Сериалы онлайн

ЛС

Ее правая рука соскользнула с живота, Виктор тут же подхватил ее своей крепкой ладонью и сжал, тем самым давая понять, что он рядом.
- Ну что ты, хорошая моя, я никуда от тебя не уйду! Я всегда буду рядом, - поглаживающие движения левой рукой по ее волосам.
Взгляд мужчины наткнулся на расплывающуюся лужицу крови под девушкой, отчего он перестал на мгновение дышать. Едва успел подумать, где так долго может пропадать «скорая», как дверь распахнулась и в комнату буквально внеслась женщина в белом халате с небольшим чемоданчиком в руках. В проеме двери показались двое парней с носилками. Врач секундой оценила обстановку, быстро открыла свой саквояж, достала ампулу, раздался щелчок. Через несколько секунд Лене был сделан укол, после чего девушку уложили на носилки и стремительно понесли к выходу. Степнов минуту находился в каком-то беспамятстве. Но лязгнувшие крепления каталки привели его в чувства.
- Я могу поехать с вами? – скорее вопросительно, чем утвердительно задал он свой вопрос врачу.
- А вы ей кем приходитесь? – холодный взгляд женщины заставил вздрогнуть.
- Я ее… жених, - Степнов запнулся на слове, которым нужно было описать свое непосредственное отношение к Лене.
Слово «жених» ему категорически не нравилось. Скорее, не нравился непонятный статус, который он предполагал. Они уже два года встречались с Ленкой. Именно, что встречались. Об их отношениях уже давно все знали. Замужества Ленка не хотела, ссылаясь на свой юный возраст. Ей еще не исполнилось двадцати. А обременять себя бытом, не говоря уже о детях, она не хотела. Она по-прежнему жила вдвоем с дедом и лишь периодически оставалась у Степнова по ночам. Такие необременительные отношения ее вполне устраивали. Она любила Виктора, но ответственности еще побаивалась. Да и не насладилась еще свободой в полной мере. «Ранетки» уже стали довольно популярными – собирали большие залы и удачно гастролировали по стране. Все это тоже не вязалось с имиджем замужней дамы. Словом, как не крути, а кольцо на пальце сейчас было лишним.
Что же касается Степнова, то, надо отметить, что он очень сильно переживал по этому поводу. Безусловно, он искренне радовался успехам Кулеминой и группы в целом, но ее показная независимость не давала ему покоя. Хотелось ее приручить, что ли. Ему, взрослому человеку, очень хотелось домашнего тепла и покоя. Чтобы в его доме жила любимая женщина, ждущая с работы. И кроме Ленки на роль жены и хранительницы очага он никого не представлял. Он мечтал днем и ночью, когда же она, наконец, согласится выйти за него. Но она лишь отнекивалась, а впоследствии и вовсе замолчала, предпочитая не затрагивать вопрос формальности их отношений.
Виктор любил девушку всей душой. Она была смыслом всей его жизни. И он согласился на эти легкие, по ее словам отношения. Вот уже почти два года они встречались. Она периодически оставалась у него на ночевку, порой даже задерживалась в его доме на пару-тройку дней. Квартира была наполнена ее вещами, и при первом взгляде казалось, что в доме есть хозяйка. Но все это было обманчиво, как первый снег. Она не была готова стать душой этой холостяцкой квартиры.
Поэтому он смирился с мыслью, что она не хочет замужества. Просто принял ее приходы – уходы. Радовался любой встрече. Что уж говорить про их ночи. Они были наполнены светом огромной любви. Эти двое дарили себя друг другу без остатка. Слова любви таяли в ночной тишине. И в эти часы казалось, что они неразделимы и неразлучны. Но утро вносило свои правила, а день разводил их по разные стороны жизни. Точнее, у каждого жизнь была своя, общими пока что были не очень частые ночи.
Обо всем этом Виктор размышлял, сидя рядом с Леной в реанимобиле, сжимая ее хрупкую ладошку и прижимая ее к своему сердцу. Он с тревогой всматривался в сильно побледневшее лицо, которое было для него самым родным в мире.
- Ленка, милая, только не уходи, – шептал он.
Страх от того, что она может покинуть его, сковал все тело. Ужас поселился в его глазах. Нужно было собраться, она не должна видеть его слабость. Но, как не уговаривал сам себя собраться, сделать этого не удавалось.
- Родная моя, прости, что не уберег…
Машина остановилась у приемного отделения больницы. Каталку опустили на колеса и, придерживая капельницы, санитары на максимально возможной скорости покатили ее вглубь отделения.
Что происходило дальше, Виктор помнил с трудом. Ему нашли халат, бахилы, шапочку. Провели наверх, к отделению хирургии. Оставили ожидать в коридоре. Время, в течение которого длилась операция, стало вечностью…
Спустя какое-то время из операционной вышел пожилой доктор. Он устало стащил шапочку со своей седой головы. Виктор, все еще не понимая сути происходящего, в надежде уставился на врача:
- Доктор, что с Леной?! С ней все в порядке? – руки нервно коснулись руки доктора.
- Не волнуйтесь, с ней будет все хорошо! Она потеряла достаточно много крови, но это поправимо. Ей сейчас нужен покой и время, чтобы оправиться.
- Что с ней было? – тревога не покидала, а, наоборот, с каждой секундой возрастала в душе мужчины.
- Внематочная беременность. 8 недель. К сожалению, ваша жена потеряла ребенка. Мои слова окажутся малым утешением, но все же… Этому ребенку в любом случае не суждено было родиться на свет. Девушка и так слишком долго носила его в себе. Обычно проблема дает о себе знать гораздо раньше. Я сожалею, что так все получилось…
Врач ушел, оставив растерянного Виктора в коридоре. Степнов даже не смог собраться с мыслями, чтобы спросить о возможном посещении, как скоро оно возможно. Едва добрался до стены, притулился к ней, а затем, в полном бессилии, сполз по стене. Схватился руками за голову, запустил в волосы пальцы и крепко сжал их. Было заметно, как побелели костяшки пальцев на его кистях. Весь его внешний вид говорил о боли. Но она был ничем по сравнению с болью внутренней, - той, что разрывала сердце.
- Ребенок, - шептал под нос мужчина, - у нас мог быть ребенок…
Стало слышно, как он заплакал. Почти беззвучно, лишь содрогание крепких плеч, вмиг ссутулившихся, говорило о проливаемых сейчас слезах.
- Господи, за что нам все это?! – шепот отчаяния слетел с губ, и плечи с новой силой затряслись в беззвучном рыдании.
Лену перевели из реанимации в обычную палату пару дней назад. Она располагалась на втором этаже больницы, была одноместной, имела персональный санузел и стоячий душ и окнами выходила на больничный парк. Под окном, как упоминалось ранее, рос мощный куст белой сирени. Было понятно, что эта палата – одна из лучших в больнице. Девушке предоставили лучшие условия. Медперсонал был приветлив. Врачи искренне заботливыми. Но Лене поскорее хотелось вырваться отсюда, поскорее вернуться домой, и забыть о пережитом кошмаре. Только вот, пережитом ли? Все только начиналось... Ночные кошмары, в которых отчетливо снился душераздирающий плач ребенка. Попытки снова уснуть в диком страхе из-за боязни снова услышать этот вой. День превращался в созерцание своих мыслей, перемешанных воспоминаниями и двумя годами жизни со Степновым. Вспоминалась своя нерешительность и глупость. Все это было по-детски наивным и упрямым, но ничего уже не изменить. Куча сделанных ошибок, и потеря ребенка – как расплата за них.
Лена по-прежнему лежала на кровати, уставившись в одну точку на окне. В вазе на прикроватной тумбочке стояли цветы – Степнов приносил свежий букет каждый день. У нее не было сил и желания с ним разговаривать. Она все так же лежала, отвернувшись к окну. Виктор приходил, молча опускался рядом с ней на кровать и сидел так в течение какого-то времени. Попытки поговорить и поделиться своей болью Лена пресекала тут же. А потом и вовсе замолчала. Она понимала, что ему больно, как и ей. Что, возможно, потерю ребенка он воспринимает гораздо тяжелее, чем она. Ведь он взрослый мужчина, о семье и о детях он мечтал уже не первый год, в отличие от нее, Ленки. Но было одно «но», очень сильно отделяющее границу ее боли от его границ, - жесткий приговор врачей, о котором Виктор еще не знал.
Накануне к ней в палату пришел лечащий врач. Доктор был уже пожилым и смотрел на Лену отеческим взглядом. Ему было жалко девушку до глубины души. И в его печальных глазах Лена прочитала то, что он едва собирался озвучить словами. Доктор что-то долго говорил про непроходимость маточных труб и невозможности имплантации эмбриона в матку. Девушка с трудом воспринимала его слова. Она лишь перевела взгляд с его лучистых, но очень печальных глаз, на царапину в окне. Нет, это уже не царапина – скорее, трещина. Трещина, которая расколола жизнь на «до» и «после».
«Вы. Никогда. Не. Сможете. Иметь. Детей» - вот так звучал ее приговор.
Слишком жестокая расплата за юношеский максимализм.
Лежа в больнице, Лена часто вспоминала их нелепую жизнь со Степновым. Нелепой ее сделала она сама, когда впервые отказалась от предложения о замужестве. Вместе с этим отторгла и его желание жить вместе. Неожиданно в ней проснулся бунтарский дух, который так свойственен молодежи. Хотелось гулять, наслаждаться своей свободой, путешествовать по миру и просто радоваться общению со сверстниками. Но при всем при этом она нежно относилась к Степнову. Первая близость привязала ее к нему пуще прежнего. И хотя она была не совсем удачной, Ленка словно растворилась в этом мужчине.
Вспоминая их первую ночь, Ленка грустила. Но от сильнодействующих лекарств и успокоительных плакать уже не могла.
Встречаться с Виктором она стала незадолго до своего выпускного. Робкие взгляды, смешная неловкость, первые касания рук… Руки – это отдельная песня. В те первые дни они жили своей особенной жизнью. Когда их хозяева еще не решались сказать друг другу о самом главном, руки тесно переплетались пальцами и тем самым связывали мужчину и молоденькую девушку. Они еще бродили по улицам и болтали о всякой чепухе, но руки уже писали свою историю. Мужчина трогательно перебирал тонкие длинные пальчики, словно играл с ними. Нежно сжимал девичью ладошку, а та, в свою очередь, еще крепче стискивала крепкую мужскую ладонь, словно боялась отпустить ее обладателя. Это уже потом был первый поцелуй, крепкое объятье, более тесное сближение и близость… А пока – лишь любовная прелюдия в исполнении рук. И было в ней столько тепла и нежности, что их вполне хватало, чтобы согреться в непростом окружающем мире…
Первый раз открыто появились на публике в день выпускного. Тогда уже было плевать на устои и моральные принципы. Впрочем, о каких моральных принципах могла идти речь? Разница всего-то в 10 лет. Огромная общность интересов ее заретушировала. А отношения учитель – ученица изжили себя, после того, как он ушел из школы. Публика, к приятному удивлению, адекватно восприняла их совместное появление на выпускном вечере.
Потом было нелегкое время поступления в институт. Времени свободного практически не было. Лена вместе с остальными «ранетками» выбрала институт культуры, куда благополучно поступили все вместе. После зачисления девушка улетела к родителям в Швейцарию, чтобы насладить отдыхом и близостью со своей семьей. Виктор безмерно скучал по девушке, но нисколько не торопил ее. И не высказывал претензий, что она оставляет его одного. Он был рад становлению их отношений, боялся, что она может оттолкнуть его или вовсе разрушить зарождающуюся связь. Он ждал ее. Ожидал ее возвращения из далекой страны. День, когда она, наконец, вернулась, стал одним из самых счастливых.
Виктор встречал Лену в аэропорту с букетом алых роз на длинных ножках. Ленку невероятно тронули эти цветы. Они были цвета крови, и казалось, что он оторвал их от своего сердца. Синие глаза сияли невероятной чистотой и были полны нежности. Ленка лишь трогательно прижалась к мужской груди и тихо прошептала:
- Поехали к тебе?
- А как же дед? – переспросил Виктор.
- Мы ему позвоним из дома, - ответила Ленка, - он все поймет!
Виктор не стал отвечать на ее вопрос. Лишь в знак согласия крепко приобнял за плечи и, прихватив дорожную сумку с ее вещами, повел ее к стоянке такси.
Всю дорогу молчали. Лишь молча улыбались друг другу. Ленка тесно прижималась к Виктору и носом втягивала его запах. То ли от тесной близости на заднем сидении машины, то ли от долгого расставания, то ли от неизведанности и непознанности друг друга их сильнейшим магнитом тянуло сейчас друг к другу. Девушка продолжала вдыхать пьянящий запах мужчины, кончиком носа коснулась его щеки, улыбнулась, потерлась им о немного колючую кожу. И вдруг жарко выдохнула в ухо Виктору. Она сама не поняла, зачем это сделала. Мужчина резко обернулся и посмотрел на нее. Синие глаза подернулись пеленой тумана. Лена заметила, как сильно напрягся Степнов. А она лишь смотрела на его губы… Лена сама не заметила, как ее рот приоткрылся в томительном ожидании поцелуя. Губы пересохли, и она бессознательно провела по ним языком. Это, видимо, стало последней каплей. Степнов, не долго думая, припал к губам девушки. Поцелуй был столь сильным и глубоким, что казалось, он пытался испить холодной воды после долгого хождения по пустыни. От этого поцелуя у обоих вмиг закружилась голова. Доселе неведомое Лене чувство желания родилось внизу живота. Она поняла, как сильно соскучилась по Виктору. Как сильно она желает принадлежать ему. То, что наступил тот день, когда ей, наконец, суждено стать женщиной, она поняла мгновенно. Лена была уверена, что больше не упустит своего. Желание слиться с мужчиной в единое целое было таким сильным, что хотелось отдаться прямо здесь и сейчас, в этой машине. Сама же потом усмехалась абсурдности этой мысли. Но в тот момент было далеко не смешно. К дому Степнова подъехали уже заведенные. Быстро расплатились с таксистом, бегом преодолели лестничные пролеты. С большим трудом открыли дверной замок, поскольку уже начали любовную прелюдию. В квартиру ввалились с большим шумом. Сумка с вещами была брошена тут же у двери. Ленка с большим трудом вырвалась из объятий и ужом проскользнула на кухню, нужно было поставить розы в воду. Степнов тут же догнал ее, ухватил за талию и резко прижал спиной к себе. Зарылся носом в волосы девушки и прошептал:
- Ленка, я хочу тебя! Безумно!
- Вить, скажи лучше, куда можно поставить цветы, - Кулемина дразнила мужчину. Ей нравилось видеть его таким заведенным. Но еще большую радость доставляла мысль о том, что именно она вызывает в нем столь сильное желание.
- Какие цветы, Ленка?! – его голос выражал мучение. – Да брось ты их куда-нибудь! Я тебе новые куплю!
Мужчина вырвал букет из рук, не глядя, запихнул его в мойку. И уже обеими руками накрыл грудь девушки. Ленка прогнулась и откинула голову ему на плечо. Обнажилась тонкая шея, к которой Степнов незамедлительно прикоснулся губами. Заметил, как девушка вздрогнула от его прикосновений. Посильнее сжал ладони на ее груди. Лена тут же издала гортанный стон и приоткрыла рот. Снова облизнула пересохшие губы. Снова этот непроизвольный жест не остался незамеченным. Виктор резко развернул девушку и прижал ее к себе. Поцелуй, глубокий, терзающий. Правая рука снова накрыла небольшую грудь и сжала ее сильнее прежнего. Мужчина почувствовал, как у девушки подкосились ноги. Он чуть присел и со словами «держись!», подхватил ее на руки. Лена тут же ногами обхватила его за бедра. Чтобы не потерять равновесие, Степнов прислонил Ленкину спину к стене. Она крепче обхватила руками плечи мужчины и жадно припала к его губам. Она уже чувствовала его напрягшуюся плоть. Одежда жгла кожу. Больше всего сейчас хотелось сбросить ее и впустить, наконец, в себя своего долгожданного мужчину. Лену совершенно не одолевал страх перед первой близостью. Виктор был столь желанным для нее, что все тревоги отступили.
Виктор оторвался от стены со своей драгоценной ношей и, продолжая целовать, переместился в спальню. Аккуратно положил Лену на кровать и быстро стал стягивать с себя одежду. Оставив на себе лишь плавки, которые, в принципе, уже ничего не скрывали, опустился рядом с ней на кровать. Лена, как зачарованная, смотрела на мужчину. Сил на то, чтобы раздеться не осталось. Она ожидала продолжения любовной игры, и Виктор не замедлил со своими ласками, хотя уже готов был сорваться. Он осторожно раздел девушку. На минуту отвлекся от ласк. С улыбкой восхищения осмотрел Лену:
- Ленка, ты у меня такая красивая!
Не дожидаясь ее слов начал ласкать губами грудь. Она была небольшая – каждая легко умещалась в ладошку. Но это так возбуждало мужчину – одними руками он мог ее скрыть, что-то собственническое проскальзывало в этом жесте.
Стараясь не отрываться губами от желанного тела, избавился от плавок. Сил на то, чтобы сдерживаться осталось совсем мало. Он лег вплотную к Лене, и от легкого прикосновения твердой мужской плоти девушка вздрогнула.
- Боишься? – спросил он.
- Немного, - шепотом ответила она и тут же добавила, - я хочу тебя!
Рука мужчины скользнула по ее груди, переместилась на живот и опустилась на небольшой бугорок между ног девушки. От этого прикосновения она зашлась мелкой дрожью. Мужские пальцы на секунду замерли, но не отпрянули от заветного треугольника на теле девушки. Лицо Виктора низко нависло над лицом Лены. Он всматривался в ее бесконечно родное лицо и шептал о том, как сильно ее любит. А она согнула ноги в коленях и чуть притянула их к себе. Пальцы вновь начали массировать заветную область.
- Ты такая горячая, Лен… - Степнов уткнулся носом куда-то в ухо девушки и тихо вздохнул. Больше всего ему сейчас хотелось самому войти в нее вместо своих пальцев.
- Возьми меня, - прошептала она, - я больше не могу.
Мужчина вновь прикоснулся губами к ее губам. За этим поцелуем переместился и завис над ее телом. Осторожно развел ее ноги в стороны и мягко опустился между ее бедер. Опираясь на левую руку и продолжая целовать, правой вновь накрыл маленький бугорок на ее лоне. Небольшие круговые движения, отчего Лена уже начала стонать. Еще одно мгновение и он осторожно погрузился в нее. Пара медленных движений, и комната наполнилась сдавленным криком. Он замер глубоко в девушке в полной растерянности. Лена перестала кричать, но из ее глаз мощным потоком полились слезы. Этого хватило, чтобы выйти из нее. Виктора охватило жуткое отчаяние. Он боялся этой боли, но втайне надеялся, что все обойдется малой кровью. Но ее слезы, не прекращающие литься из-под закрытых век, не давали ему покоя. Он снова опустился рядом с ней. Краем глаза заметил, как она свела плотно колени и повернулась на бок. Прижалась сейчас к нему и мелко дрожала.
- Ленка, родная моя, прости! Я не хотел причинить тебе боль. Идиот! – последние слова он уже шептал самому себе.
Крепко обнял девушку за плечи и лишь сильнее прижал ее к себе. Она уткнулась в его плечо и все еще вздрагивала. Степнов от отчаяния прикрыл глаза и успокаивающе гладил Лену. Голову, плечи, спину. Аккуратно потянулся и достал покрывало. Укрыл им Лену и прикрыл свою наготу, дабы не смущать девушку.
- Ленка, как ты себя чувствуешь? – вопрос был идиотским, но он не мог его не задать.
- Уже лучше, - шмыгая носом, ответила Кулемина. – Вить, прости меня…
- За что, Ленка? Что за глупости ты говоришь?
- Что так все получилось…
- Родная, это ты меня прости. Надо было быть осторожнее.
- Я люблю тебя, Вить.
- Ленка, я тебя тоже очень сильно люблю.
Снова успокаивающие движения и убаюкивающие движения. От былой страсти не осталось и следа. Одна лишь умиротворяющая нежность. Через несколько минут девушка затихла, а еще через 10 забылась сном. Виктор еще долго не мог уснуть. Он перекручивал в голове моменты счастливые моменты прошедшего дня, которые неизменно заканчивались горькими слезами его Ленки. И от этой боли заходилось сердце. И все, о чем он думал тогда, – это о том, что никогда не даст ей больше плакать…