Сериалы онлайн

Еще одна преграда между ними - расстояние. Вот и где он уже пропадает вторую неделю? Это ожидание так томительно, да еще и неизвестность к тому же подливает краски. Где он, с кем? Почему не появляется? И появится ли вообще, ведь он не мог навсегда покинуть это место, забыть все, что здесь произошло, забыть ее... не мог... нет... Даже Лерка, видя, как тяжело дается для Лены эта непонятная никому разлука, частенько спрашивала Сергея, куда делся Виталик, на что тот говорил, что он почему-то пока не хочет возвращаться и сейчас с отцом занимается нефтяным бизнесом в столице. Да, походу он сбежал уже второй раз. Отпустил одну, и теперь пытается забыть и другую.
Еще одна неделя изнурительных тренировок, все по-старому, одно и тоже... хотя нет, теперь нет его, зато Лерка светится как фонарный столб и с Сергеем у нее все просто отлично, лучше наверное не бывает даже.
Вот, без него они уже перешли на новый этап занятий и теперь познают эксплуатацию самолетов Миг-21,правда пока на компьютере, но все же... Это уже большой шаг вперед и достижения у Третьяковой как всегда на первом месте вместе с Козловой, которая теперь как никогда рвалась к знаниям, чтобы не подвести как себя, так Серегу. Они лучшие. Это было изначально уже понятно, с такими характерами они всех оставят позади, а если появится еще и желание, тогда их уже точно никто не догонит.
Очередная тренировка по сборке и разборке автомата, лучшие результаты и Лене уже достало туда сюда собирать этот бедный автомат, который уже, кажется, трещать скоро начнет. Сергей что-то попутно объясняет про военные боевые действия, как и что лучше делать при такой то ситуации. Даже слушать не приходится, она итак уже знает, что в данной ситуации вперед посылают пехоту, а потом тяжелую артиллерию. Вроде бы смотрит на него, а получается, что сквозь. Понимает, что не хватает его брата, который бы сейчас сам скорее всего это объяснял, бросая на нее иногда холодный взгляд, от которого, хочешь не хочешь, но улыбнешься.
Подарить ей хоть один взгляд... большего не надо. Она наверное стала бы самой богатой и счастливой на земле, но его нету, нету и его глаз, тех ледяных молний, которыми он всегда бросался. Что с ней, почему его так не хватает и так хочется увидеть? Что сейчас где-то в груди так тепло греет и в тоже время ноет? Любовь? «Нееет»...мотает она отрицательно головой, как будто бы с кем то разговаривает, совсем забыв, что на занятиях и сейчас рисует его силует. Скучает? «Нееет»... еще одно отрицательное движение, и она мучительно опускает голову. Скучает... конечный вывод, и она конечно по нему скучает и хочет видеть, но что это там так греется в области сердца, любовь что ли? Для нее это что-то новое, так как она еще не влюблялась, и пока не знает что это, и как, как понять это... Скучает, но зачем его ждать? Она не нужна ему и он явно сюда не торопится возвращаться. Ну вот опять, те картинки их ночи, и она сжала сильно глаза, пытаясь отогнать то, что тогда ей приносило неописуемое удовольствие, а сейчас тоску и какую-то новую боль. Опять мотает головой, пытаясь отогнать от себя такие мучительные и душетрепещущие картинки, чувствуя, что даже ее телу не хватает его. Вновь зажмурила глаза, пытаясь привести свой разум в порядок и сосредоточится на том, что говорит Романов.
Вновь открывает их, и чувствует, как ее обдает тем льдом, о котором она минуту назад только мечтала.

Он. Перед ней. Просто стоит в дверном проеме и смотрит. Смотрит на нее. Именно на нее. В ее глаза. Боже... как она скучала по этим льдинкам, как хотелось просто побороться с ними своим огнем, просто увидит его. Как сейчас просто хочется сорваться с места и крепко-крепко прижаться к нему, никогда не отпускать. Ну вот, что там опять толкается в груди и рвется наружу? Сейчас не важно, главное, что он вернулся.
Та же пустота и лед, отсутствие эмоций. Серьезность, стойкость, мужественность. Черные брюки с ровно отглаженной стрелкой, белая рубашка, даже белоснежная, опять чуть приоткрыта на груди... никакого галстука и перекинутый через правое плечо пиджак, который он чуть придерживал. Может глюк? И она уже сама так четко видит его силуэт, его фигуру, его глаза, которые устремлены именно на нее. Нет, так ей не могло показаться, так как ее подсознание видит, что к нему подходит Сергей и по братски жмет руку, и только сейчас она чувствует, что тот холод куда-то пропал, так как он отвернулся, но ненадолго... Вновь посмотрел на нее, но только мельком. Такой близкий, красивый, загадочный и непонятный. Улыбается брату... и почему он улыбается так только ему? Как же хотелось, что бы такая улыбка была подарена и ей. О чем-то говорят, но ей не важно, иногда оба смотрят на нее, Козлова так сейчас сияет, а Лене все равно, все равно, что уже все встают с места, все равно, что все уходят сейчас куда-то и Лерка ее чуть толкает к выходу, все равно на все. Главное, что он здесь, рядом...
Не помнит как встала с места и пошла к выходу, опустив взгляд в пол. К выходу, он именно там, он все ближе, но как страшно смотреть на него. Что будет, о чем он думает, чего хочет и кто она для него? Очередная...
-Привет! - она даже не заметила, как приблизилась к двери, в проеме которой стоял он и Сергей, при этом осторожно взяв ее за локоть, мысленно моля, чтобы она сейчас посмотрела на него с присущей ей пылкостью и огнем.
Застыла на месте, сильнее сжала руку подруги и подняла голову. Смешно, но оба боялись... а чего? Какого-то осуждение, безразличия что ли? И опять не поняли друг друга. Пустота в его глазах, и точно такая же и в ее. Где лед и огонь? Что с ними? Где их немая борьба этих двух совсем разных природных стихий, но таких зависимых и близких. Опять все ни к черту и ее в ответ сухое «Привет!», которое она как только могла выдавить из себя более безразлично.
Кто виноват, и что делать? Опять эта изъезженная тема, и почему им просто не поговорить как Лерке с Сергеем и не сказать все напрямую. Подумаешь пусто в глазах. А теперь сами же оба страдают. Не хочет не надо, но все равно больно... Опять больно ему, и впервые больно ей.
Однозначно в такой ситуации сможет помочь только холодный душ. Понятно, что Лерку она выставила, чтобы просто побыть одной, да и хватит уже грузить подругу и омрачать ей всю картину с Серегой. У них все хорошо, а это ее проблемы и она сама с ними справится. Стоя именно под этими прохладными каплями воды, чувствовала легкий холодок, но это не тот, который пробегает по ее телу после его взгляда, это не те ласки струй воды, как после его рук. Это все не то, но так напоминает о нем. К черту душ, он еще хуже только нагнетает и вновь будоражит мозги.
Неизменную майку и шорты она надела на мокрое тело, вытерла быстро волосы полотенцем, встряхнула головой, раскидав мокрые пряди в разные стороны, остановилась у тумбочки, заглянула в зеркало.
Молодая, красивая, успешная, что она здесь забыла? Ползать в грязи, стрелять из автомата, надрываться и целыми днями пыхтеть на этих тренировках. Вечные ушибы, ссадины, синяки, порезы, хрустящие кости, и, кажется, ее скоро просто начнут собирать по частям, но боль физическая уже не чувствуется, ее действительно превратили в робота, не учли только одного, что она человек, человек с душой и у нее есть сердце, живое и оно сейчас болит. И вроде бы надо отсюда делать ноги, так как ей дальше ничего не светит... ну пройдут они эту двухлетнюю подготовку, ну а что дальше? Кем она будет, куда ее отправят? Зачем все это, конечно простая бытовая жизнь тоже не для нее, и адреналин, свобода, чувства полета ей более ближе, но все равно это место не для нее. Но ведь ОН тут. Как она уйдет, она же не сможет, да и нравится ей здесь почти все, конечно устает, достает все это, хочется отдохнуть, перевести дыхание, но на гражданке она уже будет задыхаться, она уже не сможет это все оставить, да и зачем врать себе, она не сможет оставить Его здесь. Ну вот опять эти мысли о нем и зачем она надеялась, что между ними что-то изменится, для него это был простой секс, ничего нового и интересного, очередная девочка однодневка, а для нее походу нечто большее, и понимать это она стала только тогда, когда он уехал. Опять мысли о нем... Хватит...
Тряхнула еще раз головой, отогнав от себя всякого рода ерунду, и вышла в комнату, и опять тот приятный холодок в теле и разбегающаяся в разные стороны дрожь.
-Что ты тут делаешь?

*****
«Черт, что же с ним случилось то??? Что он такого увидел в этой фотографии... Может они знакомы были???» Третьякова все так же лежа на кровати в голове прокручивала тысячи предположений, что же такого могло случиться с Виталиком, что он таким испуганным взглядом смотрел на ее маму, именно на маму.
Испуганный и забитый в угол... Такого она его не видела никогда. Всегда уверенный в себе, волевой, сильный, стойкий и непробиваемый, был похож в тот момент на маленького, всеми брошенного и забитого в угол голодного котенка с большими глазами.»Черт!»она больше половины дня провалялась в кровати, обдумывая и прогоняя кучу мыслей, что же произошло, но в голову так ничего и не лезло дельного, ясно было одно, что что-то точно случилось и вскоре она узнает что именно, и эта правда будет не такой уж сладкой и приятной. Какой-то осадок и жгучая ранка засела у нее в душе и сейчас терзала ее в разных догадках, пока в комнату не влетела такая же не менее потерянная и ошарашенная Лерка с чуть ли не заплаканными глазами...
-Лен, что у вас случилось? - она сразу перешла к делу, задавая конкретный вопрос, так как толком не знала сути того, что поразило так Абдулова, но было ясно, что это что-то связано с ее подругой.
-Ничего... - потерянный ответ и Лена приподнялась на локтях еще больше задумываясь над происходящим и над тем, что Козлова уже что-то знает. - Он пришел ко мне, все было хорошо... - она немного замялась на этой фразе, так как ощущение его возле себя еще до сих пор ее не покинуло, - а потом он увидел фотографию с моими родителями и ушел... - отстраненный ответ и она заметила, как глаза Лерки сузились. Теперь для Козловой было понятно, что за цветную бумажку держал в руках Виталик, когда подошел к ним, в голову прокралась опять та дуратская мысль, которая впервые посетила ее после рассказа Сергея о их прошлом, но она опять не решалась даже долго задумываться над этим и тут же ее прогнала.
-Лен, он плакал... - произнесла она то, в чем была уверена на сто процентов. Взгляд Лены расширился и огонь в глазах еще больше забегал панически. В услышанное просто верить не хотелось, вернее даже не не хотелось, а казалось полным абсурдом... чтобы он и плакал, да не может быть такого, ей точно послышалось.
-Как... - ошарашено спросила она.
-Я не знаю Лен, но у него точно что-то случилось... ты ничего не говорила ему? - в том, что Виталик был такой убитый Лерка никак не подозревала Лену, но все-таки убедится, что Третьякова ничего не натворила, надо было...
-Лер, нет... - только сейчас она соскочила с кровати, укутываясь одеялом и одевая на себя белье. То что у них была очередная близость Козлова сразу поняла, и это еще больше подливало масла в огонь, так как получается то, что он узнал было сразу после их секса. Третьякова сразу судорожно стала одеваться, а Лера сейчас корила себя за то, что она подруге так и не сказала тайну прошлого мужчин, о которой Сергей просил молчать. Становилось стыдно и хотелось все рассказать, так как то что случилось, может быть связанно с их прошлой любовью и вместе с Леной они бы смогли найти все ответы. Но сейчас показалось уже поздно, и она просто испугалась ей все рассказывать в данный момент.
-Где он? - она уже почти была одета, быстро нацепила тапочки, зашнуровывать сапоги было неохото, так как хотелось как можно быстрее узнать все, что случилось...
-Он с Сергеем сейчас в столовой... они разговаривают о чем-то...
-Вот и отлично, поговорят еще и с нами... - уверенность снаружи в том, что они точно сейчас все узнают и страх внутри от того, что она боится узнать всю правду. - Пошли... - схватила она Леру за руку и потащила к входу, моля Бога, чтобы все обошлось, обошлось именно для мужчин и им было не так больно...

******
«Прости... Я люблю именно тебя... Прости... прости... люблю... тебя... именно тебя...» Черт, уже больше недели в голове Лены и Леры отзывались эхом эти странные и непонятные ни одной не другой слова. Первое признание Сергея Лере в том, что он ее любит, и вроде бы она должна светится счастьем и прыгать до потолка, когда же уже восьмой день мучается над его словами, и еще больше пытает себя, пытаясь понять, куда вновь пропали мужчины сразу после своих слов, разорвав те итак хрупкие объятия. Виталик и его слова «Прости», хотя точнее сказать одно слово, которое плотно засело в памяти Лены, разъедало все внутри... За что он просил прощение, за что извинялся? Что в конце концов тогда произошло и куда они уже в этот раз вдвоем пропали, пропали, оставив полностью девушек одних на этой базе, показав свои спины и так толком ничего и не объяснив. Как тяжело находится в полном непонимании и в ожидании чего-то не очень приятном, но уверенным в том, что эта неприятность близится.
Тогда они еще долго стояли в полном ступоре с Лерой на том же месте, пытаясь понять, что же произошло, даже не моргая и уверенные в том, что мужчины тогда с ними прощались, только не думали, что настолько долго.
Восьмой день, а их все нету. То что Виталик и Серега куда-то уехали это было понятно, так как в гараже уменьшилось сразу на две их машины, и в принципе девушки могли тоже покинуть эту базу, так же легко сесть в их другие машины, да черт возьми, в конце концов на танке даже уехать и легко выехать за вороты, которые теперь всегда были для них открыты, но они упорно сидели на месте и ждали их, ждали возвращения, ломая голову и скучая... Да именно скучая... Лера скучала по любимому человеку, уже давно именно любимому, а Лена просто по Виталику, еще так в себе самой даже не разобравшись, кем он ей является. Его не было целую неделю и он только приехал, провел с ней те чудесные минуты, которые она все это время вспоминала и которые только они могли ее заставить сейчас немного улыбнуться, как опять пропал и опять его нету. Опять это томление, ожидание и полное непонимание происходящего. В тот день она нашла валяющую на полу фотографию с ее родителями, которую уронил Сергей и так, тогда долго на нее смотрела, спрашивая маму, что же случилось и как будто бы искала все ответы в этой картинке, надеясь услышать все от Наташи.

В очередной раз Лена провела тренировку со всеми девушками по владению острыми предметами, четкие движения, продуманные и уверенные, различные приемы, прыжки, уловки, перевороты, и все равно не обошлось без царапин и двух порезов, которые ей, конечно же не специально, нанесла Лера, за что долго потом извинялась. Чуть надрезанная кожа на плече и возле колена, сантиметров так на восемь и темная и изредка пульсирующая кровь, но боли совсем не чувствовала.
После тренировки, обработав эти, как ей казалось легкие ранения, отправив всех на отбой, вновь направилась как всегда на третий этаж, где ей казалось легче думалось и легче переносилось ожидание. Козлова в этот раз отказалась, так как по ней видно было, что она итак измученная до предела, решила все-таки провести эту ночь в нормальном сне в своей комнате. Мягкий диванчик, и она иногда попивала сок, которого в этом баре было уйма, поглядывала на быка, который стоял неподалеку от нее, и, казалось, ставшим для нее родным. Сейчас наверное он для нее был вместо подушки, в которую можно было бы поплакать:
-Ну может ты знаешь где они? - мучительно посмотрела на это полу резиновое, полу пластмассовое чудо, надеясь в глубине души, что он сейчас ответит на ее вопросы, но разумом понимала, что это нереально. Смотря на это огромное животное, так и хотелось на него набросится и долго трепать, чтобы он дал ей все ответы, но тот молчал, а Лена продолжала изливать ему душу. - Я скучаю по нему... - тяжелый вздох и она откинула голову на спинку мягкого диванчика, и как бы сейчас хотелось, чтобы здесь гремела оглушительная музыка, ходили толпы народу, веселились. За барной стойкой еле успевали бы несколько барменов разливать спиртные напитки, принимая новый заказ уже от не очень трезвого клиента. Чтобы на сцене за этими железными шестами танцевали какие-нибудь полу раздетые барышни, к которым она никогда не проявляла интереса, чтобы во всех углах целовались молодые парочки, совсем забыв, где они сейчас находятся, и чтобы сейчас, именно на этом мягком и удобном диванчике ее крепко прижимал к себе мужчина... мужчина, который плотно засел в ее памяти... чтобы иногда целовал ее, иногда щекотал и искренне смеялся, говоря ей что-то громко на ухо, пытаясь перекричать эту раскатистую музыку, обдавал бы ее своим льдом, от которого она бы согревалась изнутри и поражала его своим огнем, остужая тем самым его. Как хотелось, что бы рядом, вместе с ними сидела еще одна такая же счастливая пара, которая так же бы крепко ютилась в своих объятиях ,частенько целовались, потягивая какой-нибудь легкий алкогольный напиток. Так же пытались бы что-нибудь выкрикнуть друг другу, иногда подшучивая над Леной и Виталиком... Всего лишь иллюзия, ее бурная фантазия и сейчас она одна сидит на этом холодном кожаном диване.
Тишина в этом помещении давила на виски, и этот свободный, но не позволяющий нормально дышать, воздух. - Ей тоже тяжело без него... - не произнесено ни одного имени, но итак все понятно, кто и по кому скучает, кому и без кого плохо. На миг показалось, что это огромное чудо моргнуло ей, как будто бы услышав ее слова, слова полные боли и тоски. - Поговори со мной... - хоть он и молчал, но казалось, что она слышит его ответ, - мне плохо... - поставила она на столик почти даже с непретронувшим соком бокал. - Почему они нас бросили? Что случилось? Почему ничего не объяснили, что произошло в конце концов? Сколько мучить они нас будут, сами... как они??? Когда вернуться и думают ли о нас? - куча вопросов полились из нее и с каждым она заводилась все больше и больше, а потом, зная, что ответов она сейчас не получит, резко соскочила с дивана и куда-то целеустремленно направилась.
Опять этот коридор, освещенный только одной тусклой лампочкой, и она вновь уставилась на эти странные двери, точно зная, что ответы за одной из них, и именно за первой, за той, балконной, из которой выходит окно в столовую с односторонним стеклом. Не спеша, но уверенно подошла к ней, дотронувшись ладошкой этого холодного, но кажется, такого знакомого металла. Глянула на дистанционную панель, пробежав быстро взглядом и ввела всего четыре цифры 4352 уверенная в том, что дверь на этот раз точно откроется.

Тот рисунок... В день смерти матери, еще будучи ребенком, они вместе с тогда еще как и она маленькой Лерой нарисовала его, и спустя примерно три дня после похорон, так же с Козловой оставила его на могилке их мам посередине. Прошло столько лет, но тот момент, момент, когда она была еще совсем крохотной девчушкой, она четко помнила, как вчерашний день. Он настолько в памяти плотно заелся, что неоднократно накрывал ее воспоминаниями. Тогда еще совсем юные красавицы не могли понять, куда ушли их мамы, и почему больше не придут, но папы всегда говорили, что они всегда будут по ним скучать и всегда будут в том месте, куда они часто прикладывали ладошку к маленькой груди, где подразумевалось сердце. И чтобы они их не забыли, надо на память оставить им что-нибудь о себе, что они обязательно с собой и заберут. Девочки так и поступили, нарисовав этот общий рисунок, который уже на следующий день пропал, наверное потому что их мамы его забрали. Юная наивность и полное непонимание происходящего... Это только потом Лера и Лена, уже в более взрослом возрасте, понимали, что этот рисунок скорее всего либо просто унесло ветром, либо охранники и те, кто наводили порядок на кладбище его убрали. Но что этот рисунок спустя столько лет делает у Виталика, в его кабинете, видно, что уже такой потрепанный и измятый? Опять терзающие сомнения и мысли о том, что развязка совсем рядом и еще один интересный и опять же непонятный предмет бросился ей в глаза - фотография. Ее фотография. Обычная фотография, точно так же валяющаяся на полу, из ее еще гражданской жизни, до того злополучного похищения. Здесь она такая радостная, веселая, не такая как сейчас потухшая, но и еще не изведавшая всего того, что уже прошла. Она вновь протянула руку, чтобы ее взять и вроде бы ничего, но к уголку этой фотографии прикреплена была скрепка, которая скрепляла еще что-то, то, что опять повергло ее в шок-фотография ее мамы. Неизвестная ей фотография ранее. Она помнила все альбомы наизусть, в голове плотно сидел образ каждой фотографии, а эту она впервые видела, и то, что изображено было на ней заставляло сердце сжиматься и бешено биться в груди. Вроде бы та же мама, ее любимая, улыбающаяся и излучающая тепло, давно утерянная, но совсем чужая. В военной форме, с достаточно широко расставленными ногами, обтянутыми ей уже знакомыми берцовыми сапогами, камуфляжная куртка, поверх которой перекинут через плечо автомат. Какие-то горы, подобные пустыням на заднем фоне и видно, что ярко палящее солнце. Казалось, что это какая-то галлюцинация и у нее на почве разных подозрений поехала крыша, и сейчас перед ней нет вовсе этого фото, ну или есть, только ее мама стоит в обычном, раздувающемся от летнего ветерка, платье, а вовсе не в простой армейской форме. Что это значит? Как такое может быть? Этого человека, который сейчас так беззаботно смотрел на нее с бумаги она совсем не знала, это был совсем другой, просто с точно таким же лицом как и у ее мамы. Руки стали дрожать, а на корточках становилось долго невозможно сидеть, так как ноги начинали затекать и трястись в неприятной судороги от напряженных мышц. Верить в увиденное совсем не хотелось, с каждым вздохом дышать становилось сложнее, и она, все так же, крепко сжимая в одной руке тот детский рисунок, в другой две фотографии, скрепленные скрепкой, встала на чуть не подкосившиеся ноги, вновь повернув взгляд на серые шкафы. Там... Вся правда там...

******
-Ну что, на базу? - откинулся Сергей на спинку пассажирского переднего сидения автомобиля своего брата. От усталости прикрыл глаза, рисуя в голове любимый образ курчавой девушки, которая некогда растопила его льды и смогла вернуть к жизни.
-Ну да! - Виталик чуть сжал резиновый руль своей машины. С мыслью о том, что Наташа и Юля их предали, они почти уже смерились, хотя скорее это прошлое просто уходило на второй план. Теперь же впереди были вывешены огромные вывески двух юных девушек, даже при упоминании имен которых подгибались ноги, и начинало дрожать все нутро. Что будет, если они узнают, и узнают ли они вообще и стоит ли им знать? Может замять все, так как в принципе про истинную смерть их мам не может ничего всплыть, так как все документы хорошо запрятаны всего в двух экземплярах: в секретном военном штабе, откуда шли приказы, и, конечно, у Виталика, но вряд ли девушки наткнутся на них, по крайней мере так думали мужчины. Больше недели они можно сказать потратили не на что. Уехали сначала чтобы просто обдумать все и принять здравое решение, которым вроде как оказалось, молчать и не говорить правды, так как ее уже никто не выдержит, но этот вариант конечно был не идеален. Мерзко обманывать, вернее просто молчать, каждый раз зная, что если правда всплывет, то их счастье рухнет как карточный домик от легкого дуновения ветерка. Недосказанность и ложь - одни из самых главных факторов, из-за которых рушится множество пар, связанных узами любви. Но ведь иногда можно правду утаить во благо той же любви и счастья...
После решили съездить в военную базу, в главный штаб, где заседало министерство, вот там-то они и погрязли. На счет девушек сказали, что они там одни пребывают и у них очередное задание самостоятельно выживать. Что ж, как говорится, если врешь одному, приходится врать еще и другому и так можно до бесконечности. Министерство одобрило их таковую новую операцию по созданию элитных солдат, ну и прихабило их, так как произошла огромная утечка информации, почти такая же как и в 1996 году, с той историей Наташи и Юли. Вот мужчинам и посветили узнать все, разрыть тонны бумаг и определить концы, найдя того или тех засранцев, которые сплавляли информацию, при этом определить куда, кому, зачем и взамен на что? Промучится им пришлось конечно долго. Соответственно занимались они не одни этим делом, а еще сотни работников пытались пронюхать всю правду, просто сводных братьев решили сделать в этой ситуации главными, ведь им уже удалось однажды найти шпиона, а потом и убрать его, при этом сделав все чисто и тихо. По началу вообще отказывались от этой затеи, зная, что на их базе сейчас брошены десять девушек, а главное две, которые сидят в непонятках и скорее всего мучаются от разных догадок. Позвонили спустя пару дней Диме, врачу, пытаясь узнать, что да как, сказали, что вырваться не получается, и чтобы тот сказал девушкам, что как сразу, так вернуться, на что взамен очень сильно удивились, узнав, что те самостоятельно начали продолжать обучение, которое возглавила Ленка, ну и Лерка. Решили тогда, чтобы Дмитрий ничего им не передовал, что как приедут сами все расскажут, вот после этого каждый день звонили, узнавая и выслушивая доклад после проведенного дня.
Найти того самого шпиона, через которого утекала вся информация им удалось, вернее не им, а двум молодым людям. Не зря ведь говорят, что история повторяется, вот еще одно доказательство. Уже не менее знакомый Афганистан, в котором до сих пор идут какие-то военные действия, две юные девушки, с отличным военным прошлым, сотнями наградами и заслугами предали свою страну США, и двое молодых людей их рассекретили. Два лейтенанта, командовали отрядами в горах, все как обычно, пока на их головы не свалились две сногсшибательные красавицы. Правда здесь оказалось не все так просто и у этих девушек в заложниках были семьи, и чтобы они остались живыми, нужно было как раз таки и поставлять всю информацию Америке, которая не известно как, но пользовалась этим. Дело конечно не закончено, и не известно чем обернется его конец, так как нужно было высвободить еще родителей этих так называемых предательниц, не известно, что ждет этих юных солдат, с которыми беседовали Виталик и Сергей, ведь именно они выбили всю правду у них, не известно, что вынесет им суд и не известна судьба и дальнейшая их жизнь. Но это уже другая история, и Абдулов с Романовым, сделав пару штрихов в ней, мирно удалились в картину своей жизни, в картину, в которой у самих много непонятностей и недосказанностей. Решено было одно, они возвращаются и пока что молчат, а там уже по ходу дела разберутся. Глупо и неправильно. Но что поделаешь?
-А они молодцы, не думал, что сами возобновят тренировки... - чуть улыбнулся Сергей, чувствуя, как Виталик, переключив коробку передач, сдвинул с места Saleen S7,некогда поцарапанную Ленкой, кстати царапину Виталик так и не убрал, и огромная линия до сих пор бросалась в глаза на всю переднюю дверь. Один путь, один маршрут. Как же они хотят быстрее там оказаться, заглянуть пока в еще ничего не знающие и растерянные глаза, понять с ходу, ждали они или нет, скучали и думали ли, и как же страшно.
-Ну да... скучаешь по ней? - спросил Виталик, мельком кинув взгляд на своего брата, а потом вновь на темную дорогу Москвы с довольно большим потоком машин.
-Конечно скучаю... - с тоской в голосе ответил Серега на вопрос брата. - А ты? - многозначительно посмотрел он на Абдулова, ожидая ответа, так как он уже не раз задавал этот вопрос, и Виталик всегда уходил от ответа, боясь открыть истинные чувства к девушке. Минута молчания, которая казалась резала по стеклам автомобиля, пытаясь вырваться на ружу, рассекая свободный и прохладный воздух столицы.
-Да... очень... - отвернулся в противоположную сторону, как будто бы стыдясь чего то. А что томить, итак Сергею этот фат был ясень как никогда, просто хотелось услышать его именно от Виталика.
-Делаешь успехи, брат... - немного удивился, что его брат все-таки ответил на этот вопрос, ведь можно задать теперь и следующий. - Любишь? - как колокол отдались эти слова в ушах голубоглазого мужчины, и он не сразу заметил, что светофор загорелся красным и впереди машина остановилась. Резко нажал на тормозам, пытаясь избежать аварии и не впелиться в зад небольшому Рено, на что непрестегнутый Сергей чуть не вылетел из лобового окна. - По ходу-да! - сам же ответил Романов на свой вопрос, широко смотря в лицо растерянного брата, который все никак не мог собраться с мыслями и следить нормально за дорогой. Хотел уже было что-то сказать, как раздался чуть слышный звук, легкое пиканье, не частое и вроде не противное, и маленькая лампочка загорелась на его часах, которые пару раз цепляла Ленка, говоря, что на них много прикольных прибомбасов. Резкий поворот головы, и оба мужчины сейчас с паникой уставились друг на друга, зная, что сулит эта пиликалка и предчувствуя уже смертный приговор всем четверым. Кто-то пробрался в кабинет Виталика, это понятно как ясный день... На дворе 21 век и технологии многое придумали, даже такие штуки как сигнализации, которая сейчас и сработала. Не известно сколько они так простояли, мысленно прося грудную клетку, чтобы она не треснула от такого бешеного ритма сердца и не выпустило его на волю, но спустя время послышалось бибиканье недовольных проезжающих, которым Виталик загораживал путь, на что Абдулов резко среагировал, нажав на газ и повернув руль в право пошел на обгон, даже не глянув на светофор, который снова показывал красный свет.
Страшно. Кто-то уже открыл дверку, и если заглянет еще и в шкафчик, то приговор бесповоротен.
-Думаешь они? - за эти минут десять были произнесены первые слова. Оба мужчины конечно знали, кто пролез в кабинет, но пытались всячески успокоить себя, ссылаясь на то, что сигнализация могла просто сработать. Бред, ну и ладно, зато хоть на секунду, но успокаивает. Хотелось как можно сейчас быстрее добраться до базы и предотвратить проникновение и вскрытие всех фактов, но с другой стороны какую-то малость хотелось, чтобы правда всплыла, но страх, что осуждение, презрение и ненависть застанут их, пугало очень сильно.
-Не знаю, но сейчас думаю, что узнаем... - ну вот, уже не очень ровная дорога и среди леса виден свет во дворе базы, осталось только успеть, лишь бы успеть.

*****
Дверь на третий этаж отворилась и в ней показался потерянный и бледный как мел Виталик, с потухшим льдом в своих глазах. На мгновение замер в проходе, смотря на целующихся Леру и брата, которые заметив его, отстранились друг от друга и ожидающе уставились на него, на что он только чуть кивнул Романову, зная, что он поймет... и Сергей конечно понял... Лена знает и она не смогла принять эту правду.
Минутная напряженная и до предела накаленная тишина, и два брата, кидая друг в друга понятные только для себя взгляды, вели немой диалог, и только Лера все так же была в непонятках, а судьба готовила свой последний и заключающий выстрел.
-Что-то случилось? - задала его как то на автомате, надеясь, что они просто так утомились и этот потерянный и безнадежный взгляд Виталика скоро пройдет, и он сейчас по дружески на нее накричит за то, что время уже послеотбойнее, а она все не спит.
-Лер... – наверное, лучше сказать сейчас самому. Все так же держал руки на ее талии, боясь прервать эту, как ему казалась, единственную нить в поддержке и собирался с силами, чтобы произвести последний выстрел судьбы из своих же рук. Виталик уже несколько секунд назад спустился в столовую и теперь неподалеку издалека наблюдал за всей этой очередной непростой и душераздирающейся картиной. Как же хотелось знать, что все это простой сон, ну или чья-то дуратская шутка и их просто так глупо обманули. - Мы совсем недавно узнали, в общем... - замялся, не зная, как построить правильно предложение. - Помнишь ту историю, про которую я тебе рассказывал? - с каждым шагом все близился к истине, но все ходил по кругу и не мог подойти к главному взрывному центру.
-Да... - она дрогнула, чувствуя уже от его рук не такое же тепло и жар как раньше, а легкий пробегающий холодок.
-Юля и Наташа... они... - он близко, но так сложно произнести всего одно слово, одно слово, которое все сейчас разрушит.
-Говори уже... - послышался посторонний голос откуда-то сверху, хриплый и осипший голос девушки, которая уже несколько секунд смотрела с дверного проема третьего этажа на эту картину и понимала, как тяжело сейчас даются слова Сергея... Все трое уставились на нее, а потом Сергей вновь повернулся к Лере, которая все так же смотрела на неузнаваемую и блеклую Третьякову.
-Они... - он вновь дрогнул, но смог обратить ее внимание вновь на себя.
-Наши мамы? - Лера сама не поняла, как с ее губ сорвались эти слова, но именно сейчас она произнесла тот вердикт, те мысли, которые к ней дважды закрадывались, а она их под логотипом "бред" отгоняла далеко, только зря...Поджатые губы Романова и всего лишь один взмах его ресниц. В ответ только ее шаг назад и оборванная последняя нить их душ, счастья, любви, отношений... всего. По сердцу прошлись сначала медленно одним ножом, а потом как будто бы вилы воткнули, и после стали беспрерывно тыкать и резать... терзать и разрывать, заставляя последние, чуть дрожащие мышцы, бороться за.
-Лер... - он попытался вновь обнять ее, но она сделала еще один шаг назад, отдаляясь от него всего лишь на сантиметры, но казалось, сейчас на миллионы километров.
-Не надо... - тихий голос, застывшие и каменные глаза, перескачивший взгляд с Сергея на Лену, потом на Виталика. Все знают... она была последняя, та, кто так была близка ко всей разгадке узнала обо всем последней. Непонятные чувства наполняли ее изнутри, точно такие же противоречивые, как и у Лены: ненависть, презрение и злость рвалась наружу, а любовь их как будто сзади тащила за ноги и не давала пробраться вперед, борясь за свое место под солнцем. Знала его историю прошлого, знала, через что он прошел, понимала его и искренне хотела бы перенять хоть какую-то частичку его боли себе, помочь ему, но она смотрела на все его прошлое иначе... она не знала, что именно те девушки были ее мамой и мамой Лены. Тогда все так было просто... можно было просто сопоставить факты, одни имена, одна дата и причина смерти... подумаешь фамилии разные... поменять их не проблема. только что делать сейчас? Она не знала, да и даже не успела подумать об этом, как почувствовала горячую руку своей подруги, и они обе, прожигая глазами двух мужчин по очереди, с болью, тоской, и где-то там далеко спрятанной любовью, спиной удалялись к свои дверям, не прерывая зрительного контакта с мужчинами, и только в последний момент показали спины и скрылись за дверью, ведущей к их комнатам...

*****
-Что это? -спросил, чуть вздрогнув Сергей у брата, который сидел в своем кресле и смотрел в одну точку несколько часов, вспоминая те минуты, когда он с Леной был вместе, когда имел возможность поцеловать ее, провести по ее волосам, дотронуться до ее кожи. А сейчас это все пропало, развеялось как пар, туман... испарилось и исчезло в воздухе. Виталик только сейчас вернулся в реальность, посмотрев на часы, которые показывали ровно шесть и чуть улыбнулся, понимая, что они, просидев в его комнате так же молча как и Лена с Лерой, совсем забыли, что им нужно продолжать обучение, и новый день уже настал.

*****
-Ну чем сегодня займемся??? - спросила Третьякова, прохаживаясь вдоль шеренги из девушек, которые только что появились после гула сирены.
-Ты босс, твои указания! - выпалила улыбающаяся, впрочем как и всегда, Женька.
-Может взорвем здесь все к чертовой матери и ноги сделаем отсюда? - пыталась она держаться более равнодушно. Лера только молча стояла, опустив голову вниз, и чуть улыбнулась от идеи Лены.
-АГА! А потом несколько суток пешкодралом будем добираться до Москвы? - вновь внесла ясность Женя.
-Да... не катит, ну... - задумалась Ленка, - танк угоним, ну или на ракете долетим, - идея с машинами отпадала.
-Ага, тебя первую и запустим, как самую смелую.. - вставила свое слово Козлова, смешно стрельнув глазками.
-Эх, Лерок, только если с тобой вместе... я теперь без тебя никуда... - улыбнулась она вроде бы обычной улыбкой, но только Лера смогла прочитать, что за этой улыбкой скрыт всемирный поток боли. - Ладно... как всегда, пять километров, - решила она тут долго не топтаться и сразу перейти к делу, - полоса препятствия, а потом я еще что-нибудь придумаю... - больше никто ничего не говорил, и все молча направились вниз на утреннюю разминку.
Бежать было легко как никогда, привычка и натренированность сказывались сегодня почему-то более сильно, поэтому Третьякова, остановившись на месте, где они обычно стартуют, повернулась к девушкам, которые бодричком переминались с ноги на ногу после бега...
-Ну что, живы? – казалось, все проблемы ушли на задний план и бег как-то успокаивал, помогал забыться.
-Так точно, босс! - встала по стройке «смирно» Женя, приставляя руку к виску.
-К пустой голове не прикладывают, - наверное, впервые за последнюю неделю она засмеялась, и пусть не так звонко, но это не смогла не заметить Лера, которая прекрасно понимала ее и сама заулыбалась.
-Так я не к пустой, я же в кепке! - дотронулась рыжая девчонка до козырька армейской бейсболки, на что Третьякова еще больше засмеялась.
-Да я про мозги... - все прыснули от смеха.
-Иди ты... - наигранно обиделась девушка, а потом слегка толкнула Третьякову в бок.
-Ладно, не парься... - ударила она по козырьку ее кепки, и та чуть было не упала назад... - Раз живы, тогда еще пару кружочков! - подмигнула она своим "подругам", предлагая им пробежать еще пять километров.
-Без проблем! - прыснула Лерка с намеком о том, что это расстояние для нее не проблема, когда же в первые дни она еле ноги до финиша доносила.
-Ну погнали! - рванула Третьякова .
Середина августа, а жара до сих пор стояла невыносимая ,но это только распыляло и прибавляло энергии, и наверное именно поэтому Лерка, бегущая позади Третьяковой, так втопила, что в считанные минуты догнала ее. Третьякова аж от удивления расширила глаза, так как в беге она всегда была первая. Фишкой Козловой было фехтование и все, что связано с острыми предметами, такими как ножи, сабли, шпаги, шашки и прочие мечи, с которыми они большое количество времени тренировались, владея разными искусствами в этом направлении, особенно восточными единоборствами.
-Козлова, ты где такие реактивные ноги нашла, когда так бегать научилась? – конечно, десять километров, да еще и последние в полную силу давали о себе знать, и уже все пытались выровнить дыхание.
-А вот... у знакомых позаимствовала... - довольная собой, ответила Лера, на что Третьякова стала ее щекотать. - Эй... ааааа... аххахх... щекотно... Клоооп, хватит... - кричала Козлова, которая до ужаса боялась щекотки, а Третьякова, зная это, пользовалась этим и отступала спиной на шаг назад, увлекая за собой и смеющуюся и дергающую Лерку, но тут же наткнулась на что-то очень приятное и сразу же ощутила чьи то теплые руки у себя на талии, а ЕГО запах прорезался в нос. Резко остановилась, все также стоя спиной, ощутив, что все то детство и беззаботность, в которых они пребывали, исчезло, и сейчас все стояли, затаив дыхание, и только Третьякова по прежнему не решалась повернуться.

Как и сказала Лера, после утренней разминки они отправились все завтракать, после были занятия, которые уже решили проводить мужчины, так как понимали, что итак многое упустили и если бы не Лера и Лена, неделя бы просто полетела к черту. После обед... свободное время, в которое Сергей попытался подойти к Лере, но она под предлогом, что хочет принять душ, скрылась с его глаз... потом опять тренировка, как раз по Леркиной часте, с самурайскими мечами коллекционных видов, и здесь она была явно лучшей и превзойти ее никто не мог. После тренировка по гимнастике и приемы паркура. Наверное, любой профессиональный паркурщик завидовал бы каждой девушке, а особенно Лене, которая превосходно проделывала все прыжки, трюки. Баланс, равновесие, прыжки, как в длину, так и в высоту, преодоление препятствий, таких как высокие стены, сальто в воздухе, идеальное приземление. Сделать для нее с разбегу двойное сальто с переворотом через голову, сразу же прыжок в воздухе, тройной подскок и ровно приземлится - легче простого. Тут она чемпион и лучше всех. Как светлая обезьянка ползала по перилам, перекладинам, перепрыгивала через них, раскачивалась на них, как на руках так и на ногах, делала соскок с них, несколько раз прокрутившись на них и перевернувшись в воздухе. Хоть на олимпиаду отправляй... золотая медаль точно ее.
Под напором этих занятий день близился к концу, и вроде если во время занятий забывались, то когда близилась ночь, вновь погружались в эти мысли, мысли прошлого и настоящего, любви и ненависти, прощения и презрения...
Попытка поговорить с девушками не обвенчалась успехом, и первый день не дал толчков в сдвиге их отношений, попытка Виталика еще несколько раз подойти к Лене была безрезультатной, и она только под любым предлогом отлынивала от разговора и всячески пыталась не смотреть ему в глаза.
На душе щемила тоска, и всегда, глядя на нее, как она легко болтается на перекладине, идеально перепрыгивает через все барьеры, ловко размахивает длинной и острой саблей, делает грандиозные движения и острым лезвием разрезает невидимый воздух, хотелось просто схватить ее в охапку, бросить все занятия и тренировки и скрыться где-нибудь в пустой комнате и никогда ее не отпускать от себя. В голове висел ее образ, и Абдулов, сидя на кровати у себя в комнате, пытался разобраться с бумагами, но в голову ничего не лезло дельного, а мысли совсем не слушались его и сами спускались сейчас на второй этаж, проходили сквозь столовую, заходя в последнюю комнату. Он встряхнул головой, прогоняя ненужное наваждение в сторону, и принялся все-таки за работу.
Наверное, около часа провозился с бумагами, разобравшись с половиной, кинул взгляд на наручные часы, поняв, что уже почти два часа ночи. Отбой был давно, а он просидел вовсе не час, а уже почти три. Решил сворачиваться, но дверь неожиданно открылась, и он, собирая разбросанные бумаги по кровати, даже не глядя, произнес.
-Серег, ты че не спишь, я думал я один такой лунатик тут...
-Нет, нас двое... - чуть хриплый и робкий голос разнесся по всей комнате, прорезаясь во все углы и щели. Виталик, не веря своим ушам, поднял голову, чтобы убедится, что со слухом у него все в порядке, и он действительно услышал голос Лены.