Сериалы онлайн

Виктор, сладко зевнув, поворочался в постели, ища новое удобное положение, и уткнулся лицом в соседнюю подушку. Запах Лены заполнил спящий мозг и проявился живой картинкой. Золотистые пряди ее волос от едва заметного дуновения, создаваемого движением крыльев, легко разлетелись, оголяя шею. Взгляд Степнова скользил дальше, на белоснежные голые плечи, спину, мускулы которых перекатывались от совершаемых девушкой движений. Смотреть на работу ее мышц, обтянутых шелковой кожей он мог часами, жаль, что периодически это притягательное зрелище закрывали плавно порхающие крылья этого ангела. Блестящие и черные, как смоль, они росли из ее белоснежной спины, соприкасались с золотом волос, создавая неповторимый контраст невинности и порока. Его взгляд заскользил дальше, по ее рукам, пальцам … пальцам, которые скользили по двум обнаженным мужским телам. Она обернулась и, призывно облизнув губы кончиком язычка, улыбнулась Виктору. Оставив в недоумении распаленных любовников, чмокнула его в нос и лаская его тело руками, опустилась перед ним на корточки. От одного только предвкушения действий этого ангела захлестнула волна возбуждения, в животе свело в ожидании удовольствия, а от одного взгляда на двух недовольных покинутых мужчин, которые пытались идти за ней, дотянуться до нее, но не могли, будто воздух стал плотнее воды, сердце радостно зашлось от чувства превосходства. Лена потянула вниз … старые, пузырившиеся на коленях, выцветшие треники … Черт! … в мозгу проявилось осознание того, что все это сон. Эти треники! В один прекрасный момент, еще до того, как они с Ленкой поженились, он вдруг осознал насколько это ужасно чудо текстильной промышленности было уже тогда , когда оно только покинуло фабрику, а уж что с ним сделало беспощадное время! А когда он вспоминал, что Ленка полюбила его именно в таком виде … она, кстати, и не позволяла от них избавиться, сложила в шкафчик и угорает втихаря, уже видя, как будет внукам показывать. Черт бы побрал эти треники, такой сон был! Степнов закрыл глаза и попытался нафантазировать продолжение своего сна. Постепенно подсознание вплетало свои развратные косы в сознание и полностью последнегоо, мужчина уснул. И вот эти мерзкие треники опущены уже ниже колен. А белокурый чернокрылый ангел вытворяет своими ротиком и пальчиками такое, что ноги не в состоянии держать дрожащее от удовольствия тело. Интересно, почему он не падает? Ах да, воздух же настолько густой, что просто невозможно упасть. И он снова взглянул на своих старых знакомых, изнывающих от возбуждения и бессилия что-либо сделать. А Ленка, увлеченно ублажая его языком, шевелила в такт своими пушистыми крыльями и щекотала их обнаженные тела, доводя их таким образом до ручки. Глаза их метали молнии, а Степнов заводился от этого еще больше. Но когда Ленкин язычок забегал по его напряженной до предела плоти на максимальной скорости, и он уже готов был с ехидной ухмылкой продемонстрировать этим двоим, кому принадлежит этот ангел, оросить очаровательное личико этой проказницы каплями своей любви, снова включился этот дурацкий мозг и попытался выяснить, отчего это у любимой такие мозолистые ладошки? И только он об этом задумался, как почувствовал, что она прекратила свою любовную игру, но по-прежнему ощущал свою плоть в ее плену. Не в силах переносить эту пытку и ничего не понимая, теряясь под взглядами этих двоих, он с силой сжал кулак и … взвыл от боли! Моментально проснувшись, он увидел, кто причинил ему эту боль. Аккуратно разжал пальцы, откинулся назад на подушку и перевернул одеяло мокрым пятном, доставлявшим дискомфорт, наружу.
А Лена с утра пораньше была на съемках.

52-в серия (после 52-б)

«Ааааа!» - Степнов в отчаянии запустил в волосы пятерню. Теперь его навязчиво преследуют не одна, а две картинки. К постоянному мельканию в голове сцен секса с участием жены, подсмотренных в клубе, добавился еще и собственный сон. Причем не полностью, а только первая его часть, где его чернокрылый ангел ласкает обнаженные тела двух мужчин … Обидно, вторая часть интересней. Тьфу … это ж счастье, что вторая часть не мелькает перед глазами, а то недолго и посреди урока, стоя в обнимку с козлом, обнаружить собственную руку у себя в штанах.
Несмотря на трепет удовольствия в груди, который вызвал сеанс вуаеризма, малюсенький червь сомнений медленно, но верно подгрызал мозг. Съедал одну за другой частичку уверенности и благополучия, оставляя за собой зловредные испражнения в виде какого-то смутного страха. Страха потерять Лену.
Виктор сравнивал себя с маклерами. С этими нахальными, самоуверенными уродами. Что бы Виктор не делал, он неизменно вспоминал их и представлял, что бы тут сделали они. Черт! Сравнение не всегда было в его пользу.
Собираясь, он открыл шкаф и оттуда, с верхней полки, вывалились те самые ужасные старые треники, явившиеся ему сегодня во сне. Они приземлились ему на шею как раз в тот момент, когда терзавшие душу мысли сковали тисками органы дыхания и стало невозможно дышать. На долю секунды Степнову даже показалось, что это треники ожили и попытались его задушить. «Тьфу, Вить! Ты параноик!» - он с силой захлопнул шкаф.
Китайские колокольчики, висящие над дверью дорогого бутика мужской одежды, громко звякнули, беспардонно выдав его присутствие. Две пары глаз чудесным образом выросших перед ним неизвестно откуда продавщиц сканировали насквозь. Они скользили сверху вниз, нагло выворачивая по пути взглядом лейблы всех его вещей, вплоть до трусов. Виктору даже показалось, что они оценили содержимое его банковского счета по одному лишь виду торчащего из кармана замусоленного уголка пластиковой карты. И никакое сладкоголосое «Добрый день, молодой человек» не скрывало их разочарования его внешним видом. Степнов стремительно покинул бутик.
Родившись напрочь лишенным тщеславия и нарциссизма, он не то что бы презирал эти качества в других, он о них вообще как-то не думал. И вот сейчас, будучи в совершенно зрелом возрасте, он сидит, как дурак на скамейке, истекая потом под палящим солнцем, и предается философским размышлениям.
Не совсем расплавленный еще от жары мозг все-таки пришел к мысли, что Ленка тоже не страдает брендоманией и любит его именно таким, каков он есть. Чем больше Степнов напрягал свои, не привыкшие к подобным нагрузкам, физкультурные извилины, тем к более абсурдным и противоречивым выводам он приходил. Например, он совершенно ясно осознал, что ему не нужна дорогая фирменная тряпка. И Ленке она не нужна. И сильнее она его любить при наличии этой самой тряпочки не станет. Но в то же время он с каждой минутой все отчетливее понимал, что ему позарез необходимо ее купить. Во-первых, хотелось узнать, каково это, чувствовать себя этаким дорогущим самцом, как маклеры (Безобразие! Опять всплывает картинка, увиденного тогда в клубе и опять он любуется и отвлекается от намеченной мысли. Ррррр!) Во-вторых, хочется посмотреть, как сама Ленка отреагирует на него в таком виде. А в-третьих, спортивный азарт! Убежал, как трус из магазина. Он должен сделать это! Должен купить себе безумно дорогую тряпочку, иначе он не спортсмен. Степнов решительно сдвинув брови, отправился в следующий (в тот все-таки уже не комильфо) магазин, гордо именуемый бутиком.
Распрощавшись с дружной, любимой, но успевшей за напряженный трудовой день надоесть хуже горькой редьки, съемочной бригадой, Ранетки спешили на выход.
- Ой! Ленка, тебя встречают! Как здорово, что вы … ты … заглянул, мы по вам … тебе так соскучились! – девчонки кинулись душить в приветственных объятиях мужчину.
«Это что значит?» - Лена едва не грохнулась в обморок, увидев как подруги повисли гроздьями винограда на широкой спине, облаченной в знакомую рубашку Brioni. То, что было в рубашке она не разглядела, да и незачем. Она знала только одного человека, который мог позволить себе эту марку. Только что Иван забыл здесь, на съемочной площадке? И откуда столь близкое знакомство у него с Ранетками?
- Ой, Виктор Михалыч … Витя, какой ты элегантный! – услышала Лена. И мысль о Вите с размаху врезалась в только что сложившийся в голове образ Вани, и тут же обе они врезались вместе с хозяйкой, когда та непроизвольно дернулась от неожиданности, в школьную стену, спровоцировав ядерный взрыв ума!
- Ну как же ты так, Малыш? – Степнов ласково дул на покрасневший лобик своей ненаглядной. С такой любовью и заботой, что сразу стало не больно и захотелось уткнуться носом в его широкую грудь, но … на ней была Ванина рубашка!
«С чего бы это он меня решил встречать? И этот Brioni … он его что, купил? Ну не с Ивана же снял! … С чего бы это?» - всю дорогу до дома Лена то заглядывала Степнову в глаза, ища ответы на свои вопросы, то смущенно, с нервной улыбкой отводила взгляд, боясь быть расшифрованной. Нервы у нее сейчас вообще трепетали в напряжении так, что было щекотно в груди, что от одного его легкого поцелуя в шею, от одного невинного объятья за талию ноги дрожали от страха и … возбуждения.
А Виктор так же заглядывал ей в глаза, пытаясь увидеть хоть какую-то реакцию на свое преображение, ведь она так и не произнесла по этому поводу ни единого слова. «Дурак! Чего я там ищу? На рубахе ведь не висит ценник, откуда ей знать, сколько она стоит! … Но так приятно заглядывать в эти глазищи. Вспыхивает, как спичка, а потом смущается, как школьница … хм, на нее даже непохоже … может дорогая рубаха на меня так действует? Веду себя как альфа-самец и она трепещет и тает в моих объятьях?» Придя к такому выводу, почувствовал дикое возбуждение. Альфа-самец не успел освоиться в новом доме, как уже требовал выхода своей сексуальной энергии!
Вот так, каждый в своих мыслях, молча, но в беспрестанной игре глаз и улыбок, они добрались до дома, переполненные эмоциями, не выплеснуть которые значило просто взорваться. На ходу срывая одежды, едва не промахнувшись и не приземлившись разгоряченными телами на разбросанные всюду острыми углами вверх детали детского конструктора, упали на постель. Не опасаясь оставить засосы, скорее даже стремясь пометить свою территорию, Степнов быстро покрывал поцелуями и страстными укусами Ленино тело, спускаясь витиеватой, будто трасса суперслалома, траекторией от шеи вниз. Последний отблеск страха разоблачения измены промелькнул в ее светлой головке, когда губы мужа оказались у нее между ног. И она подумала, что легко может сейчас свернуть ему шею .. и не будет больше этого страха … Вспомнила, как на тренировочном спарринге подобным образом едва не сломала позвоночник партнерше. Ноги как-то сами напряглись и стали сжиматься и … колючая двухдневная щетина Виктора острыми иглами вонзилась в нежную кожу внутренней стороны бедер, в тот же момент он приник ртом к ее истекающей в возбуждении плоти, жадно всосал и заработал языком. Она мгновенно вспыхнула от этого гремучего сочетания боли и сладострастия, страха и удовольствия. Рука, нетерпеливо теребившая материю, с силой профессионального бойца, помноженной на эффект ярчайшего оргазма, сжалась в кулак и рванула вниз. Крик ее наслаждения закончился громким треском рвущегося шелка Brioni, зацепившегося за угол изголовья кровати. С трудом сфокусировав затуманенный обалдевший взгляд на обрывке, зажатом в кулачке, Ленка довольно облизнулась: «Враг уничтожен! В клочья! Так ей и надо!»

53-я серия.

- Какие яхтыыыыыы! – вопила Лера. Ее глаза беспрестанно бегали с дороги на бухту и обратно, а сердечко, потрясенное такой концентрацией роскошных судов и дорогущих автомобилей в одном месте, так трепыхалось в груди, что даже розовые оборки блузки порхали, словно крылья бабочки.
Лазурный берег. Это полугеографическое полупоэтическое понятие раскинулось перед группой молодых людей, щурящихся на смотровой площадке прямо над заливом, во всей красе. Уже две недели «Ранетки» снимали здесь клип. Две недели работали почти сутки напролет, до сих пор не насладившись видом великолепного морского побережья и роскошных вилл, принадлежащих элите мира сего. И работали бы дальше, подгоняемые окриками режиссера и продюсера, если бы Виктору Степнову не пришла в голову идея навестить свою ненаглядную и на один денек смотаться с сыном в Ниццу, а Ленке не пришла бы идея выбить выходной при помощи лежачей забастовки.
- Девочкииииии, - не унималась Лера, - если рай существует, то это его прихожая!
Конечно, возбуждены были все, не только Новикова.
Аня уже быстро перебирала на месте ножками в нетерпении совершить путешествие по музеям города. Полночи, потраченные на агитацию и жаркие речи о том, что Ницца по количеству музеев уступает только Парижу, не прошли даром и сейчас остальные «Ранетки» и съемочная бригада построились шеренгой попарно, готовые под предводительством Прокопьевой приобщиться к культуре. Лене сегодня был выдан законный освободительный, а вот Лере … Еще ночью она, плененная рассказами о местном колорите, представленном на полотнах Шагала, собранных в его музее, возглавляла отряд, а сейчас … сейчас судорожно она водила носом:
- Чувствуете? Чувствуете, как здесь воняет?
- Чем? – принрюхались молодые люди.
- Роскошью, пафосом и … - Новикова раскинула руки в стороны и закружилась, - Деньгааами! – ноги ее подкосились, когда в трех шагах от них лихо припарковался новенький Ferrari, выпуская загорелого мажора лет двадцити, - Анна Михална, поставьте мне сегодня двойку, а по возвращении в Москву, я обещаю выучить все шедевры собранные в местных музеях, - она страдальчески сложила руки на груди.
Когда основной коллектив стройными рядами потянулся приобщаться к прекрасному, а Лера отправилась на зов молодых мачо, шуршащих банкнотами в задних карманах, обтягивающих накачанные ягодицы, штанов, Лена направилась к зданию аэропорта. Удивительно, аэропорт находился прямо над морем, над набережной и каждую минуту над ней садились и взлетали самолеты, отчего она с непривычки такого ощущения поначалу втягивала голову в плечи. Лена вгляделась в блестящие серебристые тела. Один из них несет в своем чреве двух самых любимых, самых родных ей мужчин.
Лена присела за столик кафе у панорамного окна и принялась разглядывать приближающиеся самолеты. Они проявлялись сначала маленькими, едва уловимыми точками, подобно мушкам на лобовом стекле автомобиля. Потом становились все больше, жирнее, и уже били в глаза отражавшимся в округлых боках лучами курортного солнца.
Внезапно в зале возникло активное шевеление, пространство наполнилось людьми в форме. Понять о чем речь, она, не зная французского языка, не могла и инстинктивно, незаметно даже для себя заползла вместе со стулом, на котором сидела, глубже под стоящую рядом пальму. Убедившись, что народ вокруг не выказывает ни малейшего беспокойства, она позволила своему любопытству выйти из подполья. Трое в наручниках в сопровождении сотрудников таможни и полицейских. Задержание контрабанды нередкое дело в аэропортах, но взгляд на табельное оружие, покачивающееся на ремнях сотрудников спецслужб, и сердце больно кольнула тревога за свою семью.
В томительном ожидании Лена допивала четвертую чашку кофе, когда почти физический дискомфорт от словно ввинченного в спину острого взгляда заставил резко выпрямиться. Толпы гигантских мурашек поползли по напряженным мышцам спины, отдирая мгновенно прилипшую от проступившего пота, несмотря на отличное кондиционирование, майку. Она оглянулась, вглядываясь за густую растительность искусно созданных джунглей, под сенью которых она коротала время. Обзор оставлял желать лучшего, но все же позволил смутно разглядеть недавних задержанных. Они потирали, ноющие после только что снятых наручников, запястья, и коряво, перемежая пару фраз на русском с одной на ломаном французском, боязливо оправдывались перед широкой «спиной», обладающей бархатным баритоном с еле уловимыми за прононсом знакомыми лишь подсознанию нотками. Баритон договорился о чем-то на непонятном Лене французском с представителем местной полиции и неожиданно, так, что она подпрыгнула на стуле, рявкнул на троицу русским матом, после чего вместе с ними растворился в разноцветной людской толпе.
А на Лену налетел ураган визга, смеха и слюней, вырывающихся фонтаном из ревущего двигателя самолета, сложенного парой пухлых детских губок. Восторг Олега от первого в его жизни полета грозил запечатлеться не теле мамы кучей синяков. Большие влажные ладони, накрывшие сзади ее плечи, стиснули ее до хруста. И если кто думает, что умирать от счастья совершенно безболезненное занятие, то сейчас Лена поняла, что это не так. Но все равно чертовски приятно.
А дальше были прогулка по знаменитой набережной, дышащей морем, спокойствием и благополучием, которая оказалась вовсе не местом для вальяжного променада дам в изысканных платьях и их набриолиненных кавалеров, как представляли они раньше, а веселым, кипящим жизнью, скопищем молодежи на роликах. Неизгладимое впечатление от посещения фабрики кондитерских изделий, точнее дегустационного ее цеха, где Виктор испытал кулинарный шок от возможности изготовления варенья из различных цветов, а Олег напробовался всевозможных леденцов и мармеладок, да еще и набил ими карманы. Экзотические сверхухоженные сады, прибрежные кафешки, в которых на радостях ребенку даже разрешено было пить кока-колу. И … ночной рейс, все реже мигающий огнями в ночном небе, унося любимых мужчин в далекую Москву, а сказку, в которой Лена провела день, на пыльную полку старой детской библиотеки. До начала рабочего дня оставалось всего ничего.

7-б серия.

В то утро Лена как всегда в приподнятом настроении выбежала из дома. Свежее весеннее утро так располагало в пробежкам. А то, что эти пробежки, совершаемые одновременно со Степновым, но порознь, по разным конспиративным маршрутам, заканчивались в их любимом месте встречей и поцелуями, добавляло им еще больше щекочущей радости. Да и новые кроссовки, приобретенные после туалетной истории так и приглашали побегать. Она улыбнулась своим мыслям, яркому утреннему солнышку и понеслась.
«За мной хвост. СМ. Меняем маршрут» Виктор нажал кнопку «отправить смс» «Черт! Надо научиться набегу писать. А то только оторвешься от преследования, вздохнешь свободно, текст наберешь, Светочка вновь маячит на горизонте. Ведь на каблуках бежит!» - удивлялся он, вновь набирая скорость и сворачивая за угол.
И бежали влюбленные, будто слаженная команда штурман-пилот, ориентируясь по телефону, как по GPS-навигатору. Ленка то тихо ругалась себе под нос, то громко хохотала случившейся ситуации. Эта погоня так веселила юный, жаждущий приключений, мозг, что она уже не думала о последствиях, которые их ждут в случае рассекречивания их пронырливой библиотекаршей.
Зачем Светочка бежала за Виктором? Об этом она не думала. Просто шла себе не спеша на работу и увидела его. Красавец! Она, конечно, уяснила для себя его ориентацию и ни на что не надеялась, но какой красавец! Хоть полюбоваться. Заставлять свой мозг думать в такое чудесное утро ей показалось грешно. Влюбленность и глупость сделали свое дело, заставляя ее прибавить ход.
Виктор, косясь по зеркальным витринам на свой «хвост» не раз подумывал прибавить скорость, уйти от нее таким методом не составило бы труда. Но тем самым он выдаст себя, что заметил ее и намерено убегает. Спокойная обычная рысца. Спокойно, без перегазовки. На ходу пытается набирать очередную смс и смачно вляпывается в последнюю еще не высохшую, полную грязи, лужицу, маленькую, но очень глубокую. Чертыхаясь отряхнулся. А безумно яркое солнце нагло смеялось над ним.
«Да, это не день Бэкхема» успокаиваясь, бежал он дальше, как вдруг едва не рухнул на землю под тяжестью и неожиданностью приземлившегося ему на плечи с разбега тела. Он, конечно же, не хотел причинить Светочке, несмотря на то, как она его достала, ничего плохого. Это не он, это сработал инстинкт самосохранения и спортивная реакция, которые сговорившись, одним резким движением отправили это тело в параболический полет. Хруст ломающихся веток, матерная брань и … пара кроссовок, которые он сам же вчера покупал, торчащие из кустов!
- Лен! Это ты? – он испуганно раздвинул ветки.
- Ты чего Степнов? – смотрели на него два злющих глаза.
Лицо любимой, на удивление правильно и симметрично украшали красные царапины, будто боевой раскрас индейца.
- Прости, Малыш, думал, Светочка.
Ленка расхохоталась.
- Светочка уже обезврежена.
- Ты что с ней сделала?
- Да не я! Колодец канализационный схватил ее за каблук. Сейчас она пытается вырвать его из плена. Это надолго.
Но тут из-за угла показалась сама библиотекарша, семеня в одних колготках по асфальту и прижимая к груди, словно младенца, единственную туфлю. В следующую секунду Степнов, с легкостью олимпийского чемпиона по гимнастике, совершив сальто, уже лежал в кустах на Лене. Библиотекарша скрылась за поворотом, а они продолжали лежать. Смеяться и целоваться.

54-я серия.

Конечно, красота центра города с его роскошными отелями и пальмами не может надоесть, но побродив по нему недолго, Лена свернула в небольшой переулок и будто оказалась в совершенно другом городе. Ноухауистые высотки, пронзающие небо, сменили небольшие, аккуратненькие домики с коваными балкончиками, утопающими в зелени.
Когда они только прибыли в Ниццу, им много раз говорили, что не стоит сворачивать с центральных улиц. А Лена не верила, что это может быть небезопасно. Ну какие могут быть преступления в этом раю?
Зря не верила, подумала она сейчас, когда из остановившейся перед ней машины вышли двое и, подхватив под белы руки потащили ее в салон. Никак не ожидав, что такое может приключиться в этом невероятнейшей красоты городе, она не сразу сообразила, что надо отбиваться. Лишь когда в голова оказалась внутри, ударивший в нос холодный кондиционированный воздух привел расслабленный дурманящим морским воздухом мозг в чувство, и она по-настоящему испугалась. Приступ страха, будто удавкой сковал горло и она реально ощутила нехватку воздуха. Дернулась назад, но мужская рука, державшая ее за шею, не позволила выпрямиться. Первое время Лена, забыв, что умеет драться, просто извивалась, как уж на сковородке, лишь не позволяя запихнуть себя в машину. Черт! Она, не раз одерживающая кровавые победы на ринге, не на профессиональном спортивном ринге, с дежурящей толпой врачей, с рефери, готовыми в любую секунду остановить бой, если одному из бойцов угрожает опасность, а на беспощадных боях без правил, оказалась не готовой! Она выгнулась дугой и широко расставив ноги попыталась ввинтить пятки в асфальт. Сейчас у нее была только одна цель: не оказаться в машине, пока не придумает что делать дальше.
Сейчас ее лихорадочно заработавший мозг осознал, что даже на боях без правил существовали какие-то нормы, ограничения. Они не были прописаны на бумаге, но все знали, что убить противника нельзя! А сейчас? Сейчас необходимо одолеть врага, появившегося из неоткуда, неизвестно для чего засовывающего ее в машину, любой ценой, хоть разорвать на части. И если в боях без правил существовало негласное правило, не бить в шею, то сейчас шея и только шея была единственной ее целью и пульсировала в голове в виде окружности с перекрестьем. Резко вскинув правую руку себе за голову она с схватила держащего ее мужчину за кадык. Бугристая хрящевая ткань мягко сжалась в ее пальцах и неслышно, но осязаемо противно хрустнула. Тошнотворный позыв взорвал ее желудок. Еще доля секунды и он убьет весь решительный настрой … опасаясь этого, она до скрипа стиснула зубы и резко провернула сжатые пальцы! Животный хрип в ухо и … долгожданная свобода. Захватчику повезло, находись Лена в более удобной позиции, шансов на жизнь у него бы не было.
Свобода была мимолетной. Второй тут же попытался схватить ее. Ловко увернулась и успела нанести несколько быстрых техничных ударов кулаками по корпусу одного, пока снова не оказалась в стальном захвате. А глядя на задыхающегося товарища, мечущегося в агонии вокруг машины и судорожно хватающегося за горло, на подмогу вылез уже и водитель.
Она отчетливо поняла то, что в принципе всегда знала. Какой бы распрекрасной техникой она не обладала, женщина всегда слабее мужчины, тем более трех, хотя вернее уже двух с половиной.
Уничтожить, разорвать! Первобытная ярость сейчас заполнила все ее существо изнутри и, с треском разрывая изящную глянцевую упаковку под названием цивилизованный человек, вырвалась наружу, но отключить натренированный для ринга мозг, слава богу, не смогла.
Мужчины не понимали, что им делать дальше. Их не предупредили, что девчонка может начать отбиваться. Да еще вот так! Их задача была затолкать, нет усадить, ее в машину и доставить, нет препроводить, на пристань. По лицу и речи хозяина они, вроде, поняли, что девушка не заложница, а гостья. Хозяин не привык давать пространные указания, а они всегда понимали его с полуслова. А теперь впервые растерялись.
На это замешательство Лена отреагировала мгновенно. Степнов с Наполеоном орали сейчас слова последнего в оба ее уха: «Искусство войны – это наука, в которой не удается ничего, кроме того, что было рассчитано и продумано» Она перестала вырываться, всем своим видом показывая, что готова на все их условия. А затем неожиданно смачно плюнула в лицо одного и, воспользовавшись его дезориентацией, со всей силы, вцепившись в волосы, опустила его голову на свое устремившееся вверх колено. Звериный вой, жар заливающей штанину на колене крови и … больше никакого страха, остался только бойцовский инстинкт.
Сомнения последнего из троих мужчин по поводу ценности доставляемого груза, при виде хватающегося за сломанный нос напарника, мгновенно отпали. Обида и злость, что какая-то девчонка, уложила его товарищей, проявили себя, когда он до боли заломил ей за спину руки и обхватил локтем шею. Что происходило дальше, Лена плохо помнила. Глаза застлала пелена бешенства. Они остервенело боролись, сцепившись намертво и хрипя друг другу в ухо, пытаясь уложить друг друга на лопатки. Но мужчина есть мужчина и Лена вскоре отправилась наземь. Падая, она больно ударилась мягкой точкой. А дальше опять провал памяти. Как сумела вырваться, оказаться сверху, нанести пару ударов кулаками в лицо и снова оказалась внизу, прижатой к асфальту щекой. Пронзительный свист полицейских. Их попытки разнять дерущихся, непонятная брань на французском и маленькое серое отделение полиции, куда ее доставили в наручниках, невзирая на ее ошалевшие от возмущения глаза и попытки на смеси русского и английского объяснить, что она жертва нападения.
- Сюрприз удался! Только кто кому его сделал? – присвистнул мужчина, громко захлопнув крышку телефона ухоженными пальцами со столь идеальным маникюром, что никто никогда не догадается о его наличии. – Двое в больнице, один в участке … вместе с ней … опять недооценил тебя, Кулемина! – с восхищенной улыбкой он поставил недопитый фужер вина и поднялся.

Идут-идут!!!Я вот вообще этим фанфиком зачитываюсь!!!Такая фантазия!!!Джемма просто нереальный автор!!!Просто супер!!!