Сериалы онлайн

- Теперь ты мне можешь рассказать, зачем Эдуарду понадобилось меня убивать? - спросила Женя, удобно устраиваясь на диване.
Пять дней ее мучил этот вопрос. По ночам снились кошмары, от которых она просыпалась в холодном поту и долго не могла успокоиться - уходила на кухню, чтобы не будить вернувшихся с моря сестер, и до утра сидела на подоконнике, раздумывая обо всем, что произошло. Женя попросила Дениса ничего не говорить ни маме, ни сестрам - незачем им знать, как она 'весело' провела время в их отсутствие. Измученный вид девушки списали на большую занятость на работе.
- Вы мой мобильный не видели? - сунулся в комнату Веник.
- Не видели, - хором ответили Женя и Денис.
- Ясненько, спасибочки, - пробормотал гений от бога и утопал к Дашке без средства связи.
- Ну, я не услышала ответа на свой вопрос, - напомнила Женя, едва за Веником закрылась дверь.
Денис тяжело вздохнул.
- Ты уверена, что хочешь его услышать?
- Да, хочу, - твердо сказала Васнецова.
- Тогда начну, как говорит Мельников, танцевать от печки, - усмехнулся Воронцов, присаживаясь рядом. - Рассказ будет достаточно длинный.
- Ничего, потерплю.
- Жил-был некий Шнырев Ефим Филиппович..., - начал Денис.
- Он как-то связан с Эдуардом? - перебила Женя.
- Каким-то образом да, - уклончиво ответил Воронцов. - Давай ты не будешь меня перебивать? Я расскажу, как было дело, если останутся вопросы - потом задашь, хорошо?
- Угу, - кивнула девушка.
- Так вот, жил-был Шнырев Ефим Филиппович, - продолжил Денис. - По настоянию мамы после школы поступил на истфак. Свою будущую профессию возненавидел уже на первом курсе, но против родительницы не пошел. Как ни странно, но даже при таком отношении к учебе окончил университет с красным дипломом. Сейчас уже никто не помнит, как Шнырев оказался работником музея, но факт остается фактом. Проработав пару лет экскурсоводом, стал смотрителем музея, его сам директор благословил.
Еще в университете на летних практиках во время раскопок увлекся нумизматикой. Он сам не мог дать объяснения, почему именно монеты? После очередной практики Шнырев засел в библиотеке, и в книгах почерпнул много полезной информации о своем новом увлечении. В том числе и то, что многие монеты, которым и цены нет, утеряны. То есть были когда-то найдены, определены в музеи, но во время войны то ли украдены, то ли потеряны. В общем, следы затерялись.
И вот Шнырев стал смотрителем музея. Вместе с должностью возросла и зарплата, но его эти деньги все равно не устраивали, и он стал подыскивать еще одно место работы. Директор, увидев что пыл сотрудника поутих, решил провести инвентаризацию запасников, о чем и сообщил Шныреву. Тот, не смея перечить начальству, нехотя проводил рекогносцировку хранилища и в одной из запылившихся коробок нашел несколько монет. Тут же вспомнил, что эти монеты считаются утерянными и решил не вносить их в перечень экспонатов. Ведь это такая хорошая возможность заработать! Всего одна монета могла стоить безумных денег.
С трудом нашел покупателя, который ему заплатил огромную сумму за такой бесценный экспонат. Шнырев обрадовался - вот как, оказывается, можно легко заработать большие деньги. Следом улетела и вторая монета, третья, четвертая. Куча денег росла от каждой продажи, Ефим Филиппович чуть ли не на золотом матрасе спал. Но не всегда же человеку будет фартить, и вот однажды удача от Шнырева отвернулась - его арестовали и предъявили обвинение в краже и сбыте государственных ценностей. Надо заметить, что срок ему скостил его дядя, работавший в ту пору судьей.
На зоне Шнырев не растерялся и тут же стал 'своим человеком' - его уважали, еще бы - кража у государства! Пять лет пролетели и вышел Ефим Филиппович на свободу с чистой совестью. На работу принимать не хотели - все-таки судимость за плечами, и стал он вновь промышлять кражами. Воровал все, что плохо лежало, не забывая при этом и о монетах. Каким-то образом умудрился украсть довольно редкий экземпляр у одного авторитета, тот сразу вычислил, кто это сделал и подложил бомбу в машину Шнырева. Но служба безопасности авторитета проглядела момент посадки водителя в машину, иначе заметили бы, что за руль сел не Ефим Филиппович, а его друг, которому он одолжил машину. Взрыв на мосту, о котором говорили по всем каналам. Шнырев узнал из программы новостей о том, что для всех он умер, потому что машина принадлежала ему.
Ефим Филиппович обрадовался - еще бы, такой поворот в его судьбе! Лишь один человек знал, что он жив - его дядя, он-то и помог сделать племяннику липовый паспорт и улететь за границу с приличной суммой денег. В Швейцарии Шнырев лег в клинику пластической хирургии, где ему и сделали операцию по изменению внешности. Причем, очень качественно - после снятия бинтов и повязок Ефим Филиппович сам себя не узнал. В той же клинике он познакомился с одним человеком, который оказался россиянином, скрывающимся от родной милиции.
Как говорится - свой свояка видит издалека. Шнырев разговорился с новым знакомым и от него узнал, что монеты не слишком прибыльное дело. Другой разговор - картины. Вот только в Швейцарии затерянных холстов не найдешь - они либо в музеях, либо в частных коллекциях. Не то что в России - у бабки в глухой деревне можно обнаружить прибитый к двери сарая холст Ван Гога, причем о его ценности она и не догадывается - красивая картинка и все тут.
Общими усилиями наскребли на обратные билеты домой. Жить Шныреву было где - мать недолго жила после 'смерти' сына, по завещанию квартира отошла ее брату, дяде Ефима Филипповича. Тот быстренько переписал ее на имя племянника, потребовав за услугу приличное вознаграждение. Денег у Шнырева не было - все накопления от продажи монет ушли на операцию, Швейцарию и подделку паспорта. Ефим Филиппович, мотивируя тем, что нужно искать работу, попросил дядю о последней услуге- сделать ему аттестат о среднем образовании и диплом о высшем. Тот выполнил просьбу и подписал себе смертный приговор - Шнырев, ни секунды не колеблясь, убил своего дядю, забрав все необходимые документы. Конечно, милиция стала его подозревать, но вскоре нашли козла отпущения из тех, кто был недоволен приговорами покойного судьи.
После долгих поисков Шнырев и его друг нашли-таки себе работу - устроились репетиторами. Поначалу занимались с детьми из семей со средним достатком, но потом, получив изрядную порцию положительных рекомендаций, стали устраиваться в достаточно богатые дома, где денег не считали. Шнырев преподавал историю, его друг - географию. Потихоньку присматривались к обстановке в домах и стали замечать, что кто-нибудь да что-нибудь коллекционирует - монеты, марки, холодное оружие, картины. Вот последнее их интересовало больше всего. Долго готовились к первой краже, все продумали до мелочей, но все прошло как по маслу - картина успешно украдена, хозяева в замешательстве - Шнырев очень искусно изобразил ограбление. Никто не кинул на них и тени подозрения - хорошие, порядочные люди.
Картина тут же ушла с молотка, грабители получили кругленькую сумму, которую по-братски поделили пополам. Ефим Филиппович просто фонтанировал идеями о новых кражах, ведь в каждом доме были свои особо раритетные экспонаты. И им все удавалось провернуть так, что комар носа не подточит. Ограбленные только тяжко вздыхали, кляли охрану и сигнализацию, но ни разу не подумали на двух преподавателей.
Вскоре они разбогатели настолько, что сами могли коллекционировать все, что угодно. Шнырев открыл агентство, занимающееся организационной деятельностью, но на самом деле фирма была всего лишь прикрытием - все, кто хотел приобрести эксклюзивный экспонат и остаться при этом инкогнито, шли в агентство. Его друг предпочитал просто тратить деньги - ведь сбытом краденого занимался Ефим Филиппович. Единственное, что осталось как прежде, это преподавание истории и географии.
И вот однажды они переступили порог шикарного особняка, в котором жили бабушка и ее внук-пятиклассник. Отец мальчика был крупным бизнесменом, постоянно занятым лишь своим денежным делом. Шнырев с другом честно занимались с мальчиком репетиторством, вошли к нему в полное доверие. Во время одного из уроков истории пацаненок показал Ефиму Филипповичу рисунок. Тот, едва взглянув, побледнел и забыл как дышать, - перед ним на ученической тетради лежал рисунок Гойи, давно считавшийся безвозвратно утерянным. Осторожно расспросив мальчика, Шнырев узнал, что его отец собирает раритетные рисунки известных художников. Его повествование было прервано - внука позвала бабушка. Ни секунды не раздумывая, Шнырев схватил со стола рисунок и сунул к себе в портфель. Мальчик вернулся, и Ефим Филиппович перевел разговор в другое русло, и вскоре его ученик забыл про Гойю.
Через месяц вернулся из бизнес-командировки отец и решил посмотреть на свои сокровища. Какого было его удивление, когда он не обнаружил на законном месте самый дорогой рисунок. Тут же начал допрашивать тех, кто был вхож в его дом, а таких людей оказалось немного - две горничные, кухарка, Шнырев и его друг. Естественно, все открещивались от обвинений, но бизнесмен был не так-то прост - взяв с собой парочку дюжих охранников, поехал по домам к подозреваемым. Сразу же после обыска друг позвонил еще ничего не знавшему Шныреву:
- Ты брал картину?
- Нет. С чего ты взял?
- Ко мне только что приезжал хозяин, все обыскал, но сокровище свое не нашел. Ты точно не брал?
- Нет-нет. Что ты!
Ефим Филиппович не на шутку перепугался - если у него найдут рисунок, то вероятность того, что его оставят в живых, ничтожно мала. Немного подумав, Шнырев решил спрятать рисунок у одной из своих сотрудниц. Придя к ней в гости, он умудрился незаметно запихнуть рисунок в одну из книг, что в большом количестве стояли в стеллаже.
- Бизнесмен, поискав у Шнырева дома, ничего не нашел и сделал вывод, что картину взял его сын и боится в этом признаться. Ефим Филиппович с облегчением выдохнул - ведь предполагаемые покупатели рисунка уже заплатили половину стоимости и требовали товар. Шнырев хотел забрать свою картину, но ему помешала ты, Женя, - закончил рассказ Денис.
- Погоди, а при чем тут Эдуард? - не поняла Васнецова.
- Даю подсказку: Шнырев владеет фирмой по организации праздников, одной из сотрудниц которой является твоя мама.
- Так Шнырев и есть Эдуард?! - поразилась девушка. - Ну ничего себе! Стой, а почему Радуевич подумал, что я уехала?
- Отвечаю по порядку- во-первых, он сам презентовал Людмиле Сергеевне путевки для всех на море, во-вторых, вспомни - ты дала Венику свою куртку. Так?
- Да, - кивнула Женя.
- Когда наши путешественники приехали на вокзал на улице шел дождь. Веник накинул капюшон ТВОЕЙ куртки.
- Ну?
- Балбеска! - улыбнулся Денис. - Эдуард к вам приезжал лишь за тем, чтобы посмотреть во что вы будете одеты, чтобы он смог описать ваши наряды своим подручным. Ведь твоих сестер вели его люди до самого поезда. Увидели Веника в твоей куртке со спины и подумали, что все уехали. И ночью пошли на дело.
- Так. А теперь скажи, зачем меня хотели такую? - потребовала Женя.
- Во-первых, ты видела одного из его людей. Во-вторых, они не нашли рисунок в квартире и решили, что ты его нашла и носишь с собой. Но на самом деле рисунок нашел я, - сообщил Денис.
- Ты?! - удивилась Женя.
- Да. В ту ночь, когда тебя ударили по голове в подъезде. Нашел рисунок чисто случайно - между страницами пуговкиного блокнота, который провалился в щель между подлокотником и подушкой дивана. Скорее всего, Эдуард спрятал рисунок в какой-нибудь детской книжке и Пуговка его нашла. Очевидно, ей понравилась картина, и она положила ее к себе в блокнот, не подозревая о ее истинной ценности. Сейчас рисунок у Мельникова.
- Куда уж ей, - усмехнулась Женя. - а в кафе? Что произошло? И причем тут дядя Андрей?
- Антонов звонил тебе, чтобы сказать, что твой папа был ему должен некоторую сумму денег. До недавнего времени они ему были особенно не нужны, но Антонов проигрался в преферанс и вспомнил о долге.
- А кофе?
- А что - кофе? В кофе тебе подмешали такую гремучую смесь из вытяжек трех ядовитых грибов, что даже специалисты не смогли понять, что это. Одни свойства заглушались другими. Тебе повезло, что ты не все выпила - а кружке кофе была очень большая доза яда.
- Кто подмешал? И как они не боялись, что мы с Антоновым не перепутаем чашки? - засыпала его вопросами Женя.
- Подмешал один из подручных Эдуарда, который постоянно следил за тобой. Он зашел следом за вами и сел у стойки. Вспомни, какой кофе ты заказывала?
- Латтэ.
- А Антонов?
- Не помню. Я ушла столик занимать. А в кружку к нему не заглядывала.
- У Антонова было мокко. Человек, подмешавший яд, прекрасно слышал ваш разговор. Отраву он подлил в тот момент, когда у Антонова зазвонил телефон и он отвлекся.
- Стоп! Откуда ты про долг знаешь? - Женя внимательно смотрела на Дениса.
- От Антонова,- вздохнул Воронцов. - Он вышел из подполья и все рассказал Мельникову. Оказывается, твой храбрый дядя очень сильно испугался, когда ты стала метаться по кафе. Он сбежал под шумок, сам не зная зачем прихватил кружку с твоим кофе.
- Так. С этим разобрались, - кивнула Женя. - А почему голос одного из подручных Эдуарда я приняла за твой?
- У этого человека особый дар - чревовещание. Он умеет копировать абсолютно любой голос. Мой он слышал тогда, когда провожал нас до метро. Мы еще с тобой ругались, - напомнил Денис.
- Точно-точно! - вспомнила Женя.
- Была еще одна попытка тебя убить. Там, в больнице. Ты была под действием снотворного, один из сообщников Эдуарда хотел вколоть тебе препарат, нарушающий сердечную деятельность. В общем, сейчас Федотов сидит у Мельникова и поет птичкой.
- Федотов? - вскинулась Васнецова.
- Да, Федотов. Но не тот, который аллигатор Василий,- рассмеялся Воронцов.
- Хоть это радует, - облегченно вздохнула Женя. - Слава богу это все закончилось.
- Не все, - хитро посмотрел на нее Денис. - Тебе еще у мамы отпрашиваться.
И они обменялись понимающими улыбками...