:-*** *- Спокойной ночи, - услышала она себе в спину хрипловатый, почему-то с проскальзывающими грустными нотками непривычно низкий мужской голос. И только сейчас вспомнила о своем невольном открытии, сделанном ею буквально какой-то десяток минут назад, и, наклонившись, снова заглянув в салон, поспешила успокоить явно озабоченного чем-то мужчину:
- Да, кстати. Серёжа – наш продюсер. Он нам как второй отец, - она улыбнулась немного хитроватой улыбкой, что подействовало на Виталия, как новый ушат воды – только на этот раз горячей. Он ухмыльнулся, понимая, что его раскусила совсем ещё юная девчонка. Докатился. – Спокойной ночи, - заметив слишком явно проступившее на его лице облегчение, усмехнулась Третьякова, захлопывая дверь авто, и направилась к подъезду.
Уже через минуту серебристая «Митсубиси» тронулась с места, а в динамиках её автомагнитолы заиграла какая-то позитивная мелодия.*
Глава 24.
Этой ночью он почти не спал – просто не мог сомкнуть глаз. В крови бурлил адреналин, или ещё какой-то сумасшедший гормон, он в них, в гормонах этих, разбирался плохо. Но своё состояние он мог объяснить только разгулом гормонов, о существовании которых он в последнее время и думать забыл. А подкрепила его состояние полуночная смс-ка, которую он получил, поднимаясь домой по ступенькам.
«Спокойной ночи) Л.Т.» - высветилось на экране мобильника, и, разумеется, после этого ни о какой «спокойной» ночи не могло быть и речи. Ворочался в кровати он довольно долго. Выкурил четыре пахучие сигареты, и только после этого ему удалось уснуть. Борясь с бессонницей, он думал о многом, многое анализировал, строил планы. А потом послал всё это к чёртовой матери и убедил себя в том, что всё будет так, как надо, и никак иначе. Завтрашний отъезд с сегодняшнего вечера перестал казаться Виталию спасением от столичной суеты, теперь он представлял собой противную преграду, неприятную досадную ситуацию. Ну, работа есть работа, в конце концов, именно благодаря ей его жизнь в течении прошедших полутора лет не казалась ему нудной пустышкой. Твёрдо решив, что не позволит этим полутора неделям хоть на миллиметр отдалить его от забрезжившей на горизонте надежды, он, наконец, уснул.
***
Сегодня ей девятнадцать. Приняв поздравления от самых родных ей людей – родителей и брата, Лена жалела лишь об одном – что за те три дня, которые они общались по телефону с её вновь приобретённым другом, она так и не удосужилась сообщить об этом Виталию. А получить от него поздравление очень хотелось.
С ума сойти – она ведёт себя, как пятнадцатилетний подросток, едва услышав сигнал о входящем сообщении, тут же летит к телефону, как угорелая. Девчонки только переглядывались и перешёптывались – Третьякова молчала, как партизан. И даже на следующий день после той судьбоносной вечеринки, она, несмотря на обещание рассказать всё как на духу, просто отмалчивалась и то глуповато пялилась в окно, то, как энерджайзер, зажигала во время репетиции. Резкие перепады её настроения и активности уже никого не удивляли, хотя прежде Лена вела себя более чем сдержанно, была непробиваема, как танк, но на выступлениях неизменно улыбалась. А сейчас было совершенно непонятно, чего от неё ожидать в ту или иную секунду - то она, сидя на сабвуфере, ковыряя медиатором струны на бас-гитаре, пропускала мимо ушей адресованные ей вопросы, то, напротив, вставляла своё «ять» даже туда, где её и не спрашивали.
И даже известие, принесенное продюсером вчера вечером о том, что об их группе намереваются снимать молодежный сериал, она восприняла как-то ровно, в отличие от других девчонок. Правда потом, когда осознание успеха полностью пришло к ней, Третьякова лихо отплясывала под рингтон каждой из девчонок, когда тем звонили.
За эти три дня звонил он дважды ей звонил – по вечерам, когда она дома после репетиции потягивала из кружки горячий кофе, поудобнее устроившись на кухонном «уголке». Изредка посылали друг другу дневные «смс-ки».
Виталий рассказывал ей о съёмках, Лена ему – о репетициях. Рассказала он ему и о том, как получала права, о том, как Марат привёл её в группу. На вопрос Виталия о том, где сейчас Марат, она ответила, что тот учится в морском колледже в Питере и иногда приезжает в Москву на выходные. Что было весьма удивительно для Лены – негатива в отношении своего закадычного друга она в голосе Виталия не отметила. Говорили о многом, как раньше, о всякой ерунде, подшучивали друг над другом, и Лена, наконец, поблагодарила Виталия за подаренную гитару.
Вчера вечером звонка от Виталия почему-то не было, зато была одинокая смс-ка с пожеланием спокойной ночи, в час ночи, когда она уже спала.
Ну а сегодня она привычно тряслась в метро в одиннадцать часов утра, торопясь на репетиционную базу. Сегодня они репетируют до пяти вечера, отрабатывают новую песню, дописывают аранжировку, а потом все вместе отправляются в горячо любимый Ленкой суши-бар, праздновать и веселиться.
Только она вышла из подземки, как услышала звонок мобильного, раздающийся из висящей через плечо сумки. Она торопливо достала телефон, понимая, что это, наверняка, звонят её поздравить. Но, увидев на дисплее неожиданное «дяденька Виталик», удивленно и нетерпеливо нажала на приём звонка.
- Да-а, - привычно протянула в трубку она, поправляя на плече ремень кожаной сумки.
- День добрый, - услышала она бархатистый голос, раздающийся на то том конце невидимого провода. – Как поживаешь?
- Лучше всех, - усмехнулась в ответ Лена, улыбаясь невидимому собеседнику, - сообщение твоё с утра прочла, я вчера уже спала, когда ты написал.
- Да вчера не получилось позвонить, на съёмках допоздна возились, вот и решил с утреца тебе звякнуть. Не мешаю?
- Нет, я как раз к базе подхожу, - выдохнув ртом клуб пара в морозный воздух, сделала обжигающий вдох красным от холода носом она.
- А где вы репетируете?
- ДК «Братеево», – Отозвалась она, уже подходя ко входной двери дворца культуры. – Как съёмки?
- В норме, - отозвался мужчина, - представляешь, не успел одну работу закончить, как мне уже из Москвы позвонили, пригласили ещё на один кастинг, причём сказали, что роль для меня писали, - услышала Лена слегка удивлённый голос Виталия.
- Ого, да ты крут, - усмехнулась в трубку Третьякова, открывая входную дверь старого ДК. – Нас, кстати, тоже на один кастинг позвали! Нам вчера Серёжа как сказал, так мы чуть с ума не посходили все, - в голосе её тут же послышался азарт.
- Опа, и что за кастинг? – услышала она удивлённый голос Виталия.
- Ну, это пока секрет, типа, - ухмыльнулась в трубку Лена, - чтоб не сглазить. Вот как пройдём, так и скажу, окей?
- Окей, - чётко различимая улыбка в голосе, - ни пуха тебе тогда!
- К чёрту, - отозвалась Лена, пройдя по коридору и пытаясь открыть запертую дверь репетиционного зала. – Кстати, о чертях, - чёрт, дверь закрыта. Кажись, сегодня я в кои-то веки первой явилась на репу, - с досадой в голосе сообщила собеседнику Лена, доставая из кармана ключи от базы.
- Ну, во всём есть свои плюсы, - отозвался голос на том конце провода, - чаю выпьешь, согреешься перед репетицией, пока будешь остальных ждать.
- Ага, лучше чего покрепче, чтоб уж наверняка, - с насмешкой ответила Третьякова, вставляя ключи в замок.
- Дурёха, лучше кофе, после горячего кофе петь легче будет, - в голосе снова различимая улыбка. И от этого даже на «дурёху» обижаться нет желания.
Щёлкнул замок, и Лена толкнула бежевую дверь от себя, дверь открылась.
- С Днём Ро-жде-нья, Ленка! – Тут же услышала девчачьи крики она и увидела соответствующие этим голосам мордашки. Девчонки тут же кинулись обниматься, особенно преуспела в этом прыгучая Анька, и Лене ничего не оставалось, кроме как поспешно бросить в трубку смеющимся голосом:
- Виталик, я перезвоню, оказывается, я всё-таки на репу пришла не первая, - и нажать на «отбой».
Странно, почему она не ожидала от девчонок сюрприза? Это ведь абсолютно в их духе. Однако, хорошо, что не ожидала – так сюрприз получился в десять раз приятнее. Репетиция прошла на позитиве – сказалось праздничное настроение, предстоящее празднование и падающие за окном сверкающие в пробивающихся сквозь плотные облака солнечных лучах хлопья снега. Отработав новую песню, прогнали несколько старых – в этом году их ждёт ещё пара выступлений. А за день до Нового года их ждут вторые в жизни кинопробы. Почему вторые? Да потому, что Лерка, Анька и Наташа уже успели засветиться в отечественной киноиндустрии – они сыграли эпизодическую роль в одном российском комедийном сериале. Ленку с Женей не взяли – видать, нефактурные. Впрочем, Лена нисколько не обиделась на это, она и сама прекрасно понимала, что на гламурную фифу она похожа, как свинья на ёжа. Женьке, по ходу дела, вообще было фиолетово – недавно она начала осваивать скейт-борд и теперь могла думать только о нём, и всё её разговоры, так или иначе, сводились к этому её новому увлечению.
Так вот, скоро их, возможно, ждёт актёрская карьера – от этого было и радостно, и боязно одновременно – самым пугающим было то, что они по сюжету вроде как должны будут играть самих себя, и именно это вызывало в Лене весомый напряг.
Одно дело, когда ты играешь кого-то другого, не передавая персонажу своих личностных качеств, не выставляя их напоказ, а тут надо быть максимально естественной, максимально раскрепощённой, такой, чтобы зритель поверил: вот она, настоящая Лена Ранетка, - спортсменка, активистка, музыкант и просто хорошая девушка. Поверят ли?
И вообще, Третьякова страстно любила эту жизнь – особенно сейчас, когда она стала такой яркой, такой волнующей, такой…непредсказуемой, что ли. Всё было ново, всё было захватывающе, и не было ощущения беспризорности, непринадлежности – то, чего она так хотела, наконец, пришло в её жизнь в полной мере.
***
К пяти часам уже стемнело – и снег, до сих пор падающий на покрытую белым покрывалом землю, продолжал сверкать в свете зажигающихся фонарей.
Девчонки начали собираться, Сергей уже почти закончил менять струны на Наташкиной гитаре. Лена, положив в сумку обалденный и абсолютно неожиданный подарок от девчонок и Серёжи – суперскую видеокамеру, сообщила одевающимся девчонкам и продюсеру:
- Я снаружи вас подожду, покурю, пока вы тут копаетесь, - усмехнувшись, взяла с дивана вытянутую шапку и вышла из репетиционного зала.
Даже не додумавшись застёгнуть куртку, вышла на мороз, поправляя кожаный ремешок адидасовской сумки на плече.
Даже в вечерней темноте без труда выцепила взглядом припаркованную в десятке метров от ДК серебристую авто. Сердце на секунду ёкнуло, а руки сами по себе потянулись к пачке, спрятанной в кармане куртки. Напряжённо вглядываясь в темноту, в попытке определить марку автомобиля, она вышла на свет из под козырька входа в ДК, чтобы заодно найти в сумке зажигалку – в темноте это не представлялось возможным.
Тут же послышался звук хлопнувшей двери, и Лена увидела направляющуюся к ней высокую крепкую фигуру в чёрном тёплом полупальто с чем-то большим и зелёным в руке.
Сигарета не удержалась в заледеневших пальцах. Она, продолжая смотреть на приближающегося мужчину, торопливо достала из пачки ещё одну.
- Привет, новорождённая, - Виталий улыбнулся, глядя на то, как Лена, вертя в руках несчастную сигарету, медленно растягивает побледневшие от мороза губы в удивленно-радостной улыбке. Она, сдержанно улыбаясь, взяла из его рук протянутый ей огромный букет белоснежных роз.
- Спасибо… Ты как здесь? Ты же в Подмосковье, у тебя же работа, - недоумевающим тоном спросила она, глядя в его блестящие в свете уличного фонаря глаза. А в груди стало тепло, как будто она находится не на десятиградусном морозе в расстёгнутой куртке, а, как минимум, на субтропическом курорте.
- Ты почему не сказала, что у тебя сегодня день рождения? – с укоризной спросил он, проигнорировав её вопрос. – Торт зажать хотела? Ладно-ладно, я тебе припомню, - усмехнулся он.
- Ты чего, только из-за этого приехал со съёмок? – Она приподняла брови, проигнорировав и его вопрос, продолжая мять в заледеневших пальцах свободной руки тонкую сигарету.
- А что, это - не повод? – Вопросом на вопрос ответил он, тоже приподняв брови. Улыбнулся. – Эх, ты, партизан. Ну, я вообще приехал всего на несколько часов, тебя поздравить, пару слов там сказать… А потом мне возвращаться надо, а я уже тут под дверью полтора часа просидел. – Он указал взглядом на машину, и снова повернулся к Лене, которая уже, кажется, околевала в расстёгнутой куртке. Удивлёние на её лице, вперемешку с явной радостью, убедило его в том, что он приехал сюда не зря.
- Полтора часа? Блин, ты чего не позвонил? Я бы вышла! – На лице её теперь уже было возмущение его «самопожертвованием» ради её дня рождения. – Ну, чего стоишь тогда, поздравляй уже. – Сменила гнев на милость она, читая по его лицу, что он крайне рад был сбежать от съёмок именно сюда. Перемявшись с ноги на ногу в тщетной попытке согреться, она широко улыбнулась.
Виталий усмехнулся – стихийная Ленка, непредсказуемая Ленка. То колючая вредина, то…просто колючая.
Он вытянул руки из карманов пальто, и в одной руке его Лена заметила длинную бежевую коробочку.
- С днём рождения, Ленка, - он протянул ей коробочку, и Третьякова, приоткрыв рот от неожиданности, подняла на него взволнованные глаза:
- Когда я сказала «поздравляй», я имела в виду, счастья, здоровья там пожелай, мирного неба над головой, любви до гроба, и всё такое.
- Бери, дурёха, я что, зря выбирал, что ли? – Он сдержанно улыбнулся, наблюдая, как она, засунув так и не подожжённую сигарету в пачку, немного подрагивающими – то ли от холода, то ли от чего-то ещё, пальцами взяла коробочку из его рук. Открывает, округляет глаза и приподнимает уголок бледных губ, рассматривая подарок.
- Обалдеть, это просто бомба, - она подняла на него восхищенный взгляд. Он впервые видел в её взгляде такое восхищение после той гитары, которую он подарил ей полтора года назад. Видимо, у неё на все гитары такая реакция. Золотая подвеска в виде гитары на золотой же цепочке, которую он сегодня откопал в одном из дюжины посещенных им ювелирных салонов, вызвала должный эффект. – Спасибо огромное! Только…
- Так, только не говори, пожалуйста, что ты не можешь её принять, иначе мне придётся присылать тебе её по почте с пометкой, что ты выиграла в очередной лотерее, - покачал головой Виталий, нацепив маску напускной серьёзности на лицо.
Третьякова хрипловато засмеялась.
- Я вообще не это хотела сказать, - она прищурила серо-зелёные глаза, вдыхая покрасневшим носом морозный воздух, обнажая в открытой улыбке белоснежные зубы.
- Ну, слава Богу, - усмехнулся мужчина, облегченно вздохнув, - ну, так что ты хотела сказать?
- Я хотела сказать: только ты надеть помоги, - она с усмешкой протянула ему коробочку обратно. Виталий, улыбнувшись, принял.
- Ну, это без проблем. – Он вытянул из выемки золотое украшение, бережно положил его на ладонь и обошёл Лену сзади.
Лена, задержав на секунду выдох, сжалась всем телом. Стало как-то не по себе.
На удивление тёплые руки, отодвинув сзади воротник её куртки, надели ей на шею золотую цепочку. Тёплыми пальцами отодвинув с её белоснежной шеи светлые волосы, Виталий застегнул микроскопический замочек, буквально чувствуя кожей всё то напряжение, которое охватило замершую на месте девушку.
- Готово, - сам не зная зачем, наклонился к уху, будто бы она не могла его слышать, когда он находился в десятках сантиметров от неё.
Лена медленно повернулась, осознавая, что его лицо гораздо ближе, чем следовало бы, но назад не отошла. Их тела почти соприкасались, и ей пришлось поднять лицо, чтобы иметь возможность посмотреть в лицо мужчине.
- Ещё раз спасибо, это самый лучший подарок, - она будто абсолютно забыла, как радовалась камере, которую подарили сегодня её девчонки и Серёжа, сейчас до этого совершенно не доходили её спутавшиеся мысли. Голос звучал чуть тише, чем раньше, возможно, из-за того, что стоявший в нескольких сантиметрах от неё Виталий и так мог услышать всё, что она скажет своим низким, с лёгкой хрипотцой, голосом.
Он молча опустил взгляд на висящую у неё между ключицами подвеску. Снова поднял взгляд, встречаясь им с её определенно ожидающими чего-то блестящими глазами.
- Ты – самая красивая, - он, подняв руку, совершенно инстинктивно, коснулся ладонью её шеи, отвёл чуть назад спадающие к лицу волосы, большим пальцем коснулся щеки. Лена, как будто заранее догадавшись о том, что он это сделает, почувствовала тёплое покалывание по всему телу, на каждом квадратном сантиметре кожи, чуть было не уронила из рук белоснежный букет, и, прерывисто выдохнув, прикрыла глаза.
Это, наверное, и называется эйфорией – когда ты на одной волне с человеком, который тебе небезразличен. И то, как она с готовностью прикрыла глаза и приподняла подбородок, заставило все сомнения враз покинуть его истерзанное сознание.
Он, уже практически чувствуя на своём лице её осторожное дыхание, сократил до нуля расстояние между их лицами и мягко прикоснулся губами к её губам.
Она тут же, с готовностью и уже несдерживаемой нежностью, ответила на поцелуй – приоткрыла губы навстречу его губам, наслаждаясь запахом, вкусом, своими ощущениями, и, как только почувствовала на своей талии под расстёгнутой курткой его теплые руки, всё-таки уронила мешающий букет на заснеженную землю. Обвив руки вокруг его шеи, она теснее прижалась к нему, ловя губами его короткие выдохи и убеждаясь до конца, что этот день рождения она никогда не забудет. Все ощущения от каждого движения его губ были в тысячи раз ярче, чем ото всех поцелуев вместе взятых, которые были в её жизни. Да, она определённо была права, когда понимала, что всё – не то. А вот теперь именно то, что надо – именно то, чего она так ждала и ради чего отказывалась ото всего остального. Влажное тепло его губ заставило её обледеневшие губы оттаять, сердце нещадно пропускало удары, руки хаотично гладили его затылок и шею, а тело отзывалось на каждое движение обнимающих её рук.
Чёрт, неужели так бывает?! Мужчина, который с самого начала их «дружбы» показался ей особенным, мужчина, к которому её так необычайно, непозволительно тянуло, сейчас, спустя долгое время, заполненное бесполезными попытками поймать с другими парнями те ощущения, которые он пробудил в ней когда-то, прижимал её к себе и целовал её так, как, наверное, никто и никогда не смог бы её целовать.
На быстром вдохе он отстранился на миллиметр, чтобы взглянуть на неё, понять её реакцию. Хотя, и так всё уже было понятно – он не одинок в своих желаниях, он не безразличен ей, не безразличен!
Она немного взволнованно посмотрела на него, будто опасаясь, что что-то сделала не так. Может, не стоило так охотно отзываться на его немое признание? Но, встретившись с его блестящими, заботливо глядящими на неё глазами, она отбросила подобные дурацкие мысли в сторону. Снова потянулась к его губам – не потянуться не хватило сил, не хватило сил разорвать силу притяжения этого высокого, темноволосого, синеглазого магнита. Он улыбнулся и мягко поцеловал её, напоследок прижав к себе крепче, и, спустя пару секунд, отпустил.
- Тебя, кажется, ждут, - улыбнулся он, легонько погладив её спину под курткой.
Лена, от неожиданности обернувшись, увидела топчущихся возле машины Сергея девчонок, которые без стыда и совести глазели на то, как она тут нежничала со взрослым дяденькой. Причем именно с тем дяденькой, о котором она давеча наотрез отказалась рассказывать. Судя по всему, теперь лёгким испугом отделаться не удастся. Ну да ладно, по крайней мере, ничего такого и рассказывать не придётся – они и так сами всё видели.
- Блин, - проглотив нервный смешок, подняла глаза на него она, отходя на шаг. – Вот теперь уж точно попалась.
Виталий, усмехнувшись, кивнул.
- Ну, ничего, если будут доставать, скажу, что придёт дядя Виталик и со всеми кровожадно разберётся, - усмехнулась в ответ Лена, чувствуя, что колени по-прежнему подкашиваются.
- О, да. Он никого не пощадит, - со смешком отозвался он, взглянув в сторону любопытных девчонок. – Иди уже, не заставляй друзей нервничать.
- Да куда уж там, им бы понаблюдать подольше, - хмыкнула Ленка, поправляя волосы. - А ты что, тоже уже уезжаешь?
- Конечно, меня и так режиссёр прибьёт, я уже на полчаса опаздываю, - усмехнулся он, после чего присел, поднял с земли упавший букет и протянул его хозяйке. – Держи. – Она взяла из его рук букет. После чего он соединил два края её расстёгнутой куртки и потянул за собачку молнии, застёгивая замок. – Вот. Не мёрзни. – Подмигнул заговорщически, будто между ними есть какая-то тайна. – Скоро увидимся.
Лена, улыбнувшись в ответ, направила ему в глаза долгий, внимательный взгляд и, махнув рукой, направилась к машине продюсера.
-смешно! =)))) 