*Виталий проснулся от звонка будильника, который стоял на восемь утра, предупреждая о том, что через полтора часа – начало съёмок. Вставать дико не хотелось, да не то, что вставать, даже глаза открыть для него было сверхзадачей. Инстинктивно проведя правой рукой по соседней половине кровати и ощутив, что простыня холодная и пустая, Абдулов открыл глаза, и тут же почувствовал, что сон будто рукой сняло.
- Лееен, - позвал он, в надежде, что Третьякова просто ушла в душ или резко проголодалась.
Ответа не последовало. Снова откинувшись на подушку, Виталий провёл ладонью по лицу, как бы разглаживая напрягшиеся мышцы. Сказать, что он был разочарован – значит, ничего не сказать. Ему тут же показалось, что прошедшая ночь, либо его поспешность напугали Третьякову, и именно поэтому она сбежала, ни свет ни заря. А ведь он же пообещал, что не отпустит. Выходит, сам себя обманул. Однако одна здравая мысль всё-таки позволила ему заставить себя поднять задницу с постели и начать собираться на съёмки: ведь то, что он дал ей уйти, ещё не значит, что он не попытается её вернуть, верно?..* Третьякова вошла в школу чуть ли не на цыпочках – теперь её задачей было по-быстрому пробраться в гримёрку, всё-таки лучше пусть в таком виде её увидит только Катя, чем еще половина съёмочной группы. Однако спокойно добраться до гримёрки ей не удалось – буквально на подходе к заветной двери её перехватила возмущённая Козлова.
- Ленка! Куда крадёшься? Ты где всю ночь проторчала, блин?! – услышала позади себя Третьякова, и остановилась.
- Я… так это… дома проторчала. А что? – сделав как можно более естественное выражение лица, медленно развернулась Лена лицом к Козловой.
По лицу Леры сейчас можно было прочесть уже не возмущение, а какое-то волнение:
- Эй, Лен, что случилось? Ты чего такая разукрашенная?! Кто тебя так? – и уже подошла ближе, собираясь поближе рассмотреть Третьяковские «ранения».
- Да никто, в косяк дверной не вписалась, - отмахнулась Лена, из последних сил надеясь, что про тот вопрос о том, где же она ночевала, Козлова и думать забыла. Однако её снова ждало разочарование:
- Тааак, давай без этих твоих отмазок, окей? Где ночевала, спрашиваю? Звоню тебе домой, мама говорит, что ты – на базе. А ты ну никак не могла быть на базе, потому что там были мы с Анькой! – пошла в наступление Лера, испытующим взглядом исследуя разукрашенную в прямом смысле слова Ленкину физиономию.
- А вы что там делали?- всё же попыталась свести тему в другое русло Лена, удивленно приподняв брови.
- После клуба туда завалились, чтоб родителей не будить. – Отозвалась Козлова, но тут же спохватилась: - Так, ты мне зубы не заговаривай! Где была, спрашиваю? И что за вид? Тоже мне, гопник после стрелки, - хмыкнула она, изучая взглядом Третьякову, которая закатила глаза и, сложив руки на груди, судорожно пыталась выдумать правдоподобную отговорку. Однако гиперобщительная Лерка, как обычно, сама же придумала ответ на свой вопрос: - Это всё из-за этих тачек опять, да?
Сердце Третьяковой трепыхнулось немного резко, и она, убрав руки с груди, осторожно поинтересовалась:
- С чего ты взяла?
- Ну, ты же в автошколу собиралась, - сложила руки в характерном жесте на груди Лерка, и, отставив ногу в сторону, всё ещё пытливо вглядывалась в бесстыжие Ленкины глаза.
- Ну, да, - вздох облегчения и правдоподобная ложь уже вовсю лилась из уст Третьяковой: - Вчера немного перестаралась на трассе, - плевать, что с первых же занятий никто на трассу не выезжает, но Козлова-то не в курсе подобных нюансов, верно? Значит, можно немного присочинить. – С управлением не справилась, и головой хорошо к окошку приложилась, - продолжала нагло сочинять Лена, всем своим видом пытаясь убедить Леру в том, что не врет.
- Так. Ладно. Предположим, правдоподобно. А ночевала где? – продолжала допытываться Лерка, которой почему-то упрямо подсказывала интуиция, что Третьякова чего-то не договаривает.
- В Караганде, блин. – С досадой отозвалась Третьякова, терпение которой постепенно приближалось к точке кипения. – В больнице ночевала. А про базу соврала, чтобы родителей не волновать, - нашла, наконец, очередную отмазку Лена, и, приподняв подбородок, победно уставилась на Козлову, всем своим видом как бы спрашивая : «Что, съела»?
- Оу. – Отозвалась Лерка, которой, по-видимому, стало немного стыдно за этот допрос с пристрастием, который она устроила Ленке, которая всю ночь провела на больничной койке, а потом добиралась сюда с этим отвратительным зелёным пятном на самом видном месте. – Ну так что ж ты сразу не сказала, я-то думала, ты там неизвестно чем занималась, думала, расскажешь, - подмигнула Лерка так, как умела только она – одним взглядом зажигая на лице любого собеседника улыбку.
И Лена, ухмыльнувшись, подумала: «Ага, щас», а вслух ответила:
- Ну конечно рассказала бы, жаль только, что нечего, - и, бросив ещё один почти равнодушный взгляд, усмехнулась и скрылась за дверью гримёрки.
Виталий опаздывал. Опаздывал по двум причинам: во-первых, потому, что для того, чтобы получить возможность увидеть свою родную «Тойоту» сегодня вечером, ему пришлось сделать пару неприятных звонков, при этом долго и нудно объясняя, почему его машина оказалась ночью посреди трассы абсолютно пустая в окружении огромных круглых следов, оставшихся после безумного Третьяковского виража на мокром сером асфальте. И во-вторых, он минут двадцать тщетно пытался отмыть с пальцев зелёнку, которая вчера, просочившись сквозь вату, оставила смачные следы на трёх пальцах левой руки. И, как назло, никак не хотела отмываться. И только воспоминания о прошедшей ночи не позволяли ему сделать заключение о том, что день не задался, так как в голове всё снова и снова всплывали назойливые и такие приятные картинки, а близкое присутствие Лены, которая всю эту ночь была целиком в его власти, её дыхание на его груди – всё это заставляло его раз за разом делать один и тот же вывод – он не может без неё. Не может и просто не хочет. А она, видимо, может. Зачем она ушла? Так хотелось посмотреть утром ей в глаза, крепко обнять, предложить кофе, вместе поехать на съёмки. А она вот так взяла и ушла, как будто сбежала. От этого на душе мужчины было неприятно, и ожидание сегодняшней встречи на съёмочной площадке только усугубляло и без того сложное его состояние.
Козлова никогда не была паинькой – да и ей это и не нужно было никогда. Ей всегда всего хватало, и она могла позволить себе вести себя так, как посчитает нужным, и иногда она искренне не понимала тех людей, которые пытаются под кого-то подстроиться. Пока в этой жизни она знала только двух людей, которых абсолютно не волновало чужое мнение – себя и Третьякову. Что больше всего Лерке нравилось в Лене – так это её пофигизм, постоянный оптимизм, и вечная жажда приключений. Иногда находиться рядом с Третьяковой в такие моменты было опасно, так как в поисках приключений Третьяковой не было равных. А уж о том, чтобы садиться с ней в одну машину, и вовсе лучше было даже не думать. Но Ленку Козлова любила. Одно ей только было непонятно – почему Третьякова никого к себе не подпускает? Ни с девчонками откровенничать не собирается, ни с парнями долго не встречается. Да и вообще, не встречается. Один горький опыт с Леной и её «парнем» Костиком в главных ролях, Лерка забудет нескоро – тогда Третьякова здорово накуролесила. Хорошо, что водить тогда не умела. Лера помнила тот вечер, будто это было вчера, а не год назад: стоящая у неё на пороге Третьякова с недобрым огоньком в глазах, сжимающая в руках початую бутылку коньяка, тут же предстала у неё перед глазами.
Даже тогда, когда «Костик» сказал ей, что переспал с ней всего лишь из «спортивного интереса», Третьякова не плакала. Не любила просто, наверное. Но даже от обиды не плакала. И это было ещё одним качеством Лены, за которое Лерка её уважала. Хотелось научиться быть, как она. Не плакать, когда тебе плюют в душу, а просто сосредоточенно курить, запивая горький никотин тёплым коньяком. Да, тот горький опыт, наверное, здорово съездил Ленке по психике. Может быть, поэтому она такая каменная бывает. Ох уж этот Костик! Встретила б, наваляла бы непременно! Хорошо, что Серёжа не такой.
Лера молча шла по школьному коридору в обнимку с тёплой курткой, собираясь выйти из школы и купить чего-нибудь съестного. До обеда было ещё далеко, а позавтракать юная тусовщица сегодня ещё не успела.
Буквально влетевший в школу Абдулов, казалось, даже не заметил спешащую за провизией Козлову. Чуть не налетев на неё, он успел лишь слегка задеть темно-синюю куртку, которая тут же упала к длинным стройным ногам девушки.
- Виталик, ты чего летишь? – удивлённо спросила Лерка, наблюдая за тем, как он опускается и поднимает упавшую куртку.
- Прости, Лер, опоздал просто, вот и не замечаю никого вокруг, - усмехнулся Абдулов, протягивая уже улыбающейся девушке куртку, после чего, улыбнувшись, направился дальше по коридору.
Но, едва Лера взяла куртку из широких мужских ладоней, её солнечная улыбка тут же сменилась полным недоумением, который сочетался с каким-то необъяснимым шоком – небрежно разукрашенные изумрудно-зелёным цветом пальцы сразу же бросились ей в глаза, заставив, путём нехитрых логических умозаключений, засомневаться в правдивости «показаний» подозреваемой Третьяковой…
спасибки тебе большое)))))))))) 
