Глава 1: Прогулка. Я научилась просто, мудро жить,
Смотреть на небо и молиться богу,
И долго перед вечером бродить,
Чтоб утомить ненужную тревогу.
Майское солнце припекало по-летнему, но легкий ветерок, весело играющий кронами деревьев, скрадывал зной. Был будний день, и аллеи Гайд-парка пустовали. Только пестрая птичья стая суетилась на берегу озера. Многочисленные лебеди, утки, гуси то приближались к кромке воды, то отступали от неё бело-серым приливом. Приветливо помахивая крыльями, они огибали хрупкую фигурку белокурой девушки, неторопливо шедшей по направлению к Кенсингтонскому дворцу. Пестрая цапля, дремлющая на одной ноге, скосила блестящий глаз на возмутителей спокойствия и опять прикрыла, не заметив ничего подозрительного. Юная девушка показалась птице такой же частицей парка, как и она сама. Если б цапля могла понимать человеческие мысли, то возгордилась бы от своей правоты - Лена давно сроднилась с парком. Первый раз она пришла сюда совсем девочкой, когда ненадолго приехала с родителями в Лондон. Пришла и попала в волшебную сказку, как Алиса в страну чудес. В воздухе стоял кружащий голову аромат цветов. Они приветливо кивали разноцветными головками с зеленых лужаек и роскошных клумб, выглядывали из зарослей кустов и крон деревьев. Рыжие белочки храбро бегали по аллеям. Птицы доверчиво подходили к ней, ласково касаясь крылом. Мир и покой царили в волшебном зеленом королевстве. Маленькая Лена сразу поняла: здесь она своя. И теперь, когда было грустно и нелегко, она часто приходила в свою детскую сказку, стараясь забыть взрослые печали.
После занятий подруги отправились по бутикам на Оксфорд-стрит, а ей снова захотелось погулять в дружелюбной неге и тишине. Дома в Москве заботливые родители с детства приучали Лену быть осторожной во враждебном мире. Они растили её как хрупкий цветок в оранжерее, оберегая от всех проблем и забот. Даже когда дочь подросла и поступила в институт, её возили туда на машине, не разрешая единственному чаду спускаться в ставшее опасным для жизни метро. А Лене так хотелось поехать домой с шумной компанией друзей, весело болтая о всякой всячине. Менее послушный ребенок давно бы взбунтовался. Но добрая и любящая Лена не хотела огорчать отца и мать. Она была поздним, чересчур долгожданным ребенком и понимала тревоги родителей. Тем более, впереди ярким маячком сияло совершеннолетие, на которое Лене собирались подарить машину. Она не задумывалась, будет ли это серебристый Ауди ТТ, как у Димы Тихонова, или просто маленький Опель. Марка была безразлична. Девушка мечтала о свободе, которую принесет автомобиль. Наконец, она сможет ездить там, где хочет и не зависеть ни от кого…
Долгожданный день рожденья через неделю. И уже три месяца она учится в Лондоне, чувствуя себя вольной птичкой. Вот только свобода далась слишком дорогой ценой. Разлукой с человеком, которого она любит и будет любить всегда. Лена горько усмехнулась. Мысли словно из слезливого женского романа. Но что делать, если она думает и чувствует себя, как героиня мелодрамы. Виталий… Это имя живет в ней, не смотря на все попытки забыть. Она не может перестать думать о нем. Что делать, если любимые темные глаза мерещатся повсюду. Если в каждом сне она видит его и, просыпаясь, плачет от боли и разочарования, понимая, что наяву они уже никогда не будут вместе. В такие минуты хотелось повернуть судьбу вспять. Не ходить на этот матч по регби. Не знакомиться с Виталием. Жить, не чувствуя тягучей тоски, не ведая унылых минут, когда безразлично всё. Когда мысли о самом страшном становятся привычными и обыденными. И только воспоминание о родителях останавливает у самого края….
В тот день Тихонов умолял поддержать его на первом серьёзном матче. И Третьякова не смогла отказать. Они были знакомы всего пару месяцев, но Дима успел заслужить её доверие и симпатию. Да и как было не подружиться с ним, таким милым и открытым. Даже родители полюбили улыбчивого третьекурсника, взявшего шефство над их дочерью. Дмитрию было милостиво дозволено иногда привозить её домой. Для Лениных родителей это дорогого стоило. После матча Дима обещал доставить её в целости и сохранности. Но привез Лену Виталий...
Ещё до начала игры она почувствовала на себе чей-то взгляд. Подняла голову и увидела эти глаза: тревожные, бездонные, непонятные. Увидела и застыла не в силах отвернуться. Темный взгляд притягивал к себе, заставлял забыть обо всем. Вот тогда-то она и пропала. Наивную, никем не целованную девочку накрыло волной взрослой любви. Хотя почему взрослой? В конце концов, Виталий тоже был студентом, дипломником. Но ей, первокурснице, казалось, что он старше на целую вечность. И не только ей. Даже друзья называли его только полным именем. Удивительно, что Виталий, рано оставшийся сиротой и всего добившийся сам, дружил с беззаботным Димой.. Возможно, его привлекал легкий и живой нрав друга. Абдулов тоже не отказывал себе в радостях жизни. Приятели любили и умели красиво повеселиться, зажигая на модных тусовках. Большинство, не знавшее грустной истории Виталия, считало друзей одного поля ягодами. Да и девушек оба меняли с необычайной легкостью. Не раз Лена слышала от сокурсниц предупреждения насчет непостоянного Тихонова, а после и Абулова. Но не обращала внимания. Ей не нужна была преданность первого. А второй слишком много значил для неё, чтобы прислушиваться к чужому мнению.
Виталий сразу завоевал Ленино сердечко. Весь матч она любовалась им, не замечая, как оглядывается на неё Тихонов, как теребят соседки, комментируя происходящее. Она видела только его, сильного, гибкого, уверенного, похожего на полубога. Никогда Третьякова не думала, что жестокая игра увлечет её. Она всё ещё сидела, словно завороженная, когда радостный Дима подошел похвастаться победой и привел с собой Владимира. Перехватив её восхищенный взгляд, устремленный на Абдулова, Тихонов притих и заторопил друга в раздевалку. Потом они праздновали победу, но Дима был невесел. В раздевалке он попытался заявить Виталику о своих правах на Лену. Но Абдулов перебил его, спросив, есть ли между ними что-то серьёзное? И увидев, как смущенно отвел глаза Дмитрий, лукаво заулыбался.
Ба, что я вижу, известный бонвиван и ловелас в растерянности? - Тихонов обидчиво вскинул голову и осекся, увидев серьезные глаза Виталия.
Прости, Дим, но я тоже попытаю счастья, - твердо, голосом, не терпящим возражений, произнес Абдулов.
Сказал, как отрубил. И пока они сидели за уютным столиком в кафе, наблюдательный Дима понял, что это не очередной каприз друга, не мгновенно вспыхнувшая страсть, которая быстро остывает. Никогда Виталик не прилагал столько усилий, пытаясь понравиться девушке. Наивная Лена не видела его волнения. Зато взгляд, которым она смотрела на Абдулова, не оставил у Дмитрия сомнений, что он здесь третий лишний.
Третьякова тряхнула головой, прогоняя нахлынувшие воспоминания, и открыла дверь королевской оранжереи на краю парка. После смерти леди Ди во дворце никто не жил. В пустующей оранжерее теперь пили чай туристы. Удовольствие было не для бережливых. Перед тем как приглашать за столик деликатные англичане выдерживали хорошую паузу, давая посетителям время изучить цены на выставленном у входа меню. Но Лене не пришлось ждать - частую гостью сразу узнали. Знакомый официант улыбнулся белокурой красавице, спрашивая: "Как обычно?" Услышав приветливое "да", принес чай, свежие булочки с изюмом, клубнику и густые сливки. Соблюдая привычный ритуал, Лена наклонила над чашкой молочницу, добавила чая и церемонно отпила горячую смесь. Вот её маленькие радости. А на что тратить деньги, щедро переводимые родителями на кредитную карточку? Модные тряпки ей не нужны. Любимые книги и диски не требуют больших средств. Почему бы ни сходить в гости к королеве, попить чая, поесть клубники. Дома у Лены всегда был припасен лоточек с любимым лакомством, да и Виталик, узнав её привычки, сразу начал скупать клубнику тоннами. Он делал всё, чтобы в его доме Лене было весело и приятно. Когда она первый раз зашла к Виталику, словно назло отключили лифт. Не хотелось пешком забираться на тринадцатый этаж. Благоразумная Лена предложила подождать. Но Виталий подхватил её на руки и легко взбежал по крутой лестнице. Открыл дверь и перенес через порог. А потом долго кружил по комнате, не отпуская с рук. Она смеялась и говорила, что у неё уже кругом идет голова. А он весело ухмылялся и отвечал, что всегда мечтал об этом. И что именно так, на его руках, она и должна попасть в этот дом. Модное холостяцкое жилище было удобным и уютным, не смотря на стекло и металл хай-тека. Может из-за темно-синего цвета, вплетающегося в спокойный беж. А может от простора и света, наполнявшего комнаты. Случайно заглянув в элегантную спальную, Третьякова смущенно отвернулась, не подозревая, что скоро в этой комнате узнает, что такое быть с любимым человеком. И став на один вечер до безумия счастливой, потеряет навсегда эту сказочную любовь.…
Елена отпила глоточек густых сливок и положила в рот темно-красную ягоду. Клубника медленно таяла на языке, напоминая самый чудесный день в её жизни. Тогда с Виталием они ели такие же сочные ягоды, только не были так аккуратны. Красный клубничный сок растекался на их губах, смешиваясь со вкусом глубоких поцелуев. Языки осторожно соприкасались и вздрагивали от наслаждения, разливающегося из уст по разгоряченным телам. Лена не помнила, как Виталик отнес её в спальную. Только когда холодный шелк простыней тронул обнаженную спину, она вздрогнула и очнулась, понимая, что сейчас случится самое главное и прекрасное в её жизни. На миг она испугалась, но его ласковые руки нежно скользнули по её телу, теплые губы снова вскружили голову, успокаивая и возбуждая одновременно. А дальше были только его глаза, молящие, безумные. И то томительное ощущение пустоты, которую заполнил он, такой нужный, такой желанный. Потом он долго целовал её, повторяя сладкие слова любви. Счастливым голосом просил за что-то прощения. А когда, уже одетая, она стояла, расчесывая шелковистые локоны, он опустился на колени, уткнулся растрепанной темноволосой головой в её теплый живот и, посмотрев затуманенным взглядом, попросил: "Леночка, не уходи. Я не могу без тебя. Я люблю тебя. Прошу, останься со мной навсегда - будь моей женой". Как же хотелось ответить: "Да. Да, я тоже не могу без тебя. Я хочу быть с тобой в горе и радости, здравии и болезни. Ты самый любимый, самый родной"… Виталий. Виталик. Как горько, что я не сказала этих слов. Как хорошо, что не сказала. Сейчас тебе было бы больнее. Ты бы мучился, пытался разыскать меня, а нашел бы только неприятности на свою упрямую голову.
Ленка аккуратно положила на столик чаевые и вышла на зеленую аллею, ведущую к краснокирпичному дворцу леди Ди. Недавно там открыли выставку платьев знаменитой принцессы, и Третьякова ходила с подругами любоваться многочисленными туалетами. Не верилось, что Диана успела хотя бы раз надеть каждый наряд, примерить каждую шляпку. Жизнь принцессы казалась волшебной сказкой. И какой горькой оказалась правда. Любила ли когда-нибудь Диана? Возможно, это была одна сказочная ночь. А может, и её не было. Лена вздохнула. Тогда она счастливее, потому что знает, как это - быть с любимым…
В тот вечер она вернулась домой, светясь от счастья. На пальце было подаренное Виталик кольцо с сапфиром, сверкавшим как её глаза. Услышав, что у Елены важная новость, родители замерли. Она не заметила их напряженных лиц, торопясь рассказать о своей любви, о том, что они с Виталием хотят пожениться.
А ты сказала ему, что не можешь выйти замуж без нашего разрешения? - осторожно спросила мать.
Нет, я ему ещё ничего не сказала. Я хотела поговорить с вами, - ответила она и услышала, как мама облегченно вздохнула.
Леночка, - ласковым голосом начал отец. - Мы очень виноваты, что не поговорили с тобой раньше. Но я не думал, что твое знакомство с этим юношей зайдет столь далеко. Помнишь, я просил тебя не сближаться с Виталиком? - Лена кивнула, вдруг ощутив, что сейчас произойдет что-то страшное. - Я имел в виду не только его воспитание или родных. Как ты думаешь, откуда у Абдулова так много денег?
Он заработал.
Столько, что может разъезжать на новенькой Инфинити?
Но у тебя такая же машина!
Пойми, я взрослый человек. У меня есть опыт, связи и возможности, чтобы зарабатывать деньги не нарушая закон. А бизнес Виталика криминален. -
Нет! - вздрогнула Лена.
Да! Я просил друзей проверить его. Мне жаль, что результаты пришли лишь сегодня. Лена, ты не можешь жить с таким человеком. - Третяькова почувствовала, как слезы подступили к глазам.
-Но, я люблю его. Я хочу быть с Виталием, не смотря ни на что, - отец нахмурился.
Я не хотел быть жестоким, но вынужден. Если ты не послушаешься и не улетишь со мной в Лондон, то все материалы на Абдулова я передам, куда следует. Завтра же он будет за решеткой, - Лена зарыдала.
Мать подбежала и обняла её.
Девочка моя, не надо, не плачь. Поверь, всё пройдет. Ты ещё такая маленькая. У тебя всё впереди. Леночка, ты встретишь человека, достойного тебя, и полюбишь его, забыв, как страшный сон это увлечение. Отец никогда не пожелает тебе плохого… -
Елена долго билась в истерике, напугав родителей. Только сильное лекарство успокоило её. Но отец и мать были непреклонны. И она поняла, что выхода нет. Дрожащей рукой вывела слова прощания и положила в конверт подаренное кольцо…
Лена открыла решетчатую калитку дворцовой ограды и вдохнула пьянящий аромат цветов. Смеркалось. Целительная прохлада прикасалась к векам, останавливая готовые пролиться слезы… Да, она дрогнула, испугалась. Не за себя - за Виталия. Он не должен был попасть в беду. Лена знала, что делает любимому больно, и молила бога дать Абдулову силы пережить расставание. Она так и не узнала, что следующим утром, когда их самолет подлетал к Хитроу, мать открыла дверь темноволосому юноше. Едва поздоровавшись, он с порога взволнованно спросил все ли в порядке с Леной. И окаменел, услышав ответ. Женщина протянула прощальное письмо. Кольцо выпало и, гулко гремя, покатилось по мраморному холлу. Увидев, как потемнели и вмиг стали несчастными глаза Виталика, Ленина мать со стыдом вспомнила свои слова. Вчера она сказала дочери: "Лена, неужели ты не боишься его? Даже мне страшно смотреть в эти непроницаемые глаза. Невозможно понять, о чем он думает, что чувствует". Сейчас не нужно было усилий, чтобы увидеть в хмуром взгляде непонимание, боль, растерянность. Темные глаза, словно спрашивали - за что? Он казался совсем мальчиком, потерянным и беспомощным. Хотелось подойти и утешить. Обнять беспомощно опущенные плечи. Прошептать, что ещё не всё потеряно, что Лена любит его. Но Светлана слишком хорошо знала своего мужа. Он не позволит Лене быть с Виталием. Николай никогда не меняет решений. Вчера вечером, когда заплаканная дочь уснула, Светлана робко спросила мужа, неужели Виталия настолько опасен. И услышала в ответ, что бизнес Абдулова криминален не более чем любой другой. Зато отношение к женщинам - возмутительно. Мальчишка слишком любит разнообразие и никогда не будет хорошим мужем.
Посмотри, они знакомы так недолго, - втолковывал Светлане супруг, - а что творится с Леночкой при одной мысли о разлуке с Абдуловым. Что же будет, когда после нескольких лет супружеской жизни он бросит её? При его характере это обязательно случится. Решено, - отрезал Николай. - Завтра же мы улетим. Когда вернусь, поговорю с Абдуловым и отдам Ленкино письмо. Он не будет долго горевать…
Ещё вчера Светлана верила, что Николай прав. Сегодня сомнения терзали её, но дело было сделано. Уже ничего не изменить….
Одиноко сидящая на скамейке Лена очнулась и посмотрела по сторонам. Совсем стемнело. Значит, парк уже закрыли. Придется выходить через калитку-вертушку. Пора идти домой, подруги будут волноваться. Они так заботятся о ней. Третьякова надеялась, что Виталик сейчас тоже не один. Что друзья поддержат его. Вернут в привычный мир. Убедят не ждать вестей от девушки, написавшей, что всё случившееся было ошибкой. Помогут стать прежним насмешливым и уверенным Абдуловым.
Вечерний Лондон встретил Лену яркими фарами машин, разноцветными окнами домов и автобусов. На улице, названной именем её родного города, она зашла в церковь и, как обычно, поставила свечу за здравие раба божьего Виталия. Тусклое пламя дрожало, вторя словам молитвы. И Лена вдруг почувствовала, что сегодня Виталию уже не больно, не одиноко. И долго молила бога, чтобы предчувствие было верным. А в этот миг в уютной холостяцкой квартире другая девушка теряла рассудок от наслаждения в объятьях темноволосого юноши. Она хрипло стонала, крепко сжимая сильные мужские плечи, и не слышала, как в минуту страсти с губ её возлюбленного слетело чужое имя …
