Сериалы онлайн

Лена проснулась в своей постели. Но вылезать не спешила, наоборот натянула одеяло по самый нос. Она совершенно не помнила, как вчера оказалась дома. Кто ее доставил? Как ее встретил Витя? Блин, за то прекрасно помнила, что было до этого. Нет, пожалуй, не все. В какой момент от них Ваня отсоединился? … И отсоединился ли? Кошмар какой! Она с головой залезла под одеяло. Как теперь в глаза Вите-то смотреть? Нет, для начала неплохо бы выяснить, что он знает, господи, хоть бы ничего! Кто ж ее вчера домой привел? И как привел, что сказал, как смотрел?
Из соседней комнаты доносились счастливые возня и смех отца с сыном. Так хотелось наброситься на них, зацеловать, затискать! А она сидит здесь как преступник, боится выйти. А почему как? Она и есть преступник.
Лена подошла к зеркалу и пригляделась к своему лицу, пытаясь обнаружить на нем явные признаки измены. Вроде, ничего не заметно. Тот же нос, тот же рот, тот же глаз, второго так же как и вчера почти нет. А что, собственно, должно быть заметно? Она не знала как выглядят эти самые признаки. Затем попыталась ощутить, как пахнет изменщица. Она поводила носом сначала по рукам с внешней стороны от пальцев до плеч, потом с внутренней от запястий до подмышек, ничего. Она снова села в кровать и повторила те же действия с ногами. И даже попыталась коснуться носом собственного живота. Опять ничего!
Из кухни доносился запах приготовленного завтрака, а из детской грохот и веселый смех. «Степнов, ну почему ты такой идеальный? Был бы ты нормальный, мне бы сейчас не так противно было. Вот знала, что что-нибудь в этом роде произойдет. Всегда говорят, потерять обручальное кольцо, к осложнениям в отношениях. У нее нет кольца, эту символическую роль талисмана любви у них с Витей исполняют ее трусы. И вчера, выходя из коттеджа, где ее держали в заключении, она порвала их о вензель кованой ограды. Не специально же порвала! А значит …» - у Лены начало отлегать от души – «я не так уж и виновата в том, что произошло потом, это было предопределено».
Лена смотрела в зеркало, как глубокая складка тревоги на лбу постепенно разглаживается. Почему-то вспомнилась библия. Когда Бог спросил Адама, зачем он съел яблоко, тот ответил, что это жена ему дала. Жена, которую он, Бог, ему дал. И Бог поверил, и наказал Еву и всех женщин родовыми муками. А раз Адам не виноватым оказался и выкрутился, то что уж с Кулеминой взять. А Витя святой, он как Бог в ее глазах, такой заботливый (даже сейчас, после всего, что она вытворяла) и такой хороший отец! У нее даже сердце защемило. Он должен поверить.
Лена потихоньку добралась до ванной, умылась, привела себя в порядок и обняла своих мужчин. Маленький мужчина засиял в ее объятиях, даря в ответ еще больше нежности, и заулыбался своей бесподобной, маминой, как считал Степнов, улыбкой. И мама заметила еще один, появившийся в ее отсутствие, пока она творила глупости, зуб. Большой мужчина тоже улыбнулся и как-то чуть с горечью, с болью поцеловал. «Неужели …?» пронеслось в Ленкином мозгу. Но то, как он ее обнял в следующий момент, ласково чмокнул макушку и с надеждой заглянул в глаза, дало ей шанс думать, что все у них будет хорошо.
Лена сейчас поняла, что он был прав, что пора завязывать с этим клубом, пока не поздно, если не хочет разрушить свою жизнь.

Этот день был похож на классический семейный фильм Голливуда. Они ни разу не произнесли слова клуб, бои, концерт, репетиция. Семейство гуляло по осеннему парку, гоняло втроем в футбол, устраивало листопад и фотографировалось.
Кулемина была в глубоком капюшоне и без косметики. Исключение составляло средство по маскированию фингалов, подаренное визажистом, после того как Лена стала неоднократно появляться в непригодном для шоу-бизнеса виде. Такой вот ее внешний вид, а так же присутствие мужчины и ребенка, способствовали тому, что ни один поклонник не признал в этой образцово-показател­ьной супруге и мамочке бас-гитаристку набирающей все больше популярности рок-группы, хотя в последнее время фанаты уже начинали атаковать «Ранеток».
«Какой чудесный день» - думала Лена. А завтра опять концерты начинаются. Опять она уезжает. Степнов старший готовил им ужин. Степнов младший активно помогал. Степнова, тьфу, Кулемина, хотя эти мысли со вчерашнего дня прочно засели в ее голове, подтирала с пола то муку, то варенье, летящие по сторонам от действий мелкого поваренка.
Уложив сына спать, Лена с Виктором засели на кухне за чаем с самостоятельно приготовленным пирогом. Лена с такой нежностью посмотрела на него, что Виктор даже испугался и замолчал. А она взяла его руку в свою, так тепло, с любовью. Он занервничал, просто не узнавал свою бесшабашную Ленку. Такая тихая, домашняя, ласковая сейчас, что происходит? Сердце забилось чаще обычного, он боялся взглянуть ей в глаза, боялся услышать то, что она могла с таким видом произнести. В последнее время ее поведение пугало и настораживало, он весь извелся. А вчера …Казалось бы надо радоваться сегодняшним переменам, но на душе его было как-то неспокойно. После вчерашних приключений ее поведение вообще казалось очень странным.
Лена обошла его, обняла сзади и прижалась щекой к щеке. Он сидел в диком напряжении, словно каменный. Почувствовав это, Лена начала массировать его плечи. Она решила это от того, что он сердится на нее. Пожалуй то, о чем она собиралась его спросить немного не во время, но ждать она больше не могла, ведь завтра она уезжает, и наконец заговорила.
- Вить, а помнишь, ты мне когда-то предложение делал? – ответа не последовало, - молчишь, злишься на меня?
Он не злился, он боялся. Боялся даже предположить, что Лена скажет ему дальше. К чему она завела этот разговор?
- Так твое предложение еще в силе? – произнесла она голосом, дрожащим от волнения, передавшегося уже и ей, - если да, то почему это дело заглохло, и я до сих пор Кулемина? – он молчал, - ну не злись, пожалуйста, я знаю, что я дура, но я тебя люблю.
Когда до него наконец дошло, что она сейчас сказала, он перебросил ее тело из-за своей спины на колени и стал осыпать поцелуями ее лицо, плечи, грудь. Сжал в объятиях так крепко, что затрещали позвонки.
- Малыш, я тебя так люблю! Так люблю! И злиться на тебя я не умею.
Он долго продолжал как безумный осыпать ее поцелуями, нервными, быстрыми, пока не выдохся от душевного истощения.
Вчерашние события, как ни странно, сделали ее только ближе, и он был даже благодарен им.

Степнов с Кулеминой возвращались домой от юриста. Приближалась дата свадьбы, и сегодня они составляли брачный договор. Вдруг Виктор резко ударил по тормозам и припарковался. На удивленный взгляд невесты, ответил:
- Имущество не все перечислили в пункте о разделе при разводе. Коллекция твоих трусов! Она моя!
- Мы еще не поженились, а ты уже разводиться собрался? Имущество делишь?
- Типун тебе на язык! Просто если ты меня бросишь, буду длинными одинокими вечерами самоудовлетворяться­ с ними.
Ленка дико расхохоталась.
- Я тут представила … в красках, как ты … мастурбируешь … в мои трусы, - она хохотала как сумасшедшая, смахивая рукавом текущие по щекам слезы.
- Прям в красках? – его тоже пробило на смех.
Она закрыла глаза, откинула голову на спинку и ее понесло:
- Да, я вижу, как ты жадно вдыхаешь их запах, перед разводом все переношу специально для тебя и стирать не буду. Блаженная улыбка расползается по твоему лицу, брови ползут вверх, становясь домиком, на лбу прорезаются глубокие складки. Ты проводишь трусами по своей шее, опускаешь их все ниже, пока они не коснутся торчащего на пути препятствия, - низким голосом вещала Лена, - трусы ложатся на него, ты обхватываешь поверх них рукой и начинаешь совершать ей движения. И ты начинаешь пыхтеть. Да-да, вот прям как сейчас, - сказала она, потому что слышала, как он начал возбуждаться от мысленного представления самого себя. – Кстати, надо будет еще вписать пункт об алиментах. Ну, о том, что я тебе должна буду еще трусов поставлять. Ведь ты их запачкаешь по завершении сеанса самоудовлетворения,­ а если постираешь, мной пахнуть уже не будет, – она взглянула на него, в глазах ее бесились черти, а на лице играла одна из его самых любимых улыбок – дерзкая и вызывающая, с одним приподнятым уголком губ. Степнов распалился не на шутку и взгляд его упал на выглядывающие как всегда трусы. Зеленые! Лена перехватила этот взгляд и соблазнительно облизнула губы.
- Уже хочу об них потереться, не дожидаясь развода, - заговорчески шепнул он.
От него уже пар шел, он так нагрел машину, что у Лены щеки даже раскраснелись.
- Да пожалуйста, трись, милости прошу, - она расстегнула пуговку джинсов.
Рука мужчины не замедлила нырнуть внутрь. От страсти, захлестнувшей обитателей автомобиля, начинали потеть стекла. Они еще ничего и не делали, она просто продолжала заводить его своим рассказом о великих возможностях трусов, а он просто дышал, шумно, с дрожью, срываясь на стон, а машина едва не ходила ходуном.
- Если я прям сейчас не потрусь, как ты сказала, просто взорвусь, - рычал Степнов Лене в ухо.
Она сжала бедрами его руку, блуждающую в ее джинсах и подняла хитрые затуманенные глаза.
- А как ты взорвешься, когда потрешься!
Не в силах больше терпеть эти пытки, он полез через рычаг коробки передач на ее сиденье, стягивая с нее штаны.
В стекло настойчиво постучали. Черт! Полосатая палка гаишника!
- Сержант Иванов, правила дорожного движения запрещает остановку в непосредственной близости пешеходного перехода. Предъявите документы!

Для чего нужна лождия такому преданному делу своей жизни, любви всей своей жизни человеку, как Виктор Михалыч Степнов? Нет, не для соблазнения своих учениц. Это дело и любовь всей его жизни давно слоняется вечерами в пижаме по квартире, не нуждаясь более в соблазнении. На его лоджии обустроен мини-спортзал. Мало ему на работе спорта, еще и дома качается, маньяк.
Дзинь-дзинь. В дверном проеме стояла Лена, упершись локтем в косяк и сжимая в этой руке за горлышко бутылку игристого вина. Запотевшее стекло касалось ее теплой щеки, и холодная испарина с гладкой поверхности отступала. Пропустив между пальцами второй руки ножки двух фужеров, болтающихся вниз головой, она едва заметно качнула ей в сторону маленького столика в углу. Дзинь-дзинь – поманили фужеры. От зрелища запотевшей бутылки, прижатой к нежной румяной щеке, даже Виктор, будучи заядлым трезвенником, сбился со счета и захотел ее испить.
- Эй, спортсмен, выпьешь со мной?
Лена поставила все принесенное на столик и привычным жестом закатала рукава домашней футболки. Опустилась на одинокий стул и, махнув по очереди левой и правой ногами, сбросила тапки, затем в той же последовательности водрузила обе ноги на подоконник. Широченные штанины медленно поползли вниз, обнажая длинные ноги. Лена уперла в живот дно бутылки и начала скручивать проволоку. Не женское дело? Ну не спортсмена же трезвенника об этом просить, он даже не знает небось, что это за проволочка и для чего. От игры сильных мышц ее рук в свете луны у Степнова захватывало дух. Он только на одну секунду задумался о том, откуда его малыш так ловко управляется с этим, потому что в следующую секунду воображение понесло его вдаль. Он уже представлял себя на месте этой бутылке. Он-то знал, как ее пальчики укрощают гладкие продолговатые предметы.
Пробка с тихим хлопком покинула насиженное место. И в этот момент с грохотом упали отпущенные, не слушающимися от возбуждения руками, грузы тренажера. Не ожидав такого грома, Лена подпрыгнула на стуле, расплескав немного вина. Она медленно наклонила голову вбок, запустила руку под волосы, вытирая запястьем со скулы сладкие капли, и, не сводя с Виктора глаз, наполнила фужеры. «Боже! В ее руках даже бутылки кончают!» - думал Степнов и уже видел, как точно так же она будет вытирать с лица капли его любви.
Он был готов наброситься на нее и утащить в постель, а может и не дотащить, а прям здесь. Но очень хотелось досмотреть до конца этот эротический фильм под названием «Лена Кулемина и бутылка». Чтобы выдержать до конца сеанса необходимо срочно охладиться. Он схватил фужер и залпом выпил, пытаясь затушить разгорающийся в животе пожар. Как только прохлада опустилась на дно, пузырьки высвободились из жидкости и отправились дурманить непривыкший к действию алкоголя мозг. Ленка, видя, как быстро хмелеет ее ненаглядный, ехидно улыбалась.
«Ну вот, я его пить научу.» Настало время ученице совращать учителя. Сейчас, с ее подачи, он был готов испробовать все, что почти сорок лет считал недопустимым безобразием по отношению к собственному организму. Глядя на нее, это уже не казалось таким уж безобразием.
Кулемина до сих пор шухерилась от него как будто от учителя, выпивая и покуривая иногда тайком. Периодически заподозрив ее в неблаговидных делах, он отчитывал ее по пятое число. Черт возьми, оказываясь с ней в постели, он забывал, что она школьница, даже когда на самом деле была таковой. Так что же она, уже родив ему ребенка, до сих пор скрывается? Сама не понимала. Но сейчас Лена видя его реакцию, хотелось пойти в совращении дальше. И она, облизнув губы, извлекла из пачки сигарету, изящным движением руки проводила ее в рот и улыбнулась одним уголком губ. Степнов нервно сглотнул и осушил еще один фужер.
Щелкнула зажигалка, озарив яркой вспышкой лицо Ленки, наклонившейся к пламени, чтобы прикурить. «До чего ж они зеленые в свете огня! Эти бесстыжие глаза!» Только он собрался наброситься и утолить свои желания, как понял, что начинается вторая часть этого эротического фильма, которая будет называться Лена Кулемина курит».
Восхитительно изогнутые губы обхватили тонкую сигарету. Она откинула голову назад и, прикрыв глаза сладко затянулась. Как кобра, завороженная звуками флейты, смотрит на факира, Виктор не мигая смотрел как из сложенных трубочкой мягких губ вырывается облако дыма и растворяет очертания лица любимой. Ленка курила так, что это казалось самым сладким из всех сладостей мира. Он взял из ее пальцев сигарету, ожидая испытать неизведанные приятные ощущения и … Едкий дым опалил внутренности, легкие судорожно сжались в приступе боли. Прокашлявшись наконец, обессиленный присел на пол, прислонившись к стене. «Как она курит? Я чуть не умер».
- Ё-моё, ты прям как девственник, - Лена опустилась к нему на пол, - живой?
«Да, Степнов, ты сегодня герой и заслужил награду» - с этими мыслями она забралась к нему на колени, задрала его футболку и прошлась губами по груди, опустилась языком по животу, вызывая непроизвольную дрожь, до пояса спортивных штанов. Зубы ухватили шнурок и потянули, освобождая истомившегося пленного на волю. А спустя секунду тот был снова оказался в плену. Теперь уже в плену ее ротика. Пленный бился, пульсируя в ее руках, до последних сил, но все же сдался, капитулировал и выкинул белый флаг. И обрел наконец свободу. Степнов со стоном падая на пол вниз, был уверен, что взлетает ввысь.

Рука коснулась ледяной поверхности металлической дверной ручки. Но девушке она показалась очень даже теплой, потому что внутри у нее было еще холоднее, казалось что не кровь бежит по венам, а фреон. Сколько времени прошло, прежде чем она решилась войти, неизвестно. Хорошо, что было утро, а то давно бы получила по лбу, стоя вот так под дверью.
- Что вентиляцию не включишь? Еле нашла тебя в этом дыму, - сказала Лена, присаживаясь за столик к своему маклеру.
- Привет! А ты долго не приходила.
Ее попа заерзала на стуле, ступня начала отбивать неясный ритм, но уверенно бросить пронзительный взгляд сил еще хватило.
- Уезжала с концертами, - как можно спокойнее объяснила она.
А вот удержать этот уверенный взгляд, при виде брови собеседника, недоверчиво поползшей вверх, было выше ее сил. Она ссутулилась и отвела глаза.
- Ну и как? Концерты? – спросил мужчина совершенно не интересующую его чушь, потому что нависшая пауза начинала угнетать.
- Потрясающе! Это такой драйв! Публика дает такой мощный заряд положительных эмоций! А … - Лена ухватилась за этот его вопрос как утопающий за соломинку.
Она видела по его саркастическому закатыванию глаз, что ему это абсолютно все равно, но не могла остановиться.
«Бог мой! Да Кулемина нервничает! Впервые вижу» - думал мужчина.
-Ты что, пришла про концерт мне рассказать? – он криво усмехнулся. Для нее эта фраза была как пощечина, остановившая ее словесный понос.
- Вов, я завязываю с боями.
- Я этого ожидал.
- Понимаешь, мы набираем популярность, я все чаще бываю на публике …
- Ты сама себя сейчас уговариваешь, что причина только в этом? – еще одна пощечина ей.
«Блин, зачем я несу ерунду? Он все прекрасно знает».
- Вов, я замуж выхожу.
К столику подошел второй маклер.
- Поздравляю, - сказал Вова Лене, - теряем мы нашу золотую девочку, - добавил он, повернувшись к напарнику, - она замуж выходит.
«Это он бои имел в виду, или …? А если это самое «или», то почему «мы»? Неужели все-таки? Вот черт!»
Лена барабанила подошвой кроссовка, а на лице застыла натянутая дежурная улыбка, надо сказать тоже прекрасная, ничуть не хуже остальных, ее фирменных, сводящих с ума. Она покраснела. Стыдно-то как. А чего именно стыдно? Того, что возможно Ваня в ту ночь тоже был? Или того, что она не помнит? А спросить об этом было еще более стыдно.
Руки Вани легли на спинку соседнего стула. Она внимательно изучала на его руки, пытаясь представить, узнать их на своем теле, вспоминая как извивалась от удовольствия. Так две или четыре свели ее с ума так, что забыла о сыне, о любимом Вите, что хотелось биться головой об изголовье кровати в приступе дикого наслаждения?
- Пригласить нас на свадьбу пришла? – спросил второй маклер у нее. – Эх, давно не гуляли! – подмигнул он своему напарнику.
Вова уставился на него как на полоумного.
- Я жить хочу! А у жениха тяжелый кулак.
От этих слов Ленкино сердце сжалось до размера наперстка.
- Что ты хочешь этим сказать? Что он знает? – голос ее от волнения стал еще более низким и хриплым.
Маклеры переглянулись между собой и улыбнулись, понятной им самим, но непонятной ей улыбкой. «Ну вот, Ваня в курсе произошедшего той ночью, значит … Нет, еще Вова мог ему разболтать, мужики в этом деле не преминут похвастать». Ленкин растерянный вид и бешеный румянец изрядно забавляли.
А в ее голове столкнулись две мысли и начали отчаянный поединок между собой за право быть обдуманной первой. Бой был равным, две эти мысли по очереди перехватывали инициативу, нанося друг другу удар за ударом и пытаясь выгнать соперницу из головы хозяйки.
Первая мысль: «Что знает Витя?» Вторая: «Было ли с Ваней?»
Лена опустила голову на стол и накрыла руками, в ожидании, пока одна из них победит, отправит другую в нокаут, и можно будет ее обдумать, потому что две сразу измученный мозг осилить не мог.
- Шла бы ты домой, Пенелопа, - они подняли ее и подтолкнули к выходу.
- Не волнуйся, контракт твой я, считай, уже порвал, и ты ничего нам не должна.
Подталкиваемая в зад легкими толчками, она приближалась в выходу. Уже возле двери обернулась и бросила последний вопросительный взгляд, умоляющий рассказать.
- Лен, не парься. Ну было и было. Ты замуж выходишь! Больше подумать не о чем? Платье свадебное уже купила? Вот и дуй в магазин.
Выйдя на улицу, она подняла голову вверх, закрыла глаза и высунула язык, ловя им крупные снежинки. Хотелось набрать этих мягких пушистых существ полный рот, но они, к сожалению, таяли, оказавшись в тепле.
«Он прав, у нее начинается новая жизнь. Пора выкинуть хрень из головы».

37-я серия.

- Дорогой, ты ведь, кажется, всегда за Спартак болел.
- Конечно! И не болел, а болею, стыдно тебе не знать об этом.
- А как так получилось, что твой сын за Зенит?
- Чего? – Виктор вскочил со стула, возмущению его не было предела, - я его породил, я его и убью!
Лена ошарашено воззрилась на любимого, сорвавшегося с места в боевом возбуждении болельщика, но тот, опомнившись, быстро-быстро заморгал:
- Как это он болеет? Он еще маленький.
- Да я к нему в комнату захожу, а он во сне шепчет «Зенита», - Степнов смотрел на нее еще более непонимающими глазами, а она уже волокла его в детскую.
Разложив пухлые щечки по подушке, Олег улыбался и почмокивая шептал «Зенита». Лена сделала жест рукой, говорящий «вот, любуйся!» и вопросительно взглянула на Виктора. Он гоготнул, прикрывая рот рукой, чтобы не разбудить малыша, и потащил Лену обратно на кухню.
- Ну? Что делать-то будем? Начинается Достоевский, «Отцы и дети»?
- Это ему колбаса «Зернистая» снится, его любимая с сегодняшнего утра.
Узнав, что одним из первых слов, после «мама», «папа» стала «колбаса», Ленка пришла в дикий восторг, а теперь он уже и по сортам их отличает! Гурман, а если еще и готовить начнет вскоре! Весь в отца.
Вдоволь насмеявшись, они продолжили свои дела.
- Вить, я, кажется, передумала … насчет свадьбы, - наотмашь хлестнули ее слова по его лицу.
Он медленно опустился на стул. Вообще ничего не понимал, ладно бы она сказала это тогда, после злополучных боев и похищения, но сейчас? Все ведь было хорошо! Что опять не так? Она взяла его за руку и потянула, а он не мог, просто не мог даже взглянуть на нее. Она всегда была с ним, но всегда, как скользкая золотая рыбка, его мечта, его счастье, всегда ускользала из рук, как только он пытался сжать пальцы чуть сильнее.
- Все ведь ждут, что я буду в платье. А я не могу, я ни за что не одену на себя платье. (Какого хрена Вова напомнил ей про это платье? Хотя лучше уж сейчас, чем накануне сей знаменательной даты. Если бы он ее сегодня не послал в магазин, она бы не задумываясь могла отправиться в джинсах).
- Что? – Виктор не мог поверить своим ушам. Она все-таки хочет стать его законной женой? Весь этот сыр-бор из-за платья? - Тьфу, Кулемина, доиграешься с моим сердцем, что овдовеешь раньше времени!
- Вот скажи, зачем мы толпу народа пригласили? Давай лучше по тихому, только ты и я, - прошептала Лена, взяв его лицо в ладони.
- Лен, мы же вместе составляли список гостей, забыла?
- Ну да, а теперь не хочу.
- Лен, ты такая красавица, тебе все что угодно пойдет, от мешка из-под картошки, до роскошного свадебного платья, - он сел перед ней на пол, положил подбородок на ее колени и с надеждой заглянул в глаза, - ну я прошу тебя, не ради них, если хочешь все отменим и распишемся вдвоем. Ради меня, я так хочу, чтобы ты была в платье! Проси за это все, что хочешь, исполню любой каприз, пол языком вымою, хочешь?
- Нет, твой язык мне для других дел еще пригодится, - засмеялась невеста. Вот умеет он ее веселить! – Ну я еще подумаю.
Уже вечером, когда Лена с Витей расположилось на мягком ковре перед телевизором, а их детеныш, как маленький обезьяненок без остановки лазил с маминой головы на папину, она задумчиво покачала головой:
- Да! Я его надену! Но цена этого – стриптиз в твоем исполнении.
Степнов воспринял идею с воодушевлением и тут же, шутя, приступил к исполнению, но Лена его остудила.
- Нееет, так просто не отмажешься, все по-настоящему: продолжительностью полчаса …- шутливое выражение покинуло Виктора, - … с музыкой …, - начинало доходить, что она серьезно и не отступится, - … с шестом … , - боже, у нас нет шеста дома, где она задумала? - …и с полным раздеванием …, - челюсть постепенно отвисая почти достигла пола.
Уж он-то знал, что если Кулемина обозначила цену, торг бесполезен.

- Вить, смотри, вот ничего, мне нравится, - Лена сосредоточенно водила указательным пальчиком по отполированному стеклу витрины, бесстыже оставляя на нем следы, - нет, лучше вот это. Ой, Вить, так все блестит, глаза разбегаются, - она не замечала, что давно разговаривает сама с собой и не замечала, какой болью в глазах продавщицы отражаются грязные разводы, оставляемые ей на витрине, - Кулемина в брюликах, ты можешь себе это представить?
- Девушка, вам помочь? Может что-то поближе дать посмотреть? - спросила наконец продавщица.
- Ага, покажите, Вить, ну так что? Тебе-то какое больше нравится? – она оглянулась. Хм, его нигде нет. – Простите, я это … сейчас - буркнула Лена.
Она нашла своего ненаглядного в отделе женского белья, где ж еще может находиться этот маньяк.
- Вить, мы за кольцами пришли, не забыл? Ты что мне на церемонии бракосочетания трусы надевать собрался?
- А что, хорошая мысль! – просиял Степнов, - я бы с удовольствием лучше трусы тебе надел, чем кольцо. Вот эти, или вот эти.
- Да? Я думала, ты больше специалист по сниманию! Сомневаюсь, что одеть-то сможешь.
- Я все могу. Тем слаще будет потом снимание, - расползался Виктор в мечтательной улыбке. – Ах, какой гаденыш! – воскликнул он, глядя на прибалдевшую мордочку мышонка на попе розовых трусов.
- Симпатяга! – завелась уже и Ленка, разглядывая мышонка, улыбающегося во весь рот и пускающего слюни.
- Гаденыш!
- Ну почему? Он же милый!
- Гаденыш, потому что он будет прижиматься щекой к твоей сладкой попе целый день, а я буду томиться в ожидании, пока ты на своих концертах да репетициях.
- Ладно, раз ты не хочешь, я их сама куплю, будет мне о тебе напоминать, у него даже выражение лица, как у тебя, когда ты о мою попу трешься ... А теперь за кольцами!
Продавщица ювелирного, уже надраив стекло до блеска, встретила ведомую за ноздри пропажу с улыбкой и тут же поспешила от греха подальше выложить все понравившиеся девушке колечки. Лена долго примеряла на себя все это богатство, а Степнов любовался игрой ее пальчиков, освещаемых яркой подсветкой, созданной для лучшего сияния бриллиантов. Но никакие драгоценности мира для него не могли сравниться с волшебной красотой этих тонких длинных пальцев, не тронутых маникюром.
Свое кольцо он выбрал за полминуты, все равно носить его собирался один день. Он подозревал, что и Ленка тоже, но даже в душе этой развязной грубоватой девчонки, при виде бриллиантов, скептицизм уступал место Женщине, и он залюбовался.
Разбирая покупки на кухне, Виктор вынул коробочку с розовыми трусами. Эта самодовольная морда вновь вызывала в нем бурю эмоций.
- Гаденыш! – воскликнул он, - тебе можно, а мне нет? – с этими словами развернул Ленку спиной к себе, сдернул штаны и припал щекой к тому месту, где предполагалось поселиться мышонку.
- Ты мой гаденыш! – Она обернулась через плечо и подмигнула ему, - одну няньку уже напугал однажды своей страстью, сейчас и эта войдет и сбежит.

В этот день Лена вернулась домой с сияющим загадочным выражением лица. С каким-то чересчур ласковым видом отправила любимого отдохнуть, сама искупала и уложила сына, и зачем-то попросила няню вернуться , когда Олежка будет уже спать. «Не к добру» - пронеслось в голове Степнова, но пытаться выспрашивать раньше времени , что она задумала было пустой тратой времени, он знал. Она только еще больше раззадорит его милыми гримасками, хитрыми улыбками и увертками.
Все оказалось намного ужаснее, чем он ожидал. Он-то «отдыхал» в ожидании сюрприза. А она, как оказалось, велела отдохнуть для исполнением стриптиза.
- Я платье купила! - заявила она, ворвавшись в спальню, едва уложив ребенка. – И жду своей награды!
- Покажи!
- Плохая примета, чек покажу, - она выудила из-за спины клочок, - читай, так и написано «платье».
- Чем докажешь, что свадебное? – не унимался строптивец. Пришлось показать малюсенький кусочек белой материи.
- Вот, когда оденешь его, тогда и получишь, - Виктор пытался отсрочить расплату, взывая к последним аргументам.
- Ты знаешь, чего мне стоило раздобыть этот ключ? – она быстро вращала пальчиком с болтающейся на нем связкой, - в следующий раз может не получиться. «Так что неча губы дуть, а давай скорее в путь!» - добивала она его же любимым автором.
Ключи оказались клуба, где Ранетки давали вчера концерт. Стащила что ли? Не хватало только в тюрьме за взлом оказаться. Кулемина, Кулемниа!
- Не бойся, мне разрешили воспользоваться в личных целях, знаешь, как было нелегко договориться! – с ухмылкой ответила она на немой вопрос, заданный огромными круглыми глазами, и спровоцировала на новый «Каким это образом она договаривалась?»
Оформление клуба имело спортивную тематику. Даже каких-то нелегальных полуподвальных залов. Нарочито не скрытые современными технологиями канализационные стояки, покрытые искусственной ржавчиной и нецензурной бранью. Степнов пробирался, ведомый Ленкой за руку сквозь развешанную на бельевых веревках советского образца видавшую виды форму футболистов разных команд. Вот так рядышком, рукавом к рукаву висят самые заклятые враги. Лена вела Виктора за руку вглубь помещения, где находилась так называемая сцена с шестом посередине. Вела, как непослушного козленка, упирающегося рожками. Оставалось только пристегнуть наручниками этого шкодливого козленка к шесту, чтоб не сбежал, а травку не давать, пока не отработает должок. А травка будет такая сочная, свежая, аппетитная! Так и хочется вкусить. Травкой будет она, Кулемина. И будет смотреть он, захлебываясь слюнями, не имея возможности утолить свой голод, как она будет дразнить его.
Ленка исчезла в глубине помещения, оставив незадачливого пленника, пристегнутого к шесту, наедине со своими страхами. Незнакомое место, вдруг кто войдет, а он тут в таком недвусмысленном положении. Заиграла музыка, и Лена появилась вновь.
- Приступай, Степнов, - низким с нарочитой хрипотцой голосом произнесла она, оседлав ближайший стул.
Он заметался, как зверь в капкане. Она облизнула губы и начала покачивать ногой в такт музыке. А смесь песен она подобрала заводную, Pink, Gorillaz и тому подобное. Поняв безвыходность своего положения, Виктор все-таки совершил первые неловкие движения. Правда они больше напоминали утреннюю зарядку, чем стриптиз. Но Лена всячески поддерживала любимого, даже весело поиграв замком кофты, бросила ее к его ногам, хотя не заржать во весь голос было нелегко. Заканчивалась уже вторая песня, а Степнов все никак не начинал зажигать и показывать все, на что способен с его тренированным гибким телом. И тут Лена заметила неподалеку самый, что ни на есть настоящий гимнастический козел, точь-в-точь, как его родной, школьный. Клуб все-таки спортивной тематики.
- Слушай, Степнов, - радостно завопила она, - может тебе роднее не с шестом, а с козлом? Смотри, прям как твой! – она еще сомневалась некоторое время, стоит ли его отстегивать, даже думала самой подтащить громоздкий снаряд к нему. Но он, при виде чего-то родного в этом гнезде разврата, наконец расслабился и даже как-то повеселел, завоевал доверие и был отстегнут.
Степнов с любовью обошел вокруг козла, по-дружески похлопал его по спине и оседлал. Энергичная музыка проникала в подсознание, заставляя тело само начать двигаться в такт. Он качал ногами. Она качала ногами, сидя перед ним на барном стуле, так же верхом. Ее веселье было таким заразительным, что Степнову захорошело. Он поскакал на козле, словно лихой ковбой, укрощающий необъезженного мустанга, не забывая даже скидывать по пути одежду. Кулемина пребывала в экстазе. Ведь может, когда хочет! Великолепный голый торс, каждый кубик пресса играл и манил в этой игре в скачки. В ней тоже проснулся охотничий инстинкт, захотелось накинуть лассо на шею этому жеребцу. Не тому, что почти беззвучно, лишь изредка поскрипывая несмазанными ногами, сносил все эти издевательства внизу, а тому, что нещадно скакал наверху. Наконец он спрыгнул с несчастного животного. Но только для того, чтобы продолжить, он был только топлесс, а условия договора предполагают полное раздевание. Одним грубым движением руки он расстегнул ремень, резко дернул его из шлевок штанов и тот со свистом начал описывать круги над его головой. Блин, будто всю жизнь по прериям скакал, восхищалась Ленка. Раздался щелчок! Это Степнов стегнул ремнем козла. Козел поднялся на задние ноги и заржал. Почему не за блеял? – подумала Кулемина. Ах, да! Это не козел, это ее собственный стул под ней поднялся на задние ноги, так она его рванула от бушующих внутри страстей! А звуки ржания издает, оказывается, она сама, а не какой не козел! А в следующую минуту Степнов уже спустив штаны с задницы, крепко обхватив кожаные бока снаряда, совершал с ним, ритмично двигаясь под музыку, воображаемый половой акт! Ленка так распрыгалась на своем стуле от восторга и возбуждения, что все таки свалилась с него и, не в силах подняться, поползла к нему прямо на карачках. Стянула до конца его приспущенные джинсы, и увалилась на спину, взирать снизу, как он прыгая то на одной, то на другой ноге пытается освободиться от кроссовок, мешающих завершить раздевание. Наконец совладав с одеждой, Степнов схватив ее за руку, рывком поднял и удобно пристроил на перед собой, на козле. Одно, доведенное до автоматизма движение руки, и нет больше штанов на мягкой белой попе перед ним. Теперь уже Ленка обнимает козла, а он Ленкин круп. И вонзается в него своей плотью, словно шпорами в конские бока, все быстрей и быстрей. Все быстрей и быстрей скрип несмазанных ног снаряда, терзаемого вцепившейся в него в блаженном изнеможении девушкой. Последнюю необузданную схватку страсти, сотрясшую навалившиеся на него тела, несчастное животное едва пережило. Винтики на его ногах давно раскрутились этих от раскачиваний, но он не мог подвести доверившихся ему любовников, стоял из последних сил. А после еще долго стоял, радушно приютив на своей кожаной спине горячую девичью щеку, стоял и радовался, что сильные руки ее наконец-то безвольно свисают с его кожаных боков.

Снег валил огромными хлопьями, превращая толпы ожидающих у дверей ЗАГСа гостей и молодеженов в снеговиков. Изо дня в день каждая регистрация не укладывается в отведенное количество времени, собирая к середине дня огромные очереди, но год от года каждой паре назначают все те же 15 минут. Регламент, разработанный еще при царе Горохе, никто нарушать не собирается. Пунктуальные злятся. Зато радуются опаздывающие, а таких, наверное, даже больше, чем пунктуальных. Ну как может невеста не опоздать со своим наведением многоярусных причесок и макияжей, с засовыванием и утрамбовыванием пышных юбок и бесчисленных подъюбников в автомобиль? А жених? Легко ли ему прибыть вовремя, прорываясь с бодуна после отвязного мальчишника сквозь толпу подружек невесты, нежелающих отдавать ту без выкупа?
Кулемина – Степнов тоже опаздывали, вызывая беспокойство собравшихся уже близких друзей и родственников, «Ранеток» и их парней. Но сильней беспокойства их раздирало любопытство, в каком таком платье заявится их Ленка? А опаздывали они вовсе не по той же причине, что и остальные, просто не могли отказать себе в удовольствии заняться сексом как любовники последний раз, ведь впереди их ждет только супружеский! Тем более в таком удобном для этого платье. И вот ожидающие увидели-таки это платье на несущейся в обнимку с Виктором Ленке, в уверенности, что уже опоздали и их сегодня не распишут, и впереди их еще ждет много холостяцкого секса. Да что платье, его и не заметили, потому что видели только километры стройных ног. Впервые видели, оказавшиеся такими длинными и красивыми, не скрытые бесформенными штанами, Ленкины ноги.
- Трубодурочка, едрит твою налево! – только и сумела воскликнуть ошеломленная Лерка. – Ты где это отыскала? – она разглядывала и вертела подругу в коротеньком приталенном платьице с длинными рукавами, точь-в-точь, как у принцессы из «Бременских музыкантов», только белого цвета.
- Да у тебя рукава длиннее юбки! – подключилась к обсуждению Женя.
- Зато какие ноги! – не удержался Лерин кавалер, за что и схлопотал ее сумкой по голове.

Увесистая тетка в цветастом платье и с букольками на голове, сидевшая за столом, подняла равнодушный взгляд на очередную пару.
- Паспорта, - рявкнула она вместо приветствия.
Одно и то же слово по пятьдесят раз на дню в течение двадцати лет. Наверное, именно с такой интонацией она его и должна произносить.
Пока Виктор дрожащей от волнения рукой шарил по внутренним карманам парадного пиджака в поисках документов, она нервно постукивала длинным наманикюренным ногтем по казенному столу, всем своим видом выражая недовольство задержкой, ей еще до следующей пары надо пасьянс дособирать нужно.
И вот все данные о вступающих в брак каллиграфическим почерком занесены в толстенную книгу под названием «Запись актов гражданского состояния». Паспорта лежат перед ней, обнажив девственно чистые страницы о семейном положении. И вот тетка, смачно плюнув в печатницу и потерев о нее собственно печать, словно молот занесла ее над головой, собираясь в следующую секунду с размаху опустить ее на беззащитные паспорта. И пошли замедленные кадры кино. Стоп! Где оператор? Настраивает свою чудо-оптику для снятия торжественно слюнявых «Согласны ли вы?..» Да вот здесь! Сейчас! Мощнейшим ударом правой руки этой размалеванной тетки соединяются две судьбы в одну! Вот, что нужно снимать!
Два удара в полсекунды. Профессионал. Последние подписи и угрюмое:
- Пройдите в зал торжественной регистрации.
Вот это да! Смех разбирал Лену Кулемину. Эта тетка, другая, в кринолинах и с жиденьким начесом на голове, с таким серьезным и проникновенным видом вещает о таинствах брака, сама того и гляди расплачется. И так искренне спрашивает: «Является ли ваше решение создать семью с этой девушкой принятым самостоятельно, без чьего-либо давления, Виктор? Согласны ли вы идти с ней по жизни рука об руку, в горе и в радости, в болезни и в здравии?» Дура, как будто не знает, что их паспорта уже полчаса как испачканы этими пресловутыми штампами. А интересно, что будет, если сейчас сказать «нет»? Как они забегают, что с паспортами будут делать? Смех разбирал Лену все сильнее. Бедняжка, никто не знал, как нестерпимо ей хотелось провести свой эксперимент. Но … она взглянула на маму. Мамочка приехала! Она так редко ее видит, так скучает. И вот сейчас мама не в силах сдержать слезу от радости за свою единственную дочь, такая милая, такая смешная мама. Не может же она ее подвести своими выходками.

40-а серия

А ходить в платье Лене вообще-то понравилось. Понравились собственные ноги, отражающиеся в зеркалах, лакированных буфетах, подносах официантов и прочих гладких поверхностях обстановки ресторана. Понравилась реакция мужчин, да и, что скрывать, женщин, на них. И было абсолютно удобно, она ведь не додумалась одеть к нему туфли на каблуках. А порхала в таких же ослепительно-белых кедах, украшенных пайетками. Вот только, присаживаясь на стул, иногда забывала, выученную, как мантру, сказанную про себя сотню раз, инструкцию, держать ноги вместе. А когда в такие моменты Виктор клал на ее голое бедро ладонь, для того, чтобы свести коленки, она подсознательно принимала его жест совсем за другой и инстинктивно раздвигала их еще шире.
Истошный вопль Кулеминой, тьфу ты, теперь уже Степновой, вперемешку со смехом заставил Рассказова повернуть голову. Топот ног, возгласы, дружный хохот, сложившиеся трубочкой в немом крике губы Виктора и его вытаращенные от возмущения глаза! «Невесту похищают! Ну какая ж свадьба без этого? Молодцы ребята! Вот веселье-то начинается!» - подумал Игорь Ильич и осушил, давно ждущую рюмку.
«Лети, лети лепесток через запад на восток, через север, через юг, возвращайся сделав круг …-шептал про себя историк детскую сказку Цветик-семицветик, - к чему это вспомнилось?» – удивился он сам себе и тут же понял к чему. Перед его глазами бежали по кругу восхитительной, дивной красоты лепестки. Видимо каких-то удивительных заморских цветов, каких он еще никогда не видел. Правда, какой к черту семицветик, если все они одинакового цвета! И даже сосчитать, семь ли их не представляется возможным! Тогда он попытался проследить взглядом траекторию одного и разглядеть его повнимательнее. Лепестки имели форму бледно-розовых сомкнутых женских бедер, переходящих в обтянутые зеленым трикотажем круглые ягодицы, поддерживаемые снизу полоской белого подола платья. Рассказов залюбовался, расползаясь в блаженной улыбке. И тут он заметил, что смотрит на мир сквозь бутылку абсента, стоящую перед ним на столе. «Вот это да! Какой забористый тархунчик! Одна рюмка, а раскрасила весь мир в зеленый цвет!» - с такой мыслью он отодвинул бутылку в сторону. Но … видение не исчезло, а обрело реальные черты. Молодой человек, державший невесту одной рукой за талию, а другой под коленки, крутился вокруг своей оси, расчищая себе путь в толпе ногами самой же похищенной. Невероятной длины, они как нельзя лучше для этого подходили. Крохотное белое платьице задралось в суматохе и откровенно демонстрировало Ленкино белье.
- Дорогой, ты знаешь … - начала подошедшая сзади Ирина Ренатовна, обнимая мужа, и осеклась, взглянув в ту же сторону, что и Игорь Ильич. Она ошарашено смотрела на Лену, хлопая от удивления ресницами, - даааа, только Кулемина могла надеть ярко зеленые трусы-слипы под белое свадебное платье, - задумчиво произнесла она.

Вот и наступает очередной Новый Год. Родители прилетели с мелким братиком. Лена с дедом сто лет его не видели, а он вон какой уже вымахал, всего на два года старше их полуторагодовалого Олежки, а не скажешь, таким взрослым кажется. Собраться решили в дедовой квартире. Позвали так же соседей с сорванцом-ровеснико­м. И решили устроить костюмированное представление для малышей. Вот так сегодня Лена оказалась лисой-Алисой. Но теплые семейные новогодние вечера не удел популярных артистов, каковыми уже стали «Ранетки», после полуночи у них был назначен концерт в клубе. Довольные, объевшиеся конфет, но слегка утомившиеся детишки встретили наступающий год милым посапыванием в кроватках, а взрослые дружным звоном бокалов. Одно праздничное «дзинь!» и Лене пора убегать.
Такси быстро домчало их с Витей до дома. Он не захотел, как ни уговаривали Кулемины, остаться с ними подольше.
Лена сбросила ретро-шляпу своей лисы с бумажными цветами и пришла в ужас от находившейся под ней прически. А до выступления оставалось совсем ничего. Бросилась за феном, наступила на подол меховой юбки, выругалась и стянула с себя это недоразумение на ходу.
Она пыталась выпрямить челку феном, одновременно поправляя макияж и близко-близко прилипла лицом к зеркалу, выпятив при этом попу назад. Виктор наконец отыскал во всемирном бардаке этой квартиры медиаторы, которые она просила и вынес ей в прихожую. Рыжая мохнатая жилетка, прикрывала половину драгоценной попы в таких же рыжих трусах. Для полного комплекта она именно эти что ли надела? А дурацкая жилетка прячет самое любимое его место, поясницу с волшебными ямочками. Он положил медиаторы в Ленину сумку и исправил недочет, приподнял жилетку, открывая своему взору то, чего так не хватало. Она продолжала наводить концертный марафет, один глаз уже готов. Скоро уедет, а ему коротать остаток новогодней ночи в одиночестве, он вздохнул и обнял ее сзади, стараясь не мешать. Он очень старался, но рука сама начала блуждать по ее животу, приподнимая мохнатую ткань. Вторая рука вцепилась в мягкую плоть, находящуюся под трусами. Он опять сходил с ума. Столько лет, каждый раз одно и то же, неужели он никогда не насытится этим задом? Лена взглянула на часы, опаздывает уже, резко оттолкнула Степнова попой назад и почувствовала какой напряг у него в штанах.
- Ты неисправим! Я же опаздываю!
- Клиенты уже пьяные, минутой раньше, минутой позже, им уже все равно, - мурлыкал он ей в ухо, скользя языком по ее шее, - тьфу, у тебя линька, - сплюнул залезший в рот рыжий мех, а рука уже юркнула в трусы. Лена продолжала настойчиво не замечать эротического настроя мужа. В сумке раздался сигнал о получении смс, она дернулась вперед, но была схвачена сильными руками за талию и резко возвращена обратно. Нет, не обратно, намного дальше, то есть глубже. То есть он, спортсмен с молниеносной реакцией, оказался глубоко в ней.
- Ой! – только и вскликнула Лена. Но решила не сдаваться. Поиграем? Думаешь заведешь меня? Ну уж нет.
Не особо сопротивляясь яростным ритмичным движениям, совершаемых супругом, она дотянулась до сумки, извлекла телефон и демонстративно стала набирать смс-ответ, бормоча при этом текст вслух. Ситуация начинала забавлять. Лена решила отдать-таки заднюю часть своего тела в его пользование и пробовала накрасить второй глаз. От резкого толчка черная стрелка взмыла к виску, она опять выругалась и тут же рассмеялась положению. Каждый занимался своим делом. Она мейк-апом, он сексом. Стрела, хоть и выглядела далеко не идеальной, была возвращена на законное место. Ярко и ладно, все равно сегодняшние слушатели не заметят корявый макияж басистки. Виктор принял к сведению, что с покраской закончено, и, развернув ее лицом к себе, усадил на тумбочку, продолжая начатое дело. Он обжигал горячим дыханием и без того умирающую от жары в этих мехах кожу шеи и страстно впился губами в пульсирующую венку. «Черт! А вот этого не надо делать» - подумала Ленка, потому что начинала млеть от удовольствия, хотя твердо намеревалась не заводиться. Зазвонил мобильный. Девчонки, видимо, решили поторопить.
- Алло … оооохх! – поприветствовала она Наташу хриплым стоном, тело начинало предавать владелицу и предаваться чувственному наслаждению, пытаясь склонить туда же и разум, который из последних сил старался не опоздать на работу. – Я … уже … выхожу, - выпалила она, едва не задохнувшись, и запустила телефон в угол, выгибаясь навстречу мужскому телу. Но только успев прижаться к нему покрепче, ощутила внутри себя его мощную горячу конвульсию.
- Блиииин, - простонала она, сверкнув недовольным взглядом.
- А ты чего захотела? - ответил Виктор, глядя в ее прибалдевшие глаза, - некогда тебе, на концерт опаздываешь, - он стряхнул с ладоней прилипшую дурацкую рыжую шерсть, поставил Ленку на ноги и хлопнул по попе, предлагая поторопиться.
Она влетела в клуб, полный народу, давно находящегося в пьяном новогоднем угаре. Пора было начинать выступление, она немного опоздала. Девчонки в гримерке уже настроили инструменты. Она быстро скинула куртку и принялась за настройку своего баса.
- Лен, - ехидно произнесла Аня, - а ты эпиляцию зоны бикини давненько, я смотрю, не делала?
«Черт! Действительно, давно» - подумала она и собиралась уже начать оправдываться, что у нее после бесчисленных репетиций и выступлений, в отличии от них от всех, сын внимания требует. Но все равно стало стыдно, и щечки начали розоветь, - «Стоп! А как Анька догадалась, я ж не в купальнике на пляже, это развод чистой воды!»
Прокопьева подошла вплотную и протянула руку к ремню джинсов. Лена в ужасе, что ее собираются раздеть и прилюдно опозорить, шарахнулась в сторону. Но Аня успела ловким движением вынуть торчащий из ее штанов клок рыжей шерсти, а затем и еще один.
- Глядите, как заросла, - она подняла шерсть над головой, дабы продемонстрировать остальным.
- Я тебя убью, Прокопьева! – завопила Ленка и тут же согнулась в приступе смеха. Ну линька у лисы, новогодняя линька!

Лена сладко потянулась, вынимая голые руки из-под мягкого теплого одеяла, но тут же засунула их обратно. Бррр, холодина! Она еще поворочалась, выискивая поудобнее положение для того, чтобы понежиться еще немного, но ее возню уже прослышали за дверью, и Виктор дал команду «можно» изнемогающему под дверью ребенку. Через сотую долю секунды маленький вихрь уже с визгом влетел в комнату и запрыгнул на постель, муслякая подобием поцелуя ее лицо. Степнов подождал, пока он выплеснет первую порцию любви к маме и отозвал Олега обратно. Вскоре тот торжественно вкатил сервировочный столик, уставленный всякими яствами. Из-под одеяла, натянутого на нос, торчали два восторженных и смущенных глаза. Ах, какая красотища! За что ей такой заботливый, внимательный муж? Среди вкусностей стояла бархатная коробочка. «День Святого Валентина!» - вспомнила Ленка, засовывая свою бесстыжую голову еще глубже под одеяло, она-то не приготовила ему подарок, забыла. Виктор нырнул под одеяло и нашел там лучший для себя подарок, ее очаровательную виноватую улыбку, втиснутую между голыми коленками!
- Вау! Купидончики! – воскликнула Лена, открывая коробочку и вынимая оттуда маленькие сережки, - ай! Острые по-настоящему, - она потрогала пальцем стрелу в руке купидона.
- Одевайся, соня, погулять до сна не успеем, а тебе нужно. От ночных песнопений в прокуренных клубах, мои пухлые щечки опадать стали и цвет менять с розового на серый, - он резко сорвал теплое одеяло, заставив тело, валявшееся в позе эмбриона, покрыться мурашками, - спортсменка называется!
- Вить, сережки классные, а что, трусов не будет? – состроив на лице гримасу ужаса спросила она, одеваясь, - ты что, мой зад разлюбил?
- Ждал, пока ты спросишь, Малыш, - он извлек из-за спины очередную коробочку и у Лены отлегло от сердца. Без этих его подарков, как у наркомана, уже начиналась ломка.
Заснеженные и мокрые Степновы грохотали санками по лестнице, возвращаясь с прогулки. Пользоваться лифтом глава семейства не позволял. Еще из-за закрытой двери они услышали разрывающийся телефон. Лена совершила знаменитую в 90-х Беккеровскую струнку и взяла трубку.
Нажав отбой, она продолжила сидеть с ошалевшим видом и стеклянным взглядом. Вокруг бегал суетился Степнов, теряясь в догадках, кто звонил, что сказал и что теперь ему делать с этим истуканчиком, в позе лотоса сидевшем прямо в уличных ботинках на кровати. Истуканчик повернул голову. «Ну слава богу, жива» - подумал он, когда не то улыбка, не то сумасшедший оскал тронул ее губы.
- Вить, а мы в сериале сниматься будем. Про нас самих сериал, про «Ранеток», представляешь!
- Не очень, - он наморщил лоб и задумчиво почесал затылок, - так ты рада или нет? – тут его посетила страшная мысль, и он в ужасе выпучил глаза, - что, еще больше работы? Ты вообще дома появляться не будешь?
- Нет, наоборот, съемки-то в Москве. Концерты отменяются ... Кажется ... Короче, не знаю.
Она еще некоторое время перемещалась по квартире на автомате. А потом начали звонить девчонки и наперебой орать в трубку, какое это счастье. Их восторг передался Ленке. Она, опрокинув Виктора на кровать и оседлав его, взахлеб выплеснула все свои, наконец сформировавшиеся, радужные эмоции по поводу ожидающей их карьеры телезвезд. Она рассказывала в красках, махала руками, морщила нос, весело смеялась, то наклоняясь низко-низко и щекоча челкой, то запрокидывая голову назад, обнажая два ряда гладких ровных зубов, и прыгала на нем, как ребенок.
В один из таких моментов, когда она подняла руки вверх, возбудившийся от вида такой счастливой любимой девочки, прыгающей в непосредственном контакте с его ненасытным существом, Степнов сдернул с нее майку. Она в долгу не осталась. Тем более, что прыгать ей стало уже не мягко, а для мужчины к тому же и травмоопасно. Другое дело, если б не разделяли их четыре слоя одежды на двоих.
Кувырок, и он вверху, а ее джинсы летят в дальний угол. Еще кувырок, и она снова на коне и повторяет за ним это упражнение. Еще пара перекатываний по постели запутавшейся в простынях пары горящих от желания тел и нет больше этой четырехслойной преграды к наступлению блаженного исступления.
Коленки ее, предвкушая надвигающийся взрыв, сильно, до боли сжали его бока. Не дав стону вырываться из нее, он схватил ее лицо в руки, дернул к себе и прильнул к губам. Намек понят, обещая глазами быть потише, она закусила губу, продолжая лишь громким сопением выражать, сколько мучительного удовольствия острыми пиками раз за разом вонзается в тело. И вдруг …
- Ааааа, - раздался вопль Виктора. Вот засранец, разбудит же ребенка!
Лена быстро закрыла ладонью его рот и была сильно укушена.
- Ты чего, Степнов? Так круто колбаснуло?
Он бережно, несмотря на ситуацию, снял с себя Ленку и перевернулся на живот. В заднице его глубоко засела стрела сережки, слетевшей с Лены во время этих сексуальных кувырканий. Засела вместе с луком и по самый локоть купидончика.

Высокие, пока еще не освещенные, своды потолка ночного клуба исчезали во тьме. Через некоторое время свет прожекторов перережет эту тьму, будет полно народа. «Ранетки» уже не раз выступали здесь, но сегодня на танцполе возвышался ринг. Бои профессионалов за чемпионский пояс по версии IBF, насколько знала Лена. А «Ранеткам» предстояло завести, настроить толпу на выброс адреналина перед началом. Девчонки неуклюже вскарабкались на ринг, с детским интересом попрыгали, покачались на канатах. Лена провела пальцами по гладкой поверхности и вдохнула. Запах синтетической кожи, пока все. Но она уже чувствовала воображаемый запах пота, крови и страха. Она почувствовала возбуждение, где-то глубоко в животе просыпался давно забытый азарт. Ладошки покрылись потом, а сердце застучало редко и гулко. Она ловко нырнула под канаты.
Сегодня ее «Лети» обладало таким бешеным темпераментом, что зрители взревели так, будто уже шел решающий поединок за звание короля ринга. Даже на репетициях «Ранетки» не видели свою басистку в таком запале. Им было не дано знать, что песня была написана под впечатлением аналогичной обстановки пота, крови и страха.
К началу боев «Ранетки» поспешили покинуть заведение, не понимая, зачем люди пришли, еще и деньги заплатили, смотреть на этот ужас. Лена тоже собиралась уйти, но уже перед самым выходом она услышала гонг и рев толпы, приветствующей спортсменов. В воздухе буквально затрещал запах адреналина. Он ударил в нос, затуманил сознание и заставил остановиться.
- Я посмотрю немного, пожалуй. Интересно, - сказала она девчонкам. Уйти уже было выше ее сил.
Свободных мест в зале не было, пришлось попросить принести ей из закромов какой-нибудь стул. Она поставила его прямо перед рингом и оседлала.
Ленка смотрела бой и нутром чувствовала состояние соперников. При каждом, достигшем цели мощном ударе, мышцы живота непроизвольно сокращались. Нога от напряжения непрерывно отстукивала бешеный ритм, ритм одного всеобщего сердца, одного на всех, кто жил сейчас этим поединком. Однако вскакивать и вопить от восторга, как остальные зрители она себе не позволяла. Да и не было позыва. Наверное, человек, сам побывавший на ринге, воспринимает происходящее иначе, нежели зрители.
Едва начался бой, Лена сразу, с первых секунд, определила победителя. Уже позже она увидела, что техника боя у красного на порядок выше, чем у синего, но сначала она увидела их глаза, почувствовала кожей исходящие от одного из них флюиды неуверенности. Вот эта неуверенность, она не позволит победить даже имея куда более лучшую технику. Как она и предполагала, для синего игра не задалась, с самого начала на него обрушился град такой ударов, к которому он оказался явно не готов, оставалось только кое-как обороняться.
Синий. Женщина в ней изнывала от сочувствия, ощущая его боль. Ноготок от волнения по-детски потянулся в рот, хотя там и грызть нечего. Беглый взгляд на красного. В ней просыпался боец, который требовал добить слабака.
В особо острых моментах матча, она подскакивала вместе со стулом, громко опуская его потом вниз. Дыхание участилось, губы пересохли, она облизывала их ежеминутно.
Наконец один из немногочисленных ударов синего достиг цели. Бровь красного оказалась глубоко рассечена. Самое время воодушевиться и налечь, пусть даже из последних сил! Но опять эта неуверенность. Да, в профессиональном боксе в такой момент рефери должен остановить бой и присудить поражение раненому. Технический нокаут. Не на это ли понадеялся синий? Но рефери пока не делает попыток прервать поединок. Красный, чувствуя, как кровь заливает лицо, понимает, что остановка может произойти в любую секунду, и поэтому проводит серию сокрушительных ударов, после которых синий оказывается на полу. Фух, первый бой завершен. Как и предполагала. Лена вытерла вспотевшие ладошки о штаны.
Разбавить накал царивший на ринге и среди возбужденных зрителей, вышла декольтированная певица с приторно-сладким голоском. Народ, обволакиваемый ее нежным песнопением, караваном потянулся в туалеты.
Звон гонга возвестил о начале второго боя.
Следя за битвой теперь уже более равных соперников, попеременно теснящих друг друга к канатам, Лена была полностью поглощена и вздрагивала, когда бойцы пропускали удары, сгибаясь от боли. Но, несмотря на это, сквозь гул, носящейся с превышением скорости, собственной крови в висках и шум толпы разгоряченных болельщиков, услышала позади себя недовольное шипение женским голосом. Она прислушалась к нему, потому что каким-то шестым чувством поняла, что говорят о ней.
- Тебе подбородок не подтереть? Он у тебя в чашке плавает давно. А ты давно ориентацию сменил? Ах, простите, это же, вроде, девушка, да? А чего она дергается, как жук на сковородке, зудит в одном месте?
Лена так завелась от происходящего на ринге, а эта дура сзади так напрашивается побыть ее грушей, что неплохо было бы уже и размяться.
Она не слышала, отвечал ли ей кто-нибудь. Видимо отвечал шепотом. Противный скрип отодвигающегося стула, цокот каблучков и нарочитый сильный толчок бедром в плечо от стремительно несущейся к выходу красотки в облегающем красном платье.
Лена сидела, облокотившись локтями о спинку стула, расположенную перед собой. Она опустила низко голову и, как бы, из подмышки выглянула назад. За столиком, откинувшись назад, сидел Ваня, со злобным видом провожая свою девицу. Встретив Ленкин взгляд, он усмехнулся, а онна напряглась и вытянулась как струна. О чем они говорили? От чего красотка взбеленилась? Через минуту размышлений она решила подойти. Тем более, что повернув голову еще раз она увидела, что он легким кивком приглашает занять его столик.
- Что с твоей дамой? – неуверенно спросила она.
- Обычная истерия, - ответил он с таким выражением лица, что Лене показалось, будь он на улице, он бы сплюнул.
- Почему не пошел успокоить?
- Пар спустит, сама успокоится, – его недовольный красноречиво просил не трогать данную тему. - А тебе повезло, - уже улыбнувшись, обратился он к Лене. - Первый раз пришла, и как раз сегодня в программу решили включить не только профессиональный бокс и кикбоксинг, а еще и бои без правил. Будет, на что посмотреть! - Лена удивленно вскинула брови, это ж нелегальное занятие, - правда по версии К-1, - ответил Иван на ее немой вопрос. - Темповый бой, без добивания внизу. Более мягкая, чем другие, версия боев без правил. На руках боксерские перчатки, а не тоненькие накладочки, - говорил он, почти касаясь ее уха губами, чтобы не орать на весь зал, поглощенный прослушиванием очередной сладкоголосой дивы, - разрешены все виды ударов в стойке, кроме ударов головой и локтями. Разрешены броски, подсечки, сбивы. В партере – только болевые и удушающие (кроме скручивания позвоночника). Борьба на полу не дольше десяти секунд. Формула боя: три раунда по три минуты.
Лена почувствовала себя с Ваней в этой обстановке очень хорошо и непринужденно. Слушала с огромным интересом все, что он рассказывал, постепенно все ближе приближаясь к нему. И когда в очередной острый момент боя она дернулась на стуле, а он участливо приобнял ее, она не удивилась, настолько все было легко и органично.
Бой она смотрела на одном дыхании. Соперники сошлись равные, она впервые не чувствовала, кто победит, и от этого ее азарт утраивался. Не отрывая глаз от ринга, она нащупала рукой стакан воды, залпом выпила и снова устремила взгляд на поединок. А Иван устремил свой на бегущую по шее тонкую струйку воды, исчезнувшую вскоре за воротом куртки. Его пассия никогда не позволяла себе такой небрежности за столом. Хотя, только Ленка могла себе это позволить. Ее эта небрежность делала, напротив, необычайно сексуальной.
- Как думаешь, чей будет бой? – спросил Иван, коснувшись губами шеи, - ставки 16 к 13.
- В чью пользу?
- Не думай чужими мозгами, тем более мозгами тех, кто пришел развлечься и, по возможности не напрягаясь, срубить куш.
- Синий как-то понапористей ведет, но красный не сдулся, он полон сил, выжидает, у него в рукаве есть козырь, да не один, - медленно начала вслух рассуждать она, - чего ждет только непонятно, всего три минуты на раунд. Что вообще за это время можно успеть сделать?
- Да уж, у нас в этом плане интереснее всего. Такого больше в Москве нигде не увидишь.-
- Вот чего он ждет, я не понимаю? – с раздражением в голосе воскликнула Лена, - у вас бы в клубе, я поняла чего, но здесь судьи решают исход поединка, все легально, это настоящий спорт! – она повернула возмущенный взгляд к своему спутнику и наткнулась на пристальный прищур и легкую полуулыбку, - все, Вань, я поняла, что ошибалась.
- Ленок, только не ори так, ладно? Кстати, ставку сделать не хочешь?
- Вань, а это шоу тоже вами организовано?
- Нет, что ты не наш уровень. Сама знаешь, почему мы в тени. Но любой профессионал кончится, если будет вариться в собственном соку, если тебя интересует моя излишняя осведомленность.
Как и ожидала Лена, судьи присудили победу по очкам синему.
Следующая пара скрестила перчатки.
- Не жалеешь, что завязала? – спросил мужчина, глядя на ее сжатые кулаки и нетерпеливое ерзание на стуле.
- Нет, - пожалуй слишком резко ответила она.
- А не хочешь здесь попробовать? Здесь нет такого риска для здоровья, как у нас, - уж кто кто, а он видел, в какое боевое возбуждение она приходит от одного вида, запаха ринга.
- Нет, я сказала. Просто у меня сейчас период ломки, но это пройдет, - а ее попа снова ходила ходуном по стулу, вызывая у него лишь ухмылку.
Этот бой закончился во втором раунде применением сильного болевого приема. Лена успокаивая саму себя провела ладонями по горящим щекам и залпом опрокинула стакан воды, снова оказавшийся наполненным стараниями расторопных официантов.
Конец. Все победители на сегодняшний день определены. Начался аукцион. Боксерские перчатки с автографами всех сегодняшних победителей. Цена росла в геометрической прогрессии. Лена ошалело смотрела на своего маклера, бывшего маклера, активно перебивающего, ставшие уже заоблачными, ставки. «Ранетки» вот раздают свои автографы совершенно бесплатно всем желающим. Когда была оглашена последняя цена перед ударом молоточка, у нее свело челюсть. Счастливым обладателем перчаток с ликующим видом стал Ваня.
- А зачем они тебе? – шепнула Лена ему на ушко, касаясь губами легкой щетины.
- Просто так, - пожал плечами он, - наверное, так я ощущаю себя победителем всех этих соревнований. Для боев не гожусь, хоть так проявляю себя самцом, - иронизировал над собой он.
- Ааа, детские комплексы, - Лена окинула его заинтересованным взглядом. А самец в нем чувствовался за версту, отметила она про себя.
- Типа того. Особенно рядом с тобой. Ты-то прям образцовый самец, - ехидно заметил он и открыл дверцу своей машины.
Лена расхохоталась, утопая в его мягком кожаном салоне.

Тело приятно вдавило в мягкое сиденье. Автомобиль, стремительно набирая скорость, вырвался на шоссе. Лена не поворачивая головы, одними глазами смотрела на руку водителя. Рука сильная, ухоженная, с идеальным маникюром, не тронутая грубой физической работой, перерезаемая парой извилистых вен, уверенно сжимала руль. Лена представила, какой должна быть мягкой эта холеная ладонь, не знавшая мозолей. Он не просто рулил, он ласкал этот чертов руль, а она смотрела на это действо как завороженная. Он вытянул руку вперед, положив ее на вершину руля. Рукав его легкой куртки слегка задрался, и ее взгляд жадно заскользил по вновь открываемому участку руки, пытаясь заглянуть еще глубже, в рукав. Машина с готовностью слушалась любых, едва заметных движений этой руки. Еще бы, отметила Ленка про себя, она бы тоже слушалась! Вот черт! Она отвернулась к окну и улыбнулась своему сорвавшемуся с катушек сознанию. За окном неслись огни ночной Москвы. Куда они неслись, интересно? Лена вдруг вспомнила, что не сказала, куда ее везти. А он и не спросил, хотя мчит куда-то на полной скорости, явно не сомневаясь в правильности маршрута. От собственных мыслей, вызвавших прилив адреналина в животе, а может от передозировки этого самого адреналина, стало жарко. И жутко. Или жутко хорошо? Добровольно отвести взор от его руки было бесполезно. Она сползла пониже в мягком сиденье, повозилась, устраиваясь поудобней и закрыла глаза. Черт! Запах! Теперь он застилал все уголки сознания, возбуждая не меньше руки. Запах нового кожаного салона, едва уловимый, почти неразличимый запах автомобильного ароматизатора, запах дорогого парфюма и … запах собственно Вани. Самоуверенного самца. Хозяина жизни, который если захочет, может отыметь раком хоть саму ветреную красавицу фортуну.
- Не отступает? – он покосился на развалившуюся с закрытыми глазами, раскрасневшуюся девушку, шумно дышащую вздымающимися ноздрями, - сколько лет в деле, впервые вижу человека, которого так возбуждает бокс, - последние слова он произнес, лаская ее восхищенным взглядом, и она чувствовала, как плавится под ним одежда.
Причем ей показалось, что он сделал ироничный акцент на последнем слове. Будто знает, что, вернее кто ее сейчас возбуждает, а уже никакой не бокс. Она посмотрела в его улыбающиеся довольные глаза убедилась, что точно знает.
- Да, детка, измучилась ты сегодня. Каждый удар будто на себе прочувствовала. Тебе сейчас просто необходим расслабляющий массаж.
«Ага, так для этого ты меня взглядом раздел?» - подумала Лена.
- Жаль, не смогу организовать, руки заняты, - усмехнулся мужчина, - но могу музыкой хорошей побаловать.
Он потянулся рукой к бардачку и, обдав ее горячим дыханием, слегка навалился на девушку. Судорожно вдохнув, она откинула голову назад, чтобы не дай бог не коснуться губами его волос, когда он начнет выпрямляться. Для него же это телодвижение имело иной смысл. «Девочка, ты напрашиваешься, чтобы я трахнул тебя прямо сейчас, в машине! Только ты ж пугливая лань. Ошибся создатель, вдохнув твою верную, прекрасную душу в это чувственное, жаждущее грубой ласки, тело. Ты моя хоть сейчас. Но завтра, сгорая со стыда, перейдешь на другую сторону улицы, едва завидев меня».
Он проводил диск в магнитолу и поднялся в исходное положение. Запустил руку в волосы, убирая с лица упавшие пряди. Густые и шелковистые, небрежно спадающие, как кажется по началу, но с четко выверенным искусным парикмахером каждым миллиметром, они лениво скользили между пальцами. Лена выругалась на себя за то, что представила, как вот так же пропускает их сквозь свои пальцы, наслаждаясь их щекотной мягкостью и вдыхая аромат. Она еще больше развалилась на сиденье, широко раскинув ноги и, глубоко натянув рукава на кулачки, скрестила руки на груди. Ей было все равно, что она выглядит ужасно и не женственно. Собственно, именно этого она подсознательно и добивалась, поскольку подозревала, что огонь в глазах Вани отнюдь не плод ее воображения. В глубине души она хотела, чтобы он счел ее не сексуальной и не сделал попытки сближения. В глубине. Она и не подозревала, что чем более разгильдяйскую позу принимает, тем больше от нее разит сексом. Любая другая женщина в этой позе вызвала бы как минимум приступ смеха, как максимум отвращение, но Лена … мужская рука сильнее впилась в руль.
Ее коленка в этой позе соприкасалась с рычагом коробки передач. Когда водитель в очередной раз потянулся к ней для переключения скорости, его ладонь мягко и уверенно легла на эту оттопыренную коленку. Ленка вздрогнула, и, пробормотав извинение за то, что мешает вести, убрала ногу. От коленки вверх по бедру к животу побежала горячая волна. Его рука снова легла на руль, а так хотелось вновь ощутить ее на колене. Нет, не ей хотелось, а ее дурацкому похотливому подсознанию. Так она себя оправдывала. Кто разберет теперь, сознание или подсознание через минуту заставило ее вернуть ногу в то же положение, ожидая, что водитель опять промахнется?
Он не промахнулся. Он понял намек и собственнически положил правую ладонь на ее колено, оставив руль автомобиля левой руке, и, то сжимая чуть сильнее, то отпуская хватку, поглаживал. Лена сделала вид, что уснула. Он посмотрел на ее очаровательное, тщательно притворяющееся личико и улыбнулся.
Неожиданно машина остановилась. Она открыла глаза и увидела свой родной подъезд.
- Это тебе. На память, - Ваня повесил ей на шею боксерские перчатки с автографами, приобретенные им сегодня на аукционе и вышел из машины, чтобы галантно открыть перед ней дверь.
- Спасибо, - смущенно ответила Лена, - пока, - и побрела на не слушающихся ватных ногах в подъезд.
У самой двери оглянулась, БМВ уже след простыл. Уши от сумятицы чувств заложило или эта дорогущая сволочь так бесшумно ездит?

45-я серия.

«Ранетки» в напряженном графике уже несколько недель снимались в сериале. Вот и сейчас, голодные, как дикие звери, они ворвались в ресторан ближайшего торгово-развлекател­ьного комплекса, чтобы пообедать, хотя время уже приближалось к ужину. Зато отпустили нормально поесть, а не как обычно принесли холодный фастфуд в пластиковом пакетике прям на съемочную площадку. И сейчас они были несказанно рады.
Только Лена вонзила острую вилку в сочную мякоть отбивной, мобильник сообщил о входящей смс.
«Ого! Хороший аппетит, боец!» - прочитала она и завертелась в поисках запалившего ее за обжорством отправителя. За дальним столиком в углу обедал Ваня. Ленка ожидала увидеть здесь кого угодно, только не его и быстро отвернулась, жутко смутившись. Да и не хотелось объясняться девчонкам про такие знакомства.
«Ты тоже не страдаешь его отсутствием» - набирала она текст под столом.
Слава богу она сидела спиной к маклеру, под сверлящим взглядом итак было не удобно есть, а если бы еще лицом к нему, то вообще бы кусок в горло не полез.
Лера, кушая, весело щебетала, пока однажды не пронесла вилку мимо рта и не застыла с отвисшей челюстью, в момент когда инстинктивно повернулась на звук чужого телефона, возвестившего о смс сообщении.
- Какой мужчина! Девочки, держите меня.
Объект Леркиного внимания, Ленка видела это спиной, опустил голову для прочтения, пряди волос упали на лоб, один уголок губ в довольной дерзкой ухмылке пополз вверх. «Да, Лер, цепляет, понимаю» - подумала Лена, - «Погоди, Новикова, он сейчас поднимет голову и запустит пятерню в волосы. Держу тебя, дорогая».
Дальнейший процесс поглощения пищи Лерой превратился в настоящую игру в соблазнение незнакомца. Она специально наклонилась так, чтобы с блузка немного сползла, оголяя одно плечо. Каждая вилка, отправленная в рот была эротично облизана и обсосана. Призывный взгляд так и стрелял в дальний угол. Лене безумно хотелось посмотреть на его реакцию, но она сидела спиной, а поворачиваться, значило выдать свой непонятный интерес. Как всегда в моменты волнения, ее попа ерзала на стуле. Да, она знала и то, что именно глядя на это ерзание, Ваня сейчас тоже ехидно улыбается, но ничего поделать не могла. А Ваня с интересом переводил взгляд то на слишком уж откровенно флиртующую подругу Ленки, то на знакомую попу, сидящую на собственном ремне. «Боже, неужели ей удобно? Хотя, может от того и ерзает, что неудобно?»
Лера, вошедшая в раж охотницы, встала и, мерно покачивая бедрами, направилась в угол. Все «Ранетки» одновременно уставились на подругу и предмет ее вожделения. Ну, значит, и Ленке можно, ничего подозрительного.
Новикова блаженно закрыв глаза, поводила носом.
- Мммм, какой сорт кофе вы заказали? Такой восхитительный аромат! – она наклонилась ниже к его чашке, демонстрируя глубокое декольте, - Что может пить такой импозантный мужчина? Блю монтань? – Новикова хотела произвести впечатление великим познанием кофейной карты.
Иван медленным взглядом истинного ценителя ощупал фигурку незнакомой соблазнительницы и снисходительно произнес:
- Выдающиеся качества этого сорта не более, чем миф, способствующий удовлетворению человеческого тщеславия и снобизма, детка. Я пью Кенийский Руируиру.
- Обязательно закажу себе такой же, - сладко мурлыкала Лерочка.
- Не стоит. Этот сорт горчит, отдает нотками ямайского перца и табака. Такой принцессе надо, - он откровенно впился глазами в ее декольте, - пить Сальвадорский Шалатеньяго со сладковатым вкусом, цветочным ароматом и послевкусием какао и миндаля, - его нарочито нежный, воркующий голос обещал ей как минимум немедленное продолжение знакомства. Лера таяла, но … как только она собралась подсесть к нему, он бросил на стол пачку денег и, пожелав ей приятного аппетита, встал и направился к выходу.
Разочарованная, Лера вернулась к подругам.
- Нет, ну видели? Такой мужчина! Такой мужчина! И хам!
- Почему сразу хам? – удивилась Лена, - он так мило тебя просветил. Ну спешит мужчина. Может его какая-нибудь крашеная стерва дожидается на выходе?
- Нет, лучше скажите, что хам. Не так обидно будет. О! Как пахнет, должно быть, его поцелуй после этой чашечки кофе! – Новикова блаженно закатила глаза. – Ах, жаль, он не выкурил после этого еще и сигару, настоящую такую, толстую!
- Обязательно выкурит, - еще больше распаляла Лена интерес подруги, - Квинтеро Националь исключительно ручной скрутки.
- Откуда ты знаешь? – захлопала глазами Лера.
- А … так, предположила просто, - Лена, чуть зардевшись своей несдержанности, быстро опустила глаза в пол.
После обеда, сытые и довольные «Ранетки» выползли на улицу. В ожидании машины красили губы, смс-лись с друзьями и просто жмурились весеннему яркому солнцу. Тут Лера снова увидела мужчину своей мечты. Он быстрыми шагами направлялся к парковке. За ним, с недовольным всем и вся видом, семенила, пытаясь не отставать, на невозможной высоте шпильках, ухоженная красотка, по всей видимости только что из салона. В руке Мужчины ее мечты брякнул брелок. Квакнула сигнализация и Лера обомлела, увидев моргнувшую фарами, надраенную до блеска, БМВ Х5 серии.
- Девки, гляньте, какая у него машина!
Все, кроме Лены с интересом вытянули шеи.
- Лен! Да посмотри ты!
- Что я, бэху никогда не видела, - равнодушно, ответила она, не отрываясь от телефона.
- Что ты только что сказала? – тряхнув ее за плечо, спросила Лера. – Ты сорт сигары назвала, марку машины и крашеную стерву. Хочешь сказать, что все догадки и предположения?
Лена обреченно опустила телефон и вздохнула, Новикова не отвяжется.
- Да знакома я с ним …
- А откуда? – не дав договорить перебивала ее подруга. – Блин, ты теперь просто обязана нас познакомить! – не дав ответить на собственный же вопрос снова перебивала она саму себя.
- Лер, я с ним не в близких друзьях, он ко мне на чай не заходит, это – раз. От таких, как он, надо держаться подальше, это – два. «И меня это тоже касается» - напомнила сама себе она.

Ранетки сидели в одном из клубов Москвы. Завтра у всех долгожданный выходной. Несмотря на усталость, накопленную за время беспрестанных съемок, ощущался небывалый всплеск энергии. Хотелось оторваться по полной и они, застолбив столик на будущее, сразу ринулись на танцпол. Лена немного отстала от всех, а когда пошла искать в бесконечном мелькании огней стробоскопа подруг, то ей это долго не удавалось. Она продиралась сквозь толпу отдыхающих, когда чья-то рука оказалась на ее талии и потянула назад, прижимая к телу хозяина.
- Что-то мы с тобой часто встречаться стали, - шепнул знакомый голос прям в ухо.
От неожиданности встречи, от нежданного ощущения его губ, нагло касающихся в разговоре ее шеи, у нее едва не подкосились ноги. Чтобы удержаться, инстинктивно схватилась за обнимающую ее руку.
- Отпусти, я здесь не одна, с подругами, - сказала Лена, озираясь по сторонам.
- Сначала ты мою руку отпусти, - продолжал шептать Иван, все так же касаясь губами шеи, будоража ее самые сокровенные желания, - а вообще, когда отделаешься от них, приходи в красную VIP-комнату.
Она хотела сказать, что не собирается этого делать, но не успела, он уже растворился в толпе отплясывающих тел. И тут она увидела наконец девчонок. Но, черт подери, его приглашение не давало расслабиться и оторваться по полной! Ее душа металась в теле, нанося болезненные раны изнутри. И все-таки она, улучив удобный момент, когда девчонки пошли в бар за коктейлями, воровато озираясь в опаске быть замеченной ими, отправилась на поиски этой самой комнаты. Думала ли она, зачем туда идет, чего ожидает от этой встречи? Вряд ли. Она просто шла, как тряпичная кукла, ведомая умелым кукловодом, имя которого Ваня.
- О боже, он здесь! – воскликнула Лера, расплескав немного коктейля по барной стойке. Неподалеку Мужчина ее мечты, так поразивший ее тогда в ресторане стоял и мило беседовал с кем-то.
«Так, надо план! Срочно придумать план! Аааа, как бы невзначай с ним столкнуться?» Лера оглядела свой прикид и бегом бросилась в туалет, где быстро сняла футболку из-под жакета, застегивая последний на голое тело. Вот так-то лучше. Так, подкрасить губы, причесаться и вперед!
Красная VIP-комната, куда вошла Лена оказалась полна каких-то мужиков. Она уже собиралась спешно покинуть ее, как услышала знакомый голос:
- Лен, не убегай, - сказал он и обратился уже к остальным, - я думаю концепция ясна обеим сторонам, а детали можно обсудить и позже, - давая тем самым понять, что переговоры окончены и пора распрощаться.
Через минуту они остались в комнате одни. Лена села на устланный мягкими покрывалами небольшой диванчик. Он сел рядом, откинулся на спинку и, глядя прямо на нее, как всегда, дерзко улыбнулся одним уголком губ. Она терпеть не могла эту хамскую улыбку, потому что не понимала, что за ней стоит, о чем он думает.
- А почему ты выбрал красную? Тем более тут все бордовое, а не красное, оказывается, - спросила Лена. Когда он начинал говорить с ней, в непринужденной беседе, ее неловкость исчезала.
- Ты ищешь тайный подтекст в моем поведении? – он расхохотался, - все гораздо проще, другие были заняты.
Вскоре официант принес целый чемодан блестящих изысканных предметов, в которых она не сразу признала кальян, и … кувшин чего-то похожего на молоко. Она недоуменно понюхала, потом попробовала, действительно, молоко. Ее вопросительный взгляд он снисходительно проигнорировал, продолжая неспешно, любовно лаская, собирать все эти трубочки-колбочки. Ленка как завороженная смотрела на игру этих холеных рук, его сосредоточенный взгляд из-под небрежно упавших на лицо волос. Ноздри девушки трепетно заходили от восхитительного запаха вишневого табака. Возникло совершенно безумное желание погрузить палец в это благоухающее кроваво-красное месиво. Нестерпимое желание. Наверное, думала Ленка, вот так же нестерпимо, возбужденный мужчина хочет погрузиться в мягкую горячую плоть женщины. Ваня, немного выпятив нижнюю губу от удовольствия, накладывал табак в чилим. Он погружал и вынимал маленькую ложечку в глубокий, напоминающий женское естество, заполненный этим табаком чилим. Сердце Ленки от этого чарующего зрелища заколотилось хаотично.
Ваня обернул чилим фольгой, провел сверху вниз ладонью, тщательно прижимая края. Ничего особенного в этом не было, обычный ритуал кальянокурения, но … что за черт! Ленке виделся этот жест так, будто он надевает презерватив. Щеки вспыхнули и она положила на них свои ледяные, несмотря на жаркую обстановку в комнате, руки.
Он делал все неторопливо, будто они старинные друзья и это их обычное коротание вечеров. Однако бросаемые периодически дерзкие откровенные взгляды, давали повод думать, что он намеренно соблазняет ее.
Он извлек искусно украшенное шило и стал раз за разом погружать его в фольгу, с шуршанием прокалывая ее, нанося частую перфорацию. Ленкин мозг снова поплыл от возбуждения и собственного воображения. Ей казалось, что он ускоряет движения, а фольга с каждым разом шуршит все громче, будто предвкушая оргазм.
Последние шаги сборки. Он налил в колбу молоко, ввернул шахту, прикрыл ладонью верх и затянулся, проверяя качество сборки на герметичность. «Блин, как долго, он всю ночь будет этим заниматься?» - подумала Ленка, глядя, как он начал крутить своими до неприличия ухоженными пальцами щипцы с углем над маленькой лампадкой. Но, черт побери, эротично крутит! Наконец искры от угля перестали сыпаться и он бережно уложил таблетку на фольгу.
Завершив все приготовления, Ваня несколько раз затянулся, доводя состояние дыма до нужной кондиции, сел к ней вплотную и пододвигая кальян поближе произнес:
- Чем длиннее, тем лучше, - Ленино лицо вспыхнуло, - я про шахту, - усмехнулся он и протянул ей мундштук, кладя руку на плечо.
Девушка закурила. Сладкий дым начал наполнять небольшое помещение глубоким вкусным ароматом. Она вдохнула несколько раз и вернула мундштук.
- У меня уже голова закружилась.
- Легкий табак, да через молоко, - он говорил, касаясь ее уха, - это не от этого.
«Издевается, гад, знает, от чего у меня перед глазами все плывет» - подумала она про себя, а вслух неожиданно даже для себя ляпнула:
- Вань, ты меня хочешь?
- Безумно, - он сильнее сжал ее плечо.
- А почему не … - она осеклась.
Он положил руку ей на затылок притянул ее лицо.
- Попроси меня, - шептали его губы, касаясь ее губ.
Она молчала, еле дыша. «Не могу. Обнаглел вконец» А он продолжал мучить ее своим чересчур близким присутствием, поглаживая ее затылок, обжигая губы густым вишнево-табачным дыханием, пристально глядя в глаза. Она по привычке облизнула свои пересохшие губы и коснулась языком его. Чего ему стоило не захватить этот язычок прям сейчас губами, но он удержался. Наслаждаться своей пыткой было не менее приятно, чем сразу заняться с ней сексом. Наверное, это отпечаток профессии, получать удовольствие, мучая других. Один ее изнемогающий вид приводил его в экстаз, и ради этого стоит ждать.
- Трахни меня, - выдохнула Ленка, закрыв глаза от ужаса, что действительно смогла это сказать.
Лерины поиски Мужчины ее мечты не увенчались успехом. Тут она вспомнила, что Лена с ним знакома! И решила сначала разыскать ее. Кстати, будет разумнее, если она же их и познакомит. Только куда же она запропастилась? Ну, так как поиск пропавшей подруги дело вполне приличное, она не стеснялась спрашивать у всех подряд, не видели ли ее. Пока один из охранников, пожимая плечами не сказал, что вроде бы, но не точно, та входила в красную VIP-комнату.
В ту самую, где два сгорающих от желания тела, слившись в один пульсирующий ком бешеной страсти, бившейся на маленьком диванчике, неслись навстречу всеизбавляющему взрыву блаженства.
- Вань, а что у нас с тобой? – спросила Лена, валяясь без сил на животе, свесив одну болтающуюся ногу, руку и голову. Кстати, теперь она точно знала, что тогда, в день ее похищения и освобождения, его не было. Знала не только телом, только что познакомившимся с его ласками. Ваня не тот мужчина, который готов ради получения сиюминутного удовольствия воспользоваться удачно сложившейся ситуацией, пожертвовав интригой общения.
- Если ты про будущее, то это тебе решать, а если про сегодня, то … это только начало. В дверь тихонько постучали, - а вот и легкая трапеза для восстановления сил.
Он быстро влез в джинсы на голое тело и пошел открыть дверь. Она натянула на голову плед, который будучи коротким под стать диванчика, оголил ноги.
Лера ожидала увидеть кого угодно, только не его! Ее глаза ошарашено спускались по его слегка покрытым растительностью груди, животу и уперлись в расстегнутые джинсы, демонстрирующие отсутствие трусов. В глубине комнаты она заметила торчащие из-под пледа голые женские ноги.
- Я … это … - растерянно хлопала она глазами, - подругу искала, - и бросилась прочь.
«Куда ты запропастилась, блин?» - получила Лена гневную Леркину смс. «Я уже дома» - ответила она, задыхаясь и еле попадая на нужные кнопки, сходя с ума от вензелей, описываемых Ваниным языком на ее животе.
Выслушивать, каким козлом оказался Мужчина ее, Леры, мечты, имеющий наглость трахаться прямо в клубе, пришлось сегодня Жене. Ленина очередь быть жилеткой назначена на завтра.

- И что? Я для того, чтобы поесть, должна нарядиться павлином? Ау, время новогодних карнавалов уже миновало.
- А что с моей обувью? Она чистая. По дерьму не топталась, можете понюхать, - по замешательству и нечленораздельному бормотанью метрдотеля «да вы … да вы … да вы …» Иван, сидящий за столиком, догадался, что Лена действительно сунула кроссовок ему в нос, ее спортивная подготовка это позволяет. Он даже присвистнул от представляемой картинки.
- А что вам в моей одежде не нравится? Тут, знаете ли, на вкус и цвет … Ах, думаете не брендовая? – послышалась возня, Лена снимала куртку, - вот! Самый распространенный бренд мэйд ин Чина, во всех мега-моллах им торгуют!
Иван увидел, как охранник в зале перехватил направленный из холла взгляд метрдотеля и направился туда. Он привстал, не пора ли уже вмешаться? А то еще выкинет его красавицу из этого элитного клуба. Хотя желание дослушать (эх жаль не досмотреть, столик прям за дверью выбрал) этот спектакль заставило снова сесть. Ха! Да и кто ее выкинет? Этот трясущийся от страха нарушить должностные инструкции и потерять хлебное место охранник? Пока он будет думать, как поэлегантнее, чтобы не портить аппетит остальным посетителям, поронявшим свои вилки и уставившимся в распахнутую дверь, выволочь ее за дверь, она ему врежет! Он даже попытался выглянуть в холл через дверную щель, чтобы не пропустить такое зрелище.
- Аааа! Я вспомнила! Есть на мне супердорогая вещица, соответствующая понтам вашего заведения, - Иван услышал бряцание пряжки и звук расстегиваемой молнии, беззвучный смех душил его, слезы капали на белоснежную скатерть, - глядите, - громко, на весь ресторан, заявила Лена, - на мне трусики Виктория Сикретс, из последней коллекции, между прочим! На попе кристаллы Сваровски! А эта жемчужина, гляньте! Она самая что ни на есть настоящая. И какая увесистая! Аж натирает при ходьбе. Спросите у ваших постоялиц, есть у кого-нибудь дороже?
Затем Иван услышал, как тяжелая туша охранника впечаталась в косяк.
- И вообще, меня здесь уже заждались, - с этими словами Ленка вошла в зал, прямо на ходу, с вызовом глядя в глаза трапезничающих, застегивая штаны.
Она приземлилась на стул напротив него и сложила руки на груди.
- Ну и зачем ты меня в этот дурдом пригласил?
Он продолжал отирать слезы смеха.
- Поесть … Ну, да, да, ты права … Я сам с собой спорил, так ты заявишься или уважишь существующие правила дресс-кода … Ну и … Хотел в случае последнего на тебя в платье поглазеть.
Наступила ее очередь смеяться.
- Да, - сказал он, пристально глядя в глаза, - я очень жалею о том, что сделал это.
- Думаешь, обидел меня, выставил дурой? Не бойся, ты меня развлек.
- А как ты меня развлекла! Вот поэтому-то и жалею. Еще пара таких выходок и я в тебя могу влюбиться.
- Эй! Ты это не вздумай!
Официант принес ужин. Оказывается, Ваня, для экономии времени заказал и для нее. Лена недовольно скривилась.
- Мировой финансовый кризис … – она с таким разочарованным видом глядела в тарелки, что он все понял и стукнул себя по лбу.
- Черт! Заказал все самое лучшее из того, что обычно заказывают девушки. Забыл, что ты обжора! – сказал он и пододвинул ей еще и свою тарелку. Честно говоря в шутку, лишь для того, чтобы показать, какой он благородный. А когда она, кивнув в знак благодарности, притянула ее к себе, его самодовольная улыбка сползла вместе с отвисшей челюстью.
- Как ты этим девушек соблазняешь? – спросила Ленка, жуя салатные листья, политые несколькими капельками соуса, - неужели они тебе после этого отдаются? А, поняла, они падают в голодный обморок и ты насилуешь их бездыханные тела! Эх! – она мечтательно закатила глаза, - вот если бы ты в фартучке у плиты наколдовал бы мне сочную котлетку с поджаристой картошечкой … Тьфу, не вздумай только этого сделать! А то я в тебя могу влюбиться.
- Не вздумай.

48-я серия.

Лакированная, начищенная бэха рванула вперед, разрезая влажный весенний воздух. Ленкино тело приятно утонуло в мягкой коже сиденья. Она сползла в свою любимую мужскую позу, широко расставив ноги, при всем не малом размере салона, мешавшие из-за своей длины и наглости пользоваться рычагом коробки передач.
Она качала челкой в такт музыке и улыбалась одним уголком губ своим ощущениям. Да, адреналин как наркотик. Это он заставлял идти в клуб драться. Это ради его огромного бешеного кома, зарождающегося в животе при касании босой ногой холодной кожи ринга, при первом взгляде на соперницу.
Когда она завязала с боями, была жуткая ломка. Но сейчас она ощущает тот же знакомый ком энергии в животе. Сейчас она сменила ринг на … хозяина ринга. Такого же непредсказуемого и беспощадного.
Все здесь сейчас возбуждает, заставляя организм вырабатывать адреналин в избыточном количестве, насыщая каждую клеточку.
И мелькающие огни вечерней Москвы, знакомые с детства, сейчас неслись по особому быстро, страстно и возбуждали. И запах кожаного салона вперемешку с запахом этого мужчины возбуждали. И агрессивная быстрая, под стать езды, музыка возбуждала, заводила, не давала расслабиться. Левой ногой Лена отстукивала ритм, а на ней плясала ее рука, и тонкие длинные пальчики нетерпеливо барабанили по бедру.
От передозировки адреналина в крови по телу распространяется микроскопическая дрожь.
Лена пыталась изобразить на лице спокойствие. Но улыбка кайфа и смущения настойчиво поднимала уголок ее губ. Тогда она, тряхнув головой, отворачивалась к окну. А потом украдкой поглядывала на профиль мужчины, его уверенный подбородок. Иван всегда перехватывал ее взгляды, и тут же бросал свои. Она никак не могла научиться не отворачиваться под такими его откровенными и дерзкими взглядами. Черт! Снова, тряхнув челкой, опустила глаза. На холеные руки, покоящиеся на руле. И от воспоминаний интимных ласк этих мягких наглых пальцев, между ног сводило в предвкушении. Она нетерпеливо ерзала в мягком кресле.
Ей вообще всегда было трудно сидеть на месте. А в моменты волнения или возбуждения … нет, просто невозможно. Ее пальцы, изнывающие от бездействия, потянулись к ширинке водителя и почувствовали, какой там напряг. А эти огни за окном неслись и неслись, кружа голову, будто на детской карусели. Она подалась Ване навстречу, но ремень безопасности не пустил, и, недолго думая, Лена избавилась от помехи, получая полную свободу действий. Затем расстегнула молнию на его штанах и нырнула внутрь.
- Лееенка! Ты чокнутая! – Иван судорожно вцепился в руль.
- Хуже! – она облизала губы и начала опускать голову туда, где находилась ее рука.
Чем быстрее скользил ее язык по разгоряченной плоти мужчины, тем быстрее мчался автомобиль по, слава богу, полупустой дороге.
- Аааа! Ленкааа! – правая нога самопроизвольно вдавила педаль газа в пол.
На одну, всего лишь на одну секунду он зажмурил глаза. И именно в эту секунду рука нечаянно выпустила руль! А в следующую машина пересекла двойную сплошную и оказалась на встречной полосе. Одно резкое движение руки и они снова на своей полосе, но … Черт! Как раз сейчас между ними возникла разделительная полоса в виде высокого бетонного бордюра! Назад хода нет.
- Твою мать! – прохрипела только что поднявшая голову Лена.
Дорога почти пустая, а скоро эта разделительная должна кончиться. Чтобы поскорее оказаться на своей полосе, Иван резко нажал на газ. Он прижимал свою БМВ максимально вправо, стараясь втиснуться между идущими навстречу машинами и бордюром. Еще немного, скоро он закончится … Нет! Только не это! Из-за туши еле плетущегося навстречу бензовоза, показался набирающий скорость для обгона громадный грузовик. Ленка вжалась в сиденье от пульсирующего в горле отбойным молотком страха. Ваня инстинктивно попытался прижаться к бордюру еще плотнее, и металл крыла БМВ истерически взвизгнул, а девушка, вскрикнув, метнулась от скрежещущей двери. Но обоим было видно невооруженным взглядом, им не втиснуться между грузовиком и бордюром. И уже не затормозить. Последний шанс … бензовоз тащится так медленно, что идущие впереди него машины оторвались, образуя достаточно места для рискованного маневра. Он изо всех сил крутанул руль влево, ныряя перед бензовозом ... О боже! За краем дороги оказался крутой склон. Он дернул руль обратно, пытаясь удержаться хотя бы правыми колесами на верху, на дороге. Машину занесло, зад завилял из стороны в сторону. Из-под левых колес, съезжающих все ниже по склону уже летели комья сырой грязи. И вот они уже мчатся под уклон, подпрыгивая на ухабах. Его руки, трясущиеся в диком напряжении, стиснули вырывающийся, не желающий слушаться руль, и отчаянно пытаются не потерять последнее управление. Ему повезло, он был пристегнут ремнем безопасности, да и руль представлял собой хорошую опору, только голова при каждом подпрыгивании грозилась оторваться, вызывая дикую боль в шее. Тогда как Ленкино тело швыряло по отведенному пассажиру пространству из стороны в сторону. Каждая кочка отзывалась приливом боли во всем теле, позвонки хрустнули, едва не рассыпавшись. Она пыталась цепляться за все подряд выпуклые поверхности, пыталась упереться куда-нибудь ногами. Ай! – Вскрикнула она, больно прикусив клацающими зубами свой язык.
Оба радовались тому, что склон вот-вот должен закончиться. И с ужасом понимали, что когда он закончится, они окажутся на проезжей части с несущимся поперек потоком машин. По спинам их прокатился холодок. Глядя вперед, от ужаса Ваня почувствовал подступающий к горлу приступ тошноты. А Лена не смела даже глянуть на дорогу, дыхание перехватило, сердце билось редкими судорожными ударами, порой прекращая биться вовсе. От страха она просто впала в анабиоз.
И вот колеса мягко выпрыгнули на гладкий асфальт. Иван остервенело крутанул руль вправо, пытаясь заставить ехать машину в направлении всеобщего движения. Зад повело влево, он, чертыхаясь, дернул руль влево. И изо всех сил давил на тормоз! Машина пошла юзом, крутанулась вокруг своей оси и прокатилась несколько десятков метров боком. К счастью, некоторые водители, увидев несущуюся с горы бэху, благоразумно припарковались поодаль. Лена медленно приоткрыла глаза и посмотрела на Ваню. Оцепенелый взгляд. И только стук его сердца, словно кувалда бил ее по голове. Своего сердца она, к удивлению, почти не слышала, оно только-только начинало выбираться из шока и училось работать вновь.
Ваня на ватных ногах покинул салон, встал на обочине, сунув руки в карманы, и взглянул на звезды. Следом за ним, глотая соленую кровь из прокушенного языка, вылезла Лена. Она подошла к нему, прибалдевше подставившему лицо вкусному весеннему ветерку, и застегнула молнию брюк. Да, сам бы он об этом не вспомнил.
Вернувшись в машину, он повернул трясущимися пальцами ключ в замке зажигания и тихонько тронулся с места, но, буквально через сто метров, притормозил.
- Не могу. Сядь за руль, - сказал он, запустив пятерню в упавшую на лоб челку, и не дожидаясь положительного ответа обошел машину.
И ей ничего не оставалось, кроме как перелезть на водительское место.
Пол пути они ехали в полной тишине, как в трансе, без эмоций. А затем накатило! Все чувства ожили, обострились и захлестнули с головой. К его дому они подъехали уже заходясь нервным, истерическим смехом.
Но Едва закрыли входную дверь, совсем другие эмоции фонтаном хлынули наружу из перенервничавших организмов. Весь пережитый ими недавно ужас нашел выход в этих агрессивных поцелуях, грубых ласках, которыми они терзали друг друга, стаскивая одежду, врезаясь в мебель прихожей.
- Ты меня чуть не убила сегодня, - тяжело дыша сказал Ваня, оторвавшись от Ленкиных губ.
Его рука лежала на ее затылке и удерживала за волосы ее лицо в миллиметре от своего. Бешеный неотрывный взгляд в глаза обдавал огнем.
- Да, - жмурясь от боли, так сильно он тянул ее волосы, и от желания, пульсирующего между ног, сказала она, - и готова … - стоны вперемешку со сбивающимся дыханием не давали договорить, когда он развернул ее лицом к стене и сорвал джинсы, - … понести заслуженное наказание!
- Обязательно понесешь! – он всем телом прижал ее, вонзая зубы в шелковую кожу на загривке.

Его поражала ее способность получать удовольствие от всего, чем бы она не занималась. Он видел ее на ринге. На ринге она была взрывоопасной смесью ярости и страсти. И она действительно получала удовольствие от боя. Он видел ее в постели. Та же дикая смесь. Возможно, заставив ее просить о сексе, он разбудил в ней желание отыграться. Возможно, нет. Но ее всегда заботило только собственное удовольствие, она никогда не стремилась доставить его ему! Но именно ее гедонизм приводил его в восторг. А сейчас он впервые увидел, как она играет. Лена с силой била по струнам баса, двигая при этом не только кистью, но и локтем, будто строгала деталь на фабрике. И это казалось ему фантастически сексуальным! Не уставал удивляться, открывая для себя новые ее телодвижения Иван. Она то чуть прогибалась назад, будто ложась под гитару, то, наоборот, подавалась вперед, то приподнимала коленку. И всем этим однозначно доставляла себе неописуемое удовольствие. Прикрытые глаза, вздымающиеся ноздри. И не только себе. Ему, гитаре, и, казалось, даже медиатору, этому маленькому кусочку пластмассы, плавящемуся меж двумя ее пальцами, когда она ласкала им струны. А за этой богиней ползало, подметая сцену черными патлами, чучело, пытающееся изнасиловать несчастную гитару. Ваня криво усмехнулся, неужели она себя со стороны не видела? Но потом ему стало так жалко эту гитару, что даже смеяться было стыдно. Не всем инструментам посчастливилось попасть в умелые руки Кулеминой.
А Ленка тем временем продолжала танец любви со своим басом, бросая вызывающие взгляды в глубину темного угла. Зная, как действует на ее мужчину микрофон, она то медленно, едва касаясь водила по нему пальцами, то сильно обхватывала всей ладонью. И непременно метала огненные молнии из-под челки. Эта игра в понятные только двоим взгляды делала ее сегодняшнее выступление в клубе весьма горячим. Сто лет Витя не был на ее концерте, и сегодня все для него, любимого!
«Кого она там так соблазняет?» спросил себя Ваня и, проследив за одной из таких брошенных ею молний. «Черт! Ее муженек здесь!» Его возбужденно-мечтате­льное выражение лица его сменил злобный бульдожий оскал. А он-то уже нарисовал себе продолжение сей неожиданной встречи.
«Вот, бля!» едва не выкрикнула Лена прям в микрофон, заметив сверлившего ее взглядом маклера. Еще несколько секунд она не могла вспомнить слова песни, хорошо, что это было не ее соло в данный момент. Он ухмыльнулся, видя ее в смятении мечущийся по сторонам взгляд.
Отыграв оговоренный репертуар, Ранетки разошлись кто куда, а Лена, озираясь по сторонам, с трясущимися руками подсела к Вите.
- Ну как?
- Ты великолепна, как всегда, Малыш, - он нежно взял ее руки в свои и перецеловал каждый пальчик, измятый жесткими струнами, - обожаю! И жду не дождусь, когда ты повторишь то, что вытворяла с микрофоном с …
- Привет, Вить! Леночка, отличный концерт! – услышала она Ванин голос из-за спины и
вздрогнула, будто в душу плеснули ведро ледяной воды.
Мужчины пожали друг другу руки. А Иван поймал на себе взгляд огромных зеленых глаз, полных злобы, страха и мольбы одновременно и, сославшись на наличие большого количества неотложных дел, пожелав доброй ночи, покинул клуб.
Сделал вид, что покинул, чтобы не смущать Ленку. Он вообще-то ждал Вову. Тот сказал, что заедет кое-куда на 15 минут и будет здесь, но сильно задерживался. Мужчина занял укромное место, такое, чтобы иметь возможность понаблюдать за Леной. И чем дольше наблюдал за тем, как она гладит бедро Виктора рукой, как склоняется, шепча что-то на ухо и касаясь губами шеи, с каким чувством смотрит в глаза, тем яснее понимал, что гедонизм ее на него не распространяется. Попытался списать на разбуженное своим появлением чувство вины, но решил, что глупо обманывать самого же себя. И вообще, любит она Степнова, и прекрасно! Не жениться же он на ней собрался.
Тут наконец появился его напарник в сопровождении двух умопомрачительных красавиц, их давних знакомых. Вова не на шутку испугался, увидев с каким угрюмым видом, даже не задержавшись глазами в их приглашающем декольте, его друг поздоровался с ними.
- Ладно, желаю приятно провести время. Я домой, - сказал Ваня, и тем самым просто убил его.
- Уж не жениться на своей этой дуре собрался? – шепотом спросила Вову одна из девушек. Иван резко затормозил, развернулся и вернулся.
- Не собрался.
- А чего домой в такую рань едешь? Почему не хочешь повеселиться, как в старые добрые времена? – одна из девушек кокетливо провела пальчиком по его груди.
- Как тебе объяснить? – он тяжело вздохнул и закатил глаза в поисках отмазки, - месячные у меня. Устраивает ответ?