Сериалы онлайн

Все события являются вымышленными и никак не пересекаются с характерами реальных людей и их жизнью в целом.

Сегодня у него премьера. Я так волнуюсь, ещё, наверное, больше, чем он сам. Его первый спектакль в театре, главная роль. Ночью почти не спал, заснул под утро, а вместе со звонком будильника понёсся в душ. Он долго отмахивался от завтрака, но я убедила, что ему понадобятся силы. Лёгкий поцелуй на прощание, через минуту его тёмно-синяя «Хонда» уже выруливает со двора.
И вот наступил момент истины – тот день, к которому он шёл столько лет, с того дня, как поступил в театральный. До спектакля каких-то десять минут. Отдаю пальто в гардеробную, прогуливаюсь по фойе, нежно прижимая к сердцу программку и разглядывая публику. Посмотреть на дебют Абдулова на театральных подмостках столицы пожаловали все, кто только смог достать билет на это важное мероприятие. Коллеги по цеху: актёры, режиссёры, продюсеры, сценаристы и многие «звёзды» отечественного шоу-бизнеса. Множество критиков, вездесущие средства массовой информации снуют туда-сюда, высматривая очередную сенсацию. Я не знаю этих людей в лицо, но их скупые, заискивающие, пустые глаза выдают с лихвой их профессии, и я заранее уже знаю, что этот мужичок на вид лет под сорок в дорогом костюме, но дешёвых туфлях, абсолютно точно напишет, что Абдулов – бездарь и абсолютно профнепригоден. Ах, впрочем, это неважно: зато у него есть куда бОльшие почитатели его актёрского таланта. Сказать «спасибо» следует его герою Степнову и тем, кто его придумал. Виталика полюбили за этот образ, точнее говоря, за его дуэт с образом школьницы. Физрук и его ученица – идеальная пара, любовь, счастье, КВМ. Вот эта группа девушек самых разных возрастов, все сплошь с цветами и милыми пакетиками, украшенными яркими бантами. Милые, добрые создания – «овечки», как они сами себя называют. Смешно сказать, а ведь я одна из них. Любила эту пару всей душой, пока не грянул гром (а счастье было так возможно), и КВМ в сериале так и не состоялся. Впрочем, многим тогда уже было не до сериала – все следили тогда за перипетиями на личном фронте самих актёров – исполнителя роли Степнова актёра Виталия Абдулова и исполнительницы роли Кулёминой Елены Третьяковой. Лена-ранетка, спортивная блондинка, уже несколько лет как покинувшая зелёное поле и теперь усердно прыгающая каждый день по сцене с тяжеленной бас-гитарой наперевес. А вот, собственно, и она – без гитары, зато жуёт жвачку, пришла с какой-то подругой – неужто слухи о её двойственной сексуальной ориентации вовсе и не слухи? Впрочем, это не моё дело, и ничьё вообще, кроме как самОй Лены. Самолично посетила данное мероприятие, и откуда только время берёт? Ах, да, надо же светиться в периодике. Остальные «Ранетки» вжались в стены, завидев её в дверях, ибо началось ЭТО: «овцы» стремительно рванули к девушке. Лена каждую одарила краткосрочным прикосновением к щеке, всем мило улыбалась, принимала яркие пакеты, фотографировалась в режиме нон-стоп, как раз приближаясь к гардеробной. Сдала свою куртку и вновь обратила своё внимание на девчонок, которые поочерёдно делились с ней последними новостями, будто с подругой, которую не видели несколько недель, а то и месяцев. Появление Третьяковой вызвало оживление и в рядах прессы – так хотелось поймать момент, когда она будет в кадре с Абдуловым – за такой снимок редакции выдадут приличные вознаграждения. Впрочем, пока Виталий готовился к премьере, журналистам возле неё делать было особенно нечего – всё-таки здесь присутствуют «звёзды» и помасштабнее. Я изучала её взглядом – волосы распущены, чёлка забрана назад ободком, уютный мягкий джемпер, тёмные джинсы, лёгкие ботиночки. Слава Богу, конечно, что не кеды с олимпийкой, но могла бы и принарядиться для театра – всё-таки храм искусства, но она в этом, видимо, разбирается, как свинья в апельсинах. Могу поклясться, что, как только я это подумала, Лена сразу же посмотрела на меня сквозь просвет в кольце её поклонниц. «А не сказала ли я этого вслух?» - мелькнула мысль у меня. Третьякова оценивающе изучила меня, будто знала, кого видит перед собой. Сапоги на довольно-таки высоких шпильках, на которых я уверенно держусь, платье от Елены Супрун с поясом под грудью, светло-русые волосы, уложенные мною аккуратными локонами. Её взгляд остановился на моём животике, чуть выступающем из-под платья, и отнюдь не от того, что я переела, там уже жило маленькое создание, дитя любви и безудержной страсти. От взгляда Лены всё похолодело внутри: я отвела глаза и инстинктивно втянула живот так сильно, как только смогла в своём положении. Я не видела больше её лица, не знала, что она там подумала, и вообще, может, мне всё показалось, а она не удостаивала меня взглядом…. Так или иначе, я тут же обо всём этом забыла – дали второй звонок. Развернувшись на каблуках, я направилась в зал такой походкой, как будто шла не по театральному фойе, а как минимум по подиуму в Гостином Дворе на Russian Fashion Week. Чёрт, как же я чувствовала спинным мозгом её взгляд – серо-зелёные глазищи сверлили затылок и прожигали меня насквозь. Впрочем, это всё уже неважно – вот оно, моё законное место в партере, жду занавес. Краем глаза отметила и появление Третьяковой – тоже партер, только другой ряд и противоположный от меня конец зала – зашла, села на место, что-то обсуждала с остальными «Ранетками», по-прежнему жуя треклятую жевательную резинку. Третий звонок, зрители перестали шуметь, погас свет, занавес открылся. Я отвернулась от Лены и смотрела теперь только на него. Как он играл, даже не играл, а жил в образе своего героя – первый акт пролетел как одно мгновение. Традиционный антракт, и публика потянулась нестройными рядами в буфеты-туалеты. Мне ничего не хотелось, разве только немного размять затёкшие ноги и поясницу, поэтому я неспешно прохаживалась по театральному фойе вдоль вереницы огромных зеркал. У Лены, по-видимому, тоже не было аппетита, наверное, перебила его жвачкой, которую, кстати, она уже не жевала. Интересно, куда же Третьякова её дела? Неужели под кресло запихала? Или впереди сидящей даме в волосы окунула? Ну, неважно, в общем. Сейчас Лена проводила время в обществе поклонниц, охотно фотографировалась, рассказывала что-то о себе, своих гастролях и творческих планах. Можно подумать, им ЭТО интересно? Ты им лучше про Олега расскажи – своего мифического жениха. Так, ладно, впрочем, и это не моё дело. Хорошо, что она на меня не смотрит – аж внутри всё переворачивается. Не то чтобы я Лену недолюбливала, просто странное такое мятущееся чувство, хотя… она меня не знает и совсем не смотрит в мою сторону, а я снова себе всё придумала. Антракт подходит к концу, снова занавес и он на сцене. Нестерпимо хотелось заплакать, и, кажется, я бы сделала это, если бы не вспомнила о том, что перед выходом из дома вывела две аккуратные «стрелочки» и потом долго и упорно причёсывала тушью ресницы. Заплакать сейчас – и чёрные дорожки украсят щёки, густо покрытые косметическим румянцем, дабы скрыть бледность лица. Выставить себя таким посмешищем в один из лучших дней жизни моего любимого человека – ну уж, нет! Просто сижу и чуть заметно улыбаюсь – одним только уголком губ, а слёзы предательски подступают, заполняя глазницы влагой. Честно прогоняю их, заставляя вернуться обратно. Получилось! Вот и оно, финальное «браво» уже откланивающимся актёрам – цветы, какие-то сувениры (опять же все эти «овечьи» старания, наверняка очередная кружка с изображением КВМ). Виталик подмигнул мне, и я спокойно выдохнула. Он ударил кулаком по левой стороне груди, давая понять этим жестом, что я в его в сердце. У меня закружилась голова, я только смущённо улыбнулась в ответ и спрятала лицо за своими длинными волосами. Поплелась в буфет, где все почётные гости уже распивали шампанское. Надо же, как быстро прибежали, боялись, видимо, что им не хватит! Я стояла в одиночестве у стенки, тут я была чужаком. Чтобы поздравить своего любимого человека с премьерой, придётся отстоять большую очередь. Журналисты приготовились встречать актёров, объективы фото- и видеокамер направлены частично и на Третьякову, которая невозмутимо пьёт сок в обществе коллег по цеху. Сок? Ах, да, она же за рулём. Он пришёл, наконец-то! Уже без грима, в строгом тёмно-синем костюме и светло-голубой рубашке. А Виталик ещё не хотел его покупать, какой же он красивый! Журналисты, напрочь забыв о Лене и всех остальных звёздах вместе взятых, ринулись к нему, окружая плотным кольцом. Я даже не слышала, что они там спрашивали, с чем поздравляли. Я только хотела скорее его обнять. «Я хочу выразить благодарность своему самому любимому человеку, своей любимой девушке, которая поддерживала меня во всех начинаниях и помогала в работе над ролью. Хочу представить вам свою невесту!» - тем временем услышала я и тут же почувствовала, что его сильная, горячая рука ухватила меня за пальчики. Мы стояли рядом, он обнимал меня за талию, поглаживая чуть выпирающий животик. Краем глаза я заметила резвым шагом удаляющуюся из помещения Третьякову. Мне показалось, что даже сквозь шум корреспондентов, звуки фотовспышек вокруг нас я слышала, как на улице хлопнула дверь её «Милки». Уход Лены был слишком стремительным, мне стало не по себе. Причём не только мне: по-видимому, абсолютно все заметили её уход, но тактично молчали, понимая, в каком я нахожусь положении. А я не могла даже пошевелиться, насколько неожиданно всё это было для меня. Мы не говорили о том, что он будет представлять меня коллегам и прессе, видимо, просто не захотел меня волновать. Нас о чём-то спрашивали, кажется, про предстоящую свадьбу, ещё не родившегося малыша, моё самочувствие. Отвечал Виталий, я только украдкой улыбалась и легонько кивала головой. Когда с обязательной часть было покончено, Виталик потянул меня в гардеробную, помог надеть пальто, оделся сам, и мы вышли на улицу. Возле входа в театр, как и ожидалось, стояли всем скопом его многочисленные поклонницы. Они не имели удовольствия быть в буфете на импровизированном а-ля фуршете по поводу премьеры, но, судя по тем взглядам, которые «овечки» бросали на меня, они уже были в курсе. «Девочки, не сегодня! Мы устали! Всем спасибо, что пришли! Всего доброго!» - Виталик говорил всё очень-очень быстро, одновременно он вёл меня к машине, поддерживая как дорогостоящий антиквариат. Может, я, конечно, и впечатлительная очень, и мне всё просто показалось на эмоциях, но я отчётливо слышала, как по толпе девчонок разносилось: «Стерва! Мерзкая дрянь! Окрутила его! Ребёнком держит! Сука! Тварь!». Внутри всё сжалось, и нестерпимо заныл живот, будто маленький чувствовал, что маму покрывают последними словами. Я бы, наверное, упала там прямо на месте, но в момент, когда всё это услышала, уже как раз садилась в машину. Плюхнулась на сидение, словно меня силком на него швырнули как мешок картошки. Виталий быстро обежал «Хонду» и приземлился рядом на своё водительское место, яростно хлопнув дверцей. Через минуту это страшное место осталось позади. «Не обращай внимания, пожалуйста! И прости, что не предупредил! Волновать не хотел! Ты в порядке?» - обеспокоено спросил Абдулов, постоянно отворачиваясь от дороги в мою сторону. Какое там «в порядке»? Они ведь меня растоптали! Что, что плохого им сделала я и наш малыш? Нет, я ни за что не испорчу Виталику этот счастливый день. «Спрашиваешь? Да это был один из лучших дней в моей жизни! Твоя премьера, ты так здорово играл, правда, я была под таким впечатлением, что, кажется, уже и не вспомню ни одного конкретного момента. А потом ты меня им всем представил – друзьям, коллегам! Чего ещё можно желать для счастья?» - быстро проговорила я и улыбнулась. Он погладил меня по голове, поцеловал руку, я только поудобнее улеглась на сидении и отвернулась к окну. О чём я думала? О том, что произошло с его поклонницами. Только за несколько минут до этого они довольные выходили из зала после спектакля, и тут такое отношение к абсолютно неизвестному им человеку. Впрочем, мне и не нужна их любовь, преданность! Они – Его поклонницы, они – Её поклонницы, «овечки» – Их поклонницы. Мне здесь нет места. Но я есть, есть наш ещё не рождённый малыш или малышка, сама пока не знаю. Думаю, что мальчик, ну, вот чувствую я так. А эти девушки – они никогда не поймут этого и не примут. Для них Абдулов – «звезда», и каждая считает, что он должен быть с такой же «звездой» - и не с какой-то там, а именно с Третьяковой. Впрочем, это только их мнения, мечты, иллюзии, не воплощённые в сериале СТС. А я… просто есть такая вот я, которой нет места в этом злостном мире шоу-бизнеса, впрочем, я туда и не рвусь. Только бы не пострадал от этого негатива этот маленький человек, живущий у меня под сердечком. Эти люди никогда не поймут нас, не полюбят, не примут, не потому что я плохая, а только потому, что я НЕ Третьякова!

конец

Все события являются вымышленными и никак не пересекаются с характерами реальных людей и их жизнью в целом.
Вроде всё сказала, ничего не забыла. Ах, вот ещё момент. Всем приятного чтения!

*Чёрт! Чёрт! Чёрт! Как же больно! Я узнаю всё последней. У тебя появилась она. Я её видела на фото. Не знаю её близко, да и не хочу знать! Невзрачная такая, ничем особо не примечательная гламурная блондинка с тонкой талией и длиннющими ногами. Загорелая, в тональном креме и с прилизанной к черепу укладкой. Маникюр кажется чересчур длинным и острым – представляю, что делается с твоей спиной. Она сверкает обнажённым плечиком и до неприличия приковывает взгляды своим оголённым пупком. Она твоя. Она с тобой. Кто она? Одна из многих твоих… как бы это назвать, чтоб поприличнее звучало? Ладно, не хочется употреблять нецензурную лексику! Или ты одумался и остановил свои бесконечные поиски, которые начал только для того, чтобы не думать обо мне? И сейчас ты обнимаешь её, как когда-то совсем ещё недавно обнимал меня. Обнимал так же? Нет, это было совсем по-другому. Мы чувствовали друг друга каждой клеточкой души, каждой жилкой тела. А она… Она просто прижимается плечом к тебе, а ты растерянно смотришь и даже не можешь её отстранить, чтобы та вылезла из кадра объектива. У тебя появилась подруга! Или как это там называется? Ты даже девушкой своей её назвать не можешь! У тебя и раньше были пассии, но они были так, не всерьёз! А тут раз – и таскаешь её за собой, и всем представляешь как свою Подругу! Значит, отношения у вас! Она… просто она – подруга. Новая подруга – та, с которой ты спишь на постоянной основе. Она – та, которая почтёт за честь, что сам Великий и Ужасный обратил на неё толику своего внимания. Тебе с ней хорошо? Ну, я и этому рада.
А я что? А я ничего. Очень даже ничего! И вообще, зачем я об этом думаю? Мы же друзья! Фу! Какое же это избитое слово – «друг»! Мы друзья! Ничего смешнее не слышала с момента, как была последний раз в цирке. Но мы оба так решили и всегда это подчёркивали друг другу и для всех остальных (только ответ им такой не нравился).
Только друзья! Тогда почему же мне так больно? Чёрт возьми! Не знаю. Не привыкла я, что всё теперь будет по-другому. Я думала, что у меня ещё достаточно времени, дабы вкусить эту «звёздную» жизнь, сладкую, безумную. А потом, устав от всей этой суеты, жить с тобой тихо-мирно где-нибудь у моря, а лучше в маленьком домике с видом на прозрачное озеро. Теперь этого уже не будет. Никогда! Может, думаю, что упустила тебя навсегда? Я знаю, что это так. Жалею? Нет, и не мечтай! Это ты… Ты меня упустил! Я теперь не вернусь! Ни за что! Можешь не ждать! Теперь точно только друзья.
Её не приму, не проси даже. Ты её выбрал, тебе с ней быть, только подальше от меня! Не смей вести её сюда, где мы работаем, да что там, живём своей дружной семьёй! Не дай Бог тебе привести её в наш круг! Не смей разрушать то, что ещё осталось нетронутым! Боюсь, что не сдержусь, и последствия будут страшными! Я не прощу той обиды, которая сейчас поселилась у меня внутри! Не прощу тебе этой боли, которую ты сейчас мне причиняешь. Не сомневайся! Если я говорю, значит, так и будет! Никогда не прощу тебе, что ты так поступил! И не прощу себе, что уже ничего не вернёшь! Ничего не вернёшь! Да, сейчас я здесь, совсем одна, да и вообще. Одна, как луна на небе: вроде и звёзд тучи вокруг, а мне всё равно одиноко, страшно, больно! Но я не расстраиваюсь из-за этого, потому что я сильная. Я всё могу! Я буду счастлива! Обязательно!
«Дружба»? Она останется, но это будет уже не то, потому что раньше мы дружили через твою любовь ко мне и мою симпатию к тебе. Даже больше чем просто симпатию: я любила, любила тебя! А ты… будто забыл всё. Наши дни, наши ночи, наши сказки, наши песни, наши игры, наше всё! Да, я эгоистка такая! Требую себе всего и побольше! Наверное, «звёздный» статус обязывает. Просто нелегко смириться, что ты больше мне не принадлежишь. Нет, неправильно выразилась, не так! Ты и раньше не принадлежал мне, но раньше я тебя чувствовала. А теперь тебя чувствует ОНА, если она вообще может что-то чувствовать! А ты не мой, больше НЕ мой. А я хочу к тебе. Я бы побежала к тебе босиком по снегу или по раскалённым углям, но гордость не позволяет! Сдохну, но не двинусь к тебе ни на миллиметр пути!
Меня огорчаешь только ты своим поступком. Нечестно только то, что я узнала всё это не от тебя! Ты мне не сказал ни слова, не написал ни строчки. Я до сих пор не услышала этой сенсационной новости от тебя. Ты никогда про своих девиц со мной не делился, они просто теоретически подразумевались! Но тут такое дело - Подруга... Хоть бы позвонил, рассказал... мне как близкому, совсем не постороннему тебе человеку! Обидно и больно! Предал меня уже дважды – как женщину и как друга! Ты даже не звонишь сообщить о своём ценном приобретении. Только цена твоей благоверной со скидкой на распродаже в кризисное время! И то, очередь за ней не выстроится! Но зато она твоя! Она с тобой! А я, я улыбаюсь! Я смеюсь! Я сильнее, сильнее всего этого! А как же мы? Нет, уже давно нет никаких «нас»! Наладится? Между нами – точно нет! Ничего не наладится! Это должно было случиться, просто слишком рано! Я была не готова, просто не готова. Я сомневаюсь, что у вас это надолго. Наиграешься ею и бросишь, как ненужную вещицу, минималист фигов! Ладно, это уже другая история. А она не виновата: не она, так другая! Пора ставки ставить, как долго это всё продлится! Сейчас больно мне, а через какое-то время будет адски больно ей. Потому что ты после любви можешь оставить только боль.
Я отпускаю тебя, как птицу! Да-да, орёл наш степной! Прощай!*
Написала это всё на эмоциях в считанные минуты. Просто стучала по стёртым клавишам, не различая букв сквозь застилающую глаза влагу. Снимала стресс, будь он неладен! Я весь день слушала Шмелёва и его «Корону» и хит ушедшего Dj Dlee "You Kiss Me". Стало легче, существенно легче! Мне уже не больно! Правда, НЕ больно! Я вытерла слёзы, солёный привкус которых отпечатался на моих губах. Я улыбнулась своему размокшему и распухшему отражению в мониторе. Сейчас я возьму ключи от своей «Милки» и отправлюсь колесить по московским автодорогам, куда-нибудь, где потише, чтобы разогнаться посильнее. Нет, я не самоубийца! Просто мне нужна яркая эмоция по типу оргазма! И сейчас таковой будет не секс! Могла бы, но не хочу! Не хочу чувствовать запах другого мужика, когда ещё пахну тобой! Я выбираю скорость! Адреналин, кайф, чувство полёта, чувство превосходства, власть над моей деткой! Я выключаю Шмелёва, такой же козлина, как и ты! Хотя его установку «Ты не грусти! Всё будет, baby!» я выполню честно. Больше никогда, ни за что НЕ грустить. Я нажимаю на «красный крестик». «Сохранить изменения в Документ Microsoft Word?» - спрашивает меня система. Я нажимаю «нет», и всё исчезает, будто бы ничего этого и не было. Остался только глубокий след, отголосок дикой боли, шлейф грусти, тяжести, воспоминаний. Кеды, ключи, ступеньки, по которым я за секунды сбежала до первого этажа. Выбегаю из подъезда, уже вижу её – мою «Милку». Больно, взглянула, улыбнулась, забыла, они помнят. Рядом тусуются девчонки – сумасшедшие, заводные, самые любимые. Для которых я «просто Лена», а не «звезда» сцены и экрана. Я люблю их! Они выводят пальцами по пыльному корпусу машины одни и те же слова, от которых моё сердце начинает биться чаще: «Лена! Я тебя люблю! Мы тебя любим!». И десятки сердечек в этом слое пыли бьются вместе с моим. И эту любовь не вытравить, не смыть никаким мылом, потому что она настоящая, искренняя, немного детская, потому что ещё не испорченная жалким, злым миром пороков взрослых. Общение с ними мне в радость, но сейчас хочется быстрее сбежать отсюда. Они сразу поняли, в каком я состоянии, и, поздоровавшись, спешно ретировались. Ой, кажется, я забыла даже умыться от слёз, но им всё равно, потому что не для них я – это просто Лена, человек, а не картинка. Я кивнула им и скрылась в салоне. Теперь всё! Сердце успокоилось, как только я повернула ключ в замке зажигания и японский мотор сыто заурчал. Я выехала со двора, на прощание моргнув фарами девчонкам. Теперь можно подумать ещё немного под мерный гул автомобилей. Мне уже не больно! Всё хорошо! Моя жизнь принадлежит только мне! Я сама ушла тогда. Вырвалась, отпустила на волю себя из твоей клетки устоев и жизненных принципов. Мне теперь легко. И сейчас отпустила тебя к другой, потому что это неизбежно. Тебе нужна жизнь сейчас, семья, стабильность. Ты не сможешь ждать, пока мне пресытит мой статус «Звезда». Я больше никогда не проснусь под взглядом твоих голубых глаз, потому что это осталось в прошлом. Да, я ушла тогда безо всяких сожалений! Но я хотела вернуться, а теперь всё – ты меня потерял! Все мечты рухнули в один миг, растоптаны тобою, ею, всеми этими людьми. Между нами всё! Мосты разведены, и даже если я разгонюсь посильнее, то не перелечу через эту пропасть. Впрочем, я уже упала в неё, сегодня, когда увидела вас вместе на фото. Но я жива, я живу по-прежнему! Нет, я живу по-новому. Я прогоню к чертям одиночество и всё забуду, всю свою любовь сотру, как сейчас рукавом вытираю вновь нахлынувшие слёзы. Тебе оказалась не нужна моя любовь, ты наплевал на неё. Но я тебя любила, честно! И я буду любить снова, но уже не тебя! Знай: я всё простила, прости и ты! Прости и отпусти!
Наконец-то пустая трасса! Можно разогнаться так, что пейзажи за окном сольются в единую серую ленту. Я больше не плачу, но вот небо… Да, дождь! Идёт дождь! Я так люблю дождь! Я передумала разгоняться, остановилась на обочине. Хочу… хочу почувствовать дождевые капли на своих губах. Я слушаю дождь – как он барабанит по крыше моей «Милки». Непременно хочется на волю, и я выхожу из салона, тут же попадая под прохладный ливень, отрезвляющий, словно контрастный душ. Намокли волосы и теперь висят бесформенной паклей. По лицу, словно пощёчины, хлещут громадные капли, больше похожие на градины. Футболка, джинсы – за считанные секунды я промокла до нитки, но мне легко, мне хорошо. Я поднимаю голову и устремляю взгляд в небо. На моих глазах рассеиваются серые тучи, уступая место дивной красоты светлому жёлтому солнцу. Капли дождя стали более тёплыми и мягкими.
- Мне НЕ больно! Мне НЕ больно! Мне совсем уже НЕ больно! – я кричу так громко, хотя меня никто не может услышать. Я здесь одна, совсем одна. Только моя «Милка» и радуга, появившаяся в небе, скрадывают это одиночество.

конец

Автор: Freckle & Viktoriya_20
Название: Не играйте в азартные игры!
Пейринг: КВМ
Рейтинг: PG-13
Жанр: Humour, Romance, Angst
Статус: в процессе

От автора Freckle: Для нас с Викой это первый опыт написания фика в соавторстве, поэтому не обессудьте. Хочу сказать Викуле огромное спасибо, если бы не она этого фика не было-бы! Потому что я написала очень маленькую часть и дело застопорилось , а когда Вике жаловалась на вредного Муза, Вика предложила свою помощь. За что я ей просто невероятно благодарна!
От автора Viktoriya_20: Мне бы не хотелось повторяться за Дашей, но скажу несколько слов. Первоначальная идея мне очень понравилась. Оставалось только её развить. Как у нас это получилось, вы нам расскажете. Ещё .... Не верьте в утверждение: "Две хозяйки на одной кухне не уживаются". У нас всё было мирно, дружно, так пару раз за идею поспорили, но в этом самом споре и родилась истина, точнее, этот мини-фик. Приятного чтения!

У этого мини-фика есть потрясающая обложка от Slada969.

Часть 1

Ленка с Виктором, оживленно переговариваясь, резались в карты. В общем-то, для Лены это было привычное занятие, она много играла с друзьями из баскетбольной команды, а вот Степнов играл давно, ещё в студенческие годы. Навык он подрастерял и поэтому постоянно проигрывал. Играли в банального «дурака».
Как же оказался этим вечером учитель дома у своей ученицы? Всё очень просто: Ленкин дед уехал на дачу на несколько дней, и Лена пригласила Виктора к себе. «Скучно мне одной, а так хоть чайку попьём!» - настаивала ученица.
Поджав под себя ноги, они сидели на диване с «жуткими розочками» непонятного серо-зеленого цвета. Между мужчиной и девушкой были только карты. На журнальном столике в живописном беспорядке стояли несколько чашек, в которых раньше был чай, и валялась огромная куча фантиков от шоколадных конфет. Что ни говори, а физрук был знатным сладкоежкой! Когда в очередной раз Степнов проиграл, Ленка не выдержала:
- Виктор Михайлович, я так больше не могу! Ну, что вы всё время проигрываете? Да и что это у нас за детская игра – «на интерес»? Давайте на желание? – хитрый прищур серо-зелёных глаз.
- Ленка, ну, я просто не играл давно, – оправдывался Степнов, а у самого в голове уже созревал коварный план. – Ну, ладно, давай на желание. Только... не пожалеешь ли потом? Не боишься? – хитро улыбнулся он.
Лена театрально закатила глаза, картинно сложила лапки и только рассмеялась в ответ.
Степнов всеми правдами и неправдами всё-таки выиграл (причём в честной борьбе, только ловкость рук и ума, без всякого мошенничества). Лена была ошеломлена. Когда она предлагала игру на желание, то, конечно, думала, что он проиграет, и уже мысленно составила список, что будет загадывать. Но, как оказалось, ее ожиданиям не суждено было оправдаться. Теперь Кулёмина с ужасом представляла, какое же желание загадает обожаемый физрук.
- Ну, и каково же ваше желание, Виктор Михалыч? – не поднимая глаз из-под чёлки, спросила Ленка.
- Ты перестаёшь называть меня по имени-отчеству и переходишь со мной на «ты».
«Скромненько!» - подумала Лена.
- Хорошо. Только я буду обращаться к вам… то есть к тебе на «ты», только когда мы наедине и полным именем Виктор, - всё-таки Кулёмина пыталась увернуться от исполнения, навязывая свои условия.
Степнов не стал спорить. «В конце концов, Виктор и на «ты» - это лучше, чем Виктор Михалыч!» - подумал он. А у Лены в душе поселилось негодование: «Как же он сумел выиграть? Ну, ничего, сейчас я отыграюсь!». И Ленка принялась раздавать карты на новую партию.

Забрав карты, розданные Ленкой, Степнов едва удержался от того, чтобы не присвистнуть: «С такими-то картами я в два счета выиграю! Эх, Ленка-Ленка, не умеешь ты раздавать, но это только мне на руку. Что же тебе загадать?»
Началась партия. Играли так, будто от этого зависела чья-то жизнь или смерть. Каждый хотел выиграть и загадать свое собственное желание. Но карты, постоянно выпадающие Степнову, не оставляли Кулёминой никаких шансов на выигрыш. Лена была спортсменкой и очень сильной личностью, но сейчас страх постепенно завладевал ею: мысль о последующем желании учителя пульсировала молоточками в висках. «Ну, хотя... Первое его желание было приличное, тем более мне удалось выкрутиться. Может, всё-таки обойдусь малой кровью?».
Последняя карта Степнова опускается на карту, предложенную Леной в качестве хода. Всё! Победил! Виктор хлопнул в ладоши и, потирая руки, произнёс по-доброму:
- Учись, салага! Что, Кулемина, ты сомневалась в моих способностях? Мы, физруки, тоже не лыком шиты!
- Хм, не сомневалась. Просто тоже очень сильно люблю побеждать! – оправдывалась ученица. – И? Теперь желание? – тоскливо спросила Ленка, уже сто пятьдесят раз пожалев о своём предложении перестать играть «на интерес». «Инициатива и впрямь наказуема! – подумала Кулёмина. – Эх, Степнов! Я на тебя надеюсь!». Но то, что она услышала далее, растворило все её надежды в воздухе.
- Желание... Дай поду-умать... – протянул Степнов, наслаждаясь растерянным видом ученицы (или тут было бы уместнее сказать, «мученицы»). – Я хочу... Я хочу, чтобы ты меня поцеловала! – выпалил мужчина, сам не осознавая тот факт, что все-таки озвучил свое самое заветное желание.
__________________
продолжение следует

Часть вторая

- Что? Я не ослышалась? Вы… тьфу, то есть ты серьёзно? – воздуха катастрофически не хватало, и Лена нервно сглотнула. Глаза испуганно расширились и захлопали ресницами.
- Конечно! – улыбнулся Виктор. – Я же тебя предупреждал. Слов на ветер не привык бросать.
- Ну, это как-то… - Ленка пыталась подобрать слово, - странно.
- Хм… Странно будет, если ты не выполнишь моё желание! Карточный долг – дело чести. Ты же спортсменка, Ленок. А спорт есть спорт, не корову проиграла. Или ты боишься? – учитель попытался взять её «на слабо».
- Я? – переспросила Кулёмина с возмущением. – Я ничего не боюсь! – Лена наклонилась к преподавателю и чмокнула его в щёку, губами почувствовав лёгкую небритость.
- Эй! – Степнов придержал её за руку. – Это что за детский сад? Я загадал в качестве желания настоящий поцелуй.
- Мы это не обговаривали, - Ленка дёрнулась, но он крепко сжимал её запястье. – Я тебя поцеловала.
- Так вот сейчас я тебе говорю. Настоящий поцелуй, по-взрослому, - Виктор продолжал играть на её нервах, как будто шагал по оголённым проводам. – Или ты не умеешь?
- Чего? – растерялась Кулёмина. – Это кто тут не умеет?
Лена, конечно, понимала, что Степнов разводит её, как школьницу, каковой она, впрочем, и являлась. Но азарт в крови, разыгравшийся брошенным ей вызовом, позволил разуму благополучно отправиться с вещами на выход. Осталось только желание доказать, что она может, умеет и сделает это вопреки всему! Ленка приблизилась вплотную к лицу Виктора, всего каких-то пару мгновений, и вот уже её губы неуверенно коснулись его губ. Виктор сдержанно отвечал и не брал на себя инициативу, выжидая, что предложит ему в этом поцелуе Лена. А эмоции, кипящие в Кулёминой, сейчас быстрым потоком норовили вырваться наружу и не нашли более лучшего способа, как сделать это посредством поцелуя. Девушка уже ничего не соображала, сама упивалась эти поцелуем, терзая губы Виктора своими. Ленка слегка прикусила его нижнюю губу, оттянув её своими губами. Казалось, что вот-вот она отпустит губу своего физрука и отстранится. Но Степнов не позволил, перехватил инициативу и теперь по-хозяйски проник языком между губ девушки, и совершал там волнующие плоть и кровь движения. После этого крышу снесло обоим, и Виктор разжал руку, крепко удерживающую девушку за запястье. Ленка сама потянулась к Степнову, устроившись у него на коленях, лицом к мужчине. Его руки скользили по её спортивному стройному телу, а она выгибалась навстречу его ласкам. Лена и не заметила, как эти же сильные мужские руки сняли с неё футболку и теперь бережно гладили плоский живот и полуобнажённую спину, пересекаемую сейчас только полоской белья. Виктор целовал каждый участок её кожи на шее, плечах, груди.
Сколько это продолжалось? Минуту? Час? Вечность? Никто не помнит. Эта эйфория захватила их, не давая даже возможности опомниться. Лена прикусывала нижнюю губу, чтобы не застонать в голос от накатывающих на неё волн возбуждения по отношению к этому мужчине. Ленка отогнулась назад так сильно, что, наверное, бы упала, если бы Степнов ни придерживал её за бёдра, одновременно с этим он расстёгивал пуговицу на клетчатых штанах девушки. Лена потихоньку поднялась в исходное положение, и вновь их лица оказались совсем рядом. Виктор в ту же секунду страстно впился поцелуем в её уже распухшие губы. Ленка водила ладошками под его футболкой, ощущая каждый из восьми кубиков пресса. Горячие пальцы Степнова, нервно подрагивая, коснулись застёжки её белья. Что-то внутри Лены сжалось, и она, дёрнувшись в его руках, прервала поцелуй. Виктор убрал руки от тела девушки и замер. Кулёмина, продолжая сидеть у него на коленях, также замерла. Встретились два обезумевших, но неудовлетворённых взгляда, словно синее небо опустилось на зелёную траву. Лена стала отрицательно качать головой, повторяя как в бреду:
- Нет! Нет-нет-нет! Нет! Нет! – последнее «нет» она крикнула очень громко и быстро поднялась с колен мужчины.
Ленка отошла на пару шагов назад и, не отрывая взгляда от Степнова, коротко бросила ему всего одно слово:
- Уходи!
_______________________
а продолжение следует

продка новая ураааааааааа
пошла читать