Сериалы онлайн

Громадная холодная комната с темными стенами, с которых теперь свисали ободранные клочки обоев, поклеенных наверняка еще в лучшие времена существования этого детского дома. Приоткрытые рамы окон, дабы и в это скудное помещение досталась хоть частичка свежего воздуха и его подопечные, с которых работающие в эту смену сотрудники нещадно жестко стаскивали грязные потрепанные вещи, взамен одевая на худенькие изможденные тельца заранее приготовленные новые платья и брючки. Был веский повод – сегодня все ожидали в гости важного спонсора, который не первый год отчислял энную сумму денег на существовавшее впроголодь казенное учреждение.
- Лена, сядь нормально и не вертись! – В след за неожиданной оплеухой маленькое тельце пятилетней девочки сжалось и громадная тетка, возвышающаяся на ней в свой огромный рост, замахнулась вновь.
- Райка, нужна тебе эта соплячка! – Вынесла вердикт другая «добрая» женщина, вот уже двадцать лет работающая в Доме, одернув подругу за руку. – Сейчас сопли начнутся, да и синяк на этой мартышке оставишь, заведующая по руке не погладит! – Смотря, как упрямо засверкали изумрудные глаза малышки и крепко сжались крохотные кулачки, зло прошипела. – А ты, дрянь подзаборная, сиди тихо и не рыпайся! За такую мизерную зарплату мне еще твои выходки терпеть!!!
Девочка, которую собственно и звали Леной, послушно протянула вперед тонкие запястья, позволив женщине грубо стянуть с ее тельца большую, не по размеру вытянутую кофту.
- Ты меня поняла, будешь молчать?! – Рая, не увидев в глазах ребенка нужного ужаса и трепета, больно схватила девочку за светлую косичку, плотно наматывая на руку. – Ну, соплячка, что, немая?!! Говори, кому сказала?!
Молчанье, уже начинавшее выводить женщину из себя. Скривив ярко накрашенные полные губы в недоброй усмешке, уже хотела еще раз огреть непослушную девчонку, когда рука подруги перехватила ее массивную ладонь.
- Райка, да брось ты! Только нервы зря потратишь, а за них нам не платят!!! – Обернулась, взглядом поддерживая подругу. – А с тобой, деточка, мы еще поговорим! Вечером! – Зловеще прошипела, отчего остальные дети на соседних кроватках превратились в комок нервов, отлично зная, что бывает в это время вечером.
Ни одного всхлипа и ни слезинки, Лена самостоятельно попытавшись влезть маленькими ступнями в яркие лаковые босоножки, отодвинулась на самый край кровати, дабы быть подальше от коварной воспитательницы.
«Мама…мамочка…как же ты нужна мне…», - вторило детское сознание и слезы внутри, так и не пролитые из наивных детских глазок.
Негромко шмыгнула носом и спустя пять минут, когда она и остальные дети, полностью приведенные в порядок, вышли из спальни, под строгим наказом молчать, направилась в актовый зал, к почетным гостям.
Высокий голубоглазый мужчина с женой и сыном. Лену поразило то, как нежно он держит за руку красивую темноволосую женщину, наверняка являвшуюся его женой. Как папа когда-то держал за руку мамочку…Опять предательские слезы, но Лена сдержалась, до крови закусив нижнюю губу, лишь тихонько заскулила. В следующий миг подняла наверх глаза, и охнула от удивления. В свои не полных шесть лет, еще толком не понимая, что произошло, скорее любуясь как картинкой принца в яркой книжке, девочка не моргая впритык смотрела на высокого юношу, сына того самого дяденьки, приход которого ожидался с самого утра.
«Вот он какой, спонсор!», - промелькнуло в голове, когда зеленые глаза безотрывно продолжали вглядываться в глубокие синие омуты глаз парня. Лена припомнила, что читая очередную сказку, ее любимая тетя Маша, работающая здесь няней по вечерам и любимая мамочка когда-то, показывала заманчивые рисунки принцев и принцесс. В каждой из девушек Лена хоть краешком сознания пыталась представить себя. Погружаясь в сон она крепко держась за руку с сказочным принцем, летала на ковре самолете и пила молочные реки, и лакомилась куском избушки от сахарного домика. Мечты…ведь сладости они и получали то один раз в год от всемогущего Деда Мороза, ну или когда тетя Маша, тихонько припрятав лакомство в длинной юбке, в тайне от остальных приносила его своей любимице.
- Леночка, подойди к дяденьке, он даст тебе гостинец! – Слащавым голосом сладко запела та самая Раиса, несколько минут назад больно дергающая ее за косички. – Ну же…Лена!!! Крошка, подойди…
Сделав несколько шагов, и не выдержав пристального злого взгляда, который воспитатель так актерски скрывала, Лена споткнулась. Боль, обида, и не пролитые слезы стали душить, когда схватившись худенькими пальчиками за подол платья, взвыв напоследок от бессилия, девочка стремглав выскочила из помещения, вдогонку слыша: «Невоспитанная девчонка!!! Но у нас не все такие, просто смерть родителей переживает…». Потом еще несколько фраз мужчины постарше и молодой мужской голос, который годы подряд маленькая Лена будет слышать по ночам: «Я сейчас».
Он нагнал ее в коридоре, где слыша несмелые всхлипывания за стенкой, нежно прижал к себе, втискивая в маленькие ручки большущий пакет с подарком.
- Как тебя зовут? – Мягкий, самый красивый на свете голос парня с легкой хрипотцой внутри и обаятельная, искренняя улыбка, которую девочка за последний год видела как люди ЭНЕЛО.
- Лена…, - шмыгну на последок носом, теснее прижала к себе протянутый им подарок, не выдержав, улыбнулась в ответ.
- Лена…красивое имя. – Попытался завязать разговор, присев на корточки возле девочки и впервые для себя отметив, насколько красивые у этой малышки изумрудные глаза, Странно, но за своих семнадцать лет он видел такие впервые… - И почему ты, Леночка, убегаешь? – участливо поинтересовался, аккуратно вытирая прозрачную слезинку с вздернутого носика. – Лен, тебя кто-то обидел?
- Нет, просто…я хотела выйти…а потом…правильно говорит тетя Рая, я жутко не уклюжая…и ноги у меня не с того места растут, - опять печальные, не по годам ребенка глаза, и парень не смог не удивиться, кокой же гадиной нужно быть, что бы говорить этому очаровательному ребенку такое?
- Леночка…не обращай внимания…твоя тетя Рая ничего не понимает. – Мягко улыбнулся, от чего девочка успокоилась и слегка прижалась к нему в доверительном жесте. – Ты умница и очень красивая девочка! Когда-то из тебя вырастет безумно красивая девушка, и тогда эта тетя Рая еще сама скажет, что была не права.
Нежно погладив ее по светлой макушке, провел кончиком пальцев по щеке. Лена замерла…Верить в происходящее не хотелось. Кто-то впервые после доброй тети Маши стал проявлять заботу о ней! И не говорить гадости, не дергает за волосы, причиняя боль…
- Что это у тебя? – Негромко спросила, когда парень наклонился, и на шее, поблескивая, показалась полоска тонкой серебряной цепочки с массивным крестом, стягивающем метал вниз.
- Тебе нравится? – Заулыбался, и девочке показалось, что вместе с ним улыбнулись его чудные синие глаза. – Это крестик, мне его подарила моя крестная, сказав, что мне он принесет удачу.
Лена стояла, широко открыв рот! Безумно красивое украшение, которого у нее никогда не было, и теперь она во все глаза смотрела, как парень снимает его, на вытянутой руке протягивая блестящий метал ей.
- Держи, Лена, мне он уже принес удачу, я познакомился с тобой! Теперь твоя очередь…носи его всегда…и ты обязательно будешь счастлива…, - ловко застегивая его на тоненькой шее, мягко улыбнулся напоследок.
А Лена…??? Так и стояла, боясь выговорить хоть слово, дабы не спугнуть этот момент… «Спасибо…», - вымолвленное дрожащими детскими губами, когда услышав звук своего имени позади, парень обернулся, поднимаясь на ноги.
-Будь счастлива, девочка по имени Лена…, - Все так же обезоруживающе улыбаясь, легонько коснулся ее руки. – Теперь ты просто обязана это сделать…
А дальше…его глаза, которые снились белокурой девчушке каждую ночь и медальон в руке, ставшим для уже взрослой девушки своеобразным амулетом… Она хранила, лелеяла и берегла его, пуще зеницы собственного глаза. Надев на шею тогда, никогда больше не снимала, истинно веря в слова юноши и ощущение того, что он залог ее будущего счастья.
Странная штука, жизнь… Уже будучи в темной комнате, зарывшись с головой под одело, дабы никто не заметил и не отобрал ее самую большую ценность, на обратной стороне увидела выгравированную буковку «В», только тогда подумав, что она, помня синие глаза своего принца, так и не успела узнать, как же его зовут….

Кровь…саднящая, ноющая боль во всем теле и очередной удар в солнечное сплетение, вызвавший тихий стон поверженной в нокаут соперницы. Горечь и что-то липкое, с солоноватым привкусом во рту, когда вытирая тыльной стороной ладони льющуюся из ноздрей горячую жидкость, высокая блондинка тяжело поднялась, напоследок ткнув босой ступней валявшуюся у ног в бессознательном состоянии девушку.
- Харэ!!! Детка, остановись!!! – Чьи –то руки, рывком хватая под мышки и увлекая с залитого их кровью ринга и слова, которые девушка слышала уже на протяжении всего года. – Лен, крошка, обопрись на меня…все, ты ее положила…Ленок, ты лучшая…
Попыталась вырваться, но взамен только новый приступ боли, говорящий о том, что на этот раз выбранная этим уродом соперница была несколько раз сильнее и крепче ее самой.
- Тимур, отпусти! – зло сверкнула зелеными глазами блондинка, вырываясь из цепких рук мужчины, больше всего похожего на борца, примерно одного с ней роста. – Клешни убрал, кому говорю!
На это раз мужчина послушался, вовремя убирая руки с ее талии, все же продолжал идти следом, заслоняя изможденную девушку от назойливых поклонников собой.
- Тори, детка, так держать!!! - полупьяны мужской голос и его обладатель, пытавшийся дотянуться до покрытого ссадинами тела девушки, проходящей под мощной охраной верзилы, откликающегося на имя Тимура рядом.
- Я ставил на тебя все и опять не остался без штанов! – вещал другой бас и низкого роста, но определенно крепкий мужчина, сквозь пьяный хохот бросил в блондинку несколькими купюрами, которая она, попытавшись улыбнуться и хитро сверкая зелеными глазами, ловко поймала на лету.
- Тебе они без надобности! – Выпалила на ходу, запихивая купюры в резинку свободных борцовских шортов и заправляя в нее рваную тряпку, несколько часов назад гордо именовавшуюся майкой. – Тебе туда все равно ложить нечего!
- Крошка, Тори, ты их всех уложила!!! - Заржал другой противный голос и целая толпа, радуясь и явно празднуя победу девчонки, на которую сами же поставили свои хилые и не хилые сбережение, залпом взвыла.
- Тори!!! Ленок!!! Лучшая!!! Красава!!! – сплошные крики, от которых уже стало закладывать уши, когда девушка, продолжая улыбаться, не смотря на разбитую вдребезги нижнюю губу, скрылась за массивной железной дверью здания, сопровождаемая своим вечным спутником.
- Лен, я же говорил тебе и не раз, что бы не разменивалась на мелочевку, которую башляют завсегдаи нашего клуба! Ты получишь сполна за свой бой! - оказавшись за дверью и следуя за блондинкой в ее подсобку для переодевания, попытался ухватить сзади за локоть Тимур, напоминая о том случае, когда Лена схватила у посетителя адресованные ей деньги – Лена, стань ты, черт побери!!!
- Тебя забыла спросить!!! – Рявкнула девушка, резко обернувшись и став на против мужчины так, что ее расставленные в бока локти упирались по оба бока от стены. Злой сверкающий яростью взгляд и полное отсутствие той ехидной улыбки, которая замещала ее лицо всего несколько минут назад. – Что, думаешь самый умный?! – недобрый взгляд, и мужчина рядом усиленно засопел, сверля ее полуголый профиль глазами.
- Я плачу тебе!!! – прошипел прямо ей в лицо, приближаясь.
- Еще шаг, и пеняй на себя! Оторву тебе твой длинный нос и гребаное хозяйство, да так, что воспользоваться ты им уже не сможешь! – Шумное дыхание и пламя необыкновенной ярости в глазах, эхом разрывающее хрупкую тишину по ту сторону ринга. – Тимур, ты мне не указ! И прошу запомнить, это не тебе бьют на ринге физиономию, оставляя жуткие гематомы на фейсе, так что заткнись и не смей открывать свой поганый рот!!! Я буду брать те деньги, которые сама заработала и имею на это полное право!!!
Ярость в голосе, плавно переходящая во внутреннюю истерику, хотя голос по прежнему был жесткий и холодный.
- Лена, не забывайся! Это я, и только я сделала из тебя ту Тори, которой ты являешься на сегодня!!! – пригвоздил ее липким взглядом, уже немного начиная сбавлять тон. Он редко видел свою подопечную в таком состоянии, и теперь ее реакция и плотно сжатые кулаки понемногу стали пугать верзилу. – Вспомни, кем ты была год назад?!!! Никем!!! Просто маленькой потаскушкой, готовой отдаться первому встречному за одну краюху хлеба и крышу над головой!!! Это я слепил из тебя ту, что стоит теперь передо мной и нагло открывает свой рот! Это…!!!
Договорить не успел, меткий удар и девушка, все еще тяжело дыша, слегка скривив губы от нахлынувшей боли в кости от собственного удара, тяжело прислонилась к холодной стене, уже кожей босых ступней чувствуя лед, исходящий от пола.
- А теперь повтори это мне еще раз!!! – Максимально близко приблизив к себе лицо ошарашенного и злого на весь мир мужчины, прошипела в самые губы. – Убью тебя и скажу, что так и было!!! – Видя недобрый огонь внутри его вмиг потемневших глаз и яростный огонь, пылающий внутри их, с вызовом придвинулась ближе, обнажая ряд белоснежный ровных зубов. – Ну же, Тимур, ударь меня!!! Залепи мне так, что бы места живого не осталось!!! Ты же мужик, ну же!!! – Открыто провоцировала мужчину, внутри тщетно гонясь за мыслью: «Если хоть пальцем тронешь – урою, урода!!!». – Ну же?! Слабо девку ударить?!
- Я ударю, но только не так! – сплевывая очередную порцию крови с сочащейся разбитой ее мощным ударом губы, недобро улыбнулся, обходя Лену сбоку, все еще продолжая дрожать от терзающее изнутри злости. – А теперь марш в раздевалку! Тебе всего два дня на отходняк, а дальше мне наплевать, как ты выйдешь на бой! Хоть дохлая, все равно будешь биться, на тебя ставят слишком серьезные люди!!!
- Ты же сказал неделя!!! Тимур!!! Ты обещал!!! – Стала кричать вслед, двумя шагами догнав мужчину и крепко прижав тучное тело к стенке.
- Тише, детка, свой пыл будешь показывать в постели! А сейчас бегом отсыпаться, твои личные проблемы меня не гребут! – Злой тон, и мужчина, смотря в полные негодования изумрудные глаза, только довольно улыбнулся, видя замешательство в этом взгляде.
- Я не буду!
- Будешь, как миленькая будешь! Иначе рискуешь оказаться в сточной канаве с перерезанным горлом! Ну как, прельщает такая перспектива?!
Знал ведь, гад, на что давить! И теперь, искоса наблюдая за разгневанной девушкой и тем, с каким грохотом захлопнулась за ней дверь подсобки, в очередной раз облизал пересохшие губы с уже успевшей засохнуть кровью.
- Горячая, крошка! – Прошептал себе под нос, удобно откидываясь на бетонную стенку, отлично зная, что здесь ему еще предстоит провести минимум полчаса, пока она сможет привести себя в порядок.
Темная комната без единого окна, когда от переполняющей злости, со всего размаха хлопнув ладонью по включателю на стене, и уже стягивая с длинных ног рваные шорты, заметила, как что-то тонкое блеснула в одежде, падая вслед с тканью на пол.
- Черт!!! – Прохрипела Лена, наклоняясь ниже и привычно проведя ладонью по шее, в надежде найти там свой медальон. – Порвался…
Рука, стряхивая шорты и пытаясь разглядеть нужную ей цепочку и удовлетворенный вздох, когда бережно прижимая к себе самую ценную на свете вещь, аккуратно прижала ее к груди… Жест, которого от этой девушки удосуживалось лишь ее украшение, ни более…
- Вот те и победа…да еще такой ценой…блин, это же надо было той корове порвать его!!! - Стала злиться, набирая обороты. – Ну, Тимур! Я тебе устрою, гадское ты отродье!!!
Плевок кровью в сторону, и стягивая со спинки стула свежие целые джинсы, все еще чертыхаясь, принялась натягивать их обратно, явно не завидуя своему подельнику за уже крутящуюся в светлой головке месть.

Слишком быстро, слишком жестко, слишком…удар, рассекая края кожи в самую ключицу, отчего душа, спрятанная где-то ниже кости стала вылетать из измученного тела, оставляя внутри девушки кровавы след. Снова удар, теперь в солнечное сплетение…сама не знала, как удалось подняться. Прыжок, и настигая удовлетворенную предыдущим результатом соперницу, из последних сил нацелилась той в район шеи, одно из самых чувствительных уязвимых мест на теле. Визг, крик яростных фанатов со всех сторон, когда оседая рядом с поверженной девушкой на ринг, только и смогла, что придерживая льющуюся из носа кровь одной ладонью, раскачиваться из стороны в сторону, тем самым успокаивая и приводя в норму собственный вестибулярный аппарат.
- Тори!!! Детка!!! Браво!!! – крики, режущие слух и уже начавшие разрезать тонкую барабанную перепонку на части.
- Лен, давай сюда! Руку да…! Ленка! – голос Тимура совсем рядом, вроде как сочувственно…Хотя сам Тимур и сочувствие две вещи несовместимые, и кто-кто, а она в этом уже смогла убедиться и не раз. Вырвала руку, в голове еще по прежнему плясали дикий хоровод стая чертей, отдавая чечеткой в висках.
- Наш победитель – непревзойденная Тори!!! – Со всей мочи стал орать ведущий, поднимая Лену за руку с одной стороны и довольно похлопывая Тимура по плечу с другой. Славный бой, сделано много ставок, и опять баснословная сумма выигрыша благодаря этой сильной, если не сказать несгибаемой девчонки.
Тори – как марка дорогого вина, всегда в цене. На нее ставят, ее чтут и уважают, за все время боев у нее лишь один проигрыш, да и то поначалу, от неопытности… Тимур прикрыл глаза, рукой чувствуя, как тяжело задышала Лена, уже явно начиная стал смаковать приближающуюся победу.
Тори – марка. И сегодня он вынужден собственноручно сломать миф о ее непобедимости и беспроигрышности. Сам. Конечно не за так, за то количество зеленых, что ему отвалили, он будет покупать таких Лен и пачками. А сегодня…еще бой. Жаль, что крошка об этом не знает, иначе бы загрызла еще вчера…Ему с горем пополам пришлось уломать ее два дня назад на этот бой, обещая недельную передышку. Но ничего, после первого, где она в схватке с этой верзилой добыла очередную победу, люди обязательно поставят на нее снова, уже не зная, что второй раз может стать и последним.
- Дай воды! – Еле передвигая губами, склонилась на трос, пытаясь привести обрывки одежды в божеский вид.
Протянутая рука с минералкой, и Лена жадно припала к ней губами, чувствуя, что вместе с ледяной жидкостью в ее тело поступает так необходимый ей рай. Реклама бонаквы – чушь полная! Даже вода с лужи сейчас бы показалась ей слаще любой родниковой.
- Лен, я тут сказать хотел…, - Тимур подсел ближе, не зная, как начать, запнулся.
- Бабки за бой мне отдать? – Усмехнулась, зеленые глаза, еще более злые, чем раньше, теперь вымученно посмотрели на мужчину. – Тем, не трепись. Бабки отдашь вечером, как обычно, лучше помоги выйти отсюда, там люди озверели, опять за руки хватать начнут. – Слегка поежилась, то ли от представления довольной толпы, то ли от боли. Саднящая рана над ключицей и капли крови над носом, которые Тимур так заботливо промокал платком.
- Лен, ты сейчас не пойдешь домой…, - удивленно подняла светлую бровь, с силой подняв на мужчину непонимающий взгляд с толикой ярости внутри. – Лен, еще один бой.
- Всего лишь?! – Истерический смешок, зло вскинула голову, не веря собственным ушам. – Тим, ты чего, серьезно? – утвердительный ковок мордоворота, и самообладание в очередной раз покинуло Лену.
- Тимур, совсем сбрендил?! – перешла на крик, яростно сверкая изумрудными глазами. Казалось, словно звереныш, загнанный в клетку и стремящийся вырваться на волю сейчас проснулся в молодом, покрытом синяками теле.
- Лен, это последний…
- А кто собственно, сомневался?!!! – Съязвила, уже полностью начав соображать. – Ты уже наверняка подсуетился, и веночек мне услужливо прикупил, и несколько строчек набросал по типу: «Тори! Любим, скорбим, помним!». Только вот я не идиотка, что бы подписываться на собственные похороны! Тимур – нет!!!
Бешенный взгляд хаки, и прежде чем Лена сорвалась с места, мужчина подпрыгнул ближе, хватая ее за руки и усаживая верхом на колени. Врезать…последняя мысль, крутящаяся в светлой головке, прежде чем адское головокружение и порядком сотрясенный мозг дал о себе знать.
- Лен, ты только подумай, какие деньги здесь замешаны. – Принялся уговаривать, видя новый прилив сил в этом, уже казалось, сломленном молодом теле и то, как Лена с омерзением стала отодвигаться вдоль скамейки.
- Подумала. Только ты не учел одного – Тимур, на том свете деньги не нужны! – Зло прошипела, на последок скинув с себя его руку, словно она была рукой прокаженного.
- Все будет хорошо! Лен, да она вдвое слабее тебя, ты только подумай…
- Возможно, - немного притихла, лягнув его по приближающейся ладони. – Но сегодня я как лимон! Тимур, она добьет меня с одного удара, даже второй не понадобиться! Ты что, моей смерти хочешь?! – Подозрительный взгляд, и Тимур заметно стушевавшись, больно схватил за руку.
- Я пробовал по-хорошему, но ты упертая сучка, оказалась! А теперь, Ленок, послушай! Если ты не выйдешь на этот бой, кое кому не поздоровиться! – Широко распахнутые чистые глаза Лены, и мужчина на какое-то мгновенье задумался, как пройдя сквозь все эту грязь, эта девочка сумела сохранить такой взгляд?
- Опять будешь петь песню про канаву и перерезанную горлянку?! – Зло усмехнулась, до последнего зная, что никогда не покажет свою слабость перед этим уродом. – Так можешь подавиться! Мне наплевать, что ты или твои влиятельные люди сделают со мной! Хоть в бетон закатают! Лучше уж так, чем меня до смерти забьет какая-то очередная гора на этом ринге!!!
Тимур предусмотрительно отодвинулся, но желание поставить последнюю точку взяло свое.
- Ошибаешься, малыш! – Пропел слащавым голосом, зная, как загорается Лена от одного такого слова и видя море ненависти на ее лице, вмиг потемневшие узкие зрачки темных глаз. – Мне тоже плевать, что и кто с тобой сделает! Но важно другое…- Опять усмешка, и Лене в сотый раз захотелось размазать его самодовольную физиономию ударом с ноги. – Милая, никто тебя не тронет, зато знаешь…Есть милейшая бабулька, которой ты каждую субботу таскаешь авоськи с пирожками и прочей дрянью! Красная Шапочка тоже мне выискалась! Вот-вот…Вижу, ты уже начинаешь соглашаться!
Видя, как побелело лицо Лены и выпучились яркие ненавидящие глаза, широко улыбнулся. Знал же, поддонок, на что давить.
- Тимур, ты урод! – только и смогла выдавить из себя, прекрасно зная, что сейчас он от безысходности задел самое дорогое, что у нее осталось, тетю Машу… Старенькую, одинокую, но так любимую Леной все эти годы, дарившую и принимавшую ее любовь.
- Знаю. – Плотоядно улыбнулся, мысленно потирая руки, приблизился к Лене вплотную. – А теперь подумай, стоит ли ради минутного каприза к любой бабульке носить не конфетки в пестрой упаковке, а могильные венки? А?
Видя, как в очередной раз изменилась в лице девушка и еле слышимое с окровавленных губ: «Мразь!», противно заржал.
- Спасибо за комплимент, Ленок! Непременно учту! А теперь подняла свою аппетитную пятую точку со скамьи и марш готовиться! Ты же знаешь, люди ждать не любят…
Словно во сне, словно не с ней…прикрыла глаза, едва заметно нервно сглотнув, совсем близко послышался довольный смешок Тимура. Боль…опять эта всепоглощающая боль внутри, от которой сердце на миг замирало, как бы обдумывая, следует ли ему заводиться вновь? Дрожь в каждой мышце, и нутром стала понимать, что возможно каждая секунда, проведенная ею здесь, может стать последней…
Рай, зеленая поляна и любимая, самая родная мамочка на свете, она бежит ей на встречу, широко раскинув маленькие ладошки для крепких, таких долгожданных объятий.
«Леночка, солнышко, ты сильная… ты все переживешь…ты справишься…», - это уже тетя Маша, когда ее вместе с опекунским советом все вместе отдирали от железных прутьев кроватки в родительском доме после их скоропостижной кончины. Странно, этих воспоминаний она ни помнит, теперь, кажется, впервые вместе с очередным ударом крепкой сопернице сквозь затуманенное сознание стали долетать обрывки фраз пятнадцатилетней давности.
«Когда то из тебя вырастет безумно красивая девочка… Теперь твоя очередь…носи его всегда…и ты обязательно будешь счастлива… Будь счастлива… Теперь ты обязана это сделать…», - его слова, ее голубоглазого принца, так часто приходящего к ней по ночам.
Удар…очередное скольжение стальной ладони по раненной коже, хрип с частичками крови…ее ли? Стон, вырвавшийся изо рта и под всплеск и гомон людей понесшийся куда то ввысь. Маты толпы, плавно переходящие в еще более отборную ругань. Что-то тяжелое с грохотом опустилось на пол…неужели это она? Глухо рык над ухом и опять вездесущий, как вечное проклятие, уже в сотый раз настигающий ее тело удар…Только тело, ведь душа уже так далеко, она летит ввысь, туда, где раскрыв объятья ее ждет заботливая мама и всегда улыбающийся отец…
Приятная нега во всем теле, и нет уже не перебитой носовой перегородки, ни сломанной вдребезги в двойном переломе ключицы, ни разбитых в сплошное месиво губ…только теплота, ручьи чего то горячего, ее собственной крови…
Гонг…завершение боя в легальном боксе, и звук, означающий право добить соперника в подпольных боях, боях без правил. Да и нужны ли правила, что бы отнять человеческую жизнь? Жестокость, эгоизм, желание убивать, адреналина и еще что-то, присуще только человеку, поучавствувавшему там. А есть ли выбор? Да, и всегда… Только один выбирает перешагнуть грязную лужу, иному лень даже поднять для этого ногу. Есть и третий, более верный вариант, когда просто больше нет сил… Взмах с ноги, и не имея даже силы прикрыть глаза, так и продолжала с неестественно распахнутым, совсем не выражающим эмоций взглядом встречать ее…свою смерть.
А дальше…чьи-то возмущенные голоса и только чувство полета, когда уже почти невесомое тело парит ввысь, хватаясь ладонью за убегающую вперед душу, догоняя ее. Чьи-то теплые руки, нежно гладящие скомканные кровью багровые пряди некогда золотистых волос и низкий баритон мужского голоса в противовес с глубокими озерами синих огней, сквозящих в его глазах.
- Живи…ты просто обязана это сделать…, - где то Лена это уже слышала. Голос ангела? Крайне невозможно! За свои грехи она непременно попадет в богадельню, ведь ад давно истосковался по ее грешной душе…Тогда что же? За такой голос и этот взгляд она готова была бы умирать ежесекундно, за эти горячие ладони, перебирающие вместе с волосами ее душу…
Хлопок полуразбитых век, и Лена, приглушенно вздохнув, стала погружаться в небытие, наконец то дав своему израненному телу так нужную сейчас свободу…
Только нужные сейчас так руки, чье тепло согревало доже сквозь обрывки одежды, тихий шепот, едва доносившийся до слуха и эти глаза…Глаза, цвет которых она не забудет никогда, ведь она видела их всегда, на протяжении все своей бренной, глупой, никому не нужной жизни.
- Пришел…не уходи…, - последний всплеск жизни, прежде чем девушку подхватила волна невесомости, даря, забирая и оставляя в залог так нужный сейчас покой.

Бесконечно чередующиеся удары по уже обмякшему юному телу, оставляя ссадины и гематомы на нежной коже девушки и властная соперница, уже явно начиная чувствовать свое превосходство сверху. Удар… очередной стон и сквозь дымку сознания, только тухнущие изумрудные глаза, застланные дымкой беспамятства и боли. Крики разъяренной толпы и мужчина, один из тех, который всегда выгодно в ней выделялся, мужчина «не из толпы».
Высокий, даже слишком, со спортивной атлетической фигурой, рельефом мышц, которые даже наверняка сшитый по заказу стильный темный пиджак не смог скрыть их мощь и силу. Власть, сквозящая в каждом движении сильного тела хищника, ледяная сталь синих глаз в обрамлении длинных черных ресниц, короткая классическая стрижка, легкий беспорядок от слегка вьющихся черных волос и как дополнение смуглая кожа, безупречные красиво очерченные губы и волевой подбородок довешали весь типаж появившегося мужчины. Шумное дыхание, выдающее резкость и грубость его хозяина, и каждый шаг, словно прыжок льва или гордого барса, пробирающегося к своей добыче…
Ринулся вперед, отдергивая мощными ладонями плотно натянутые веревки ринка, нырнул сквозь них, в два счета оказавшись рядом, совсем близко… Светлые, уже успевшие пропитаться ее кровью волосы и вщент разбитые тонкие губы, когда приподымая девушку на руки, одним лишь ярым взглядом ледяных синих глаз заставил ее соперницу отодвинуться к стене, прекратив свои поползновения в сторону растерзанного тела девушки. Горячая плоть, струйки яркой жидкости, стекающей вниз по изящно шеи из разбитого носа и немой хлопок ресниц… Мужчина напрягся, максимум приближая свое лицо к ней, шепча слова ободрения.
«Не уходи…», - тихое, не отчетливое с помятых еле шевелящихся губ, когда замерев, длинные влажные ресницы стали вновь веером опускаться на бархатную кожу щек, унося девушку в другой, иной и такой спокойный сейчас мир беспамятства.
Шумная улица и легкое, как затухающее дуновение ветра дыхание девушки в дорогом салоне автомобиля. Струи крови уже на кожаной обивке сидения и хрупкое тельце, находясь близко, но не рядом.
Синий взволнованный взгляд устремлен на дорогу и только повторяющееся эхом в салоне и мозгу: «Черт! Лишь бы успеть…!». Шестым чувством чувствовал, что она не сдастся, не уйдет, не проиграет…В этой игре под названием жизнь эта девочка выйдет победительницей! Кивок головы на руль, когда взгляд совсем некстати выловил две красные ссадины на костяшках пальцев… Мужчина хмыкнул, вновь устремив взгляд на распростертую без сознания девушку и опять на дорогу.
Вспомнилось недавнее, когда только начал смотреть этот проклятый бой, первый, с ее же участием. Ее ловкость, то, с какой скоростью и природной гибкостью эта девочка уходила от ударов, словно они, попадая в нее, проносились мимо. Никогда не любил ничего подобного, на этот раз каждая ее атака, каждое движение гибкого девичьего тела просто завораживало. Не разбирался, совершенно не знал правил в этом мародерстве над живым телом, но тут же почувствовал, что здесь что-то не так, когда опять ту же блондинку с лихорадочно бегающими зелеными глазами вывели на ринг вновь. Именного вывели, он помнил презрительный ненавидящий взгляд чистых изумрудных глаз, который девушка, убивая, с яростью бросала на высокого верзилу рядом. Ее глаза…что-то, довольно знакомое, словно голос, словно напоминание, словно меседж из прошлого… На мгновенье напрягся, пытаясь вспомнить…тщетно. Большие, раскосые, в обрамлении длинных светлых ресниц изумрудные глаза и они же после…когда склоняясь над девушкой, видел только трепещущие веки и осипший, срывающийся хриплый голос…
«Эй, мужик, ты чего??!», - голос того же верзилы, когда приподымаясь с пола с блондинкой на руках, кто-то сзади принялся хватать за плечи, яростно тряся. «Положи девку на место! Она в деле…у нее игра!!!», - навязчивый, противный хрип и громкое падение, когда развернувшись с полуоборота, одним лишь ударом уложил верзилу на пол. Вновь чьи-то крики, и видя своих ребят из охраны рядом, наполненные страхом глаза мужчины на полу, стал пробираться к выходу, надежно придерживая чуть болтающуюся голову девушки на плече.

- Виталь, какого черта?! – Открытая дверь приемного покоя больницы и другой мужчина, лет тридцати, в безупречном костюме от Армани и презентабельных часах Лакруа направился в сторону высокого голубоглазого брюнета, недовольно морщась на ходу. Резкий рывок темной головы, и по привычке властно запустив ладонь в черную смоль слегка курчавых волос, мужчина, кого видимо и звали Виталий, недовольно окинул взглядом гостя. Протянутая для приличия рука, и недовольный взгляд Виталия, который тот устремил на своего партнера, одного из самых верных и преданных ему друзей. Красивые мужские губы и слегка прищуренные глаза, когда привстав с больничного стульчика в холе, подошел вплотную к мужчине. Никто, никогда и ни при каких условиях не смел обращаться к нему подобным тоном, да еще и по имени, только он, его школьный, потом университетский товарищ, который вскоре за былые заслуги получил престижное место в единолично созданной Виталием компании.
- Абдулов, у тебя сорванная встреча, я не могу к тебе дозвонится, я…!!! – сверкая глазами, мужчина опустился рядом, прихлопнув ладонью на стул возле себя.
- Кир, сбавь обороты! – сосем не доброжелательный тон, и Кирилл, бессильно оперевшись затылком на спинку стула, артистично закатил глаза.
- Я чуть с ума не сошел…Виталь, думал, что тебя уже на свете нет…Черт! Абдулов! У тебя мозги вообще есть?! – Повысил тон, видя, как начинают зло темнеть глаза лучшего друга. Но беспокойство, паника за брата, пускай и не по крови, прочно засела в взбудораженном мозгу мужчины. – Как ты вообще можешь себе позволить шататься по таким местам после того, как в тебя дважды стреляли?!!
- Пуля прошла на вылет. – Спокойно, как будто ничего и не произошло, хотя мозг вот уже две недели усиленно работал над этим случаем.
Оно и понятно, у такого человека как он попросту не могла не быть доброжелателе и врагов, но всегда выручала опытная охрана…В тот раз произошла осечка. И что самое странное, на охраннике ни царапины, зато сам он получил сквозное пулевое вдоль левой ключицы… Вот так! После – тщательная проверка всей службы безопасности и желание только одного – найти эту падаль, найти и уничтожить собственными руками.
- Виталь, я же волнуюсь…, - как то обреченно, и Кирилл участливо прикоснулся к плечу друга, и без слов давая понять, на сколько все серьезно.
- Ценю. – Кривая ухмылка и уже более спокойно. – Я живучий, так что… Кир, рано ты меня еще хоронишь! – вытянул вперед длинные крепкие ноги, черные брюки на которых только подчеркивали дьявольский магнетизм их обладателя.
- Что за девчонка? Да и вообще, Виталь, какого ты поперся на эти бои без правил? – Удивленный взгляд карих глаз, отчего Виталий, откинув голову назад, громко рассмеялся.
- Адреналина мне захотелось! – Хмыкнул, неприятно ухмыльнувшись. – Кир, не хотел тебе говорить раньше времени, пока все не утрясется… У тебя ведь жена да и маленькая дочь дома, сам понимаешь…, - Кирилл взволнованно кивнул, отчетливо понимая, что ради благополучия его семьи его друг смог бы пожертвовать многим. Вспомнился тот случай, когда Лера, его жена, уже будучи на девятом месяце беременности, из-за беспочвенной ревности собрала чемоданы и ушла из дома. Как Виталий, зная, что друга нет в городе, на всех парах несся в их загородный дом, когда у Валерии преждевременно отошли воды и Виталий на правах крестного отца помог их малышке появится на свет. Воспоминания, греющие душу и этот сейчас пронзительный, а чаще надежный и взгляд синих глаз, который прошел с ним сквозь огонь и воду…
- Сегодня мои ребята взяли этого урода. – Низкий, полон плохо скрываемой ярости голос Виталия, когда в памяти вновь всплыл образ избиваемой на ринге девушки. – Он держит сетку подпольных боев без правил, на смерть… Сегодня мне довелось видеть один из них… Та девушка, о которой ты упомянул, его последствие. – Омерзение на лице мужчины, и он медленно, чувствуя волну дрожи внутри поднял глаза на друга.
- Кто? – тихое, уже успевшим сесть голосом и прямой взгляд на друга, когда Виталий прислушавшись к звукам издали, отклонился от разговора.
- Кир…погоди… - Резко поднялся, видя, как возле палаты, куда час назад он отнес неизвестную светловолосую девушку, стал толпиться медперсонал. Шум в ушах и предчувствие чего то, паники, ужаса и того, что за свои тридцать два года он подчас чувствовать уже отвык. Привычные чувства в понимании обычного человека, того, кто дни на пролет не живет работой, не добывает очередной куш для состояния собственной компании и хваленого отцом семейного дела, кто по сути и не живет…
Резкие, слишком твердые и быстрые шаги мужчины и тихое шарканье туфлей Кирилла позади. Семь секунд, ровно столько, сколько понадобилось Виталию, дабы добраться до двери ее палаты, с бешенным ритмом сердца отодвигая в стороны ошарашенных, с расширенными от непредвиденного ужаса зрачками врачей.
- Что с ней?! – Рык, разносящий палату вдребезги, отчего, казалось, больничные стекла элит палаты стали звенеть колокольчиками. Синий, стальной взгляд хищника, когда мужчина, ворвавшись внутрь, под изумленные вскрики врачей вмиг оказался рядом, смотря на обнаженную грудную клетку девушки и уйму приборов, щупальцами сковывавших юное тело, краями впиваясь в нежную плоть груди и ребер. Резкий, выпытывающий взгляд, от которого два доктора и совсем еще молодая медсестра застыли на месте, словно пригвожденные этим взглядом. Знали, кем является этот человек, неоднократно видели его лицо в прессе и на экранах телевизоров, но всю ярость, исходящую от него, испытывали впервые.
Вновь взгляд на грудную клетку, когда стал замечать легкое, в такт аппаратам подрагивание кончиков грудей, изодранные в кровь длинные пальцы, лихорадочно смявшие белый край больничной простыни и тонкую талию с плоским животом, вниз по которой плавными линиями спускалось больничное одеянье.
- У нее была остановка сердцебиения…, - блеклый голос позади и не оборачиваясь, кончиками пальцев приник к ее запястью, словно сам, на свое ощущенье желал убедиться в присутствии пульса в светящихся венах.
- У девушки много травм…возможно отбиты внутренние органы…, - словно оправдание, когда Виталий, развернувшись, обдал врача полным негодования и доли ярости взглядом. Темные глаза и суженные до предела черные зрачки, вперемешку с плотно сжатыми кулаками мужчины.
- Она должна жить! Она будет жить! – Непререкаемый голос и весь вид мужчины, явно не терпящий возражений. – Поставьте возле девушки пост, лучшего мед работника, это в вашей компетенции! Ежеминутное наблюдение, нужная аппаратура…!
- Виталий Александрович…, - стал лебезить доктор, уже начиная нервно протирать рукой невидимые пятна на очках. – Девушка много крови потеряла, она без сознания была и если вдруг…
- Никаких если вдруг! – Резко перебил, вновь приближаясь и присаживаясь рядом возле плавно свисающей руки девушки. – Она дышит и это будет продолжаться ровно столько, пока ее не добьет старость! – Легкое касание руки хрупкого запястья, и кончиками пальцев другой руки не спеша поправил выбившуюся и в беспорядке упавшую на лоб прядь золотистых волос. Ее кожа…волна, словно электрический разряд по телу, теряясь где то в районе позвоночника, когда под собственными пальцами почувствовал легкое шевеление ее руки. Смеженные веки, в кровь пересохшие губы и негромкий, практически беззвучный вздох, вызвавший гримасу удовлетворения на лице мужчины. Врачи вперемешку с единственной медсестрой, завидев представшую картину перед глазами, поспешили выйти. Даже Кирилл, кашлянув несколько раз, затворил за собой дверь. Только мигание лампочки и пляшущая свой танец жизни строка на экране монитора, где рисуя свои узоры, эхом отбивалась вся ее жизнь. Не знал, не ведал только одного…прожив всю жизнь, не боясь и не здороваясь за руку со страхом, в скором времени за эту простую линию на экране он отдал бы все свое существование, каждый вымученный вдох и выдох, взамен желая получить единственную награду…толчки сердца зеленоглазки, предназначенные только ему…
Рука, в беспамятстве метающаяся по постели, ощущая присутствие чужой кожи рядом и словно неведомый магнетизм, так и манила прикоснуться дрожащей ладонью… Взмах руки, устремленный вверх, к шее, словно пыталась отыскать там что-то, свою пропажу, без которой впервые в жизни вышла на бой, на протяжении всей жизни приносящая ей удачу, хранящая ее жизнь…свой кулон, верный амулет, оберегающий юную душу от ненастий. А так…боль, вихрем, сладкой истомой разливающаяся по телу и ощущение того, что кто-то совсем недавно выпотрошил всю ее душу, грязной рукой забравшись внутрь и оставив там свой кровавый след. Не знала, не ведала только одного…что всего лишь на расстоянии раскаленного дыхания, рядом, совсем близко, находится ее амулет, мужчина, чьи глаза, принося девушке столько боли и сбывшихся грез, не раз окунут ее в бездну, переменно давая упасть и протягивая руку, дабы не сорваться…

- Нет!!! Нет!!! Бог мой…нет!!! – Крики, разрывающие душу на части, взмокший в беспамятстве лоб, капельки испарины на бархатной коже и руки, судорожно сжимающие единственную одежду на взмокшем от напряжении теле. – Нет…
Последнее вздрагивание, после которого тело, напрягшись, на мгновенье замерло, после чего девушка резко открыла затуманенные дымкой глаза, принялась рьяно размахивать головой в разные стороны, пытаясь понять происходящее.
Шум за окном, в беспорядке сбегающие капли по прозрачному стеклу больничного окна, одиноко горящий на стене ночник. Лена напряглась, попытавшись привстать, с ужасом понимая, что собственное тело с трудом выполняет команды своей хозяйки. Влажные, прилипшие ко лбу пряди светлых волос, и попытавшись поднять руку, она словно весом с несколько десятков килограммов, замерла в воздухе.
- Черт! Что происходит…? Где…? – Фразы, вымолвленые вслух, когда бросив еще мимолетный взгляд на окно, увидела за пластиковой рамой темень ночи, устало опустилась на подушку. Собственно тело, как будто по нему проехал танк груженный целым батальоном солдат и адская, пульсирующая боль в висках от хлестких ударов трехдневной давности. Белая тумба с вместительным содержимым на ней, телевизор сбоку и весь вид палаты, в которой ей и лежать не приходилось не разу. Неужели Тимур расщедрился? Удивленно изогнутая бровь и вновь новый приступ боли, отчего негромко застонав, принялась лихорадочно соображать, что же такое произошло.
Ринг…ловкая соперница и наносимые удары, которых сквозь леденящую душу боль Лена уже и не чувствовала, лишь краем едва приоткрытых глаз видела руку и ногу, занесенную для очередной отметины на ее теле. Крик, шум толпы, ощущение падения и чьи-то теплые руки, горящие глаза и бархатный голос… Странное ощущение, как будто он не отпускал ее все это время, легкое покалывание кончиков пальцев и ощущение чужого присутствия рядом. Глупость…Кому она нужна? Оставшись одна с самого детства, год за годом проживая свою жизнь…одна. Как клеймо, как ненужная печать, выкарбованная разгоряченным железом в самом сознании и не на миг не отпускающая девушку.
Ее сон, Лена еще раз вздрогнула, уже отчетливо став понимать, что события трехлетней давности не вернуться…ушли, забыты, отмщены. Напряглась, крепко зажмурив глаза, в сотый раз внутри переживая кошмары одной ночи, погубившей и без того пропащую жизнь молодой девочки.
Чужие руки, липкие ладони, холодные губы…чувство отвращения, сквозящее с презрением к человеку, сделавшему с ней такое и несколько смятых денежных купюр, брошенных на пол, когда все закончилось.
- Крошка…было не плохо…держи…за работу…, - наглый, ухмыляющийся взгляд прищуренных узких глаз и едкое желание плюнуть этому скоту в лицо. Похотливый взгляд, плавно скользящий по обнаженным выпуклостям груди и живота, когда приблизившись вплотную к девушку, взамен получил смачный плевок в лицо. А так…скомканная простыня, распростертая фигурка хрупкой высокой девушки на постели и яркое кровавое пятно, явно свидетельствующее о том, что брошенные в беспорядке несколько бумажек – и есть та цена, оплаченная за ее невинность.
Горькая улыбка на разбитых губах, и Лена замерла, вместе с тяжелым вдохом попыталась отогнать терзающие ее сознание моменты. Она отомстила, подставила этого урода по полной, за всю боль, за всю грязь, за его никчемную жизнь.
Потухший взгляд на прикроватную тумбу, и не без удивления отметила про себя небольшую вазочку, наполненную свежими фруктами. «Нет, ну точно Тимур выжил из ума, если не… Если это не Тимур!», - Лена прикрыла глаза, ощущая новый прилив дикой колики в висках. Как бы она себя не убеждала, этот бой был самым жестоким для нее, и последствия в виде нытья каждой косточки в теле и этого гула в голове прямое тому доказательство.
Тихий стук в дверь, от которого светловолосая девушка дернулась, потуже натягивая на обнаженное тело простыню, только сейчас осознав, что находится практически без одежды. Да уж, в палате до сих пор стояла невыносимая жара. Еще один стук, после которого дверь без приглашения зайти внутрь робко отворилась, и в палате дружелюбно улыбаясь показалась темная макушка невысокой девушки, выглядывающая из под накрахмаленной медицинской шапки.
- Девушка, вы проснулись? – Переминаясь с ноги на ногу, улыбнулась краешками губ, кивком головы указывая на лоток со шприцами, пытливо посмотрела на Лену.
Лена шумно вздохнула, говорить совершенно не хотелось, да и что по сути спрашивать у этой вышколенной больничной медсестры, по видимому имевшей дело только с богатенькими больными. Единственный вопрос, колючкой засевший в мозгу – какого черта она сама делает в этой доморощенной палате, где все выкают и опустив веки робко спрашивают разрешения то ли войти, то ли взглянуть?
- Валяй. – Устало пробурчала Лена, уже не раз бывая в подобном заведении, правда, без «пяти звезд». Слегка скривившись от поднятия руки, вытянула вдоль тела конечность, отмечая отличного «качества» синяки и парочку гематом, расплывшихся на молочной коже.
«Угораздило же тебя, Тори, на эту лажу повестись! Выйду, прикончу этого гада Тимура…Нет, сначала найду а потом уже…!», - поежилась, чувствуя легкое покалывание стали иглы вдоль кожи и то, как тонкая полоска железа проходит сквозь вену, причиняя очередную боль. К черту боль! Она уже давно привыкла к этому чувству, хуже всего было где-то внутри, там, где многие люди называют местонахождением души. Насчет существования последней Лена давненько сомневалась. Сейчас же было главным выяснить, с чьей легкой руки ей отвалили эту навороченную палату и кому она обязана этим: « Девушка, вы…».
- Больно? – После того, как Лена в очередной раз негромко сглотнула, сестричка заботливо подложила под изгиб локтя валик, внимательно наблюдая за реакцией пациентки. – А так?
- Терпимо. – Прошипела сквозь зубы «пациентка», исподлобья всматриваясь в милое ухоженное личико девушки, про себя отмечая, что скорее всего они ровесницы, а жизнь штука гадкая, одним все, другим же… Еще один взгляд зелени глаз на обеспокоенное лицо, и Лена внутренне улыбнулась. Наверняка эту девушку ждут дома, заботливая мать, чуткий отец, возможно, даже кто-то наподобие мужа… - Как тебя зовут?
Девушка несколько раз моргнула глазами, в очередной раз удивленная хриплым тембром голоса молоденькой девушки с красивым точеным лицом, правда сейчас покрытым мелкими ссадинами и запекшимися ранками на разбитых губах. Почему-то сразу предположила, что у такого воздушного создания голос должен быть мягким и грудным, а тут…
- Оля. – Тихо проговорила, видя интерес в зеленых глазах блондинки, уже отсоединяя канюлю шприца от вены. – Вы как себя чувствуете? Болит что-то?
- Сколько я здесь? – Проигнорировав вопрос Оли, откинулась на подушки, понимая, что каждое последующее слово эхом отдает в измученном теле. – В груди жжет…
- Это нормально…, - Оля запнулась, затравленно глядя на необычную девушку. Зря она разболталась, зная людей, пребывающих в таких палатах, лучше быть «глух и нем». – После того, в каком состоянии вы попали к нам, понятно, что некоторое время будет саднить. Вы три сутки находились без сознания, сегодня, вот…
- Ко мне приходили? – Грубым тоном осведомилась молодая блондинка, прикрывая глаза и ловя ртом очередной трудный вдох. – Мужчина, мощный такой, лысоватый?
- Не было такого. – Выдавила из себя Ольга, по перекошенному лицу девушки понимая, насколько той несладко. Кто б сомневался – после того месива, что она представляла собой, и если бы не тот импозантный, дьявольски красивы мужчина, поднявший всех и вся на ноги, блондинка вообще бы душу Богу отдала…
- И какой был?! – Глухой голос Лены и тон, явно не предвещающий ничего хорошего. Оля сжалась в комок, раздумывая, стоит ли давать ответы.
-А вы не знаете? – Удивленно выпучила глаза, уже начиная опасаться следующей реакции «пострадавшей», и не зря…
- По твоему, если бы я знала, задавала бы тебе эти идиотские вопросы?! – Буквально прорычала блондинка, испепеляя подрагивающую Ольгу пламенными зелеными глазами. Обычно спокойная, теперь в Лене начинала просыпаться припрятанная до лучших времен ярость, и это при отчетливом понимании того, что девочка ни в чем не виновата. – Кто приходил ко мне? – Более мягче, слыша очередное икание медсестры.
- Да он не просто приходил, первую ночь вообще возле вас сидел, на утро только после обхода ушел. И вчера был, и сегодня…вы спали.
- Я на китайском изъясняюсь?! – Вновь вспылила Лена, до побеления пальцев сжимая край белоснежной простыни, уже начиная терять терпение. – Кто тот мужчина был?!
- Это был я. – Твердый, непререкаемый тон, от которого Ольга мигом выскочила за дверь, лихорадочно кивая головой в знак приветствия мужчине, загородившему торсом буквально весь проем двери, пришлось протиснуться.
Странное ощущение, вошедшее в дверной проем вместе с властным, чуть грубоватым тембром мужчины и его легким, едва ощутимым парфюмом смеси кедра и яблока, когда приподымаясь саднившим локтем о подушку, лениво, словно в замедленной съемке, подняла вверх горящие адским пламенем зеленые глаза.

Синий мир, отчего-то показавшийся девушке чем-то знакомым, словно давно забытая автоматная газировка из детства, далекий и близкий одновременно. Зеленые глаза, истощая капельки льда с примесью яда, мигом заскользили по мужской фигуре, отмечая про себя изумительное телосложение мужчины.
«Наверняка мужик большую часть дня у спортзала проводит! Вон, какие мышцы накачал!», - внутренне поежилась, предпочитая не думать, что именно богатые людишки, по типу его, днями делают в своем роскошном доме. Уж наверняка не пашут, словно ломовые лошади, подобно обычным средне статическим россиянам, в надежде прокормить себя и свою семью.
Высокий, мощный, казалось, он так и продолжал подпирать собой дверь, внимательно разглядывая Лену с высоты огромного роста. Лена презрительно скривила лицо, не хотелось, что бы этот хлыщ видел, с каким интересом в глазах она разглядывает его груду мышц, буквально выпирающих из идеально сидящей на торсе рубашки, отнюдь не скрывавшей достоинств мужчины.
- Решила прожечь во мне дыру? – Мужчина впервые подал голос, и Лена отметила про себя приятный, чуть хриплый баритон, мелкими покалываниями ласкающий слух. Ухмыльнулся, заметив растерянность, проскользнувшую во взгляде девушки, которая в следующий миг мгновенно сменилась потоком ярости, направленной явно на него. Не спеша улыбнулся, явно чувствуя свое превосходство, про себя отмечая явную забавность девочки, с таким достоинством взметнувшей вверх острый подбородок.
- Больно надо! – фыркнула, скривившись, словно от дольки лимона. – У меня здесь дела и поинтереснее есть, например, лежать и сверлить взглядом потолок.
Серьезный тон девушки, от которого Виталий впервые за последнее время улыбнулся, несколькими шагами преодолевая разделявшее их расстояние.
- Ты три дня провела без сознания, я рад, что тебе уже лучше. – Подошел ближе, отодвигая хлипкий стул на тонких ножках у ее кровати, медленно присаживаясь. Понятное дело, девчонке не стоило знать, что все это время ее юный организм буквально балатировал на грани жизни и неизвестности, и каким чудом врачам удалось вытащить девушку обратно. Мужчина расслабился, вытягивая вдоль пола длинные ноги, облаченные в идеально скроенные брюки под стать пиджаку, слегка прищурился, разглядывая настороженное лицо девушки под простыней. Целых три дня, 72 часа он ждал, словно хищник, с минуты на минуту поджидая, когда девушка придет в себя, затеяв с ней решающий разговор. «Совсем юная» - промелькнуло в голове при первом рассмотрении поближе, блондинка продолжала опираться на локти, чуть приподымаясь над больничной койкой. Нежный овал лица, чистые озерца зеленых глаз, хрупкая, но все же по спортивному подтянутая фигурка поразила своей худобой вслед выпирающим из под простыни острым коленкам. Все по отдельности и в целом явно свидетельствовало – девушке не больше семнадцати. Невероятно бледная кожа, отчего Абдулову пришлось сделать вывод, что девушка была редким гостем на пляже и темные круги под глазами, явно свидетельствующие о слабом состоянии, вперемешку с нездоровой бледностью лица и несколько кровоподтеков на губах.
Заметила… Видя прищуренный синий взгляд и его шикарного обладателя, недовольно сверкнула глазами, потуже натягивая простыню.
- Как тебя зовут? – Как можно непринужденнее поинтересовался, из достоверных источник уже отлично зная имя зеленоглазого лохматого чуда, недобро посматривающего на него из-под длинной челки волос.
- Что, на Памелу Андерсон не тяну? – Девушка ехидно улыбнулась, вызвав смешок в синих глазах мужчины. Еще одно понимание того, насколько знакомым являлся холодный омут мужских глаз, сосредоточенно закусила губу, пытаясь вспомнить.
Мужчина вновь улыбнулся, отрицательно покачав головой. Простейший жест, заставивший тело девушки расслабиться.
- Может быть Анжелина Джоли? – Вопросительно вскинула светлую бровь, от натянутости мышц лица чувствуя новый прилив боли в области ранки на губе. Слегка поморщилась, вызвав обеспокоенный взгляд мужчины.
- Болит? – Участливо поинтересовался, пытаясь приблизиться, отчего Лена встрепенулась на кровати, словно ужаленная, быстрым движением прижала саднившую ладонь к лицу, как бы показывая – не привыкать.
- Лен, не стоит сдерживаться, после трех дней, которые ты провела в лихорадке, раны еще долго будут болеть. – Внимательно стал вглядываться в лицо девушки, видя, как она резко распахнула горящие глаза, в следующий миг гримаса подозрения, непонимания и отчужденности полностью отразилась на бледном лице, вызывая плохо скрытую тревогу у ее обладательницы.
- Кто ты? – Словно в бреду, произнесла по слогам, злостно сверкая вмиг потемневшими зрачками горящих глаз. Никогда не была дурой, Лена и сейчас отчетливо понимала, что не спроста оказалась в этой палате, полное отсутствие Тимура, который словно земляной червь провалился под землю, все это только подтверждали ее догадки. – Кто ты и какого черта все это устроил?! – Почти прокричала, видя, как замирают глаза мужчины на ее лице, вмиг приобретая оттенок холодного льда.
- Это вместо «спасибо»? – Криво улыбнулся, мысленно уже будучи готовый к словесной схватке с этой девчонкой. – Что ж, оригинально.
- Никогда не страдала отсутствием оригинальности! – Выпалила в ответ, с остервенением сжимая в руках кончик белоснежной простыни, желая лишь одного – что бы все наконец прояснилось и она смогла послать этого самоуверенного багатея к чертям подальше!
- Я заметил это по роду твоей профессии. – Обычным тоном, не прерывая зрительного контакта. Лена вспыхнула, пытаясь подавить в себе нарастающую бурю, прекрасно осознавая, что в данной ситуации фортуна явно не на ее стороне. Одна, практически без одежды, вся полностью испепелена ударами, нанесенных меткой соперницей…да уж, в таком виде она точно далеко не уйдет!
- А ты, видимо, один из тех «добрых» дяденек, готовых отдать нехилое состояние, что бы попускать слюни на вид красивого женского тела, запечатленного в бое!
- Думай, как хочешь. – Закинул ногу на ногу, не сводя холода глаз с ее синих. Еще тогда, видя грациозную девичью фигуру на ринге, в голове пронеслась мысль, что девушка, вертящаяся в этом дерьме, наверняка обладает неуравновешенным, сумасбродным характером. Не прогадал…
- Думаешь, я такая дура, что поверю, что ты добрый мен, который ни с того ни с сего, по доброте душевной вызвался мне помочь? – Привстала, тихо ойкнув при прикасании жесткой ткани простыни к незажившей коже локтя. – Ты прогадал, я уже давно не верю в сказки.
- А во что веришь? – снова атакующий взгляд мужчины, не сулящий ничего хорошего. – В то, что проводя по нескольку боев на ринге и выпуская пар, сможешь раздобыть несколько купюр зеленых? - Защелкал костяшками пальцев о лакированную поверхность тумбы. Упертая, наглая девчонка, начавшая выводить из себя! Бог свидетель, хотел с ней по-хорошему, видимо, с женщинами такое просто не возможно. По сути, ему, мягко сказано, наплевать на эту девушку, с независимым видом огрызающуюся напротив, но вот что-то задело, зацепило в этой девчонке, пытавшейся гнуть и отстаивать свою линию поведения.
- Только вот жизнь, девочка, не игра. И в следующий бой можно попросту сыграть в дубовый ящик. – Презрительно ухмыльнулся, начиная подзабывать о благих намерениях, несколько минут витавших в его голове. А ведь прав был Кирилл, советуя ему быть более сдержанным и обдуманным. Зная природную вспыльчивость Виталия, несколько раз намекнул, что сам попробует поговорить с девчонкой, добыв у той нужные показания.
Два взгляда, непроницаемый синий и убийственный, яростный зеленый, словно в немом поединке, готовым растерзать друг друга, испепеляя исходящим от тел огнем. Накал воздуха, что чувствовалось оголенной кожей, буквально прожигал насквозь. Не выдержав, Лена отвернулась. Хрупкая, не смотря на явно высокий рост, худенькая фигурка, с пеленой злости и едва уловимой боли внутри изумрудных, необычайно чистых глаз. Ее глаза…Виталий в самый первый раз заметил их необычный цвет. Обычно, как и любой другой человек, он мало обращал внимания на часть женского лица, с такими усилиями подчеркнутую женщинами. Здесь же…мужчине показалось, что вместе с невероятным блеском внутри, если присмотреться, можно увидеть душу девушки. По сути то, чего ему от этой девицы было совершенно не нужно.
Мелкая дрожь по телу и эта проклятая слабость, которая преследовала Лену минимум несколько недель после сверх агрессивных боев, когда она, словно побитая собака, пряталась и зализывала собственные раны, лишь изредка навещаемая Тимуром, приносящим еду. Лена отвернулась, плюнув на все, откинулась на подушки, переводя шумное лихорадочное дыхание, с каждым новым толчком воздуха болью отдающееся в легких. Словно кислород, который девушка потребляла внутрь, вмиг превратился в лаву, сжигая ее на своем пути.
Что она, по сути, могла сделать? Ни-че-го! Будь проклят этот мужик, с независимым видом восседавший рядом на табурете, соизволивши решать, что для нее хорошо, а что плохо. В очередной раз замкнулась в свой панцирь, еще с большим пылом желая, что бы этот брюнет, прожигающий ее спину ледышками глаз, провалился сквозь землю! Чего ему знать?! Для таких, как он, бои - это просто способ получить наслаждение видом красивого тела, извивающегося в приступах боли, ощутить драйв и адреналин, не свойственный человеку с нормальной психикой! У такого как он, наверняка есть увесистый счет в каком-нибудь заграничном банке, такой как он никогда не знает нужду в деньгах, брезгливо и насмешливо именую их «зелеными бумажками»! Такие как он никогда не тащат на себе груз безденежья, добывая очередную нужную копейку ценой не только собственного тела, порой и жизни… Ей никогда не понять таких людей как он, так же как и ему, никогда не спуститься до обычных, изо дня в день перебивающихся булкой хлеба и постным супом.
Медленный разворот, еще раз подтверждающий жизненное желание девушки во всем идти до конца, сиплый от напряжения голос, усталость которому придала новые нотки хрипотцы.
- Что тебе от меня надо? Не верится, что ты просто пришел пожелать мне скорейшего выздоровления.
Секундная тишина и решительный мужской тон, доходящий до измученного сознания Лены, эхом отбивающийся в мозгу. А ведь не ошиблась, угадала…
- Тот клуб, из которого тебя увезли. – Замолчал, вглядываясь в влажное от покрыто испарины лицо девушки, зная, что дойдет до конца. – Как часто ты там…выступала? – Пытаясь подобрать нужное слово тому беспределу, когда некогда красивое женское тело превращается в кровавое месиво и гул толпы, ревущей от ненормального удовольствия, радости извращенца…
- Когда предлагали хорошие деньги! – С вызовом посмотрела на мужчину, рьяно блеснув адским пламенем глаз. Словно раскалившийся уголь, Виталию всего на миг показалось, что таким взглядом горят лесные пожары, обдавая свежую листву языками пламени.
«Вновь деньги», - усмехнулся, не сводя глаз с Лены, внутренне содрогаясь, что молодая, совсем юная девушка может заниматься подобным, измеряя собственную жизнь тугими купюрами. Наверняка, как и уйма подростков ее возраста, захотела хваленой самостоятельности, вылететь из под крылышка родителей и почувствовать долгожданную свободу. Глупая, не зная цену жизни, вот так абсурдно рисковать ею изо дня в день.
- Зачем это тебе? – Подняла лицо, буквально сливающееся по цвету с бледной подушкой, изогнула изящную светлую бровь, внимательно изучая его лицо.
Виталий поднялся, наверное, только сейчас осознав, что около десяти минут общается с девушкой, которая так и не поинтересовалась его именем. Словно памятник, можно выговориться, и не важно кому – ведь просто кусок цемента.
- У меня с этим человеком личные счеты. – Буквально отрезал, добавив уже более мягко. – Тот, на кого ты словно раб пашешь в зависимости от наличия у него зеленых, держит еще несколько сетей подобных заведений.
- Он перешел тебе дорогу? – Предположила, не сводя глаз с напряженной спины высокого мужчины, втайне любуясь литыми мышцами, видневшимися сквозь плотную ткань пиджака.
- Я не верчусь в его сфере. – Зло процедил, зная, что девушка позади ни в чем по сути не виновата. Обернулся, встречаясь с ней взглядом, от которого та неосознанно вжалась в больничную подушку, так и не отводя глаз. – От тебя лишь требуется просто подтвердить некоторые вещи, например, добровольное участие в боях под началом того человека.
- Я никому ничего не должна. – Процедила сквозь зубы, резко вскидывая челку, отчего взметнувшийся водопад светлых волос заскользил по шее, открывая взору изящный изгиб и лебединую стройность последней. – И меня не прельщает после твоих «показаний» валяться где-нибудь неподалеку в сточной канаве, став хорошим десертом для рыб!
- Этого не произойдет. – Непререкаемый тон, и Виталий приблизился, присаживаясь возле девушки на корточки, вглядываясь в непонимающий омут зелени ее глаз. – Все то время, которое понадобиться для оформления документов и показаний в суде, ты проведешь непосредственно под моей защитой.
Лена напряглась, дикая пульсация в висках вновь напомнила о себе болезненными отблесками в голове. Повернула шею, пытаясь размять затекшие за день мышцы, ловя на себе уверенный властный мужской взгляд, синие льдинки глаз, с безразличием скользящие вдоль ее лица.
- Ах, да! – Ухмыльнулся, приподымаясь, ставая напротив кровати девушки, широко расставив ноги и скрестив руки на груди. – Лен, разумеется, к охране физической я позабочусь о приличной морально компенсации. От тебя нужна только сума, которую ты хочешь получить за содействие, все остальное не твоя забота.
Холодный тон, неприятно пробежавший вдоль позвоночника, вызвал череду озноба во всем теле.
«Урод!», - мысленно обозвала синеглазого мужчину, в который раз предполагая, что вместо столь ярких глаз ему больше бы подошли банальные куски льда, явно соответствующие его внутреннему миру.
- Что будет, если я не соглашусь?
- Именно тогда тебя найдут в упомянутой тобой канаве. – Остановился, бросив вконец. – Те люди, на которых ты работаешь…Лен, бой, из-за которого ты сейчас попросту не можешь пошевелиться, должен был стать последним в твоей «карьере», насколько мне известно, этот бой был бы решающим, на кон была поставлена твоя жизнь…

Уже через час, бросая сердечной Дарье Алексеевне, служившей в его доме с давних времен экономкой, указание приготовить комнату для гостей, переступая через несколько ступенек и пытаясь не забыть о назначенном ужине с любовницей, еще не знал, чего же стоит решение взять совершенно незнакомую девушку «под свою защиту». Не знал, в какой ад превратит зеленоглазая бестия его жизнь, словно феникс, возрождая черствую душу мужчины, пытаясь забыться под ее покровом, заглушая собственную давучую боль, ставшей немой спутницей девушки долгие годы…

Легкий ветер из слегка приоткрытого окна шикарной иномарки, как раз под стать синеглазому мужчине, вот уже два месяца являющимся ее прямым хозяином. Хозяином автомобиля, хозяином жизни… Лена заерзала на сиденье, искоса продолжая поглядывать на суровый профиль высокого брюнета, всего несколько часов представившимся Виталием. Уже начавшие подступать сумерки, окутавшие большой город пеленой дымки и притворства, придорожные фонари, в сумерках выглядевшие еще более загадочными и таинственными. Белокурая девушка откинулась на сиденье, видя, как Виталий с невозмутимым видом уверенным движением руки повернул руль, гибкие длинные пальцы только крепче вжались в баранку автомобиля, вновь и вновь показывая твердую хватку мужчины. Прикрыла глаза, наблюдая за погружающимся в темноту городом из-за приоткрытых пушистых ресниц, продолжая прятать глаза, скрывая под длинной челкой волос и собственную душу.

Два дня, которые она находилась в сознании, и один вечер на раздумье, словно подачка этого дерзкого мужчины, привыкшего считать и решать, что в этом мире ничего не делается без его веления. Этой ночью Лена попыталась вырваться, накинув на тело больничный халат, была грубо остановлена мощным мордоворотом, охранявшей ее по ту сторону двери. Попала ты, девочка… Захотелось выть от бессилия, именно того, что Лена довольно редко чувствовала и всеми фибрами души противилась. Еще с тех пор, когда держа под мышкой потрепанную дорожную сумку, принесенную каким-то сердобольным человеком в их детский дом, с несколькими поношенными вещами внутри и новым, блестящим паспортом в лаковой обертке, выданным заведующей при покидании заведения, ставшем девушке домом практически на всю ее минувшую жизнь. Именно с таким набором Лена покидала детский дом, местом, в котом провела долгих десять лет рассветов и закатов.

Жизнь, словно черно – белое кино, пронеслась перед глазами девушки, возвращая измученное сознание в прошлое забытье, из которого всей душой пыталась вырваться, стерев из памяти остатки минувших лет. Мужчина за рулем обернулся, лениво обвел взглядом девушку, про себя отмечая неестественную бледность нежного лица и темные круги под глазами. Что и говорить, после той передряги, в которую попала девчонка, ее состояние скорее можно было назвать легким испугом, нежели чем-то серьезным. А ведь в первое время Виталий сам опасался за жизнь этой девочки, бессильно раскинувшей руки и словно побитый котенок прижимающейся к его груди. «Пришел…не уходи…», - ее слова, до сих пор вертящиеся в мужском сознании, словно долгое время эта девушка кого-то ожидала, словно кто-то должен был придти и спасти…Хотя какое там спасти! Просто выдернуть молодую девчонку из того болота, в которое она по собственной неосторожности попала, влипнув по самые уши.

Смотрел в окно, искоса наблюдая, как Лена сладко потянулась на сиденье, попыталась вытянуть под бардачок длинные ноги, не получилось…Улыбнулся краешками губ, видя неловкие попытки еще сонной девушки устроиться поудобней, в следующее мгновенье девушка широко распахнула глаза, серьезно скользнув зеленой поволокой по его лицу. Вопрос, явно читающийся в угольках зеленых, от проступающей ночи вовсе темных глаз, который мужчина прочел без труда. Изогнутая в немом вопросе бровь и внимательный, изучающий взгляд Лены, когда коснувшись твердых губ Виталия, впервые неловко отвела взгляд, принявшись разглядывать шнурки на белых кроссовках.

- Ты угадал стиль одежды, который я ношу. – Тихо проговорила, сверля зрачками пол, вновь и вновь возвращаясь к фирменной обувке на ногах, переводя взгляд на облегающие синие джинсы и просторную футболку, явно не из дешевых, которые вперемешку с модным нижним бельем привез шофер Виталлия с утра.
- Это было просто. – Безразличный тон, ставший выводить Лену из себя, и вновь холодный, непроницаемый голос, явно говорящий о угрюмости его обладателя. – Подростки твоего возраста довольно предсказуемы, так одевается большая половина девчонок от четырнадцати до семнадцати.
Вновь прямой взгляд, обращенный к дороге, словно только что разговаривал с роботом, даже не удосужившись взглянуть.
- Бои закаляют. – Усмехнулась, не отводя глаз от его лица, захотелось сделать хоть что-то, дабы отвлечь этого окаменевшего мужчину, заставив взглянуть на себя. Сдержалась, в очередной раз, тихо скрипнув зубами, чуть сильнее обычного сжала кулаки, не удержалась от следующей реплики. – Если ты сумеешь достать мой паспорт, можешь не пугаться зазначенной там дате рождения – мне отнюдь не четырнадцать!
Насмешливо изогнул смоляную бровь, наконец, соизволив обратить на девушку внимание, сосредоточенно взглянув в зеркало переднего плана.
- Не сомневаюсь, если увижу там тридцатилетнюю женщину, именно так и подумаю. – Улыбка кончиков губ и все такие же холодные глаза, давая непонятный ей блеск инеем льда.
- Ты не прогадал с размером. – Вновь внимательный взгляд, Виталий каждой клеточкой кожи прочувствовал уйму стальных игл, выпущенных темными зрачками ее глаз. – Так хорошо разбираешься в женской одежде? Может быть, сам балуешься? Как знать… – Вновь сарказм в хриплом голосе блондинки, Виталий дернулся, сильнее вжимаясь пальцами в руль, видя перед собой только побелевшие пальцы кистей рук и лихорадочное движение машин, ускорившееся за поворотом.
- Твои вещи вчера днем покупала моя девушка. – Немного нервный тон, в следующий момент набравший хваленого для мужчины безразличия. – Неужели ты думаешь, что мне есть дело заниматься покупкой женских вещей и нижнего белья?
- Вчера днем я не давала тебе согласия, вчера днем я вообще не знала, как ты выглядишь! – Вспылила, резко выпрямившись в кресле, рукой со всей силы дергая за рычаг, пытаясь отворить злосчастную дверцу.
- Лена, прекрати! – Повысил голос, обратив на нее внимание, точной хватко впившись в хрупкое запястье, попытался потянуть на себя. – Лена, успокойся, в конце – концов!
- Пошел к черту! – Прошипела сквозь зубы, одолевая единственным желанием – поскорее выбраться с этой машины, и все равно каким путем, пускай даже выпрыгнув на ходу, все равно ее жизнь от того не станет лучше, пусть так… - Самоуверенный индюк! Черт, отпусти меня, наконец!
Рванулась, уперевшись ногой в бардачок, другой со всей силы дернулась, уворачиваясь от крепких рук мужчины, чувствуя, с каким пылом тот скручивает ее запястья, зажимая себе между ног.
- Прекрати немедленно! Сумасшедшая! – Проорал в следующий миг, когда видя милицейский пост, ступня девушки со всей силы заехала по рулю, повернув тот в противоположную сторону. Визг сирены, доносящийся сквозь лихорадочный шум собственного сердца, и самообладание, впервые за несколько лет, стало покидать мужчину, видя извивающуюся, не прекращающую брыкаться разъяренную девушку. Мухой здесь явно не пахло, укусить эту ненормальную мог только слон! Вновь вой сирены, нащупывая рукой автомат коробки передач, ступней со всей силы вжал педаль, останавливая машину, крепче зажимая руки девушки, прижимая девичье тело к себе.
- Что здесь происходит? – Суровая, давно не помещающаяся под милицейский китель физиономия милиционера, ярко пунцовая от пробежки длинной в несколько метров, нагло просунулась в салон машины, сквозь открытое окно наблюдая немую сцену – растрепанную юную девушку и импозантного молодого мужчину… Все бы ничего, если бы руки девушки до побеления не были зажаты между крепких мужских ног, сама же блондинка скукожена, в полусогнутом положении упиралась головой и туловищем в живот мужчины. Зеленые, ярко сверкающие огни глаз, в один миг из щелей разъяренной тигрицы при виде стража порядка превратившиеся во взгляд побитой овечки, просяще и моляще уставились на мужчину.
- Мы с моей девушкой пытаемся добраться домой! – Громче чем обычно, сопровождая слова натянутой улыбкой, процедил Виталий, моля Бога об одном, что бы дал несносной девчонке ума помолчать.
Лена, было, открыла рот, но следующее действие Виталия только теснее прижало светлую голову к мужской груди, вместо звуков вызывая наподобие мычания.
Мужчина в форме выпрямился, потягивая на себя дверцу, решение трогать или нет владельца явно дорогущего и эксклюзивного авто еще не пришло в голову. Однако умоляющие глаза девушки и то, с каким упорством молодой брюнет пытался заткнуть рот спутнице, стало настораживать.
- Молодой человек. У вас девушка, что, немая?
- Почему же немая? – Самодовольная усмешка вперемешку с убийственным взглядом на Лену, которая от подобного хамства только больше сжалась в комок, со всей силы пытаясь нащупать у Виталия промеж коленей что-либо, попыталась схватиться. Резкий рывок гибких пальцев, и приглушенный рык мужчины, явно почувствовавший ее цепкие ручки на чувствительной части тела. На миг отвлекся, сжимая и разжимая ноги, испепеляя светлую макушку огненным взглядом вмиг потемневших, разъяренных до придела синих глаз.
- Она недавно из больницы, проблемы с психикой, сами понимаете…, - прошептал сдавленным голосом, все еще извиваясь от Лениного пожатия его хозяйства, отчего румяный мент попятился назад, видя действие, разыгранное сумасшедшей девушкой. Доля сочувствие блеснула у него в глазах при виде сжавшегося мужчины на водительском сиденье и явно ненормальной девушки в полуметре от него.
- Да не парень он мне никакой! Он мне вообще никто! Чужой мужик, подобравший меня на дороге, когда голосовала доехать домой!!! – Вновь недоуменный взгляд милиционера, в следующую секунду Виталий склонился, резким движением вытаскивая из бардачка медицинскую справку из больницы, увешанную мелкими и крупными печатями вперемешку с размашистым почерком врачей.
- Послушайте, у Лены, правда, проблемы. – Сделал серьезное выражение лица, убирая справку и не давая мужчине рассмотреть графу диагноза. – У нас свадьба должна была быть, но вот такое случилось…все сорвалось, вот Леночка и переживает! – Скрипя зубами, блеснув в сторону девушки разъяренным взглядом, видя, как та, набрав в легкие побольше воздуха, сипло выдавила:
- Пускай откроет дверь! Я его вообще не знаю и оказалась с этим ненормальным в одной машине совершенно случайно! Я вообще к подруге ехала! Кто его знает, этого психа! Да он еще в километре отсюда мне неприличные действия предлагал! Да он…!
- Милая, я куплю тебе то кольцо, которое ты так хотела! – Выдавил из себя под недоумевающий взгляд милиционера и взбешенный зеленый Лены, готовой разорваться, словно воздушный шарик.
- Да я…!!! – Хотела прокричать, видя, как наклонился милиционер, укоризненно качая головой, приближаясь к Виталию.
- Ну –ну…молодой человек, ну и девушка вам попалась…Вы бы подумали насчет женитьбы, она же потом вам весь мозг выест. – Душевно посоветовал, подтверждая собственную догадку о богатой молодежи, развлекающейся именно такими способами как на дороге, так и по жизни. А девчонка и правда ненормальная, такого мужика себе отхватила, и туда же! Вот если бы его доченьке такой мужчина достался, она бы уж с него пылинки сдувала, не то, что эта вертихвостка. – Ты подумай, девок то много, а ты на ненормальной жениться хочешь. Это же обуза на всю жизнь. – Пробубнил, пряча две стодолларовые купюры, небрежно протянутые высоким брюнетом.

- Никак не могу, товарищ сержант. – Улыбнулся сквозь зубы, переводя взгляд на вновь набирающую обороты Лену. – Люблю я ее! – Рывок, перекидываясь через ноги Виталия, со всей мочи попыталась перелезть к открытой двери, выкрикивая на ходу отборные ругательства. Мент отпрыгнул в сторону, как бы от греха подальше, отскочил к своей машине. Еще рывок, и как бы в подтверждение собственных слов, Виталий, не видя иного выхода, импульсивно прижал Лену к себе, жадно вжимаясь горячими жесткими губами в нежную девичью плоть ее губ, чувствуя, как у Лены перехватило дыхание, и хоть на миг, но она перестала брыкаться…

- Пошел к черту! – На самом выдохе, со всей мочи пытаясь закрыть неподдающуюся дверь «своей» спальни, видя просунутую мужскую ногу в дверном проеме, зарядила по ней кроссовком, еще с большим энтузиазмом пытаясь прикрыть дверь.
- Детка, я все равно сильнее! – Буквально прорычал, на ходу рывком плеча отбрасывая дверь в сторону, заставляя деревяшку болтаться на собственных петлях. Мгновенье, лишь на секунду расширенные потемневшие зрачки девушки, в следующий миг сменяющиеся абсолютным спокойствием в горящей зелени глаз. Отпрыгнула, успев увернуться от размашистого хлопка, так и продолжала стоять, словно и не сходила несколько минут назад с лестницы – широко расставив длинные ноги, уперев ладони рук в изгибы бедра.
- Лекцию будешь мне читать? – Колкая ухмылка на красиво очерченных губах, едва заметная ранка в уголке и наигранное равнодушие в глазах стало уходить, уступая место дикой ярости, пришедшей в отместку. – Наслушалась уже в детстве, сыта ими по горло!
Глаза в глаза, словно два зверя, пытающиеся тщетно разделить добычу, выглядывая друг в друге кусок живой плоти, уязвимой и желанной, дабы вцепиться клыками в любой удобный момент.
- Это упущение твоих родителей! – Буквально прошипел, видя неустрашимый взгляд девушки, приблизился впритык, ожидая неминуемого отступления. Лена на мгновенье дернулась, словно от удара хлыстом коснулась собственной щеки, упрямо вздернув точеный подбородок, только жестче уставилась на мужчину, в очередной раз убивая взглядом, прожигая кровавые дыры внутри. – Пытаешься доказать мне свой характер?
Вновь ухмылка, чуть склонив голову набок, властно провел крепкой ладонью по непослушным завиткам смоляных волос, углубив синие льдинки глаз на Лену.
- Ты не тот, перед кем я когда-либо стану что-то доказывать! – Прошипела в склоненное над ней смуглое лицо, исподлобья любуясь жестким мужским подбородком и едва заметной пробившейся щетиной. Глупое, мимолетное и такое сладкое желание прикоснуться, заставило на миг протрезветь от вынужденной близости мужчины, незаметно сглотнув.
- Я не тот, кто со спокойствием удава станет смотреть на все твои выкрутасы! – Еще более зловеще, горячим потоком дыхания касаясь воспаленной кожи мочки уха, обдавая тело Лены ни с чем неповторимым жаром, эхом отдающим в низу живота. Чувство, затмевающие все остальные, от собственного аккомпанемента судорожно сжимающегося сердца до бешеного стука в висках, с каждым новым притоком крови заглатывающим тебя еще больше. Внутренне дернулась, что не смогло укрыться от Виталия, корясь внутренним установкам, так и не сдвинулась с места.

Кто бы сказал, что она, Третьякова, всего несколько дней спустя станет бесстыдно млеть от одного дыхания мужчины, с высоты огромного роста нависающего над ней. Глупо, нелепо, абсолютно смешно…Сумбур чувств, в противовес пылающим зеленым глазам, искрами огня насквозь прожигающих мужчину. Она прежде всего Тори, она привыкла никогда не сдаваться, вырывая так нужную ей победу острыми зубами, привыкла быть первой, она всегда хотела жить…
- Что, девочку твою задела? – Скривилась, буквально выдыхая следующие слова ему в лицо. – Так обломись, милый! Во – первых, как бы не удивительно тебе было узнать – она отнюдь не девочка, на лице написано да и видок довольно потасканный! Во – вторых, вообще не понимаю, какого черта ты ее при себе держишь! – Язвительно улыбнулась, кожей чувствуя нарастающую ярость Виталия, буквально бурлящую сквозь тонкую грань сосудов в теле мужчины. – Рыжая явно тебе не удовлетворяет, раз ты на меня в машине полез! – Усмехнулась, обнажая ровный ряд белоснежных зубов, чувствуя учащенное мужское дыхание у самого уха, спускающееся ниже, едва касаясь атласной кожи шеи. – Ты чего удумал?! Совсем псих?!
Рывок, спазм мышц, болью отдающийся вдоль позвоночника. Не в силах пошевелиться, словно кролик при виде грозного удава, сжалась в комок, чувствуя горячие мужские пальцы на обнаженное кожи бедер, нещадно впивающиеся в нежную плоть ее тела, не скрытую топом. Бессвязный шепот из девичьих губ и вновь касание, на этот раз плотно припирающее стройное гибкое тело к стене.
- Умная, значит? – Сиплый шепот у самого уха и вновь касание кончика носа у шеи, проводя по выпирающей ключице, жадно вдыхая пряный аромат, сводящий сума. – Лена, говори да не заговаривайся! Твой острый язычок можно легко и без предисловий обрезать, пикнуть не успеешь…
Вновь дернулась, только жестче ощущая его лицо на собственной коже, чувствуя гнетущую беспомощность, сладкой истомой разливающуюся по венам. Дикий прилив мощного жара там, где только что касалось его дыхание, остатками пепла ложась на обгоревшую девичью плоть.
- А ты попробуй! – Вновь рывок, на этот раз мягче предыдущего, чувствуя мужскую силу, прекрасно понимая, что былые тренировки не помогут высвободиться, даже если бы она была и не после больницы. – Будешь геройствовать перед своей рыжей, я же…!
Еще рывок, теперь уже крепких мужских рук, заставляя насильно ощущать кожей литые мужские мышцы, играющие под тонкой футболкой Виталия. Плавный взмах руки, тесно вжимающий Ленино лицо к плитке на стене, удерживая и отклоняя малейшие попытки сдвинуться с места. Чуть грубая кожа указательного пальца мужчины, с нажимом касающаяся бархатной кожи Лениной щеки, заставив девушку до боли сжать кулаки, чувствуя легкое покалывание в собственных ладонях.

- Что «ты же»? – охрипшим от переполняющих новых чувств голосом, еще не понимая, каким образом эта девчонка может вытворять с ним подобные вещи. Поднялся наверх, желая проучить, объясняя этой выскочке, кто именно хозяин положения, который никогда не даст женщине ставить свои условия игры. – Так и будешь дрожать?... – В самое ухо, телом чувствуя разливающуюся по телу Лены дрожь и то усердие, с каким девушка жадно вдохнула, казалось бы, ограниченный кислород, пополняя им жаждущие легкие.
- От омерзения. – Уже не делая попыток сдвинуться с места, видя приближающееся лицо Виталия, ищущее траекторию к ее губам, вновь жадно сглотнула. Ком, осадком застрявший в горле, кажется, стал только набирать объемы.
- Это взаимно. – Ухмыляясь дрожащему девичьему телу и чуть прикрытыми ободками ресниц ярким глазам, в следующий миг так же резко отпустил девушку, отступая на шаг, рывком притянул ее за запястье, в очередной раз показывая и доказывая, кто он в ее жизни.
- Лена, ты пробудешь здесь неделю, максимум две. – До предела сузив черные зрачки, углубил взгляд сквозь девушку, боковым зрением наблюдая вихрь эмоций, от полного негодования, до растерянности и новые огоньки злости, зарождающихся на красивом лице. – Ты делаешь это не за «спасибо». Кроме получено безопасности в конце разбирательств на твой счет будет переведена достаточно крупная сумма денег.
- Наличкой. – Выдавила из себя, видя, как брезгливо поморщился Виталий при упоминании денег, гордо подняла подбородок, наплевав на все, на его дерзость, буквально пышущую грубость и надменность, направленную непосредственно на нее. Ничего, не сахарная, потерпит! Зато после, сможет добыть нормальных качественных лекарств для своей милой старушки, и ей нет никакого дела, что придется неделю, а возможно и две терпеть Виталия, напыщенного, гадкого и самодовольно ухмыляющегося ей в лицо. – Я не доверяю никаким счетам.
- Как угодно. – Вновь волна безразличия и утроенный холод, сквозивший в каждом последующем слове. – Ты тихо пересиживаешь эти четырнадцать дней, буквально не высовываясь наружу, кроме ежедневных завтраков, обед и ужинов. При желании Дарья может принести твою порцию в комнату.

- Ты будешь только несказанно рад, верно? – Сорвалось с языка, который все же сумела придержать кончиками зубов, дабы не ляпнуть очередную глупость. Как бы ни раздражал ее Виталлий, в его словах есть непоколебимая логика, дающая возможность понять правоту мужчины. Она живет в его доме не за «спасибо», и это отнюдь не упрек. Ему плевать, и Абдулов достаточно красочно дал это понять, куда и с какой целью Лена потратит эти деньги, лишь бы пережить время, получить ее показания в суде, нужную подпись на бумагах, а тогда… Тогда как обычно: новый заработок, дикое желание прокормить себя и купить хотя бы парочку приличных вещей, которых у нее по сути никогда и не было.

У нее многого не было… Лена усмехнулась, отводя взгляд в сторону, на мгновенье пришло чувство пустоты, лихо наполняющее девушку изнутри. Не было теплого материнского взгляда, не было ласковых слов отца, не было чарующей ночной сказки, нашептывающей мелодичным материнским голосом, не было волшебной палочки и добрых фей вперемешку с благородным синеглазым принцем… Лене приходилось всегда и все выдумывать самой. Лежа одинокими ночами под скудным холодным одеялом, дрожа маленьким тельцем в унисон храброму сердцу, по сей день бьющемуся в ее груди. Феи, королевства и заморские страны менялись, незыблемым оставался только Он – добрый, мудрый, безумно красивый и чрезвычайно удивительный принц, с синими, мерцающими в темноте детдомовской комнаты угольками глаз, клятвенно обещающий забрать юную зеленоглазку в свое королевство. А в итоге…нет королевства, нет даже малого намека на приличное жилье, даже то скудное образование, которое Лена с трудом выбила от государства, таскаясь по всем возможным инстанциям, девушке так и не пригодилось. Сказки сказками, проклятая жизнь все сумела расставить по своим местам, даже удивительный принц все реже стал приходить по ночам, отдавая глухим эхом прежних воспоминаний. Он приснился ей лишь однажды, когда несколько дней назад после тяжелого боя словно подкошенная падала на холодный пол, все же сумев сквозь поглощающую темноту разглядеть гаснущие угольки его глаз, глаз безграничного океана. Словно вырванная страница из прошлого, Лена вновь отчетливо увидела пред собой забытый образ того юноши, являющегося пятилетнее девчонке, того самого, который однажды, так лихо ворвавшись в ее жизнь, одним взмахом руки подарил е надежду на будущее, аккуратно снимая с загорелой шеи свой медальон счастья.

« Держи, Лена, мне он уже принес удачу, я познакомился с тобой! Теперь твоя очередь…носи его всегда…и ты обязательно будешь счастлива… Будь счастлива, девочка по имени Лена… Теперь ты просто обязана это сделать…», - слова того юноши, на долгие годы засевшие в ее сердце. А что сделала она? Так и не выполнив данное молодому мужчине обещание, взамен попросту проживая свою бесполезную жизнь, не видя дороги вперед, идя по хорошо вытоптанному пути вниз.

Голос мужчины, и вновь пронзительная пелена глубокого взгляда, словно тогда, словно пятнадцать лет назад она стоит, смотря в добрые глаза своего принца, пытаясь не мигнуть, до последней капли насладиться ощущением исходящего тепла…Бред! Очередная сумятица мыслей! Нет даже толики того взгляда, нет прожигающих насквозь осиновых искр, нет солнца, излучающего его лицом. Один лишь холод, с предельной точностью направленный на нее.

- Я буду несказанно рад, если ты сможешь держать свои эмоции при себе, никого не задевая в этом доме. Я не потерплю нападок на Соню.
- Рыжую зовут Соня! – Вновь хмыкнула, видя зарождающиеся желваки на лице Виталия. – Сонька – красивое имя! – Для правдоподобности выпучила глаза, лихо мотнув длинными прядями челки, настилом свисающими на глаза. – У меня в детстве воспитательскую собачку так звали, сука еще та была! – Хохотнула, сама не понимая, как удалось придать дрожащему голосу наигранную веселость и издевку.
- Никогда больше не смей называть ее так! – Прорычал в пустоту, всматриваясь в ее полное безмятежности лицо. Кто-кто, такая девочка точно не станет дрожать от страха, очередное убеждение, пришедшее к Виталию вместе с дикого нрава девушкой, поселившейся в его доме.
- Как мне прикажешь ее называть? – Придирчиво изогнула светлую бровь, смешно изогнув нижнюю губу, оттопырив розовую полоску плоти. Вздох Виталия, внутренне граничащий с безумием. Давно женщина не заводила его так. Он, мужчина довольно любвеобильный, в своей жизни холостяка перепробовав уйму девушек, от разнокалиберного выбора жгучих брюнеток до знойных рыжих и мнительно-моргающих блондинок, готовых упасть без чувств от одного только тона его повышенного глосса. Хотя… смешно звучит, но до этого дня Абдулов в редкое время мог позволить себе повысить голос, обычным средством общения был прищуренный резкий взгляд, наперебой со стальным тоном дающий непревзойденный эффект.

Соня…эта женщина всегда была иной историей, еще с того дня, когда пошла под венец с его лучшим другом, за долгое время ставшим мужчине практически братом, существенно преобладающем его в капитале. Что и говорить, Виталий, в своем юношеском максимализме, ушедший из дома из-под денежного родительского крыла, стал напрочь лишенный опеки со стороны отца и матери, теперь же перебирался в убогой общаге. Олег же так и продолжал упиваться властью и богатством своих предков, ни на миг не прекращая своей дружбы, зародившейся с Абдуловым с самого первого детсадовского горшка. Именно тогда расчетливая Софья, клятвенно уверяющая молодого мужчину в своей любви, попытала счастье с более богатым сокурсником, пришев обратно лишь спустя пять лет, слезно моля и прося принять назад, вновь рассказывая новые байки о своих чувствах, только укрепившимся за эти годы. Правда, девушка так и не смогла понять, любовь тогда еще совсем юного Виталия ушла вместе со смертью лучшего друга, когда Олег пьяный разбился на своем автомобиле, с невероятной скоростью несясь по МКАДу. В ту ночь он звонил Виталию на мобильный, в момент взрыва на телефоне было зафиксирован около нескольких десятков набранных и не отвеченных вызовов «Братишке» . За пять лет, которые они не общались, Олег так и не убрал юношеское прозвище Абдулова, данное ими друг другу, со своего мобильного, помнив годы проведенные вместе до самой смерти…

Мужчина нервно сглотнул, воспоминания прошлого с ново силой захлестнули взбудораженное сознание. Сколько раз клятвенно запрещал возвращаться себе к данной теме, так и не смог пересилить собственное прошлое. Годы, проведенные вдали от Олега дали о себе знать. После того случая с предательством друга и любимой девушки что-то сломилось в мужчине, сделав его намного черствее внутри и жестче снаружи. Виталий не просто перестал доверять людям, он просто пересытился этим чувством, вычеркнув вслед за доверием и любовь.

Теперь же так и продолжал поддерживать с Соней так называемые «отношения», которые, по сути, и ограничивались одной лишь постелью. В чем-чем, в этом деле Абдулов отказать себе так и не смог. Терзаемая Виталия страсть к этой женщине была утолена так же быстро, как только Соня оказалась в пределах его постели, дальнейшее общение так и не сдвинулось с мертво точки. Параллельная череда женщин, заманчиво вздыхающая по нему, за раз разом прыгающая в койку к мужчине… Софья знала, но так и продолжала молчать…нет упреков, она попросту не имела на них права. Предав однажды, так и не сумела выпросить прощения и по сей день.

- Ты слишком молодая. Лена, вместо того что бы сомнительно проводить свое настоящее, лучше подумай о будущем и возвращайся в семью. – Двумя шагами приближаясь к приоткрытой двери, только сейчас подумал, что их пылкие разборки мог видеть кто угодно, начиная с Дарьи и заканчивая вспыльчивой Соней. С другой стороны, ему уже давно и глубоко наплевать, кто и что может думать о его жизни. Создав себя сам, только несколько лет назад под дикие всхлипы матери нашел общий язык с родителями, узнав от последней о смертельной болезни отца. Его не стало год назад, а боль так и осталась, пришев на место вездесущей пустоты, переполняющую мужчину многие годы.

Теперь эта девушка, оскоминой застрявшая у него в зубах. Мысленно улыбнулся, вспоминая колкие реплики Лены и мягкие податливые губы в противовес острому, словно скальпель, языку. Всего лишь на миг, девушка дернулась, лихорадочно проводя ладонью по волосам, убирая легкие пряди светлого каскада за ухо. Зелень глаз, застланная неведомой досе пеленой горечи, глубоко кольнула в груди.
- У меня нет семьи….- Тихий шепот, отдавшийся в самых глубинках сознания, новый рывок, и прежняя злость, отблесками пляшущая в потемневших глазах. – Ее не стало, когда мне было пять. Так что как видишь, мне некуда возвращаться.
- Прости. – Замер на миг, пытаясь сформулировать следующую фразу, видя, как напряглась Лена, буквально телом ощущая разрывающее девушку напряжение. – Ты никогда не говорила.
- Я знаю тебя всего два дня. Логично, что не стану раскрывать душу первому встречному. – Презрительно скривила губы, прищурив пылающие огнем глаза, тяжело прислонилась к стене.
- С кем ты жила все это время? – Вновь вопрос. Знал, что нужно было остановиться на последнем, яснее ясного – эта девчонка вовсе не была нужна ему. Проблемы, неполадки и горести…у каждого они свои и Виталий по прошествии долгих лет, словно запрограммированный, научился попросту закрывать на них глаза, лишая внимания. Здесь же…поникший взгляд и все та гордая осанка, словно перед ним стоит на раскрасневшаяся высокая девчушка, а английская королева. Новая ухмылка на мужских губах и вновь желание узнать о ней, выведать все… - Ты же не станешь мне рассказывать, что все это время жила одна?
- Меня воспитала тетка. – Тихо солгала, не желая пускать мужчину в недра своего прошлого, на мгновенье показалось, что синие льдинки его глаз все же сумели приобрести чуть талый оттенок, тронувши душу. Показалось… - Виталь, и я не собираюсь вести с тобой душещипательные беседы. Тебе ведь нужна моя подпись. – Ухмылка на лице и влажный язычок, лихорадочно скользнувши по алой губе. – Как только будут готовы твои документы, ты ее получишь.
Отвернулась к стене, до боли впиваясь аккуратными ногтями в собственную кожу, уже полностью не обращая внимания на появившиеся кровавые полоски на ладони, встряхнула головой, убирая волосы с шеи.
- Рыжая – твоя невеста? – Не поворачиваясь, язык все же выдал свое, то, что столько времени не давало покоя, все же прорвалось наружу словесным потоком. Зачем спросила? Ответ не знала сама.
Твердое: «Нет» на миг отрезвило, преодолев себя, резко развернулась к мужчине, крутнувшись вперед на пятках кроссовок.
- Вы же живете вместе. – Словно утверждение, на которое последовало вновь неживое Абдуловское: «Нет».
Полутьма комнаты, плотно затворенные бронзовые жалюзи, и лихорадочный блеск глаз в полутьме, освещающих и раскаляющих воздух вокруг. Обрадовалась ли? Глупо предполагать, но что-то живо звякнуло внутри, заставив изумруды глаз засиять еще ярче.
- Хочется знать, как часто я смогу лицезреть твою рыжую! – Процедила сквозь зубы, пытаясь умело завуалировать свой странный интерес к жизни мужчины. Не понимая его, на миг перестала чувствовать себя…
- Ты не будешь сталкиваться с Соней. Я позабочусь.

Уже на выходе, видя отворачивающуюся к окну девушку, упрямо продолжал сверлить синими огнями глаз гибкую спину вперемешку со светлой макушкой, смотрящей вдаль сквозь плотно затворенные окна. Мгновенье, еще одно…не желая уходить, внутренне чертыхнулся, зная, что частицей все же остался с ней…

Медленно, словно в бреду, Лена провела тыльной стороной ладони по изгибу шеи, все еще ощущая плавящееся мужское дыхание на воспаленной коже. Легонько дотронулась, еще раз неверяще провела по длинному изгибу, касаясь выпирающей ключицы… В следующий миг уже жестко прильнула к коже, двумя руками принялась водить взад вперед по покрасневшим участкам, словно стирая с себя его следы. Прикрыла глаза, трепещущими ресницами закрываясь от окружающего мира, пытаясь найти нужный баланс с собой. Вновь касание шеи, резко завертела в стороны, тонкими пальцами ощущая нехватку на шее серебряной нити с небольшим крестиком, внутренней стороной тесно вдавливая в горло изящную буковку «В»…

Несколько дней, проведенных в сумбуре собственных мыслей, без малейшего желания выглядывать из укрытия уютной для любого нормально человека комнаты, но только не для нее. Лена придирчиво изогнула светлую бровь, взмахом изящной руки подымая жалюзи вверх до самого упора. Солнечный заяц мигом пробрался сквозь тонкое стекло, лучистыми искрами играя с водопадом шелковых светлых волос, чуть задевая краешек глаза и вздернутый носик. Лена поморщилась, искренне улыбнувшись такому нежданному подарку, с ногами забралась на глубокое кресло возле окна, ловя зеленью глаз буйство красок снаружи. Гладкая листва, порывом ветра отбивающая свой ритм жизни на хрупкой прозрачности вдоль рамы, шум и что-то наподобие крика Дарьи с той стороны дома.

Выставив вперед длинные пальцы, веером расправила кисти рук, вспоминая события годовой давности, как после очередного боя костяшки приходилось собирать буквально по частям. Тимур, напугавшись за последствия, тогда сумел поднять на уши всех знакомых хирургов, которые за емкую плату все же вернули ее руке первоначальный вид. Несколько шрамов в местах ломки кости до сих пор напоминали о себе тонкими белесым полосками, никогда не покрытыми бронзовым загаром во время лета.

Пальцы…всего лишь цветочки по сравнению с несколькими переломами обеих рук и выкручиванием суставов, ставшими очередным атрибутом «непревзойденной Тори», какой часто любил называть ее Тимур.
- Мразь! – Выплюнула сквозь плотно сжатые зубы, еще пристальней впиваясь раскаленными глазами в собственные руки, при лучистых отблесках солнца, еще более открывающие взору проклятые шрамы. Нет, полосы вовсе не уродовали девичьи руки, за годы, проведенные на ринге, они сумели только глубже впиться в нежную плоть, прожигая дымящееся клеймо в потайных местечках души.
Расслабилась, вытягивая из-под себя длинные ноги, не без удовольствия протянула перед собой, потягиваясь во весь рост. Деликатное постукивание кулаком по дереву двери, и Лена медленно повернулась, уже отлично предполагая, чей голос услышит за мгновенье.
- Леночка, там твой завтрак готов. – Ласковый тон с толикой нежности внутри, чуть сиплый женский голос, заставляющий сердце молодой девушки напевать заурядную мелодию внутри себя. – Виталик уже часа два как на работе, так что можешь спокойно выходить. – Между делом пропела Дарья, энергичным шагом направляясь дальше по коридору, оставив позади себя лишь тонкий шлейф терпковатых духов.

Находясь на просторной, если не сказать больше – более огромной кухни Лена не видела даже на глянцевых обложках журналов, с лихим азартом принялась накладывать аппетитный бутерброд, соорудив из ломтиков ветчины и сыра громадный махину, сверху полила все это великолепие багровой горкой острого кетчупа, приправив майонезом. Вот уже третий день, завтракая в полном одиночестве, только и разбавляла серые будни редкими переговорами с Дарье, пытающейся найти какой-либо контакт к зеленоглазой гостье. Лена, будучи довольно учтива и мила с женщиной, упрямо продолжала выдавать из своего обширного лексикона «да», «нет» и «нормально», тем самым вызывая только новые попытки женщины на сближении. Вот и сейчас, прокручивая в памяти отвратительный вчерашний ужин с Абдуловым и его рыжей фифой, презрительно скривила аккуратный носик, отбросив все в сторону, принялась с аппетитом наяривать на бутерброд.
- Леночка, ты уже проснулась! – Новое восклицание и Дарья, улыбаясь во весь рот, неслышно обошла сзади, устраиваясь рядом с Леной. – Я думала, ты еще спать будешь. – Вновь мягкая улыбка и чуть заметный блеск огоньков глаз Лены напротив.
- Я всегда просыпаюсь в шесть. – Безразличный тон и в миг набежавшая пелена отчуждения Лены, дымкой застлавшая глаза.
- Каюсь, тоже имею такую привычку! – Тихонько засмеялась, внимательно продолжая изучать бледное лицо собеседницы сквозь тонкие линзы очков. Поправив оправу, придвинулась ближе, беря горсть печенья и перекладывая его ближе к Лене. – Еще с детского дома.
Молчание, нервное сглатывание с горла белокурой девушки, до побеления костяшек впившуюся в уже прохладную чашку с чаем. Немой вопрос сквозь оправу очков и нужный ответ, добытый тем самым молчанием.
- Да уж, не понимаю, зачем детей в такую рань будить. – Отпивая чай, уже не чувствуя его вкуса и сладости, по инерции засунула в рот сахарное печенье, без доли прежней пугливости упираясь в понимающие глаза напротив.
- Режим. – Мягкая улыбка, тронувшая сердце Лены и вновь тихий грудной голос Дарьи, словно убаюкивая, разливаясь по кухне. – Я попала туда сразу после окончание войны, родители погибли на фронте, другие близкие родственники разбрелись по Союзу, не дать не взять – сирота.
Подсела ближе, доливая горячего напитка в расписную чашку, вновь незаметно пододвигая горстку печенья.
- Я никогда никому не говорила. – Легкая ухмылка с губ Лены и вновь глаза, горящие непонятным женщине огнем.
- Мне и не нужно было говорить. Я поняла это сразу.
- Разве? – Вновь горький блеск в изумрудах глаз и хриплый от напряжения голос, выдающи все чувства девушки. – У меня на лбу «оборванка» написано? Хотя…ваш «Виталик» именно так и считает. – Перекривив имя Абдулова, чем вызвала мягкую улыбку на губах Дарьи при воспоминании о своем воспитаннике.
- У тебя взгляд потерянный. – Вновь улыбка, Лене стало казаться, что эта женщина никогда не перестает улыбаться, излучая вокруг только присущее ей тепло и греющий огонь. – Ты словно чего-то ищешь, не понимая, что во всем этом круговороте потеряла сама себя. – Замолчала, вглядываясь в непроницаемое лицо девушки щелочками глаза, вновь продолжив. – Я была точно такой же в твои годы.
- Я нашла себя! – По привычке огрызнувшись, виновато уставилась в кружку, обдавая собеседницу пеплом собственных мыслей.
- Леночка, Виталик рассказывал мне, чем ты занималась до недавнего времени. Позволь помочь ему вытащить тебя оттуда…
- Позволить ему? – Вмиг подняла на женщину горящие пламенные глаза, уже не видя перед собой ничего, только воображение, рисующее синий взгляд и холод мужчины, истощающий красивыми льдинками. – Ему до меня дела нет! Вы же видите, ваш Виталик смотрит на меня словно я вещь, купленная им на распродаже на несколько дней, вынуждая его терпеть мое навязчивое присутствие! Не нужная я ему! Да и вообще никому я не нужна…, - запнулась, поняв, что в сердцах выплеснула лишнее, поспешила все сгладить. - С чего вы вообще взяли, что я нуждаюсь в чьей-то помощи? …Ей Богу, смешно…
- Я знала его еще с самых малых пеленок. – Внимательный взгляд на артачащуюся Лену, уже заметно остывшую, впервые за долгое время прятавшую свой взгляд от кого-либо. – Он никогда ни на кого так не смотрел, как смотрит на тебя. Виталий упрямый мальчик, он и сам долгое время боролся с собственными демонами. Вы слишком похожи, хоть никогда и не признаете это, позволь ему выдернуть тебя из прошлых кошмаров, позволь помочь… - Выдохнула, ища понимание в творящемся сумбуре зелени глаз.
- Еще максимум полторы недели. Одиннадцать дней, когда я наконец-то смогу облегчить ему жизнь. До тех пор придется потерпеть, я не собираюсь ради его душевного спокойствия безвылазно сидеть в этих пенатах, вздрагивая от каждого шороха. Это не по мне, никогда не было моим и не будет.
- Открой свое сердце. – Повторила напоследок Дарья, оставляя после себя слова и вазочку со сладким печеньем, полный растерянности и горечи зелены взгляд, с задумчивостью сверлящий аляпистую чашку.

Уже сидя в комнате, слыша за стеной веселый смех рыжей и чуть хриплый Виталия, до остервенения сжала кулаки, углубляясь ногтями в кожу.
«Он ни на кого так не смотрел, как смотрит на тебя…», - слова Дарьи, вновь всплывшие в сознании, словно волна раскаленной лавы по оголенным нервам, вновь будоража кипящую кровь. «Смотрит он, как же…», - тихо прошептала, пытаясь не слышать нового приступа хохота за стеной, имея дикое желание запихать в уши клок ваты. «С ненавистью он смотрит, словно я вынужденное неудобство…чем по сути для этого гада и являюсь! Сама же ненавижу! Сама же…!». Вихрь мыслей, противоречащий себе, хаосом заполнив все сознание девушки, ища запутанную тропинку из темени пути.

« - Сама разве не понимаешь! – Злой рык, словно это не вчера вечером, а вот сейчас и сегодня, этот мужчина ненавидяще прожигал ее глазами, так и продолжало звенеть в ушах. – Лена, ты для меня никто! Никогда больше не позволю тебе нападок на мою женщину! Если что не нравиться, можешь уходить, - медленно, не без труда выдавил из себя, одаривая девушку еще большей волной ярости, сквозившей в каждом слове.
- Я обещала тебе и не привыкла бросаться словами на ветер.
- Только не нужно из себя добродетель изображать, таким как ты, это отнюдь не идет! – Буквально прошипел, пожирая ее лицо ледышками глаз. – Ах, да, забыл сказать. При твоем отказе деньги я все равно выплачу. Так что можешь не переживать, свое слово я тоже привык держать. – Брезгливо поморщился, видя искаженное злобой лицо Лены. Горечь, проскользнувшая на миг в широко распахнутых глазах девушки стала уступать, находя место немому презрению.
- Такие как я…, - едва слышно повторила про себя, вторя его словам, высоко поднимая белокурую голову. – Что ты вообще имеешь против «таких как я»?! Против тех, кто в этой жизни рассчитывает только на себя! Кто идет по жизни одни! Деньги! – Выпалила ему в лицо, видя зарождающуюся растерянность в синих, словно частица пламя, глаз. – Что ты вообще знаешь о деньгах?! О тех нескольких купюрах, ради которых горбатишься днем и ночью в передышке между парами в техникуме! О тех грошах, которых едва хватает, что бы заплатить за убожество той каморки, в которой тебе пришлось побывать! Что ты знаешь о том, когда родной тебе человек загибается в нищете в больнице, а ты молча наблюдаешь, не в силах раздобыть тех самых проклятых денег, не в силах помочь! Да что ты вообще знаешь о моей жизни…?!!!
Крик, рвущийся из груди, разрывающий нутро молодой девушки на части. Дикое, сумасшедшее дыхание, лихорадочно вырывающееся из легких вперемешку с пылающим огнем зелени глаз, полных ярости, горечи и боли, непрерывным потоком рвущейся наружу. Не сдержалась, подойдя вплотную, слыша перед собой горячее мужское дыхание, буквально чувствуя его пыл поверхностью воспаленной до предела кожи.
- Ты, хозяин жизни, духом не ведаешь, что такое ощущать, когда тебя, словно кусок затравленного мяса, в очередной раз выпускают на ринг, и впереди у тебя не так много вариантов – либо вперед, вырывая победу кровавыми зубами, либо назад – теперь уже в бездну. Ты не знаешь…, - шепотом в самое ухо, чувствуя накал воздуха рядом, пульсирующую на шее Виталия синюю жилку, ходуном колыхавшуюся у кадыка, - не имеешь понятия, когда в кармане два гроша, а тебе кроме проезда на долбанном метро нужно перекусить хотя бы черствым хлебом, дабы заглушить чертов голод, третий день выворачивающий тебя наизнанку! А потом, найдя хоть какую-то работу, радуясь словно ненормальный, получить поворот – отворот и сторублевую бумажку «за полученное удовольствие»! И плевать на ту грязь, через которую ты прошла, на то дикое желание наложить на себя руки, больше никогда не просыпаться, плевать на все, когда жутко, до остервенения хочется жить, выбраться из того ада, в котором побывала твоя душа…Ты ведь ничего не знаешь…потому что ты не хочешь ничего знать. Ведь для таких, как ты, важны эти проклятые зеленые бумажки, надуманное чувство справедливости и, черт побери, тебе плевать на то, что твориться перед твоим носом! Потому что тебе все равно…

Словно удар, почувствовала тяжесть мужской руки на своем плече. Сладкая пытка, обернувшаяся полным фиаско, стоило только поднять полные горечи глаза наполенные непрошеной влагой, полностью осознавая, что вслух, дрожащим срывающимся голосом только что произнесла все, что столько лет мертвым грузом лежало на душе. Выдала, без остатка, без стеснения, выплеснула наружу, шестым чутьем ощущая кровавые раны, чуть сузившиеся после выговоренного в пустоту… Вторая рука, касаясь спины, мертвой хваткой вонзилась в кожу бедра, властно и нежно привлекая к горячему мужскому телу, терзающему ее обнаженную израненную душу. Словно по оголенным нервам, новый разряд тока, и только горячее мужское дыхание хриплым осипшим голосом у самой шеи, шепча еще более тихое: «Прости меня…».

Прислонившись лбом к холодной стене, так и продолжала стоять, телом ощущая липкую испарину, мгновенно выступившую на лбу после воспоминаний о «милом» вчерашнем разговоре. Тело так и продолжало лихорадочно трясти, словно в ознобе вспомнилась еще одна деталь вчерашнего вечера – холодные на первый взгляд мужские губы, но такие горячие на ощупь, нежно впились в ее подрагивающие уста, вбирая бархатную дрожащую плоть в себя. И вновь эта проклятая слабость! Словно на ринге, когда соперник отвлекающим маневром наносит тебе очередной удар…и дай Боже, что бы не смертельный… Не в силах оттолкнуть с самого начала, дрожа, прислонилась к сильному мужскому телу, ощущая крепкие ладони, успокаивающе гладящие онемевшие мышцы спины… словно убаюкивая маленького ребенка, властно проводил по натянутым, словно струны, спине, гибким рукам, чуть задерживаясь на выступе лопатки. Твердые губы, такие нежные тогда, мягко продолжали терзать ее, вбирая в себя, даря ни с чем не сравнимое чувственное наслаждение… Лена вздрогнула, впервые за последние несколько секунд разум взбунтовался, давая очередную забастовку прекратить. Медленно, словно наблюдая за происходящим со стороны, отстранилась от Виталия, по прежнему продолжая чувствовать его горячие ладони на своей плоти, насквозь прожигавшие кожу сквозь тонкую ткань футболки.

Тогда…ничего не сказав, взмахнула головой, давая возможность длинным прядям волос вновь закрыть горящие глаза. Не было смысла лгать самой себе, подобных ощущений Лена не испытывала никогда прежде. Пытаясь скрыть бушующую гамму чувств в рвущейся наружу душе, мигом проскочила мимо Виталия, ненароком задев мужчину плечом. Вновь жар от прикосновения, приносящий невыносимую муку обоим. Что же она творит? Призвав к сознанию всех внутренних демонов, так и не решилась выбирать на своем пути нужное русло – Бога или черта. Пришев с бездны, она только что сумела ощутить все прелести рая…

В тот вечер высокая белокурая девушка так и не узнала, что спустя три часа кто-то, явно посланный ей свыше, продолжал угрюмо стоять по ту сторону ее спальни, плавными движениями поглаживая сталь дверной ручки, которой некоторое время назад касалась ее рука…

Холодный жесткий напор душа, так и не принесший желаемого облегчения. Не в состоянии выйти, так и продолжала беззвучно опираться о стену, слыша порядком стихшую мелодию женского смеха и раскатистый мужской, эхом отдающийся в ее сознании.

Словно раненный зверь, загнанный в собственную ловушку, со все мочи заехала кулаком по стене, уже не чувствуя боли, только щемящую пустоту внутри, которая саднила похлеще любой царапины на костяшках пальцев. Чужой, полностью посторонний мужик, вихрем ворвавшийся в ее жизнь, за последние несколько дней заставивши передумать ее уйму вещей на свете.

Меряя ровными шагами пространство комнаты, вновь задумалась. Что она чувствует к этому мужчине? Сексуальное желание, сладости утоления которого она так не разу и не ощутила, взамен лишь единожды испытав рвущую изнутри боль, разрывающую тело и душу на мелкие части. Нет, здесь нечто большее… Не зная, как назвать подобное чувство, впервые посетившее девушку за долгое время, так и не смогла успокоиться, видя перед глазами холодные угольки синего льда, пронзающего девушку насквозь.
Его поцелуй…смесь страсти и нежности, почти невесомый и жадно терзающий губы одновременно. Лена улыбнулась, мягко вжимая ладошку в плоть губ, которую еще вчера с таким жаром ласкал чужой мужчина. Чужой…не ее. Что бы она чувствовала, называя Виталия Своим мужчиной? Гордость…? За то, что этот великолепно сложенный, властный и чуть грубоватый мужчина принадлежит ей, весь и без остатка… Хмыкнула, мигом отгоняя назойливую мысль прочь. Никогда не имев ничего своего, теперь скептически отзывалась о мыслях, что что-либо может без остатка принадлежать ей, не за детдомовскими правилами общака, а лично ее, только ее… Улыбнулась своим мыслям, четко зная, что сможет быть с мужчиной только храня твердую непоколебимую уверенность, что никогда и ни с кем не будет его делить. Ее…только ее…

Уже расстелив себе постель, юркнула на белоснежную гладь простыней, щелкая выключателем злополучного ночника, с диким упрямством светившим ей прямо в глаза. Интересно, какой умник помогал придумывать Абдулову дизайн этой комнаты? Если ночник, излучающий зверский поток яркого света прямо в глаза лежащему человеку был цветочками, ягодками Лена предпочла считать острые углы массивно кровати, о которую она постоянно сбивала острые коленки и до ненормальности скользкий поддон душевой, в которой парочку раз неплохо навернулась головой, оставив себе на память несколько выпирающих шишек.

- Лена… - Тихий бархатный баритон мигом вывел из лап морфея, Лена подскочила, словно ужаленная замоталась в простыню, ощущая себя под тембром мужского голоса практически обнаженной. – Ты же не спишь.
Медленно переставил ногу за порог комнаты, темными зрачками уже выловив худенькую фигуру девушки на расправленной огромной постели, белую ткань простыни, тонко подчеркивающую точеные изгибы женского тела. Безусловно, красивая…
Опираясь на руку, сумела разглядеть в проеме его мощную фигуру, с высоты роста взирающую на нее. Оперлась на локоть, пытаясь не шуршать бельем, чуть приподнялась.
- И куда ты подевал рыжую? – Улыбка краешками губ, сквозь темень ощущая ответную улыбку Виталлия, не такую, как прежде… - Убил, что ли? – Смешно выпучила огромные глаза, ощущая в двух метрах от себя горячий мужской взгляд, пожирающий ее изнутри.
- Соня уехала домой. – Как ни в чем не бывало продолжил, в несколько шагов преодолев разделяющее их расстояние, неслышно садясь рядом на край постели.
- Я не приглашала тебя.
- А я не жду приглашения в своем доме. – Тон в тон, словно ночной визит был самим собой разумеющимся, синие глаза, лихорадочно мерцающие в мгле комнаты, отбивающие блики в свете луны.
- Но не в моей постели. – Упрямо повторила, не сводя пламенного взгляда с его лица, видя напряженную морщинку у лба, неосознанно потянулась рукой, молясь, что бы он не увидел.
- Ты сама придешь ко мне. – Напряжение, раскаляющее воздух до предела, словно взрывоопасный баллон с кислородом, находящийся в опасной близости от чирка зажигалки. Светлая рука в темноте, застывшая в нескольких миллиметрах от его лица, жесткое мужское касание, дрожь вдоль девичьего позвоночника и сиплый от переполняющих эмоций хриплый голос.
- Тебе не хватает одной ночи? – Борясь с чертями внутри себя, процедила по слогам, безмолвно закрыв глаза, ощущая горячее мужское дыхание на раскрытой ладони.
- Мне не хватает в ней тебя. – Словно в бреду, наблюдала за движением теплых губ, с каждым новым рывком обхватывая ее тонкие пальцы, покусывая кончики воспаленной кожи, вновь и вновь заглаживая вырвавшуюся дерзость желания влажным языком. Стон… хриплый мужской рык и ощущение рая, глубоко затерявшегося в темени ночи.

- Ты придешь, я знаю…, - вновь хриплый шепот, полный плотского желание на самое ухо, прикасание его длинных пальцев к дрожащим ее и легкий хлопок двери вслед удаляющимся громким шагам, заполняющий тишину комнаты.

Ровными шагами уже битый час Кирилл мерил квадратные метры просторного Абдуловского кабинета. Виталий, нервно щелкая кончиками пальцев по полированной столешнице, вновь и вновь устремлял на друга укоризненные взгляды, желая поскорее прекратить вынужденный разговор.

- Абдулов, ну ты скажи, тебе мало тех случаев с покушением? – Стал напротив мужчины, широко расставив крепкие руки по обеим сторонам от Виталия. – Да нафига тебе вообще сдалась эта девчонка?! Тебе что, своих проблем мало, что бы еще ее решать?! – Сорвался на крик, видя вмиг потемневший взгляд на против и перекошенное лицо друга, пошел на спад.
- Да ладно, Виталь, угомонился я уже…, - неохотно процедил, в следующий момент, словно очумелый, опустился в кресло рядом, рьяно массируя виски. – Черт!!! Черт!!! Черт!!! Да неужели ты не понимаешь, что вчерашний выстрел был не случайным! Могу развеять твои сомнения – выстрелы вообще никогда не бывают случайны!!! Это закон природы!!! Тебя вновь заказали, и на этот раз я даже могу предугадать причину!
- Кир, я не маленький мальчик. – Ровно процедил, выдавая напряжение лишь лихорадочно бьющейся жилкой на шее, перевел дыхание. – Я запрещаю тебе вообще вмешиваться во все это. У тебя жена и дочь! – Почти прорычал, видя, как друг с негодованием подымается с места, ставая напротив. Дыхание, сбившееся у обоих мужчин и дикое, болезненное волнение в темных глазах Кирилла, подначивающее мужчину.
- Ты девке то этой сказал? Может быть она в курсе, кто может так страстно желать ее кончины, что заодно решил пристрелить и тебя?!
- Лена здесь не при чем! – Вновь рык, следующие слова хрипло выдавил из себя, не понимая, как доказать упертому Кириллу, что бы не лез в это болото. – Кир, не суй туда нос! Еще одно твое метание в эту сторону, и ты меня знаешь, запру тебя на твоей же даче, напев Лерке о гребаной безопасности, которую ты так четко динамишь!
- Мне хватило одной пули, которая так некстати застряла у тебя в лопатке! – Придвинулся ближе, вновь повышая голос. – Абдулов, ты вообще с головой дружишь?! Ради какой-то девки опять играть с огнем! Я в сотый раз предлагаю тебе нанять крышу, которая головой будет отвечать за твое здоровье!
- Никогда не нуждался в услугах криминала! – Приподнялся, сузившимися глазами излучая дикую ярость, бешено пляшущую в зрачках. – И ты не свяжешься с этим дерьмом! Я не позволю!
- Конечно, лучше пуля в висок ради этой оборванки!
- Кир, ты забываешься! – Стал наступать на друга, обходя мешающий стол с пол оборота. Сам не понимал, почему каждый раз дико начинал заводиться при одном лишь нелестном упоминании о чужой девчонке, велением судьбы временно обитавшей в его доме.
- Если из-за нее тебе пустят пулю в висок, знай, я разорву ее на части, мама родная не узнает!
- Кир, поприкуси язык! – Более злобно, чувствуя поток желчи, подбирающийся к горлу, нервно сглотнул. – И еще, ты опоздал… Эта оборванка, как ты выразился! – Скривил губы, до боли прикусив нижнюю губу. – Она сирота.
- Ты прикажешь мне ее пожалеть?! – Вспылил, видя новое негодование во взгляде Абдулова, стал рядом. Глаза в глаза, новая волна паники, с каждой минутой все выше подымающаяся в сером омуте глаза, четко направленных на Виталия.
- Если со мной что –либо случится, вдруг. – Виталий напрягся, рывком подымая непроницаемые суженные глаза, исподлобья взирая на друга. – Кир, позаботься о этой женщине.
- О Соне? – Удивленно выпучил глаза, непонимающе уставился на друга. – Не понимаю, при чем здесь она?
- Вот именно, не при чем. – Ухмылка краешками губ, плавно переходящая в едкую усмешку. – Ты будешь заботиться о Лене.
- Совсем сбрендил, Абдулов…, - неверяще пробубнил, лихорадочно мотая головой в стороны, пытаясь найти хоть малейшую цепочку соприкасания.
- Я так сказал! – Повысил тон, видя, как до неузнаваемости расширены зрачки Кирилла, процедил по слогам. – Я не сбрендил, я принял единственно правильное решение.
- Виталь, я прошу тебя, образумься в конце-концов! Да черт с ее показаниями! Выставь ее к чертовой матери и забудь все, словно привиделось! - Резко встряхнул Виталия за плечи, чуть приподымаясь на туфлях, пытаясь сровняться в росте. – Это твой отец благотворительностью занимался! Черт! Абдулов! Тебе это совершенно не идет! Кинь ты эту девчонку, пускай катиться к своим кренделям и дальше лупит кому-то морду на чертовом ринге! Ты же станешь спокойно спать с Сонькой или другой наподобие ей! Виталь…, - умоляюще посмотрел в глаза, пытаясь увидеть самую душу.
Хлопок мощной ладони Виталлия по плечу и новые фразы, так и продолжающие биться в не понимающем сознании поверженного Кирилла.
- Кир, с чего ты решил, что я хочу спокойно спать? – Скривился, отходя в сторону, становясь по обе стороны от своего кресла. – Лена никуда не покатится. – Ухмыльнулся, не сводя сверлящего взгляда с серых глаз друга, и на сей раз пропитанных убойной дозой тревоги. – На данный момент у этой девочки нет никого, кроме меня. А я никогда не отступаю от своих обещаний, ты, как никто другой, это знаешь.

***

Уже оставшись наедине с собой в пространстве кабинета, хлопком сомкнутых ладоней потушил свет, полностью углубившись в воспоминания далекой юности. Те дни, когда он, Кирилл и Олежка беззаботно предавались студенческой жизни, когда энергия била ключом, когда они были вместе… Первым их покинул Олег, вот так просто, спустя столько лет их дружбы, обыденно предав, с немой мольбой в глазах, осев у двери комнаты Виталия в общаге, вновь и вновь повторяя пересохшими безжизненными губами: «Братишка, прости…люблю я ее…». Перевернутый мир и нет даже толики доверия к людям, только пустота и отрешенность, как на автомате сквозившая в каждом движении Виталия. Соня… только потом сумел понять, по сути, ему стало глубоко наплевать на женщину, предпочетшую его однажды. Предательство друга осколком осело в груди, не давая свободно вдохнуть.

С омерзением вспоминая ситуацию, когда за день до свадьбы Софья явилась к нему, с влажными блестящими глазами, словно побитая собака, устало прислонилась к дверному косяку, не сводя глаз с мужчины. Та ночь стала их последней на данном этапе, во все последующие Виталий просто выставлял женщину прочь, едко осознавая, она все же является чужой женой.

Он таки не смог простить Олега, хоть тот и продолжал искать встреч, с надеждой пытаясь замолить былые грехи. Все тщетно… Взбудораженное сознание посетила безумная мысль, вернуть бы все вспять… Ухмыльнулся, вглядываясь в темноту и настенные часы, отмечая про себя три часа до полуночи. Быстро оделся, накинув на плечи черное пальто, шестым чутьем учуял сквозящую во времени опасность.
Уже выходя из здания компании, щелчком кнопки отключил сигнализацию на джипе. Имея огромное желание побыть наедине с собой, в который раз поприветствовал решение отпустить охрану. Несколько кругов по Садовому, чувствуя сквозившую весеннюю прохладу сквозь приоткрытое окно в салоне автомобиля, бросил взгляд на наручные часы, отметил скорое приближение полуночи. Странное ощущение, что вернувшись домой, его будут ждать. Не Дарья, не смыкающая глаз до самого прибытия домой, заботливо разогревающая остывший ужин, не любая другая женщина. Именно Она… Зеленоглазая бестия, с лихим азартом разделившая его жизнь на «до» и «после», перевернувшая его душу, поставив жирный крест на всех его предыдущих принципах и установках. Странное желание оберегать эту девушку, который день не выходило из головы, при одном только взгляде цвета листвы, при взмахе светлого водопада шелка волос. Заполонив его мысли, медленно, словно впитывающийся в тело яд, пронзила собой его душу.

Вглядываясь в темноту, отчетливо разглядел очертание своего дома и блеклый свет в одном из окон, явно принадлежавший Ее спальне. Улыбка краешками губ при одном только представлении ее светящегося взгляда, полного негодования или привычного фырканья в его сторону. Уже привык к Лениным выпадам, постоянным перепалкам и тому огню, который эта девочка так кстати внесла в его жизнь, вновь и вновь разжигая тухнущий огонек сухими спичками.

Сомнения насчет последнего вчерашнего покушения вновь напомнили о себе едва заметной пульсацией в висках. Чувство, что ты порядком приличное время находишься на чье-то мушке, невыносимо напрягало, хотя мужчина и пытался не придавать этому значения. Плавно припарковавшись, краем глаза засек приближающегося к авто охранника, весело приветствующего своего хозяина. Твердые шаги вдоль ровной заасфальтированной аллеи, вглядываясь в низкие фонари у кустов, направился к массивным дверям.

Неслышный для уха щелчок, замершее мгновение, свист стали и тихий хруст разрываемой на мелкие части человеческой кости, проходящей на вылет… Обмякшее худенькое тело, в следующее мгновенье, до боли впиваясь костяшками пальцев в его плечи, судорожно глотая открытым ртом распаленный до придела кислород. Хриплый женский стон и его имя, сипло выдавленное в пустоту…

- Пей! – Вливая в девушку прозрачную жидкость, неотрывно продолжал вытирать уже влажной салфеткой капли испарины, бисером покрывшие вспотевши лоб. – Лен, я прошу тебя, выпей… - Приподнимая девушку за шею, попытался влить в чуть приоткрытые губы капли жидкости, застланными болью глазами наблюдая, как девушка через силу делает несколько глотков. – Молодец…вот так…еще немножко…
Словно уговаривая маленького ребенка, пытался напоить горьким раствором, около часа назад оставленным его лечащим врачом, укоризненно кивая головой, настоятельно рекомендуя направить девушку в больницу.

- Виталий Александрович, пулевое ранение дело не шуточное, вы бы подумали, а то всякое бывает…
- Пуля прошла на вылет, вы же сами сказали! – Процедил по слогам, видя, как судорожно сжалась Лена, лихорадочно хватая раскрытым ртом воздух. – Недоуменно посмотрел на врача, убийственно сверкая вмиг потемневшими от волнения глазами.
- Все с девушкой в порядке, это последействие наркоза, так всегда бывает….вот если бы девушка была в больнице, Виталий, послушайте, там же соответствующая аппаратура, прочие препараты…
- Мы прекрасно справимся с вами вдвоем. – Вновь жесткий тон, не имея ни малейшего желания посвящать эскулапа в последнюю Ленину просьбу, сорвавшуюся с ее губ в тот момент, когда тело охватила буйствующая пустота, убаюкивающая девушку в своих объятьях.
- Я не за что не ручаюсь…
- А придется! – Рявкнул высокому мужчине, алые пятна крови на котором только успели пропитать плотную ткань его халата. – С ней не должно ничего случиться, это всего лишь пуля! – На выдохе, садясь рядом с девушкой, до боли сжимая ее холодные запястья, пытаясь согреть.
«Всего лишь пуля…», - глупо, до дури, до полного лишения мыслить, дышать, жить… «Его пуля…только его…», - словно во сне видел, как из темноты двери вмиг появился высокий тонкий силуэт, всем телом прижимающийся к его груди, дарящий тепло, трепещущие удары сердца и шанс на жизнь… Сжав до боли кулаки, устало опустил темную голову на замок сложенных рук, наблюдая, как девушка вновь заметалась по постели, что-то пытаясь прошептать в пустоту. Пересохшая плоть губ, которые он с постоянством смазывал живительными каплями прозрачной воды, попадая на язык, мигом исчезала в жаждущем рту.
- Пить…, - едва слышно прошептала, когда мужчина рывком оказался рядом, склоняясь над лицом девушки, пытаясь разобрать малейший звук.
- Нельзя, родная… еще нельзя…, - зная, что очередной глоток можно будет сделать только спустя минут двадцать, невесомо провел по бледному, словно покрытому шаром глины, лицу, слегка подув, видя расслабление век и губ девушки. – Лен, глупая, ну зачем…?
Присел на корточки, убирая с холодного лба прилипшие пряди челки, необычайно нежно задвинул их за ухо, вновь сдувая капельки пота. Еще час назад, как только понял происшедшее, дикий рев мужчины оглушил все пространство в радиусе нескольких домов вокруг. Словно умалишенный, прижимая безжизненное тело к груди, слыша тихие сиплые стоны, словно с потустороннего мира доносящиеся до его сознания. Уверенным движением пальцев прощупал края раны, видя сквозное отверстие в плече, без диплома понял – пуля прошла на вылет… Только бы не задела ничего, только бы…
- Лен…все будет хорошо…, - неверяще шептал, всматриваясь синими угольками глаз в стекающую вдоль плеча струйку крови, мигом стянул с себя рубашку, разорвав на части, перевязывая кровящую рану белой тканью. Узел…еще один…всхлип на выдохе, граничащий для мужчины с безумием.
- Больно, девочка, больно…потрепи…сейчас…ты только потерпи…
- Больно…, шепот перед собой, повторила за ним, уже плохо видя его расширенные топазовые глаза, с невероятным страданием, исказившем красивое мужское лицо, взиравшим на нее.
Поднимая ее на руки, начинал молиться, что бы проклятые ночные пробки на шумных улицах не помешали добраться до больницы. Прикрыв глаза, в следующее мгновенье услышал тихий голос у самого уха, с каждым новым словом терявши свою силу.
- Виталь, я никуда не поеду…
- Глупая…, - мягко улыбнулся, напряжение до предела свело скулы, не давая ни на миг расслабиться. – Лен, тебя нужно осмотреть.
- Меня загребут в тюрягу. – На последнем вдохе, чувствуя, что вновь начинает погружаться в сладкую нирвану, где нет места боли и сожалению. – Ты же ничего не знаешь…сегодня…я была…там… - Невнятно, теряя концовки фраз, разрывая его мир на куски.
- Виталь…они посадят…меня…не отдавай.
Откидываясь ему на грудь, чувствуя шумное мужское дыхание у виска, несколько раз дернулась, только для того, что бы в следующий миг обмякнуть в его руках, ощущая пряной запах мужчины трепещущими ноздрями.
- Пей! – Вызывая на мобильном своего лечащего врача, который был их «семейником» еще при жизни отца, пытаясь менее грубо запрокинуть светлую голову, отодвигая нижнюю челюсть и открывая рот. Чувство паники, никогда прежде не навещающее мужчину, тугим комком засело где-то в груди, до остервенения боясь за жизнь этой девочки, вот так доверчиво откинувшееся в его руках. Дарья… первая мысль, тут же отброшенная в сторону, припомнив, что сегодня лично дал женщине неделю выходных, зная ее желание навестить любимую дочь и внуков.
Вновь пронзительный взгляд темных глаз на Лену, видя, как ушедшее на время сознание вновь возвращается, пеленой боли застилая красивое девичье лицо. Вновь дернулась, залпом осушив протянутую жидкость, дико закашлялась.
- Тихо, девочка…тихо…
Ядреная водка, словно глоток морозного воздуха, мгновенно обожгла внутренности, впитываясь в податливое тело, поглощая наболевший организм дымкой необходимого забытья.
- Жжет…, - едва слышно выдавила из себя, откинувшись на его руки, более внятно прошептала. – Гадость отборная…
- Не апельсиновый сок. – Нервно улыбнулся, видя, что присущая ей колкость не была потеряна, шумно вдохнул.
Уже после, видя вымазанного по локти врача в алой жидкости, до хруста в пальцах продолжал сжимать ее руки, слыша хриплые стоны и свое имя, сквозь всхлипы, срывающиеся с ее губ. Багряные пятна ее крови… С остервенением уставился на врача, видя, как от очередной манипуляции острым предметов девушка жестко закусила губу, дабы не застонать, орошая плоть губ выделившимися каплями крови. Прижал светлую голову к себе, безразборочно касаясь сухими губами ее лица, находя и теряя пересохшие губ, нос, влажный лоб и трепещущие веки. Вся ее боль, которую он в сто крат желал взять на себя, вместе с свинцовой пулею, пронзившей насквозь ее тело.
Вот и сейчас, приглаживая влажно ладонью разметавшееся водопад шелковых волос, склонялся ниже, раз за разом вдыхая ее аромат, губами продолжал смахивать блестящие капельки влаги, оросившие бледный лоб.
Тонкие женские пальцы, как в бреду, прижимающие его руку к себе, переплетаясь с ней словно лианы, беря в свой незыблемый плен, даря и умоляя дарить.
- Хочу…ощутить тебя…на губах… прошу тебя… - Словно не в этом мире, мерцающими при свете ночника уставшими глазами, не переставая вжиматься ледяными пальцами в его руку.
- Никогда не проси..., - захватывая ее губы в сладкий плен, нежно водя языком по влажной плоти, видя перед собой только поглощающую зелень ее глаз, словно в бреду просящих не прекращать…
«Не проси того, от чего сам никогда не смогу отказаться… Быть рядом, всегда…», - мысленно закончил, сквозь тихие стоны, отбросив мешающий разум в сторону, слыша лишь сиплое девичье:
- Люби…