Сериалы онлайн

После поездки в Дубаи, на которую Виктор потратил весь гонорар за книгу, они поняли, какие дороги открывают деньги. Возвращаться к прошлому существованию не хотелось. Они приняли решение обоим вернуться на ринг. Нелегко далось это решение, но Лена уже утратила юношеский максимализм и веру в рай в шалаше. А Виктор не мог допустить чтобы его любимая в нем разочаровалась. Возвращающихся в клуб после первой мясорубки, ждал совсем иной контракт: бои вести согласно сценарию, договорные бои отдавать, дорого проставленные выигрывать любым путем. А значит пора начинать тренировки.
В каждый удар по лапе, которую держал Степнов, Лена вкладывала всю силу. Она даже не подозревала, что может вот так, с такой яростью бить любимого человека. Сначала она вообще не верила в эффективность их совместных тренировок. Но когда она входила в раж остановить ее было не возможно.
Удар, еще удар и …резкий тычок в правый бок заставил ее опуститься на колени.
- Ты открылась! – резкий окрик Степнова, - Думай! Ты не машина для изготовления отбивных, а противник не кусок мяса, в любой момент может нанести ответный удар. Сколько тебе раз повторять – не открывайся! – Она отвела взгляд в угол зала и выглядела усталой. Он тут же пожалел о своем резком тоне. Сел рядом с ней и нежно убрал с ее лба мокрую прядь, - прости, что кричу, просто я как представлю, что тебя уделают, если выпущу тебя не подготовленной, зверею от злости, сказал он ласково и попытался ее поцеловать, но Лена оттолкнула его.
- Продолжим, - она встала, усталость сменил гнев.

Кроссовок Степнова пролетел в миллиметре от ее щеки. А через секунду едва не коснулся плеча. На ринге она давно бы уже совершила контратаку и выбила инициативу из рук противника, но сейчас другие условия игры. Продержаться как можно дольше, просто уходя от ударов, не нанеся ни одного в ответ.
Краем глаза Лена заметила входящую Борзову. На долю секунды отвлеклась она и тут же полетела на мат, получив крепкий удар.
- Виктор Михааалыч! Докатились! Людей избиваете! – вопило в дверях перекошенное лицо Борзовой.
- Все нормально, Людмила Федоровна. Я Виктора Михалыча сама попросила, - сказала Лена, поднимаясь.
- Что попросила?
- Потренировать меня. Я, Людмила Федоровна, в криминальном районе живу, боюсь домой вечером возвращаться, вот и попросила Виктора Михалыча уроки самообороны мне преподать.
- А почему в школе, что места другого нет? – неунималась Борзова.
- Так ведь лето, каникулы, спортзал пустует, мы никому не мешаем. Ну раз нельзя, тогда я Лену к себе домой поведу тренироваться, - от последней фразы Борзову просто перекосило.
- Ладно, продолжайте, - она поспешно вышла.

- Ищи брешь в обороне, - Степнов блокировал каждый ее удар, - или сама создай ее, заставь меня открыться!
Ее зеленые глаза светились яростью. Крылья носа судорожно вздымались в такт шумному дыханию. Вот такая она была на соревнованиях по баскетболу, когда он на нее впервые запал. От нее исходила агрессия, сыпались искры, и его это безумно возбуждало. В следующий миг он перехватил надвигающийся на него кулак, повалил ее на мат и прижал своим телом. Его внимание привлекла бешено пульсирующая вена на ее шее. Он жадно впился в нее губами. Вспотевшая, горячая и злая, она пробудила в нем животный инстинкт, инстинкт самца и охотника. Когда он оторвался от бьющейся вены, Лена увидела его взгляд. От этого взгляда у нее перехватило низ живота. Таким она его еще никогда не видела. Огонь желания, исходивший от него, мгновенно перекинулся на нее. Минуту назад она изнемогала от усталости, а сейчас ее тело как будто начало наливаться невесть откуда взявшимися новыми силами. Одним рывком он стянул с нее штаны, и скользнул рукой меж ее ног. Не было ни намека на былую нежность. Было желание укротить, желание подчинить и возобладать. Его напор нисколько не испугал ее. Сейчас единственной ее мечтой было просто подчиниться грубой мужской силе. Топ и трусы молниеносно улетели вслед за штанами. Он смотрел на ее приоткрытый рот, пересохшие губы, горящие глаза. Вот она, его добыча. Несколько минут назад такая сильная, дикая, сейчас она изогнулась навстречу ему в желании отдаться. Одним движением он перевернул ее на живот и прихватил зубами ее нежную соленую кожу шею сзади, она застонала от боли и удовольствия одновременно. Теперь она была полностью в его власти, и он дал выход своей необузданной страсти. Он был неуправляем, но это доставляло ей острейшее наслаждение.

15-а серия

Возвращение на ринг было нелегким. Первый бой дался Виктору очень тяжело. Соперник был моложе и выносливее, от раунда к раунду наступал все более агрессивно. К тому же очень мешало Ленкино присутствие в зале. Глупо, но ему хотелось провести этот бой не только удачно, но чисто и красиво. Он почти все время был в обороне, лишь изредка перехватывая инициативу. Хотя, надо отдать ему должное, защищался он изумительно, но даже Лена видела в его первом бою такие моменты, когда если б не оплошность соперника, Виктор получил бы оглушительный удар, подобно молоту, разложивший бы его по рингу. Случайный взгляд под канаты тогда, в тот угол, где сидела Кулемина, едва не решил исход схватки. Публика уже повскакивала со своих мест с ревом, решив, что это был конец, нокаут! Виктор не только почувствовал, но и даже услышал, как трещали, рассекаясь, кожные покровы над бровью. Наконец-то! Давно пора было это сделать. Все-таки человек это скотина. Стоило только ударить Степнова посильней, так, чтобы раскаленная кровь, хлынувшая из раны обожгла не только лицо, но и привела мозг в чувство, и все остальные проблемы, как то, в каком виде он предстает перед любимой женщиной, отошли на второй план. Остался только животный инстинкт самосохранения. Он как будто проснулся и сорвался с цепи. Внутри все заклокотало и он буквально набросился на противника вихрем ударов, которого тот никак не ожидал. Это и принесло тогда его первую, вырванную с кровью, победу.
Но прошло немного времени, и он научился драться в ее присутствии. Конечно, случались и поражения, но та, самая первая победа, конечно, дала многое в психологическом плане.

Сегодня Кулемина впервые предстала перед «Ранетками» после боя, во всей, как говорится, красе. Они долго ахали и выспрашивали причину ее расквашенной физиономии. Вспомнила как оправдывалась на их первом концерте, устроенном бабушкой Зеленовой, придумывала историю со сбившей их с дедом машиной и, почему-то хохотала. Они хотели знать аж до трясучки, готовы были звезду с неба достать и пол царства в придачу, на коленях молить. Так было смешно. И лень придумывать что-либо правдоподобное, поэтому Кулемина просто сидела и хохотала, заводя их еще больше.
А после репетиции, когда все вывалили на улицу, перед ними предстал, встречающий Ленку, Виктор Михалыч. В точно таком же виде! Девчонки уж было накинулись на него, может хоть здесь удастся выяснить, и он, глупо раскрыв рот, собирался что-то промямлить, но Лена схватила его за руку и, крикнув на прощанье подругам: «Пока!», увлекла бегом за угол.
Всю дорогу они знали, что Новикова идет по следу. Уже возле подъезда Виктора они вытащили ее за шкирку из-за кустов и отчитали за излишнее любопытство, но по глазам ее бесстыжим подозревали, что это не конец допросам. Вот что им стоило обо всем рассказать? Они сами не знали, но изводить трясущуюся от любопытства Новикову было приятно обоим. Ей просто приятно, а ему вдвойне, так как видеть ее хохочущей уже было счастьем.
- Красавец! – ехидно сказала Лена, поцеловав Виктора, когда они зашли в его квартиру, - как все-таки шрамы украшают мужчину.
- Ты тоже великолепна, Малыш, - он окинул ее взглядом, - такой сексуальный фингал! Хорошо, что сегодня губы целы, - и он впился в нее страстным поцелуем.
Уже слетели кофты, футболки, когда раздался звонок в дверь. «Зараза, Новикова!» - подумали оба.
Дверь резко распахнулась, открывая извивающуюся девичью спину в одном расстегнутом лифчике. Ноги, принадлежавшие хозяйке спины крепко обхватывали за талию мужчину, руки которого, в свою очередь, находясь под красными трусами, торчащими над низко сползшими джинсами, крепко сжимали ее ягодицы. Они целовались. Девушка медленно сняла руку с шеи своего любовника и завела себе за спину. Из ее трусов вылезла мужская рука. И обе эти руки одновременно показали незваному гостю средний палец.
- Пппростите, - заикаясь произнес взволнованный голос, - а Витя Степнов не здесь, случайно, живет?
Девушка с грохотом, едва удержавшись на ногах, свалилась с мужчины и резко обернулась, открыв рот и забыв даже поправить расстегнутый лифчик.
Мама? Папа? Вы откуда здесь? – ошарашено произнес Виктор.

За этой бурной встречей давно не видевшихся родителей и сына, Лена оказалась зажатой между дверью и стеной. Минут десять они целовались, охали-ахали о своей одинокой старости, о том, что единственный сыночек совсем их забросил, забыл об их существовании. И все это время она стояла за дверью. Она попыталась поднять руки, чтобы застегнуть лифчик, бесполезно, локти упираются в стену. Но она готова была стоять тут вечность, когда представила, что вот сейчас они закончат лобзания, дверь придется закрыть, и она лишится своего надежного убежища. К счастью, Виктор, проводив предков в зал, закрыл только первую входную дверь, оставив внутреннюю открытой, чтобы у нее была возможность разрулить ситуацию.
Кулемина на цыпочках прокралась в ванную и глянула в зеркало. Как только их инфаркт не хватил от такой красоты? Она причесалась и умылась холодной водой для освежения мыслей. Футболку скинули как раз в зале. Засада! Но всего в метре от порога, и если заползти в комнату на карачках, ее не будет видно из-за дивана, стоявшего у двери, достаточно будет протянуть руку и …
Но только Лена начала претворять свой гениальный план в жизнь, опять облом! Заботливая мамка с причитаниями о нелегкой холостяцкой жизни сыночка уже затеяла уборку. И прямо на глазах у девушки ее футболка была аккуратно сложена конвертиком и отправлена в шкаф. Мамка уже копошила в шкафу, а Ленка так и стояла на карачках в прихожей.
О ее наличие в квартире что, уже забыли? Или вообще решили, что она была глюком? Возраст, давление, все такое? А Виктор? Он о чем думает, восседая на пятой точке, пока она тут стоит на четырех? Думает, что они скоро уйдут? Не уйдут, судя по размеру чемодана, они тут надолго.
Странные у него родители, если не сказать больше. Но Лене все равно захотелось им понравиться. А еще захотелось, чтобы Витя сам ее представил, взял за руку, подвел бы к ним и представил как свою любимую девушку. Знакомство с родителями – такой важный, торжественный шаг в отношениях любой пары. Люди для этого устраивают ужины в ресторанах, делают прически в салонах, дарят подарки. А у них что сейчас происходит? Первым делом будущая свекровь (нет, ну конечно, предложения ей никто не делал и вообще об этом речь ни разу не заходила, но все равно каждая девушка наверняка представляет своего любимого потенциальным мужем) увидела не ее лицо, а ее средний палец! Хорошо еще, они люди простые, деревенские, а то что бы его мамка подумала, будь она заядлой модницей, увидев красные трусы в сочетании с зеленым лифчиком? Хоть Лена не очень интересовалась тенденциями моды, ей казалось, что она не в теме. Но разноцветное, не сочетаемое бельишко так нравилось, что жертвовать своим прекрасным настроением ради капризной моды, она не собиралась.
Черт! Она стоит тут на карачках, а ее любимый и в ус не дует, слушает бред своего папаши о том, как их быку-производителю простату лечили. Что ж теперь делать-то? Ленка тихонько, не издав ни единого звука, выскользнула в подъезд, поднялась на пролет выше и села прямо на ступеньки.
- Эй, красотка, не меня ли ждешь? И разделась уже, какая нетерпеливая, - вырос перед ней хамоватый парень с кривой улыбкой, нагло расползшейся по лицу.
Кулемина медленно подняла голову и смерила ледяным взглядом.
- Иди, куда шел.
- Да ты, наверное, замерзла, красотка, иди ко мне – погрею, - он уже начал распускать руки.
- Ты плохо слышишь? Повторяю для глухих: иди, куда шел! Или тебя проводить? Я провожу. В травмпункт. Кулаком.
- Ну, судя по твоему внешнему виду, тебя саму туда недавно проводили.
Дальше вести словесную перепалку ей было лень и некогда, она думала о серьезных вещах, а этот …
- Дура! – истерически завизжал парень, хватаясь за сломанный нос, из которого брызнул кровавый фонтан и скрылся за одной из дверей.
- Господи! Деточка, тебя изнасиловали? – в ужасе бросилась к Лене вышедшая из лифта женщина средних лет. – Вот подонки! Ты как, говорить можешь? Ты ранена? – спрашивала она, глядя на забрызганную кровью площадку. – Сейчас вызовем скорую, милицию, а пока пошли ко мне.
- Постойте! – упиралась Лена, когда женщина попыталась затащить ее в квартиру, - это не моя кровь! Да, фингал под глазом мой собственный, но это другая история, а кровь не моя! Со мной все в порядке, я тут просто думаю сижу.
Женщина ошарашено изучала вставшую девушку. Да, довольно спокойно выглядит, но, может, это от шока? И ран на теле не видно, хотя … Нет, от потери невинности так много крови быть не может.
- А что в одном лифчике тогда?
- А! Футболку одеть забыла.
Мда, достойное объяснение. Женщина поспешила домой. А у Лены зазвонил телефон. Степно! Вспомнил! Не прошло и года!
- Ленок, ты чего, домой ушла?
- Как я могу домой уйти? Твоя мамка мою футболку в шкаф спрятала. Ладно, по улице мне не сложно пройтись в лифчике. Но перед дедом я в таком виде как появлюсь?
- А где же ты? – растерянно спросил голос в трубке.
- В подъезде сижу, - обиженно буркнула она в ответ.
- Прости меня, Малыш! – Степнов уже стоял в подъезде, нежно обнимал и целовал.
- Мама, папа! Я хочу представить вам замечательную девушку, которая сделала меня самым счастливым человеком на свете, которую я люблю больше жизни, - говорил Виктор, переплетя ее дрожащие пальцы со своими. – Познакомьтесь, моя Леночка!
Она стояла, крепко прижавшись к нему, опустив глаза в пол, и краснела. Сердце готово было выскочить из груди от счастья. Он представил ее родителям! И как представил! Такие слова говорил! Лена подняла на него глаза и покраснела еще сильнее. От удовольствия.
После этого Виктор спокойно открыл шкаф, достал футболку и протянул ей.

15-в серия.

Когда же они отправятся восвояси? Такой вопрос каждый день задавала Лена Виктору. В ответ он каждый день хмурился и пожимал плечами, и они шли гулять. Исходили вдоль и поперек все близлежащие окрестности, испробовали все сорта мороженого в местных кафешках. Хотелось домой. А однажды его мамка соорудила праздничный стол и пригласила ее, Лену. В душе затеплилась надежда, что уезжают, прощаются. Готовить она была мастерица, что и говорить. Вот в кого Витя такой кулинар. Его стряпня казалась ей лучшей на свете, а тут … Но все-таки, не пора ли ми восвояси? Задумавшись над этим Ленка пронесла вилку мимо рта, и кусок вкуснейшей отбивной оказалась на футболке. Она бегом побежала в ванную, Степнов за ней, стирать надо быстро! Она сняла футболку и открыла воду, а он ... Он закрыл дверь на замок и, воспользовавшись тем, что она без футболки наклонилась над ванной, пересчитал ее позвонки языком. Возбуждение быстро накрыло обоих. Она уже бросила футболку в одиночное плавание, и развернулась к нему, подставляя под жаркие поцелуи грудь, а потом, запустив свои пальцы в его волосы направляла его все ниже. Но только он расстегнул пуговицу ее джинсов, в дверь с силой застучали.
- Витенька, как твою духовку-то выключать? Пирог готов, а она не выключается!
Черт, вторая неделя воздержания, они скоро на улице займутся любовью, если родители в ближайшие дни не уедут! Пять минут подождать не могут, им бы хватило, в такой ситуации не до длительных прелюдий. Хорошо еще, что пирог действительно был изумительным, а то они бы точно закусали предков вдвоем.
После завершения торжественного ужина, цель которого так и не поняли ни Лена, ни Виктор, он проводил ее до дома.
- Дед, ну вот что ты целыми вечерами киснешь в четырех стенах? Прогулялся бы, на улице так хорошо!
- Ага, ага, только главу допишу, - не отрывая глаз от ноутбука ответил тот, как впрочем и вчера, и позавчера.
Виктор проводил Лену до ее комнаты.
- Пока, - тяжело вздохнув сказал он.
Лена вытянула губы трубочкой для прощального поцелуя. Прощальный поцелуй затянулся. Языки переплелись, вновь распаляя, нещадно тушимый в последние дни, огонь. Он подтолкнул ее в уголок. Ну нету больше сил терпеть! В уголке ведь никто не заметит, если тихонько. Его руки скользнули по ее спине вверх и тут же нетерпеливо опустились вниз, нырнув в штаны. Вот они, восхитительные, упругие, спасибо многолетнему спорту, ягодицы.
-Виктор! Виктор, иди сюда, как ты думаешь, героям достаточно двух глав на починку взорванной турбины?
Черт, что им всем от них надо?
Гуляя как всегда на другой день, Кулемина со Степновым просто тупо молчали. Ни один не хотел гулять, и сказать было нечего. Бродили по парку как два дурака, съедаемые животным инстинктом. Пора по домам, что бродить, чего ждать-то? Но расставаться все равно не хотелось. В дурном настроении подошли к школе. И тут Степнова осенила идея. «Моя любимая подсобка! Даже удивительно, как мы до сих пор там ни разу?» Но они не бросились туда сломя голову. В душе наступило спокойствие, выход найден. Это будет настоящий пикник! Они долго и основательно выбирали вкусности в супермаркете, но сунув в корзину уже на кассе коробку презервативов, вспомнили зачем они здесь. До школы бежали обгоняя друг друга и спотыкаясь. Мешок со съестными припасами мешал и бил то по коленкам, то по бедрам. Потом еще была пробежка Степнова к дяде Пете с объяснениями, что забыл документ в подсобке, в которой он сейчас открывал окно. Сдача ключа обратно охраннику и пожелание ему спокойной ночи. Снова пробежка вокруг школы. И наконец торжественное влезание!
Раздевались не отрывая губ, в поцелуе. Как фрукт, долго висевший на дереве в ожидании, когда его наконец сорвут, истекает соком, истомившаяся девушка, так же как истекающая соком от желания, рухнула на маты. Мужчина опустился на колени меж ее ног и припал жадным ртом. Как в сочную сладкую мякоть спелого персика, надкусанного зубами, проникают его язык и губы. Как ароматные фруктовые струи заливают едящего фрукт, она текла своей любовью по его подбородку. Он чувствовал губами, как бьется ее сердце между ног, не видел, но представлял ее лицо. Она была прекрасна в экстазе! Ноздри вздымались, она часто облизывала пересохшие от глубокого дыхания ртом губы. Он знал, еще чуть-чуть и она начнет жмуриться, потом закусит нижнюю губу, и ее тело сотрясут крупные волны.
- Вить, я мат разодрала ногтями, - виновато сказала Лена, оправившись от бурных ощущений.
Ничего себе! Он увидел, что она сделала со школьным имуществом. Елена Петровна шкуру сдерет. Можно было, конечно, заклеить, но он решил этого не делать, сохранив на память эти боевые раны.
Девушка валялась, не в состоянии пошевелиться. Следующие несколько минут принадлежали ее мужчине для утоления собственного любовного голода.
- Мммм, - мычала Ленка, уплетая, разложенные прямо на мате на одноразовой скатерти, супермаркетовские котлеты. Сейчас они казались ей даже вкуснее домашних, приготовленных Степновской мамкой.
- Лен, куда в тебя все это влезает?
- Вот куда! – она откинулась на мат, положив руки на изрядно покруглевший животик.
- Какая же ты у меня … - шептал Виктор ей на ушко, с любовью перебирая мягкие пряди волос.
Так, шепча нежности, он начал целовать ее шею, перебрался на плечи. Объевшаяся Ленка мурлыкала, принимая легкие щекочущие ласки, но когда поцелуи стали впиваться в тело все глубже и настойчивее, а рука направилась по животу вниз, поняла, что он не шутит, и снова завелся. В этот раз они не оставили ни одного не целованного, не облизанного миллиметра на телах друг друга, заставляя томиться, задерживая еще одну волну подступающего сладкого спазма за другой.
Уже стемнело, когда они наконец обессилившие лежали на матах, держась за руки.
- Смотри, все звезды как звезды, а одна такая яркая! – Лена показала пальцем в не зашторенное окно.
- Кулемина, Кулемина! – упрекнул ее Степнов с уже начавшей забываться интонацией, - это ж искусственный спутник Земли, ты что в школе делала?
- По физруку сохла. А для чего они, эти спутники?
И он рассказал. И про спутниковое телевидение, и про предсказывание стихийных бедствий. Она слушала его открыв рот.
- А я думала ты только в козлах да мячах разбираешься, - сказала Лена, на что Виктор даже обиделся.
Тут из его кармана послышался звонок мобильного телефона. Достав его, он улыбнулся и показал ей дисплей, высвечивался его домашний номер.
- Сыночек, ты где так поздно? Мы же волнуемся, - верещал мамкин голос по громкой связи.
Когда следы преступления были ликвидированы, и Лена уже запрыгнула на подоконник, Виктор схватил ее, развернул лицом к себе и задрал ее футболку. На лице его заиграла лукавая улыбка, а во взгляде сверкнули знакомые проблески желания.
- Что? Опять? – Лена не могла поверить своим глазам, - я больше не могу.
- Можешь, можешь, - он придвинулся к ней вплотную и она почувствовала, что он снова в боевой готовности.
- Ты прям лев. Знаешь, что львы в брачный период не отходят от самки несколько дней, совершая половой акт чуть ли не каждый час?
Я тебе познавательную лекцию после прочел, ты тоже давай после, - он не дал ей договорить, закрыв рот поцелуем, - кто знает, когда мои родители уедут?

Сегодня Кулемина поднималась на ринг, зная, что ей предстоит нокаут. Началось все, как обычно. Соперницы прощупывали друг друга, совершая несильные удары по кулакам, отводимые быстрыми нервными блоками, больше похожими на отмахивание от мух. Они не форсировали бой, лишь изредка сходясь в решительных схватках. Лена догадывалась, что та намерена продлить бой и принимала тактику. Игра игрой, а получать кулаком под дых все равно больно. Может уже пора заканчивать? Она сознательно открылась и явно показала это сопернице. Но, когда заметила, что та собирается вложить в удар всю имеющуюся силу, в последний миг ушла, отведя блоком удар в сторону. Соперница продолжала наступать. Мощно, жестко, без передышки совершала она мощнейшие удары то правой, то левой один за другим. Только почти сверхъестественная способность точно ощущать время и дистанцию спасали Кулемину от нокаута. Реального, а не подставного. Лена уже почувствовала, насколько сильна ее соперница. И именно это заставляло ее кипеть. Она понимала, что могла проиграть ей, даже если б ей велели выиграть бой любой ценой. И именно поэтому, не могла сейчас поддаться. Согнувшись пополам от резкой боли, разрезающей тело, она закачалась на канатах. Ей бы остаться там висеть, не мучить дальше избитое тело, получить за телесные повреждения и моральный ущерб свое вознаграждение, но … Соперница настолько хороша! «Интересно, есть ли у меня шанс победить?» - мелькнуло в голове. Не дожидаясь, пока схлынет боль, Лена бросилась вперед. Она имела хорошую скорость и маневренность, не раз позволяющие ей одерживать победы, но соперница, оказывается, тоже, и доказала это, ловко среагировав на коварную «вилку» и тут же перейдя в контратаку. Лена блокировала, уклонялась, но все равно отступала в угол. При каждой попытке броситься в центр ринга, ее встречал новый град ударов. Она чудом избегала серьезных повреждений. Зато теперь твердо знала, что если ей представится шанс выиграть этот бой, она его не упустит. И плевать, что маклеры со своей шайкой привилегированных игроков потеряют обещанный куш! И ей нечего стесняться! Разве они ее не подставляли? Разве не заставляли шантажом выйти на второй бой подряд? Разве с Витей поступили честно, заставив его отрабатывать ее долг, заставив его драться со сломанными ребрами? Это вообще грязное дело, и все здесь преступники. Стремясь отхватить кусок побольше, ведут двойную игру, обманывают гостей собственного клуба, обдирают публику. Да, ей не будет стыдно!
Очередной удар по корпусу ногой с разворотом заставил Ленку опуститься на колено, но она не теряла веры в свои силы. Она еще не показала сопернице свой знаменитый молниеносный, за который даже Витя хвалил. Надо только заставить ее раскрыться. Обманное движение, та «блокирует» не состоявшийся удар и Лена бьет прямо в нос, куда побольнее. Та инстинктивно вскидывает руки к лицу, когда вспышка боли на долю секунды отключает мозг, а Лена уже добивает в солнечное сплетение таким ударом, что сегодняшняя предполагаемая победительница оседает на мат, зайдясь в жутком кашле, поперхнувшись собственной кровью. Зал ревет от восторга. «Я смогла» - ликует Ленкина душа. «Что ж теперь будет?» - дрожит ее разум. И ноги дрожат. От боли, усталости, страха. Она опустилась на колени и прикрыла глаза, потому что их щипало от пота и слез.
Подкатилась под канаты и сползла с ринга прямо на руки Виктору.
А в комнате отдыха тишина и темнота. Спине, конечно, не очень приятно потной лежать на кожаном диване. Зато какой кайф, что Витя положил мокрое полотенце ей на лицо, взял ее руку в свои и молча поглаживал. Он не ругал, ничего не спрашивал, он все понимал, ведь он спортсмен!
Вдруг дверь, открытая ботинком, с грохотом ударилась о стену.
- Это как понимать? – лязгнул металлом, процеженный сквозь сжатые гневом зубы, вопрос.
- Ты действительно такая сука? Или просто дура? Ты знаешь сколько наших денег сейчас угрохала?
- Не ори на нее, придурок! – Виктор вырос между диваном, на котором отдыхала Лена и маклерами, схватив одного за грудки.
- Буду орать столько, сколько захочу, вы на меня работаете! … И руки свои убери!
- Вань … Вань, не кипятись. Ты же знаешь, наш рыцарь всегда готов отработать косяки своей прекрасной дамы. – второй, которого звали Вова, похлопал Степнова по плечу, - как в старые добрые времена, да Вить?
Несмотря на свинью, которую Кулемина сегодня подложила им, он, Вова, вспомнив, как она завелась, почувствовав достойную соперницу, какой ценой она вырвала эту победу, как не побоялась продинамить всю их компанию ради удовлетворения собственных амбиций, невольно начинал восхищаться этой девчонкой.

Лена осторожно, чтобы не разбудить Сергея, выбралась из постели и подошла к панорамному окну во всю стену. Внизу, под высотой двадцати этажей застыли холодные огни Франкфурта. Как многое изменилось в ее жизни за последние несколько месяцев. Гастрольный тур «ранеток». Теперь запись альбома в Германии. Прошлая жизнь постепенно растворялась в памяти как туман. Вокруг были другие люди, много людей, беспрестанно снующих вокруг днями и ночами. Другие люди, другая жизнь и совсем, казалось, другая Кулемина. Та, прежняя, она очень любила своего учителя Степнова, не представляла себе жизни без него. Одному богу известно, сколько слез было пролито ей в казенные подушки. Потом она постепенно обросла защитным панцирем и сейчас была уже другая Кулемина. Когда в ее жизнь настойчиво ворвался Сергей, она без особого сопротивления впустила его. Он был веселым, с ним она всегда хохотала, а это было так важно вдали от дома и родных. Он был нежным любовником. Он никогда не спрашивал, любит ли она его, он просто все время был рядом. А она не желала копаться в себе и принимала все происходящее как должное. Просто плыла по течению, все дальше и дальше от себя.
Тем временем Сергей проснулся и подошел к Лене сзади. Чмокнул в шею и встал рядом. Все-таки красотища смотреть на ночной город с такой высоты через огромное панорамное окно. Он положил руку ей на поясницу, провел выше линии трусов и, скользнув одним пальцем под резинку, стал неспеша ласкать. От этого действия Лену будто ударило млщнейшим разрядом тока. Защитная скорлупа, которая наросла на ней за эти месяцы, вдребезги разлетелась, обнажив прежнюю Кулемину. Она отскочила от него, поправила трусы и закричала:
- Никогда не смей больше этого делать! Это не твое! Так делает другой человек!
- Лен, прости, я не понимаю, что я сделал? – ошарашено спросил Сергей, не понимая ее поведения.
Она быстро влезла в джинсы, накинула куртку и выбежала из номера.
«Что со мной стало? Кто я? Витя, мне так плохо, а тебя нет рядом! Ты же всегда был рядом, когда мне плохо! Где ты сейчас?».
Через час блужданий по ночному городу, Лена вернулась в номер.
- Сереж, спасибо тебе, ты мне так помог! Знал бы ты, что ты сегодня для меня сделал! – она обняла ничего не понимающего парня (он целый час придумывал, как ему загладить вину, хотя и не понимал какую, и вернуть расположение любимой), а тут такая смена поведения.
Лена взяла сумку с документами и сказала:
- Меня дня три не будет, извинись и передай остальным, пусть пока свои партии пишут.
Спустя несколько часов Лена вдохнула родной воздух Москвы. Как хорошо дома! Вот она уже бежит по ступенькам Его подъезда. Глубокая ночь, но Лена со всей силы безостановочно жмет на звонок.
Возмущенный и злой Виктор не успел открыть дверь, как на него налетела … Господи, это же Ленка! Любимая Ленка! Она налетела на него, едва не сбив с ног, и молча прижалась. Минута, другая, казалось прошел час, а она все стояла, уткнувшись в него носом. Он чувствовал, как она дрожит.
- Ты вернулась, а я думал, что потерял тебя навсегда, - наконец прошептал он ей в волосы.
Она наконец подняла на него лицо. По щекам градом катились слезы.
- Я так соскучилась по тебе.
- Леночка, тебе плохо? Что произошло?
- Ничего, я просто действительно очень соскучилась.
Они молча прошли в комнату. Он сел на диван, а она легла, свернувшись калачиком и положила голову ему на колени и тут же уснула. Душа ее была похожа на пружину, которую долго только и делали, что сжимали, а теперь отпустили, и она наконец распрямилась и расслабилась. Занимался рассвет, а Степнов так и сидел, боясь пошевелиться и нарушить ее сон. Осторожно дотянулся до телефона, благо, он случайно оказался рядом, и послал Рассказову смс, чтоб занял учеников и прикрыл его, а затем вовсе отключил его.

17 серия.

- Доброе утро, любимый, - Лена встала с колен Виктора и сладко потянулась.
- Аааааа! Ооооооо! – он блаженно вытянул затекшие ноги, наслаждаясь уколами тысячи игл.
- Ты так и сидел со мной всю ночь? – она улыбнулась виновато, но так счастливо, «Он все такой же, готов терпеть любые лишения ради меня».
- И не только ночь, знаешь сколько времени, соня?
Лена посмотрела на часы.
- Ужас! А у тебя что, сегодня выходной?
- Нет. Я сегодня прогуливаю.
- Совсем обалдел? – Она подлизывающее улыбнулась. – Слушай, я без вещей приехала, а домой не хочу идти. С дедом вчера только по телефону разговаривала, сказала, что все ОК, вернусь через месяц. Если сейчас появлюсь, начнет волноваться, выспрашивать, что случилось. Одолжи-ка мне футболку свою на три дня.
- Ну футболку я свою я тебе одолжу, а трусы здесь твои собственные имеются.
Он раскрыл перед ней шкаф, и Лена увидела на полке с десяток своих любимых разноцветных трусов.
- Они напоминали мне о тебе и согревали душу, когда ты была далеко ... Не смотри на меня так. Да, я маньяк, фетишист! Спер из твоего шкафа, когда к деду ходил роман писать.
Ленка уже лежала на полу, скрючившись от смеха.
- Но парочку ты сама забыла, - продолжал оправдываться Степнов. А через мгновение уже сам валялся и смеялся рядом, потому что она смеялась так заразительно! Он никогда не мог устоять перед ее смехом.

17-а серия.

Сегодня Елене Кулеминой исполось 18 лет. Через полчаса «Ранетки» соберутся в баре отеля, чтобы чествовать свою совершеннолетнюю подругу и, как они сами выразились, после многодневной утомительной работы в студии, напиться в хлам. Только у самой Лены что-то не заладилось с настроением. Оно и понятно, такая дата, и впервые вдали от дома, от родных, в чужом, холодном Франкфурте. Она скучала по родителям, по деду. Но было что-то еще, что тревожило душу. Трехдневная задержка. Конечно, такое случалось и ранее, в другое время она бы не обратила на это особого внимания, но сегодня она вспоминала те счастливые три дня, проведенные в Москве две недели назад. Степнов тогда все три дня прогуливал работу, они даже еду заказывали по телефону, не могли оторваться друг от друга ни на минуту. Чтобы развеять дурацкие сомнения и идти уже напиться как следует с девчонками, Лена решила сделать тест, а то и праздник не праздник получится от этих тревог. Время, указанное в инструкции давно вышло, а она все сидела на крышке унитаза в ванной своего шикарного номера с панорамным окном. Как будто думала, что если подольше подождать, вторая полоска, если и была, то исчезнет, а с ней и все проблемы. «Какая чушь! Сколько можно сидеть?» - она решительно встала и взглянула на тест. «Черт!» - сердце забилось с бешеной силой, и не только в груди, по всему организму, оно билось даже в голове, отчего становилось больно, казалось вот-вот лопнут барабанные перепонки. Лена медленно опустилась на пол. Спина, потом затылок коснулись холодной плитки пола. Время шло, а она лежала и слушала как рикошетом от гладких стен гулко отскакивает эхо ее безумно колотящегося сердца. «Две полоски!» Она лежала и глядела вверх, светильники быстро перемещались по потолку и складывались в замысловатые узоры, как в детском калейдоскопе. Так же быстро и беспорядочно перемещались мысли в ее голове, но ни за одну из них она не могла ухватиться и подумать. Телефонный звонок вернул ее в реальность.
- С днем рождения, Малыш! – услышала Лена в трубке ласковый голос, - открывай дверь, с минуты на минуту тебе доставят подарок.
- У меня для тебя тоже есть подарок. Можешь прилететь завтра? … А послезавтра?
- Лен, что-то случилось? – по голосу он почувствовал, что она на взводе. – Вы ведь в середине января заканчиваете работу и все вместе возвращаетесь в Москву? … Ну, я могу на Новый год прилететь.
- Это же через неделю! Впрочем, не надо, на Новый год я сама прилечу.
Теперь она подумала, что не стоит ему вообще здесь появляться, что она девчонкам скажет, если они его увидят? А желание навестить одинокого деда в праздник не вызовет подозрений.
Лена посмотрела на часы. Все наверное уже собрались. Она подошла к зеркалу. Ужас! Попыталась пальцами разгладить тяжелую складку тревоги, появившуюся на лбу, и нанести на губы блеск. Руки предательски дрожали. «Черт!» - выругалась она, швырнула блеск в угол, накинула пиджак и вышла из номера.

«Ранетки» изучали расписание тура, на котором они собирались представлять только что записанный в Германии альбом. Обсуждали какие сделают спецэффекты, декорации. Одна Лена не выражала радостных эмоций. Она теребила прядь волос и как всегда, когда сильно волновалась, отстукивала ногой неясный ритм. Явно хотела что-то сказать, но не решалась.
- Жаль, что турне организуются после написания альбома, а не наоборот, - пробубнила она себе под нос.
- Что?
- Лен, ты чего? В тур не хочешь? – непонимающе переспросили девчонки.
- Хочу, но не могу, - прошептала она и опустила взгляд. Никогда еще ее не видели такой. Вечно веселая Ленка сидела сильно ссутулившись и изучала свои коленки. Было видно, что она заметно нервничаает. – Вы так радуетесь, а я должна вам кое-что сказать …
- Лен, ну что у тебя произошло?
- Блин, девчонки, я всегда ругалась, когда вы ставили под угрозу выступления из-за личных проблем. И то были какие-то корпоративчики. А сама покидаю вас на туре, посвященном записи нашего первого альбома. Нет, ну первые два месяца я отыграю, а потом … простите меня.
- Так, отставим панику. Всегда, когда у кого-то из нас были проблемы, угрожающие распадом группы, находился выход или в итоге все разрешалось само собой, чудесным образом. Расскажи нам, что у тебя стряслось, и мы вместе решим, что делать, - сказала Женя.
- Все, конечно, разрешится само собой, но не скоро … Я беременна.
В воздухе повисло молчание, и висело, висело …
- И какой срок? – не сразу переварив полученную информацию, поинтересовалась Лера.
- 12 недель.
- А Сергей знает?
- Ему это знать необязательно. Ребенок не его. С ним у меня, слава богу, хватало ума предохраняться.
- А с другим значит не хватило ума! – язвительно хмыкнула Наташа.
- Но это, судя по сроку, произошло во Франкфурте. Ты была с Сергеем …
- Это произошло на следующий день, после того как мы с Сергеем расстались.
- Да, похоже наш тур накрывается, - вздохнула Аня.
- У нас только появился реальный шанс подняться на большую сцену, а ты подложила нам такую свинью! – в сердцах произнесла Наташа. Лена промолчала.
- Наташ, следи за словами, - мягко упрекнула Лера.
- Почему я должна следить за своими словами, когда она не следит за своими связями?
Лена молча опустила голову. Она понимала, что подводит группу, но было обидно. «Я думала, когда девушка делится такими новостями с лучшими подругами, как минимум слышит поздравления» - с грустью думала она.
- Наташа, прекрати нагнетать обстановку! Давайте лучше подумаем, что нам делать.
- Да что тут поделаешь, придется сократь тур с шести месяцев до двух.
- Нет, есть еще один вариант … аборт – Наташа так буднично, спокойно произнесла это слово, что Лене стало страшно.
- Да как ты смеешь такое говорить? – с ужасом в голосе прошептала она.
- Смею! Ты же смеешь нам карьеру на корню ломать! Из одной постели в другую прыгаешь.
Мы все закипаем при разных температурах. В глазах сдержанной Лены блеснула сталь, кулаки непроизвольно сжались. В следующее мгновение она сорвалась с места и бросилась на Липатову. Аня, Женя и Лера втроем не могли удержать разъяренную как тигрицу, Кулемину.
- Наташ, тебе лучше прогуляться, мы ее не удержим!
- Что ж, раз вы все поддерживаете ее … - обиженная она громко захлопнула за собой дверь.
- Ну все, успокойся, тебе нельзя нервничать, - Лера ласково погладила Лену по голове, и Наташку прости, она не в себе. Ты же знаешь, она до сих пор переживает, что Юра в Швейцарии нашел другую.
Несмотря на бурную вспышку гнева Лена быстро умела взять себя в руки.
- Не переживай, у нас есть две-три хорошие песни, не вошедшие в этот альбом, можно начать их записывать для следующего. Клип еще можно снять, у тебя только лицо показывать будем. Да найдем себе работенку, пока ты не вернешься в строй.
- Надо еще продюсеру новость сообщить, неизвестно, как он отреагирует, - сказала Аня. От этой мысли в Ленкиных глаза вновь появилась тоска.
- Это может грозить мне уходом из группы.
- Не переживай, мы с тобой, и мы одна команда, выгонит тебя, значит выгонит всех нас.
- Спасибо, девчонки, а хотите посмотреть … - в глазах Лены появился озорной огонек. Она полезла в сумку, вынула маленький черно-белый снимок и с гордостью протянула подругам.
- Что то ничего не понятно, Лен, - сказала Женя, глядя на неровное, похожее на восьмерку белое пятнышко.
- Ну как же не понятно, - она стала показывать пальцем, - это голова, это тело, вот это ярко белое пятнышко сердечко, а тут … жаль увеличенную не дали, - сказала она загадочно и обвела их сияющим взглядом, - тут малюсенький такой пенис.
- Мальчик?! – Девчонки радостно обняли подругу, - поздравляем! Ты выглядишь такой счастливой!
- Как хорошо, что вы у меня есть, - Лена крепко обнимала их в ответ.

18-а серия.

Последний концерт, завершающий тур, посвященный выпуску первого альбома «Ранетки» давали в Москве. Конечно, ни Савченко, ни Рассказов, про Степнова и говорить нечего, не могли пропустить такого триумфа и сейчас заняли свои места в первых рядах среди орущих и беснующихся подростков. Надо сказать, орали они ничуть не хуже. Девчонки как всегда жгли по полной, зал выл от восторга. И только один человек смотрел на сцену совершенно другими глазами. Потому что он видел то, чего не видели остальные.
Вот Ленка, как всегда, с завершающим аккордом песни, приподнимает коленку и отводит гитару в сторону. Он всегда любил этот жест бесовой басистки. Но сегодня от него его сердце сладко щемило. Она отводила гитару всего на одну секунду. Но для него время в этот момент замирало. В этот момент он видел ее чуть округлившийся животик. Два долгих месяца он не видел ее. А неделю назад она позвонила и сказала, что уже чувствует, как он шевелится. Все на свете он готов был сейчас отдать за то, чтобы положить руку на ее живот и почувствовать это. И сейчас он с благоговением собирал в своей душе эти последние аккорды песен, когда она отводила гитару. Потом начиналась следующая песня, а он закрывал глаза и продолжал видеть, видеть по памяти.
Сегодня он не замечал даже семафорившие из-под джинсов ярко красные трусы, надетые специально для него.

19 серия.

- Прошел еще час, - сказал Виктор снова включив видеокамеру.
Хлопчатобумажная подушка так мерзко скрипела на зубах, что оскомина сводила челюсти. Лена с детства ненавидела привкус целлюлозы во рту, как от дешевого зефира, но продолжала кусать еще сильнее.
Виктор увидел, что она наконец отцепилась от несчастной подушки.
- Смотри сынок, какая красивая у нас мама, - произнес он, наводя на нее объектив.
- Да уж, чудо как хороша, - хмыкнула она и с сарказмом изобразила любимую улыбку Степнова.
- Что??? Это только 70%?, - она взяла листок, медленно ползущий из аппарата, регистрирующего процесс родов, и взглянула на диаграмму силы схваток, - когда будет 100%, я умру! – воскликнула она с отчаянием.
- Малыш, ну ты же у меня боец, - пытался подбодрить ее Виктор.
- Боец. Я тоже думала, что после ринга, мне все нипочем, но это другое. Вить, ты даже не представляешь, насколько это другое.
Прошел еще час.
- Ну как самочувствие, хорошо? – спросила вошедшая акушерка.
- Хорошо? Да мне хреново! Мне не просто хреново, мне пиздец как хреново! – попыталась Лена объяснить ей свое самочувствие.
- А глянь как малышу-то плохо, - акушерка протянула диаграмму, - видишь, как учащается его сердцебиение во время схваток? Так что попытайся расслабиться, чтобы ему лучше было.
Тут Лена снова кинулась в спасительную подушку и стиснула зубы.
- Леночка расслабься, вспомни, как тебя учили дышать. Давай вместе: раз …
- Я вообще не могу дышать, ни правильно, ни неправильно, - шипело из-под подушки сквозь крепко сжатые зубы.
- Виктор, помогайте своей жене, ну вы же учили обезболивающий массаж, - сказала акушерка и вышла, снова оставив их вдвоем, вернее втроем.
Он попытался нащупать заветные точки на ее пояснице, но в ответ услышал рычание из подушки и получил удар локтем. Он почувствовал себя жалким и подавленным. Видеть любимую Ленку в таком состоянии и не знать, как помочь, оказалось серьезным испытанием для сильного мужчины.
Через минуту она ласково объяснила:
- Спасибо, я знаю ты стараешься, но так только хуже. Ты просто посиди рядышком, можешь лучше поснимать, что камеру-то забросил. Только не трогай меня, ладно? – улыбнулась она.
«Боже, она еще и улыбается! Какая же она у меня …» Он готов был заплакать от восхищения любимой и собственного бессилия.
Прошел еще час.
Виктору становилось все хуже и хуже. Когда он пытался сказать ей что-нибудь утешительное, она только кивала и отвечала «ага», но по ее стеклянным глазам он видел, что смысл слов до нее не доходит, она просто уже не соображает. От этого ему становилось совсем страшно. А еще он чувствовал свою вину за Ленкины мучения. Ей всего 18 лет, совсем девочка, а он из-за своей неуемной похоти заставил ее через это пройти в столь юном возрасте. Он решил, что просто не выдержит, если пойдет с ней в родзал. Он ее очень любит, переживает и хочет быть рядом, но идти туда … очень боится. Он обдумывал, как бы ему получше сказать ей об этом. Как она воспримет его трусливый отказ? Но пока он думал, кровать - трансформер в ловких руках персонала превратилась в родильный стол и Лену уже торжественно вкатывали в родзал. И не успел Виктор открыть рот, те же ловкие руки нацепили на него стерильные халат и шапочку и толкнули следом. Там он вжался в угол и постарался быть незаметным.
- Ну что, Леночка, поехали! Глубокий вдох и: давай, давай, давай! Виктор подойдите к своей жене, дайте ей руку и помогаем все вместе: давай, давай, давай …
Он дал ей руку, но вместо бодрого «давай» только потихоньку заскулил. «Откуда у нее столько силищи?» он уже почти слышал, как хрустят его ломающиеся кости. Он продолжал поскуливать, а глаза его медленно лезли на лоб.
Следующая потуга обещала быть последней, и врач посоветовала ему взять камеру, чтобы не пропустить счастливый момент. Он с облегчением вырвал у Ленки свою несчастную, как ему казалось переломанную в нескольких местах руку.
Когда все закончилось, и новорожденное существо, а по-другому назвать это язык пока не поворачивался, кто-то из персонала сказал:
- Поздравляю, папаша, а теперь давайте камеру, я сниму как вы перережете пуповину.
Виктор почувствовал, что в руку ему вложили ножницы, подошел поближе к любимой и шевелящемуся крякающему комочку, лежащему у нее животе и … с грохотом упал в обморок.
- Вот это сюжетик сняли! – смогла наконец подать голос Лена.
А следующим сюжетиком была она сама, сотрясающаяся от смеха прямо на родильном столе, крепко прижимая к себе сына.
Прошел еще час.
- Алло, дедуль, привет! Угадай, кто на меня сейчас смотрит?
- И кто же?
- Степнов!
- Хм. То же мне удивила.
- Степнов Олег Викторович!
Пока Лена разговаривала по телефону, Виктор отметил, что в ее арсенале появилась еще одна обворожительная улыбка, какой не бывало ранее, улыбка необычайной гордости за себя.
Настало утро.
- Вот. Вещи тебе принес, - сказал Виктор и поставил перед Леной сумку.
- Степнов, ты в своем репертуаре! – воскликнула она, вынимая содержимое. – Один халатик, одна пара носков и … 8 трусов! Зачем?
- Ну я же не знаю какие ты захочешь надеть сегодня, завтра и послезавтра.
- Степнов, здесь одноразовые дают!
- Правда? Как это, одноразовые трусы?
- Вон, целая коробка, посмотри как.
Он открыл коробку и первым делом сунул одни в карман.
- Ты что?
- Для коллекции, в ней должно быть все трусы, которые когда-либо сидели на твоей драгоценной попке, - он сиял.
- Слушай, а послеродовые утягивающие, вот такие высокие, тебя тоже возбуждают? – она наклонила голову на бок и расползалась в улыбке. – Ладно, скоро узнаем.

- Бессонная ночь? – шаловливо ухмыльнулся Рассказов, глядя на натыкающегося на все углы учительской Степнова.
- Ага, - буркнул тот, плюхнулся на стул, приложился щекой к столу и, казалось, в ту же секунду уснул.
- И кто она? – не переставал любопытствовать историк.
- Не она, а он, - сквозь сон мямлил физрук.
Игривое настроение Игоря Ильича улетучилось. Работавшие в голове мысли заставляли его брови активно шевелиться над очками.
- Вить, я понимаю, не все у тебя гладко в жизни с женщинами складывалось. Ты может и не знаешь, но я догадывался о твоей страсти к Лене Кулеминой. Я знаю ты сильно страдал, до сегодняшнего дня даже думал до сих пор страдаешь, ведь у тебя за все это время не было ни одного романа, - заговорил Рассказов вкрадчивым голосом профессионального психотерапевта. – Безответная любовь иногда приводит к разочарованию во всех женщинах мира. Есть случаи, когда люди, прожив много лет в браке, меняли ориентацию. Понимаю, друг, ты обжегшись на молоке, дуешь на воду, – приготовившись к длительной беседе, он налил себе чаю, - но, поверь, ты еще встретишь свою единственную, не стоит вот так сразу бросаться в крайности. Хотя я, конечно, не стану осуждать, но ты уверен, что действительно увлекся мальчиком?
- Рассказов! Ты что несешь?
- Извини, но ты сам сказал, что причина бессонной ночи не она, а он, или мне послышалось?
- Да, Он! Сын! Я этой ночью отцом стал. – сказал Степнов и снова прикрыл глаза.
Чашка в руках Игоря Ильича подпрыгнула, и только что закипевший чай оказался у него на брюках.
- Аааа! У тебя ребенок родился? А я только что своего будущего ребенка лишился! – завопил он, отчаянно дуя на ширинку, - Вить, так ты же не женат! – продолжил он, так как любопытство оказалось сильнее боли.
- Игорь, как тебе объяснить … Детей не в ЗАГСе делают, понимаешь?
- Слушай, а кто мать-то? – ошарашенный историк снова налил себе чаю.
- Лена, - возможно Виктор решил, что не имеет смысл больше скрывать их близкие отношения, но скорее всего после такой ночи просто не соображал, что говорит.
- Опять Лена? Это судьба. А кто она, я ее знаю?
- Ага.
Рассказов долго перебирал в памяти знакомых Лен, на припоминая ни одной беременной в последнее время. Когда Лены кончились, он глупо гоготнул:
- Чуть не подумал Кулемина. Но, слава богу она с «Ранетками» в Германии альбом записывает, и тогда , - он демонстративно кашлянул, - тоже, если не ошибаюсь, была в Германии.
- Ну, остальные «Ранетки» в Германии, а Кулемина здесь … и девять месяцев назад тоже была здесь, - зевнул Виктор, не открывая глаз.
- Аааааа! – вновь взвыл Рассказова, потому что его чашка с точностью до миллиметра повторила свой кульбит, - Степнов, зараза, ты своими шутками меня точно без детей оставил! … Что?

20-а серия.

Две продавщицы, склоняясь за стойкой, переглядывались между собой сначала вопросительными и недоуменными, затем ухмыляющимися взглядами . Одна даже покрутила пальцем у виска. Причиной того был мужчина, старательно перебирающий одни за другими трусы. Ладно бы это был магазин эротического белья «Дикая орхидея», но это был магазин товаров для будущих и новоиспеченных мам. А трусы мужчина перебирал … утягивающие послеродовые. На лице его сменялась целая гамма чувств, и все они не вязались с тем, что именно он выбирал.
- Блин, такое ощущение, что для себя ищет, - шепнула одна продавщица второй, когда мужчина попробовал их на ощупь щекой.
- Мужчина, вам может быть помочь? Вы с размером определиться не можете?
- Нет, с размером все в порядке. У вас товар полный …, - он смущенно хмыкнул, - … отстой, простите за выражение. Посексуальнее ничего нету?
Глаза продавщиц с каждым мгновением становились все больше и круглее. Они переглянулись и хором заговорили.
- Это самые лучшие! Они только такие бывают. У нас представлены все мировые крупнейшие брэнды.
- Спасибо, не надо, я все-таки что-нибудь покрасивее поищу. А не подскажете где здесь ближайший подобный магазин?
Девушки хихикая дали адрес.
- Он, - зашептались продавщицы очередного магазина, смерив вошедшего посетителя взглядом и сравнивая полученное по телефону описание странного субъекта.
Мужчина перебирал утягивающие послеродовые трусы и хмурился.
- А вы, собственно, какие конкретно ищите? – хитро улыбаясь спросила одна.
- Ну хоть бы яркие какие-нибудь, оранжевые или зеленые. А то все черные, белые, да бежевые, - он недовольно скривился, - кружева бы добавили, стразов, оленей! – мечтательно произносил мужчина.
- Мужчина, таких послеродовых не бывает! Понимаете, после родов этим нельзя некоторое время заниматься.
- Взор ласкать нельзя? – огрызнулся он, представив, как эти будут не просто выглядывать из-под джинсов, а до ушей доходить, - но я, пожалуй, еще поищу, а вы не знаете …
- Знаем, вот здесь поищите, - девушка протянула листок с адресом и бросилась к телефону, как только дверь за ним закрылась.
Степнов вошел в очередной магазин. «Обкурились что ли?» - подумал он и непонимающе уставился на показывающих на него пальцем и ныряющих со смехом под стол продавщиц.

Придя домой Виктор обнаружил Ленку сидящей на полу, скрестив ноги. Она раскачивалась из стороны в сторону, выражение лица полностью отсутствовало.
- Привет, - сказал он, но она не отреагировала.
- Эй! Ты в порядке? – он обнял ее за плечи.
- Я больше не могу, - прошептала она, все так же глядя в пустоту и продолжая раскачиваться.
Тут из радио донеслось знакомое «Делай за меня все, что хочется …» и из глаз ее хлынули слезы. А она все продолжала качаться, вытирая их об коленки.
«Бедная моя девочка!» - сердце Виктора сжалось от боли. Два месяца безвылазно в четырех стенах, когда остальные «Ранетки» записывают в Германии на записи. - «Что я с тобой сделал?» Он заключил ее в крепкие объятия и стал покрывать поцелуями волосы, лицо.
- Я знаю, Малыш, тяжело. Потерпи еще немного через месяц-другой они вернутся и ты снова начнешь репетиции.
Из комнаты донесся плач. Ленка завалилась на пол, закрыла уши руками и тихонечко застонала. Виктор попытался поднять ее.
- Давай, покорми, и я выйду с ним погулять, а ты поспишь.
Вернувшись с прогулки он застал ее за яростным избиением груши.
- Я пойду драться, - цедила она, нанося удар за ударом, - не отговаривай, иначе я просто умру.
- Лена … а грудь?
- Да у меня от стресса и тоски быстрее молоко пропадет, - сказала она, плюхнулась на диван и виновато отвела глаза в сторону. – Да, я оказалась плохой матерью. Ничего не могу с собой поделать.

22 серия.

Лена Кулемина из-за кулис смотрела на ринг, где ее соперница разминалась, гордо прохаживалась и поправляла ремни на руках. Лена переминалась с ноги на ногу. Наносила быстрые короткие удары правым кулаком по левой ладони, ритмично качая в такт головой. Сторонний наблюдатель мог подумать, что девушка сильно нервничает. На самом деле это росло боевое возбуждение. Поднималась на ринг она чувствовала как в животе накапливается желание броситься на соперницу. Как она мечтала оказаться здесь и ощутить вот этот ком энергии в животе! Это очень трудно объяснить посторонним. Даже Степнов не понимал.
Соперницы на полусогнутых ногах кружили по кругу, ощупывая друг друга взглядом. Хотя каждая стремилась напасть первой, они не спешили, стараясь найти брешь, в которую можно направить первый удар. Лена все время прокручивала в голове указания Виктора. Он научил ее быть тонким тактиком и психологом. Она не торопится, особенно против более крупных и сильных противников. Она борется хладнокровно, заставляя соперниц выходить из себя. Она никогда не издает звуков, только слышно ее дыхание, в то время как ее соперницы начинают визжать. Именно эта истерия всегда очень заводит публику и именно этого всегда требовали от нее маклеры. Но поняв всю тщетность этого занятия, они перестали давить на нее, и даже оценили. Публика полюбила сдержанную, выносливую длинноногую блондинку. Ставки росли. Больше маклеры не навязывали условий. Достаточно было того, что она снова вернулась.
Наконец Ленка неожиданно взмахнула рукой, вызвав непроизвольную реакцию соперницы, та слегка открылась, и эта доля секунды позволила ей нанести скользящий удар в челюсть. От мощного и неожиданного удара ту отбросило. Она сделала несколько шагов назад, но сумела устоять на ногах. Окрыленная, Кулемина бросилась за ней и ударила кулаком в живот. Соперница согнулась от боли, но нашла силы достойно ответить. Получив ощутимый и болезненный удар, Лена перестала надеяться сразу сбить еще свежую соперницу с ног. Теперь уже воодушевленная соперница помчалась на нее не пригибаясь и беспорядочно направляла удары кулаков в лицо. Но Лена наклонилась вперед и выставила обе руки перед собой, так что все удары пришлись только по рукам. Она терпела, ожидала своего момента и, уклонившись от очередного выпада, провела мощный боковой в скулу. Теперь Лена снова полностью овладела ситуацией, а ее выпад кулаком в солнечное сплетение наконец остановил яростный натиск противницы. Развивая успех, она наносила левой крюк в печень и сразу правой в подбрюшье. Соперница, громко крича, успевала блокировать некоторые удары и наносить ответные, но это лишь раззадоривало Лену. Но наконец и той удался хороший удар – с обеих рук кулаками в бока. Ленка вскинулась от боли, прижимая руки к бокам – и тут же заработала удар ногой в живот, но сумела собраться и ответить очередной «вилкой».
Обе девушки уже шатались. Несколько секунд передышки они с опаской и уважением смотрели друг на друга.
Внезапно Ленка прыгнула вперед, нанося размашистый удар ногой. Этим ударом она намеревалась все кончить, потому что видела, что соперница не успевала закрыться или уклониться, но она просчиталась, недооценила. Это ее разозлило. Она заработала с головой и торсом соперница как с грушей, проводя серии ударов в лицо, бока и живот. Но и той иногда удавалось проводить удачные удары увлекшийся атакой Лене. Завязался жестокий бой в стойке. Кулемина решила не тратить сил по-напрасну, остановилась и выставила кулаки вперед в ожидании соперницы. Та осторожно приближалась, но было видно, что еще не знает, что будет делать. Лена стояла неподвижно и следила за ее маневрами. Внезапно она резко пригнулась и со всей силы ударила кулаком снизу в челюсть. Не теряя времени, она наклонила голову к груди и стала дубасить соперницу по корпусу. Та отвечала прямыми в голову. Несмотря на то, что удары в лицо казались эффективнее, серия по корпусу неожиданно дала ощутимый эффект. От боли в боках и животе Ленкина противница согнулась и сопротивлялась мало. Кулемина тоже заметно устала, но видя беспомощность соперницы, старалась довести дело до победы. Последний удар в солнечное сплетение, и та упала к ее ногам.
Лена победно вскинула руки вверх и опустилась на колени. Самостоятельно покинуть ринг она уже не могла.
Спустя два часа она выползла из клуба.
- Боже! – вскрикнул от ужаса Виктор, когда она появилась в дверях, - вот это тебя уделали!
Еще не достигшая максимальной величины гематома уже расползлась на поллица, на разбитых губах запекшаяся кровь. С блаженной улыбкой на лице Ленка прислонилась спиной к двери и поползла вниз.
- Хорошо-то как!
Из комнаты донесся крик ребенка. Она вскочила, быстро разделась, вымыла руки и прижала к груди.
- Мама вернулась, родной мой, - сказала она.
Виктор заметил как ласково и нежно она посмотрела на сына, впервые за последние, по крайней мере, пару недель.

22-а серия.

Сегодня Кулеминой предстоял бой с той самой зубодробильной машиной, после встречи с которой, Витя, тогда еще ее учитель, вынес ее, тогда еще одиннадцатиклассниц­у, с ринга на руках в бессознательном состоянии.
Всю свою природную эмоциональную сдержанность Лена всегда восполняет активными телодвижениями и яркой мимикой. Она и так редко когда остается в неизменной позе дольше двух секунд. Но сейчас она так нервничала, что и доли секунды не могла усидеть на месте. Даже руки перебинтовать защитными лентами не смогла самостоятельно. Это ей сделал Вова, один из ее маклеров.
Они же наладили неплохие отношения в последнее время. Лене даже казалось, они ее уважают, ценят и дорожат ей. Зачем они снова выставили против нее эту? Тот, будто услышал этот незаданный вслух вопрос.
- Детка, это деньги. Огромные деньги. Этот бой так пропиарили, что сумма ставок в пять раз больше, чем в обычные самые хорошие дни … Нет, - сказал он, будто услышал еще один ее немой вопрос, - бой не продается. Я верю в тебя, детка. Если выиграешь, тебя ждет приличный бонус, - он усмехнулся, - Что, очко играет?
- Ничего не играет! – взорвалась она. И именно потому, что это была правда.
«Да, та девица еще не проиграла ни одного боя. Да, она била мощно, но … каждый ее удар был предсказуем. Не мешало бы ей немного расширить свой арсенал, не ограничиваясь одним размашистым левым хуком» - думала Лена, пытаясь выстроить стратегию боя. Перешагивая через канаты она снова и снова прокручивала в голове общие наставления Виктора, потому что он не знал с кем ей сегодня предстоит встреча. Когда босая нога коснулась холодной поверхности мата, страх постепенно уступал место возбуждению.
Сначала работа ног. Несколько шажков, маленькая пауза, ложный выпад … Это вынудит соперницу либо отскочить, и можно будет добивать, либо пойти в атаку. Тогда придется блокировать и наносить встречный удар. Черт! Случился второй вариант. Ленка была намного быстрее своей противницы и вовремя поставила блок, но что толку? Своей же блокирующей рукой и получила в бок. Этот кулак ни один блок не удержит. От боли подкосились ноги. Блин, Лена заготовила десятки комбинаций в ближнем бою, но провести их с этой молотилкой просто не представлялось возможным. Следующую минуту та обрабатывала ее как грушу, причиняя дикую боль. Но, уверенная в очередной победе, недооценив Ленкину силу воли, почила на лаврах. И совершила самую страшную ошибку, какую только можно совершить на ринге … Показала спину! Обычно в таких случаях рефери моментально останавливает бой и присуждает победу противнику. Но здесь бои без правил, надеяться на это не приходится. И хотя, Ленка совсем уж было скисла, вид незащищенной спины подействовал как укол с адреналина! Она моментально подскочила, обогнула соперницу и вложила в удар по челюсти не только всю свою силу, но и душу. Через мгновение та повисла на канатах.
Бой оказался таким недолгим, а Ленка так сильно дрейфила перед ним, что сейчас почувствовала не только тонны нерастраченных сил, а так же неудовлетворенное боевое возбуждение. С некоторых пор бои стали ее страстью. Какая-то неведомая сила толкала ее драться вновь и вновь. Это было какое-то дикое влечение, сродни половому.
И сейчас, она стояла за кулисами с закрытыми глазами, опираясь спиной о стену, и ее трясло. Трясло от неудовлетворенной страсти, точно так же, как недавно трясло от страха. Спинным мозгом она почувствовала, как подошел ее маклер и положил руку ей на шею сзади. Рука была большая, теплая и мужская. Она жадно наклонилась щекой к руке. Рука, зарывшись в волосах, скользила по затылку. Голова ее потянулась навстречу, принимая ласку. Под его рукой, гладящей уже спину, мышцы постепенно расслаблялись, дрожь унялась, по телу разливалось тепло. Когда она почувствовала руку под майкой на животе, внутри все свело в блаженном предвкушении. Она судорожно глотнула воздух.
- Вов, отвали! – сказала она и открыла глаза.
- Да ладно, тебе же понравилось!
- Понравилось, - улыбнулась она, - но мало ли что мне еще нравится! Анашу курить тоже приятно. И на 250 км/ч гнать по ночной дороге тоже. Но я же этого не делаю.
- ОК! Проехали. Держи, - он протянул ей толстый сверток с деньгами, - как и обещал, с бонусом, ты была сегодня великолепна, детка, - он по-хозяйски потрепал ее по щеке и направился к выходу.

- Дорогие коллеги! Позвольте вас … ммм … нас поздравить! Наша школа, - Савченко выдержал театральную паузу, - выиграла грант! Несколько лучших учителей поедут летом в престижнейшие школы Великобритании обменяться опытом, так сказать других посмотреть и себя показать.
Некоторые учителя, потрясенные новостью, орали как дети, остальные, тоже не в силах сдержать эмоции улыбались и аплодировали.
- Ну, до этого еще далеко, а пока предлагаю сие событие отметить! Приглашаю вас всех, коллеги, провести майские праздники в загородном пансионате моего друга.
Эта новость была встречена еще более бурными криками радости.
- Приглашение на две персоны! Берите свои вторые половины, - сказал Николай Палыч на прощание.
Какая эффектная у Савченко жена, миниатюрная, подтянутая, не смотря на возраст. Учителя собрались в холле главного корпуса пансионата, знакомились, разглядывали и оценивали супругов друг друга, когда появился Степнов. Он не стал терять время и ждать, пока его спросят, почему один.
- Дорогие коллеги! Я, честно говоря, хотел приехать сегодня один, но друзья, - он многозначительно взглянул на сидевших обнявшись чету Рассказовых, которые тепло и с одобрением кивнули ему в ответ, - друзья меня уговорили представить вам мою девушку, мать моего ребенка. Многие из вас, думаю, давно догадались, некоторых я … нет, мы, возможно, шокируем. Но сегодня Николай Палыч представил ненавязчивый шанс перестать скрывать наши отношения. Мы проводим на работе треть жизни, вы стали для меня почти семьей, думаю, не стоит больше скрывать от вас свою любовь.
После этих слов к собравшейся компании подошла Кулемина.
- Всем здрасьте! – быстро кивнула Лена, поджав губы.
Смущения, волнения, трепета, одолевавших Виктора, она не испытывала. Это не знакомство с родителями. Она с интересом наблюдала из-под челки за реакцией на свое появление бывших учителей. Казалось, для всех это было как удар молнии. Все молчали. Даже Светочка, гражданка Уткина, не раз застававшая их за недвусмысленным занятием, не врубалась, что это правда, что он вот так запросто привел ее с собой.
Хотя, хрупкое сердечко библиотекарши, годами терзаемое неразделенной любовью к учителю физкультуры, на этот раз не дрогнуло. Сейчас она была вполне счастлива. У нее был жених. Он ухаживал за ней более двух лет! И как ухаживал! Читает стихи, водит в театр. Мечта, а не мужчина, не то что этот мужлан физрук. Светочка с гордостью, как бы демонстрируя, что она при мужчине, улыбнулась Милославскому Мирославу Николаевичу и высоко подняв голову смерила взглядом Кулемину.
- Эээ … Ну что, очень приятно, Лен, будем знакомы еще раз! – Савченко первым переварил новость и с присущей ему деликатностью разрядил атмосферу, - Пошлите-ка разместимся в номерах, а потом спускаемся к завтраку, а то уже опаздываем.
За совместным завтраком Лена не то что стеснялась и волновалась, просто не знала о чем можно говорить со своими бывшими учителями. К тому же чувствовала на себе изучающие взгляды, но к этому она была готова.
А после завтрака намечался футбольный турнир. Хозяин пансионата, близкий друг Савченко, позаботился и записал всех мужчин, и сотрудников школы, и супругов, как команду-участника.
- Вить, ну почему мне нельзя тоже в футбол играть? Ты ж, капитан команды, понимаешь, что я играю лучше, чем …, - она с гримасой покосилась на разминающего рыхлые телеса Милославского.
- Конечно, Малыш, но ты ж тоже понимаешь, сугубо мужской турнир, здесь не мы диктуем условия.
Лена со вздохом посмотрела на постепенно заполняющиеся дамами трибуны.
- Что я там буду делать?
Она выбрала место в сторонке от толпы. Поодаль устраивались Борзова, Копейкина и остальной баб-club. Закинув ноги на спинку впередистоящего кресла и скрестив руки на груди, она прикрыла глаза и сказала себе успокаивающе: «Позагораю зато!», когда ее плеча коснулась чья-то рука, а по щеке щекотнули волосы.
- Скучаешь в одиночестве?
- Да нет, Ирина Ренатовна, футбол очень интересная игра, как тут можно заскучать?
- Я же вижу, что ты чувствуешь себя не в своей тарелке в таком коллективе.
- Ну есть немного.
Рассказова опустилась на кресло рядом с Кулеминой.
- Не против моей компании для просмотра игры? И вообще, просто Ирина!
- Нееет, я не могу! – резко отшатнулась Лена от химички и улыбнулась задорной, но смущенной и немного натянутой улыбкой.
- Ну, это пока не можешь, а после … - та извлекла из сумочки две банки пива и протянула одну Ленке, закинула ногу на ногу, тряхнула роскошной гривой и приготовилась болеть, - ты мне только правила объясняй по ходу, комментируй, что происходит, а то я в этом полный ноль, хорошо?
Мда, футболисты из учителей выходили хреновые. Лена едва сдержала приступ смеха, глядя как Игорь Ильич, в ужасе хватаясь за очки, отпрыгивает от ему же посланного Виктором Михалычем паса. Как никак сидит рядом с его супругой. Но! Команде повезло и пас оказался у своего! Глядя, как муж Яны Ивановны семенит ножками, едва касаясь мяча, словно он хрустальный, в обратном направлении от ворот противника (конечно, там же защитники пытаются мяч отобрать!), она уже не могла сдерживаться и расхохоталась. Для того чтобы получить удовольствие от этой игры знать правила оказалось вовсе необязательно, Ирина Ренатовна покатывалась со смеху и уже доставала из большой модной сумки-кошелки еще по банке пива.
А Виктор Михалыч вошел в раж и как будто забыл, что перед ним не пацан из тренируемой им команды, а собственный директор, и с пеной у рта, с выпученными глазами распекал его за плохую игру. Директор, всегда суровый и правый, виновато опустив глаза, жамкал губами и переминался с ноги на ногу. Лена судорожно начала рыться в сумке в поисках телефона, дабы заснять столь необычный момент, а то девчонки ни в жизнь не поверят.
- Триста сорок пятая! Смелее вперед!
Триста сорок пятая! Победа тебя ждет! – услышали игроки распевающий на трибуне дуэт.
Степнов признал в составе дуэта знакомый хрипловатый контральто и, повернувшись на звук едва не лишился дара речи. Его Ленка в обнимку с химичкой горланит речевки. При этом обе ритмично раскачиваются из стороны в сторону и с небезопасной для остальных зрителей амплитудой машут над головой сумками. Рассказова огромной гламурной авоськой со стразами, Ленка спортивным рюкзачком.
Не имея ни малейшего шанса победить в футбольном матче, но переполняемые мужскими инстинктами и эмоциями, учителя сошлись с противниками в рукопашном.
- Ё-моё! – с такими криками Кулемина вновь хватает телефон и судорожно жмет на кнопку «снять».
Рассказов, Савченко и Витенька с перекошенными лицами дубасят противников, слившись с ними в один гигантский ком тел. Милославский подпрыгивает сзади, стараясь и ударить кого-нибудь и не получить самому, как мелкий кобелек пытается залезть на большую собаку. Раздухарившиеся бойцы в азарте рвали на части не только тела, но и одежду друг друга. В объективе Ленкиной камеры показалась попа Рассказова в розовых шелковых трусах, усыпанных отпечатками поцелуйчиков. Крупный план!
- Ееее! – кричала она в операторском экстазе, уже представляя лица «Ранеток», когда они это увидят.
- Эй, эй! – обеспокоено кричала Ирина Ренатовна, - смотрите, эти трусы не порвите! Мои любимые поцелуйчики! Совсем новые! Недели не прошло, как купила!
- Да, Ир, трусы – высший класс. Где купила? Хочу Вите такие же приобрести, - спросила Лена, продолжая автоматически жать на кнопку.
- Знаешь, в Крокусе на третьем этаже новый отдел мужского белья открыли, - химичка приблизилась вплотную к собеседнице, интимным шепотом открывая секреты, - цены приемлемые и … Черт! Пиво кончилось, придется еще сгонять.
Судья назначил одиннадцатиметровый. Степнов отошел для разбега и посмотрел на трибуны. «Пьяные оно что ли?» - пронеслось у него в голове. Его Ленка с Рассказовой теперь танцевали летку-енку и орали:
- Витя, скорей в бой иди!
Гол забей! Нет, два! А лучше три!
И вот он - долгожданный Гоооол! Кулемина хватает свою бывшую учительницу на руки и кружит, сшибая ее ногами стоящие вокруг свободные кресла, но не выдерживает захмелевший вестибулярный аппарат и обе с грохотом падают в образовавшийся проход.
«Точно пьяные» - убедился Степнов.

22-в серия.

Счастливая Светлана Михайловна Уткина, расставшись у своего номера с женихом, Милославским, вышла на балкон подышать свежим майским воздухом. Странные в советские времена были архитекторы. Зачем делали балконы соседних номеров смежными? Друг к другу в гости ходить? Так для этого двери есть. Балкон Светочка, оказалось, делила со Степновым и Леной. Природное любопытство или сочный, наполненный витающими в нем любовными флюидами, ночной прохладный воздух, побудили ее заглянуть в соседний номер. Заглянула, да так и прилипла к стеклу лбом, ртом и прочими частями тела на ближайшие полчаса. Открытая форточка, позволяющая слышать звуки добивала и без того обалдевшую библиотекаршу.
Ничего себе! Руки Степнова жадно скользили по телу Лены, сжимая грудь и бедра с такой силой, что оставались белые следы. Это не причиняло ей боли, удивилась Светочка, глядя, как та выгибается всем телом навстречу терзающим ее рукам. Она слегка поморщилась, увидев как высунутые языки любовников сошлись в страстном поединке. Они же мокрые! – думала она. Рука мужчины властно скользнула к девушке между ног, она содрогнулась и раскрылась, требуя все более откровенных ласк. Светочку обдало из открытой форточки глухим стоном. Внизу живота библиотекарши поселилось невиданное доселе странное тянущее ощущение. Она решила, что съела на ужин что-то не то. Пошла к себе, прошло. Не вернуться на исходные позиции было выше сил Светланы Михалны. Тем более, что стоны становились все громче и уже врывались через ее открытую форточку к ней в номер. Ладонь Виктора, смачно шлепнув, опустилась на ягодицу девушки, оставляя красный ожег. Светочка подпрыгнула, громко ойкнула от неожиданности и тут же зажала себе рот. Но ее «ой» тут же заглушили Ленин стон и Витин рык. И даже если бы она закричала, любовники, поглощенные друг другом не услышали.
Белокурые Ленкины волосы метались по ковру, голова, а еще чуть-чуть и плечи окажутся там же, сползла с кровати от бешеного ритма, заданного мужчиной. Снова это странное чувство в животе охватило Светочку. До нее уже начало доходить что это такое и отчего. Она незаметно для себя начала шевелить ноздрями, закусывать нижнюю губу, как это делала сейчас Лена, и даже жмуриться, пытаясь представить, отчего той так хорошо. Стонать, правда, не решилась. Когда лицо Степнова исказила гримаса невозможно мучительного удовольствия, а из форточки донесся животное рычание, ноги библиотекарши подкосились. С огромными глазами ватными шагами она кое как добралась до своего номера.
- Светочка! – Мирослав Николаевич расползся в сияющей улыбке, но вдруг посерьезнел, - вы так поздно, что-то случилось?
-Поцелуйте меня, Мирослав! – воскликнула Светочка, присаживаясь на кровать.
Милославский вытянул губы трубочкой и чмокнул.
- Ну … не так … по-другому … - жеманилась Уткина, а ее жених не мог ничего понять.
Возбужденная библиотекарша перешла к решительным действиям. Глаза Милославского расширились и он с недоумением отшатнулся.
- Светочка … все это так … интимно … то, что вы сейчас сделали …
- А может я интимно и хочу, - томным голоском произнесла она и начала расстегивать пижаму ошарашенного мужчины.
- Светочка, погодите … что вы делаете? – он пытался застегивать пуговицы, а она расстегивала снова, - вы что, хотите сделать сейчас то, что делают муж и жена?
- Да, - она продолжала проявлять настойчивость, его лоб покрылся испариной.
Милославский монотонно однообразно сопел ей в ухо уже 10 минут, вдавив всем телом в постель без возможности пошевелиться. Руки его с зажатыми кулачками покоились на расстоянии от тела невесты, вместо того чтоб терзать, как мечтала она, вспоминая Степнова. Она попыталась повторить танец языков, оказалось очень слюняво. Выгибаться как у Кулеминой у Светочки не получалось в силу не приподъемного веса ее жениха и отсутствия гибкости, она уже пожалела, что не выполняла рекомендованные Виктором Михалычем упражнения.. Копирование мимики и стоны не приносили должного удовольствия, как она ни старалась. А он, решив, что такие стоны вызваны диким восторгом, продолжал еще долго и монотонно сопеть.
Возвращаясь к себе уже ночью, Уткина столкнулась в коридоре с Кулеминой, которая зевая вышла в пижаме к автомату pepsi. Глаза Светочки вновь, как в стародавние времена наполнились завистью к этой девчонке.
На другую ночь, последнюю в этом пансионате, библиотекарша долго отвергала предложения Милославского спуститься в бар-ресторан, прислушиваясь к шевелениям за стенкой. Ближе к полуночи надежда на повторение вчерашнего миновала и она, разочарованная, понимая, что все равно не уснет, согласилась.
Двери лифта распахнулись, внутри учитель физкультуры, зажав в углу свою девушку, покрывал ее шею поцелуями. Быстро пожелав друг другу доброго вечера, одна пара вошла в лифт, а другая, с горящими глазами, выскочила наружу, нетерпеливо подталкивая друг друга за попы к номеру.
Черт! – Светочка даже ногой притопнула от возмущения.

Очередной концерт в Питере обещал быть очередным триумфом, ни одного не проданного билета.
Одеваясь в номере перед выступлением, Лена вспомнила, что перед отъездом Виктор подарил ей подарок. Какой, она конечно догадывалась, но пока не открывала. Он просил на концерт одеть. Конечно же это были трусы. Она повертела их в руках: клевые, украшенные мельчайшими стразами, таких еще не было! В следующую секунду у нее вдруг перехватило дыхание! … Стразами на попе были выложены слова: «Выйдешь за меня замуж?» Это что, официальное предложение руки? Сердце вдруг забилось часто-часто. Не думала, что может так отреагировать, учитывая совместное проживание и наличие ребенка. Сама всегда считала это сентиментальными глупостями для наивных разукрашенных Барби, а сейчас вдруг так разволновалась. Вот так способ выбрал! Лена стояла в ступоре, а по лицу блуждала глупая счастливая улыбка. Никому никогда в жизни не делали предложение вот так! Какой ты у меня прелесть! А трусы цвета голубого-голубого, как его глаза. Лена даже посмотрела на них так нежно, как хотела бы сейчас посмотреть в его глаза. Она улыбнулась еще шире, поднесла подарок к носу и вдохнула, пытаясь уловить аромат его рук. Она вообще никогда не думала об официальной стороне их отношений. Ну, нет, конечно, она лукавит сама себе. Ну, думала пару раз, еще в школе. Какая девушка об этом не думала о том, как любимый мужчина сделает ей предложение? Фу, какие глупости, розовые сопли, всегда гнала она от себя подобные мысли. Но снова и снова перечитывала надпись на трусах, и … снова и снова сердце то ускорялось, то замирало. «Конечно выйду, ведь лучше тебя никого нет!» - серьезно сказала она трусам. Потом приложила их к щеке, провела по шее, блаженно прикрыв глаза, как будто это был он.
- Лен, пора! Машина подъехала! – стучала в дверь номера Аня.

24 серия.

После такого выступления необходимо хорошо поесть и немного расслабиться, что и собирались сделать «Ранетки» сейчас ресторане гостиницы.
- Девчонки, начинайте без меня, у меня дела срочные, - крикнула Лена на ходу и вылетела.
- Какие у нее могут быть дела? Она впервые в этом городе?
В мыле взбежала она на нужный этаж торгового центра и набрала кулек первых попавшихся мелких стразов.
- Девчонки, простите, я скоро! – крикнула она пробегая к лифту мимо ужинающих «Ранеток».
Черт, какие мелкие, заразы! Стразы упорно клеились к пальцам, забивались под ногти и совершенно не хотели держаться, где надо. Растеряв половину в пушистом ворсе ковра, перемазавшись по локти клеем, Ленка зарычала. Он-то понятно не своими огромными ручищами творил! А ей завтра с утра в Москву. Придется самой делать! Нельзя же на такое, искусно сделанное, предложение ответить банально, просто сказав словами «да».! Она кружила по комнате огромными шагами, надув губы. Круге на десятом идея озарила ее ангельское лицо, и она кивнула сама себе и своей сообразительности.
Снова пролетая мимо подруг и вызывая их недовольные удивленные взгляды, Лена только улыбнулась и развела руками.
Опять в магазин. Водитель с любопытством посмотрел на Лену, но профессиональные качества не позволили ему задавать вопросы. Опять тот же отдел. Продавщица удивленно покосилась на бегающую и сметающую товар не глядя девушку.
И вот теперь Кулемина пыталась экспресс - методом освоить вышивание. Орудуя наперстком как медиатором, она вспоминала гобелены на стенах и покрывала ручной работы своей покойной бабушки, кляня злодейку – генетику. Ну почему бабушкино уменье не передалось ей?
Да, этот вариант тоже отпадает. Думай, Кулемина, думай! Степнов вон как оригинально все устроил, а ты что, неужели не сможешь достойно ответить? Еще десяток кругов по комнате с надутыми губами и в голове очередной план!
Прокатившись по скользкому полу коридора на кроссовках, она боком на скорости проскочила в закрывающиеся двери лифта. Парень, стоящий рядом не сводил с нее глаз. Многозначительная саркастическая улыбка подняла уголок его губ. Лена вперилась на него прямым вопросительным взглядом. Тот слегка замялся, хмыкнул и отвернулся. Но через секунду, не удержавшись, снова взглянул и опять заулыбался. Тут Лена заметила, что взгляд он переводит с ее недоумевающего лица на карман, и обратно! Черт! Из кармана-то трусы торчат! Представив себя со стороны, она захохотала, забыв даже смутиться. Потом засунула трусы поглубже в карман, и, весело подмигнув парню, вышла из лифта.
- Лен, что за фигня? Что ты бегаешь как сумасшедшая? Мы уже заканчиваем, а тебя все нет!
- Ой, ну простите миленькие, мне опять надо кое-куда сходить! – и она вновь выбежала из гостиницы.
Водитель уже смотрел на нее как на сумасшедшую, что уж говорить о продавщице.
Пробегая обратно в номер, Лена заметила, что «Ранеток» уже нет в ресторане. Ну хоть приставать больше не будут. Но не тут то было. Они расселись на полу перед ее номером, явно не желая пропустить возвращение. Обиды в их сытых и не очень трезвых глазах уже не было, но любопытство раздирало на части.
- Лен, ты в номер не войдешь, пока не расскажешь, куда бегаешь!
Кулемина попыталась закрыть за собой дверь, но те держали ее вчетвером. «Вот приставучие!» - подумала она, не зная, что еще им наврать, чтобы отцепились.
- Ай! Ты что? Совсем умом тронулась? – завопила Аня, когда Ленка прищемила ей палец дверью.
Обычно такие обвинения переростали у девчонок в бурные ссоры, но сейчас Лена была так возбуждена и счастлива, что в ответ только извинилась и поцеловала Аню в нос.
Оказавшись в номере одна, она достала очередное приобретение. Осилить батик - технику росписи по ткани ей оказалось по силам. Уставшая, но довольная собой, закончив, она сразу уснула.

25 серия.

Степнов вошел в квартиру. Темно и тихо. Значит Олег уже спит. И няня, видимо, ушла. Ленкины кроссовки, небрежно брошенные посреди прихожей! Приехала. Он вдруг разволновался. Почему не выходит к нему? Что это значит? Он тихонько пробрался в спальню. Она лежала на кровати на животе. Спала. Кровь бешено пульсировала у него в висках. Она до сих пор не дала ответ. Все было так хорошо, они живут вместе, растят сына. Ну что за черт его дернул сделать это предложение? Идиот! Зачем задавать вопрос, если боишься услышать ответ? А он действительно боялся. Лена уже не та девочка-школьница, которая влюбилась однажды в своего учителя. Она теперь настоящая звезда шоу-бизнеса! Вокруг нее толпами увиваются богатые и известные мужчины. К горлу подкатил горький ком. Нафиг ей нужен какой-то несчастный физрук? Пусть, по совместительству и писатель. Подумаешь, родила ему ребенка. Ничто не мешает ей бросить его. Ну зачем он спросил? Влажные от пота его руки от волнения руки нервно теребили ткань штанов. Какая она красивая сейчас. Как в тот день, с которого все началось. Он ясно помнил, каждую деталь. И сейчас она лежит в той же позе, ну любит она так спать! И тусклый свет ночника так же освещает пушок на ее пояснице! И так же, как тогда он всерьез безумно разволновался. Так разволновался, что стало трудно дышать. Вдруг она скажет – нет! Так же , как тогда, он неуверенно подошел к ней. И так же как тогда не хватило сил сдержаться, и он провел рукой по ее пояснице поверх трусов. Какая красивая, как он боялся ее потерять сейчас! Снова захлестнули те чувство неуверенности, но … Черт! Сейчас – не тогда, сейчас он имеет право поцеловать ее … Целуя нежную кожу ее спины и поясницы, он дошел до трусов и … рядом со своим предложением он заметил маленький, замысловатый вензель, нарисованный красной краской: «Да!» Кулемнина! Ты сведешь меня с ума! Что ж ты молчала, несносная девчонка! Не веря своему счастью, он кинулся покрывать ее спину поцелуями. А она? Она и не спала с самого начала. Ей было важно увидеть его реакцию. И теперь этот холст для переписки больше не имел смысла. Степнов сдернул его за ненадобностью и припал к ее обнаженной попе. Неужели моя? Не мог поверить своему счастью Виктор. Скользя поцелуями по бедрам, затем голеням он достиг ее ступней. Нежно взял в рот большой палец ее ноги. Степнов! Она едва не закричала от удовольствия. Во рту было так тепло, так влажно и мягко, что в ее крови начал подниматься уровень тестостерона. Да-да, именно тестостерона, потому что она была уверена, именно так чувствуем себя мужчина, находясь внутри женщины. Он готов был ее съесть. Она здесь и она согласна быть только его! Она вскрикнула от неожиданности, когда он ее резко перевернул. Но только на долю секунды, потому что в следующую долю, он придавил ее тяжестью своего тела, закрыл рот поцелуем и овладел. Не потому, что производил действие, имеющее именно этот смысл в дешевых любовных романах, а потому что наконец почувствовал ее действительно своей. И каждым движением он будто старался пригвоздить ее навсегда не только к своей постели, но и к своей жизни.

Она работала няней годовалого Олега Степнова уже три месяца. Работать здесь ей очень нравилось. Хороший мальчуган, ласковый, смышленый. И папа его тоже хороший. Не придирается по мелочам, не контролирует тотально, как все предыдущие ее работодатели. И не по тому, как некоторые, которым дела нет до ребенка, которые сутками торчат на работе. А просто человек он совершенно не конфликтный, очень добрый. И глаза у него потрясающей синевы. И столько ласки в этих глазах, когда с сыном возится. А до чего хорош собой, слов нет! Ей ключи от квартиры по роду занятий полагаются, с ребенком на прогулку ходить. Так она однажды пораньше на работу пришла и, как то не подумав, сама открыла дверь. Он как раз из душа выходил. В одном полотенце, обернутом вокруг бедер. Аж сердце замерло! Аполлон! Пресс кубиками, а грудь … в поросли волос серебряные капельки воды. Такой мужчина, и так смутился! Покраснел, промямлил что-то нечленораздельное и быстро скрылся в комнате. Вот удивительно, какая дура его бросила с двумя детьми? Она, конечно, не круглосуточно у них работает. Вызывают по необходимости. Иногда бывает даже целую неделю в ее услугах не нуждаются, есть кому с малышом сидеть. Но она не слепая, видит, что следов присутствия женщины в квартире нет. Ну, еще паспорт она его украдкой полистала. Лежал так заманчиво на полочке, не смогла удержаться. 38 лет. Ни одной записи о семейном положении: не женат, не разведен, не вдовец. Отец-одиночка с двумя детьми. Второго, вернее вторую она никогда не видела, но проживание здесь еще и дочери-подростка явно прослеживалось. Сначала она думала, что дочь учится где-то очень далеко, заграницей. Потом поняла, что как раз после ее длительных выходных в квартире сильно заметно ее присутствие. Она очень любила порядок и, хотя это не входило в ее обязанности и дополнительно не оплачивалось, уложив малыша спать, частенько убиралась. Во-первых, скучно было сидеть без дела, а во вторых … убирать для этого своего привлекательного хозяина было даже приятно. Особенно, если учесть, что после наездов дочери, убирать действительно было что! Всюду какие-то гитарные прибамбасы, здоровенные несуразные браслеты, цепи, рваные джинсы. Ох уж эта молодежь. И еще … эти горы трусов! Одни других краше. Все существующие в природе, и не только в природе, цвета и рисунки. Господи, да у нее их, наверное, миллион!

Уложив малыша спать, она как всегда отправилась прибирать игрушки, как вдруг услышала звук открывающейся двери. Странно, Виктор сказал, придет позже. Выйдя в прихожую она застыла от неожиданности. Первое, что бросилось в глаза – трусы, вернее сердечки, вернее трусы в сердечки! То есть девушка, копающаяся, сидя на корточках, в большой дорожной сумке. Кожаная куртка ее задралась вверх, а джинсы напротив спустились вниз, открывая взору белые трусы с красными сердечками в несметном количестве. От них просто зарябило в глазах. «Так вот она какая, его дочь!» Няня безумно разволновалась, так хотелось понравится всем его детям, особенно этой, ведь к ее мнению он скорее всего уже прислушивается. Наконец девушка встала. «Ничего себе, какая высокая!» - удивилась няня, - «Хотя, что тут удивляться, вся в отца!»
- Ой, здравствуйте! Вы няня? – поинтересовалась девушка.
«Какой низкий хриплый голос!» - отметила про себя няня. Определенно, она ожидала увидеть вовсе не такую особу.
- Лариса, - неуверенно протянула она руку.
- Лена, - уверенно ответила Кулемина на рукопожатие и улыбнулась.
«А вот улыбка у нее красивая! Открытая и искренняя» - няня никак не могла понять, нравится ей девушка или нет.
– Вы извините, я в душ с дороги, - сказала Ленка и скрылась в ванной.
Пока она плескалась няня вовсю хлопотала на кухне. Лучший чай, пирожки, печенье. «Все таки главное, не то, нравится ли мне она, а то, что я должна ей понравиться» - думала она.
- Присаживайся, чаю попьем! – предложила няня Лене, только что вышедшей из душа.
Честно говоря Лена думала, что та уже ушла и немного удивилась. И чего это няня не только не спешит домой, когда ее рабочий день уже закончен, но еще и на стол накрывает?
- Ну, как тут Олег? Много чему еще научился? – о чем еще, кроме как об успехах сына говорить с няней Лена не знала.
Тут няня начала в подробностях описывать, чем они с малышом занимаются, да какой он смышленый. Но вскоре дверь тихонько открылась и вошел Виктор. Первым делом он споткнулся о разбросанные Ленкой кроссовки и чертыхнулся. Но потом понял, что это означает.
- Ленка! – заорал он шепотом. Шепотом, чтобы не разбудить ребенка, но он действительно заорал! Столько чувств было в этом слове.
Виктор не видел няню, зато она могла лицезреть действие, разворачивающееся в прихожей, во всей красе. Там висело огромное зеркало, отражение которого хорошо просматривалось из кухни. Он схватил Лену на руки и закружил в тесной прихожей так, что она сшибла своими длинными ногами все, что там стояло.
- Как выступили? – спросил он, но сам же не дал ответить. Прижал спиной к стене и впился в губы страстным поцелуем.
- Витя … Вить, ну ты что так набросился? – еле оторвав свои губы спросила она. Все-таки в доме посторонний человек. Он этого, похоже, не заметил.
- Хочу … хочу … хочу … - шептал он, изредка отрывая свои губы от ее шеи.
А, к черту няню! Лена в блаженной истоме прикрыла глаза. Как же она соскучилась по этому ненасытному зверю.
Няня смотрела в отражение, как он скользит рукой по ее бедру все выше, как крепко сжимает ягодицу этой девчонки, и до нее наконец доходило. Никакая это не дочь. Господи, да это же его любовница! Тем временем он протащил ее спиной по всей стене до двери спальни. Дальше она уже ничего не видела, да и какая разница, она же все равно не могла ничего видеть, очень щипало глаза. Зато могла слышать ее бесстыжий смех сквозь шумное возбужденной дыхание. «Дзинь!» - больно резанул по свежей ране на сердце звук пряжки ремня, брошенных на пол джинсов.

«Ей же и двадцати небось нет? Что взрослый мужчина делает с этой соплячкой? Хотя, видела и слышала вчера, что! О чем он может с ней разговаривать? Да он с ней и не разговаривает, с порога и в постель.» - Лариса задавала себе эти вопросы и тут же сама себе отвечала. Конечно, его как мужчину привлекает ее юное тело. Но через несколько месяцев надоест. А что у него навсегда? Его сын! Вот точка, на которую надо давить, чтобы привязать его. И как раз эта точка ей, Ларисе, доступна.
Войдя в квартиру Лена быстро сбросила куртку и направилась в комнату. Нетерпелось скорее потискать Олежку, она его так редко видит. Но слегка приоткрыв дверь замерла от ужаса. Ее малыш сидел с няней на коврике. Они играли в кубики и она учила его различать цвета. Он тянул за кубиком ручку. А она … она … Лена почувствовала, что стало нечем дышать.
- Скажи: мама, дай синий кубик! – говорила няня, ласково глядя на ее малыша.
- Ма-ма, - неуверенно произнося каждый звук, пролепетал ребенок.
Ленка влетела в комнату, задыхаясь от негодования. Руки ее тряслись, а лицо горело огнем.
- Что вы делаете?! Как вы смеете?! Какая вы ему мама?! - орала она еще более охрипшим от возмущения голосом так, что стекла звенели.
- Понимаете, я, как опытный педагог-психолог могу заявить, что ребенку в таком возрасте необходима мама. И если таковой нет, необходимо, чтобы кто-то ее замещал для его же блага. Как раз няня может лучше всего для этого и подходит.
Даже несмотря на то, что поллица ее закрывала челка, у няни по спине пробежал холодок от ледяных молний, которые она метала взглядом. А когда няня увидела, с какой силой сжались кулаки и как заиграли мышцы предплечий, сердце упало в пятки, она не на шутку испугалась, что Лена ее действительно ударит. И она была права, Лена уже бросилась вперед, но … в миллиметре от ее лица застыла. Она увидела ангельское личико сына. Спасибо, он только что не дал ей совершить убийство. Трясущиеся пальцы медленно разжимались.
- Мама! – он подошел к Лене и потянул за штаны. Она взяла его на руки, он улыбался во все свои восемь зубов и пускал ей на кофту слюни. Няня стояла ни жива ни мертва. До нее наконец все дошло.
- Вы уволены, - сквозь зубы, но уже более спокойно процедила Лена. Няня хотела было ответить «не ты меня нанимала, не тебе увольнять», - и рекомендации будут такие, мало не покажется, - Лена поцеловала тоненькие ароматные волосики, - и скажите спасибо, что не убила на месте, я в этом профессионал.
Она с сыном вышли из комнаты и сползла по стене прихожей. Малыш дергал за волосы и ныл, приглашая поиграть. Откуда ему было знать, что маме сейчас очень плохо? Он не понимал, что за капельки текут по маминым щекам. Это, что дождик?
- Вы все еще здесь? – Лена снова переходила на крик, ведь прошло уже три минуты.
- Простите, я бы хотела все объяснить, - вид у нее был настолько жалкий, что Лена, собиравшаяся опять заорать, села.- Понимаете, раньше такого никогда не было. Я хороший профессионал. У меня прекрасные рекомендации. Просто … мне очень понравился Виктор … Простите, Виктор Михалыч. Я хотела … , - она нелепо, как застигнутая на месте преступления первоклашка, теребила свою юбку. – Привязать его к себе таким способом … Просто вы так молоды … на маму не похожи , вот я и решила … Сначала, я вообще решила, что вы его дочь. Знаю! Нет оправдания, но … мне 35 лет, я всю жизнь работаю няней, ничего больше не умею. Осваивать другую профессию поздно, - она в отчаянии опустила голову на руки. Как же стыдно унижаться перед этой девчонкой!
- У вас что-то было? – тьфу, дурацкий вопрос сам сорвался с губ. Лена знала правильный ответ, что бы та не ответила.
- Нет, что вы! – переполошилась Лариса.
- Валите с глаз долой! - Лена в сердцах махнула на дверь, - успокойтесь, рекомендации будут в норме! Валите !
Лена всегда получала столько Витиной любви, сколько могла принять и даже больше. Он ее, весь, полностью, без остатка. Она никогда в нем не задумывалась над тем, что может быть иначе. Никогда не сомневалась в нем, но … в голосе у этой няни столько подхалимажа, черт … волей не волей задумаешься. Почему ей раньше не приходило в голову, что он может нравиться другим женщинам?

До премьеры фильма «Это было вчера», намечавшейся в известной гостинице, оставалось совсем немного времени.
- Нормально, е6сли я эту рубашку одену? -Спросил Виктор, рассеянно глядя в гардероб. Ну не его это, всякие презентации, гламурные вечеринки. – Черт, ты няне не звонила? Я забыл как-то …
- Я ее уволила, - перебила Лена.
- Как это? – Виктор уставился на нее непонимающим взглядом.
- Ну, как тебе сказать, много всего.
- Не понял, вроде отличная няня, в лучшем агентстве города нанимал, что не так, Лен?
- Все не так, - от дальнейшего ответа она уклонилась.
Просто теперь она не могла пойти на премьеру вместе с ним! Дед ведь тоже там должен быть, а больше оставить малыша не с кем.
Раньше это не доставляло Ленке душевного дискомфорта, но теперь, после этой дурацкой няни, она слишком много думала.
- О, Лер, проходи! Какими судьбами? – открывая подруге дверь, спросила Кулемина. «Вот и скрасит мое одиночество».
Они болтали, пили чай. Лерке было в прикол возиться с малышом. Интересно же, пока своего нету. Они давно хорошо ладили. Олег хохотал в голос, убегал за дверь, но вскоре возвращался, с интересом подползал к Лере, стараясь то дернуть за волосы, то в глаза заглянуть, в общем как-то привлечь внимание.
- А ты ему нравишься! – умилялась Лена
- Еще бы. Какой мужчина может устоять передо мной?
А потом осенила идея. Не зря ее черт принес! Короче, не известно какими правдами и неправдами, но она уговорила Леру остаться с ребенком, пока сама сгоняет на премьеру. Лера, конечно, трусила. Одно дело играть при маме и совсем другое остаться с этим не изученным существом наедине.
Лена приехала в гостиницу очень вовремя. Как раз заканчивали показывать фильм, но банкет еще не начался, поэтому удалось занять замечательный диванчик в уголке. К Виктору все равно было не пробраться первые полчаса. Она сидела в уголке на мягком диване и наблюдала.
Он сейчас какой-то не такой, не свой казался. Эффектный такой. Вокруг него вились журналисты, нет, по большей части симпатичные журналистки. Какие-то глянцевые красавицы пытались усадить за свой столик. После откровений уволенной няни она и так увидела его другими глазами, а сейчас еще и эти. Лена сидела и хмурилась.
И это очаровательное злобное личико в обрамлении длинной неровной челки попало в поле зрения Степнова. Сначала он решил, это глюк. Ущипнул себя, проморгался, вроде не глюк. Стал пробираться к ее столику. Не дошел каких-то трех метров, как к нему подскочила очередная журналистка и спросила о семейном положении.
- Холост, - подумав минуту, честно ответил Степнов и увидел, как злобное личико стало еще свирепее.
Она поднесла ладошку к шее и, изображая пилу, отрубила ему жестом голову.
- Но не свободен, - вовремя одумался Степнов.
- Ты как здесь очутилась? с кем Олег?
- С Новиковой.
- Чего? – выпучил он глаза, - она знает с какой стороны к детям подходить? Где у него перед, где зад, где рот? - он нежно взял ее руки в свои и вопросительно заглянул в глаза. Конечно ее дурное настроение сразу улетучилось.
- Где рот он ей покажет! Завопит, мало не будет, - засмеялась она.
- Выпить хочешь? Слушай, мы ведь с тобой и не отдыхали вместе ни разу!
- Вить, а ты мне впервые выпить предлагаешь!
- Да, так глупо звучит, но я только начинаю перестраиваться, понимать, что ты не моя ученица, и переставать шарахаться как вор по углам, скрывать наши отношения. – Он обнял ее за плечи и запечатлел на шее поцелуй. Сразу засверкали вспышки фотокамер. Черт! Ну что он, главные герой фильма что ли? Автор сценария всего-то. Оба смутились, отпрянули друг от друга и смотрели по сторонам с довольным и глупым видом. К счастью через минуту журналисты испарились. В зале появились актеры.
Клубная музыка, вся эта обстановка непринужденной тусовки, пара выпитых коктейлей. Они смотрели друг на друга. Она видела высокого, элегантно одетого мужчину, с хитрым прищуром пронзительных голубых глаз. Локтем одной руки он опирался о барную стойку, вторая его рука, небрежно задрав полу пиджака, была засунута в карман брюк. И этот мужчина пожирал ее взглядом. Он видел белокурую красотку, оседлавшую как коня высокий барный стул и покачивающую ногой в такт музыке. Она соблазнительно обхватывала красиво изогнутыми губами соломинку для коктейля. Между ними начал завязываться легкий флирт, слово за слово перешедший в сексуальное поглаживание словами мозгов и закончившийся скоростным раздеванием в номере этой же гостиницы. Здесь, в непривычной после клубной атмосферы тишине, их отчаянно пытался прервать телефонный звонок, доносящийся из только что брошенных на пол джинсов. И тут же был наказан за такую свою наглость, и отправлен ударом ноги вместе со штанами в самый дальний угол. «Боже! Неужели это ты?» - думали оба. Сегодня им казалось, что они занимаются любовью друг с другом в первый раз.
А после так хотелось лежать без сил в объятьях другого, но … Блин! Там же Олег с Новиковой! … Ааа! На телефоне десять звонков без ответа и столько же смс. Теперь началось скоростное одевание.
Не успели они около полуночи заползти домой, с порога на них налетел шипящий ругательства, размахивающий руками смерч в виде Леры. Махала и шипела, шипела и махала и, наконец, притихла. Потому что два высоченных взрослых человека стояли опустив головы и глядели на нее щенячьими провинившимися глазами.
– А это тебе, - Степнов вынул из-за спины букетик цветов.
- Лерусик, ты чудо, держи, - Лена извлекла оттуда же бутылку мартини.
Нет, ну как на них можно продолжать злиться? Такие счастливые стоят, паразиты.
- Вы не представляете, что тут было! – чуть не плача сообщила Лера, - Он вывалил кашу на ковер! Зато с удовольствием ел гуашь! Он орал, не переставая полчаса! И … и он обкакался!
- Удивила! – с сарказмом сказал Степнов, - спасибо тебе, Лер, и извини нас. Я вызову тебе такси.
«Ужас какой», - Лере стало не по себе. Ее учитель, большой суровый физрук, виновато улыбался и извинялся.
- Спасибо, Виктор Михалыч, - шмыгнула носом еще не отошедшая Новикова.
- И хватит уже звать меня по отчеству!

И снова босая нога ступает на мягкую холодную поверхность ринга. И снова в животе нарастает знакомый ком энергии. И снова Лена прокручивает в мозгу, как заветное заклинание инструкцию, своего тренера и любимого мужчины. Первые ложные движения, первая серия ударов, она прижимает соперницу к канатам и отскакивает при переходе той в контратаку. Ощупывает ее взглядом, выявляя скрытые в ее теле, а главное в голове возможности. Потому что мужчины бьют кулаками, а женщины эмоциями. Лена никогда не сбрасывала со счетов этот вид преимущества при ведении боя, он иногда оказывался сильнее физической мощи. И сейчас она была уверена на сто процентов, что сможет одержать эту победу. Но проведя роскошные убойные удары правой в челюсть и левой под дых, Лена почувствовала легкую тошноту, прервала так удачно начавшуюся атаку и отшатнулась. «Черт!» - выругалась она про себя, тряхнула головой и едва успела увернуться от движущегося в нос кулака. Резкий выдох, собралась, Кулемина! И вот она снова владеет ситуацией, обрушивая удары на голову противницы один за другим. Но почему удары с каждым разом получаются все слабее, а не наоборот? Ведь воодушевление приближающейся победы добавляет сил! Последний правый хук, и уже подкашиваются ноги. А соперница-то, хоть уже изрядно помята, но все видит. И в следующие минуты спуску не даст. Пить хочется! Так хочется, что мозг забывает, где находится. А там, на столике у какого-то посетителя стоит бутылка. «Бей!» - кричит подсознание Ленке из последних сил, а предательская рука не бьет, она тянется к злосчастной бутылке. От пропущенного удара в лицо показалось, что голова отлетела в дальний угол клуба и, упав на блестящую плитку, долго кружилась, как детский волчок. А эта блестящая плитка и глянцевый потолок, отражаясь друг в друге так слепят глаза, скорей бы уж эта голова перестала вертеться на полу! Лена потянулась рукой, чтобы остановить свою голову, но вспомнила, что сама лежит на ринге, а голова в углу! «Люди! Кто-нибудь! Остановите мою голову, что она там вертится, в глазах рябит!»
Лена открыла глаза. Вернее открыла только один глаз. Второй заплыл, и открыть его не было никакой возможности. Приподнялась на локтях и почувствовала, как сильные руки бережно вновь уложили на мягкую подушку.
- Тихо, девочка моя, лежи, лежи, - ласково шептал знакомый голос.
Лена вздрогнула от прикосновения холодной мокрой ткани к глазу, но в следующий миг почувствовала облегчение и позволила мужчине сделать все, что необходимо.
- А теперь попей, - он преподнес к пересохшим губам стакан с шипучей жидкостью и , приподняв ее голову помог сделать глоток.
Сознание начало проясняться.
- Вова, что со мной? Почему мне так хреново?
- Лежи, ничего страшного, скоро пройдет. Прости, детка, но так надо. Все ставки до единой были на тебя, а ты столь же отвратительная актриса, сколь прекрасный боец.
- Что? Да вы офигели, уроды! Чем вы меня опоили? – она вскочила с дивана, но, будучи еще слишком слабой, со стоном опустилась обратно, - Сколько времени? У меня же ребенок дома!
Теперь уже осторожно она начала подниматься, даже оперлась на заботливо подставленную руку своего маклера. Он, поддерживая, довел ее до раздевалки. Проходя мимо зеркала, Лена отшатнулась.
- Ё-моё! Что ж она в лицо-то била, сволочь? Меня можно было толчком в грудь свалить!
- Лен, ну она же не знала, что ты уже готова, она искренне считает эту победу своей. Сидит, сейчас, празднует.
Услышав это девушка просто затряслась всем телом и зарычала, сжимая кулаки.
- Успокойся, детка, компенсация морального ущерба уже лежит у тебя в сумке, пересчитаешь, поймешь, простишь. Ну а в следующий раз встретишься с ней в честном бою, обещаю. Тогда можешь порвать ее на мелкие кусочки! Давай собирайся, тебя дома заждались.
Закрыв за ней дверь душевой, мужчина облокотился на нее с другой стороны. Он был уверен, что она ему вмажет. Однако этого не произошло. Удивительная девушка. Он всегда восхищался ей, с первого дня знакомства. И до сих пор она оставалась для него загадкой. Почему Ленка ему до сих пор не вмазала? Вспомнить ту подставу с зубодробильной машиной, их наезды на нее, тогда еще испуганную школьницу, теперь это. Когда-нибудь она это все-таки сделает. Он мазохистски улыбнулся. Вскоре раздался шум воды, а затвор замка так и не щелкнул. Мужчина нервно сглотнул, его воображение понеслось не в ту степь. Девочка не в себе после препаратов, а он чуть не расценил это как приглашение. А ведь она ему нравится, как бы абсурдно это не звучало после того, что он с ней сегодня сотворил.
Таксист, везший Лену домой, с любопытством разглядывал в зеркало заднего вида ее свежий фингал.
- Из-за мужика? – поинтересовался он.
- Нет, из-за бабок, - ответила она совершенно серьезно.

Дурацкий день. Мало того глаз болит и все еще подташнивает от действия этого препарата. Степнов вчера разборки устроил из-за этих боев, типа, зачем ей это надо? Ладно раньше, нужда заставляла, теперь? «Ранетки» собирают аншлаги, его гонорар за фильм так и не распечатан в банке валяется, а она из этого бойцовского клуба все свертками бабки таскает и складывает, таскает и складывает, как хомяк. Хоть бы купила себе что-нибудь. Свертки уже из шкафов вываливаются, скоро трусы не куда будет складывать. Это была их первая ссора. Но и это еще не все. Только что Лене по мозгам проехался продюсер. Мол негоже кумиру миллионов подростков появляться на публике с подбитым глазом. И вот она сидит несчастная за рулем своего автомобиля (вот купила же, а он говорит, хомяк) на перекрестке и думает.
- Девушка! Красный свет уже был, желтый и зеленый тоже. Вы какой-то другой ожидаете увидеть? – спросил незнакомец из соседней Ауди.
- А? – Лена не поняла вопроса.
А в следующую секунду увидела, что перпендикулярно ей перекресток пересекает белоснежный Лексус, а за рулем он, гаденыш! Ну держись! Лена вдавила в пол педаль газа. И плевать, что уже загорелся красный свет. Учитывая ее двухнедельный опыт вождения, остается только гадать, задействовав какие потаенные участки мозга, она умудрилась проскочить этот перекресток. И уже скребет боком своего свежекупленного фокусика бесстыже наполированный Лексуса. Ага, испугался? Лена видела округлившиеся от ужаса глаза водителя, промоутера ее вчерашней соперницы. Радуетесь? Думали вот так просто меня уделали? Не доросла еще твоя деваха, чтоб меня в нокаут в честном бою отправить. Наконец он остановился и вылез из машины. Лена приближалась к нему и блаженная улыбка расползалась по ее лицу. Хороший размах и …кулак смачно припечатался к его щеке! Он даже не попытался увернуться. Только откуда Ленке было знать, что те две машины, ехавшие сзади, с ним. Вылезли какие-то мужики и грохнули по голове. Да что ж это такое? Опять по больной голове!
Очнулась она уже в незнакомом месте, прикованная к батарее. Что теперь делать-то? Степнов прибьет! Через три дня концерт, продюсер тоже прибьет. Вот дура! Олеженька, сиротинушка ты мой! Лена горько-горько заплакала. Рыдала, как наверное еще никогда в жизни. Надо было слушаться Витю. Он мудрый, он ее любит. Рука нащупала мобильный телефон в кармане. Надо же, думала похитители людей их всегда отбирают. Вопреки ожиданиям Витя не орал, как вчера. Он сегодня по-настоящему испугался. А главное, он впервые не знал, как свою, хоть и взбалмошную, но безумно любимую, Ленку спасать. Его волнение моментально передалось ей. Боже! Если даже ее Витя не знает что делать, это конец! Он же всегда ее спасал! Спасал не только от других, но и от самой себя. А что теперь? Она рыдала, пока жидкости в организме не осталось совсем и рыдать больше стало нечем. Остались только судорожные спазмы в районе солнечного сплетения, такой силы спазмы, что желудок подпрыгивал в горло и с грохотом падал обратно. Второй глаз опух и составлял прекрасную пару другому, подбитому. А из носа, кстати, еще текло. Значит, есть еще жидкость в организме. Только насос, видимо, барахлит и не может качать ее на сантиметр выше, куда положено, в слезные каналы. Витя сказал звонить продюсеру, у него есть связи, крыша. Тем более он сделает все, чтобы освободить басистку, потому что через три дня у них концерт. Она позвонит. Как бы ни было это хреново, но она позвонит. Придется признать перед ним свою дурость, в коленях ползать, но она сделает это. Она должна выбраться отсюда ради сына. Это Лена уговаривала себя. Но позже, сейчас она не может даже слова сказать, если откроет рот, желудок при очередном всхлипе может просто прыгнуть в телефонную трубку.
Сколько времени прошло, а к ней так никто и не пришел, странно. Ее здесь решили заморить что ли? Хорошо, что так поплакала, хоть писать не очень хочется. Вдруг кто-то незаметно подкрался и обнял за плечи. Лена вдохнула, не открывая глаз. Витя? Нет, нос отказывался распознавать запахи. Затекшую от наручника руку освободили. Сильные руки обняли за талию и помогли подняться. Они шли по длинным коридорам огромного коттэджа. «Вова» - медленной доходило до Лены, - «и Ваня тоже здесь». Из единственной, залитой светом комнаты, мимо которой они проходили, доносились голоса. Кулемина непроизвольно вытянула шею в попытке заглянуть и прислушалась.
- Двигай, двигай. Мало тебе приключений? – ее подтолкнули в зад.
Как ее маклеры здесь оказались? Она им не звонила вроде. И как они договорились с похитителями? Она прижалась к мужчине всем телом и обхватила его за талию … Черт! Она одернула руку и посмотрела на него глазами, полными ужаса. Ее рука легла на кобуру с пистолетом. Мама дорогая! Неужели до этого дошло?
- Да успокойся, это для острастки, воспользоваться не пришлось.
Когда они проходили через высокие кованные ворота с вензелями, Лена зацепилась торчащими из-под джинсов трусами за острый завиток вензеля и они … они порвались! Маклеры не поняли истерики, случившейся по этому поводу. Списали все на нервное перенапряжение последних двух дней и заботливо усадили в машину. Откуда им было знать, сколько значат в их жизни со Степновым эти трусы. Это как для обычной девушки обручальное кольцо потерять. Плохой знак! Ох, не к добру для нее трусы порвать.
Ваня завел машину и тронулся. Вова сел вместе с ней на заднее сиденье и продолжать утешать. Так уютно было в его руках. Зверь он, конечно. Продавец человеческого мяса, как назвала она его однажды. Но какие нежные у него руки. И губы мягкие, вкусные.
Какой приятный салон автомобиля. Она откинулась назад и провела рукой по сиденью. Оказалось, что это уже не сиденье, а холодная шелковая простыня. Она вздрогнула, коснувшись ее поверхности обнаженной спиной. Но горячие руки, скользившие по ее телу тут же согрели. После пережитого ужаса, каждая измученная клеточка организма хотела получить свою порцию ласки. «Еще! Еще!» - стонала Лена, пока блаженство не заполнило все ее существо, до последнего уголка, до кончиков волос. Она уже переполнена, а оно все прибывало и прибывало, пока не взорвалось фейерверком в голове, сотрясая все тело.