Сериалы онлайн

Закинув простыню в стиральную машинку в ванне и несколько минут смотря на себя в зеркало, привела себя в порядок, оделась...
Последний раз окинула квартиру взглядом и вышла из нее, захлопнув на защелку дверь, оставляя незамеченную на зеркале в коридоре записку, которую мужчина написал ей ночью с извинениями о том, что ему пришлось уйти и о том, что они обязательно встретятся вечером.

Идя по тратуарам почти безлюдных улиц, улыбалась редким прохожим и еще редчайшим парочкам, пытаясь унять бешеный стук своего сердца. Не жалела не о чем. Она так долго искала, то о чем еще не знала. Думала что это любовь, но оказалось рваной раной, снова опечатаны двери ее души, в глазах угли от недавнего горящего огня. Пытается сдержать слезы, капающие во внутрь, раздумывая о том, что может быть одиночество это ее награда. Все возможно, но почему то она этому совсем не рада.

Аленка, последний отрывок спешал фо ю=)))

НА ЛЕЗВИИ НОЖА...
Слезы солнца...

Как дошла до работы не помнила, знала одно, что еще очень долго наворачивала круги по неизвестным дворам, а когда пришла, Лерка уже поджидала ее возле дверей, сразу же задавая кучу вопросов, почему она такая задумчивая, потерянная, вся в себе. Третьякова отвечать ничего не хотела, да и что говорить, что ее кинул мужчина после их первого секса... потом как-нибудь и расскажет, но не сейчас. Лера приставать не стала, но поняла одно, что что-то случилось и подругу надо вытаскивать из этой трясины ее же мыслей.

Делала все на автомате, желая в глубине души, что бы этот день поскорее закончился к чертовой матери и она смогла бы завалиться в свою кровать, где вторая половина всегда была пустой. Так время как будто бы издевалось над ней и с каждой секундой замедляло свое действие. Так еще и пятница и народу прет только так, а на часах еще даже трех дня нету...

Что-то делая, стоя спиной к стойке, то ли разгребая на полках бутылки спиртного, то ли расставляя стаканы, вновь летая в своих мыслях, окончательно потонула в бездне своих подозрений. С тяжелым вздохом, уже желая бросить с психу на пол полотенце, развернулась, тут же столкнувшись с давно полюбившим ей взглядом.
-Привет... - прямо возле ее губ, стоя через барную стойку прозвучал теплый голос, и искренняя улыбка сейчас улыбалась ей. Дыхание замерло и новая жизнь в очередной раз ворвалась в нее.
-Привет... - смотря прямо ему в глаза с трудом выдохнула она, успев заметить, как Виталий одной рукой облокотился на столешницу,подался вперед и прикоснулся к ее губам своими. Вокруг вновь все зацвело и закружилось, и одна лишь здравая мысль сейчас была в ее голове, что ночью он действительно ушел не просто так. Отвечая на поцелуй и не замечала в стороне очумевшую в прямом смысле Новикову, которая вместо того, чтобы обслуживать какого-то мужчину, сейчас десятирублевыми монетами вылупилась на Лену, и мужчину с которым она целовалась.
-Как дела? - спустя несколько минут блаженства, оторвался от нее Виталий, понимая, что она все таки на работе и еще пару таких секунд, и поцелуй точно перерастет во что-то большее, даже не беря во внимание стеснительность Лены.
-Хорошо... - радуясь, что он вновь рядом, ответила она, замечая как мужчина поднял свою вторую руку.
-Это тебе... - протянул огромный букет белых роз, от чего она восторженно расширила глаза, тут же обнимая огромный букет, и пусть ей дарили что-то наподобие таких, конечно не в простой день, а на какой-нибудь праздник, эти же цветы были самыми незабываемыми.
-Спасибо... - не отрываясь от его глаз произнесла она, отложив это чудо в сторону.
-Лен, в общем я не надолго, буквально на пару слов... - спустя пару минуту молчания, тишину прервал Виталий. - У меня на работе проблемы большие, но к вечеру я освобожусь и... ты ведь не занята сегодня? - только потом подумав, что у девушки могут быть какие-то планы, спросил он, на что она отрицательно закивала головой. - В общем к вечеру я освобожусь, но не знаю точно во сколько. Если я не успею к закрытию бара, ты меня не жди, я тебя потом найду сам, хорошо? - выжидающе посмотрел на нее.
-Хорошо... - чувствуя поглащающую радость от их очередной встречи, ответила Лена.
-Ну тогда до вечера? - потянулся вновь к ней за прощальным поцелуем.
-Хорошо... - повторный ответ и вновь сплетение их губ, которое вновь затянулось.
-Все, я ушел... - с трудом оторвался и уже развернулся к Лене спиной, направляясь к выходу, как тут же повернулся обратно и вновь проникся к ней с еще одним поцелуем, на что она успела чуть улыбнуться. - Пока... -у же окончательно выдохнул он, и пересилив себя, во второй и уже окончательный раз направился к выходу.

-Это... Это... мне показалось? - ошарашенная Лерка, оставив озадаченного клиента без заказа, подошла к все так же стоящей на месте Лене, которая с счастливой улыбкой продолжала смотреть на дверь, где только что скрылся Виталий.
-Ммм..? - вернувшись из приятный мыслей, озадаченно спросила Третьякова.
-Я говорю... Лена, что я пропустила? - вылупилась Новикова на подругу, на что Третьякова только по дружески закинула свою руку ей на плечо и отвернувшись от стойки, произнесла.
-Эх, Лерка, все ты пропустила... - Вот теперь то и можно рассказать подруге о своих последних событиях.

НА ЛЕЗВИИ НОЖА...
Слезы солнца...

Ну собственно как раз то, что было у Лены нарисовано на стене=))

НА ЛЕЗВИИ НОЖА...
Слезы солнца...

Остановив машину в каком то неприметном и не знакомом Лене месте, Виталий вышел из машины и помог Лене. Третьякова оглянулась вокруг, непонятный лес, какие-то тропинки, что-то похожее на парк, но какой-то заброшенный и никем не посещаемый. Темно, тихо, и немного страшно.
-Пойдем... - взяв ее за руку, он потянул ее в глубь темноты, на что Лена послушно последовала за ним. Шли не долго, и уже после первого поворота направо, перед Третьяковой открылась достаточно высокая возвышенность, в центре которой возвышалось огромное колесо обозрения. Вот к чему он спрашивал про высоту... Лена лишь восторженно вздохнула, отметив про себя, что здесь хоть темно, но очень красиво и главное безлюдно, ведь не хотелось, чтобы кто-то нарушил их идиллию, которая сейчас принадлежала только им.
-Ну что, не боишься? - стоя внизу этой небольшой горы, спросил Виталий, поглядывая на Лену, которая окидывала округу взглядом.
-С тобой не страшно... -ответ порадовал как никогда, и он прижав ее к себе уже за талию, двинулся по направлению к этому заброшенному и скорее всего мало кому известному огромному аттракциону.
Добрались быстро, в полной тишине, которая никак не угнетала. Подойдя к огромному чуду, сердце Лены постепенно начало убыстрять свой темп, ведь она никогда не была на такой высоте, да еще и на открытом воздухе, но показывать свой страх не стала. Виталий же сразу заметил ее замешательство, сильнее прижал к себе, при этом подошел месте с Леной к какому то достаточно пожилому, но на вид так очень добродушному дедушке, пожал ему дружески руку.
Тот без слов предложил жестом им присесть в открытую железную кабинку, где уже на всякий случай лежал огромный теплый плед, мало ли холодно будет. Лена не спеша забралась внутрь, чуть испугавшись, что кабинка зашаталось, и присела на край деревянной скамейки.
Виталий долго ждать себя не заставил и присев напротив, кивнул дедушке, который опустил не спеша рычажок и огромное колесо начало свой медленный путь, по покорению высоты.
Зрелище было неописуемым. Лена по наслышке знала о таком аттракционе, но никогда не каталась на нем, хоть и был повод, правда днем. Но сейчас же понимала, что даже не зря она отказалась в прошлый раз, так как не было бы сейчас такого эффекта.
Отрываясь от земли с каждой секундой на небольшое расстояние, она оглядывалась по сторонам, пытаясь охватить весь представляющий перед ней мир, мир огней свободы и любви. В груди уже не так стучало и не было того страха, который был изначально, и крутясь на месте, продолжая подниматься только сейчас поняла, что это вид на всю, абсолютно на всю ночную Москву. Почти как у Виталия вид из окна. И лишь спустя время заметила пристальный взгляд голубых глаз, которые только на нее и смотрели.
-Тут красиво... - подымаясь все выше, восторженно выдохнула она, пытаясь запомнить навсегда этот момент, их момент, общий, один на двоих, такой не забываемый и только их.
Что-то дернулось и кабинка немного пошатнулась, на что Лена испугавшись, посмотрела впервые вниз, затаив дыхание и внутри борясь с этой высотой, и только спустя секунды поняла, что их движение остановилось и сейчас они на самом верху этого колеса, остановились, зависнув в небе. Не понимая сначала, что произошло и успев остаться на мгновение захваченным страхом, ведь мало ли что-то сломалось, она услышала теплый мужской голос.
-Иди сюда... - потянул Виталий Лену на свою сторону, на что стало все ясно, и что это он все так задумал и просто хотел оградится от всех, побыть на время птицей, находясь в небе и не чувствовать никаких проблем, забыть обо всем и просто быть рядом с ней.
Лена лишь с радостью перелезла со своей скамейки на скамейку мужчины, удобно устроившись между его ног, прижавшись своей спиной к его груди и чувствуя, как бьется ее сердце в унисон с его.
Ей много не нужно, ей просто нужно, чтобы он был рядом, чтобы обнимал вот так как сейчас, целовал по утрам, уходя на работу, ей нужны его руки, ей нужно чтобы не было черных полос, чтобы всегда звучал его голос. Хотя наверное слишком много... Все бы отдала, чтобы этот завораживающий момент тишины, которую нарушало только биение двух сердец, длилось вечно, все бы отдала, чтобы время остановилось и они так и замерли в таком вот простом положении, прижимаясь друг к другу, под этим ночным и звездным покрывалом звездного неба, в этой ночной и спокойной высоте, над этой ночной и горящей Москвой, где все проблемы, и где сейчас нету их. А в голове лишь осознание того, что на их душах остается выженое клеймо о том, что они наверное всегда будут вместе.

вот...немного романтики перед ...не влезло остальное сюда=))

НА ЛЕЗВИИ НОЖА...
Слезы солнца...

ГЛАВА 3 "...А КТО-ТО ЕЕ РАСПУСТИТ..."

Она свяжет ему жизнь и после от души подарит. Где нитки возьмет, они никогда ему не скажет и только она одна будет знать, что то, чтоб связать ему жизнь, она медленно распускает свою.
Сколько так просидели, для них это осталось загадкой, да и разгадывать они ее не собирались, ведь это не так важно, важно что им хорошо вдвоем. Хотя просидели они определенно долго, общее молчание сменилось на небольшой разговор, который уже после перерос во что-то детское, наполненное смехом, который прерывался частыми поцелуями, добавляя зачарованности во всю эту атмосферу. Лена, сидя у Виталия между ног, чуть обернулась так, чтобы было видно его профиль, и не отрываясь изучала его лицо, пытаясь навсегда в памяти оставить его таткой счастливый и полюбившийся образ. Он что-то рассказывал, она часто целовала его в висок, он улыбался, она смеялась. Хорошо как никогда...

Опускаясь медленно на холодность простыней, медленно начинала сгорать в агонии страсти и желания, которые испытывала к этому мужчине. Как добрались до дому, смутно помнила, в голове отложился только тот кусочек, когда Виталий открывал уже дверь своей квартиры, и как только она перешагнула порог, сразу же вновь оказалась в горячих и волшебных, не иначе, объятиях. Все завертелось и закружилось вновь, горячий и страстный поцелуй и не одной здравой мысли внутри себя. Вновь все стало черно-белым и лишь они только были цветными в этом неизвестном никому фильме. И сейчас, чувствуя жар, пылающий от их двух разгоряченных тел, которые медленно, и слишком желанно для них стали сливаться в одно целое все прекращало свое существование, все отрывалось от земли и начинало
медленно подниматься к небесам... жаль только то, что все равно это все рухнет на землю вновь, разбившись вдребезги.

-Эй, щекотно же... - раздался звонкий смех девушки, и она заерзала в теплой кровати от того, что мужчина, который лежал рядом начал ее щекотать.
-Ну и что? - спросил Виталий, продолжая поглаживать ее по животу, на что она начала мурлыкать. Ночь, почти пять, хотя может уже и утро, это для кого как посмотреть. За окном темно и вновь только свет ночных фонарей врывался в их обитель, которую они наглухо закрыли ото всех прочными бетонными стенами. Сами построили огромную крепость, сами спрятались в ней, главное теперь найти выход...
-Ай... ну Витали... - вновь забрыкалась она, когда мужчина стал активнее ее щекотать, но договорить не успела, так как Абдулов накрыл ее очередным уже не известно каким по счету поцелуем. Вновь помутнение рассудка и как никогда горячо, вроде хочется, выйти из этой парилки, но тело не позволяет этого сделать, и вновь белая непроглядная пелена наслаждения и желания.
-Слушай, а ты классно танцуешь... - неожиданно для самого себя, после того, как он сам же прервал поцелуй и сейчас, нависая над девушкой, смотрел в ее горящие огни, вырвалось у Виталия.
-А ты видел? - изумленно спросила она, ведь еще вчера он спрашивал у нее о ее интересах, а тут получается знал их.
-Было пару раз дело... - напрягся он, понимая, что может сейчас самое время сказать все, что он должен был сказать уже давно. - Понимаешь... - странное и неприятное чувство засело в Лене и она так же как и мужчина напряглась, продолжая на него смотреть снизу. - В общем... Я давно должен был тебе сказать... - Третьякова, не прерывая зрительного контакта, начала медленно из под него вылезал, на что мужчина не стал противится, понимая, что в таком положении вроде как новости такие не говорят.
-Не пугай меня... - неужели все сейчас так быстро кончится, даже толком и не начавшись?
-Да нет, ты меня не правильно поняла... - до него стала доходить суть того, о чем могла подумать Лена. - Ты мне очень нужна, и теперь я тебя не отпущу уже... - улыбнувшись ответил он, осторожно дотронувшись ее щеки и нежно проведя тыльной стороной ладони.
Этого хватило, чтобы Лена расслабилась, ведь остальное не важно...Но...всегда есть НО!
-А что тогда?
-Я давно тебя знаю... вернее давно наблюдал за тобой... - увидел он вопросительный взгляд Лены. - Не бойся, ничего криминального... Просто несколько лет назад я был знаком с ... - не успел он договорить остановившись на самом главном, как на всю комнату в очередной раз разразилась громкая трель мобильного телефона. - Черт... - выругался Виталик вслух, в глубине души даже не зная, радоваться тому,
что ему не удалось договорить, ведь может это знак и не время сейчас, или же наоборот? "Андрей!" как всегда...
-Да...
-Здоров Виталь, судя по бодрому голосу не разбудил тебя. - послышался как всегда взволнованный голос Андрея на том конце.
-Нет, я не спал. - смотря напротив в зеленые изумрудные глаза, сжимая трубку в руке, ответил Абдулов, в очередной раз предполагая, что новости вновь будут не веселыми.
-Ясно. В общем не буду мешать, мне уже самому неудобно тебе звонить и вечно приносить тебе плохие вести... - остановился на секунду Андрей, дав предварительно время Виталию понять, что позвонил он в пять утра явно не по тому что соскучился по другу.-в общем то чего я боялся больше всего походу и накрыло тебя. Я связывался с Прокуроровым, Софиным, Степновым, Матвеевым, Барковым, Андреевым,с Серым...и Тоха мне вчера вот сказал еще. Виталь, тебе не одному звонят... всем кто тогда был в 2003-2006 годах в "Альфе", вам всем звонят... - полностью заглох друг на том конце. Вот и маленькая и совсем тоненькая ниточка всей этой развязки. Осталось найти теперь конец от этой веревки и от него медленно идти по нужному пути, разгадывая странную загадку всех этих звонков.
Все эти фамилии барабанной дробью отбивались в голове Виталика, каждого помнил, каждого знал как
никого, с каждым прошел через многое. С некоторыми и по сей день встречался, с некоторыми просто созванивался. Ведь все это в прошлом отличные парни, хорошие люди и просто незаменимые бойцы в группе "Альфа", а точнее в спецподразделении в ФСБ России. Государственная организация, которая была создана с целью силовых операции по предотвращению террористических актов, освобождение заложников и прочего другого, связанного с подобным. Многое прошла, много спасла невинных душ, много не успела спасти, но отважно и не задумываясь о своих жизнях рвалась вперед, напролом, сламывая все преграды и уничтожая противников наповал. Сотни операций в самых различных местах. Чечня, Грозный, Афганистан,Москва-Белый дом, Дагестан, Москва-Норд-Ост и сотни других
тераристических захватов, в которых погибли сотни и в которых так же были спасены люди. - В общем тут все стали мы рыть, поднимать все дела, которые вы выполняли таким составом... Виталь, вам явно кто-то мстит и кому-то вы определенно перешли дорогу... - не впервые говорит эти слова, но теперь уверенный в их правоте. Все просто. В таком составе группа в недалеком прошлом участвовала в каких-то операциях, осталось только теперь найти ту самую, после которой теперь и есть вся эта шумиха. - Короче я не знаю
что делать, еще этот взорвавшийся самолет, тут по некоторым данным выходит, что это все имеет какое-то отношение с вашими звонками. Плюс звонок этот непонятный... Мутно все это. Виталь, ты там напряги мозг то, может что вспомнишь, деталь какую-то... просто здесь определенно дело принципа и мести, а она знаешь... не очень то приятная штука. Подсказывает мне мое нутро, что намечается что- то не очень хорошее и не нравится мне все это. Тебе пока делать нечего на работе, я с начальством поговорил и выбил для тебя выходной на завтра, понимаю, что тебе теперь там не до работы, но уж извини, на большее не смог уломать.
-Спасибо... - все что смог выговорить Виталик, представляя свое лицо со стороны, которым явно напугал Лену.
-Да не за что дружище, Ленке привет передавай. - уже с более радостным голосом добавил мужчина, и пусть Абдулов даже не говорил, что он не один, но ведь на то и друзья, чтобы читать мысли на расстоянии и чувствовать друга.
-Обязательно передам... - уже гудкам ответил мужчина, откладывая после трубку. Дуратское предчувствие того, что завтра последний счастливый день, последняя белая полоса их жизни, а дальше сплошная темнота, слезы, горе и несчастье. Что же это такая за операция была, после которой всем тем парням и ему, в прошлом такому же бойцу группы "Альфы", явно кто-то перемывает кости, и дурак поймет, что на звонках явно все не закончится, и кажется это только начало.
-Что-то случилось? - наблюдая за взволнованным и напряженным выражением лица, спросила Лена, вырвав его из лап мыслей, в которых он уже конкретно потонул. Оба совсем забыли про попытку предыдущего разговора, зациклившись сейчас совсем на другом.
-Возможно... - Виталий, услышав голос со стороны, повернулся на нее, и тут же дабы избавиться от ее уже скорее испуганного лица натянуто улыбнулся.
-Хорошо, не хочешь не говори... - пожала плечами Лена, видя, что обладатель глубоких глаз явно не собирается с ней делиться тем, что услышал по телефону. Да и не обижалась она, не ее это дело, хотя противный червячок начал грызть изнутри, ведь получается, не доверяет ей он полностью, хотя чего она хотела, они всего то от силы два дня вместе.
-Лен, серьезно, ничего серьезного, просто проблемы некоторые на работе... - попытался убедительно соврать он, но получилось не очень, и сейчас, продолжая сидеть в темноте комнаты и чувствуя запах ее близости, хотелось вытащить из головы посторонние мысли и вновь закрыться в их крепости, которую они построили, и из которой на этот раз нашли выход.
-А кем ты работаешь? - с интересом, но с опаской поинтересовалась Лена, почувствовав, как Виталий, медленно приближается к ней.
-А это важно? - первый поцелуй пришелся в область виска, а в глазах итак в почти полной темноте, стало совсем ничего не видно.
-Просто я ведь совсем ничего не знаю о тебе... - почувствовав первую волну возбуждения от прикосновений, ответила Лена. А ведь действительно, она же совсем ничего не знает о его жизни, за исключением того, что он каждый день, хотя уже не каждый, но все же ходит в ее бар, его любимое виски, его лучшего друга, и адреса его квартиры А ну еще он потрясающий романтик и умопомрочительный любовник. И вроде бы хватит этого, а вроде бы совсем мало.
-Давай поговорим об этом потом... - услышав ее стон, от того, что мужские губы уже откровенно проделывали дорожку поцелуев на женской шеи, с трудом ответил мужчина, откладывая все разговоры на потом, ведь как можно говорить сейчас о чем-то серьезном, когда тебя стягивают электрические провода, а ток разливается по всему телу, заряжая тебя на неограниченное количество времени, а температура тела начинает зашкаливать, параллельно нагревая и летающую вокруг атмосферу. - Скажу только одно, что я, скажем так, спасаю людей и их жизни... - уже полностью завладев ее губами и повалив на кровать с некой улыбкой, почувствовал, как она прижалась к нему ближе и стала незамедлительно отвечать на его поцелуй.
Из головы же Лены все медленно стало выползать все здравое, но последние его слова еще пока сидели в сознании... "Спасает людей..." может быть милиционер, пожарный, врач... черт, да кто угодно, хотя какая сейчас разница, она подумает об этом завтра, а может он уже и сам после ответит на все ее интересующие вопросы.
Прикосновения, руки, губы, поцелую, стоны, тяжелое дыхание, пожар, агония, страсть, желание, нежность, порывность, тяга, букет эмоций, перерастающий в сплетение двух тел не позволял дальше о чем либо думать, а была лишь возможность идти медленно на давно, такому желанному и сносящему все наповал, происходящему...а ведь жизнь то медленно распускается, и стрелки часов все ближе к черному концу...

ну это...че то романтики не получилось, но дальше что-то такое будет точно=))

НА ЛЕЗВИИ НОЖА...
Слезы солнца...

-Ты помнишь что ты мне обещала? - подойдя сзади к Лене, и обняв ее за талию, Виталий подул слегка ей на волосы на затылке, от чего она, стоя в комнате, в той, в которой было огромное окно с панорамным видом и в той, в которой они провели эту ночь, улыбнулась, наблюдая за жизнью там, в далеком низу. Короткая мужская рубашка, одетая на Лене, медленна стала подниматься вверх, от того что любопытные и горячие мужские ладони желали вновь и вновь в открытую прикасаться к ее телу.
-Не помню... - честно призналась она, ведь действительно не помнила, чего такого она могла обещать этому мужчине, да и как тут запомнишь, когда он так близко и ноги так и отрываются от пола, заставляя ее улетать куда-то высоко.
-Серьезно что ли? - развернул он ее к себе, остановив свои ладони на ее талии под его голубой рубашкой, которая была одета на Лене и сейчас, стоя сам в одних шортах, вопросительно на нее посмотрел.
-Да.. - озадаченно ответила та, напрягая свой мозг, пытаясь действительно вспомнить. - Да не помню я серьезно, Виталь... - после долгого молчания, его долгого взгляда и терзания своей памяти,вновь выдала Лена, стоя с мужчиной впритык, при этом медленно поднимая руки к его плечам, а после и обнимая за шею.
-Эх ты. Такая молодая, а уже и склероз. Ладно я старый уже, а ты то чего? - чмокнув ее в нос, засмеялся мужчина.
-Ничего ты не старый... - завозмущалась она, прикрыв глаза и намекая мужчине, что она явно хочет не такого поцелуя.
-То есть что у тебя склероз, ты не споришь, да? - вновь послышался смех Виталия, от которого Лена уже открыла глаза.
-Иди ты, - смешно толкнула она его в грудь, на что тот тут же отскочил от не и подлетев к смятой и до сих пор не заправленной кровати после их ночи, схватил подушку и кинул ее в Лену, слава Богу, Третьякова обладала хоть какой то реакцией и успела ее поймать.
-Ах, так, да? Хочешь войны, я тебе ее устрою... - сливая возмущения со смехом, выкрикнула она и бросилась на кровать, на которой уже стоял Виталий с другой подушкой, и замахнулась для первого удара белым постельным предметом.
Тут то и завязалась целая борьба подушками, в которой явно побеждала Лена, а Виталик всячески, бегая по огромнейшей кровати от нее, пытался укрыться от ее нападений и атак, при этом разбавляя всю атмосферу мужским и женским смехом, не заметили, как Ленина подушка, не выдержав такой борьбы, треснула по швам и огромная куча перьев разлетелась во все стороны, а Лена же, погруженная в эту шуточную драку продолжала ей махаться, сначала даже не заметив, как белый перьевой снег кружился над головой и уже вся комната медленно стала заполняться белой периной.
-Пчи.. - первый чих пришелся с ее стороны, который заставил Лену остановиться на мгновение под этим снегом, и дала возможности Виталию перехватить ситуацию в свои руки и он, сделав легкую подножку Лене, которая на мгновение залюбовалась этой красотой, и подхватив ее, повалил на кровать, оказавшись сверху.
-Будь здорова... - негромко, но так тепло и нежно прошептал он, заглядывая в ее зеленые глаза, находящиеся совсем близко и осторожно снял с ее разбросанной в разные стороны челки, меленькое белоснежное перышко. - С тебя новая подушка... - вновь выдал он, уже сливаясь с ней в новом поцелуе, совсем не замечая, как медленная и никому неслышная мелодия полета этих белых перьев, продолжала
звучать в их комнате, придавая чувство того, что они как в новогоднем шаре, закрылись ото всех в своем королевстве, в котором сейчас идет мягкий и теплый снег.

ну в общем моя очередная бяка....=))

НА ЛЕЗВИИ НОЖА...
Слезы солнца...

все тапки сюда...

НА ЛЕЗВИИ НОЖА...
Слезы солнца...

-Лена хватит... - послышался звонкий мужской голос, после чего, Лена раз так в пятый, мазнула Виталия кисточкой со светлой краской по лицу. Ближе к вечеру, простой карандаш сменился на профессиональные краски, которыми Лена теперь и пыталась всячески измазать Виталика, который чуть не свалился со стремянки.
-Ага, значит тебе можно, а мне нет? - запротестовала она, когда же сама уже была измазана вся в этой краске, благодаря мужчине.
-Именно... - уже стаскивая и ее со стремянки, и начиная медленно, но с чувством целовать. - Прости... - оторвался он от нее с трудом, услышав разрывающую трель телефона, который сейчас так и хотелось кинуть в стену и разбить нахрен. - И снова привет... - проводя ладонью по лицу Лены, и пытаясь стереть с ее лица краску, проговорил в трубку Абдулов.
-Эх дружище. Разочарую тебя, но твой выходной закончился. Начальство хочет тебя видеть. - недовольно произнес Андрей, который понимал, что другу сейчас конечно не до работы.
-Понял, не дурак... скоро буду. - произнес с сожалением он, и не дожидаясь ответа тут же сбросил. - Лен, мне надо на работу... - с нотками расстройства произнес Виталий, потеревшись носом об ее.
-Хорошо... - грустно ответила Третьякова, ведь получается надо расставаться, а так не хочется. Глаза в глаза, легкая улыбка, и без слов понятно, что он обещает ей обязательно встретиться еще. - Я тогда тоже пойду собираться.
-Подожди... - плюхнувшись на край кровати и потянув за собой девушку, прервал ее мужчина, так как она уже собиралась идти умываться. Забравшись вместе с ним на кровать и усевшись к нему лицом на колени, Лена обняла его за шею, пристально смотря в глаза. - Если хочешь, можешь тут остаться... - пожирая ее взглядом и нежно скользя рукой по спине, произнес Абдулов, ведь по ее словам было понятно, что она тоже собирается уходить из этой квартиры.
-Ты разрешаешь? - с улыбкой поинтересовалась Лена, в глубине души даже радуясь тому факту, что вот оно еще одно хорошее для нее, ведь он оставляет ее в своей квартире и одну.
-Я настаиваю, вот вернусь, а ты тут... - убирая со лба ее челку, первый поцелуй пришелся в область виска, на что Лена прикрыла глаза и замурлыкала. - А вообще, пообещай мне одну вещь... - чуть приблизив ее за талию, отстранился он от нее, уже с более серьезным выражением лица и произнес, на что она вопросительно на него посмотрела. Не первый год работал в ФСБ, не первый год жил
на этой земле, и не первый раз его гложило что-то серьезное как и сейчас, что он отдаленно и хотел сказать. - Если мне придется уйти, не держи меня Лен, просто знать, что чтобы не случилось, я все равно целиком и полностью тебе принадлежу. - с волнением в голосе прозвучала его просьба, на что с Лены слезла вся волна наслаждения и ее окатило водой напряжения и непонимания.
-В смысле? - тихо спросила она, не понимая совсем его слов. Куда он уходить собрался, если только что появился на ее горизонте?
-Просто пообещай мне... - не будет же он ей говорить, что у него дурацкое предчувствие, что его сегодня завтра прибью или застрелят, одна ерунда, на работе и он больше не увидит ее красивого лица, нежных и глубоких глаз и сводящую с ума улыбку. Молчание затянулась и Лена непонимающе бегала по мужскому лицу взглядом, пытаясь хоть отдаленно понять, на что он намекает. - Пожалуйста, просто
пообещай что будешь после этого счастлива.
-Виталик, не пугай меня... - уже чуть ли не плача произнесла она, совсем запутавшись в его словах. Абдулов же поняв, что вообще зря затеял этот разговор улыбнулся и пытаясь рассеять все ее опаски перевернул на кровать, подмяв под себя и начинал быстро, и прерывисто целовать, на что она на мгновение забылась и расслабилась под его ласками и уже с улыбкой отвечала.
-Ладно, мне пора... - спустя несколько минут, приподнялся он над ней, улыбаясь над ее чумазым лицом и изнутри светясь от ее улыбки, и увидев ее одобрительный кивок и так и не получив от не слов обещания вышел из комнаты, направляясь в ванную, предварительно заострив взгляд на огромной стене с так и незаконченным рисунком, на котором все равно отчетливо виднелись две пары ярко зеленых и синих глаз.
Вот и кончилась их дорога в небо, которая все это время была больше похожа на рельсы и шпалы, и по которой навстречу к ним на огромной скорости мчался поезд.

вот и все...

НА ЛЕЗВИИ НОЖА...
Слезы солнца...

и еще...прошу, хотя даже настаиваю, скачайте песню МНОГОТОЧИЕ- БЕСЛАН...

- Ну подруга, ты прям сияешь как фонарный столб! - толкнув Ленку в бок под громкую музыку, Новикова потащила Третьякову в глубь их когда то раньше любимого ночного клуба "Мотылек".
- А то, Лерка, я самая счастливая... - не нужно было понимать, что она сейчас там говорит, по ее лицу итак все было понятно, а ее улыбка освещала сейчас всех в этом клубе.
-Еще бы... Я так рада за тебя... - протаскиваясь сквозь толпы народа, ведь на дворе суббота, вновь выкрикнула Лерка, ведь она действительно была очень рада за подругу.
-Ленкааааааа... здорова. Я уж и забыл как ты выглядишь... - подобравшись к нужному столику, появилась знакомая голова Стасяна, который до этого непринужденно болтал с рядом сидящими друзьями, а при виде подруги детства, тут же подскочил.
-И тебе приветик Стасик. Жалуется мне на тебя Лерка, недовольна она тобой... - закачала головой Третьякова, придумывая глупые слова на ходу, ведь Новикова вовсе не жаловалась, она сама была одной из тех счастливых людей на этой планете, ведь их отношениям со Стасом можно было только позавидовать, и Комаров за Лерку любому голову бы оторвал.
-Ну ка, ну ка... - сразу завелся парень, косясь на свою девушку, отчего та пожала плечами и парень сразу понял, что Ленка тумана только нагоняет тут.
-Эх Третьякова, соскучился же я по тебе. Совсем ты пропала... - обнял по-братски тут же ее парень, ведь как никак, а рад был встречи. Дальше же слово за словом, разговор как всегда клеился очень легко, да и с чего бы не клеится, когда собрались самые лучшие друзья. Легкая атмосфера, так сказать последние дни лета, и мучительная, скучная и учебная осень ждала Третьякову.
Завтра суббота, 31 августа, а потом первое сентября, и Лене надо в школу, странно звучит, восемнадцать лет, а она идет учиться, но что поделать, если она в детском доме прошляпила все и прогуляла, зато сейчас она все равно самая счастливая и вновь, извиваясь и в прямом смысле, стоя на голове на зажигательном танц-поле вместе со Стасом, как и в старые добрые времена, она откладывала все проблемы на потом.
Сразу после ухода Виталика, Лена еще несколько минут побродила по квартире, а потом решив, что она все таки закончит их общий рисунок, вновь взяла в руки краски, и спустя пару часов на огромной стене друг на друга смотрели два самых счастливых взгляда.
Живые улыбки, живые взгляды, и она, пойдя в ванну и отмывшись от краски, позвонила Козловой, решив, что развеяться сейчас не помешает, да и как раз эти оболтусы со Стасом зажигали в их клубе, и поэтому подхватив ключи с тумбочки, которые ей оставил Виталий, Третьякова покинула еще тогда не зная, навсегда его квартиру, оставляя в их комнате частичку своей души в том портрете и кучи перьев, разбросанных в разные стороны, не смятаю кровать и все тоже одинокое панорамное окно.

-Привет... - потянувшись на кровати, после такой тяжелой ночи, где она не вылезала с танц-площадки, добралась Ленка до телефона, который надрывался на всю громкость.
-Привет... - сон как рукой сняло, и она, обнимая на своей кровати белого медведя, подаренного любимым мужчиной, услышала родной голос на том конце. - А откуда ты узнал мой номер? - вспомнила она тут же, что даже не давала ему номер своего мобильника.
-Для меня не проблема связаться с тобой, или ты еще не поняла этого? - ласковый голос доносился из трубки.
- Ну да, что то я не подумала... - улыбнулась Лена, вспоминая, что он и в ее квартире оказался так же неизвестно каким образом.
-Ну вот... слушай, я чего звоню то, у меня на работе завал, освобожусь наверное только завтра, и то если получится.
-Буду скучать... - улыбнулась Лена натянуто, а так хотелось увидеть его сегодня.
-Я тоже, целую, до встречи! - не дал он ей ответить и тут же сбросил.Хоть бы только случилась эта встреча...

День прошел как то слишком быстро и непонятно, и вроде вчера не пила, но все равно смутно помнила. как добралась до своей квартиры и почему именно до своей. когда же могла пойти к Виталику. Ну да ладно, не об этом... Лето закончилось и шла подготовка к учебному году, который уже завтра должен
был начаться и приготовив узкие брюки, туфли на небольшом каблуке, белую рубашку с красиво приподнятым воротником, сумку, дурацкий, и пока так и не заполненный дневник, Ленка ближе к двенадцати вечера завалилась спать не думая ни о чем. Ведь вроде все сделала, договорилась со Стасом, о том, что теперь она будет работать по выходным, а он по будням с Леркой. Подготовилась к школе, только вот самое главное забыла сделать, признаться в любви мужчине, которого возможно больше никогда не увидит.

Тем временем в федеральной службе работа кипела полным ходом. Все поднятые дела за 2003-2006 год, полная шумиха, куча непонятных ниточек, которые было не собрать в одну прочную веревку, запутанные и перевернутые пазлы, никак не собирающие в одну мазайку. Анонимные звонки определенным людям и бывшим, именно бывшим бойцам из группы "Альфа", тот анонимный звонок с предупреждением о запланированном теракте. Неизвестно где. Неизвестно когда. Неизвестно правда ли или же дурная шутка...
Уже сутки кипела голова, за сутки были перевернуты все архивы, допрошены все парни из "Альфа", выпито тонна кофе, переплетены кучи мыслей, сопоставлены горы фактов, и ни к чему все равно это так и не привело, хотя все было под носом.

Посмотрев в зеркало и не очень то весело вздохнув, Лена поправила челку, откинув ее на бок и выключила свет, прихватив сумку в которой лежал дневник и пара ручек, собралась уже было выйти из своей квартиры, как наткнулась на пятирублевую монетку, улыбнулась, вспомнив слова подруги, что именно этот кусок металла везучий, и пожав плечами, везучий так везучий, взяла круглую монетку с деревянной поверхности и бросила в небольшой карманчик на рубашке, который был расположен как раз с левой стороны груди, навсегда покинула и эту комнату.

ГЛАВА 4 «НАЧАЛО ПРОШЛОГО КОНЦА»

Все такие счастливые, веселые, кучи первоклассников с огромными бантами направляются впервые в школу, веселые и даже сонные старшеклассники компаниями нехотя направляются все туда же, и пусть сейчас им не охота туда идти, зато спустя несколько лет поймут, что школа это все равно самое счастливое и беззаботное время за всю жизнь и от этого времени, пока есть возможность, нужно брать все.
Бело голубое небольшое здание, вовсе не новой школы, зато директор здесь никто иной, как отец лучшей подруги Новиков Андрей Геннадьевич, ведь благодаря Лерки и ее отцу, Третьяковой теперь удастся хоть аттестат получить, правда через год. Везде мелькающие толпы детских лиц, цветы, родители, радостные возгласы. Простая линейка возле школы, речь директора и стихи первоклассников, девочка с звенящим колокольчиком на плече у одиннадцатиклассника, первый звонок, ярко палящее солнце на прозрачном голубом небе, весть о том, что можно заходить в школу, и сотни детей отправились в неприметное, но навсегда засевшее в памяти почти всего мира здание, где спустя пару минут когда Лена и еще толпа таких же детей как и она, оказавшись там, раздадутся несколько взрывов, разрывающая мелодия патронов, вылетевшая из автоматов, которые принадлежали непонятным людям в черном. Крики, плачь, суматоха, беготня и медленно текущая по недорогому школьному линолеуму детская кровь, перемешанная со слезами.

Раздирающие перепонки крики, звон падающих гильз, застывшие стеклянные глаза в бездыханных детских телах, которые один за другим стали падать прямо на пол. Непонимание, страх, паника, вновь очередной взрыв и Лена, заприметив, как здоровый мужчина в черной маске, с кучей гранат, висящих у него на поясе, с автоматом в руках, схватил маленького мальчика, совсем не далеко от нее, за волосы и не зная что делать, все это время стоя в ступоре на месте и только в замедленной съемке наблюдая за происходящим, рванула к кричавшему на весь вестибюль на первом этаже слова "мама помоги!" мальчишке на помощь, как тут же провалилась в черную и неизвестно к чему ведущую темноту, предварительно услышав очередной выстрел из автомата, который пришелся ей четко в грудь.
Страшно... больно... темно и одиноко...

Капец в общем...

если есть, что сказать...я в общем тут...

НА ЛЕЗВИИ НОЖА...
Слезы солнца...

"-Лен. Ребро... -" Сквозь темноту и резкую жгучую боль в области груди в мутное сознание ворвались давние слова подруги, когда та несколько раз впихивала Третьяковой эту чертову монетку, при этом каждый раз поговаривая, что она везучая, и черт бы ее побрал, эта железяка действительно оказалась даже не везучей, а счастливой. И что тогда этот кусок металла, который Третьякова подкинула у себя в баре вверх, хотел сказать тем, что четко остановился на ребре? "Выбирай, либо короткая любовь, а потом вечная смерть, или одинокая и никому ненужная жизнь?" Черт, как все погано... А выбрала она все равно ведь любовь... и даже заранее зная итог всего этого, все равно бы оставила бы выбор именно таким...
Не сразу вспомнила, что произошло и только после, открыв глаза чуть шире с непроизвольно вырвавшимся стоном, рыпнулась на месте, в голове кадрами пролистав последние события. Белый медведь, колесо обозрения, незабываемая ночь, синие глаза, утро, их утро, поцелуи, белые перья, краски, летающая любовь, а потом расставание, веселая ночь с друзьями, неизвестно для чего прожитый день, 1 сентября, вновь утро, улыбки, бантики, школа и... и... дальше память хоть и не подводила, но на отказ не хотела выводить в памяти картинки, где маленькие дети один за другим кричали, пытаясь выбраться из той кучи, пытаясь найти в этой панической толпе своих родителей, сестер, братьев, друзей...
Страх сковал всю ее и пошевелив руками еще раз, поняла, что безрезультатно связана и сидит сейчас в темной комнате непонятного кабинета, окна которого заставлены партами друг на дружке. Жгучая, огненная, как будто бы ей оставили клеймо куском железа, хотя так и было, так как пуля от малокалиберного оружия закончила свою траекторию в той самой пятирублевой монетке, которая на время спасла человеческое сердце, боль, не давала покоя, и непонятная тяжесть сдавливала всю область живота и Лена, с трудом двигая шеей и сквозь еле приоткрытые веки опустила взгляд вниз, увидев алое пятно собственной крови сквозь светлую рубашку, как раз там, где должно быть сердце, а после опустила взгляд еще ниже, и кажется еще при жизни, умерла окончательно...

____________________________________________________________________________________

Чечня-отпадает. Москва, Белый дом-не то...Норд-Ост-вряд ли. Степнов не участвовал в этом задании. Да и Макаров тогда в отпуске был, Дагестан-самого Абдулова не было на этом задании... Грозный... Беслан... Пакистан... Иран... Беслан... Беслан... "Черт..."успев покрыться тройной коркой горячительных мурашек, Виталик, стоя в федеральном архиве, выронил из рук какие-то папки, которые последние пол часа пытался всячески изучить, когда же сам в голове прокручивал одно за другим задание, которое четко помнил каждое, и в которое никогда бы не хотел вернуться. Что-то острое со всех сторон начало в него упираться и он уставившись в одну точку железной стены, несколько минут стоял неподвижно, в голове вырисовывая те давние и уже точно никем не забытые моменты: дети, плачь, кровь, крики... в висках запульсировало с неопределенно усиленной скоростью, а в сознании медленно стали всплывать некоторые факты : " Абдулов, Степнов, Макаров, Софин, Прокуроров, Матвеев, Серый... и Тоха, Тоха...
единственный, не считая Виталика, кто до сих пор остался работать в федеральной службе. Барков, Андреев и... тяжелый вздох: Семенов, Низин, Коптин, и Третьяков... Звонки, деткие крики, плач... кажется он нашел конец того лезвия ножа, по которому они все медленно шли и после всей толпой стали падать. Звонок о внеплановом теракте, тот подорванный вертолет, который летел на вызов, что в Москву заехала фура с несколькими тоннами оружия и взрывчаткой... Не может быть, он не переживет этого снова, страна не переживет... дети...
Сорвавшись с места и пулей вылетая из главного архива, Виталий рванул вниз по лестнице, быстрее до четвертого этажа, где был его личный с Андреем кабинет и недалеко отдел, где заседало все начальство.
Руки дрожали, а ноги, которые перелетали через три, а то и четыре ступеньки, начали медленно подводить и коленки сводило, отчего он чуть несколько раз не упал на бетонные ступеньки, но чудом продолжал бежать, в голове же на подсознательном уровне пытаясь найти хоть несколько фактов, которые оспорили бы его выводы.

Через несколько минут, после того, как Виталик залетел в личный кабинет, где странным образом собрались все главы и высшие чины федеральной службы и где спустя секунды зазвонил телефон, из которой донеслась весть, что захвачена школа № 345, длинная череда микроавтобусов с кучей солдат из разных военных и государственных подразделений, еще неизвестно откуда взявшихся военных вазов, в которых сейчас перевозили военное оружие, десятки сопровождающих милицейских машин, которые своим ревом пытались заставить расступиться Московские пробки, при этом бешеным криком раздирая перепонки прохожих, большее число которых уже знало, куда все "это" направляется. Ведь СМИ в наше время работает и все фильмы, ток шоу, передачи и прочее были прерваны экстренным выпуском новостей, где говорилось об очередном запланированном теракте, который по неопределенным данным уже унес жизни семнадцати человек, и как тогда, в далеком и кровавом году, не известно пока, чем все закончится в этот раз.

Заприметив уже издалека голубое ясное здание, которое так фантастически смотрелось на фоне этого чистого и прозрачного неба с ясно палящим солнцем, сотни бойцов разлетелись по разным точкам, пытаясь разогнать собравшиеся толпы зевак, плачущих людей.
Оцепленное здание, сотни людей в форме, которые сейчас почти каждого опрашивали, который чудом умудрился выбежать из этого злополучного здания. Рыдающие дети, разрывающие крики родителей о том, что в этой чертовой школе их дочь, или сын, тянущиеся туда руки, истерики, обмороки... Вой милицейских сирен, десятки машин скорой помощи, на всякий случай несколько пожарок, газовые службы, саперы, минировщики...
И только опытным взглядом, таким как у Виталика, или у любого бойца специального отдела, можно было заметить, что на каждом близ стоящем доме, на каждой крыше, даже в нескольких окнах, где проживают простые люди, сидели на чеку опытные снайперы, которые шныряли своим натренированным взглядом в окна школы, пытаясь вырвать сквозь все закрытые стекла хоть какое-то движение и по рации донести обстановку до специальной группы захвата...

комментарии, если конечно будет что сказать...

НА ЛЕЗВИИ НОЖА...
Слезы солнца...

Спустя два часа ничего так и не было понятно... все те же слезы, не выходящие на связь террористы, цель захвата которых так и оставалась непонятной. Информация о том, что в Москву действительно заехала фура, в которой судя по всему и были все эти захватчики со своим оружием. Вот она, русская и неподкупная таможня и граница, после ошибок и халатности которой страдают детские жизни. Вот этот гребанный мир, где люди как звери, убивают себе подобных, жрут и разрывают на клочья слабых и
беззащитных... вот оно - наше человечество...

Звонки, поступающая, но толком ненужная информация, не к чему не приводящие попытки выйти на связь с боевиками, которые все так же не появлялись и не давали о себе знать...
Бессмысленные попытки министра обороны через рупор хоть какими-то способами докричаться до тех, у которых вновь и вновь поднимаются руки совершать эти теракты. Дрожь, паника, застывший в воздухе запах смерти, да еще и вечно противный женский голос в Ленином телефоне, которой тщательно не хотел выводить ее на связь с Виталием. И вот надо было же ей именно сегодня выключить телефон... ну или телефону разрядится. Не важно, одна ерунда...
Вечные доклады, отчеты, прибывший на место Андрей в огромном фургоне, в котором была всевозможная современная аппаратура, в том числе и та, с помощью которой можно было бы хотя бы если и не увидеть, то хоть услышать все то, что творилось в этом синем здании 345 школы, откуда даже успевшие выбежать дети и родители, а их насчитывалось достаточно много, так и не смогли дать нормального отчета о хотя бы приблизительном месте нахождении всех тех, кто сейчас оставался захвачен. Хоть бы только не спорт зал, как тогда...
Хотя опять все так же как тогда... духота, яркое солнце, примерное число боевиков, которых насчиталось по слухам около тридцати, два взрыва, только те были завершающими, а тут наоборот, гласящими о начале теракта... долгое молчание...
Страх, паника, слезы, скорые помощи, которые до сих пор пытались откачать детей от обмороков и успокоить их истерики.

И сейчас, сидя в этой огромной машине, которая в нескольких метрах была припаркована от этого здания и в которой на несколько миллионов, а то и миллиардов долларов было напичкано аппаратуры, которая толком ни к чему не приводила, а только могла с нескольких сотен ракурсов вывести с космоса картинку на это голубое здание, куда дети должны идти с радостью, а не откуда их вытаскивают полу живыми, а то и вовсе мертвыми, Виталий, слушая щелканье клавиатуры пару человек, которые быстро и профессионально что-то говорили в микрофон-наушники, смотрел стеклянным взглядом в экран, на котором было изображение крыши школы с верхнего ракурса, при этом чувствуя, как сердце от непонятного и неизвестному ранее страху, начинает еще быстрее биться, а в голове все застывает и картинка сливается. И только сквозь пелену всего этого сознания, он, два человека за компьютарми, одним из которых являлся как раз Андрей, министр обороны, который так же находился в этой машине,
Винокуров-главный командир отряда "Альфа", директор федеральной службы и многие другие, замерли в ожидании, смотря на экран, где на крыши школы стал медленно открываться люк, и где через несколько мгновений появилось известное всем работающим в федеральной службе людям, мужское лицо с длинной и густой бородой, а после и сам боевик с автоматом в руках, достаточно просто и вальяжно полностью вставая при этом на ноги, раскидывая руки в разные стороны и надрывным и победным голосом разорвал всю эту московскую относительную тишину, крича во всю глотку, как повелитель мира...
-"Полковник..." - все что смог выдавить Винокуров, когда же у остальных начался мгновенный ступор от того, что они увидели главного. Того главного, самого, даже не подобрать слов в его описания, человека, кто в 2004 году и был предводителем в этом запомнившемся всему миру и признанным всеми самым жестоким терактом в Беслане, имя которому было Руслан Хучбаров, или же который звался по кличке "Полковник".
Согласно показанием Нурпаши Кулаева, единственным террористом, который был живым захвачен при штурме в Беслане, захватом школы руководил боевик по кличке "Полковник". По официальным данным, имя этого человека - Руслан Хучбаров, или Расул Хучбаров. Он - уроженец села Галашки в Ингушетии. Хучбаров находился в федеральном розыске за совершение убийства в Орловской области. И что самое ужасное, тело Хучбарова не было опознано среди погибших в Беслане, СМИ высказывали предположение, что он сумел бежать из школы, что сейчас и было поттвержденно собственными глазами всех тех, кто сейчас присутствовал в этой машине и тех, кто сейчас замер вокруг всей школы, всех тех, кто сидел возле телевизоров, так как по всем каналам шла прямая трансляция с места событий, где главный и один из самых жестоких террористов решился и не побоялся выйти на показ всему миру.
-Огонь на поражение... - держа в руках рацию, и точно зная, что сотни снайперов, которые уже битый час сидят на своих местах разнесут его в клочья, отдал Винокуров приказ о ликвидации террориста, от надрывающего крика которого до сих пор шли муражки, и который сейчас стоя в центре крыши здания, крытился вокруг своей оси, стоя сверху и осматривая всех тех, кто смотрел на него, как послышался громкий и хриплый голос Виталика, который до этого все так же молча продолжал смотреть в экран, а сейчас, услышав приказ своего командира, сорвался с места с надрывными словами:
-Нет!!! - как тут же в рацию были выкрикнуты Винокуровым слова "отставить!" которые оставляли пока что в живых того самого боевика.
-В чем дело, Абдулов?-ошарашенно уставилась на него все здесь находившиеся, когда же Андрей быстро пробирал информацию об этом
терористе по кличке "Полковник".
- Не открывать огонь. Здесь что-то не чисто...- смотря в экран, хотя давно уже можно было выйти на улицу и увидеть все происходящее своими глазами, тихо проговорил Виталий, когда у самого же зародилось странное ощущение и непонятная тяжесть внутри. Ну не мог просто главный захватчик выйти на показ перед всеми, зная, что все здание оцеплено и ему в любом случае не удастся сбежать, да даже выжить не получится. Понимая, что надо говорить быстрее, так как все стояли в нетерпении и непонимании, ведь в таких ситуациях происходит все мгновенно, Виталий продолжил. - Он что-то задумал... - все что успел проговорить, как вновь на крыши здания стала вновь подниматься крышка люка и откуда появилась светлая макушка, а после и девушка, которая так и привязанная на стуле на колесиках оказалась полностью уже на крыше под ярко палящим солнцем, при этом не услышав, как в
нескольких метрах там внизу, в том самом фургоне, на который она посмотрела мельком, было произнесено мертвым голосом Виталия ее имя:
-Лена...

подвал всей тухлятины тут...

НА ЛЕЗВИИ НОЖА...
Слезы солнца...

*****
Народ внизу мгновенно ахнул, все те, кто стоял рядом с Виталием так же замерли. Андрей прикрыл рукой рот, не веря собственным глазам и только в голубом взгляде застыли прозрачные слезы, которые так и остались на своем месте.

- А у вас было много подсказок, но вы ими не воспользовались... - послышался грубый голос с кавказским акцентом из колонок, который принадлежал " Полковнику", и четко видно было, что он впервые, непонятным никому образом, смог выйти на связь и сейчас, стоя на крыше и держа плотно в руках рацию возле своего рта, обходил вокруг Лены, медленно проводя руками по ее плечам.- Виталик, Виталик... Я столько лет ждал мести, не зная как бы сделать тебе побольнее и вот оно... Ты сам мне подал идею. А она
красивая, не правда ли? - устремленный взгляд синих глаз в монитор, где Абдулов четко и со страхом следил за действиями террориста, который с фальшивой улыбкой расхаживал по крыше здания.
" -Виталик, я прикрою... Вперед! - сквозь череду выстрелов и толпу бегущих навстречу почти полностью раздетых и окровавленных детей, после тех двух непонятных взрывов, которые произошли в школе № 1, где трое суток дети просидели без еды и питья, после того, как был открыт огонь на поражение из автоматов, после того, как мгновенно был отдан приказ о штурме школы и "Альфа" рванула в бой, предварительно пустив дымовую завесу,и после того, как появились первые дети с раздирающими перепонки криками страха и смерти, Николай, старший по званию и друг Абдулова, выкрикнул ему приказ... Ничего не видно, ничего не понятно... толпа детей, дым, огонь... кровь, слезы. Николай продолжал выпускать пули одну за другой из автомата, когда же друг пробирался прямо к окнам школы, откуда и были открыты самые главные выстрелы, как почувствовал, как горячая пуля прошлась насквозь
в плечо, еще одна уперлась в прочный бронежилет в животе. Огненная и пронизывающая боль насквозь пробежала по всему телу.
Выстрел...еще один, треск бронежилета и с десяток пуль уже окончили свою траекторию в груди мужчины, который выронив оружие рухнул на колени, повернув голову на своего друга, который только сейчас заприметил всю ситуацию и вычислив откуда стреляли, плотно сжимая в руках оружие, нажал на курок, как череда пуль намертво накрыла одного из террористов.
В суматохе и панике пробираясь сквозь завалы и дым, рванул к другу, который лежал на животе и чувствуя сердцем, что жизнь того медленно угасает, и подлетев к нему с мертвыми глазами, перевернул возле себя на спину.
-Колян... Друган, ну ты чего? - замечая, как глаза друга медленно закрываются, он нервно тряс его руками, в панике и собственном страхе не понимая, что делает и не веря, что жизнь этого человека сейчас действительно погаснет.
-Я... - как только Виталий снял с друга каску, Николай кашлянул, при этом от Абдулова не скрылось как во рту Третьякова появился сгусток черной крови-иначе неминуемой смерти.
-Третьяков! Друг...черт тебя побери. Держись давай, ведь выкарабкаешься. - кажется, на мгновение забыв, где они сейчас находятся и что произошло, когда же группа захвата уже пробралась внутрь школы, Виталик, сидя на коленях перед мужчиной продолжал кричать и панически дергать почти безжизненное тело. - Не смей уходить, ты ведь столько еще не сделал. А Лена? Черт, ты же клялся что найдешь ее... ну а сейчас? Какого хера собрался уходить, когда не сдержал свое обещание. Блять, Третьяков!..-впервые из голубых глаз выскользнула прозрачная слезинка и проделав дорожку по мужской щеке скрылась где-то на окровавленной земле. Настоящие мужчины не плачут? Хуйня... Просто настоящие мужчины плачут слезами, которые пропитаны свинцом и железом или же багровой кровью...
- Обещай, что ... найдешь ее... - с огромным трудом проговаривая, при этом чувствуя нестерпимую боль во всем теле и то, как жизнь медленно покидает его, Николай вновь откашлялся кровью, сгустки которой медленно потекли с его уголков рта. А так хотелось самому заглянуть в глаза единственной дочери, которую он так никогда и не видел, и уже кажется не увидит... - Передай, что...
-Черт, ничего я не буду передавать...ты сейчас сам встанешь, доковыляешь для медухи. Вытащат пули тебе - и ты как новенький, ведь не впервой же... ну вспомни как тебя ранили в Чечне... ведь ниче! а в Афгане...семь пуль прихватил, а еще мне говорил, что я бестолочь и пру напролом, а сам то... тебя тогда в решето продырявили... ничего...неделю провалялся на койке, зато потом как бегал, девок тогда цеплял, помнишь? Коль, сам вновь примешься за ее поиски и все сам скажешь ей... - цепляясь за последние
надежды, нес всякую ерунду Виталик, не имея таких сил, как отпустить друга...
-...что я люблю ее... - вот и все... остановка сердца и так и не закрывшие зеленые глаза мужчины, которые навсегда останутся в памяти Виталия"

- А ведь тогда ты убил моего брата. Любимого брата... Но ничего, я переживу... - грубый кавказский акцент продолжал вещать в колонках, когда же застывший Виталик, и все те, кто имел общую связь, включая группу захвата, вся милицию и прочая ерунда, с замиранием сердца слушали то, о чем не понимал никто, кроме Абдулова и Винокурова, который сейчас отдаленно собирал в памяти картинку,
ведь тогда, в Беслане, он потерял десять одних из самых лучших бойцов.

Кажется жизнь постепенно растворялась, застывший и полностью отключившийся мертвый взгляд мужчины безжизненно смотрел в экран на так полюбившую за короткое время девушку, которая сейчас с взлохмаченными и испуганными до ужаса глазами осматривалась по сторонам. Заклеенный рот, алая кровь на белой рубашке прямо в области сердца, завязанные за спиной руки и в добавок обмотанная вокруг живота детонатором, основой из которого была смесь тратила и гексана - одним из самых распространяемых среди террористов взрывчатых веществ. Непонятные для простого человека трубочки, приклеенные штучки, проводки и кажется не хватает только часиков, которые медленно будут отбивать последние минуты ее жизни.

ну собственно будет что сказать, я тут как всегда=)))

НА ЛЕЗВИИ НОЖА...
Слезы солнца...

- Ты же не выберешься отсюда живым... - взяв протянутую рацию из рук Винокурова, Виталий прислонил ее к губам и пропустив последние слова террориста, сдавленным голосом начал свою речь.
-Ооооо... Виталик. Я прекрасно это знаю, и изначально это понимал. Еще тогда, в знаменитом 2004-ом году я даже и предположить не мог, что выберусь из той школы и смогу бежать... - продолжая обходить вокруг связанной Лены и медленно проводить по ее плечам руками, "Полковник" ехидно продолжал улыбаться и даже сквозь монитор, все в том же фургоне, всем отлично был виден дикий и какой-то убийственный блеск в глазах террориста, расхаживающего под яркими лучами солнца в этот знаменательный день знаний.
Будь проклят этот день...
-Чего ты добиваешься, за что вы боритесь? - продолжая смотреть неотрывно сквозь "телевизор" на любимую девушку, которая сидела с широко раскрытыми глазами и испуганным видом, сердце обливалось кровью от понимания того, что все они вновь в полной заднице и повторения той истории он не переживет уже точно.
-За что мы боремся? За веру... за справедливость... - остановившись на месте и стерев со своего лица ухмылку, мужчина на крыше смотрел четко в сторону фургона внизу школы, при этом по идеи он не должен был знать точного расположения Виталика.
- О какой справедливости ты говоришь? - чуть ли не взвирел Виталий от услышанного, когда же после слов "Полковника" хотелось ему собственными руками разорвать глотку. Там, в школе, сидят под прицелами автоматов тысяча детей, на крыше обмотанная взрывчаткой сидит его любимая девушка, а этот подонок говорит о справедливости.
- О той, которой никогда не будет в нашем человечесвте. Абдулов, оглянись вокруг, на нашей планете уже давно началась третья мировая война: Вас, россиян уничтожают наркотиками и алкоголем. Во все времена вас не покорить было воинами и смертью, зато сейчас Запад придумал ваше медленное уничтожение, где вы как тараканы и свиньи идете у них на поводу, искореняя свои собственные традиции. Африка... что говорить о ней. Ее убивают голодами, людям не хватает пищи... А нас, всех нас,
мусульман, всех кого не берет наркотики и алкоголь, всех нас, кто не боится голода, уничтожают войнами. Каждый день скидывая на наши земли тонны взрывчатки, от которых стираются с лица земли огромные территории. Каждый день во всем мире зажравшиеся политики жрут красную икру, запивая ее дорогим вином, когда же внизу, там, матери несут с сынами гробы, которые погибли, сражаясь неизвестно для чего. Власть денег, грязь... Везде шестерки, зато якобы козырная масть. Нельзя любить, нельзя уважать говно, из которого слеплен этот мир... Одно дерьмо, все продали себя, давясь поп-корном в кинотеатре. Американская мечта для идиота... В головах каждого появился дьявол. Каждый сам за себя... - каждому сейчас, кто слышал, что говорил этот человек хотелось кричать в полную глотку, разрывая связки от понимания того, что он прав. Этот подонок, который уничтожил в прошлый раз сотни людей, прав, прав как-никогда в жизни. Все мерзко, противно. Везде пролита человеческая кровь и в очередной раз неизвестно сколько ее еще прольется. - Страх в глазах всех тех кого мы убили подливает масла в огонь. Вам всем страшно, зато нам от этого легче. Так только мы можем донести до вас, до вашего правительства наши идеологии, нашу веру и религию.
- То есть ты хочешь сказать, что ты все это устроил, весь этот социальный теракт только что бы внушить людям страх, напугать наше правительство. Ведь сотни людей, как и в прошлый раз пойдут против наших властей, обвиняя их во всех смертный грехах, ведь это ИХ война, ИХ сражения с вами, а от этого всего страдают не в чем неповинный люди. Или же тебе просто доставляет удовольствие самому видеть испуг в человеческий глазах, как вы выражаетесь резать людям, как свиньям, глотки, жарить их на костре,
проливать кровь и наслаждаться алым цветом, чувствуя от этого прилив энергии и ощущать себя повелителем мира, внушающим ужас? - начиная срываться еще больше, продолжал Виталик прожигать глазами монитор. Во взгляде начинал медленно загораться сметающий все на своем пути пожар.
- Абдулов, а знаешь, мы многое теряем, не имею тебя в своих рядах. Не хочешь присоединиться к нам, так же резать глотки людям? - начал психологически давить мужчина на крыше на Виталика, отмечая в голове же тот факт, что им просто действительно нравится убивать людей и внушать им страх, человеческая душа за душой. Кровь за кровью. Нету никаких идеологий, нету никаких целей. Просто есть желание вытащить острый предмет и приставить его к шеи человека, спустить курок и всадить пулю
в сердце, взрывать здания среди ночи и видеть, как течеет багровая кровь, а огонь сжигает заживо. Просто нравится, просто хочется...
- Лучше гореть в аду... - почти безжизненно и слишком тихо прозвучал ответ Абдулова. На что Хучбаров медленно наклонился над девушкой, резко схватив ее за подбородок, от чего та вжалась в стул и пристально уставился в ее испуганные, но в тоже время протестующие глаза. Абдулов сжался от собственного бессилия, от того, что не мог сейчас ничего сделать, кроме того, как смотреть, как этот ублюдок еще больше распепеляет страх в глазах Лены.
- А знаешь, я могу тебе это устроить. - отпустив Лену тут же, на что Абдулов внизу облегченно вздохнул, он вновь отошел от нее на шаг. - Я знаю, что сейчас на меня нацелены сотни снайперский винтовок, тысячи людей сидят у телевизоров и ждут, чем же все это закончатся. В миллионах глазах сейчас стоят застывшие слезы и да, мне нравится это... - чуть наклонив шею, от чего та хрустнула, он заглянул в небесное небо. - Огромный прилив сил идет, а вы... вы со своим огромный боезапасом ничего не можете сделать. Ждете гребанных приказов от ваших властей, которые неизвестно, что могут задумать и послать к черту всех тех, кто сейчас сидят там внизу под моими ногами... Отдать приказ и вам придется уничтожить не только нас, но и всех этих беззащитных людей. Вы сами подписываете себе смертный приговор, ведь откажись от приказа и попытаясь его оспорить пойдешь под трибунал, только потому, что ваше правительство не смогло найти более продуктивного решения. - вновь на все сто был прав
Хучбаров, ведь именно в прошлый раз по оплошности правительства тогда погибло столько людей. Всегда найти можно другое решение или компромисс... другой выход, а не открывать огонь на поражение и штурмовать школу. Долгое молчание повислоЮ кажется, во всем мире и только спустя секунды Руслан вновь продолжил. - Виталик, выходи, хватит прятаться. Давай поговорим с глазу на глаз, ведь Леночке твоей уже становится скучно... - вновь давил на психику Хучбаров, пытаясь вывести относительное спокойствие Виталика на гнев и ярость. Абдулов же только с паникой уставился на президента
федеральной службы, а так же на рядом стоящего Винокурова, который спустя секунды взял другую рацию и неизвестному проговорил:
- Готовьте вертолет...

капец короче...

НА ЛЕЗВИИ НОЖА...
Слезы солнца...

Каждый день, этот вроде бы разноцветный шар в темном и неизвестно для чего существующем космосе, обливается человеческой кровью. Люди, самая жестокая раса, сформировавшаяся эволюцией, уничтожает сама себя. Искореняет, нагло и жестоко убивает подобно зверям, а то и хуже им. Каждый день гибнут сотни, тысячи, а то и десятки тысяч людей на войне, которую придумывают наши политики, и которая приносит только разорения, беды, голод, смерть. Каждый день, в каждом человеке, кто дышит воздухом, ходит по этой грешной и испачканной кровью земле, видит, слышит, где-то на глубине души спрятан страх за свою жизнь, за близких, за будущее...
Врач, пожарный, полицейский. Кто? Помогает и порой спасает людей? Дарит им вторые жизни, а может и забирает их. Ошиблась она в своих догадках, и сейчас, чувствуя всю ту же жгучую боль в области груди, боль на связанных руках, на которых кожа была стерта в кровь, не успевая уследить за развивавшимися от огромного потока ветра, волосами, уже даже не зелеными, а начинающими потухать серыми глазами наблюдала за вертолетом, который с каждой секундой приближался к крыши школы. Скинутая кем-то веревочная лестница, и вот он, этот любимый взгляд синих глаз, который ей каждый день виделся во снах, а последние дни и наяву. Полное непонимание происходящего, прошлого, о котором недавно говорилось и в котором была речь о ее никогда не известном ей отце. Этот любимый мужчина, который оказался вовсе не врачом и не супер-мэном,( а жаль) который вообще непонятно каким образом был связан с ее родителями и с этим террористом. Голова итак гудела от судорог в теле и нестерпимой боли, так как рана продолжала кровоточить, так еще и непонимание и страх происходящего больше все запутывали.

Медленно спрыгнув с лестнице, буквально в паре метров от связанной Лены и вооруженного бандита, Виталик застыл на месте, впиваясь взглядом в любимые черты лица. Неужели все так сейчас закончится и он больше не посмотрит в ее глаза? Да нет, мир не настолько жесток, что бы повторилась ошибка прошлого и в системе вновь пошел сбой.
Тяжело выдохнув, Виталик приподнял руки вверх, тем самым показывая «Полковнику», что он не вооружен и опасаться нечего, в то время как вертолет начинал набирать обороты и отдаляться вновь от школы.
-Виталик, а ты смелый! – ехидная ухмылка вновь расползлась по лицу Руслана, когда же Абдулова чуть передернуло от голоса врага. – Всегда любил отважных парней, которые не боятся за свою жизнь... – обойдя Лену со спину, от чего у Виталия по коже пробежали тысяча огненных мурашек и внутри все сдавило, перехватив дыхание, Хучбаров опустил руку на спинку стула за спиной девушки, которая не отрываясь уставилась только в глаза напротив стоящего мужчины, в голове будто бы заклятье повторяя, что бы это все быстрее закончилось. – И ты ведь не боишься... не боишься за свою... – медленно, убрав руку, он стал дальше обходить девушку. – Ты боишься за ЕЕ! – резко содрал он с Третьяковой липкую ленту, от чего та чуть взвизгнула от жуткого жжения на коже губ, а у Виталия сузились глаза, будто бы сейчас эту боль испытывал он. А ведь опять этот Хучбаров прав. К черту на жизнь, к черту на существование, лучше отдать свою душу за жизнь этой еще совсем юной девушки, чем жить потом серым и одиноким волком, которым он итак прожил всю жизнь.
-Что будет, если сейчас один из снайперов выпустит тебе пулю в лоб? – пропустив последние слова мужчины, зная, что ответа на них у Виталия нету, да и что отвечать, если итак все понятно, спросил Абдулов, так как четко понимал, что нажав всего лишь один раз на курок, будет совершена очередная глупейшая и уносящая жизни людей ошибка. Не может быть так просто, не мог Хучбаров просто выйти на крышу, показаться всему миру, а потом с подачи хорошо настроенной снайперки отправиться на тот свет. Не мог. Не зря все сейчас так происходило. Это было задумано изначально. Только что этим хотел сказать главный террорист, пока так и оставалось загадкой для других.
- Ее разорвет в клочья... – совсем непринужденно, будто бы о каком-то куске мяса шла речь, произнес Руслан, когда же Лена чуть хмыкнула, все так же не отрываясь от любимых глаз, в которых с каждой секундой застывала кровь. А вот и разгадка. – Просто я тогда отпущу вот эту чудеснуюкнопку... – приподнял Руслан чуть руку, в которой плотно сжимал что-то пласмассовое, при этом большим пальцем нажимая на кнопку. – Вот Абдулов и ваша ошибка. А у вас была возможность меня пристрелить, как только я появился тут, но вы же не поняли подвоха, а теперь уже поздно... – все так же стоя на расстоянии метров пяти, во взгляде террориста блеснуло что-то черное, скорее всего смерть.
В груди вновь зажало и хотелось рвать душу на куски, падая на колени. Все стало ясно, даже тем, кто сейчас в фургоне слышал разговор через гарнитуру, встроенную в ухо Виталика. Все просто, обман зрения, на который повелся Абдулов. Можно было изначально выпустить пулю в лоб этому террористу и уничтожить его раз и навсегда, когда же они дали ему последние и самые мучительные для людей минуты жизни, так как он секунды назад, когда заходил за спину Лены достал дистанционное управление той самой взрывчатки, которая тяжелым грузом во всех смыслах, висела на Лене. Вот и сбой в системе, вот и ошибка, вот и конец... – И опять, Абдулов, вы оплашали... – продолжал вещать голос, от которого застывала кровь в венах. – Я изначально готовился к тому, что уже в этот раз точно не выберусь отсюда, и стоит мне сейчас отпустить эту кнопку, как мы все полетим на воздух, а всех тех, кто сейчас под нами, завалит бетонными плитами... НО! – все так же продолжая медленно произносить слова, тем самым давя на психику и Лены и Виталия и всех тех, кто слышал их разговор, Хучбаров неожиданно и не по свойственному ему чуть ли не выкрикнул, вновь искажаясь в омерзительной улыбке. – Всегда есть НО... – стоя на месте, с широко расставленными ногами, он пристально уставился во взгляд почти непоколебимого снаружи Виталия, который мгновенно понял, что первый что-то задумал. – Ты сам недавно сказал, что лучше будешь гореть в аду... – повторил он недавно брошенные слова самим Абдуловым, от чего у мужчины с темными на данный момент глазами исказилось лицо в вопросе, но в тоже время и страхе. – Я предоставлю тебе выбор. Именно тебе дам такую честь сделать выбор кого спасти: эту девушку Лену ... – чуть наклонился Хучбаров в сторону девушки, когда же у той вспыхнули глаза от понимания того, что сейчас будет, - или всех тех детей, которые находятся под нами. Дети или Лена... Выбор за тобой! – закончил он, вопросительно поднимая брови, при этом последние слова протягивая как можно медленнее.

Мир рухнул, а земля треснула и разошлась мгновенно под ногами. Думал, что хуже ничего уже произойти не может, но ошибся, черт, как он ошибался. Сейчас больше всего на свете жалел, что вообще появился на этот свет, жалел, что познакомился и вообще пересекся с этой девушкой, и пусть провел с ней самые чудесные минуты своей жизни, в итоге же затащил ее собственными руками в могилу. Сердце кричало в диком крике и рвалось наружу. На плечи лег не по силам груз, а всего-то надо было выбрать чью жизнь он спасает. Всего то... Кто такие люди, что бы решать, кому жить кому нет, кто такой Виталик, что бы сейчас делать этот выбор? Казалось, лучше спрыгнуть сейчас с этого чертого здания и разбиться вдребезги, лучше чувствовать, как раздирают тебя голодные собаки, чем смотреть в эти любимые глаза, понимая, что ты не всесилен, но на данный момент вершитель жизней.

-Дети... – тихо произнес он, навсегда на сердце поставив клеймо, что смерть - это вовсе не любовь, и дыхание первой почувствуют все.

ваше мнение...

НА ЛЕЗВИИ НОЖА...
Слезы солнца...

- Выпускать всех по одному! Пойдет что-то не так, открывать огонь на поражение! – достав со спины рацию, все так же продолжая держать в другой руке кнопку, от которой зависела жизнь многих, Хучбаров, не отрывая горящих и в то же время восхищенных глаз от Виталия, медленно, размерно произнес, от чего пробегали мурашки по телу, но и огромный груз с плеч, который лежал непосильной ношей, упал на землю. Так легко, так просто... Всего то решить, кому ты даешь возможность жить... Только в эти глаза напротив, в которых застыли прозрачные яркие слезы, словно яд, раздирающие и разъедающие все нутро, невозможно было смотреть. Сил нету, и все мгновенно превращается в черные, блеклые, серые краски, и кричать хочется не жалея глотки.
Жизнь, как зажженная спичка, пытаешься ее зажечь, а все общество, культура и люди, окружающие тебя, ее постоянно тушат, и вроде бы говорят, что человек, как кирпич, каждый раз обжигаясь, становится более прочным, только вот не каждых может вынести все то, что порой валится на человеческую душу, и шанс сломаться становится слишком велик. А ведь он сломался... Многие мечтают о бессмертии, когда же в тоже время не знают, чем заняться в дождливое воскресенье, сидя у окна, а он в данный момент мечтал как можно быстрее закрыть глаза и больше их не открывать. Почему она, почему именно с ними это происходит? Почему, когда он всю жизнь жил ради кого-то, почему, когда она никогда ничего не совершила в жизни плохого? Почему именно их наказывают за все грехи человечества? Их, кто ни в чем не виноват? Кажется, совсем недавно смог поймать счастье, только сильно ошибся, еще тогда не зная, что его невозможно удержать, точно так же как и жизнь, которая с огромной скоростью стала угасать, словно свечка, борющаяся одна в сильный ветер и дождь. Где надежда, что сейчас все-таки кто-то смилостится и снизайдет с небес, где надежда, что все это сейчас закончится или же он просто откроет глаза, лежа на кровати, обнимая любимую девушку, а спустя мгновение поймет, что это был просто дурной сон. Где тот человек, который сейчас сотрет этот момент истории, словно его вовсе и не было и яркими фломастерами нарисует цветную жизнь, где будет яркое солнце, счастливые лица и улыбки? Всегда знал, что в этом мире надо бить первым, что бы потом не давать сдачи, не раз убеждался, но снова и снова наступал на эти паршивые грабли, которые больно били. И каков итог? Ничего хорошего, так как становиться палачом любимого человека, наверное, не одному человеку не хотелось бы. Только кому-то приходится, а ее эта мягкая и совсем не обвиняющая его не в чем улыбка, не может совсем сдержать слез в мужских глазах, которые спустя секунды, после произнесенного смертного приговора своими же губами, тут же потекли из его глаз, когда же она смело продолжала смотреть на него, сдерживая рыдания, рвущиеся наружу. И пусть, слыша собственными ушами, что он выбрал не ее, все равно знала, что его душа теперь определенно принадлежит ей, просто в этой ситуации нету другого выхода, и для них сложилось не все так хорошо. – Благородно с твоей стороны... – давая возможность этим двоим не прерывать контакта их взглядов, от которого даже искры еще мгновения бы и заполонили всю атмосферу, в глубине души, за самой дальней дверью, даже Руслан отметил отважность и силу воли мужчины, на которого он возложил самое ужасное, только это чувство террорист вновь закрыл за ту же дверь, выкинув ключ навсегда.

Время давно потеряло смысл, и сидя сейчас на стуле, уже совсем не чувствуя боли в руках, в груди и висках, которая барабанной дробью отдавалась в голове, наслаждалась, уверенная на сто процентов, последними секундами своей жизни, зная, что спустя секунду другую полетит на воздух, и что ни она, ни Виталий и никто либо другой уже не сможет поменять ход этой истории. Не винила его не в чем, хоть и с болью на душе и сердце, но понимала его выбор и понимала, что семеро одного не ждут и жить с тем, что из-за них и их любви погибло столько детей, они оба не смогут. Сейчас же хотелось, чтобы все это закончилось побыстрее и только в памяти навсегда осталась голубизна, нежность и любовь в этих глазах, которая сейчас принадлежала только ей. И нету ни у кого надежд, что сейчас что-то изменится... только внизу слышны крики родителей и рыдания детей, которые по одному сначала медленно и со страхом, а потом с какой-то облегченностью и свободой, летели к своим родителям, которые все это время давились удушающими слезами и сейчас не понимали, почему всех заложников выпустили, но в тоже время были безумно рады такого повороту. Ну хоть кто-то... хоть кто-то улыбнется в этот день...
-И что теперь? – медленно, с трудом оторвавшись от Лены, к которой безумно хотелось прикоснуться, прижать ее к себе и перед которой чувствовал безумную вину за свое решение, у Хучбарова спросил Виталий, по щекам которого так и продолжались литься слезы.
- Конец истории... – последние слова произнес тот, блеснув глазами, видя, как выбегают последние дети и наблюдая за всем происходящим внизу, где народ шнуровал как муравьи. Испуганные крики, слезы, страх, мелькающие военные, которые с автоматами подгоняли всю толпу, подталкивая на безопасное расстояние от школы, ведь мало ли что... – конец... – повторил он, когда же слова Винокурова « Виталик, снайпер....», которые были слышны Абдулову через гарнитуру, слились с гулким выстрелом, после которого Лена, неотрывно смотрящая на Виталия, чуть пошатнулась, брызнув алыми каплями крови и вместе со стулом упала назад, уже не слыша второго выстрела, предназначенного для Хучбарова и разрывающего крика Виталия:
-Ленааааааааааа...

Вновь остановка сердца и жестокость реальности, так как в замедленной съемке видя, как с боку падает мертвое тело террориста, но не видя при этом, что творилось внизу и не слыша криков через гарнитуру, Виталик рванул к, кажется, к безжизненно лежавшей девушке, от которой словно окровавленной рекой текла кровь. Неужели действительно конец?
-Лена!!! Лен... – в доли секунды подлетел он к ней, даже не успев сообразить, что случилось. – Лена, пожалуйста... – чуть приподняв, заглянул в ее лицо. Вновь удар в сердце от понимания того, что она еще жива и он тут же, достав нож, который всегда имел при себе, перерезал ей веревки на руках и стянул ее мгновенно со стула, перетаскивая на свои колени, начиная ее трясти, замечая, как от ее шеи огромной рекой течет ярко красная кровь.
-Я не чувствую тебя... – чуть приоткрыв шире глаза, прошептала она из последних сил, совсем не чувствуя даже его тепла, в том числе и своего тела. Жизнь уходит, а она из последних сил цепляется за него, и вроде бы хочет забрать с собой, но не может. Больно не от того, что в шеи несколько миллиметровая пуля и кровь хлещет, а от того, что его слезы одна за другой падают на ее грудь, а она даже их не чувствует.
-Лена, пожалуйста. Не оставляй меня... – прижимая ее окровавленное, почти бездыханное тело, где только глаза блестели только присущим для нее блеском, из которых так и не потекли соленые ручейки, взмолился Виталий, понимая, что потеряв сейчас ее, он потеряет все. А ведь так мечтал быть с ней, любить, быть любимым, держать за руку и чувствовать как бьется ее сердце, не спать ночью, а часами смотреть на ее любимые черты лица, запоминая каждую черточку. Смотреть, как она смеется и улыбается, бегая в летний теплый дождь, идти в толпе народа, а слышать только ее смех и голос. С закрытыми глазами узнавать ее только по одному запаху и теплу тела, слышать на другом конце земли ее голос, видеть черно-белые сны, где только она была цветной, стоять под деревом и мечтать, что бы оно упало, а он бы прикрыл ее своим телом... просто любить... просто быть рядом...
-Улыбнись мне... – совсем не то, что, наверное, надо просить в данной ситуации, только же для нее это сейчас было очень важным и хотелось уйти, хоть напоследок увидев его улыбку, адресованную именно ей. – Пожалуйста... – вновь попросила она, вдыхая последние глотки воздуха, которые уже совсем не поступали в ее легкие и застревали где-то в горле... – Я люблю тебя... – Видя, как Виталик с огромным трудом чуть натянул уголок губ, даря ей эту пусть и с трудом выжатую, но все равно для нее улыбку, произнесла она последние слова, навсегда оставив открытые зеленые глаза, в которых так же отразились небесно голубые и точно так же не закрытые, так как в доли секунд раздался огромный взрыв, забирающий жизни всего лишь двоих людей, двух самых любящих людей, связывая их любовь навсегда.
_____________________________________________________________________________________

Слезы солнца, что это? Кто-нибудь их видел? Кто-то скажет нет, а кто-то да, так как именно в тот день зарыдали не только горы и солнце, но и вся вселенная, оплакивая те две человеческие души, которые не спасли себя, но спасли свою любовь и жизни других. И только потом, после того, как вертолет, который подлетал уже к школе и которого отбросило огромной взрывной волной, только после того, как толпа людей ахнула, отпрыгивая на шаг назад, наблюдая за тем, как ярко голубое здание стало рушиться, и огромные плиты стали придавливать всех террористов, которые там были, после того, как белокурая курчавая девушка, рухнула на землю, сжимая в руках ладонь любимого человека и понимая, что она потеряла навсегда подругу, станет всем известно, что вновь Хучбаров обманул всех, снова обвел всех вокруг пальца, заставив поверить в то, что именно он сжимал в руках ту кнопку, которая якобы решит все, когда же это было не так, а взрвывчатка была присоединена к пульсу Лены, и при остановки ее сердца детонаторное устройство срабатывало. Он все знал за ранее, предусмотрел каждую мелочь, зная, что будет дальше. Продумал каждый шаг, уверен был в выборе Виталия и не зря посадил снайпера, который в самый последний момент был замечен оперативными службами, но все равно успел выпустить последний и решающий выстрел, изначально принадлежащий Лене. Цепь, порядок, продуманность... Победа убийцы, который пусть и в аду, но празднует свою победу, когда же люди, на земле, проливают и душаться слезами горя.
___________________________________________________________________________________

-Мама, не плачь... – маленький мальчик, дергая маму за руку, каждый год именно в этот день приходил к этому месту, к этой огромной площадке, на которой возвышалась огромная статуя двух людей, плотно стоявших друг к другу и неотрывно и уже навсегда смотревших друг другу в глаза. А ведь обещала, что поставит памятник подруге, только не знала, что собственные слова окажутся настолько правдивыми, и сейчас, спустя столько лет после того злополучного дня, закончив давно архитектурный, как она и хотела, университет, смогла с помощью государства поставить памятник, на котором мраморная пара: мужчина в бронежилете и оружием в руках и девушка, в спортивной кофте и джинсах, даже этими каменными лицами тепло улыбались друг другу, когда же возле их ног сидел такой же каменный медведь, как символ всех погибших детей, а на огромной плите ниже огромными буквами была слезами и кровью выгравирована надпись:. «Посвящается всем погибшим во время захватов террористами. Мы любим, помним, скорбим!»

The еnd...

на последок...

НА ЛЕЗВИИ НОЖА...
Слезы солнца...