39-я серия. В этот день Лена вернулась домой с сияющим загадочным выражением лица. С каким-то чересчур ласковым видом отправила любимого отдохнуть, сама искупала и уложила сына, и зачем-то попросила няню вернуться , когда Олежка будет уже спать. «Не к добру» - пронеслось в голове Степнова, но пытаться выспрашивать раньше времени , что она задумала было пустой тратой времени, он знал. Она только еще больше раззадорит его милыми гримасками, хитрыми улыбками и увертками.
Все оказалось намного ужаснее, чем он ожидал. Он-то «отдыхал» в ожидании сюрприза. А она, как оказалось, велела отдохнуть для исполнением стриптиза.
- Я платье купила! - заявила она, ворвавшись в спальню, едва уложив ребенка. – И жду своей награды!
- Покажи!
- Плохая примета, чек покажу, - она выудила из-за спины клочок, - читай, так и написано «платье».
- Чем докажешь, что свадебное? – не унимался строптивец. Пришлось показать малюсенький кусочек белой материи.
- Вот, когда оденешь его, тогда и получишь, - Виктор пытался отсрочить расплату, взывая к последним аргументам.
- Ты знаешь, чего мне стоило раздобыть этот ключ? – она быстро вращала пальчиком с болтающейся на нем связкой, - в следующий раз может не получиться. «Так что неча губы дуть, а давай скорее в путь!» - добивала она его же любимым автором.
Ключи оказались клуба, где Ранетки давали вчера концерт. Стащила что ли? Не хватало только в тюрьме за взлом оказаться. Кулемина, Кулемниа!
- Не бойся, мне разрешили воспользоваться в личных целях, знаешь, как было нелегко договориться! – с ухмылкой ответила она на немой вопрос, заданный огромными круглыми глазами, и спровоцировала на новый «Каким это образом она договаривалась?»
Оформление клуба имело спортивную тематику. Даже каких-то нелегальных полуподвальных залов. Нарочито не скрытые современными технологиями канализационные стояки, покрытые искусственной ржавчиной и нецензурной бранью. Степнов пробирался, ведомый Ленкой за руку сквозь развешанную на бельевых веревках советского образца видавшую виды форму футболистов разных команд. Вот так рядышком, рукавом к рукаву висят самые заклятые враги. Лена вела Виктора за руку вглубь помещения, где находилась так называемая сцена с шестом посередине. Вела, как непослушного козленка, упирающегося рожками. Оставалось только пристегнуть наручниками этого шкодливого козленка к шесту, чтоб не сбежал, а травку не давать, пока не отработает должок. А травка будет такая сочная, свежая, аппетитная! Так и хочется вкусить. Травкой будет она, Кулемина. И будет смотреть он, захлебываясь слюнями, не имея возможности утолить свой голод, как она будет дразнить его.
Ленка исчезла в глубине помещения, оставив незадачливого пленника, пристегнутого к шесту, наедине со своими страхами. Незнакомое место, вдруг кто войдет, а он тут в таком недвусмысленном положении. Заиграла музыка, и Лена появилась вновь.
- Приступай, Степнов, - низким с нарочитой хрипотцой голосом произнесла она, оседлав ближайший стул.
Он заметался, как зверь в капкане. Она облизнула губы и начала покачивать ногой в такт музыке. А смесь песен она подобрала заводную, Pink, Gorillaz и тому подобное. Поняв безвыходность своего положения, Виктор все-таки совершил первые неловкие движения. Правда они больше напоминали утреннюю зарядку, чем стриптиз. Но Лена всячески поддерживала любимого, даже весело поиграв замком кофты, бросила ее к его ногам, хотя не заржать во весь голос было нелегко. Заканчивалась уже вторая песня, а Степнов все никак не начинал зажигать и показывать все, на что способен с его тренированным гибким телом. И тут Лена заметила неподалеку самый, что ни на есть настоящий гимнастический козел, точь-в-точь, как его родной, школьный. Клуб все-таки спортивной тематики.
- Слушай, Степнов, - радостно завопила она, - может тебе роднее не с шестом, а с козлом? Смотри, прям как твой! – она еще сомневалась некоторое время, стоит ли его отстегивать, даже думала самой подтащить громоздкий снаряд к нему. Но он, при виде чего-то родного в этом гнезде разврата, наконец расслабился и даже как-то повеселел, завоевал доверие и был отстегнут.
Степнов с любовью обошел вокруг козла, по-дружески похлопал его по спине и оседлал. Энергичная музыка проникала в подсознание, заставляя тело само начать двигаться в такт. Он качал ногами. Она качала ногами, сидя перед ним на барном стуле, так же верхом. Ее веселье было таким заразительным, что Степнову захорошело. Он поскакал на козле, словно лихой ковбой, укрощающий необъезженного мустанга, не забывая даже скидывать по пути одежду. Кулемина пребывала в экстазе. Ведь может, когда хочет! Великолепный голый торс, каждый кубик пресса играл и манил в этой игре в скачки. В ней тоже проснулся охотничий инстинкт, захотелось накинуть лассо на шею этому жеребцу. Не тому, что почти беззвучно, лишь изредка поскрипывая несмазанными ногами, сносил все эти издевательства внизу, а тому, что нещадно скакал наверху. Наконец он спрыгнул с несчастного животного. Но только для того, чтобы продолжить, он был только топлесс, а условия договора предполагают полное раздевание. Одним грубым движением руки он расстегнул ремень, резко дернул его из шлевок штанов и тот со свистом начал описывать круги над его головой. Блин, будто всю жизнь по прериям скакал, восхищалась Ленка. Раздался щелчок! Это Степнов стегнул ремнем козла. Козел поднялся на задние ноги и заржал. Почему не за блеял? – подумала Кулемина. Ах, да! Это не козел, это ее собственный стул под ней поднялся на задние ноги, так она его рванула от бушующих внутри страстей! А звуки ржания издает, оказывается, она сама, а не какой не козел! А в следующую минуту Степнов уже спустив штаны с задницы, крепко обхватив кожаные бока снаряда, совершал с ним, ритмично двигаясь под музыку, воображаемый половой акт! Ленка так распрыгалась на своем стуле от восторга и возбуждения, что все таки свалилась с него и, не в силах подняться, поползла к нему прямо на карачках. Стянула до конца его приспущенные джинсы, и увалилась на спину, взирать снизу, как он прыгая то на одной, то на другой ноге пытается освободиться от кроссовок, мешающих завершить раздевание. Наконец совладав с одеждой, Степнов схватив ее за руку, рывком поднял и удобно пристроил на перед собой, на козле. Одно, доведенное до автоматизма движение руки, и нет больше штанов на мягкой белой попе перед ним. Теперь уже Ленка обнимает козла, а он Ленкин круп. И вонзается в него своей плотью, словно шпорами в конские бока, все быстрей и быстрей. Все быстрей и быстрей скрип несмазанных ног снаряда, терзаемого вцепившейся в него в блаженном изнеможении девушкой. Последнюю необузданную схватку страсти, сотрясшую навалившиеся на него тела, несчастное животное едва пережило. Винтики на его ногах давно раскрутились этих от раскачиваний, но он не мог подвести доверившихся ему любовников, стоял из последних сил. А после еще долго стоял, радушно приютив на своей кожаной спине горячую девичью щеку, стоял и радовался, что сильные руки ее наконец-то безвольно свисают с его кожаных боков.
