Ну чтож...... Опять выкладываю фик на новом месте )))
Приятного прочтения. Надеюсь вам понравиться ))) Ты слышишь шаги? Идет дождь…
Ночь… За окном опять дождь. Нет, не сильный, теплый и ласковый под которым хочется гулять босиком, ощущая его касания на теле, чувствовать, как одежда становится совсем невесомой, словно и вовсе не прикрывая тебя… когда капли смывают всю усталость, «грязь», и проблемы будто утекают по дорожкам с этими быстрыми ручейками. А взамен приносят тебе успокоение и легкость. И радость разливается по телу, и хочется летать… или стоять вот так вот и слушать. Слушать тишину и легкую поступь дождя. И ни о чем не думать.
А еще под такой дождь хочется целоваться… Чтобы любимые руки обнимали тебя, отдавая тебе свое тепло. И вы словно одни во вселенной, и никто, НИКТО не может вам помешать, нарушить эти редкие мгновенья безграничного, всепоглощающего умопомрачительного счастья. Дождь… после которого можно греться у огня под одним большим невесомым пледом, прижимаясь спиной к сильной и такой любимой груди ЕГО, и молчать… об одном и том же… вдвоем…
Нет, это был совершенно не такой дождь. Просто отголоски осени. Моросит что-то. И капли такие холодные, острые, жгучие. Они режут лицо и руки, отдаваясь потоку ветра, такого же холодного и неприятного. Кажется, еще чуть-чуть и эти капли превратятся в маленькие льдинки.
Зима… уже скоро… совсем немного осталось подождать, и снег укроет всю эту слякоть, серость, нервозность пушистым белым покрывалом, и все наладится. Не может не наладиться, когда вокруг все такое чистое, белоснежное, искрящееся…
Она сидела на балконе и смотрела, как эти маленькие капли стекали по стеклам. Тишина… только легкое кап-кап-кап… и изредка шелест колес (и кому это не спится в 4 часа ночи… или утра?). Только редкие фонари разгоняли эту, казалось, такую же серую, как и сама поздняя осень, темень.
В пальцах зажата сигарета. Девушка смотрит на легкий дым. Затяжка, и мысли становятся вязкими и словно уплывают вместе с этим дымом… Легче… Голова стала легкой-легкой (ну конечно, опять курю натощак… весь день не жрамши…).
Она подтянула колени к груди, стало совсем зябко («не май месяц, все таки»…)…
Дверь тихонько раскрылась. Он подошел и положил руку на ее макушку. Такую большую, теплую, любимую руку. Она потерлась о него щекой, как кошка.
- Малыш, что случилось?
- Все нормально, - прошептала она, щелчком отправляя дотлевающую сигарету в приоткрытое окно.
- Ну-ну, - прошептал он в ответ, крепко прижимая ее к себе. – Это ты мне говоришь? Я же тебя знаю…
- Просто очень устала, - произнесла она сдавленным голосом, и уткнулась носом в его голое плечо.
- Ты замерзнешь, стоять тут в одних трусах, - и легкая улыбка появилась на ее лице.
- Мне там, - махнул он рукой в комнату, - без тебя тоже не очень то тепло. Пошли спать, завтра опять вставать рано.
- Опять… - согласилась она.
- И ноги у тебя совсем ледяные. Пойдем, я знаю, как тебя согреть, - игриво улыбнулся он, и потянул ее в спальню, стараясь отвлечь свою девочку от горестных мыслей…
И вновь только легкое кап-кап, и тусклый свет фонарей…
2.
5 часов утра… Она не спит. Просто лежит и наслаждается его теплом, его мерным дыханием на своем затылке… Сильные руки обнимают ее со спины, защищая от всего на свете.
Боже, ну почему такие моменты так редки. Ну разве мы не заслужили немного счастья? …точнее не счастья (мы и так очень счастливы), а… покоя что ли…
Его мерное дыхание успокаивало, а руки согревали.
«Неужели, я когда-то жила без него?! И это было жизнью???» Нет, конечно до НЕГО она и не задумывалась об этом. И все ей казалось … ну может не прекрасным, но вполне сносным. Она занималась любимым делом, ее окружали любящие и заботливые люди… и даже мужчины (хотя «мужчины» - это громко сказано, так… ребята), у нее были друзья… мячик и гитара… Но когда появился ОН, ее жизнь наполнилась совершенно другими красками, звуками, запахами… И казалось, она и не помнит «мир до НЕГО»… Просто то была совсем другая жизнь… И была совсем другая Третьякова… И может быть без НЕГО ей было бы проще… но легче ничуть. ОН мог понять, помочь, простить и … все на свете ОН мог… А ведь хорошо, что тогда они встретились, могли и промахнуться. Она улыбнулась…
А ОН? Что он? Казалось, что он светится изнутри, словно в нем зажглась маленькая лампочка, или солнышко (такое же милое как Лена, его Лена…). Он чувствовал себя мальчишкой. Конечно, в это трудно поверить, что такой взрослый (38 лет не вычеркнешь из жизни) мужчина, с огромным опытом поражений и разочарований за плечами, влюбился, словно юнец. Он прыгал, бегал, шутил, делал маленькие подарочки ЕЙ… как школьник, право слово. Казалось, будь у нее косички, он бы непременно дергал ЕЕ за них.
Он иногда сам себе поражался: «Абдулов, ты же взрослый мужик!!!» Но ничего не мог с собой поделать. Она была ему просто необходима, как воздух (как бы пафосно это не звучало). Одна ее улыбка, всего лишь только взгляд – и на душе сразу легче, и появляются силы все это (работу, усталость, раздражение) вынести, отодвинуть от себя, и улыбнуться, и думать о том, что скоро все закончится, и можно будет отправится домой. И обнять ее, и вдохнуть ее запах, такой легкий запах шампуня и чуть-чуть сигарет. Сразу станет легко и спокойно. Можно будет смотреть на нее сколько захочется, целовать ее, ущипнуть за попку… и не думать о том, что кто-то увидит, растреплется… ОНА была его миром… его всем..
Тишина… и только капли дождя и тиканье часов отсчитывают минуты, драгоценные и такие редкие минуты, когда они могут побыть вместе… Она потеснее прижалась к нему, и он инстинктивно еще крепче обнял ее и придавил ее ногу своей ногой. Вот так правильно, и никак иначе. Когда спишь всю ночь под одним одеялом, тесно прижавшись друг к другу. И не можешь нарушить это единение душ и тел, не убираешь свою руку с ее талии, не отодвигаешься (хотя на кровати еще очень много места), не отрываешь лица от ее макушки. Ты просто дышишь ЕЮ, живешь ЕЮ… и только это можно назвать ЖИЗНЬЮ…
3.
Июль…
А прикольно так… У всех каникулы. Люди отдыхают от уроков, гуляют, пропалывают картошку на даче, купаются, тусуются на дискотеках… А ты идешь одна по пустому школьному коридору. Вдалеке раздаются голоса, хохот и громкое арлановское «Работать сегодня будем, или как?». Но даже отсутствие каникул как таковых и предчувствие того, что еще чуть-чуть и их всех загрузят работой по самую макушку не разрушало той эйфории, которую ощущали все. На площадке прямо витал дух праздника. «Какой такай праздник, когда новый рабочий день начался?» – спросите вы. Ан нет… солнечная летняя погода, сериальное «Первое сентября» и тот факт, что «все мы здесь сегодня собрались» делали свое дело. Все веселились, баловались, смеялись… и совершенно не хотели слушаться режиссера.
Ленка, слегка устав от всей этой суматохи, отправилась покурить на улицу. Щелчок, затяжка, кайф… Она отошла подальше под козырек, что над входом в школу, боясь намокнуть. Шел легкий «грибной» дождик. Капли искрились на солнце, словно маленькие бриллиантики. Так хотелось помокнуть, но иначе весь макияж и прическа псу под хвост. А жаль… Именно из-за дождика сегодня начали снимать в помещении, а не линейку на улице. И теперь вся эта орава массовки (которые радовались новой встречи с любимыми актрисами-певицами) и актеров во главе с Лерой и Аней гудела, шумела и носилась в небольшом актовом зале.
- Как хорошо, что мне с тобой сегодня целоваться не надо, Кулемина, - раздалось сзади.
- И я тебя рада видеть, - произнесла Третьякова улыбаясь. Она очень соскучилась по Виталику, даже сама себе удивлялась.
- Бросать когда собираешься? – спросил он насмешливо. Если честно, он терпеть не мог, когда женщина курит, но… как-то так получилось, что к этой привычке Третьяковой он относился спокойно. Виталик вообще прощал ей многое.
- Как только буду целоваться с Вами, Виктор Михалыч, так сразу и брошу, - съязвила она в ответ.
- Таааак, - протянул Абдулов, - нужно серьезно поговорить со сценаристами… - и улыбнулся.
- Где носит эту Третьякову, - раздался гневный голос режиссера, - будь проклят тот день, когда я согласился на этот сериал.
Лена закатила глаза, но послушно поплелась в школу.
Что творилось в актовом зале просто уму не постижимо. Народ галдел, Лысков показывал на сцене фокусы, Аня и Лера носились как угорелые, и почему они были связаны каким-то шарфиком, одному Богу было известно. И над всем этим хаосом раздавался голос Арланова, который больше был похож на тихий невнятный шепот.
Поддаваясь всеобщему веселью, Ленка запрыгнула на сцену, и стала выполнять роль помощницы великого и могучего мага и чародея Лыскова.
Вернувшись на площадку, Абдулов сразу заметил, как Третьякова вертела попой, обтянутой разноцветными платочками, и заливисто хохотала. От ее заразительного смеха Виталий улыбнулся. Ленка резко повернула голову и ответила на его улыбку. Они вообще весь день улыбались друг другу и играли в переглядки. Так давно не виделись, и рассказать хочется так много, а все нет времени.
Артем вновь сделал какой-то хитрый маневр, и его дурацкие платочки словно обняли девушку. Абдулову почему-то это не понравилось. «Заигрывает что ли?» Причину своего недовольства он не уловил, но улыбка сползла с его лица. Он прошел за кулисы, пытаясь отогнать дурацкие мысли. Третьякова моментально почуяла его перемену настроения. Почему-то казалось, что это ее вина. Она спрятала глаза под длинной челкой и слегка замялась. Дурачится с Лысковым моментально расхотелось. Постояв с минутку, она отправилась в след за Виталием.
4.
- Виктор Михалыч, а чего это вы номер творческой самодеятельности не подготовили? Могли бы выступить со своими любимыми козликами. Я думаю, они бы Вас с удовольствием поддержали в таком начинании.
- Третьякова, и не стыдно тебе?! Меня, может, и так очень смущает, такая нездоровая любовь Степнова к спорт инвентарю, а ты заладила «Козлы, да козлы»…
- Да ладно, Вам, Виктор Михалыч. Об этом вся школа уже гудит. У Вас в жизни две любви: Светочка и козлы…
- Третьякова, ты уже такая взрослая кобыла, вон какая вымахала, а все веришь в сказки. Я тебя сейчас, - с наигранной обидой и злостью, Абдулов бросился на Лену, но та успела увернуться из-под его руки, устремившись в противоположную от «разъяренного физрука» сторону.
Ему очень хотелось показать этой Третьяковой, что нельзя обижать взрослых опытных мужчин. Сначала она его ревновать заставляет, а потом ... все хиханьки да хаханьки. Издевается она что ли???
Виталий догнал ее у самого края кулис, схватив за руку: «Поймал тебя, лошадка быстроногая», - произнес он, переходя на шепот, ей в самое ухо.
- Запрягай, - смешливо ответила ему Лена.
Виталий чуть не поперхнулся от такого «предложения», отпустил ее руку и провел ладонью по ее спине, слегка надавливая, спускаясь ниже пока кончики пальцев не оторвались от ее бедра. Все произошло за какую-то долю секунды, но он все чувствовал словно в замедленной съемке. Вернувшись за кулисы он вновь примостился поудобнее и в наглую уставился на Лену.
… Режиссер что-то им объяснял. Лена кивала головой, показывая, что слушает очень внимательно, но… в голове была пустота, и только кожа еще чувствовала его теплое прикосновение. «Ммммммм, как приятно… Третьякова, ты чего, совсем с дуба рухнула?.. Покурить бы… Но нельзя, уже снимать скоро будут» - шумело в ее голове. Сигареты катастрофически не хватало. И еще этот прожигающий взгляд, сверливший дырку чуть пониже ее поясницы, не давал мыслить здраво.
Абдулов стоял за кулисами, оперевшись пятой точкой о небольшой столик, о предназначении которого можно было только догадываться. Он просто смотрел на Третьякову, и это доставляло ему огромное удовольствие. Почему его взгляд задержался именно на ее спине (спине… просто так было удобнее думать, не углубляясь в свои чувства), ему было не ведомо, да он и не задумывался об этом. Просто стоял и смотрел.
Лена обернулась и ответила ему улыбкой.
- Ты во мне скоро дыру просмотришь…, - пробормотала девушка, выглядывая из-под длинной челки.
- Нет… ты мне здоровая нужна, нам с тобой еще сегодня по школе бегать, инструменты, стыренные Светочкой, искать.
- Не нам, а Вам, - произнесла Третьякова - и вообще, это Вам, Виктор Михалыч, сегодня целоваться надо. А я – птица вольная, что хочу то и делаю.
- Нет уж, Кулемина, я же обещал поговорить со сценаристами на счет наших с тобой поцелуев…
- Ох, и кому тут должно быть стыдно? Кулемина – девочка несовершеннолетняя, а Вы все про поцелуи, да про поцелуи…
- Кулемина – девочка особенная, предназначенная небом только для Степнова, - сказал Абдулов, не переставая улыбаться.
- Ага, я вся такая особенная разособенная…
И слегка придвинувшись к мужчине почти вплотную, прошептала:
- И вообще, у тебя на уме сегодня одни поцелуи…
Они стояли совсем близко, смотрели друг на друга, и не могли себя заставить перестать улыбаться.
- Все! Давайте уже снимать. А то мы сегодня ночуем здесь! – раздался недовольный голос Арланова…
Так и прошел первый день съемок второго сезона сериала «Ранетки». Полный веселья, смеха, шума, беготни и их улыбок.
у
5.
Вечер. А точнее ночь…
Из-за того что все никак не могли настроится на рабочий лад, съемочный день закончился очень-очень поздно. И хорошо, что у Арланова иссяк запас энергии, а то он мог ведь их спокойно и до утра оставить на площадке.
Ленка стояла на балконе и курила. Балкон порой был самым любимым местом в квартире. Здесь было спокойно, свежо, и она никого не будила своими ночными топ-топ. Луна уже давно освещала и без того довольно светлую от различной иллюминации Москву. Хотя… можно было даже звезды рассмотреть. Красота…
Девушка щелчком стряхнула пепел с сигареты.
«Секс и сигарета – лучшая диета…А еще спрашивают, как я слежу за фигурой?!» - хмыкнула она, наклонила набок голову, всматриваясь в темноту, и улыбнулась.
«Что за день такой? Все улыбаюсь?! И работы вроде непочатый край… а мне все весело…»
Просто день такой. Вон Виталька тоже «рот до ушей, хоть завязочки пришей»… Ленка хохотнула, вспоминая как они снимали сцену поцелуя Степнова и Светочки. Он просто чмокал ее в щеку, а она должна была слегка осесть по стенке. Сцена почему-то не получалась долго. Может потому что Абдулов каждый раз начинал смеяться, когда целовал ее, и приходилось раз за разом переснимать сцену. А как только ему удалось успокоиться и сыграть нормально, «Светочка» так резко подкосила ножки, что грохнулась там же у входа в библиотеку. В коридоре раздался оглушительный ржач. И разъяренное «Да сколько же можно, издеваетесь вы надо мной что ли???»
Арланов был готов порвать этот гребаный сценарий к чертям собачьим. Метал гром и молнии, но это, казалось, никого совершенно не волнует. Подумаешь, ну покричит – покричит, да и успокоится, не впервой. А вот такое удивительное настроение прогонять не хотелось.
Абдулов был так рад, что с поцелуем наконец было покончено, что начал вальсировать со своим любимчиком – козлом. Это был необыкновенный козел. Самый лучший. Чего он только не перетерпел… Порой он даже поддерживал своего «физрука» и участливо хрюкал, поскрипывая под попой Виталия. И Ленку, как самую-самую (спортсменку, комсомолку и просто красавицу), тоже к себе подпускал. Остальных же держал на расстоянии. Удивительно, но кто бы другой, за исключением этой «сладкой» парочки, не начинал бы иметь на беднягу козлика виды, тут же случались неприятности. То нога отвалится (хотя прикручена была намертво), то пружина кому-то в мягкое место начинает давить… И только с Леной и Виталием он (козел) был очень терпелив и доброжелателен…
Видя эти «танцы под пальмами» Абдулова, Ранетки зашлись в очередном приступе хохота. А Арланову это так понравилось, что он решил непременно вставить ЭТО в серию…
Лена бросила дотлевающую сигарету и посмотрела на разлетевшиеся искры. Потерла ладонями усталое лицо, взъерошила белокурые волосы, и обняла себя руками за плечи. Становилось зябко. Так хочется, что бы тебя обняли ЕГО сильные руки… Мысль пролетела в голове со скоростью шквального ветра и унеслась быстро прочь. Чьи ЕГО? Раньше ОН был лишь расплывчатым образом… Но теперь ОН имел определенные форму, цвет и запах. И это продолжалось уже целый месяц…
