Сериалы онлайн

В каждом маленьком растеньице,
Словно в колбочке живой,
Влага солнечная пенится
И кипит сама собой.

Эти колбочки исследовав,
Словно химик или врач,
В длинных перьях фиолетовых
По дороге ходит грач.

Он штудирует внимательно
По тетрадке свой урок
И больших червей питательных
Собирает детям впрок.

А в глуши лесов таинственных,
Нелюдимый, как дикарь,
Песню прадедов воинственных
Начинает петь глухарь.

Словно идолище древнее,
Обезумев от греха,
Он рокочет за деревнею
И колышет потроха.

А на кочках под осинами,
Солнца празднуя восход,
С причитаньями старинными
Водят зайцы хоровод.

Лапки к лапкам прижимаючи,
Вроде маленьких ребят,
Про свои обиды заячьи
Монотонно говорят.

И над песнями, над плясками
В эту пору каждый миг,
Населяя землю сказками,
Пламенеет солнца лик.

И, наверно, наклоняется
В наши древние леса,
И невольно улыбается
На лесные чудеса.

Имеются в наличии
(и дело их труба!)
пустые гнёзда птичьи,
дворняжек худоба,

сосулек пальцы талые,
летящие с крыльца,
и скорбные, усталые,
озябшие сердца,

деревьев обмороженных
испуг и забытьё...
Сдала бы что хорошее –
дождёшься от неё!

Весна дороги грязные
и клочья серых ват
меняет на прекрасный, на
возвышенный наряд.

И видя это синее
святое бытиё,
душа моя, уныние
сдавай в утильсырьё!

Ласкайся, сердце, бабочкой
к деревьям и цветку,
и к первым встречным барышням
прильни как к роднику.

Пусть солнца цветик аленький
сияет над страной,
и горе – пишут с маленькой,
а Счастье – с прописной!

И как-то иначе, торжественно
глядятся дерев терема.
И женщин походки божественны,
и сводят нас тотчас с ума.

И сыплют серёжками тополи,
и птицы галдят поутру,
чтоб мы, не дай бог, не прохлопали
волшебную эту пору.

И облако белою лодкою
глядит на землян с высоты.
И снова душа моя кроткая
с природою этой на "ты".

Едва намечены пунктиры
природой созданных миров.
Ещё неясно в этом мире
кто будет мёртв, кто жив-здоров.

Ещё душа полувоздушна
и первозданна ткань её,
ещё взирает равнодушно
она на это бытиё...

Но в клейком воздухе разлитый
полунамёк, полупризыв!
Но этот нами позабытый
бог весть каких времён язык!

Но сонной рощи колыханье,
где пальцы воздуха легки,
но это свежее дыханье,
но эти чистые стихи!..

Что за чудо-пируэты,
что за чудо-вензеля!
Вновь пошли искать поэты
вдохновение в поля.

День тепло дарует щедро
бедной плоти и листу.
Наполняет солнца цедра
буйным светом высоту.

Запах булочек и хлеба
от домов невдалеке.
О, прислушайся! У неба
столько слов на языке!

Сколь тепла у первой ноты
захмелевшего скворца.
Заноси, дружок, в блокноты
птичьи речи без конца!

Там, где тропочка ковылья
в жизнь впадает, словно в стих,
пусть душа парит на крыльях
невесомых, слюдяных.

Пыль родного переулка.
Вид родимого угла...
Ох, не зря так гулко-гулко
сердце бьет в колокола!

Еще неясен путь души:
сквозь тернии или сквозь трели.
И не касались акварели
густых лучей карандаши.

Но жизнь, – как чистая страница,
как свет кометы огневой.
И плоть трепещет, словно птица,
захлебываясь синевой.

И издалёка в мир убогий
уже струится благодать. br> И до небес, как и до Бога,
рукой подать.

Без прав на ордер и прописки
Она живет еще, пока
Хозяева у вод каспийских
О встречный ветер рвут бока.

Но очень скоро, очень скоро
Запляшет над ветвями сор,
И будет снова брошен город
Горластым птицам на разор.

И под глумление сорочье,
Всю голубую от обид,
Они звезду погонят ночью
По самой длинной из орбит.

Еще снежок лежит, не тая,
Мороз предутренний жесток,
Но звезд разрозненные стаи
Летят на северо-восток.

И слышу с обрыва
глухого лесного оврага,
что голос небес
надо мною предельно высок,
и в глинистом русле
бушует прозрачная влага,
и в жилах деревьев
бушует коричневый сок.

Я так осторожен
и так неуклюже галантен
с кизиловой веткой!
Но капли безбожно вкусны
и сыплются щедро,
лишая ненужных гарантий
опять не влюбиться
и выйти сухим из весны.

Уже в полях по снежным пятнам
Гуляют первые грачи,
И соком жизни благодатным
Текут горячие лучи,
И под напором их атаки
Снега сникают,
И Весна
Кабалистические знаки
Смывает с мутного окна...

И Солнце пестует природу,
И плавится озерный лед,
И свет живой в живую воду
Из Ока мудрого течет.

Зима российская – морока,
Что как бы соткана из бед,
А тут, похоже, на два срока
Ей случай выправил билет.

Сперва, играючи, без злобы,
К восторгу здешней детворы,
Она насыпала сугробы,
Где были скверы и дворы.

Затем смела вокруг все вехи
И огласила лейтмотив, –
Досель невинные потехи
В разбой вселенский обратив.

Поди, возьми ее под стражу,
Отринь попробуй от крыльца.

А не достало все ж куражу
Сыграть всю пьесу до конца...

Что вот чуть-чуть – и лопнет панцирь почки,
И распушусь наивно, как птенец.
И зимний мой безжизненный венец
Пробьют упруго-клейкие листочки.

0, ветры, вейте! Солнечный прибой,
Ломись в окно, топи зиму в потоках –
Я растворюсь в просторах синеоких,
Я быть хочу пропитанной тобой!

И не страшны мне заморозки ночью,
Когда зима висит на волоске.
Сегодня первоцветами в леске
Следы весны я видела воочию.

Теперь уж не молить, не уповать –
Держись, зима! Верней, прощайся с жизнью.
И не суди, что у тебя на тризне
Весны рожденье буду обмывать.

Грядет весна. Из утренней купели,
Пустив на плечи ливень золотой,
Под благовест малиновый и трели
Ворвется в мир, сияя наготой.

И мир, ее забывший, задохнется
От смелости наивной. Как дитя,
Она, привстав на цыпочки, до солнца
Дотянется до ясного, шутя.

И обхватив доверчиво за шею,
К нему прижмется нежною щекой.
Оно, врасплох застигнутое ею,
Надолго потеряет свой покой.

И встрепенутся чаши и долины,
Оставив жизнь, что праздна и пресна.
Готовы ли? Уже сосульку – клином –
Вбивает в зиму капелька-весна.

Проснулся мир, стряхнул с себя дремоту,
Влюблённые, почуяв дух весны,
Отращивают крылья для полёта,
Хоть цели у полёта не ясны.

Настал гормона праздник, кровь клокочет,
Толкая на безумства и грехи.
В лесах и парках, как бы между прочим,
Плодятся зайцы, зацветают мхи.

И кот пустился, хвост задрав лохматый,
По комнате с волнением скакать,
Хотя ему, почётному кастрату,
Причины вроде нет переживать.

И голуби воркуют элегично
С шуршанием деревьев в унисон,
И гадят втрое больше, чем обычно
На мой свежепокрашенный балкон.

Но я на божьих тварей не в обиде.
Подхвачен ввысь крылом ветров шальных,
Парю, ловлю весенние флюиды
И без остатка растворяюсь в них.