Всем ПРИВЕТ!!!!!!!! 
А ВОТ И Я!!!!!! 
ЗАБЫЛИ УЖЕ ПРО МЕНЯ НАВЕРНОЕ??!!!!!! 
ВЫКЛАДЫВАЮ ПРОДОЧКУ ДЛЯ МОИХ ЛЮБИМЫХ НАРКОМАНОЧЕК!!!!!!! 
ПРОСТИТЕ, ЧТО Я ВИНОВАТА В ВАШЕЙ ЛОМКИ!!!!!!! 
ПРИЯТНОГО ПРОЧТЕНИЯ!!!!!!! 
Даже холодный душ не прогнал боль, терзавшую ее тело. Когда Лена наконец легла, прошло немало времени, прежде, чем она забылась беспокойным сном. А на рассвете она уже проснулась, чувствуя, что у нее мучительно болит голова. После этого она долго лежала в каком-то странном забытье, ощущая, как в ее тело вливается новая боль.
Позже Лена проснулась, чувствуя себя так, словно попала под асфальтовый каток. Короткий визит в ванную и еще более короткий взгляд в зеркало отправили ее обратно в постель. Аппетита у нее не было, совершенно.
Она все еще лежала, когда в дверь коротко постучали, а потом, не дожидаясь ее ответа, дверь распахнулась.
— Неужели ты проспала? — воскликнул вместо приветствия Абдулов, подходя к ее постели.
— Убирайся! — простонала Лена, у которой не было сил даже на то, чтобы повернуть голову и посмотреть на него.
Мрачно нахмурившись, Виталий нагнулся над ней. Нежно обхватив ее лицо ладонями, он повернул его к себе. Жар, исходивший от ее кожи, ни с чем нельзя было спутать.
— Ты больна! — воскликнул он.
— Да неужели? — просипела она, слабо отталкивая его руки. — Не беспокойся, я скоро встану и никого не задержу. Просто завтракать я не хочу.
— Никуда ты не едешь. — Его руки приятно холодили ей щеки и лоб. Выпрямившись, он прошел в ванную, и оттуда послышался звук льющейся воды. Спустя секунду Лена почувствовала прикосновение прохладной мокрой ткани ко лбу. — Так лучше? — мягко спросил он.
— Да, — прошептала она.
— Что-нибудь болит?
— Только все кости, — устало призналась Третьякова. — Мне двадцать — а я уже разваливаюсь на кусочки. Наверное, у меня вышел срок годности. Пожалуйста, не говори ничего Саше. Он уже чуть ли не год предсказывал мой конец.
На лице Абдулова промелькнула слабая улыбка.
— Раз ты не потеряла чувства юмора, значит, все в порядке. Я могу гарантировать, что ты не развалишься.
— Пожалуйста, уходи и не мешай мне спокойно умереть! — взмолилась она.
— Только не вздумай вставать с постели! — строго приказал он, направляясь двери. — Я пришлю Любу с соком. Лежи, пока я не разрешу тебе встать.
Лене нетрудно было подчиниться распоряжениям Виталия. В этот момент она сомневалась, что у нее хватит сил даже на то, чтобы пошевелить хоть одним пальцем на ноге. Она дремала, когда вошла встревоженная Любовь с подносом.
— Гм, вид у вас никудышный, — заметила домоправительница, ставя поднос на столик и помогая Лене приподняться на подушках. — Я принесла вам сок и яйцо всмятку.
— Мне надо одеваться! — слабо запротестовала Лена. — Мы сегодня утром уезжаем. А я еще даже не сложила вещи.
— Никуда вы не поедете, — твердо заявила Люба, расправляя сбившееся одеяло. — Виталий сказал, что вы будете лежать, пока не поправитесь, и именно так вы и сделаете. И можете не тревожиться, все уже уехали. Так что у вас будет тишина и покой.
— Уехали? — отчаянно ахнула Лена. — Все?
— Полчаса назад. Виталий передал, что сообщит вашей секретарше, что вы больны, и велел вам ни о чем не беспокоиться. Я скоро к вам зайду — и извольте к этому времени все съесть!
С этими словами домоправительница удалилась.
Лена откинулась на подушки, отдаваясь во власть тяжелого оцепенения. Абдулов даже не зашел попрощаться! Она надеялась, что у него хватит решимости сделать хотя бы это. Она явно ошиблась. Аппетита у нее совершенно не было, но ради Любы она поела.
К тому времени, как домоправительница вернулась за подносом, Третьякова снова задремала, чувствуя себя ужасно одинокой и никому не нужной.
Почти весь день напролет она спала или просто смотрела в потолок. В обед Люба принесла ей бульон, но она смогла съесть только половину. Ей хотелось думать, что в отсутствии интереса к еде виновата болезнь, а не то, что Абдулов уехал, даже не сказав ей «до свидания».
Когда стемнело, Люба пришла, чтобы зажечь свет и узнать, не нужно ли Лене чего-нибудь. Она весь день заботливо следила, чтобы у больной было вдоволь сока, и подкладывала в кувшин с водой лед. Когда она в последний раз зашла, чтобы это сделать, Третьякова уже крепко спала, так что Люба притушила свет, оставив гореть один только ночник.
Лена не знала, что именно разбудило ее, но только она почувствовала, что в комнате кто-то есть. Пошевелившись, она повернула голову и увидела, что у окна спиной к ней стоит высокий мужчина.
— Виталий? — тихо окликнула она, не веря своим глазам.
Он повернулся и подошел к кровати.
— Как ты себя чувствуешь? — Наклонившись, он уперся рукой в изголовье.
— Но ты же утром уехал в Москву!
Ей все еще казалось, что она видит его во сне.
— Только чтобы проверить, как дела на фирме, подписать все что надо и дать знать совету директоров, что я еще жив! — пошутил он.
Улыбка Лены была похожа на слабую гримасу.
— Ты хочешь сказать, что слетал туда, чтобы только поарать на подчиненных?
— Надо же было всем напомнить, что я по-прежнему их босс. — Виталий легко провел пальцами по ее щеке и скуле. — Люба строго приказала мне, чтобы я тебя не переутомлял, но мне хотелось посмотреть, как ты.
Лена чуть подвинулась, давая ему место, и он присел на край кровати.
Она сама не знала, от чего ее вдруг бросило в жар: от прикосновения мужчины или от высокой температуры.
— Разве тебе не надо заниматься делами в офисе?
Она знала, что Абдулов редко отдыхает, а сейчас он уже рекордно долго отсутствовал на работе из-за затянувшихся переговоров с Рашидом.
— Уже пытаешься от меня избавиться? Он насмешливо приподнял бровь, но рука его все так же нежно скользила вдоль выреза пижамы по мягкой выпуклости ее груди. И под его легким, дразнящим прикосновением у нее мгновенно набухли соски.
Лена помотала головой.
— Просто ты обычно такого не делаешь, — прошептала она, досадуя на то, что дыхание у нее непроизвольно участилось от его чувственных прикосновений.
Виталий нежно отвел с ее лба пряди волос и ладонями обхватил зарумянившиеся щеки.
— Я очень много чего обычно не делаю, — непонятно сказал он, пристально глядя на Лену.
Она всматривалась в его глаза, не сознавая, что болезненная бледность только подчеркнула изящные черты её лица. Не удержавшись, она спросила, неуверенно расстегивая верхнюю пуговицу на его рубашке:
— Почему ты вернулся?
Улыбка его была совершенно загадочной.
— Потому что мне нравится быть с тобой, когда ты такая послушная, — пробормотал он, нежно прижимаясь к ее губам в поцелуе, от которого в беспорядке разлетелись все ее мысли.
Лена тихо застонала и обхватила его руками за шею, но, когда она приподняла голову навстречу его поцелую, неожиданный приступ головокружения напомнил ей о болезни. Она слабо вскрикнула и упала на подушку. Виталий виновато улыбнулся.
— Я совсем забыл, что ты больна, — извинился он, гладя ее щеку. Встав, он направился к двери. — Люба сказала, что сейчас принесет тебе бульону и что ты обязана съесть его до последней капли.
Я зайду к тебе с утра пораньше. Если тебе что-нибудь понадобится ночью, крикни. Я не стану закрывать свою дверь.
Когда Виталий ушел, Лена осталась лежать неподвижно, все еще не веря тому, что он прилетел обратно ради нее, И она снова попыталась понять, почему он это сделал. Но почему-то она не сомневалась в том, что очень скоро это узнает.
Я тоже нуждаюсь в дозе!!!!!! ЖДУ КОММЕНТОВ ОЧЕНЬ, ОЧЕНЬ!!!!!!
