|
Молодая жена
|
|
| Dulce | Дата: Вторник, 01.11.2011, 18:05 | Сообщение # 1 |
Старожил
Группа: Проверенные
Сообщений: 1480
Награды: 206
Репутация: 999
Статус: Offline
|
Автор: Dulce
Название: Молодая жена
Бета: freedom
Пейринг: Лена/Виктор
Рейтинг: R
Жанр: Romance, Angst, AU, OOC(?)
Статус: в процессе
Не знаю, зачем я это делаю. Сессия, диплом, личная жизнь... Но меня всегда можно пнуть 
|
| |
| |
| Dulce | Дата: Вторник, 01.11.2011, 18:06 | Сообщение # 2 |
|
Старожил
Группа: Проверенные
Сообщений: 1480
Награды: 206
Репутация: 999
Статус: Offline
|
- Здравствуйте, меня зовут Лена, - осторожно сказала опоздавшая на урок ученица. Как она не торопилась попасть в спортзал к звонку, время перемены закончилось слишком быстро. И даже её сбивчивый голос не мог служить оправданием.
Высокий мужчина в спортивном костюме и со свистком на шее сдержанно кивнул, позволяя новой ученице занять место в ряду одноклассников. Та, помешкав, встала в начале женской шеренги, как самая высокая девушка. Неказистый худощавый парень посмотрел на неё снизу вверх.
- Меня зовут Лена, - с растерянной улыбкой прошептала она.
- Опозданий я не люблю! – громкий голос учителя эхом звенел в ушах всего класса. – Впредь советую придерживаться простых правил. Повторюсь, не опаздывать, - посмотрел на новенькую. – А также для тех, кто за лето забыл, - окинул взглядом весь класс, - напомню: никаких телефонов и плееров у меня на уроке быть не должно. Часы и прочие побрякушки настоятельно советую оставлять в раздевалке. Одежда должна быть удобной, на ногах – кроссовки или кеды. Длинные волосы собирать в хвост. Девушки, вас касается. Вам же рекомендую на глаза мне не показываться с длинными ногтями. Увижу – будете отрабатывать броски до тех пор, пока об мяч все ногти не переломаете! – Он уверенной походкой шёл от одного конца шеренги к другому, развернулся, дунул в свисток. – На-пра-во! Вперёд шагом марш! – отчеканил Виктор Михайлович Степнов, и класс лениво начал выполнять приказ…
Он не любил опозданий. Если ученик позволяет себе задержаться, а после имеет смелость с беспечной улыбкой на лице проситься на урок, значит, он неуважительно относится к самому спорту и к занятиям физкультурой в частности. А также и к тому, кто эти самые занятия преподаёт. Может, подобное суждение и было слишком категоричным, но практика показала, что заядлые спортсмены появляются на занятии если не заранее, то, как минимум, вовремя. Например, его «орлы» из баскетбольной команды. Орлами они были лишь на словах: летали слишком низко. Парни ещё ни разу не смогли выиграть ни одних соревнований. Но за что тренер действительно уважал свою команду, так это за тягу к спорту. Вот и сегодня, появившись на пороге спортзала в начале перемены, они попросили покидать мяч.
А что до новенькой, то намётанный глаз учителя сразу определил, что при правильном подходе из неё может выйти толк. Вот только нужно ли это самой Лене, он сильно сомневался.
И по именам он к школьникам обращаться не любил. Исключениями были те редкие моменты, когда ученик заслужит похвалу. Тогда к стандартному «молодец» можно было добавить имя.
Открыл журнал и глазами нашёл новую фамилию. Гуцулова. Вот так и будет её звать.
Даже строгие наставления учителя не позволили исчезнуть улыбке с Лениного лица. Слишком сильно она ждала перехода в новую школу. Туда, где никто не будет на неё косо смотреть, где не будут судачить о её жизни. О её личной жизни. Ведь на то она и личная, чтобы держать все её подробности при себе.
В прежней школе она так и делала, пока в один момент всё не всплыло на поверхность. Реакция на происходящее была бурной не только у одноклассников и преподавательского состава. Казалось, даже ребята из младших классов показывали на неё пальцем, стоило ей лишь повернуться спиной. А ведь на самом деле не произошло ничего страшного и криминального, но история, переходя от одного рассказчика к другому, обрастала всё новыми и новыми несуществующими подробностями, отнюдь не приятными. В итоге, из тихой и прилежной ученицы Лена превратилась в… Она точно не знала, как её называли, но то, что ей придумали множество различных нелестных определений, было бесспорно. Единственный человек, который без злого умысла мог дословно процитировать все колкие фразы, предпочитал молчать. Вместо этого он всячески пытался приободрить девушку, убеждая её, что вскоре сплетни прекратятся. К его сожалению, к концу учебного года ничего не изменилось. И тогда всё тот же близкий Лене человек предложил сменить школу.
Поэтому сегодня, первого сентября, Лена наслаждалась тем, что в школе номер триста сорок пять её абсолютно никто не знает.
|
| |
| |
| Dulce | Дата: Понедельник, 07.11.2011, 13:17 | Сообщение # 3 |
|
Старожил
Группа: Проверенные
Сообщений: 1480
Награды: 206
Репутация: 999
Статус: Offline
|
Поздоровавшись в воздух, Виктор прошёл в конец учительской. Лишь на секунду задумался, вспоминая новое расписание, и взял нужный журнал.
- Это же уму непостижимо! – донёсся до него сзади голос завуча. Людмила Фёдоровна Борзова гневно сузила глаза и стукнула кулаком по столу. – Как такого человека вообще могли подпустить к детям?
- Людмила Фёдоровна, вы о чём? – не смог побороть любопытство Степнов. Женщина в строгом сером костюме протянула ему газету и молча стала ждать, когда мужчина прочтёт статью. Его брови в удивлении дёрнулись вверх, потом лицо стало хмурым и напряжённым.
- Что вы об этом думаете, Виктор Михайлович? – с долей язвительности поинтересовалась завуч.
- Это же дети… - отрешённо прошептал себе под нос. – Это дети! Ну ладно они, несмышленые ещё, может, боялись чего. Но учитель этот! Да как он посмел! Да если бы такое случилось в нашей школе, я бы собственноручно его по стене размазал! Химик чёртов! – Степнов с шумом опустился на стул.
С Борзовой у него никогда не было хороших отношений. У каждого свой определённый круг увлечений, разные взгляды на жизнь и на методы преподавания – они люди разных поколений. Однако сейчас они сидели рядом за одним столом, громко возмущались, жестикулировали руками. И соглашались с каждым словом друг друга, что было невиданной редкостью.
Статья в газете рассказывала об одной престижной американской школе. Некий Б.С. тридцати лет отроду, преподававший в этой школе химию, вот уже некоторое время проявлял особую настойчивость в проведении лабораторных работ, а также факультативных занятий. Тет-а-тет. Выбирал одну из учениц старших классов, которой, по его словам, не помешают дополнительные занятия химией, и приглашал её в лаборантскую. Сколько учениц через это прошло, сосчитать никто не мог, а сам Б.С. отказывался отвечать. Курсивом в статье были выделены слова некоторых пострадавших. Девушки уверяли, что учитель их ни к чему не принуждал и обращался с ними хорошо. Упоминание о «хорошем обращении» вызвало в душе Степнова не меньше возмущения, чем факт о совращениях несовершеннолетних. И если молоденьких девушек он ещё мог оправдать их неопытностью и наивностью, то мистера Б.С. нестерпимо захотелось встретить где-нибудь в тёмном переулке. Светлым лучиком в статье была дата суда…
Когда перемена подходила к концу, а возгласы возмущения почти стихли, Виктор чуть было не поддался порыву в знак прощания по-дружески хлопнуть завуча по плечу. Вмиг одёрнул руку, вовремя вспомнив, кто перед ним находится, и поспешил покинуть учительскую.
Статья не давала ему покоя на протяжении рабочего дня, всё больше и больше распаляя злость. И злиться-то, по сути, было не на кого, он это точно знал, но не знал того, что делать с растущим внутри гадким чувством.
После занятий у двух седьмых и одного девятого класса последним уроком у него шёл одиннадцатый «а». Будущие выпускники встали в шеренгу, равняя носки кроссовок с краем чёрной линии. И Виктор на мгновение замер, вдруг увидев в женской составляющей класса потенциальных жертв. Его взгляд невольно стал задерживаться на каждой из девушек. Определённо, это уже не дети. Сам не понял того, что уже полминуты разглядывает своих учениц. Резко дунул в свисток – они уже давно не дети. Нестройной вереницей класс засеменил по залу. Следом друг за дружкой мимо пробежали сперва Зеленова, затем Лебедева. Несомненно, мистеру Б.С. было на что вестись: девушки, не стесняясь, демонстрировали свою привлекательность. Глупые, строят из себя взрослых, а у самих ещё молоко на губах не обсохло.
Девушкам сейчас по шестнадцать-семнадцать лет, ему было также известно, что некоторые из них имеют статус чьей-то девушки. Неожиданно Степнов вспомнил то время, когда он заканчивал школу. Какими же взрослыми они тогда себя мнили! И разговоры вели недетские, и поведение было соответствующим. Подкараулить подружку-одноклассницу в закутке раздевалки казалось поступком взрослого человека. «Не взрослого – взрослеющего», - говорит он сейчас себе. Но тогда новые эмоции, сочетаясь с юношеским максимализмом и уверенностью в себе, лишали разум трезвости, а мысли – непредвзятости.
Сейчас ему почти тридцать – столько же, сколько и его американскому коллеге-преступнику. Но ему бы и в голову не пришло завязать роман с ученицей! И не потому, что разница в возрасте порядка тринадцати лет его смущала, вовсе нет. И дело даже было бы не в том, кем они приходились друг другу, и не в том, какие гадости могли бы говорить окружающие. Всё гораздо проще: он бы не стал иметь дело с… малолеткой. Да, девушки привлекательны своей молодостью, энергией. Но всех и каждую он считал маленькой, избалованной, в чём-то глупой и не знающей, чего она хочет на самом деле.
Пока класс бежал уже пятый круг по залу, он решил отвлечь себя от назойливых мыслей проверкой отсутствующих. Потерял из виду Гуцулову и чуть было не поставил ей пропуск, как вдруг заметил её бегущей впереди всех. В то время как остальные девчонки запыхались и толпой не то шли, не то трусцой бежали в самом конце, Гуцулова дышала через нос размеренно и не позволяла ногам замедлить ход.
Уголок губ учителя физкультуры дёрнулся вверх в восхищённом одобрении. Тут же невольно отметил, как старания новенькой стимулируют парней. Они бы и рады сбавить темпы, да не могут позволить себе слабости, ведь и так девчонка уже вперёд убежала.
Всего на секунду вообразил, как он приглашает Гуцулову в подсобку и предлагает дополнительным занятием… допустим, покувыркаться на матах. Ну уж нет! Никогда, ни за что и ни при каких обстоятельствах! Усмехнулся абсурдной нелепости своих мыслей и, тряхнув головой, продолжил дальше сверять список. Дошёл до середины и, отыскивая Комарова, поднял взгляд вверх. Да так и замер. Стас Комаров догнал-таки наглую девушку, посмевшую оставить за собой весь класс, и, умудрившись при беге что-то шепнуть ей на ухо, он уверенно положил свою ладонь на её пятую точку. Происходящее дальше и вовсе ввело Виктора в ступор. Гуцулова внезапно затормозила и, резко развернувшись, кулаком технично проехалась по лицу Комарова несколько раз. Из носа парня брызнула кровь, густыми каплями разлетаясь по светлому полу.
Дребезжащий свисток привёл разгневанную девушку в чувство, и она покорно замерла, досадливо прикусив губу. Комаров так и остался стоять согнувшись. А класс, округляя от удивления глаза, загудел и начал перешёптываться.
- Гуцулова! Комаров! - ещё один длинный свисток, от трели которого у самого Степнова уже гудело в ушах. – Вы что себе позволяете?! Ну-ка вышли из строя! Гуцулова! Какого ты… - чуть было не выругался. - Потрудись объяснить, почему ты на моём уроке избиваешь ученика! – подойдя, нагнулся к девушке.
От громкого голоса учителя Лена ссутулилась ещё больше.
- Ну а что он меня лапал? – вопросительно воскликнула она, стараясь найти достойное объяснение произошедшему.
- Очнись, Гуцулова! Да ты ему так нос расквасила, что он мне тут все полы кровью залил! Комаров! – перевёл гневный взгляд на ученика, зажимающего краем футболки нос.
- Да я это… просто знак внимания девушке оказал, - замешкался он, чуть краснея, оттого что Степнов мог видеть, что же это был за такой «знак внимания». После непродолжительного молчания он продолжил: - Ну, понимаете, новенькая девушка, симпатичная…
- Да как ты с учителем разговариваешь? Это что ещё за панибратство? Дружбанам своим будешь заливать и про «понимаете», и про «симпатичных девушек»! – он никогда не любил фамильярностей со стороны учеников, словно, позволив им преступить рамки дозволенного в общении с собой, он потерял бы авторитет.
- Виноват, - исправившись, кротко отрезал Стас.
- Да он один во всём виноват! – не выдержала Лена. – Держал бы руки при себе, у него и нос был бы цел.
- Да я же толком даже не притронулся, ты сразу шарахнулась, как прокажённая, да давай руками махать, словно мельница, - Комаров не мог промолчать на обвинительную реплику.
- Слушай, а вот за «прокажённую мельницу» я ещё и не так тебя могу отделать! – сощурилась Лена, готовая в любой момент броситься на Стаса.
- Так, никаких драк! Ни в стенах этого спортзала, ни вообще. Если вам энергию девать некуда, я быстро решу этот вопрос. Сегодня, когда прозвенит звонок с урока, вы берёте ведра, тряпки и приходите сюда мыть полы!
- Виктор Михайлович, это нечестно! – возмутился парень.
- Комаров, нечестно будет заставлять уборщицу отмывать с полов твою же кровь.
- Да я в жизни полов не мыл!
- Ничего, будет тебе репетиция перед армией. Там тебя и полы мыть научат, и шить...
- Не буду я ничего мыть! – перебил учителя.
- Ещё как будешь! На пару с Гуцуловой целую неделю!
- Виктор Михайлович, а я-то здесь причём? Вы же сами видели, что он меня лапал! – с обидой в голосе чуть ли не прокричала Лена.
- А я ничего не видел, - вдруг спокойно улыбнулся Степнов. – Поэтому и будете мыть полы целый месяц.
И Стас, и Лена поняли, что дальнейшие пререкания могут только усугубить ситуацию, поэтому, тяжело вздохнув, промолчали.
- Впредь уроком вам будет. Пусть это научит вас и всех остальных, как вести себя на занятиях, и научит тому, как с преподавателями разговаривать нельзя, - обвёл взглядом класс. – Комаров, можешь идти в медпункт. Класс, вытаскиваем из подсобки маты, разбиваемся на пары и качаем пресс…
Сообщение отредактировал Dulce - Вторник, 08.11.2011, 15:39 |
| |
| |
| Dulce | Дата: Пятница, 11.11.2011, 09:50 | Сообщение # 4 |
|
Старожил
Группа: Проверенные
Сообщений: 1480
Награды: 206
Репутация: 999
Статус: Offline
|
А Лена Bello4ka сделала мне потрясающий подарок
Не хотел он срывать на учениках злость, но и спускать всё на тормозах не стал. В конце концов, у него был не один повод наказать ребят. Во времена его учёбы никто бы не посмел себя так нагло вести на уроках, да ещё и на глазах преподавателя, а всё потому, что знали, когда надо остановиться. А вот инцидент с дракой показал, что нынешние подростки не умеют сдерживать свою вспыльчивость.
Однако Комарову с Гуцуловой он всё же вынужден был отдать должное: целую неделю после уроков ребята смиренно приходили в спортзал и, не делая ни единой попытки оспорить наказание, принимались за уборку. В абсолютном молчании сперва гремели вёдрами, затем шмыгали по полу тряпками. А когда Виктор слышал скрежет открываемых фрамуг, что означало окончание работы, он выходил из подсобки – зал сверкал мокрым и на удивление чистым полом.
На восьмой день во время пробежки на последнем уроке у всё того же одиннадцатого «а» его вдруг начала мучить совесть. Месяц – ведь не такой срок он сперва назначал, тем более ребята, кажется, сделали для себя правильные выводы. И сейчас они бегут каждый на «своём месте» и друг к другу не цепляются. Молодцы…
Вот только Гуцулова больше не стремилась обогнать весь класс, и Степнова это отнюдь не радовало. Видно же, что спортом занимается. Да и как она Комарову сдачи давала! Училась где-то, не иначе.
Но уже минул сентябрь, а за новенькой он до сих пор не замечал выдающихся результатов. Если не брать в расчёт пробежку недельной давности, то в остальном она была стабильна, словно старалась не выделяться из толпы. Сколько раз надо было на турнике подтянуться, столько и подтягивалась, да так нехотя, лениво. Если десять, значит, десять. А ведь видел же Степнов, что может больше! Так и хотелось иной раз тряхнуть её хорошенечко за плечи. Но требовать с неё большего не мог: нормативы ведь сдаёт на «отлично».
Впервые задумался над тем, что, возможно, он использует не совсем правильные методы в обучении детей. Не имея к ним правильного подхода, как раскрыть таланты, если сами они активности проявить не хотят? Смотрел на Гуцулову, дыхание которой во время бега, казалось, совсем не участилось, и ругал себя за излишнюю строгость. Видимо, он напугал новенькую.
Остальные ребята, которые учатся у него не первый год, знают, что он не такой изверг, каким может показаться на первый взгляд. «Просто я эмоциональный! – И пусть его эмоции вечно простираются где-то на отрезке «равнодушие – злость». – Но человек-то я хороший!» - не очень убеждённо звучал в голове внутренний голос.
Мгновенно сделал вывод, что ему необходимо попытаться что-то в себе изменить. Даже не столько в самом себе, сколько в поведении с ребятами. Использовать немного другую тактику в преподавании – временно, как эксперимент.
Решил начать с малого, а именно – с отмены наказания. Когда прозвенел звонок с урока, он стал дожидаться провинившихся учеников, ходя из одного конца зала в другой и нетерпеливо поглядывая на дверь. Вскоре в проёме появились Стас и Лена, держа ведра, тряпки и швабры.
- Хвалю за выдержку, молодцы, - на губах учителя играла искренняя и довольная улыбка. – Честно говоря, я был убеждён, что вы на уши всех учителей подымите да родителей подключите, лишь бы сюда не являться. Думаю, что на этом можем и закончить. – Выдержал паузу, перед тем как сообщить радостную новость: - Относите вёдра назад, наказание закончено. – Стас еле сдержал возглас радости и разве что не прыгал от счастья, настолько явным было его ликование. – И, пожалуйста, Комаров, соблюдай приличие не только на моих уроках, а то в жизни тебе за твои «финты» ещё и не так может аукнуться! – с улыбкой закатил глаза, решив напоследок дать пару советов. – А ты, Гуцулова… - Перевёл взгляд на Лену и на секунду замешкался, подбирая слова. – Не будь мальчишкой. Поверь, девушку драки совсем не красят, а ты кулаками машешь, да ещё как машешь! – похвалил девушку, специально заходя издалека. И совсем не подозревал, что слова его в последнюю очередь кажутся Лене похвалой.
Уже сидя в подсобке – его крохотном, но всё же личном кабинете, коротал время за составлением комбинаций для баскетбола. Воображал на месте точек того или иного ученика. Иногда перечёркивал всю схему, с досадой понимая, что его игроки провернуть такое и не потерять мяча попросту не смогут. Перелистал несколько страниц блокнота с каракулями, как вдруг услышал, что в спортзале кто-то открывает окна. А до этого слышал и неаккуратное громыхание переставляемого жестяного ведра, и стук швабры о пол. Казалось, за неделю он настолько привык к этим звукам, что даже сейчас, после отмены наказания, не спешил обратить внимание на знакомые звуки.
Небрежно отбросил блокнот и поспешил выйти в спортзал. Застал Гуцулову уже в дверях.
- А Комаров где? – с непониманием нахмурил брови.
- Домой ушёл, - спокойно ответила ему девушка. Медленно развернулась лицом к учителю, склонила голову на бок и чуть вздёрнула бровь. В движениях – снисходительность и неприкрытое превосходство.
- А ты почему ещё здесь? Я же сказал вам, что можете больше не приходить, - попытался объяснить ещё раз, думая, что Гуцулова могла чего-то не понять.
- Мужик сказал, мужик сделал, - резкость в словах и чёткость слогов заставили Степнова опешить.
- А ты-то здесь причём? – не сдержал на лице робкую улыбку недоумения и обвёл взглядом вымытый пол зала.
- А я и не про себя, - нарочно растянула губы в такой же глупой улыбке, что была на лице учителя. – Ведь было сказано «месяц». – Не меняя выражения лица, дождалась, когда до Степнова дойдёт, о чём она говорит. А тот явно не ожидал наглой дерзости в свой адрес. – Я это про Комарова. Ведь так? – уточнила, позволяя Виктору самому сделать выбор.
- Так, - выдохнул, словно был загнан в угол. – Именно про Комарова.
- Завтра приходить как обычно, после уроков? – с деланной вежливостью учтиво поинтересовалась Лена, позвякивая ведром в руке.
- Если тебя не затруднит, - подхватил её тон, - было бы замечательно, чтобы ты приходила после тренировки, часов в семь.
- Не затруднит. – Понимала, что ей это будет неудобно, но позволить себе дать другой ответ она не могла.
- А родители против не будут?
- Родители против не будут, - усмехнулась ученица и, не прощаясь, покинула спортзал.
Сообщение отредактировал Dulce - Понедельник, 14.11.2011, 10:12 |
| |
| |
| Dulce | Дата: Пятница, 23.12.2011, 12:47 | Сообщение # 5 |
|
Старожил
Группа: Проверенные
Сообщений: 1480
Награды: 206
Репутация: 999
Статус: Offline
|
Степнову было совершенно всё равно, во сколько будет приходить Гуцулова. Будь то утро, день или вечер, Виктор всегда был на рабочем месте, а уходил из школы всегда одним из последним. Не стремился он домой даже тогда, когда кроме уроков на день у него ничего не было запланировано. Никогда не считал себя одиночкой, но дома его никто не ждал. А в стенах уже ставшей родной школы он чувствовал себя куда уютней, чем дома, где он мог часами в бесцветной тишине бесцельно слоняться туда-сюда в поисках очередного занятия. Его «двушка» с крохотной кухней и такой же крохотной спальней не требовала частых уборок. Сорить было попросту некому.
Несмотря на всё это, личная жизнь у Виктора была. Раз в неделю, а в лучшем случае – два. В эти редкие дни он виделся со своей женщиной. Однако «любимой» её назвать он не мог даже с натяжкой: не его это был человек. Карьеристка, от природы очень сильная характером, она пыталась достичь поставленных перед собой целей. Пока не совсем успешно, но та не переставала лелеять надежды. Степнова мало интересовали её достижения, но в её постоянной занятости он находил одни лишь плюсы. Ненавязчивость его привлекала больше всего. Он не был циником, но менять что-то в своей жизни пока не собирался. Ведь и так всё хорошо.
А сегодня поинтересовался у директора насчёт рекомендаций из предыдущей школы Гуцуловой. Как выяснилось, Лена действительно была дружна со спортом, она участвовала в различных соревнованиях, получала грамоты и награды. Савченко, директор школы, был удивлён и несколько озадачен тем, что сама ученица умолчала о своих заслугах. «Нехвастливая» - с одобрением про себя отметил Степнов, но следом за этой мыслью возникло множество других. Все они были неразрывно связаны с поиском причин Лениного нежелания продемонстрировать своё явное спортивное превосходство над другими учениками. В верности последнего утверждения Виктор нисколько не сомневался: школа, из которой перешла Гуцулова, отхватывала на соревнованиях множество призов, а прикреплённый к документу список Лениных побед, как в составе команды, так и в одиночку, лишний раз доказывал, что к ним в школу пришла хорошая спортсменка. Нет, конечно, Степнов не предлагал ей записаться в одну из секций, но её молчаливое бездействие приводило его в тупик. Какие причины должен иметь спортсмен для того, чтобы строить из себя новичка? Единственный вариант отпал тут же: если бы у Гуцуловой была травма, об этом бы указали.
Тренировка по баскетболу у его «орлов» заканчивалась полвосьмого, а Лена приходила в семь. Виктор с хитрым умыслом пытался заманить Гуцулову на тренировку. «Посмотрит, понаблюдает и, возможно, заинтересуется. А почему бы и нет?» - рассуждал учитель. – Может, и покажет парням, как надо играть».
Однако Лена либо раскусила его, либо же обладала бескрайней упрямостью. Ставила ведро со шваброй возле дверей в коридоре и ждала, когда утомлённые и запыхавшиеся одиннадцатиклассники под шумный галдёж пойдут в раздевалку. А сама в это время лениво слонялась по коридору, медленно переставляя ноги и шаркая ими по полу. За уборкой вся лень исчезала, в движениях девушки сквозил автоматизм, явно приобретённый в этих стенах.
Впервые Степнов следил за ней, причём открыто, пристально и внимательно, а ученица старалась не подавать виду, что её это хоть сколько смущает. Шваброй возила мокрую тряпку по полу от стены до стены, а вот под скамейки и перекладину шваброй подлазить не получалось. Лена в очередной раз мыла вечно грязную тряпку в ведре и, нагибаясь, протирала плинтуса и углы.
Покачиваясь в такт скольжению тряпки, она вызывала у Виктора слабую улыбку. «Тростинка» - моментально пришло сравнение. Высокая и стройная, даже худая; с бледным оттенком лица, только бледнота это не аристократичная и больше болезненная, сухая, словно девушке не хватает внутренних сил; светлые пшеничные волосы своей желтизной только подчёркивали весь образ.
- Гуцулова, а почему я от директора должен узнавать о твоих спортивных достижениях, - не выдержав, задал прямой вопрос.
Задумавшись, девушка устало выдохнула и носком кроссовка поправила съехавшую со швабры тряпку.
- Меня зовут Лена, - спокойно сказала она. – Я заметила, вы никогда не обращаетесь к ученикам по имени. Это даже странно.
- Я… так привык, - озадаченно ответил Степнов, резко оборвав дальнейшую речь: поймал себя на мысли, что фактически он, учитель, сейчас оправдывается перед своей ученицей.
- Да, я понимаю. А мне вот именно на ваших занятиях непривычно, потому что Гуцулова – это не моя фамилия. Не привыкла я на неё откликаться. А когда вы на уроках обращаетесь то к одному, то к другому, а потом и ко мне, я далеко не сразу понимаю, что вы говорите это именно мне.
- Родители развелись? Почему тогда прежнюю фамилию не оставила? – поинтересовался больше из вежливости, нежели из интереса.
- Долгая история, - лукаво усмехнулась. – И совсем неинтересная. А раньше я была Кулёмина.
- Прям… фантастическая фамилия, - улыбнулся Степнов, но тут же понял, что Гуцулова вряд ли интересуется фантастикой. Это он всё детство провёл за книгами Кулёмина, перечитывая и затирая их до дыр. А сейчас никто не читает, все сидят в интернете да лазят по глупым сайтам.
К удивлению Виктора Лена охотно кивнула:
- Фантастическая. Но вот с «Гуцуловой» у меня никак не клеится, даже на перекличке, бывает, вместо меня староста отвечает, потому как я молчу.
- Если лет за пять так и не привыкнешь, то ничего страшного, - беззаботно махнул рукой.
- Это почему же? – несколько удивилась ходу мужских мыслей.
- А как же! Лет в двадцать замуж наверняка выскочишь, фамилия тогда уже новая будет, - объяснил, как маленькой.
- С чего вы взяли, что я замуж вдруг соберусь? – Лена уже практически смеялась.
- Ах, конечно-конечно! – поддержал шутливый тон ученицы и в нарочито извиняющемся движении развёл руки. – Вы же, молодёжь, сейчас свадьбы играть совсем не хотите. Брак гражданский куда больше привлекает, так? – насмешливо сощурил глаза.
- И вовсе не так. А что же вы тогда, Виктор Михайлович, ещё женой не обзавелись? Как так? Противоречите своему мнению? – притворно округляла глаза Лена.
- Честно, я бы и рад, да вот жениться не на ком, - не меняя выражения лица, серьёзно произнёс он. – А мне бы хотелось, чтобы рядом был свой человек, была семья. И ребёнка я бы хотел.
- Сына? – искренне улыбнулась Лена.
- Сына, - довольно согласился Степнов, - но дочку тоже можно. – Он поднялся со скамейки и, скрестив руки на груди, продолжил: - Так ты ответишь на мой вопрос?
Лена сжала губы в извиняющейся улыбке, закивала головой и продолжила мыть полы. Она прекрасно помнила, с какого вопроса начал разговор учитель, но отвечать почему-то совсем не хотелось.
- Я откровенно халтурю. Но даже так я лучшая во всей параллели, - уверенно заявила она. – Видела я ваших баскетболистов. То мячом себе в ноги попадут, то на пробежках спалятся. А в корзину с близкого расстояния через раз попадают.
- Не ёрничай, Лена, - ничуть не грозно воскликнул Степнов и внутренне передёрнулся от того, как сильно резануло ему слух это простое и первое для него «Лена». – Если весь выпуск в этом году подобрался слабый, это же ещё не повод. Вот три года назад, знаешь, какая у меня команда сильная была! До сих пор горжусь ими. И, между прочим, твою же прошлую школу за пояс затыкали.
- Но пятёрки же мне ставите не просто так? – склонила голову набок, совершенно не чувствуя за собой вины.
- Не просто так, - подтвердил Виктор. – Но ты меня просто убиваешь! Неужели ты думаешь, что я ничего не замечаю? Я же вижу, что ты сильнее и лучше, чем кажешься. Ты словно издеваешься, мол, хотите двадцать отжиманий, так получите! А я больше могу! Запросто! Но не сделаю! – дурашливо кривлялся Степнов. Но в его фальшиво писклявом голосе Лена различала неприкрытую злость и, возможно, даже обиду. Как преподавателя, она могла его понять. Мысленно поставив себя на его место, призналась, что тоже не смогла бы терпеть халатного отношения к своему предмету.
- Извините, - чувствуя стыд, нехотя выдавила из себя. – Просто не хотела от коллектива отбиваться. Тем более… с первого дня вы ясно дали понять, что к вам на кривой кобыле не подъедешь.
- На кобыле не надо. Можно и на «козле», - примирительно улыбнулся учитель.
- И повышенного внимания я тоже не хотела. Одного раза мне, знаете ли, до сих пор хватает, - постучала по полу шваброй. – А коль уж вы видели, что я дерусь, как мальчишка, значит… Вы же ведь всё видели? – с вызовом закончила она.
- Допустим, видел, - теперь уже стыдно было ему. – И извини, если тебя задело, что я смолчал об этом. В тот день я вообще был не в духе, а на вас двоих так и вовсе получилось, что злость срывал.
- А, может, я тоже злость срывала?.. – звучало риторически. – Да и кто ж знал, что у Комарова такой нос хлипкий…
- Будешь на тренировки ходить? – задал самый важный вопрос, но ученица только пожала плечами. – Но на уроках-то хоть будешь себя вести как надо? – не терял надежды учитель. – Ты же знаешь, как надо. Так покажи это и мне, и остальным.
Гуцулова молчала, с нетерпением ожидая, когда же пол спортзала, наконец, закончится и она сможет уйти домой. Не понравился ей этот разговор. Когда Виктор Михайлович заговорил о семье так открыто, с надеждой в голосе, ей показалось, что он пытается её задобрить. Даже если слова о жене и детях являлись искренней правдой, то подобное откровение выглядело в её глазах, по меньшей мере, странно. И все эти его «левые» вопросы, добродушные ухмылки… На уроках физкультуры она видит совсем другого человека. Теперь же, после «разговора по душам», казалось, что она что-то ему должна. Хотя не «что-то» - он ведь чётко сказал, что ему от неё надо.
|
| |
| |
| Dulce | Дата: Суббота, 14.01.2012, 12:25 | Сообщение # 6 |
|
Старожил
Группа: Проверенные
Сообщений: 1480
Награды: 206
Репутация: 999
Статус: Offline
|
Первым уроком физкультура шла у одиннадцатого «А». Предвкушая интересное занятие, Степнов довольно крутил в руках свисток. Гуцулова не появилась в спортзале ни к началу урока, ни во время. Хотел это списать на случайность, но в душе грызло непонятное чувство, не давая покоя. Прокручивал в голове весь их последний диалог и не мог понять, когда и что он сказал не так. «Странно, вроде хорошо поговорили. Дружелюбная была, улыбалась, даже шутила», - как ни пытался понять логику Лениных действий, у него это не получалось.
- Ты сегодня прогуляла мой урок, - сказал, игнорируя сухое приветствие ученицы.
- Я знаю, - спокойно обронила Лена, устало поставила ведро в углу и, тяжело вздохнув, начала уборку.
- И какова уважительная причина? – не терял надежды Степнов.
- Её нет, - громко и твёрдо, подчеркивая, что тема закрыта, дальнейшего обсуждения не будет.
А Степнов и вовсе потерял какое-либо желание с ней разговаривать. «Хамка малолетняя!» - зло выругался про себя и скрылся за дверьми подсобки, где долгое время под звуки гремящих ведра и швабры смотрел в окно – длинное и невысокое, почти под потолком, поэтому даже высокому Виктору, чтобы посмотреть в него, требовалось встать на тумбу. Сложив на подоконник руки, он опустил на них голову.
На дворе стояла осень. Листья уже опали и, мешаясь с грязью под ногами прохожих, превратились в серую слякоть. Моросил дождик, тарабаня по стеклу и карнизу. Он любил такую погоду, когда знал, что скоро окажется дома, зажжёт на кухне тёплый свет и будет пить горячий чай. Быть может, даже с сахаром.
Невольно отметил, как скоро стало темнеть. И хоть в свете фонарей капли дождя превращались в невообразимо красивые мерцающие нити, от которых ему не хотелось отрывать задумчивого взгляда, в душу закралось лёгкое беспокойство, ведь нечестно, что из-за него Гуцулова (какой бы задиристой она ни была) ходит домой по темноте. Когда понял, что та собирается уже уходить, вышел к ней и, наплевав на свою гордость, предложил проводить её до дома. Конечно же, она отказалась.
В воротах школы он догнал Лену и, подстроившись под её торопливый шаг, следовал рядом. Пришлось слушать её недовольное сопение и наблюдать, как она хмурит лицо, которого стало почти невидно, когда она натянула на голову капюшон ветровки.
- Вы думаете, сказали пару фраз о якобы личном, в угоду мне назвали по имени, и теперь я должна выполнять ваши требования. Извините, конечно, за грубость, но тратить своё свободное время с вашими бездарями я не собираюсь, - старательно выплёвывала резкие фразы Лена, изредка косясь на преподавателя.
- Конечно, мытьё полов – куда более важное занятие! – саркастически сокрушался Виктор, гадая, как же так ловко Кулёмина вывернула наизнанку его вполне искренние слова. Разве мог он предугадать или даже просто подумать, что попытку наладить отношения с «трудным талантом», сам талант воспримет не иначе, как подкуп. На уровне подсознания Виктор понимал, что его это задело: очень нечестно расценили его искренность.
- Знаете, эта история с наказанием уже давно была бы в прошлом, если бы вы следили за своими словами. Понимаю, вы – преподаватель, вы не любите хамства. Но с учениками надо вести себя достойно. А мало того, что на меня вы это наказание повесили, так ещё и мальчишкой обозвали. Хотели месяц отработок – получите, распишитесь! Ко мне теперь какие могут быть претензии? – протараторила Лена, ускоряя шаг. – Пожалуйста, не идите за мной дальше, я уже пришла, - с мольбой попросила она, когда они с Виктором вышли к новым постройкам. Степнов здесь практически не бывал и очень плохо знал эти дворы. Когда Гуцулова добежала до поворота и скрылась, так и не дав ему объясниться, он, оглядываясь по сторонам, пошёл за ней. Не собирался её догонять, просто хотел убедиться, что она не соврала, сказав, что уже на месте.
Не переставая шёл дождь, под ногами хлюпали лужи. Степнов перешёл дорогу и замер, наблюдая за своей ученицей. Скинув с головы капюшон, она шагнула за решётчатое ограждение, ступая на баскетбольную площадку. Тут же к ней с приветственными криками подлетели парни; одним она по-братски жала руку, хлопая по плечу другой, с кем-то поздоровалась кивком головы, а с одним даже обнялась.
Виктор заворожено и восхищённо наблюдал, как слажена была игра каждой из команд, как мастерски они боролись за право обладания мечом и как метко они отправляли его в корзину. О таких спортсменах мечтает каждый учитель физкультуры, и Виктор не был исключением – он болел за своё дело.
Его поразила Ленка. Она была единственной девушкой на площадке, но не уступала в игре большинству ребят. Виктору даже казалось, что мяч был продолжением её рук, настолько хорошо она его чувствовала и так уверенно она его вела. Всё-таки не зря она не хочет идти в его команду, нечего ей делать среди его «орлов», которые и летать-то не умеют. А тут есть у кого поучиться, есть на кого равняться.
Несколько раз Лена поднимала злой взгляд на учителя, ожидая, когда он, наконец, развернётся и уйдёт восвояси. Но уходить он явно не торопился. Стоял чуть поодаль, словно и вовсе не наблюдал за игрой – опасался, что остальные ребята могут заметить его неслучайный интерес. А он искренне радовался и в одобрении сжимал кулаки, когда очередной мяч, тронувший звенящую металлическую сетку кольца, был отправлен туда броском именно его капризной ученицы.
Прошло несколько дней – Степнов с не меньшим, чем в прошлый раз, интересом ждал занятия в классе Лены. К его радости, она имела совесть всё же придти на урок. Во время разминки не удержался и сделал ей замечание по поводу распущенных волос, обещая поставить в журнал «двойку» за нарушение правил техники безопасности.
- Знаете ли, Виктор Михайлович, плохому танцору… А мне мои волосы ничуть не мешают.
Удержавшись от желания поставить Лену на место, Виктор продолжил вести занятие.
- Так, играем в футбол! – проходя взглядом по шеренге класса, он крутил и подбрасывал в руках белый мяч. – Кривощапов, Гуцулова, - Подал резкий пас последней с близкого расстояния, отмечая про себя, что она даже не дёрнулась, ловко прижав мяч к животу одной рукой. – Будете капитанами команд, по очереди выбирайте себе игроков.
- Ну уж нет, не буду я капитаном, - рассмеялась Лена, перебросив мяч Кривощапову.
- Это ещё почему?
- А какой толк объяснять, кто и на каком участке поля должен играть, если всё равно они будут толпой за мячиком гоняться? Тем более, вы всегда с Кривощаповым Комарова ставили, - привела последний аргумент Лена.
Степнов громко выдохнул и прищурил глаза. Сдерживая на лице улыбку, развернулся и забрал у Кривощапова мяч, который тут же всучил Лене. Не выпуская его из рук, напирал вперёд, заставляя ученицу отходить назад. Когда она упёрлась в скамейку, будучи по-прежнему ведомой, с испугом и растерянностью в глазах плюхнулась на скамью.
- Посиди-ка лучше. – Он опустил руку ей на плечо, надавливая, чтобы Лена не вздумала подняться. – Итак, футбол отменяется! – обратился уже к классу с широкой наигранной улыбкой. – Будем бегать! Бегать до тех пор, пока вы не посинеете или пока не кончится урок, - последние слова тонули в недовольном гуле одиннадцатиклассников. – Гуцулову отблагодарите позже. Не стоим, бегаем-бегаем!
Стены спортзала Лена покидала последней – ровно тогда, когда рука Степнова прекратила сдавливать ей плечо. Она ничуть не удивилась, когда нашла свои вещи брошенными у закрытой двери раздевалки, за которой гудели плохо различимые разговоры, но отчётливо слышен громкий смех одноклассниц. Без стука вошла в раздевалку парней и молча присела в углу, отряхивая одежду от пыли и расшнуровывая кроссовки. Парни обалдело и ошарашено ещё с минуту наблюдали за девушкой, но не сказали ей и слова. Одни продолжили переодеваться, другие, отличившиеся скромностью, уходили на следующий урок в спортивных костюмах. Глаза Лена подняла, когда последняя пара ног прошла мимо. Оставшись одна, поспешила переодеться, мысленно твердя себе: «Ну и зазвездилась же ты, Кулёмина!».
Сообщение отредактировал Dulce - Суббота, 14.01.2012, 13:45 |
| |
| |
| Dulce | Дата: Понедельник, 13.02.2012, 09:53 | Сообщение # 7 |
|
Старожил
Группа: Проверенные
Сообщений: 1480
Награды: 206
Репутация: 999
Статус: Offline
|
Во время обеда Игорь Рассказов, лучший друг и коллега Виктора, невзначай упомянул, что на его уроке Гуцулова попросила у него пару минут. Встав у доски перед заинтересованно молчащим классом, она попросила у всех прощения за то, что произошло на уроке физкультуры. Чистосердечное и искреннее раскаяние ребята приняли на удивление добродушно, одноклассники понимающе кивали, а с задних парт даже слышалось что-то про «вредного физрука». Степнов промолчал, сделав вид, что его это совершенно не интересует.
Сам же про себя решил, что ему стоит немного умерить свой пыл. Мириться с ученицей он не собирался, но и враждовать с ней тоже не было желания. Отпустил ребят с тренировки и за десять минут до прихода Лены начал приводить спортзал в надлежащий вид. Разлив по центру полведра воды, шваброй быстро распространил влагу по всему помещению – пол блестел чистотой, но лишь иллюзорно. Однако, как он и ожидал, Гуцулову это ввело в ступор. Девчонка добрых две минуты растерянно оглядывала зал, от досады закусив губу, а мужчина стоял, гордо подняв подбородок и уперев руки в бока.
- Виктор Михайлович, - робко начала она, - извините, пожалуйста. Я не должна была так себя вести. Мне не нужны проблемы ещё и в этой школе, я просто хочу быть как все. И… – Пока она извинялась, говоря, как ей стыдно и неловко, преподаватель направился в угол зала, где из-под скамейки выудил мяч и, совершенно не заостряя внимание на заученном извинении Лены, задал ей вопрос:
- А со мной поиграешь? – И, чуть улыбаясь, кинул ей мяч. – Я, вроде как, не совсем безнадёжен. Ну что?
Лена облегчёно выдохнула, чувствуя, как распрямляются её плечи, словно она только что избавилась от тяжёлого груза. Отдала пас и развела руки в стороны, позволяя мужчине начать игру…
Она приходила, когда ей вздумается: на большой перемене, после уроков или вечером. А он никогда не отказывался побегать с ней по залу в попытках отобрать друг у друга мяч. Он никогда не поддавался, наоборот, играл в полную силу, собрав в одно целое знания и накопленный опыт. Видел, что его старания только злят Лену, но в хорошем смысле. Эта та самая спортивная злость, которая заставляет спортсмена прыгнуть выше своей планки. Ему даже казалось, что тот факт, что он тягается в силах и ловкости с ученицей, подстёгивал и его. Не может же он проиграть сопливой девчонке! Хотя, надо признать, в те редкие случаи, когда количество забитых ею мячей превышало его очки, он ощущал небывалую гордость – проигрывал, но зато как достойно!
Он давно уже вот так вот ни с кем не тренировался на пару. Одинокие пробежки по стадиону и походы в тренажёрный зал – это было только для себя, для поддержания спортивного образа жизни. А показ ученикам того, как надо выполнять то или иное задание, даже физической нагрузкой называть не хотелось.
Лена, вернее, занятия с ней, заставляли его улыбаться. Понял он это не сразу, а тогда, когда на этом его буквально подловила его же девушка.
- Да ты светишься, - беззлобно смеясь, подшучивала Аня, - улыбка весь вечер с лица не сходит.
- Ты рядом – я счастлив, - с нахальной ухмылкой выдал типично мужскую фразу, пытаясь лишний раз задобрить девушку, и утянул её к себе на колени.
- Слишком вы романтичны сегодня, Виктор Михалыч! – продолжала веселиться Аня и, пытаясь вырваться, нарочито сильно елозила по мужским ногам. – Признавайся, тебя какая-нибудь сопливая ученица соблазнила? – Степнов не сдержал смех. – А что, как это удобно! Прямо не отходя от рабочего места! Вам перемены хватает?
- Прекрати, - мягко попросил её.
- Молодость или опыт? – прошептала ему на ухо, а в глазах уже давно плясали игривые чёртики.
- Мне уже страшно…
Конечно, он выбрал опыт. А вот с молодостью знакомиться не собирался: слишком аморально, в конце концов, за подобное и в тюрьму сажают.
С тех пор он одёргивал себя, чувствуя себя эдаким дурачком, который, не имея на то причин, часто носит на лице отрешённую улыбку. Но он не дурак. И причины у него есть, только знать об этом остальным необязательно.
Войдя в учительскую, Степнов невольно стал вслушиваться в разговор Борзовой и Рассказова. Учительница алгебры и геометрии жаловалась классному руководителю одиннадцатого «А» на резкое ухудшение успеваемости Гуцуловой Лены. Ещё в начале сентября она показывала отличные результаты, а сегодня на уроке алгебры ей пришлось влепить в дневник жирную и огромную, на три клетки, единицу за незнание формул.
- Ближе к концу четверти своим ученикам я вклеиваю табели, - немного запинаясь, начал объяснять Игорь Ильич, - куда из журнала проставляю все их оценки. И по этим оценкам видно, что скатилась Лена не только по вашим, Людмила Фёдоровна, предметам. А с физикой у неё и вовсе беда. Если так и дальше будет продолжаться, за полугодие и двойку может получить. В её дневнике я сделал запись с просьбой явиться в школу кого-нибудь из родителей, потому как на родительском собрании так никого и не было. И вот тут выясняется, что живёт Лена отдельно от них. И в табеле с оценками, и под моими словами стоят подписи её дедушки, с которым она сейчас живёт. В школу он не пришёл…
- Игорь Ильич, - перебила его завуч, хмуря брови, - не можем же мы заставлять пожилого человека…
- Я знаю! Но он всё это видел и даже не позвонил. Из чего я могу сделать вывод, что дедушке этому всё равно, что происходит с его собственной внучкой! А та уже катится в самую пропасть. Вы бы видели, что за отсебятину она мне написала в сегодняшней самостоятельной!
- А Лена что на это говорит? – неосознанно произнёс вопрос Виктор, даже не повернувшись лицом к говорящим. Он бы так и не понял, что спросил это вслух и продолжил бы пересчитывать пальцами корешки школьных журналов, подслушивая разговор дальше. Но ему тут же ответили, отчего рука его замерла. Словно пойманный с поличным воришка, развернулся и посмотрел на коллег.
- А что она может ответить? То же, что и остальные. Все они говорят, что у них всё замечательно, что ничего с ними не происходит, - снял очки Рассказов и устало потёр переносицу.
- Конечно! – гневно возмутившись, подхватила речь Борзова. – Только потом мы всегда выясняем, что прилежный ученик таскается по подвалам с плохой компанией. Пьют, курят, устраивают разврат…
- Людмила Фёдоровна, - остановил её речь историк, – ну что же вы в крайности-то кидаетесь, не стоит.
Крепкие пальцы Виктора вновь заскользили по журналам. Выудив нужный, он открыл его в конце и, запомнив указанный там адрес, уточнил:
- Это квартира её дедушки? – И пока на него не посыпались ненужные вопросы, ответа на которые он и сам не знает, быстро продолжил: - Представляете, так она и мои тренировки забросила. Ходила-ходила, - наигранно сокрушался, - такие надежды подавала, думал, все соревнования с ней выиграем! А теперь резко не до спорта стало. Мало того, что школу подводит – на соревнования послать некого, так ещё и сама в пропасть катится! Вот увидите, мозги девчонке вправлю! – как можно эмоциональней распинался Степнов, резко развернулся и покинул учительскую, громко хлопнув дверью, оставив завуча и историка растерянно переглядываться.
|
| |
| |
| Dulce | Дата: Пятница, 17.02.2012, 10:06 | Сообщение # 8 |
|
Старожил
Группа: Проверенные
Сообщений: 1480
Награды: 206
Репутация: 999
Статус: Offline
|
Кусочек. Тем, кто просил
Виктор направлялся по намеченному маршруту к дому своей ученицы, в глубине души прекрасно понимая причину своей внезапной инициативы. Вот уже больше недели он проводил с Леной много времени, иногда даже не желая смотреть на стрелки часов, словно это могло продлить их встречи; но он совершенно не знал эту девчонку. На его уроках она была хмурой, со сдвинутыми на переносице бровями. На переменах она была молчаливой, со скрещенными руками на груди. А когда приходила к нему, она была беспечной, с упоением носилась с мячом по всему помещению. И это всё, что он о ней знал.
Она стала для него той загадкой, которую мучительно хочется разгадать – иначе не успокоиться! Она не была закомплексованным или неуверенным в себе подростком. Она не была занудой и «синим чулком». Она казалась самой обычной, но с ней определённо было что-то не так. И это не давало ему покоя.
У порога квартиры ещё долго в нерешительности переминался с ноги на ногу, обдумывая свою речь.
- Виктор Михайлович? – удивлённый и недоумевающий шёпот заставил его обернуться. – Вы что здесь делаете? – Она потеснила мужчину и, гремя связкой ключей, шумно открыла дверь.
- По душу твою пришёл, двоечница, - также тихо ответил ей, не решаясь без приглашения войти в чужой дом. – Нужен кто-то из взрослых, - пояснил растерянной Лене.
Тяжёлый вздох выдавал всю степень её недовольства, но кивком головы она всё же показала, что тот может войти. Он сидел на корточках и неприлично долго расшнуровывал кроссовки, украдкой осматривая квартиру. Явно дорогая мебель и хороший ремонт – это ему не поможет что-либо понять.
Лена юркнула в дальнюю комнату, откуда тут же полуприглушёнными возгласами донеслись тёплые слова приветствия. Светлая макушка показалась из-за дверей.
- Проходите.
Только Виктор собрался поздороваться и начать речь о нерадивой школьнице, как слова застряли в горле. «Хвалебной» оды он так и не произнёс, замерев с открытым ртом перед кумиром своего детства. Без сомнения, это был фантаст Кулёмин. Постарел, отрастил бороду и сейчас был одет в нелепую полосатую пижаму с небрежно накинутым поверх халатом, но он был узнаваем.
- Молодой человек, - позвал его старик, поднявшись с жалобно скрипнувшего кресла.
- Вы – Пётр Кулёмин, - восторженно начал Виктор, наконец, отмерев. – Я всё детство зачитывался вашими романами!
Пожилой мужчина сел на пол за низкий столик и наждачной бумагой начал обтирать маленькие деревянные колышки. Вдоль всего периметра комнаты на уровне подоконника тянулась игрушечная железная дорога, и рельсы её были проложены по такой же игрушечной улице. С одной стороны был город с разноцветными кубиками домов и брусчаткой из крохотных камней, с другой – холмы, деревья и даже маленькие водоёмы.
От новой волны восторга Степнов чуть было не поперхнулся воздухом:
- Это всё вы сделали?
- Почти всё, только поезд из магазина, - с плохо скрываемой гордостью пояснила Лена.
- Вот здесь у меня будет тоннель, а вот тут я хочу поставить мост, - подскочил Кулёмин, - а вот здесь, - махнул рукой в воздухе, - у меня будут светодиоды. Много-много!
- Это будут звёзды, – с улыбкой уточнил мужчина.
- Звёзды, молодой человек, это галлюцинации! Вроде не ребёнок уже, а таких простых вещей не знаете! – Вся эйфория от встречи с великим человеком мгновенно испарилась от этих слов, абсолютно лишённых логики и прозвучавших подобно грому.
Лена невозмутимо обняла себя за плечи, а уголок губ на секунду скользнул вверх.
- Я поставлю чайник.
Степнов дёрнулся вслед за ней резко, будто его только что ударило током.
- Что вы хотели? Зачем пришли? – прошипела она, стоя посреди кухни.
Виктору стало неловко спрашивать её о дедушке, поэтому он охотно уцепился за возможность уйти от этой темы.
- Ты почему учиться перестала? Почему меня должны всем коллективом отчитывать за то, что ты в ущерб урокам на мои занятия ходишь? – последнее было ложью, но он хотел вызвать у Лены хоть небольшое угрызение совести.
- Так получилось, - неопределённо отозвалась девушка.
- Так получилось, - тут же перекривлял её. - Чтоб больше не получалось! Смотри, - говорил заговорщически, прищурив глаза, - сделаем так: в следующем месяце мы посылаем тебя на соревнования, ты побеждаешь, учителя носят тебя на руках. Как тебе такой вариант? Учти, спортсменам всегда делают поблажки.
- А вы всё о своём, - тихо рассмеялась. – Клятвенно обещаю исправиться и обдумать ваше предложение.
- Ты принёс булочки с марципаном? – дёрнул его за рукав бесшумно подошедший сзади старик с горящими глазами.
- Простите, - только и произнёс мужчина, ощущая, как его сердце нервно колотится от неловкости.
Лена быстро разлила чай по кружкам, чуть позвякивая посудой. Степнов молился, чтобы кроме этого звона он больше ничего не услышал, но его надеждам сбыться было не суждено.
- Ты ей муж? – кивнул Кулёмин на свою внучку и начал громко пить чай, смачно причмокивая.
|
| |
| |
| Dulce | Дата: Пятница, 24.02.2012, 12:35 | Сообщение # 9 |
|
Старожил
Группа: Проверенные
Сообщений: 1480
Награды: 206
Репутация: 999
Статус: Offline
|
- Ты ей муж? – кивнул Кулёмин на свою внучку и начал громко пить чай, смачно причмокивая.
- Нет, - расширив от удивления глаза, честно ответил Виктор.
- А почему? – вопрос был задан стариком как само собой разумеющееся.
- Вот уж действительно, «почему?», - усмехнулся в ответ и беспомощно опустился на стул. Чтобы хоть чем-то занять руки, вытянул из-под чашки салфетку и начал нервно её комкать под столом.
- Ты не смотри, что она такая молодая, - продолжил Кулёмин, - по дому убирается, готовит – пальчики оближешь! Попробуй! – пододвинул вперёд тарелку с шоколадным печеньем и сам вытянулся вперёд, испытующе и открыто рассматривая гостя, отчего тот, казалось, весь сжался. – Да и красавица какая! – продолжил рекламировать внучку, словно на смотринах. Лена невозмутимо переводила глаза с одного мужчины на другого и пила чай, а на последних словах, когда Виктор украдкой бросил на неё взгляд исподлобья, покрутилась вокруг себя, словно подтверждая сказанное. – Вот увидишь, только ей восемнадцать стукнет, сам прибежишь руки просить. А я ещё подумаю, нужен мне такой родственник или нет.
- Обязательно, - качал головой Степнов, жуя печенье.
- Какая у тебя квартира? Учти, жить в собачью конуру внучку не пущу! Сколько ты зарабатываешь? Ты сможешь жену содержать? А детей прокормить?.. – сыпались вопросы один за другим, не давая Степнову хоть немного передохнуть от постоянного напряжения. Боялся сказать что-то не то, боялся лишний раз вздохнуть, чтобы не вызвать подозрений. В чём его можно было бы заподозрить, не догадывался, но точно знал, что этот человек –фантаст – может придумать небылицы. Чтобы не давать ответов, он демонстративно продолжал всухомятку жевать печенье. Ну вот зачем ему в жёны несмышленая девчонка? Ему скоро тридцатник стукнет! А тут ясли такие! Хотя Ленку ему стало жалко: с таким дедушкой каждый новый день будет одним большим сюрпризом, причём, вряд ли приятным.
Он уже давно забыл о цели своего визита и считал минуты, желая скорее покинуть стены этой квартиры. Да и не получится у него поговорить с человеком серьёзно, когда серьёзным тот будет в самую последнюю очередь. Если вообще будет.
Виктор жалостливо посмотрел на свою ученицу, умоляя её вмешаться в то, к чему он попросту не был готов. А та нагло хлопала глазами и пила чай.
- А на счёт брачной ночи не сомневайся – подготовим! – выпалил дед, продолжая сверлить мужчину глазами. Не выдержав, тот подорвался из-за стола и, на ходу извиняясь и оправдываясь внезапно возникнувшими делами, поспешил в прихожую. Даже не завязав шнурки кроссовок, попрощался с хозяевами дома, поблагодарил за гостеприимство и, для успокоения старика Кулёмина, кинул напоследок, что на его внучке он обязательно женится.
- Ай-ай-ай, де-е-едушка! Как нехорошо, - укоризненно рассмеялась Лена, когда за Степновым захлопнулась дверь.
- Ну правда же ведь вкусно, - подмигнул ей дед, уплетая печенье. – Зато жениха тебе нашёл.
Лена с минуту стояла посреди прихожей, стараясь подавить в себе желание побежать за учителем. Быстро натянула обувь и куртку и вылетела из квартиры.
- Подождите! – крикнула она, догоняя Степнова. По его торопливым шагам она понимала, что с проявлениями своей творческой натуры дед переборщил.
- Ты поэтому в учёбе так съехала? За дедушкой присматриваешь? – обернулся он, выпалив то, что ему не давало покоя. А в глазах его плескалась жалость не то к кумиру детства, погрязшему в своих фантазиях так глубоко, что не выбраться, не то к Лене, в столь раннем возрасте столкнувшейся с подобными проблемами нос к носу.
- Господи… - Лена поправила волосы, взлохмаченные сильным октябрьским ветром. Подняв глаза, она в нерешительности закусила губу, словно решаясь, стоит ли доверять этому человеку и не вводить в заблуждение, или лучше смолчать вовсе. – Виктор Михайлович… Мне слишком дорого здоровье деда, чтобы я им прикрывалась. Он просто меня очень любит. И я ему сказала, зачем вы пришли, - отрывистыми фразами подводила учителя к тому, чтобы он сам сложил эти факты и получил простой вывод.
- Гуцулова! Вы соображаете, что творите? – вспылил Виктор, оскорблено отступив назад и оглядывая девушку с ног до головы, словно видел впервые. – Да вы меня до трясучки довели!
- Ему всё равно, как я учусь, - вступилась Гуцулова и за себя, и за слишком заботливого дедушку. – Я приношу «двойки», а он спокойно расписывается в дневнике, но я его понимаю. Он в школе учился из рук вон плохо, зато сколько людей восхищаются его книгами! И он уверен, что я тоже многого добьюсь, если буду стремиться.
- Правильно говорит, - сухо бросил Виктор и продолжил путь, слыша, как позади него вприпрыжку шагает Лена. – Но ты ученица, у тебя есть обязательства. Ты должна ходить в школу и получать знания и хорошие оценки.
- А какие обязанности у учителя? – Выждав паузу, продолжила: - Он всем своим школьницам обещает их в жёны взять?
Он резко остановился, разрываемый сомнениями. Накричать на неё так, чтобы она раз и навсегда осознала, что с преподавателями так не шутят и не разговаривают, игриво строя глазки, как делала сейчас Лена. Но её слова означали лишь одно: она подняла белый флаг и теперь только от него зависит, что делать дальше, продолжить эту непонятную войну с вечными пререканиями или просто согласиться на перемирие. Ведь им нечего делить.
- Это всё печенье твоё виновато! – подняв указательный палец вверх, усердно закивал он. – Шоколадное ведь. А я сто лет не ел шоколада! – шутливо ответил он на её абсолютно такой же шутливый вопрос, отчего Лена радостно и открыто улыбнулась. Зато только что бывшая живой и широкой, улыбка мужчины превратилась в застывшую и натянутую. – А то смотри, Гуцулова, я ведь могу и сдержать обещание. Женюсь – мало не покажется. За все пропущенные соревнования тебе отомщу!..
Он сам себя не слышал, продолжая и дальше говорить различные глупости, которые заставляли его ученицу смеяться. Её зеленые глаза, переливаясь искорками света, не позволяли и на миг оторвать взгляда. Понимал, что уже несёт откровенный бред, но не чувствовал в себе сил прекратить это, пока оно продолжает работать: она улыбается, она смеётся… И казалось, что не было сейчас потребности важнее этой. Продлить её улыбку. Факт того, что она была обращена к нему, заставлял мужчину дышать через раз…
А когда Лена скрылась за дверьми подъезда, его ухмылка тут же исчезла с лица. В носу противно защипало. Ощущая приближение чего-то плохого, он стремительно помчался вперёд, подальше отсюда, словно за ним гнался злобный бес…
|
| |
| |
| Dulce | Дата: Среда, 21.03.2012, 10:36 | Сообщение # 10 |
|
Старожил
Группа: Проверенные
Сообщений: 1480
Награды: 206
Репутация: 999
Статус: Offline
|
Извините, что пропадаю. У меня диплом. И мне страшно.
Медленно наступила ночь. Отчего-то тряслись руки, и сердце аритмично колотилось в груди, заставляя то дышать через раз, то втягивать в себя воздух так, будто кросс пробежал. Голова шла кругом, и Виктор никак не мог разложить мысли по полочкам, а те, словно насмехаясь, шли одна за другой в весьма странной и нелогичной последовательности. И выводы, которые он мог сейчас сделать, его не радовали совсем. Разве что веселили, но смех его был обречённым и нервным.
Постарался уснуть, веря в то, что с появившейся проблемой надо просто переспать. Возможно, поутру всё предстанет в другом свете. Но, как назло, сон не шёл. Оловянным солдатиком Степнов лежал в постели под одеялом, усиленно держа веки сомкнутыми. Вытянутые по бокам руки иногда вздрагивали, выдавая внутреннее напряжение хозяина, а сам Виктор в такие моменты сжимал ладони в кулаки, желая взять тело под контроль и мечтая, чтобы всё это прекратилось.
Только сознание начало затуманиваться дымкой сна, только по телу прошло долгожданное расслабление, как мужчина резко распахнул глаза, подскочил на кровати и уставился в окно, надеясь, что уже близится утро. Но, к его сожалению, на дворе по-прежнему было темно. Решив прекратить мучения, направился в кухню, где долго исследовал полки на наличие успокоительного. Но он ведь заядлый спортсмен, привык вести здоровый образ жизни и активно навязывал его всем, кому только мог, – родственникам, друзьям, коллегам и, главное, школьникам; оттого и медикаментов в его доме практически не было – вата, бинты, йод да активированный уголь. А если вдруг ему случалось простудиться, то лекарствами служили мёд и клюква. Но сейчас Степнов понимал, что никакая клюква не способна прекратить странного происхождения лихорадку.
И тут он заметил пузырёк с настойкой валерианы. На затёртой этикетке глазами отыскал срок годности – просрочено, причём, уже не первый год. Махнув на это рукой, накапал в кружку с водой сто капель – для верности – и тут же выпил залпом. В течение часа ожидал действия препарата, но даже не нужно было прислушиваться к своим ощущениям – ничего не изменилось. После в голову физрука пришла мысль, что, возможно, физический труд перестроит ритм сердца на такой же быстрый, но зато давно привычный, истинно спортивный лад.
На улице было тихо и безветренно, на асфальте – ни единой лужицы, только под ногами шелестела разноцветная листва. Это был сухой и тёплый октябрь.
Виктор бежал по тротуарам старым маршрутом и решил на этот раз удлинить путь и ускорить темп, надеясь, что это вымотает его настолько, что вторую половину ночи он проспит без задних ног. По телу разливался жар, на лице выступала испарина, но дыхание было размеренным. Бежал мимо школы, дворов, магазинов, милицейского участка. Перед входом последнего стоял стенд с множеством листов альбомного формата, рябивших лицами не самой приятной наружности и словами «Внимание! Розыск». Ненадолго задержав взгляд на чёрно-белых распечатках, мужчина помчался дальше…
Разумно решил, что неплохо бы отыскать круглосуточную аптеку и всё же побаловать свой здоровый и крепкий организм снотворным. Когда вдалеке показалась зелёная вывеска аптеки с пометкой «24», замедлил темп, а вскоре и вовсе замер в ступоре, увидев драку двух девушек. Одна, та, что пониже, вцепилась второй в волосы. Другой рукой, сжатой в кулак, пыталась ударить в лицо противницы. Та совсем не нападала, лишь оборонялась и пыталась прекратить драку. Схватив маленькую бойкую драчунью за запястья, она заломила ей руки и развернула к себе спиной. Именно в этот момент Виктор увидел лица обеих девушек. И почему-то совсем не удивился, узнав в одной из них Лену.
И если одна нарушительница порядка была ему знакома более чем, то вторую он видел впервые. Она была гораздо ниже Лены, но, возможно, её ровесница. Худенькая, с длинными русыми волосами, собранными в две косички. Она казалась ещё большим ребёнком, чем сама Гуцулова. Он не слышал, но видел, как Ленины губы зло зашептали удивлённое «Чёрт!.. Степнов».
Это фамильярное «Степнов» странно приятно отозвалось в его груди.
Как ни странно, его громкий оклик заставил Гуцулову отскочить в сторону и стыдливо опустить глаза, а низкую девчонку ему пришлось удерживать за локоть. Та, громко матерясь, вырывалась и даже сделала попытку ударить мужчину по ноге, но, когда он синими озлобленными глазами посмотрел на неё, сжимая ладонью тонкое плечо ещё сильнее¸ она замолчала и присмирела.
- Что, в ментовке давно не была? Быстро могу тебе устроить! – гаркнул, наклонившись, а после уже обратился к обеим: – Что вы себе позволяете, малышня?! Ночь на дворе! – в своей излюбленной эмоциональной манере начал поучать подростков. – Родители куда ваши смотрят? А вы сами о чём думаете? Вы головой вообще соображаете? Да по улицам сейчас столько ненормальных шатается – и пьяных, и маньяков! Проблем себе ищите? Да и девочки, вроде, а драку устроили! Совсем бестолковые, – уже тише добавил он, с лёгким налетом презрения осматривая обеих. – Гуцулова, - обратился к Лене. Выразительные тёмные глаза незнакомки с еле скрываемым интересом уставились на мужчину, когда она поняла, что эти двое знакомы. – Не первый раз ловлю уже! – процедил сквозь зубы и одёрнул руку.
Все замолчали. Степнов лихорадочно изучал глазами лицо Лены, шею, руки – все те участками тела, которые не были спрятаны под одеждой. Губа рассечена, на щеке синяк и размазанная кровь, берущая своё начало где-то под растрёпанной чёлкой. Зато руки без единой царапинки. В подтверждение своим догадкам Виктор посмотрел на юную драчунью. Покрасневшие костяшки пальцев красноречиво говорили о том, что именно она завязала драку, однако это самое покраснение – всё, что могло свидетельствовать о драке. Помня о том, как может драться Гуцулова, физрук удивился, что этой маленькой девчонке от неё не досталось.
Ругаться и дальше не было смысла: растрёпанные школьницы стойко молчали, не желая объясняться или оправдываться.
Трое шли по ночной Москве. Высокие дома многочисленных дворов делали этот большой город ещё теснее, казалось, скрадывая воздух. Позади девушек, контролируя их, ступал Степнов и пытался уловить хоть какие-то подозрительные движения. Нарочно задетое плечо, презрительный взгляд или что-то ещё. Но после драки они никак не выдавали свою злость по отношению друг другу, только молчали и смотрели под ноги. Оказавшись у дверей незнакомого подъезда, Степнов проводил взглядом девчонку, на прощание лишь махнувшую своими косами. Виктор усмехнулся: типичный пример подрастающего поколения, которому никто не привил уважения к старшим, не говоря уже о нормах поведения. Неужели и Лена – одна среди многих: пропадает ночами в компании сомнительных товарищей, дерётся и ругается на крепком русском? Нет, она не такая – в этом он уверен.
- Ну что ты молчишь? – наконец решился спросить Степнов, понимая, что скоро они окажутся в Ленином дворе, и их пути разойдутся.
- Подралась, - в улыбке поджала губы и развела руками.
- Что это за девчонка была?
- Это… это Аня, - ответила Лена расплывчато, позволяя Степнову понять, что если он хочет что-то узнать, то ему необходимо наводящими вопросами вытягивать правду по словам.
- Враг?
- Нет.
- Подруга?
- Нет.
- Не поделили что-то?
- Наверное.
Виктор рассмеялся: ему и ночи не хватит, чтобы угадать, что же произошло.
- Нет, так не пойдёт. – Он посмотрел на часы. – Уже начало четвёртого, я спас тебя от этой… девушки. Она хоть и слабая, но злость порой прибавляет массу сил! Я заслуживаю хотя бы услышать от тебя, в чём дело.
- Спасибо вам, - после недолгой паузы, произнесла Лена и тут же поймала вопросительный взгляд мужчины. – Благодарности вы тоже заслуживаете, - пояснила она. – Спасибо. Я уже и не надеялась от неё так просто отвязаться.
Две пары ног неторопливо шагали по Лениному двору, приближаясь к нужному подъезду. Подняв голову вверх, девушка посмотрела на окна своей квартиры и досадливо поморщилась.
- Дед ещё не спит, - пробубнила под нос, разговаривая сама с собой. В замешательстве ещё потопталась на месте и, не придумав ничего лучше, плюхнулась на скамейку, устало ссутулившись. Когда учитель сел рядом с ней, она поспешила объяснить: - Не хочу, чтобы он меня сейчас видел. А то с моей-то физиономией, боюсь, срыв ему заработаю, - покосилась на Степнова.
- Искать не будет?
- Знаете, в чём преимущество жизни на три дома?
- В том, что тебя порой могут нигде и не ждать, - догадался Виктор и старался наклониться так, чтобы не загораживать свет от фонаря. Тень его силуэта скользнула по Лениному лицу, сменяясь тусклым жёлтым светом. Отвернулась, не позволяя Степнову разглядывать свои боевые отметины.
- Иногда бывает так, что люди пытаются найти виноватого. А его, на самом деле, нет. Вы правы были, когда сказали, что мы что-то не поделили. Не что-то – кого-то. Аня посчитала, что это я виновата в том, что от неё ушёл молодой человек. Вот так вот, пару раз постоишь рядом с кем-то, а тебя уже во всех смертных грехах готовы обвинить.
Неподдельная горечь в её словах заставила Виктора проявить участие:
- Хороший хоть парень-то?
- Сейчас – возможно. А вот раньше репутация была не самая завидная…
- Почему подралась? – после повисшего молчания, наконец, спросил Степнов.
Лена потёрла переносицу и повернулась к мужчине. Чуть приподняв брови вверх, он ожидал ответа, но девушка просто лукаво улыбнулась и несколько раз выразительно моргнула.
- Поздно уже, - тактично намекнула Виктору, что ему пора бы домой.
- Ты долго ещё тут сидеть собираешься?
- Где-то часам к шести утра у деда обычно заканчиваются и вдохновение, и запал, тогда смогу незамеченной прошмыгнуть домой, - улыбнулась она. – Я здесь пока побуду, - хлопнула ладонями по скамейке.
- Отставить «здесь побуду»! - командным голосом физрука воскликнул Степнов. – А потом где ты окажешься? В больнице или сразу в морге? Ну уж нет, давай-ка поднимайся. – Коснулся плеча девушки, но она лишь откинулась на спинку скамьи, пропуская приказ учителя мимо ушей.
- Не пойду я домой!
- А ко мне? – спросил Виктор, уже теряя всякую надежду на хоть и короткий, но, всё же, сон. По резко изменившемуся выражению Лениного лица, понял, с каким подтекстом прозвучали для неё его слова. – Глупая!.. Вместо того, чтобы мёрзнуть на этой лавке, у меня побудешь. Хоть чаем тебя горячим напою. Да спокоен буду, зная, что ты в порядке. Глупая… - повторил ещё раз.
Как маленькую, вел за ручку, ругая себя за неосторожные слова. Делал большие шаги, направляясь в сторону своего двора, а Лена еле поспевала за ним маленькими быстрыми шагами, иногда и вовсе переходя на бег. Отпустил её руку лишь тогда, когда надо было открыть дверь квартиры…
«А может, она вовсе не глупая?..»
И даю ещё ссылку на интервью, а вдруг кто-то да заглянет.
|
| |
| |
| Dulce | Дата: Среда, 27.06.2012, 19:07 | Сообщение # 11 |
|
Старожил
Группа: Проверенные
Сообщений: 1480
Награды: 206
Репутация: 999
Статус: Offline
|
Давно меня здесь не было (а с тем, как работает, вернее, не работает сайт, это было ещё дольше).
За это время успела защитить диплом, а главное - сделать его. Это было ужасно и прекрасно одновременно. Я практически жила в институте (впрочем, иногда действительно жила), но это время было замечательным)).
Почти отвыкла излагать свои мысли в письменном виде, но я старалась, правда, получилось немного не то)).
Буду надеяться, что меня ещё не забыли.
Я соскучилась, будет желание - заходите в гости
В доме царила тишина. Если за окнами квартиры и раздавались какие-то шорохи, то внутрь они не проникали. Когда была захлопнута дверь, совершенно непонятное чувство поселилось в душе Степнова. Вдруг стало легко, и все тревоги его отпустили. Сердце, словно выдохнув с облегчением, вдруг застучало тихо и размеренно. Потому что никто ничего и никогда не узнает. Лена ночью в его квартире, но он точно знает: она сохранит эту тайну.
А ещё ему хотелось говорить с ней шёпотом. Простая фраза «разувайся и проходи на кухню» не была запретной. Но зато как тихо она звучала! Будто одной только интонацией он пытался сделать то, чего делать было никак нельзя.
Лена сидела на краю кухонного уголка, ссутулившись и устало прикрыв глаза. Виктор опустился перед ней на колени и, не предупреждая, не спрашивая разрешения, аккуратно отвёл чёлку со лба. А Лена будто спала, глубоко и редко втягивая в себя воздух. Но то, что она иногда морщилась, когда он обрабатывал ссадины на её коже, говорило о том, что она всё ещё в сознании и просто позволяет учителю к себе прикасаться.
- Почему так поздно возвращалась домой? – попытался он завязать беседу.
- У друга был День рождения.
Больше ему сказать было нечего. Казалось, что и общих тем для разговора у них не было вообще. Да и о чём тут было говорить?
Ему всё это нравилось. Ленка, сидящая напротив и даже не подозревающая о том, что он ей пол-лица перемазал йодом. Повисшая в воздухе тишина, которая ничуть не давила на сознание, и нарушать которую бесполезными словами больше не хотелось. И даже колкое чувство в груди, странно приятным образом щекотавшее нервы. Ему не хотелось, чтобы всему этому наступал конец...
Как истинный джентльмен, собирался ей уступить свою комнату. Стоило ему только отвернуться к шкафу, откуда он намеревался взять комплект чистого постельного белья, как Лена, не говоря ни слова, стащила с кровати покрывало и, волоча его по полу, устало покинула комнату.
- Я уже сплю, - зевнула она, дойдя до зала и плюхнувшись на диван.
Светало, и девушка, мысленно прикинув, сколько времени у неё осталось на сон, стала щёлкать кнопками мобильного телефона, выставляя время будильника. Пальцы скользили по клавиатуре на автомате, в то время как глаза её неотрывно смотрели в одну точку, рядом с горящим экраном. В дверном проёме стоял её учитель. Высокий, сильный, красивый. Учитель.
Отложив телефон в сторону, она приподнялась на локтях, удерживая с мужчиной зрительный контакт. Не выдержав, моргнула первой и вновь коснулась головой подушки, с огорчением закрывая глаза.
Виктор не мог понять, что происходит. Было что-то такое невесомое и неясное, что затуманивало разум. Ноги слушались, но были ватными, как во сне. Но когда до его слуха вновь и вновь доносилось Ленино дыхание, он понимал, что вовсе не спит, ведь он слышит эту девушку и даже чувствует. Стоит только подойти чуть ближе и протянуть руку, а когда до её щеки останется всего сантиметр, замереть, то можно кончиками пальцев ощутить приятное тепло. И может он себе это только придумал, но он был убеждён в том, что с ним что-то происходит. Что-то мерзкое и отвратительное. То, чего стоило бы бояться и опасаться. Разум бил тревогу, но, вопреки ему, сердце продолжало спокойно биться. Ведь всё под контролем?
Нет, точно не под контролем. Его руки, не слушаясь, скользнули к плечам Лены и, нащупав края пледа, подтянули его вверх. Внезапный порыв прикоснуться к девушке Степнов объяснил себе простой отеческой заботой – укутал сильнее, чтобы не замёрзла.
Реально оценить происходящее не получилось даже когда мужчина лёг спать. Только недавно пришедшие в порядок мысли вновь разметались в беспорядке. Уговаривал себя поспать хоть немного, но разве мог он уснуть, если при каждом еле слышимом из соседней комнаты шорохе он напрягался, переставал дышать, вслушиваясь и пытаясь угадать, что делает девушка? Вот, звякнув о пол металлической пряжкой ремня, на пол упали джинсы. А вот раздался скрип пружин дивана и тихие приближающиеся шаги, которые заставили Виктора сперва смутиться и густо покраснеть, а затем резко опуститься на кровать. Хотел притвориться спящим, но взгляд был предательски прикован к двери в ожидании, что сейчас к нему в спальню, полураздетая, зайдёт девушка. «Несовершеннолетняя школьница», - напомнил он себе за долю секунды до того, как босые ноги ступили на порог комнаты. Скользнув жадным взглядом вверх, разочарованно выдохнул, потому что Лена по самую голову была закутана в плед. Она медленно, словно нарочно растягивая мгновение, обошла кровать и, гладя учителю в глаза, поставила колено на край матраса, тут же подавшись вперёд. Её ладони, ослабив хватку, позволили краям пледа немного разойтись в стороны, но полумрак, царящий в комнате, так и не дал мужчине что-либо разглядеть. Виктор понимал, что её тонкие руки тянутся прямо к нему, а он уже был готов ухватиться за них. От осознания происходящего безумия у него на лбу выступила испарина и стало нечем дышать. Девушка хрупкими пальцами вцепились в подушку, сжала её и потянула на себя, протащив по всей постели и оставив длинный след на простыне. Покинула комнату Лена так же тихо, как и вошла в неё.
Поднявшись с кровати, Степнов подошёл к окну, со злостью громыхнул форточкой и шумно втянул в себя свежий воздух. А ведь он хотел, чтобы Лена осталась с ним здесь и сейчас. А он бы даже на миг не задумался над тем, что она, как и прежде, была бы несовершеннолетней школьницей.
Утомлённый всплеском эмоций, уснул моментально, как только голова коснулась подушки. Снились ему знакомые руки, как и наяву тянувшиеся к нему, снились также и его крепкие руки, сцепившиеся с женскими в замок. Он тянул девушку к себе, ближе, опрокидывая и подминая под себя. Расцепив ладони, невесомо щекотал ей запястья, отчего она заливисто смеялась, но вот только смех её, к сожалению Виктора, во сне был совсем не слышен…
Прошли целые сутки, и он порой задумывался над тем, что заставляет людей идти на необдуманный риск, на преступления не из нужды и воли случая, а из корысти и жадности. Но так ни разу не нашел достойного оправдания людям, которые сочли, что им всё дозволено. Кто-то сказал, что если очень сильно хочется, то можно. Да как же так? Подойти к Лене, зажать её где-нибудь в углу под лестницей и облапать все доступные участки тела? Разве так можно?..
Заперся у себя в подсобке, подальше ото всех и от одной ученицы в частности. И почему-то именно в этот день, день признания своей низменной слабости, ему на глаза попалась эта жёлтая газетёнка, собиравшая здесь пыль ещё с сентября месяца. Никогда не имел привычки хранить всякий хлам, но видимо не зря эта газета у него залежалась. Может быть для того, чтобы сейчас напомнить ему, Виктору Степнову, насколько низко он пал, представляя в своих смелых и откровенных фантазиях юную ученицу. Вслед за американским коллегой он идёт проторенной дорожкой прямиком к пропасти, а там останется совсем немного, чтобы скатиться на самое дно жизни.
После той бессонной ночи он был уверен, что всё прошло, что ему всё только померещилось, а в конце своих умозаключений он даже готов был обвинить во всём валерьянку с истёкшим сроком хранения, которой он сгоряча выпил сверх нормы. Но после целого дня затишья в его душе вновь стало мрачно.
Всё изменилось с очередным занятием у одиннадцатого «а». После разминки он приказал ученикам разойтись по двое и поочерёдно качать пресс. Одной только Лене не досталось пары, она тихо сидела на краю дорожки из матов, наблюдая за одноклассниками. Виктору ничего не оставалось, кроме как опуститься перед ней, зажать коленями её ступни и положить ладонь на ноги, фиксируя их в правильном положении. Дав ребятам команду, привычно дунул в свисток и запустил секундомер. В одной руке у него была холодная тикающая железка, а в другой – подрагивающие при каждом движении ноги. При поднятии корпуса девушка выдыхала раскалённый воздух всё громче и громче, и кроме этих выдохов он отказывался что-либо слышать. Оставив секундомер болтаться на шее, он положил и вторую руку на острые коленки, перебирая пальцами по скользкой ткани спортивных штанов. Медленно-медленно перемещая ладони с колен на щиколотки и вновь поднимаясь ими вверх, он получал истинное удовольствие от происходящего, но делал вид, что его руки сами собой съезжают по скользкой ткани. Не заметил, как уставшие школьники один за другим прекращали выполнять задание. Оставались только самые стойкие – некоторые из ребят и Лена. Но и она, чуть слышно застонав «больше не могу», прижала руку к животу и рухнула на маты. Немного отдышавшись, посмотрела на Степнова и отвела колено в сторону, напоминая учителю, что его ладони непозволительно долго держат её.
Ему совсем не понравилась та цифра, которая высветилась на тусклом экране, когда он остановил счёт секундомера. Ему совсем не понравилось, что и его дыхание предательски сбилось. И также ему совсем не понравилось то, как вела себя Лена, как иногда бросала на него косые взгляды. Словно она обо всём догадывалась.
Он теперь даже не пытается отрицать своих желаний, надеясь, что это поможет ему справиться с очередным приступом наваждения. Достав из ящика старый потрёпанный дартс и, прикрепив к мишени газету, долго и упорно кидал дротики, стараясь попасть в цель – сделанную со спины мутную фотографию преступника, на месте которого Виктор представлял себя.
Сообщение отредактировал Dulce - Среда, 27.06.2012, 19:09 |
| |
| |
| Dulce | Дата: Пятница, 03.08.2012, 00:22 | Сообщение # 12 |
|
Старожил
Группа: Проверенные
Сообщений: 1480
Награды: 206
Репутация: 999
Статус: Offline
|
Близился конец первой четверти. До долгожданных каникул оставалась без малого неделя. Учителя массово устраивали школьникам проверку знаний в виде контрольных и лабораторных работ. Ученики в предвкушении отдыха еле досиживали занятия, нетерпеливо елозили на стульях, то и дело поглядывая на часы. Стрелки двигались предательски медленно, но даже это не могло испортить волнительного ожидания праздника.
Степнов торопился в школу, хотя уроки начинались ещё не скоро. За минувшие выходные он много думал, представлял, рисовал в воображении возможные сцены исхода его общения с одной ученицей. Педсовет, увольнение, милиция, «знакомство» с Лениными родителями, потухший взгляд некогда жизнерадостного деда… В разных комбинациях цепочка событий всегда приводила к одному – его посадят.
Разыгравшаяся не на шутку фантазия не давала мужчине покоя и по ночам. Сны его были отнюдь не радужные, в мрачных красках повествуя о том, как он, обычный учитель физкультуры, приговаривается к бесчисленным годам заключения в тюрьме строгого режима под осуждающими взглядами тысяч людей. Те злобно шептались, показывали пальцем, слали в его адрес слова проклятия и злобно смеялись. Он – поседевший, постаревший, неоднократно избитый и в потёртой робе – за решёткой. А Лена в его сновидениях оставалась по-прежнему юной, тонкой, как тростинка; в здании суда она сидела отдельно ото всех, на сомкнутых коленях тонкие пальчики теребили платок, губы поджаты, а глаз, скрытых под чёлкой, совсем не видно…
Однако Виктор быстро пришёл к выводу, что пора прекращать заниматься мазохизмом и самобичеванием. Ведь он спортсмен, у него железная выдержка и такая сила воли, которой многие могли бы позавидовать. Просто, как у любого человека, у него есть свои слабости, надо с этим считаться.
К вечеру воскресенья он, наконец успокоившись и перестав себя терзать, был вынужден признать, что ему не хватает Лены. И теперь казалось, что ему будет достаточно всего лишь одного короткого мгновения, чтобы получить заряд положительной энергии на весь день. Увидеть её светлую макушку в толпе снующих туда-сюда учеников. Или же стоять с ней в разных концах одной очереди за обедом в школьной столовой. Чтобы просто знать, что она ходит где-то совсем рядом.
Занятия подходили к концу, но Виктор так и не встретился с Леной. Чтобы не тешить себя призрачной надеждой, забежал в гардероб и на одной из вешалок старшеклассников он всё же увидел знакомую куртку. Значит, Лена в школе.
Не удержавшись, во время перемены сбегал в киоск за шоколадкой. Прикрепил к ней простую записку «Для обладательницы самой очаровательной улыбки» и, воровато оглядываясь, опустил шоколад в карман куртки. Надеялся, что Лене будет приятно.
Настроения проводить тренировку не было, поэтому, недолго думая, он отпустил своих «орлов». Радостные, они с весёлыми криками мчались по коридорам школы так, что в окнах стёкла звенели. «Скоро каникулы, - в очередной раз напомнил себе Виктор Михайлович, провожая взглядом бегущих ребят. – Никто не хочет в школе сидеть. Все куда-то бегут, у всех какие-то дела, встречи». Быть может, и он бы поторопился на свидание к своей девушке, Ане, но стоило ему только об этом подумать, как перед глазами возникал образ совсем другой девушки. Он бы многое сейчас отдал, чтобы просто покидать с ней мячик в кольцо.
Оставил заполненный журнал в учительской и тихо бродил по коридорам школы, с тоской осознавая, как ему будет тяжело перенести грядущие каникулы. Всего-то неделя! Виктор понимал, что, возможно, время, когда он будет лишён удовольствия видеть Лену Гуцулову, поможет ему разобраться в себе и своих желаниях. Но сейчас, именно сейчас он хочет, чтобы она была рядом. И слабо он верил в то, что его странное наваждение так просто пройдёт.
- Лена! Лена, где ты? – суровый мужской голос сотрясал стены и невольно заставил Виктора напрячься от стального тона. – Не надо от меня прятаться! Я тебя видел! – продолжал незнакомый голос. – Лена, кончай шутить! Я тебя всё равно найду!
Школьные коридоры были пусты, лишь где-то вдали, за углом, слышался уверенный стук тяжёлых шагов. Степнов поспешил навстречу, но был резко перехвачен за локоть. За колонной трусливо пряталась Лена. Чёлка была чуть взлохмачена и откинута набок, дыхание сбилось. И как только она прикоснулась к мужчине, он почувствовал в её руках дрожь. Она точно боялась того человека, который неторопливо приближался сюда. Тот наступал лениво, точно зная, что добыча его уже в капкане. Лене действительно было некуда отступать, коридор заканчивался – она зашла в тупик. А ряд опорных колонн лишь ненадолго убережёт девушку от неизбежного.
- Это папа! – прошептала Лена, уцепившись за плечи мужчины как за последнюю надежду на спасение.
- И что? – не понял Степнов, робея из-за того, насколько близко он оказался притянут Леной к себе.
- Пожалуйста!.. – нетерпеливо подпрыгивала она, умоляюще заглядывая мужчине в глаза.
- Лена! – опять раздался резкий голос, но уже совсем где-то рядом.
Виктору страшно хотелось прикоснуться к ней, успокоить, прогнать дрожь, но поспешил убрать от себя Ленины руки. На долю секунды замер, украдкой упиваясь волшебным ощущением её бархатной кожи под своими ладонями, и вышел из-за колонны. Быстро сориентировался, делая вид, что в коридоре никого нет. Как раз вовремя, потому что в этот самый момент из-за угла вышел статный высокий мужчина в форме. Полковник – тут же отметил про себя Степнов, оценив погоны на широких крепких плечах. Было отчётливо ясно, что он привык отдавать приказы. Злой и даже свирепый, в больших руках мужчина сжимал Ленин дневник. По всей видимости, с дочерью он привык общаться так же, как со своими подчинёнными, и теперь собирался отчитать её, словно… «Словно школьницу? Она и есть школьница», - про себя обречённо выдохнул Степнов и бодрым шагом тут же направился к военному, преграждая путь и заставляя того остановиться. Не знал, каким образом, но ему было необходимо оправдать Ленины ожидания.
- Здравствуйте, позвольте представиться. Виктор Михайлович Степнов, преподаватель физической культуры. – Дружелюбно протянул руку военному, на что тот, окинув учителя оценивающим взглядом, всё же пожал ладонь. – Вы кого-то ищите?
- Да, я ищу свою дочь. Елена Гуцулова, одиннадцатый «А» класс, - с расстановкой ответил Ленин отец.
Виктор обратил внимание на то, что собеседник не представился и, даже отвечая на рукопожатие, его напряжённые глаза блуждали у него за спиной, пытаясь отыскать пропажу. А та в это время тихо стояла за колонной, стараясь не дышать.
- Так, а Гуцулову я только что видел возле спортзала, у нас сейчас как раз будет тренировка по баскетболу. Уверен, ваша дочь там, пойдёмте, я вас провожу, - вдохновенно врал Степнов, не задумываясь над тем, как будет выкручиваться, когда выяснится, что у дверей спортзала нет ни души.
- Лена, ты стоишь за второй колонной, я вижу твою тень, - проигнорировав слова Виктора, полковник прошёл мимо и вскоре остановился, не доходя до укрытия пары метров. Оттуда послышалось тихое сопение, а затем и шорохи. Лена, потупив взгляд, смиренно вышла из-за колонны.
У Степнова сердце упало вниз, когда он увидел, что теперь девушка не просто дрожит, её буквально колотит от страха. Нерешительно ступая, она приблизилась к отцу.
- А сейчас мы пойдём домой! Хватит с тебя взрослой жизни! Довольно уже с матерью от тебя натерпелись! – полковник схватил дочь за запястье и, как провинившегося маленького ребёнка, повёл за собой. Лена отставала и даже пыталась упираться ногами, но всё было бесполезно. Казалось, у этого мужчины были стальные мышцы, и он не замечал сопротивления. Больше он не сказал ни слова, должно быть, не собираясь выносить семейные передряги на всеобщее обозрение.
Напоследок он бросил тяжёлый взгляд в сторону учителя. Степнов про себя отметил, что, наверняка именно таким прожигающим взглядом этот человек сканирует потенциальных ухажёров его дочери, как бы говоря: «Я тебя запомнил». Виктор был уверен, что тот всё понял: и то, что он знал, где прячется Лена, и то, что пытался покрывать её, давая ей шанс на бегство.
Сперва он провожал семейство Кулёминых только взглядом, потом, не выдержав, помчался вслед за ними. Не собирался устраивать разборок и даже близко не приближался, чтобы, не дай бог, его не заметили. Всего лишь держал эту пару в поле зрения, желая убедиться в том, что с Леной всё будет в порядке. Но за воротами школы Степнова ждало разочарование: усадив дочь в машину, полковник стремительно скрылся за поворотом.
|
| |
| |
| Dulce | Дата: Вторник, 07.08.2012, 15:11 | Сообщение # 13 |
|
Старожил
Группа: Проверенные
Сообщений: 1480
Награды: 206
Репутация: 999
Статус: Offline
|
На следующий день в школу Лена не пришла. Виктор сам себе толком не мог объяснить, почему так сильно волнуется. Переживает, места себе не находит, надеется получить от неё весточку, хотя бы какое-то маленькое послание, что с ней всё хорошо.
Конечно с ней всё хорошо, не может родной отец причинить ей вред. Тем более военный – человек пусть суровый, но точно с обострённым чувством справедливости. Для таких людей слова «женщина», «ребёнок», «семья» – не пустой звук и не простые составляющие быта. Это безусловные ценности. Степнов был уверен: тот никогда не поднимет руку на слабого и беззащитного. С девушкой всё будет в порядке, может, на неё накричат, может, устроят головомойку. Накажут, в конце концов. Это всё не страшно, но Виктору не давала покоя мысль, что Лене сейчас приходится несладко, а он бессилен что-то с этим сделать. Главным стало дождаться её возвращения.
После звонка в учительскую подтягивались преподаватели, но те, занятые своими делами, совершенно не обращали внимания на угрюмого учителя физкультуры. Он сидел у выхода, не сводя мрачного взгляда с двери, ожидая, когда она откроется снова. Скрипнув несмазанными петлями, она вновь распахнулась. Как всегда весёлый и энергичный, в кабинет бодро зашел историк, классный руководитель одиннадцатого «А». Виктор всегда завидовал его жизненному настрою. Хоть он и сам был оптимистом, но в отличие от него Рассказов обладал хорошим чувством юмора и в любой жизненной ситуации, даже тяжёлой, не терял его. А сейчас Виктор нестерпимо хотел стереть вечно довольную улыбку с его лица.
- Игорь, не ты ли вызвал в школу родителей Гуцуловой? – поинтересовался невзначай у друга, когда тот поставил на место журнал и двинулся к выходу, что-то насвистывая себе под нос.
- Да, - не сразу ответил он, - сперва думал повлиять на неё через деда, но раз ничего вышло, пришлось связаться с родителями.
- Ты разговаривал с её отцом? – Виктор взял друга под локоть и вывел в коридор. Школьные коридоры уже пустовали, хотя после звонка с последнего урока не прошло и пяти минут.
- Да, очень серьёзным и строгим мне показался, - кивнул историк, привычным жестом поправляя на носу съехавшие очки. – Я ещё тогда подумал, как такой человек не проконтролировал успехи дочери. Отдал ему Ленин дневник, правда… Правда, сама она тут же выскочила из класса и хлопнула дверью… - нехотя сознался мужчина.
- И ты забыл сказать, что отец её – военный! У таких людей на дисциплине мозги повёрнуты, – добавил Степнов. – Если ты не заметил, в школе Гуцулова сегодня не появлялась. И будь уверен, это напрямую связано с тем, что ты вчера сдал её с потрохами, - зло посмотрел на друга, сомкнув челюсти так, что на скулах заиграли желваки.
- А что я должен был делать?! – внезапно разозлился Рассказов, не понимая, почему лучший друг пытается отчитать его за участие в жизни своих подопечных. – Если так и дальше будет продолжаться, у неё будут сплошные «неаттестаты». Я понимаю, возраст у них сейчас такой. Танцы-шманцы, сам всё прекрасно помню. Но, прежде всего, я – педагог, мой долг – пытаться повлиять на учеников. Даже если не своими силами. К тому же, родителям лучше знать, как воздействовать на своего ребёнка, - привёл последний довод, бесспорный по своей правоте.
- Педагог он… - буркнул под нос Виктор. – Да причём тут танцы твои? Не от гуляний у неё это всё. Родители развелись, ребёнка не поделили, вот она теперь и мечется от одного дома к другому.
- Она же к нам когда пришла в сентябре, сплошные «пятёрки» хватала. Я знаю, как она училась в старой школе, и был уверен, что медалисткой станет. Пусть не «золото», но «серебро» она бы могла получить, - вспоминал историк, - а потом её где-то переклинило, резко всё пошло под откос. Домашнее задание перестала выполнять, на уроках инициативы никакой. А как к доске вызовешь, так сразу пожалеешь: язва она та ещё.
- Семья разрушилась, вот и переклинило! – рявкнул Степнов и поймал на себе удивлённый взгляд друга. Да, он и сам не помнит, чтобы хоть раз повысил на друга голос без причины. Но сейчас у него есть причина, только Игорю рассказать о ней не мог.
- Он говорил кое-что про семью… - задумчиво согласился Рассказов, прищурился и резко отвёл глаза в сторону. Степнов очень хорошо знал этот взгляд – Игорь хотел что-то добавить, но передумал. И бесполезно пытаться выпытать какие-то подробности, тот будет отрицать, что он что-то знает.
- Зря ты всё-таки отца её вызвал, - сбавив тон, примирительным голосом добавил Виктор. – Видел я его вчера…
- И что было?
- Да ничего! – голос вновь приобрёл стальные злые нотки. – Только Лена в школу не явилась… Не по себе как-то. Вдруг что...
- Да брось, глупости это, - уверенно заявил Рассказов. – Не забивай себе этим голову. Уверен, всё с ней в порядке.
Виктор быстро пошёл прочь, но резко развернулся и вновь отправился в учительскую – за журналом. И пусть с Рассказовым он не поссорился, хотя желание отыграться на друге было велико, он всё же добился своего – стёр с его лица добродушную улыбку. Немного стало легче.
Спрятавшись в подсобке, он изучал страницы журнала одиннадцатого «А» класса. Строки с простыми цифрами мелькали перед глазами, и Виктор понимал, что он не в силах радикально изменить сложившееся положение, но повлиять на конечный результат он может. Незаметно и аккуратно, копируя почерки своих коллег и подбирая ручки по тону и ширине стержня, старательно выводил «четвёрки» и иногда смелости хватало поставить «пять». Если добавить одну-другую положительную оценку за сентябрь, то никто не должен обратить на это внимание.
И только на странице английского языка Степнов опомнился. Это же надо было так сглупить? Да, четверть заканчивается, но итоговую оценку в старших классах ставят за полугодие, до которого ещё ждать два месяца. Шумно выдохнув, захлопнул журнал и поспешил домой, пока не сделал еще какую-нибудь глупость.
В среду Лена также не явилась на занятия…
|
| |
| |
| Dulce | Дата: Четверг, 23.08.2012, 23:10 | Сообщение # 14 |
|
Старожил
Группа: Проверенные
Сообщений: 1480
Награды: 206
Репутация: 999
Статус: Offline
|
Мотает меня где попало 
Девушка лежала на кровати, делая вид, что спит, а сама в это время прислушивалась к звукам, доносящимся из кухни. Она терпеливо ждала, когда отец, закончив завтракать, наконец уйдёт на работу. Тогда можно будет спокойно подняться с постели, умыться и начать новый день.
Сегодня, впрочем, как и вчера, ей предстояло долго корпеть над учебниками, решая задачи и уравнения и кропотливо переписывая в тетрадь упражнения по русскому языку. В каждом учебнике было сделано по несколько закладок, обозначающих те темы, которые Лена, по мнению отца, усвоила плохо. Тот не поленился перелистать все её тетради и понять, когда его дочь прекратила тратить время на учёбу. Теперь она должна была с лихвой возместить все нерешённые задания. Если в школе примеры по алгебре решались выборочно, а добрая половина однотипных просто-напросто отметалась, то Лена должна была просчитать их все. Также как и решить все задачки по геометрии, физике, химии и даже биологии.
С задачками по генетике Лене помогла справиться мама, биолог по образованию, домохозяйка по жизни. Также в её силах было разложить по полочкам в Лениной голове всю нужную информацию и по химии. Вера, мама девушки, даже не пыталась упрекать дочку за халатное отношение к учёбе, просто старалась помочь там, где ей это было по силам. Да и не стремилась она из дочери делать медалистку. Это муж её, Никита, спал и видел, как единственная дочка заканчивает школу с золотой медалью. Как поступает в престижный ВУЗ, получает красный диплом.
Отец всегда желал слепить из неё образцово-показательную дочь. С самого детства её водили по репетиторам и специальным кружкам для дошкольников, чтобы не просто подготовить ребёнка к школе – придя в первый класс, она была более развита, чем сверстники.
Маленькая Лена капризничала, плакала, когда её заставляли долго сидеть с книжками. И одной ей известно, как сильно она ненавидела выразительное чтение стихов с табуретки для родственников и друзей семьи. Те улыбались, иногда даже смеялись. И хвалили, хвалили. Хотелось назло всем спрыгнуть с табуретки, опрокинуть её, топнуть ногой и плюнуть на пол.
А когда она начала сбегать во двор, чтобы вместе с мальчишками гонять по футбольному полю мяч, Никита решил из интереса дочери сделать нечто большее, серьёзное. Раз у ребёнка появилась тяга к чему-то, надо было это развивать. Так Лена оказалась в детско-юношеской спортивной школе. Успешно совмещала учёбу в простой школе со спортом, но через шесть лет заработала себе травму. Прошёл уже не один год, старые раны затянулись, но в непогоду, когда небо сотрясают молнии и гром, колено начинает противно ныть, напоминая о том, что было и чего никогда уже не будет.
Лена не жалела, что из неё не выйдет спортсменки. Да и зачем, если отец уже давно решил отдать её в политику?..
Всё изменилось совсем недавно.
У неё всегда был строгий, справедливый папа, но баловать дочь и одаривать её лаской и заботой никогда не забывал. Лена безумно любила отца. Когда она была маленькой, он покупал игрушки, угощал сладостями, катал на плечах. Когда подросла, подарил велосипед и роликовые коньки и брал с собой в походы. Но когда Лена стала совсем взрослой, его переклинило. Осознав, что его любимая и единственная дочка перестала быть крохой, он превратился в самого настоящего параноика. Он устаивал строгий допрос, стоило Лене появиться дома позже семи. А если замечал на её лице косметику, тут же отправлял умываться. Не дай бог она, размалёванная, будет с кем-то шастать по тёмным улицам и закоулкам! Словно отправляясь в детство, Лене хотелось пойти наперекор родительской воле и сделать всё с точностью до наоборот. Вылить на лицо тюбик тонального крема, жирно подвести глаза да вылить на себя флакон духов. И отправиться прямиком в злачные места. В клуб на модную тусовку или за гаражи – пить с друзьями пиво. Вот бы папа порадовался! Но не любила Лена ни пиво, ни громкую музыку, поэтому мечты остались мечтами.
Виктор Михайлович посчитал, что её родители развелись. И Лене не хотелось убеждать его в обратном. Со стороны было забавно наблюдать, как он выдумал некую легенду про её семью и раз за разом помогает ей врать. В душе не было ни грамма злорадного веселья от того раздельно что она водит за нос взрослого дядю. Просто не стоит ему всего знать. Да и вообще никому не стоит.
Если на одну секунду перестать думать о том, во что она ввязалась, то сразу становится легче дышать и голову заполняют другие мысли. Мысли лёгкие, светлые, от которых совсем не хочется бежать прочь. Говорят, что девушка стремится выбрать себе в мужья того, кто будет похож на её отца. Так странно и приятно было вдруг осознать, что подобные психологические штучки всё же действуют.
Когда Лена пришла на первый урок физкультуры к Степнову, у неё было ощущение, словно она очутилась в казарме. Один неверный шаг – ты уже «беременный бегемот». Ещё неверный шаг – и ты уже задыхаешься от бесчисленных отжиманий, втягивая носом пыль с пола. Степнов кричал, Степнов отбирал мобильники. От него шла такая сильная энергетика, что Лене хотелось бегать и прыгать ещё быстрее, ещё выше. Но держала себя в руках, не хотела выделяться, думала, что лучше быть как все. Правда, она уже давно не как все.
Не сразу поймала себя на мысли, что Степнов напоминает ей отца. Этот командный тон, эти гордо расправленные плечи. В поведении, в жестах, в самом характере она мельком узнавала своего папу. Но Виктор Михайлович ей вовсе не папа.
Когда он рядом, внутри возникает слишком правильное чувство – защищённости, тепла. Это что-то такое, что заложено в ней с самого детства глубоко в душе, а Степнов совершенно неясным образом может легко дотуда достать. Эти ощущения всегда дарил ей папа. Теперь, страшно подумать, она испытывает это рядом с учителем. И ещё страшнее признаться себе в том, что это только начало, основа, на которой прочно стоит всё остальное. Виктора Михайловича ей хотелось обнимать, забраться руками под футболку и аккуратно касаться кончиками пальцев его тела. Хотелось после уроков носиться с мячом, вечерами с ним пить чай. Хотелось с ним делать ремонт в квартире, ссориться и мириться. И страшно хотелось стать ему женой. Пусть молодой, неопытной и зелёной, но женой…
Когда наступает время ужина, Лена не пытается отодвинуть от себя стопку тетрадей и учебников. С отцом она в ссоре, кажется, что перемирия так никогда и не настанет. Даже не хочется выйти из комнаты и поприветствовать его, только что пришедшего с работы и жутко уставшего. Не проходит и получаса, как он сам заходит в комнату. Тоже не здоровается.
И начинается долгий и нудный опрос по изученному материалу. Он ничего не обещал Рассказову и он не договаривался насчет того, как его бестолковой дочери можно было бы исправить все свои «двойки». Никите надо лично убедиться, что Лена наверстала упущенный материал и осваивает новый, не списала всё с решебников, а что все знания у неё в голове. И только тогда она сможет вновь отправиться в школу и, быть может, ей вновь позволят убежать из родительского дома.
Втайне Никита доволен дочерью, которая последние двое суток не отрывается от учебников, усердно прорабатывая тему за темой. Но на деле же злится на неё, что та стремится как можно быстрее покинуть родной дом.
А у Лены свои цели. В школу она вовсе не торопится, и дома ей не тесно. Приближаются каникулы, и ей всего-навсего хочется увидеть Степнова.
|
| |
| |
| Dulce | Дата: Пятница, 15.02.2013, 23:42 | Сообщение # 15 |
|
Старожил
Группа: Проверенные
Сообщений: 1480
Награды: 206
Репутация: 999
Статус: Offline
|
Не планировала я пропадать и забрасывать тему, просто так получилось, что работа меня затянула весьма и весьма серьёзно. А сейчас вот снова начинаю впадать в счастливое(?) безделье.
Честно говоря, сомневалась, а стоит ли вообще пытаться продолжать что-либо писать. Потому что уже не пишут, не читают и не комментируют. Решила, что всё же попытаться стоит, хотя бы донести до оставшегося читателя суть. Удивлюсь, если кто-то ещё помнит, о чём тут в фике речь...
Мне очень хотелось бы знать, будет ли кто-то продолжать читать. Понимаю, что прошло довольно много времени. Если таковые человечки будут, сообщайте хоть словом, хоть полусловом))
Как любят говорить авторы, прода проходная и вообще ни о чём 
***
Пятница. Конец октября и конец четверти. Уже позади классные часы и генеральные уборки. Виктор давно мог отправиться домой, а не мучить себя бессмысленными ожиданиями в стенах родного спортзала. «А вдруг придёт?» - настойчиво крутилось в голове. Глупо было бы полагать, что Лена действительно может прийти в школу, которую уже покинул последний класс беспечных школьников.
Радостные лица и оживлённые беседы о планах на предстоящую неделю неимоверно раздражали. Степнову казалось, что он единственный хочет работать. Являться в школу строго к назначенному времени, тренировать ребят, заполнять журналы и пересчитывать мячи… Лишь бы всё это не кончалось. Ведь только в школе он мог спокойно и беспрепятственно ждать редких минут (и точно знать, что они будут), когда он сможет поговорить с Леной. Или просто увидеть её. Пугала сама мысль о том, что впереди целая неделя каторжного одиночества, развеять которое не помогут ни друзья, ни девушка. В голове одна лишь Лена.
Лена, Лена, Лена… Казалось, нельзя думать о человеке постоянно и ежеминутно, но эта девушка была везде – в мыслях, в желаниях, обрела способность просачиваться в сон. На что Виктор ужасно злился. А ещё злился на то, что у него нет ни единой возможности как-то облегчить себе существование. Ни увидеть, ни из головы выкинуть. Крайне едкая проказа.
Виктор не знал, сколько времени он скоротал в стенах спортзала, прислушиваясь к тишине. Должно быть долго, уже почти стемнело. Но едва за дверьми послышался еле различимый шорох, как сердце тут же радостно напряглось. Сперва остановившись, а потом, громко стукнувшись о грудную клетку, забилось так быстро, что дыхание перехватило. Скрип несмазанных петель резал обострившийся слух.
Не смел повернуть голову и посмотреть на дверь, боясь, что эти звуки прекратятся. Легкое дуновение прохлады коснулось ног – и в воздухе вновь повисла тишина. Казалось, даже нос защекотало от знакомого запаха, настолько сильно он чувствовал здесь Лену. Не удержавшись, посмотрел на дверь, чтобы обнаружить её присутствие. Тронувшая уголки губ улыбка медленно сползла вниз. Зал был пуст.
Мужчина поднялся на ноги и стремительно выбежал в коридор, растерянно оглядываясь по сторонам. Перед глазами калейдоскопом неслись обрывки – коридор, поворот, лестница вверх, обратно вниз, вновь коридор, улица… Её не было.
- Запах в твоей голове, - досадно и со злой усмешкой прошептал себе под нос, сдерживая желание впечатать кулак в стену.
Каникулы шли своим чередом. Не считая вынужденных, но кратковременных визитов в школу, занять себя Виктору было исключительно нечем.
На звонки Ани намеренно не отвечал. Более одного пропущенного вызова за день от неё никогда не было. Мысленно Виктор благодарил её за ненавязчивость и надеялся, что она будет столь проницательна, что однажды просто перестанет ему звонить и тем самым избавит его от каких-либо объяснений. Она ему нравилась, действительно нравилась, и меньше всего хотелось её обижать своим поведением, но заставить себя ответить на звонок было выше его сил.
Виктор так и проводил бы дни в одиночестве, если бы однажды вечером, когда он возвращался из магазина, возле подъезда его не поджидал бы дрожащий от холода сюрприз.
- Привет, - неловко кивнул продрогшей девушке. – Давно ждёшь?
Настороженно заглядывая ему в глаза, она неопределённо кивнула, а мужчина так и не понял, утвердительным был ответ или нет. Впрочем, переспрашивать не имело смысла: ему было всё равно. Виктор придержал тяжёлую дверь подъезда, пропуская гостью внутрь.
Под выжидающим взглядом справился с замком, аккуратно поставил пакет с продуктами на тумбочку, снял ботинки, медленно стянул куртку, обдумывая, с чего следует начать разговор. Да и о чём можно было говорить, когда у него в голове сплошной кавардак и неразбериха. Молчание затянулось, девушка стояла не шелохнувшись.
- Извини. Извини, пожалуйста, - наконец произнёс те слова, которые и должен был произнести. Обнял девушку за плечи, коснувшись носом румяной щеки.
- Если не хотел со мной говорить, мог бы просто сбрасывать мои звонки. Это был бы хоть какой-то ответ. Я бы знала…
- Ань…
Она говорила настолько спокойно, что Виктору стало ещё более стыдно и неловко за своё молчание. Вразумительных оправданий у него не было, более того, хотелось к своему скомканному извинению добавить предложение остаться друзьями да тихо и мирно разойтись. И тогда он бы с лёгкостью смог выслушать в свой адрес гневную, обвинительную речь с добавлением самых нелестных и нецензурных эпитетов.
- Было на редкость скверное настроение, и мне не очень хотелось на тебя это перебрасывать, - уклончиво объяснился он, мысленно ругая себя за невесть откуда взявшуюся трусость. Однако даже эта несмелая попытка оправдаться вызвала у Ани улыбку облегчения.
- Всё хорошо?
- Да, всё хорошо. Теперь всё хорошо, - ответил на улыбку. Вопреки мыслям о расставании почувствовал в душе неясное облегчение от происходящего. Сейчас рядом с ним находилась его девушка, он как и прежде мог её обнимать и целовать, испытывая сильный прилив желания - и это было правильно. И что очень важно, было приятно наконец ощутить тепло человеческого тела. Может, он не так болен, как ему казалось?..
- Витя… - услышал он тихий голос, когда его сознание находилось на границе сна. Не до конца выйдя из полудрёмы, он повернул голову к Ане. Скрестив ноги и обняв их тонким руками, она нерешительно подалась вперёд, устроившись у мужчины на плече и плотнее кутаясь в одеяло.
- Я только совсем недавно поняла, что мне уже не двадцать лет. Казалось, столько всего впереди меня ожидает, что не стоит торопиться жить. Но за бесконечной работой я совсем не заметила, как всё ближе и ближе приближаюсь к тому, чтобы разменять четвёртый десяток. Четвёртый…
- Анют, ну ты чего? - с сонной усмешкой на губах потрепал девушку по волосам, надеясь, что она не станет дальше развивать эту тему.
- И было бы не страшно, что четвёртый, но я не знаю, зачем живу… Давай поженимся?
Прижавшись к мужской груди, Аня слышала, как размеренный ритм сердца резко участился, однако внешне Виктор никак не выдал своего удивления.
- Не пугайся только. Я много думала о своей жизни и поняла, что хочу создать семью. Ты мне очень нравишься. Даже не так. Ты – лучший мужчина, которого я могу представить рядом с собой. Нам с тобой всегда было хорошо. Мы понимаем друг друга, а это очень важно. Я знаю, что у нас будет дружная и крепкая семья. И отцом ты будешь просто замечательным.
- Неожиданно всё это слышать от тебя. Ты с таким же успехом могла меня сковородкой по голове огреть, - честно признался Виктор.
- Ты можешь сказать мне «нет». Я правда не обижусь. И если ты захочешь оставить всё как есть, мы забудем про этот разговор. Я не хочу, чтобы ты думал, что я давлю на тебя или…
- Я подумаю, - довольно резко перебил Аню, не в силах и дальше её слушать, словно боясь, что с каждой секундой у него остаётся всё меньше права выбора. - Я совру, если скажу, что не задумывался о семье. У меня есть это в планах. Просто… Это действительно неожиданно. Даже резко. Я не могу ответить. Но я обещаю тебе, что подумаю. Хорошо?
- Хорошо...
|
| |
| |
