Сериалы онлайн

- Здравствуйте, доктор. – Зайдя в кабинет к главному врачу, сказал Виталий.
- Здравствуйте... здравствуйте. Чем могу помочь? – Встав со своего места и поправив очки на переносице, спросил доктор.
- Понимаете, Фёдор Иванович, я хочу забрать Лену отсюда... в другую клинику. – Сказал Абдулов, серьёзно взглянув на врача.
- Знаете, Виталий, я что-то мало понимаю, чем будет отличаться другая клиника от этой. Я не понимаю вашего решению, обоснуйте его. – Ответил Фёдор Иванович, рукой предлагая присесть Виталику. Виталик стоял также, даже не шелохнувшись.
- Просто я так решил. – Сказал Виталик спокойно, вскинув голову вверх.
- Понимаете, когда я провёл повторное обследование Третьяковой Елены и взял ещё раз её анализы на проверку, то обнаружилось, что к тому же она была ещё и беременна до того, как попала в автокатастрофу, - Как можно более аккуратно сообщил ему доктор. – К тому же она нуждается в постоянном массаже позвоночника, что в переведении в другую клинику не сразу будет назначено главврачом, и пройдёт достаточное количество времени, а массаж нужно делать каждый день по четыре раза в сутки в определённый промежуток времени. И к тому же позвоночник – основа жизни человека. От состояния позвоночника зависит не только физическое, но и духовное здоровье человека. Проводить лечебный массаж позвоночника следует очень осторожно, избегая прямого воздействия на позвонки. Не каждый массажист умеет делать этот массаж, а у нас есть первоклассный специалист. Так что прежде чем делать поспешные выводы, подумайте о здоровье вашей... простите... жены? – спросил доктор.
- Жены, - Твёрдо заявил Виталик – А это точно... э-э-э, насчёт беременности? – спросил, промямлив Абдулов.
- Да. Пять месяцев... Вашей жене повезло. Любая другая... умерла бы... и мы были бы бессильны. – Развёл руками доктор.
- А... хорошо, я пойду... – Словно зомби: глаза расширены, в них плещется ужас, какой-то зверёк, загнанный далеко, которому он не давал свободу, держа на цепи.
- Виталий, так вы всё-таки решили оставить вашу жену в нашей клинике? – Спросил удаляющегося Виталия, доктор.
- А... да-да, конечно, до свидания, доктор... – Хаотично пробормотал Абдулов и выбежал из кабинета, хватаясь за волосы, метеором пробежал, сбил по дороге санитарку, медсестру с пробирками, с анализами крови, хаотично пытаясь подобрать упавшие бумаги, бежал, с остервенением сжимая ключи от машины в руке, отчего ключи, больно сдавили кожу его рук.
- Молодой человек... Вот ни стыда, ни совести... – Донеслось ему вдогонку, отчего он, только прибавил шаг, переходя на бег, пробегая мимо одной из мамаш, столпившихся около кабинета гинеколога.
Выбежал на улицу, добежал до своей машины, открыл дверь и, садясь в неё быстро повернувшись к Альбине, сказал на одном дыхании:
- Как она могла не сказать мне о беременности?! А ты?! Как, чёрт возьми?!
- Э-э-э, герой, децибелы чуть убавь... раскричался он тут, понимаешь ли... – усмехнулась Альбина и с нотками грусти, взглянув на него, ответила:
- Она, думаешь, вообще догадывалась об этой беременности?.. Если буду рассказывать издалека, то долговато будет, дослушаешь? – Спросила Альбина тяжело, вздохнув.
- Давай, терять уже нечего... убью! – зарычал он, с силой ударив по рулю.
- Эй, ты мне ещё покалечь Ленку, сама убью! – пригрозила она.
- Да ни трону я её! Давай, рассказывай, что там... – отмахнулся Абдулов.
- Началось ещё всё с... наверное, ты догадаешься... Как ты не стал приходить с работы. Вот сейчас молчи. Просил издалека и подробно, вот тебе и... Ну, так вот. Думаешь, жаловалась она на тебя? Неееет, как бы ни так! Клещами из неё всё вытаскивала!.. – Усмехнулась Альбина, вспоминая эти моменты, и как Лена долго упиралась, мямля что-то нечленораздельное. – Ну, так вот... А помнишь, из окна выпрыгнула, экстрималка, ёпть, и про сердце, наверное, тоже помнишь... А свои наркотики ещё помнишь? – нагло взглянула в его глаза она, прищурилась и продолжила, - Вижу, что помнишь, а свои уголовно наказуемые выходки тоже помнишь?
- Стоп! Ты тему не меняй, ты мне про беременность, я не просил мне тут вспоминать про мою жизнь бывшую. – Сказал Виталик, смотря на Альбину.
- Ммм, так всё-таки бывшуюююю, – протянула Альбина, криво ухмыляясь – Ну-ну...
- Я же просииил – устало проговорил Виталик.
- Лааадно, не ной только, ещё мне тут захлюпай, хватило Ленки с её соплями. – Вздохнула она.
- В-общем она не знала о беременности. Наверное, тебе знакомо имя Денис? – получила кивок на свой вопрос – Ну, так вот... Он любит Ленку... и не смотри на меня такими глазами! – пригрозила она ему глазами – Да, любит... И давно! Ещё со школы, а ты вспомни, как вы встретились, а Ленка уши развесила в институте, а с каким слезами ко мне прибегала и ныла не плече... дай вспомню её слова, ааа... «Он меня не... не замечааааееет...» - захлюпала Альбина носом, изобразив Лену. – Ага-ага! Именно так и было дело. А Денис ей счастья захотел дать, хм, я не одобрила, но он такоооооое Ленке набаламутил... знаешь, что наболтал? Сказал, что я с тобой... извини, конечно... развлекаюсь, - сказала Альбина и заметила изучающий взгляд Виталика. Вот так фокус-покус... Ээээто еще, что за выходки???
- Э-э-э, браток! Что за взгляды?! Абдулов очнись или получишь в нос! – замахала она перед его лицом внушительных размеров кулаком. Ну, не зря же она вместе с Леной когда-то ходила на секции бокса.
- Чего ты машешь своей рукой, ни за что на свете не поверю, что ты сможешь ударить... – усмехнулся Абдулов.
- Я тебе мало того скажу, ударю и Ленку сдам – усмехнулась Альбина, шаря по сумке.
- Смотри, вот как мне уделала телефон, чинить надо, а всё никак не отнесу. – Расхохоталась она над его выражением лица.
- Да нееет, чё ты мне заливаешь? Не могла, она даже муху не смогла бы обидеть! – заявил уверенно Виталик.
- Обидела и многих! Ладно, мне некогда тебе тут доказывать... Ты рассказ просил! Так вот, конец такой, что мы с ней поссорились, нет, она-то сказала, что я статус в её глазах потеряла, но она не позвонила бы мне, если бы поверила в слова Дэна, так что... Ленка молоток большой!.. Ну, и вижу, она на полу валяется, когда нашла её... Ну, вот и рвалась она в ванную и там наделала делов, вот так я и узнала, что кхм-кхм, твоя девушка залетела, а её парень неизвестно где шляется! Кстати, что за стоны тогда были в гостиной, когда пришёл её забирать? – Хитро стрельнув глазками, спросила Альбина.
- Во-первых, не девушка, а жена моя! Запомни и этому ублюдку... друг ещё называется... передашь ему тоже, что жена она моя ясно?! – прорычал он. – А во-вторых, что тогда было это уже не твоё дело! Всё ясно? – спросил он.
- Ну, в принципе, да, только про жену что-то от Ленки ни слова не слышала о вашем замужестве. – Отвернулась от него Альбина, сложив руки под грудью.
- Я сказал мы жена и муж, супруги! Значит, так оно и есть! Всё! Закрыли тему! Ленка тут остаётся, так лучше! Тебя домой завезу и встречу как раз этого... друга, мать его! – Сказал Абдулов и завёл машины, поворачивая руль машины налево, уносясь всё дальше от клиники, откуда из окна выглядывала светлая голова, всё это время наблюдавшая за машиной.

«Чёрт! И как я могла вообще ей поверить? Дурааа!!!» - думала Лена, лёжа на больничной кровати.
Вдруг в помещение зашёл врач, и что-то неся в руках, сказал Лене:
- Елена, мы не имеем права задерживать Вас в больнице дальше, так как Вы вполне можете и сами обходиться без нашей помощи.
- Доктор, прошу Вас, мне просто надо полежать тут хотя бы три дня, а лучше неделю... Прошу Вас! – сказала Лена. Накрыла руками лицо и зарылась в своих волосах. Чёлка на боку, красные опухшие глаза. Вид не внушал, что перед тобой сидит вполне здоровый человек.
- Елена, но зачем Вам это? Вас ждёт муж, который вообще сегодня хотел Вас забрать отсюда... я бы даже двумя руками «за» был бы, если бы не Ваша просьба. Должен сказать Вы удивительно быстро предусмотрели такую реакцию своего мужа... надо же!.. – сообщил доктор, присаживаясь на одну из свободных кроватей в палате.
- Муж? – удивлённо спросила она, но когда поняла в чём дело, тихо прошептала – Сука... – зло взглянула на окно, в котором пятнадцать минут назад исчезло чёрное BMW.
- Вы что-то сказали? – спросил её Фёдор Иванович.
- Нет-нет, я домой пойду, моя выписка готова? – спросила Лена его, вставая со своей кровати, и, надевая олимпийку.
- Да, конечно! Я рад, что вы образумились. – Ответил доктор и вышел из палаты, плотно прикрывая дверь.
- А кто-то так рад будет... чёрт!

***
- Алло, Лер, ты можешь за мной подъехать ко второй областной больнице? – без всяких «Привет», «Я тебе не помешала», начала Лена, только Козлова взяла трубку на том конце провода.
- Привет, Лен. Слушай, через три минуты буду там. Сейчас не буду спрашивать, что случилось, да как, да почему, потом мне расскажешь что нужно, а что не надо опустишь. – Быстро проговорила Лера на том конце, и послышались прерывистые гудки.
Аккуратно приоткрыла входную дверь больницы. Ступеньки... Сделала первый шаг и остановилась. Подняла голову вверх, сверля глаза безграничное небо, пытаясь что-то спросить, что-то сказать, как-то понять ЕГО, спрашивая у его небесных глаз. Как всё пройти и остаться живым?.. Борьба за выживание, как остаться в живых, существовать, но без него, как? Разум говорит одно, сердце твердит другое, постоянно колит, будто говорит «Постой...». Но она уже решила. Она должна, она обязана забыть его несмотря ни на что! Сколько раз давала себе обещание, давала команду забыть, но сердце отказывалось повиноваться этим словам, разум твердил обратное, ссылаясь на его характер, поступки, действия... А она его любит, интересно, за что?
Любовь и ненависть – два силуэта, которые прочно засели и в сердце и в мозгу, давая какую-то пульсацию при одном только его виде. Любит, но не понимает.
Лёд. Его глаза напоминают ей лёд, который невозможно растопить лишь в ЕГО глазах. Огонь... Он не способен растопить лёд в его глазах. Лишь потухает, как щелчок, как пепел оседает на ковёр, сжигая мелкими искрами мягкие ворсинки.
Ребёнок... Чёрт! Маленький комочек, маленький малыш... погиб. А всё он! Он виноват! Если бы он не пришёл, то малыш был бы жив и здоров!..
- Ленка! – крикнули со стороны. Медленно спустилась с двух ступенек, встала на третью. Голову закружилась, в глазах потемнело. Захотелось ощутить своим лицом, какой он, асфальт. Уже наклонилась вперёд, чуть не покатилась со ступеньки, но кто-то держал её за талию, в очередной раз, спасая от необдуманных действий.
«И снова меня спасают высшие силы, Господи, за что ты так со мной? Почему не даёшь спокойно сдохнуть где-нибудь, пусть меня потом заживо загребут... ну что тебе стоит, чёрт!» - подумала Лена, оборачиваясь назад, раскрывая глаза.
- Спасибо, – сипло произнесла Лена, заглядывая в эти пустые глаза, которые лишь не моргая, смотрят на неё.
- Не за что, будьте осторожны. – Произнёс мужчина и быстро пробежал мимо неё, скрываясь за поворотом.
- Не поняла? И так сбежать ... – пробубнила себе под нос и зашагала в сторону машины.
- Привет, Лер, – Сказала Лена, садясь в машины.
- Привет. Знаешь, можешь сейчас начать мне рассказывать, что там приключилось, и что ты делала в этом месте, довольно-таки необычном... – Сказала Козлова и завела машин, проезжая мимо детской песочницы, неизвестно откуда здесь взявшейся.
- Я была беременна, потеряла ребёнка, счастье и всякий смысл жизни – сказала Лена, уткнувшись в шарф, вдыхая чуть морозный воздух.
- Я, конечно, знала, что ты экстремальная девушка, но как ты умудрилась потерять ребёнка? – Спросила Лера, свернув на новом повороте.
- Машина сбила, – Хрипло произнесла, повернувшись в сторону, вглядываясь в пролетавшие пейзажи.
- Чёрт! И как только ты умудряешься влипать в такие ситуации? И ведь говорила тебе при первой нашей встрече, когда заговорили о твоих личных отношениях с ним... говорила тебе, что пора завязывать с ним и его истеричным характером!
- Хватит! – простонала она, снова поворачиваясь в сторону Леры, - Я завтра же расставлю все точки над «i»! – сказала Лена и замолчала.
- Это, каким же способом, заявишься к нему и что дальше?
- Это уже не важно, главное я скажу то, что хотела, этого будет достаточно... Давай закроем тему, я очень устала.
- Как знаешь, но потом не говори, что я тебя не предупреждала! – сказала Лера и свернула в их двор.

Глава 16

Эх, вот она великая поговорка: «Утро добрым не бывает...» Поистине умные пророческие слова, которые были сказаны свыше кем-то очень умным.
Будильник выкинула с пятого этажа, сломала ручку от двери, пролила чай на белую скатерть, порвала любимые джинсы, разбила кружку с божьей коровкой, из которой обожала пить яблочный сок. Обожгла палец, проклиная всех, кого только знала, всеми языками, которые только знала, всеми словами из своего второго словаря с большим запасом гламурных словечек что-то вроде «Твою да через колено...»
- Лерааааа, мать твою, ты ещё дрыхнешь в восемь часов утра? – заорала Лена, после происшествий, случившихся за одно только утро у неё. – А-а-а, за что мне это всё-ё! – заныла она, хватая с плиты турку с кофе, которое пролилось на всю плиту, но, не останавливаясь на достигнутом, а скользя дальше, пытаясь вывести Лену ещё больше. Она с огромной яростью кинула турку с кофе, которое было уже порядком остывшее в мусорное ведро, схватилась со всей силой за волосы и завыла не своим голос. С грохотом опустилась на стул, откинулась на мягкую спинку стула, прикрыла глаза, но тут же, как будто обожглась, открыла их.
« Чёрт! Когда же я тебя забуду?! Сгинь нечистая, тьфу! Дурааа!!! Чёрт, надо срочно что-то делать с этой зависимостью... блин, и как? Заменить чем-то, сделать себя зависимой от чего-то другого, более сильного, мощного... наркотики... о большем и мечтать не стоит! Чёрт, что несу! Чёрт, ненормальная дура, ебанутая! Чёёёёёрт, срочно надо поговорить с ним и расставить все точки... над «е»... аааа... и, е, ё... КАКАЯ К ЧЁРТУ РАЗНИЦА! НАДО ПОГОВОРИТЬ И ВЫЯСНИТЬ ВСЁ! НАДО ОСВОБОДИТЬСЯ ОТ ЭТОЙ НОШИ! НЕ ХОЧУ БЫТЬ ЗАВИСИМОЙ... НЕТ!!! Божеее... за что ты так со мной? Виталиииик... а ты почему так со мной? Я ведь хотела лишь быть с тобой, любить и быть счастливой рядом с тобой! ЧЁРТ! А ТЫ, СУКА, ОБРАТИЛ ВСЁ ПО-ДРУГОМУ, С ДЕРЬМОМ СМЕШАЛ, ЕЩЁ И ГРЯЗЬЮ ПРИСЫПАЛ! МРАЗЬ! НЕНАВИЖУ, СУКААААААААА!»
Ударила кулаком по столу, отчего донёсся гул, вой и крик:
- Ленааа! Твою мать, зачем так стучать?! Я спаааааать хочуууу!..
«Спать хочешь, ну-ну!» - усмехнулась Лена, и, схватив с вешалки свою куртку, выбежала из квартиры, плотно прикрыв за собой дверь. Достала из кармана ключи от машины и, выключив сигнализацию, открыла дверь, села за руль, блаженно улыбаясь. Давно она вот так вот не сидела... Отдаваясь ветру, машине, которая несёт её навстречу неизвестному. Она обожала скорость, адреналин... Любила лихачить на дорогах, подрезая иномарки. Всегда глупо улыбалась, выглядывая из окошка машины, водителю той иномарки, которую она подрезала. Вот и сейчас с улыбкой на всех скоростях пронеслась мимо чёрного Мерседеса, порезвилась рядом со стареньким Жигули, проскочила Ладу, попыталась протиснуться рядом с BMW, но машина невидимого водителя за тонированными стёклами дал по газам и оторвался от преследования в виде неё.
Но не успела она проехать и одного метра, как рядом с ней снова пристроился чёрный BMW, сигналя. Вот опустилось окно рядом с водительским местом, и сознание обжёг образ мужчины, от которого она собиралась избавиться, поговорить и исчезнуть из его жизни, да и свою перечеркнуть красным крестом. Надавила на газ, пытаясь оторваться от машины, но впереди стояла пробка из многочисленных машин, которые тормозили на светофоре. Чёрт! Светофор – преграда, причём ощутимая. Повернула голову в сторону BMW, но машины уже и след простыл. Повернула голову вперёд и чуть ли не завыла от досады. Впереди красовался громадный капот BMW, а пробка уже рассосалась... светофор остановился на зелёном свете. Но Лена не могла ехать дальше, путь преграждала не хилая машина, которую будет не просто объехать. Посигналила несколько раз с остервенением. Плюнув на всё: на все обещания, на всё, что давала себе, какие были её принципы, что она думала про него... на всё плюнула и открыла дверь свой милашки. Выскочила на дорогу и крикнула:
- Дай проехать!
А машины проезжали стаями птиц, проезжали и сигналили, видимо, пытались вразумить этих двух людей, и требовали освободить им дорогу.
- Лена... – не веря своим глазам, прошептал Абдулов, покачивая головой в сторону.
Вздрогнула, услышав своё имя из его уст. Хлопнула дверь. Но, тут, же опомнившись, открыла дверь машины и села на сидение, захлопнув дверь, закрыв её со своей стороны, потому что видела как стремительно к машине подбегает ошарашенный Виталик.
- Абдулова! Немедленно открой дверь, иначе я тебя увезу на этой машине на прицепе... Лена! Чёрт! Упрямица! – кричал он, рычал, пыхтел.
«Что? Абдулова? Я? Он рехнулся! Нееет! Снова быть с ним равносильно смерти... Я не хочу умирать больше... хватит с меня!»
- Я никогда не была, не буду твоей женой Абдулов, слышишь?! Никогда! Отойди от машины и убирайся отсюда, иначе это может только хуже кончится, тебе это надо? – сказала Лена, стараясь не выпрыгнуть из машины и как к источнику воды присосаться к его губам, вдыхать его запах, наполнять себя жизнью, воздухом... ей нужен был кислород. Он слишком близко... Как наркотик, но недоступен.
- УБИРАЙСЯ! – закричала Третьякова, что есть мочи, стукнув по кожаному рулю, падая головой на руль.
- Лена, я по-хорошему прошу, открой... дверь. – Чётко проговорил он каждое слово.
- Нееееееет! Нет! НЕТ! Уйди! Я прошу! Нет! Мне плохо, уйди... прошу! – совсем обмякла. Слёзы текли по лицу, капая на голубые джинсы, оставляя синие разводы на её ногах, кофте... на лице.
- Лена! Ты слышишь меня, Лена! Чёрт! – стукнул с силой по стеклу окна, одёрнул руку. Она кровоточила. Стёкла рассыпались на дороге. Нащупал кнопку, дверь открылась. Лена была без сознания. Обхватила руль руками, голова лежала на руле.
«Боже, до чего я довёл свою девочку... Ленка, малыш...» - подхватил её на руки и быстрым шагом направился к своей машине. Поставил её машину на сигнализацию. Аккуратно положил её в салон своей машины, прикрыл дверь. И сев на водительское сидение, поехал в направление своего, нет... ИХ дома...

Глава 16

- Ммм, я в раю? – улыбнувшись, прошептала Лена.
- Если это можно так назвать, то да. Дома у нас рай раем, - усмехнулся Виталий, присев на кровать рядом с Леной, которая вмиг прекратилась в человека с бронежилетом, который готов защищаться не то, что на жизнь, а насмерть.
- А... что я тут делаю? – ощетинившись, сдавленно прошипела Лена.
- Живёшь, - пожал плечами Виталий.
- Абдулов, не ёрничай! – Взревела она. – Я спрашиваю про другое, и ты это прекрасно знаешь!
- О чём? Ах, да! Это о том, что ты сбежала от собственного мужа из собственного дома? Так это дааа, я знаю, - усмехнулся Виталик.
- Ты мне не муж, чёрт возьми! И я хочу жить отдельно от тебя! – прикрикнула Третьякова и не известно Абдулова ли...
- Лен, я тебе по-хорошему говорю: я тебя никуда не выпущу из этого дома, НАШЕГО дома! – Выделил он и, поднявшись на ноги, стоя уже в дверях, сказал:
- Мне больно понимать, что я для тебя ничто... Мне очень грустно от понимания всего того, что происходит с нами. Ты так далеко... У тебя есть собственный мир, в котором тебе хорошо, но... без меня...
- Стой! – крикнула она, но дверь закрылась. Холодок пробежался по спине, лицо застилало гримасой ужаса. Откуда, откуда он знает? Читал? Нет, не верю! Он... читал?.. Да нет, он никогда не шарил по её вещам, ему было безразлично всё, что было связано в ней. Да она никогда не поверит в искренность его слов, с точностью процитировавших ЕЁ слова. Он просто присвоил её часть души, думая этим откупиться от неё. Ее же душой! И тут он ошибся, и тут он просто позаимствовал её душу, её кусочек жизни, которую она описала... в тетради... Стоп! А где тетрадь, её дневник жизни?.. Где он?
Резко встала с мягкого дивана и, открыв один из многочисленных шкафчиков, аккуратно приподняв одежду и своё бельё, оглядевшись, не увидела своей тетради. Ну, конечно, не стоило даже ждать того, что он положит её вещь на место, законное место!.. Перевела взгляд на прикроватную тумбочку, посмотрела на большой комод, стоявший около дивана, и заметила какие-то осколки. Оставив многострадальный шкаф куковать без её присутствия, потерявшая всякий интерес к нему Лена, подошла к комоду и, смотря на эти осколки, заметила, что это те самые осколки, которые составляли ранее рамку её фотографии. Взгляд в сторону и её глаза загорелись дьявольский огнём, охватывая огромное пространство. Воздух накалился до предела, дышать стало нечем, просто кислород тоже исчез вместе со всеми существующими проблемами и страданиями в этой жизни. На фотографии, в ЕЁ рамке, для ЕЁ фотографии стояла ИХ фотография, сделанная давно, ещё тогда, когда не было этого всего, было лишь счастье, которое со временем быстро улетучилось, оставляя чуть едкий дымок от себя, запах горечи счастья, вкус смеха на губах. Когда?.. Когда он вставил её? Хотя не это было самым главным... Что с ним? Он изменился? Её больше интересовало, что произошло, что подтолкнуло его взять из её альбома эту фотографию, которую она подписала на обратной стороне – повернула рамку – да, так и есть. Та надпись, которой она решила «украсить» эту фотографию: «Я и мой любимый». Нет смысла говорить что-то, просто на душе стало теплее, что-то новое зародилось там... глубоко внутри, от понимания того, что ему хоть чуть чуточку не наплевать на неё. А она вот так вот – строптивая. Наивна. Она романтик. А лужи высушены, ты нужна, её глаза блестят, губы дрожат, захотелось просто упасть на колени и плакать, просто плакать и улыбаться. Она быстро дорисовала его образ, не подумала, что может у него есть что-то такое, что-то скрытое, что он не захочет сразу показать, не захочет САМ рассказать. Обычно женщин разгадывают, а тут по-другому. Он захотел, чтобы она, именно она, а не он, разгадала его. Всего лишь вода – женские слёзы. Не было смысла говорить самой себе, что он самовлюблённый дурак, кретин... любимый. Всё это в сердце, всё значимо, всё понятно и давно изведано. Это её архив, её сердце. Всё хранится в нём, на нём, в душе, которая изрезана лезвием жизни. Откинула голову, улыбнулась и посмотрела на окно. Да ничего не изменилось. Лишь небо плачет, лишь плачет, изредка всхлипывая, лишь думает вместе с Леной... лишь любит... плакать...
Опомнилась. Не особо надеясь, подошла к двери и дёрнула несколько раз. Что и требовалось доказать. Он закрыл её. Ведь знал, что она может сбежать. Знал что она упрямая, знал, что она его любит и ждёт его слов любви. Но он не торопился с ними, оттягивая такую сладкую минуту, которой она грёзила, но знала, что не дождётся...

***
Господи, за что? Чёрт! Не получается у него... не может он понять её любовь. Что она нашла в нём, что? Не понимал. Страдал. Убивался. Пытался понять. Но кто-то сверху не давал ему этого сделать, кто-то держал его невидимой рукой. Но как больно понимать, что она его любит. Но ведь что-то, же она нашла в нём. Больно понимать, что у него есть кто-то, кто хочет быть с ним, любить его. Кто-то беспокоится о нём. Она хочет уйти, но он не может ей этого позволить. Просто не может, просто не получается. Любить, а как это? Он не знает. Он просто инстинктивно понимает, что без этого голоса, без этих ненавистных ранее им глаз, без этих пшеничных волос, без неё... он не сможет. Он просто скончается в какой-нибудь приближённой канаве. Да будь это хоть чем! Он не может жить без неё! Но разве это ли не называется любовью? Он не знает. Но почему? Получается, что Лена страдает не меньше его и даже намного больше. Его мысли настолько ничтожны, что от понимания всего этого становится тошно, больно и обидно. Как Лена, как она?
Шагая по пустой дороге, думал Виталик над всем тем, что произошло в его жизни, что изменилось. Он лишь с грустью в глазах наблюдал, как в безлюдной тишине на лавочке под этим дождём греется какая-то пара, влюблённая парочка. Молодые люди сидели, обнявшись, близко друг к другу. Захотелось ощущать под подушечками своих пальцев нежность её кожи, запах её волос. Ленка. Как много он потерял за своими бесчисленными похождениями налево... Ха! Слишком много приходится налево, право тоже пострадало...
«Нет! Не может быть. Почему меня трясёт, лишь вспомню о ней? Нет! Я не могу любить, не умею! Это лишь иллюзия, красивая обманчивая иллюзия!..»
- Ленка, за что нам всё это, ха что?.. – прошептал он в пустоту, вдыхая чуть морозный воздух в лёгкие, понимая, что он всё-таки ЛЮБИТ её.