Сериалы онлайн

- Потанцуем, - обожгло ее горячее дыхание Виктора.
- Нет, спасибо.
- Елен Никитична, - старательно выговорил парень, - тут нет никакого подвоха, я просто хочу с Вами потанцевать.

Лена медленно подняла голову, и в который раз поразилась, насколько гениально этот мальчишка владеет выражением своих глаз. Обычно хитро прищуренные, сейчас они являли собой чистую и откровенную гладь. Ей внезапно до боли захотелось почувствовать, как он двигается, ощутить его руки, ведущие свой особенный танец на ее теле.

- Нет, - сказала она скорее себе, чем ему и отвернулась, уткнувшись в коктейль.
Виктор усмехнулся и подался вперед. Он намеревался приобнять девушку, но небрежно откинутые волосы приоткрыли такую нежную и трогательную шейку, что, нервно сглотнув, он, не отдавая себе отчет в своих действиях, прикоснулся к ней губами.

Она резко отстранилась, и, опрокинув пару стоящих на краю бокалов, выскочила из-за стола.

- Лена… Елена Никитична!

Виктор повторил ее путь, за исключением того, что от его рывка на месте не устоял весь столик.
Пробираясь сквозь толпу танцующих в пьяном дурмане людей, Лена, казалось, сама исполняла причудливый танец. От дыма резало глаза, все тело горело изнутри, жар накатывал волнами и заключал в свои объятия, исключая абсолютно ледяной участок кожи на шее, где еще недавно прикасались губы Степнова.

Задыхаясь от возбуждения и быстрого бега, она вломилась в женский туалет. Обхватив двумя руками умывальник, Лена попыталась выровнить дыхание.

- Считать до десяти. Один… два… Господи, как там дальше…

Кулемина осторожно подняла голову, взглянув на свое отражение в огромном зеркале. Оттуда на нее смотрела абсолютно ненормального вида девица с лихорадочно блестящими глазами.

Он давно потерял Лену в толпе, и лишь какое-то звериное чутьё вело его в правильном направлении. Если бы Витя толкнул дверь хоть на толику сильнее, она бы просто слетела с петель.
Девушка стояла к нему спиной, бездумно изучая свое отражение:
- Это не я, - осипший голос лишь утвердил ее в своей правоте.
- Тогда нас точно ничего не сдерживает.

Лена так и не поняла, в какой момент она вместо холодного мрамора умывальника почувствовала в своих руках его обжигающее сквозь одежду тело. Быстрый, жесткий поцелуй, и Степнов легко приподнимает ее под бедра. Скрестив ноги за его спиной Лена, окончательно смирилась с тем, что вблизи этого мальчишки просто не властна над собой.

Его рука скользнула к пряжке:
- Помоги мне, - прошептал Виктор, - не могу расстегнуть!
Одной рукой впиваясь ногтями в его плечо, она завела вторую себе за спину, пытаясь нащупать окончание пояса.
- Потяни! Сильнее!

Оторвавшаяся от ремня пряжка со звоном пролетела по гладкому кафелю пола, дав возможность Виктору приспустить брюки. Грубо усадив ее на край умывального столика, он на секунду отстранился и дернул вниз легкую майку. Достаточно глубокий вырез оголил Лену почти до пояса. Он медленно провел пальцами по напряженным соскам, и резко сжал ее грудь, вызывая протяжный стон.
Лена запрокинула голову, мысленно моля о том, что бы это никогда не заканчивалось. И словно в насмешку над ее просьбой, Виктор властно стянул девушку с умывальников и развернул к себе спиной. Податливая в его руках Лена крутанулась, не придав значения треску раздираемой футболки.
Штаны, висящие на ней, с легкостью скользнули вниз, повинуясь требовательным движениям парня.
Одновременно она почувствовала холод мраморного столика, и жар его плоти.
Ее рука судорожно сжала гладкую поверхность крана. Казалось еще один толчок, и она его просто оторвет.

Нарастающий темп движений и уже оба не могут сдержать стоны, прорывающиеся сквозь неровное дыхание. Чувствуя какую-то первобытную агрессию, он сжал рукой горло девушки, и, навалившись на нее всем весом, впился зубами в плечо. Это стало последней каплей, и волна дикого оргазма накрыла ее с головой. Ощущая это, Виктор перестал сдерживаться, и его рык стал финальным аккордом.

Еще пару минут они стояли в прежнем положении. Успокаивая бешено бьющиеся сердца, и пытаясь выровнять дыхание. По мере того, как прояснялось сознание, приходило и понимания того, что произошло.

Лена очнулась первой, оттолкнувши от себя Витю, включила воду и потянулась за бумажным полотенцем. Глядя, еще немного затуманенным взглядом на столь обыденное поведение девушки, он лишь хмыкнул и присоединился к ней. Одевались они тоже молча. Разорванная майка Лены, отделенный от пряжки ремень Степнова и потоптанные внизу джинсы у обоих, здорово дополняли взлохмаченные волосы и выражение расслабления на лицах.
Окинув критическим взглядом эту картину, Лена выдавила из себя:
- Попрощаешься за меня с командой.
- Лен, - он попытался придержать ее за локоть.
- Не надо! - она не оглядываясь, вышла.

Виктор стоял посреди женского туалета самого модного клуба Москвы и задумчиво теребил оторванную пряжку.
Почему-то не ощущалось ни чувства превосходства, ни чувства победы. Ему на удивление давно не было так спокойно.
Ввалившаяся кучка ярко разукрашенных девчонок, попищав немного для приличия, стали окидывать парня заинтересованными взглядами. Проигнорировав наигранно возмущенные вопросы, он быстрым шагом вышел из помещения.

Выйдя из клуба Лена, остановилась в нерешительности.

Вернуться домой к Васе сейчас было кощунством.
Идти к Жене, значило бы рассказать ей все.
Ей безумно захотелось к себе домой, в старую квартиру деда, которую тот оставил внучке, уезжая к своему сыну в Швейцарию. Но, к сожалению, там сейчас жили квартиранты, а подписанный договор, и взятые наперед деньги, так нужные на Васино лечение, с порога отметали эту возможность.
Поэтому девушка решила слегка прогуляться, проветрить тело и душу, и примириться с мыслью о том, что она только что предала больного мужа, переспав со своим несовершеннолетним учеником.

Лена сидела на скамье в спортзале, склонив голову на ладони рук, облокотившись на колени.
Перед глазами опять рисовались картинки вчерашнего безумия.
Сладостное сумасшествие и порочная страсть.
До сих пор не сходящая тяжесть внизу живота засела в ней трепещущим комом, который как еж, своими острыми иглами терзал ее нутро тянущей болью и желанием, барахтался и кувыркался, заставляя сердце колотится в бешеном темпе и пульсировать кровью по всем жилам.

Как преступница, она вчера прокралась дома в ванную, нервно, боясь быть пойманной, дрожащими руками стянула то, что осталось от ее футболки, пряча истерзанную ее молодым любовником ткань в корзине для белья. Смывая его запах со всего тела, она не смогла смыть следов его рук; прогоняя из сознания мысли, она не могла отделаться от чувств; сдирая с бедер застывшее мужское семя, мечтала почувствовать его вкус. С ужасом обнаружив на плече огромный фиолетовый след укуса, укуталась в глухо застегнутую на шее теплую кофту, сославшись на озноб и плохое самочувствие. И бросив Васе скупое «спокойной ночи», первый раз за последний год, словно выпитая до дна, растворилась в безмятежном сладком расслабленном состоянии.
А утром просто сбежала из дома, оставив ничего не понимающего и ждущего объяснений мужчину с немым вопросом на губах.
И только оказавшись под холодным шквалистым ветром в сером пространстве буднего дня пришло сознание сделанной ей вчера ошибки.

Проклиная себя за вчерашнюю слабость, пыталась побороть внутри неперестаюшую терзать ее воспаленный мозг мысль о том, что она, как последняя тварь, дважды переступила линию недозволенности.
Предательство и излишняя похоть.
Вася и Степнов. Испоганила жизнь одному и опустилась в глазах перед другим. Никогда еще в жизни она не чувствовала себя так тошно.

«Как я устала... Я устала быть сильной. Я устала выдерживать удары судьбы. Я устала сдерживать слезы. Я устала выслушивать обвинения близкого человека. Я устала не жаловаться на жизнь. Я устала! Устала! Устала!
Все думают, что если я не скулю на жизнь, то у меня каменное сердце, что я ничего не чувствую и не боюсь. Да, я привыкла к боли, к физической и душевной, я ее почти уже не чувствую.
Как я хочу.... Я хочу вспомнить ее, жизнь, вспомнить, как это любить, любить как я могла это раньше, без этих дурацких масок, которые я примеряю на себя каждый день, вспомнить про себя, наконец. Я так этого хочу! Хочу! Хочу!
Но не могу.... Не могу отпустить того, кто нуждается во мне, не могу распрощаться с тем, кто привык жить в моей тени, не могу попросить прощения у того, кого я больше не люблю. Не могу признаться тому, кого я хочу. Не могу проститься с прошлым, которое сделало меня слишком жестокой. Не могу принять настоящее, делающее меня счастливой!»

Решение принято — извинится и забыть! Попросить никогда больше этого не делать. У нее нет другого выхода!

….............................................

Рука застыла на ручке двери спортзала.
Сделать шаг внутрь.... Удивился сам себе. Никогда не был еще так не уверен в своих действиях. Всегда считал себя правым. А сейчас не может отделаться от мысли, которая занозой засела где-то в глубине сознания.
Он хочет эту девушку. Хочет снова и снова. Отделаться разовым удовлетворением своей победой над ней не получилось. Зацепила. Сильно, глубоко, беспощадно. Такой пожар и такую страсть не испытывал никогда. Животные инстинкты брали верх.
С самого вечера не может унять в себе дикое желание почувствовать опять себя в ней, зажечь как свечу и наслаждаться ее умопомрачительным ароматом до полного сгорания, терзать ее грудь, бедра, оставляя на нем следы своих цепких пальцев, утонуть полностью и навсегда в ее сексуальном теле.

Почему она?
Ведь у него есть женщина. Красивая, самодостаточная, любящая и отдающая себя ему без остатка.
Еще вчера, лежа у нее на кровати и видя, как та, пытаясь разобраться в его состоянии полной отрешенности, он смотрел на нее и не мог понять, почему он больше ее не хочет. Протяни руку, и Юля сделает все, что он захочет, скажи ласковое слово, и любое его желание не будет для нее проблемой.
Но ему уже ничего от нее не надо. Ему нужна только Лена. Нужна как воздух, которым не можешь надышаться; как поток живительной влаги, без которого не возможно утолить жажду; как боль, которая позволяет жить; как жизнь, которая позволяет чувствовать!

И сейчас, стоя на пороге ее владений, знает, что не может свернуть.
Он должен утолить тот голод, который разыгрался в нем с первой минуты их случайной встречи, который сделал из него зверя, чующего запах своей жертвы, утолив который, он наверняка потеряет к ней интерес, как было уже ни раз. Не хочет делать ей больно, но не может этого не сделать, так свои интересы всегда были прежде всего.
Себя он любит больше других. Привыкший брать, совершенно не хочет отдавать. Он не привык отдавать. Его учили только брать.
Только дикий восторг и бешенные ощущения, кайф и эйфория — и все это ему нужно сейчас только от нее!

Все! Никаких сомнений. Костяшки руки почти уже впитали в себя железо, жгущее своим холодом. Рывок на себя и нет пути назад!

Все! Никаких сомнений. Костяшки руки почти уже впитали в себя железо, жгущее своим холодом. Рывок на себя и нет пути назад!

-Степнов?! - привставая со скамьи, она судорожно сглотнула комок в горле.
Парень, закрывая за собой скрипучую дверь, секунду пошарил рукой позади себя, повернув ключ в замке, и стремительно стал приближаться к Лене. Сброшенная им на ходу футболка и уверенные движения руками на застежке своих штанов не предвещали для нее того спокойного разговора, которым она хотела расставить точки в их отношениях.
На ходу подскакивая к ней, содрав с нее майку, он с силой вдавил ее спиной в шведскую стенку. Сильные мужские руки сразу стиснули ее тонкие запястья. Ребристая поверхность стены отдавалась болью при каждом его напоре.
-Виктор… отпусти меня! - воздух из его легких вырывался прям ей в лицо, так, что обжигая тонкие губы, заставлял их ловить его дыхание. - Нам нужно серьезно поговорить! - грудная клетка работала только на вдох.
-Говори! Но у нас мало времени! - Поднимая ей руки своими над ее головой, заставил Лену стиснуть ладонями перекладину, в которую она вцепилась до судорог напряженными пальцами.
-Витя... не надо! Это все неправильно! - простонала она, когда он, доверившись ей и отпустив свои руки, вмиг забрался под ее спортивный лиф и грубым движением, задрав его, сильно сжал полушария нежной груди.
-Мне наплевать! - И нетерпеливый поцелуй, наконец, накрыл пылающий рот Кулеминой.

Все, Лена больше себе не принадлежала. Опять грубые ласки молодого самца нарушили ее бездействие, которое томилось в ней с самого утра. Еле сдерживаясь, чтобы не закричать от болезненного наслажения, она с таким же нетерпением стала отвечать на его поцелуй. Укусы губ в перемешку с борьбой языков мутили разум обоих, а нахлынувшее ураганом желание со страхом и диким возбуждением ломало их тела.
-Витя, мне больно! - спина горела от деревянной неровной поверхности, так как пытливый молодой организм елозил по всему ее телу со всем своим страстным неудержимым напором. - Отпусти! Степнов!
Почувствовав его малейшее замешательство, Ленка вырвалась из тесных давящих оков и попыталась было шагнуть в сторону, но тут же почувствовала, как резинка ее спортивных штанов резко натянулась на бедрах. Не удержавшись на ногах, она с грохотом свалилась на колени, подсекаемая собственными штанами, которые от того, что мужчина не выпускал их из своей руки, сползли по ее стройным ногам.
-Куда ты? - Виктор, тут же подхватив штанины, стянул ткань с ее ног.
Кулемина предстала своим голым задом в фиолетых стрингах перед возбужденным взглядом голодного Степнова.
-Любишь вырываться, да? - еле сдерживая себя, он подхватил ее сзади под талию, и поднимая над полом, закинул тут же на рядом стоящего козла. Гладкий дерматин спортивного снаряда обжег своим холодом ей живот.
От неожиданности действия Лена закричала как разъяренная тигрица, выгибая спину и подставляя ему свой зад на встречу.
-Ну давай уже, Степнов, я не могу больше! - обессиленная, мокрая от сопротивления, она вплотную прижалась к мужскому паху.
-А говорила, что не надо! - Степнов мучил ее, продолжая безжалостно тискать ей грудь, надавливая всеми своими мыщцами на спину.
-Сволочь... я хочу тебя... - его ярость возбуждала ее так, что она уже боялась, что сердце не выдержит этого накала и разверзнется тысячами мелких кусочков, которые потом невозможно будет собрать в единое целое.
Она попыталась повернуться к нему лицом, но тут волна неведомого всплеска прошлась по ее нутру как электрический разряд тока. Эпицентром этого головокружительного действия оказался его язык в ней. Чувствуя горячее дыхание у себя сзади между ягодицами, Ленка до коликах в животе сдерживала в себе бешенные крики, которые пытались вырваться наружу от наслаждения. Ее мужчина пробовал ее на вкус, упивался ее влагой и нежным естеством. Казалось мозг просто плавиться. Никогда она еще не испытывала такое бесстыжее наслаждение.
-Витя... зачем.... что ты делаешь... - она умирала в нем. Слезы любви как стоны сладострастия стекали по ее раскрасневшимся щекам.

Он, наконец, оторвался от неё и, тяжело дыша, повернув ее лицом к себе, посмотрел ей в глаза.
-Ты дерзкая и наглая, слышишь? Я хочу сбить с тебя эту дурацкую спесь, хочу видеть, как ты кусаешь губы от наслаждения, хочу слышать твои стоны, хочу, чтобы ты просила пощады… или может ты хочешь все это прекратить? - шепнул он ей на ухо, приподнимая на себя ее голые бедра.
-Дурак! Я хочу тебя! - и уже сама, спускаясь спиной по козлу, выгнулась в дугу так, что его налившийся до предела орган уперся в тонкую полоску ткани ее трусиков между ног. - Не останавливайся, прошу! - и мощь сильного тела впихнула в ее нутро твердую плоть, натягивая и углубляя в мокрую глубину и без того уже насквозь пропитанную ее влагой тонкое кружево.
Она не видела его лица, только высокий потолок над ней. Ее пальцы до судорог впились в его плечи. От резких, бурных, ритмичных движений Лена съезжала с гладкой кожаной поверхности почти по самые лопатки, но они не замечали этого, продолжая лихорадочное действо. Остановиться было не возможно. Спортивный инвентарь не вынес такого напора, и с грохотом стал заваливаться назад.
Виктор в момент подхватил Лену под спину, и уже опуская на шершавую повехность деревянного пола, еще сильнее прижался к ней своими бедрами. Ленке уже было всё равно, где она будет умирать от счастья – на полу, на козле, на глазах у всей школы, она еле сдерживала громкие стоны, всхлипывая, впечатываясь в пол всё сильнее, выгибаясь, чувствуя его прерывистое дыхание, напряженные мышцы, впиваясь ногтями ему в спину, оставляя царапины.
Оба задыхались, но остановиться не было никакой возможности. Грубые настойчивые рывки приносили ей терзающую ноющую боль от трения спины по полу, косточки ее позвоночника пересчитывали каждый изъян на неровной поверхности. Но Лена жаждала эту сладкую боль, наслаждаясь мужской звериной силой. Она с каждым его ударом в ее нутро, прижималась все сильнее к накаленным от напряжения жестким мышцам его паха..
Она разрешила ему все, и даже большее, позволяя делать со своим телом возможное и невозможное. И наконец, ощутив своей собственной плотью сверхмерную пульсацию его возбужденного органа внутри себя, она разразилась криками сумасшедшего экстаза, вовлекая в этот удивительный сладострастный момент и своего юного любовника. Для обоих на этот долгожданный миг был важен был только этот безумный экстаз, один на двоих, пьяных и безумных от собственной ненасытности.
А дальше лишь обрывки в подсознании нежного шепота и пульсирующая остывающая кровь по возбужденным телам
Но звонок на урок с перемены в раз оборвал эту сказочную утопию.

….................................................

-Лен, как ты? - одевшийся Виктор по-тихоньку поднимал обессиленное тело молодой учительницы с пола, который на эти полчаса невольно стал ареной для борьбы в безумном круговороте двух молодых тел.
-Вить... я не могу вести урок, что мне делать? - Лена, еле смыкая ноги, медленно встала на безчувственные ступни.
-У тебя какой сейчас класс?
-Пятый! – выдох, и девушка как подкошенная падает в руки своего героя.
-Ленка, ну ты чего? Тебе плохо? - Виктор завороженным взглядом смотрел на эту окутанную безумной страстью женщину.
-Мне никогда не было так хорошо! - Лена, почувствовав, как ее опять кидает в жар, судорожно вздохнула, глядя ему в глаза из-под полуприкрытых век, когда он сжал её грудь. Она до сих пор стояла перед ним совершенно ногая. - Витя, не убивай меня!
-Надеюсь, ты больше не хочешь со мной серьезно поговорить? - он ухмыльнувшись, с прищуром посмотрел на нее, сжимая до боли ее сосок.
-Я не знаю, я уже ничего не знаю!
-А ты еще и врешь, Кулемина! - он притянул ее за шею к себе и впился в ее опухшие истерзанные губы. Последний сорванный поцелуй, и уже лишь шипение на ухо, - иди в подсобку, я тут без тебя разберусь! - Степнов удовлетворенным взглядом удаляющуюся за дверью тренерской хрупкую истерзанную им фигуру, открыл входную дверь в зал, и гулким повелительным голосом заткнул веселящуюся толпу пятиклашек:
-Быстро все в зал, урок физкультуры сегодня у вас провожу я!

-Всем привет! Как дела?

Каримова доцокала, наконец, до парней, бредущих в направление спортивного зала.
-Лучше всех! – огрызнувшись, проигнорировал ее бодрый тон Рассказов.
Вчера, вильнув хвостом после уроков, Ира сбежала от Игорька в неизвестном направление. Поэтому сегодня с самого утра парень нарочито пытался делать вид, что ему глубоко безразлична эта ветренная девчонка.
-Мальчики, о чем сплетничаем? - Девушке смешно было смотреть на незадачливого ухажера, но в то же время приятно само осознание его ревности. - Я смотрю заговор против Кулемы все еще в силе, да, Витюш? – Обратилась она уже к брюнету. - Или ты все-таки уже сдал свои позиции? - Она не могла упустить возможность отыграться на этом парне, которому она вменяла в вину свои уязвленные отвергнутые чувства.
-Ир, тебя это вообще не касается! Это наш спор с Рассказовым, и я не собираюсь посвящать в его результаты кого бы то ни было, поняла? - Степнова начинало бесить такое усиленное внимание Каримовой к этой затее. Он уже не раз пожалел, что она стала свидетельницей мужского пари.
-Подумаешь! Все равно я уверена, что ты проиграешь! Наша училка тебе не по зубам. На нее где сядешь, там и слезешь! Моим родичам вон даже справку пришлось покупать, чтобы отмазать меня от ее уроков. Прет со своей физкультурой, как танк, напролом! Даже Николай Палыч ей не указ! Так что Степнов, можешь даже не париться по этому поводу... Игорек выиграет по любому.... Так что желание ты ему уже продул!
-Ничего я еще не проиграл! Мы о сроках не договаривались, так что за мной не заржавеет! Я от своих слов не отказываюсь! Раз сказал, что затащу ее в кровать, значит так и будет!
-Ой-ёй! Какие мы уверенные! Обломись, Степнов! Она тебя самого уделает, только другими методами, если до нее достебываться не перестанешь! Слышала я, как она на уроках на тебе отыгрывается! Да еще и остальным достается! Хорошо, что хоть меня от этого бог уберег! - Ира, крутанувшись на длинющих шпильках, развернулась на 180 градусов, и удаляясь в противоположную сторону, с издевкой крикнула уже ему в спину. - Шансов с физручкой у тебя нет!

-Да пошла ты... - тут было он хотел назвать ее словом, достойным обладательницы отличной фигуры, но совершенно пустой головы, но вовремя сообразив, что рядом находится человек, которому это не понравится, попытался сменить направление начатого разговора, - Игорек, у тебя-то как дела на личном фронте? - Он кивнул головой туда, где уже и след простыл легкомысленной шатенки.
-Ты стрелки на Ирку не переводи, она права. Проиграл, так и признайся в этом. Нечего тут мозг мне лечить сроками. Ты сам сказал, что для тебя это пара пустяков. Времени было предостаточно! Или ты просто не договариваешь что-то?
-Рассказов, я не понял, что за наезды? Ты что меня первый день знаешь. Я тебе еще раз говорю, что будут тебе доказательства. И уже совсем скоро! - Глаза Виктора сверкнули недобрым огоньком. Становилось довольно-таки жарко.
-Ладно, не кипятись. Уж нам-то с тобой делить нечего. Просто ты какой-то в последнее время задумчивый стал. И подавленный что ли. Что случилось то? Никогда тебя таким не видел. - И тут Рассказов, как будто что-то поняв, шлепнул ладонью себя по лбу. - Слушай, Витек, а ты случаем не втрескался в нее? - Глаза очкарика, казалось, вывалятся через оптические стекляшки.
Степнов среагировал мгновенно.
-Когда же ты таким смелым стал, Игорек? – Он угрожающе близко подошел к Рассказову и сжал кулаки. Тот побелел, но не один мускул на его лице не дрогнул. Витя сжалился. Последние слова друга задели его за живое. Он боялся об этом думать. А уж тем более признаться в этом было выше его достоинства. - Ладно, признаюсь. Твердый она орешек, но это не значит, что я не добьюсь того, чего хочу!

Степнов был и правда не в себе. Он на самом деле был в тупике. Наваждение в лице учительницы физической культуры и тренера по совместительству Кулеминой Елены Никитичны потеснило в нем страсть к рекордам и победам на личном фронте, и теперь эта девушка с изумрудными глазами и опьяняющей улыбкой превратилась для Виктора в главный приз, который он обязан был урвать у судьбы. Спортивное стремление всегда быть первым не давало ему покоя. Он чувствовал, что проигрывает. Проигрывает своим друзьям в этом идиотском споре.
Нет! Он, конечно, мог бы еще вчера сообщить спорщикам, что он взял реванш, отыгравшись за его унижение еще на первом уроке перед всем классом, и сообщить, что их учительница уже два раза отдалась ему, при чем вся и без толики сопротивления, но ликовать и пожинать плоды от своего триумфа ему совсем не хотелось. И уж тем более ему не хотелось выставлять эту победу на показ. Победителю достаются лавры, но это только в спорте, а в обычной жизни другие правила. В жизни все гораздо сложнее. Что теперь делать с этой победой - он не знал. Он привык быть первым, привык брать то, что ему нравится. Но теперь ему хотелось отдавать. Он отдал бы все, чтобы вернуться назад, туда в кафе, в тот день, когда задетое самолюбие заставило его пойти на этот шаг, и обратить все вспять, чтобы сейчас не стоять и не оправдываться перед другом за то, что он не мог и не хотел ему рассказывать. Это стало для него слишком личным. Но дело сделано, и придется как то выкручиваться.

-Игорь, не дави на меня, идет! Все будет... и в лучшем виде! Потерпи!
-Да, ладно, Вить, ты же знаешь, что мне вообще не по нутру все эти споры, ты сам начал, а я только поддержал. Если бы не Ирка, я бы и не вспомнил об этом. Так что, не парься. Как только, так сразу! Пойдем уже на урок, а то и правда, опять нам достанется от Елены Прекрасной, круги по залу наматывать меня совсем не радует!
Растворившись в раздевалке, парни опять сошлись в едином мнение, что мужская дружба все-таки превыше всего.

Глаза в глаза — и опять разряд молнии. Поворот головы, на миг соприкосновение взглядов - и опять стена изо льда. Что это?

Лена чувствовала неприятное покалывание где-то в области сердца. Урок в 11 «А», наконец, подходил к концу. Сил не было никаких.

Тело со вчерашнего дня напоминало один сплошной большой синяк. Каждая клетка девушки ныла и стонала, как будто по нему проехались на тракторе. Было жарко. Она задыхалась. Открытые форточки спортзала не приносили того живительного свежего воздуха, который в непомерном количестве поглощали молодые организмы, уже 40 минут занимающиеся так необходимой им физподготовкой. Урок можно сказать шел самотеком. Она просто не могла встать со скамьи, отдавая ребятам очередные команды. Застегнутая на горле кофта спортивного костюма, длинные рукава и сегодня даже бейсболка на голове, удачно скрываюшая глаза — все давило и мешало, сдавливало и убивало, лишая возможности дышать. То, что произошло с ней за последние два дня, как в камере пыток, тонкой струей кипятка капало ей на мозг, который начинал плавиться не только от обжигающего действия, но и от неприятия самого факта свершенных актов.

Она должна прекратить это безумие. Она заигралась. Понимала всей душой, что влипла, потерялась. Потерялась сама и потеряла совесть. Все изменилось. Она просто боялась признаться себе, что перестала быть единым целым, ей стало чего-то не хватать. ЕЕ мысли, сознание, личность — они потеряли ту целостность, которая мирила ее со своей жизнью. А сейчас ей казалось, что кто-то нарушил ее мир, как будто выкрал кусочек из общей картинки пазлов, которые она складывала все это время.

И она прекрасно знала этого воришку. Вот он перед ней. На ее уроке. А она не смеет поднять глаза, боиться, что если еще раз глянет в этот небесный омут, то больше никогда не сможет вырваться из этой трясины. Искрящийся лед его глаз как два айсберга задавят ее, не дав даже понять, когда она перестала себя контролировать. Его глаза словно детонатор, приводящий в движение взрывоопасный механизм, засевший в ее теле, звук его голоса словно взрывная волна, накрывающая ее с головой, а прикосновение рук подобно электрошоку.

Пугающая догадка со вчерашнего вечера засела в голове как гвоздь, убивая и лишая спокойной жизни на всегда — неужели всему этому есть только одно объяснение?

Нет! Не может быть! Это просто инстинкты, которые ставят нас на один уровень развития с животными. Желания, которые не возможно порой контролировать собственными чувствами и разумом. Да и чего таить – это просто банальный секс, тот, которого у нее не было уже больше года. Вот она и сорвалась. Как дура, как жалкая мелочная душенка, которая забыла про то, что она не имела никакого морального права этого допускать. Ублажая себя, она наплевала на человека, который нуждается в ее любви, нуждается в ее помощи, и конечно же в ее преданности. А она – она просто предала его.
Но этого больше не повториться. Никогда и ни с кем. Ей это не нужно. У нее есть Вася. Она сильная. Она справиться!

Спасительный звонок вывел ее из раздумий. Не дожидаясь выхода ребят из зала, она, собрав все силы в кулак, метнулась из помещения как ошпаренная, тем самым приведя в замешательство одинадцатиклассников.
И только два друга не подали вида на произошедшее.
Степнов, весь урок не сводивший глаз с педагога, прекрасно понял, что сбежала она сейчас только от него.
Рассказов же, наделенный от природы богатым спектром внимания и наблюдательности, и весь урок ловивший накал между его другом и объектом его вожделения, знал точно, что этим двоим уже есть что скрывать от окружающего их мира.

Не несли ее ноги домой, хоть тресни. Она сама не поняла, как оказалась возле Женькиного дома. Звонок в дверь, и вот уже маленький рыжий огонек со всего маху прыгает ей на руки.

-Антошка, какой ты большой стал! – Ленка, стиснув зубы, старалась не выдать своего болезненного состояния. Малыш, с разбегу запрыгнув на нее, так приобнял ее руками, что слезы чуть было не прыснули из глаз. - На держи, только маме не говори, а то опять мне попадет от нее! - Она протянула маленькой копии своей подруги огромную шоколадку.

Мальчишка двух лет от роду быстренько слинял с глаз долой с полученным лакомством.

-Лен, опять ты его балуешь, - Женька, выловив в состоянии подруги какую-то тревогу, уже тащила ту в свою комнату.
-Да ладно, не так часто я его вижу. Вон как вымахал!
-Ну да. Только достал он меня! Ленка, как я хочу уже поскорее свалить куда-нибудь из дома. Везет вот тебе, родителей рядом нет и нет никаких взаимных претензий. Взялала бы я Антоху и зажила своей жизнью! Сама себе хозяйка!
-Ага, нашла чему позавидовать! - Кулемина с ногами залезла уже на кровать подруги и откинулась на подушку.
От Женькиного взгляда опять не ускользнула некая зажатость и кривая гримаса на лице гостьи.
-Лен, ты чего кривишься? Болит что-то?
Она плюхнулась рядом.
-Да так, ударилась.
-Чем? Где? - Алехина терпеливо ждала ответа.
-Ой... Жень, не спрашивай! - Лукавая улыбка в ответ напрягла Женьку еще больше.
-Так... Это что-то новенькое! Что за выкидоны такие? То корчится сидит от малейшего движения, то рожи тут мне довольные строит! Давай уже выкладывай, раз сама приперлась!
-Жень.... ты мне друг?
-Ты еще спроси, насколько я тебе друг? Я тебе подруга! А друг… - она загадочно прищурила глаза, - по-моему у тебя уже тоже появился! Давай, не тяни резину, не зря же ты ко мне прискакала! Даже про своего спиногрыза забыла!
-Короче вот, смотри!
Лена приподнялась на коленки и стянула с себя футболку.
-Мать моя женщина! Кто это тебя так уделал? На тебя что, напали? - Женька с неподдельным интересом рассматривала спину и руки Кулеминой.
-Есть тут один! - Какой-то легкий выдох-стон сопроводил ее слова. - Жень... я такая дура! Ты представить себе не можешь!
-Так... Это становиться уже очень интересно! Кто он? И как ты, епть, позволила себя так отделать! Надеюсь, что этот «один» как минимум поплатился расквашенным носом?
Женька встала с кровати и выбежала куда-то из комнаты. Двухминутное отсутствие она компенсировала брошенным к ногам Кулеминой каким-то тюбиком.
-Вот, держи, чудо-мазь. Мне мать где-то покупает. Вечно орет на меня как ошпаренная. Ты же знаешь, как она бесится, когда я на скейте катаюсь. Так вот, синяки рассасывает в два счета, и, кстати, обезболивающим эффектом обладает.
-Ну и как ты мне прикажешь, все это дело на спину себе намазывать, ладно ноги…
-Стоп машина... Что еще и ноги? Ну-ка, показывай.
Ленка задрала широкие штанины выше колен. Стройные красивые ноги украшали два огромных чуть ли не черных пятна, которые полностью покрывали коленные суставы.
Женя онемела от увиденного.
-Так, мне это совсем уже не нравится. Давай говори, кто это сделал. Завтра я подтяну ребят из группы, и мы быстро разберемся с этим чуваком. Кто он, Лен, ты его знаешь?
-Жень... - втирая мазь в синюшнюю кожу, Лена только улыбалась как блаженная. - Никто меня не трогал, успокойся, дурында! Тебе только повод дай, пол Москвы на уши поднимешь. Сама я!
-Что сама? Синяки сама себе наставила? - Осадила ее подруга. - Совсем сдурела что ли в своей школе от переутомления. Хватит уже мозг выносить, говори, что все это значит!
-Это все ты виновата!
-Чего? - нервный смешок заставил Алехину чуть ли не подпрыгнуть на кровати.
-Того! Кто твердит «Секс тебе нужен!» - передразнила она подругу ее же голосом. - Трахалась я так! Вот чего!
-Вот это да! И с кем, если не секрет?
-Какой уж тут секрет, раз сама к тебе приперлась. С учеником своим! - Лена протянула мазь. - Намажь спину! Не Васе же мне это дело доверить!
-Ученик? Лен, это тот, про которого ты говорила, что типа не дорос он до тебя, да? - Сейчас рыжий огонь разбавляла еще и солнечная улыбка во весь рот удивленной хозяйки, которая пережевывала ошеломительную новость.
Ленка лишь качнула головой в знак согласия.
-Жень... ты не представляешь какой он! Наглый сволочь, берет все, что хочет! - Ленка шумно выдохнула, как бы прощупывая свой голос. - Я просто не в силах была сопротивляться.
-Слушай, а что и правда так здорово было? А синяки-то откуда?
-Из спортзала! Я там по-моему весь пол своей спиной прощупала! Короче, Жень, поигралась я и хватит! Сегодня вот еле ноги унесла, чтобы опять с ним один на один не остаться! Завязывать надо это безобразие. Хороша учительница. Совратила своего же ученика! - одевшись, Кулемина подошла к темному окну.
На улице опять шел дождь. Миллионы маленьких серебристых слезинок, казалось, капали не только на холодном ветру. Крупные ледяные капли сейчас размывали ее душу, размывали остатки нарисованных ею иллюзий, которым не суждено было сбыться.
-Лен, а он что говорит? - Женька не смело обняла подругу со спины. Маленькая Алехина своим носом уперлась Кулеминой куда-то под мышку.
-Ничего. Ему не надо ничего говорить. Я поражаюсь, откуда он всего этого набрался. Знаешь, как будто он только и делает, что трахает всех подряд. А тут и я еще под руку попалась! Но КАК он это делает! - Ленка откинула назад голову и прикрыла веки. Женька почувствовала всем телом, как волна дрожи пробежала по фигуре в ее объятиях.
-Ого! - Она отпрыгнула от блондинки. - Ни фига себе, как он тебя заводит! И ты хочешь это вот так все прекратить?
-Конечно! Хватит с меня. А с него тем более. А-то мальчик зазнается! Поигрались и хватит! Да и неправильно все это. Ой, мне бы еще вот перед Васей не спалиться. Хотя, знаешь, Жень, мне совсем почему-то не стыдно. Ну было. Подумаешь. Что, я не могу расслабиться? - Истерический смех в сопровождение этих слов вызвал какой-то пугающий резонанс в ее глазах. - Все , хватит об этом. Ты мне мазь дашь эту. Сама еще попробую помазаться. Быстро пройдет, не знаешь?
-Ну дня три-четыре понадобится, а потом совсем не заметно станет. - Женя протянула тюбик. - Правильно Ленка. Все равно ничего хорошего у тебя с ним не выйдет. Сопли подтирать - вон Вася есть. Тебе бы нормального мужика где найти. Чтоб как за каменной спиной была.
-Не нужен мне никто. Так проблем меньше!

-Девчонки! - Стук в дверь тут же материализовался в женскую половинку четы Алехиных. - Пошлите ужинать. Я борща наварила, и пирожки нажарила с картошечкой. Лен, идем, все как ты любишь! Жень, а ты отмывай своего сорванца от шоколада и тоже за стол!
-Тетя Лиз, а удочерите меня, а? Я все вам буду делать, а вы только знайте, пирожки жарьте! Как же я люблю вашу стряпню! - Смеясь и уже совершенно забыв о былых проблемах, три женщины и маленький шалунишка Антошка Гуцулов продолжили вечер в компании вкусной стряпни.

Ловко выудив из сумки ключи от квартиры, она шагнула из лифта на лестничную площадку. Еще ни разу за время проживания в Васиной квартире на третьем этаже Лена не пользовалась услугами этого агрегата. А тут, после приятного вечера в удивительной компании солнечной семьи Алехиных, разбавленной заливистым детским визгом и домашними харчами, она настолько расслабилась, что просто автоматически скользнула в громыхнувшие перед ее носом створки лифта. Нанизанное кольцо от брелка со связкой металлических штучек на указательный палец проделывал размеренно кульбиты. Застывшая перед дверью девушка уткнулась лбом в ледяную гладь металлической конструкции.
Вымытые из головы дождем все мысли способствовали сейчас ее мирному расслабленному состоянию. Она даже почувствовала себя счастливой. Пока шла домой, решила, что обязательно создаст свою семью, такую как у Женькиных родителей. Пусть у них с Васей не будет детей, но вот теплоту домашнего очага, семейные посиделки за домашним уютным столом, набитым всякими вкусностями, разговоры на кухни до полуночи за чашечкой ароматного чая, смеющиеся глаза напротив и бесконечная счастливая семейная обстановка, это все она в силах создать своими руками. И осталось вот совсем немного. Сейчас она сделает шаг за порог внутрь и мечта начнет осуществляться. Уже сегодня… Хотя… нет… Пусть это произойдет завтра… Или… Ну послезавтра - это уже точно!

Опять! Какое-то наваждение! В промозглой сырости подъезда она опять уловила смешанный аромат сигаретного дыма и до боли знакомого парфюма. Господи, эта какая-то выматывающая душу мазохисткая пытка! Нет! На мгновение опять стало трудно дышать, и дрожь во всем теле начинала разрывать ее изнутри. Горячее дыхание сзади, неожиданно вплотную прижатое напряженное тело и мягкие мужские губы, неспешно, но настойчиво путешествующие по виску, щеке и невольно подставляемой шее. Лена закрыла глаза и подалась назад, еще сильнее прижимаясь спиной к тому, кто крепко сжимал ее плечи своими сильными руками. Словно ошпаренная нежными поцелуями, она опять теряла самообладание. Молчание сзади сводило ее с ума.
Сердце больно кольнуло иглой, захотелось плакать. Ну, зачем он пришел?
Он медленно обхватил ее полностью руками и она задрожала в его объятиях. Лена судорожно пыталась совладать с охватившей ее новой волной сладострастного желания. Его губы опять скользнули по тонкой шее, а язык теребил золотую сережку на мочке. Наконец, хриплый стон пронзил мертвое помещение и пересохшие губы почти неслышно прошептали «Нет». Собрав последние нотки рассудка и неизвестно откуда взявшиеся силы, она локтями оттолкнула от себя Виктора. Не в силах унять страх перед своей же маниакальной зависимостью от этого молодого мужчины, она развернулась и посмотрела в его глаза. Они пожирали ее. Всю, без остатка. Утопая в бездонных просторах синего пространства, она из последних сил держалась на плаву.
-Витя, прекрати! Я прошу тебя!
-Нет! Ты сама знаешь, что не хочешь этого! – Парень медленно шагнул опять на встречу.
-Я больше не хочу этого! Неужели ты не можешь понять!
Упираясь руками в напиравшего на нее мужчину, она кулаками колошматила его грудь. Руки беспорядочно стали выворачиваться от стремления Степнова перехватить ее запястья, и тут она услышала сквозь возню какой-то полустон-полурык и почувствовала как под ее пальцами затеплилось что-то липкое и горячее. Пальцы ее правой руки были в крови. Только сейчас она заметила, что связка ключей до сих пор болтается у нее на пальце. Переводя взгляд со своей ладони на шею Степнова, она увидела, как маленькая красная струйка медленно, но верно стекала ему за воротник куртки. Небольшая, но глубокая царапина на бронзовой шее манила к себе приторно-соленым привкусом, который самопроизвольно возник у Лены во рту. Вид крови отрезвил обоих. Отпрянув друг от друга, они застыли в немом стопоре. Кровь как барьер между ними подействовала на обоих неведомой преградой.
-Витя! Что мы делаем? – Закрыв ладонями лицо, девушка покачала головой. – Все! Хватит! Уходи! Я не хочу больше тебя видеть! Я не могу так больше! Уйди! Я прошу тебя! – Крик отчаяния вырвался из ее груди. – Пожалуйста!
-Какая же ты стерва! – Прошипел Степнов, шагнув назад. Взгляд вмиг стал ледяным и убийственным. – Да пошла ты… - и парень, махнув рукой, скрылся в лестничном проеме.

Лена медленно сползала спиной по скрежещему по раненому сердцу холодному глянцу металла двери.

-Выпить есть? - Обойдя полусонную хозяйку квартиры, Виктор прямиком направился на кухню.

Закрыв за ним входную дверь, девушка проследовала за ним. Она, прислонившись на косяк, наблюдала за своим полуночным гостем. Степнов молчал.

-Я тебя на ждала! Что с твоей рубашкой? - Обратив внимание на капли крови, девушка напряглась.
-Не твое дело! Ты против моего визита?
-Степнов! Хватит уже ерничать? Ты же сказал, что не придешь? - Юля устало зевнула. - Время видел сколько? Завтра у нас с твоей матерью, между прочим, важный контракт. Так что мне надо выспаться.
-Иди спи! Только выпить мне дай! - Виктор посмотрел на нее отсутствующим взглядом.
-А спину тебе вареньем не намазать? Тебе завтра в школу, совсем обалдел что ли?
-А ты чего мне, мать? В школу не в школу... Не твое дело! - Огрызнувшись, он метнулся в кухоннуму бару.
-Придурок! - Бросила в ответ девушка. - Делай, что хочешь! Я спать пошла!
Хлопая дверью, она скрылась в комнатном проеме.

Виктор с облегчением вздохнул, что Юля не стала караулить его действия и, минуту поразмыслив, вынул из шкафа открытую бутылку текилы. Соль и лимон не заставили себя долго обнаруживать. Рюмка за рюмкой заливали сознание молодого человека. Морщась от запаха, зализывал содержимое солью, усмехаясь в душе самому себе и пришедшей в голову мысли, что он, как побитая собака, сидит сейчас в чужой конуре и зализывает больные раны.

Хотелось забыться! Жестокие слова Лены крутились в голове со скрипом заезженной пластинки, сердце гулко отзывалось на малейшее воспоминание о ее страстном теле , но выпитое ни сколько ни ослабило жажду обладать ею снова и снова. Наоборот, вожделение разрывало его изнутри, и еще одна порция алкоголя окончательно сорвала крышу.

Виктор стремительно направился в комнату, в которой полчаса назад скрылась хозяйка. В сумраке ночного пространства он нервно нащупал край мягкого пледа и резко дернул его на себя. Девушка подскочила. Сон ее еще не сморил, но легкие ноты дремоты уже заволокли ее сознание. От неожиданности сего действа она испуганно заверещала.

-Степнов! Ты совсем идиот или как? Ты же напугал меня!
-С каких это пор ты стала такая пугливая? - Глаза в темноте сверкнули каким-то дьявольским огнем. - Иди ко мне! - Молодой мужчина с грудным рычанием навалился на неё.
-Не трожь меня! Ты пьян, как свинья! - Она стала отбрыкиваться от наседавшего на нее всем свои крепким торсом парня. - Подонок! Сволочь! - Остатки сил не давали девушке освободиться от пьяных домогательств обезумевшего парня.

Он, с остервенением и грубостью сгреб девушку под себя. Алкогольные пары обдали ее своим амбре. Обалдевшая от такого, девушка попыталась разжать сильные тиски мужских объятий, с отвращением увиливая от жадных, похотливых поцелуев горьких губ.

-Отпусти меня, Витя! Ты что с ума сошел! Я не хочу! - Юля пыталась сохранить хоть какое-то самообладание. - Шляешься по ночам, а я что, тебя все время ждать должна, да? Ты мне всю жизнь испортил, скотина!

Слезы отчаяния беззвучно потекли по ее нежным щекам.
Но ее слова совершенно не дошли до адресата. Виктор чтобы заткнуть неугомонную женщину, накрыл ее рот грубым поцелум. Язык беспощадно властвовал по ее рту и губам. Прикусывая сладкие уста, он рычал от удовольствия. Сильные руки блуждали по всему телу. Храня в памяти нужную информацию, он возбуждал девушку только ему одному известными способами.

Она начала таять в его неудержимой, пусть и пьяной, страсти. Неожиданно новые ощущения захватили Юлю с головой. Еще ни разу он не был ТАК с ней груб и пытлив. И именно такой напор возбудил в девушке ответную реакцию. Она стала вторить своему партнеру.
Уловив ее отдачу, Виктор тут же сорвал с нее тонкую шелковую сорочку, и, в секунду стянув с себя штаны, он, не растягивая удовольствия, вошел в нее.
Блаженный стон от столь резких движений и замирание сердца от новизны ощущений сделали свое дело. Она застонала в предвкушение незабываемого экстаза.

Жесткие животные движения Виктора доставляли нетерпимую боль, но вместе с ней по всему телу растекалось сладострастное удовольствие, которое вытеснило весь здравый смысл и чувство меры. Виктор был неумолим. Сорвавшись с катушек, сексуальный марафон еще долго держал в возбуждении обоих. Женские стоны на взрыд и мужской дикий рык разрывали ночной некогда покой.

И вот наконец, освободившись от нечеловеческого возбуждения, оба достигли его крайней стадии. Выжитая как лимон девушка и до крайности доведенный перевозбужденный самец откатились друг от друга в разные стороны на широком ложе, но через мгновение Виктор зарылся в ее шелковые волосы, длинными локонами распластавшиеся по подушке. Нежно поцеловав ее в ушко, он прошептал:
-Милая моя девочка... моя... - а в расплавленном мозге растворялся образ молодой учительницы.

….......................................................

-Людмила Федоровна, извините, можно мне Степнова на пару минут? - Кулемина, заглянув в кабинет математики, пошла опять для себя на крайние меры.

Высокий спортсмен нехотя вылез из-за тесной парты и вышел вслед за скрывшейся за дверью кабинета светлой макушкой.

-Ты почему опять не был сегодня у меня на уроке ? - Лена стояла напротив самоуверенного парня, сложившего руки на груди.
-Исполняю твое желание! Ты не хочешь меня видеть!
Наглая ухмылка опять выводила ее из равновесия, к которому она подготавливала себя вот уже целый час.
-Не переворачивай, пожалуйста, мои слова! Ты прекрасно понял, что я имела ввиду! Ты не имеешь права не ходить на уроки! Ты специально это делаешь, да Степнов?
-Кулемина! Чего ты от меня хочешь? - Непонятные нотки злости просквозили в его голосе. - Чего ты за мной бегаешь? - Виктор стал ее морально уничтожать. - Можешь расслабиться, Елена Никитична! Все что мне от тебя было надо, я уже получил. Так, что... - не успев договорить, он скорее услышал, чем почувствовал, как звучная болезненная оплеуха приземлилась у него на щеке.

-Подонок! Какой же ты подонок! Скажи, Степнов... когда ты успел вырасти таким отморозком? - Лена смотрела на самодовольного мальчишку, и поражалась, как она могла влюбиться в этого нахала.
-Учителя у меня хорошие были! - Виктора ни сколько, кажется, на волновала сложившаяся ситуация. - Я могу идти? Пара минут истекла! - запустив пальцы в свою шикарную шевелюру, он пригладил растрепавшиеся волосы.
-Ты вынуждаешь меня уйти из школы, да? - Лена из последних сил держалась, чтобы опять не врезать этому доморощенному красавцу.

Скривив губы и пожав плечами, Степнов качнул головой в ответ.

-Твое право! Мне все равно! В прочем, для тебя, наверно, это будет выход из положения! - Он вызывающе улыбнулся.
-Не дождешься, скотина! - И, вложив в свой испепеляющий прищур вызов и непоколебимую гордость, она махнула рукой на дверь. - Свободен! Иди учись, мальчик!

-Дорогая, примерь это, пожалуйста!
-Вася! Откуда это? - Протягивая руку за тонким кружевным комплектом нижнего белья салатового цвета, она удивленно посмотрела в еле заметный коварный прищур напротив не менее зелеными глазами.
-Я давно не делал тебе подарков, любимая! Так вот, сегодня осенило, я заказал это по интернету! - Мужчина, крутанув колеса, подъехал на максимально близкое расстояние. - Я хочу, чтобы ты это одела! Сейчас!
-Вась... какая красота! - Довольно неподдельные эмоции выпрыгивали из Лены. Она уже и не помнила, когда этот мужчина уделял ей такие знаки внимания. - Только, давай не сегодня, я очень устала!
-Значит тебе не понравилось... - руки стали холодеть, а пульсация крови в висках усилилась в несколько раз.
-Что ты, Вась, подарок просто великолепный! Мне, правда, очень-очень нравиться, только я действительно совершенно никакая, я спать хочу!
-Ты только что целый час без умолку проболтала по телефону с Женькой и совсем не думала о своей усталости! Тебе что трудно уделить мне пять минут?

Лена поняла, что своим сопротивлением она вызовет только еще большее раздражение. И непонимание.
Но у нее был повод для отказа. Синяки, полученные ею при их последней с Виктором страсти еще не сошли. Да, их уже почти не видно, но следы еще остались. Примерить сейчас на себя подарок и появиться перед мужчиной в таком виде, она просто не могла. Ревность на пустом месте всегда была ему присуща, а что будет сейчас? Ведь скрыть свою измену не представляется никакой возможности.

-Извини, Вась! Конечно же! Я мигом! - кивая в ответ, Кулемина прошмыгнула в ванную.

Все подтверждается! Да, все его догадки и подозрения не беспочвенны.
Последние два дня она была сама не своя. Эти ее задержки до поздна, якобы по работе, безаппеляционное прятание тела под наглухо застегнутой одеждой, отворот взгляда при прямых вопросах, совершенное нежелание вечерних давно принятых посиделок за чаем — он не дурак! Он давно все понял! Но сегодня догадки подтвердились на 100%. Она сглупила и, при чем совершенно не понимая, что тем самым подставила себя по полной программе. Сегодня он случайно нашел ее футболку. Когда он увидел, во что был превращен кем-то ее любимый предмет одежды, его прожгла убиваюшая наповал мысль. Не осталось никаких тайн и загадок. Она изменяет ему! Отдает кому-то свои тело и душу, отдается вся, без остатка, со звериной страстью и нечеловеческой похотью. Так, что одежда не выдерживает этого. Он понял, что она прячет под домашней одеждой. Скрывает следы этой порочной связи. Боится проколоться. И все равно предает. Живет с ним, а ложиться в постель с кем-то другим. От осознания этой правды хотелось биться головой о стенку, выжечь из груди сердце и выбросить на помойку. Шлюха. Какая же она стервозная шлюха. Ведьма. Жестокая и циничная.

Вышла. Какая же она красивая. Холодная в своей отрешенности, гордая в своей недоступности, циничная в своей непредсказуемости и наглая в своей сексуальности.
Нет! Он ее никуда не отпустит! Он ее никому не отдаст! Он заставит ее подчиняться только его воле и его чувствам! Он заставит ее признаться в своей лжи, обличая в предательстве и неверности.
Черные глаза с пытливостью шарили по ее телу, выискивая доказательства и подтверждение своих подозрений! Но ничего не находили. Молочное тело сияло чистотой и невинностью, глаза блестели над натиском узучающего взгляда, дьявольский огонек как вызов бросался из изумрудных очей. Всем своим видом она уничтожала его своей правотой и неприступностью.

-Ну как? - почти наигранно спросила она, - как ты угадал с размером? - Лена даже улыбнулась ему.
-Покружись, я хочу посмотреть и сзади! - Посленяя надежда на поиск доказательст теплилась у него в груди.
-Вась, ну чего ты как маленький ребенок, игрушку со всех сторон хочешь рассмотреть. Вся красота вот она, спереди! - Если б он знал, что стоило ей сейчас держаться так уверенно. - Ну, что, доволен! Я пойду переоденусь!
-Разве ты не хочешь меня поблагодарить?

Лена застыла в тревоге. Нет, только не это. Она не может больше быть с ним. Даже так, как несколько дней назад. Не хочет его рук, не хочет губ, не хочет ничего. Она хочет другого. Но не его.

-Что ты так испугалась, Лен? Ну, поцелуй-то я надеюсь заслужил? - От глаз мужчины не ускользнула легкая толика какого-то облегченного выдоха, вылетевшего из ее груди.
-Конечно, Вась! Спасибо тебе за подарок! - Лена медленно приблизилась к нему и, застыв над ним в наклоне, потянулась к небритой щеке.

Вот она и еще одна ошибка.
Его глаза жадно въелись в ее правое плечо. Умело завуалированный тональным кремом зеленовато-желтый след от укуса как жалом пронзил сознание мужчины. Взгляд стал безумным. Мозг затуманился. Он ее ненавидел. Хотел раздавить, унизить и растоптать.
Вмиг схватив ее правой рукой под шею сзади, со всей силы притянул ее лицо к себе. Лена опешила, и не устояв на ногах, упала перед ним на колени.

-Сука! Подлая дрянь! Как ты могла, Кулемина! Я же тебя люблю, а ты так со мной поступила! Что это такое? - он до боли в костях сжал ее ключицу своей левой рукой, не ослабевая хватки на шее. - Шлюха! Кому же ты так сладко отдаешься, что он имеет тебя всю, до мозга костей и твоей крови на своих губах. Что ты еще позволяешь ему с собой делать, стерва? - Вася изрыгал страшные слова ей в лицо.
Скорченные в страшной гримасе губы приговаривали ее к уничтожению, руки впивались до крови на ее мягкой коже.
Но она молчала, не в силах вообще что-то сказать. Лишь тяжелое осознание всего ужаса медленно поглощало ее сознание.
И вдруг пронизывающая боль груди, которую он жестоко сжал до умопомрачения, и Лена сорвалась. Она дернулась, попытавшись освободиться от его жестоких сильных рук, но в следующий момент отлетела от него уже сама, сопровождаемая в след потоком убивающих слов:
-Ты у меня еще заплатишь за все, сука! Я заставлю тебя валяться в моих ногах , моля о прощение! Я сделаю так, что ты даже шага не сделаешь без моего ведома, ты поняла меня?

Она не узнавала в этом монстре мужчину, с которым прожила больше года в одной квартире. Смотрела, держась за разбитое в кровь лицо с саднившей губой, и не могла понять, как она могла так в нем ошибаться. Любила, потом жалела, но все-таки была рядом и пыталась помочь, чем могла. Старалась, заботилась, терпела. Но не знала, что он может быть таким.

Она медленно опустила взгляд. Одинокая слеза стекла по ее щеке. Молча поднялась и застыла перед ним.

И что теперь? Не знает.
Жестоко, но, наверно, заслужила.
Больно, но, наверно, есть за что.
Не справедливо, но все-равно неизбежно.
Уйти, но некуда. Некуда. НЕ-КУ-ДА!!!
-Прости... - дрожащие губы в крови. Тошнота и приторный солоноватый привкус аккупируют ее нутро. - Но я не могла иначе... - молча оделась, молча оглянулась и молча шагнула в темноту навстречу неизвестности за входной дверью.
-Вернись... Я прошу тебя! – Крик отчаяния в догонку.
-Мне надо подумать.... - хриплый полушепот растворился в подъезде.

И теперь только холодный ветер вместо тепла сердца захватил в свой плен покинутое девушкой квартирное пространство.

...................................................................

Октябрь. Еще совсем недавно светило солнце, а сейчас наступило время дождей. Небо не просыхает. За окном серость разбавляют лишь бесконечно струящиеся по безжизненному стеклу ручьи.
Там за окном жизнь. Но ему, кажется, уже давно нет там места. Его там никто не ждет, там нет никому до него дела. Сплошная пустота и вакуум. Так же как и в душе.
Нет, в душе - еще жгучая боль. Боль предательства и разрушения. Она засасывает как черная дыра. В эту дыру затягивает все: и былую любовь, и прошлую жизнь, и яркие воспоминания, и, наконец, все человеческое, которое в нем гаснет изо дня в день. Иногда, до судорог в мышцах, до скрипа зубов, до головной боли хочется зацепиться, остановиться, чтобы не сойти с ума, отключить мозг и вернуться в прошлое, где еще тлеют недогоревшие огоньки былого, но понимает, что это просто невозможно.

А может ничего и не было. Может ему все это мерещилось раньше. Ее ласки, ее поцелуи, её красивое жаркое тело, страстные движения и безумные эмоции. Всё было! Он еще помнит. Но все ушло. Этого нет больше. Теперь она дарит это другому. Почему? Где? Кому?

Он теряет ее. Мир рушится. Мир ее лучистых глаз светит уже не ему. Чья она теперь? Кому дарит свой хриплый смех и удивительную улыбку? Хочется ослепнуть, оглохнуть, онеметь, чтобы не знать, что ее забирают у него. Ангела с глазами ведьмы.

Разжатые ладони и кровь, стекающая по руке. Остатки стеклянного стакана поминальным звоном рассыпаются возле его ног.

-Виски, пожалуйста! - Сидя на высоком стуле за барной стойкой, она уже, наверно, в пятый раз произнесла эту фразу бармену.

За молодой учительницей вот уже полчаса с удивлением наблюдали две пары глаз из глубины тускло освещенного помещения. До момента появления Кулеминой двое парней придавались дружеской увлеченной беседе в несуетливой расслабляющей обстановке ночного бара. Но ее появление и затем вот такое вот чрезмерное увлечение поглощением алкоголя не могло не задержать на себе их заинтересованных взглядов.
Не видя ее лица, а только соломенного цвета макушку и ссутулившуюся над стойкой спину, парни не без любопытсва обозревали ее вызывающий образ. Спущенные до неприличия, как всегда не по размеру сидящие на ней штаны, открывали не только изгибы ее талии, но и аппетитные округлости девичьих бедер вместе с пикантными ямочками внизу спины, едва прикрытые наполовину торчащами из-под штанов трусиками.
Довольные ухмылки и недвусмысленные замечания очкарика по этому поводу были враз прекращены его другом, который с неподдельным интересом и каким-то ревностным вниманием пожирал глазами всю эту картину.

-Вить... а чего это наша Кулема пьянствовать здесь собралась?
Устремив свой взгляд через очки, Рассказов невольно метнул камушек в сторону их физручки.
-Откуда я знаю! Может повод есть! - Степнов не отрывал глаз от девушки. - Мне вот только интересно, почему она одна? Может что-то случилось? - Как бы анализируя возможную причину, парень продолжал свое наблюдение.
-А ты не хочешь подойти узнать?
-Мне-то какое дело, Игорек! Она взрослая девочка, сама знает, что делает!
-Не, ну а чего? Можно постебаться над ней, мол, нехорошо учительнице вести себя, да еще и напиваться в одиночку. Не хочешь подстегнуть ее?
-Я что, похож на птицу мозгоклюя, по-твоему?
Коронный снисходительный взгляд на друга привел того в замешательство.
-Ну, не хочешь, как хочешь, а то вон, смотри, уже появился желающий составить ей компанию!
Игорь кивнул на мужчину лет 30, который подсел рядом с Кулеминой и с пристрастием закидывал девушку явно комплиментами, так как она сразу повеселела и стала ему отвечать. Мужчина почувствовав отдачу, уже с уверенностью в своем явном намерении продолжить увесилительную беседу в компании полупьяной красавицы, с чувсвом собственника положил ей свою левую руку на поясницу. Пригнувшись к ней, он непереставая, шептал что-то на ухо, отчего девушка, явно чувствующая легкое кокетливое возбуждение, ужималась от столь тесного щекочащего контакта.

-Слушай, а тебе не кажется, что у него есть на нее какие-то виды? Мне кажется, он ее снимает!
Игорек бил не в бровь, а в глаз.
-Вот зараза!
Сам не понимая, что его заставляет так нервничать, Степнова так и подрывало нарушить эту полупьяную идиллию.
Неторопливые действия бармена опять заставили обратить его внимание на то, что ее стекляный бокал с завидным постоянством наполнялся раз за разом новой порцией горячительного янтарного напитка.
-Он же ее специально спаивает!
Сжав до боли пальцы, кулаки с силой вдарили по столешнице. Не выдержав больше этой пытки, он бросился к сидящей к ним спиной парочке.

-Добрый вечер, Елена Никитична! - Виктор подсел к ней с левой стороны.
Мужчина по другую от нее сторону через голову собеседницы с удивлением посмотрел на парня.
-Тебе чего, паренек? Давай вали отсюда! Не свети, тут занято! - Явно давая понять, что разговор закончился так и не начавшись, тот опять склонился к ее шее.

В этот раз Лена сквозь пьяный сумрак все-таки увернулась от объятий и отстранилась от мужика всем телом.
Она медленно повернулась лицом к Виктору и застыла, глядя в его бездонные глаза, заставляющие и без того полностью пропитанный вИски мозг плавиться под своим давлением. Пелена помутнения сквозь сознание пыталась застлать ее воспаленный разум, но какие-то остатки здравого смысла подсказывали, что надо взять себя в руки.

-Витя??? Ты как здесь оказался? Ты что, следишь за мной? - Она облизнула пересохшие воспаленные губы.
И только тут он заметил, что нижняя губа у нее разбита в кровь, и тонкая, еле образовавшаяся корочка из запекшейся крови чуть треснула, а капелька ярко красной жидкости несмело заняла место на краешке губы.

Тревога и какое-то смешанное непонятное чувство прокралось к нему в сердце.
Что с ней? Кто ее так? Почему она здесь и напивается до полного отрешения???

Он медленно прикоснулся к ее губе и, смахнув уже успевшую пристыть капельку крови большим пальцем, невольно сделал ей больно. Эта боль как будто на миг отрезвила ее.

-Иди отсюда, а? - С какой-то злобой Лена стрельнула в него зелеными молниями. - Как вы все меня достали! - и опять обращаясь к бармену, она крикнула, - еще, пожалуйста, столько же!
-Слушай, красавица, этот - с тобой что ли? - Мужчина справа опять пригнулся к Лене.
-Нет! Не со мной! Но и ты не со мной! Давайте, уже валите оба! Что за народ пошел? Не дают свободной девушке расслабиться в одиночку. Валите! ВА-ЛИ-ТЕ... Оба, я сказала! - заплетающийся язык совершенно не хотел слушаться свою хозяйку.
Мужик, махнув на непонятную девицу рукой, пустился вкруголя по залу, выискивая новый объект для продолжения своего незадачливого первого знакомства.
Виктор не двинулся с места не единым жестом.

-Я что, плохо по-русски говорю, Степнов? Отойди от меня! - Вскинув взгляд из-под длиннющей челки, она повернувшись к нему лицом, оперлась локтем на стойку и полуприкрытыми веками кивнула в полутьму бара. - Чего ты ко мне привязался, вот объясни ты мне? - Она, пытаясь сфокусироваться на его лице, блуждала нетрезвым взгядом по таким манящим к себе красивым очертаниям. - Что ты от меня хочешь, Вить?
-Лен, ты зачем так напилась? - Он до чертиках в глазах изучал ее окровавленные губы и ссадину на щеке. - Тебя что, кто-то ударил?
-С чего ты взял? - Она еле попала трясущимся пальцем в больную губу. - А.... это.... Нет! Неудачный поцелуй! И вообще, какое тебе дело! Отстань от меня!

Она уже отвернувшись от него, махом выпила новую порцию алкоголя. -
-Еще, пожалуйста!

Бармен вопросительно и, в то же время ища поддержки взглядом уже у Виктора, пытался оценить всю обстановку. Чуть пригнувшись к нему, он прошептал:
-Слушай, парень! Я смотрю, ты ее знаешь? - получив кивок головы в знак согласия, тот продолжил, - увел бы ты ее отсюда, пока не поздно! Она тут такого мне уже наговорила... Короче, ее мужик в измене уличил, вот она и заливает все это дело! Я ее домой отправлял, а она сказала, что не хочет к нему идти! Что вот с ней делать-то? - Бармен уже в который раз долил из полупустой бутылки в ее стакан.

-Все, Лен, мы уходим! - Виктор встал, обошел ее сзади и, подхватив под мышки, стащил со стула.
-Э-э-э.... придурок! Ты что делаешь? - Зацепившись руками за край стойки, она сопротивлялась Степнову. - Никуда я с тобой не пойду!
-Пойдешь, как миленькая, а иначе, я тебя просто выволоку отсюда!

Все это время наблюдавший со стороны весь этот спектакль Рассказов, подскочил к другу и, буквально отрывая крепкие пальцы Кулеминой от стойки, помог Виктору закинуть ее к нему на плечо. Почти голый зад учительницы предстал Игорьку перед выкатившимися от такой картины глазами.
-Вить... и куда ее?

Не унимающаяся в пьяном угаре Кулемина орала как сумашедшая, вися на Степнове вниз головой и колошматя кулаками по его стальной спине.
-Дурак, Степнов! Поставь меня на место! Как я тебя ненавижу, скотина! Отпусти меня! - с болтающихся ног слетел ее кроссовок.

Быстро расплатившись с барменом, Игорек похватил ее обувь и выбежал из бара в след за удалившимся на выходе другом с учительницей на перевес.
Уже заталкивая это оруще-сопротивляющееся чудо в свою машину, Виктор смеялся до одури.

-Игорь, помоги мне с ней справится! Здоровая блин, хрен заталкаешь!
Он опять предпринял попытку впихнуть Кулемину в салон.
Она, схватившись за дверь авто, никак не давала усадить себя на сиденье.
-Я никуда с тобой не поеду, идиот! Ты самоуверенный наглый гаденыш! Как же я тебя ненавижу! - она теряя силы, наконец, завалилась назад, и, уже совершенно обессилив, дала возможность парню полностью погрузить себя в его автомобиль. - Вить... куда мы, а? Я к Васе не хочу... - промямлив, она тут же вырубилась в пьяном забытье.

-Ёперный театр! Слава всевышнему! - Игорек забрасывая ее кроссовок в салон, повернулся к Степнову, - Ну и что дальше? Куда ты ее?
-Домой, куда еще! - Степнов, приводя себя в порядок после избушевавшейся наподдавшей алкоголя девушки и уже садясь за руль, кинул Рассказову, - Игорек, доедешь сам, идет?
-Конечно, тут же не далеко! А ты-то как, справишься один? Знаешь, где она живет?
-А зачем? Я ее к себе повезу! - он подмигнув Рассказову, заключил, - Игорь, только об этом молчок, понял меня? Ты хотел доказательств — так вот, получай! Только предупреждаю! Узнаю, что хоть кому-то проболтаешься, даже Ирке - знай, что ты мне больше не друг! Понял?
-Я - могила! - Игорь улыбался как чеширский кот в предвкушении сметаны. - Ну, мне то ты потом расскажешь, как все прошло? - Он пытливо не сводил глаз со Степнова.
-Иди уже! Обойдешься! - Бросив уже в открытое окно отъезжаюшей машины, Виктор напоследок одарил парня дьявольским оскалом и скрылся за чередой окрестных строений

- М-м-м, - сквозь сон простонала девушка. Спать хотелось безумно. Только вот и адская головная боль, и сухие потрескавшиеся губы, и особенно непонятный звонкий шум катастрофически мешали здоровому сну. Перевернувшись на спину, она открыла глаза и уткнулась взглядом в белый потолок.
«Стоп. Почему белый» - даже в таком состоянии Лена отчетливо помнила, что потолки в Васиной квартире заклеены цветастыми обоями. На этом же никакого намека на цветы не наблюдалось. Она пару раз моргнула. Картинка существенно не поменялась. Девушка медленно перевела взгляд на остальную комнату.
- Ни фига себе! – непроизвольно вырвалось у Кулеминой. Она лежала абсолютно голая под шелковой простыней серебристо-серого цвета. Кровать, на которой обнаружила себя Лена, занимала добрую половину большой светлой комнаты. Вернее это была даже не кровать, а гигантский матрас, брошенный на невысокий подиум, как раз деливший пространство на две части. Противоположную стену занимал шкаф-купе. Слегка отъехавшая дверца приоткрывала встроенный вовнутрь большой плазменный телевизор.

Не обнаружив следов своей одежды, Лена завернулась в шелковое чудо бельевой промышленности, и выглянула из-за приоткрытой двери. Источник шума, судя по всему, находился в конце витой лестницы, расположенной в прозрачном эркере. Оттуда же донеслись и голоса – мужской и женский.
Лена быстро шагнула назад в комнату. Меньше всего ей хотелось встречаться в таком виде с хозяйкой этой квартиры. Она прислонилась к стене.
«Господи, что я тут делаю. Так, Кулемина - вспоминаем. Бар. Виски. Очень много виски. Витя, казавшийся мне тогда просто наваждением, издевкой памяти над телом. Значит, таки не привиделось. Сколько же я ему ерунды наговорила…»
Она закрыла глаза и медленно сползла по идеально ровной стене. «И, несмотря на все это, он притащил меня к себе домой. Черт, я больше ничего не помню…»

Заведомо проигранную борьбу с собственной памятью перервал резко ударивший в нос запах кофе. Она недоверчиво приоткрыла один глаз. Рядом с ней, примостившись на корточках, сидел ее ученичёк собственной персоной, и весело ухмылялся.
- С добрым утром, Елена Никитична!
- Утро добрым не бывает… - тоном заправского алкоголика ответила Кулемина, и потянулась к стоящей на подносе чашке с ароматным напитком.
- Э-э, руки прочь, больная, - отдалил от нее спасительную жидкость парень, - для начала марш в кровать, и выпей вот это.
Стакан, до половины наполненный мутноватой водой, не вызвал особого доверия.
- Это что?
- Пей, пей, яду я тебе точно не налью, хотя после вчерашнего стоило бы, - еще сильнее улыбнулся парень, видя, как наливаются краской щеки учительницы, - да, расслабься, Лен, это всего лишь волшебное средство от похмелья из золотых запасов моей маман. Она только что употребила такое же, и бодрая и веселая отправилась руководить.
- Гадость, - поперхнувшись содержимым стакана, Кулемина подняла глаза на парня, - А… твоя мама… она…
- Она тебя не видела, если ты об этом. Когда я приволок тебя домой, ее еще не было, а утром по счастливой случайности вы не пересеклись. Так что все нормально.
- Не нормально, Вить, - она наконец-то справилась с «золотым запасом», и теперь с удовольствием отхлебнула кофе, - ты не должен был… Я не должна… Мы ведь вчера не…?

- Что «не»? – Степнов сделал максимально честные глаза. Ему доставляло удовольствие видеть взлохмаченную, помятую и сильно смущающуюся девушку. Сейчас она была такой настоящей. Две яркие молнии, вспыхнувшие в зеленых глазах, вызвали в нем еще одну волну восторга.
- Степнов, ты издеваешься?
- Я? Да никогда! – весело смеясь, он повалился на кровать рядом с сидящей девушкой.
- Мы можем поговорить серьезно? – наигранно строго спросила Лена, закусив губу, что бы не засмеяться.
- Я серьёзен! – он подложил руку под голову и внимательно посмотрел не нее снизу вверх, - Ты была не в том состоянии, что бы я мог воспользоваться твоей девичьей честью.
- Дурак! – легонько стукнула его подушкой Кулемина.
- Не обижайся, Лен, - он запустил руку в ее беспорядочно торчащие волосы, - сейчас мы все исправим.
Легкая волна возбуждения дрожью прошлась по телу девушки. Она хотела было отодвинуться, но.… Это было бы кощунством нарушить идиллию, которую так непринужденно создал этот парень. Наглый, высокомерный хам, так по-хозяйски распорядившийся ее бессознательным состоянием, сейчас был другим. Настоящим, что ли.… Повинуясь движению его руки, она наклонилась и медленно со вкусом прикоснулась к его губам. В порывах страсти и вечной спешке они еще не разу не целовались так. Нежно, вкладывая в движение губ всю… нет, сейчас она предпочла не задумываться над тем, что именно.… Слишком уж опасно и зыбко было позволить себе закончить это предложение.

Резкая боль, пронзившая нижнюю губу, заставила девушку отдернуться.
- Что-то не так? – Виктор привстал и потянулся к ней.
- Нет, все хорошо.
- Лена? Ты ничего не хочешь мне рассказать?
Она удивленно подняла брови:
- Разве что правила безопасности при прыжке через козла. Ты пропустил этот урок…
- Не переводи тему, ты сама хотела серьезно поговорить.
- Уже не хочу, - Кулемина потянулась к его губам.
Но Степнов приостановил ее, положив обе руки на плечи:
- Лена, подожди. Что у тебя случилось?
- Ничего, - она тщетно попыталась скинуть его руки, - все хорошо.
- Ты бы не напивалась до бессознательности в баре, если бы все было хорошо.
- Откуда ты знаешь? Может я алкоголичка! И вообще ты не знаешь кто я!
- Ну и кто из нас сейчас ребенок? – он невесомо провел пальцем по опухшей ранке на нижней губе, - кто тебя так?
- Никто.
- Муж?
- Он мне не муж! Ну, в смысле мы не расписаны…
- Отсутствие печати дает ему право поднимать на тебя руку?
- Вить, не надо! Ты ничего не знаешь! – она отстранилась и переползла на другую сторону кровати.
- Так расскажи мне, - мягко попросил девушку Виктор. Он повторил ее траекторию, и приобняв ее сзади за плечи аккуратно потянул на себя. Лена поддалась, и прижалась к Степнову, слегка прижмурив глаза. Пару минут они сидели в полной тишине, после чего она заговорила:
- Он инвалид. По моей вине. Нет… это был несчастный случай, но за рулем машины сидела я. Я отняла у него все. А сейчас еще и унизила. Спуталась со своим учеником. Позволила ему узнать это. Я изменила ему. Вить, я не оправдываю Васю, но… я его понимаю. Я бы тоже ударила. Не знаю, что мне делать. Я не могу оставить его.
- Ты любишь его?
- Нет. Любила, когда-то очень любила.… Это не самое главное…
- Значит, вернешься к нему, - он не спрашивал, а скорее утверждал, Лена почувствовав, что ответа не требуется, промолчала, - а как же я?
- А что ты? – девушка почувствовала, как щеку тронула соленая слезинка, - Ты молод, у тебя вся жизнь впереди. Нам было хорошо в постели, но не более того. Спасибо тебе за все. Ты замечательный, самый лучший.… Но это просто страсть…
- Просто страсть?! – Степнов резко развернул ее лицом к себе, - Еще скажи, что она прошла!
- Я…
Он не дал ей договорить, жадно впившись в ее губы. Приторно-соленый вкус крови из-под запекшейся корочки взбудоражил обоих. Она не могла не ответить на поцелуй, но, едва почувствовав, ответный ход ее языка, он резко отстранился.
- Просто страсть?!
- Вить… - она хотела еще сказать, что уже все решила, что не может и не хочет обманывать Римлинга, что это был последний поцелуй… но мысли, о том, что это последний раз, когда она чувствует его рядом ужаснули ее. «Нет, сейчас и здесь есть только мы. Последний раз. Это не измена и не предательство. Это прощание. Просто прощание…»
Кулемина сама притянула к себе взбешенного парня. Сама повалила на его столь предусмотрительно огромную кровать. Сама потянулась к ремню брюк. На этот раз страсть не опьяняла ее до потери рассудка. Она хотела его, осмысленно и глубоко.
- Ничего, что не на полу? – перекатившись сверху девушки, прошептал Степнов.
- Твоя кровать вне конкуренции! Ты очень предусмотрительно ее выбирал, - усмехнулась в ответ Лена.
- Незнаю-незнаю, ты первая с кем я использую ее по прямому назначению…

Недоверчивый смешок Кулеминой утонул в его поцелуе. А через секунду и сама девушка полностью погрузилась в ощущение абсолютного счастья, так умело даримого ей молодым человеком. Блуждая руками по напряженному телу, он уже точно знал, как и чему следует уделить особое внимание. По привычке она закусила губу, подавляя громкий стон.
- Нет, скажи, что тебе нравиться! Громко! Скажи!
Белокурая голова метнулась по струящемуся шелку простыни, когда он приблизился к средоточию возбуждения.
- Нравиться… - полушепотом откликнулась она.
- Громче! – Степнов навис над распластавшейся девушкой дразня ее.
- Хочу тебя! – крикнула Лена, и притянула к его к себе, до крови впиваясь ногтями в накачанные ягодицы.
И снова два изнемогающих тела мечутся, в только им двоим понятной игре. Наращивая, и сбавляя темп, они балансируют на грани, только им двоим понятного удовольствия. И возносясь на пик наслаждения, они оба молчат, о только им двоим понятных чувствах.

Мелкие капли моросящего дождя скользили по лицу девушки. Рваные порывы ветра обдавали холодом тонкие дорожки влаги. Она, не мигая, смотрела на два ничем особо не выделяющихся окна, и чувствовала, как с каждой новой каплей стекает в никуда и ее уверенность в правильности своего решения.
Шумно выдохнув, девушка решительно толкнула дверь подъезда. Оказавшись, в темном и сыром помещении Лена снова остановилась, погрузившись в воспоминание, о том, как столкнулась здесь с Витей. Насколько разителен был контраст между тем Витей, который караулил ее в темноте парадного и тем, который принес ей сегодня кофе в постель. Но, ей нравились оба варианта. И особенно то, как эти варианты органично переплетались в одного абсолютно невозможного и неповторимого Витю. Ее Витю.

Скрежет в замочной скважине вернул ее к действительности. Оказывается, Лена сама того не заметив, поднялась на свой этаж, и, достав из кармана ключ, автоматически провернула его. Теперь пути назад точно не было.
- Вернулась? – инвалидная коляска была умело припаркована посредине коридора, обойти ее не было никакой возможности.
- Привет… - выдавила из себя Лена.
- Я волновался. Ты телефон отключила.
- Мне надо было побыть одной, - она мягко звякнула об тумбочку связкой ключей. Присела, что бы развязать кроссовки. Нарочно путаясь в шнурках, она всеми силами оттягивала момент, когда надо будет приблизиться к Римлингу.
- Ты была не одна, - в его голосе не было ни капли сомнения.
- И что? – этот не в меру серьёзный и жесткий тон почему-то возымел, абсолютно противоположное тому, на что рассчитывал Вася, действие. К Лене вернулось то, утреннее ощущение спокойствия и гармонии, в первую очередь с самой собой. Она подняла голову и встретилась с удивленно раскрытыми глазами гражданского мужа.
- И что? – переспросил Римлинг с удивленным видом, - то есть, ты считаешь это нормальным?
- Нет, - перебила его Лена, картинно поджав губы, - теперь ты опять меня ударишь?
- Лен…
- Мне наклониться? – она подалась вперед.
- Лена, я… - Василий скользил взглядом по ее лицу, он ожидал криков, извинений, обвинений, но никак не безразличия и апатии.
- Я слушаю тебя.
- Извини меня. Я не должен был поднимать на тебя руку, но ты ведь…
- Сама виновата? Хм, - она усмехнулась, - Вась, ты становишься предсказуемым. Дай мне пройти, мне надо переодеться, я в школу опаздываю, - она распрямилась и стала прямо напротив инвалидного кресла Римлинга.
- Давай все забудем, - он сделал попытку взять ее за руку, - я прощу тебе этого пацаненка, ты мне мою несдержанность. Мы квиты.
- Квиты? Великодушно… Я потом подумаю над твоим предложением.… А теперь дай мне пройти.
- Не язви, Лен, тебе это не идет. Надо бы тебе поменьше общаться с этой твоей Алехиной…
- При чем тут Женя? – удивленно переспросила девушка.
- Ну, как же… Только не говори, что она мне всю ночь дифирамбы пела. Судя по тому, как она со мной вчера разговаривала, я представляю, сколько дерьма на меня вылилось.
- Вась, о чем ты говоришь?
- Она не передала, что я звонил?
С этим вопросом до Лены постепенно начал доходить смысл его слов. Вероятно, вчера оставив попытки дозвониться на отключенный телефон Кулеминой, он набрал ее потенциальную защитницу Женьку, к которой, как думал Вася, и побежит его вероломная жена. Алехина же, имеющая некоторое представление о переворотах в личной жизни подруги, что бы не подставлять ее, сказала, что Лена у нее, и подойти не может.
О количестве неотвеченных звонков от Жени на своем телефоне Лена предпочла не задумываться.
Судьба в лице лучшей подруги, предоставила ей замечательный шанс оставить свои ночные похождения незамеченными для Римлинга, но…
«Квиты, говоришь…» - пронеслось в голове девушки, прежде чем она потянулась за трубкой городского телефона, лежащей на коленях Васи.
Не отводя взгляда от мужчины, она наощупь набрала знакомый номер.
- Жень, привет! – и, не дожидаясь, начала возмущенной тирады переволновавшейся подруги, продолжила, - со мной все в порядке, я уже дома! Спасибо, что прикрыла перед Васей.
Лена лучезарно и искренне улыбнувшись, слушая ответ, заверила невидимую собеседницу:
- Обязательно расскажу, давай сегодня после шестого урока в парке на детской площадке.… И я тебя люблю. Пока.
Кулемина картинно отвела от уха трубку, нажала на отбой и, продолжая улыбаться, протянула Римлингу телефон.
- Пропусти меня.
- Хочешь меня позлить, да? – он криво усмехнулся, - Конечно, тебе ничего не стоит довести меня, а потом плакаться всем, какая же я сволочь!
- У меня сейчас нет ни времени, ни желания выяснять с тобой отношения, я вернусь с работы и мы все обсудим.
Римлинг не двинулся с места.
- Я считаю, что нам надо все выяснить сейчас.
Лена медленно потянулась к змейке олимпийки. Белая кофта упала на кресло Васи. Туда же отправилась футболка, явив непонимающему взгляду Римлинга, новенький лифчик, салатового цвета. Точнее, то, что от него осталось, когда они с Витей так и не смогли с первого раза собраться. Тонкое кружево было нещадно разорвано в нескольких местах, практически оголяя грудь.
- Мне надо переодеться, - еще раз повторила Лена, - или тебе продемонстрировать, что этот «пацаненок» сделал с трусиками?
Побелевшие костяшки пальцев крутанули колеса кресла.

Лена быстро переоделась, и, кинув в сумку зарядку, для разрядившегося мобильного, вышла на улицу. Моросящий с самого утра дождь прекратился, и пусть небо все еще было затянуто свинцовыми тучами, стало заметно теплее. Лена с удовольствием вдохнула свежий воздух и улыбнулась. Она понимала, что серьёзного разговора с Васей не избежать, что надо принимать какое-то решение, что своим поступком только разозлила его, но сейчас на душе было на удивление легко.

-Вы к кому? – Мужчина на инвалидном кресле удивленно смотрел на молодого парня, стоящего перед ним за порогом их квартиры. Что-то знакомое промелькнуло в его виде.
-К тебе! Я зайду или мы тут поговорим? – Виктор уверенно сканировал незнакомого мужчину.
Откатываясь от двери, хозяин дал понять, что гость может войти.
Медленно пройдя за удаляющимся в комнате мужчиной, Степнов не без интереса по ходу рассматривал обстановку, в которой жила Кулемина.
Остановившись перед развернувшимся к нему уже передом сидящим человеком, Виктор сомкнув руки в замке, встал, широко расставив ноги.
-Чего тебе? – Вася узнал в посетителе того молокососа, который однажды провожал Лену до дома.
-Ты знаешь, кто я?
-Мне все равно! Раз ты пришел, значит есть повод, говори!
-Я пришел тебя предупредить! – Виктор заметно занервничал. Желваки на скулах заиграли в свою игру.
-Да? Даже так? – Вася ехидно ухмыльнулся.
-Еще раз тронешь ее своими уродливыми лапами, ты будешь иметь дело со мной, понятно?
-ЕЕ??? Это ты сейчас о моей жене?
-Я говорю о Лене. Надеюсь, ты меня услышал, иначе однажды тебя найдут расплющенным на асфальте под своими же окнами, и многие поймут, что инвалид не вынес такой судьбы и наложил на себя руки! – Виктор, подойдя к сидящему, ткнул ему в грудь пальцем. – Понял меня, урод?
Вася перехватил его руку за запястье и что было силы сжал ее в тисках своей ладони. Противостоя напору руки непрошенного гостя, он попытался отодвинуть ее от себя, но напор Степнова был таким сильным, что неустойчивое положение кресла –каталки сыграло злую шутку со своим хозяином. Ему пришлось даже приложить некоторое усилие и смекалку, чтобы координируя свое положение, не свалиться со своего сиденья. Зацепившись руками за столешницу близ стоящего стола, он смог не вывалиться из неудачно крутанувшегося кресла, что привело Степнова в некоторое замешательство.
Мыслительный процесс молодого человека дал хозяину шанс привести свои чувства в более-менее стабильное состояние.

-Так это все-таки ты ее трахаешь, да? – Римлинг, совершенно уверенный в своей догадке, понял, что именно этот молодой наглый сучонок оставляет на его женщине следы своей страсти.

-Я пришел сказать только то, что сказал! Запомни это! – И, не дожидаясь ответного шага со стороны противника, стремглав покинул квартиру.

…………………………………………………………………….

-Рассказов... Игорь! Задержись на минутку! - Ели дождавшись конца урока, Лена отпустила 11-А.
Игорь, чуть помедлив, развернулся и прошел за учительницей в подсобку.
Лене показалось, что парень с каким-то интересом посмотрел ей в глаза, молча застыв на входе.
-Елена Никитична, вы что-то хотели у меня спросить?
-Да... - она согнав с лица выражение безразличия, продолжила, - а ты случайно не знаешь, где Степнов? Он был сегодня в школе?
-Хм... - одиннадцатиклассник, подправив на переносице очки, немного смущаясь, все-таки заговорил, - а я думал, что вам это лучше известно?
-Что? Почему мне должно быть... - тут Лена сквозь пелену сознания увидела четкую картинку вчерашнего вечера в кафе. «Она поднимает голову от спины Степнова, который держа ее где-то под бедра на своем плече, удаляется от стоящего возле бармена Рассказова, держащего ее кроссовок в руке». - Так ты тоже был там... - скорее подытожила, чем спросила Кулемина, отворачиваясь от парня.
Ей стало очень стыдно. Оказаться перед учеником в таком состоянии — опуститься ниже в его глазах, казалось, было невозможным. И тут ее пронзила еще одна мысль. Ведь Игорь наверняка знал, что она ночевала у Степнова, раз он был там с ними. Вот почему его ответ был именно таким.
«Мамочка, родная! Что же ты наделала, Кулемина??? Я же не смогу смотреть теперь ему в глаза. А вдруг... он растреплет об этом кому-нибудь...»
Лена медленно подняла глаза, повернувшись к нему лицом.
Рассказов тут же заговорил:
-Елена Никитична... да, я был вместе с Витькой, но... - тут паренек, опять подправив очки, уже как то по-мужски, достаточно серьезно расставил все по местам, - будьте спокойны, все, что произошло в кафе, останется между нами троими. Я не баба, чтобы трепаться. Не переживайте! - и он сделав шаг на выход, заключил, - так я пойду?
-Да, спасибо тебе, Игорь! - но, вспомнив, что не получила нужного ответа, чуть ли не в догонку все-таки переспросила, - а Витя... ты не знаешь, где он?
-Уже в школе! Еще перед уроком звонил, предупредил, что опаздывает на физ-ру, но на следующем уроке уже будет! - и Рассказов вышел из тренерской.

Лена, подходя к двери учительской, почувствовала, как до боли знакомые руки проникают ей под кофту, медленно, словно пытаясь спугнуть, обнимая ее тело кольцом крепких объятий.
Она внутренне застонала в отчаяние. «Мы не должны больше этого делать!»
Классный журнал 11-А выпал у нее из рук.
Она резко повернулась к обладателю этих прекрасных сильных рук, проворачиваясь в их круге и обжигая кожу своего стана беспощадным пламенем того огня, который словно от удара бойка по капсулю разгорался в ней с реактивной скоростью.
-Вить, мне надо тебе кое-что сказать!
-Сказать? - Он с интересом посмотрел на нее, прислонив всем своим корпусом к двери. Уже пинком окрыв деревянное полотно, он втолкнул ее вместе с собой внутрь. Так же пинком захлопнув дверь, Виктор развернул ее и прижал спиной к стене. – Дай-ка подумаю что… Наверно попросить, чтобы я тебя поцеловал?
-НЕТ! – Она чуть ли не выкрикнула ему в лицо. - Витя, я много думала о том, что между нами происходит, - заученная речь не давалась ей, и Кулемина, не глядя парню в глаза, продолжила, - больше это продолжаться не может. Мы должны забыть об этом и попробовать сделать вид, что ничего не было… - наконец, поднимая на него взгляд, чуть дыша, спросила, - хорошо?
-Лен, ты ждешь ответа… - наблюдая за ней с явной усмешкой, он заключил. – НЕТ!!!
-Нет??? - Замешательство вызвало в ней волну мелкой дрожи. Нервно выдохнув, почувствовала как живот обдало пылким жаром. – Но почему?
-Почему? – Степнов пристально посмотрел ей в глаза. – Я тебе скажу! Признайся хоть сама себе, что ты хочешь меня!
-Не хочу! – Звук его голоса и проникающий в мозг мужской запах молодого самца кружили голову и трясли руки. – Я хочу забыть! – Пересохшие губы заставили ее облизнуть их.
И тут же обстановка учительской в призрачном круговороте понеслась у нее перед глазами.
Поцелуй! Голодный, вырывающий сердце и заставляющий умирать, падать и опять подниматься, биться в истерике и кричать от нехватки кислорода, гореть и сгорать без остатка, лишаясь спасительного шага назад во время незнания этого всепоглощающего захвата.
Бегунок молнии олимпийки вмиг опустился вниз наглыми мужскими пальцами, руки мучительно скользнули под майку.
-Хочешь, Лен, я знаю и вижу, только вот этого! – Довольно усмехаясь, он почувствовал, как девичья грудь под его ладонями напряглась и судорожно подрагивает от малейшего его движения.
-Нет, Витя… - ноги подкашивались и она почти полностью повисла на нем, когда его губы прикоснулись к ее шее, а потом усилив ласки закусили мочку уха. – Нет, пожалуйста… остановись...
-Не могу! – Он резко рванул с нее штаны, и втиснул руку ей между ног. - Я хочу тебя!
Чувствуя, что она совсем перестала сопротивляться и, выгнув спину, подалась к нему на встречу, у него полностью сорвало башню. Стиснув второй рукой ее подбородок, он смелым требовательным движением заставил ее посмотреть себе в глаза. Горящие от страсти зеленым огнем зрачки звали за собой в бездну.
Она врала. Врала ему. Врала сама себе. Содрагается от нарастающего наслаждения, всхлипывает от его пыток, теряет сознание от желания и все равно врет!
Схватив ее за руку, не давая ей опомниться, дотащил до школьного дивана, развернул и стащил полностью штаны с длинных красивых ног. Толкнув Лену на него, уверенным прикосновением уткнул ее в зашарканную спинку дивана лицом. Ленка тут же, чтобы не биться головой об стенку вцепилась в с нее онемевшими от нервных судорог пальцами. Теряя рассудок от удовольствия, которое закипало в ней от грубых животных движений этого дикого жеребца, который не дает ей ни единого шанса проявить свою волю, она прильнула ягодицами к упругому органу.
Резкое движение его входа в нее вырвало тираду непрекращающих стонов из ее груди.
Рыча ей в затылок, Виктор, переплетая свои пальцы с прядями светлых волос, сжал их в своей ладони, притягивая затылок ближе к себе и заставляя прогнуться еще больше.
Переходя на сладкий хрип, она прогнула спину и прикосаясь влажной от пота спиной к его жесткой груди, прохрипела, задыхаясь:
-Витя… Я хочу… да… очень…
-Девочка моя… - ее дерзость, ее покорность, ее стоны и дрожь наслаждения возбуждали его так, что впиваясь в ее плечи, теряя рассудок вместе с ней, он провалился в безумное блаженство и эйфорию, совершенно забывая обо всем на свете…

«Называется поговорила в который раз» - полулежа на диване, она блаженно улыбалась, глядя на приводящего себя в порядок парня.
-Мы сошли с ума! Витька, ты сумасшедший! – Лена поедала своего ученика завороженными глазами.
-Это ты ведьма! – Виктор подошел к ней и, протянув руку, помог встать. – Лен, ты не обижаешься на меня? Ну что я вот так вот!
-Это тебя остановит? – Она уткнулась носиком ему в грудь, обхвати руками за талию. – Просто хорошо, что здесь никого не оказалось… Я боюсь даже подумать, что будет, если кто-то что-то узнает… «Похотливая учительница соблазняет своего ученика» - это очень хорошая тема для полного моего уничтожения.
-Не бойся ничего. Никто ничего не узнает. Ученик только «за»!
-Иди уже! Ученичёк! – Ленка, отпрянув от него, силой вытолкнула Виктора из учительской!

………………………………………………………

Держа в руках журнал своего класса, поднятый у дверей учительской, Каримова дернула ручку двери в кабинет физики. Перед глазами удивленной девушки стояла лишь одна картина, которую минуту назад она с диким интересом исподтишка наблюдала в учительской. Не дождавшись посланного за журналом Степнова, Николай Палыч вынужден был заслать Иру в догонку, возмущаясь тем, что парень, кажется, заблудился в школьных коридорах. И сейчас Каримова с благодарностью к Савченко прокручивала единственную мысль, которая занозой засела в ее маленькой, но богатой на выдумки головке, как ей теперь выгоднее для себя обернуть все увиденное в свою сторону!

Хмурый послеобеденный день нисколько не мог испортить ее настроение.
Пусть совсем уже не стало солнышка, пусть к кроссовкам липнет непонятная грязная субстанция из опавших листьев и прибитой к земле дождями городской пыли, пусть серые деревья не радуют своими широкими зелеными кронами - пусть все это катиться к черту! Она просто счастлива!
Какое-то непонятно новое ощущение распирало ее изнутри. «Я люблю весь мир!»
Но этот мир сосредоточился для нее сейчас только в одном месте — это в его глазах. Глубокая синева засосала своей глубиной и утопила в себе последние крохи сознания и бытия. Эти два океана заставили своей безмятежностью и какой-то глобальной неземной завороженностью уснуть и забыться двум составляющим ее хрупкой женской души, тревога и чрезмерное беспокойство мертвым сном осели где-то в потаенных уголках маленького девичьего сердечка. Совесть и рассудительность двумя трепещущими теплыми комочками свернулись и забылись в самых дальних секретных местечках ее разума, предоставляя место только странному желанию погрузиться в безрассудное путешествие в мир этого молодого мужчины с синими как аквамарин глазами.
Она вдруг вспомнила, что умеет прощать, вспомнила что умеет любить, кого-то , а главное еще и себя. А главное исчезает пустота, которая окружала ее этот год...
Она хочет отпустить того, кому тяжело рядом с ней, проститься с тем, кто прячется в ее тени, простить того, кто делает ей больно и попросить прощения у того, кого не смогла полюбить. На время…. Хотя бы на время…

Красивая блондинка медленно шла по скверу, пытаясь выловить среди немногочисленных прогуливающихся знакомую рыжую шевелюру. Куртка нараспашку, волосы развиваются на ветру. Можно было бы с первого взгляда сказать, что она счастлива. Но если приглядеться повнимательнее, то можно было бы уловить ее взляд, с которым она немного печально смотрела по сторонам. На дне золотистых зеленых озер ее глаз затаилась какая-то непонятная печаль. Этот эффект усиливался, когда мимо ее в очередной раз проходила какая-нибудь молодая мамочка с коляской или карапузом на руках. В этот момент ей хотелось остановиться и как бы невзначай принять участие в чужом счастье, но она лишь улыбаясь, невольно завидуя, смотрела им в след и продолжала свой поиск.

-Ленка! Кулемина! Ну долго я еще тебе семафорить буду! Привет!
Женька со счастливым выражением на всем лице подскочила к блондинке и повисла на ней как на столбе. Маленькая Алехина едва доставала ей своей макушкой до подбородка, из-за чего Кулемина всегда выглядела рядом с подругой как «коломенская верста».

-Здорово, Женек! А где мой крестник?
Лена глазами пробежалась по яркой детской площадке, на которой в лабиринтах каких-то замысловатых качелей, каруселей, горок, турников, лесенок и бродилок копошились словно в муравейнике детишки всех возрастов. Только вот знакомого конопатого личика Женькиного Антошки так она и не находила.
-А ты не там его ищешь! Вон, посмотри туда!
Она махнула чуть правее в сторону огромной песочницы, в которой происходило захватывающее зрелище.
Молодой не высокий темноволосый парень, прямо на коленях ползал по влажному песку с огромной игрушечной машиной-экскаватором, а следом за ним, как на прицепе, упираясь чуть ли не в зад впереди ползущему мужчине со спущенными с пятой точки штанами, сопел и кряхтел двухлетний пацаненок.
Загруженный песком грузовичок с трудом поддавался смешному малышу, из-за чего выдувая пузыри из носа, мальчишка был похож на маленького взъерошенного воробышка, который не желая показать свою усталость перед отцом, с усердием был увлечен всем этим строительным процессом.
-О, и Гуцулов здесь? – Блондинка удивленно приподняла правую бровь. – Женька, каким «макаром» ты его сюда вытащила? – Блестящие глаза продолжали наблюдать за этой увлеченной парочкой.
-Никто его не тащил, нужно мне было очень! – Рыжая лучезарно заулыбалась, выдавая совсем не то настроение, которое она вложила в сказанные слова. Было очевидным, что девушка счастлива.
-Да ладно…. Вижу я, не слепая, как тебе не нужно! Колись давай, кто был инициатором семейной идиллии на этот раз?
-Он! Кто ж еще! – Алехина ласково смотрела на своих мужчин. – Позвонил вчера, уговорил меня на занятия не ходить, да и Антоха вот, как узнал, что папка его ждет, так весь вечер мне уснуть не давал. Игрушки все свои собирал, отцу хвастаться.
-Жень… какая же ты счастливая! Я так тебе завидую! – Ленка как-то опять странно опечалилась, но, смахнув ненужную волну такого настроения, продолжила, - Жень, ну что вы как маленькие дети, а?
-В смысле?
-Что в смысле? Не надоело вам в свободную любовь играть, спрашиваю? Сколько еще будете друг другу голову морочить?
-Никто никому ничего не морочит. Сама прекрасно знаешь, что не можем мы вместе жить. Вот посмотри на него!
Женька махнула опять в ту же сторону. В это время Игорь, встав на руки вверх ногами, выделывал перед сыном кульбиты, от чего мальчишка заливался задорным заливистым смехом.
-Это вот что, папаша что ли? Клоун, да и только! Как с таким вот семью построишь?
-Ты на себя-то глянь, мамаша недоделанная! – Кулемина дернула Женьку за широкое непонятного размера, цвета и фасона подобие балахона, который висел на подруге там, где у всех должна быть юбка, ну или хотя бы штаны. – Сама лучше что ли? Вы же стоите друг друга!
-Да… как то все у нас закрутилось непонятно тогда…. – Женя прикрыла веки.

Кулемина поняла, что подруга вернулась в мыслях на три года назад, туда , где в бесконечном водовороте молодости и безрассудства проходила их совместная послешкольная юность. Чего только они не творили, где только их не волохола судьба. Бесконечные тусовки, клубы, экстримальные вылазки за город, ночные неутомимые шатания по клубам и барам, поездки всей шальной компанией на какие-то бесконечные слеты скейтеров, стритрейсеров и даже банджи-джампинг. Как давно, кажется, это уже было. Время уходит…. Но душа…. Душа просится назад, туда, куда уже нет дороги.
-Лен, вот скажи мне, разве могла ты подумать в школе, когда сама еще с Гуцулом встречалась, что я рожу от него ребенка? – Женька отрыла свои глаза, в коньячной глубине которых играл шаловливый кристалик, который, как кусочек льда, будто случайно оказался в этом неподходящем для него составе.
-Ага… скажи мне кто тогда такое, я бы рассмеялась тому в лицо!
-Вот и я… свихнулась тогда на нем вместе со скейтом, будь он не ладен… Сама не поняла, как мы тогда с ним переспали. И было ведь тогда один раз… и на тебе… Вот, Антоха получился…
-Судьба, Жень! Не попрешь против нее! – Лена опять вздохнула.
-Так, красавица… Ну-ка, давай, теперь ты рассказывай, как у тебя дела? Смотрю, у тебя тоже какие-то перемены…
-С чего ты взяла? – улыбка, как предатель растеклась у нее на лице.
-Светишься, как медный тазик, вот с чего! Ты все еще со своим учеником зажигаешь, не надоел? – Алехина чуть отвлеклась на сынишку, которого отец уже выволакивал из грязной песочницы. Ленка не заметно для подруги нежно поежилась при упоминание о будоражущем ее сознание объекте. – Как у вас? Все путем? Васька-то не засветил?
-Сама засветилась… только мне уже все равно… Надоело ломать из себя любящую жену!
-Ого… и что теперь будет?
-Не знаю. Будь, что будет… Не хочу пока об этом думать… - тут у Ленки завибрировал мобильный. Глянув на монитор телефона, она с непониманием перекинулась с Женькой взглядом. – Кто это? Номер незнакомый!
Скинув звонок, она уже бросилась на шею подошедшему к ним Гуцулу с сыном на руках.
-Игорь! Как я соскучилась, а ты смотрю - цветешь! – Ленка приложилась губами к чуть щетинистой щеке.
Игорь всегда был взбалмошный, самоуверенный, (порой даже слишком), задиристый и яркий, но с Леной, сохранял какую- то нежность и некоторую застенчивость. Такого Гуцула знала только Лена. Ласковый, улыбчивый (не ухмыляющийся в бок, как при других, а именно улыбчивый), осторожный в словах и действиях. Так было и тогда, еще в школе. Но с Ленкой у них ничего так и не сложилось. Женька знала прекрасно об их былых отношениях, но никогда не ревновала своего мужчину к подруге.
Обхватив ее свободной рукой за талию и слегка прижав к себе, Игорь осторожно потерся щекой о девичий висок.
-Ленка, сколько лет, сколь зим! Что-то ты совсем пропала! Как ты? Как Вася?
Повторный и уже очень длинный звонок опять заставил задуматься Кулемину о вызывающем ее абоненте. Она нервно сняла трубку.
-Да… Я вас слушаю… - но тут же, как будто услышав что-то немыслимое в ответ, ее голос сменился совсем на противоположный тон, - ты? А откуда ты узнал мой номер? – Бегающие по друзьям глаза выдали ее легкое замешательство. – Ждешь? Где? За спиной? – Не прекращая разговора, она развернулась, и, выхватив за аллеей сквера знакомый автомобиль с облокотившимся на него парнем, расплылась в слащавой улыбке. – Да, вижу, сейчас подойду! – И, уже захлопывая крышку слайдера, повернулась к переглядывающейся почти семейной паре. - Ребят, извините меня, я пойду, ладно? - Не дожидаясь согласия, она рванула к силуэту на дороге.
-Так… Жень, я ничего не понял, что это за чел? И чего это Кулемина как угорелая сорвалась к нему?
-Ой, Игорь… оно тебе надо… - Алехина хотела увести внимание от подруги.
-Нифига себе, Кулемина жжет! Она чего, от Римлинга своего ушла или это так… развлечение для тела? – Игорь вытаращил глаза, когда увидел, как молодой здоровый парень стиснул немаленькую Кулемину в своих объятиях. От чего Ленка оказалась рядом с ним совсем как школьница. – Охренеть… Жень, кто это?
-Ученик ее! – Женька засмеялась.
-Чего? Ученик? Ну Кулема… экстрималка, бля, неизлечимая…. На долго ее хватит, инетересно?
-Слушай, Игорь… здесь кажись совсем все серьезно… Во всяком случае с ее стороны… Попала подруга по самое нехочу! – Женька уже повернувшись к парню с ребенком на руках, прильнула к нему всем своим телом, - Игорь… - тихонько, уткнувшись носиком в ключицу дорогого ей мужчины, как-то горячо и томно прошептала, - я соскучилась… Может сегодня у нас останешься, а? – Она подняла пьяные от любви глаза и посмотрела в игривые серые мышиные пуговки напротив.
-Женька… если бы ты знала, как мне вас не хватает… - парень обнял мать своего ребенка, и они дружной шумной компанией двинулись в направлении своего пусть пока и не общего, но все-таки семейного очага.