|
Чёрная королева
|
|
| Бестия | Дата: Суббота, 25.08.2012, 14:29 | Сообщение # 31 |
Старожил
Группа: Проверенные
Сообщений: 1273
Награды: 178
Репутация: 595
Статус: Offline
|
***
- Кажется, у нас мало времени, - бросила она на Виталия пронзительный взгляд своих глаз, которые лучше любых слов говорили ему о том, что она на его стороне.
Прийти в себя Виталию удалось не сразу, слишком неожиданны были действия королевы красных, которая внезапно решила перейти на сторону врага.
- Она задыхается, - приблизившись к кровати, тут же подтвердила Марго тот факт, что частое дыхание девушки может свидетельствовать только об одном.
- У неё передозировка? После героина вообще такое бывает?! – панически воскликнул Виталий, которому это всё совсем не нравилось. Как не нравилось то, что её частое дыхание, как-то резко стало затихать. Оно стало настолько тихим, что он мог разобрать неровное биение её сердца.
- Это не героин, - заглянув в самую глубину расширенных зрачков Лены, твердым тоном вынесла свой вердикт брюнетка. – Это «укол смерти», - добавила она, встретившись с голубыми, полными страха, глазами мужчины, который в ту же секунду повернулся к ней.
«Укол Смерти» - самая известная смертельная инъекция, которой так любил пытать своих пленных Арнэ. Всё, что касалось запрещенных препаратов, он знал абсолютно всё. Это было его любимой игрой смешивать несколько препаратов в одну ядовитую ядерную смесь, которая разливается по жилам, парализуя тело и приводя к неизбежной остановке сердца.
Цианид, аммиак, тиопентал натрия, пентобарбитал и множество других химический соединений он соединял в одно смертельное оружие, которое оставляло лишь маленькую точку на шее и гарантировало медленную мучительную смерть.
- Что это? Что ты делаешь? – внезапно заметил Виталий в руках девушки шприц с какой-то мутной жидкостью, который она вытащила из нижнего ящика шкафа. Она заранее готовила их, пряча в самых различных местах, зная, что когда-нибудь её может постичь такая же участь. Целый год она потратила на то, чтобы найти противоядие. Тайно пробираясь в комнату с очередной уколотой жертвой, она ставила на них эксперименты, пытаясь разгадать формулу химического соединения, которое могло бы нейтрализовать такой сильный яд. Но раз за разом подопытные девушки умирали на её глазах, не оставляя ни единого шанса на спасение. Пока в один прекрасный день она не догадалась смешать морфий с адреналином. Первый служил отличным обезболивающим, а второй не позволял сердцу остановиться, являясь отличным стимулятором сокращения сердечных мышц. В двух вещах она разбиралась лучше всего – в химии и взрывчатке. Практически из любого предмета она могла сделать часовую бомбу, которая разносила в пух и прах всё на расстоянии ста метров. Но её коронным номером была самовоспламеняющаяся зажигался с маленькой взрывчатой конструкцией внутри. Виталий сам не раз видел, как она разбирала их на маленькие части, заменяла содержимое и вуаля – можно спокойно дать прикурить её своему врагу, которого после придется соскребать с асфальта.
Однако прежде чем она успела замахнуться над грудной клеткой Лены, сжимая холодными пальцами очередное «оружие», Виталий перехватил её руку, посмотрев на неё недоверчивым взглядом.
- Это всего лишь обезболивающее с эпинефрином! – тут же раздраженная явным и вполне обоснованным недоверием мужчины, вспылила Марго. – Слушай, не сочти за грубость, но в этом я разбираюсь лучше тебя. У нее отек легких и её сердце в считанные секунды может остановиться. Адреналин поможет ещё немного продержаться, и возможно всё обойдется. Так что отойди в сторону и позволь мне сделать ей укол. Если ты, конечно, хочешь, чтобы она осталась в живых, - смотря прямо в его панические голубые глаза, которые с каждым её словом меняли свой оттенок в сторону темного, добавила она многозначительным тоном.
Несколько секунд он пристально вглядывался в серые глаза девушки, словно видел её впервые жизни. Кто она? Кем бы она ни была, это явно не та Марго, которую он знал столько лет. Та Марго ни за что в жизни не стала бы спасать жизнь человеку, в котором была совершенно не заинтересована. С чего бы ей это делать? Это ведь черная королева, которая столько лет спустя заняла её место рядом с королем. Она определенно была старше своей соперницы, которая по сравнению с ней выглядела совсем юным созданием. Она определенно проигрывала ей по чести и достоинству, но ни на каплю не уступала в твердости и уверенности своих действий.
Каждая секунда была дорога, потому, отпустив её руку, Виталий позволил ей сделать это. Хоть это было сделать очень трудно, но он доверился Марго, которая тут же с мастерством профессионального хирурга отсчитала сверху несколько ребер с левой стороны, скользя своими тонкими холодными пальцами по гладкой поверхности кожи девушки, которая лежала на кровати.
Она сама была не совсем до конца уверена в своих действиях, потому на несколько секунд застыла на месте с занесенным над грудной клеткой Лены шприцом. Её серые глаза с каким-то несвойственным ей и непонятным волнением скользнули по бледному лицу девушки, которая вот уже несколько минут смотрела вникуда своими стеклянными зелеными глазами. Крепко сжав свое противоядие в руке, Маргарита резким движением воткнула острую иглу в грудную клетку девушки, поморщившись при этом от боли, так внезапно подкравшейся к сердцу. Нет, она совсем её не знала. Но в этих глазах, в этих тонких чертах лица было что-то притягательное. Ещё ни разу в жизни она не видела в чьих-либо глазах столько боли, и от этого ей становилось не по себе. Она слишком молода, чтобы так рано уйти из жизни.
Её чуть приоткрытые губы были неподвижны. Она больше не вдыхала ими драгоценный воздух, который так внезапно перестал поступать в её легкие. Она не дышит.
- Лена… - чувствуя, как её сердце слабыми ударами отзывается в груди, тут же прошептал мужчина, не веря своим глазам. – Нет…нет… - категорически отказываясь верить во все происходящее без устали шептали его губы, когда глаза полные страха пристально всматривались в бледное лицо девушки. Последний удар её отчаянного сердца разбился вдребезги об его теплую ладонь. Холодная слеза стекла вниз из её застывших глаз, затерявшись в светлых волосах. Её сердце остановилось.
- Лена! Даже не думай, слышишь меня?!! – схватив её за плечи, тут же воскликнул Виталий, чувствуя, как что-то мокрое и горячее подбирается к его глазам. Но она его не слышала, просто неподвижно лежала на кровати подобно тряпичной кукле, которой отрубили веревки, и она просто рухнула вниз.
Нет, всё это не может вот так просто взять и закончиться! Сердце неистово билось в груди, пока он с силой сдавливая грудную клетку девушки, пытался вернуть её к жизни путем непрямого массажа сердца. Он прикасался к её немым губам, пытаясь вдохнуть в неё новую жизнь, а вместе с ней и все свои чувства, что прозрачной пеленой горячих слез отражались в его глазах.
- Давай моя хорошая…Дыши! Давай же! – срывались с его губ сорванные крики, пока он продолжал сдавливать её сердце.
Но его черная королева неумолимо падала вниз на колени на окровавленной шахматной доске, поверженная красным королем. Клинок выпал из её дрожащих белых рук, а черная повязка слетела с лица, открыв взору её угасающие зеленые глаза.
- Виталик! Всё, хватит! Прекрати! Ты сломаешь ей ребра! – не выдержав, схватила Марго его за плечи, отстранив от девушки, которая и без того натерпелась. – Хватит…остановись… - с силой сжимая ворот мужского пальто своими онемевшими пальцами, пыталась успокоить она обезумевшего мужчину. – Её уже не вернуть слышишь, - чувствуя, как он понемногу начинает успокаиваться, ослабила она свою хватку.
- Нет… - не веря своим глазам, продолжал Виталий пристально всматриваться в неподвижное лицо девушки, которая оставила его навсегда.
- Мне очень жаль, - стихшим тоном, выдавила Маргарита, которая прикоснувшись своими дрожащими пальцами к векам мертвенно-бледной девушки, закрыла её стеклянные зелёные глаза длинными ресницами.
- Нет! – отчаянно закричал Виталий, схватив Лену за плечи, притянул к себе. И только сейчас, когда его рука прикоснулась к её спине, он почувствовал под своей ладонью что-то мокрое и липкое. Это была кровь, которая кровавыми отпечатками осталась на его ладони. Предчувствуя самое страшное, он слегка повернул девушку к себе, открывая вид на её полуобнаженную спину, которая к его леденящему ужасу была испещрена кровавыми линиями в виде букв, складывающихся в одно слово. Жгучая лихорадка тут же затрясла его тело от одного взгляда на её так бессердечно изорванную кожу. Скулы дрожали от намертво до онемения стиснутых зубов, вены вздувались от искрящегося напряжения, а глаза наливались кровавой ненавистью. Яростное рычание тут же сорвалось с его губ, и он неистово закричал, что было сил, выражая свою крайнюю степень жгучей ненависти. Нестерпимая боль сжала сердце мужчины, которого буквально трясло от переполняющей его злости. Как он мог?! Как он посмел так опорочить её тело?!
Однако не его одного задела такая безграничная жестокость красного короля. Марго, едва завидев окровавленную спину девушки, от страха прикрыла рот рукой, чувствуя, как что-то холодное пробирается прямо к сердцу. Она буквально оцепенела от того страха и ужаса, что читался в её серых глазах, в которых отражались эти кровавые буквы.
- Я убью его! Я вырву его черное гнилое сердце! Я его уничтожу! – поднявшись на ноги, злостно зарычал Виталий, сжимая руки в кулаки.
- Нет! Виталик, остановись! Это ловушка! – едва заметив направление мужчины, который уже собирался к выходу, набросилась на него Марго. Пытаясь остановить его, она схватила мужчину за руку, а он в свою очередь, почувствовав её хватку, внезапно схватил её за горло, с силой прижав к стене.
- Чертова тварь! Это всё из-за тебя! – чувствуя, как нервно пульсируют её жилы, прошипел Виталий сквозь зубы, впившись в неё взглядом своих кровавых глаз.
Ничего бы этого не случилось, если бы не она. Ведь она пыталась убить его дважды. Это она забрала у него сына. Это из-за неё он потерял ВСЁ.
- Нет…Виталик, пожалуйста… - произнесли ее дрожащие алые губы, когда её холодные пальцы вцепились в его руку, которой он с такой силой сжимал её горло.
Ее серые глаза, полные боли, отчаяния и слез были устремлены прямо на него. За столько лет он еще ни разу не видел ее такой подавленной. Даже во время ломок она держалась твердо, выливая свою боль в истерические, и порой даже пугающие, крики. Она превращалась в сплошной комок злости и ненависти. Ее красные глаза пробирали своим взглядом насквозь, но ни разу он еще не видел в них таких тихих, таких с виду искренних слез.
- Пожалуйста… - внезапно хрипло выдавила девушка с таким отчаянием так, что Виталию тут же захотелось взвыть. Нет, роль взбаломошной истерички шла ей куда больше, чем эта. А может, все дело было в том, что он привык видеть ее такой - дерзкой, неподступной, независимой и всегда идущей напролом. Она всегда была такой, даже в первый день их знакомства. Именно этим она его тогда и зацепила - своей твердостью и независимостью. Именно в этих бесконечных ссорах он понял, что просто до беспамятства влюблен в нее. Она была для него ядовитым, но в тоже время таким сладким и желанным цветком. Да, она была далеко не идеалом, но и у него тоже были свои недостатки. Они оба в чем-то были нечисты перед законом. Им обоим было чуждо такое понятие как "нормальная жизнь". У них обоих было, что скрывать от другого за черной занавеской прошлого. Но в отличие от Маргариты, Виталий был готов измениться ради обретения тихого семейного счастья, о котором он так мечтал. Но взбалошмошности девушки не было конца, и вскоре она подсела на наркотики, которые приносили ей гораздо больше удовольствия, чем он. Этого Виталий стерпеть уже просто не смог. Начались ссоры, быстро переходящие в крики. Крики, переходящие в скандалы. Последние в свою очередь превратили их семейную жизнь в самый настоящий ад. Он вытаскивал ее из грязных подвалов не самых безопасных заведений по ночам. Она выстраивала белые дорожки кокаина, закрываясь в ванной. Он безжалостно выбрасывал ее спрятанные заначки, которые находил в самых различных укромных местах их квартиры. Она устраивала скандалы каждый вечер. Он выгонял ее из дома, всякий раз говоря себе, что этот раз последний. В последний раз он терпит ее крики и хлопает дверью перед носом, выставляя ее вон. Вон из своего дома, из своих мыслей и своего сердца. Но каждый раз все начиналось сначала. Она не могла отказаться от амфенаминов, а он от своих сильных чувств, которые он к ней испытывал вплоть до той самой секунды подлого и такого жестокого предательства, когда она всадила в него свинцовую пулю. "Я люблю тебя...Всегда любила тебя одного…" - прошептала она ему на ухо в тот день, когда он лежал на полу обливаясь кровью.
Она пыталась убить его дважды, и дважды промахнулась всего на пару миллиметров от его сердца. И вот после всего этого, после всего того, что она сделала, она стоит перед ним такая жалкая и беспомощная, смотря на него таким взглядом, словно неосознанно пропустила целых шесть лет своей жизни.
- Что ты делаешь? – отпустив девушку, которая, часто дыша, тут же схватилась за свое посиневшее горло, произнес он, немного успокоившись.
Ему были крайне непонятны её действия, и более того, они его даже пугали. Она была настолько непредсказуема, что довериться ей у него просто не хватит духу.
- Пытаюсь спасти нашего сына, - подняв на него взгляд своих отчаявшихся глаз, ответила она дрогнувшим тоном. – Я хочу тебе помочь.
- Издеваешься? Ты дважды пыталась меня убить! Шесть лет прятала от меня моего единственного сына! А теперь вот так просто заявляешь, что хочешь мне помочь? По-моему ты просто с головой не дружишь! – в секунду вспыхнул Виталий, для которого её слова были чем-то из ряда вон выходящего. Но взгляд её глаз, который продолжали пристально смотреть на него, заставили его на мгновение заколебаться.
- А тебе никогда не приходила в голову такая мысль, - начала она, не сводя с него своих глаз, которые своим взглядом, казалось, пробирались в саму душу. – Что меня заставили от тебя отказаться, - добавила она, отчетливо произнося каждое слово, которые ядовитыми иголками проникали в сознание мужчины, отравляя его своим смыслом.
Несколько секунд Виталий, не веря услышанному, прожигал её своим взглядом, пытаясь понять правду она говорит или в очередной раз одурманивает разум.
- Ты лжешь, - снова прижав её к стене, не справился со своими эмоциями мужчина, который напрочь отказывался ей верить. – Если всё так, как ты говоришь, почему же ты тогда ни разу не пыталась меня найти?
- Ты ошибаешься. Я всегда знала твое точное местонахождение. Бельгия, Италия, Швейцария, Франция – я всегда знала, где ты. С кем ты, - уверенно произнесла девушка в ответ, даже не пытаясь отвести глаза, в которых отражалась только правда, и ничего кроме правды.
- Хочешь сказать, что всё это время ты была где-то рядом? Почему же тогда ни разу не попыталась со мной встретиться? – пораженный её словами, тут же выдавил Виталий, чувствуя, что с ним просто сыграли злую шутку.
- Потому что я не могла. Я всё это время ходила с дулом у виска. Он ни на секунду не оставлял меня одну, а если его не было рядом, то рядом были его люди. Я сходила с ума от безысходности, - продолжала оправдываться Марго, с каждым словом вводя его всё в больший ступор. - И в тот день, когда я увидела в том баре, я поняла, что, возможно, это мой последний шанс! Но к тому времени он вживил мне под кожу жучок, - убрав назад пряди своих темных волос, показала она ему маленький неровный шрам на шее, который остался после того, как она своими руками вырезала из неё это микроскопическое устройство. – Один из его людей узнал тебя и тогда передо мной поставили выбор или ты, или Никита. Прости, но мой выбор был очевиден, - с нотами искреннего сожаления, добавила она, заметив, как потеплели голубые глаза напротив после её последних слов.
- И ты решила, что сможешь промахнуться во второй раз, - закончил Виталий мысли девушки, чувствуя, что верно, просто сходит с ума. Как? Как такое вообще было возможно? Ведь, если вспомнить их разговор в тот день, когда они бросались друг на друга с ядовитыми укусами ненависти, трудно было поверить в то, что всё это время она была на его стороне. Она так натурально играла роль безжалостной стервы, что сложно было в ней усомниться.
Значит, начиная с самого начала это был не её выбор. Она не хотела его убивать, и никогда не сбегала от него. Её заставили это сделать под угрозой жизни их сына. Во всем был виноват Арнэ и его расчетливая месть. Это его личный расчет за прошлые промашки. И Виталий прекрасно знал, за что он расплачивается вот уже столько лет.
|
| |
| |
| Бестия | Дата: Четверг, 30.08.2012, 20:55 | Сообщение # 32 |
|
Старожил
Группа: Проверенные
Сообщений: 1273
Награды: 178
Репутация: 595
Статус: Offline
|
***
- Больше героина, - вполголоса произнесла девушка, - я любила только тебя, - чувствуя, как по щеке стекает горячая слеза сожаления, прошептала она, смотря прямо в глаза мужчины, который явно был растерян и потрясен до самой глубины души.
Её горячее дыхание прикасалось к его лицу, и вскоре он почувствовали соленые губы девушки на своих, которыми она впилась в него горячим поцелуем. Её мягкие приятные и такие жадные покусывания возвращали его на несколько лет назад в прошлое, вместе с которым возвращалась и та боль, которая щемила сердце столько лет. Ещё ни разу она не целовала его так искренне, но от этого ему еще больше становилось не по себе.
- Рита, - мягко отстранив от себя девушку, вполголоса произнес Виталий её имя. Да, именно так он называл её раньше. Никаких строгих Маргарит и вульгарных Марго. Только искреннее – Рита.
Как бы ни сходил он с ума по её губам десять лет назад, его губы наизусть помнили сладкий привкус страсти лишь одной – его Черной Королевы. Она приглушила его боль, она пробудила в нем сильные чувства, она оставила горячий ожог на его сердце, которое сгорает в агонии при одном взгляде на неё.
Его сердце принадлежало другой, и Маргарита это чувствовала, потому лишь опустила глаза, понимая, что её время прошло. Они слишком много пережили вместе, но ещё больше – порознь. Время стирает не только грани, но и чувства.
- Прости меня, - единственное, что успела дрожащим полушепотом произнести девушка, прежде чем их перепонки буквально взорвались от громкого залпа огнестрельного оружия. Она была права – это ловушка.
Свинцовые пули летели со всех сторон, пробивая тонкие стены, деревянную дверь, попадая в мягкую мебель, бархатные шторы и…
Виталию хватило всего пары секунд, чтобы вместе с Марго броситься на пол рядом с кроватью, которая на данный момент являлась единственным убежищем. Без лишних вопросов толкнув Риту под кровать, он, с тяжелым сердцем схватившись за край простыни, стащил вместе с ней тело девушки, которое тут же положил рядом с собой. Он сам толком не понимал, зачем он это сделал, ведь она итак была мертва, и никакие пули сейчас ей не страшны. Хуже уже точно не будет.
Но он не мог. Не мог просто так взять и оставить её под прямым обстрелом стальных пуль, которые пролетали над головой, оставляя после себя острые щепки. Она была подобно подбитой птице на свору проголодавшихся волков. Девушка, которую он нашел на грязной обочине, даже не задумываясь о том, что вскоре может проникнуться к ней такими глубокими чувствами. Она даже не подозревала о том, что он видел её намного раньше той их первой встречи лицом к лицу на лестнице в доме его друга. На самом деле впервые он увидел её на месяц раньше. Она стояла ночью у обочины, глотая холодный воздух, а он из своего укрытия, сидя в машине, фотографировал её глаза, которые всего на мгновение повернулись в его сторону, но даже его не заметили. В тот самый момент он сделал свой выбор в её пользу, отбросив тысячу других, запечатлев на фотографии светловолосую девушку, которая смотрела прямо на него из-под растрепанной ветром челки своими глубокими красивыми бездонными зелеными глазами с чуть приоткрытыми алыми губами. Именно эта фотография необдумчиво была вложена в тонкий конверт, который сгорел дотла в огне. Как сгорело его сердце при первой же встрече с ней лицом к лицу.
- Держи! – с ходу бросила Марго ему оружие, которым недавно так нагло и без спроса воспользовалась. Себе же она забрала оружие охранника, которого несколько минут назад убила, выстрелив напрямую, прямо в лоб. Ей повезло немного больше, поскольку у убитого их было целых два.
Казалось, она не боится ничего, и всегда отчетливо контролирует ситуацию. Вот и сейчас, пока она тихо отлеживалась под кроватью, не стала терять времени зря, а взялась за перезарядку обоймы, которая ей непременно в скором времени пригодится.
Это была замкнутая цепь. Арнэ был абсолютно уверен в том, что его человеку удастся убить Абдулова, пока тот будет убиваться горем, забыв обо всем на свете. Также он был абсолютно уверен в том, что Марго погибнет там же от многочисленных сквозных ранений вместе с его охранником, которого уже давно планировал убрать. Если бы его схема удалась, то сейчас в комнате находилось бы четыре трупа самых отчаянных предателей. Отсюда следовало лишь одно – он не дорожил жизнью ни одного из них, и в их число входила Марго.
И если Виталий был немного удивлен, то Маргарита, словно давно об этом прекрасно знала. Ведь он уже давно привык при первом попавшемся же случае приставлять нож к её горлу. Стоило ей только оступиться, сделать хотя бы один неверный не шаг, не выполнить его просьбу и воспротивиться его воли, как он тут же применял свои тысячи и один способ, как причинить другому боль.
Возможно, именно поэтому она уже ничего не боялась. Она привыкла жить под постоянным давлением, которому не всегда была в силах противиться. Она спала с ним на одной кровати, но при этом у неё под подушкой всегда было заряженное оружие, которое она готова была пустить в ход при первом же случае. Но случая так и не предвиделось. Причиной тому была холодная осторожность мужчины, десятки телохранителей за дверями спальни и два пистолета, которые он всегда оставлял на тумбочке рядом с собой.
Она словно ждала этого момента, когда сможет дать достойный отпор и при этом будет не одна.
- Приготовься. Сейчас будет жарковато, - шепотом произнесла Марго, когда бесконечный поток пуль перестал дырявить насквозь всё, что встречалось им на пути.
И наступила тишина. В комнате стало настолько тихо, что они могли услышать неровное осторожное дыхание друг друга.
- Раз, - начала свой отсчет девушка, когда они, лежа на полу, обменивались многозначительными предупреждающими взглядами.
- Два, - едва услышав, звуки чьих-то наступательных шагов и скрип половиц за дверью, продолжил Виталий их тайную игру, которую они вели уже давно. – Рано, - немного помедлив, добавил он, слыша, как тихо скрипнула дверь, взглядом, давая понять девушке, чтобы она не торопилась. Враги уже понемногу начинали проникать в комнату для предварительного осмотра тел, но им просто необходимо было выждать нужный момент. Их ботинки расходились по всей комнате, занимая позиции, на коротком расстоянии друг от друга.
– Рано, Рита, рано! – выдавил он сквозь крепко стиснутые зубы, завидев, как она, пропустив его слова мимо ушей, начала понемногу выползать из своего укрытия. – Рита!
- Три! – буквально за две секунды поднявшись на ноги, твердо произнесла Марго, нацелив свое оружие прямо в лицо противнику, и начав стрелять без промедления. – Ну, что? Повеселимся мальчики? – с заметной ухмылкой добавила она, заживо свалив уже двоих.
«Вот упрямая!» - не выдержал Виталий, который знал, что так было, есть и будет. Она никогда не любила ждать, всегда шла напропалую, показывая свой непростой характер.
Не медля больше ни секунды, Виталий выполз из укрытия, последовав примеру девушки, которая не только метко стреляла, но еще и успевала уворачиваться от шальных пуль и ответных выстрелов.
Так было раньше, и так есть сейчас – они стоят спинами друг к другу, стреляя без промаха во врагов, которые неровным строем падали на пол, заливая его кровью.
Им хватило всего двух минут, чтобы сбить с ног десять профессиональных убийц, которые пали к их ногам, потерпев поражение. Сталь и порох – гремучая смесь. Но если к ним прибавить ещё жгучую ненависть, то ядерного взрыва не миновать.
- Ты совсем не изменилась, - опустив руку, которая до онемения пальцев, сжимала стальную рукоять, повернулся Виталий к брюнетке.
- Чего не скажешь про тебя, - ответила она, выдавив что-то наподобие улыбки, которая тут же исчезла с её лица, стоило только им обоим услышать непонятный шорох со стороны кровати и чье-то тяжелое дыхание.
Одновременно повернув голову в одном направлении, они увидели светловолосую девушку, которая слабо пошевелив рукой, издала сдавленный хрип.
- О Господи! Она жива! Сработало! – первой бросившись к девушке, воскликнула Маргарита, которая отчего-то была этому несказанно рада.
И пока Виталий, не веря своим глазам, пытался прийти в себя, стоя посреди комнаты, и почти не чувствуя ног и своего сердца, что так отчаянно забилось в груди. Он просто смотрел и не верил! Марго опустившись на колени рядом с Леной, щупала пульс на её тонком холодном запястье, который тонкой нитью ударов давал о себе знать.
- Видимо, когда ты стащил её с кровати, лекарство немного растряслось, и оно подействовало! У неё слабый пульс…но я думаю, что она справится. Виталик, ты меня слышишь? – только несколько минут спустя, осознав, что она разговаривает сама с собой, повернулась к нему Маргарита, которая отчасти не понимала, почему в чудесном воскресении его черной королевы, она рада даже больше, чем он. Но, как оказалось, он чудеснейшим образом куда-то исчез.
- Виталик! – тут же выбежав в коридор сквозь распахнутую дверь, увидела она удаляющуюся фигуру мужчины, которого нагнала в считанные секунды. – Какого черта ты творишь?! – прижав его к стенке, тут же панически зашипела девушка, смотря прямо в его лютые, полные ненависти глаза.
- Останься с ней. Я разберусь с этим ублюдком и сразу же вернусь, - отстранив от себя девушку, твердым тоном ответил Виталий.
- Ты серьезно?! Ты думаешь, я просто так возьму и позволю пойти туда тебе одному? Ты ведь здесь ни черта не знаешь! Да тебе на первом же шаге всадят пулю в лоб! Я нужна тебе! И ты это знаешь! – тут же вспылила девушка, буквально прожигая его взглядом своих озлобленных глаз, кричащих о том, что хочет он того или нет, но она его не оставит.
Как бы ему не хотелось это признавать, но она была права. Рядом с ней он даже чувствовал себя намного уверенней. Именно поэтому, ему просто пришлось сдаться.
- Не беспокойся. С ней ничего не случится, - вернувшись в коридор, после того, как она осторожно накрыла Лену рваным от пуль одеялом и подложила ей под голову подушку, ответила Марго на вопрос, который так ясно отражался в голубых глазах мужчины тенью тревоги.
Но спасет ли её рваное одеяло и бессознательное состояние от жестокого тирана, который может так внезапно появиться на пороге. Как бы то ни было, у них не было другого выбора.
- Не переживай. Если что я, так и быть, прикрою твою задницу, - вытащив из-за пояса один из двух стальных пистолетов, добавила Марго, чтобы хоть немного подбодрить Виталия, который тут же направился вслед за ней в противоположный конец коридора, осторожно прислушиваясь ко всему происходящему вокруг.
Они передвигались не спеша, держа наготове оружие и готовясь к тому, что из-за любого угла на них могла наброситься верная свита красного короля. Их шаги были осторожно рассчитаны, чтобы не наделать лишнего шума. Сердце так громко стучало в висках, что было крайне сложно сосредоточиться на других звуках.
Было тихо. Слишком тихо. Но это затишье разгорелось нешуточной бурей, когда за вторым поворотом на них буквально налетели вооруженные пешки короля.
Выстрел один за другим, и с каждой секундой Виталий всё больше понимал, что добраться до сердцевины дьявольского ада в этом огромном доме будет крайне сложно. Отбиваясь от ловких наемников, он, заметив, как один из них прижал Марго к стене, вывернув руку выстрелил в того из неудобного положения и не промахнулся. Как не промахнулся один из них, воспользовавшись тем, что Виталий отвлекся на девушку. Острая боль в одну секунду пронзила его тело, заставив слегка пошатнуться в сторону.
Казалось, в эту самую секунду время просто замедлило свой ход. Не слыша ничего, кроме громких ударов своего сердца где-то в висках, Виталий, схватившись за рваную рану с правой стороны прямо под ребрами, чувствовал, как часть его жизни ускользает сквозь пальцы вместе с красными каплями крови, которая стекала по ладони.
Сдавленный стон боли – единственное, что сорвалось с его губ в ту секунду, пока Маргарита, застыв на месте, смотрела на него своими отчаянными серыми глазами, словно ей тоже передалась эта резкая нестерпимая боль.
Чувствуя, как медленный мучительный яд растекается по его телу, Виталий нашел первую попавшуюся опору в виде стены, и, согнувшись пополам, пытался удержаться на ногах. Хотелось кричать, но он не мог. Уши заложило бешеными ударами, словно возле него только что взорвалась бомба и оглушила его. Всё, что ему оставалось – это беспомощно наблюдать за тем, как вырывающуюся девушку насилу куда-то тащат. Она кричала, но он не слышал её голоса. Пыталась вырваться, но у нее ничего не получалось. Враг отступил также внезапно, как и напал на них из-за угла, скрывшись вместе с пленницей в конце коридора.
Он даже не слышал собственного крика, которым разрывал глотку, сползая вниз по стене на пол, усеянный оружием и несколькими мертвыми мужчинами. Взгляд в потолок, тело в ток.
Возможность слышать вернулась к нему совсем скоро, дав о себе знать тяжелым дыханием, которым рвалась на части его грудная клетка. До побеления костяшек пальцев он сжимал кровоточащую рану, от которой на рубашке разрасталось значительное кровавое пятно.
У него на руках буквально умирала последняя надежда дойти до конца, которую он лелеял столько лет. Но самое страшное случилось две минуты спустя, когда всё в доме немного поутихло и его перестали разрывать отчаянные крики здешних жертв. Для него не было ничего страшнее, чем звонкий голос ребенка, который заставил его сердце замереть в груди. Это был ЕГО голос! Голос его сына! Но каким он был детским и звонким. Точно таким он запомнил его шесть лет назад… Сознание сыграло с ним злую шутку, затмив разум пустыми иллюзиями. Это была всего лишь видеозапись, звуки которой доносились до него с левой стороны.
- Папа! Папа! Отпусти! Я сам! – вместе со звонким гудком детского велосипеда, услышал он детский голос ребенка.
- Уверен? Тогда держи крепче руль. Если ты снова разобьешь себе коленку, мама этому не обрадуется, - вслед за ним послышался второй голос, в котором Виталий узнал свой собственный.
- Пап смотри! У меня получается!
- Здорово! Ты у меня такой молодец! Я горжусь тобой.
Он наизусть помнил ту старую запись, которая была сделана в один из счастливых дней его жизни, когда он учил своего сына кататься на велосипеде. Тогда ему было всего четыре.
Это воспоминание из прошлого было мучительнее десятка свинцовых пуль. Красный король решил нарушить правила, морально убивая своего соперника, который, не чувствуя ничего, кроме лютой ярости, что стучала в висках, уже поднимался на ноги.
Часто дыша, хватаясь за стены, Виталий упрямо шел на звуки двух голосов, видя перед собой лишь одну картину, как он всаживает в этого ублюдка пулю за пулей.
Голос вывел его прямо в центр гостиной, где на низком столике стоял плазменный телевизор, на экране которого счастливый отец обнимал своего маленького сына. Он буквально рухнул на колени рядом с ним. А потом всё исчезло так же внезапно, как и появилось. Как-то болезненно запульсировало в висках, наподобие боли в порезанной руке, которая начинала нарывать и болеть.
Остался лишь черный экран и сквозная дыра в сердце. Видно пристань, в которой он мог обрести покой просто не существовало.
- Ну, вот мы и встретились, - не успел Виталий прийти в себя, раздался над ним надменный мужской голос, а после резкий удар пришелся прямо по ребрам, задев нарывающую рану. Согнувшись пополам от боли он, не в силах взять себя в руки, пытался справиться с самим собой. В то время, как король красных, воспользовавшись его положением, выбил оружие из руки своего врага, оставив того безоружным.
- Ты сам знаешь за что, - нагнувшись к самому уху мужчины, ядовито прошипел Арнэ, наслаждаясь своей полноправной властью над раненным черным королем. – Вставай! – схватив его за шиворот, и поставив на ноги, подобно щенку, выдавил он командным тоном. – Игра только начинается, - добавил он, крепче сжав ворот черного пальто и потащив Виталия к стеклянной раздвижной двери, которая вела прямо в сад, где его ждал очередной сюрприз в виде двух пленных.
- Нет! – едва увидев картину, представшую его глазам, тут же воскликнул Виталий, когда его опустили и он, не в силах стоять на ногах, снова упал на колени.
На небольшом расстоянии от него справа стояла Марго с дулом у виска, а слева… его сын. Сердце готово было разорваться на части, стоило ему только встретиться с его наивно чистыми голубыми глазами. Он заметно вырос, повзрослел, но для него по-прежнему остался тем маленьким мальчиком, который так неуклюже сидел за рулем детского велосипеда.
Он смотрел на него и не мог отвести своих глаз. Слишком долго он ждал этого момента. Слишком много прокручивал в своей голове этот день, когда они встретятся снова. Слишком глубока была дыра в сердце.
- Никита…- не чувствуя собственного пульса, что разрывал вены изнутри, выдавил Виталий, которому сейчас так хотелось заключить его в свои объятия. – Нет…ты не посмеешь, чертов ублюдок! Не посмеешь! – не в силах видеть того, как сердца двух близких ему людей находятся под прицелом, тут же выдавил он сквозь крепко стиснутые зубы, через силу поднимаясь на ноги.
- Ты ведь не пожалел мою семью, почему я должен жалеть твою? – тут же последовал ответ тем ненавистным ядовитым голосом, что так часто звенел у него в ушах. – Ноябрь 2006-го. Ты ведь всё помнишь, правда? – расчетливым тоном произнес Арнэ, стоя неподалеку, прямо между Маргаритой и Никитой. – Дом, сгорающий в огне. Моя дочь. И жена, - с небольшой паузой, холодным тоном, добавил он, прожигая его насквозь своими черными глазами.
- Я ведь уже говорил! Я ничего не знал! – с чувством воскликнул Виталий в ответ, посмотрев на него своими налитыми кровью глазами, в которых читалось искреннее отчаянье. Он прекрасно помнил тот день, когда по первому же приказу бросил спичку, но тогда он даже не подозревал о том, что совершит самую большую ошибку своей жизни. Люди, что производили осмотр дома, заверили его, что внутри никого нет, и только на следующее утро он узнал о том, что случилось ужасное. Если бы он знал, что там внутри пылающего яростного пламени останется ни в чем неповинная женщина и тем более ребенок, он бы скорее отрубил себе руку, чем вынес им такой смертельный приговор. В это же самое утро он лишился самого дорогого, получив пулю в сердце.
- Нет, ты знал! Ты знал, на что ты идешь! Когда тебе поручают какое-либо задание, ты всегда знаешь, чья кровь будет на твоих руках! ИХ кровь на твоих руках! – буквально сорвался с цепи мужчина, чувствуя, как огненная ярость бушует в груди. Стоило ему только вспомнить тот день, и вокруг него оставались одни трупы. В своей потере он винил всех подряд, растрачивая свои свинцовые пули на невинных, но главной его целью был ОН. Тот, кто разрушил его жизнь. Тот, кого он столько времени не мог найти. Тот, кто должен сполна поплатиться своей жизнью и жизнями своих близких.
- Но в отличие от тебя, я предоставлю тебе выбор, - приблизившись к Виталию, произнес Арнэ, немного успокоившись, - оставить в живых одного из них, - внезапно протянул он ему стальное оружие, которое до этого сжимал в руке. Слова погрузили его в кому, как электрошоком по живому месту.
Не веря своим ушам, Виталий всматривался в его черные глаза, которые по глубине, казалось, не имели ни конца, ни края. Он, верно, над ним издевается?
- Нет…Нет. Я не буду этого делать, - понимая, что это просто невозможно, тут же выдавил он. Он просто не понимал, до какой степени черствым и безжалостным нужно быть, чтобы предоставлять ему такой выбор – спасти одного близкого, убив при этом второго.
- В таком случае, я сделаю это. И тогда в живых не останется никто, - тут же произнес в ответ Арнэ, растянувшийся в мерзкой ухмылке на последних словах, рисуя в голове Виталия иллюзии того, какое это принесет ему наслаждение. – Так-то, - добавил он равнодушным тоном, когда пленник, сдавшись, взял из его рук оружие.
Кивком указав своим подчиненным, что они могут отойти в сторону, красный дьявол занял позицию неподалеку от мужчины, который дрожащими пальцами сжимал в руке пистолет.
- Нет, папа! – тут же закричал Никита, которому его выбор был абсолютно очевиден. И ему этого совсем не хотелось.
- Не бойся. Он сделает правильный выбор. Всё будет хорошо, - взяв мальчика за руку, вполголоса произнесла Маргарита, сжимая его теплую ладошку.
- Нет, мама. Пожалуйста, - посмотрев на неё глазами, полными горячих слез, взмолился он, умоляя её что-нибудь сделать.
- Я люблю тебя мой мальчик, - принимая как должное то, что выбор падет именно на неё, шепотом добавила она.
Виталию с Никитой оставалось лишь удивляться её спокойствию, с которым она готовилась принять свою смерть. Одним взглядом она отчетливо дала понять мужчине, что ни в чем его не винит. Когда-то перед ней стоял такой же выбор, и он был в пользу маленького мальчика, поэтому всё было вполне справедливо. Их маленькое чудо всегда было дороже их самих. Оно было дороже их черных проклятых душ, которым было суждено гореть в аду.
|
| |
| |
| Бестия | Дата: Четверг, 30.08.2012, 20:56 | Сообщение # 33 |
|
Старожил
Группа: Проверенные
Сообщений: 1273
Награды: 178
Репутация: 595
Статус: Offline
|
- Стреляй, - произнес Арнэ в предвкушении долгожданной мести, зная, что это убийство разорвет душу Абдулова и его сыну, а ему принесет сладостное удовольствие.
Подняв свою дрожащую руку, Виталий, чувствуя, как вены вздуваются от переполняющего его напряжения, навел свой прицел в сторону девушки, для которой это не было неожиданностью.
Он целился в сердце, но при этом думал о её методе, который состоял в том, чтобы с хирургической точностью избежать попадания в сердце, а выстрелить чуть ниже. Но он не она. У него просто не получится. Слишком сильно дрожат руки. Он понимал, что выносит приговор, и был просто не в силах взглянуть в глаза сыну, которые умоляюще смотрели прямо на него. Но у него не было другого выбора.
- Стреляй! – потеряв всякое терпение, воскликнул Арнэ, призвав Виталия к действию, который, практически одновременно с его возгласом, нажал на спусковой крючок, понимая, что больше медлить уже некуда.
Раздался оглушительный выстрел, после которого послышался тихий вскрик и громкие крики мальчика, который тут же упал на колени вслед за девушкой, что лежа на траве с силой сжимала свою рану.
- Нет, мамочка… пожалуйста, не умирай…слышишь меня?.. не умирай… - не чувствуя, как горячие слезы сами собой стекают по щекам, сдавленным голосом, смотрел Никита на неё своими умоляющими глазами.
И к его огромному удивлению, она внезапно открыла свои глаза, приложила указательный палец к губам, говоря ему тем самым, чтобы он её не выдавал. Чтобы никто не узнал о том, что она жива, о том, что на самом деле она не ранена, о том, что пуля прошла дальше твердой ткани бронижелетного корсета, о том, что она всех обманула, в том числе и собственную смерть.
Она лежала на правом боку, сжимая не существующую рану, и никто не мог этого видеть, кроме мальчика, который своей спиной закрывал ото всех её ложь.
- А теперь отдай честь смерти, - немного помедлив, произнес Арнэ, приблизившись к Виталию. – Застрелись сам, - добавил он с ноткой наслаждения в голосе, склонившись к самому уху мужчины, у которого кровь стыла в жилах от его очередной «просьбы».
Однако прежде чем он успел ещё что-либо произнести раздались два громких выстрела и охранники Арнэ насмерть повалились на траву. Не веря своим глазам, он перевел свои разъяренные глаза в сторону девушки, которая приподнявшись с земли, сделала два точных выстрела из оружия, которое она незаметно вытащила из-под корсета. Она обманула его. Дважды.
Воспользовавшись замешательством мужчины, Виталий тут же набросился на него с видом разъяренного волка. Настал час расплаты. Оружие было брошено на пол.
- Ты мне за всё заплатишь! – прорычал Арнэ, ни чуть не уступая своему сопернику, который всеми силами пытался сразить его наповал.
- Жду не дождусь! – сквозь стиснутые зубы выдавил Виталий, накинувшись на своего врага, с которым в ту же секунду влетел в гостиную сквозь дверное стекло, которое разбилось в осколки от резкого удара. Раздался громкий звон битого стекла, и они оба свалились на пол.
- Знаешь…больше всего мне доставили удовольствие издевательства над твоей потаскушкой, - отшвырнув от себя мужчину, который ударившись о стеклянные дверцы витража ближайшего шкафа, снова оказался на полу среди осколков, упавших сломанных полок и перебитого фарфора, не сдавал своих позиций Арнэ. – У неё такая нежная кожа, - наблюдая за тем, как Виталий, с трудом поднимается на ноги, хватаясь за свою задетую рану, которая стала кровоточить вдвое сильнее, вытащил он из кармана свой складной нож.
- Мразь! – чувствуя, как ненависть с двойной силой стучит в висках, тут же набросился на него Виталий, опьяненный своей яростью. Завязалась драка, в которой Виталий старался держать лезвие ножа как можно дальше от своего сердца. Ломались столы и стулья, падали шкафы, звенело стекло, слышались глухие удары и отчаяние, которое читалось в каждом из них.
- Тебе доставляет огромное удовольствие причинять другим боль, - скинув с себя противника, который уже всеми силами пытался его задушить, выдавил Виталий, внезапно вырвав из его руки стальной нож. – Тогда почувствуй, насколько это приятно, - одним ударом, поставив врага на колени, прижал он его к каминной решетке, разодрав рубашку и рваными порезами вырезая на его спине слово «УБЛЮДОК».
Злость делала его сильнее. Ненависть делала его бесстрашным. А бушующая ярость не оставляла место пощаде, которой он не проявил к его королеве.
Маргарита вбежала в гостиную, в которой гулял сквозящий ветер, теребя рваные занавески, как раз в тот момент, когда Виталий выронил из дрожащей руки окровавленный нож, что с глухим стуком упал на паркет. Только сейчас его кровавые глаза немного прояснились от осознания собственной жестокости, за которую он презирал самого себя. Он ненавидел свою темную сторону, которая всегда знала, как ударить побольнее врага, чтобы он корчился и извивался от боли, как это делал сейчас Арнэ.
- Оставь его мне, - крепче сжимая оружие в опущенной правой руке, внезапно сказала Марго, посмотрев на него взглядом, требующего расплаты.
Она видела, в каком состоянии сейчас находится Виталий, который был просто сбит с толку, и это было видно по его растерянным глазам. Ему всего лишь оставалось нанести последний удар, но внутренне он понимал, что ему что-то мешает это сделать. И этим «что-то» был его сын. Ему не хотелось, чтобы он видел его таким – безжалостным убийцей, которому вовек было не отмыться от разбрызганных пятен крови на его изорванной душе.
- Забери Никиту и уходи, - добавила она как раз в тот момент, когда мальчик вошел в гостиную вслед за ней.
С минуту Виталий не мог отвести глаз от своего сына, который остановился рядом с мамой в паре шагах от него.
- Иди ко мне, - чувствуя, как сердце неистово бьется в груди, грозясь выскочить наружу, протянул Виталий руку мальчику, который смотрел на него пристальным взглядом своих глубоких голубых глаз.
Глаза в глаза – они смотрели друг на друга, словно прислушиваясь к своим чувствам, ощущая внутреннее волнение, которое давало о себе знать неровным почерком кардиограммы. Шесть лет беспроглядного мрака и робкого ожидания. Шесть лет разлуки и душераздирающих криков обнаженной души. Шесть лет боли и отчаяния.
Несколько секунд Никита внимательно всматривался в глаза своего отца, которые казались ему, как никогда родными, а после внезапно бросился ему на шею с крепкими объятиями. Это было ни с чем несравнимое ощущение, словно тысячи фейерверков разом вспыхнуло в груди. Буквально захлебываясь собственным таким хрупким счастьем, Виталий крепко прижимал к себе маленького мальчика, которого приподнял выше пола, выше небес. Горячие слезы проступили на его глазах, которых он был просто не в силах сдержать. Не прав был тот, кто сказал, что мужчины не плачут. Даже самая крепкая сталь гнется под напором самых сильных чувств.
- Всё хорошо. Всё будет хорошо. Я больше никогда не отпущу тебя, слышишь? – поставив мальчика на ноги и присев напротив него на корточки, улыбнулся Виталий, смахнув с его щеки соленые слезы.
- Обещаешь? – с самым наивным выражением лица тут же спросил Никита.
- Обещаю, - с неудержимыми нотами нежности в голосе ответил Виталий. – А как же ты? – обратился он к Марго, которая всё это время стояла неподалеку, наблюдая за этой трогательной картины со стороны.
- Я догоню, - не раздумывая, тут же бросила она в ответ, говоря тем самым, что за неё беспокоиться не стоит. Обняв напоследок мальчика, она махнула им рукой.
- Идем, - взяв сына за руку, повел Виталий его в сторону узких коридоров.
Уже через каких-то пять минут они были в комнате с десятью мертвыми охранниками и одной девушкой, которая за это время уже успела очнуться и немного прийти в себя. Сил ей хватило лишь на то, чтобы повернуться набок и проползти пару сантиметров в сторону от кровати. Сказать, что она была в ужасе от того, что творилось вокруг, это ничего не сказать. Её зеленые глаза были переполнены страхом, который немного притушил огонек с приходом Виталия.
Приказав Никите подождать снаружи, он, осторожно подняв Лену на руки, вскоре снова оказался рядом с ним.
- Как же ты меня напугала, - прошептали его горячие губы, касаясь её светлой челки, когда она, закрыв глаза, слабыми пальцами сжала кожу на его шее, впервые в жизни чувствуя себя в безопасности.
- Ну, и что же мне с тобой делать? – носком своего ботинка перевернув мужчину на спину, впилась Марго в него огненным взглядом своих глаз, которые жаждали кровавой мести.
- Ты, может быть, немного подзабыла, но я тебе напомню, - смотря на нее презрительным взглядом своих черных глаз, без малейшей дрожи в голосе произнес Арнэ. – Последнее слово всегда будет за мной, - добавил он, одним резким движением внезапно сбив ногой девушку с ног, которая, потеряв равновесие от неожиданности, и не успев выстрелить, упала на пол, выронив оружие.
- Я этого ожидал. Ты всегда была такой предсказуемой, - внезапно навалившись на девушку, выдавил он, говоря тем самым, что её предательство не стало для него сюрпризом. Пока она не сводила своих глаз с Абдулова, он, в свою очередь, не сводил глаз с неё, зная каждый её шаг. Он лишь ждал нужного момента, чтобы окончательно убедиться в правильности своих предположений. Её величество красная королева никогда не была ему верна, как бы она не пыталась убедить его в обратном, чтобы умерить излишнюю бдительность с его стороны.
Всего на мгновение в перепуганных серых глазах отразилось острое лезвие ножа, которое он с такой безжалостностью воткнул прямо в её сонную артерию. Кровь тут же хлынула из рваной раны, заливая шею девушки, которая с леденящим страхом смотрела прямо в глаза красному королю – последнему воину из войска красных.
- Знаешь… - сквозь внутреннюю лихорадку и невыносимую боль, выдавила Марго, не сводя с него своих глаз, переполненных жгучими слезами. – Ты всегда меня недооценивал, - подняв свою дрожащую левую руку, в которой она всё это время сжимала металлическую зажигалку, произнесла она сквозь крепко стиснутые зубы, заметив страх, впервые мелькнувший в черных глазах короля. Хватило всего одного щелчка, чтобы на конце загорелся огонек, а после произошел огненный взрыв, который привел в действие остальные устройства со взрывчатым веществом, которые она успела натыкать по всему дому вплоть до самой крыши.
Огромная взрывная волна отбросила троих людей, которые успели покинуть дом, на несколько метров вперед, повалив их с ног. Взрыв был настолько сильным, что оглушил всех троих, резко швырнув их на землю. Щепки вперемешку с землей и битым стеклом разлетались в разные стороны, осыпая всё вокруг. Словно в замедленной съемке молодая девушка, взрослый мужчина и маленький мальчик, раскинув руки, словно крылья, в разные стороны, спинами рухнули на сырую траву, на время потеряв способность слышать и что-либо чувствовать. Горячий воздух волнами исходивший от адского огня заставляла задыхаться от нехватки кислорода. Кажется кто-то кричал. Чей-то голос разрывал слух своим громким отчаяньем. А после серый пепел осыпался на них, витая в воздухе, подобно стае воронов, путаясь в волосах, опадая на землю. И хлынул дождь, холодными каплями стекая по лицу, смывая кровь, пробираясь прямо в душу.
Игра окончена. На стороне красных осталась лишь кровь. Лишь пустота.
Эпилог.
Соленый ветер приятно обдувал лицо, спутывая светлые пряди её волос, а в светлых зелёных глазах отражался бескрайний синий океан, который тихо шелестя волнами, прибивал к песчаному берегу. Её светлые волосы спадали на обнаженные расслабленные плечи, пальцы слегка сжимали тонкий плед на груди, а на губах сама собой растягивалась легкая улыбка, вызванная нежными прикосновениями мужской руки к её спине, который лежал рядом с ней. Его светлые голубые глаза изучающее блуждали по обнаженной спине девушки, которая сидела рядом. Его пальцы плавно скользили снизу вверх к тонким контурам лопаток по позвоночнику, едва касаясь её нежной кожи, на которой не было ни единого шрама и ни единой царапины. Всего каких-то три часа под ножом пластического хирурга и на ней не осталось ни одного воспоминания о прошлой жизни, которые были навсегда стерты из памяти. Остался лишь белый лист и идеально гладкая кожа, от которой веяло чистотой и невинностью.
Она влюбилась в этот бездонный океан с первого взгляда и без оглядки. Прошел уже целый месяц, а она всё никак не могла на него наглядеться. То была истинная свобода – бескрайний простор синевы, волны, крики чаек и спокойствие, о котором она так долго мечтала. Это было полное воплощение её сна, в котором прибавилось несколько значительных деталей, и одной из них был мужчина, который, притянув её к себе, кусал её губы нежными поцелуями, бесконечно шепча на ухо лишь одно слово «Люблю».
Сколько бы ни прошло времени, он всё никак не мог наглядеться в её светлые райского цвета глаза, которые смотрели на него совсем другим взглядом. В нем читалась искренность, нежность и любовь, которая своей прекрасной хрупкостью заставляла его сердце биться в два раза чаще.
- Порой мне кажется, что океан ты любишь гораздо больше, чем меня, - опустив девушку спиной на теплый песок, сквозь легкую улыбку произнес Виталий, смотря прямо в её улыбающиеся глаза напротив.
- Так и есть, - растянулись её алые губы в сладкой улыбке в ответ.
- Знаешь, я уже начинаю немного ревновать тебя к нему, - тут же произнес мужчина, который вот уже целый месяц наблюдал за тем, как она сидит напротив океана, порой, часами не сводя с него своих глаз.
- Тогда тебе придется за меня побороться, - пробралась она своими пальцами в темные пряди его волос.
Его губы тут же прикоснулись к её губам, громче любых слов говоря о том, что он прямо здесь и сейчас готов доказать, что ей от него никуда не деться. И эти сладкие укусы могли бы длиться целую вечность, если бы…
- Кхм-кхм, - внезапно раздалось над ними чье-то покряхивание, когда Виталий, оторвавшись от губ девушки, тут же поднял свои глаза и увидел перед собой этого негодяя. Это был Никита, который всегда не забывал им давать знать о своем присутствии. Прошел уже целый месяц, но он всё ещё не мог смириться со смертью своей матери. Она пожертвовала собой, чтобы спасти их. Боль потери всё еще давала о себе знать в его печальных глазах, но со временем она всё больше притуплялась. Ведь рядом с ним был его отец, который одним своим присутствием мог заставить его забыть обо всем на свете. И его новый друг – Лена, которая относилась к нему с особой нежностью и огромной добротой, заняв значительное место в его сердце. Она всегда с каким-то особым чувством трепала его по волосам, забавно пела вместе с ним его любимые песни Bon Jovi и так часто обнимала его в приступах беспричинной радости. Она была счастлива, и рядом с ней было просто невозможно не почувствовать себя счастливым. Они часто проводили время втроем, дурачась без причины и так искренне смеясь собственной нелепости, став настоящей семьей.
- Сотня баксов и я никому не расскажу, что вы занимались «этим» на пляже, - с детской наигранностью сквозь широкую улыбку выпалил Никита, который взял их спаличным и теперь просто не мог не воспользоваться такой идеальной возможностью для шантажа.
- Ах, ты засранец! – тут же вскочив на ноги в полурастегнутых джинсах, ухмыльнулся Виталий такой шустрости. – Сотню баксов захотел да? Сейчас я тебе покажу сотню баксов! – воскликнул он, подавшись в сторону мальчика, который тут же со звонким смехом бросился бежать вдоль берега. – А ну иди сюда! – быстро нагнав его, схватил его мужчина и закинул на плечо, вертясь на месте, щекоча его и смеясь вместе с ним. К их звонкому смеху присоединилась и девушка, которая, оставшись сидеть на песке, укутанная в плед, не могла спокойно наблюдать за этой картиной дружественных выяснений отношений отца и сына.
Это ли не счастье?
Кровавые игры окончены. Game over.
|
| |
| |
