Юноша с иссиня-черными волосами сидел на каменной лавочке в прохладном саду, расположенном на заднем дворе роскошной трехэтажной виллы, на побережье Чорного моря. Приезд сюда был великодушно предложен мужем сестры. Как выразился сам Гуцулов, это место являлось его небольшой уединенной резиденцией для отдыха от многочисленных деловых встреч и повседневной рутины. К сожалению, он не мог посещать ее часто, но дом постоянно находился под присмотром профессиональной прислуги. После того, что случилось с Лерой, шурин младшего Комарова незамедлительно предложил перевезти ее именно сюда, так как умеренный климат и чистый морской воздух, обогащенный йодом, могли бы способствовать ее скорейшему выздоровлению. Слегка раскосые глаза были устремлены на белые лилии в пруду с прозрачной водой зеленоватого оттенка. Цветы немного колыхались под дуновением свежего ветерка, принесенного с побережья.
--Так вот ты где, братец.
Ответа на эти слова не последовало. Обладательница мелодичного голоса подошла ближе и встала позади юноши, положив обе руки на его широкие и крепкие плечи.
--Тяжелый разговор нам предстоит, но мы должны поговорить, стас.
--Тут нечего обсуждать,--чуть слышно сказал он, будто проговаривая мысли вслух,--я не позволю им тешить свое эго, ставить различные опыты и делать вид, что они ей помогают. Мне никогда не забыть тот момент, когда, проснувшись в больнице, я увидел перед собой толпу врачей, спорящих между собой о том, что со мной сотворить в первую очередь. Этот ненасытный, жаждущий экспериментов надо мной, взгляд в глазах каждого из них… В ту ночь я ушел из больницы, так как не собирался отдавать себя в руки науки.
Россиянка была немного удивлена услышать такое из уст брата. Обычно он редко делился своими мыслями и переживаниями. Тяжело вздохнув, женщина опустила свои руки вдоль тела.
--Я согласна с тобой, но в данной ситуации, не ведешь ли ты себя сам, как эгоист? Тогда твои анализы и результаты тестов были в порядке. Но сейчас…не подвергаешь ли ты ее опасности своими страхами и подозрениями, Стас?
--Я знаю, что это неправильно, Рит.--Он слегка повернул голову в ее сторону.—Но видеть, как ее подключают к многочисленным аппаратам, вонзают в ее тело разного рода трубки, иглы…
--Ты прав,--поспешила перебить его сестра,--но все это она уже переживала, когда ты лежал без сознания. Ты забываешь о ее чувствах. Думаешь, ей было легко смотреть на тебя изо дня в день, пока ты, как сам позже пояснил нам, спал целый месяц? Лера стала как тень, ни на кого не обращала внимания, ни с кем не общалась, постоянно проводила время в своей палате, обвиняя себя во всем, что с тобой произошло. Она это тщательно пыталась скрыть, но я не первый год живу на этом свете.
--А нужно ли ей все это, Рит? Бесконечные и безрезультатные обследования, доктора… Подумай, этим мы можем нанести ей еще больший вред!—резко обернувшись и пристально посмотрев в глаза сестры, сказал Стас. Та стояла без движения, не отводя взгляда от его лица. – Я тебе не говорил, но когда я нашел ее одну на пустынном пляже, дрожащую от холода, я вдруг почувствовал всю полноту ее боли и одиночества. Это было невыносимо,--с горечью в голосе произнес он.—Я вспомнил себя в детстве. Мне так не хватало любви и понимания со стороны моей семьи. Для человека так важно ощущать заботу близких людей. Лера намеренно изолировала себя от всех светлых и теплых чувств, совсем как я когда-то. Она ограждала себя от лишних душевных переживаний, потому что это был закон в её семье. Конечно, этот закон, переходящий из поколения в поколение, делает человека сильным духом, но есть одно «но». Парадокс, каждый закон имеет «слабое место», так называемую брешь. Пусть отсечение эмоций и делает человека сильным, но, прожив некоторое время в таких условиях, я могу с уверенностью сказать, что одиночество не самый лучший спутник в жизни.
--Оставь, Стас,--попыталась остановить его сестра,--не вскрывай старые раны.
Но он продолжал.
--Нет, Рит, ты не понимаешь. Я хочу сказать, что одиночество, оно постепенно разрушает изнутри, день за днем ты неминуемо близишься к концу. Это, как яд, он медленно и болезненно убивает. Пустота в душе поглощает тебя. От тупой, ничем не заглушаемой, боли становишься безразличным ко всему окружающему и в то же время ненавидишь всех и вся. Но приходит время, когда ты осознаешь, что падаешь в бездну. Начинаешь отчаянно бороться с этим состоянием, из последних сил сражаться за себя, и вдруг понимаешь, что тебе не убежать - одиночество всегда так близко, ты ощущаешь его дыхание на своей коже. Но самое главное—от отчаяния теряешь рассудок,—сдавленным голосом прошепталСтас.
В глазах красавицы проступили слезы. Она бросилась на шею брата, крепко его обняла и прошептала:
--Перестань, хватит, пожалуйста. Не заставляй себя вспоминать, не причиняй себе еще большую боль.
--Нет, нет! Прошлое не отпускает меня. История повторяется,--его глаза, внезапно поменявшие свой оттенок на бледно-желтый, сузившимися зрачками смотрели в одну точку, не видя ничего перед собой. Из глубины сознания всплыл образ отца, властным тоном твердившего одно: «Не впускай никого в сердце. Эмоции мешают и рассеивают твою концентрацию. Будь собранным всегда. Ни на кого не равняйся. Принимай решения с холодным и расчетливым умом. И помни: одиночество—твое преимущество». Губы сами собой начали повторять последнюю фразу, словно мантру.
--Стас! Очнись!—Рита схватила его за плечи и начала с силой трясти,--посмотри на меня! Ты не один! Не входи снова в это состояние! Я рядом! Я всегда рядом с тобой, братик! Вернись ко мне!
Холод начинал сковывать тело юноши. Он медленно погружался в темноту. Вдруг до его слуха донесся далекий голос. Ему послышалось слово «вернись». Голос был таким теплым и любящим, что Стасу так отчаянно захотелось подойти к нему ближе.
Пробудившись от кошмарных воспоминаний прошлого, Комаров нашел себя в полулежащем состоянии на плитах садовой дорожки.
--Сестра?…
Слабый и тихий голос донесся до ее слуха.
--Ты меня так напугал,--сидя на холодном мраморе и крепко прижимая голову брата к своей груди, прошептала молодая женщина, не прекращая обнимать его.
--Что со мной? Я что-то неважно себя чувствую…
--У тебя случилось временное помутнение рассудка. Ты бредил наяву, Стас.
--У меня уже семь лет не было рецидива,--устало сказал юноша, закрывая глаза и прислушиваясь к учащенному сердцебиению сестры. Постепенно его дыхание становилось ровнее и он, убаюканный теплом ее объятий, начал успокаиваться и медленно приходит в себя.
Просидев в таком положении около четверти часа, Гуцулова подумала, что пришло время выяснить уже давно занимавший ее мысли вопрос.
--Знаешь…--задумчиво начала она, пропуская темные пряди его густых шелковистых волос между своих длинных тонких пальцев,--с тех пор как ты привез Леру в Россию, я наблюдала за тобой, как ты постепенно менялся. Ты брал ее везде с собой, не давал ей прохода и свободы, заполняя все ее время своим присутствием. Это было до того, как я попросила ее помочь с подготовкой к свадьбе. Но и после не оставлял ее в покое. Слишком остро реагировал на многозначительные взгляды, подаренные ей со стороны других мужчин. Ты вел себя по отношению к ней, будто она являлась твоей собственностью. Тебе нравилось раздражать ее, выводить из себя для того, чтобы она хоть как-то обращала на тебя внимание. Твоя кровь стынет в жилах, когда Лера в беде, и ты стремглав мчишься на помощь. Ты закипаешь, теряешь контроль над собой, когда кто-то смеет обидеть ее, и готов совершить самосуд над тем человеком. Твоя потребность в ее обществе возросла до такой степени, что, запаниковав, решил не отпускать ее в Украину. Но в последний момент ты изменил свое решение, брат.
Немного помолчав, Рита произнесла в утвердительной форме:
--Стас Комаров, ты любишь Леру. Причем, уже давно, но с упрямством убеждаешь себя в обратном.
Она почувствовала, как его дыхание замерло на мгновение, а тело напряглось. Усмехнувшись сама себе, женщина продолжила:
--Если ты мужчина, скажи мне правду.
Медленно выскользнув из ее объятий и отстранившись от сестры, он, не смотря ей в лицо, ровным тоном произнес:
--Я вижу, ты, как всегда, проницательна,--и, сверкнув на нее ярко-золотыми глазами, добавил,--хитрая, коварная женщина. Решила воспользоваться моей временной слабостью.
Рита расплылась в широкой улыбке.
--Не льсти мне, братец, и не увиливай от ответа.
--Чего ты хочешь?
--Признай очевидное, иначе я от тебя не отстану.
Юноша с ухмылкой провел рукой по густым волосам.
--Я не разобрался в своих чувствах до конца. Мне не приходилось испытывать такого прежде.
--Можешь поверить мне, как человеку, накопившему немалый опыт в таких делах.
Она тихо засмеялась, опустив голову.
--Кто бы мог подумать…мой братик, наконец-то, познал самое прекрасное чувство на свете.
--Я же сказал, что не уверен!—огрызнулся брюнет.
--Хм,--правая бровь Риты заинтригованно приподнялась,--тогда ответь мне на несколько легеньких вопросиков.
--…
Поняв, что настало время продолжать наступление, красавица, слегка опьяненная собственным превосходством, перешла в контратаку.
--Опиши мне свои воспоминания, связанные с Лерой, во время твоего проживания в Украине
-- … Я помню, как она поднимала лицо навстречу теплым лучам солнца, а оно в ответ игриво сверкало на кончиках ее черных ресниц. Помню, как ветер развивал длинные пряди непослушных белокурых волос, а она старательно пыталась вернуть их на место. Тогда в ней не было этой печали. Ее лицо всегда украшала легкая ухмылка, которая так подчеркивала серьезность темных глаз.—В этот момент Рита закатила глаза. У нее сложилось впечатление, будто брат в последнем предложении описывал себя самого. Гуцулова не подала вида и снова вслушалась в повествование Стаса.-- Она была прекрасна, как тайна: такая же заманчивая, интригующая, даже немного завораживающая. Невозможно было предугадать, чего ожидать от нее в следующий момент. От этого у меня внутри все замирало в предвкушении чего-то нового. Такой я помню Леру, пока в ее сердце в полную силу не разрослись чувства к Лёше. Я не знаю, что между ними произошло. В один миг она изменилась и стала такой, как сейчас. От прежней Леры остались лишь черные, как уголь, глаза, все такие же ясные, но уже без той живой искры. Печаль, горечь наполнили зеркала ее израненной души. Трудно представить, что такое могло произойти с ней, всегда сильной духом девушкой.
Рита скрестила руки на груди и со вниманием посмотрела на брата. Ее слова слегка шокировали юношу.
--Тебе нравится такой тип женщин, не правда ли?
Его брови приподнялись от удивления, но он быстро взял себя в руки. Однако образовавшийся горячий румянец на его щеках не смог пройти незамеченным от зоркого взгляда сестры.
--М-м…она……..
--Что, Стас, что? Отвечай честно и четко на прямо поставленный вопрос. Наша семья мямлей не уважает,--помахала указательным пальцем перед носом брата россиянка.
--Она напоминает мне тебя, сестра,--на одном дыхании выпалил смущенный Комаров.
--Видишь,--с облегчением сказала Рита,--не так уж и сложно. У меня к тебе последний вопрос. Не спеши отвечать. Подумай хорошенько.—Она положила свою руку поверх его и заглянула ему в лицо.—Чего хочешь ты?
Юноша ответил без колебаний. Ему не нужно было долго обдумывать свой ответ.
--Я хочу для нее счастья. Хочу, чтобы рядом с ней был надежный человек, который согрел бы ее своей любовью, залечил бы ее израненное сердце, заполнил бы его особенным чувством, уважал, ценил и доверял бы ей, как самому себе или даже больше.
--Так в чем же дело?—Заметив его задумчивый взгляд, поспешила поинтересоваться молодая женщина.—У тебя благородные намерения, Стас. Почему ты колеблешься?
--Она ничего не чувствует по отношению ко мне. Она все время тосковала по нему.—Сказав это, он глубоко вздохнул и опустил глаза,--я исполнил ее желание, отпустив к нему. А он вместо того, чтобы ответить ей взаимностью, еще глубже вонзил кинжал безразличия в ту же самую рану. Сейчас Лера так одинока. Она не верит никому. Раны ее сердца настолько глубоки, что это отразилось на ее здоровье. Ее сознание не выдержало психологического потрясения и впало в глубокий сон. Если сравнить, мы с ней похожи, но у меня была и есть ты, сестра, а у нее нет никого, кто бы ее поддержал в трудную минуту. Я тоже убегал от реальности, становясь тираном: жестоким, безразличным, гордым, надменным и ненавидящим всех и вся. Но рядом со мной всегда была ты. Благодаря тебе и Лёхе я стал тем, кем сейчас являюсь. Парадокс, Лёша излечил меня от одиночества, а свою невесту одарил этим гнетущим чувством.
Стас с горечью усмехнулся, чертя мнимые круги по белому мрамору подобранной ранее палочкой.
--Любовь—это прежде всего ответственность за другого человека. Готов ли ты принять на себя всю ответственность за жизнь Леры? Стать тем единственным, который сможет показать ей, что такое быть любимой.
--Как я могу стать этим человеком, если не уверен в искренности своих чувств? Я не хочу обмануть ее, так как это может привести к трагедии.
--Проснись!—Резко прокричала Рита. От ледяного тона ее голоса брюнет почувствовал себя так, будто его только что окатили сразу тремя бочками холодной воды.—То, что происходит сейчас, уже неминуемо ведет к трагедии. Если вдруг она произойдет, сможешь ли ты жить с чувством вины всю оставшуюся жизнь, зная, что в твоих силах было предотвратить ее? Я разочарована в тебе! Ты пытаешься перевести все стрелки на неуверенность в своих чувствах, а на самом деле боишься открыться перед Лерой, снять свои доспехи и показать настоящего себя! Боишься не дотянуть до ее идеала, и стать в ее глазах посмешищем! Но, милый мой, кто не рискует—тот не пьет шампанское! Любовь—это вызов! И его способен принять только настоящий мужчина, готовый пожертвовать всем ради победы, чтобы потом с достоинством пронести ее по жизни с возлюбленной рука об руку.
Эти слова отрезвили его затуманенный разум. В одночасье все сомнения рассеялись. Он прислушался к голосу своего уже давно все осознавшего сердца и честно признался сам себе, что ЛЮБИТ.
И Стас Комаров с радостью взял на себя ответственность, бросив вызов всему миру, но прежде всего Лёше, с этого момента который стал его соперником за место в сердце любимой женщины.
Больше всего на свете он не хотел видеть ее слез. Он дал обещание перед сестрой, что добьется любви той, которая даже еще не подозревала о его чувствах, и во что бы то ни стало, сделает ее счастливой.
Истинное, исходящее из пламенного сердца, желание достигло Небес, и юноше был дарован шанс.
В ту же самую минуту в одной из комнат трехэтажной виллы обрамленные черными густыми ресницами глаза длинноволосой красавицы блондинки моментально распахнулись.
