Сериалы онлайн

Глава 8.

Москва, 14 октября, 2009 год.

Утро. В аэропорт Шереметьево-2 приземлился самолет, следовавший рейсом Вена – Москва.
Еще до того, как шасси коснулись земли, Лена была готова выбежать из самолета. Ей с огромным трудом удавалось сдерживать себя. Два часа полета казались просто вечностью и тяжелым грузом давили девушке на психику. Желая хоть как-то себя успокоить, Лена, глядя в иллюминатор, вспоминала день их отлета из Москвы.
«Ну почему человеку не подвластно время? – перед глазами встала картина их прощания со Степновым в аэропорту, - если бы я только могла все изменить, - с болью подумала Лена, - я…я бы поступила так же как Уитни Хьюстон в известном фильме «Телохранитель», - неожиданно сама для себя поняла Кулемина. – Выбежала бы из самолета в последний момент, послала бы к черту всех и вся, осталась бы с ним… и ни на секунду бы не пожалела об этом… - Кулемина с силой стиснула зубы и закрыла глаза. – Ну почему? Почему? Что со мной произошло? Какое-то затмение! И это мягко сказано… Но больше я ему не поддамся! Никогда! Господи, я прошу только об одном! – мысленно взмолилась Лена. – Не дай ему узнать! Пожалуйста…я очень прошу…»

Австрия. Вена. 4 часа назад.

- Что? Что ЭТО такое, я тебя спрашиваю?! – крик Кулеминой эхом разносился по гостиничному номеру.
- Лен, ты чего раскричалась? Ты что, сама не видишь – это статья, вышедшая в поддержку популярности вашей группы в России, я решил помочь вам, так скажем, вместо продюсера, - Вася совершенно спокойно смотрел на Лену, которая, казалось, была вне себя от гнева. Она перевела взгляд с него на монитор компьютера, где на сайте группы «Ранетки», который они создали еще в конце одиннадцатого класса с помощью Гуцула, красовалась статья с большой фотографией. На ней были Лена и Вася, стоявшие в обнимку и буквально сияющие от счастья. Лена, как ни странно, сразу узнала это фото. Оно было сделано после одного из первых концертов тура, в ночном клубе, где отдыхали «Ранетки», мисс Бритни Спирс и, конечно, организаторы гастролей. Все были в неадеквате от успешного выступления и новых впечатлений. Конечно, без определённой порции алкоголя не обошлось. Выпивали все, и Лена не была исключением. Вася тогда познакомил всех «Ранеток» со своим другом из Германии . Вот он-то и сделал эту фотографию в самый разгар вечера, якобы себе на память…
- Вась, ты прикидываешься или реально не понимаешь? Я повторяю свой вопрос, - гневно процедила Кулемина, указывая пальцем в монитор. – ЭТО ЧТО ТАКОЕ??? Тебе кто дал право опубликовать это фото? И откуда ты взял весь тот бред, что написан в статье? Какого черта ты бесцеремонно распоряжаешься МОЕЙ личной жизнью?
- Ну, вообще-то я считал, что твоя личная жизнь – это я, и имею право решать сам такие вопросы! – скорее убедительно, чем вопросительно проговорил Артемов.
- Кто??? Ты??? – со смехом и одновременно злостью сказала Лена. – Ва-а-а-сь, а тебе не кажется, что ты слишком много на себя берешь, а? Да, ты меня привлёк, мне было интересно с тобой: ты много знаешь о музыке, о мире шоу-бизнеса, но ведь больше у нас с тобой нет общих интересов, нас ничего не связывает. А с тем, про кого ты посмел написать этот подлый и низкий бред – меня связывает всё. ВСЁ, ты это понимаешь? В нем – вся моя жизнь!!! Какое ты имел право на это, я тебя спрашиваю? – в глазах Кулеминой читался неподдельный и непередаваемый гнев и… отчаяние.
- Ну-ну, - продолжал в своем тоне Артемов. – Да скажи мне спасибо! Если бы не я, то ты так и ломала бы себе голову, как в очередной раз его отшить по приезд в Москву! Лен, – никак не мог успокоиться Вася, - а ты забыла, как он тебе дышать спокойно не давал, командовал тобой, как ты плакала ночами, а этот придурок потом приходил в Снегинку и за руки тебя хватал?
- ЗАКРОЙ СВОЙ РОТ!!! – Лена еле сдерживаясь, вскочила со стула. – Придурок – это ты, понял? Да ты и ресницы его не достоин, понятно?! И не смей вообще его имя вслух произносить! Ты – подлый и низкий человек, жалкая, ничтожная личность! – ярость захлестнула Кулемину, и она просто била словами наотмашь. – И когда-нибудь с тобой произойдет то же самое, поверь! Ничего не проходит безнаказанно. Мне жаль, что я настолько сильно в тебе ошиблась! – Лена развернулась, чтобы выйти из номера. «Нужно скорее ехать домой, к нему…» - пульсировало в голове.
- Но ты же была со мной по своей воле! Ты ведь сама этого хотела и добивалась, а теперь я виноват? – Лена на миг остановилась в дверях, от доли правды в его словах в груди что-то больно сжалось, и по телу пробежали мурашки… но, посчитав разговор оконченным, она решительно вышла из номера, хлопнув дверью так, что зазвенела посуда в серванте.
- Все равно он тебя уже не простит! – полетело ей вдогонку.

Москва, 14 октября, 2009 год.

Изо всех сил вглядываясь в толпу встречающих, Лена шла по направлению к выходу из аэропорта вместе с остальными ранетками. Узнав о произошедшем те, естественно, встали на сторону Лены и единогласно без всяких колебаний сразу же отказались от дальнейших услуг этого звукорежиссера. Вася же, к счастью Кулеминой, остался в Вене, сообщив, что у него еще там важные дела.
Сквозь невероятный шум и бесконечный поток людей Лена искала одну единственную, родную фигуру высокого темноволосого мужчины. Она так яростно и беспокойно оглядывалась по сторонам, что Аня не выдержала:
- Лен, ну может в пробке застрял, а может и с работы не отпустили. Ну мало ли… ты позвони ему, - разумно предложила Прокопьева. Лена посмотрела на нее растерянным взглядом, но все же достала телефон. Дрожащими от волнения и страха пальцами, набрала несколько заветных цифр и замерла в ожидании ответа…
«Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети, попробуйте перезвонить позднее».
Лена, сжав кулаки от разочарования, резко нажала кнопку отбоя. Сердце застучало чаще, как знак очень тревожного предчувствия. Она в последний раз нервно оглянулась по сторонам и, ни слова не говоря, выбежала на улицу, выискивая глазами ближайшее такси.
Ранетки только сокрушенно смотрели ей вслед.

Сообщение отредактировал ЛЕВИТА - Суббота, 12.12.2009, 00:48

Подъехав к до боли знакомому дому, Лена буквально вбежала в подъезд. Но с каждой ступенькой уверенности становилось все меньше, и смелость куда-то пропадала…
Подойдя к дверям квартиры, она остановилась и перевела дыхание. Рука с ключами нерешительно замерла возле замочной скважины.
«Только бы он не успел увидеть… - стучало в висках, - я больше никогда не посмотрю в сторону другого мужчины! Боже, что я натворила? – она с силой зажмурилась, сдерживая слезы. – Я обещаю, я все исправлю… только бы он не прочел…» - выдохнув, она повернула ключ. Зашла в прихожую. Звенящая тишина резала слух.
Ей хватило всего пару минут, чтобы понять, что он ушел. Трех – что насовсем.
Она почувствовала, как в один миг внутри что-то резко оборвалось.
А на столе лежала газета с той самой статьей. Только фотография была четко разорвана посередине, разделяя Лену и «ее нового бой-френда».
Стало трудно и больно дышать. В бессилии и прострации Лена опустилась на пол и закрыла лицо руками…

Спустя несколько дней...

Поздний вечер. По улице медленно бредет одинокая фигура, закутавшись в куртку.
Зачем Кулемина вышла из дома, да еще и так поздно, не знала даже она сама. Несколько дней она провела в квартире, не выходя на балкон и не открывая фрамуги. Ей казалось, что если она откроет окно, то его образ, его запах улетучатся и она останется совсем одна. Но видимо либо организм дал знать, что ему решительно не хватает кислорода, либо она просто не смогла больше выносить замкнутого пространства. Захотелось бежать от этого чувства безграничного одиночества, от больных мыслей и звенящей тишины. Лена в один момент встала с кровати, умылась, накинула первое, что попалось под руку, и выбежала из квартиры. Пробежав около квартала, она остановилась и перевела дыхание. Вдохнула полной грудью свежий, как ей показалось, воздух, и замедлила шаг. Посмотрев на рукав куртки, Лена только тогда поняла, что одела олимпийку Степнова. Ту самую, с оранжевой отделкой, которую он носил, еще работая учителем физкультуры в 345-ой школе. И это была вторая вещь, которую он скорей всего просто забыл в спешке. Она подвинула воротник ближе к лицу, накинула капюшон и… растворилась в запахе его одеколона, просто в его запахе. Из глаз вновь потекли привычные уже слезы.
Сколько и куда она шла, Лена не понимала. И через некоторое время сквозь пелену слез, она увидела перед собой знакомые ступеньки, ведущие в кафе «Элефан».
На автомате она вошла внутрь. Задержалась на секунду перед входом в зал, смахнула слезы. «Главное не вызывать жалости, сочувствия, соберись, Кулемина, ты пришла сюда, чтобы отвлечься, развеяться! – настраивала сама себя Лена. – Хм, да ведь ты и сама не знаешь, зачем сюда пришла, - саркастически подало голос внутреннее «я», - в любом случае я никого сегодня не пущу к себе в душу». Но к счастью, ни за баром, ни в самом кафе Лена не увидела знакомых лиц. Лишь новые музыканты наигрывали трогательную мелодию.
Она присела за барную стойку и закрыла лицо руками, собираясь с мыслями.
«Как же трудно, Господи! Если б хотя бы знать…Где ты сейчас? Ведь даже не попрощался… оставил одну. А я… я ведь не могу без тебя!!! – стучало в висках. – Ну почему? Почему?? Почему ты даже не попрощался!?».

-И в этом вся моя вина…

Ленино сердце моментально пропустило несколько гулких ударов…
Она как завороженная, медленно поднимала голову на звук, доносившийся за ее спиной, на сцене… звук самого родного и близкого голоса во всем мире… «Этого не может быть он… он не пел с того самого дня, точнее ночи, после выпускного, тогда у моего подъезда…» - Кулемина потрясла головой, отгоняя наваждение, а голос звучал все нежнее и проникновенней…все ближе и все печальнее.

- Что каждый взгляд твой понимаю… - Лена решилась и резко повернула голову в сторону звучащего голоса, замерев в оцепенении.
- И в этом вся моя вина, что боль как радость принимаю…
- Он так далёк – прощальный вечер,
А ты той памяти верна… Тебя люблю я бесконечно!
И в это вся моя вина…моя вина.

Звучал волшебный инструментальный проигрыш… Их взгляды встретились, и со стороны казалось, что они разговаривают на только им известном языке.
Лена смотрела на Степнова с неимоверной лаской, как на самого родного и близкого и в то же время как на совершенно чужого и неизвестного ей человека. Он же, сидя в центре сцены на высоком стуле, чувствовал как от галстука и пиджака, или может быть от волнения, становится просто нечем дышать, но не в силах был оторвать от нее глаз.

- И в этом вся моя печаль, что без тебя мне одиноко…
И в этом вся моя печаль,
Что жду тебя, не зная срока!
Я из разлуки кругосветной всегда спешу на твой причал…
Тебя люблю я безответно…
И в этом вся моя печаль…моя печаль…

Степнов повторил эти слова так, что Лене показалось – они причиняют ей физическую боль. И снова проигрыш… и снова молчаливый взгляд…а в нем и вина… и печаль… и весь мир… По телу Лены пробежали мурашки, заставляя вновь и вновь хотя бы чуточку почувствовать то, что сейчас чувствует он. Не выдержав, она отвела глаза… Но уже в следующую секунду вновь встретилась с его взглядом.

- И в этом вся моя беда, что я как прежде верю в чудо…
И в этом вся моя беда, что никогда другим не буду,
Я за тобой пойду стократно сквозь все невзгоды, все года!
Тебя люблю я!!! И в этом вся моя беда! Моя беда…

А в голосе уже нотки агрессии и такой знакомой ей злости на самого себя… отчаяния и безысходности… «Я за тобой пойду стократно… Знай, я всегда рядом… - почему-то пролетело в голове». Лена до боли закусила нижнюю губу, и закрыла глаза рукой.

И в этом вся моя вина…
И в этом вся моя печаль…
И в этом вся…моя…беда…

Хриплые интонации…почти полушепотом… отрешенно… утверждающе… проникновенно до дрожи во всем теле…
«Что же ты делаешь-то со мной, а?» – еле сдерживаясь от переизбытка эмоций, подумала Лена, не открывая глаз. Почувствовала противный комок в горле от рвущихся наружу слез. Музыка затихла. Лишь тогда Лена собрала всю волю в кулак и решилась вновь поднять взгляд на Степнова. Но его… не было. Сцена была пуста. Она растерянно осмотрелась по сторонам, и уже через мгновение сорвалась со стула и вылетела на улицу. Его не было нигде.
- Попрощался… - поднимая голову к небу, прошептала в темноту...

Сообщение отредактировал ЛЕВИТА - Суббота, 12.12.2009, 22:16

Глава 9

«… И пусть люди приходят в вашу жизнь в поисках чего-то нового, но уходят, оставаясь такими же, как были, вы поймете, что старое прошлое лучше настоящего. Что жизнь тем и интересна, что вокруг вас одни и те же… и как-то само собой получается, что они входят в вашу жизнь, и сами этого не замечая, желают ее изменить…» (П.Коэльо)

24 октября 2009 год

Лера зашла домой и, услышав подозрительную тишину, крикнула:
- Ленка-а-а! Ты дома?
- Да, Лер, я здесь, - глухо прозвучало из глубины квартиры.
- Я тут пироженки к чаю купила, пойдем на кухню, а, Лен? – заманивала Новикова. Прошло уже пять дней, как у неё поселилась Лена Кулемина. Лера почти силком привела ее к себе домой.
Несколько дней назад, зайдя в квартиру Степнова и увидев представшую её взору картину, она не могла позволить Кулёминой вести прежний образ жизни.
Лера разулась и прошла в комнату…

Пять дней назад…

Новикова долго жала на звонок, но без результата. Почти отчаявшись, она ,толкнула дверь, и та вдруг поддалась. С недоумением и легким испугом она прошла в квартиру. Однако, услышав гитарные переборы, облегченно вздохнула. Из комнаты доносился голос со знакомой хрипотцой. Только в нем больше в нем не звучали те нотки жизнерадостности и оптимизма, как когда-то давно. Он был окрашен какой-то поволокой печали и обреченности.

- Мне приснилось небо Лондона…

Лена сидела на широком подоконнике с гитарой в руках, глядя в окно.

- В нем приснился до-о-олгий поцелу-у-уй…
Мы гуляли там по облака-а-а-ам,
Притворились лондонским дождем.
Моросили вместе на асфа-а-альт…
Утро-о-ом…
Я узнаю утро-о-ом, ты узнаешь позже-е-е.
Этих снов дороже ничего и нет.
Без таких вот звоночков, я же зверь-одиночка,
Пропаду, свихнусь ночью – не заметит никто…

Лена прерывисто и глубоко выдохнула… Резко остановилась, поставила на пол гитару и, закрыв лицо руками, затряслась в беззвучном плаче.
Лера, стоявшая все это время в дверях, моментально подбежала и крепко обняла подругу. Рукой гладила по спине и волосам, успокаивая, и чувствовала, как плечо становится мокрым от её слез. Но молчала. Здесь трудно было что-то сказать.
Несколько минут спустя Лена отстранилась и снова устремила взгляд на окно в каплях и подтёках.
Уже третьи сутки шел дождь. Быть может, небо было солидарно с Кулеминой. Глядя на нее, Лера поняла, что Лена плакала далеко не первый день. Видеть такой свою подругу Новиковой еще никогда не приходилось. И она даже растерялась… Еще некоторое время назад, понимая, что Лене наверное сейчас нелегко, она шла к ней с твердым и уверенным желанием взбодрить, развеселить, поговорить по душам. Но сейчас, увидев Ленино состояние, вся решительность Новиковой просто испарилась. Она даже почувствовала себя лишней, настолько закрытой ото всех и отчужденной казалась девушка.
Через некоторое время Лена заговорила, не отворачивая головы от окна. Голос казался глухим и каким-то далеким:
- Знаешь, Лер, мне так хочется просто превратиться в этот дождь… - она судорожно облизала губы, и, опустив голову, в который раз вздохнула.
- Лен, ты…
- Нет! Подожди! Я не сошла с ума. И вполне понимаю, что говорю, – заранее остановила все Лерины вопросы Лена. – Ты просто не понимаешь. Лер, так я смогла бы в любую секунду быть с ним. Увидеть его, прикоснуться к нему… Да хотя бы просто знать, что с ним все в порядке. Интересно, там, где он сейчас идет дождь? Я ведь даже понятия не имею где он… – Лена снова безнадежно вздохнула и внезапно спрыгнула с подоконника. Подошла к столу, взяла пустую чашку и протянула Лере. Новикова непонимающе посмотрела на подругу, не зная чего и ожидать.
- Посмотри, - попросила басистка. Лера повернула белую чашку другой стороной. На нее смотрела улыбающаяся своей самой обворожительной улыбкой Кулёмина. Такой Лера не видела ее уже очень давно.
- Да, изменилась… - прочитала Лена мысли Новиковой, - я тогда выиграла очередной баскетбольный турнир между школами, в конце десятого класса. Витя сфотографировал сразу после победы.
- Лен, а к чему ты это говоришь? Ну, люди меняются… это…
- Лер, это его чашка, - остановила ее Лена, ее глаза снова наполнились слезами. – Он всегда пил только из нее, хоть в доме их штук десять! Он никогда не прикасался к другим. А вот это… - она очень бережно сняла со спинки кресла мужскую олимпийку, - его куртка, та самая в которой он спасал мне жизнь, принес полуживую с ринга. – Новикова округлила глаза и недоуменно подняла брови. – Да, Лер, да! Тогда я врала вам про аварию, на самом деле травмы на мне были от ударов… но мне тогда нужны были деньги, и я не думала больше ни о чем. А он просто спас мне жизнь. И был рядом до тех пор, пока я полностью не выздоровела, чуть ли не кормил с ложечки и к деду в больницу каждый день ходил… А потом сам пошел и вышел на ринг вместо меня. И я ведь даже не задумывалась о том, что у него может быть своя жизнь, что он гробит свое здоровье… - Лена обессилено опустилась на диван, прижав куртку к груди, и совсем тихо, подрагивающим голосом продолжила. – В ней он ушел из школы… Бросил работу, которую любил больше жизни, и просто ушел. А я… я ведь даже не сделала попытки остановить его… несла какую-то чушь, боялась… Чего? Идиотка! И ведь у меня-то было все – друзья, группа, парень, родные, наконец, а он остался один. Ему ведь даже Новый год тогда было не с кем встретить! Прокрался, как партизан, в школу… как изгой, - Лена скривилась от своих же слов. – Я ведь тогда чувствовала, Лер, я знала – он где-то рядом. И вместо того, чтобы подойти и просто узнать как он, что с ним, я ему песню спела! Нужна она ему была, когда в душе у него пустота, одиночество? И некому поддержать… А еще… Он тогда подарок мне принёс… елочный шарик в виде баскетбольного мячика… - на лице на секунду промелькнуло подобие улыбки. – И молча ушел. Не требуя ничего взамен. Подарил нам праздник. Несмотря ни на что.
Лена перевела дыхание, Лера просто слушала, зная, что в таких случаях человеку необходимо высказаться. Хотя от всего услышанного, была, мягко говоря, в шоке.
- А потом этот фильм, - продолжила Лена, нервно теребя змейку его куртки. – Я же понимала, что нужна ему после провала, что нужно просто поговорить с ним, узнать, что у него на душе. А я кроме двух слов больше ни на что не сподобилась… - Кулемина замолчала и закрыла глаза ладонью.
- Лен, к чему ты мне это сейчас рассказываешь? – у Леры уже кружилась голова от всего, что она слышала, она уже с трудом понимала происходящее. – Это все в прошлом, а ты должна думать о будущем!
- Лера-а-а, - ее голос заставил Новикову вздрогнуть, - ты что, не понимаешь? – Лена в ярости вскочила с дивана.
- Лен, не надо, успокойся! – попыталась остановить ее Лера
- Успокойся? Ты мне говоришь «успокойся»? Ты что не понимаешь, что я бесчувственная эгоистка! Ты не понимаешь, что я натворила? Я предала ЕГО! Я методично и безжалостно убивала его любовь все это время! И, в конце концов, я таки сделала это. Я убила в нем все живое. Я после всего этого ему изменила! Ты понимаешь, Лера?! Изменила Степнову! – голос срывался. – Он этого не выдержал! – Лера и раньше видела Кулемину в моменты ярости или злости, но то, что с ней происходило сейчас – пугало не на шутку. Она подошла к Лене и, положив ей руку на плечо, твердо сказала:
- Сядь! – Лена не отреагировала.
- Сядь, я сказала! – повысила голос Новикова.
Крик немного отрезвил Кулемину и она покорно присела на диван.
- Ты все сказала? – довольно резко спросила Лера. Ответа не последовало. – Вот и хорошо, а теперь слушай меня! То, что ты сейчас обвиняешь себя, терзаешься вот такими мыслями, ни к чему не приведет! – она села прямо напротив Лены, пытаясь быть как можно более убедительной. – Тебе просто нужно постараться отвлечься и переключить свое внимание на что-то другое, а чуть попозже… - Лера на миг запнулась, не зная как сказать дальше, - Лен, вот скажи мне честно, ты хотела бы вернуть Степнова? – задала опасный вопрос. Лена медленно подняла голову, в зеленых, полных печали и слез глазах едва заметно промелькнул огонек надежды.
- Лер, он никогда меня не простит, никогда…- она снова опустила голову.
- Да уж… трудно будет с тобой. Но ничего! – Лера встала, ни слова не говоря, прошла на кухню, открыла холодильник – ничего, кроме заплесневелого куска сыра и банки с недоеденным вареньем, впрочем, как и предполагала. «Интересно, она что, всю неделю не ела?» На окне в пепельнице груда окурков. «Еще и курить начала? – ужаснулась про себя Новикова. – Ну нет, это надо прекращать. Сейчас же!». Она вернулась в комнату и с деловым видом стала вытаскивать Ленины вещи из шкафов и кидать в дорожную сумку.
- Лен, давай, быстро помогай мне! – крикнула Лера. – Я же не знаю, где у тебя половина шмоток.
- Что? – очнулась Кулемина. – Эй, ты что делаешь? – она очумело уставилась на кучу своих вещей на кровати и в сумке.
- Собирайся, говорю, ты поедешь со мной.
- Чего? Никуда я не поеду, Новикова, ты что? Совсем того, да? – воскликнула Лена.
- Лена ты должна сменить обстановку, ты что, не понимаешь? – Лера не успела договорить
- Я сказала, Я НИ-КУ-ДА не поеду! – железным тоном отрезала Лена.
- Поедешь, Кулемина, иначе я позвоню папе и он тебя отсюда «попросит» на законных основаниях – квартира не твоя, значит, ты здесь не можешь находиться в отсутствие хозяина и без его разрешения, - Лера поняла, что в этом случае если уж идти, то напролом. И заметила, что эти слова произвели нужный эффект.
Лена недоуменно посмотрела на подругу, видимо прикидывая – способна ли та на такое. И через несколько минут, собрав несколько вещей первой необходимости, потянулась за олимпийкой, и сразу же уловила недоуменный, с легким укором, взгляд Леры.
- Я так хочу, - непререкаемым тоном объяснила она и надела куртку на себя. – Всё. Я готова, - обреченно проговорила Кулемина.

Сообщение отредактировал ЛЕВИТА - Вторник, 15.12.2009, 00:09

24 октября 2009 год.

Зайдя в комнату, Лера попыталась оценить сегодняшнее состояние подруги. Кулемина сидела на диване, вращая в руках оранжевый баскетбольный мячик, и задумчиво смотрела в окно.
- Ле-е-енк, ты слышишь меня? Я говорю, пойдем чай пить! - повторила Новикова. Лена секунду молчала, а потом, как будто опомнившись, тряхнула головой и встала с дивана. Зачем-то прижала на мгновение мячик к груди и аккуратно положила его на диван.
- Пойдем, - легко и, на удивление Новиковой, спокойно согласилась Лена, идя в направлении кухни. - Так ты говоришь пирожные? А какие? - Новикова чуть не упала от неожиданности по дороге на кухню.
- Ну-у-у… заварные, твои любимые, - очумело глядя на подругу, проговорила она.
В последние дни Кулемина упорно молчала. А если и отвечала, то односложно и без эмоций. Казалось, что она не живет, а существует, как растение. А вот насчет еды… Приходилось её кормить чуть ли не с ложечки. Лера, конечно, ожидала, что будет трудно… но что настолько!
После того дня, когда она забрала Кулемину к себе домой, та совершенно замкнулась в себе, и как Новикова ни старалась, не могла выдавить из нее ни слова. Только безжизненный взгляд и тревожные, беспорядочные выкрики во сне: «Витя…», «где…», «зачем…», «прости»…
Но надежды Лера не теряла и каждый день пыталась делать все, чтобы достучаться до девушки. И то, что Лена сейчас спокойно согласилась попить чаю и даже поинтересовалась пирожными, Леру шокировало и безумно обрадовало одновременно.
- Ну, так доставай мои пирожные, а я чайник поставлю, - с легкой улыбкой предложила Ленка.
Лера выкладывала их на тарелку и с энтузиазмом рассказывала Лене о своем рабочем дне, пользуясь адекватным состоянием подруги. И Лена ее действительно слушала.
- И еще, сегодня наша группа с музыкального класса так выступила замечательно! Все были в восторге от новой песни! - гордо закончила Лерка.
- Я вас поздравляю, круто, - радостно проговорила Кулемина, наливая чай.
- Кстати, Лен, а ты… - Лера снова замялась, подумав: «может быть еще рано начинать об этом разговор?», но все же решилась, - я подумала, может уже тебе стоит пойти в Снегинку, знаешь, рабочая… ну, то есть, учебная, обстановка поможет тебе отвлечься от мрачных мыслей, может выступите где-нибудь, новые эмоции, сценический драйв…
- Нет, Лер, - без тени грусти проговорила Лена. Новикова не сразу поняла что сказать.
- Ну сколько можно дома-то сидеть, ты ж скоро задохнешься в четырех стенах!
- А я не буду больше сидеть дома, - Лера удивленно уставилась на Кулемину. Лена улыбалась своей коронной улыбкой, именно такой, как во времена их беззаботной школьной жизни.
- В смысле? Лен, я чего-то не пойму… что-то произошло? Ты сегодня так резко переменилась… за последнее время я тебя такой ни разу не видела. Я конечно безумно рада, что ты, наконец, улыбаешься, но все же! Что-то случилось?
- Случилось, Лер, случилось… - со вздохом проговорила Кулемина, и выдержав паузу продолжила уже серьезней, - случилось то, что должно было случиться немного раньше…и возможно тогда, хотя нет, совершенно точно всего бы этого не произошло, - Лена на мгновение сжала кулак, но постаралась отогнать не вовремя вернувшуюся злость на саму себя.
- Ленка, ты можешь нормально объяснить, я совершенно ничего не понимаю, - взмолилась Лера. Кулемина выдохнула.
- Знаешь, случилось то, что я сделала одну большую ошибку. И только сегодня поняла, какую, - она бросила испытывающий взгляд на Леру. - Степнов ведь был прав. Всегда. И во всем. И даже когда он в отчаянии ставил меня перед выбором - он или музыка, он опять же был прав. Только я не хотела его услышать. Совсем. Да что говорить… я и не пыталась этого делать. А Виктор Михайлович… - Лена назвала его так, не задумываясь, и сама себе удивилась, но все же продолжила. - Он ведь не к себе мою музыку ревновал… понимаешь, Лер? - с отчаянием говорила Лена. - Не к себе! Я была как слепая и глухая… к нему. Что со мной случилось, Лер? Я ведь никогда не была такой озлобленной, безразличной эгоисткой, как в последние месяцы… Потому что… - она задумалась, как именно это объяснить. Пару секунд размышляла. Лера застыла в ожидании. - Лер, я ведь только сейчас поняла, что перестала улыбаться именно после того, как поступила в музыкальное училище. Нет, я очень люблю музыку и нашу группу, сцену, репетиции… Но это другое. Просто я одного не понимала, соглашаясь поступать в Снегинку, - она посмотрела прямо на Леру, выдерживая паузу. - Степнова не будет. Да, Витя… он может быть со мной дома, в парке, в кафе, где угодно… но не там.
- Лен, ты какие-то странные вещи говоришь… он же не твой хвост, чтобы везде с тобой быть, - Лера откровенно не понимала подругу и стала опять опасаться за ее душевное спокойствие.
Кулемина отрицательно покачала головой.
- Нет, Лер, ты не понимаешь меня, - она задумчиво повертела чашку в руках, обдумывая как попытаться объяснить свои чувства словами, и через несколько секунд осторожно начала. - Виктор Михайлович - это вся моя жизнь. А Степнов спортсмен до мозга костей. И именно такого я его полюбила. Именно он с помощью спорта сделал меня такой сильной духом и целеустремленной. Только с ним я переживала радость побед на соревнованиях и чувствовала лишь его поддержку на любом расстоянии, и как сердце выпрыгивало из груди, когда мы делились этой радостью друг с другом, не сдерживая объятий. Когда он подбегал ко мне, неосознанно поднимая на руки от переполняющих эмоций, и я, не задумываясь, прыгала к нему на шею… Тогда я чувствовала себя, Лер, самой счастливой на земле. Я только сейчас это поняла. Музыка дает мне много ярких эмоций и ничто не заставит меня бросить ее. Но эти эмоции невозможно сравнить с теми, что давали мне они - Степнов и спорт. Они для меня единое целое. Именно они подарили мне неоценимый подарок, я в своей жизни испытала и испытываю самое прекрасное чувство - я люблю. Я люблю их.
Лена вздохнула, видно было, что она с трудом подбирает нужные слова. Ведь такое можно почувствовать, а вот объяснить - намного труднее.
- Я понимаю и почти осознаю, что больше в моей жизни уже никогда не будет моего, а для меня он всегда будет моим, Степнова Виктора Михайловича, - в глазах снова заблестели предательские слезы. - Но отныне я буду заниматься тем делом, которое по-настоящему согревает мою душу и дает жизненные силы...И, возможно, в минуты побед, он хоть и на расстоянии, но будет со мной. В моих эмоциях, в моей душе, в моих слезах счастья. А я каждый раз, беря в руки мяч, буду с ним. И даже если он будет на другой планете, я буду чувствовать его поддержку! Теперь для меня не будет ничего важнее спорта. Как и раньше. Лер!
Я вернусь… Я вновь стану Леной Кулеминой.

Сообщение отредактировал ЛЕВИТА - Среда, 16.12.2009, 17:11

Глава 10.

- Там где любовь упадёт к твоим ногам,
Если хочешь – подними, если хочешь – я отдам
Всё, что есть у меня ради взгляда одного
Напротив… напротив, - напевал Виктор, готовя себе не хитрый холостяцкий завтрак. В этом была своя прелесть: ни под кого не подстраиваться, питаться по-спортивному – чётко и правильно.
Хотя он утешал сам себя. Он готов был каждый вечер лопать жареную картошку с майонезом, лишь бы напротив него сидела Ленка и точно так же поглощала простецкий ужин.
Прошло уже три недели, как он жил в съёмной квартире на окраине Москвы. Уезжая из своего дома, он решил:
- Начинать новую жизнь нужно во всём.
И уже через неделю нашёл подходящий вариант квартиры, а вчера устроился на работу. Свои попытки стать кем угодно он забросил, и решил работать по своей специализации – тренером юниорской команды.
- Чёрт, я же опаздываю! – воскликнул мужчина, взглянув на часы. В первый день на новом месте не хотелось зарекомендовать себя как нерадивого работника.
По дороге вспомнилось, как он принял решение уйти, не дождавшись Лены.

В тот же день, когда он по дороге домой прочитал ту злополучную статью, у него словно проснулся разум. Вспомнились все мелочи, которые выдавали в Лене симпатию к другому: её нежелание найти компромиссы, бегающие глаза при разговоре о Васе, подозрительные репетиции по пять часов... И всё казалось таким простым и очевидным, что он не понимал – как же он ЭТОГО не заметил раньше? Правильно говорят – любовь слепа!
Он не злился на неё, нет. Просто не понимал – зачем нужно было врать? Неужели, сказав она ему, что разлюбила и нашла другого, он бы не отпустил её? Но с другой стороны совсем не верилось, что она могла действительно разлюбить так быстро. Что все те нелёгкие преграды, которые ОНИ прошли, были впустую…
Было больно, действительно больно. Но терпел, сжав зубы и повторяя как молитву: «Если ей с ним лучше, значит, я сам виноват, что не удержал». Однако уже следующим утром многое стало проясняться в другом свете. Вспомнил, сколько раз пытался найти мир, смирился с гастролями и ночными репетициями, наступил на горло своим принципам и взглядам, устроился работать барменом… Болван!
К сожалению, Гуцул в тот день не работал, и посоветоваться Степнову было не с кем, поэтому решение принимал сам. Оно далось тяжело, обдумывалось весь день, но было на его взгляд единственно верным: уйти сейчас. Не дожидаться девушку, чтобы не слушать её оправданий, вранья. А просто тихо выйти из этой игры, пока ему не стало хуже. Хотела свободы – она её получит.
Окинув своё жилище пустым взглядом понял, что уходя теряет часть себя. Не будет теперь того беззаботного, весёлого и неунывающего человека. Жизнь с нуля, с чистого листа, с новыми взглядами и мыслями.

И вот сейчас, продвигаясь к метро, настраивал себя на нужный лад. Как с кем разговаривать, как правильно поставить себя, что нужно говорить… всё что угодно, лишь бы не думать о девчонке с зелёными глазами, которая сейчас наверняка не одна. В такую погоду грех не прогуляться, как говорится «займи и выпей». Они всегда прогуливались по парку, который по праву могли назвать своим.

31 июля 2009 год.

- Ленок, ну ты и хрюшка, - улыбнулся мужчина и стёр с кончика её носа капельку мороженного своими губами.
- Зато я вкусная хрюшка! – заявила та и уже специально уткнулась носом в холодное лакомство. Как ни в чём не бывало подставила ему лицо «на съедение». Виктор лишь счастливо рассмеялся – какой же она в сущности своей ещё ребёнок! Такая непосредственная, живая… именно такую он её полюбил и будет любить всегда.
- Ну, всё, непоседа моя, нам пора домой, - потянул её за руки.
- А-а… понеси меня на руках, пожалуйста, - сказала Лена смущённо.
- Зачем? – он удивился.
- Ну… просто… ты меня никогда не носил на руках, не считая ринга и … нашей первой ночи… - улыбка из смущённой превратилась в мечтательную и хитрую. – Так что товарищ бывший физрук, Вам не отвертеться! – и тут же закинула на его плечи свои руки.
- Лен, я тебя не узнаю! – произнёс Степнов с каким-то восхищением. – Раньше была грубоватой, дерзкой, а сейчас такая… мягкая, что ли, стала.
- А любовь, дядя Витя, творит чудеса, - ответила девушка, чередуя слова с поцелуями.
- Хорошо, уговорила! – подхватил взвизгнувшую девушку на руки и понёс в сторону ИХ дома.

- Чёрт! – выругался он в слух, заметив что взывает к лукавому уже не в первый раз за день. Дожил, ёлки-палки…
Дело в том, что положительные воспоминания делали только хуже, разъедали душу с криками: «А помнишь? А это помнишь? А то? Теперь так не будет!». Или чего хуже - перед глазами вставали картинки, как она точно так же лоснится к другому...
Мысленно сосчитал до десяти, призывая всю спортивную выдержку, которая ему понадобится, к бою. Хватит ей дремать за задворках, больше никакие чувства не будут довлеть над разумом и действиями. Хватит, наигрался в любовь.

P.S: знаю, что мало, пристрелите меня кто-нибудь но это всё, что я смогла нацарапать из своей забитой делами головы

Из главного корпуса нового детского спортклуба Виктор выходил в заметно приподнятом настроении. Его взяли без разговоров, запинок, буквально за час, уладив все формальности. Повезло!
Не торопясь шёл в сторону дома по незнакомому району. Было интересно, где ему предстоит жить, возможно, остаток своей жизни. Возвращаться в свою квартиру после того, как с неё съедет Лена. Мазохистом он не был, а мучить себя в той обители счастья не хотелось. Он решил продать двушку, как только в этом появится необходимость. А пока… пусть будет.
Правда, от продажи его останавливал ещё один факт, в котором он не мог признаться сам себе. Степнов очень надеялся, что Лена там будет жить. Понимал что глупо, ведь у неё тоже новая жизнь, новый возлюбленный, но душа требовала вероятности того, что она обитает в местах ИХ счастья. Поэтому мужчина решил повременить со всеми финансовыми вопросами и положиться на хозяйку-судьбу.
Конечным пунктом дел сегодняшнего дня был поход к Кулёмину. Он, Виктор, долго его откладывал, надеясь на то, что Лена сама всё объяснит пожилому фантасту. Степнов не был готов пересказывать все случившиеся события, слишком свежи раны и огромен риск их разбередить. Однако сегодня всё делается Новым Степновым, который не бежит от трудностей, а преодолевает их. И естественно, как мужчина, с Петром Никаноровичем обязан поговорить именно он. А Лена… если захочет, потом дополнит его рассказ.
Виктор чувствовал себя необычно. Он стал прежним, каким был два-три года назад, но более уверенным и… холоднокровным. Что не сумел восстановить Степнов, так это прежнюю доброту ко всем. А может, ему так казалось…

Спустя два часа.

Из дома он направился в сторону Кулёминых. Бродил по до боли знакомому району, здоровался с встретившимися знакомыми, просто дышал воздухом родных улиц. Надо же, три недели не был в этих краях, а ломает его, как наркомана со стажем.
Замечал любые изменения: вот у третьего подъезда утащили скамейку, покосилась калитка у местного палисадника, а в сто пятом доме опять сломали домофон…
За такими лёгкими мыслями незаметно дошёл до пункта назначения, что стало неожиданностью. Он ведь даже не заготовил никакой речи…

- Ой, Витя! – воскликнул Пётр Никанорович. – Как я рад тебя видеть! Проходи, дорогой, проходи!
- Здравствуйте, - Степнов искренне улыбнулся и твёрдо решил – что бы там у них с Леной не происходило, своего любимого фантаста он не оставит. Слишком близки они были друг другу, как отец и сын.
- Ну что, дорогой, рассказывай – как жизнь молодая? Что нового? Как с Ленкой дела? – спросил тот, включая чайник. Виктор решил пока опустить вопрос про Лену и начать с другого:
- А у меня теперь, Пётр Никанорович, вся жизнь – новинка. Начал всё с чистого листа, вернулся на старт, так сказать.
Кулёмин удивлённо потряс головой:
- Ничего не понимаю… с чего такие перемены?
Виктор усмехнулся. От этого мудрого человека ничего не скроешь, он сразу зрит в корень. Ну да ладно, рассказать всё равно придётся.
- Понимаете… разбежались мы с Ленкой, - выдохнул он. «Уф… сказал. А это оказалось больнее, чем я думал…»
- Как же так, Витя? – произнёс старик убито.
- Вы только не переживайте, Петр Никанорович! Может, Вам лекарства дать? – спросил Степнов, когда заметил, что тот хватается за сердце.
- Да нет, Витюш, всё хорошо. А что у вас случилось? Ты ведь любил её так… - он в изумлении смотрел на Степнова.
- Я и сейчас люблю, - уверенно ответил он. – Но нам с Леной не по пути. Разные взгляды на жизнь, разные социальные положения… решили мы друг друга не мучить.
Намеренно скрыл то, что она сама отказалась от него. Это могло оказаться для фантаста ударом, да и портить его отношение к Лене Степнов не собирался. Поэтому вздохнув и запихав поглубже совесть, которая негодовала от вранья хозяина, продолжил:
- Но Вы не переживайте, это по обоюдному согласию, общее решение. Ленка сейчас общается с одним парнем… и хоть я его не одобряю, но в целом он неплохой. Ну а я сам решил начать новую жизнь – на работу устроился в спорт-школу, квартиру новую снял...
- Стоп, - поправил мужчина очки. – Квартиру-то зачем понадобилось снимать? Чем прежняя не устраивала?
«Попал», - подумал Виктор, однако быстро сориентировался:
- Ну, так к работе ближе будет! Не буду же я через всю Москву каждое утро ездить! – Кулёмин кивнул, но весь его вид говорил, что он не особо поверил в это.
- Так что там за мальчик, говоришь, с Леной дружит, - спросил Пётр, прищурившись. Виктор вспомнил того самого «хорошего мальчика», с которым встречалась Лена. Которого хотелось отмутузить так, чтобы запомнил на всю жизнь – нельзя уводить чужих девушек. Хотя Лена не машина, увести её нельзя. Она сама в силах уехать…
- Да ничего так, парнишка, я уверен – Ленку не обидит, а это главное. Звуковик их. Васей зовут.
Кулёмин хохотнул:
- Хорошее имя. Сейчас так редко называют детей. Будем мы – я деда Петя, он сына Вася! – рассмеялся ещё громче. А вот Степнову совсем не хотелось смеяться. Мало того, что Артёмов уже заочно понравился практически отцу, так тот ещё намекает на перспективу Лениного с ним брака. Чёрт!
Пёрт Никанорович перестал веселиться, когда увидел лицо Виктора, с которого сплыла деланная вежливая улыбка. Видно, что задумался, раз забыл о конспирации. «Эх, Витя-Витя, кого ты обманываешь! По обоюдному согласию, говоришь?».
Степнов как-то скованно попрощался, сославшись на огромное количество дел в связи с переездом, хотя на самом деле уже всё было готово, насколько пока было возможно. Напоследок, когда он уже спустился на пролёт вниз, ему вдогонку раздался голос:
- И всё равно лучше тебя ни у Ленки, ни у меня уже не будет, - и звук закрывающейся двери. Вот как после таких слов можно спокойно отпустить эту семью???
Тяжко вздохнув, Виктор вышел из подъезда и поймал такси. Завтра первый рабочий день, нужно выспаться.

В предыдущей части использован фрагмент из песни Романа Кенги - там где любовь

Вопреки всем рассуждениям о трудностях в попытке понять других людей, все-таки труднее всего человеку понять самого себя. Ведь подчас так легко пообещать что-то кому-то, но не себе. Это слишком большая ответственность. Проявление силы воли, уверенности в собственных силах. Укрепление своего внутреннего «я». Только всё это пустые звуки, когда дело касается чувств. Настоящих, глубоких, взаимных, ярких. Когда мир переворачивается в глазах от переполняющих эмоций, становиться не до этих самых обещаний самому себе. И убеждения о том, что «чувства я выбросил в мусорную корзину, это не для меня, теперь я лишь холодный и расчетливый мыслитель» просто растворяются за мгновенье, стоит лишь чему-то заставить сердечко забиться чуть чаще. Поэтому, как бы порой, в минуты отчаяния и слабости, не хотелось бы поступить по велению разума, мы всегда будем в проигрыше. Наши чувства, идущие из души, из сердца, не контролируемы. Мы можем заставить себя не думать о чем-то, но никогда не прикажем себе не чувствовать. Особенно когда в жизни происходит то, с чем ты раньше не сталкивался и когда это сильнее тебя. И, к сожалению, это бывает не только от приобретенного, но и от утраченного. Просто «что-то» вдруг начинает иметь над тобой прямую власть. Ты можешь заниматься чем угодно, но внезапно это «что-то» пройдет в груди волной и вызовет глубокий вздох… Но легче не станет. И дышать по-прежнему тяжело. Это просто очередная порция пустоты от потери, которой теперь наполняется твоя душа.

20 октября, 2009 год

Еще утром, пообещав себе отныне взывать лишь к холодному разуму,
Степнов стойко продержался весь рабочий день без срывов и эмоциональных всплесков. Коллектив спортивного клуба принял его «на ура» и это не могло не радовать. А еще он неожиданно встретил там своего приятеля, бывшего одногруппника, Андрея Корецкого. В отличие от Степнова, тот так и не стал мастером спорта, а оставался в звании кандидата в мастера. Но зато был уже пять лет женат и воспитывал дочь. Когда Корецкий бесхитростно показал Виктору фотографию «своих девочек», как он сказал, Степнов впервые за день испытал непонятное чувство умиления и радости за старого друга вперемешку с невероятной тоской. Стиснув зубы, он моментально отогнал от себя непрошеные мысли и сосредоточился на работе. И хотя в первый день у него не было тренировок, пришлось заполнять и оформлять кучу документов, разговаривать со многими людьми. К вечеру от переизбытка информации чувствовалась огромная усталость и жажда кислорода. Домой идти не хотелось… решил просто прогуляться как вчера, наслаждаясь последними теплыми осенними деньками. В мыслях о завтрашнем предстоящем знакомстве со своей командой спортсменов и о том, что следует сразу же настроить их на серьезные тренировки, Степнов не заметил, как прошел половину пути. И тут его взгляд внезапно упал на вывеску кафе «Элефант». Прежние раздумья вмиг улетучились. В голову настойчиво полезли ненужные и непрошенные мысли…
«Нет, хватит, в конце концов! Они там давно не играют, тем более их вообще нет в России…» - с раздражением подумал Виктор. Он почти прошел мимо, как вдруг что-то остановило его. Степнов замер и мгновенно обернулся. Входная дверь хлопнула, впуская нового клиента. За долю секунды он не успел заметить лица, но по верхней одежде можно было предположить, что это был парень в спортивной олимпийке с капюшоном. Что заставило Виктора обернуться, он так и не понял. И почему вдруг сердце стало биться чаще, и по телу прошла горячая волна? Глубоко выдохнул, но не испытал нужного эффекта свободы. Однако решил, что нужно как можно быстрее приходить в норму и перестать себя накручивать всякого рода мыслями о невозможном и невероятном. А быть может и безвременно ушедшем. Нужно просто отпустить. Раз и навсегда. И недолго думая, Виктор решительно шагнул к дверям «Элефанта» в желании просто отдохнуть, выпить чаю и послушать красивую инструментальную музыку новой группы, которую Шинский пригласил на постоянную работу.

если есть что сказать, приходите к нам сюда

Сообщение отредактировал ЛЕВИТА - Среда, 23.12.2009, 20:06

30 октября, 2009 год

Лена шла по аллее ИХ парка, любуясь ковром из разноцветных листьев, живописно рассыпанных по всем дорожкам. «Все же насколько удивительна природа…порой рисует нам такие картины, каких никогда не нарисует самый талантливый в мире художник! Ты знаешь, - не впервые за последнее время мысленно обратилась к Степнову, - я часто думаю о том, что мы так и не были с тобой в этом парке осенью. Ты помнишь, как мы, гуляя здесь, мечтали, что придем сюда, когда пожелтеют деревья… Ты говорил тогда, что я бы очень гармонично смотрелась рядом с каштаном, тем, возле которого мы впервые признались друг другу в любви… тогда он был зеленым, а сейчас, смотри, как ты и хотел – с оттенками желтого и оранжевого… - Лена остановилась возле дерева, дотронулась ладонью до коры и остановив руку возле вырезанных букв К ВМ, ласково провела по ним большим пальцем.
«Лен, ну почему К и ВМ? Давай напишем просто В и Л»… «Нет, Виктор Михайлович, я хочу, чтобы здесь остались частички наших душ, а в душе Вы всегда будете для меня Виктором Михайловичем, а я для Вас Кулеминой»… «Ну если так… я согласен» - всплыло яркой картинкой в голове у Кулеминой. Мысли унесли ее на несколько месяцев назад, когда она, проявив всю возможную спортивную подготовку, со смехом убегала от Степнова.
- Виктор Михайлович, ну что Вы там плететесь, как черепаха, совсем забросили тренировки! И догнать даже не можете!
- Кулемина, ты во мне сомневаешься? – угрожающе и одновременно шутливо послышалось позади нее. Нет. Она не сомневалась. Никогда.
И звание мастера спорта дало-таки о себе знать и уже через несколько метров, заметив, что Лена сбавляет обороты, догнал и схватил в охапку. Она смеясь обернулась, моментально обласкав его взглядом, полным безграничной нежности и облокотилась на дерево, стоявшее прямо позади нее, обнимая его в ответ. Сейчас, вспоминая то свое состояние, Лена вся светилась изнутри от счастья. Тогда он впервые признался ей по-настоящему в любви, а она плакала. Впервые в жизни от счастья.
«Лен, ты знаешь, дороже тебя у меня нет никого в этом мире, - нежный взгляд голубых, как небо глаз, - я все отдам для того, чтобы ты была счастлива… Я люблю тебя. Тебя одну. И никто и ничто не сможет этого изменить. Никогда. Я хочу, чтобы ты помнила об этом, чтобы ни случилось», - прошептал он ей тогда в самое ушко, чтобы никто не спугнул и не помешал их счастью.
Лена смахнула невольно выступившие слезы. В груди как-то сладко заныло, как бывает только в одном случае, мгновенно участился пульс. Медленно обвела взглядом вокруг себя. И лишь тогда увидела темноволосого мужчину в сером пальто, сидевшего на корточках в нескольких метрах от неё. Она бы узнала эту спину из миллиона других. Даже если бы он был одет в женскую одежду и на голове носил рыжий парик. Лена сделала пару шагов вперед для того, чтобы уловить в воздухе родной запах и хоть секундочку побыть рядом... И тут же отступила, заходя за дерево, успев с умилением заметить, как он с ладони кормит орешками рыжую белку. Быть может еще вчера, увидев его так близко, она ни секунды не мешкая, подбежала бы к нему и…
Сейчас же она лишь счастливо облокотилась на то самое дерево, крепко сжимая в руке папку с документами. На них стояла подпись ректора Московского Университета физической культуры и спорта о зачислении Кулеминой Елены Никитичны на первый курс факультета игровых видов спорта. В графе «специальность» стояло слово «баскетбол».
«Я докажу тебе свою любовь», - неслышно, одними губами прошептала девушка, ласково глядя в сторону Степнова, который уже поднялся с корточек и направился в сторону таксопарка.

По-прежнему всех желающих поделиться своими впечатлениями, какими бы они ни были... .... с нетерпением ждем тут

Сообщение отредактировал ЛЕВИТА - Среда, 30.12.2009, 00:29

- О, Витя! Привет! Ну как тебе у нас? – спросил Корецкий в конце рабочего дня, едва завидев того в коридоре.
- Привет Андрей, - ответил Степнов безрадостным ровным голосом. – Нормально, обстановка живенькая такая…
- Так, ну это что за настрой? Друг, я тебя не узнаю! – возмущённо сказал мужчина.
- Всё нормально, - отмахнулся Виктор.
- Так, планы на вечер есть?
- Какие планы, - усмехнулся Виктор. – Я свободен, как орёл в полёте.
- Ну вот и договорились, орёл! Сегодня вечером идём с тобой ирландский ПАБ, там ты мне расскажешь, как жил всё это время.
- А может не надо, у тебя жена дома, дети… - попытался он отказаться.
- Надо Федя, надо! Всё, через час я за тобой зайду.
- Ладно…

Через пару часов.

- Вот, моё любимое местечко, - сказал довольный Корецкий.
- Да, мило, - Виктору здесь тоже понравилось, но вот настроя на дружеские посиделки не было. Начать новую жизнь оказалось не так легко, как дать себе обещание её начать. Ну, ничего, он же спортсмен, справится! – Ну что, пошли столик займём? – сказал он уже более бодро.
- Вот, так бы сразу! – похлопал друга по плечу.

Уже спустя полчаса, под вкуснейшее ирландское пиво, друзья весело шутили, рассказывая друг другу забавные истории из жизни. Совсем как раньше, в студенческие времена, где они были лучшими друзьями. Много воды утекло с того времени, всё изменилось, но им по-прежнему была приятна компания друг друга.
- Вить, ну ладно! – сказал, отсмеявшись, Андрей. – Рассказывай – где пропадал, как попал к нам, вообще: как жил?
- Да как, - вздохнул Виктор. Хорошего настроения как не бывало. – Я за эти пять лет где только и кем только не был, - усмехнулся мужчина. – Не самая весёлая история…
- Выскажись, Вить, легче станет. Это будет между нами, ручаюсь, - пообещал друг.
- Эх… Ладно, хуже не станет. Я сначала работал обычным физруком в школе. Платили не много, зато дело любимое. Ну, работал, бед не знал… а потом попросил директор организовать рок группу, для комиссии. Пообещал самое ценное – новый инвентарь. Ты же знаешь, как это для тренера важно, - мужчина с улыбкой кивнул. – Ну и началось… Комиссия уже уехала, а девчонки всё играли и играли. Я стал много времени проводить с лучшей баскетболисткой школы, по совместительству басисткой этой группы. Знаешь, как бывает – разговоры о спорте, провожания…
- Да кому ты рассказываешь! Я ведь со своей женой тоже на тренировках познакомился! Ладно, продолжай, я потом расскажу.
- Ну так вот… помогал, где мог и как мог. Она такой хорошей была… знаешь, глаза зелёные-зелёные, как у ведьмы, а сама чистый ангел, - не заметил, как на лицо нашла мечтательная улыбка. – Умная не по годам, росла без родителей, пришлось самой себя воспитывать. А потом оказалось, что дед у неё – фантаст известный. Мой кумир, можно так сказать. Стали и с ним общаться, роман совместно писать начали… никогда не забуду то время. Всё было настолько… по-настоящему, по-семейному, что ли… Привык. А потом она попала в очень нехорошую ситуацию. Пока её вызволял, думал – поседею. Там уже не до копаний в себе было, лишь бы с ней всё хорошо было. Когда всё хорошо разрешилось, стал думать – а с чего это я так кинулся то, а? Я трусом, конечно, никогда не был, но чтобы так удариться в чужие проблемы с головой. … Ну и понял, что влюбился по самые «не хочу», - Виктор замолчал, делая глоток коричневого напитка и собираясь с мыслями. Хотя нет, с сердцем – откуда шли все его слова. – Сам поначалу в шоке был, забыться пытался, переключиться… Представляешь, даже к психологу местному обратился!
- Да, - присвистнул тот, - не хило тебя зацепило.
- А-то! – улыбнулся Степнов. – Короче, сам понимаешь – бесполезно всё оказалось. Чем больше времени проходило, тем сильнее понимал – загибаюсь без неё. Сдуру взял и рассказал о том, что она мне нравится.
- Бегать начала?
- Как догадался?
- Сам на этом собаку съел и кучу нервов потратил, - сказал друг, попивая напиток.
- Поговорил с её дедом, подумали мы и решил я забрать свои слова обратно, чтобы хоть дружбу вернуть, - Андрей понимающе кивнул. – А потом… - вздохнул рассказчик, - потом всё пошло чёрти как. Она в напарника по стритболу своего влюбилась, я его в порыве ревности ударил, прямо на соревнованиях, при комиссии…
- Ты что сделал??? – молодой мужчина подавился пивом.
- Да, я знаю – идиот. Ну не мог я ничего тогда с собой поделать, понимаешь! – Виктор заёрзал на своём месте. – Вылетел из школы со скоростью пробки, естественно. Спасибо директору – хороший мужик – не стал мне личное дело портить, уволил по своему желанию. А дальше всё только хуже – она стала с этим парнем встречаться, я в кино подался… к себе меня не подпускала, я пару раз попытался стену пробить, но бесполезно. А потом решил – да и чёрт с ним! Нет – так нет. Как появилась возможность, в школу вернулся. А тут она как с цепи сорвалась – целовать пыталась, - решил умолчать о том, что у неё это получилось, - в любви признавалась. А я уже настолько настроил себя на то, что чувства не взаимные, что не поверил ей абсолютно. Через месяц вообще надумал… даже признаться стыдно, - хохотну он, - на библиотекарше нашей жениться. Знаешь, чтобы уже наверняка, и мысли в голову не лезли о том, что она и правда любить может. Так и женился бы, если бы на выпускном она со слезами на глазах не подошла и не сказала, что любит. Плюнул на всё, с ней остался. Всё лето были вместе, через три недели она ко мне переехала…
- Шустрые вы! – усмехнулся сосед.
- Да уж, дорого мне эта шустрость обошлась. Уж лучше бы вообще не сходились! – угрюмо проговорил тот.
- А что случилось-то?
- Она поступила в Снегинку, продолжала играть в группе, времени на меня не хватало. Я, естественно, кричал-ругался, дурак. И закончилась эта красивая история тем, что она нашла себе парня помоложе, более понимающего и ушла к нему, ничего мне не сказав, - договорил Степнов. Вспоминать было трудно, больно, горько… но нужно. Он чувствовал, как камень с души, который придавливал с каждым днём всё ниже к земле – спал, и теперь начать жизнь с нуля было легче.
- Да-а-а, - протянул шокированный такой концовкой друг. – Ничего себе история… роман бы по ней писать.
- Хватит, Кулёмин уже один роман написал про нас, вон, чем закончилось… - понял, что проболтался. Не хотел он называть имён…
- Стоп, Кулёмин? Тот самый? И внучка его, которая в «Ранетках»? – Виктора передёрнуло при последнем слове. – Ты про неё говорил? – мужчина был рад, что сам разгадал личности этих людей. Однако Степнов этой радости не разделял:
- Ну да, она! Какая теперь разница, Дрон! Всё это – моё тёмное прошлое, которое я хочу забыть. И надеюсь, что ты…
- Обижаешь! – перебил он его. – И об этом уже забыл. Всё, ничего не помню. Кто такая Лена? Не знаю. Какие «Ранетки»? Не помню.
Виктор рассмеялся от такой непосредственности друга. Он был благодарен тому, не столько за то, что он выслушал, сколько за то, что заставил выговориться.
- Так! Мы, по-моему, засиделись с тобой, - сказал он, взглянув на часы.
- Ой! – воскликнул тот, повторив его действия. – Меня же Оля потеряла! Я ещё и телефон на работе оставил! – хлопнул ладонью себя по голове. – Всё, Степнов, пошли ловить такси!

Следующая прода завтра

- Ну привет, Андрюх! – пожал руку своему товарищу.
- Привет, Вить, - сказал мужчина, но как-то… угрюмо.
- Ты чего? – Степнов заметил отличие от вчерашнего бодрого настроя.
- Да, - махнул он рукой, - Оля обиделась на меня, сказала сегодня к маме уйдёт жить. Какое уж тут настроение… - Андрей горько вздохнул.
- Не расстраивайся, это такая ерунда! Поссоритесь – помиритесь, с кем не бывает, - попытался Виктор поддержать своего друга.
- Ну да…
- Степнов, Корецкий! Через десять минут совещание в главной тренерской, - позвала их довольно тучная женщина – заместитель директора и вдобавок его жена.
- Да, Люд, мы будем, - ответил Андрей.

- Нет, ну мне сейчас только в Питер не хватало уехать! И так с женой не знаю, как помириться, а тут ещё и поездка эта, - возмущался мужчина через полчаса, выходя из кабинета директора, или как между собой его называли «главного по мячам». – Слушай, Вить! – вдруг остановился он. – Нет желания съездить вместо меня, а? Заодно и проявишь себя в глазах начальства, а?
- Я? – опешил Степнов. – С чего ты взял, что позволят? Я тут человек новый, а контролировать команду, с которой провёл всего лишь одно занятие… - он неуверенно пожал плечами.
- Так, ты иди к себе, а я сейчас! – воодушевлёно проговорил он и практически бегом направился обратно в кабинет.
- Вадим Алексеевич! – последнее, что услышал Виктор – это крик друга, больше похожий на призывной клич. Он лишь усмехнулся – каким был Корецкий пять лет назад, таким и остался, разве что по девочкам больше не бегает, остепенился.
Каким-то невероятным способом, не известным Степнову, Андрей всё-таки смог уговорить главного тренера сделать замену, и уже на следующий день мужчина, в компании одиннадцати баскетболистов отправился в культурную столицу нашей родины – Санкт Петербург.

Так как вчера была довольно объёмная прода, то сегодня чуть-чуть

Здравствуйте мои любимые уже в Новом 2010-м году!!!
и конечно же всех-всех поздравляю с самым светлым и волшебным праздником - РОЖДЕСТВОМ !!!
Желаю вам,чтобы все что вы загадали обязательно сбылось!!! Побольше вам чудес, радости и тепла! Мира вам и вашим семьям!!!

«Если бы на одно мгновение Бог забыл, что я всего лишь тряпичная марионетка и подарил мне кусочек жизни, я бы тогда, наверное, не говорил всё, что думаю, но точно бы думал - что говорю. Я бы ценил вещи не за то, сколько они стоят, но за то, сколько они значат. Я бы спал меньше - больше мечтал, понимая, что каждую минуту, когда мы закрываем глаза, мы теряем шестьдесят секунд света. Я бы шел, когда все остальные стоят, не спал, пока другие спят. Я бы слушал, когда другие говорят. Как бы я наслаждался вкусом шоколадного мороженого! Если бы Бог одарил меня еще одним мгновением жизни, я бы одевался скромнее. Валялся, подставив солнечным лучам не только мое тело, но и душу. Господи, если бы у меня было сердце, я бы написал всю свою ненависть на льду и ждал бы пока выйдет солнце… Господь, если бы у меня еще оставался кусочек жизни, я бы не провел ни одного дня, не сказав людям, которых я люблю, что я их люблю... Я бы объяснил тем, которые заблуждаются, считая, что перестают влюбляться, когда стареют, не понимая, что стареют, когда перестают влюбляться… Я понял, что с того момента, когда впервые новорожденный младенец сожмет в своем маленьком кулачке палец отца, он больше никогда его не отпустит. Я понял, что один человек может смотреть свысока на другого только тогда, когда тот помогает ему подняться. Всегда говори то, что чувствуешь и то, что думаешь. Если бы я знал, что сегодня в последний раз вижу тебя спящей, я бы крепко обнял тебя и молился Богу, чтобы он сделал меня твоим ангелом-хранителем. Если бы я знал, что я в последний раз вижу, как ты выходишь из дверей, я бы обнял, поцеловал и позвал бы снова, чтобы дать тебе больше. Если бы я знал, что слышу твой голос в последний раз, я бы записал на пленку все, что ты скажешь, чтобы слушать это еще и еще… Бесконечно. Если бы я знал, что это последние минуты, когда я вижу тебя, я бы сказал, что люблю тебя и не предполагал, глупец, что это ты и так знаешь. Всегда и завтра жизнь предоставляет нам возможность все исправить. Но если я ошибаюсь и "сегодня" - это все, что нам осталось, я бы хотел сказать тебе, как сильно я тебя люблю. И что никогда тебя не забуду. Ни юноша, ни старик не может быть уверен, что для него наступит "завтра". Сегодня может быть последний раз, когда ты видишь тех, кого любишь. Поэтому не жди чего-то. Сделай это сегодня. Так как если "завтра" не придет никогда, ты будешь сожалеть о том дне, когда у тебя не нашлось времени для одной улыбки, одного объятия, одного поцелуя. И когда ты был слишком занят, чтобы выполнить последнее желание. Поддерживая близких тебе людей, шепчи им на ухо, как они тебе нужны, люби их и обращайся с ними бережнее. Найди время для того, чтобы сказать - "мне жаль", "прости меня", "пожалуйста" и "спасибо", и все слова любви, которые ты знаешь. Никто не запомнит тебя за твои мысли. Никто не запомнит тебя за твои мысли…»
(Габриэль Гарсия Маркес)

«Так тепло…»
Ласковый солнечный свет согревал всё тело и дарил ощущение покоя. Небо, синее, чистое… «Кто-то сказал, что синий цвет дарит нам ощущение покоя и умиротворения. Может, поэтому мне всегда было так спокойно, всякий раз, когда я смотрела ему в глаза? Казалось, что мир прекрасен и ничто не нарушит покоя внутри. Стоило ему лишь улыбнуться, как сразу хотелось подарить свою улыбку в ответ. Появлялось чувство невероятной защищенности. И непередаваемого спокойствия».
Лена, положив голову Виктору на колени, умиротворенно прикрыла глаза. Он ласково перебирал пальцами белокурые волосы, вслушиваясь попеременно то в ее дыхание, то в стук сердца. Спустя время она с закрытыми глазами тихонько заговорила.
- Степнов… Не оставляй меня больше никогда. Обещай. Я прошу тебя. Будь рядом. Мне ведь больше ничего не нужно, ничего… - она боялась открыть глаза. Ей слишком трудно давалось каждое слово.
- Лен, солнышко моё родное, ты моя жизнь. Ты только будь сильной. Не отступай от своего. А я… Ты ведь знаешь… Я всегда рядом. - Он взял ее ладошку в свои руки и прижал к теплым губам.
- Когда ты придешь еще? Я так скучаю… - тихонько, но с неимоверной тоской в голосе, проговорила она.
- Нет, Ленок, я не приду больше. Я и так нарушил правила. Теперь у тебя другая жизнь. Прошу тебя: радуйся каждому дню, каждому мгновению своей жизни… не смотря ни на что. Будь счастлива. *
Лена широко распахнула зеленые глаза и резко села. Осмотрелась вокруг себя. Её комната. Всё как всегда, как в те годы, когда она училась в школе. На часах пять утра.
Сон… это просто сон. Одинокая слеза невольно скатилась по щеке. А Лена улыбалась. Счастливо, безмятежно. Внутри осталось его тепло. Она была безумна рада этой встрече. Пусть и во сне. Она все видела как наяву. Его голос, руки, дыхание… Снова откинулась на подушку и прижала к губам ладошку, ещё хранившую тепло его поцелуя. В то же мгновение она как будто услышала какую-то мелодию, а в голове внезапно возникла строчка: «Я люблю того, кто не придет…» Руки непроизвольно потянулись к гитаре.
Спустя небольшой промежуток времени, заплаканная, но счастливая Кулемина сложила в сумку листок с новой песней и отправилась на репетицию. Она должна жить дальше. Ради него.

Сообщение отредактировал ЛЕВИТА - Четверг, 07.01.2010, 22:43

Добрый вечер, наши дорогие )))
С заискивающим взглядом и большой надеждой прошу меня простить за долгую задержку...
Очень скучала за всеми вами!

1 ноября 2009 год.

Кулемина вышла из здания Университета и глубоко вдохнула ноябрьский воздух. Первый учебный день. Лену приняли без всяких экзаменов на первый курс. Хоть уже и не начало года, преподаватели и сам ректор пошли ей навстречу, стоило лишь показать, что она умеет в спортзале: стометровка, отжимания, броски в кольцо. Напоследок оставалось ответить на пару вопросов по теории физической культуры. С этим она справилась без особого труда. Тем более что вопросы, к счастью, были именно те, которые ей успел объяснить до выпускного экзамена её бывший учитель физической культуры. Все-таки не зря она тогда решила сдавать «физ-ру», пришла на консультацию…
Сегодня была первая тренировка по баскетболу. Она была довольно показательной. Тренер Университета – Красилов Виталий Петрович, мастер спорта международного класса, – отбирал лучших спортсменов для участия во Всероссийских соревнованиях. И хоть при поступлении Кулемина показала довольно хорошие результаты, все же существует много профессиональных деталей, поэтому сегодня она должна была показать всё, что умеет.
Лена знала, что будет тяжело. Что, зайдя в зал и увидев баскетбольное кольцо, она все равно сразу непроизвольно будет искать глазами его. Но все же это было труднее, чем она предполагала. Лена изо всех сил старалась не раздражаться на тренера, но получалось это откровенно плохо, потому что он, в понимании Кулёминой, всё время делал что-то не так! Не то говорил, не так стоял, не так ходил… Это просто был не он. Не Степнов Виктор Михайлович. За время тренировки в голове несколько раз пролетели слова: «Виктор Михайлович хороший. Нет, даже самый лучший…»
Начав волноваться, Лена несколько раз промахнулась, за что сразу же получила выговор. Она злилась на преподавателя, на себя, заставляла себя вновь и вновь не думать о нем и сконцентрироваться на главной задаче. Но при новом броске Кулемина вновь промахнулась. «Ну куда это годится???» Гневная тирада тренера Виталия Петровича начала приводить её в чувство:
- Ну и кто тебя взял сюда? Не женское это дело, баскетбол, шла бы на секретаршу учиться!!! Всем вам бабам туда дорога!!! Все, можешь отправляться искать себе другую специальность! – яростные крики эхом разносились по залу. «Ты должна!!! Ты обещала! Доказать ему! Самой себе! Кулемина, соберись! Вспомни всё, что он тебе говорил, чему он тебя учил!!!», - окончательно разозлилась сама на себя Лена. «Ты только будь сильной. Не отступай от своего. А я… Ты ведь знаешь… Я всегда рядом!» - внезапно пронеслось в голове. И это сработало.
- Виталий Петрович, разрешите мне еще раз попробовать? Последний шанс? – она решительно посмотрела на тренера. Тот лишь снисходительно хмыкнул, небрежно бросив ей мяч.
- Валяй, только я абсолютно не вижу смысла… - не договорив, он изумленно посмотрел на кольцо. Она попала.
И под его испытывающим взглядом сделала еще один прямой бросок. Точное попадание. Для закрепления результата – с угла, крюком... И последний показательно – красивый, который всегда был ее так называемой «фишкой» - бросок со штрафной. Она попадала даже с закрытыми глазами. И только проведя все приемы с блеском, и увидев искреннее удивление и уважение в глазах Виталия Петровича, Лена поняла, как она скучала по спорту. «Как мне не хватало этого адреналина, спортзала, кольца, свистка… Да, Красилов совсем другой. Но если отбросить личные мысли, он хороший профессионал. Конечно, не идет в сравнение с моим Степновым…»
«Моим…» - в груди тотчас сладко заныло. Но все же нужно отдать тренеру должное – собрав команду, он будет самоотверженно с нами работать.
- Тебя ведь Лена зовут, так? – подошел поближе.
- Да, Лена. Кулемина.
- А скажи-ка мне, Кулемина, кто тебя раньше тренировал? – задал ожидаемый вопрос.
- Я немного играла, когда училась в 345-ой школе. Нас тренировал Степнов Виктор Михайлович, - бесстрастно выдала Лена давно заготовленный текст.
- Степнов… Степнов… знаю я такого, учились вместе. Терпеть его не мог, вечно обходил меня на всех соревнованиях в городе и области…талантливый был, - прокряхтел Виталий Петрович. – Но человек он хороший. Справедливый. И порядочный. Был, по крайней мере.
- Он и сейчас такой, - Ленка с гордостью и нотками теплоты в голосе проговорила. – Вы только не обижайтесь, Виталий Петрович, но он лучший тренер в мире. И всегда останется им. Для меня.
От мыслей ее отвлек звонок мобильного телефона.
- Да, - все еще счастливо улыбаясь от событий сегодняшнего дня, ответила Кулемина.
- Ле-е-е-енка, приве-ет!!! – Прокопьева как всегда очень эмоционально кричала в трубку. – А я тебе звоню-звоню, а ты не отвечаешь, - по-детски прохныкала Аня.
- Ань, ну я же в универе была, только тренировка закончилась, вот и не брала. А что случилось?
- Ну просто мы же в тот раз так и не отрепетировали твою новую песню, а нам очень интересно. Заинтриговала нас и пропала совсем! Ты будешь сегодня? Мы у Женьки собираемся в восемь.
- Да, Ань, я буду, конечно, только вот еще кое с кем посоветуюсь на счёт песни и приду, - неопределенно проговорила Лена.
- А с кем это интересно? – любопытная Прокопьева просто не могла не задать этот вопрос.
- Неважно. Все, я прощаюсь, ждите меня вечером. – Лена отключилась.
«Все- таки ты должен услышать эту песню первый. А ещё я так хочу рассказать тебе о сегодняшнем дне».
Прошлась по квартире, дотрагиваясь до всех предметов, так или иначе связанных с ним. С ними… Резко нахлынувшие воспоминания сменяли одно другое. Налила в его кружку чай. Усевшись на кровать, подогнув под себя колени, тихонько и со всеми подробностями пересказывала всё, что у неё сегодня получалось, а что – нет. Рассказала о тренере Виталии Петровиче. О том, что испытала такой приятный прилив гордости. За него. И конечно о том, чего бы ей хотелось добиться. «Я не отступаю. Я иду. Уверенно. Не сдаваясь. Всё, как ты хотел. И как ты учил…»
Закончив рассказ, Лена встала с кровати и подошла к гитаре, стоявшей возле дверей. «Знаешь, - обратилась уже совсем другим голосом, в нем было уже меньше решительности и больше нежности и теплоты… - я написала эту песню после того, как ты мне приснился. Она сама собой родилась. Не знаю, возможно, многие строки тебе покажутся не правдивыми, но именно так я сейчас чувствую. И хоть тебя нет здесь, я знаю… я просто уверена, что ты ее услышишь сейчас. Потому что… - на выдохе, - потому что ты всегда рядом». Лена моргнула глазами, смахивая маленькие слезинки и улыбаясь одновременно. Зазвучали гитарные переборы. Тихонько, с заветной хрипотцой она пела ему.

- Я люблю того, кто не придет
Кто не сядет пить чай за одним столом,
Кто никогда – никогда не приходил в мой дом.
Я люблю того, кто спит по ночам, опустив веки в ночную печаль,
Дрожит фитиль его огня и гаснет в свете дня…
А мы с тобою уже далеко от земли,
Ты умеешь летать, я умею любить,
Ты любишь мечтать, а люблю петь…
И наши страны давно стали одной,
Наши войны давно превратились в парад,
Ты так долго этого ждал – почему ты не рад?
Ме-е-е-е-дленно стук чужих шагов,
Вечер – не время для звонков и для врагов
Я не достаточно сильна!
Давит всей тяжестью вина. Но не до дна…

Лена сидела на полу их спальни, облокотившись на закрытую дверь. Она сама не знала почему выбрала именно это место… Возможно, так ее взору представала вся комната, все детали, все мелочи ее жизни с ним. Каждый сантиметр, где он ходил, сидел, лежал… И внутри создавалось ощущение, что она действительно поет ему. Внезапно Лена почувствовала его настолько явно рядом, что по телу волной пробежали мурашки. И одновременно стало теплее и спокойнее.

- Я люблю того, кто держит в руке
Ключ от дверей, что всегда на замке.
Кто знает маршруты ночных поездов
До дальних городов…
Я люблю того, кто видит мой цвет,
Кто рядом со мной, когда меня нет.
И слезы мои и его глаза
Как соль на парусах…

Закончив петь, Лена отложила гитару и поднялась. Странное ощущение внутреннего трепета не покинуло с окончанием песни. «Да что же такое?» - недоумевала она. Потянулась к ручке двери, намереваясь пойти на кухню и попить воды. От непонятного волнения пересохло в горле. Таких необъяснимых чувств Кулёмина не испытывала со времен школы. Когда просто не могла объяснить и понять что с ней происходит. Дернув ручку, она даже испугалась. Слишком легко та поддалась. Это означало только то, что одновременно с Леной её потянул кто-то со своей стороны. Затаив дыхание то ли от страха, то ли от волнения, она отошла от двери, и та открылась. Вот и объяснение. «Не может быть…»
Минуту смотрела, не моргая, чувствуя, как по щекам текут слезы. Колени подгибались, а голос, кажется, пропал вовсе. Увидев, что его глаза тоже наполняются слезами, она сделала неуверенный шаг к нему навстречу. «Не уходи, только не уходи, останься, хоть ненадолго!», - кричало ее сердце.
Еще минута… Нет. Он просто стоит неподвижно, не отводя взгляда.
«Не исчезай, только не исчезай, даже если ты мне просто кажешься», - пульсировало у него в висках. «Уходи, не делай этого!» - твердил разум Степнова. «Не могу, слишком больно…» - ответило сердце. И он сделал шаг вперед.
Она судорожно с облегчением выдохнула. Протянул ладонь, как когда-то, а она вложила свою. И уже через мгновение прижималась к нему дрожащим от переполняющих эмоций телом. Чувствуя такие нежные, близкие и желанные руки на своем теле, его теплое дыхание на щеке, она в ответ обвила руками мужскую шею, провела волосам, по щеке, вытирая таки вырвавшиеся наружу слезы: «Мой любимый, мой родной, Степнов… Господи, как же мне тебя не хватает… люблю…люблю» - бормотала бессознательно куда-то ему в шею, грудь, на ходу снимая с него пальто, а следом и рубашку, покрывая все тело жадными, но одновременно нежными поцелуями…
«Люблю», - эхом услышала его голос и чувствовала, что почти теряет сознание от его поцелуев и ласк…

Всех без исключения с любыми отзывами ждем с нетерпением, приходите ))

Эта прода посвящается моей очаровательной и самой талантливой музе! Лиона, спасибо тебе, родная!!! Я тебя очень люблю!

Лена исполняла песню группы Ночные снайперы "Я люблю того, кто не придет".
Мое маленькое пожелание - послушайте ее. Не пожалеете.

«Любовь - это не привычка, не компромисс, не сомнение. Это не то, чему учит нас романтическая музыка. Любовь - есть… Без уточнений и определений. Люби - и не спрашивай. Просто люби…. Самая сильная любовь та, которая не боится проявить слабость. Как бы там ни было, если это - настоящая любовь, то свобода рано или поздно победит ревность, уймет причиняемую ею боль, потому что боль - тоже в порядке вещей…
Если даже любовь несет с собой разлуку, одиночество, печаль - все равно она стоит той цены, которую мы за нее платим». (П.Коэльо)

Пользуясь случаем, скажу ВСЕМ ОГРОМНОЕ СПАСИБО, КТО ГОВОРИТ НАМ "СПАСИБО"!!! Вы даете нам стимул и вдохновение!!!