Сериалы онлайн

- Здравствуйте, Петр Никанорович! – услышала я голос любимого из коридора. Дверь в мою комнату была закрыта, но, лишь заслышав звонок, я тут же подлетела и стала подслушивать. Нехорошо? Знаю… Но в любви, как на войне – все средства хороши.
- Виктор? – удивился дед, но уже спустя секунду в его голосе засквозила неприязнь. – Ты к Лене?
- Нет, Петр Никанорович… Если мое присутствие в данной квартире стало так нежелательно – Вы так и скажите, - с досадой в голосе произнес Степнов. – Ладно, я, пожалуй, пойду.
- Подожди, Виктор! Ты разве не к Лене пришел?
- Нет. Я пришел к Вам… Узнать как Вы тут, пишите ли новую книгу, просто поговорить… Но вижу, что Вам мое общество теперь неприятно…
- Ладно, извини меня… Погорячился, - сказал старик смущенным голосом. – Проходи.
- Ленка уроки делает? – ради приличия спросил Степнов.
- Да. Пойдем на кухню.
Поняв, что больше я ничего не услышу, я села за алгебру и честно попыталась ее сделать. Но мысли мои упорно улетали на кухню. Подождав для верности минут пятнадцать, я вышла из комнаты и пошла туда, где сидел мой любимый человек.
- Ой, Виктор Михайлович? – «удивилась» я.
- Привет еще раз, Кулемина, - сухо ответил Степнов. – Ну что, как уроки? Учатся?
- Конечно! А Вы сомневались в моих способностях? – насмешливо ответила я.
- Никогда!
Еще около получаса мне пришлось сидеть с ними и слушать про новую книгу деда. Как же это тяжело – сохранять усидчивость, когда рядом такой любимый, такой близкий, такой родной человек! Виктору же, в отличие от меня, прекрасно удавалось играть безразличие… Он ни разу не посмотрел на меня, делая вид, что его очень заинтересовала идея дедовской книги.
- Что-то у меня голова начинает болеть, - капризно сказала я.
- Наверное, за уроками пересидела, - поддержал меня Виктор. – Тебе бы прогуляться перед сном.
- Ага… Вот только темно уже, - грустно сказала я, тяжело вздохнув.
- Я мог бы прогуляться вместе с тобой, - тут же сказал Степнов. – Если, конечно, твой дедушка будет не против.
- Я против! – сразу же заявил дед.
- Петр Никанорович, я не знаю, сказала Вам Лена или нет, но мы с ней решили, что начинать отношения спустя такой долгий промежуток времени просто глупо, - говорил Виктор, причем так уверенно, что, если бы я не знала, что это ложь, я сама бы поверила! – Поэтому, Вам больше не о чем волноваться. Мы просто пару раз пройдемся вокруг дома. Подышим свежим воздухом, я расскажу Лене тактику игры на предстоящих соревнованиях… Она же все ж таки как никак капитан команды!
- Ладно, - вроде бы поверил ему фантаст. – Идите. Только недолго!
- Спасибо, Петр Никанорович!
- Спасибо, дедуль! – я быстро чмокнула старика в щеку и, сначала медленно, совершенно спокойно, пошла в свою комнату, а потом чуть ли не бегом ринулась к ней.

- Ну… - протянула я, когда мы с Виктором оказались на улице. – Может ты расскажешь мне, что у нас за проблемы?
- У нас очень серьезные проблемы, Лен, - ответил Виктор таким тоном, что у меня по спине пробежались мурашки. – Сегодня моя жена наконец-таки съехала от меня…
- Это же классно! – перебила я Степнова, не сдержав своей радости.
- Да… классно… - задумчиво сказал он. – Только прежде, чем уйти, она перевернула вверх тормашками всю мою комнату. И нашла твою фотографию, - выразительно посмотрел на меня Виктор. Я его не понимала… Ну нашла и нашла, черт с ней, с его женой. Пускай любуется! Она же все равно меня не знает. – Лен, основная проблема в том, что моя жена – Светлана Михайловна… Школьная библиотекарша.
После этих слов я резко остановилась и посмотрела на Виктора. И он так долго скрывал это от меня? А я все это время со спокойной совестью улыбалась женщине, у которой отбиваю мужа! Класс! Просто замечательно! Глубоко вдохнув и выдохнув, я попыталась успокоиться и пошла вперед. Неожиданно до меня дошло…
- Постой… у тебя же нет моих новых фоток. Она нашла старую фотографию? – выдала я пришедшую мне на ум мысль. Степнов кивнул. – И что теперь делать?
- Ленок, это еще не самое страшное… Видимо где-то в своей конспирации мы все же прокололись. Кто-то видел нас с тобой вместе, и этот кто-то доложил об этом моей жене...
- И этот кто-то явно из нашей школы, - продолжила я за него. Поймав его недоуменный взгляд, я разъяснила. – Не думаю, что у нас с… с твоей женой найдется много общих знакомых, не имеющих отношение к школе. Интересно, кто это?
- Лен, об этом мы подумаем потом! – тут же вывел меня из мыслей о «стукаче» Виктор. На некоторое время он замолчал, видимо, думая, что сказать дальше, после чего продолжил. – Светлане по барабану то, что ты не изменилась. Она понимает, что если зацепится именно за это, то ей никто не поверит. А вот в роман учителя с ученицей наш дружный, по большинству женский коллектив поверит с удовольствием! – сказал Степнов и до меня начали доходить масштабы катастрофы. – Она хочет всем рассказать, Лен. И я не знаю, что делать…
- Надо сделать как-то так, чтобы ей никто не поверил, - ответила я, со злостью пнув камушек, лежащий на дороге. – Вопрос в том, как это сделать?
Несколько минут прошли в молчании. Мы шли, сунув руки в карманы, рассматривая асфальт под ногами. Каждый пытался придумать хоть какой-нибудь выход из этой ситуации. Я еще продолжала злиться на Степнова за то, что он не сказал мне раньше о том, кто его жена, но сейчас старалась усмирить эту злость. Об этом мы можем поговорить позже. А сейчас…
- Лен, я, кажется, знаю, как выставить ее врушкой! – неожиданно сказал Виктор. Вот только никакой радости по поводу найденного решения в его голосе не было.
- Ну-ка просвети…
- Тебе надо сделать так, чтобы все были уверены, что ты встречаешься, но не со мной, а с кем-то другим…
- Интересно как? – усмехнулась я. – Собрать вокруг себя Ранеток, подловить Зеленову с Лужиной, встать возле дяди Пети и начать рассказывать о своем воображаемом любимом?
- Хорошая идея, кстати… Дядя Петя тут же расскажет об этом Елене Петровне, Зеленова с Лужиной – ученикам, и к концу первого урока об этом все уже будут знать. Но мой вариант более правдоподобный!
- Ну просвети уже…
- В общем так… Надо, чтобы ты завтра в школу пришла не одна! – воодушевленно сказал мужчина.
- А с кем? – удивилась я.
- С Гуцулом…
- Он уже выписался, но сидит дома. Ему ногу напрягать запретили, - отрицательно покачав головой, сказала я.
- А ты что, с ним общаешься? – тут же прищурился Степнов.
- У меня что, не может быть друзей? – ехидно спросила я.
- Ладно, извини… - смутился Виктор. – Просто как вспомню эти конкурсы… Тогда, остается последний вариант, - сказал Степнов. Похолодев от догадки, я уже хотела спросить, шутит ли он, но мужчина продолжил. – Лен, ты общаешься с Артемом?
- Нет! То есть да, но на твою идею я сразу же отвечаю нет! – воскликнула я. – Ты же знаешь Артема! Вернее мою ненормальную реакцию на него…
- Лен, - Виктор остановил меня и повернул лицом к себе. – А быть со мной ты хочешь?
- Зачем ты спрашиваешь то, ответ на что знаешь сам?
- У тебя есть другие варианты, как избежать завтрашнего скандала в школе? – продолжал он сыпать на меня вопросы.
- Нет…
- Значит, это единственный вариант, - тихо сказал он, проникновенно глядя мне в глаза и держа свои руки на моих плечах. – Ты думаешь, мне приятно будет видеть, как ты будешь идти под ручку с кем-то другим? Нет!
- Но Вить… я боюсь.
- Солнышко мое, я тоже боюсь, но другого выхода у нас нет. Понимаешь? – спросил Виктор. Я кивнула. – А твоя реакция на Артема может нам даже помочь! – сказал он. Я нахмурилась, не понимая, к чему он клонит. – Ну подумай сама: тебе даже не придется играть к нему симпатию. За тебя все сделают твои способности.
- Дефекты, – машинально поправила его я. – Может ты и прав. Ладно, сегодня я позвоню ему и спрошу, сможет ли он нам помочь.
- Вот и умничка, - улыбнулся Степнов. – А теперь пойдем домой. Дед уже заждался.
Этим же вечером я позвонила Артему. На наше с Виктором счастье (мое довольно сомнительное, я вам скажу) у Якушева завтра был выходной. Выслушав меня, он с радостью согласился нам помочь.
Я долго не могла уснуть. Какое-то странное, нехорошее предчувствие засело внутри меня. Около часа я лежала и убеждала себя в том, что все будет нормально, что все получится, и мы утрем нос этой библиотекарше. Только это мало чем помогало…

Сегодня с утра мы договорились с Леной и Артемом встретиться пораньше, для обсуждения деталей плана. Сказать по-честному, мне самому не нравилась вся эта идея. Ночью я не смог уснуть: лежал в кровати и пытался придумать какой-нибудь другой выход из сложившейся ситуации, но так и не смог выдумать чего-то более путного.
Еще издали я заметил Лену в сопровождении Якушева. Они шли быстрым шагом, Артем ей что-то рассказывал, девушка растерянно улыбалась, но… Вы бы видели, на каком расстоянии они шли! Между ними было чуть ли не три метра! Ну Ленка дает…
- Привет, Артем! – сказал я и пожал парню руку. – Спасибо, что согласился нам помочь.
- Привет. Да ладно. Мне не сложно.
- Приветик, - улыбнулся я и быстро, опасливо оглядевшись, чмокнул Леночку в щечку.
- Доброе утро, - без эмоций буркнула она.
На Ленке лица не было. Если при Артеме она хоть как-то старалась держаться, то сейчас, оказавшись рядом со мной, она не могла скрыть свое волнение. А, может быть, я просто все это замечаю лучше, чем кто-либо другой.
- Лен, мы отойдем на секунду? – спросил Артем. Кулемина кивнула, и парень немного отвел меня подальше от Лены. – Вить, я не пойму, что с Леной? Почему она так боится меня?
- Она не боится тебя, Тем… - со вздохом ответил я. – Понимаешь, когда Ленка говорила, что у нее от твоей близости сносит башню, она не врала. Я не знаю, в чем тут дело, - кривил я душой, – но она правда контроль над собой теряет. Поэтому и старается держаться от тебя подальше.
- Ну и как нам тогда отношения показывать? – развел руками парень.
- Это наоборот не проблема! Как только Лена окажется к тебе поближе, ей даже играть ничего не придется. Вот увидишь!
- Странно это все как-то… - задумчиво протянул парень. Я же уже подошел к Лене.
- Ну что, Ленок, готова? – спросил я, положа руку ей на плечо. Девушка подняла на меня свои грустные глаза. – Ну давай, соберись, Лен! От тебя зависит наше будущее!
- Хорошо, - тяжело вздохнула Кулемина.
- Как далеко нам заходить в наших «отношениях»? – спросил Якушев, все еще подозрительно косясь на Лену.
- Ну… идти будете за ручку, можете подурачиться немного… Так и быть, у школы, для правдоподобности, можешь чмокнуть ее в щечку, если Лена, конечно, будет не против, - старался спокойно говорить я, но ревность не давала спрятать эмоции.
- Хорошо. Ну что, пошли? – спросил Артем у все также стоящей в отдалении от нас девушки.
- Подождите. Давайте сначала пойду я… - две пары глаз недоуменно уставились на меня. – Пока вы дойдете, я постараюсь собрать вокруг себя как можно большее количество учителей. Все-таки будет лучше, если они увидят вас вдвоем сами, потому что ни мне, ни даже Рассказову они не поверят. Поэтому я пойду сейчас, а вы не торопясь идите после меня.
- Хорошо, - ответил Якушев. – Иди, минут через пять-семь мы с Леной выдвинемся.
Я быстро пошел в школу. В душе царила тревога, которую я все время старался списать на ревность. Господи! Ленка, моя Ленка сейчас будет со спокойной душой и чистой совестью улыбаться Артему, а я даже ничего не смогу с этим поделать! Мало того, я сам ее на это толкаю! Немыслимо!
Вышел я раньше положенного, чтобы успеть собрать у школы как можно больше народу. Вот, по лестнице наверх уже поднимаются Борзова с Еленой Петровной. Это же одни из самых главных целей! Давай, Степнов! Бегом марш!
- Людмила Федоровна, Елена Петровна! – позвал я их, видя, что не успеваю добежать. Женщины обернулись. – Здравствуйте!
- Здравствуйте, Виктор Михайлович, здравствуйте, - подозрительно посмотрев на запыхавшегося меня, сказала Борзова. – Что это Вы так торопитесь? Вроде бы не опаздываете…
- Да я хотел предложить вам постоять на улице, - ответил я, переводя взгляд на улыбающуюся завхозиху. – Погода-то какая! А вы… лишь бы поскорее в школе скрыться! Дамы, вы посмотрите вокруг, красота-то какая! – сделал умиротворенное лицо я. – Солнышко светит, птички поют, травка… - запнулся я, глядя на травку, - уже позеленела, ученики спешат в школу… Ну прямо рай!
Есть! Моя речь ошарашила обоих женщин. Нет, я не сказал ничего странного, просто столько слов за столь короткое время от меня они по-моему никогда не слышали. О… а вот и Каримова с Рассказовым!
- Приветик, Витьк! – радостно сказал Игорь и пожал мне руку. Он знал о моем плане, поэтому вопрос о нашем пребывании на крыльце школы, а не внутри ее, с его стороны отпадал.
- А чего это вы здесь делаете? – поздоровавшись со всеми, удивленно спросила Ирина.
- Да вот… Виктор Михайлович природой любуется… ну и мы заодно, - ответила Елена Петровна.
- Ну тогда и мы с Ирой с вами постоим, если вы не против! – Молодец, Рассказов! Плюс еще два зрителя на спектакль «Кулемина и ее возлюбленный». Интересно, успеет ли подойти еще кто-нибудь? В идеале мне нужно, чтобы это увидела моя жена… Но даже если она этого не увидит, то будет хуже только для нее самой. Ее поднимут на смех. А так, может она еще и передумает что-либо говорить. Ооо… Гущина! Никогда не был ей так рад, как сейчас!
- Любовь Кирилловна! – заулыбался я во весь рот. – Идите, постойте с нами… Что мы сегодня кушать будем? – ляпнул я первое, что пришло мне в голову. Надо же как-то удержать этот «танк» на месте.
Пока повариха рассказывала мне меню, как раз подошла и Светлана. Она хотела было пройти мимо, но ее к себе подозвала Каримова. Игорь отбился от них и подошел ко мне, поэтому девушки остались секретничать вдвоем. И вот началось…
На территорию школы вошли Артем и Лена. Парень крепко держал ее за руку, на плече у него была ее сумка, девушка счастливо улыбалась ему, смеялась, пыталась его защекотать и чаще всего сама оказывалась в кольце его рук. Надо сказать, Якушев отлично играл роль влюбленного парня, хотя… может это не роль? Может он действительно испытывает к ней именно такие теплые и нежные чувства?
- Артем, ну прекрати! – в очередной раз сбивая его щекочущие руки, капризно воскликнула Лена. Весь педагогический состав изумленно смотрел на эту парочку. Будто кроме нее больше в округе ничего нет. – Хватит! – девушке наконец удалось вырваться из этого «ручного» капкана. Ехидно улыбнувшись, Артем достал пачку сигарет и ловким движением закурил. Возле него тут же оказалась Лена. Вырвав сигарету из рук парня, она кинула ее на асфальт и раздавила кроссовком. – Я сказала, не кури!
- Я не курю! Я просто держу, чтобы не упала, и втягиваю, чтобы не потухла, - усмехнулся парень и снова сомкнул свои руки на ее пояснице. Ленка ИСКРЕННЕ счастливо ему улыбалась. А я стоял и злился… и ревновал… и еле-еле держал себя в руках, стараясь придать лицу самое равнодушное выражение. – Тебе, наверное, пора…
- Да, - ответила Кулемина, не сводя обожающего взгляда с Якушева.
- Ну тогда беги, - улыбнулся он, наклонился и невесомо поцеловал ее в щечку. Фух… вот и все. Самый страшный момент уже позади… думал я…
Неожиданно, Ленка усмехнулась, быстро поднялась на носочки и припала к губам Артема, обнимая его за шею. Я видел, как Якушев дернулся, но тоже обнял ее и ответил на поцелуй… И вот тут-то мне и снесло крышу. Кулаки сжались помимо воли, на лице заходили желваки, глаза зло сощурились, зубы заскрипели от напряжения. Легкий, невидимый для всех толчок в бок от Игоря немного привел меня в себя, но все равно смотреть на эту картину дальше, я просто не мог. Буркнув всем что-то вроде «сегодня же сдача нормативов, надо маты постелить», я пошел в школу. Последним, что я услышал, были слова Борзовой:
- Вот, коллеги, как целоваться надо! Аж давление повысилось! Кошмар!

- Лена, что ты делаешь? – с нежной улыбкой и стальным взглядом серо-голубых глаз спросил Артем. Со стороны явно казалось, что он говорит мне что-то приятное, и лишь я понимала, как он сейчас злится. Правда, мне сейчас было явно не до этого.
- Хм… Я прощаюсь с тобой, - улыбнулась я. – А ты встретишь меня после школы?
- Нет, милая. Я позвоню тебе вечерком и, надеюсь, ты объяснишь мне свое поведение! – сказал парень и, еще раз обаятельно улыбнувшись на публику, пошел в противоположную от школы сторону.
С каждым шагом Якушева, до моего затуманенного сознания все четче начинало доходить, что я наделала. Головная боль прошла мимолетно, после чего не заставила себя ждать кровь из носа. Медленно развернувшись, я посмотрела на школьное крыльцо, но любимого лица не увидела. Одни лишь осуждающие взгляды… и самый страшный – укоризненный взгляд Рассказова. Низко опустив голову, я медленно побрела к школе.
- Ленка! Ленка! – подбежала ко мне Новикова. – Ты чего такая кислая? – спросила она, но, заметив как я вытираю кровь, тут же осеклась. – Что случилось?
- Все нормально, Лер…
- Кулемина! – оборвала меня на полуслове Каримова. – Ты, когда целуешься, не напрягайся так… А то видишь, к каким последствиям это приводит, - усмехнулась химичка, тотчас получив аккуратный толчок историка.
- Я бы советовала Кулеминой вообще не проявлять свои чувства рядом со школой! – процедила Борзова, смотря на меня неприязненным взглядом. – Это учебное заведение, а не какой-то ночной клуб!
- Простите, - буркнула я. Это единственное, на что меня сейчас хватило. Я быстро юркнула в школу. Лерка шла за мной по пятам.
- Лен, а чего это ты им ничего не ответила? – удивилась Новикова тому, что я спокойно проглотила все обвинения.
- Не сейчас, Лер… - отмахнулась я от подруги, все еще думая о том, что предала любимого человека. – Лучше скажи: какой у нас сейчас урок?
- История, - ответила барабанщица, изучая меня любопытным взглядом. – Кулемина, да что с тобой случилось такое? Объяснить можешь?
- Господи, час от часу не легче, - тихо произнесла я, представляя, как сейчас буду сидеть у Рассказова и бояться даже взглянуть на него. – Лер, отстань… Может попозже расскажу, но не сейчас.
- Ну смотри…
Когда мы проходили мимо спортзала, у меня мелькнула мысль о том, чтобы зайти и извиниться перед Виктором, но я ее тут же отмела. Во-первых, в школе уже полно учеников и учителей, которые могут увидеть наши разборки. А во-вторых, не думаю, что мы со Степновым выясним все тихо-мирно. Скорее всего, будет скандал. Ну ничего… сегодня, после школы, мы встречаемся в метро. Тогда все и обговорим. Жена Виктора так ничего никому и не сказала…

Придя к назначенному месту, а именно на середину станции метро (на улице мы тоже перестали встречаться, так как и это уже стало опасным), я села на скамейку и, быстро обведя взглядом окружающих, поняла, что Виктора еще нет. Посмотрев на часы, я подумала, что он опаздывает. А вот спустя пятнадцать минут меня начала пробивать нервная дрожь. Неужели настолько обиделся, что даже не придет? Но он не может так поступить! Он же знает, что я не нарочно! Я, конечно, понимаю, что виновата… Но… На этом мои мысли прервались и я схватилась за телефон.
- Алле, - ответил Степнов.
- Вить… ты… ты не придешь? – надломленным голосом спросила я.
- А стоит? – с усмешкой спросил он.
- Нам ведь надо поговорить, - неуверенно ответила я. – Или ты так не считаешь? Или ты уже все решил?
- Ничего я не решил, - со злостью в голосе произнес мужчина. – Ладно, жди. Я сейчас подойду.
Зная, что идти до метро ему около двадцати минут, я зарылась пальцами в своих волосах, думая о том, что же сейчас будет. Потом перевела руки на лицо, закрыла глаза и пару раз провела по нему руками, пытаясь сконцентрироваться на своих мыслях, а не на шуме метро и проезжающих поездов.
- Тебе нехорошо? – неожиданно раздался такой родной голос у меня над головой. Я тут же взглянула вверх и увидела стоящего рядом Виктора.
- Ты? Но как…
- Я был здесь, на станции, - ответил мужчина на вопрос, который я еще не успела задать.
- Ясно. Куда поедем? – спросила я, вставая с насиженного места.
- Пойдем ко мне на квартиру? – не то спросил, не то предложил, не то утвердительно сказал Степнов. Я немного опешила. Видя мой растерянный вид, мужчина продолжил. – Во-первых, как ты правильно заметила, нам надо поговорить. И желательно в спокойной, уединенной обстановке… А во-вторых, возьмешь картину. Я сегодня забыл.
- Хорошо. Главное, чтобы нас никто не заметил, - согласилась я. Стоит ли говорить о том, что весь путь до его квартиры прошел в тишине?

- Проходи, не стесняйся, чувствуй себя как дома, - скороговоркой произнес Степнов, пропуская меня в коридор.
Зайдя в его квартиру, я сразу же начала осматриваться. Довольно большой, широкий коридор. Комнат явно несколько. Во всем пока еще чувствуется чужая женская рука. Отогнав от себя последнюю мысль, я стала снимать с себя верхнюю одежду и обувь. Потом Виктор показал мне, где ванная и, помыв руки, мы отправились на кухню… М-да… Таких ужасных обоев я еще ни разу не видела в своей жизни! Аккуратно присев за стол, я стала наблюдать за любимым мужчиной. Налив воду и включив чайник, Степнов открыл кухонное окно и, достав из кармана пачку сигарет и уже знакомую мне зажигалку, прикурил сигарету. Я промолчала… в конце концов сама виновата в том, что он сорвался.
- Ну… с чего начнем разговор? – спросил мужчина, затягиваясь едким дымом.
- Для начала я хочу перед тобой извиниться за то, что произошло сегодня утром и чему ты стал свидетелем, - сказала я, стараясь не сталкиваться с Виктором взглядом, хотя прекрасно чувствовала, что он буквально прожигает меня. – Вить, поверь, я не специально…
- Да знаю я, Лен… - вздохнул мужчина и вновь затянулся. Затянулось и молчание на кухне. Я не знала, что еще сказать, а Виктор видимо обдумывал свой ответ. – Проблема в другом, - наконец снова заговорил он.
- В чем? – спросила я, не понимая, в чем еще может быть проблема, если не в моем поступке.
- Знаешь, я много думал над тем, что произошло сегодня утром… Это было неприятно, - сказал Степнов, кивая головой, будто подтверждая свои слова. – Даже не то, чтобы неприятно, это было в некоторой степени больно. Я не имею права обижаться на тебя, Лен. Это был наш совместный план, я знал, что может из этого получиться и более того, я сам предложил тебе это, - говорил он, наблюдая за тлеющей сигаретой.
- И… - попросила продолжить его я, пытаясь понять, к чему он клонит.
- И я понял одну вещь… - снова замолчал мужчина, и. оттягивая момент продолжения своей речи, вновь затянулся, после чего выкинул окурок и подошел к чайнику. – Я понял, что я не могу тебе обещать, что наша с тобой дальнейшая жизнь меня устроит…
- В каком смысле? – спросила я, чувствуя, как меня начинает затапливать страх.
- В прямом, Лен! – немного повысил голос Виктор. – А если такое влечение у тебя будет к каждому десятому мужику? Что ты прикажешь мне делать? Не отходить от тебя ни на шаг? Запереть тебя дома? – Мужчина немного перевел дыхание. Я же сидела как истукан. Теперь я уже точно знала, что он хочет сказать. И от этого осознания становилось очень больно. – Пойми, я так не могу, Ленок… Я сам по себе человек очень ревнивый, а тут еще… Твои дефекты. Я же постоянно буду сходить с ума от мысли, что ты будешь испытывать к кому-то точь-в-точь такие же ощущения, как к Артему. И другой человек окажется отнюдь не таким благородным, как он! То есть когда-нибудь, не желая того, ты изменишь мне… А я этого простить не смогу. Не лучше ли… прекратить все это сейчас? Пока еще не поздно…
- Я все поняла, - тихо сказала я, пытаясь сдержать слезы, которые оказались сильнее меня и все же выбрались наружу. – Я пойду домой…
- Подожди. Я же не выгоняю тебя, - сказал Степнов. Заглянув в его глаза, я прочла там откровенную муку, которая терзала сейчас и меня. – Давай посидим, попьем чаю, так сказать, в последний раз вместе… А потом я провожу тебя…
- Как скажешь, - тихо ответила я. Не было сил ни спорить, ни куда-то идти. Хотя желание уйти прямо сейчас было огромным.
Степнов включил телевизор, из которого тут же полилась мелодия начала новостей, и стал накрывать на стол: чашки, ложки, печенье, конфеты, чайники… Я смотрела в одну точку. Все события будто проносились мимо меня. Да… Не думала я, что все так быстро закончится… Правильно поет Кузьмин: «есть один порок у счастья – слишком жаль его терять»… Нет, я не виню Виктора. Я понимаю его. Ну скажите, пожалуйста, кому нужна такая ненормальная девушка? Верно – никому… Обидней всего было то, что сам он мне когда-то говорил, что со временем я научусь контролировать свои дефекты, и все будет хорошо… Но, видимо, у него времени ждать. Решив, что сидеть и грузиться – это худшее, что я сейчас могу делать, я встала и начала помогать Степнову накрывать на стол.
- Напомним, что месяц назад произошел сильный взрыв в лаборатории по адресу ***, - я наконец-то стала слышать то, о чем говорили по телевизору. – Только чудом никто не погиб и не пострадал. Причиной взрыва было признано неосторожное обращение с огнем. Выясняются личности виновных в этой аварии…
Я перевела свой взгляд на телевизор и так и замерла с сахарницей в руке. На экране показывалось сильно разрушенное здание, его далеко отлетевшие обломки, обгоревшие стены… Но меня поразил далеко не вид этой лаборатории, пережившей аварию. Я вглядывалась в изображение и понимала, что где-то я его уже видела. Неожиданная яркая вспышка в голове и боль… чудовищная боль, разбивающая череп на мелкие части. Сахарница вылетела у меня из рук, в глазах резко потемнело, а пол уплыл из-под ног. Перед тем, как полностью отрубиться, я услышала лишь низкий, хриплый голос, с усмешкой произносящий: «Ну наконец-то! Отличный экземпляр, Жулик!»

От сервировки стола меня отвлек звон чего-то бьющегося и глухой удар. Тут же повернувшись, я увидел лежащую на полу в осколках сахарницы и сахарном песке Лену. Девушка явно была без сознания. Сердце пропустило пару ударов, так как никогда раньше Кулемина в обморок не падала.
- Ленка! – тут же подлетел к ней я и присел рядом. – Леночка!
А вот то, что происходило дальше, не поддается никакому объяснению: Ленка нахмурилась, под плотно сжатыми веками заблестела влага, и в тот момент, когда я хотел приподнять ее над полом, девушка резко выбросила вверх правую руку и сильно врезала мне по скуле. Отшатнувшись от нее, я невольно схватился за горящий от удара участок лица, и с некоторой опаской посмотрел на любимую девушку.
- Отпусти меня! – неожиданно прошептала Лена. – Отстань! Отвали! Пусти, я тебе говорю! – уже чуть более громко произнесла она, сильно сжав челюсти. Я невольно заметил, как все ее тело напряглось, и спустя секунду Кулемина начала безумно метаться по полу. – Не смей меня трогать! Убери свои руки!
Скажу честно, я сидел в ступоре, не зная, что делать. Лена же продолжала дергаться и теперь уже стала бить руками по полу, попадая по острым осколкам и расцарапывая ладони и запястья в кровь. Больше сидеть без действия было нельзя, ибо Кулемина могла довольно сильно покалечиться. Быстро приблизившись к ней, я резко поднял любимую и крепко обвил ее кольцом своих рук, прижимая при этом ее руки к ее телу. Лена стала вырываться и повторять все те же слова. Я прижался щекой к ее голове и стал нашептывать ей на ухо:
- Тише, Леночка, тише… Все хорошо, девочка моя. Успокойся…
Через некоторое время девушка и правда затихла, и голова ее безвольно опустилась мне на грудь, а я все также сидел, крепко обняв ее и раскачиваясь вперед-назад. Спустя несколько секунд я почувствовал что-то теплое на своей груди. Немного отстранив любимую, я увидел довольно большое кровавое пятно на рубашке. У Ленки снова шла кровь из носа, причем шла так интенсивно, как никогда. Даже в больнице, когда она напрягалась, чтобы передать мне мысль о вреде курения, кровотечение было не таким сильным. Тут же вернув ее запрокинувшуюся голову себе на грудь, я снова крепко обнял ее.
Сколько мы сидели на полу кухни, я не знаю. Периодически я отстранял ее голову и вытирал с ее лица кровь и слезы кухонным полотенцем, висевшим неподалеку, но толку от этого было мало. Как только я стирал струйку крови, как она снова начинала течь. Укладывать Лену на кровать сейчас было нельзя, так тогда вся кровь ушла бы в носоглотку… Да и не было у меня сейчас никаких сил вставать и куда-то идти. Я сидел, жадно вдыхая ставший невыносимо тяжелым воздух, гладя любимую по голове и молясь о том, чтобы она поскорее очнулась.
- Лена, Леночка, солнышко… Ну пожалуйста, не пугай меня! Приди же в себя! – буквально молил ее я, умом понимая, что все мои слова сейчас до нее не доходят. – Умоляю тебя, Ленок!
Благо, через некоторое время кровь все-таки остановилась, и я, аккуратно, боясь сделать любимой еще хуже, отнес ее в свою комнату и положил на кровать. Отходить от Лены мне совершенно не хотелось, но умом я понимал, что простым своим присутствием я ей сейчас ничем не помогу. Обеспокоенно взглянув на нее, я вышел из комнаты и направился в ванную. Достав с полки аптечку, а из аптечки вату, перекись и бинт, я вернулся к Лене. Ничего не поменялось: по-прежнему единственным, говорившим о том, что она жива, было быстрое дыхание. Я присел рядом и стал обрабатывать порезы на ее руках, полученные в результате ударов по осколкам. Потом, еще более осторожно, провел ваткой по ее щеке, которую она тоже умудрилась несильно поранить. Перебинтовав ей руки от кистей буквально до самых локтей, я, наконец, сел рядом с ней и взял ее маленькую, забинтованную ладошку в свои руки.
- Ленка, малыш, очнись, - просил я, целуя ее пальчики. – Прости… прости меня дурака. Лена, я же не смогу без тебя! Извини за то, что я наговорил тебе. Ты вся моя жизнь, Леночка. Ты ее смысл. Котенок, прошу тебя, прости! – шептал я, чувствуя, как глаза щиплет от подступивших слез. – Ну же, Ленка… ты же сильная! Давай, возвращайся! Пожалуйста!
Так, держа ее за руку, иногда гладя ее по щеке, я просидел около часа. Беспокойство все больше завладевало моей душой. Лена за все это время ни разу не пошевелилась и не застонала. Об изменениях в ее организме говорило лишь немного успокоившееся дыхание. Теперь оно вошло в нормальный ритм. В тот момент, когда мне пришло в голову вызвать скорую, Лена подскочила на кровати, села и каким-то безумным взглядом уставилась в стену, снова тяжело задышав.
- Лена! Леночка! Ну слава Богу! – обрадовался я и обнял ее. – Я думал, что сойду с ума!
- Да… я тоже, - тихо ответила она, но я расслышал. Я уже собирался спросить, о чем это она, но она меня опередила. – Мне надо домой, - резко заявила девушка, свешивая с кровати ноги.
- Что? – удивился я, но в ту же секунду уже держал ее, не давай встать. – Ты с ума сошла? Ты только что пришла в себя! Какое «домой»?
- Вить, пусти, - устало попросила Лена, поднимая на меня глаза, с каким-то непонятным чувством, которое я не смог прочесть. – Ты прав, нам не стоило затевать всю эту тему с нашими отношениями…
- Лена, Лен, прости меня! – тут же перебил я ее и бессознательно встал на колени, все еще удерживая ее на кровати. – Прости…
- Это ты прости меня, - теперь уже перебила меня Лена. – Прости за то, что дала тебе пустую надежду, что у нас может быть все хорошо, прости, что рассорила тебя с женой… Возвращайся к Светлане… - с грустью в голосе произнесла Кулемина, вновь предпринимая попытку встать.
- Лена! Ну прости идиота! Я очень жалею о том, что сказал тебе, поверь! – стал умолять я, лишая ее возможности встать. – Пожалуйста, не уходи! Если ты уйдешь – я этого не переживу! Пусть будут хоть сотни таких, как Артем… да хоть тысячи, мне плевать! Я всегда буду знать, что ты только моя, что ты только меня любишь! Лена! Что мне сделать, чтобы ты меня простила? Скажи!
- Отпусти меня, - тихо сказала любимая, посмотрев мне в глаза. Неоднозначная фраза, не так ли? И что вот она сейчас просит: дать ей встать или дать ей уйти?
- В каком смысле? – осторожно спросил я.
- Во всех, Вить…
- Никогда! – выдал я и, скорее всего от отчаяния, что у меня не получается убедить ее, слегка приподнялся и впился в ее губы поцелуем. Она не сопротивлялась, но и не отвечала. Я еще требовательней стал ласкать ее. – Ну давай же! Почувствуй, что я тебе не вру! Ты же можешь! Я никогда не отпущу тебя! Моя жизнь только недавно началась с чистого листа, а с твоим уходом, она закончится! – обжигал я ее лицо своим горячим дыханием. – Хочешь дам тебе письменное разрешение взорвать меня, если я хоть раз еще произнесу такую глупость, которую произнес сегодня вечером?
Неожиданно Лена рассмеялась. Рассмеялась до слез. Потом сама притянула меня к себе и стала тешить мои губы сладким поцелуем. Я приобнял ее, стараясь вести себя как можно осторожней, так как не хотелось сделать ей еще больней, чем сейчас.
- Хочу… Только лучше я не взорву тебя, а превращу вот эти вот милые кудряшки, - девушка слегка оттянула мои волосы, - в мох! А что… забавно будет смотреться! – сказала она, и теперь уже засмеялись мы оба. - Ой, а почему у меня все руки перемотаны? – удивленно спросила Ленка, заметив бинты на своих руках.
- Ты обрезалась об осколки сахарницы, - пояснил я.
- А почему у тебя скула опухла? – подозрительно посмотрела на место удара девушка. – И… ой ё! Что у тебя с рубашкой?
- Да неважно это все, Ленка! – весело сказал я, плюхнувшись на кровать рядом с ней. – Ты простила меня?
- Если пообещаешь мне, что никогда больше не будешь меня так пугать, то прощу, - немного серьезней ответила Кулемина.
- Обещаю, - глядя ей в глаза, ответил я, медленно подбираясь к ней поближе.
- Тогда прощаю, - с улыбкой ответила она, и наши губы снова встретились, чтобы без слов сказать о том, как мы любим друг друга.

Она лежала и тихо всхлипывала у меня на груди, а я никак не мог сконцентрироваться и подобрать нужных слов для того, чтобы успокоить ее. Визит Светланы выбил меня из колеи, хоть я и не показывал этого. Одни беды от этой Уткиной, блин!
- Леночка, - позвал я Кулемину, но она никак не отреагировала, - ну, Ленок, ну посмотри на меня! – Девушка подняла на меня свои заплаканные глаза, из которых все еще текли слезы. – Ну ты же понимаешь, что все, сказанное этой больной – неправда!
- Что «неправда»? – всхлипнув, спросила она. – Неправда, что я разрушаю вашу семью? Или неправда, что мне должно быть стыдно? – спросила Кулемина, а потом, как-то ехидно улыбнувшись, продолжила. – А может быть, неправда заключается в том, что я отбила у нее мужа? – воскликнула Лена, и слезы с новой силой потекли из ее изумрудных глаз.
- Послушай меня! – я быстро взял ее лицо в свои ладони, дабы она не успела снова спрятать его от меня. – Я не так выразился! Я сейчас говорю не про ее слова! Я говорю о ее поведении! Это же показуха, представление, фальшь! Неужели ты сама не понимаешь?
- Но…
- Что «но»? До тебя не дошло, что она применяла разные тактики, чтобы повлиять на нас? Сначала она попробовала нас запугать! Потом – пристыдить, а затем – давить на жалость! Вот тут-то ты и сломалась! – немного сердито произнес я.
- Я… я же ничего при ней не сделала, - обиженно протянула Кулемина.
- Ты показала ей все, что ей нужно было увидеть: отвернулась, вздрогнула и попыталась встать! – пояснил я Лене. – Малыш, она же специально давит на тебя, специально провоцирует!
- Но в ее словах есть смысл… - грустно произнесла девушка, вытирая слезы рукавом. – Смотри, сколько проблем нам создают наши отношения: твоя жена – против, мой дед – категорически против, - с этими словами Лена села на край кровати и свою речь продолжила уже куда-то в пространство. – В школе нас тоже по головкам не погладят, если узнают. Да и ты прав… Вдруг я не только на Артема вешаться буду, а? А вдруг когда-нибудь… - голос Кулеминой дрогнул, что заставило меня нахмуриться, - вдруг я случайно причиню тебе вред? Я же себе этого не прощу никогда! – сказала Лена, проведя рукой по своим волосам. – Вить, я понимаю, что это сложно, но может нам на самом деле расстаться… пока не поздно…
- Значит так, - грозно процедил я, сгреб Лену в охапку и положил обратно на кровать, нависнув над ней словно скала. – Зачем ты повторяешь глупости, которые услышала от меня, а? Витя сказал – Лена повторила…
- Но… так будет лучше, - упрямо ответила девушка, отводя глаза.
- Лучше? – с усмешкой переспросил я. – Кому? Тебе или мне?
- Всем...
- А меня не волнуют все, слышишь? – наклонившись к ее уху, сквозь зубы прошептал я. – Меня волнуют только наши чувства и отношения! Никто, повторяю, никто не имеет права диктовать нам свои условия! Мне все равно, что они все там думают! Я тебя люблю, и это главное!
- Это неправильно… нас никогда не поймут… - тоже перешла на шепот Лена.
- А нам и не надо, чтобы нас понимали! – снова поднял я свое лицо и заглянул в глаза любимой. – Ты что, собираешься кому-то что-то доказывать? – Ленка отрицательно помотала головой. – Я тоже нет! Или ты считаешь, что правильнее будет расстаться? Я вернусь к нелюбимой жене, ты встретишь нелюбимого парня и будешь встречаться с ним только для вида… Это что ли правильно?
- Это более справедливо… по отношению к Светлане Михайловне, - сорвались с ее губ слова, которые взбесили меня окончательно.
- Лена! Етить-колотить! Я тебя не про эту мымру спрашиваю! Почему ты всегда думаешь обо всех, кроме себя? – разозлился я этой ее чрезмерной самоотверженности. – Я тебя люблю. Понимаешь? Люб-лю! А ты меня?
- Вить, я…
- Одно слово, Лена! От тебя требуется всего лишь одно слово: «да» или «нет»!
- Конечно люблю, Вить… Но…
- Все! – рявкнул я. – Не надо никаких «но»! Это лишнее! – немного спокойнее сказал я, целуя девушку в щеку. – С этого момента, Кулемина, мы будем вместе! И ничто нас не разлучит, ясно тебе? И я не шучу! Даже если ты будешь парить мне мозги темой «Ах, какая я плохая», я все равно никуда тебя не отпущу!
- Ты вредный, - наконец-то слегка улыбнулась девушка.
- Я справедливый, - возразил я и приблизился к ее губам. Взгляд глаза в глаза и Ленка сама притягивает меня к себе.
Слившись в сладком поцелуе, мы, кажется, совсем забыли обо всех неприятных событиях, произошедших сегодня. Лена чувственно отвечала мне, передавая всю свою любовь и нежность, я точно также осыпал ласками ее губки и рот.
- Лен, - неожиданно вспомнил я инцидент на кухне, - а что с тобой сегодня случилось? Почему ты сознание потеряла?
- Вить, я же не врач, - напряглась Кулемина, но постаралась тут же скрыть это. – Ну откуда же я знаю? Просто жутко голова заболела, вот и все…
- А что ты видела? – продолжил расспрос я, устраиваясь рядом с ней.
- Ничего…
- Как это ничего? – спросил я, заметив, как щечки ее слегка зарделись, а взгляд тут же убежал куда-то подальше от меня. – Ты же что-то видела!
- Да ничего я не видела! – воскликнула девушка. – Чего ты пристал ко мне?
- Потому что вижу, что ты врешь! – я тоже перешел на повышенный тон. – Вот только понять не могу – зачем? Я что, чужой тебе что ли?
- Нет… - сокрушенно ответила Кулемина, после чего вроде бы приготовилась что-то сказать, но неожиданно тяжело вздохнула и снова повторила. – Но я ничего не видела. Просто упала в обморок и все…
- Послушай! – я достаточно резким рывком повернул ее голову к себе, заставляя смотреть на меня. – Я волнуюсь за тебя, понимаешь? Я беспокоюсь! У тебя кровь из носа шла минут двадцать! Ты в себя не приходила полтора часа! Я уже скорую вызывать хотел! – чуть ли не орал я от переполнявших меня эмоций. – Ты кричала, чтобы тебя оставили в покое, отпустили и не смели прикасаться к тебе! И после всего этого ты будешь говорить мне, что ничего не видела?
- Нет… не видела… - тихо ответила Лена.
Как же я был зол. Быстро встав с кровати, я ушел на кухню, оставляя девушку одну. Надо было хоть немного успокоиться, иначе я бы сорвался на нее и наорал. Приоткрыв окно, я вновь прикурил сигарету, думая о том, почему же она не хочет рассказывать мне? Ответа не находилось…
- Вить, - раздался робкий голос от кухонной двери. – Я просто не хочу разговаривать об этом…
- А надо! – не поворачиваясь, железным тоном ответил я. – Ты ведь что-то вспомнила, да? Поэтому ты кричала? – докурив, я выкинул окурок и, закрыв окно, повернулся. Лена все также стояла в проходе, не решаясь войти. – Мне надо знать, Лен! А тебе надо выговориться! Ты не сможешь долго все это в себе носить! – сказал я и, протянув руки, позвал ее к себе. Девушка осторожно опустилась на мои колени, и я приобнял ее. – Прости, что накричал на тебя, я просто сильно за тебя волнуюсь…
- Я была там, - неожиданно заговорила Лена, уставившись куда-то в стену. – Была в той лаборатории… Сначала, я видела нас с тобой, тогда, в парке, в тот день, когда меня похитили… Потом меня вели ко входу в эту лабораторию. Я кричала, пыталась отбиваться, звала на помощь… а им было все равно. Какие-то непонятные люди с каменными выражениями лиц… Затем какой-то непонятный зал с кроватями и странными приборами… А потом… - запнулась девушка. Я посмотрел в ее лицо и заметил застывшие в глазах слезы, – потом я увидела… - Лена перевела свой взгляд полный боли и отчаяния на меня, - как меня… раздевают…
Это было последнее, что она сказала, перед тем как снова прижаться ко мне и зайтись в рыданиях. Я тут же обнял ее и прижался щекой в ее голове. Мысли мои разбегались в разные стороны. Как? Кто? Зачем? Почему? Когда? И главное: что они с ней сделали? Бедная моя Леночка! Господи, теперь я понимаю, почему она не хотела мне рассказывать… Дурак! А я опять наорал на нее! Козел!
- Лен, - чуть отстранил ее от себя я и заглянул в лицо, - что… было дальше? – боясь ответа, спросил я.
- Я не знаю, - ответила Лена, сжав губы, чтобы не разрыдаться. – Это было последним, что я увидела…
После того, как Ленка немного успокоилась и привела себя в порядок, я проводил ее домой, доведя чуть ли не до квартиры. Не знаю, как ей, а мне сегодня точно было не до сна. В голову лезли догадки о том, что они могли с ней сделать, и одна была ужаснее другой.

Прошло несколько дней, и воспоминания об этих видениях стали немного притупляться. Сотни раз я садилась за ноутбук, открывала Google и вводила текст «лаборатория по адресу ***» и ни один раз так и не смогла нажать на кнопку «Поиск»… Сначала меня останавливал банальный страх. Я чувствовала себя подопытной мышкой, которая боится нажать на кнопку, так как может получить разряд тока. Только в моем случае «разрядом тока» выступали те события, которые я могла вспомнить и нестерпимая головная боль, которая и лишила меня в прошлый раз сознания. Потом появилась и другая причина, по которой интересоваться этой лабораторией мне не стоило. Если мне снова удастся увидеть свое прошлое, кто знает, какая у меня будет реакция? Вдруг я как в прошлый раз упаду в обморок и буду орать как ненормальная? Я же испугаю деда! А может быть не только испугаю, но и до инфаркта доведу!
Был еще один аспект, который я почему-то не рассказала Виктору. Я в каком-то смысле могла управлять своими воспоминаниями. Когда я попала туда, в прошлое, я все чувствовала: как Витя держал меня за руку, пока мы гуляли, как мне под нос сунули какую-то вонючую тряпку, когда похищали… Потом была темнота. Я ощутила, будто что-то пытается выдернуть меня из воспоминаний, но усилием воли я осталась в них. Несмотря на какую-то непонятную слабость в теле, я продолжила смотреть дальше. Сознание еще пару раз пыталось вернуться ко мне, прерывая этим самым фрагменты из моего прошлого, но я всякий раз упрямо отгоняла его, и с каждым разом становилась все слабее и слабее как физически, так и морально. Только сейчас я поняла, какая я слабачка и трусиха! Я позволила себе вернуться после той сцены с раздеванием, боясь того, что могу увидеть дальше… Дура! Ведь могла бы знать, что со мной произошло!
Вчера пришлось зайти в библиотеку за методичкой по химии. Там меня встретила зареванная Светлана Михайловна, делающая вид, что все нормально. До окончания уроков я сидела как истукан, пропуская все слова учителей мимо ушей. Снова угрызения совести, снова раскаяние, снова стыд… а вечером снова нотации Степнова на тему: «Я сказал тебе не обращать внимания на ее актерские данные!»
По школе вот уже второй день ходят разговоры про развод Виктора. Причем версии строятся самые разные: начиная от серьезной ссоры со Светланой и появлением у него любовницы (что в принципе не так далеко от истины), заканчивая сменой его ориентации (это я естественно слышала от группы учеников, которые тоже прознали об этой новости). От вопросов учителей о причинах развода Степнов уклонялся ответом «Не лезьте не в свое дело!» Светлана, кстати, сказала Виктору, что тот так просто от нее не отвертится. В итоге развод должен будет проходить в судебном порядке (так как Уткина отказалась подписывать совместное заявление), но это еще не самое страшное… Самое страшное, что этой козе каким-то образом удалось добиться отсрочки самого процесса на три месяца! До конца дней буду помнить виноватое лицо Вити, когда он говорил мне об этом. А я тогда не удержалась и засмеялась, введя этим его в ступор. Позже успокоила его словами о том, что я не сержусь, ведь не собираюсь за него замуж… Пожалуй, мне стоило добавить «в ближайшее время». Тот скандал, устроенный мне Виктором, я не забуду никогда…
- Ленк, ты чего такая странная? – спросила Лера, когда мы шли ко второму уроку в школу, при этом участливо заглядывая мне в лицо.
- Да не выспалась просто, - почти честно ответила я. – Не обращай внимания.
- Да ладно тебе! Ты же не просто не выспалась, я же вижу! – прилипла ко мне Лера. Вообще-то она обнаглела! Лезет ко мне, как… как не знаю кто! Замучила уже! Но… она единственный человек, который знает обо мне почти все, после Виктора. Спокойно, Лена… Она делает это не для того, чтобы тебя разозлить, а для того, чтобы попытаться помочь…
- Не знаю, Лер, - уже успокоившись, задумчиво произнесла я. – Меня с самого утра преследует какое-то непонятное чувство… Будто что-то должно случиться.
- Ну так не факт же, что что-то плохое! Я вот сегодня утром мультик видела, - принялась трещать Новикова. – Короче, наткнулась случайно на мультфильм Смешарики. Там типа лось всем гороскопы сделал, и барану досталось предсказание, что его ждет подарок судьбы! Тот его короче ждал-ждал, искал-искал… В итоге чуть с ума не сошел. Еле-еле дождался конца дня. Там его короче все жалели, что он подарок так и не нашел, а лось новые гороскопы сделал, и там этого барана опять подарок судьбы ждет! У него такое лицо… тьфу ты, то есть такая морда забавная была! – засмеялась Лера. Меня тоже пробило на улыбку.
- Новикова! Тебе семнадцать лет, а ты все мультфильмы смотришь! – ехидно сказала я.
- Я же говорю: случайно наткнулась! – тут же надулась барабанщица. – И вообще, я вот с парнем рассталась и веду себя нормально, а ты непонятно из-за чего грузишься!
- Ты со Стасом рассталась? – удивленно спросила я. Подруга кивнула. – Почему?
- Да достал уже своими ограничениями! – сразу вспыхнула Лера. – Представляешь, говорит мне вчера: «Завтра ты на репетицию не идешь!» Я спрашиваю: «Это с какого же перепуга?» Сама-то конечно думаю, если мой любимый решил меня в кафе сводить, ну или в кино пригласить, то естественно плевала я на эту репетицию! – эмоционально размахивала руками девушка. Я тихонько засмеялась: в этом вся Лера. Для нее главное – это парни, и из-за этого Липатова ее частенько убить готова, так как Лерочка без угрызений совести может прогулять репетицию. – А он отвечает: «Потому что я так сказал! Не нравится мне твоя группа!» Ну ты прикинь! Я и послала его далеко и надолго! – дернула плечиком Новикова, с видом «А я что? Я ничего!» - Вот Лешка совершенно другой!
- Стоп! Какой такой «Лешка»? – переспросила я, видя закатанные в приливе нежности глазки Новиковой.
- Ну… Стажер папкин, - пояснила подруга.
- Это тот, который за тобой следит что ль? – снова удивилась я. Лера нахмурилась.
- Он не следит, он приглядывает! – тут же стала защищать она Леху, которого еще вчера сама называла сторожем, надсмотрщиком, блюстителем и никак иначе.
- Недолго же ты по разрыву со Стасом горевала, - усмехнулась я.
- Да пошел он! – сказала, будто выплюнула Лера. – Собственник! Так что и тебе советую не портить нервы непонятно чем!
- Да Лер, ну правда предчувствие какое-то нехорошее… - сказала я, заходя в школу, собиралась уже продолжить делиться ощущениями с Новиковой, но меня прервал охранник.
- Кулемина! Где ты ходишь? – сердито спросил дядя Петя. – Тебя по всей школе ищут!
- Зачем? – немного напряглась я.
- Не знаю! Сказали, как ты придешь, чтобы сразу подошла к Борзовой, - отрезал Петр Степанович и снова углубился в свой кроссворд. Я испуганно посмотрела на Леру, она пожала плечами, но видно было, что волнуется за меня. Развернувшись, я пошла к Борзовой. – Хищное млекопитающее, полярная лисица, - озвучил вопрос дядя Петя.
- Песец, - произнесла Лера, скрывая за этим всем известное матное слово.
- Подходит! – обрадовался охранник.

- Здравствуйте, Людмила Федоровна! – постучавшись, вошла я в класс математики. – Вы просили меня зайти?
- Ааа… Кулемина! – как-то зловеще протянула завуч. – Проходи-проходи… Скажи-ка мне честно, Лена: какие отношения у тебя с Виктором Михайловичем? – прямо спросила она. Я аж на стул села от такого вопроса.
- Никаких, вернее обычные, стандартные отношения, которые возникают между учителями и учениками, - ответила я. – Ну, еще он с моим дедом дружит и иногда бывает у нас в гостях, - сказала я, предполагая, что такой искренностью хоть немного притуплю внимание Борзовой.
- Ну что ж… Не хочешь сознаваться – тогда пошли! – сказала она и вышла из класса. Я пошла за ней, понимая, что дело серьезней некуда. – Введу тебя в курс дела: Светочка… кхм, то есть Светлана Михайловна говорит, что между вами с Виктором Михайловичем намного более близкие отношения, чем те, которые ты мне назвала! – заявила Людмила Федоровна. – Более того, - математичка подняла вверх указательный палец, - она говорит, что у нее есть доказательства! – А вот теперь я действительно испугалась… Что она придумала? – Поэтому, сейчас мы идем к директору, туда же подойдут Степновы… ну… пока еще Степновы. Учти, Лена: если это окажется правдой – Виктор Михайлович навряд ли продолжит свою преподавательскую карьеру в нашей школе!
У директора мы просидели около десяти минут, ожидая пока подойдут остальные участники конфликта. В дверь постучался и зашел Виктор, через некоторое время пришла и Светлана, держа в руках цифровой фотоаппарат. Теперь мне все стало ясно. Она наверняка следила за нами! И, если фотографии сделаны на улице – это еще куда ни шло. Там мы просто держимся за руки, хотя и это о многом говорит. А вот если она имела радость сфотографировать нас в каком-нибудь кафе – это конец! Там мы и обнимались, и целовались, и я сидела на коленях у Виктора, и он кормил меня с ложечки… В общем, правильно сказала Лера: «Песец!»
- Итак, я вас слушаю, - спокойно сказал Савченко.
- А тут не слушать, тут смотреть надо! – произнесла довольная библиотекарша, включая фотоаппарат. Я напряглась, пытаясь сделать хоть что-нибудь, да хоть в обморок упасть или кровь из носа пустить, но как назло, когда они были нужны, дефекты не отзывались! – Витенька, хочешь посмотреть первым? – спросила Уткина, отдавая технику Степнову в руки. Виктор взял цифровик и, возможно другие и не поняли, но я точно видела, как он напрягся. Неожиданно, фотоаппарат взорвался, оставив ожоги на руках моего любимого и опалив ему брови (так как он довольно близко рассматривал фотографию). Степнов заскакал по кабинету, тряся обожженными руками, а я… А я выскочила из кабинета, а потом и из самой школы. Случилось то, чего я боялась больше всего на свете: я сделала больно любимому человеку! И то, что я этого не хотела – совсем не оправдание…

Я прыгал по кабинету директора как взбесившийся кенгуру и махал руками, как, наверное, машет крыльями сумасшедший страус, который хочет взлететь несмотря ни на что. Хм… Может быть на самом деле стоит поменьше смотреть Animal Planet? Ладони нещадно жгло. Еще больший дискомфорт доставляла расплавленная пластмасса от корпуса цифровика, которая до сих пор находилась на моих руках. Пока я пытался успокоиться и убедить себя, что не так все больно, как кажется, Савченко уже затушил горящие на полу останки фотоаппарата, Борзова лишь с искреннем сочувствием смотрела на меня, а Уткина как вжалась в стенку при взрыве, так и стояла, будто срослась с ней. Я повернул голову к двери, чтобы одним своим взглядом успокоить свою любимую девочку, но любимой девочки там не обнаружил.
- Так, - взяла ситуацию в свои руки Людмила Федоровна, - вроде все потушили. Николай Павлович, у вас сейчас урок, я пойду быстро проставлю замены на физкультуру, Светлана Михайловна – Вы отведите Виктора Михайловича в медпункт. А Кулемина… а где Кулемина?
- Она наверное испугалась… Людмила Федоровна, - подал голос я. – Боюсь, медпункт не подойдет, - картинно скривившись от боли, сказал я. – Разрешите, Светлана проводит меня в травмпункт…
- Господи, Виктор Михайлович, ну о чем Вы говорите? – ошарашено посмотрела на меня Борзова. – Конечно, идите! Идите!
Нас со Светой вытолкали из кабинета. Как только за нами захлопнулась дверь, я тут же перевел взгляд на Уткину и довольно улыбнулся одним уголком рта. Видимо, выглядело это устрашающе, так как Светочка, заметив мой взгляд, нервно сглотнула.
- Пойдем, дорогая, - сказал я и двинулся вперед. Женщина, не имея иного варианта, пошла за мной. Мы шли медленно. Я подставлял ветру ноющие ладони, потом попытался отодрать намертво прилипшую пластмассу, но, когда от боли начало сводить скулы, оставил эту затею. Естественно, ни в какой травмпункт мы не шли. Я спокойно брел к себе домой, Светлана, словно преданная собачка, плелась за мной. – Заходи, раздевайся, - бросил ей я, когда мы зашли в квартиру.
- Как? – глупо спросила библиотекарша.
- Догола, блин! – рявкнул я. – Куртку снимай!
Потом мы прошли на кухню. Я более или менее взял себя в руки и поставил чайник. Потом достал два бокала, сахар и печение.
- Послушай, давай, наконец, поговорим, - устало сказал я. Женщина просияла.
- Давай, Витенька! – радостно подпрыгнула она, на что я не обратил никакого внимания.
- Скажи мне, что тебе от меня нужно, чтобы ты прекратила лезть в наши с Леной отношения? – прямо спросил я.
- Но Витя! Я же люблю тебя! – глаза Уткиной уже, наверное, по привычке наполнились слезами.
- Свет, ну хватит уже, а? Я тебя не люблю! Слышишь? Не люблю! – чуть ли не по слогам повторил я. – Скажи мне, что тебе нужно и…
- Ты от меня откупиться хочешь! – снова завела истерику Уткина. – Какой же ты низкий и подлый человек, Виктор!
- Уж не ниже, чем ты, это точно, - усмехнулся я. – Послушай, если ты согласишься – то после развода у тебя останется хоть что-то, а я, наконец, буду свободным. А если откажешься… Ну что ж, мы с Леной потерпим тебя несколько месяцев, так и быть. Вот только что ты от этого выиграешь? – спросил я, внимательно поглядев на Уткину. – Ни-че-го!
- Где гарантия, что за эти три месяца твоя Леночка не сбежит от тебя к какому-нибудь молоденькому парнише, по типу того, с которым она так страстно целовалась около школы? – намеренно напомнила мне жена о том неприятном инциденте.
- Даже если у нас с Леной что–то не срастется в отношениях – я все равно не вернусь к тебе, поверь мне! – усмехнулся я. Потом задумался. А что собственно я могу ей предложить? – Может тебе деньги нужны? Назови сумму, я найду, и разойдемся на этом.
- Степнов! Ты оскорбляешь меня своими словами! – взвизгнула женщина. – Я – честная и порядочная женщина! Люблю тебя! Души в тебе не чаю! А ты… так со мной… - и снова в рыдания… Достала!
- Так подумай и скажи мне, что мне сделать, чтобы я больше не видел тебя на горизонте? – вспылил я, понимая, что разговор ходит по кругу.
- Перепиши на меня свою квартиру, - неожиданно выдала Уткина. Я аж рот от удивления открыл. Губа не дура!
- Не слишком жирно будет? – спросил я, придя в себя.
- Ты же сам просил свободы, пожалуйста! Мне квартира – тебе развод! – ухмыльнулась Уткина. – Или тебе уже не нужен развод? Что, Леночка того не стоит, да?
- Заткнись! – заорал я, вскакивая с места. Жена вжалась в стул. – Прекрати говорить о ней всякие гадости! Она во сто раз лучше тебя! Ясно? – орал я чуть ли не в лицо Уткиной. – Ты думаешь, я не понимаю, почему ты мне развод не даешь? Да тебя же в жизни никто замуж не возьмет! Ни один дурак не согласится жить с такой стервой, как ты!
- А как же ты? – тихо проблеяла женщина.
- А я самый тупой из всех жителей Земли! Это же надо было жениться на такой мерзавке! Боже, о чем я думал? Почему меня паралич не разбил перед тем, как в ЗАГСе я ответил «да»?
- Зачем ты так? – снова заревела Светлана. – Ты, между прочим, тоже не подарок! Ты никогда не уделял мне внимания! Надо мной вся школа смеялась! Вроде как женаты, а ты шарахаешься от меня, как от чумы! – пошла в наступление Уткина. – Всегда любил одну лишь свою Леночку! Псих! Пятнадцать лет любить пропавшего человека! Да ты ненормальный! А еще… - задыхалась от злости библиотекарша, - а еще… а еще ты в постели полный ноль! Вот!
Тут меня пробило на истерический смех. Я даже не знал, что умею издавать такие звуки, но сейчас меня это мало волновало. Я смотрел на эту женщину и понимал, что сейчас ей бы уже лишь бы что-нибудь сказать.
- Правда? Так что ж ты стонала в моих объятиях чуть ли не каждую ночь? Почему рвала простыни своими цепкими пальцами? – язвительно говорил я, видя, как женщина уже начинает краснеть от гнева. – Не ты ли орала в экстазе так, что наутро мне приходилось выслушивать гневные речи соседей? И ты еще будешь говорить мне, что я тебя не удовлетворял?
- Я… я… - не знала она, что ответить. – Я ненавижу тебя! – наконец сказала она, глядя мне прямо в глаза.
- Вот и отлично! Подпиши согласие на развод! – процедил я.
- Хрен тебе, а не развод! Ты думаешь, я так просто сдамся? – усмехнулась Уткина. – Думаешь, нашел свою Леночку, и будет у вас теперь все в шоколаде? Фиг вам обоим! Я все равно разлучу вас, будь уверен!
- А теперь слушай меня сюда, - сквозь зубы прошипел я. Моя рука с силой держала ее лицо, невзирая на боль от ожогов. – Если мы с Леной расстанемся по твоей вине, я клянусь, я не побрезгаю замарать о тебя свои руки! Я говорю серьезно, Светлана!
- Стой! – пискнула она, и я выпустил ее лицо. – Я дам тебе развод! – воскликнула женщина, встала и пошла на выход. Я пошел за ней, застав ее уже одевающейся в коридоре.
- При каком условии? – сухо поинтересовался я.
- Ты прав. В постели ты был просто супер, - тихо сказала она, открывая дверь. – Я дам тебе развод, при условии, что мы с тобой проведем последнюю ночь вдвоем. Надеюсь, ты понимаешь, о чем я? Подумай! Всего одна ночь – и ты свободен, - сказала женщина и вышла, оставляя меня в полном шоке…

Я шла, не разбирая дороги. Душа сейчас просила одного – остаться в одиночестве, сбежать от всех людей… И я уже точно знала, куда я иду. Кладбище. Место, где я смогу посидеть одна и все обдумать. Вот моя могила, мой памятник, моя фотография… Я села на лавочку и стала рассматривать свою улыбку. Я хорошо помню тот день… Эту фотографию сделал сам Виктор. Мы еще долго потом удивлялись, насколько удачно он подловил момент. А теперь она украшает могильную плиту… Так странно…
- Лена? – раздался вдруг голос с дорожки, и какая-то женщина направилась ко мне. Все надежды посидеть в тишине и спокойно обдумать ситуацию полетели к чертям. – Кулемина? – переспросила она, остановившись рядом со мной.
- Да, - осторожно подтвердила я. – А Вы? Простите, я Вас знаю?
- Мария… Трифонова Мария, - сказала женщина, и тут только до меня дошло, что это - моя бывшая одноклассница и в некотором роде подруга из старой школы. Думай, Кулемина, думай! Надо как-то выпутываться! – Но это невозможно, - снова изрекла женщина и присела рядом со мной. Потом она кинула взгляд на памятник, глаза ее расширились от удивления и испуга и стали бродить от памятника ко мне и обратно. Понимая, что если я так и буду молчать, то она сейчас грохнется в обморок, я тихо сказала.
- А-а-а… Вы – мамина бывшая одноклассница, да? – выдала я первое, что пришло мне в голову. – Я видела фотографии вашего класса, а память на лица у меня феноменальная.
- Мамина? – переспросила Мария. Я кивнула на памятник.
- Это – моя мама, - несла я тот бред, который подкидывала мне моя фантазия.
- Но… тебя тоже зовут Лена? – недоверчиво допытывалась Трифонова.
- Да, наши с мамой инициалы полностью совпадают. Я тоже Кулемина Елена Никитична, - пояснила я. – Знаю, глупо как-то, но так сделал дед…
- Что-то я запуталась, - досадно признала собеседница.
- Моя мама родила меня в семнадцать лет и скончалась при родах. Отца своего я не знаю. Воспитывал меня дед… вернее прадед, - исправилась я, боясь быть пойманной на вранье. – И именно он захотел, чтобы меня звали точно так же, как и мою маму. Хотя… видите, он не прогадал… Мы похожи, как две капли воды.
- Да-а-а… - протянула женщина, все еще играя в игру «найди 10 отличий». – Бывает же такое… Жалко Ленку! Такая нормальная девчонка была… А что случилось-то при родах?
- Не знаю, - отвернулась я. – Какие-то осложнения, открылось кровотечение… Я не знаю подробностей! Извините, мне сложно об этом говорить, потому что если бы не я… - играла я роль мучившейся угрызениями совести дочки.
- Ну что ты, Леночка! – тут же стала успокаивать меня бывшая одноклассница. – Ты ни в чем не виновата. Получается… тебе сейчас пятнадцать лет? – спросила она.
- Угу. А зачем Вы сюда пришли? – неожиданно спросила я.
- Да… У меня тоже мама в прошлом году умерла, - грустно ответила женщина, потупив взгляд. – Вот…
- Жаль, - понимающе протянула я, - хорошая была женщина, - добавила, вспомнив Трифонову-старшую, всегда поившую нас чаем и угощавшую вкусными пирожками. Заметив удивленный взгляд Марии, я тут же быстро добавила: - Наверное…
- Да. Ладно, Лен… Я пойду. Приятно было познакомиться! – Трифонова встала и, махнув мне рукой, пошла прочь.
- Мне тоже, - ответила я.
После этой волнительной встречи стало как-то легче. Женщина немного отвлекла меня от невеселых мыслей про мою ненормальность и боль, которую я приношу близким мне людям. Плюс ко всему почему-то пропало желание сидеть одной, и в то же время идти домой тоже не хотелось. Взяв телефон, я прошлась по списку контактов. Да-а-а… Не густо…
- Алле, Лер? – набрала я номер Новиковой.
- Я за нее, - как всегда усмехнулась подруга. – Ты куда подевалась? Тебя что, Борзова съела? Из ее желудка звонишь? Значит так, какой-то великий сказал: «Даже если вас съели, у вас все равно есть два выхода!»…
- Лер, мне не до шуток, - мрачно проговорила я. Хихиканье в трубке сразу же прекратилось. – Ты знаешь, где в нашем районе находится кладбище?
- Да, - осторожно ответила Новикова. – Лен, а тебе зачем?
- Да мне незачем, просто я тут сижу. Ты не могла бы подойти? – попросила я но, понимая, что уроки еще не закончились, тут же добавила: - Ну не сейчас, конечно… После уроков…
- Какие уроки? – взревела Лера. – Что ты делаешь на кладбище? Что ты там забыла? Так, жди меня, я сейчас приду! Так, стоп! Какой сектор?
- Что?
- Осмотрись! Ближайшая желтая табличка с черными цифрами имеет номер…
- Сорок пять, - ответила я, заметив указатель.
- Надо же… Совсем близко… - как-то подозрительно тихо сказала Лера. – Я скоро буду.
Новикова и правда прибежала довольно быстро. По ее лицу можно было заметить, что она собирается на меня наорать, но мой растерянный вид, кажется, немного остудил ее пыл. Лера медленно подошла ко мне и села рядом, молчаливо ожидая, пока я изложу ей причину своего побега на кладбище. Потом кудрявая голова повернулась к памятнику и…
- А-а-а! – барабанщица вскочила с лавочки и отлетела от меня на метр. Должно быть детали моей истории немного выветрились из ее головы, судя по ее реакции. Лишь через несколько секунд перестав орать, Лера поняла, насколько смешно ее поведение, и уселась обратно на лавочку. – Прости, Лен… Я просто испугалась.
- Да ничего, - немного улыбнулась я. – Сама в шоке была, когда первый раз увидела.
- Так что случилось-то, подруга? Почему из школы убежала? Тем более… сюда… - Лера вновь с опаской оглядела памятник. – Что, Борзова замучила?
- Нет. Светочка, - грустно ответила я. – Представляешь, она собрала на нас с Виктором компромат! Притащила сегодня в школу цифровик…
- И что? – округлила глаза Новикова. – Неужели все узнали?
- Не успели… Я взорвала фотоаппарат…
- Фух, - облегченно вздохнула Лера.
- … в руках Виктора, - закончила я.
- Ого! – снова впала в ступор Новикова. – Так вот почему его в школе не видно… - задумчиво произнесла она.
- А где он? – чуть ли не вцепилась я в ее воротник, но подруга вовремя успела отскочить от меня. – Скорая приезжала?
- Нет! Не было скорой, - успокоила меня Лера, опасливо косясь в мою сторону. – Да не волнуйся ты так. Наверное, в травмпункт пошел, - спокойно ответила барабанщица. Когда я представила ожоги на руках любимого человека, то невольно почувствовала, как глаза защипало, а в носу засвербило. Я даже сама не заметила, как закусила нижнюю губу. – Ленка, ну ты чего? – снова присела рядом со мной Новикова. – Все нормально будет!
- А если бы я его вместе с этим гребаным фотоаппаратом бы взорвала? А если я когда-нибудь так разозлюсь на него, что сделаю еще больней, Лер? – заговорила я, сдерживая слезы. – Ты представляешь, что я натворила? Это же равносильно тому, что ты Стасу руки на сковородке поджаришь!
- С удовольствием, - прорычала Новикова.
- Хорошо! Не Стасу, а Леше! – поправилась я. На некоторое время повисло молчание. – Лер, что мне теперь делать? – я наивно посмотрела на подругу. – Я с ума сойду, если подобное произойдет еще раз! И неважно, что…
- Лен, мне кажется, что тебе надо поговорить с Виктором Михайловичем, - перебила меня Лера. – Я понимаю, что тебе стыдно, но… Если он тебя действительно любит, а ты уйдешь от него, испугавшись сегодняшнего инцидента, то сделаешь ему еще больней, понимаешь? – Лера положила руку мне на плечо. – Вам нужно обсудить это… Вообще, в отношениях все нужно обсуждать. Ну, почти все… Маленькие секретики должны остаться у каждого, а то совсем неинтересно будет, - улыбнулась подруга и щелкнула меня по носу. Я тоже улыбнулась. – Ну-ка моргни! – скомандовала барабанщица, видя слезы, застывшие в моих глазах. Я отрицательно покачала головой. – Моргни, говорю! – снова приказала она. Видя, что я никак не реагирую на ее указы, девушка резко выбросила перед моим лицом правую руку с выставленными двумя пальцами. Повинуясь инстинкту самосохранения, я закрыла глаза и тут же почувствовала, как по щекам потекли уже холодные слезы. – Будешь меня слушаться! – гордо заявила Лера. – Вставай! Пошли!
- Куда? – удивилась я, но все-таки встала.
- Куда-куда… к Степнову! Хочу лично убедиться, что ты с ним поговорила! – заявила Лерка. – Ну… или хотя бы убедиться, что ты к нему подошла…

- Новикова? – раздался удивленный голос моего любимого. Сама я как-то умудрилась спрятаться за спиной подруги, поэтому он меня не видел. – Что ты здесь делаешь?
- Вот как всегда! – недовольно заговорила Лера. – Нет, чтобы обрадоваться, чайку предложить… Так нет же!
- Как ты узнала мой адрес? – перебил ее Степнов.
- Э-эх… Держите вашу беглянку, - барабанщица вытащила меня из-за спины и поставила перед собой, - и больше не теряйте!
- Леночка! – тут же обнял меня Виктор и втащил в квартиру. Мельком я успела заметить его забинтованные ладони. Снова стало не по себе. – Куда ты подевалась? Почему телефон отключила? Я же волновался! – тут же скороговоркой стал говорить мужчина. Новикова уже успела зайти в квартиру и закрыть за собой дверь.
- Вить, - я немного отстранила его от себя и взяла его руки в свои, - тебе очень больно? Прости меня, пожалуйста. Я не хотела…
- Глупенькая, - с неимоверной нежностью в голосе произнес Степнов. – Да я счастлив, что никто ничего не узнал! Боже, как же я за тебя волновался! Как же соскучился… - произнес Виктор и, совершенно забыв про стоящую рядом Леру, стал целовать меня, по-хозяйски притянув к себе за талию. Я тут же приподнялась на носочки и обняла его за шею, лаская губы любимого мужчины. По телу прошло какое-то непонятное ощущение, но разорвать поцелуй не было никаких сил. Когда же мы все-таки смогли оторваться друг от друга, Виктор нахмурился, поднял одну руку и слегка отодвинул бинт. Его ладонь была чиста! На ней не было ни единого намека на ожоги. Мужчина тут же посмотрел на меня. А я в это время уже рассматривала свои ладони, на которых были довольно большие пузырики с жидкостью внутри.
Я не помню, ржала ли я когда-нибудь настолько истерично, насколько это было сейчас. Все мое существо затопила радость от мысли, что я избавила его от боли, которую сама же ему и причинила. Вы когда-нибудь видели девушку, смеющуюся от того, что она получила ожоги? Нет? А Виктор с Лерой наблюдали сейчас именно эту картину.
- Лена! – зарычал Степнов, схватив меня за запястья. – Верни! Верни мне их!
- Не могу! – сквозь смех ответила я.
- Да что ты все ржешь! Это не смешно! – сердился Виктор, рассматривая мои руки.
- Это не смешно, - согласилась я. – Я просто радуюсь, что наконец-то мои дефекты начали приносить пользу!
- Лен, а забери у меня месячные, а? – подала голос Лера, глядя на меня с неким восторгом.
- Новикова! – зарычал Виктор. – Так! Все на кухню! Живо!

- Значит так… - начал я, понимая, что не знаю, что тут можно сказать. Лера внимательно смотрела на меня. Лена все еще счастливо улыбалась. – Кулемина! Прекрати лыбиться так, будто исполнилась мечта всей твоей жизни!
- Не могу, - ответила моя девушка, улыбнувшись еще шире.
- Так, - снова протянул я и полез в холодильник за кремом от ожогов, который купил, чтобы смазать себе ладони. – Давай сюда руки, Ленка.
Девушка без колебаний протянула мне свои ладошки, покрасневшие и покрывшиеся пузыриками. При одном взгляде на них у меня переворачивалось всю внутри – я помнил эту боль, это жжение, которое не давало мне расслабиться ни на секунду. А Лена… все сидит и улыбается, будто совсем ничего не чувствует. Быстро пробежавшись глазами по инструкции, я открыл тюбик Д-Пантенола, который мне посоветовали в аптеке, проткнул запаянное отверстие и выдавил небольшое количество крема на ладони моей любимой. В глазах ее тут же появилось некое облегчение от того, что крем был холодным. А стал осторожно размазывать его, и хоть Лена и старалась не показывать своих эмоций, но улыбка ее явно стала меньше, а губы начали подрагивать.
- Ребят, а как вы в школе собираетесь объясняться? – неожиданно спросила Лера. Мы с Ленкой синхронно посмотрели на нее, потом Кулемина на секунду куда-то отвела взгляд, и я заметил, как Новикова подмигнула мне. Я тут же понял ее замысел: за разговором Лена не так сильно будет концентрироваться на боли!
- Ну… я могу недельку с бинтами походить, – ответил я, продолжая втирать крем. – Не будет же мне никто под них заглядывать, правда?
- Конечно, Виктор Михайлович! – сразу же ответила Лера с каким-то ехидным видом. – Это же верх неприличия – заглядывать под бинты преподавателю!
- Новикова! – рыкнул я. Ленка захихикала. – Еще одно слово…
- … и я у зубного… Я знаю, - примирительно улыбнулась мне Лера.
- А со мной что делать? – спросила взволнованная этим вопросом Кулемина. – Сказать, что я решила составить Виктору Михайловичу компанию? Или что мне не понравилась моя линия жизни, и я решила ее разгладить, с целью коррекции?
- Ага… Какая-то она банальная, - засмеялась неугомонная Новикова. – Надо ее каким-нибудь орнаментом сделать!
- Лер, а серьезно? – спросила Ленка, не замечая, как я усиливаю нажатие своей руки на ее больную ладонь.
- А для серьезного подхода к вопросу нужно сконцентрироваться, открыть чакры, очистить карму…
- Лера! Да можешь ты быть серьезной или нет? – воскликнула Лена. За спиной Новиковой тут же разлетелся на мелкие осколки стакан. Девушка испугалась, втянула голову в плечи, потом осторожно обернулась и осмотрела последствия Ленкиной злости. Со страхом в глазах барабанщица вновь перевела взгляд на свою подругу.
- Так бы и сказала: «Лера! Прекрати паясничать!» Чего сразу угрожать-то?
Я с осуждением взглянул на Новикову, но в то же время понимал, что она отлично отвлекла Ленкино внимание. Пока Лерка дурачилась, я успел намазать Кулеминой руки.
- Все, Ленок. Посиди, чтобы крем подсох, - сказал я, убирая тюбик обратно в холодильник.
- Блин, - тихо произнесла Лена, коротко поморщилась и поднесла к голове свое запястье. Я тут же взял полотенце, девушка хотела взять его, но я сам подставил его к ее носу, так как руки у нее все еще были намазаны кремом. Хотя на этот раз почти обошлось – крови было очень мало.
- Слушайте! А я придумала! – с радостной улыбкой заявила Лера.
- Мы тебя внимательно слушаем! – сказал я.
- Давным-давно, - начала Новикова так, будто рассказывает сказку, а не излагает идею, - встречалась я с байкером…
- Не так давно это было! – тут же возразил я.
- Ой, Виктор Михайлович, а Вы помните? – искренне удивилась барабанщица.
- Мне рев его мотоцикла каждую ночь в кошмарах снится, - буркнул я.
- Ну ладно… В общем надо было соответствовать имиджу. С тех пор у меня остались черные кожаные перчатки без пальцев. Будешь в них ходить! – сказала Лера, улыбаясь во все тридцать два зуба. Немного подумав, девушка стала серьезной. – Правда наверное больно будет…
- Лучше так, чем светиться перед всей школой ожогами! – улыбнувшись, ответила ей Кулемина. – Спасибо, Лер!
- Да не за что!
- Может еще подкинешь идейку, как сделать так, чтобы Светочка к нам цепляться перестала? – усмехнулась Ленка. У меня внутри все перевернулось от знакомого имени.
- Кстати, насчет Светланы… - неуверенно начал я, - я поговорил с ней…
- И… - ожидала продолжения Кулемина. Лера тоже заинтересовано стала смотреть на меня.
- Она согласилась дать мне развод, - уклончиво ответил я, надеясь, что Лена сама догадается, что не все так просто…
- Наконец-то, - облегченно выдохнула любимая, но тут же нахмурилась. – Но не просто же так, да? Есть какое-то условие? – скорее утвердительно, чем вопросительно сказала Лена.
- Есть, - ответил я и покосился на Новикову.
- Вить, ну мне что из тебя клещами тянуть что ли? – не выдержала Кулемина.
- Лен, ну я не могу… при Лере… - сбивчиво объяснил я, видя, как меняется выражение лица барабанщицы. Кажется, мои слова ее возмутили.
- А что Лера? Лера же не маленький ребенок! – воскликнула та. – И вообще, Лера тут главный генератор идей, поэтому должна все знать! А еще…
- Ладно, ладно, - отмахнулся я. – В общем, Уткина сказала, что даст мне развод, если… я пересплю с ней, - сказал я и несмело посмотрел на Лену. Лицо ее никак не изменилось, а в глазах появилось удивление с некой примесью презрения. Новикова лишь переводила свой взгляд с меня на Лену и, как ни странно, молчала, видимо, понимая, что это не ее разговор.
- Ну… и что ты думаешь по этому поводу? – осторожно спросила меня Кулемина. – Что ты ей ответишь?
- Лен, ты что, с ума сошла? – удивился я. – Конечно я не буду с ней спать! Во-первых, но это далеко не главное, она сказала, что даст мне развод, но не говорила, что отстанет от нас. А смысл делать что-то, если будешь продолжать получать ее подлянки? – рассуждал я. – Но самое главное, Лен, это то, что я люблю тебя и изменять тебе не собираюсь!
- Правда? - с надеждой в глазах посмотрела на меня любимая.
- Ну конечно, Лен! – ответил я. Ленка тут же встала, подошла ко мне и, усевшись на мои колени, крепко обвила мою шею, стараясь не смазать крем. Я тоже обнял ее и поцеловал в висок. Лера, глядя на нас, только улыбалась. По-моему она действительно была рада, что мы с Леной вместе.
- Голубки, не хочу вам мешать, но мне через два часа надо быть на свидании, - сказала Лера. – А я еще не одета, не уложена, не накрашена как следует. В общем, давай, Ленк, отрывайся от своего… ммм… Виктора Михайловича, и пойдем. Дам тебе перчатки.
Так они и ушли, а я стал собирать осколки несчастного стакана. В процессе подметания, я все пытался придумать, какими словами лучше отказать Уткиной, чтобы она не разошлась еще больше? Потом почему-то в голову залезла мысль о том, что на предстоящие соревнования можно даже не записываться: у одной спортсменки обожжены руки, у второго спортсмена сломана нога… Здорово!

Ну вот кто мне ответит: почему я уже второй час бессмысленно лежу на кровати, делая жалкие попытки уснуть? Почему, как только я закрываю глаза, мне тут же начинает мерещиться эта лаборатория? Еще и руки болят как незнамо что… Эх… Не суждено мне видимо сегодня уснуть…
А вот Степнов, наверное, уже дрыхнет без задних ног! Вот был бы он сейчас рядом, я бы ему спать не дала… Вы о чем подумали? Он бы меня убаюкивал! Сказки бы читал, колыбельные бы пел…Мечтать не вредно.
Открыв глаза, я поняла, что наконец-то уснула, так как столкнулась нос к носу со спящим Виктором. Глупо улыбнувшись (во сне-то все равно никто не видит), я провела пальчиками по его щеке. Колючая! Офигеть! Собирался в мой сон и не побрился! Ну ладно… Это все потом. Надо наслаждаться, пока есть такая возможность.
- Вить, - тихо позвала я мужчину, который спал. Веки его дрогнули, и вскоре он открыл глаза. Я, не теряя времени (вы же знаете, сны всегда прерываются на самом интересном месте), перекатилась, легла на него и стала целовать. Спросонья Виктор сначала ничего не понял, потом ответил… а потом отстранил меня от себя и переложил на вторую половину кровати! Вот хам! Да как он себя ведет в моем сне?
- Лена?! – задал тупой вопрос физрук. Нет, блин! Рассказов Игорь Ильич! Хотя следующие слова мужчины отбили у меня всю охоту язвить. – Что ты делаешь в моей постели?
- Во-первых, это моя постель! – уверенно сказала я и уже менее уверенно спросила: - А во-вторых, это что, не сон?
- Какой сон, Кулемина? – зашипел Степнов, бешено оглядываясь и понимая, что он действительно у меня в комнате. – Что это за фигня? Как я здесь оказался?
- Ну… я лежала-лежала, потом задумалась о тебе и опля! Ты здесь… - невинно моргая глазками, ответила я, понимая, что мои дефекты заходят в своей «гениальности» все дальше и дальше.
- Отлично! – сердито заявил Виктор и, не подумав о том, во что он одет, встал. А из одежды на нем были лишь трусы… Рот мой непроизвольно открылся, глаза уже забыли, что такое моргание, а тело просто-напросто парализовало. Я жадно поедала взглядом каждый сантиметр его идеального тела, каждый неизведанный мною раньше участок кожи… Крепкая грудь, сильные руки, накаченный пресс с небольшими кубиками… Почему у нас в стране запрещено ходить в одних трусах? Хотя нет, правильно, что запрещено… А то моего мужчину, пожалуй, уже несколько раз изнасиловали бы.
Степнов, видимо поняв, что молчание затянулось, поймал мой взгляд и тут же смутился. А дальше… глаза мужчины бешено метались по комнате, пытаясь найти хоть что-то, чем бы он мог прикрыться. Не знаю, чем в этот момент думал Виктор, но он не нашел ничего лучше, как сдернуть с меня плед, которым я накрывалась. Пока довольный Степнов обвязывался, как после бани, я стала искать, чем прикрыться мне, ибо одета я была приблизительно как он - лишь в узенькие трусики. Недолго думая я взяла одну подушку, спрятала за ней грудь и обхватила ее ногами. В такой позе меня и застал Виктор, когда поднял свой взгляд. От него не укрылись мои голые плечи и ноги, и по-моему мужчина снова смутился.
- Вить, дай мне из гардероба какую-нибудь одежду, пожалуйста, - спокойно сказала я, хотя сердце в груди хотело выпрыгнуть от осознания того, что он мог узреть меня в таком виде.
- Прости, Ленок, - сказал он, выполняя мое поручение. – Я случайно. Не подумал, прежде чем сделать… - с этими словами ко мне на кровать приземлились пижамные штаны и футболка. Виктор продолжал стоять рядом с гардеробом спиной ко мне, видимо, давая мне одеться. Быстро натянув на себя все, что «прилетело», я подошла и осторожно обняла любимого за талию.
- Я так рада, что ты рядом! – прошептала я и не смогла подавить в себе непреодолимое желание дотронуться губами до его обнаженной спины. С секунду подумав, я все-таки оставила на ней нежный поцелуй.
- Ленок, не делай так больше! – предупредительно прошептал Виктор и повернулся ко мне лицом. Что на меня нашло в тот момент – я не знаю, но мне жутко захотелось касаться его… трогать… осязать… чувствовать…
- А так можно? – спросила я и, хитро улыбнувшись, стала ласкать губами его грудь, иногда перемещаясь на ключицу, вставая на носочки. То ли Степнов просто офигел от такого развития событий, то ли он просто не мог прервать меня, приносящую ему наслаждение, но руки его легли на мою талию, и никаких попыток отстранить меня мужчина не делал. Через некоторое время я сама оторвалась от его ключицы для того, чтобы поцеловать его.
- Ленка, если ты сейчас не прекратишь… - чуть ли не умоляюще глядя на меня, прошептал мужчина, - я не знаю, что со мной будет… Пожалуйста, не надо! Давай лучше подумаем, что теперь делать…
- Да, ты прав, - согласилась я и отошла от любимого, садясь на кровать. Он присел рядом. – Блин, Вить, а как же ты теперь домой пойдешь? Без одежды… - до меня, наконец, дошли масштабы катастрофы.
- Не знаю, но надеюсь, мы с тобой сейчас что-нибудь придумаем.
Мы, как по договоренности, уперлись локтями в колени и подперли ладонями щеки. Так мы и просидели несколько минут, пытаясь напрячь свои мозги. Тишину комнаты испортил громкий вскрик Степнова: «Блин!» Как оказалась, у него с колена съехала рука. А на локте, знаете такая точка есть? Ее если заденешь – так и кажется, что ток по телу провели, а потом и мурашки ползти начинают… Теперь вы поняли реакцию Виктора? Поняла ее и я… но, к сожалению, не понял ее дед, который, по-видимому, встал попить и услышал этот нетихий вопль.
- Леночка, у тебя все в порядке? – раздался голос, и я отчетливо слышала, как к моей комнате приближаются шаги. В ту же секунду, как только я представила, чем грозит деду такой спектакль, я спихнула Виктора с кровати и стала заталкивать его под нее… благо место позволяло. Степнов, посопротивлявшийся некоторое время, наконец, поддался, и в ту же секунду открылась дверь моей комнаты.
- Лен, ты чего? – это дед увидел мою замечательную позу – на карачках держась одной рукой за край кровати. – Леночка, тебе плохо?
- Дедуль, да все нормально, - спокойно ответила я, вставая. – Тапочек искала. А ты чего вскочил?
- Да так… А потом в комнату иду, слышу у тебя тут шум какой-то… Решил зайти, проверить, - объяснил старик, внимательно глядя на меня. – У тебя точно все в порядке?
- Да, дед, все хорошо! – заверила его я.
- Ну тогда спокойной ночи! – пожелал мне старик.
- Кстати, дедуль, в следующий раз, прежде, чем войти в мою комнату, не забудь постучаться! – напомнила я ему. Старик смутился и покраснел.
- Леночка, так я же думал, что-то случилось…
- Ладно, дед… Не парься! Спокойной ночи! – с улыбкой пожелала я ему.
- Сладких снов, внучка!
Как только дед вышел за дверь, и шаги затихли, Степнов тут же заворочался под кроватью. Я, кстати говоря, во время разговора с дедом села на кровать. А так как кровать высокая (слава Богу, а то Виктор бы под ней точно не поместился бы), то ноги мои не стояли на полу, а висели над ним. И вот, значит, оттолкнулась я своей пятой точкой от кровати, желая спрыгнуть на пол и помочь любимому выбраться. И в тот момент, когда мои ноги коснулись пола, ровнехонько между ними появилась кудрявая голова из-под кровати. Мы ошалело смотрели друг на друга, понимая, что реши Степнов вылезти правее или левее, его голова подала бы под мою ногу. Молча, не говоря ни слова, Витя вылез, и мы снова сели. Продолжились размышления на тему «Как переправить Витю из пункта А в пункт В?»
- А может ты меня просто обратно отправишь? – с безысходным взглядом спросил Степнов.
- Не-а, я только сегодня убиралась, - ответила я. На лице мужчины появились хоть какие-то эмоции, а именно удивление.
- Лен, ты о чем?
- Я о том, что если я напрягусь, то могу случайно взорвать тебя… А потом убирай тут твои останки со стен, пола, потолка, мебели…
- Жестокая ты… - усмехнулся мужчина.
- Нет. Я просто знаю, что может произойти, если что-то пойдет не так. И не готова так рисковать, - ответила я без тени улыбки. Через некоторое время до меня доперло понимание еще одной проблемы. – Вить, а Вить… Слушай, а у тебя ключи с собой есть?
- Лен! Ну откуда? Вернее, где? В трусах что ли? – возмутился Степнов, потом покраснел от своей последней фразы, а потом и сам понял, к чему я клоню. – Ой, а как я домой попаду, даже если дойду? – совсем растеряно произнес он.
- Вить, не тупи! Ключи есть у меня! – напомнила я, и лицо мужчины сразу же просветлело. Он даже в порыве радости обнял меня. – Теперь другой вопрос: как ты до дома добираться будешь?
- Мне бы только какую-нибудь одежду найти, - сокрушался Виктор.
- Свою не дам! – тут же усмехнулась я. – А дедушкина тебе не подойдет. Да и если я за ней пойду, то непременно его разбужу.
- Да что же делать? – зарылся руками в свои волосы Степнов. – Не дай Бог ведь Петр Никанорович увидит…
- Слушай, а вы с Игорем Ильичом хорошие друзья? – спросила я, оценивая идею, пришедшую мне в голову.
- Лучшие. А что?
- Его домашний номер знаешь?
- Ну, естественно, Лен! К чему ты клонишь? – допытывался физрук.
- Значит так: сейчас звоним Рассказову, объясняем ситуацию, потом звоним Новиковой, у нее отец сегодня вроде на дежурстве. Лерка приходит, берет ключи, они с Игорем Ильичом идут к тебе на квартиру, берут вещи, и Новикова притаскивает их сюда! – озвучила я план.
- Ленка, ты гений! – снова порывисто обнял меня Степнов. – Только Новиковой не надо! У Рассказова есть запасные ключи!
- Ага, а если, к примеру, когда он придет занести тебе вещи, встанет дед? Что я ему скажу? Что учитель истории проводит рейд и выясняет, кто из его учеников не спит по ночам? – усмехнулась я. – Вот на этот случай Лера и нужна! Если что, скажу просто, что она со Стасом поругалась, а ночевала у него!
- Ленок, какая же ты у меня умничка! – с нежностью в голосе сказал Виктор и стал звонить своему другу.
Потом мы позвонили Лерке. По моим расчетам у нас было около сорока пяти минут до того, как они с историком встретятся, поржут над нами, дойдут до Виктора, возьмут его одежду и придут сюда. И мы это время зря не теряли… Сначала просто целовались и обнимались. А вот потом… Вы бы знали, сколько времени мне потребовалось на то, чтобы уговорить Степнова прилечь! Но я все же своего добилась! Правда, пришлось его слегка обмануть… Когда он согласился, то понял, что ему придется размотаться из пледа. Я тактично отвернулась, почувствовала, как меня накрыли, и как рядом лег Виктор. А потом я стала быстро, но осторожно, чтобы Степнов не заметил, снимать с себя пижаму. Хотелось прижаться к нему и ощутить жар его тела, и чтобы никакие тряпки не мешали! И когда я осуществила задуманное, а именно прильнула к нему своим голым телом, любимый сначала вздрогнул, а потом приобнял меня и тихо прошептал куда-то мне в макушку:
- Хитрюга… Кулемина, между прочим, ты меня совращаешь!
- Главное, что не ты меня, - усмехнулась я, опустила свою голову на его грудь, а потом, не выдержав, снова быстро поцеловала ее.

Что творилось между нами весь тот час, пока мы ждали прихода друзей, описать просто невозможно. Ленка, пользуясь тем, что в соседней комнате спит дед, позволяла себе много такого, что никогда не делала, даже те пару раз, когда мы оставались в моей квартире совсем одни. Наверное, там ей было не совсем уютно… Скорее всего она боялась, что если зайдет немного дальше в наших объятиях, то может спровоцировать меня на что-то большее… А сейчас она была на своей территории. Даже при огромном желании, я не мог бы сейчас сделать ничего существенного. По крайней мере издавать какие-либо звуки не рекомендовалось… Представляете себе реакцию Петра Никаноровича на то, что мы с Леной лежим в одной кровати почти обнаженные, причем еще так нежно обнимая друг друга?
Первые минут десять Лена просто лежала рядом, сильно прижимаясь ко мне своим телом. Моя рука нежно двигалась по ее позвоночнику вверх-вниз… Потом девушка осмелела и забралась на меня, стыдливо пряча грудь и поправляя сбившийся плед. Стоит ли говорить, как отреагировал мой организм на столь интимную близость? И, что самое интересное, поняла это и Лена, потому что как только я почувствовал нарастающее возбуждение (кстати говоря, было очень неловко!), то тут же заметил, как коварно улыбнулась и закусила губу Кулемина.
Потом любимая прильнула к моим губам, настойчиво требуя от меня ответа. Хотя его и требовать-то не пришлось… Она положила свои руки на мою голову, прикрыв мне уши. Создавалось такое впечатление, что Лена боялась, что я сейчас начну сопротивляться и вертеть головой в разные стороны. Мои же руки пробрались под плед и легли ей на талию. Хотя уже через некоторое время я потерял над ними контроль, и они стали исследовать все тело девушки… Почти все… Интимные места они, как ни странно, обходили стороной. Наверное, бессознательно я все равно опасался ее напугать.
- Вить, - прошептала Ленка, - а как долго ты сможешь ждать? – спросила она, пытаясь скрыть волнение в шепоте.
- Ждать чего? – нахмурившись, поинтересовался я. Да-да, иногда до меня туго доходит…
- Ну… - вмиг засмущалась моя любимая, - пока я буду готова… к этому, - пояснила она и как-то неопределенно кивнула под плед. – Я же чувствую, что ты хочешь...
- Ленок, мало ли, что я хочу, - сказал я и, сняв одну ее руку с моей головы, нежно поцеловал ее ладошку. – Обещаю, я никогда тебя не потороплю. Все будет тогда и только тогда, когда этого захочешь ты.
- А если я уже хочу? – неожиданно спросила Кулемина, видимо, думая этим вопросом ввести меня в ступор.
- Во-первых, ты сама понимаешь, что сейчас это невозможно, - тихо ответил я и провел ладонью ей по щеке. Девушка тут же потерлась об нее, будто кошка, требующая ласки. Я невольно улыбнулся этому жесту. – А во-вторых, ты еще не готова. Поверь, когда ты этого действительно захочешь – я пойму! Даже не так… ты сама дашь мне понять это.
- Я так не хочу, чтобы ты уходил, - прошептала Лена и, обняв меня, положила голову мне на грудь. Обвив любимую руками и еще крепче прижимая ее к себе, я невольно улыбнулся.
- Милая, ты бы знала, как я не хочу уходить! Но остаться я тоже не могу, - грустно добавил я. – Ты сама понимаешь почему…
- Да… дед…
- Вот когда-нибудь ты переедешь ко мне, и тогда будем с тобой всегда вместе, - мечтательно проговорил я. – Вместе завтракать, смотреть телевизор, готовить обед, гулять, вместе спать… - сказал я, посмотрел на светлую макушку и поцеловал ее. – Не грусти!
- Я стараюсь, - ответила Ленка и уже со вздохом добавила: - не получается…

Давайте я не буду описывать вам реакцию Рассказова и Новиковой. Была куча подколов, куча насмешек, правда, в мою сторону. Я все это вытерпел, и взял с друзей слово, что Лену никто своими шутками и намеками доводить не будет. Вроде бы поняли и не приставали к ней…
А я вскоре поговорил со своей женой. Пришел в библиотеку, мило улыбаясь. Светлана восприняла это по-своему и тут же коварно ухмыльнулась, думая, что поймала меня в свою ловушку.
- Витенька, а что ты тут делаешь? – кокетливо спросила она. – Матч какой-то пропустил? Пришел подшивку по спорту посмотреть?
- Хм… Нет, Светуль, - я тоже растянул губы в улыбке. – Я пришел поговорить с тобой по поводу твоего предложения, - сел и покрутил пальцем по библиотечному столу. – Оно еще в силе?
- Конечно, - часто заморгала Уткина, налегая грудью на несчастный стол. – Больше того, могу тебе сказать, что оно будет в силе даже после развода, - дернула бровями женщина.
С ума сойти! Она со спокойной душой и чистой совестью заявляет мне о том, что не прочь стать моей любовницей! Жуть какая! У меня невольно возник вопрос: интересно, раз она такая непринципиальная в плане отношений, есть ли у меня рога? И если да, то сколько? Ладно, сейчас не об этом.
- Да? – я сделал польщенный вид. – Это было бы очень здорово!
- Правильно, не всегда же с этой неопытной малолеткой спать, - вошла в раж Уткина. – Она же даже не знает, как доставить тебе удовольствие. А я знаю…
- Дорогая, это все конечно очень интересно и заманчиво, но я отвечаю тебе «нет»! – насмешливо сказал я, видя, как меняется лицо библиотекарши.
- Что?
- Я не буду спать с тобой, чтобы получить развод, - пояснил ей я. – Во-первых, ты не сказала, что отстанешь от нас с Леной. И наверняка ведь не отстанешь, даже если дашь развод. Во-вторых, нас по-любому разведут через три месяца, так как никаких факторов, исключающих развод нет. И не смей прикидываться беременной! Ты сама просила денег на спираль и мы вдвоем ходили ко врачу, так как ты детей не хотела. Кстати, вот за это я тебя сейчас расцеловать готов! – радостно засмеялся я, понимая, что эта глупая баба сама исключила все возможности удержать меня. – А в-третьих, я не уверен, что сейчас ты не избавилась от спирали и не придешь ко мне через пару месяцев с «радостной» новостью о моем отцовстве.
- Сука ты, Степнов! – выдала Уткина, понимая, что ничего другого сказать мне просто не может. Теперь уже я с победным видом перегнулся через столик и приблизился к ее уху. Не знаю, что меня подстегнуло, но я ответил ей, как вчера на перемене ответил какой-то девчонке какой-то парнишка.
- Я не сука, я кобель! Хочешь, ротиком проверь!
Понимая, как глупо должно быть повторять за молодежью всякую чепуху, я засмеялся. Уткина просто-напросто ловила ртом воздух. Она была жутко красная, жутко злая и сердитая. От ее вида меня еще больше пробирало на истерику.
- Ты еще пожалеешь об этом, Степнов! – процедила Светлана, прожигая меня ненавистным взглядом. – Ты и твоя мелкая соплячка!
- Светуль, скажи, ты слышала про людей, пропавших без вести? – я пропустил оскорбление Лены только ради того, чтобы добить сейчас эту стерву.
- Еще бы! Ты же только о своей пропавшей Леночке и твердил! – ядовитым голосом усмехнулась библиотекарша. – А что?
- А то… Ты видела, как у директора в кабинете взорвался фотоаппарат? – спросил я.
- Ну?
- Баранки гну! А знаешь, почему он взорвался? – спросил я. Женщина с интересом посмотрела на меня. – Потому что так захотела Лена… - Уткина несколько раз переменилась в лице. Я закивал головой. – Да-да, его взорвала Лена! Так что не советую тебе мешать нам… Вдруг у Леночки однажды сдадут нервы… Станет Уткина Светлана Михайловна без вести пропавшей… - лениво сказал я, пряча зевок за кулаком.
- Я пожалуюсь… что вы мне угрожаете! – истерично воскликнула Света, хотя в глазах ее плескался ужас.
- И как ты себе это представляешь? – усмехнулся я. – «Помогите! Лена угрожает меня взорвать!» - пискляво проговорил я и снова засмеялся. – В общем, я тебя предупредил… Хочешь – прислушивайся, хочешь – не прислушивайся. Но при втором варианте ответственность за твою жизнь и здоровье я не несу. Моя совесть чиста!
С этими словами я вышел из библиотеки и тут же наткнулся на подслушивающую Новикову. Хотел уже было возмутиться, но она меня опередила, быстро зашептав:
- Виктор Михайлович, Вы больше не говорите «Я не сука, я кобель! Хочешь, ротиком проверь!» На это есть очень хороший ответ: «Я проверю топором, будешь сукой ты потом…» Я открыл рот, чтобы наорать на барабанщицу, но она уже шмыгнула в библиотеку…

Дождь… С самого утра льет дождь, то немного затихая, то снова превращаясь в непроглядный ливень. А я дура! Ну почему я такая упрямая дура? Ведь видела же с утра, что на улице моросит! Почему не взяла с собой зонт? Говорил же мне дед, но нет… «Я ненавижу зонты!» - был мой ответ. Но самый прикол в том, что куртка с капюшоном оказалась в стирке, и я, воровато оглядываясь, чтобы дед не увидел, надела другую куртку, естественно, без капюшона. А вот сейчас стою под козырьком школы и жду, пока ливень прекратится или хотя бы сбавит обороты.
Посмотрев на время и поняв, что стою я здесь уже пятнадцать минут как, я тяжело вздохнула и вышла из-под крыши. Одежда и волосы намокли тут же, а спустя минуту их уже можно было просто выжимать. Матерясь на себя, на грязную куртку, на погоду, на пресловутых синоптиков, обещавших «кратковременные дожди», я брела к дому, обиженно сопя носом. Задумавшись, не заметила, как зашла в лужу… после этого лужи уже можно было не обходить – кроссовки промокли насквозь.
Когда я проходила по парку, взгляд невольно упал на одну из скамеек, отметив в ней какую-то странность. Лишь при приближении к деревянной конструкции я заметила осторожно выглядывающую из-под нее маленькую мордочку с мокрым черным носом, который ярким пятном выделялся на полоске белой шерсти. Глупое животное сидело под лавочкой, между досками которой были приличные расстояния, и в итоге промокло насквозь. Щенка трясло мелкой дрожью, ему явно было очень холодно…
Я уверено отвела глаза и пошла дальше. Всех не спасешь… к сожалению. Глянула еще раз на этот мокрый комок, и еще один шаг, отдаляющий меня от животного, дался уже тяжелее. Черт возьми, Кулемина! Не можешь же ты всех дворняг привести к себе домой! Рассердилась на саму себя, и тут же остановилась… Всех – нет, одного щенка – могу! Развернувшись, я пошагала к скамейке, подошла, присела и протянула руку к собаке. Та оценила меня недоверчивым взглядом, но мокрым носом в мою ладошку все-таки ткнулась. Через пару секунд щенок поднял на меня вопросительный взгляд. Я взяла его за лапку и потащила на себя, услышав отчаянный визг.
- Да не ори ты! – буркнула я, прижимая собаку к себе и вставая в полный рост. Несмотря на дождь, я все же решила поближе разглядеть своего подобрыша.

Вы, наверное, уже догадываетесь, что сегодня все утро слышалось из моей квартиры? Правильно! Мои ежеминутные оры: «Вита!!!» Эта собака меня достала! Она словно издевается!
Началось все еще ночью: я проснулся от того, что мне снилось, что меня пытают, тыкая иголкам нос. Все уже поняли? Ага, это голубоглазое чудовище беспощадно грызло мой наружный дыхательный орган! Рявкнув на нее и отправив собаку на коврик на полу, я уснул снова. Второй раз я проснулся от того, что стало мокро… И слава Богу это было не то, о чем вы подумали! Просто Вита, видимо, в порыве нежности решила вылизать мое лицо! Фу! Я отодвинул от себя напористого щенка и встал, так как время уже было без пятнадцати семь и все равно скоро пришлось бы вставать.
Решив приучать собаку к прогулкам на улице, я взял эту псину на руки и вышел из дома. После гулянки я собирался пойти на пробежку, но не тут-то было! Пробежка состоялась раньше! Я пятнадцать минут бегал за этой заразой, которая убегала от меня! В очередном забеге я неудачно поскользнулся на грязи. Стоит ли рассказывать про испачканные все в той же грязи спортивные штаны? Нет? А к ним в скором времени планировал прибавиться еще и синяк на заднице!
Злой как черт, я подхватил этого монстра и пошел домой. Переоделся в джинсы, пошел в ванну, причесался… Выйдя в коридор, понял, что меня ожидает тюрьма за жестокое обращение с животными. Щенок сидел посреди коридора и спокойно справлял свою нужду, ради которой я выводил его на улицу! Матернувшись вслух и довольно громко, я хотел дать собаке поджопник, но она слишком быстро смылась и забилась под кровать, чувствуя, что ей сейчас не поздоровится… Матюгаясь уже про себя, я взял тряпку и вытер обильную лужу с линолеума. И где только в ней столько жидкости помещается? Сама мелкая, а коридор чуть ли не затопила!!!
В очередной раз успокоившись, я сел завтракать, параллельно поглядывая в телевизор. Немного позже к своей миске, коим служило сейчас блюдце (мое любимое блюдце, между прочим!), подошла и эта адская гончая. Решив не обращать на нее внимания, я стал вспоминать какие классы у меня сегодня должны быть. А зря я не проследил за этой фурией… очень зря… Посмотрев на время, я неожиданно понял, что выходить мне уже через пять минут. Быстро помыв за собой посуду я вышел в коридор и… увидел замечательную маленькую кучку рядом с обувницей. Если бы не ограниченное время, клянусь, я не сдержался бы и прибил эту маленькую сволочь! Но, к сожалению, она снова хорошо сныкалась. Ведь понимает, зараза, что шкодничает, и все равно делает! Вот хоть ты ее убей!
В итоге в школу я естественно опоздал и пришел в таком настроение, что ученики с первой же минуты стали испуганно на меня смотреть. И не зря… Бедный седьмой класс, у которого физкультура была первым уроком! Это они запомнят надолго! Потом встретились на завтраке в столовой с Рассказовым. Еще один болван, блин! Ржал над моими злоключениями всю перемену. Благо Лена мне на глаза не попадалась, так как я не знаю, чтобы я ей сказал, но зато знаю точно, что ей бы это не понравилось… К пятому уроку, коим у меня шел любимый 11«А», я немного отошел. Однако все равно все сорок пять минут я посылал Кулеминой убийственные взгляды, на которые она никак не реагировала. После школы, как она предупредила меня еще вчера по смс, Лена пошла ко мне, повидаться и погулять с Витой. У меня же были еще дела в школе, поэтому я домой пришел позже.
В квартире стояла какая-то совершенно невероятная тишина, учитывая, что дома были Лена и Вита. Сказать по-честному, я даже немного испугался - не случилось ли чего? Но, пройдя в гостиную, застал очень интересную картину: Лена и Вита сидели на полу друг напротив друга и, не отрываясь, смотрели друг другу в глаза. Обе выглядели как статуи, так как ни одна из них не шевелилась. Только у Лены под носом медленно набирала свой объем капелька крови, которая через секунду быстро стекла к губе, а затем и вовсе упала на ковер. Девушка прикрыла глаза, встала с колен, потом села на пол и устало откинулась спиной на кровать. Еще спустя секунду приоткрыла глаза и заметила меня.
- Ой, Вить, прости, пожалуйста… Я сейчас замою ковер! – сказала Лена и попыталась встать, но у нее это не получилось. Прикоснувшись к голове, любимая снова осела на пол.
- Ленок, - тут же подошел к ней я и присел рядом, - скажи, что ты тут сейчас делала?
- Пыталась вдолбить в голову Виты мысль о том, что тебя надо слушаться и уважать, - тихо и как-то застенчиво произнесла Лена, и стерла кровь, размазав ее по носу. Вид у нее сейчас был до того забавный, что я даже забыл, что хотел высказать ей все свое негодование.
- Ну и как, получи… - договорить я не успел, так как в дверном проеме появилась Вита, тащащая за собой один мой тапочек, размером с нее саму. Мне даже стало жаль бедного ребенка, но картина была настолько уморительная, что мы с Леной просто заржали. – Видимо получилось!
Вита дотащила до меня тапочек и села в ожидании похвалы. Я погладил ее по голове и снова повернулся к Лене. Сколько мы еще смеялись – не знаю, но помню, что долго.
- Ну вот… Кажется у меня получается что-то контролировать, - улыбнулась Кулемина.
- Еще как получается! – подтвердил я, чмокнув ее в кончик носа. – И сколько ты с ней так сидела?
- Как пришла со школы, - смущенно опустила голову девушка. Я же потерял дар речи.
- Час? Лена, ты час напрягала свои мозги… или чем ты там все это делаешь? Ты с ума… - перебило меня какое-то шуршание у двери. Это была Вита, тянувшая за собой мой второй тапок. Не сдержавшись, я снова засмеялся… а собака, еще раз выполнив миссию, вновь преданно села рядом со мной. Потрепав ее за ухо, я вновь повернулся к любимой. – Ленок, давай вставай…
- Вить, я немного посижу… Я так устала, - снова прикрыла глазки девушка. – Принеси, пожалуйста, попить.
- Сейчас.
Уже на выходе из комнаты я услышал какое-то недовольное ворчание. Нахмурившись, я сделал шаг в коридор и… увидел Виту, тянувшую на себя пакет с продуктами, который я принес из магазина. Собака пыталась оттащить его так же, как тапок, и злилась, что у нее это не получается – пакет-то был тяжеленный… Результатом всего этого был «очень грозный» рык щенка. Я буквально сполз по стенке от смеха. Потом, все-таки поднявшись, подхватил животное на руки и пошел на кухню за водой.
- Вита, спасибо, конечно! Но пакет можешь оставить в покое! – терпеливо разъяснял я ей, наливая воды из графина. – Ты у нас теперь гиперактивная, суперположительная девочка, да?
В ответ Вита стала усиленно вилять хвостом и пытаться облизнуть мне лицо. Отмахнувшись от нее, я пошел в комнату, где дал Лене стакан воды, а щенка поставил на пол. Девушка быстро осушила стакан и отдала его мне, после чего посмотрела на Виту и улыбнулась.
- Какая ты у меня умничка, да? Такая умная девочка! – сказала Кулемина. Собака поняв, что ее нахваливают, тут же подбежала к Ленке и стала облизывать ее лицо. Девушка засмеялась, чего лучше бы не делала… Юркий язык собаки… В общем…
- Фу!!! Лена, не целуй меня больше! – тут же возмутился я по понятным причинам.
- Ах вот как? – возмутилась Кулемина, поймав Виту и немного усмерив своими руками ее прыть. – Значит, как он туалеты больничные языком «вылизывает», так ничего! А как Вита меня поцеловала, так все, капец, да?
- Так я ж эту кабинку для нас «вылизывал»…
Вспомнив наши больничные приключения, мы снова заржали. Вита радовалась, прыгая вокруг нас. Потом Ленка поднялась с пола, но почти тут же прилегла отдохнуть, ссылаясь на чудовищную усталость. Я быстро замыл ковер и пошел на кухню, готовить обед нам с Леной и кормить Виту.

Со школы я теперь прямиком отправлялась к Виктору. Надо было погулять и покормить мою любимую Виточку. «Дрессировать» я ее больше не решилась, так как после того случая я проспала весь день, вечером пришла домой и опять легла спать. Видимо у моих способностей есть какое-то ограничение… А между прочим дрессировать Витку надо было еще много: то она не слушалась, то на месте не сидела, то огрызалась с Виктором, то мстила (чего только стоит погрызенный любимый свисток физрука)… С другой стороны я же не хотела делать из собаки абсолютно послушного робота, поэтому посчитала свою миссию оконченной. А что? Тапочки таскает, дома не гадит, на звонок тявкает… Чего еще для счастья надо?
Я мыла посуду на кухне после приготовления обеда. Периодически я брызгала капельками воды на Виту, отчего та сердилась, начинала рычать и тявкать, периодически отряхиваясь от влаги. В итоге, глянув на пол, я поняла, что мы заигрались, и в скором времени соседи стребуют со Степнова ремонт потолка. Последний раз брызнув щенку в мордочку, я засмеялась и пошла за тряпкой. В этот момент меня и настиг звонок моего мобильника.
- Алле!
- Слушай, Лен, - в трубке тут же затрещал голос Новиковой, - ты вообще английский делать собираешься?
- Ну да… а что? – удивилась я.
- А то, что он уже завтра, а твоя тетрадь у меня! Не хочешь ее забрать? – спросила барабанщица. – Там перевод огроменный просто! Списать до урока не успеешь, так что давай встретимся и…
- Слушай, Лер, я сейчас не могу, - сказала я, вспомнив, что у Виты закончилась ее каша, а, следовательно, кормить ее завтра будет нечем. Всякие Педегри и Чапи мы с Виктором отмели сразу. Вернее у нас стоит в тумбочке небольшой пакетик этой гадости, но сухой корм идет как похвала и только поштучно. – Хотя… сможешь принести ее по тому адресу, который я тебе скажу? – с улыбкой спросила я.
- Ох, знаешь Лен, попой чую, что ты у Степнова! – уверенно заявила Новикова. Я только засмеялась в ответ. – Вот! Что и требовалось доказать! И чем это вы там занимаетесь?
- Уж явно не тем, о чем ты подумала! – с укором в голосе ответила я. – К тому же Вити дома нет, а я готовлю…
- Ух ты! – не дала мне договорить подруга. – Вот это хозяюшка! Когда к Виктору Михайловичу переезжаешь?
- Да пошла ты! – снова усмехнулась я.
- Так адрес-то диктуй! Запишу и пойду!
Леру долго ждать не пришлось – принеслась как метеор. К слову говоря, я забыла сказать подруге о том, что завела щенка, поэтому Новикова про Виту ничего не знала. Но я об этом как-то забыла… Мне даже казалось, что я ей об этом говорила. К приходу Леры собака уснула, поэтому, заметив в окне приближение Новиковой, я тихо открыла дверь, чтобы звонок не разбудил Виту.
- Держи! – подруга сразу же протянула мне тетрадь.
- Раздевайся, проходи, чайку попьем, - пригласила я ее в квартиру.
- Уже как хозяйка прям! – усмехнулась Лера. – А где «чувствуй себя как дома»?
- Ага! Я-то себя пока как дома почувствовать здесь не могу, а ты так и подавно! – ответила я, и мы вновь засмеялись. Потом прошли в кухню. Я сразу же подбежала к плите и, уменьшив температуру, стала помешивать пытающуюся выползти наружу гречку с печенью. Лера подозрительно посмотрела в кастрюльку.
- Лен, а чего это ты готовишь? – наконец не выдержала и спросила она.
- Кашу Вите, - со спокойной душой ответила я, имея в виду, конечно же, щенка. – Гречка с печенкой, - гордо добавила я и улыбнулась, решив пошутить. – Сама бы ела, да Вите оставить надо!
По лицу Леры прошлись все цвета радуги. На меня она смотрела как на умалишенную. Я смотрела на нее примерно также (не, ну а чего она на меня так смотрит? она первая начала на меня так смотреть!)… Прошла, наверное, минута, прежде чем Новикова выдавила из себя следующую фразу:
- Лен, а вы чего, поругались, да? – осторожно спросила она.
- Кто? Мы с Витей что ли? – удивилась я. Подруга кивнула. – Нет! С чего ты взяла?
- Ну… я бы такое Лешке приготовила бы только, если бы мы поругались… - пробормотала Лера, и до меня наконец дошло, что она подумала, что я готовлю это не Витке, а Виктору!
Через некоторое время, когда мы выяснили, как говорится, «ху из ху», и чем Вита отличается от Вити, раздался наш громкий, дружный смех. Я представляла себе Лешу, жующего кашу и дающего себе зарок - никогда больше не ругаться с Лерой. Что представляла себе Лера, я не знаю, но ржала она похлеще меня! Потом Новикова неожиданно вспомнила, что обещала Лехе сегодня зайти к нему на работу и, быстро перебирая своими стройными ножками, покинула квартиру Степнова.
Мы с Витой переместились в гостиную. Сидя на мягком ковре, мы смотрели какую-то комедию, которую транслировал телевизор. Вернее смотрела ее только я, Витка же спала рядом со мной. Второй раз за день ожил мой мобильник. Увидев на дисплее надпись «Любимый», я невольно улыбнулась и тут же нажала на зеленую трубку.
- Алле!
- Алле, Лен, - из трубки донесся какой-то тихий хриплый голос, и, если бы у меня не стоял определитель номера, я навряд ли догадалась бы, что это Виктор.
- Витя? – удивленно и в то же время испуганно воскликнула я. – Вить, у тебя что-то случилось? Что у тебя с голосом?
- Лен, послушай… - голос затих, отчего у меня участилось сердцебиение от страха неизвестности, - ты не могла бы встретиться со мной?
- Конечно! Где? Когда? – закричала я, молясь, чтобы его голос не пропадал.
- Как только сможешь, - устало сказал мужчина. – Шестьдесят восьмая городская больница, корпус номер пять, - сказал Степнов и отключился, видимо, понимая, что я сейчас, не желая того, начну расспрос.
Секунд тридцать я просто смотрела на телефон, понимая, что страх за любимого человека – один из самых жутких страхов мира. Лишь потом подорвалась и выбежала в подъезд буквально через несколько секунд… Вита не могла понять, отчего я так ношусь по коридору, чуть ли не перепрыгивая через нее, копошащуюся в ногах. В общем, схватив сумку, я вылетела из квартиры и вызвала лифт.
Спокойно идти я не могла, поэтому в больницу я бежала, не замечая никого и ничего на своем пути. От того, какие страшные картинки рисовало мне мое воображение, я инстинктивно старалась прибавить скорость, которая итак уже была на максимуме. Даже не останавливаясь, поняла по схеме, где находится нужный мне корпус и помчалась туда.
- Здравствуйте! Степнов Виктор Михайлович… где? – еле-еле спросила я, растолкав всю очередь к справочной. Тетка за стеклом недовольно посмотрела на меня и кивнула, как бы показывая назад «тут вообще-то очередь». Благо люди оказались добрыми и попросили ее ответить мне.
- Степнов… Степнов… у нас такого нет! – неожиданно заявила она. – Есть Степнова Ольга Витальевна! Она сейчас…
- Лена! – послышался голос сзади меня. Я оглянулась и все поняла, вернее даже убедилась: случилось что-то серьезное с его матерью. Извинившись перед всеми людьми, стоявшими в очереди, я подошла к Виктору. Такого потухшего взгляда я у него еще не видела. Мужчина пытался сдерживать эмоции, отчего заметно сокращались мышцы его лица. Я сделала еще шаг и обняла его за талию. Он доверчиво положил свою голову на мою, и так мы простояли около минуты.
- Спасибо, что пришла, - раздался хриплый шепот. Мы одновременно расцепили объятия, и Виктор повел меня к лавочкам.
- За что ты меня благодаришь? Как я могла не прийти? – искренне удивилась я. – Я вообще сначала подумала, что это ты сюда загремел!
- Да лучше бы я… - тихо буркнул Степнов, но я услышала. Только хотела было его обругать, но он неожиданно повернулся ко мне, снова крепко обнял и, положив свою голову мне на плечо, прошептал: - Ленка… как мне тяжело…
- Я знаю, - ответила я и тут же обняла его в ответ, целуя и перебирая своими пальцами непослушные завитки черных волос, касаясь губами виска и щеки. – Я знаю, любимый… Но все будет хорошо!
- Обещаешь? – поднял он на меня взгляд своих голубых глаз.
Вот тут-то я растерялась… Никогда не понимала этого вопроса! Ладно обещать не курить например, или там обещать что-то сделать… Но обещать, что все будет хорошо? Я же не господь Бог и даже не врач! От меня ничего не зависит! Также не понимаю, когда в фильме мужик уходит на войну и говорит: «Обещаю, я вернусь!» Да откуда ты можешь знать? Ты же не туалет идешь чистить, а на войну уходишь! Можно пообещать, что что бы не случилось ты будешь бороться за жизнь… А по-другому… Боже, как же он смотрит на меня! У меня же внутри все переворачивается…
- Обещаю! – ответила я против всех своих принципов.
- Спасибо, - мужчина невесомо поцеловал мою шею и снова положил свою голову мне на плечо. – Я люблю тебя… Не знаю, что бы я сейчас без тебя делал!
- Я тоже очень тебя люблю, и поверь, вместе мы со всем справимся! Что случилось, Вить? – спросила я и тут же почувствовала, как он напрягся.
- Да она домой ехала. Автобуса долго не было, она села в маршрутку, - тихо говорил он, не замечая, как сильнее прижимается ко мне, видимо, ища поддержки. – А там кто-то правила нарушил… Короче, авария, Лен… Въехали прямо в тот бок, где сидела моя мама! – еле-еле договорил Виктор и замолчал.
- Ну все, все… Сейчас врачи сделают все, что смогут, и с Ольгой Витальевной все будет в порядке! Слышишь меня?
- Лен, прости, - неожиданно сказал Степнов. – Я, наверное, в твоих глазах сейчас такое жалкое чмо…
- Да иди ты, дурак! – вспылила я, но потом также быстро успокоилась. – Вить, у всех нас бывают сложные ситуации. Я люблю тебя и всегда буду с тобой, что бы ни произошло! – ответила я, потом, приподняв его голову, нашла его губы и поцеловала его, мечтая о том, чтобы этот поцелуй принес ему хоть немного умиротворения. – Что врачи говорят?
- Ничего не говорят! – злобно взглянув на дверь, буркнул мужчина. – У меня такое ощущение, будто я крепость осаждаю, а не в больнице сижу. Там… операция…
- Ну все. Давай спокойно дождемся ее окончания, а там уже будем вылавливать врачей.