Сериалы онлайн

Море радовало глаз. Неспокойная волнующаяся поверхность открывала перед ней много тайн. Совсем другая атмосфера жизни, движения, стремления. Лена чувствовала его волнение перед штормом, и мысленно уже ступала на волны босыми ногами, принимая его настроение. Доска под локтем надежно прижималась прохладой к телу. Она пересекла полосу зелени перед песчаным простором у воды и остановилась, утопив ступни в песке.

А тут – рай для серфинга, для купания и просто для отдыха. Чистая голубая прозрачная волна в свете солнечных лучей обманно преломляла отражение дна и приближала красивые неровные края кораллов, давая иллюзию мели. А на самом деле, дно было довольно глубоко, что давало возможность закручиваться волне в довольно неожиданной близи к берегу. Через огромное расстояние вдали в море виднелся остров. Даже отсюда Лена понимала, что в воде он окружен атоллами и рифами и к нему довольно сложно подплыть. И между этими двумя твердынями происходило самое завораживающее зрелище – здесь образовывались мощные течения, которые, сталкиваясь, создавали волны невероятной высоты. Это первое, что отложилось в светлой голове девушки.

В свои 17 лет Лена испытала много из того, чему учат в спортивной школе резерва по водным видам спорта. Она не стремилась выступать на соревнованиях, пробиваться в сборную, бороться за награды. Нет. Она просто любила море и волну. Она была смелой и отчаянной. Наверное, такой ее сделало отсутствие страха потерять. Ей нечего уже было бояться, а потому она часто рисковала. В прошлой жизни у нее была команда. Нет, она не звала никого. Она была сама по себе, и как-то так получилось, к ней пришли. И она, сама того не осознавая, стала лидером этой группы. Они совершали невероятные трюки с досками на воде, с парусами и даже прыгали с вертолетов на волну. Сначала на побережье просто собирались люди посмотреть на тренировки серферов. А потом. А что произошло потом, Лена не поняла. Их стали приглашать открывать сезоны на олимпиадах и просто праздниках, но девушка, как старшая в команде, сказала, что это не способ добиться известности, или заработать на досках, это искусство ради искусства.

Недовольство в команде привело к расколу, и Лена сбежала. Подхлестнуло еще и то, что в один день, устав от тяжести или просто потому, что захотел поделиться с кем-то, Петр Никанорович передал Лене небольшую коробочку. Там были фотографии, кулончик, который остался от мамы, и письмо от дядьки. Оно по смыслу не содержало ничего нового, ничего, что было бы неизвестно ей от деда, но она почувствовала его внутреннее напряжение и поняла, что в нем есть надежда. Надежда на то, что все могло сложиться иначе. В другое время, в других условиях. И она сдалась. Бросила команду, бросила работу и дом и сорвалась с места, отправившись на поиски ответов. Что она искала? Пока и сама не знала. Но ей нужно знать, почему все именно так. Почему у деда больное сердце, почему у нее больная душа, почему ей сложно открыться кому-то. Не любить, не ждать, не чувствовать. Только море.

В этом новом мире все поражало ее. Люди совершенно не боялись друг друга. Это удивительно, но еще выбирая себе домик, где они с дедом смогли бы жить, Лена заметила одну странность – тут не было заборов, не было сложных замков, каких-то преград для общения. Дома стояли прямо врывшись в песок фундаментами, чуть возвышаясь над возможными приливами, просто в отдалении друг от друга, дабы не мешать окружающим. А на самом пляже расположились такие же копии домов – кафешки, словно грибочки, маленькие копии малой родины – Дома. Будет ли у нее она, малая родина. Ее дом…
Высокая смотровая площадка спасателей по центру пляжа вдоль бухты. Лена направилась к миловидной девушке, стоящей внизу, у стойки. Она подошла и остановилась не слишком близко. Когда ее заметили, она подошла ближе.
- Здравствуйте.
- Алоха. Я Аня. Ты что-то хотела?
- Да. Я хочу быть спасателем, – озадаченная ее прямолинейностью, Аня несколько секунд просто смотрела на нее своими черными огромными глазами. Молодая совсем, фигурка еще угловатая, худая, стройная. Но, в то же время, спортивного телосложения, пловцовые широкие плечи, высокая и явно подготовленная к морю – стоит, крепко уперев ноги в песок, чуть закопав. Как на волне. Видавшая виды доска, а точнее – ган, который был и классикой, и, в то же время, требовал большого мастерства владельца, и гладкий гидро-костюм говорили о том, что девочка не по слухам знает, что такое Вода.
- Я переговорю с начальством, подходи через пару часов. Как зовут-то тебя?
- Лена. Лена Кулемина, - она протянула руку для приветствия.
- Отлично, – она кивнула ей, пожала ладонь и проводила ее взглядом, когда та отошла. Аня стала наблюдать за этой девочкой.
Видя, как Лена, пройдя к кромке воды, вдохнула полной грудью раскаленный воздух, отметила про себя «Здоровается с ветром. Серферы отдают дань уважения воде и воздуху. Без ветра не будет волны и движения. Без воды не будет серфера». Девушка вошла в море и протянула руку к воде. «Теперь приветствует море… Что она делает!?». Тем временем Лена поднесла воду к губам, а потом широко разбрызгала ее по поверхности волн. «Целуют Море только те, кто уже умирал в нем! Кто ИМЕЕТ ПРАВО его целовать, кому Волна многое прощает, кого она бережет, кого любит. Странно, это очень странно, она не так проста, эта Лена. Но кто она тогда?». Аня не заметила, как к ней подошел высокий темноволосый парень. Вздрогнув при его первых словах, она, не отрывая взгляда от девушки, кивнула ему на фигурку, по колени стоящую в волнах. Они стали наблюдать вместе.

Невероятно красивыми движениями девушка вошла в волнующуюся бирюзу моря. Скользящая по поверхности доска до поры до времени покоилась на волнах одна, без наездницы. А потом ни Аня, ни ее спутник не смогли точно сказать, как на ней оказалась стройная фигурка, сразу принявшая летящее положение и мастерски управляющая носом доски, чтобы обойти плавающих. Небольшие волны несли против своего хода ган вместе с девушкой. Молчание захватило не только парочку на берегу, у стойки спасателей, но и, привлеченные необычным видом серфинга на практически гладкой, по меркам серферов, поверхности, да еще и на такой доске; молчали многие на пляже, кто хоть что-то понимал в этом, наблюдая за парящим ангелом на фоне темного неба, ускользающим в сторону отвесных поднимающихся стен воды с пенными барашками на самом верху.
- Она не пристегнула борд к ноге.
- Что-то мне подсказывает, что ей это не надо.
- Она хочет быть спасателем.
- Правда? Скажи ей, пусть выходит завтра, - Аня улыбнулась, не отводя взгляда от моря.

- А ты неплохо скользишь! Где научилась? – Лена сидела на песке и смотрела в хмурящееся море.
- Научили, - буркнула она невысокой девушке, которая одной из первых подошла к ней, а затем присоединились еще несколько человек.
- Послушай, мы знаем одно место. Мы там часто катаемся. Хочешь с нами?
- Что за место? – заинтересованно прищурилась Лена, глядя вверх.
- У острова, - девушка, явно лидер в этой компании, махнула в сторону темной точки в море, которая давно притягивала Ленины мысли.
- Шторм будет.
- А мы как раз перед штормом ходим, там волна нереальная. Пойдем с нами.
- Волна, говоришь? – немного помедлив, произнесла она. – Пойдемте.
Лена поднялась с песка и отправилась вслед за группой ребят с досками. Шли долго до самой скалы, огибая кромку воды вдоль всей линии побережья. Когда Лена увидела качающийся на волнах катер, она в недоумении посмотрела на девушку, которая с ней разговаривала.
- Или ты думаешь, что мы туда вплавь отправимся?
- Да нет, мне все равно, просто не ожидала.
Погрузились на борт, и Лена стала ждать, рассматривая тем временем своих спутников. Их было одиннадцать человек, весело перекрикивающих волны и держащих свои доски. Доски все тоже были разными. Таких ганов, как у Лены было всего еще два, четыре лонгборда, так сказать, для начинающих, а остальные – гибриды. Лена удивилась, обычно гибридами пользуются туристы, во-первых из-за их, досок, красоты в плане форм и плавности выступов килей и плавников, а во-вторых, из-за возможности попробовать все на небольшом участке воды, и волну, и прыжок, и сход и скольжение. Также такие доски часто можно увидеть в бассейне, но вот назвать этот вид серфинга искусством - сложно. Лена поняла, что тут имеет место кураж и не слишком основательный подход к серфингу с точки зрения безопасности, красоты и даже мастерства. Ребята были, скорее любителями, чем профессионалами, и только двое из них могли уже сейчас завоевать Ленино внимание. Это та самая девушка-главарь, как прозвала ее Лена, и еще один парень, те, что были с ганами.

Девушка Лене понравилась. Была в ней легкость, независимость во взгляде и дерзкий прищур зеленых глаз. Она чем-то напоминала саму Лену, но только, казалось, той едва исполнилось 15. Совсем молодая и уже такая отчаянная.
Отплыв практически из зоны видимости берега, Лена стала всматриваться в горизонт, куда был направлен киль катера. Они неслись сейчас по направлению к острову, обходя его с противоположной от берега стороны. Волна тут действительно закручивалась нешуточная, да и ветер уже поднялся достаточный, чтобы гонять волосы в разные стороны, заливая глаза брызгами.

Ближайшие пару часов Лена не видела и не слышала ничего, кроме шума ветра в ушах и грохота волн. Катаясь на волнах, она забывала обо всем. О времени, о проблемах, о людях и событиях. Были только ощущения полета, адреналин, стук сердца и бирюза. Они вместе с этой девушкой на таком же гане, чуть более навороченном, нежели Ленин, друг за другом скользили по волнам, захлебываясь на ветру собственным полетом. Проходили в трубу друг за другом и хохотали, когда сталкивались и кувырком летели в водоворот волн. Она отлично каталась, легкость тела нисколько не мешала, лишь только парила над волной, уносимая доской. Когда же им с Леной удалось выполнить довольно опасный трюк – параллельный сход с гребня волны, а потом вынырнуть на доске с другой стороны стены, прорезав водную стену насквозь и скатившись к подножию, они обе пожалели, что нет тут возможности записать это. Со стороны должно смотреться потрясающе.

Смеясь, девушки тяжело дышали, жестами объясняя друг другу что-то, сидя на досках и пребывая, словно в другой реальности, подлетая на десятки метров вверх и обрушиваясь вместе с водой с высоты. Вернуться к происходящему их заставил очередной высокий вал, идущий с моря, и словно волнорезом пробитый небольшим островом, смело оставшимся неподалеку от суши бесстрашным стражником и громоотводом на пути опасных для побережья волн. Найдя взглядом катер, две белобрысых головки направились в его сторону, заметив, что еще несколько человек устремлены туда. Оказавшись на борту, Лена поняла, что людей было отнюдь не одиннадцать. Вот только куда подевались остальные – загадка. Выяснив, что придется ждать остальных, Лена критически окинула взглядом ситуацию: шторм, волна усиливается, они на катере, который, к тому же, стоит вдоль наката волны. Она постучала по плечу парня, который находился у штурвала, и показала, чтобы тот развернул карму навстречу волне. Стоя у штурвала, Лена заметила через некоторое время, как ребята сзади стали помогать забираться на борт остальным членам группы. И тут из-за очередного прошедшего вала в глаза ударил луч от мощного рулевого фонаря встречного катера и послышалась сирена.

Двое парней находились все еще за бортом, а молодой человек у штурвала начал выкручивать руль снова вдоль хода волны, собираясь, видимо, скрыться от надсмотрщиков. Лена бросилась к нему, пытаясь выровнять катер, чтобы он не перевернулся под волной. Да и она не видела смысла скрываться от милиции, ведь ничего предосудительного они не сделали, они же своими жизнями рисковали; а с катера им продолжали светить в глаза фонарем.

Когда по рации прозвучал призыв не предпринимать попыток к бегству, Лена вернулась на палубу. На их борту через некоторое время появились люди в форме и стали что-то говорить ребятам. Она наблюдала за ними, но потом бросила взгляд за борт – те двое все еще находились в воде. Она стала следить, как они в такую качку смогут выбраться из воды. И тут произошло то, чего Лена и ожидала, подсознательно опасаясь за парней. Сильным рывком водной массы их подбросило, и одного ударило о милицейский борт. Она дернулась, чтобы помочь парню, но человек в форме, один из тех, кто проник на их борт, отрезал ей путь к предполагаемому бегству. Она удивленно вопросительно посмотрела на него, глазами ища в море парня.

Только что девушка заметила, что эти люди были чем-то недовольны, но ее это мало волновало, ей нужно было помочь человеку, которого, скорее всего, никто больше не видел. Она попыталась прорваться сквозь преграду, но мужчина придержал ее за плечи. Она оттолкнула его, резко шагнула на скамейку, затем на перила, взмахнула руками и прыгнула в воду. Быстро нагнав тело пострадавшего, она подхватила его и попыталась выплыть к катеру. Но путь к ребятам преграждал большой борт милицейских, о который она снова рисковала удариться, теперь уже совместно с почти спасенным человеком. На очередном гребне их подкинуло и вынесло довольно близко к надсмотрщикам на палубе, и они смогли кинуть ей круг, а потом, подтащив ближе, выудили обоих из воды.

Лена сидела на скамейке катера милиции и дрожала от ветра, который пронизывал сквозь мокрый комбинезон до самых костей. Помогла обработать ссадины на теле молодого человека, она теперь просто сидела и смотрела в одну точку. Доска ее осталась на борту у ребят, и теперь их буксирует под конвоем катер надсмотрщиков. Когда причалили к берегу, Лена сказала, что катера обычно вытаскивают на песок, чтобы их не разбило о берег прибойной волной. Но ребята отмахнулись, успокоив ее, что много раз волна, не успевая набрать силу, отступала, шторм заканчивался раньше, чем переворачивались суда. Она пожала плечами.

Их отвели в домик, служащий базой для департамента безопасности города, попросту – милицейский участок, представляющий собой одноэтажное строение, также, как и все домики, выполненное в привычном стиле. Тут, сидя в коридоре, Лена узнала, что доставили сюда их не просто за нарушение правил поведения в опасный период шторма, но их обвиняли в совершении преступления – краже сокровищ с острова, около которого они катались. Лена невозмутимо наблюдала за происходящим, словно со стороны, считая обвинения абсурдными. И только потом до нее начало доходить, что не просто так они туда отправились. Ну, зачем тогда им понадобилось тащить ее к острову? Лишний свидетель. Либо эта девушка с ганом не в курсе дел остальных, либо они хорошо маскируются. Парни, которые выплыли позже, были с небольшими рюкзачками за плечами. Но это косвенно, и Лена не спешила делать выводы. Чувствуя внутреннюю симпатию к девушке, их лидеру, она не могла поверить, что такая сила может быть направлена против людей, служить во имя зла, обмана. А в ней была сила, это чувствовалось сразу. Да и, учитывая то, что они все время были вместе, Лена надеялась, что она тут ни причем.
- Дайте ноут, - попросила она молодого парня в форме, присматривающего за задержанными.

Темно и пусто было сначала, а потом озарился горизонт. Мир окрасился полутонами, и легкие впервые вдохнули образ этого мира. Влажного, чистого, надежного, доброго. Приобретая более четкие границы, появились спутники души – мысли. Вырываясь из сердца, они, намеревающиеся лететь необузданным потоком, вдруг встретили ведущего. И этот проводник увлек их за собой, с каждым пройденным шагом становясь крепче, яснее, понятнее. Ты, моя тайна, раскройся, и я увижу тебя. Отдай свой жар, не держи, не надо, он спалит изнутри. Выпусти боль, жгучие слезы, но доверься. Я рядом. Так хочется прикоснуться к тебе, принимая и отдавая тепло. Но не могу. Боюсь, прикоснусь, и ты рассыплешься миллионами брызг. Но так хочется держать тебя за руку и нестись по волнам рядом, в одном направлении.

Заискрилась, заиграла
Рядом капелька росы,
Ты, мой мир перевернула,
Глянув светом бирюзы.

За собою поманила,
Закружила, обожгла,
Прикоснулась своей тайной
А затем, истлев, ушла.

Скрылась, медленно стекая.
На ладонях мокрый след.
Напоследок ярко вспыхнув
Опаляя тусклый свет.

И не бойся, я укрою
От тебя палящий жар,
Ты дала мне луч надежды
Для меня святым он стал.

Вот скажи мне, ты реальна,
Иль приснилась мне, сестра?
Наступило утро раньше-
Сон растаял НАВСЕГДА.

Пока с группой разговаривали сотрудники распорядка, тонкие замерзшие пальчики бегали по клавишам. Но потом у Лены забрали сеть и отвели в кабинет.
- Снимай, - молодой надсмотрщик кивнул на кулончик на шее, выбившийся из-под костюма. – Быстро, это улика.
- Не сниму.
- Ты украла это на том острове, снимай, говорю, надо вернуть на место.
- Нет. Это мое, - сдвинув брови и поджав синие губы, она не собиралась сдаваться.
- Вот упрямая! Говорю – снимай! Сейчас придет заместитель шерифа… - он шагнул к ней, она не отступала. Тут дверь отворилась и, не поворачиваясь, не отрывая взгляда от парня, Лена увидела шаги от двери.
- Алоха. Что тут происходит. Гуцул, иди, я сам, - шаги замерли рядом. Лена не шевелилась, сверля взглядом пол. Щеки полыхали, а вокруг звучал голос, мягким бархатом цепляя какие-то струны внутри. Настолько приятного и понятного голоса она давно не слышала. Он словно настроен на ее волну, его хотелось потрогать, нет, не голос, а обладателя, понять, почему. – Меня зовут Виктор. – Она закрыла глаза, впитывая ноты, прячась за мокрой челкой, которая при опущенной голове напоминала непослушный волнистый частокол. – Подожди здесь. – Он вышел, а через мгновения вернулся с теплым покрывалом и дымящимся чаем в кружке. Поставил на стол горячий напиток и, подойдя, аккуратно, словно боялся ее, опустил покрывало на плечи. Но не отошел, оставшись рядом. – Из-за кулона спорили? – она молча кивнула.
- Спасибо, - шевельнула губами, еле выдавая шепотом.
- Можно посмотреть? – она от неожиданности сделала движение назад, приподнимая голову и упираясь взглядом куда-то в шею. «Не подходи». Виктор замер.
- Не бойся, не трону. Где ты его взяла?
- Все, что от мамы осталось, - еще тише.
- Странно, я такой уже видел. Ты его точно не украла? – задумчивость первой части фразы, и словно пощечина во второй.
Виктор и представить себе не мог, что взглядом так можно резать и даже бить. Насмерть. Стальная зелень гневно взметнулась вверх. Она, наконец, посмотрела ему в глаза. Он даже забыл, как дышать, останавливая сердце, словно пытаясь услышать биение ее. Убила. Он смотрел сверху и пытался поймать хоть маленький луч во взгляде. Нет, только холод и надменное презрение. Сердце вспомнило, что пока еще живо, и застучало, разгоняя горячую волну чувств. Пока непонятно, что там, в крови намешано. Реснички девушки дрогнули, и в следующее мгновение она вылетела из кабинета, грохнув дверью, что вода в кружке задрожала и пошла кругами.

Пробегая по коридору, она швырнула плед в того парня, который отвел ее в кабинет начальника. Сердце стучало громче собственных шагов. Что на нее нашло. Она не могла понять. Подняв взгляд, она почувствовала, что не сможет сопротивляться спокойному морю в его глазах. Она боролась с ним, но, чувствуя, что проиграет эту битву, решила отступить. В чем она была неправа, она не понимала. Перед глазами стоял его испытующий, но такой теплый взгляд, а внутри колебался его голос. «Да как он мог так подумать!» - не унималась. Возмущение сменилось сомнением. Может, зря она так! И потом – если их задержали по обвинению, значит, она скрылась из участка, и завтра ей нельзя выходить на работу, к спасателям? Но гордость не позволит вернуться. Она знает, что ей не за что отвечать, а потому, если ей не верят, это их проблемы.

***

«Вот вихрь ходячий. Нет, чтобы сказать просто, что не брала. Обиделась». Виктор тряхнул головой, улыбнувшись одним краем губ. Забрал кружку с чаем и вышел из кабинета. В общей комнате, увидев растерянного Гуцула, остановился.
- Виктор, она ушла, кулон не отдала… - он стоял с пледом в руках.
- Да. Я отпустил. Это ее кулон. Кто она такая?
- Идемте, покажу. – Виктор удивился, но проследовал за подчиненным к монитору компьютера. Тот, кого зовут Гуцул, толкнул маленький чип флешки в разъем и нажал кнопку. На экране появилась запись.

Шторм. Снимают с качающегося борта. Огромные волны очередями пробегают своей мутной силой, что-то пряча в себе. Несколько точек в воде. Очередная волна размывает их по разные стороны, но камера упорно ищет кого-то. Нашла. Наводится резкость. Двое серферов на досках. Необычайно красивое катание, что аж дух захватывает. Виктор следит за маленькими черточками, то скрывающимися, то вновь возникающими в кадрах. Пройти трубу за руки и скрыться. Он удивленно поднял брови, снова тряхнув головой.
- Смотрите, это еще не все.
Съемка продолжалась. Кувырок через голову с разгону по самому краю заваливающегося пика вала. Сердце дрогнуло – они столкнулись и потерялись в пене, оставив на поверхности только доски. Снова разбег. Волна очень сильная, а они в самом низу. Одновременно, в паре метров друг от друга. Взмах руки, плавная дуга. И они одновременно пропали. Виктор ждал, как ему показалось, целую вечность.
- Где они?
- По ту сторону вала.
- Что?
- Они прорезали его.
- Вот чертовка! Это же она?
- Да, и вторая такая же.
- Где она?
- Отпустили. – Виктор полыхнул темными огнями глаз.
- Позвать меня, если она придет. – Гуцул изумленно проводил шефа взглядом и уставился на экран. Запись закончилась.

***

Придя домой, она почувствовала, что стало намного легче от пронизывающего ветра, выгоняющего мысли и охлаждающего мозг. «…я такой уже видел…» - снова его голос. Но что это значит? Где видел? Неужели она найдет хотя бы след брата отца? Девушка подскочила на кровати, на которой уже взмолотила все простыни, так как не спала, а только нетерпеливо крутилась от своих мыслей. К утру она, измучившись вопросами, спозаранку отправилась к участку. Пройдя в помещение, она обнаружила там дремавшего за столом Гуцула. Она молча села на скамейку, поняв, что он тут один. Вид сонного парня, убаюкивая, начал затягивать в дурман бессонной ночи. Тяжелые ресницы бликами отражали рассветные лучи, размывая, а потом и вовсе веки сомкнулись. Она положила локоть на подоконник, уткнувшись в руку лбом.

Легкое, словно касание ветра, пробудило ее движение на щеке. Ресницы дрогнули, и она сразу окунулась в нежный синий океан, раскинувшийся близко-близко, прямо у лица. Несколько мгновений просто грелась в его лучах. А потом, словно очнулась, разорвала оковы сказочного сна и спугнула это ощущение уюта в его глазах, в его запахе, в его близости. Он встал со скамейки и отошел от нее, чтобы не смущать.
- Алоха.
- Алоха, - она сладко потянулась, а он заворожено наблюдал за ее кошачьей плавной грацией, с таким наслаждением сгоняющей сон с тела.
- Вы с самого утра тут, или ночевали на подоконнике?
- Я? А, нет, я пришла, но тут спал этот парень, и я… тоже… Я по делу пришла.
- Вот как? – она утвердительно кивнула.
- Именно. Вы… вчера сказали, что где-то видели такой кулон, как у меня… - он смотрел, изучая мимолетное движение тонкой руки к своей шее, и молчал.
- Я сказал «где-то».
- Вы не знаете? – она вздохнула, поникнув, даже плечи опустились. В глазах мужчины колыхнулась нежность к этой девочке. «Такая живая, открытая, какая-то чистая, что ли».
- Я точно не знаю, он мне попадался на глаза, да и не раз. – Она в надежде подняла глаза на него и даже немного подалась вперед. – Давайте так: мы найдем кулон, а вы меня научите кататься на доске. - Гамма чувств в секунду пронеслась по лицу девушки. Удивление, вопрос, страх, недоверие, остановившись, скорее, на последнем. Склонила голову набок, кивнула:
- Издеваетесь. – Не спросила. Констатировала.
- Что такого я сказал. Понимаете, у меня задание, нужно поймать преступников-серфингистов, мне нужно научиться. Да и я сам давно хотел. Вы же умеете кататься на доске?
- Стоять на борде. - Машинально поправила она, вздохнула, и, разворачиваясь, чтобы уйти, тихо сказала: - Сама найду, зря я сюда пришла…
- Стойте, вы куда? – удивился мужчина.
- Я не умею учить, это чувствовать надо. Алоха. – Она ушла.

И оставила след своего образа. «Разозлилась. Ну что, так сложно научить? Ну и пусть идет, сам научусь, тем более, я кое-что умею», - Виктор, погруженный в свои мысли, ушел в кабинет.
А мысли о девушке и кулоне не давали покоя. «Где я мог его видеть».
- Гуцул, а зачем ты требовал с той девушки кулон?
- Лена.
- Что?
- Ее зовут Елена Кулемина.
- Так зачем тебе нужен был этот кулон?
- В коллекции на том острове есть подобный.
- Точно. Остров. - «Я вспомнил».