Сериалы онлайн

Иен оторопел.
- Что?
- Потом объясню. Знаю, по отношению к тебе это не совсем честно, но… пожалуйста, поцелуй меня!
- А ты не расстроишься? Лена не рассердится?
- Иен, прошу тебя! - взмолилась я.
Он смущенно обнял меня за талию и прижал к себе. Лицо его было встревоженным, и на миг показалось, что ничего не выйдет. Я то обошлась бы и без романтики, а вот он…
Иен закрыл глаза, склонился ко мне, и его губы легонько прижались к моим. Затем он слегка отступил и с опаской посмотрел на меня. Ничего.
- Нет, Иен. Не так. По настоящему. Чтобы… чтобы мне захотелось тебя ударить, понимаешь?
- Нет. Скажи, что случилось?
Я обхватила его за шею. Странное ощущение: я не знала, как правильно себя вести. Я приподнялась на цыпочки и притянула его голову к себе, чтобы его губы оказались возле моих. С другими видами так не происходило: чуждое сознание не шло на поводу у плоти. Да, другие виды лучше соизмеряли свои чувственные желания с реальными возможностями тела, но Иен был человеком, и его тело откликнулось.
Мои губы прильнули ко рту Иена. Он попытался отодвинуться, но я не позволила и попыталась воспроизвести его предыдущий поцелуй. Губы Иена раскрылись под натиском моих, и я ощутила странное возбуждение - радость победы. Я прикусила нижнюю губу Иена и с удивлением услышала, как из его горла вырывается низкий, звериный хрип.
Остальное произошло словно непроизвольно: ладонь Иена обхватила мой затылок, другая рука притянула меня так близко, что стало трудно дышать. Я задыхалась, но и он задыхался вместе со мной. Наше дыхание смешалось. Каменная стена вдавилась мне в спину. Он еще крепче прижал меня к себе, и наши тела переплелись.
Мы двое были так близки, что почти стали одним целым. Только мы.
Никого. Одни.
Я сдалась. Наверное, Иен ждал этого момента - видимо, я несколько переоценила силу влечения плоти. Как только мои руки обмякли, он ослабил объятия, хотя и не отодвинул лица: кончик его носа касался моего. Иен тяжело вздохнул, медленно разжал руки и мягко положил их мне на плечи.
- Объясни, - сказал он.
- Она исчезла, - прошептала я, прерывисто дыша. - Я не могу ее найти. Даже сейчас.
- Лену?
- Я ее не слышу! Иен, как мне вернуться к Серёже? Он поймет, что я вру! Как мне ему сказать, что я потеряла его сестру? Иен, он болен! Я так не могу! Он же расстроится, а ему надо бороться с болезнью!
Пальцы Иена прижались к моим губам.
- Шшш, все будет хорошо. Давай подумаем. Когда она в последний раз с тобой говорила?
- Сразу после того, что я увидела… в больнице. Она пыталась их защитить… а я… я на нее заорала… и… и прогнала ее! С тех пор я ее не слышала. Я не могу ее найти!
- Шшш, - повторил он. - Успокойся. Чего ты хочешь? Знаю, ты боишься расстроить Серёжу, но он в конце концов справится. Подумай, не лучше ли, если…
- Нет! Я не могу уничтожить Лену! Не могу. Это неправильно! Я же не чудовище!
- Ладно, ладно, не волнуйся. Значит, будем ее искать?
Я торопливо кивнула. Иен вздохнул.
- Значит, нужно… чтобы тебя захлестнули чувства?
- Не знаю, о чем ты. - Вообще то я знала, просто боялась признаться.
Одно дело целоваться с Иеном - наверное, его поцелуй был бы весьма приятным, если бы не снедавшее меня беспокойство. Однако решиться на большее… сознательно… Смогу ли я? Мел придет в ярость, если я использую ее тело подобным образом. А если это единственный способ ее вернуть? Но как же Иен? Он не заслужил…
- Подожди, - сказал Иен. - Я сейчас вернусь.
Он прижал меня к стене, как бы говоря «Никуда не уходи!» и нырнул в темноту коридора.
«Подожди…»
Проще сказать, чем сделать. Мне хотелось пойти за ним, посмотреть, что он делает и куда собрался. Нужно было все обсудить, обдумать, но времени на размышления не оставалось. Меня ждал Серёжа, а врать ему я не могла. Нет, даже не меня, он ждал Лену. Что я наделала? Неужели она и впрямь умерла?
«Лен, вернись! Лена, ты нужна Серёже. Не мне - ему. Он болен, Лен. Слышишь? Серёжа заболел!»
Я разговаривала сама с собой. Слова падали в никуда.
Руки тряслись от страха и переживаний. Сил ждать не было. Казалось, беспокойство нарастает во мне, как давление в воздушном шарике… еще чуть-чуть - и лопну.
Наконец до меня донеслись шаги и голоса: Иен вернулся не один. Я смутилась.
- Считай, что это… эксперимент, - произнес Иен.
- Ты спятил! - послышался голос Виктора. - Это что, какая то глупая шутка?
Внутри все оборвалось, захлестнули чувства. Так вот что Иен имел в виду…
Кровь прилила к лицу, горячая, как жар Серёжи. Что Иен со мной делает? Захотелось убежать, спрятаться там, где меня никогда и ни за что бы не нашли, даже со всеми фонарями мира. Но я приросла к месту: ноги дрожали и не слушались.
Вдалеке, у развилки, показались Иен с Виктором. Лицо Иена ничего не выражало; он чуть ли не толкал Виктора вперед. Виктор нехотя повиновался и сердито смотрел на Иена.
- Сюда! - Иен чуть ли не силком волок ко мне Виктора.
Я постаралась слиться со стеной. Виктор увидел мое побелевшее от ужаса лицо и остановился.
- Анни, что происходит?
Я испепелила Иена полным укора взглядом, мельком взглянула на Виктора и тут же отвела глаза. Вместо лица я принялась разглядывать его ноги.
- Лена исчезла, - прошептала я.
- Ты ее потеряла!
Я беспомощно кивнула.
- Как? - злобно спросил он.
- Точно не знаю. Я на нее прикрикнула… но она всегда возвращается… раньше возвращалась… Ее больше не слышно, а Серёжа …
- Она умерла? - В голосе Виктора звучала еле сдерживаемая боль.
- Не знаю. Я не могу ее найти.
Глубокий вздох.
- Почему Иен считает, что мне нужно тебя поцеловать?
- Не меня, - сказала я тихо-тихо, едва расслышав собственный голос. - Поцеловать ее. Она жутко разозлилась… в прошлый раз. Сразу вынырнула. Может быть… Нет, не стоит. Попробую сама ее отыскать.
Виктор шагнул ко мне.
- Думаешь, если я поцелую Лену, она…
Я даже кивнуть не смогла, только попыталась сглотнуть.
Знакомые руки быстро пробежали по моей шее и легли на плечи. Сердце бешено заколотилось - показалось, что Виктор слышит, как оно бьется. Я не знала, куда деваться от смущения. Вдруг Виктор решил, что это какая то хитроумная уловка, которую я придумала, чтобы его заманить? Решит, что это моя затея, а не Иена?
Мне вдруг стало интересно, где Иен. Еще не ушел? Какую боль мы ему причиняем?!
Я предугадывала движения Виктора: вот его рука спустилась по моему предплечью к запястью, оставляя за собой огненный след, другая легла мне на подбородок и приподняла лицо. Его щека прижалась к моей. От прикосновения кожа вспыхнула, а Виктор зашептал мне на ухо:
- Лен, я знаю, что ты там. Вернись ко мне.
Щека Виктора медленно скользнула в сторону, подбородок чуть наклонился, и его рот накрыл мой.
Виктор изо всех старался быть нежным, но тщетно: как и в прошлый раз, у него не получилось сдержаться. Огонь охватил все мое тело, следуя за обжигающими прикосновениями Виктора. Его губы попробовали на вкус каждый дюйм моего лица. Каменная стена вдавилась мне в спину, но боли не было, страсть заслонила все. Тело пылало. Мои пальцы вплелись в его шевелюру, притянули его голову еще ближе - хотя ближе, казалось, некуда. Ноги обвились вокруг его торса. Стена послужила опорой. Наши языки переплетались, и по телу, проникая в каждую клеточку, разлилось неистовое желание.
Виктор на миг отстранился, прижав губы к моему уху.
- Елена Кулёмина! - оглушительно рыкнул он. - Ты не бросишь меня! Ты меня любишь? Докажи! Доказывай, черт побери! Лена! Возвращайся! - Губы Виктора снова накинулись на мои.
«Аах!», - тихонько простонал голос у меня в голове.
Мне было не до приветствий. Я вся горела. Огонь распространялся, добравшись наконец в укромный уголок, где съежился безжизненный комочек сознания Лены. Руки непроизвольно сжались на ткани, задирая вверх футболку Виктора. Его руки жгли мне спину.
«Витя?» - прошептала Лена, пытаясь сориентироваться в хаосе, что бушевал в нашем общем сознании.</p>
Мышцы его пресса напряглись под моими пальцами, мои ладони втиснулись между нашими телами.
«Что? Где?» - Лена боролась.
Я оторвалась от его рта, его губы принялись жарко ласкать мою шею. Я зарылась лицом в его волосы и вдохнула запах.
«Витя… Витя! Нет!!!»
Я позволила ей завладеть моими руками, понимая, что должна это сделать, хотя почти не отдавала себе отчет в происходящем. Руки на его животе сердито сжались, пальцы царапнули кожу, а затем с силой отпихнули.
- Нет! - моими губами закричала Лена.
Виктор перехватил ее руки и снова прижал мое тело к стене, не давая упасть. Я повисла на нем; тело отказывалось выполнять противоречивые указания разума.
- Лен? Лена!
- Что ты делаешь?
В стоне Виктора слышалось облегчение.
- Я знал, что у тебя получится! Ах, Лена!
Он снова ее поцеловал, поцеловал губы, которые подчинялись ей, и мы обе почувствовали, как по его щекам катятся слезы. Она его укусила. Виктор отпрыгнул, и мое тело обмякшей грудой сползло на пол.
- Узнаю мою девочку, - расхохотался он. - Она с тобой, Анни?
- Да, - выдохнула я.
«Какого черта, Анни?» - взвизгнула она.
«Где ты пропадала? Ты хоть представляешь, через что мне пришлось
пройти, чтобы тебя вернуть?»
«Ага, прям измучилась вся, бедняжка».
«О, еще намучаюсь, поверь», - пообещала я.
Знакомое чувство возвращалось. Совсем как раньше… Лена быстро пробежалась по моим мыслям.
«Серёжа?»
«Это я и пытаюсь тебе сказать. Ты нужна ему».
«Почему же тогда мы не с ним?»
«Наверное, потому что он слишком юн для подобных зрелищ».
Она копнула чуть глубже.
«Ух ты, и Иен! Хорошо хоть эту часть я пропустила».
«Я волновалась. Не знала, что делать».
- Лен? - спросил Виктор.
- Она здесь. Злится и хочет видеть Серёжу.
Виктор обнял меня и помог подняться.
- Можешь злиться, сколько угодно, Лен, только не исчезай.
«Долго меня не было?»
«В общей сложности три дня».
Ее голос вдруг стал тихим.
«Где я была, не знаешь? Я ничего не помню».
Мы поежились.
- Все в порядке? - спросил Виктор.
- Вроде как.
- Это она со мной говорила? Только что, вслух?
- Да.
- А она… а ты можешь снова ее пустить?
Я была выжатой как лимон.
- Попробую, - со вздохом сказала я и закрыла глаза.
«Выглянешь? Поговоришь с ним?» - обратилась я к Лене.
«Я… Как? Где?»
Я попыталась тихонько удалиться на задворки сознания, освобождая место.
«Давай, - поманила я. - Сюда».
Как Лена ни старалась, проход, похоже, закрылся.
Губы Виктора с силой прижались к моим. Потрясенная, я распахнула глаза. Его глаза, с золотистыми крапинками, были открыты.
Она дернула головой.
- Хватит! Не прикасайся к ней!
Он улыбнулся, в уголках глаз собрались лукавые морщинки.
- Привет, малыш!
«Это не смешно».
Я попыталась отдышаться.
- Ей не смешно.
Рука Виктора осталась на моей талии. На нашей талии. Мы вышли из туннеля к развилке, не встретив никого. Иен ушел.
- Предупреждаю тебя, Лен… - На губах Виктора по-прежнему играла широкая, дразнящая улыбка. - Советую больше не пропадать. Имей в виду, я ни перед чем не остановлюсь, чтобы тебя вернуть.
У меня внутри все похолодело.
«Скажи ему, еще раз до тебя дотронется, придушу». - Но и ее угроза была шутливой.
- Она грозится тебя убить, - сказала я. - Хотя, по-моему, она просто шутит.
Он весело рассмеялся.
- Анни, ты всегда такая серьезная?
- Просто вы не умеете шутить, - пробормотала я.
Мне их шутки точно не казались смешными.
«Аа, - сообразила Лена. - Ты страдаешь».
«Не хочу, чтобы Серёжа видел».
«Спасибо, что вернула меня».
«Я не собираюсь от тебя избавляться, Лена. Прости, но это все, что я могу тебе дать».
«Спасибо».
- Что она говорит?
- Да так… Миримся.
- Почему она не смогла заговорить раньше, когда ты ее пускала?
- Не знаю, Виктор. Похоже, для нас обеих тут слишком тесно. Я не могу полностью ей уступить. Даже не знаю, с чем сравнивать… Это все равно, что пытаться задержать сердцебиение. Я не могу заставить себя перестать существовать. Я просто не знаю как.
Он не ответил, и в груди заныло. Наверное, он был бы на седьмом небе от счастья, найди я способ самоустраниться!
Лене хотелось… нет, не поспорить, а утешить: она мучительно подыскивала слова, способные облегчить мою боль. Нужные слова не желали находиться.
«Иен будет убит горем. И Серёжа. И Джеб будет по тебе скучать. У тебя здесь много друзей».
«Спасибо».
Я с радостью вернулась в нашу комнату. Нужно было срочно занять голову другими мыслями, пока я не расплакалась. Не время себя жалеть. Есть дела поважнее моего сердца - и все таки оно разрывалось от боли.

Наверное, со стороны я выглядела, как неподвижная статуя: само спокойствие - руки сложены на груди, непроницаемое лицо, от легкого дыхания не шелохнется грудь. Внутри же бушевала буря, мое тело словно распадалось на атомы.
Я вернула Лену, но это не спасло Серёжу. От меня больше ничего не зависело.
В коридоре снаружи толпились люди. Виктор, Кирилл и Иен вернулись из безнадежной вылазки с пустыми руками. Ведерко со льдом - вот и все, что им удалось раздобыть за три дня, в течение которых они рисковали жизнью. Труди делала компрессы, прикладывая их ко лбу Серёжи, к его шее и груди. Лед ненадолго поможет унять разошедшийся жар, но вскоре растает - через час или около того… Сколько времени пройдет, прежде чем Серёжа расстанется с жизнью?
Я бы сама прикладывала лед ко лбу мальчика, но не могла пошевелиться, словно стоит сдвинуться с места - и я распадусь на молекулы.
- Ничего не нашли? - пробормотал док. - Вы проверили?…
- Все места обыскали, - перебил Кирилл. - Это же не обезболивающее, не наркотики, которые по понятным причинам хранили в укромных местах. Антибиотики всегда лежали на виду. Их просто выбросили, док. Уничтожили за ненадобностью.
Виктор молча смотрел на мечущегося в горячке ребенка.
Иен встал рядом со мной.
- Не изводи себя так, - прошептал он. - Серёжа справится. Он крепкий.
Я не могла ответить. По правде сказать, я и слушала то с трудом.
Док встал на колени возле Труди, зачерпнул ложкой холодную воду из ведра и по капле влил в приоткрытые губы мальчика. По комнате разнесся хриплый, болезненный звук - Серёжа глотал. Его глаза оставались закрытыми.
Мне показалось, что я никогда не сдвинусь с места, врасту в стену. Мне хотелось окаменеть. Если для него выроют могилу в пустыне, пусть меня закопают вместе с ним.
«Почему они ничего не делают?» - прорычала Лена.
Я была в отчаянии, она же рвала и метала.
«Они пытались».
«Ага, пытались! Ерунда… Серёжа не умрет. Пусть организуют еще одну вылазку».
«А смысл? Даже если найдутся просроченные антибиотики, где гарантия, что они подействуют? И потом, антибиотики все равно срабатывают только в половине случаев. Плохое лекарство. Ваша медицина его не спасет. Ему нужно другое. То, что сработает…»
И вдруг меня осенило: ему нужны наши лекарства! Мы с Леной застыли, пораженные простотой и очевидностью этой идеи.
Мои окаменевшие губы разомкнулись.
- Серёже нужны настоящие лекарства - те, что есть у Душ. Мы должны их достать.
- Мы же не знаем, как они действуют, - недоуменно нахмурился док.
- Какая разница? - Гнев Лены просочился в мой голос. - Действуют, и все. Серёжу можно спасти.
Виктор уставился на меня. Я чувствовала на себе взгляды Иена, Кирилла, всех присутствующих, но видела одного Виктора.
- Нам их не достать, Анни, - сказал Джеб таким голосом, словно заранее смирился с поражением, сдался. - Для нас открыт доступ только в заброшенные места. В больницах круглые сутки полно твоих сородичей, слишком много глаз. Если нас поймают, это никак не поможет Серёже.
- Конечно, - заявил Кирилл. - Вот многоножки сюда доберутся и с радостью его вылечат, сделают Джейми одним из них. Ты этого добиваешься?
Я уставилась было на ухмыляющегося детину, но тело напряглось и дернулось в сторону. Иен положил руку мне на плечо. Вряд ли я набросилась бы на Кайла с кулаками, хотя… как знать? Я была не в себе.
- Все равно в них можно пробраться, - твердо сказала я.
- Можно выбрать удаленное место, - кивнул Виктор. - От ружья слишком много шума, но при численном превосходстве, если взять с собой нож…
- Нет! - От отчаяния я безвольно опустила руки. - Нет-нет, я говорю о другом. Никакой резни…
Меня никто не слушал, потому что Джеб спорил с Виктором.
- Не выйдет, дружище. Кто-нибудь вызовет Ищеек. Даже если действовать очень быстро, за нами вышлют вооруженный отряд. Придется бежать, и нас выследят.
- Погоди. А может…
- Я не хочу смерти Серёжи, но нельзя рисковать жизнями всех ради него, - сказал Кирилл. - Ничего не поделаешь, люди умирают. Что все так разволновались из-за какого-то мальчишки?!
Мне захотелось его придушить, чтобы он подавился своими бесчувственными словами. Мне, не Лене… Душить, пока его лицо не побагровеет. Лена чувствовала то же самое, наши желания в кои то веки совпали.
- Серёжу нужно спасти, - повторила я громче.
- Милая, ты предлагаешь просто зайти в больницу и попросить? - устало спросил Джеб.
И тут мне в голову пришла еще одна, простая и очевидная, истина.
- Конечно! Я могу…
В комнате воцарилась мертвая тишина.
У меня в голове возник безупречный, потрясающий план. Я поделилась им с Леной, и мы решили, что он сработает. Мы спасем Серёжу!
- Они доверчивые. Очень. И хотя я не умею врать, мне поверят. Они не привыкли ко лжи. Ну конечно. Я ведь одна из них. Они сделают все, чтобы мне помочь. Я скажу, что поранилась во время похода… улучу минутку и наберу лекарств - сколько смогу незаметно унести. Только подумайте! Лекарств хватит на всех. На долгие годы. И Серёжа выздоровеет! Как же я раньше не догадалась? Наверное, даже Уолтера можно было спасти. - Сияющими глазами я посмотрела на присутствующих: отличный, безупречный, идеальный план, настолько очевидный для меня, что я не сразу разобрала выражение их лиц.
На лице Кирилла, как в открытой книге, читалась ненависть. Недоверие. Страх. Даже непроницаемое лицо Джеба дрогнуло, в прищуренных глазах сквозило сомнение.
«С ума они посходили, что ли? Чего тут непонятного?»
«Они мне не верят. Они боятся, что я предам Серёжу и всех подставлю!»
- Но ведь это единственный способ его спасти… - прошептала я.
- Дождалась своего часа, гадина? - бросил Кирилл. - Терпеливая.
Я снова поборола желание его придушить.
- Док? - взмолилась я.
- Анни, даже если мы тебя отпустим… - Доктор отвел взгляд. - Я не могу полагаться на непроверенные лекарства. Серёжа - мальчик крепкий, его организм победит инфекцию.
- Мы предпримем еще одну вылазку, - прошептал Иен. – Что-нибудь да отыщем. Пока не найдем, не вернемся.
- Этого недостаточно. - Меня душили слезы. Я посмотрела на человека, который, вероятно, страдал не меньше моего. - Виктор, ты то знаешь… Я никогда, ни за что не причиню Серёже вреда. У меня все получится. Поверьте мне, пожалуйста.
На долгий миг наши взгляды встретились. Виктор вопросительно посмотрел на Джеба, потом на Кирилла, на доктора, Иена, Труди. У входа столпились молчаливые зрители - Таня, Виолетта, Люсина, Рид, Джефри, Хит, Хайди, Энди, Аарон, Уэс, Лили, Кэрол. На их лицах, как в зеркале, отражалось выражение Кирилла. Друзья стояли вперемешку с врагами, но с каждого лица смотрел Кирилл. Виктор окинул их взглядом, опустил глаза на Джейми. Все затаили дыхание.
- Нет, Анни, - тихо произнес Виктор. - Нет.
Раздался дружный вздох облегчения.
У меня подогнулись колени. Я повалилась вперед, подползла к Серёже, отпихнув Труди локтем. Все взгляды обратились на меня. Я сняла компресс со лба мальчика, поменяла лед. Плевать на всех! Я не видела никого и ничего: глаза застилали слезы.
- Серёжа, Серёжа, Серёжа … - причитала я. - Серёжа, Серёжа, Серёжа!
Я повторяла его имя, словно заклинание, и снова и снова прикладывала лед.
Народ потянулся к выходу. Сердитые голоса в коридоре стихали, удалялись. Слов я не разбирала.
Комната почти опустела, Иен встал на колени рядом со мной.
- Анни, я тебе верю, но… если ты попытаешься, тебя убьют, - прошептал он. - После случившегося в лазарете люди боятся, что ты захочешь отомстить. Вот увидишь, все обойдется.
Я отвернулась, и он растерянно отступил.
- Прости, детка, - пробормотал в дверях Джеб.
Ушел и Виктор. Он никогда не любил Серёжу так, как мы. Он это доказал. Ну и пусть!
Док остался, беспомощно наблюдая за моим горем. Я на него не смотрела.
Дневной свет медленно угас, сменился оранжевым, а потом серым. Лед растаял. Серёжа сгорал заживо у меня на руках.
Неожиданно док вскрикнул - приглушенно, словно в подушку. В темноте я не сразу различила тень, сгустившуюся над койкой доктора. Док странно задергался, словно огромное многорукое чудовище. Мне стало страшно, и я нагнулась над беззащитной фигуркой Серёжи, заслонила мальчика своим телом. Я никуда не убегу, пока он тут лежит. Сердце бешено колотилось, словно собралось выскочить из груди.
Доктор перестал дергаться, послышался громкий, раскатистый храп. Странная тень разделилась, и кто-то подошел ко мне.
- Пошли, - прошептал Виктор. - У нас мало времени. Сердце чуть не разорвалось от радости.
«Он поверил».
Я вскочила на ноги, с трудом разогнула задеревеневшие колени.
- Что ты сделал с доком?
- Хлороформ. Это ненадолго.
Я вылила остатки воды на Серёжу, но он даже не пошевелился. Вода впиталась в одежду и матрас. Может, это хотя бы слегка охладит мальчика.
Виктор ощупью продвигался по темным туннелям, вдоль стен, я держалась следом. Мы двигались тихо, но быстро, едва не касаясь друг друга. Пещеру с огородом заливал лунный свет. В полной тишине Виктор остановился. Никого… За спиной Виктора виднелось ружье, на поясе висел нож, в руках - полоска темной ткани.
- Давай, завязывай, - торопливо шепнула я и с готовностью закрыла глаза.
Все равно я не собиралась их открывать.
Джаред быстро соорудил крепкий узел, и я крутанулась на месте - один оборот, два, три…
И тут я удивленно охнула - Виктор взвалил меня на плечо, голова моя перевесилась вниз по его спине, рядом с ружьем; он крепко ухватил меня за бедра и двинулся вперед. Так я и висела, раскачиваясь с каждым его шагом и терлась щекой о его рубашку. Я понятия не имела, в каком направлении он шел, и даже не пыталась угадать. Сосредоточившись на размашистой походке Виктора, я считала шаги: двадцать, двадцать один, двадцать два, двадцать три…
Он шел то вверх, то вниз по извилистым туннелям. Я старалась об этом не думать: четыреста двенадцать, четыреста тринадцать, четыреста четырнадцать…
Мы вышли наружу. Легкие наполнил сухой, чистый ветер пустыни. Было жарко, несмотря на то, что время приближалось к полуночи. Виктор снял меня с плеча и поставил на ноги.
- Земля ровная. Сможешь идти с завязанными глазами?
- Да.
Он крепко ухватил меня под локоть и устремился вперед, почти бегом. Мне пришлось нелегко: я то и дело спотыкалась, но Виктор меня ловил, не давал упасть. Постепенно я научилась сохранять равновесие на мелких неровностях. Мы оба запыхались.
- Если… доберемся… до джипа… он стоит… на открытом месте…
Джип? Я ощутила странный прилив ностальгии. Лена не знала, уцелела ли машина - она не видела джипа с тех пор, как Виктор проводил ее в злополучное путешествие в Чикаго.
- А если… не доберемся?… - спросила я.
- Если нас поймают… тебя убьют. Тут Иен… прав.
Я побежала быстрее - не потому, что боялась за свою жизнь, а потому, что от меня зависело спасение Серёжи.
- Сейчас… сниму повязку. Побежишь… быстрее, - подбодрил меня Виктор.
- Ты уверен?…
- Не смотри… по сторонам… Обещаешь?…
- Конечно.
Он развязал узлы: повязка спала с глаз, и я тут же уставилась себе под ноги, стараясь не отвлекаться. Ярко светила луна, мягкий песок тускло поблескивал. Виктор выпустил мою руку и побежал быстрее. Я больше не отставала - мое тело давно привыкло к бегу. Я выбрала привычный темп, примерно шесть минут на милю. Долго поддерживать этот темп я не могла, но останавливаться все равно не собиралась.
- Ты что-нибудь слышишь? - спросил Виктор.
Я прислушалась: звук двух пар ног, бегущих по песку.
- Нет.
Виктор одобрительно хмыкнул. Мне стало ясно, зачем он выкрал ружье: без оружия им нас не остановить. Примерно через час мы с Виктором замедлили бег. Во рту пекло от жажды. Я не отрывала взгляда от земли и удивилась, когда Виктор неожиданно закрыл мне глаза ладонью. Я споткнулась, и он перешел на шаг.
- Почти пришли… Еще немного… - Не убирая ладони, он подтолкнул меня вперед.
Шаги отдавались странным эхом - похоже, посреди пустыни высились скалы.
- Залезай. - Ладонь исчезла с моих глаз.
Впрочем, вокруг и так было темно: еще одна пещера, неглубокая. Если обернуться, можно увидеть, что там, снаружи. Я не стала оборачиваться.
Капот джипа смотрел в глубь пещеры. Автомобиль, которого я никогда не видела, выглядел точно так же, как в воспоминаниях Мелани. Я скользнула на сиденье. Виктор уже сидел за рулем. Он наклонился ко мне и снова завязал глаза. Я не шевельнулась, облегчая ему задачу.
Взревел мотор, и я испугалась: это опасный шум - слишком много людей нас ищут.
Виктор быстро сдал задом, ветер ударил в лицо, а сзади послышался странный шум, который не вязался с воспоминаниями Лены.
- Мы едем в Тусон, - сообщил Виктор. - Обычно мы туда не заглядываем - слишком близко, но сейчас нет времени. На выезде из города есть небольшая больница.
- Святой Марии? - встревоженно спросила я.
- Нет, а что?
<p>- У меня там знакомые.
Виктор на миг умолк.
- Тебя узнают?
- Нет. Мое лицо никому не знакомо. В отличие от людей, у нас нет… разыскиваемых преступников.
- Ладно.
Вопрос Виктора заставил меня задуматься о том, как я выгляжу. Прежде чем я успела поделиться с ним своими опасениями, он вложил мне в руку какой то крохотный предмет.
- Держи при себе.
- Что это?
- Если они поймут, что ты… с нами, если попробуют… поместить кого-то еще в тело Лены, сунь в рот и разжуй.
- Яд?
- Да.
Я на миг задумалась, а потом безудержно расхохоталась. Нервы шалили.
- Анни, я не шучу, - сердито сказал он. - Если ты не готова к такому исходу, лучше я отвезу тебя обратно…
- Нет, нет! - Я пыталась взять себя в руки. - Я потому и смеюсь, что вполне готова.
В голосе Виктора проступили жесткие нотки.
- Не понял юмора…
- Послушай, я бы никогда не решилась ни на что подобное ради миллионов своих сородичей… Даже ради собственных детей. Я слишком сильно боялась окончательной смерти. А теперь я готова умереть ради ребенка с чужой планеты. - Я снова захохотала. - Глупо, правда? Но не переживай, за Серёжу я жизнь отдам.
- Я тебе верю.
На миг стало тихо, а потом я вспомнила про свой внешний вид.
- Виктор, в таком виде мне нельзя появляться в больнице.
- У нас припрятана одежда получше… В других машинах. Туда мы и направляемся. Минут через пять приедем.
Я имела в виду другое, но он был прав: мои лохмотья не годились. Надо будет вернуться к этому разговору чуть позже, после того, как увижу себя в зеркале.
Виктор остановил машину, снял с моих глаз повязку. Моя голова машинально дернулась вниз.
- Не волнуйся, - сказал Виктор. - Здесь нас ничто не выдаст, да и попасть сюда не так то просто.
Мы находились у каменной осыпи. Под некоторыми валунами виднелись темные углубления, но взгляд случайного прохожего не заметил бы в этом ничего подозрительного: что там могло лежать, кроме грязи да обломков породы? В одном из таких карманов и стоял сейчас джип. Он притулился впритык с камнями, и мне пришлось вылезать сзади. На бампере крепилась странная конструкция из цепей и двух грязных кусков брезента, потрепанных и рваных.
- Вот… - Виктор провел меня в мрачную расщелину, длиной в человеческий рост.
Под пыльным брезентом обнаружился ворох одежды. Джаред выудил оттуда пару брюк цвета хаки и новенькую футболку с магазинными ценниками, проверил размер и перебросил мне.
- Переодевайся.
Я замялась, покраснела и повернулась к Виктору спиной. Стянула через голову поношенную футболку и быстро, насколько позволяли неуклюжие пальцы, надела обновку.
Виктор закашлялся.
- Я… Ээ… мм… Пойду за машиной.
Сбросив изорванные в лохмотья тренировочные штаны, я натянула хрустящие новые брюки. Туфли тоже износились, но их скрывали штанины. Вдобавок удобную обувь не так то просто найти: придется притвориться, что это моя любимая пара.
Снова заработал мотор - потише, чем движок джипа. Из тени, отбрасываемой здоровенным валуном, выехал неприметный седан. Виктор вылез из кабины и прицепил брезент из джипа к заднему бамперу новой машины. До меня дошло, для чего нужна эта загадочная конструкция: ткань волочилась за машиной, стирая следы колес.
Виктор перегнулся через пассажирское сиденье и открыл дверцу. На сиденье лежал пустой рюкзак. Я кивнула - да, рюкзак мне понадобится.
- Пойдем.
- Постой ка… - Я пригнулась и оценила свое отражение в боковом зеркале.
Нет, не пойдет. Длинная челка закрывала щеку почти до подбородка, но этого было недостаточно. Я закусила губу.
- Виктор, я не могу выйти с таким лицом. - Рваный шрам змеился через всю щеку.
- В чем дело? - удивился он.
- Ни одна Душа не станет расхаживать со шрамом. Такие вещи у нас лечат. Им станет интересно, откуда я, расспрашивать начнут…
Он удивленно посмотрел на меня и прищурился.
- Надо было об этом думать до того, как я тебя вывел наружу. Если вернемся, все решат, что это был хитрый план, чтобы выведать дорогу.
- Мы не вернемся, пока не отыщем лекарство для Серёжи, - решительно заявила я.
- Что ты предлагаешь, Анни?
- Найди камень, - вздохнула я. - Тебе придется меня ударить.

Леночка, зайка, спасибо за помощь!!! Это тебе, зай))

- Анни…
- Быстрее… Я бы и сама, но, боюсь, промажу. Другого способа нет.
- Не уверен, что… смогу.
- Даже ради Серёжи? - Я вжалась здоровой щекой в жесткое пассажирское сиденье и закрыла глаза.
Виктор сжал найденный мною острый обломок размером с кулак и минут пять примеривался, взвешивая камень в руке.
- Главное - содрать верхний слой кожи, скрыть шрам. Давай, Виктор, поторапливайся. Серёжи…
«Скажи ему, пусть бьет. Да хорошенько, как следует!»
- Бей со всей силы, чтобы с первого раза получилось. Лена говорит…
Тишина.
- Скорее, Виктор.
Он вздохнул. Я почувствовала движение воздуха и покрепче зажмурилась. Что-то хлюпнуло, последовал глухой удар, а когда первый шок прошел, я почувствовала боль.
- Ммм, - простонала я.
Вообще-то я не собиралась издавать никаких звуков, потому что из-за моих стонов Виктор почувствует себя виноватым. Но разве телу прикажешь? Слезы брызнули из глаз, я закашлялась, сдерживая рыдание. В ушах звенело, перед глазами все плыло от удара.
- Анни? Лена? Простите меня.
Его руки обняли нас, прижали к груди.
- Все хорошо, - проскулила я. - У нас все хорошо. Получилось?
Его рука коснулась моего подбородка, повернула голову. Виктор охнул, казалось, его вот-вот стошнит.
- Я тебе пол лица снес. Прости.
- Нет, это хорошо, так и должно быть. Поехали.
- Ты права. - В его голосе проступала слабость.
Виктор бережно усадил меня на сиденье и завел мотор.
Ледяной воздух обдувал лицо, ободранную щеку щипало. Я забыла, как дует из кондиционера в машине.
Мы ехали по гладкой вымоине, которую, похоже, специально ровняли. Дорога уносилась из-под колес, змеясь меж кустов. Опустив защитный козырек, я заглянула в зеркало. В мрачноватом свете луны мое лицо казалось черно-белым: правая щека черная, чернота стекает по подбородку, капает на ключицу, впитываясь в ворот новой, чистой футболки. Меня замутило.
- Молодец, - шепнула я.
- Очень больно?
- Не очень, - соврала я. - Все равно недолго терпеть. Сколько до Тусона?
Показался асфальт. Сердце заколотилось от страха. Виктор остановил машину в кустах, вылез, снял брезент и цепи, сложил их в багажник, осторожно припарковался, внимательно следя, не едет ли мимо машина. Его рука потянулась к переключателю фар.
- Постой, - прошептала я. Громче говорить я не могла, чувствуя себя уязвимой. - Давай поведу.
Виктор вопросительно взглянул на меня.
- Я не могу заявиться в больницу пешком, начнутся лишние расспросы. Я поведу, а ты спрячься сзади, будешь указывать дорогу. Там есть чем укрыться?
- Ладно… - Виктор неохотно дал задний ход, снова заехал в кусты. - Я спрячусь, но если ты попробуешь свернуть не туда…
«Ах, вот как…» - Его недоверие ранило Лену не меньше, чем меня.
- Пристрели меня, - холодно приказала я.
Виктор не ответил и вылез, оставив мотор включенным. Я села за руль. Хлопнула дверца багажника. Виктор забрался на заднее сиденье, держа под мышкой плед.
- На дороге свернешь направо, - велел он.
Я слишком долго не водила машину с автоматической коробкой передач и боялась, что отвыкла. Осторожно тронувшись, я удовлетворенно отметила, что не разучилась, и выехала на пустое шоссе. Заколотилось сердце - реакция на открытое пространство.
- Фары, - донесся голос Виктора с заднего сиденья.
Я щелкнула переключателем. Фары казались ужасно яркими.
Мы подъехали совсем близко к Тусону. В ночном небе разливалось желтоватое свечение: городские огни.
- Прибавь скорость.
- Там знак висел, - не согласилась я.
- Души не лихачат? - поинтересовался он.
- Мы послушно выполняем все законы, - нервно хихикнула я. - В том числе и дорожные правила.
Легкое свечение превратилось в яркие точки. Зеленые знаки информировали о возможных вариантах пути.
- Сверни на Ина роуд.
Я послушалась. Виктор говорил тихо, хотя в закрытом автомобиле можно было даже кричать.
Незнакомый город пугал: дома, окна квартир, витрины, понимание, что я окружена, что их слишком много. А каково приходится Виктору? Его голос был на удивление спокойным. Правда, в отличие от меня Джаред проделывал безумную вылазку далеко не первый раз.
На дороге появились машины. Свет встречных фар упал на ветровое стекло, и я съежилась от страха.
«Держись, Анни. Будь сильной - ради Серёжи. Иначе все напрасно».
«Я смогу. Я справлюсь».
Я сосредоточилась на мыслях о Серёже, и руки увереннее обхватили руль. Виктор направлял меня по спящим улицам. Лечебница оказалась крохотной - наверное, когда-то здесь располагалась не больница, а частная медицинская практика. В вестибюле за стеклянными дверями и в большей части окон горел свет. За стойкой регистратуры стояла женщина. Свет фар не привлек ее внимания.
Я выбрала самый темный угол на парковке, продела руки в лямки поношенного рюкзака - ничего, сойдет. Осталось последнее.
- Дай мне нож.
- Анни… Я понимаю, ты любишь Серёжу, но нож то тебе зачем? Драться ты не умеешь.
- Виктор, это не для них. Мне нужна рана.
- Хватит, у тебя уже есть рана, - вздохнул Виктор.
- Мне нужна рана, как у Серёжи. Я слишком мало знаю о методах Исцеления, поэтому должна сама все увидеть. Я бы уже давно это сделала, но боялась, что не смогу вести.
- Нет!
- Давай, быстрее, пока никто не заметил, что я мешкаю.
Виктор быстро обдумал ситуацию. Он был лучшим, потому что умел принимать быстрые и правильные решения. До меня донесся звон стали: Виктор вытаскивал нож из чехла.
- Осторожно. Не слишком глубоко.
- Может, сам сделаешь?
Он резко вдохнул:
- Нет.
- Ладно.
Мне в руку лег мерзкий нож с остро заточенным лезвием и тяжелой рукоятью. Я старалась прогнать из головы лишние мысли, не хотела давать себе шанс струсить. «Порежу руку, а не ногу», - решила я, потому что прятать исцарапанные коленки тоже не улыбалось. Я вытянула левую руку, ухватилась за ручку дверцы и выгнулась: если будет слишком больно, вопьюсь зубами в подголовник. Пусть и неуклюже, но крепко я сжала рукоять ножа правой рукой, вдавила острие в кожу предплечья и зажмурилась.
Виктор тяжело дышал. Нужно было торопиться, пока он меня не остановил.
«Представь, что это лопата, а кожа на руке - земля», - сказала я себе и вонзила нож в предплечье.
Вопль вышел слишком громким, несмотря на подголовник. Ладонь разжалась от отвращения, нож выпал из руки и лязгнул о пол.
- Анни! - воскликнул Виктор.
Я ответила не сразу, пытаясь удержать подступающий крик. Хорошо, что я не поранила себя перед тем, как сесть за руль.
- Дай взгляну.
- Оставайся здесь и не шевелись, - выдохнула я.
Несмотря на мое предупреждение, сзади зашуршал плед. Я вытянула левую руку вдоль тела, распахнула дверь правой и вывалилась из машины, ощутив прикосновение Виктора к спине - он пытался меня утешить.
- Скоро буду, - выдавила я и ногой захлопнула дверцу.
Я побрела через парковку, борясь с паникой и тошнотой, которые уравновешивали друг друга, не давая чему то одному взять верх. Боль казалась терпимой - или, скорее, ощущения притупились. Я была на грани шока: слишком много боли для одного тела. Теплая жидкость струилась по ладони, капала на асфальт. Интересно, смогу ли я пошевелить пальцами? Пробовать было страшно.
Распахнулись автоматические двери. Женщина в регистратуре - средних лет, с темной шоколадной кожей и несколькими серебряными прядками в черных волосах - вскочила на ноги.
- Какой ужас! - Она схватила микрофон, и следующие слова зазвучали с потолка, многократно усиленные. - Целитель Элла, срочно подойдите в регистратуру! Серьезная травма!
- Нет-нет… - Я старалась говорить спокойно, хотя еле держалась на ногах. - Ничего страшного, просто несчастный случай.
Женщина отложила микрофон, бросилась ко мне, поддержала меня за талию.
- Ох, милочка, что случилось?
- Глупая ситуация, - пробормотала я. - Я отправилась в поход. Мыла посуду после ужина, поскользнулась на мокрых камнях… А в руке нож…
Наверное, она решила, что я мямлю из-за пережитого потрясения. В ее взгляде не было ни недоверия, ни усмешки - только забота. Иен всегда улыбался, когда я врала.
- Бедняжка! Как вас зовут?
- Дина, - сказала я, употребив родовое имя своей прежней семьи на планете Медведей.
- Не волнуйтесь, Дина, Целитель сейчас спустится. Вам помогут.
От паники не осталось и следа. Добрая женщина гладила меня по спине - нежно, заботливо. Она не причинит мне вреда.
Целителем оказалась молодая женщина. Ее волосы, кожа и глаза имели одинаковый светло коричневый оттенок. Она выглядела необычно - одноцветно. Бежевая форма лишь усиливала это странное впечатление.
- Целитель Элла, - представилась она. - Мы вам поможем. Что случилось?
Женщины повели меня по коридору, а я сбивчиво повторила свой рассказ. Мы зашли в первую дверь, где меня уложили на застеленную бумагой кушетку.
Комната выглядела знакомой. Мне довелось лишь раз бывать в похожем помещении, зато оно часто всплывало в детских воспоминаниях Лены. Короткий ряд шкафчиков, раковина, где Целитель мыла руки, чистые белые стены…
- Начнем по порядку, - бодро произнесла Элла и открыла шкафчик, заполненный рядами аккуратно разложенных белых цилиндров. Она быстро, не глядя, вытащила один - похоже, знала, что ей нужно. На пузырьке виднелся ярлычок, но я не смогла прочитать надпись. - Немного обезболивающего не помешает, верно?
Она открутила крышку, а я вчиталась в надпись - два коротких слова: «От боли». И все? Я не ошиблась?
- Дина, откройте рот.
Я подчинилась. Целительница вытащила маленький тонкий квадратик, похожий на кусочек салфетки, и положила мне на язык. Квадратик тут же растворился. Вкуса не было. Я машинально сглотнула.
- Лучше? - спросила Целительница.
Действительно, мне тут же стало легче: в голове прояснилось, я смогла сосредоточиться. Боль исчезла вместе с крошечным квадратиком. Я потрясенно заморгала.
- Да.
- Я знаю, сейчас вы хорошо себя чувствуете, но, пожалуйста, не шевелитесь. Мне нужно обработать ваши раны.
- Конечно.
- Лиззи, принесите воды, пожалуйста. Кажется, у пациента пересохло во рту.
- Уже несу, Целитель Элла.
Женщина постарше вышла из комнаты.
Целительница открыла еще один шкафчик, тоже заставленный белыми пузырьками, вытащила цилиндрик с верхней полки, и еще один - с другой стороны.
Словно желая мне помочь, она перечисляла названия.
- «Очистка» - «Изнутри» и «Снаружи»… «Заживление»… «Замазка»… Ага, вот оно… «Разглаживание». - Мы же не хотим, чтобы на таком прелестном личике остался шрам?
- Ээ… нет.
- Не волнуйтесь. Шрама не останется.
- Спасибо.
- Всегда пожалуйста.
Она склонилась надо мной с очередным белым цилиндром в руке. Крышечка с легким хлопком поддалась, под ней оказалась насадка аэрозоля. Сперва Целительница опрыснула мне предплечье - рану окутало чистое, без запаха, облачко.
- Наверное, приятно лечить других. - Я выбрала правильный тон: заинтересованный, но не слишком. - С тех пор как меня ввели, я не бывала в Лечебницах. Здесь так интересно.
- Да, мне нравится. - Теперь она спрыскивала лицо.
- А что это вы делаете?
Она улыбнулась. Наверное, я была не первой любопытной пациенткой, задававшей вопросы.
- Это «Очистка», чтобы в рану не попала инфекция. Убивает микробов. А это - «Очистка изнутри», на случай, если инфекция успела проникнуть в организм. Вдохните, пожалуйста.
В руке Целительницы мелькнул белый цилиндрик потоньше, с пульверизатором на конце. Она чуть надавила, распылив облачко легкого тумана вокруг моего лица. Я вдохнула. Туман имел мятный привкус.
- А это «Заживление», - продолжила Огненная вязь, откручивая крышку следующего пузырька, под которой оказалась пипетка. - Поможет тканям срастись, чтобы заживление прошло правильно.
Она выдавила несколько капель прозрачной жидкости в широкий порез на руке и соединила края раны. Я почувствовала лишь ее прикосновение - боли не было.
- Сейчас закрепим и продолжим. - Очередная емкость была похожа на тюбик. Целительница выдавила себе на пальцы полоску густого, прозрачного геля. - Гель склеивает края раны, пока «Заживление» делает свое дело. - Она быстро размазала гель по моей руке. - Что ж, продолжим. С рукой закончили.
Я подняла руку и посмотрела на результат: под блестящим слоем геля виднелась едва заметная розовая полоска. Кровь осталась на коже, но больше не текла. Один взмах влажного полотенца - и следов крови не осталось.
- Повернитесь ка. Вот так… Хм… Однако… Видно, сильный был удар: не щека, а каша.
- Да. Не повезло.
- Хорошо хоть смогли до нас доехать.
Целительница капнула «Заживление» мне на щеку, легонько втерла жидкость кончиками пальцев.
- Ох, обожаю смотреть, как оно действует. Уже намного лучше. Так… по краям… Еще слой. Вот здесь почистим. - Она поработала еще с минуту и улыбнулась. - Красота.
- Вода, - сказала вторая женщина, входя в комнату.
- Спасибо, Лиззи.
- Позовите меня, если вам что нибудь понадобится. Я буду на входе.
- Спасибо.
- Можете сесть. Как вы себя чувствуете? Я приподнялась.
- Лучше не бывает. - И правда, я словно заново родилась.
Резкий переход от боли к приятной расслабленности лишь усилил новое ощущение.
- Все правильно. Ну а теперь добавим немного «Разглаживания». - Целитель открутила крышечку последнего цилиндра, высыпала переливающийся порошок в ладонь и нанесла его мне на щеку. Еще одна горсть предназначалась для моей руки.
- Маленький шрамик на руке останется, - сказала она извиняющимся тоном. - Как тот, на шее. Глубокий порез… - Она развела руками, с рассеянным видом убрала волосы с моей шеи и изучила шрам.
- Хорошая работа. Кто был Целителем?
- Мм… Эдмунт. - Я назвала имя одного из своих студентов. - Я жила в Юрике, штат Монтана. Мне не понравился холод, и я переехала на юг.
Столько лжи. Я почувствовала, как внутри нарастает тревога.
- Я начинала в Мэне. - Похоже, Целительница не заметила моей странной интонации. - Мне тоже показалось, что там холодновато. А вы какое Призвание выбрали?
- Ээ… я официантка. В мексиканском ресторане, в Финиксе. Люблю острую пищу.
- И я тоже. - Огненная вязь спокойно вытерла кровь с моего лица. - Очень хорошо. Не волнуйтесь, Завиток на стекле. Ваше лицо выглядит прекрасно.
- Спасибо, Целитель.
- Да не за что. Хотите еще воды?
- С удовольствием. - Я старалась не терять самообладания, но вода оказалась слишком вкусной.
Пожалуй, стакан опрокидывать не стоит: я пила и пила, и никак не могла напиться.
- Принести еще?
- Я… Да, если не трудно. Спасибо.
- Я скоро вернусь.
Едва она вышла из комнаты, я соскользнула с кушетки. Зашуршала бумажная простыня, и мои ноги приросли к полу - Целитель вот-вот появится в дверях! На все про все у меня оставались считанные секунды. Лиззи ходила за водой несколько минут. Возможно, у Целителя на это уйдет столько же. Наверное, прохладная чистая вода далеко от комнаты, в которой я нахожусь. Может быть…
Я рванула с плеч рюкзак, торопливо его развязала и бросилась ко второму шкафчику, в котором приметила сложенное в стопки «Заживление». Я сгребла одну из стопок целиком, и та с легким стуком упала на дно рюкзака.
Что я скажу, если меня поймают? Что совру?
Из первого шкафчика я прихватила два вида «Очистки», за «Очисткой» последовали обе стопки «От боли». Я потянулась было к «Замазке», но мое внимание привлекла надпись на коробке в том же ряду: «От жара». Отлично! Никаких инструкций, только надпись на ярлычке. Я взяла целую упаковку. Человеческому телу они не повредят, в этом я не сомневалась.
Я сгребла всю «Замазку» и две упаковки с «Разглаживанием» и решила больше не испытывать судьбу. Осторожно закрыв дверцы шкафчиков, я закинула на спину рюкзак, прилегла на кушетку и постаралась придать лицу безмятежное выражение. Целитель не возвращалась.
Я посмотрела на часы: прошла уже целая минута. Интересно, где у них вода? Две минуты. Три. А вдруг она разгадала мою неумелую ложь?
Я смахнула со лба капельки пота. Что, если Целитель послала за Ищейкой? Я вспомнила о крошечной капсуле у меня в кармане. Я смогу - несмотря ни на что, смогу. Ради Серёжи.
Из коридора донеслись шаги.

Лиззи и Целительница одновременно вошли в комнату. Целительница протянула мне стакан с водой, который показался мне теплее первого - мои пальцы похолодели от страха. Темнокожая женщина вручила плоский треугольник на ручке.
- Я решила, вы захотите взглянуть. - Элла улыбнулась.
Напряжение схлынуло. Я не увидела ни страха, ни недоверия, лишь доброту Душ, решивших посвятить свои жизни лечению других.
Лиззи передала мне зеркало. Я заглянула в него и невольно ахнула: на меня смотрело лицо, какое я помнила со времен Сан-Диего - лицо, которое тогда я воспринимала как должное. Над правой скулой кожа нежная, гладкая как персик. И только присмотревшись, можно было заметить розоватый оттенок, чуть бледнее смуглой левой щеки. Лицо, принадлежащее Страннице, Душе. Оно казалось уместным здесь, в этом цивилизованном месте, чуждом насилию и страху.
Я вдруг осознала, почему мне не составило труда обмануть этих милых созданий. Я умела с ними говорить, понимала их правила, их законы общения. Ложь, прозвучавшая из моих уст, могла… точнее, должна была оказаться правдой. Я должна была выполнять сейчас свое Призвание - преподавать в университете или обслуживать посетителей ресторана. Спокойная, простая жизнь на благо общества.
- Что скажете? - спросила Целительница.
- Выглядит просто здорово. Спасибо.
- Рада была помочь.
Я еще раз посмотрелась в зеркало, замечая подробности, которые портили безупречную на первый взгляд картину. Волосы выглядели ужасно: спутанные, грязные, с секущимися кончиками. Они не блестели - сказывалось самодельное мыло и скудное питание. И хотя Целительница вытерла кровь, и шея, и лицо все еще были перепачканы в красноватой грязи.
- Наверное, пора завязывать с походами. Мне бы не мешало помыться, - прошептала я.
- Увлекаетесь походами?
- С недавних пор. Меня… тянет в пустыню.
- Храбрая. А мне больше нравится город.
- Я не храбрая - просто мы разные.
Знакомые зеленовато карие глаза отразились в зеркале: темно серый ободок, кружок темно зеленого, и еще один, коричневый - вокруг зрачка. А в глубине слабо мерцал серебряный отблеск.
«Серёжа?» - Мелани начинала нервничать: слишком уютно я себя здесь чувствовала. Она ясно видела логику другого пути, открывшегося передо мной, логику, которая ее пугала.
«Я знаю, кто я такая», - сказала я ей.
Я моргнула и перевела взгляд на обращенные ко мне дружелюбные лица.
- Спасибо, - еще раз поблагодарила я Целительницу. - Я, пожалуй, пойду.
- Уже поздно. Переночуйте здесь.
- Я не устала, чувствую себя… превосходно.
- Это обезболивающее, - улыбнулась Целительница.
Лиззи проводила меня к выходу, но в дверях вдруг положила руку мне на плечо. Сердце заколотилось. Неужели она заметила, что мой рюкзак, который недавно был пуст, набит битком?
- Берегите себя, дорогая, - сказала она и похлопала меня по руке.
- Честное слово, больше никаких походов в темноте!
Улыбнувшись, она вернулась за стойку.
Стараясь идти ровным шагом, я пересекла парковку. Хотелось бежать. А вдруг Целитель заглянет в шкафчики и заметит пропажу?
Машина стояла на том же месте, в темном закутке, куда не доставал свет фонарей. В ней никого не было. Дыхание сбилось… Ну конечно, она и должна выглядеть пустой! Так и было задумано. Но я не успокоилась, пока не увидела смутные очертания человеческой фигуры под пледом на заднем сиденье.
Я бросила рюкзак на пассажирское сиденье - внутри обнадеживающе загремело, - забралась внутрь и захлопнула дверцу. Нажимать кнопки блокировки не имело смысла…
- Все в порядке? - хрипло прошептал Джаред, едва дверь захлопнулась.
- Тсс! - сказала я, стараясь не шевелить губами. - Подожди.
Я проехала мимо освещенного входа, Лиззи помахала мне рукой, я помахала в ответ.
- Нашла новых друзей?
На темной дороге, вдали от посторонних глаз, я сползла по сиденью. Руки затряслись. Теперь, когда все осталось позади, я позволила себе расслабиться.
- Все Души - друзья, - ровно сказала я.
- Все в порядке? - повторил он.
- Меня вылечили.
- Дай взглянуть.
Я протянула ему левую руку с еле заметной полоской шрама. Виктор удивленно ахнул, скинул с себя плед и пролез вперед, на пассажирское сиденье. Рюкзак он переложил к себе на колени.
- Твое лицо! - воскликнул он, заметив мою щеку в свете фонаря.
- И лицо вылечили. Естественно.
Рука Виктора нерешительно остановилась в воздухе.
- Больно?
- Нет, конечно. Все как рукой сняло.
Виктор осторожно прикоснулся к моей новой коже. По щеке побежали иголочки, но это была лишь реакция на его прикосновение.
- Они что-то заподозрили? Не вызовут Ищеек? - настороженно осведомился он.
- Нет. Я же сказала, они мне поверят. Они даже глаза не проверили. Я была ранена, и мне оказали помощь.
- Что удалось достать? - спросил он, развязывая рюкзак.
- Лекарства для Серёжи… если успеем… - Я машинально взглянула на часы на приборной доске, хотя горящие на них цифры не имели значения. - И на потом хватит. Я взяла только самые простые лекарства.
- Успеем, - пообещал он, изучая содержимое рюкзака. - «Разглаживание»?
- А, это необязательно, но я знаю, как им пользоваться, так что…
Он кивнул и продолжил рыться в рюкзаке, бормоча под нос названия.
- «От боли»… И как, помогает?
- Еще как помогает, - засмеялась я. - Поранишься - на тебе продемонстрирую. Шутка.
- Знаю.
Он как-то странно на меня посмотрел - широко распахнутыми глазами.
- В чем дело? - поинтересовалась я. Положим, моя шутка плоха, но не настолько же…
- У тебя получилось. - Его голос звенел от удивления.
- А что, не должно было?
- Да нет, просто… Я не верил, что у нас выйдет.
- Не верил? Тогда почему… Почему ты мне помог?
- Я решил, что лучше погибнуть, но попытаться спасти Серёжу, - тихо, почти шепотом ответил Виктор, - чем жить без него!
К горлу подступил комок. Лену тоже душили эмоции. На мгновение мы стали одной семьей - все мы.
Я прокашлялась. Не стоило переживать из-за пустой, несбыточной мечты.
- Это оказалось просто. Наверное, у любого получилось бы, главное - вести себя естественно. Кстати, Целительница посмотрела на мою шею. - Рука сама потянулась к шраму. - Твой шрам слишком грубый, но теперь, когда у нас есть лекарства, док сможет это поправить.
- Вряд ли у нас получилось бы «вести себя естественно».
Я кивнула.
- Да. Мне проще. Я одна из них. Если бы вы мне доверяли, я бы, наверное, могла достать все что угодно… - Я хихикнула.
Стресс проходил, и меня вдруг разобрал смех. Интересно, понимает ли Виктор, что ради него я тоже готова сделать все что угодно?
- Я тебе доверяю, - прошептал он. - Доверяю тебе наши жизни.
И действительно, он доверил мне человеческие жизни: свою, жизнь Серёжи, жизни всех остальных.
- Спасибо, - прошептала я.
- У тебя получилось, - задумчиво повторил он.
- Мы его спасем.
«Серёжа поправится! - ликовала Лена. - Спасибо, Анни».
«Ради них - все что угодно», - подумала я и вздохнула, потому что это была чистая правда.
Мы доехали до вымоины. Виктор прикрепил брезент к бамперу и сел за руль: он довезет нас быстрее, дорога ему знакома. Он ловко завел машину в крошечный карман под валуном, ни разу не царапнув боком по камню. Мы пересели в джип и растворились в ночи.
Трясясь и подпрыгивая, джип несся по бескрайней пустыне. Ветер уносил в ночь ликующий смех Виктора.
- Где повязка? - спросила я.
- Зачем она тебе? Анни, у тебя была возможность нас сдать, ты ею не воспользовалась. Теперь ты одна из нас - и никто не убедит меня в обратном.
Я задумалась.
- По-моему, не все так считают. Некоторые будут против.
- Что ж, им придется смириться.
Я покачала головой, представив, как нас встретят.
- Вернуться будет непросто. Они наверняка подумали, что…
Он сердито сощурил глаза.
- Виктор … Если они… если не захотят выслушать… если не выдержат… - Я внезапно осознала всю серьезность ситуации, испугалась, что не успею всего объяснить, и затараторила: - Сначала дай Серёже «От боли» - просто положи на язык. Потом спрей «Очистка изнутри» - он должен вдохнуть. Пусть док…
- Эй! Ты сама дашь указания…
- Нет, послушай…
- Нет, Анни. Так не пойдет. Я пристрелю любого, кто поднимет на тебя руку.
- Виктор!…
- Не паникуй. Буду целиться в ноги. Потом вылечим, у нас теперь есть лекарства.
- Не смешно.
- Я не шучу.
- Где повязка?
Он сжал губы. У меня была с собой старая футболка - рваные обноски Джеба. Сойдет!
- Может, это их убедит, и нас пропустят. - Я соорудила широкую повязку и завязала глаза. - А значит, мы быстрее попадем к Серёже.
Мы оба умолкли. Джип подпрыгивал на ухабах. В памяти всплыли похожие ночи, когда в роли пассажира выступала Лена.
- Я подъеду вплотную. Там есть место, где на пару дней можно спрятать джип. Сэкономим время.
Я кивнула. Сейчас время решало все.
- Почти приехали, - сказал Виктор через минуту и выдохнул. - Нас ждут.
Он завозился и достал с заднего сиденья ружье: щелкнул металл.
- Не стреляй в людей.
- Как получится.
- Стоять, - крикнул чей-то голос.
Звук разнесся по пустыне.
Джип притормозил и остановился.
- Свои, - сказал Джаред. - Вот. Смотри. Видишь? Я - это по-прежнему я.
На той стороне чувствовалось замешательство.
- Слушай, я заведу джип в укрытие, ладно? Мы везем Джейми лекарства и очень торопимся, так что советую не мешать. С дороги!
Джип рванулся вперед. Звук изменился, появилось эхо - мы въехали в пещеры.
- Так. Пока все идет хорошо. Анни, пойдем.
У меня за плечами уже висел рюкзак. Я выбралась из джипа и попыталась нащупать стену. Виктор поймал мою руку.
- Забирайся! - Он снова взвалил меня на плечо.
На этот раз я боялась упасть: Виктор придерживал меня одной рукой - в другой он, по-видимому, нес ружье. Впрочем, заслышав топот бегущих ног в коридоре, я подумала о ружье с благодарностью.
- Витя, ты идиот! - заорал Кирилл. - О чем ты думал?
- Кирилл, успокойся, - сказал Джеб.
- Она ранена? - волновался Иен.
- С дороги, - ледяным голосом произнес Виктор. - Я тороплюсь. Анни жива и здорова, просто она настояла, чтобы я завязал ей глаза. Как Серёжа?
- У него жар, - ответил Джеб.
- Анни достала лекарства! – Виктор двигался быстро, туннель шел под уклон.
- Я ее понесу, - вызвался Иен.
- Ей и тут неплохо.
- Все хорошо, не волнуйся, - сказала я Иену.
Очередной подъем - несмотря на мой вес, почти бежал. Сзади догоняли остальные. Похоже, мы двигались через главную пещеру: послышались возмущенные возгласы и сердитое перешептывание.
- С дороги, - прогрохотал Виктор, перекрывая остальные голоса. - Где док? С Серёжей?
Я не расслышала ответ. Виктор давно мог опустить меня на землю, но он слишком торопился и не хотел терять драгоценные секунды.
Сзади шумели сердитые голоса. Мы вошли в узкий туннель, и эхо стало громче. Отсчитывая про себя повороты, я определила, где мы находимся: Виктор пробежал развязку и свернул в третий проход, ведущий к спальням - их невидимые двери быстро оставались позади.
Виктор резко затормозил, и я соскользнула с его плеча. Он снял с моих глаз повязку.
В нашей комнате горело несколько тусклых голубых ламп. Док застыл посреди спальни - видимо, только что вскочил на ноги. На коленях рядом с ним, прижимая влажную тряпку ко лбу Серёжи, стояла Таня. Ее лицо, искаженное яростью, было почти невозможно узнать. По другую сторону от Серёжи порывалась подняться Мэгги.
Серёжа лежал весь красный и обмякший: глаза закрыты, грудь едва заметно вздымается при вдохе.
- Ты! – выплюнула Таня и рывком вскочила с коленей.
Она прыгнула на Виктора, как кошка, стремясь расцарапать ему лицо.
Виктор перехватил руки Тани, скрутил их у нее за спиной и оттащил разъяренную девушку в сторону.
Мэгги, казалось, вот-вот бросится на помощь дочери. Джеб обошел Виктора с Таней и преградил ей путь.
- Отпусти ее! - крикнул док.
Виктор словно не слышал.
- Анни, доставай лекарства!
Док вышел вперед и встал между мной и Серёжей.
- Док, - только и смогла выдавить я. Насилие, витавшее в комнате над неподвижным телом Джейми, ужасало. - Мне нужна твоя помощь. Пожалуйста, помоги. Ради Серёжи.
Док не пошевелился, он не спускал глаз с Шэрон и Виктора.
- Ну же, док! - Иен подошел ко мне и положил руку на плечо; переполненная людьми тесная комната словно надвинулась на нас, навевая клаустрофобию. - Ты позволишь мальчику умереть из-за ваших предрассудков?
- Предрассудки тут ни при чем. Неизвестно, как незнакомые препараты подействуют на ребенка!
- Хуже уже не будет.
- Док, - сказала я. - Посмотри на меня.
На мои слова отреагировал не только док: Джеб, Иен и даже Мэгги оценивающе меня оглядели - впрочем, Мэгги быстро отвела глаза, злясь, что не сумела скрыть любопытства.
- Как? - потребовал объяснения док.
- Я тебе покажу. Пожалуйста, Серёже незачем мучиться!
Док тяжело вздохнул.
- Иен прав, ему уже ничем не навредишь. Если твои препараты его убьют… - Он пожал плечами, ссутулился и отступил.
- Нет! – закричала Таня.
Никто не обратил на нее внимания. Я встала на колени возле Серёджи, сдернула с плеч рюкзак, развязала тесемки, порылась внутри. Вот оно, «От боли»! Яркий луч фонаря осветил лицо Серёжи.
- Иен, принеси воды!
Я открутила крышку и подцепила один из крохотных квадратиков. Надавив на подбородок Джейми, я почувствовала, как пылает его кожа. Я положила квадратик на язык мальчику и, не глядя, протянула руку. Иен передал мне миску с водой.
Осторожно, тонкой струйкой, я влила воду в рот Серёже, помогая лекарству раствориться. Мальчик мучительно сглотнул, вода вместе с лекарством освежила пересохшее горло.
Я лихорадочно сжала пузырек со спреем, сняла колпачок и быстрым движением распылила целебное облачко возле лица Серёжи.
Лоб Серёжи горел! Я отыскала «Охлаждение», надеясь, что препарат так же прост в использовании. Под откручивающейся крышкой оказались бумажные квадратики, на этот раз светло голубые. Со вздохом облегчения я поместила один из квадратиков на язык Серёжи и влила немного воды в пересохшие губы. Мальчик сразу и почти без усилий сделал новый глоток.
Еще одна рука легла на лоб Серёжи - длинные тонкие пальцы… Доктор!
- Док, у тебя есть нож поострей?
- Есть скальпель. Хочешь, чтобы я вскрыл рану?
- Да, нужно ее очистить.
- Я хотел… ее промыть, но боль…
- Он ничего не почувствует.
- Посмотри на него. - Иен склонился над мальчиком и присвистнул.
Болезненный румянец прошел. Загорелое лицо Серёжи снова приобрело здоровый смуглый оттенок. Пот еще поблескивал на лбу и бровях, но я знала, что он выступил раньше и просто не успел высохнуть. Мы с доком одновременно потрогали лоб мальчика.
«Получилось!» - И Лену, и меня захлестнула волна ликования.
- Поразительно, - выдохнул док.
- Жар прошел, но в ране еще может оставаться инфекция. Надо обработать порез.
- Таня, передай… - рассеянно произнес доктор и спохватился. - Ээ… Кирилл, дай мне, пожалуйста, вон ту сумку.
Я склонилась над воспаленной раной. Иен светил фонариком, а мы с Доком копались каждый в своей сумке. Он достал сверкающий скальпель, от одного вида которого у меня по спине побежали мурашки. Стараясь их не замечать, я приготовила флакон с «Очисткой».
- Он не почувствует? - Док медлил.
- Эй, - прохрипел Серёжа. Взгляд широко распахнутых глаз блуждал по комнате и наконец остановился на моем лице. - Анни, привет. Что происходит? Почему все собрались?

Серёжа попытался привстать.
- Полегче, малыш. Как ты себя чувствуешь? - Иен не дал Серёже подняться с постели.
- Я… Лучше не бывает. А почему все здесь? Я не помню…
- Ты болел. Не двигайся, нам нужно закончить лечение.
- Можно воды?
- Конечно, малыш. Держи.
Док изумленно смотрел на Серёжу. У меня перехватило дыхание от радости, я едва могла говорить.
- Это «От боли», - прошептала я. - Удивительное лекарство.
- А почему Витя держит Таню? - прошептал Серёжа, обращаясь к Иену.
- Она не в духе, - нарочитым шепотом ответил Иен.
- Не вертись, Серёжа, - предупредил док. - Мы тебе рану промоем. Ладно?
- Ладно. - Серёжа только сейчас заметил скальпель в руке дока.
- Скажешь, если почувствуешь, - сказал док.
- Если будет больно, - поправила я.
С профессиональной сноровкой док быстрым движением надрезал воспаленную кожу.
- Странное ощущение, - сказал Серёжа, сосредоточенно разглядывая темный потолок. - Но не больно.
Док сделал крестообразный надрез скальпелем - хлынула кровь и густой гной. Как только док убрал руку, я разбрызгала «Очистку» по открытой ране. Гной с тихим шипением запузырился и стал таять, почти как мыльная пена под струей воды. Стоявший рядом со мной док учащенно задышал.
- Ты только взгляни!…
На всякий случай я дважды опрыскала область вокруг раны. Краснота спала, остался лишь обычный красный цвет человеческой крови, что вытекала из разреза.
- Так, теперь «Заживление»… - Отыскав нужный пузырек, я поднесла крохотный кончик к разрезу.
Прозрачная жидкость закапала в рану, поблескивая внутри. Кровотечение прекратилось. Я использовала половину пузырька - в два раза больше, чем требовалось.
- Хорошо. Так, док, скрепи, пожалуйста, края.
К этому времени доктор лишился дара речи и замер с открытым от удивления ртом. Он сделал, как я просила: свел края раны вместе.
- Щекотно, - захихикал Серёжа.
У дока глаза на лоб вылезли. Я осторожно втерла «Замазку» в кожу вокруг крестообразного разреза, с удовлетворением наблюдая, как края раны срастаются и розовеют.
- Можно посмотреть?
Дай ему сесть, Иен. Мы почти закончили.
Серёжа приподнялся на локтях: ясные глаза светились любопытством, мокрые от пота, грязные волосы спутались в колтуны, но на щеках появился здоровый румянец.
- Сейчас помажу вот этим, - сказала я, втирая в кожу мерцающий порошок, - и шрамик разгладится. Смотри, совсем как у меня. - Я показала ему свою руку.
- Девушкам нравятся шрамы! - засмеялся Серёжа. - Анни, где ты раздобыла эти волшебные лекарства?
- Виктор возил меня в город.
- Правда? Класс!
Доктор дотронулся до переливающихся крупинок на моей руке и понюхал пальцы.
- Ты бы ее видел! Она была неподражаема, - раздался над ухом голос Виктора.
Огненная шевелюра Тани скрылась за дверью. Мэгги вышла следом. Как печально. Как страшно. Сколько ненависти должно быть в человеке, не способном порадоваться за выздоровевшего ребенка?… Как можно дойти до такого?
- Нет, какова? С наглым видом заявилась в больницу к пришельцам, заморочила им головы рассказом о том, как поранилась, и попросила вылечить. А как только они отвернулись, внаглую вынесла все лекарства - прямо из-под носа, понимаешь! - Рассказ Виктора звучал захватывающе. На лице Серёжи расплылась широкая улыбка. - И улизнула оттуда с кучей препаратов, которых нам надолго хватит. Оставила козявок с носом, да еще и ручкой им помахала из машины! - Виктор расхохотался.
«Я бы так не смогла, - грустно сказала Лена. - От тебя куда больше пользы».
«Цыц! - шикнула на нее я. Не время для грусти и ревности. Время радоваться. - Без тебя меня бы здесь не было. Ты тоже его спасла».
Серёжа во все глаза смотрел на меня.
- Вообще-то, все было совсем не так увлекательно, - сказала я. Серёжа взял меня за руку, и я сжала его ладонь. Сердце переполняли любовь и благодарность. - Все вышло легко. Я ведь тоже «козявка».
- Я совсем не то имел в виду… - начал было извиняться Виктор.
- А как ты объяснила шрам на лице? - спросил док. - Они не спрашивали, откуда…
- Пришлось нанести свежую рану, а заодно и порез - сказала Целителю, что упала на нож. Не хотелось вызывать подозрений. - Я подтолкнула Серёжу локтем. - С кем не бывает.
Я словно парила от счастья. Все вокруг как будто светилось изнутри - одежда, лица, даже стены. Люди, столпившиеся внутри и снаружи, шептались и задавали друг другу вопросы, но их голоса казались мне звоном в ушах - вроде тягучего гула, который возникает, если ударишь по колоколу. Воздух мерцал. Реальность исчезла. Остался лишь кружок моих самых любимых людей: Серёжа, и Виктор, и Иен, и Джеб. В этот чудесный миг я даже дока любила.
- Свежую рану? - сухо спросил Иен.
Я с удивлением заметила злость в его глазах.
- Пришлось. Нужно было спрятать старый шрам и понять, как вылечить Серёжу.
Виктор поднял мою левую руку и провел пальцем по едва заметной розовой полоске на запястье.
- Это было ужасно, - сказал он, и веселость вдруг исчезла из его голоса. - Я думал, она останется без руки.
- Ты себя порезала? - ужаснулся Серёжа.
Я снова сжала его руку.
- Не волнуйся, все не так страшно. Я знала, что меня быстро вылечат.
- Видел бы ты ее, - тихим голосом повторил Виктор, поглаживая мне руку.
Пальцы Иена провели по моему лицу. Это было приятно, и я прильнула щекой к его ладони. Интересно, отчего мир вдруг стал таким ярким и волнующим: от действия обезболивающего или оттого, что Серёжа спасен?
- Больше никаких вылазок, - пробормотал Иен.
- Само собой, она пойдет еще раз, - сказал Виктор, голос его звенел от удивления. - Иен, она абсолютно феноменальна. Это надо было видеть. Эх, как подумаю, какие открываются возможности…
- Возможности? - Иен притянул меня к себе, подальше от Виктора. - Какой ценой? Она чуть руки не лишилась, а ты и рад! - Его голос обвинял, пальцы сдавили мне предплечье.
Гнев как-то не вязался с сияющим ощущением счастья.
- Нет, Иен, Виктор тут ни при чем, - сказала я. - Ты неправ. Это была моя идея.
- Конечно, твоя! - прорычал Иен. - Ты на все пойдешь… Ты на все готова, когда дело касается этих двоих. А вот Витя должен был тебя остановить…
- Иен, а ты что предлагаешь? - возразил Виктор. - Или у тебя имелся план получше? Если бы Джейми умер, она бы себе не простила!
Голос Иена смягчился.
- Нет… Я одного не понимаю: ты что, сидел и смотрел, как она себя уродует? - Иен скривился и покачал головой. - Что ты за человек такой…
- Практик, - перебил Джеб.
Все подняли глаза. Джеб стоял над нами с громоздкой картонной коробкой в руках.
- Вот поэтому то у него лучше всех получается доставать нужные вещи. Виктор всегда исполняет то, что должен. И следит, чтобы и другие поступали так же. Между прочим, иногда смотреть сложнее, чем делать самому. Так, ужин давно прошел, а для завтрака еще рановато, но мне кажется, кое-кто тут давно не ел, - без лишних церемоний сменил тему Джеб. - Есть хочешь, малыш?
- Ой… даже не знаю, - признался Джейми. - Хочу, но это даже вроде как… приятно.
- Это «От боли» действует, - сказала я. - Ты должен поесть.
- И попить, - сказал док. - Тебе нужно больше жидкости.
Джеб разжал руки, и тяжелая коробка упала на матрас.
- Я подумал, есть повод отметить. Налетай.
- Ух ты, вкуснятина! - обрадовался Серёжа, шаря в коробке, битком набитой туристскими концентратами и консервами. - Спагетти. Здоровско!
- Курицу бы в чесночном соусе, - сказал Джеб. - Соскучился я по чесночку… А вот по чесночному запаху из моего рта вряд ли кто скучает! - Он фыркнул.
Джеб запасся бутылками воды и двумя переносными печурками. Люди собирались, теснясь на крохотном пространстве. Меня зажало между Виктором и Иеном, а Серёжу я усадила к себе на колени. И хотя Серёжа справедливо считал, что вырос и сидеть на чужих коленях ему не к лицу, он не возмущался: наверное, почувствовал, как сильно нам с Леной хочется его обнять - живого и здорового. Сияющий круг словно разросся, вобрав в себя всех участников полуночной вечеринки - они тоже стали семьей. Джеб не спеша готовил угощение. Страх сменился облегчением и радостью от хороших новостей. Я была рада даже Кириллу, который пристроился с другой стороны от брата. Лена удовлетворенно вздохнула. Ее переполняли ощущения: тепло мальчика на моих коленях, ласковое прикосновение сидящего рядом мужчины. Счастье не омрачила даже рука Иена, которая по прежнему обнимала мои плечи.
«Наверное, это „От боли“ так действует», - пошутила я.
«Врядли. Лекарство тут ни при чем».
«Пожалуй, ты права. Это то, чего у меня никогда не было».
«Это то, что у меня отобрали».
Какая великая сила, таящаяся в человеческой любви, заставила меня отказаться от моих соплеменников? Может, дело в ее непредсказуемости и капризах? Любовь и благожелательное отношение Душ распространяются на всех. Может, мне просто нужна была встряска? Человеческая любовь, коварная, не признавала правил: иногда ее дарили просто так - как это произошло с Серёжей; иногда на то, чтобы ее заслужить, требовалось время и тяжелый труд - например, с Иеном; а иногда ее было не добиться никакими стараниями, и такая безнадежная любовь разбивала сердце - с Виктором. А может, чувства людей просто были сильнее? Люди умели так яростно ненавидеть, что и любили они, наверное, всем сердцем, страстно и пылко… Почему я так отчаянно нуждалась в этой любви? Теперь, когда я все-таки ее обрела, стало ясно одно: несмотря на все опасности и боль, она того стоила. Любовь была всем. К тому времени как поздний ужин - точнее, ранний завтрак - подошел к концу, усталость взяла свое. Почти все расползлись по спальням, и комната опустела. Остальные расположились на освободившемся пространстве. Места становилось все больше, и вскоре мы уже лежали. Моя голова оказалась на животе у Виктора - время от времени Виктор сонно ворошил мне волосы. Лицо Серёжи уткнулось мне в плечо, а руки обвивали шею, одна моя рука приобняла его, а другую руку прижал к щеке Иен, которому служил подушкой мой живот. Док вытянул худые длинные ноги, уперся ботинком мне в бедро и захрапел. Вполне вероятно, что какая то часть моего тела касалась и Кирилла. Джеб растянулся на кровати и рыгнул. Кирилл фыркнул.
- Неплохая выдалась ночка. Не ожидал… - задумчиво произнес Джеб. - Люблю, когда все хорошо заканчивается. Спасибо, Анни.
- Ммм… - в полусне промычала я.
- В следующий раз… - откуда-то с другой стороны от Викторда подал голос Кирилл. Он широко зевнул. - В следующий раз я пойду с ней…
- Следующего раза не будет, - ответил Иен.
- Ну конечно, не будет, - прошептала я, погладив его по щеке. - Я никуда не пойду, пока не понадобится моя помощь. Останусь внутри, если так надо.
- Анни, я не собираюсь тебя запирать, - с раздражением в голосе объяснил Иен. - По мне, так ты вольна идти куда вздумается - хоть катайся по шоссе. Но в вылазках я тебе участвовать не позволю, ради твоей же безопасности.
- Она нам нужна, - жестко сказал Виктор.
- Раньше же справлялись.
- Справлялись? Серёжа бы умер, если бы не она. Она может доставать такие вещи, которые кроме нее не достанет никто.
- Витя, она личность, а не бесчувственное орудие.
- Знаю. Я и не говорил, что…
- По-моему, решение за Анни, - заметил Джеб.
Я удерживала Иена. Виктор ворочался, порываясь встать. Услышав Джеба, они замерли.
- Джеб, так нельзя! - возмутился Иен.
- Почему? У Анни своя голова на плечах. Или за нее будешь решать ты?
- Сейчас объясню почему, - проворчал Иен. - Анни?
- Да, Иен?
- Ты хочешь участвовать в вылазках?
- Раз я могу помочь, конечно.
- Я не это спросил, Анни.
Я замолчала, пытаясь сообразить, в чем ошибка.
- Видишь, Джеб? Она не думает о своих желаниях, о своем счастье, даже о своем здоровье. Она выполнит любую нашу просьбу, даже если для этого потребуется умереть. Нечестно ее просить. Любой из нас подумал бы о себе и отказался. А она не откажется.
Стало тихо. Иену никто не ответил. Все молчали, и тогда я решила подать голос.
- Неправда, - сказала я. - Я все время думаю о себе. И я… я хочу помочь. По-моему, это важно. Сегодня я счастлива, потому что помогла спасти Серёжу. Я тоже имею право на счастье!
- Вот видите? - вздохнул Иен.
- Ну, не могу же я ей запретить, - сказал Джеб. - Она больше не пленница.
- Хотя бы не просите.
Все это время Виктор вел себя очень тихо. Серёжа тоже затих, но он то наверняка спал. А Виктор не спал, я точно знала: его рука что-то вычерчивала на моей щеке - сияющие, горящие узоры.
- Меня не надо просить, - сказала я. - Я сама пойду. Мне было совсем не страшно. Ни капельки. Души добрые, я их не боюсь. Все получилось само собой.
- Само собой? Чуть себе руку не… Я поспешила вмешаться.
- Это был особый случай, такого больше не предвидится… - Я помолчала и уточнила: - Ведь правда?
- Если она пойдет, я пойду с ней, - со вздохом заявил Иен. – Кто-то же должен защитить ее от самой себя.
- А я пойду, чтобы защитить от нее остальных, - хихикнул Кирилл, но тут же ойкнул и застонал.
Интересно, от кого ему досталось на этот раз?
- А я пойду, чтобы привести вас живыми домой, - прошептал Виктор.

- Слишком просто. Никакого азарта, - пожаловался Кирилл.
- Ты сам хотел пойти, - напомнил ему Иен.
Они с Иеном находились в задней части фургона, разбирая крупы, консервы и туалетные принадлежности, которые я только что добыла в магазине. Полуденное солнце пылало над Вичитой. Было не так жарко, как в аризонской пустыне, но более влажно. В воздухе роилась мошкара. Виктор вел фургон к выезду из города, внимательно следя за тем, чтобы не превысить скорость. Это порядком его раздражало.
- Не надоело ходить по магазинам, Анни? - спросил Иен.
- Да я не против!
- О чем ни спроси, ты всегда не против. Как так?
- Я против… разлуки с Серёжей. И против нахождения снаружи, самую малость, особенно днем - как будто клаустрофобия наоборот: все слишком открыто. А тебя это не беспокоит?
- Иногда. Мы редко выходим днем.
- Она хоть размяться может, - пробормотал Кирилл. - Не понимаю, зачем ты ее жаловаться вынуждаешь.
- Для разнообразия. Надоело слушать твое нытье.
Ну все, раз Кирилл с Иеном сцепились, то это надолго! Я переключилась на дорогу и сверилась с картой.
- Теперь в Оклахому? - спросила я Виктора.
- И остановимся в нескольких небольших городках по дороге, если не возражаешь, - ответил он, не спуская глаз с дороги.
- Не возражаю.
Как сказал Кирилл, все было слишком просто, никакого азарта: я толкала тележку по проходам между полками, улыбалась Душам в ответ на их улыбки и наполняла тележку продуктами. Разумеется, я не забывала и о прячущихся в фургоне людях - покупала в кулинарии свежие сэндвичи и что нибудь на сладкое. Иен обожал мятное мороженое с шоколадной крошкой, Кириллу нравились карамельки, а Виктор ел все, что предлагали: казалось, он давным-давно забыл о любимых блюдах, исповедуя образ жизни, при котором желания не принимаются в расчет и даже насущные потребности тщательно взвешиваются и оцениваются. Да, он умел расставлять приоритеты и абстрагироваться от собственных прихотей, и это стало залогом его выживания.
Порою в небольших городках меня окликали на улицах, заговаривали со мной. Я так хорошо вызубрила роль, что к этому времени, наверное, смогла бы обмануть даже человека.
- Добрый день! Недавно в городе?
- Да. Только что приехала.
- Каким ветром занесло в Байерс?
Я всегда ради предосторожности сверялась с картой, перед тем как выйти из фургона, поэтому название города было мне знакомо.
- Мой муж много путешествует. Он фотограф.
- Чудесно! Человек искусства. Что ж, у нас тут много красивых мест.
Поначалу фотографа изображала я, но выяснилось, что на разговор с мужчинами уходит гораздо меньше времени, если представиться замужней.
- Огромное спасибо за помощь.
- Пожалуйста. Заезжайте к нам еще.
Беседуя с аптекарем в Солт Лейк Сити, я поняла, что требуется нам в пещерах.
- Мне кажется, я неправильно питаюсь, - застенчиво улыбнулась я. - Все время перекусываю на ходу, и постоянно тянет на сладкое.
- Тесс, вам нужно внимательней отнестись к своему здоровью. Конечно, легче всего пойти на поводу у дурных привычек, но задумайтесь о вашем питании. А пока, вот, возьмите витамины.
«Здоровье». Разумеется, этикетка говорила сама за себя, можно было и не спрашивать.
- Вам со вкусом клубники или со вкусом шоколада?
- Давайте и то и другое.
Обходительная Душа по имени Роза вручил мне два больших флакона.
В общем, никаких острых ощущений. Чувство страха и опасности посещало меня лишь при мысли о крохотной капсуле с цианидом, которую я всегда держала в кармане, под рукой - на всякий случай.
- В следующем городе купи обновки, - сказал Виктор.
- Опять?
- Твоя одежда вся измята.
- Ладно, - согласилась я.
Мне не нравились излишества, но неуклонно растущая стопка слегка запачканных вещей не пропадет зря. У нас с Лили, Хайди и Пейдж примерно один размер, и они обрадуются обновкам. Мужчины, участвовавшие в вылазках, редко интересовались одеждой. Каждый набег был вопросом жизни или смерти - об одежде никто не думал, как не думали о мыле и шампунях, которые я набирала в каждом магазине.
- И душ тебе тоже не помешает, - со вздохом сказал Джаред. - Видимо, придется переночевать в гостинице.
Труднее всего мне было пересилить себя и брать, ничего не давая взамен. Я ни за что не призналась бы в этом в присутствии Кирилла, который только и ждал повода усомниться в чистоте моих намерений. Когда я жила в Сан-Диего, меня это не беспокоило: я брала лишь необходимое и возмещала долг обществу своими лекциями в университете. Призвание Учителя не требовало особого напряжения, но я относилась к нему серьезно. Были и другие, более трудоемкие, менее приятные - Души поочередно принимали участие в уборке мусора, например. Теперь я брала намного больше и ничего не отдавала взамен. Так нельзя… я чувствовала себя эгоисткой.
«Ты же не для себя, для других», - в минуты уныния напоминала мне Лена.
«Все равно так нельзя. Даже ты это чувствуешь, разве нет?»
«Не бери в голову», - советовала она.
К счастью, наша долгая вылазка подходила к концу: осталось только в последний раз выгрузить добычу из фургона в надежно припрятанный грузовичок. Всего несколько дней с заездом в Оклахому и Нью Мексико, а дальше - без остановок через Аризону. Снова домой. Наконец-то!
Если мы ночевали в гостиницах, а не в тесном фургоне, то обычно въезжали после наступления темноты и покидали мотель до рассвета, чтобы Души не успели хорошенько нас рассмотреть - излишняя предосторожность. Даже Иен и Виктор начинали это понимать.
Я смотрела в окно, наблюдая зрелище, гораздо более интересное, чем предсказуемая история в телевизоре. За шоссе находился небольшой парк, где с одной стороны раскинулся луг, на котором паслись коровы, а с другой - стояла школа. Рядом со школой была разбита старомодная детская площадка с песочницей, горкой, лесенкой и раскручиваемой вручную каруселью. Само собой, там имелись и качели. Семья из трех человек решила воспользоваться вечерней прохладой. Темные волосы отца на висках серебрились проседью. Мать выглядела намного моложе. Ее длинные рыжевато каштановые пряди, собранные в хвост, подпрыгивали при каждом движении. С ними был мальчик - совсем кроха, не старше годика. Отец подталкивал качели сзади; мать стояла спереди и целовала крохотный лобик всякий раз, как малыш подлетал к ней. Ребенок заливался хохотом, пухлые щечки раскраснелись. Женщина тоже хохотала от всей души.
- Анни, что там? - Виктор заметил улыбку, которую вызвала у меня эта семейная идиллия.
- За все мои жизни не видела ничего подобного. Передо мной… надежда.
Виктор подошел и встал рядом, заглянув мне через плечо.
- О чем ты? - Он окинул взглядом здание и дорогу, не обратив внимания на играющую семью.
Я поймала его подбородок и повернула в нужную сторону. Он и не подумал отдергивать голову, и от этого внизу живота вдруг разлилось тепло.
- Смотри, - сказала я. - Следи за моим взглядом. Перед нами - единственная надежда на спасение вашего вида.
- Где? - удивился он. Иен прислушался.
- Видишь? - Я указала на смеющуюся мать. - Смотри, как она любит свое человеческое дитя.
Мать подхватила ребенка с качелей и крепко прижала к груди, покрывая крохотное личико поцелуями. Он гулькал и агукал - настоящий малыш, а не миниатюрная копия взрослого, которой он стал бы после «внедрения».
- Человеческий младенец? - обмер Виктор. - Как? Зачем? Давно это происходит?
Я пожала плечами.
- Не знаю, сама впервые вижу. Она не захотела, чтобы из него сделали носителя. Не могу себе представить, чтобы ее… принудили. У нас на матерей практически молятся. Если она решила… - Я покачала головой. - Понятия не имею, как они собираются это решать. На других планетах подобных проблем не возникает. Эмоции человеческих тел сильнее любой логики.
Иен и Виктор, разинув рты, смотрели на межвидовую семью в парке.
- Нет, - пробормотала я себе под нос. - Ни у кого не поднимется рука отнять ребенка у родителей. Вы только на них посмотрите!
<Отец обнимал мать и ребенка и смотрел на биологического сына своего носителя с поразительной нежностью.
- Не считая нашей, это первая из открытых нами планет с живородящими носителями. Ваша система далеко не самая простая и производительная. Не знаю, может, дело в этом… или в том, что ваше потомство такое беспомощное… На других планетах размножение происходит при помощи яиц или семян. Родители почти никогда не видят своих детей. Интересно… - Я замолчала, в голове крутились мысли.
Женщина подставила мужу лицо, и тот поцеловал ее в губы. Малыш радостно гукнул.
- Хмм… Кто знает, может, наши виды смогут сосуществовать в мире и согласии. Ну не странно ли?
Мужчины, не отрываясь, смотрели на происходящее на их глазах чудо.
Семья уходила. Мать отряхнула с джинсов песок, отец подхватил малыша, и счастливые родители неторопливо направились домой.
Иен громко сглотнул.
Больше мы в тот вечер не разговаривали: все думали об увиденном. Мы легли пораньше, чтобы на рассвете заняться делом. Я спала одна, на дальней от двери кровати. Я чувствовала себя неловко: двое крупных мужчин едва помещались на одной кровати, во сне Иен то и дело раскидывал руки, а Виктор всякий раз награждал беднягу тычком в бок. Оба наверняка предпочли бы делить постель со мной. Я поворочалась поворочалась, да и свернулась калачиком: наверное, за целый день мое тело устало от бескрайних просторов и теперь ему хотелось тесноты и уюта, - а может, я так привыкла спать в узком пространстве за пассажирским сиденьем, что разучилась вытягиваться во весь рост.</p>
Впрочем, я знала, почему ни Иен, ни Виктор не предлагали мне поменяться местами. Как-то раз мои спутники с сожалением признали, что мне пора принять душ, а значит, без ночевки в гостинице не обойтись. Вот тогда то, сквозь шум вентиляции в ванной я услышала, как Иен с Виктором спорят обо мне.
- Нечестно заставлять ее делать выбор. - Иен старался говорить тихо, но гул вентилятора не перекрывал голосов.
- Почему? Или, думаешь, честнее указывать ей, где спать? Вежливей было бы…
- Кому-то другому - может быть. Но Анни изведется вся, стараясь угодить нам обоим.
- Снова ревнуешь?
- Нет, это не ревность. Просто я знаю, что она думает.
Стало тихо. Иен и впрямь словно читал мои мысли. Он догадывался, что достаточно малейшего намека - и я лягу спать рядом с Виктором, а потом всю ночь буду ворочаться и переживать: мол, ранила чувства Иена, а Джаред из за меня несчастен.
- Отлично! - буркнул Виктор. - Учти, будешь ко мне приставать… я за себя не отвечаю, О'Ши.
- Не в обиду будет сказано, Витя, - фыркнул Иен, - но ты мне и даром не нужен.
Несмотря на легкие угрызения совести, одной мне спалось намного лучше.
Это оказалась последняя ночевка в гостинице.
Дни пролетали быстро, как будто даже секунды торопились домой. Мое тело тянуло на запад, мы все предвкушали возвращение в наш темный многолюдный рай. Даже Виктор стал беспечным.
Смеркалось, последние лучи солнца скрылись за западными горами. Мы с Виктором, сменяясь, вели фургон, а Иен с Кириллом ехали за нами, в грузовике с добычей, по очереди садясь за руль. Тяжелый грузовик ехал медленно, свет фар в зеркале заднего вида становился все более тусклым, пока не исчез за очередным поворотом.
Мы выехали на финишную прямую. Тусон остался позади. Несколько часов пролетят незаметно, и я увижу Серёжу. Мы выгрузим добычу, которую все так ждали, и на лицах встречающих загорятся улыбки. Я по настоящему возвращалась домой. «Впервые», - осознала я.
И на этот раз мы везем с собой радость, и только радость - никаких обреченных на пытки заложников. Я целиком отдалась предвкушению. Казалось, дорога уносится из под колес слишком медленно… Быстрее бы, быстрее домой!
Сзади вновь появились фары грузовика.
- Наверно, Кирилл за рулем, - пробормотала я. - Догоняют.
Неожиданно в темноте завертелись красно-синие огни, которые отражались в каждом зеркале. Цветовые блики танцевали на крыше, на сиденьях, на наших застывших лицах и на приборной доске… Стрелка спидометра ясно показывала, что мы на двадцать миль в час превысили скорость.
Спокойствие пустыни разорвал вой сирены.

Красно-синие огни кружились в такт с воплем сирены.
До того как на Землю пришли Души, эти огни и звуки означали одно: закон, стражи порядка, карающая длань правосудия. Но и сейчас мигающие огни и сердитый рев имели все то же значение - те же стражи порядка, та же карающая длань…
Искатели. Ищейки.
Впрочем, теперь они встречались гораздо реже: полицию использовали для спасательных работ и в чрезвычайных ситуациях, а не для борьбы с преступностью. Мигалки остались на каретах скорой помощи и пожарных машинах.
Низкий, обтекаемой формы автомобиль вряд ли предназначался для спасательных работ - он был создан для преследования. Мне никогда не доводилось видеть подобных машин, но я сразу поняла, что происходит.
Виктор застыл, по-прежнему давя на педаль газа. Что делать? Обогнать их на этой развалюхе или спрятать широкий белый кузов в худосочном низкорослом кустарнике? Главное - не выдать, не привести к остальным. Совсем рядом, в нашем пещерном убежище мирно спали ничего не подозревающие люди. Выхода не было.
- Прости меня, Анни, - прошептал Виктор со вздохом. - Я все испортил.
- Виктор?
Он взял меня за руку и убрал ногу с педали газа. Машина начала тормозить.
- Капсула у тебя? - выдавил он.
- Да, - прошептала я.
- Лена меня слышит?
«Да», - всхлипнула Лена.
- Да. - Я с трудом сдерживала рыдания.
- Лен, я тебя люблю. Прости.
- Она тебя любит. Больше всего на свете.
Краткий, мучительный миг тишины.
- Анни, я… я хорошо к тебе отношусь. Ты хорошая, Анни. Ты заслуживаешь большего. Лучшей судьбы.
Между пальцев он сжимал крохотный предмет - крохотный и смертоносный.
- Постой, - охнула я.
Он не может умереть.
- Анни, выхода нет. На этой машине нам не оторваться. Если попробуем убежать, на нас устроят облаву. Подумай о Серёже.
Фургон замедлял ход, скатываясь к обочине.
- Погоди, я кое-что придумала! - Я быстро нашарила в кармане капсулу, зажала ее в пальцах. - Попробую выкрутиться. Если не получится, сразу же проглочу яд.
- Ищейку тебе не провести!
- Скорее! - Я отстегнула ремень безопасности. - Пересаживайся на мое место. Быстрее, пока нас не видят.
- Анни…
- Одна попытка. Живее!
В мгновение ока мы поменялись местами.
- Пристегни ремень! - бросила я. - Закрой глаза и отвернись.
Он послушался. Даже в темноте наши преследователи заметят свежий бледно розовый шрам на его шее.
Я устало откинулась на спинку водительского сиденья.
Моему телу предстояло солгать. Главное - правильно выбрать движения, разыграть сценку. Как актеры в телевизоре, только лучше. Как человек.
- Помоги мне, Лен, - прошептала я.
«Я не могу, Анни. Я не знаю, как себя ведут настоящие Души. А вот ты сможешь. Спаси его. Я знаю, у тебя получится».
Настоящая Душа. Нужно просто оставаться собой.
Было поздно, и я устала, так что играть особо не придется. Веки отяжелели, тело вдавилось в сиденье. У меня получится изобразить досаду. Я уже ее чувствовала. Губы сложились в сконфуженную улыбку.
Машина Ищеек притормозила с противоположной стороны, у обочины, лицом к встречному потоку. Из бокового окна хлынул слепящий свет. Я заморгала и нарочито медленно подняла руку, прикрывая глаза. В свете фар от моих зрачков отразился тусклый серебряный зайчик, запрыгал по дороге.
Хлопнула дверца. По асфальту застучали глухие шаги - одна пара ног. Не было звука шагов по земле или камням, а значит, вышел пассажир. Понятно… В машине их, по крайней мере, двое, но допрашивать меня собирался один. Хороший знак, признак доверия и уверенности.
Сверкающие глаза служили мне талисманом: они не оставляли никаких сомнений, они были неизменным компасом, своего рода Полярной звездой. Телу лгать не потребовалось. Оказалось, достаточно сказать правду. У меня было кое-что общее с тем человеческим ребенком из парка: и он, и я были первыми, до нас не существовало ничего подобного.
Тело Искателя загородило свет, и ко мне вернулось зрение.
Передо мной стоял мужчина - вероятно, средних лет, но возраст было сложно определить: волосы седые, а лицо гладкое, без морщин. Он носил футболку и шорты. Одна рука покоилась на рукояти увесистого пистолета, в другой Искатель держал выключенный фонарь.
- Какие то проблемы, мисс? - спросил он, приблизившись. - Вы ехали слишком быстро, это небезопасно.
Его глаза все время рыскали: быстро изучили мое нарочито сонное лицо, пробежались по фургону, метнулись в темноту за нашими спинами, окинули освещенный участок шоссе и снова вернулись к моему лицу, а потом все повторилось заново…
Искателя что-то тревожило. Ладони у меня вспотели, а в надтреснутом голосе звучала подступавшая паника.
- Простите, пожалуйста, - громким шепотом извинилась я и обеспокоенно взглянула на Джареда, словно проверяя, не проснулся ли он. - Я… я, кажется, заснула - сама не заметила как. Устала слишком.
Я изобразила полную сожаления улыбку. Я знала, что веду себя скованно, как переигравшие актеры из телевизора.
Пытливый взгляд Искателя еще раз пробежал по моему лицу, осмотрел фургон и… задержался на Викторе. Сердце мучительно забилось - казалось, оно вот-вот выпрыгнет из груди. Пальцы крепче сжали капсулу.
- Весьма сожалею о своем безответственном поведении… Разумеется, нельзя садиться за руль, - торопливо зашептала я, пытаясь выдавить очередную улыбку. - Но мы хотели побыстрее добраться до Финикса. Пожалуйста, извините, честное…
- Как вас зовут, мисс?
Во вкрадчивом голосе не ощущалось тепла. Впрочем, Искатель говорил тихо - видимо, понял мой намек.
- Лиззи, - сказала я, использовав имя из последней гостиницы.
Поверит ли он? Или устроит проверку?
- Так мне вернуться в Тусон? - спросила я. - Я вроде бы проснулась… Или вздремнуть прямо тут?
- Нет! - перебил он меня, повышая голос.
От неожиданности я подскочила, и крохотная капсула почти неслышно упала на металлический пол. Кровь отхлынула от лица. «Все пропало!» - мелькнуло в голове.
- Простите, я не хотел вас напугать, - торопливо извинился Искатель; его цепкий взгляд продолжал блуждать по кругу. - Не стоит здесь задерживаться.
- Почему? - с трудом выдавила я, едва сдерживая дрожь в руках.
- Недавно поблизости имел место инцидент… Исчезновение.
- Не поняла… Исчезновение?
- Предположительно, несчастный случай… хотя… существует вероятность… - Он медлил, не желая произносить вслух свои опасения. - В этом районе могут скрываться люди.
- Люди? - пискнула я, слишком громко.
Он распознал в моем голосе страх и по своему его интерпретировал.
- Не волнуйтесь, Лиззи, у нас пока нет поводов для беспокойства. Вдобавок нет и никаких свидетельств. Поезжайте в Финикс. Чем раньше вы там окажетесь, тем лучше.
- Конечно. А может, вернуться в Тусон? Это ближе.
- Опасности нет.
- Ну, если вы уверены…
- Уверен, Лиззи. Главное, не забредайте в пустыню, - улыбнулся он.
Лицо его моментально преобразилось, подобрело, стало похожим на лица других Душ, с которыми мне доводилось общаться. Так вот в чем дело! Он опасался не меня, а за меня. Он не вслушивался в мою ложь. А если бы и вслушивался, то вряд ли бы ее распознал. Еще одна обычная Душа.
- Что вы, я и не собиралась! - Я улыбнулась. - Спасибо, что предупредили. Теперь то я уж точно не засну. - Я выглянула в окно со стороны Виктора, с опаской всматриваясь в пустыню - пусть Искатель думает, что мне страшно, - и вдруг застыла.
На моем лице проступила неподдельная тревога: в боковом зеркале отражался свет приближающихся фар. Виктор не шелохнулся - только спина чуть напряглась.
Мой взгляд метнулся к Искателю.
- Тут я вам помогу… - Он опустил глаза и с улыбкой копался в карманах брюк.
Я усиленно старалась расслабить мышцы лица, но сосредоточиться не удавалось. Огни в зеркале заднего вида становились все ярче.
- Только не переусердствуйте с дозировкой, а то цикл сна собьете, - продолжал Искатель, роясь в другом кармане. - Оно не опасное, разумеется, иначе Целители его не одобрили бы. А, вот оно: «Бодрость».
Фары приближались, все медленнее и медленнее.
«Только не останавливайся, - молила я про себя. - Проезжай. Проезжай. Проезжай».
«Хоть бы за рулем оказался Кирилл», - словно молитву, добавила Лена.
«Проезжай. Не останавливайся. Проезжай».
- Мисс?
- Ээ, «Бодрость»? - недоуменно переспросила я.
- Просто вдохните, Лиззи.
Искатель выпустил густое облачко аэрозоля у моего лица. Я послушно наклонилась и вдохнула, одновременно косясь в зеркало.
- С ароматом грейпфрута, - сказал Искатель. - Приятно, правда?
- Очень. - Внезапно голова стала на удивление легкой, мысли прояснились.
Большой грузовик замедлил ход и остановился сзади.
«Нет!» - дружно охнули мы с Леногй.
Долю секунды я обшаривала взглядом пол, вопреки всему надеясь отыскать капсулу, но не смогла разглядеть даже собственную ногу. Ищейка рассеянно посмотрел на грузовик и махнул рукой - проезжайте, мол.
Я обернулась с вымученной улыбкой на губах, так и не увидев сидящего за рулем. Свет фар отразился от серебристой радужки моих глаз, рассыпался тусклыми бликами.
Грузовик не тронулся с места. Искатель настойчиво махнул еще раз.
- Проезжай, - пробормотал он себе под нос.
«Вперед! Проезжай же! Проезжай!»
Лежавшая рядом со мной рука Виктора сжалась в кулак. Грузовик медленно затарахтел и тронулся с места, проехав между машиной Искателя и фургоном. Фонарик Ищейки высветил два силуэта, два темных профиля. У сидевшего за рулем нос был кривой.
У нас с Леной вырвался вздох облегчения.
- Как себя чувствуете?
- Бодрячком, - сообщила я Ищейке.
- Часа через четыре действие пройдет.
- Спасибо.
Ищейка фыркнул от смеха.
- Это вам спасибо, Лиззи. Мы увидели, как вы несетесь по трассе, и уж было решили, что придется иметь дело с людьми. Я аж весь вспотел! Но вы не волнуйтесь, никакой опасности нет. Если хотите, мы вас проводим до самого Финикса.
- Благодарю вас, не стоит. Я справлюсь.
- Было приятно с вами познакомиться.
Он отошел, и мне в глаза снова ударил свет фонаря. Я отчаянно заморгала.
- Перестань, Хэнк! - Искатель прикрыл глаза и повернулся к своей машине.
Ночная тьма вновь сгустилась. Я сделала над собой очередное усилие, улыбнулась невидимому Хэнку и трясущимися руками завела мотор.
Ищейки оказались быстрее. Черный автомобильчик с нелепой мигалкой на крыше завелся, резко развернулся, мигнул габаритами и растворился в ночи.
Я вырулила обратно на дорогу. Сердце толкало кровь по венам быстрыми рывками. Бешеная дрожь сотрясала все тело.
- Уехали… - Внезапно оказалось, что у меня зуб на зуб не попадает.
Виктор сглотнул.
- На волосок от гибели… - сказал он.
- Я думала, Кирилл остановится.
- Я тоже.
Мы разговаривали шепотом, ни один не решался говорить громче.
- Он купился, - заметил Виктор сквозь зубы.
- Ага.
- Еще бы. У тебя настоящий актерский талант.
Я хотела пожать плечами, а в итоге дернулась всем телом - мышцы не слушались.
- Они не могут иначе. Я - это нечто… невероятное. Меня не должно существовать.
- Да, невероятное, - согласился он. - И чудесное. Его похвала растопила лед, что сковал грудь и застыл в жилах.
- Ищейки не так уж и сильно отличаются от остальных, - промурлыкала я себе под нос. - И не нужно их бояться.
Виктор задумчиво покачал головой.
- Признайся, ты ведь можешь все на свете? Теперь, когда ты с нами, все изменится… - Он словно говорил сам с собой.
Мне было нечего ответить, а Лене отчего-то взгрустнулось.
«Ты можешь им помочь. И защитишь их куда лучше, чем я», - вздохнула она.
Впереди замаячили знакомые габаритные огни. Я чуть поддала газу - самую малость, не превышая скорости. Виктор вытащил из бардачка фонарь. Мы подъехали к грузовику, и Виктор поднес фонарь к лицу. Кирилл с тяжелым вздохом кивнул. Иен тревожно ерзал на месте, не спуская с меня глаз. Я помахала рукой, и он скорчил рожу.
Мы приближались к тайному въезду в пещеры.
- Может, стоит сгонять в Финикс?
Виктор задумался.
- Нет. Нас могут остановить на обратном пути. Они следят не за нами, а за дорогой.
- Угу, за нами никто не следит. - В этом я не сомневалась.
- Тогда поехали домой.
- Домой, - охотно согласилась я.
Мы выключили фары. Нужно было спешить: до рассвета предстояло доехать до пещеры, разгрузить обе машины и найти место, где их спрятать, потому что за небольшим скальным выступом у входа грузовик не укроешь.
Я подумала о входе в пещеры: тайна, которую я так и не сумела разгадать без посторонней помощи. Джебу хитрости не занимать! Вот, к примеру, ориентиры, которые он когда-то начертил на обложке фотоальбома Лены, - они вели вовсе не к убежищу. Джеб все продумал: следуя его карте, вы так или иначе оказывались на узком пятачке, недалеко от надежно скрытого входа, а уж там Джеб решал, приглашать вас внутрь или нет.
- Как думаешь, что случилось? - прервал мои размышления Виктор.
- Что ты имеешь в виду?
- Ну, Ищейка же говорил, что кто-то недавно пропал…
- Может, он обо мне?
- Анни, недавно! И потом, раньше шоссе не обыскивали - это что-то новенькое. Искали нас. Здесь! - Виктор напряженно сощурился и вдруг изо всех сил стукнул по приборной доске. - Чем они тут без нас занимались?
- Думаешь, Джеб с остальными что то натворил? - вскинулась я.
Виктор уставился в звездное небо над пустыней. Непонятно. Даже если кто-то исчез в пустыне, причем тут люди? Происходят же несчастные случаи. Откуда такие выводы? И почему Виктор злился? Наша живущая в пещерах семья старалась не привлекать к себе внимания. Мы соблюдали осторожность.
Они не вышли бы наружу без серьезной причины… Только вот причину они могли придумать сами. И оправдание… Может, док с Джебом решили воспользоваться моим отсутствием? Джеб пообещал, что не будет убивать ни Душ, ни людей, пока я нахожусь под его крышей. Может, он нашел компромисс?
- Что с тобой? - спросил Виктор.
Ком, вставший в горле, не давал ответить. Я помотала головой. Слезы потекли по щекам, закапали с подбородка на колени.
- Давай я поведу.
Я снова помотала головой, и он не стал спорить. Я тихонько проплакала всю дорогу до невысокой горы, под которой укрылась разветвленная сеть наших пещер. На самом деле это был выброс вулканической породы на поверхность - обычный холм, поросший худосочным кустарником и колючей опунцией. Тысячи крохотных окон, невидимые в сетке трещин и расщелин, терялись в вулканической красно бурой породе. Порой над холмом поднимался невидимый дымок. Я вылезла из фургона и прислонилась к дверце, вытирая глаза.
Виктор положил руку мне на плечо.
- Прости. Я не знал про их планы. Понятия не имел. Надо было…
Но он думал так просто потому, что они каким то образом попались.
Сзади подъехал грузовик. Хлопнули дверцы, Иен и Кирилл бросились к нам.
- Что случилось? - Кирилл примчался первым.
Иен взглянул на мое заплаканное лицо, текущие по щекам слезы, на руку Виктора у меня на плече, и бросился меня обнимать. Не знаю почему, но я заплакала еще горше, прижалась к Иену, и слезы закапали ему на футболку.
- Все в порядке. Ты справилась. Все позади.
- Иен, дело не в Ищейке, - сухо произнес Виктор, не убирая руки с моего плеча.
- Мм?
- Они специально патрулировали дорогу. Похоже, в наше отсутствие док… работал.
Я поежилась: на миг мне показалось, что я чувствую вкус серебряной крови на языке.
- Нет, ну какого… - От ярости Иен потерял дар речи.
- Красота! - с отвращением произнес Кирилл. - Идиоты. Нас не было всего несколько недель, а они умудрились Ищеек на уши поставить. Могли бы нас попросить…
- Заткнись, Кирилл, - грубо оборвал его Виктор. - Да уж, некстати это случилось. Надо быстро все разгрузить. Мы даже не знаем, сколько патрулей нас ищут! Давайте разгрузим фургон и позовем подмогу.
Все еще рыдая, я высвободилась из объятий Иена и отправилась помогать. Иен забрал у меня тяжелую упаковку с консервированным супом и заменил ее большой, но легкой коробкой с макаронами. Вслед за Виктором мы спустились по узкому проходу. Кромешная темнота меня не волновала: я еще не слишком хорошо знала дорогу, но запоминать то было особо и нечего - прямо вниз, а затем прямо вверх.
На полдороге нас окликнул знакомый голос, по туннелям разнеслось эхо.
- Они вернулись! - кричал Серёжа.
Я попробовала вытереть слезы плечом, но не дотянулась. Голубой свет приближался, и Джейми выбежал к нам навстречу.
Его лицо поразило меня. Я думала, он обрадуется нашему возвращению, и пыталась собраться, чтобы его не расстроить… Но оказалось, что Серёжа уже расстроен: бледное лицо, покрасневшие от рыданий глаза, следы слез на грязных щеках.
- Серёжа? - Мы с Виктором выронили коробки.
Серёжа и подбежал ко мне и обнял.
- Анни! Витя! - всхлипывал он. - Уэс! Уэс умер! Его убила Ищейка!

Я убила Уэса.
Мои руки, оцарапанные, в синяках, перепачканные красной пылью во время лихорадочной разгрузки, словно были по локоть в крови. Уэс погиб, и в этом виновата я: с тем же успехом я могла собственной рукой нажать на курок.
Разгрузка закончилась, и все мы собрались в кухне, поглощая сыр и свежий хлеб с молоком. Джеб с доком рассказывали Виктору, Кириллу и Иену о произошедшем. Я сидела в стороне, зарывшись лицом в ладони, онемев от горя и вины, не в силах задавать вопросы. Серёжа то и дело гладил меня по спине.
Уэса похоронили рядом с могилой Уолтера. Он погиб четыре дня назад, в ночь, когда мы с Виктором и Иеном наблюдали за семьей в парке. Я больше никогда не увижу своего друга, не услышу его голос…
Слезы закапали на каменный пол.
Энди и Пейдж перегоняли грузовик и фургон на тайную стоянку: нужно было поставить джип на привычное место и до восхода вернуться домой - пешком.
Не было на кухне и Лили.
- Ей… ей нездоровится, - пробормотал Серёжа.
Ага, могу себе представить.
Аарон и Брандт тоже отсутствовали. У Брандта остался круглый розовый шрам в ямке под левой ключицей. Пуля прошла на волосок от сердца и легких и на вылете застряла в лопатке. Док потратил почти все «Заживление», но поставил Брандта на ноги.
Выстрел, попавший в Уэса, оказался точнее: пуля пронзила смуглый лоб и вылетела из затылка. Док ничего не мог поделать, даже будь у него галлон «Заживления» под рукой.
Трофей, оставшийся на память от этой встречи, болтался в кобуре у бедра Брандта. Брандт с Аароном сторожили туннель, который вел к складу. Склад снова превратился в тюрьму.
Как будто мало было потерять Уэса.
Число обитателей пещер осталось прежним: тридцать пять живых тел. Как-то это неправильно, ведь Уэс и Уолтер умерли. Вместо них появилась я… И моя Ищейка.
Если бы я отправилась прямиком в Тусон… Если бы осталась в Сан Диего… Если бы прилетела не на эту планету, а куда нибудь еще… После пяти шести планет было самое время посвятить себя Материнству. Почему я так долго тянула?… Если, если, если… Если бы я не попала сюда, если бы не сообщила ориентиры Ищейке, Уэс остался бы жив. Она долго ломала голову, вычисляя наше местоположение, и наконец ей это удалось. Она позабыла осторожность и ринулась в бой - колесила вокруг на внедорожнике, покрывала шрамами хрупкий пейзаж пустыни, подбиралась все ближе и ближе.
Ищейку надо было как-то остановить.
Я убила Уэса.
«Анни, если бы меня не поймали, я бы не привела нас сюда».
Я не ответила Лене.
«А если бы мы не попали сюда, Серёжа бы умер. И Витя тоже. Если бы не ты, он бы погиб сегодня ночью».
Смерть повсюду. Куда ни кинь взгляд, везде смерть.
«Почему она за мной увязалась? - стонала я про себя. - Я же не причиняю вред другим Душам. Можно сказать, я их спасаю. Спасаю от скальпеля дока. Зачем она отправилась за мной?»
«Почему ее пощадили? – рявкнула Лена. - Почему не убили сразу? Замучили бы до смерти, мне плевать. Почему она до сих пор жива?»
Страх сдавил грудь. Ищейка выжила и находилась здесь, рядом.
Мне нечего ее бояться.
Так почему же я не чувствовала себя в безопасности? Откуда это странное нехорошее предчувствие?
Я еще не решила, хочу ли я с ней говорить. По крайней мере, так я сказала Джебу. Я действительно не испытывала ни малейшего желания с ней общаться: жестокое, не ведающее сомнений и страха лицо Ищейки внушало мне ужас. Но если я скажу, что не желаю с ней общаться, ее тут же пристрелят. С тем же успехом я могла спустить курок или скомандовать: «Пли!»
А может, док попытается вырезать ее из человеческого тела. Я вспомнила серебряную кровь на руках моего друга и невольно поежилась.
Лена заерзала, предчувствуя бурю.
«Анни, не паникуй. Ее просто пристрелят, и все».
Разве это могло меня утешить? Перед глазами крутилась одна и та же сценка: Аарон с пистолетом Ищейки в руках; тело Ищейки медленно оседает на каменный пол, вокруг собирается лужица красной крови…
«Тебе не обязательно смотреть».
«Это их не остановит».
«Мы же хотим, чтобы она умерла. Верно? - заволновалась Лена. - Она убила Уэса! И потом, ее нельзя оставлять в живых! Просто нельзя!»
Разумеется, Лена права, права во всем: Ищейку нельзя оставлять в живых. Если ее оставить в тюрьме, она будет рыть носом, пока не сбежит. Если она окажется на свободе, моя семья и дня не проживет.
К тому же она убила Уэса - юношу, которого все любили. Эту утрату невозможно восполнить. Я понимала людей, жаждавших мести, и на самом деле желала Ищейке смерти.
- Анни? Анни?
Серёжа тряс меня за руку. Я не сразу поняла, что меня окликают, причем, судя по всему, уже давно.
- Анни? - Джеб склонился надо мной. Его лицо ничего не выражало - фирменная непроницаемая маска, которая означала, что его обуревают чувства. - Ребята интересуются: может, у тебя есть вопросы, которые ты хочешь задать Ищейке?
Я провела рукой по лбу, отгоняя навязчивый образ.
- А если нет?
- Они устали ее охранять. Времена сейчас тяжелые. Они бы предпочли провести это время с друзьями.
Я кивнула.
- Хорошо. Наверное, мне стоит… с ней повидаться. - Я оттолкнулась от стены и поднялась. Руки дрожали, и я сжала их в кулаки.
«Утебя же нет вопросов».
«Я что нибудь придумаю».
«Зачем растягивать мучения?»
«Не знаю».
«Ты пытаешься ее спасти!» - Лена кипела от ярости.
«Это невозможно».
«Вот именно. Невозможно. И потом, тебе самой будет легче, если она умрет. Дай им ее пристрелить».
Я поежилась.
- Все хорошо? - спросил Серёжа.
Я кивнула, не доверяя своему голосу.
- Ты не обязана туда идти, - сказал Серёжа, пристально глядя мне в лицо.
- Все в порядке, - прошептала я.
Рука Серёжи обхватила мою, но я стряхнула его пальцы.
- Серёжа, оставайся здесь.
- Я пойду с тобой.
- Ты никуда не пойдешь, - настойчиво повторила я.
Наши взгляды встретились, и на этот раз я выиграла спор. Упрямо вздернув подбородок, Серёжа прислонился к стене.
Кажется, Иен тоже собрался последовать за мной, но я остановила его взглядом.
Виктор пропустил меня с невозмутимым видом.
- Она все время чем-то недовольна, - негромко сообщил мне Джеб по пути к норе. - Ты себя тихо вела, а эта постоянно чего-то требует: еды, воды, подушку. И угрожает: «Ищейки вас найдут!» - и все в таком духе. Брандт еле сдерживается. Она его уже довела.
Я кивнула. Меня это ни капли не удивляло.
- Бежать, правда, не пыталась - много болтовни, мало дела. Как увидит оружие, сразу затихает.
Я поежилась.
- По-моему, ей до чертиков хочется жить, - пробормотал Джеб себе под нос.
- Ты уверен… что это надежное место? - спросила я, когда мы зашли в темный, извилистый коридор.
Джеб хмыкнул.
- Ну, ты то дорогу не нашла. Иногда самый надежный способ спрятать вещь - оставить ее на виду.
- У нее мотивация посильнее моей.
- Ребята глаз с нее не спускают. Не волнуйся. Мы почти пришли.
Сколько раз я поворачивала за этот угол, ощупывая внутреннюю часть острого выступа, совсем как сейчас? Я никогда не шла по внешней стене. Она была неровной, с торчащими острыми камнями - я боялась споткнуться и поставить синяк. И потом, тут было короче.
Знакомый, хотя и полузабытый - словно из прошлой жизни - голос прервал мои размышления.
- Не пойму, как вы еще живы, с таким то питанием. Фу! – Какой-то пластиковый предмет ударился о камень.
За углом показался голубой свет.
- Вот уж не думала, что люди додумаются заморить кого-то голодом. Слишком сложный план для таких тупоголовых созданий.
Джеб хмыкнул.
- Должен сказать, ребята меня впечатлили. Удивляюсь их терпению.
Мы свернули к освещенному тупику. Аарон и Брандт сидели с оружием в руках на довольно большом расстоянии от конца туннеля, где расхаживала Ищейка.
- Наконец-то, - с облегчением пробормотал Брандт. Печаль проложила глубокие морщины на его лице.
Ищейка остановилась.
Я удивилась тому, в каких условиях ее содержали.
Вместо того чтобы поместить ее в крохотную неудобную нору, ей предоставили относительную свободу, отдав целый конец туннеля. На полу у дальней стены лежали матрас и подушка. Неподалеку валялся пластиковый поднос, опрокинутая суповая миска и корешки хикамы. Немного супа пролилось на пол. Стало понятно, что это был за шум - она выбросила еду, хотя, судя по всему, сперва немного подкрепилась.
Я смотрела на эту, в некотором роде человеческую, картину и ощутила странную боль под ложечкой.
«За что нам такие мучения?» - мрачно пробормотала Лена.
- Оставить вас с ней на минуту? - спросил Брандт, и боль подступила снова.
Говоря обо мне, Брандт никогда не использовал местоимения женского рода, как и все остальные, за редким исключением…
- Да, - прошептала я.
- Осторожно, - предупредил Аарон. - Она та еще злючка.
Никто не двинулся с места. Я кивнула и в полном одиночестве направилась в конец туннеля.
Злобный взгляд Ищейки, словно холодные пальцы, ощупывал мое лицо. Грубая ухмылка исказила ее черты. Ни у одной Души я не видела подобного выражения.
- Ну что же, здравствуй, Лена, - поддела она меня. - Что так долго не заглядывала? Или твои приятели решили, что тебе удастся меня разговорить? Что я выдам все секреты лишь потому, что у тебя в глазах отражается несчастная Душа, которой промыли мозги и заткнули рот? - Она хохотнула.
Я медленно приблизилась к ней, стараясь убедить себя, что ненависть, сотрясающая мое тело, не имеет ко мне никакого отношения. В двух шагах от нее мое тело напряглось, готовое броситься бежать.
Ищейка не проявляла агрессии, но расслабиться я не могла. Эта встреча ничем не напоминала разговор с Ищейкой на шоссе - не было привычного ощущения безопасности, как при разговоре с доброжелательными представителями нашего рода. И снова меня пронзило странное предчувствие, убеждение, что она переживет меня, переживет надолго.
«Это смешно. Задавай свои вопросы. Ты уже придумала, что спросить?»
- Так что тебе надо? Или ты получила персональное разрешение на убийство? - прошипела Ищейка.
- Меня зовут Анни, - сказала я.
Едва я раскрыла рот, она слегка отпрянула, - словно ожидала, что я закричу. Похоже, мой тихий ровный голос расстроил ее куда сильнее, чем крик, на который она рассчитывала. Не обращая внимания на злобный взгляд круглых, навыкате, глаз, я изучила ее лицо.
Грязное потное лицо покрывали разводы красной пыли. Если не считать этого, на нем не было никаких отметин. Я снова ощутила странную боль.
- Анни, - бесцветным голосом повторила она. - Ну и чего же ты ждешь, Анни? Тебе дали добро задушить меня голыми руками? Или воспользуешься моим пистолетом?
- Я не собираюсь тебя убивать.
- Допрос устроишь? - ехидно поинтересовалась она. - Где твои инструменты для пыток, человек?
- Я не причиню тебе боли, - поморщилась я. Неуверенность, мелькнувшая в ее взгляде, спряталась за очередной ухмылкой.
- Тогда зачем меня здесь держат? Или они считают, что меня можно приручить, как тебя?
- Нет. Просто тебя не стали… убивать, не посоветовавшись со мной. А мне захотелось с тобой поговорить.
Ее веки прикрыли выпученные глаза.
- И что ты собиралась мне сказать?
Я сглотнула.
- Скажи мне… - Я не могла найти ответа на один единственный вопрос. - Зачем все это? Зачем ты продолжила поиски? Зачем так упорно меня выслеживала? Я бы никому не причинила вреда. Я лишь хотела… найти свой путь.
Она привстала на цыпочки, заглядывая мне в лицо. Сзади кто то шевельнулся, но тут Ищейка заорала:
- Потому что я была права! Более чем! Посмотри на них! Шайка убийц! Ишь, затаились! Я так и знала, что ты побежишь к ним! Что станешь одной из них! Я же говорила! Предупреждала!
Внезапно она умолкла и отшатнулась, глядя мне за спину. Я не стала оборачиваться. Джеб же сказал: «Как увидит оружие, сразу затихает». Ищейка пыталась отдышаться, а я изучала выражение ее лица.
- Но тебя не стали слушать, и ты заявилась сюда одна…
Ищейка не ответила, отступила на шаг, и по ее лицу пробежала тень сомнения. Теперь она выглядела какой-то уязвимой, словно мои слова сорвали щит, за которым она пряталась.
- Тебе ведь так и не поверили, верно? - Отчаяние в ее глазах подтвердило мои слова. - Так что скоро искать перестанут: тело не найдут, и поиски прекратятся. Мы будем осторожны, как всегда. Нас не отыщут.
Вот тут она по настоящему испугалась - поняла, что так и будет. А я вздохнула с облегчением: с моей семьей, с моими близкими ничего не случится. Я была права. Им ничто не грозит. И все таки сердце сдавила тяжесть.
У меня не осталось вопросов. Как только я уйду, она умрет. Дождутся ли они, пока я отойду подальше, чтобы не услышать выстрела? В пещерах такое эхо, что придется отбежать очень далеко…
Я посмотрела на искаженное злобой и страхом лицо. Как же я ее ненавижу! Видеть не могу! Но сила моей ненависти не позволяла ей умереть.
- Не знаю, как тебя спасти, - тихо шепнула я. Почему-то мне показалось, что я вру. - Не знаю, смогу ли я что нибудь придумать.
- С какой стати тебе меня спасать? Ты одна из них! - Но в глазах Ищейки загорелась надежда.
Джеб был прав. Все эти пустые слова, угрозы… Она просто хотела жить.
Я рассеянно кивнула, соглашаясь с ее обвинением.
- И все-таки это я, - пробормотала я. - Я не хочу… не хочу…
Как закончить предложение? Я не хочу, чтобы Ищейка умерла? Нет, не так. Я не хочу… ненавидеть Ищейку? Не хочу желать ей смерти? Если она умрет, в этом будет и моя вина. Если бы я на самом деле не желала ей смерти, нашла бы я способ ее спасти? Неужели ненависть не позволяет мне отыскать ответ, и смерть Ищейки останется на моей совести?
«Ты спятила?» - занервничала Лена.
Она убила моего друга, застрелила его посреди пустыни, разбила сердце Лили. Она угрожала моей семье. Пока она жива, она опасна - для Иена, для Серёжи, для Виктора. Ищейка сделает все, что в ее силах, чтобы покончить с ними.
«Вот именно», - согласилась Лена.
«Но если она умрет, а я не стану ее спасать… кто я тогда?»
«Анни, не теряй головы. Это война. На чьей ты стороне?»
«Ты знаешь ответ».
«Знаю. И ты знаешь, кто ты».
«Да, но… вдруг я сумею спасти ее и всех остальных?»
Дурнота накатила волной: я вдруг ясно увидела ответ, в существование которого так упорно отказывалась верить.
Единственная стена, которой я отгородилась от Мела ни, рассыпалась в прах.
«Не может быть! - ахнула Лена. А потом закричала: - НЕТ!»
Ответ напрашивался сам собой. Ответ объяснял мое странное предчувствие. Да, я могла спасти Ищейку, но дорогой ценой. Как там говорил Кирилл? Жизнь за жизнь.
Ищейка уставилась на меня злыми темными глазами.

Мы с Леной спорили, а Ищейка изучала мое лицо.
«Нет! Анни, нет!»
«Лен, не глупи. Ты только представь, какие откроются возможности. Ты ведь об этом мечтала!»
Но даже сейчас, пытаясь думать о хорошем, я представляла весь ужас своего выбора. Этот секрет я должна была защищать ценой своей жизни. На кону стояла информация, которую я обязалась хранить, каким бы невыносимым пыткам меня ни подвергли. Но такой пытки я не ожидала: угрызения совести, смущение, замешательство, любовь к моей человеческой семье. Как больно!… Если я выдам эту тайну, меня уже не назовешь эмигрантом. Нет, я стану самым настоящим предателем.
«Но не ради нее, Анни! Она того не стоит!» - стенала Лена.
«Мне подождать? Дождаться, пока они поймают другую, невинную, Душу? Рано или поздно придется принять решение».
«Не сейчас. Подожди. Подумай».
Желудок снова скрутило, я согнулась пополам и глубоко вдохнула. Меня чуть не вырвало.
- Анни? - забеспокоился Джеб.
«Лен, я могла бы на это пойти. Могла бы оправдать ее смерть, будь она обычной невинной Душой. Я бы дала им ее убить. Приняла бы объективное решение».
«Анни, она мерзкая! Мы ее ненавидим!»
«Вот именно. Потому-то я и сужу необъективно. Только подумай, я чуть не проморгала очевидный ответ…»
- Анни, что с тобой?
Ищейка смотрела мне за спину, туда, откуда доносился голос Джеба.
- Все хорошо, Джеб, - выдохнула я.
Напряженный, с придыханием голос. Неужели все так плохо?
Взгляд темных глаз Ищейки заметался между нами, и она отпрянула от меня, вжалась в стену. Знакомая поза - уж кто-кто, а я то ее помнила до мелочей.
Чья-то рука тронула меня за плечо.
- Что с тобой, милая? - спросил Джеб.
- Еще один вопрос, - не переводя дыхания, сообщила я и честно взглянула в синие, цвета потертых джинсов, глаза. - Мне нужно время подумать. Подождете? Всего минуту?
- Конечно, подождем. Передохни.
Я кивнула и пошла. Сперва я едва передвигала ноги от ужаса, но вскоре зашагала быстрее. Мимо Аарона с Бран дтом я почти пробежала.
- Что случилось? - растерянно прошептал Аарон Брандту.
Я не знала, куда деваться. Ноги сами несли меня по коридорам к спальне - я надеялась, что там никого не будет.
Свет звезд едва просачивался вниз сквозь трещины в потолке. В темноте я споткнулась о Лили, которая свернулась в крохотный клубок на полу посреди прохода. Лицо распухло от слез, расширенные глаза смотрели на меня и не узнавали…
- Ради чего? - спросила она. – Когда-то я говорила, что жизнь и любовь продолжаются. Только вот ради чего? Не вижу смысла. Больше не вижу. В чем смысл?
Я уставилась на нее, потеряв дар речи.
- Не знаю, Лили. Прости… Боюсь, у меня нет ответа.
- Ради чего? - снова спросила Лили.
Ее остекленевшие глаза глядели сквозь меня.
Я осторожно перешагнула через нее и поспешила к себе в комнату. У меня был свой вопрос, который нуждался в ответе. К великому облегчению, комната оказалась пуста. Я ничком плюхнулась на наш с Серёжей матрас.
Говоря Джебу, что у меня есть еще один вопрос, я сказала чистую правду. Только я собиралась задать этот вопрос не Ищейке, а себе. Звучал он так: решусь ли я - не могу ли, а решусь ли я это сделать?
Да, я могла спасти жизнь Ищейки - это я знала. Не поставив под угрозу жизни обитателей пещер. Спасения не будет только мне одной. Таковы условия сделки.
«Нет», - Лена пыталась проявить твердость, несмотря на панику.
«Прошу, дай мне подумать».
«Нет».
«Пойми, Лен! Это неизбежно. Теперь я ясно понимаю. И давным-давно надо было понять. Это же очевидно!»
«Ничего подобного».
Я вспомнила наш недавний разговор у постели больного Серёжу. Мы помирились, и я сказала, что не смогла бы от нее избавиться, и попросила прощения за то, что не могу дать ей больше. Это была не то чтобы ложь, а скорее… незаконченное предложение. Я действительно не могла дать ей больше, оставаясь в живых.
А вот Виктору я солгала. Я сказала ему, всего несколько секунд спустя, что не могу заставить себя перестать существовать. В контексте нашего разговора все так и было. Как исчезнуть здесь, внутри Лены, я не знала. Только не понятно, почему я тогда не заметила столь явную ложь, почему не разглядела такую простую вещь, которую ясно видела сейчас? Разумеется, я все это время знала… знала, как заставить себя перестать существовать.
Дело в том, что я просто не рассматривала подобную возможность, ведь это самое страшное предательство, какое только могла совершить Душа на планете Земля.
Как только люди узнают, что у меня есть ответ - ответ, ради которого они снова и снова убивали, - мне придется заплатить высокую цену.
«Анни, не смей!»
«Разве ты не хочешь освободиться?»
«Я бы не стала тебя просить, - сказала Лена после долгой паузы. - И не пошла бы на это ради тебя. И уж точно не ради Ищейки».
«Тебе и не нужно просить. Мне кажется, я сама бы вызвалась… рано или поздно».
«Почему?» - Мне показалось, Лена вот-вот всхлипнет.
Меня это тронуло. Я то думала, она обрадуется.
«Отчасти из-за них – из-за Виктора и Серёжи. Я могу дать им целый мир: все, что они хотят. Дать им тебя. Я бы, наверное, и сама это поняла… в один прекрасный день. Кто знает? Может, Виктор попросил бы. Ты же знаешь, я не могу ему отказать».
«Иен прав. Ты действительно готова на любые жертвы. Ты не знаешь меры, переходишь грань. Тебя нужно оградить от самой себя, Анни».
«Ах, Иен», - простонала я.
В груди кольнуло… У самого сердца. Как странно.
«Ты лишишь его целого мира. Всего, чего он хочет».
«Все равно у нас с Иеном в этом теле ничего не получится: как бы Иен меня ни любил, тело не ответит взаимностью».
«Анни, я… - Лена подыскивала слова. Я ожидала, что она обрадуется, во всяком случае, отговаривать не станет, а тут… - Я тебе не позволю. Ты намного важнее. В перспективе ты для них гораздо ценнее, чем я. Ты можешь помочь, спасти их. А я не могу. Ты должна остаться».
«Лен, я не вижу другого выхода. И как это я раньше не понимала! Конечно же, я должна уйти. Конечно же, должна вернуть тебя - тебе. Зря мы, Души, прилетели на эту планету. Выбор сделан, правильный выбор: я ухожу. Вы прекрасно справлялись до меня, справитесь и после. Ты столько всего от меня узнала о Душах - ты поможешь остальным. Разве ты не видишь? Это счастливый конец.
Именно так и должна закончиться эта история. Я дам им надежду. Дам им… нет, не будущее. Наверное, нет. Но хотя бы то, что от меня зависит. Все, что от меня зависит».
«Нет, Анни, нет».</p>
Лена разрыдалась, мысли ее стали бессвязными. Она так сильно горевала, что на глаза у меня навернулись слезы. Я понятия не имела… Она волновалась за меня почти так же сильно, как я за нее. Я и не догадывалась, что мы с ней любим друг друга. Даже если бы Виктор никогда меня об этом не попросил, даже если бы Виктора не было… Теперь, когда мне открылся этот путь, я не могла его не выбрать. Я слишком сильно ее любила.
Неудивительно, что процент успешных попыток в работе с сопротивляющимися носителями здесь, на Земле, столь ничтожен. Как только мы научились любить наших хозяев людей, надежды не осталось. Существовать, причиняя страдания любимым? Души так не умеют. Душа так жить не может.
Я перевернулась на спину и рассмотрела свое тело в свете звезд.
Грязные, исцарапанные руки казались мне прекрасными. Кожа смуглая, с красивым золотистым загаром; даже в тусклом свете она выглядела чудесно. Обгрызенные ногти гладкие и здоровые, с маленькими белыми полумесяцами у основания. Я пошевелила пальцами, наблюдая, как заработали мышцы и задвигались тонкие косточки. Я изогнула кисти и подняла их над головой: словно две темнокожие стройные танцовщицы закружились на фоне звездного неба.
Волосы отросли и почти доставали до плеч: Лене это понравится. Гостиничные шампуни и витаминные добавки за несколько недель вернули прядям шелковистость и блеск.
Я широко раскинула руки и почувствовала их силу - они могли цепляться за скалы, нести тяжелый груз, вспахать поле. Они были сильными и одновременно нежными. Они могли держать ребенка, обнять друга, любить… но это все не для меня. Я тяжело вздохнула, слезы потекли из глаз, скатились по вискам, закапали на волосы.
Я напрягла мышцы ног, почувствовала их силу. Захотелось оказаться в чистом поле и бежать, бежать, бежать… Припустить босиком по пашне, почувствовать под ступней теплую землю. Мчаться наперегонки с ветром, так чтобы волосы развевались за спиной. Танцевать под дождем, полной грудью вдыхая свежий запах.
Ступни медленно вытянулись в ритм дыханию. Носок внутрь и наружу, согнули и разогнули… Приятное ощущение.
Я коснулась лица кончиками пальцев - теплая, гладкая, нежная кожа. Как замечательно, что я верну Лене ее прежнее красивое лицо. Я закрыла глаза и разгладила веки.
Мне довелось жить во многих телах, но ни одно из них я не любила так, как это. Ни одно не желала так сильно. И конечно, именно от этого тела я должна отказаться.
<Какая ирония! Я засмеялась и сосредоточилась на своих ощущениях: крохотные пузырьки воздуха, клокоча, поднялись из груди к горлу. Смех был как свежий ветерок: он пронесся по телу, сметая тревоги, унося печаль. Почему у других видов нет столь простого и столь эффективного лекарства? По крайней мере, я ничего похожего не помнила.<
Я дотронулась до губ и вспомнила поцелуй Виктораа, поцелуй Иена… Не каждому доводилось целовать столько красивых тел. За свой недолгий срок я успела куда больше, чем многие.
Как мало я пожила! Около года - точно я не помнила.
Всего один короткий оборот зелено-голубой планеты вокруг неприметной желтой звезды. Самая короткая из всех моих жизней.
Самая короткая, самая важная, самая горестная.
Жизнь, которая навсегда определила мое «я» и привязала меня к одной звезде, к одной планете, к одной маленькой семье…
Еще немножко… что в этом такого?
«Да, - прошептала Лена. - Подожди еще немного».
«Никто не знает, сколько времени нам осталось», - прошептала я в ответ.
На самом деле я знала. Я точно знала, сколько времени у меня остается. И не могла позволить себе ждать. Мое время истекало. Все равно я уйду. У меня осталось слишком мало времени - нельзя терять его попусту. Я не могла изменить себе.
Вздох прокатился по всему телу - от ступней до ладоней. Я встала. Аарон и Брандт не будут ждать вечно. Пришла пора ответить еще на несколько вопросов. На этот раз вопросы предназначались доку.
Повсюду в пещерах меня встречали грустные взгляды, опущенные глаза. Я без труда проскользнула мимо. Никого не волновало, чем я занимаюсь, - разве что Джеба, Брандта и Аарона, а их тут не было.
Чистого поля и дождя в пещерах не нашлось, зато имелся длинный южный туннель. Нестись быстрее ветра не получилось из-за темноты, и я ограничилась легкой пробежкой. Приятно разогреть мышцы.
Я надеялась, что док окажется у себя, а если нет, я бы его дождалась.
Бедный док! Я знала, что он будет один, один одинешенек. С тех самых пор, как мы спасли Серёжу, док спал у себя в лазарете. Таня собрала вещи и переехала к матери, а док не хотел спать в опустевшей комнате.
Какая жгучая ненависть! Таня не могла простить мужу, что он помог мне вылечить Серёжу. Отдавшись ненависти, она гробила свое счастье, а заодно и счастье дока.
Таня и Мэгги с каждым днем отдалялись от остальных. Они словно никого не замечали, как когда-то не замечали меня. Интересно, изменится ли что нибудь с моим уходом, или эта парочка настолько закоснела в своей злобе, что надежды нет?
До чего идиотский способ тратить драгоценное время!
Впервые южный туннель показался мне слишком коротким. Не успела я пробежать и половины, как в арке, с которой начинались владения дока, тускло замерцал свет. Он был у себя.
Я перешла на шаг, не хотелось его пугать: еще подумает, что опять что-то стряслось. Но как только я, запыхавшись, появилась в дверном проеме, он испугался и выскочил из-за стола, выронив из рук книгу.
- Анни? Что случилось?
- Все в порядке, док, - успокоила я.
- Я кому нибудь нужен?
- Только мне. - Я улыбнулась.
Док становился в полушаге от меня. Тревога прошла, на лицо вернулось привычное, доброе выражение. Я с трудом вспомнила, как он выглядел всего мгновение назад.
- Ты человек слова, - начала я. Он собрался было ответить, но я жестом остановила его. - Хочу проверить, умеешь ли ты держать свои обещания.
Взгляд доктора вновь стал тревожным и немного смущенным. Я глубоко вздохнула.
- Я знаю, как осуществить то, ради чего ты отнял множество жизней. Знаю, как извлечь Душу из тела, не причинив вреда обоим. Разумеется, я это знаю. Нам всем приходится это выучить, на всякий случай. Однажды, когда я была Медведем, мне пришлось собственноручно выполнить срочное извлечение…
Я смотрела на дока, ожидая реакции. По мере того как приходило понимание, его глаза загорались любопытством.
- Зачем ты мне это рассказываешь? - наконец выдохнул он.
- Потому что… Я собираюсь поделиться с вами этими знаниями. - Я предостерегающе вскинула руку. - Но только если взамен ты дашь мне то, что мне нужно. Заранее предупреждаю: условия непростые, как для меня, так и для вас.
- Назови свои условия, - взволнованно сказал док.
- Пообещай, что вы сохраните жизнь Душам, которых извлечете. Дай мне слово - слово, обещание, клятву, как тебе угодно, - что вы обеспечите им безопасный переход в новую жизнь. Это сопряжено с определенной долей риска: придется раздобыть криоконтейнеры и пронести их на межпланетный корабль. Вы должны обеспечить им путевку в новый мир. Они не смогут вам навредить. К тому времени как они долетят до своей следующей планеты, на Земле сменится не одно поколение.
Смягчат ли мои условия чувство вины? Только если док меня не подведет. Я объясняла, а он напряженно думал. Я внимательно наблюдала за его лицом: доктор не рассердился, но в его глазах по-прежнему горел дикий огонек.
- Ты не хочешь, чтобы мы убивали Ищейку? - догадался он.
Я не ответила, потому что он не понял бы ответа - я хотела, чтобы ее убили. В том то и проблема. Я просто стала объяснять дальше.
- Она будет первой, чем-то вроде пробной попытки. Пока я здесь, мне важно убедиться, что вы все сделаете правильно. Я сама проведу первое извлечение. Как только Ищейка будет в безопасности, я вас научу.
- Как?
- На похищенных Душах. Как раньше. Я не могу гарантировать, что вернется человеческий разум. Я не знаю, можно ли вернуть стертое сознание. Проверим на Ищейке.
Док заморгал, переваривая услышанное.
- Пока ты здесь? Ты что, куда-то собираешься?
Я смотрела на него, дожидаясь, пока до него дойдет. Он непонимающе глядел на меня.
- Ты осознаешь, что я предлагаю? - прошептала я. Наконец в его глазах блеснуло понимание.
- И еще одно, док, - быстро сказала я. - Не отправляйте меня на другую планету. Мой дом здесь, только места для меня в нем нет. Поэтому… Да, некоторые рассердятся, но все же… Не говори им, если считаешь, что они будут мешать. Если нужно, соври. Но я хочу, чтобы меня похоронили рядом с Уолтером и Уэсом. Ты можешь это сделать для меня? Я не займу много места. - Я снова улыбнулась.
«Нет! - рыдала Лена. - Нет, не смей!»
- Нет, Анни! - потрясенно воскликнул док.
- Док, пожалуйста, - прошептала я и поморщилась: Лена возражала все громче. - Уэс и Уолтер не будут против.
- Я же не об этом! Анни, не проси, я не смогу тебя убить. Меня тошнит от смерти, я устал убивать друзей… - Голос дока сорвался.
Я положила руку ему на плечо.
- Люди умирают. Такова жизнь. – Что-то подобное говорил Кирилл. Ну ни странно ли? Я второй раз за ночь цитирую Кирилла!
- А как же Виктор и Серёжа? - приглушенным голосом спросил док.
- У них будет Лена. Они справятся.
- А Иен?
- Без меня ему будет лучше, - сказала я сквозь зубы.
Док покачал головой, протер глаза.
- Анни, мне нужно подумать.
- У нас мало времени. Они не будут ждать вечно.
- Я не об этом. Я согласен на твои условия. Только вот я вряд ли смогу тебя убить.
- Все или ничего, док. Решай. И… - Я вдруг поняла, что у меня есть еще одно требование. - Никому не говори о последней части нашего уговора. Никому. Таковы мои условия. Или ты их принимаешь, или сделка не состоится. Хочешь научиться извлекать Душу из человеческого тела?
Док снова покачал головой.
- Мне надо подумать.
- Ты уже знаешь ответ, док. Это то, что ты искал.
Он медленно качал головой, но мы оба знали, что выбор сделан.
- Я схожу за Виктором, - сказала я. - Быстренько съездим за криоконтейнерами. А ты останови остальных. Скажи… Скажи им правду. Скажи им, что я собираюсь помочь тебе извлечь Ищейку из этого тела.

Виктор и Серёжа с обеспокоенными лицами ждали меня у нас в комнате. Наверное, Виктор поговорил с Джебом.
- Ну что? - спросил Виктор, а Сетёжа вскочил мне навстречу и обхватил руками за пояс.
Я не знала, что им ответить.
- Виктор, мне нужна твоя помощь, - наконец сказала я.
Виктор стремительно вскочил. Серёжа встревоженно уставился на меня. Я отвела глаза - не было сил выдержать взгляд мальчика.
- Что сделать? - спросил Виктор.
- Я собираюсь устроить вылазку. Мне бы не помешали… лишние мускулы.
- С какой целью вылазка? - Голос его звучал напористо: Виктор уже переключился на рабочее настроение.
- По пути объясню. Времени в обрез.
- А можно мне с вами? - спросил Серёжа.
- Нет, - одновременно сказали мы с Виктором.
Серёжа насупился, разжал объятия и опустился на матрас. Он уткнул лицо в ладони и надулся. Я вынырнула из комнаты и только тогда решилась на него взглянуть. Я сгорала от желания сесть рядышком, обнять Серёжу покрепче и забыть обо всем.
Виктор последовал за мной по южному туннелю.
- Почему сюда? - спросил он.
- Я… - Если я попытаюсь соврать или уйти от ответа, он немедленно поймет. - Не хочется натыкаться на Дже ба, Аарона или Брандта.
- Почему?
- Еще не время с ними объясняться.
Виктор отреагировал спокойно, пытаясь понять смысл ответа.
- Не знаешь, где Лили? - сменила я тему. - Наверное, не следует оставлять ее одну. Она словно…
- С ней Иен.
- Это хорошо. Он добрый.
Иен поможет Лили - он именно то, что ей сейчас нужно. А кто поможет Иену, когда… Я помотала головой, отгоняя горькую мысль.
- С чего такая спешка? Что нужно?
Я вдохнула поглубже.
- Криоконтейнеры.
- Где их искать?
- Пустые криоконтейнеры складывают возле Лечебниц, где они и лежат, пока не понадобятся. Если прилетает больше Душ, чем улетает, остается излишек. Их никто не охраняет, и никто не заметит, если часть контейнеров исчезнет.
- Ты уверена? Откуда информация?
- В Чикаго я обратила внимание на длинные ряды крио контейнеров. Даже в крохотной Лечебнице в Тусоне был небольшой запас, в ящиках возле погрузчика.
- Если они были в ящиках, то как ты сумела определить…
- Ты до сих пор не заметил, что мы просто обожаем этикетки?
- Я в тебе не сомневаюсь, - сказал он. - Просто хотел убедиться, что ты все как следует продумала.
Я уловила подтекст.
- Продумала.
- Тогда давай побыстрее с этим покончим.
Души ошиблись, прилетев сюда. Люди заслужили свой мир. Вернуть его им я не могла, зато могла дать людям надежду. Если бы только знать, что они не будут жестоки!
Мне оставалось лишь положиться на дока и надеяться на лучшее. Наверное, стоило взять обещание еще с нескольких друзей - так, на всякий случай.
Я гадала, сколько человеческих жизней получится спасти. Сколько Душ… И только себя я спасти не могла.
Мы оба запыхались и громко дышали, но Виктор услышал мой тяжелый вздох и обернулся. Я не стала встречаться с ним взглядом и пристально смотрела под ноги.
Солнце еще не успело подняться над пиками восточных гор, хотя небо уже стало голубым. Мы нырнули в неглубокую пещеру, где был спрятан джип, раньше, чем первые лучи позолотили песок пустыни. Виктор схватил с заднего сиденья две бутылки с водой, кинул одну мне и уселся у стены. Он в два глотка осушил полбутылки, вытер рот тыльной стороной ладони и обратился ко мне:
- Придется подождать темноты.
Я глотнула из своей бутылки.
- Годится. Теперь им придется нас дождаться.
- Видел твою Ищейку. - Виктор внимательно наблюдал за мной. - Энергичная дамочка. Шумная. - Он шутливо закатил глаза. - Похоже, ее не устроили предоставленные удобства.
- Могло быть и хуже, - промямлила я и потупилась.
Как я ни старалась, мучившая меня ревность просочилась таки, прорвав оборону.
- Верно, - согласился он.
- Почему вы так к ней добры? - прошептала я. - Она же убила Уэса.
- Ну… ты сама виновата.
Я уставилась на Виктора, с удивлением заметив усмешку: он меня поддразнивал.
- Я?
- Им не хотелось выглядеть чудовищами. - Уголки губ Виктора чуть дрогнули. - Они пытались загладить свою вину, только слегка опоздали - и выбрали не ту Душу. Прости, я не догадался, что это… ранит твои чувства. Я думал, тебе понравится.
- Мне понравилось. - Я не хотела, чтобы кто-то еще страдал. - Доброта - это самое главное. Просто… - Я вздохнула поглубже. - Хорошо, что ты объяснил причину.
Они были добры ко мне, а не к ней. С плеч словно упал тяжелый груз.
- Не слишком то приятно осознавать, что ты целиком и полностью заслуживаешь называться чудовищем: уж лучше проявить доброту, чем мучиться угрызениями совести. - Он снова улыбнулся и зевнул. Я тоже зевнула.
- Долгая ночка выдалась, - сообщил он. - И следующая обещает быть такой же. Надо поспать.
Я обрадовалась. У Виктора, несомненно, накопилось много вопросов о предстоящей вылазке. К тому же он наверняка уже сопоставил некоторые факты. А мне не хотелось сейчас ничего обсуждать. Я растянулась на ровной полоске песка возле джипа. Виктор лег рядом, совсем рядом - пристроился сзади и прижался ко мне всем телом.
- Вот… - Он просунул ладонь мне под щеку, приподнял мою голову с земли и подложил свою руку вместо подушки. Вторая рука легла мне на талию.
- Спасибо, - ответила я, придя в себя от неожиданности.
Он зевнул. Я почувствовала тепло его дыхания на шее.
- Отдыхай, Анни.
Крепко держа меня (в объятиях? - другого названия я подобрать не могла), Виктор быстро заснул. Я попыталась расслабиться под его теплой рукой, но это получилось не сразу. Его объятие навело меня на размышления, как много он уже понял. Надоедливые мысли крутились и путались в голове. Виктор был прав - ночь выдалась долгой. Только не для меня: оставшиеся мне дни и ночи пролетят как минуты…
…И в следующее мгновение меня разбудил Виктор. Тесную пещерку заливал тусклый оранжевый свет. Закат.
Виктор помог мне подняться на ноги. Молча мы поели и выпили остатки воды. Лицо Виктора было серьезным и сосредоточенным.
- Все еще торопишься? - спросил он, когда мы залезли в джип.
Нет. Мне хотелось, чтобы время остановилось.
- Да. - Какой смысл откладывать?
Если мы протянем слишком долго, Ищейка и ее тело погибнут, и передо мной встанет тот же самый выбор.
- Тогда поедем в Финикс. Вряд ли на нас обратят внимание. Им и в голову не придет, что людям могут понадобиться криоконтейнеры. Зачем они нам?
Вопрос был отнюдь не риторический, и я чувствовала, что Виктор снова на меня смотрит. Я не повернула головы, продолжая глядеть прямо перед собой.
Поездка в Финикс вышла короткой, хотя Виктор и старался не превышать скорость. Время пролетело, словно Земля стала вращаться быстрее. Мы влились в поток транспорта, двигаясь по шоссе, которое опоясывало раскинувшийся на равнине город. С дороги я увидела больницу. Мы пристроились за одной из машин, не спеша свернули на подъездную дорогу и въехали на основную парковку.
- Куда теперь? - спросил Виктор сухо.
- Посмотрим, можно ли отсюда подъехать к служебному входу. Контейнеры обычно хранят неподалеку от зоны разгрузки.
Виктор медленно вел машину. Души входили и выходили из Лечебницы, некоторые были одеты в медицинскую униформу. Целители. На нас никто не обращал внимания.</p>
Дорога шла вдоль тротуара, а затем поворачивала на север, огибая больничный комплекс.
- Смотри, «Для грузового транспорта». Нам сюда.
Между невысокими зданиями больничного комплекса и служебным гаражом находился склад, где разгружали фургоны с медицинским оборудованием и лекарствами. Я внимательно изучила сложенные в складских отсеках ящики: каждый был промаркирован.
- Не останавливайся… на обратном пути прихватим парочку. Смотри: «Заживление», «Охлаждение»… А это что-то незнакомое - «Спокойствие»?
Все лекарства были подписаны и не охранялись. Когда меня не станет, моя семья сможет обеспечить себя всем необходимым. «Когда меня не станет» - эта фраза, казалось, сопровождала каждую мою мысль.
- Здесь разгружают занятые контейнеры, а пустые хранят где то неподалеку… А! Вон там, с другой стороны, целый ангар.
Виктор на прежней скорости свернул к торцу здания. Он вдруг тихонько засопел.
- В чем дело? - спросила я.
- Смотри ка. - Он мотнул головой в сторону вывески над зданием: «Родильное отделение».
- Понятно, - улыбнулась я. - Что ж, теперь ты знаешь, где искать.
Он сверкнул глазами и снова переключился на дорогу.
- Придется подождать. Похоже, они уже заканчивают.
Виктор сделал еще один круг вокруг больницы и припарковал машину в дальней части большой стоянки, в стороне от огней. Он заглушил мотор, откинулся на спинку сиденья и взял меня за руку. Я знала, что сейчас последует вопрос, и постаралась подготовиться.
- Анни?
- Да?
- Ты собираешься спасти Ищейку?
- Да.
- Потому что это правильный поступок? - попытался угадать он.
- И поэтому тоже.
Он помолчал.
- Значит, ты знаешь, как извлечь Душу, не повредив тело? - Сердце екнуло, и я нервно сглотнула.
- Да. Однажды мне пришлось применить эти знания на практике. Не здесь.
- Где? Расскажи, пожалуйста.
Эту, одну из лучших моих историй, динамичную, захватывающую, я по очевидным причинам никогда не рассказывала людям. Да, Серёже бы понравилось… Я вздохнула и начала вполголоса. Рассказ былнебольшим, но Виктор внимательно меня слушал.
В окнах больницы горел свет, мелькали чьи-то силуэты. Виктор сидел, разинув рот, и не сводил с меня глаз.
Это и впрямь была одна из моих лучших историй. Надо бы взять с Лены обещание: пусть расскажет ее Серёже, когда меня не…
- Как думаешь, контейнеры разгрузили? - быстро спросила я. - Давай побыстрее закончим и вернемся домой.
Виктор ошеломленно посмотрел на меня и согласно кивнул.
- Да, давай побыстрее закончим. После этого, что тебе стоит утащить несколько неохраняемых ящиков? Скукотища!

Мы втащили трофеи через южный вход, хотя это и означало, что до рассвета нам нужно успеть перепрятать джип. Я понятия не имела, представляет ли Ищейка, что ее ждет, но опасалась, что она заподозрит неладное, услышав шум у главного входа, и убьет себя и человека носителя. Из головы никак не шла рассказанная Джебом история про одного из пленников, который упал замертво - мозг носителя превратился в кашицу, хотя внешне не было заметно никаких повреждений.
В лазарете док готовился к операции. На раздвинутом столе установили пропановый светильник - самый яркий из доступных источников света. Скальпели поблескивали в неярких голубоватых лучах солнечной лампы. От всех этих приготовлений мне стало дурно - вспомнился тот день, когда руки дока покрывала серебристая кровь.
- Ну наконец-то! - с облегчением произнес он.
Док беспокоился за нас так же, как волновались и остальные всякий раз, когда кто нибудь покидал пещеры.
- Мы тебе подарок принесли! - Виктор протиснулся следом и, сияя, протянул коробку доку, ярлыком вверх.
- «Заживление»! - радостно вскрикнул док. - Сколько удалось раздобыть?
- Два ящика. А еще обнаружился новый способ пополнять наши запасы; Анни больше не придется себя калечить.
Док пристально на меня посмотрел. Наверное, мы с ним подумали об одном: «Вовремя, потому что Анни здесь больше не будет».
- Достали криоконтейнеры? - спросил он, понизив голос.
Виктор покосился на меня - он уловил и взгляд дока, и витающее в воздухе напряжение.
- Да, - ответила я. - Десять штук. Больше не поместилось в машину.
Пока я говорила, Виктор дернул за тянущуюся за ним веревку. Послышался звук осыпающегося камня, и к ногам Джареда упала вторая коробка «Заживления», а следом и контейнеры. Контейнеры, созданные из вещества, неизвестного на Земле, звякали как металл. Пустые криоконтейнеры можно было спокойно тащить по камням: их конструкция предусматривала куда более серьезные нагрузки. Теперь контейнеры поблескивали на полу пещеры - ни вмятин, ни царапин.
Док отвязал веревку и покрутил контейнер в руках.
- Десять? - Похоже, количество его удивило. Интересно, доктор считал, что десять - слишком много или слишком мало? - Как их использовать?
- Очень просто. Я покажу.
Док кивнул, не спуская пытливых глаз с чужеродного устройства. Я чувствовала на себе взгляд Виктора, но нарочно смотрела только на дока.
- Как там Джеб, Брандт и Аарон? - спросила я. Док перехватил мой взгляд.
- Они… согласны на твои условия.
- Точно? - Мне все еще не верилось. - Я покажу тебе, как обращаться с контейнерами, но сначала мне надо знать наверняка…
- Я понял, - кивнул док.
Виктор непонимающе смотрел на нас.
- Что ты ему сказала? - осторожно поинтересовался док.
- Что я собираюсь спасти Ищейку. - Я повернулась к Виктору, старательно избегая его взгляда. - Док обещал мне, что, если я покажу, как провести разделение, извлеченные Души будут в целости и сохранности отправлены на новую планету, в новую жизнь. Никаких убийств.
Виктор задумчиво кивнул, и его внимание переключилось на дока.
- Я согласен на эти условия и прослежу, чтобы остальные их выполняли. Я так понимаю, у тебя есть план, как переправить Души с планеты?
- Это просто, не опаснее того, что мы делали сегодня ночью. Только в обратном порядке: не забирать контейнеры, а осторожно вернуть на место.
- Ладно.
- Ты… продумала расписание? - Док пытался говорить равнодушно, но в голосе проступало нетерпение: он вовсе не стремился поскорее меня убить, просто хотел быстрее получить новые знания.
- Нужно отогнать на место джип, - спохватился Виктор. - Подождите, не начинайте без меня.
- Конечно, Витя, - согласился док.
- Я быстро. - Виктор скрылся в туннеле. В этом я не сомневалась.
Мы с доком помолчали.
- Ты не сказала ему… про Лену? - спросил док.
Я покачала головой.
- Кажется, он сам понимает, к чему все идет. Наверное, разгадал мой план.
- Не до конца. Он бы не позволил…
- Его никто не будет спрашивать, - перебила я. - Все или ничего.
Док вздохнул, помолчал минуту и посмотрел в сторону главного входа.
- Пойду поговорю с Джебом, готовься пока.
Он взял со стола флакон хлороформа. Я не сомневалась, что у Душ имелись препараты получше. Пока я здесь, надо выяснить, какие именно.
- Кто в курсе?
- Все те же: Джеб, Аарон и Брандт. Они хотят присутствовать.
Меня это не удивило - Аарон с Брандтом никогда мне не доверяли.
- Больше никому пока не говори, ладно?
Док кивнул и растворился в темном коридоре.
Я села у стены, подальше от подготовленной койки, - скоро придет и моя очередь занять это ложе. Пытаясь отвлечься от мрачных мыслей, я вдруг поняла, что не слышала Лену, с тех пор как… Когда она в последний раз со мной говорила? Во время сделки с доком? Я почувствовала запоздалое удивление: сегодня ночью, когда Виктор обнял меня возле джипа, она не отреагировала…
«Лена?» - Нет ответа.
Не так, как в прошлый раз. Повода для паники не было. Я отчетливо ощущала Лену у себя в голове, но… Почему она не отвечает? Что она задумала?
«Лен? Что происходит?» - Нет ответа.
«Ты сердишься? Прости за то, что было возле джипа». - Это нечестно, я ведь ничего не делала…
Она раздраженно меня перебила:
«Хватит, а? Ничего я не сержусь. Оставь меня в покое».
«Почему ты со мной не разговариваешь?» - Нет ответа.
Я надавила сильней, уловить ее мысли. Она попыталась меня оттолкнуть, отгородиться стеной, но в стене зияли прорехи - Лена слишком долго не пользовалась подобной защитой, и я без труда разгадала ее план.
«Ты в своем уме?» - Я старалась обращаться к Лене спокойно.
«В некотором роде», - огрызнулась она.
«Думаешь, если ты заставишь себя исчезнуть, это меня остановит?»
«А как тебя еще остановить? Есть идея получше?»
«Лен, я тебя не понимаю. Ты что, не хочешь их вернуть? Не хочешь снова быть с Виктором? С Серёжей?»
«Да, но… я не могу… - Она мучительно боролась с очевидностью ответа. - Анни, я не могу позволить тебе умереть. Это выше моих сил».
Я ощутила глубину ее боли, и слезы сами навернулись на глаза.
«Я тоже тебя люблю, Лен. Пойми, для нас обеих тут слишком мало места. В этом теле, в этих пещерах, в их жизнях…»
«Неправда!»
«Слушай, даже не пытайся себя уничтожить! Потому что, если я почувствую неладное, то заставлю дока вытащить меня сегодня же. Или Виктору нажалуюсь. Только представь, как он отреагирует. - Я представила за нее и улыбнулась сквозь слезы. - Помнишь? Он сказал, что пойдет на все, лишь бы ты осталась». - Я вспомнила обжигающие поцелуи в коридоре… подумала о других поцелуях и ночах из ее воспоминаний, и мое лицо вспыхнуло.
«Это удар ниже пояса».
«Зато подействовало».
«Я не сдамся».
«Я тебя предупредила. Больше никакой игры в молчанку».
Мы подумали о других, менее болезненных вещах. Например, куда мы отправим Ищейку.
Конечно же, у нас не оставалось времени на сказки, потому что начали возвращаться остальные. Виктор управился очень быстро - наверное, просто отогнал джип на северный склон и оставил там под нависающим краем скалы. Он торопился, и потому вернулся через главный вход. До меня донеслись приглушенные, серьезные голоса. Я поняла, что Ищейка с ними - начинался первый этап моей смерти.
«Нет».
«Следи внимательно. Ты будешь им помогать, когда меня не…»
«Нет!»
На самом деле я знала, что Лена меня послушается, ей просто не нравилась моя обреченность.
Виктор внес Ищейку в комнату, остальные вошли следом. Аарон и Брандт держали оружие наготове - на случай, если Ищейка притворяется: ну как вдруг вскочит и накинется на них, размахивая крошечными кулачками.
Джеб с доком шли сзади. Лукавый взгляд Джеба был устремлен на меня - проницательный старик наверняка догадывался о многом.
Я сосредоточилась на ближайшей задаче.
Виктор на удивление бережно уложил безвольное тело Ищейки на койку. Еще недавно это бы меня задело, но теперь даже показалось трогательным: он делал это ради меня, компенсируя недоданную мне нежность.
- Док, где «От боли»?
- Сейчас принесу.
Интересно, каким станет лицо Ищейки, когда носитель получит свободу? Сохранится ли хоть что нибудь? Опустеет ли тело, или прежняя хозяйка заявит свои права? Почувствую ли я прежнее отвращение, когда из знакомых глаз на меня посмотрит другое сознание?
- Вот, держи. - Док вложил баночку мне в руку.
- Спасибо.
Лекарство быстро растворилось во рту Ищейки.
- Виктор, переверни ее на живот, пожалуйста, - попросила я.</p>
В тишине слышалось ровное дыхание Ищейки и напряженные вздохи мужчин. Кто-то переступил с ноги на ногу, под подошвой хрустнул песок. Я почти физически ощущала на коже их взгляды.
Я нервно сглотнула и как можно спокойнее сказала:
- Док, мне нужно «Заживление», «Очистка», «Замазка» и «Разглаживание».
- Вот, пожалуйста.
Я сдвинула жесткие черные волосы Ищейки с розового шрамика у основания черепа.
- Док, может быть, ты сделаешь разрез? Я… не хочу.
- Без проблем.
На соседней койке док выставил в ряд белые цилиндрики лекарств и подошел ко мне. Отблеск скальпеля, мелькнувшего в ярком свете, упал мне на лицо.
- Подержи ее волосы, вот так.
Я отвела пряди со смуглой шеи.
- Жалко, нельзя помыть руки, - пробормотал себе под нос док.
- Ничего страшного. У нас есть «Очистка».
- Знаю, - вздохнул он.
На самом деле доктору нужен был привычный порядок, который помогал очистить голову от лишних мыслей и сосредоточиться.
- Какой длины должен быть разрез? - Док медлил, держа скальпель в дюйме от ее кожи.
Я чувствовала теплое дыхание над ухом: остальные теснились позади, стараясь разглядеть получше, но при этом не коснуться нас с доктором.
- Длины шрама достаточно.
- Точно? - засомневался док.
- Да… Ой, погоди ка.
Док отступил.
Я поняла, что начала не с того. Руки дрожали - я же ничего не смыслила в ремесле Целителей… Не отрывая взгляда от тела Ищейки, я попросила:
- Виктор, принеси мне один из контейнеров.
- Конечно.
До меня донесся звук его шагов, а затем глухой металлический лязг - выбранный Виктором контейнер стукнулся о соседние.
- Что теперь?
- Видишь круг на крышке? Нажми на него.
Послышалось тихое гудение: криоконтейнер ожил. Мужчины забормотали и зашаркали, отодвигаясь подальше от незнакомого устройства.
- Хорошо. Там сбоку должен быть переключатель… точнее, что-то вроде диска. Нашел?
- Да.
- Поверни его вниз, до конца.
- Хорошо.
- Каким цветом горит лампочка на крышке?
- Она… Из фиолетовой становится… голубой. Горит голубым.
Я вздохнула. Контейнеры работают.
- Отлично. Открой крышку и жди.
- Как?
- Там, чуть ниже, защелка.
- Нашел.
Щелчок - и механизм зажужжал.
- Холодно.
- А то.
- Как он работает? Где источник питания?
- Я знала ответ, когда была Пауком, - вздохнула я. - Теперь забыла. Док, приступай. Я готова.
- Ну, с Богом! - прошептал док, точным, почти изящным движением надрезая кожу.
Кровь потекла из разреза, собираясь на полотенце, заранее подложенное доком.
- Чуть глубже. Под самый край.
- Да, вижу. - Док волновался.
Сквозь красноту проглядывало серебро.
- Хорошо. А теперь подержи волосы.
Док быстро скользнул на мое место. Он идеально соответствовал своему Призванию. Из него бы вышел отличный Целитель.
Я не скрывала от него своих действий - все равно без объяснений их ему не повторить. Аккуратно проведя по гребню крохотного серебряного существа, я почти полностью погрузила палец в теплое отверстие на шее носителя, отыскала передние щупики и ощутила натяжение прочных нитей, уходящих в мозг. Я осторожно просунула подушечку под серебристое тельце, нащупала передний сегмент и продвинула палец дальше, вдоль густого сплетения натянутых нитей, мимо крохотных, не больше булавочной головки, пучочков. Углубившись примерно на треть, я остановилась. Можно было бы сосчитать все двести семнадцать соединений, но это займет слишком много времени. Есть другой способ. Мои пальцы ласково прикоснулись к крохотному гладкому выступу, который отличал это сплетение от остальных - скорее бусинка, чем булавочная головка. Легкими массирующими движениями я надавила. Души не понимают насилия - только ласку.
- Расслабься, - выдохнула я.
И хотя Душа меня не слышала, она послушалась: натяжение ослабло, нити провисли, скользнули, поспешно возвращаясь в крохотное тельце, которое слегка набухло, вбирая их в себя. Всего несколько ударов сердца - и процесс закончился. Я задержала дыхание, чувствуя, как под моими пальцами трепещет, рвется на свободу Душа. Я позволила ей подняться повыше, а затем нежно обхватила и подняла крохотное, хрупкое тельце - серебристую мерцающую кроху, влажную от крови, которая быстро стекала с гладкой поверхности.
Прекрасная Душа, имени которой я так и не узнала, серебристой волной колыхалась на моей ладони… очаровательная пушистая ленточка, которая вызвала во мне почти материнскую нежность: я не могла ненавидеть Ищейку в этой форме.
- Сладких снов, кроха, - шепнула я.
Док уже сыпал «Разглаживание» на соединенные края раны лежащей перед нами незнакомки. Из нас вышла хорошая команда: одна занимается Душой, другой - телом. Каждый при деле.
Док поднял на меня полные радости и удивления глаза.
- Поразительно, - прошептал он. - Невероятно!
- Молодец, - тихонько прошептала я.
- Как думаешь, когда она проснется? - спросил док.
- Сколько хлороформа она вдохнула?
- Немного.
- Что ж, посмотрим, здесь ли она. Придется подождать…
Виктор бережно поднял безымянную женщину на руки, перевернул и уложил на соседнюю койку. Его нежность меня не трогала. Она предназначалась не мне, а человеку, Лене…
Док пощупал ей пульс, заглянул под веки, посветил фонариком в безжизненные глаза и проверил реакцию на свет. Свет не отразился от зрачков, не ослепил дока. Они с Джаредом обменялись долгими взглядами.
- Получилось… - негромко произнес Виктор.
- Да, - согласился док.
Я не заметила, как рядом возник Джеб.
- Ловко ты это, - шепнул он.
Я пожала плечами.
- Малость не по себе?
Я не ответила.
- Да, детка. Мне тоже. Мне тоже.
У меня за спиной Аарон с Брандтом возбужденно перебивали друг друга. Уж кто-кто, а они то точно чувствовали себя прекрасно.
- Надо сказать остальным!
- Ты только представь…
- Давай сходим за…
- Пошли, я готов…
- Далеко собрались? - одернул Брандта Джеб. - Пока этот криоконтейнер в целости и сохранности не окажется на пути в космос, никаких операций по извлечению Душ. Верно, Анни?
- Верно, - подтвердила я и покрепче прижала к груди контейнер.
Брандт и Аарон угрюмо переглянулись.
Я решила, что нужно обзавестись союзниками. У меня были только Виктор, док и Джеб. И пускай они обладали здесь наибольшим влиянием, дополнительная поддержка мне бы не помешала. Пора поговорить с Иеном… Не только с Иеном, разумеется, но с ним - в первую очередь. Внутри все сжалось, сердце заныло. С тех пор как я оказалась среди людей, мне приходилось делать много неприятных вещей, но ни разу еще мне не было так горько и больно. Даже решение выменять мою жизнь на жизнь Ищейки - а оно далось нелегко - оказалось проще принять, потому что я понимала: в перспективе так будет лучше для всех. Необходимость мучительного, невыносимого прощания с Иеном заслоняла перспективу. Хотелось найти хоть какой нибудь способ уберечь Иена от боли. Способа не существовало.
Хуже этого было только предстоящее прощание с Виктором, которое разбередит раны и разорвет сердце - потому что Виктор боли не почувствует. Он обрадуется, а если и пожалеет обо мне, то лишь самую малость.
Что же касается Серёжи… я решила, что за меня с ним попрощается Лена.
- Анни! - резко окликнул меня док, склонившийся над койкой незнакомки.
Крохотная смуглая рука, недавно безжизненно свисавшая с края, сжалась в кулак.
- Аа! - раздался стон.
Знакомый голос Ищейки…
Комната погрузилась в тишину. Все смотрели на меня, словно я лучше всех разбиралась в реакциях людей.
Не выпуская из рук криоконтейнер, я подтолкнула дока локтем.
- Поговори с ней, - прошептала я.
- Ээ… Привет? Вы меня слышите… мисс? Вы в безопасности. Вы меня понимаете?
- А-ах! - застонала девушка.
Ее глаза распахнулись и быстро нашли лицо дока. Судя по виду, дискомфорта она не испытывала - «От боли» по прежнему творило чудеса. Взгляд черных, как оникс, глаз заметался по комнате. Незнакомка заметила меня, узнала, нахмурилась и посмотрела на дока.
- Что ж, приятно снова вернуть свою голову, - сказала она ясным громким голосом. - Спасибо.

Носителя Ищейки звали Лэйси - нежное, мягкое, женственное имя. Лэйси. Как и размеры, оно не подходило хозяйке. Все равно что назвать питбуля Пушком.
Лэйси была не менее голосистой, чем Ищейка, и такой же занудной.
- Вы уж простите, что вам приходится меня выслушивать. - Как будто у нас был выбор! - Я столько лет провела взаперти! Кричала, кричала, но никто меня не слышал. Столько всего накопилось!
Да уж, повезло нам. Я была почти рада, что скоро покину это место. Заодно выяснилось, что я по-прежнему испытывала к ней отвращение, хотя теперь из глаз Ищейки на меня смотрело другое сознание. Потому что, как оказалось, большой разницы в характере Ищейки и ее носителя не было.
- Вот поэтому мы тебя и невзлюбили, - заявила Лэйси в первую же ночь, продолжая говорить о себе во множественном числе. - Как только она поняла, что ты слышишь Лену, совсем как она - меня, Ищейка перепугалась. Она подумала, что ты догадаешься о ее сокровенной тайне. - Лэйси хрипло хихикнула. - У нее не получалось заткнуть мне рот, поэтому она и стала Ищейкой: надеялась, что это ей поможет. А потом она попросила, чтобы ее прикрепили к тебе следить, как ты справляешься. Она ревновала: ну не дура ли? Ей хотелось быть сильной, как ты. Мы вообще прибалдели, когда Лена вроде как победила. Только мне кажется, на самом деле победила ты. А что ты здесь делаешь? Почему помогаешь мятежникам?
Я неохотно объяснила, что мы с Леной подружились. Лэйси это не понравилось.
- Почему? - спросила она.
- Лена добрая.
- Но почему она подружилась с тобой?
«По той же причине».
- Лена говорит, что по той же самой причине.
- Мозги ей промыла, да? - фыркнула Лэйси.
«Ух ты, да она похуже, чем первая».
«Да уж, - согласилась я. - Теперь понятно, почему Ищейка так себя вела: постоянно таскать в голове эту дамочку - занятие не из приятных».
Лэйси не нравилась не только я.
- Вы что, не могли найти места получше, чем эти пещеры? Тут же грязно. Может, какой нибудь дом? То есть как это, по двое в комнате? Какое еще расписание? Не понимаю. Мне что, придется работать? Нет, мне кажется, это вы не понимаете…
На следующий день Джеб устроил ей обычную экскурсию, сквозь зубы объясняя, как мы тут живем. Мы с Иеном и Серёжей обедали на кухне, Джеб провел Лэйси мимо и выразительно посмотрел на меня, словно спрашивая, почему я не позволила Аарону ее пристрелить.
Лэйси сопровождали толпы народу: всем хотелось собственными глазами увидеть чудо. Похоже, мало кого волновал ее «трудный» характер - Лэйси везде встречали с распростертыми объятиями. Я ощутила укол ревности. Но ревновать было глупо - Душа не способна ревновать к человеку. Лэйси олицетворяла собой надежду. Ее приняли в семью, и Лэйси пробудет здесь еще долгое время после того, как меня не станет.
«Повезло тебе», - саркастически прошептала Лена.
Поговорить с Иеном и Серёжей о случившемся оказалось куда проще - ни тот, ни другой, пусть и по разным причинам, ничего не заподозрили и не догадывались, что мне придется уйти.
Серёжа, в отличие от остальных, относился к нам с Леной как к единому целому. Своим юным, открытым умом он воспринял существование двух личностей в одном теле как факт. Для него мы были двумя людьми. Он, так же как и я, чувствовал присутствие Мел. Он не скучал по ней, зная, что она рядом, и не задумывался о необходимости нашего разделения.
Однако я совершенно не представляла себе, почему не догадался Иен. Может быть, его захватили открывшиеся перед человечеством возможности, перемены, которые ожидали сообщество людей? Если раньше они думали, что рано или поздно их поймают, то теперь появился способ вернуться. Иену казалось естественным, что я спасла Ищейку - это соответствовало его представлениям обо мне. Возможно, верным представлениям. Или же у Иена просто не было времени подумать, осознать всю очевидность происходящего, потому что его отвлекли - и, вдобавок, разозлили.
- Давно надо было его прибить, - бушевал Иен, пока мы собирали вещи, готовясь к вылазке. Моей последней вылазке… Я старалась об этом не думать. - Нет, лучше бы мама утопила его сразу после рождения!
- Он же твой брат.
- Не напоминай. Мне и так хреново.
Все злились на Кирилла. Губы Виктора были сжаты в тонкую сердитую линию, а Джеб чаще, чем обычно, поглаживал ружье. Джеб с нетерпением готовился к рейду: намечалась его первая вылазка со времени моего здесь появления, и он хотел увидеть космодром вблизи. Но из-за Кирилла мы все оказались под угрозой. Джеб решил остаться в пещерах и теперь ходил мрачнее тучи.
- Торчи здесь теперь с этой… - бормотал он себе под нос, в очередной раз полируя ствол ружья (Джеб был не в восторге от нового члена нашего сообщества). - Опять все пропущу!
Все знали, где находится Кирилл. Как только до него дошло, что Ищейка чудесным образом трансформировалась в девушку Лэйси, он выскользнул через задний ход. Вместо того чтобы собрать отряд единомышленников и требовать казни Ищейки, Кирилл как сквозь землю провалился. В его отсутствие Джеб быстро приструнил всех недовольных, а я не расставалась с контейнером и спала чутко, положив его под голову вместо подушки. Вскоре выяснилось, что джипа нет на месте, и Иен логически связал пропажу машины с исчезновением Кирилла.
- Он поехал за Джоди! - простонал Иен.
Надежда и отчаяние. Я дала им первое, Кайл обеспечил второе. Неужели из-за него все пойдет прахом?
Виктор и Джеб хотели отложить вылазку до тех пор, пока не выяснится, что с Кириллом все в порядке - на это ушло бы дня три, если Джоди все еще жила в Орегоне.
Но я торопилась: люди с любопытством разглядывали серебристый контейнер у меня в руках, перешептывались. Чем дольше я держала здесь Ищейку, тем реальнее был шанс, что ее кто нибудь прикончит. Я радовалась, что он не догадывается о моих планах - хоть на время, но это спасало его от боли.
Приходилось спешить, на случай, если Кирилл все испортил. Мы отправились в Месу, юго-восточный пригород Финикса, где находился космодром и несколько Лечебниц. То, что нужно: я хотела дать моим людям как можно больше, пока я тут. Если нам удастся захватить Целителя, то его памятью сможет воспользоваться освобожденный носитель - такой человек разбирался бы в лекарствах, знал бы, как их применять, и владел бы информацией о том, где хранятся запасы. Доку бы это понравилось. Я представляла себе, сколько у него накопилось вопросов.
Но сначала мы отправились на космодром.
- На каждом корабле написано название рейса, - объяснила я своим спутникам, затаившимся в темном кузове. - Так вот, это важно. Нам не нужны корабли, которые летят на планету Летучих мышей или на планету Водорослей - эти планетные системы находятся слишком близко, за десять лет можно долететь туда и вернуться на Землю. Планета Цветов расположена дальше всех, на полет к Дельфинам, Медведям или Паукам уйдет не меньше века. Вот эти планеты и нужно выбирать. - Я медленно подъезжала поближе к аппаратам. - Это легко. Здесь много разного транспорта, и нас не заметят. О! Грузовик с контейнерами! Виктор, помнишь, мы видели такой же в больнице? Там человек на погрузчике… Он их сгружает… - Я поехала еще медленнее, пытаясь разглядеть получше. - Да, вот на этот корабль. Прямо в открытый люк. Сейчас сделаю круг и вернусь, как только он окажется внутри корабля. - Я наблюдала за происходящим в зеркало заднего вида. Возле трубы, соединявшей верх корабля с терминалом, висела табличка. Я улыбнулась, прочитав слово задом наперед. Пунктом назначения этого корабля была планета Цветов. Словно по заказу.
Грузчик скрылся внутри, и я развернула фургон.
- Приготовьтесь! - Я остановилась под цилиндрическим крылом соседнего гигантского корабля, всего в трех четырех ярдах от грузовика с контейнерами.
«Я тебя не подведу, сама прослежу за всем. А может, ты все-таки передумаешь нас покидать?»
«Спасибо, Лен!»<
Пришлось сделать над собой усилие и не оборачиваться на открытый люк, в котором исчез мужчина. Я бережно поставила контейнер в верхний ряд, к сотням таких же.
- Прощай, - прошептала я. - Удачи тебе на следующей планете.
Стараясь не срываться на бег, я направилась обратно к фургону.
Когда я выезжала из-под большого корабля, в фургоне все притихли. У меня бешено колотилось сердце, но я медленно развернула машину и поехала обратно. В зеркале заднего вида отражался по-прежнему пустой люк. Вскоре корабль скрылся из виду - грузчик так и не появился.
Иен забрался на пассажирское сиденье.
- Кажется, ничего сложного.
- Повезло со временем. В следующий раз вам, возможно, придется ждать дольше.
Иен взял меня за руку.
- Ты наш талисман. Теперь, когда она в безопасности, тебе легче?
- Да.
Он вздрогнул, уловив неожиданную фальшивую нотку в моем голосе. Я не стала смотреть ему в глаза.
- А теперь - за Целителями…
Всю дорогу до небольшой Лечебницы Иен молчал.
В итоге мне даже не пришлось заходить внутрь. На парковке два Целителя среднего возраста садились в машину. Мужчина и женщина в сиреневой форме собирались ехать домой - видно, их смена закончилась. Автомобиль стоял у торца здания. Рядом никого не было.
- Мой друг в фургоне… Я не знаю, что с ним!
Целители мгновенно бросились на помощь, и я поспешила открыть заднюю дверцу. Иен обошел фургон, Виктор приготовил хлороформ… Дальше смотреть я не стала.
- Прости, Анни. Я знаю, как тебе тяжело… - Иен взял меня за руку.
- Да.
Он сжал мне пальцы, не представляя, как мне тяжело, и по каким - очень разным - причинам.
- Все прошло хорошо. Из тебя вышел отличный талисман.
Да, оба задания выполнены без сучка без задоринки, все прошло как по маслу. Судьба меня подгоняла.
Иен свернул обратно на шоссе. Через несколько минут вдали показалась знакомая яркая вывеска. Я вздохнула поглубже и вытерла глаза.
- Иен, можно тебя кое о чем попросить?
- Все, что пожелаешь.
- Хочу бургер.
- Да запросто, - рассмеялся Иен.
Мы заехали на парковку, поменялись местами, и я подъехала к окошку приема заказов.
- Ты что будешь? - спросила я Иена.
- Ничего. Дай покайфовать: хоть посмотрю, как ты делаешь что-то для себя. В кои то веки.
Я не улыбнулась. Для меня это было чем-то вроде последнего обеда приговоренного. Я больше никогда не покину пещеры.
- Виктор, а ты?
- То же, что и ты, только двойную порцию.
В итоге я заказала три чизбургера, три пакетика картошки и три клубничных коктейля. Мы с Иеном снова поменялись местами, чтобы я могла спокойно поесть, пока он ведет машину. Я обмакнула хрустящую картофельную соломинку в клубничный коктейль.
- Фу! - скривился Иен.
- Попробуй. Это вкусно. - Я предложила ему обильно смоченную коктейлем палочку.
Он пожал плечами, отправил угощение в рот и разжевал.
- Интересно…
Я рассмеялась.
Лена тоже считала, что это гадость, поэтому то я и выработала эту привычку: давилась, но ела. Как вспомню… я же из кожи вон лезла, чтобы ее позлить. Смешно. На самом деле я не особо проголодалась, просто захотелось напоследок оживить в памяти знакомый вкус и запах. Иен доел за мной половинку чизбургера.
Домой мы добрались без происшествий, не заметили никаких признаков наблюдения или Ищеек.
Я робко улыбнулась товарищам: Труди, Джефри, Хиту и Хайди. Настоящих друзей оставалось все меньше - нет больше Уолтера и Уэса, Лили куда то пропала… Мне взгрустнулось. Может быть, мне не хотелось жить на этой печальной планете, где так много потерь? Может, лучше небытие?
Меня расстроила еще одна деталь - пустяк, конечно, но все же… Люсина, Рид и Виолетта стояли рядом с Лэйси и оживленно болтали. Ей доверяли.
Мы направились прямиком к южному туннелю. Виктор с Иеном пыхтели, пригнувшись под весом Целителей. По лицу Иена струился пот: Целитель мужчина весил немало. Джеб разогнал собравшихся у входа в пещеру и присоединился к нам.
Док ждал нас в больнице, рассеянно потирая руки. Казалось, время летит все быстрее. Горела самая яркая лампа. Целителям дали «От боли» и ничком уложили на койки. Виктор обучил Иена обращению с контейнерами. Иен поморщился, когда из контейнера повеяло леденящим холодом. Док разложил лекарства рядком и со скальпелем в руке склонился над женщиной.
- Анни? - спросил он.
Сердце мучительно сжалось.
- Док, ты клянешься? Все мои условия? Поклянешься жизнью?
- Клянусь. Я выполню все твои условия, Анни. Клянусь жизнью.
- Виктор?
- Да. Больше никаких убийств, никогда.
- Иен?
- Анни, я их защищу ценой собственной жизни.
- Джеб?
- Это мой дом. Любой, кто нарушит наш договор, будет изгнан.
Я кивнула, к глазам подступили слезы.
- Ладно. Давайте покончим с этим.
Глаза дока вновь загорелись: он занялся разрезом. Наконец внутри показался серебряный блеск, и доктор быстро отложил скальпель.
- Что теперь?
Я положила свою ладонь поверх его.
- Вдоль заднего гребня… Чувствуешь? Нащупай очертания сегментов. Чем ближе к передней части, тем меньше они становятся. Так, на конце ты нащупаешь три… бугорка. Нащупал?
- Да, - выдохнул он.
- Хорошо. Это внешние щупики. Начинай от них. Теперь очень нежно просунь палец под тельце. Найди ряд сплетений нитей - они натянуты, как провода.
Док кивнул.
- А теперь мягко потри, по направлению к тельцу. Легонько помассируй.
В голосе дока вдруг появились визгливые, панические нотки.
- Оно шевелится.
- Значит, ты все делаешь правильно. Дай ему время убрать щупики. Подожди, пока оно немного расслабится, а потом бери.
- Хорошо. - Голос дока дрожал.
Я потянулась к Иену.
- Дай мне руку.
Пальцы Иена сплелись с моими. Я сложила его ладонь лодочкой и потянула поближе к тому месту, где проходила операция.
- Дай Душу Иену… Пожалуйста, осторожнее.
Из Иена выйдет превосходный ассистент - кто еще с такой нежностью отнесется к моим родственникам, когда меня не станет?
Док опустил Душу на раскрытую ладонь и тут же занялся человеческим телом.
Иен смотрел на серебристую ленточку, трепещущую в его руке, и его лицо не выражало гадливости - скорее изумление. Я наблюдала за ним, и в груди разливалось тепло.
- Она красивая, - удивленно прошептал он.
Независимо от его чувств ко мне, он наверняка ожидал увидеть паразита, многоножку, монстра. Он не подготовился к красоте.
- Я тоже так думаю. Давай ка запустим ее в контейнер.
Иен на секунду задержал Душу в ладони, словно пытаясь запечатлеть в памяти ощущения, а потом с трогательной нежностью отпустил ее в холод.
Виктор защелкнул крышку контейнера. У меня словно гора с плеч свалилась: дело сделано, время менять решение прошло. Я больше не сомневалась: когда меня не станет, эти четверо позаботятся об извлеченных Душах не хуже меня.

- Элизабет? - спрашивала я. - Энн? Карен? Как тебя зовут? Ну же. Я знаю, ты помнишь.
Тело Целительницы безвольно обмякло на койке. Прошло много времени - я точно не знала, сколько. Всю ночь я провела на ногах. С рассветом док убрал брезент с потолка, и теплые лучи солнца падали сквозь отверстия в потолке, ласкали кожу. Я подвинула безымянную женщину, чтобы свет не раздражал ей глаза, легонько коснулась ее лица и убрала со лба шелковистые каштановые с проседью волосы.
- Джули? Бриттани? Анжела? Патриция? Как же тебя зовут? Поговори со мной, пожалуйста!
Док тихонько похрапывал на одной из коек в темном углу лазарета, остальные давно ушли. Кто-то отправился хоронить мужчину, которого мы потеряли. Я содрогнулась, вспомнив его недоуменный вопрос и как вдруг погасли его глаза.
- Мэри? Маргарет? Сьюзан? Джилл?
Все ушли, оставив меня со спящим доком и телом женщины, а в воздухе по прежнему витало напряжение: женщина не просыпалась, хотя действие хлороформа давно прошло. Незнакомка дышала, сердце билось, но все попытки дока пробудить ее окончились ничем. Может, было слишком поздно? Мы ее потеряли? Она умерла? Умерла, как тело мужчины? Может, все они умерли и их давно нет? Может, остаются только редкие исключения вроде Мела ни и Лэйси - непокорные бунтари да крикливые, вздорные создания? Может, носитель Ищейки - аномалия? Вернется ли Мелани, как вернулась Лэйси, или… или даже это под вопросом?
«Я не ушла. Я здесь», - возразила Лена. Она тоже устала.
«Да, ты здесь. И ты здесь останешься», - пообещала я.
Я со вздохом возобновила попытки. Попытки, обреченные на неудачу?
- Я знаю, у тебя есть имя, - сказала я женщине. - Ребекка? Александра? Оливия? Или что попроще… например, Джейн? Джин? Джоан?…
«Лучше, чем ничего, - хмуро думала я. - По крайней мере, я подсказала им, что делать, если их поймают. Хотя бы бунтарям да баламутам помогла».
Этого было недостаточно.
- С тобой каши не сваришь! - Я обхватила руку незнакомки обеими ладонями и принялась растирать. - Хотя бы попробуй, ладно? Моим друзьям и так несладко. Давай их порадуем? И Кирилл еще пропал… Мы же не сможем всех эвакуировать, а тебя оставить тут. Я знаю, ты хочешь помочь. Они ведь твоя семья, понимаешь? Люди, как и ты. Хорошие люди. Ну, в большинстве своем хорошие. Тебе понравятся!
Мягко очерченное лицо оставалось безучастным, сознание не возвращалось. Она была красива неброской красотой - аккуратный овал лица, правильные черты. Лет сорок пять, не старше: застывшие черты не позволяли определить точнее.
- Ты им нужна, - умоляла я. - Ты можешь им помочь, ведь ты столько всего знаешь! Док совсем выбился из сил. Док хороший. Ты ведь была Целителем, а значит, в тебе наверняка осталась толика сострадания. Думаю, тебе понравится док. Тебя зовут Сара? Эмили? Кристин?
Я погладила нежную щеку. Никакой реакции! Я снова взяла ее безвольную руку. Сквозь трещины в высоком потолке было видно синее небо. Мысли блуждали.
- Интересно, как они поступят, если Кайл не вернется. Сколько они будут прятаться? Придется ведь искать новый дом, а это непросто, ведь людей много. Хотела бы я им помочь, только как?… Может быть, они смогут остаться… А вдруг у Кайла все получится?
Я горько рассмеялась, подумав о его шансах. Кирилл не отличался осторожностью. Наверное, пока все не устаканится, я еще поживу. Если Ищейки устроят облаву, людям пригодятся мои не вызывающие подозрений глаза. Может, даже придется остаться надолго - эта мысль грела сильнее, чем яркие лучи полуденного солнышка. Я поблагодарила Кайла за спешку и сумасбродство. Сколько времени пройдет, прежде чем можно будет с уверенностью сказать, что опасность миновала?
- Интересно, здесь случаются морозы? Я почти забыла, каково это - мерзнуть. А если пойдет дождь? Наверняка иногда здесь бывают дожди! Тут столько дыр в крыше, нас же зальет. И где тогда спать? - Я вздохнула. - Может, когда нибудь я выясню сама. Хотя вряд ли. Разве тебе не интересно? Ни капельки? Если проснешься, узнаешь ответы на все вопросы. Мне вот интересно. Может, Иена спросить? Представляю, как здесь все изменится… Забавно. Лето же не может длиться вечно.
Мои мысли витали где-то далеко, уносясь от лежащей на койке женщины в страну под названием «Меланхолия», где в последнее время я стала привычным гостем.
И вдруг пальцы незнакомки шевельнулись. Это едва заметное движение застало меня врасплох. Я уставилась на нее… Видимо, померещилось: ее рука по-прежнему была безжизненной, лицо ничего не выражало. Ну точно, показалось.
- Я упомянула что-то интересное? О чем я говорила? - быстро размышляла я, глядя на ее лицо. - О дожде? Или о переменах? Перемены… Тебя ведь ждут большие перемены, верно? Только сперва желательно проснуться.
Лицо оставалось бесстрастным, рука не двигалась.
- Значит, перемены тебя не интересуют. Что ж, не могу тебя винить. Я тоже не хочу, чтобы произошли перемены. Ты как я? Тоже хочешь, чтобы лето не кончалось?
Не следи я пристально за ее лицом, и не заметила бы, как легонько дрогнули веки.
- Значит, тебе нравится лето? - с надеждой спросила я. Ее губы затрепетали. - Лето?
Рука задрожала.
- Значит, вот как тебя зовут: Лето! Лето, да? Красивое имя.
Рука сжалась в кулак, губы разомкнулись.
- Возвращайся, Лето. Я знаю, ты можешь! Послушай меня. Открой глаза, Лето.
Она заморгала.
- Док! - окликнула я. - Док! Проснись!
- Что случилось?
- Кажется, она приходит в себя. Не спи, Лето! Ты можешь. Я знаю, это сложно… Лето, Лето, Лето. Открой глаза.
Она поморщилась - от боли?
- Принеси «От боли», док. Быстрее.
<Женщина сжала мою руку, ее глаза распахнулись. Сперва взгляд не желал фокусироваться, блуждая по залитой солнцем пещере. До чего странным и непривычным, наверное, показалось ей это место!
- Все будет хорошо, Лето. Ты поправишься. Лето, ты меня слышишь?
Ее взгляд метнулся ко мне, зрачки сузились, она уставилась на меня, отпрянула и завертелась на койке, словно ища выход. Низкий, хриплый, полный ужаса крик сорвался с ее губ.
- Нет, нет, нет! - кричала она. - Не надо больше!
- Док!
Доктор стоял по другую сторону койки, как на операции.
- Все в порядке, мэм, - заверил он. - Вас здесь никто не обидит.
Женщина зажмурилась и прильнула к тонкому матрасу.
- Кажется, ее зовут Лето. Док окинул меня взглядом.
- Анни, глаза, - выдохнул он.
Солнечный свет падал мне на лицо.
- Оо! - Я выпустила ее руку.
- Пожалуйста, не надо, - взмолилась женщина. - Хватит!
- Шшш, - прошептал док. - Лето? А я - док. Тебя не тронут. Все будет хорошо.
Я скользнула в тень.
- Не называйте меня так! - всхлипывала женщина. - Это ее имя! Не мое! Не произносите его!
Я ошиблась с именем!
«Ты не виновата. Девушку вполне могли звать Лето», - возмутилась Лена.
- Не будем, - пообещал док. - А как тебя зовут?
- Я… я не знаю, - завыла она. - Что случилось? Кем я стала? Не заставляйте меня быть кем-то другим!
Она заметалась на койке.
- Успокойся. Все будет хорошо, обещаю. Отныне ты всегда будешь собой и вспомнишь свое имя. Память вернется.
- Кто ты? - воскликнула женщина. - Кто она? Она… Она такая, как я была раньше. Я видела ее глаза.
- Я доктор, можно док. Я человек, так же как и ты. Видишь? - Он повернул лицо к свету и моргнул. - Мы - это мы. Здесь много людей. Они с удовольствием с тобой познакомятся.
Она снова задергалась.
- Люди! Я боюсь людей!
- Нет, не боишься. Та… личность, что находилась прежде в твоем теле, боялась людей. Она была Душой, помнишь? А теперь вспомни, что происходило до нее? Ты была человеком, и ты снова им стала.
- Я не помню своего имени, - в ужасе проговорила она.
- Ничего, память к тебе вернется.
Я поспешила по коридору за помощью. В большой пещере горел свет - странно, потому что голосов я не услышала. Обычно сперва доносились голоса, а потом уже появлялся и свет. В самый разгар дня на огороде наверняка кто-то был - или хотя бы проходил мимо.
Яркое полуденное солнце освещало совершенно пустую пещеру. Свежие темно зеленые усики мускусных дынь казались темнее пересохшей земли. Бочка полна воды, меж грядок валялись шланги, но огород никто не поливал.
Я прислушалась. В огромной пещере стояла мертвая, зловещая тишина. Куда все подевались? Может, эвакуацию провели без меня? Я ощутила внезапный приступ паники. Нет, дока бы ни за что не бросили! Захотелось кинуться обратно по темному туннелю, проверить, не исчез ли док вслед за остальными.
«Дурочка, без нас они никуда не уйдут - ни Виктор, ни Серёжа, ни Иен не позволят нас бросить».
«Ты права. Пойдем посмотрим на кухне?»
Я вприпрыжку побежала по безмолвному коридору, тревожась все больше и больше, потому что по прежнему слышала только громкий стук в висках. Возможно, у меня просто разыгралось воображение. Ну конечно, должна же я слышать хоть какие то звуки. Надо успокоиться.
Кухня тоже оказалась пустой. На столах стояли тарелки с недоеденным обедом: арахисовое масло, остатки свежего хлеба, яблоки, банки с теплой газировкой. Желудок напомнил о себе: сегодня я ничего не ела, но почти не ощущала голода. Страх был намного сильнее.
«Что если… все эвакуировались, а мы просто не успели?»
«Нет! - вздохнула Лена. - Нет, мы бы что-нибудь услышали! Кто-нибудь сказал бы… Нас бы все искали. Без нас не ушли бы, не может этого быть».
«Может, они сейчас нас ищут».
Я развернулась и бросилась к выходу, вглядываясь в каждую тень. Нужно предупредить дока и побыстрее отсюда выбираться.
«Нет! Они не могли уйти!»
Серёжа, Виктор… Их лица ясно стояли передо мной, словно запечатленные на внутренней поверхности век. Лицо Иена… Я добавила к образам Лены свои: Джеб, Труди, Лили, Хит, Джефри.
«Мы их вернем, - пообещала я. - Выследим по одному и вернем! Я не позволю отнять у меня семью!»
Если у меня и оставались сомнения, в этот миг я их отбросила. За все мои жизни я не чувствовала такой решимости и злобы. Я заскрежетала зубами. И тут из коридора донесся долгожданный шум голосов. Я затаила дыхание, прильнула к стене, скользнула в тень и замерла, прислушиваясь.
«В пещере с огородом. Слышно по эху».
«Похоже, их много».
«Да. Только твои или мои?»
«Наши или чужие», - поправила она.
Я кралась по коридору, стараясь держаться в тени. Теперь голоса звучали отчетливее, и некоторые показались нам с Леной знакомыми. Что бы это значило? Сколько времени понадобится опытной Ищейке, чтобы провести введение?
У входа в большую пещеру я наконец разобрала голоса. У меня словно гора с плеч свалилась: точно такой же гул я слышала в день моего появления в пещерах - гул рассерженных, кипящих от ярости голосов.
Разговаривали люди. Судя по всему, вернулся Кирилл.
Я выскочила на свет, и облегчение смешалось с болью: облегчение, потому что мои люди были в безопасности, а боль… Раз Кирилл благополучно вернулся, значит…
«Анни, ты все равно им нужна. Куда больше, чем я».
«Лен, я не сомневаюсь, что найду тысячу причин остаться. Всегда найдется повод».
«Тогда останься».
«Чтобы ты была моей пленницей?»
Мы перестали спорить, вовлеченные в общую суматоху. Кайл вернулся. Я сразу же его заметила: на голову выше остальных, он стоял лицом ко мне, прижатый к стене разъяренной толпой. Шумели все вокруг, кроме самого виновника. Выражение лица Кайла было просящим, примирительным. Он развел руки в стороны, словно пытаясь кого то или что то заслонить.
- Успокойтесь, ладно? - Густой бас Кирилла перекрыл царившую вокруг какофонию. - Витя, отойди, ты ее пугаешь!
Мелькнули темные волосы - незнакомое лицо с испуганными черными глазищами выглядывало из-за его плеча.
Виктор, побагровевший от возмущения, находился ближе всех к Кайлу. Ни дока, ни Джеба видно не было.
Серёжа повис у Виктора на руке, пытаясь удержать. Иен скрестил руки на груди, напряг плечи. Толпа сердито гудела: люди напирали сзади, перекрикивали друг друга.
- О чем ты думал?
- Как только наглости хватило?
- Мог бы и не возвращаться.
Посреди толпы, рядом с Мэгги, виднелась яркая шевелюра Тани. С тех пор как мы с доком вылечили Джейми, мать и дочь почти не принимали участия в жизни сообщества, и странно было видеть их в гуще событий.
«Это из-за драки, - догадалась Лена. - Нет, ну ты посмотри: когда все радовались, они нос воротили, а как склока - тут как тут».
Я подумала, что она, вероятно, права… Как печально…
До меня донесся визгливый голос: Лэйси тоже нападала на Кирилла.
- Анни? - Голос Кирилла снова разнесся над гулом, взгляд его голубых глаз был прикован ко мне. - Вот ты где! Помоги мне, пожалуйста…

Джеб выступил откуда то из укромного уголка и расчистил мне путь, орудуя ружьем, как посохом, - он расталкивал людей в стороны, словно пастух, который разгоняет стадо овец.
- Хватит, - осадил он тех, кто еще жаловался. - У вас еще будет возможность задать ему трепку. У каждого будет. Давайте сперва разберемся с главным. Уйди с дороги, говорю!
Таня с Мэгги поджали губы и, бросая на Кирилла испепеляющие взгляды, потихоньку стали пробираться к выходу. Скорее всего, причиной тому послужило мое появление.
Последними Джеб сдвинул с дороги Иена и Виктора. Проходя мимо, я коснулась их рук, надеясь хоть немного их успокоить.
- Ладно, Кирилл, - сказал Джеб, похлопывая стволом ружья по ладони. - Не пытайся найти оправданий, ты сам прекрасно понимаешь, что их нет. Даже не знаю, выгнать тебя или пристрелить, чтоб не мучился.
Из-под локтя Кирилла выглянуло маленькое личико - побледневшая смуглая кожа, приоткрытый от ужаса ротик, слезы в темных глазах, длинные черные локоны. Под черным зернышком зрачка тускло блеснуло серебро.
- Давайте ка все успокоимся! - Джеб повернулся, опустил ружье - и внезапно все стало выглядеть так, словно он охранял Кирилла и маленькое личико за его спиной. Джеб сверкнул глазами. - Кирилл привел гостью, а вы ее до смерти напугали. Где ваше гостеприимство, люди? А теперь выметайтесь отсюда и займитесь чем нибудь полезным. Мускусные дыни засыхают, не мешало бы полить.
Ворчащая толпа медленно разошлась, многие уже остыли, успокоились - вроде ничего особенного и не произошло. Люди привыкли.
Кто пошел доедать обед, кто отправился на поливку огорода, кто залег досыпать… Вскоре рядом со мной остались лишь Иен и Серёжа. Джеб окинул сердитым взглядом нашу троицу и открыл было рот, чтобы повторить приказ, но тут Иен взял меня за одну руку, а Серёжа - за другую. На мое запястье, над рукой Серёжи, легла широкая ладонь… Виктора.
Джеб пожал плечами и повернулся к нам спиной.
- Спасибо, Джеб, - сказал Кирилл.
- Заткни свой паршивый рот, Кирилл. Если ты еще хоть что-то вякнешь, баран недоделанный, я тебя пристрелю.
За спиной у Кирилла тихонько захныкали.
- Ладно, Джеб. Оставь свои угрозы на потом, а? Она и так перепугана до смерти. Ты же помнишь, как реагировала Анни.
С этими словами Кирилл мне улыбнулся… Вот уж чего я не ожидала.
Он посмотрел на девушку, что пряталась у него за спиной, и я впервые увидела в глазах у Кайла нерастраченную нежность.
- Видишь? Это Анни, я тебе про нее рассказывал. Она нам поможет, вот увидишь. Она тебя в обиду не даст, Саша, и я тоже.
Девушка казалась миниатюрной, но ее округлые формы говорили о зрелости. Она подняла на меня испуганные глазищи. Кирилл обнял ее за талию, и Сага прильнула к своему защитнику.
- Кирилл прав… - Вот уж никогда не думала, что такое скажу! - Я не дам тебя в обиду. Тебя зовут Саша? - мягко спросила я.
Взгляд женщины метнулся к лицу Кирилла.
- Все в порядке. Анни можно доверять. Она такая же, как ты.
В глазах Джеба вспыхнуло неистребимое любопытство.
- Я тоже была Медведем, Саша, - сказала я, стараясь, чтобы она почувствовала себя еще чуточку уютнее. - Там меня называли Странницей.
- Да. Я много раз слышала эту историю.
- Тебе нравилось на планете Туманов, Саша? - быстро спросила я: не хотелось вдаваться в подробности моей истории. - Ты была счастлива?
Ее лицо скривилось; глаза, неотрывно смотревшие на Кирилла, наполнились слезами.
- Прости… - Я взглянула на Кирилла, ища объяснений.
Он погладил ее по плечу.
- Не бойся, тебя не обидят. Я же обещал.
- Мне здесь нравится, - прошептала она едва слышно. - Я хочу остаться.
От ее слов у меня комок подкатил к горлу.
- Знаю, Саша, знаю. - Кирилл нежно прижал ее лицо к своей груди.
У меня защипало глаза, Джеб прокашлялся, а Саша подскочила и съежилась. Представляю, в каком состоянии ее нервы: Души не выносят насилие и агрессию.
Когда-то давно Виктор допрашивал меня и поинтересовался, похожа ли я на другие Души. Так вот, ни я, ни моя Ищейка не походили на остальных, а Саша - воплощение самой сущности нашего мягкого, робкого вида. Мы брали не силой, а числом.
- Прости, Саша, нечаянно получилось, - сказал Джеб. - Пожалуй, нам лучше отсюда уйти.
Несколько человек отирались у входов в туннели, глазея на нас. Под строгим взглядом Джеба Рид и Люсина юркнули в коридор, ведущий на кухню.
- Пойдемте ка лучше к доку, - со вздохом добавил Джеб, грустно взглянув на перепуганную маленькую женщину: ему так хотелось послушать новые истории!
- Правильно! - Кирилл крепко обхватил Сашу за тонкую талию и повел к южному туннелю.
Я пошла следом, увлекая за собой остальных. Джеб остановился и легонько подтолкнул Серёжу прикладом ружья.
- А почему ты не на занятиях?
- Ох, дядя Джеб, пожалуйста! Пожалуйста! Я не хочу пропустить все интересное.
- Живо в класс.
Серёжа жалостливо посмотрел на меня, но Джеб был абсолютно прав: мальчику не стоило это видеть. Я покачала головой:
- Попроси Труди зайти в лазарет. Доку нужна ее помощь.
Серёжа понурился. Виктор взял меня за руку.
- Я всегда пропускаю самое интересное, - простонал Серёжа, поворачивая в другую сторону.
- Спасибо, Джеб, - сказала я.
- Не за что.
Длинный туннель казался темнее, чем обычно: фигурка идущей впереди женщины словно излучала страх.
- Все хорошо, - шептал ей Кирилл. - Никто тебя не обидит, я с тобой.
Кто этот странный человек, занявший место Кирилла? Ему глаза проверяли? Неужели все это время Кайл прятал столько пронзительной нежности внутри своего злобного тела? Наверное, это из-за близости Джоди. А как по-доброму он относится к скрывающейся внутри Душе! Я полагала, что он на такое не способен.
- Как Целитель? - спросил меня Виктор.
- Она пришла в себя перед самым вашим приходом, - сказала я.
Все облегченно вздохнули.
- Только она очень напугана и не понимает, где находится, - предупредила я. - Она не помнит, как ее зовут. Док с ней работает. Думаю, она еще больше перепугается, когда увидит вас. Постарайтесь не шуметь и ходите тихонько, хорошо?
- Да, да, - зашептали голоса из темноты.
- Кстати, Джеб, может, спрячешь ружье? Она все еще побаивается людей.
- Ээ… Хорошо, - согласился Джеб.
- Побаивается людей? - прошептал Кирилл.
- Мы же злодеи, - ответил ему Иен, сжимая мою ладонь.
Я пожала его пальцы, радуясь его прикосновению. Сколько еще мне осталось ощущать тепло человеческой ладони? Когда я в последний раз пройду по этому туннелю? Может быть, сейчас?
«Нет, еще рано», - прошептала Лена.
Внезапно меня охватила дрожь; рука Иена снова сжалась, и рука Виктора тоже. Какое-то время мы шли молча.
- Кирилл, - робко позвала Саша. - Я не хочу возвращаться к Медведям.
- И не надо. Выберешь другое место.
<- Но я хочу остаться тут.
- Нет. Прости, Саша.
<Ее дыхание вдруг сбилось. Я радовалась, что мы идем в темноте - никто не видел слез, которые катились по щекам. Обе мои руки были заняты - и слезы капали мне на футболку.
Вот и конец туннеля. Из лазарета лился солнечный свет, отражаясь от танцующих в воздухе пылинок. Внутри бормотал док.
- Очень хорошо, - говорил он. - Думай о деталях. Ты вспомнила адрес, значит, скоро вспомнишь имя, ведь так? Как ты? Не больно?
- Осторожно, - прошептала я.
Кирилл остановился у края арки - Саша по-прежнему цеплялась за его руку - и пропустил меня вперед. Я тяжело вздохнула и шагнула внутрь.
- Привет, - тихо поздоровалась я.
Женщина посмотрела на меня и тихо вскрикнула.
- Все в порядке, - успокоила ее я.
- Это Анни, - напомнил док.
Док сидел рядом с безымянной незнакомкой, держа руку на ее плече.
- Это Душа, - тревожно зашептала женщина.
- Да, но она друг.
Женщина недоверчиво меня разглядывала.
- Док? У нас тут еще посетители? Можно им зайти?
Док посмотрел на женщину.
- Это мои друзья, люди, которые живут здесь, мои соседи. Ни один из них ни за что не причинит тебе вреда. Можно они войдут?
- Ладно, - осторожно кивнула женщина.
- Это Иен, - сказала я, пропуская Иена вперед. - Виктор, Джеб… - Один за другим они входили в лазарет и становились рядом со мной. - А это Кирилл и… гм… Саша.
Глаза дока полезли на лоб.
- Есть и другие? - прошептала безымянная женщина.
Док прокашлялся, пытаясь взять себя в руки.
- Да. Нас тут много. Все… ну, почти все… люди, - добавил он, глядя на Сашу.
- Сейчас подойдет Труди, - сказала я доку. - Может, у нее получится… подыскать помещение для Саши.
- Неплохая мысль, - кивнул док, все еще не сводя удивленных глаз с Саши.
- Кто такая Труди? - прошептала женщина.
- Она очень милая. Она о вас позаботится.
- Она человек или такая же, как эта? - Безымянная женщина кивнула в мою сторону.
- Человек.
Кажется, это ее успокоило.
- Ох! - воскликнула Саша, не спуская глаз с криоконтейнеров, временного пристанища Целителей.
Контейнеры стояли посреди стола дока, индикаторы на крышках тускло светились красным. На полу у стола валялись семь пустых контейнеров. Из глаз Саши брызнули слезы, и она уткнулась в грудь Кириллу.
- Я не хочу улетать! Я хочу остаться с тобой! - проскулила она на ухо своему великану, которому, похоже, всецело доверяла.
- Я знаю, Саша. Прости.
Саша разрыдалась.
Я сглотнула подступившие слезы, подошла к Саше и погладила по ее черным кудряшкам.
- Кирилл, мне нужно с ней поговорить, - пробормотала я.
Он кивнул и отстранил от себя цепляющуюся за него девушку.
- Нет, нет, - взмолилась она.
- Не волнуйся, - успокоила я. - Он никуда не денется. Я просто задам тебе несколько вопросов.
Кирилл подтолкнул Сашу ко мне, и она вцепилась в меня. Я отвела ее в дальний угол комнаты, как можно дальше от безымянной женщины, чтобы наш разговор не напугал незнакомку. Кирилл пошел следом, не отходя ни на шаг. Мы сели на пол, лицом к стене.
- О господи! - пробормотал Кирилл. - Я не знал, что все так выйдет. Хреново то как.
- Как ты ее нашел? - спросила я. Рыдающая девушка не отреагировала, когда я задала вопрос Кириллу; она просто продолжала плакать у меня на плече. - Что случилось? Почему она в таком состоянии?
- Ну, перед тем как поехать в Портленд, я решил поискать ее в Лас-Вегасе. Понимаешь, Джоди была очень близка с матерью, а Дорис жила в Лас-Вегасе. Я посмотрел на вас с Виктором и Серёжей и подумал, что, может, она там, даже если она больше не Джоди. И я оказался прав - они все жили в старом доме Дорис, вся семья: Дорис, ее муж Уоррен - правда, у них были другие имена - и Саша. Я следил за ними весь день, пока не стемнело. Саша осталась в старой комнате Джоди одна. Как только все заснули, я прокрался в дом, схватил Сашу, перекинул ее через плечо и выпрыгнул в окно. Я думал, она начнет кричать, и понесся к джипу как угорелый. Только она не закричала, а наоборот, затихла. Я испугался, что будет… ну, как с тем парнем, которого мы как-то поймали. Помнишь, тебе же рассказывали?
Я поморщилась - у меня были воспоминания посвежее.
- Поэтому я сбросил ее с плеча, а она сидит и смотрит на меня своими глазищами. Даже не пискнула. Я отнес ее в джип. Хотел связать, но… жалко ее стало. Она все равно не пыталась убежать. Так что я просто усадил ее в машину и повез. Она долго долго на меня смотрела, а потом и говорит: «Ты Кирилл», а я ей: «Ага, а ты кто?» - и она мне сказала свое имя. Ну, в общем… - Кирилл прокашлялся и продолжил рассказ: - Я думал, она меня испугается. Ничего подобного. Мы с ней разговорились. Оказывается, она обрадовалась, что я приехал.
- Он мне все время снился, - шепнула мне Саша. - Каждую ночь. Я надеялась, что Ищейки его найдут, - я так по нему скучала… Когда я его увидела, я решила, что это просто сон.
Я громко сглотнула. Кирилл провел рукой по ее щеке.
- Она славная девочка, Анни. Надо найти для нее самую лучшую планету.
- Об этом я и хотела ее спросить. Саша, где ты жила?
В лазарет пришла Труди, зазвучали приглушенные приветствия, но мы не обращали внимания на всеобщее оживление. Мне хотелось посмотреть, что происходит, а вместо этого приходилось сосредотачиваться на плачущей Душе.
- Только здесь и пять жизненных циклов на планете Медведей. Но здесь мне нравится больше. Я и четверти срока тут не прожила!
- Знаю. И понимаю тебя, поверь. А есть другие места, которые ты бы хотела посетить? Планета Цветов, например? Там хорошо, я там была.
- Я не хочу быть растением, - пробубнила она мне в плечо.
- Пауки… - Я тут же осеклась: планета Пауков для Саши не годилась.
- Я устала от холода. И мне нравятся цвета.
- Я знаю, - вздохнула я. - Я не была Дельфином, но говорят, там здорово. Цвет, подвижность, семья…
- Они же далеко. Пока я туда долечу, Кирилл… Он… - Она икнула и снова зарыдала.
- А другие места? - настаивал Кирилл. - У вас же много разных планет.
Труди разговаривала с безымянной женщиной - я постаралась не вслушиваться. Пусть люди побеспокоятся о себе сами.
- Планет много, но наши корабли летают только на некоторые, - сказала я, качая головой. - И, Саша, прости, но нам придется отослать тебя далеко. Ищейки разыскивают моих друзей, а ты сможешь указать им дорогу.
- Я и дороги то не знаю, - ревела она. Мое плечо насквозь промокло от ее слез. - Он мне глаза завязал.
Кирилл смотрел на меня, словно ожидал, что я вот вот сотворю чудо, и все само собой разрешится. Он ждал волшебства - вроде тех лекарств, которыми я вылечила Серёжу. Но я знала, что и чудеса, и счастливые сказки кончились - по крайней мере, для Душ.
Я грустно посмотрела на Кирилла.
- Есть только Медведи, Цветы и Дельфины, - сообщила я ему. - Еще Огненный мир… но туда я ее не отправлю.
Девушка содрогнулась, услышав это название.
- Не переживай, Саша. Тебе понравятся Дельфины. Они хорошие. Вот увидишь, тебе понравится.
Всхлипы усилились.
- Саша, я должна тебя спросить о Джоди, - со вздохом продолжила я.
Кирилл замер.
- Что? - промямлила Санни.
- Она еще внутри? Ты с ней разговариваешь?
Саша хлюпнула носом и посмотрела на меня.
- Я не понимаю, о чем ты…
- Она когда-нибудь с тобой говорила? Ты читала ее мысли?
- Ее? Моего тела? Ее мысли? У нее их нет. Теперь тут я.
Я кивнула.
- Все плохо? - прошептал Кирилл.
- Пока не знаю. Но, вероятно, ничего хорошего.
Кирилл прищурился.
- Сколько ты уже здесь, Саша?
Она наморщила лобик.
- Кирилл, сколько прошло? Пять лет? Шесть? Ты исчез перед тем, как я вернулась домой.
- Шесть, - ответил он.
- А сколько тебе лет? - спросила я.
- Двадцать семь.
Я удивилась: она выглядела такой юной… Неужели она на шесть лет старше Лены?!
- Почему это так важно? - спросил Кирилл.
- Точно не знаю. Просто, похоже, чем дольше носитель пробыл человеком, тем больше шансов, что… память восстановится. У тех, кто основную часть своей жизни прожил человеком, больше воспоминаний, больше связей, их больше лет называли правильным именем… Не знаю.
- Двадцати одного года достаточно? - спросил он, в его голосе сквозило отчаяние.
- Мы это выясним.
- Это нечестно, - хныкала Саша. - Почему я не могу остаться? Ты же остаешься!
Я сглотнула.
- Да, это было бы нечестно. Но я не остаюсь, Саша. Мне тоже придется покинуть это тело, и очень скоро. Может быть, мы даже полетим вместе.
Пусть думает, что я полечу вместе с ней к Дельфинам. К тому времени как раскроется правда, у Саши будет другой носитель, с другими эмоциями, не имеющими никакого отношения к человеку, который сидит сейчас передо мной… Возможно. В любом случае, будет уже слишком поздно.
- Я должна уйти, так же как и ты. Я тоже верну свое тело.
Ровный, твердый голос Иена разорвал тишину, как удар хлыста.
- Что?!