15 Глава. Бизон дремал на стуле, когда почувствовал удар в челюсть. Не удержав равновесия, он грохнулся на пол.
-А теперь, ты мне скажешь правду…..всю правду про себя и про Чику. – Сквозь зубы прошипел Абдулов, держа его за горло.
-А что говорить то. – Хрипел он.
-Всё, как изнасиловать ее хотел, как соврал, что спал с ней…..все правду……ну, я жду! – Тряс его Виталий.
-Хорошо, хорошо! Не было у нас ничего, а сказал, просто так. – Врал Бизон, он знал, зачем он это сказал, но сейчас не решился признаться.
-А теперь слушай меня. Еще раз ты подойдешь к ней или любой дугой заключенной, я сам лично тебе башку прострелю и поверь, подстрою все так, что мне еще и орден за это дадут. Ты меня понял?
-Да, я все понял. – Прорычал конвоир и Абдулов нехотя встал с него. Так хотелось разбить его рожу, но он не мог. Субординация. За избиение подчиненного можно и срок получить. И Виталий, плюнув в его сторону пошел дальше, в свой кабинет.
Чика открыла глаза. Вспомнив произошедшие ночью, стало не по себе. «Черт, зачем я поддалась Берте. Только больно ей сделала. У нас не может ничего быть, а я, возможно, дала ей надежду. Надо поговорить с ней» Встала, натянула футболку и штаны. Не спеша отодвинула шторку и подошла к столу. Еще все спали. Чика подкурила сигарету, затянулась и услышала позади себя легкие шаги.
-Ты зачем встала, тебе отдыхать надо. – Берта перекинула ноги через лавку и, забравши из рук Чики сигарету, села рядом. – Опять куришь.
-Берта, пока все спят, я хочу поговорить с тобой о……
-Чик, не надо. Я все понимаю и помню твои слова. Я знаю, что больше этого не повториться, но это не меняем моего отношения к тебе и ты всегда можешь на меня рассчитывать. – Она накрыла ее руку своей ладошкой и чуть сжала, в знак понимания.
-Спасибо тебе, Берет. Ты прости меня, но я ничего не могу с собой сделать.
-Ладно, проехали. – Берта затушила сигарету и пошла умываться.
Уже несколько часов Чика бесцельно валялась в постели и все думала, как она будет дальше жить. Как забыть все, как забыть то, чем жил, ради чего жил….
-Крась, на выход, тебя хозяин зовет. – Раздался голос Саши.
-Меня? С чего бы это? – Крася удивилась.
«Не забыл» - Промелькнуло у нее в голове у Чики и, она подмигнула Красе, давая понять, что бы она не боялась идти.
-Чик, тебя можно? – Опять заговорил Сашок.
-Сань, а если потом. Мне хреново и вставать не хочется.
-Ну, как знаешь. На тога и лежи дальше. – Он поставил на стол большой пакет.
-Что это? – Чика подскочила на шконке и быстро встав, подошла к столу.
-Ты сама знаешь.
-Сань, ты сейчас берёшь это и несешь туда, где взял.
-Но Чик…
-Ни каких «но», а лично от меня передай. Мне не нужны подачки, у меня все есть, а свою заботу, пусть у себя на хую вертит. И фрукты, пусть отдаст своему другу Бизону. Говорят, что они фантазию помогают развивать. – Уже крича, закончила Чика.
-Ладно, не кричи.
Саша скрылся с Красей за двертю, а Чика рухнула опять на постель.
-Виталий Зинурович, разрешите войти?
-Да, конечно, проходите Сергей Сергеевич. Вы по делу или так?
-Я по делу. Товарищ майор. Ввиду вчерашних событий, мне кажется, необходимо провести внеплановую проверку на алкоголь и наркотики в камерах.
-Может вы и правы. – Задумчиво сказал Абдулов. – Мне сейчас необходимо пообщаться с одной из заключенных, а потом начнем.
-Хорошо, товарищ майор. Я вас жду. Разрешите идти?
-Да, идите.
Как только закрылась дверь, в нее снова постучали.
-Товарищ майор, заключенная Краско доставлена.- Доложил конвоир.
-Да, заводи, Саш.
-Виталий Зинурович, тут…. – Он взглядом показал на пакет в его руке.
-Не взяла…- Протянул он.
-Нет, на отрез отказалась. И просила передать…..ну….
-Говори уже, я приблизительно догадываюсь, что она могла передать. – Чуть улыбнулся Виталий.
-Если дословно то «Мне не нужны подачки, у меня все есть, а свою заботу, пусть у себя на хую вертит. И фрукты, пусть отдаст своему другу Бизону. Говорят, что они фантазию помогают развивать»
-Ладно, давай сюда и заводи Красю. – Абдулов забрал пакет и вернулся к столу.
«А на что ты рассчитывал, собственно говоря? Что Лена растает от фруктов? Нет, не такая моя девочка. Маленькая моя, как же я тебя обидел. Ненавижу себя за это и никогда не прощу себе, что не поговорил с тобой. Ты имеешь право злиться, а я сделаю все, что бы ты простила, И не важно, сколько мне для этого понадобится времени»
-Бабаньки, я песню написала.- Чика встала со шконки и подошла к столу, вот, ща Краська вернется и зацените мой шедевр.
-Да, Чик, какой талант пропадает! – Улыбнулась Булка.
-Буль, а ты если бы меньше корму отъедала, а больше думала, то мож и у тебя че нить вышло.- Засмеялась девушка.
-Да нет, это не моё.
-Ладно, Жуж, заряди ка мне бульбик.
-Нет, Чик! – Вмешалась Берта.- Лепила вчера сказал, что тебе нельзя пока, у тебя такая интоксикация была.
-Бер, была, да сплыла. Я охеренно себя чувствую! – Начала заводиться Чика.
-Чик, я не дам тебе курить.
-Берет, не выводи меня и не заставляй меня причинять тебе боль. – Чика обхватила ее за шею и крепко сдавила локтем.
-Чик, ты и так делаешь мне больно тем, что издеваешься над собой. – Прохрипела Берта.
-Я могу сделать еще больнее и ты это знаешь. – Прошипела Чика.
-Мне ты больнее не сделаешь. И ты тоже это знаешь. – Берта, приложив усилия, разжала руку Чики.
-Знаю…. – Отпустив ее, ответила Чика. – Булка, мути я тебе сказала.
Берта не стала больше ее трогать. Понимала, что это бесполезно. Надежда была только на то, что теперь, когда Абдулов все знает, он сам изменит ситуацию. Чика сделала несколько больших хапок конопли и, расслабившись, откинулась спиной на стол. Опять ее сознание стал окутывать горький густой дам и, она, закинув голову назад, просто поплыла по течению.
Открылась дверь и в камеру влетела Крася.
-Бабаньки, вы не поверите, я через две недели буду волю топтать!!!!!!!! – Кричала она, вися у Берты на шее.
-Это как Крась? Ты че, это правда? - Завизжала Булка.
-Да, мне только что хозяин сказал! Короче там, какая то апелляция, моё хорошее поведение, моё положение….Короче, я ничего не поняла. Но я скоро выхожу!
-Как мы за тебя рады! – Прыгали вокруг Краси девчонки. Все, кроме Чики. Она спокойно закурила сигарету и оперлась руками о стол. Крася перевела взгляд на нее.
-Чик, а ты чего молчишь? Ты что не рада за меня? – Удивилась она, но Чика молчала, лишь не спеша выпускала кольца дыма. – Подожди…..- Крася отошла от подруг и присела рядом.- Чик,……. Ты ведь все знала да?.......Это ведь благодаря тебе все! Чик! Ты мазу потянула! – Девушка бросилась ей на шею и стала обнимать и целовать подругу. – Спасибо….спасибо тебе родная….если бы не ты…….Чик!
-Ладно, хватит Крась. Во первых с чего ты взяла, что это я? А во вторых, даже если и так, то это не для тебя, шаболда ты моя, а для твоего бебика. Не должен он тюрьму видеть. А если я узнаю, что тебя опять замели…- Чика показала клак. – Ты знаешь, что будет.
-Нет, Чик, я клянусь, что ты обо мне не услышишь…нет услышишь, но там, на воле, когда сама выйдешь отсюда. – Ревела Крася, обнимая Чику.- Спасибо тебе, для меня никто и никогда не делал то, что сделала ты. Я хочу, что бы ты крестила моего малыша или малышку.
-Крась, как ты себе это представляешь? Мы ведь не на курорте жопы греем, а на нарах паримся. Я не смогу просто так уйти отсюда, что бы крестить бебика.
-Я буду ждать, Чик, я дождусь, пока ты выйдешь.
-Ладно, не беги впереди этапки…- Начала говорить Чика.
-А то успею. – Засмеялась Крася.
-Ну, вот, сама все знаешь! А теперь, песня для вас.
Абдулов с бельковым и Бизоном подошли к камере Чики Виталий движением руки остановил их и стал вслушиваться в такой любимый голос, который хрипло подпевал гитаре.
А мы опять как вчера, накрываем на стол.
Я сейчас буду пить, а ты на хуй пошел.
Мы любили с тобой, но теперь мы уж врозь.
Но ты сам виноват, ты сказал себе «Брось!»
Я наливаю бокал и забываю обо всем.
Мне помогают друзья - водка и вино.
Я заливаю свою боль. Стаканом терпкого вина.
Мы не будем с тобой и твоя в том вина.
Ты все свалил на меня и ты не хочешь понять.
Что я ни в чем не виновата. Ёб твою мать.
И ты не хочешь разобраться, что случилась тогда.
Если б не тот день, мы б были вместе всегда.
Я наливаю бокал и забываю обо всем.
Мне помогают друзья - водка и вино.
Я заливаю свою боль. Стаканом терпкого вина.
Мы не будем с тобой и твоя в том вина.
Вот я выпью пол литра и тогда мне пиздец.
До чего я дошла! Ты конечно молодей.
На хуй трезвая жизнь, на хуй вы, пацаны.
Раз не знаете вы, суки нашей цены.
Я наливаю бокал и забываю обо всем.
Мне помогают друзья - водка и вино.
Я заливаю свою боль. Стаканом терпкого вина.
Мы не будем с тобой и твоя в том вина.
(Чернигов, весна 1995 г, авторы Гранат, Дудко, Норова)
Сердце мужчины сжалось. Каждое слово спетое Чикой врезалась в его сердце. Неужели она окончательно решила, что они не будут вместе, Она действительно не хочет этого?
-Ну, что идем?
-Да, открывайте. – И мужчины вошли в камеру.
-Вещи к осмотру! - Скомандовал Бизон.
-Ого, какие люди и с охраной. – Растянулась в улыбке Чика и отставила в сторону гитару. – Вот только со шмоном к нам и можете. А так, что бы чефирчику погонять слабо? Ну, че, бабаньки, снимайте трусы, нас обыскивать будут. А вы, гражданин начальник, У меня на шконаре посмотрит, мож че интересного найдете, как в прошлый раз.
Чика посмотрела на Абдулова и ее взгляд впился в его сердце. Глаза полные боли, ненависти и холода. Такого взгляда он не видел у нее никогда, даже тогда, когда первый раз ударил, а потом изнасиловал.
-Чик, перестань. – Не громко произнес он.
-Аххаха, значит Чика, гражданин начальник? – С грустью улыбнулась она. – Что ж, шмонайте раз пришли, че стали?
Бизон стал переворачивать их вещи, скидывать на пол постели, перевернул посуду. А Виталий лишь отвернулся. Он не мог видеть ее глаза. Тем более сейчас, когда он не может ее обнять, все объяснить, упасть на колени и просить прощение. Стоя к ней спиной, он услышал ее голос.
А ну давай, а ну, давай, меня шманай ты вертухай.
Да загляни под юбочку, да посмотри на булочку.
-Заткнись! – Проорал Безон. Но Чика даже не обратила на это внимание и продолжала.
Понюхай попу носиком, прикинься киса песиком.
Вот в этом вся и разница, Кто хочет тот и дразниться.
Глухой удар и звук падающего тела донесся до Абдулова. Он боялся повернуться и лишь когда услышал «Чик, нет!» резко развернулся и увидел лежащую на полу Лену и склонившеюся над ней Берту.