Сериалы онлайн

Ладно, начну, пожалуй. С чего же начать то. Самое трудное это начинать. Рассказать о себе что ли.

Как я уже сказала, я Алина, родилась и выросла в областной столице. Не сказать, чтоб совсем провинциальный городок, но меня все время преследовала мысль, что я хочу больших масштабов. После института я была принята в местное пиар-агентство. Спасибо за это надо сказать моему умению дружить. Кто ж знал, что папа моей однокурсницы окажется моим работодателем. А потом ЕГО ВЕЛИЧЕСТВО СЛУЧАЙ и, вуаля, я в Москве и работаю на продюсерскую компанию КостаФильм, в производстве которой «Кадетство», «Ранетки», «Папины дочки» и другие сериалы и шоу. Ну что, челюсть на полу? Нет? Тогда добиваю – я в съемочной бригаде Ранеток. Вот так то.

Что еще о себе рассказать. Мне 27 лет, я не замужем, да и парня у меня нет. Ну нет у меня времени на личную жизнь. Хотя, кому я вру. Раз начала рассказывать, то буду честна. Поначалу действительно все свободное время тратила на карьеру, а потом все мои поклонники куда-то потерялись. Остались приятели и никаких намеков на романтику. Один мой знакомый признался как то, что, если бы он не был столько лет знаком со мной, никогда бы не подошел – побоялся бы, что пошлю куда подальше.

Да, характерец у меня стервозный. Так, что еще? Внешность? Ну, с этим вроде нормал – не уродина, с неплохой фигурой, не 90-60-90, но все на уровне. Блин, ну не умею я себя описывать. Как в анкете – волосы – рыжеватые, рост – высокий, телосложение – спортивное (сказывается мое танцевальное детство), глаза – хм… вот с этим загвоздочка. Дело в том, что они у меня хамелеоны, меняют цвет от серо-зеленого до изумрудного от различных факторов – настроения, освещения, даже цвет одежды влияет. Вот так то.

Ну что, начинаю вспоминать…

В тот день я проснулась с четким осознанием, что должно произойти что-то очень хорошее. Сегодня первый день работы на новом месте. И от этого здорово. Сегодня я попаду на съемки. Офигительные ощущения, да что там говорить, я в шоке от собственного фарта. Это же надо так поперло по жизни. Мало того, что интересная работа, так еще и платят не хило за нее. Ну и что, что сериал, зато с каким рейтингом – очередной сезон начинают. Правда, этот сезон по всему последний. Ну и что, начнут новый сериал. А может, и правда, и дальше будет везти. Отличненько. Ах да, не забыть позвонить родителям сегодня – хотя мама наверняка сама напомнит о себе. Не привыкли еще мои родители, что я живу отдельно от них, да еще в таком мегаполисе как Москва. Пора вставать, умываться-одеваться, завтракать и на работу… Душ, чай и бутербоды, любимый брючный костюм. Готова. До вечера, увидимся.

Ха, я же говорила, что день будет особенным. Съемки, как и весь день, прошли на «ура». Девчонки-ранетки тааакие смешные, веселые и абсолютно без понтов. Мелкая Анютка со своей камерой даже помогала мне при знакомстве с остальными. Вообще, все приняли тепло и дружелюбно, и от этого хочется сделать что-нибудь доброе. Я буду стараться, девчонки.

Ах да, я же забыла рассказать, в чем суть моей работы. Я тружусь над созданием светлого образа моего клиента, влюбляю так сказать в него добропорядочную публику. И на этот раз мне достались ранетки, а если быть совсем уж точной, то основные мои подопечные - Лена-ранетка Третьякова и её партнер по сериалу Виталий Абдулов. Пара КВМ (так их окрестили в инете) оказывается бешено популярна. Я на досуге пыталась разобраться, кого же мне предстоит подать зрителю в самой красивой обертке, так вот выяснила, что задача у меня не такая уж и сложная, но в то же время и не простая.

С одной стороны, популярности именно этой пары позавидуют даже пара Питт-Джоли и чета Бекхэмов. Задели эти герои за живое всю жаждущую любви малолетнюю аудиторию нашей бескрайней Родины. Да что там малолетнюю, я тетка уже, и то повелась на эту романтичную историю как дурочка. Видимо, у каждого из нас в ранней юности была тайная влюбленность в своего учителя, не физрук так историк или математик. Я вот в физика-практиканта была влюблена по уши. Взаимно кстати. Но это уже другая история. Вернемся к нашим баранам… Или к овцам? Гы-гы…

Так вот, а с другой стороны, мне предстоит подогревать интерес зрителя к двум людям, находящимся в очень непростых межличностных отношениях. Они явно симпатизируют друг другу, и в другой ситуации наверняка роман состоялся бы, но под прицелом телекамер и под пристальным вниманием поклонников все желание испаряется. Знали бы толпы фанатов, что для исполнения самого заветного желания «овечек» всего то и нужно – оставить любимых КВМ в покое. И тогда точно ВАЛТ быть. Эх, фанаты, что с вас взять.

Но я даже рада, что между Ленкой и Абдуловым ничего нет. Ведь с того мгновения, как я увидела Виталия, я поняла, что эта моя работа будет сложной. Он мне понравился. Даже очень. Мне всегда нравились мужчины его типажа – не классические красавцы, даже совсем не красавцы, но с такой огромной мужской уверенностью в глазах, что за таким как на ниточке пойдешь в огонь и воду.

Нас представил друг другу продюсер. Просто так сказал: "знакомьтесь, Алина – это Виталий, Виталий – это Алина и она теперь будет за тебя думать". Мы посмеялись, а потом я поймала на себе заинтересованный взгляд серо-синих глаз. В этот момент мне показалось, что воздуха в комнате не хватает (прям как в дешевом любовном романе - прим. автора), и я прерывисто вздохнула. А Виталий лишь усмехнулся, прикрыв глаза. И увидев эту полуулыбку, полунасмешку я внезапно разозлилась. Не на него – он-то не виноват, что бабы так и вешаются. Я разозлилась на себя, на свою женскую гордость. Напомнив себе, что я на работе, решила не реагировать на мужскую харизму и держать себя в руках. Да не тут-то было. Виталий словно почувствовал мою внутреннюю борьбу с собой и опять посмотрел на меня лениво-дразнящим взглядом. Если бы вы знали, каких усилий мне стоило ответить на этот взгляд. Но я гордо вздернула подбородок и приняла его безмолвный вызов. Ох, что-то будет.

Вот с Ленкой было куда проще. Познакомились, и она сразу взяла инициативу в свои руки. Так и сказала: «Лады, раз надо, значит надо. Только, видимо, нам придется подружиться, раз уж ты теперь моё второе «Я». Пошли кофе куда-нить попьем что ли.» Пока мы пили кофе, я пыталась осторожно выведать её отношение к Абдулову. На мои осторожные расспросы Ленка фыркнула и заявила, «Лин, хватит ходить вокруг да около. Да, мне ОЧЕНЬ (так и сказала с нажимом на это слово. Прим. автора) нравится Виталий, но я отлично понимаю, что у каждого из нас свой путь и вместе нам не быть. Дело даже не в возрасте. Мы из разных миров.». Ленка еще долго выговаривалась, а я молча слушала и понимала, что мое дело сейчас просто молчать. Раз уж она доверилась мне, абсолютно незнакомому человеку, то видать у неё крепко накипело. Пусть выскажется. В общем, расставались мы почти подругами.

Вот с того дня и понеслось.

Я придумывала различные ситуации для этой пары, а потом «типа случайно» фотографировала или снимала на мобильник их свидания. Ну а запустить эти съемки в интернет - это уж пустяки легче легкого. Я заставляла эту парочку появляться на различных мероприятиях. Их видели то на одной, то на другой вечеринке. Все их появления на публике продумывались тщательнейшим образом, начиная от подходящих по стилю костюмов и заканчивая мимолетными взглядами, которые Лена и Виталий должны были бросать друг на друга. Но чтобы фанаты не обалдели от такого внезапно свалившегося на них счастья видеть ВАЛТ, вместе мы ходили этакой четверкой неразлучников. Поди разберись, кто с кем. Внесли интригу в отношения. А четвертым был наш водитель и по совместительству охранник Богдан. Парень замечательный в своем спокойствии и какой-то мужской уверенности и силе. Он как то сразу сумел расположить к себе и Виталия и Лену. Да и я в скором времени не могла обходиться без ежедневного общения с ним. Он как будто был нам послан свыше. Не зря носил свое имя.

И именно Дан, как мы его называли, предложил использовать небольшой внеплановый недельный отпуск, чтобы отправиться в горы с его друзьями. Режиссер нас отпустил, с продюсерами я договорилась, вовремя намекнув, что снимки пары КВМ на фоне живописных видов природы Карачаево-Черкесии, которые обычные люди могут увидеть только на каналах «Дискавери» и «BBC World», будут просто замечательными.

Итак, у нас было все – возможность и желание, которые совпадали как в старинном кавказском тосте.

Дан договорился со своими друзьями, которые отправлялись в конный поход в горы Архыза. И нас приняли в компанию. К счастью, выяснилось, что и Лена и Виталий более или менее держатся в седле. Виталий служил в кавалерийском полку, а Ленка увлеклась лошадьми недавно. Ну а мы с Богданом – два сошедших с ума конника-лошадника. Все было собрано, продукты куплены, вещи упакованы в рюкзаки. Отъезд назначен на ближайшую пятницу.

Сначала мы должны лететь в Ростов-на-Дону, а уже оттуда автобусом в Архыз. Друзья Дана выехали раньше этим же самым автобусом, чтобы подобрать кого-то в Ростове, поэтому мы договорились с ними, что они обязательно дождутся четверку новоявленных туристов. Мы с Ленкой ждали этой поездки как чего-то чудесного. Иначе и быть не могло. Сердце вздрагивало и замирало от ожидания и предвкушения приключений.

Вечер пятницы подкрался незаметно. Дан каким-то чудесным образом сумел оторваться от преследования машины фанатов. Регистрацию прошли без приключений. В самолете все было буднично и обычно. Стюардессы мило улыбались нашим парням, а те соответственно – им. Ленка усиленно делала вид, что ее нисколько не трогают заигрывания Абдулова с женской частью летного состава. А я смогла сделать несколько снимков «сладкой парочки».

Мы почти не опоздали к автобусу. Ребята приехали за пару часов до нас. Мы влетели запыхавшиеся и безумно счастливые, прошли в конец автобуса (там для нас были оставлены места), сели и наконец-то расслаблено улыбнулись друг другу. Меня все еще лихорадило от волнения, но Виталий приобнял нас с Леной и произнес добрые слова, которые успокоили и ободрили.

Ехали всю ночь.
Сидели в следующей последовательности – Виталий, Лена, Я и Богдан. Я задремала на плече Дана и пропустила момент, когда голова Ленки безвольно опустилась на плечо Виталия. Дан потихоньку разбудил меня со словами «вот тебе и еще один снимок». Я достала фотоаппарат и аккуратно сфотографировала. Что ж, я знала на что шла. Как бы мне ни нравился Абдулов, работа есть работа. Ничего у нас с ним не получится. Как сказала Ленка, мы из разных миров. А вот у неё может и срастется. Надо только им помочь. Чуть-чуть. С этой мыслью я поудобнее устроилась рядом с Даном и снова окунулась в царство Морфея. В его объятиях было так хорошо и спокойно.

Проснулись на рассвете. Дан сказал, что часа через полтора будем на месте. Завтракали взятыми из дома бутербродами. И вот тут Абдулов удивил нас всех. Он так здорово организовал наш завтрак. Всем выдал одноразовые кружки, куда разлил чай из термоса, а потом каждому вручил по бутерброду. О, для оголодавших нас это был шедевр кулинарного искусства. Да еще и приправленный веселыми шутками Виталия. В общем, как говорится, завтрак прошел в теплой дружеской атмосфере. А я сделала для себя вывод, что Абдулов на самом деле не такой безнадежный жлоб, как я думала. Что ж, тем хуже для меня.

И вот, мы на месте. Кто бы мог подумать, что еще вчера мы были в шумной и суетливой Москве. А потом менее двух часов полета, около восьми часов ночного пути в комфортном автобусе, полудремы в сидячем положении и мы перенеслись в тихую рассветную дремоту небольшого карачаевского поселка Архыз.

Разместились в небольшой частной гостинице. Нам достались два смежных номера – один для наших мужчин, а один – на нас с Леной. Никто не стал настаивать на одноместном проживании т.к. в гостинице мы должны были оставаться всего ничего. У нас было пару часов на сон, а потом должны были пригнать лошадей, и наше путешествие переходило в свою главную стадию.

Нас ждал четырехдневный конный поход.
Это значит, что днем предстояло обозревать горы, озера и водопады, путешествуя в седле наших лихих скакунов, героически преодолевать крутые перевалы и змеящиеся в ущельях горные речки. А вечером планировалось разбить стоянку на более-менее ровном месте и ночевать в палатках. Провизию и снаряжение – палатки, котелки, спальные мешки и т.д. должны были везти наши лошади в специальных седельных сумках по бокам седла. А кроме снаряжения – еще и нас…

Первый день похода пролетел стремительно сначала в сборах, а затем в скачках. Почти не успев понять, что за лошади нам достались, опробовали и шаг, и галоп. Поневоле пришлось довериться лошадям и, к их чести, это доверие ни разу не подверглось сомнению.

Опомнились мы только у вечернего костра, попивая вкуснейший чай из горных трав, заваренный нашим проводником. Надо сказать, что вечером в горах на высоте около 2000 метров над уровнем моря даже летом очень прохладно. Но мы были готовы к этому, утеплились, натянули шапочки и, грея руки о кружки с чаем, под треск костра обменивались впечатлениями прошедшего дня, травили байки и слушали легенды гор, которые с удовольствием рассказывал нам наш проводник.

Я время от времени бросала взгляды на Лену и Виталия, они сидели рядышком у костра. Виталий сказал, что боится за «свою любимую спортсменку», что та может окоченеть в своем костюмчике на «рыбьем меху» и сгреб Третьякову в охапку. Ленка для приличия повозмущалась, при этом покраснев, а потом поняла, что в нашей компании до них, кроме меня, никому нет дела. Ну а меня она могла не бояться, знала, что я стараюсь для её же блага. Так они и сидели сладкой парочкой твикс.

У меня же сердце было не на месте. Все-таки запал мне Абдулов в душу. А такой, каким он стал здесь в горах, он мне нравился все больше и больше. С него как будто спал весь столичный лоск, он даже на вид помолодел – вместо привычной лениво-вольяжной усталости появился юношеский задор и хитринка в глазах. Да, тяжела ты, любимая работа. А кто сказал, что будет легко.

Спать нам предстояло в одной палатке. Богдан взял для нашей четверки одну пятиместную палатку, мотивировав это тем, что так ему будет легче за нами присматривать. Мол, он все-таки наш телохранитель. Виталий отпустил по этому поводу парочку непристойных, но таких смешных, шуток, Ленка переняла инициативу, и потом еще долго из нашей палатки слышались то легкие смешки, то откровенный ржач. В общем, заснули мы не сразу. Тем удивительнее было ощущать с утра необычную бодрость и полное отсутствие сонливости.

Второй день похода лошади продолжали покорять нас своей выносливостью и послушностью. Мы преодолевали препятствия в виде поваленных ветром толстых деревьев, переходили вброд горные речушки, карабкались вверх и просто скакали наперегонки. Было страшно интересно и захватывающе. Да-да. Именно так. И страшно и интересно одновременно, потому что были места на тропинке, где с одной стороны – отвесная скала, а с другой – крутой обрыв. Ленка потом рассказывала, что она попросту закрыла глаза и про себя молила коня: «Только не споткнись, только не упади!»

Я сделала массу снимков Лены и Виталия. И даже понимая, что не всё смогу опубликовать, все равно продолжала. Ребята с удовольствием мне позировали. А потом Ленка выхватила у меня фотоаппарат и начала снимать уже меня. Сначала одну, потом с Богданом, а потом неожиданно подошел Виталий – меня как будто пронзило током, когда, приобнимая меня, он «случайно» опустил руку чуть ниже талии. Я повернула голову, мы встретились взглядами, и он мне лукаво подмигнул. Вот такими нас Лена и сфотографировала – меня, счастливо-растерянную, и Абдулова, хитрюще-нахального. И только дома, в очередной раз пересматривая фотографии, на заднем плане я увидела Богдана. Лицо его было расстроенным.

Мы решили остановиться на удивительной поляне недалеко от небольшого озерца. У нас было более суток на отдых и осмотр местной природы, нас ждали две ночевки и возвращение домой. Мы с Ленкой оставили ребят ставить палатку, а сами присоединились к приготовлению обеда. Как выяснилось, можно сварить отличнейший суп из говяжьих консервов с кашей. В общем, через какое-то время все с удовольствием уплетали суп и поджаривали на костре кусочки хлеба.

Когда с обедом было покончено, кто-то из компании предложил покататься в округе недалеко от лагеря. Так и решили.
Я пошла к озеру сполоснуть посуду. Виталий отправился мне помогать. Мы почти справились с этой непростой задачей отмыть грязную посуду в ледяной горной воде, как вдруг Абдулову взбрело в голову подурачиться. Он снял ботинки и залез по щиколотку в воду. На мои охи-ахи и требования немедленно вылезать, никак не реагировал. Точнее реагировал, но не так как мне бы этого хотелось.

Сначала просто спросил: «А что мне будет, если я вылезу?» А потом Виталий просто затащил и меня в воду. Я всячески пыталась помешать ему в этом, но не удержалась на ногах и плюхнулась на пятую точку, подняв вокруг себя множество брызг и вспомнив всех древних родственников в роду Абдулова и его самого незлым тихим словом.

Поскольку запасных штанов, равно как и ботинок у меня с собой не было (кто ж мог думать, что я буду принимать горно-озерные ванны прям в одежде), стало очевидно, что я остаюсь в лагере. Виталий решил проявить благородство и сказал, что останется со мной. При этом вид у него был отнюдь не расстроенный, в отличие от меня. Мы проводили наших всадников.

Напоследок я шмыгнула носом, ободряюще улыбнулась на обеспокоенный взгляд Богдана и направилась в нашу палатку, чтоб снять с себя мокрую одежду и дать ей хоть немного высохнуть. Я уже успела стащить с себя штаны, и, завернувшись в одеяло, сидела и снимала сначала рубашку, а следом футболку. В общем, вид у меня был замечтательный, как раз то, что нужно Абдулову, который не замедлил появиться в палатке со словами «неужели до сих пор дуешься». Мы пересеклись взглядами и…

Дальше все как в тумане или в угаре, его руки и губы, жар тела, бессвязный шепот. Неизвестно как бы далеко мы с ним зашли, но он прошептал: «Ленка, моя Ленка, только моя». Я почувствовала себя, как будто снова рухнула в ледяную воду озера. Мгновенно придя в себя, повернула голову и встретилась глазами с Виталием. Он прокашлялся и сказал: «Извини, не знаю, что на меня нашло. Извини». Ну как мне было на это реагировать. Наорать? Так ведь не насильно же он на меня набросился. Сама была не против. Да и не хотелось портить нормальные рабочие, даже почти дружеские отношения. И я ответила: «Забыли, главное, что вовремя остановились. И вообще Абдулов, ты уже увидел все, что захотел, может все-таки свалишь и дашь мне обсохнуть.» Через минуту мы уже истерически хохотали. Я в палатке, а Виталий на улице, развешивая мои шмотки на ветру.

Долго сидеть в закрытой палатке мне наскучило и я этаким чучелом вылезла на волю. Виталик согрел воду и заварил чай. Мы сидели и общались без стеснения. Как будто и не было этой сцены в палатке. Виталий говорил, что именно в горах он понял жизнь, что в ней является главным, а что – второстепенным. Как будто снежные вершины, безмолвно стоящие здесь сотни тысяч лет, помогли отделить зерна от плевел. Как говорится «Выше в горы - ближе к Богу!». А еще он рассказывал мне о своей жизни, о близких людях, о семье и о Ленке. Как непросто все в их отношениях, как он не понимает, что чувствует к этой девочке и что ему дальше делать. Короче, к тому моменту, когда наши друзья прискакали обратно, я поняла, что порву любого, кто посмеет хоть слово плохое сказать об Абдулове. Да что там сказать, даже подумать не моги дурного об этом мужчине.

Ленка, спрыгнув с коня, с радостным лицом прибежала к нам делиться впечатлениями. Оказалось, что они видели горного орла. Причем он летел так близко, что Лена рассмотрела каждое перышко в его оперенье. А еще они обнаружили снег в одном из ущелий и всласть накатались с горки, используя вместо санок полиэтиленовые пакеты. Причем, по её словам, это совсем недалеко и она обязательно должна показать все нам. Я отказалась, сославшись на все еще невысохшие вещи, и они ушли вдвоем с Виталиком. А я осталась. Одна в своих мыслях.

Вернулись Лена и Абдулов позже, чем предполагалось. Мы с Даном уже начали беспокоиться. Ленка выглядела возбужденно-счастливой, чуть не приплясывала на месте, да и Абдулов почти не отличался от нее. Лена схватила меня за руку и потащила подальше от посторонних, чтоб посекретничать, как она выразилась. Я сразу поняла о чем, точнее о ком будет этот разговор. И оказалась права. Виталий все ей рассказал и предложил попробовать быть вместе. А она согласилась. И теперь делилась своей радостью. А я готова была выть от нахлынувшей тоски и горечи. Но Леночка выглядела такой счастливой и до сумасшествия радостной, что мне оставалось только порадоваться вместе с ней.

Поздно ночью я проснулась и, оглядевшись по сторонам, не обнаружила Богдана. Ленка счастливо улыбалась, уютно устроившись рядышком с Виталиком. Тот собственнически обнимал её во сне. Я не хотела тревожить своими взглядами их сон и вылезла из палатки, решив отправиться на поиски Богдана. Увидела его возле костра, он сидел на корточках перед огнем и выглядел таким грустным, что мне стало жаль его. Странно все в этом мире, мы выбираем, нас выбирают, как это часто не совпадает. Но Богдан мне по-настоящему дорог как близкий человек. И я решилась – подошла к нему, села рядом и сказала «только не прогоняй, все равно не уйду, никуда и никогда»...

Возвращались мы в Москву уставшие и какие-то тихие. Каждый переосмысливал произошедшее в горах. Все мы понимали, что так, как было прежде, уже не будет. Эта поездка нас изменила. Впрочем, это неудивительно. Иначе и быть не могло. Люди в горах меняются. Неизменными остаются только сами горы, блестящая гладь озер и полет орла в прозрачно-синем небе.

Долго думать мне не позволил Виталик. Однажды, через пару недель после увольнения, он приехал ко мне с необычным предложением. Не подумайте ничего такого – Абдулов предложил мне работать его личным агентом. Я пыталась сказать, что из меня агент, как из него балерина, но он и слушать меня не стал. Виталий сказал, что теперь, когда он стал «звездой экрана», сам не справляется с тем потоком предложений, что сыплются на него, как из рога изобилия. И я согласилась.

Вот так начался новый этап в моей жизни. Многие мне позавидовали бы. Я почти 24 часа в сутки находилась рядом с Абдуловым. Часто к нам присоединялась Ленка. Когда она заходила в кабинет, становилось сразу легко и светло на душе. Я любила этих двоих. Мне нравилось наблюдать за ними, за их вроде бы случайными взглядами и прикосновениями. Они все еще стеснялись проявлять свои чувства на публике.
Но если бы кто-нибудь вдруг сдуру спросил, кто мне ближе, за кого отдам все и пойду на край света, я, не задумываясь, ответила бы. И вы наверно уже догадались, чье имя я бы назвала. Виталий. Только он. После нашей поездки в горы Архыза, мы очень сблизились. Виталий разговаривал со мной на различные темы, и не только по работе. Нам было о чем поговорить. Он не скрывал от меня ничего. Иногда меня это обижало, возникало такое ощущение, что он воспринимает меня не как женщину, а просто как друга. Но, тем не менее, я была рада такой откровенности с его стороны. Часто темой наших бесед становилась Ленка. Виталия напрягало, что она не хочет переехать к нему, что иногда они ссорятся по пустякам, что часто она ведет себя как ребенок. На что я всегда говорила, что она и есть еще ребенок, но именно это он в ней и любит. Надеюсь, что мои беседы помогали ему.

А иногда облегчить душу ко мне приходила и Лена. Она, не стесняясь, называла меня крестной мамой их с Абдуловым отношений. И я старалась всячески ей помочь.

Сама не понимаю, как я пропустила момент, когда все изменилось. До сих пор не пойму, за какой чертой обыденной столичной жизни этими двумя забылась романтика отношений.

Сначала Ленка позвонила и попросила прикрыть, так как у нее репетиция, а она уже обещала Абдулову провести с ним вечер и не может отказать. А ко мне он её отпустит без слов. Вот так я сослужила «медвежью услугу» в первый раз. Потом уже Ленка справлялась без моей помощи. Они стали отдаляться друг от друга. На показательные вечеринки с Абдуловым приходилось ходить мне (это ужасно огорчало Богдана, который безумно ревновал).
Ленку все больше засасывал водоворот музыки, карьера её стремительно росла. Как и у Виталия. Он с головой погрузился в работу, театр его захватил. Даже кино уже не привлекало так, как раньше. Начались гастроли, на которые опять-таки с ним поехала я. У Ленки в это время случился очередной тур по стране. Она даже на вокзал не смогла приехать, провожал нас Богдан.
Я висела у него на шее, не скрывая слез, Дан целовал мое заплаканное лицо, а потом сказал «ладно, давай Абдулова пожалеем.» И действительно, вид у Виталия был неважнецкий. Уже когда поезд тронулся, в купе за чаем Виталий сказал, что не понял, почему Ленка не приехала проводить его, ведь знала же, что для него очень важна эта работа и эти гастроли. Ведь в этой пьесе он не только актер, но и продюсер всей постановки.

Все рушилось, а я не знала, чем помочь. На этих идиотских гастролях Виталий изменил Ленке с какой-то провинциальной актрисулькой. Был банкет, и я не уследила, когда Виталик успел напиться вдрызг. А потом позвонил Богдан, я вышла поговорить с ним, а когда вернулась, Абдулова и след простыл. На мои расспросы, кто-то сказал, что Абдулова видели выходящим в обнимку с женщиной. Виталий пришел ко мне утром. Выглядел он не лучшим образом. Я услышал стук в дверь, открыла и опешила. Не знала, как реагировать на его вид. Просто отвернулась и пошла назад в комнату. Он также молча прошел за мной, сел на кровать, покаянно склонил голову и зарылся руками в волосы. Единственное, что я смогла спросить «зачем ты это сделал?». Он не отвечал. И тогда меня прорвало. Я орала на него, говорила, что он идиот, каких свет не видывал, что сам все портит. А он молчал, ждал, когда я выговорюсь. А потом сказал, что все еще любит Ленку. Это было похоже на бред. Мы сидели и смотрели друг другу в глаза. Я физически ощущала его боль. И впервые не знала, что делать, но сама себе поклялась, что попытаюсь помочь. И Виталию, и Лене. Я нужна им.

Вот только Лена и Виталий стали отдаляться все больше. После своего тура Ленка приехала отмечать возвращение к нам с Даном. Вечером я отважилась спросить, почему она не позвала Абдулова. Она грустно вздохнула. А потом сказала, что, наверное, отношения исчерпали себя. Ей тесно рядом с ним. Две звезды не могут ужиться вместе. Она не готова к профессии «жена актера и режиссера». Да что там не готова, она попросту не хочет этого. До сих пор помню, как Лена сказала по поводу всей этой ситуации: «Вот представь себе такую картинку. Красная ковровая дорожка какой-нибудь телевизионной премии. Всех представляют. И что? Как представят нас? Сейчас мы – это Виталий Абдулов – актер и успешный режиссер, и Елена Третьякова – музыкант и актриса. А через пару лет, если все продолжится, нас могут объявить примерно так - всем известный Виталий Абдулов и спутница Лена. А я этого не хочу.» Ну что мне было сказать ей в ответ? Я не знала.

Так все и шло. Нет, для несведущего человека все было отлично. Красивая пара все так же улыбается на публике. Любо-дорого глянуть. И только я видела, что улыбки эти по большому счету уже по привычке. Они мучили друг друга и сами мучились. Поэтому решение расстаться было принято единогласно.

Теперь я разрывалась между Леной и Виталиком. Ленка на нашей кухне в первую ночь после расставания бренчала на гитаре, напевала песни и делала вид, что только рада разрыву. А вот Абдулов не скрывал свое горе. И нашел самый распространенный способ уйти от проблем – решил напиться вдрызг. Поддержать его поехал Дан, и они напились так, что Дан на следующий день не смог пойти на работу – пришлось врать, что простыл и поднялась температура. А Абдулов с утра в театре смеялся и шутил, был со всеми приветлив и даже назначил свидание одной из своих поклонниц. И все единогласно решили, что Ленка ему не пара. Вердикт был таков: «Какое счастье, что наконец-то такой импозантный мужчина избавился от этой пацанки». Наши жеманницы с удвоенной силой принялись строить глазки Витале, он, в принципе, был не против и охотно за ними всеми ухаживал, проводя каждый вечер в обществе новой подруги. Я бессильно злилась, но сделать ничего не могла. Оставалось смириться и ждать, чем же все это закончится. И быть с ним рядом, так как ежику понятно, что своей бравадой Абдулов прикрывает безумную душевную рану.

Вот как то так. Мы с Абдуловым шатались по различным мероприятиям, и я с грустью вспоминала, как все начиналось. Ведь мы действительно в те времена были счастливы. Все мы, а не только Ленка и Виталий. Я поняла это только недавно.

Сложно объяснить, но с момента разрыва Третьяковой и Абдулова и у нас с Богданом все стало как-то напряженно. Дан все чаще закатывал мне сцены ревности. А я не могла молчать. То, что раньше легко переводилось в шутку, теперь было основанием для бешеных ссор. До драк не доходило, но посуду я колошматила так, что «мама, не горюй». Вспыхивала как спичка, а потом, уже успокоившись, долго вспоминала, из-за чего мы поругались. Я сама себя не узнавала. Куда-то подевалась моя хваленая выдержка, настроение менялось по десять раз на дню – то смеялась как истеричка, то рыдала «белугою». Списывала все на банальную усталость, и, хоть Виталик с Богданом и советовали каждый обратиться к врачу, не спешила в больницу, ссылаясь на загруженность в театре. Только ужасно боялась, что мы с Даном медленно и верно движемся в том же направлении, что и Ленка с Виталей до нас.

Хм, как рассказать, что случилось дальше, не знаю. Поэтому просто попытаюсь разложить тот день по часам. Как пишут в романах, тот день не задался с утра. Еще с вечера мы ужасно поссорились с Богданом. Причем начала я, как всегда не помню, из-за чего. Ну а дальше излюбленная Бодькина тема «Абдулов – урод и, если я еще раз увижу, что ты на него ТАК смотришь, пеняй на себя». Я орала в ответ, что он жестокий эгоист, ну и т. д. и т. п. Вошла во вкус. Ругалась долго и с чувством. Очнулась только после слов Дана: «лучше бы я тебя вообще не знал» и громкого хлопка входной двери. И так стало пусто и страшно от осознания, что он может больше не вернуться, что я села в угол и разрыдалась от бессильной жалости к себе, Дану, всему миру, Ленке и Виталию, наконец. Потом настала очередь обид, а следом – и всепрощения. В общем, спать я легла в растрепанных чувствах одна – Дан так и не вернулся.

Наутро наспех собралась, как всегда проспала, поэтому даже не завтракала. Настроение с утра было боевое, и я твердо решила помириться с Богданом. Да и наконец-то отважилась записаться к врачу, так как с моей истерией пора было завязывать. Ох, не знала, что меня ждет. Абдулов с утра тоже был на эмоциональном подъеме. У него выдавалось несколько свободных дней, и он хотел рвануть к дочери. Мы шутили и смеялись и так увлеклись, что долго не слышали телефона. Я, все еще хохоча, ответила на звонок.

А дальше все стало похоже на страшный сон. Звонил Богдан. Я испугалась, услышав его голос – таким безжизненным он был. На мои попытки извиниться услышала его грубое «помолчи, не перебивай». Мне бы уже тогда положить трубку, но я стояла в оцепенении и слушала, что мне говорил Богдан. А говорил он много. Говорил, говорил. Я уже и не вспомню все подробности его монолога. Видно, наболело. Он говорил, а у меня закладывало уши, и дурнота подкатывала к горлу. Так что финальные слова «можешь считать себя свободной женщиной» я уже не слышала. Я потеряла сознание.

Вот так началась новая страница моей жизни. Богдан не звонил, а я не решалась проявить инициативу, хотя Ленка и намекала, что отец имеет право знать. Но слишком велика была моя обида. Да и Абдулов меня поддерживал и прикрикивал на Ленку, чтоб не доставала своими нравоучениями. А я смотрела на их перепалки и даже немного была рада, что мне так хреново в данный момент. Мое ужасное душевное и физическое (токсикоз не заставил себя ждать) состояние сплотило моих друзей. Они объединили свои усилия и теперь всячески пытались мне помочь. Но сначала они переругались из-за того, к кому из них двоих я переезжаю. У каждого были свои доводы, каждый пытался убедить, что только у него мне будет лучше. Победил Абдулов, сказав, что Ленки дома почти не застать из-за ее нескончаемых туров и «чёсов», а мне и будущему малышу нужны постоянное внимание и забота.

Но приняла решение жить у Виталика я вовсе не поэтому. Я отлично понимала, что Ленке будет легче переступить через свои принципы и прийти ко мне, когда я буду жить у Витали, чем Абдулову убедить себя и перешагнуть порог Ленкиной квартиры, даже под предлогом визита ко мне. Да и еще я надеялась, что Лену одолеют воспоминания о тех временах, когда они с Абдуловым были счастливы в этих стенах. В общем, был у меня такой интерес, и я переехала к Абдулову. Вещи с прежней квартиры ездили забирать Виталик с Ленкой. Я упросила их ничего не говорить Богдану. Даже не разговаривать с ним обо мне. И они выполнили мою просьбу. Только Ленка рассказала, что, оказывается, Богдан уверен, что в тот раз я бросила трубку, не желая с ним разговаривать. Представляю, каких усилий стоило ей сдержаться и не выложить ему всю правду. Да и Виталя, наверняка, скрежетал зубами от злости.

Как он заскрежетал через пару недель, когда Ленка влетела к нам в кабинет и бросила на стол газету, давно отнесенную мной к разряду «самая наижелтейшая пресса». Где уж Ленка откопала этот номер, я до сих пор не знаю. Только факт остается фактом, и на первой полосе была статья о нашей троице с нашими же фотографиями, не самыми удачными, надо сказать. Суть этой статейки сводилась к тому, что нас троих обливали грязью и строили предположения, а не являемся ли мы с Ленкой дамами нетрадиционной ориентации, а Абдулов нам нужен, так как мы решили завести ребенка. И поскольку Ленка вообще не смогла воодушевить на это Виталика, и он отказался с ней спать, то эту честь предоставили мне. Вот вкратце как то так.

Вот только жаль, что журналюги докопались до моей беременности. В газетенке, кстати, на фотографии мы выходили из больницы. Там же было интервью какой-то нянечки с рассказом о моем «интересном» положении, и что в больницу меня привез Абдулов, и что Ленка ворвалась как пожарная команда по вызову. И я все-таки переживала по поводу реакции Богдана. Оставалось надеяться, что он не читает подобную прессу.

О, как я была наивна. Не с моим счастьем было надеяться, что Дан ничего не узнает. Конечно же, он узнал. Какой-то доброжелатель подсказал. Причем не только о моей беременности, но и о том, что живу я у Абдулова. И через пару дней после выхода статьи Дан приехал в офис. Он вошел в кабинет, где мы с Виталиком обсуждали новый сериал, в который Абдулова настойчиво приглашали сниматься. Ленка сидела здесь же, удобно устроившись в кресле. Моя сладкая парочка снова собиралась вместе сниматься, а, значит, есть вероятность, что пара КВМ (и ВАЛТ) опять пробудит интерес зрителя. Правда, в сериале с рабочим названием «Победа Вик» с романтическими отношениями сложно. Виталику предстояло играть крутого продюсера Виталия Абдалова (почти Абдулов, правда?), приехавшего в приморский городок на музыкальный конкурс и встретившего женщину Ингу, в которую когда-то был влюблен. У этой женщины двое детей – Виктор и Виктория, которую будет играть Ленка. Так вот Виктория влюбляется в маминого старого друга Виталия и все бы хорошо, только есть подозрения, что Виталий не просто старый добрый друг, но и отец детей Инги. Сериал обещал быть рейтинговым. Мне уже звонили из той самой газетенки, которая тиснула статью о нашей с Третьяковой ориентации, и просили дать интервью. Сами понимаете, куда я их послала.

Так вот, Богдан зашел в кабинет, криво усмехнулся и сказал: «Значит, все это время вы с Абдуловым... Ну что ж, мне урок – не доверяй бабам. Молодец, девочка, борись за свое счастье. Поздравляю… вас двоих. На свадьбу не забудьте позвать».
Дан направился к выходу, но потом, как будто передумав, развернулся: «А знаешь, что самое хреновое? Я все еще люблю тебя стерву».

Немая сцена, прям по Гоголю. Я хлопаю ресницами и не знаю, то ли плакать от его необоснованных подозрений, то ли радоваться этому признанию. А Ленка не растерялась. Встала на пути Дана и сказала: «Извини, не пущу. Не считаешь, что должен ее выслушать? И, в конце концов, какого лешего я здесь делаю, если она увела у меня Виталика?». Дан, кажется, только сейчас обнаружил, что в кабинете помимо меня находятся еще и Абдулов с Ленкой. Виталик на выходе бросил: «Лин, мы за дверью». А Ленка сделала одобрительный жест за спиной Богдана и выволокла Виталика из кабинета.

Не думаю, что стоит описывать сцену объяснения. Слишком интимно. Скажу только, что и по прошествии нескольких лет при воспоминании нашего разговора на моих глазах сами собой наворачиваются слезы.
Когда через некоторое время мы с Богданом в обнимку выглянули из кабинета, Ленка с Виталием победно хлопнули по рукам и кинулись к нам обниматься. Я была так счастлива. Все возвращалось в привычную колею. Жизнь налаживалась.

Начались съемки. Работа опять затянула. Утро, день, вечер – все расписано по минутам. Спасибо, что нам с Даном оставляли ночь. У Лены и Виталика зачастую и ночи были заняты съемками. Меня, видимо, щадили как будущую маму. Богдан пылинки сдувал. Иногда, просыпаясь по ночам, я обнаруживала, что он не спит и смотрит на меня, как будто охраняя мой сон. Чего еще желать? Ну конечно, чтоб мои друзья разобрались в своих чувствах. А они как нарочно поддразнивали мое воображение. Теперь их все чаще можно было увидеть вместе. И дело тут вовсе не в совместной работе. Они на самом деле снова общались. Пока по-дружески, но я не оставляла надежды, что они снова будут вместе. Вот только у них по всему были свои мысли на этот счет. В чем я и смогла очень скоро убедиться.

Но судьба опять все решила за меня. За пару часов до отъезда, когда я судорожно соображала, что же такое сказать Лене, она сама позвонила и сообщила, что опоздает и ее подвезут уже на место нашей дислокации.

Все шло достаточно неплохо. Приехав на место, мы рассредоточились по территории дачи. Мужчины занялись предстоящим шашлыком. Я запросила овощей на мангале, зная, что приготовить так, как люблю, сможет только Абдулов. Я долго канючила, говорила, что малышу захотелось печеных помидорчиков и т.д. И Виталику ничего не оставалось, как оставить Карину в женской компании и отправиться к мангалу.

Вот и пришел твой черед, девочка, решила я. Уж я выведу тебя на чистую воду. Знаю, что на самом деле тебе нужно от Абдулова. Порции славы и шикарного тела захотелось? Фигвам – древнее жилище (помните, в мультике про кота Матроскина было? – прим. автора). Ух, я в гневе страшна. И я приступила к изощренной форме пыток, которую некоторые недалекие обыватели называют знакомство с подругой друга.
Но где-то через полчаса нашей беседы, которая больше походила на допрос, я поняла, что Карина мне начинает нравиться. На удивление, она действительно оказалась неплохой девчонкой. Чуть старше меня. Не замужем и не была, детей нет. Работает в страховой компании менеджером. В Москву приехала из Анапы, где остались родители. Папа – военные пенсионер, мама – врач. Не курит, пьет мало, школу окончила с серебряной медалью. Музыкальное образование по классу фортепиано, но играть бросила сразу же после окончания музыкальной школы в пику родителям. Из дома уехала по той же самой причине, что и я – захотелось добиться в жизни чего-то большего, а родной городок стал тесноват. Темные вьющиеся волосы чуть ниже плеч, гордый греческий профиль, серые глаза с хитринкой и при этом немного стеснительная улыбка. Высокая с плавными линиями фигуры она была такой женственной и очаровательно естественной. И влюбленной в Виталика. И судя по Абдулову, он тоже был ею увлечен. Не так, как когда-то Ленкой, но по участку он практически порхал и все время старался не выпускать Карину из поля зрения. А как он переживал, когда пришлось оставить ее со мной. Понимал, что буду рассматривать ее «через микроскоп» и сравнивать с Леной. Но они на самом деле являли собой очень гармоничную пару.

Я ничего не понимала. Была уверена, что Виталик опять пытается закрутить с Леной. Мои ВАЛТ последнее время опять стали «не разлей вода». Все же было хорошо. Капризный ребенок в моем подсознании топал ногами и бился в истерике. Ведь уже видела в мечтах, как на их свадьбе буду гордо всем говорить, что именно я приложила руку к созданию будущей ячейки общества.

И представьте мой еще больший шок, когда из остановившегося возле нашей дачи хаммера вышла Лена. Да не одна, а в сопровождении довольно-таки впечатляющей внешности парня. Метра под два ростом, с широченными плечами и спортивной фигурой, открытой улыбкой и в довершение ко всему, когда он снял бейсболку, мы увидели смешную стрижку с выбритыми витиеватыми полосками, складывающимися в имя «Лена» на затылке. Весь мой безмолвный шок одним словом смогла выразить Карина. Офигеть. Вот то самое слово. И оно точно описывало мое тогдашнее состояние.

И снова шок. Виталик подошел к Ленке, поцеловал ее в щечку, а потом хлопнул по плечу ее спутника, как старого знакомого, и совсем выбил у меня почву из под ног, произнеся: «Здорово, Серег. Чего так долго? Мы уж заждались.» Все, я в полном оцепенении. Уйду-ка я от греха подальше. Не то разнесу тут все и всех, чтоб не врали мне и не скрывали ничего. Ушла в дом и засела в комнате, окна которой выходили на противоположную от места общего сбора сторону. Первым пришел Богдан. Поцеловал сначала мою макушку, потом живот (это он типа с наследником так здоровается), потом уж и в губы. Видит, что дуюсь. Не дурак, научился различать мое молчание. Вышел. И через пару минут на пороге появились эти двое. Стоят, усиленно изображают раскаяние. Хорошие актеры, только меня этим не проймешь. Уйдите лучше. Не видите разве, я тут упиваюсь собственной обидой. Ну почему нельзя было сразу мне рассказать? Я вам что, чужая? Выходит, да. Друг дружке про новых любимых рассказали. А мне выходит, не надо. А я же столько для вас сделала. Не знаю, сколько бы еще я могла вести такой молчаливые монолог, укоризненно смотря на эти бесстыжие физиономии. Только Лена не выдержала первой. Подскочила ко мне, обняла и прошептала: «Линочка, я та-а-акая счастливая. Ну не обижайся. Я сама себе боялась признаться.» Тут и Виталик подключился. Подхватил меня с Ленкой своими ручищами. И завалил на диван. Девчонки, как я вас люблю, говорит. Вы же у меня самые-самые. Потом спохватился, что помять меня может. Подскочил, чуть не кудахчет. Ну я попритворялась немного, что еще дуюсь. И простила этих оболтусов. Люблю я их. Сильно. А в моем нынешнем состоянии я вообще всех и все люблю. Даже эти дебильные полоски на голове Ленкиного баскетболиста Сережи мне нравятся. В остальном же он нормальный парень.
И сидя вечером у костра, я в этом всенародно призналась. И еще Богдану намекнула, что ему тоже пойдет такая прическа. Вот только фразу надо будет обдумать. Что то типа «Линочка, я так сильно тебя люблю. Ты самая лучшая. Единственная и неповторимая.» Хотя, наверное, для этого Бодькиного затылка не хватит. Пока я так рассуждала, лицо Богдана меняло цвет от красного до бледно-серого. Он на самом деле не понимал, что я прикалываюсь. Решил, что очередные беременные причуды. А ведь беременным отказывать нельзя. Долго потом смеялись. Да и до сих пор вспоминаем.

После годового перерыва я полноценно вернулась на работу к Абдулову. С маленьким Ленечкой помогает няня. Ездит со мной почти повсюду. Да, кто то скажет, я ненормальная – таскаю малыша за собой вместо того, чтоб сидеть дома. Но это не их дело. Абдулов очень любит своего крестника. Да и крестная мама Лена тоже души не чает. В общем, Ленька растет общим любимцем. Представляю, как они его избалуют, если не остановить.

Ленка по-прежнему встречается с Сережей. Скажу по секрету, дело идет к свадьбе. У Сережки к моему облегчению довольно быстро отросли волосы. Правда, свою любовь он еще пару раз проявлял необычными способами. Сначала выкрасил на своем затылке символ Ранеток яблоко. Потом вышел на соревнованиях в футболке с надписью «Я люблю Третьякову». Получил нагоняй от тренера тогда. Теперь ограничивается огромными букетами на концертах и другими приятными мелочами. А недавно он советовался со мной по поводу очень важного события. Он решил сделать Ленке предложение. Когда утром она будет подъезжать к студии, по дороге ей встретится огромный плакат с коллажем из их совместных фотографий и фразой «Выйдешь за меня?». Так что ждемс.

А Абдулов снова одинокий холостяк. С Кариной они расстались еще до нашей с Даном свадьбы. По инициативе Виталика. Ну не нужны ему долговременные отношения. А может просто еще не встретил ту, с которой захотел бы совместных прав и обязанностей. После Карины было еще несколько девочек. И все, кстати, нормальные порядочные девчонки. А теперь он опять в свободном плавании. Держитесь, девочки. Виталий не меняется. С возрастом только больше шарма. Даже у меня иногда дух захватывает от его улыбки.

И тут зашел Абдулов. Он был немного навеселе, оттого в приподнятом настроении. Выглядел женихом. Да и ощущал себя, наверное, им же. Помолчал. Посмотрел на меня. Прошелся по кабинету. Постоял за моей спиной, наблюдая, как я сортирую документы. Потом подошел к Леньке и, глядя на моего сопящего сына, вдруг совершенно трезвым голосом произнес: «А знаешь, я иногда вспоминаю Архыз и тебя в палатке. Ведь если б я не протупил тогда, Ленька мог бы быть моим сыном» И ушел. А меня забила нервная дрожь. Я испугалась. Не Абдулова, нет. Он никогда не сделает что-то против моей воли. Я не знала, как мне реагировать на это. Всем известно, что Виталик мой лучший друг. Я сделаю все, чтоб ему было хорошо. И его одиночество меня расстраивает. Всегда так хочется, чтоб и у твоих друзей личная жизнь была в порядке. За Ленку можно уже не волноваться, ей будет хорошо с Серегой, а вот Виталик… Я не знала, что и думать. То ли он просто ляпнул не подумав. Ну мало ли, выпил человек, вот и несет всякую чушь. Но если он все всерьез, то выходит, это я виновата в его одиночестве. И ничего не понимая, я разревелась от собственного бессилия. Проснулся Ленечка, почувствовал, что мама плачет и тоже начал. Я обхватила сына, прижала этот всхлипывающий комочек к себе, успокоила его и потихоньку успокоилась сама. Решила, что буду жить дальше, как живу. Абдулов взрослый мальчик, играющий во взрослые игры. И как бы я не хотела ему помочь, у меня есть кое-кто, кто мне дороже всего на свете. Уж извини, Виталик, стань в очередь. Пришел Богдан и забрал нас с Леней домой. Люблю свою семью. К лешему Абдулова с его дурными словами.

Дни идут. Виталик не напоминает о своих словах. Он снова прежний. Самый лучший друг, самый лучший начальник, самый лучший крестный. Во всем лучший. А недавно позвонил нам с Ленкой и назначил свидание втроем. Мы сидели в кафе и хохотали как в прежние времена. Как будто мы снова снимаем Ранеток. Как будто я снова пиарю пару КВМ. Как будто все только начинается. Я даже непроизвольно потянулась за фотоаппаратом, чтобы как раньше снять их и вечером выложить снимки КВМ в инете. Только после того, как на одной из улиц появился плакат со словами «Выйдешь за меня?», а через дорогу – плакат с почти теми же фотографиями и надписью «Я согласна», все истории КВМ канули в прошлое.

Итак, мы сидим и болтаем. Вдруг у Виталика зазвонил телефон. Он ответил с ленивой улыбкой: «Да, котик.» Вышел из-за стола, мы с Ленкой понимающе переглянулись и рассмеялись. Абдулов в своем репертуаре. Через пару минут он вернулся, быстро расплатился по счету и со словами «Девчонки, знаю, вы не обидитесь. За это и люблю» ушел из кафе.

Мы еще немного посидели с Ленкой, повспоминали, посмеялись, попланировали предстоящую свадьбу. Потом Лена подвезла меня домой. Уже у моего подъезда я рискнула было начать опасный разговор об Абдулове. Но тут же передумала и вроде бы в шутку спросила: «И за что мы его столько времени терпим? Он же бывает просто невыносим». И вот тут Ленка меня ошарашила. Она просто сказала: «Не верю, что ты не можешь ответить сама на свой вопрос. Ты все еще любишь его. Впрочем, как и я. И это с нами навсегда». Я промолчала, посмотрела Ленке в глаза и не увидела там ни осуждения, ни чего бы то еще. Только понимание. Да, мы все еще любим его. И эта любовь с нами навсегда.

А клево, оказывается, воображать себя Автором (в смысле с большой буквы). Ощущаю себя этакой маститой писательницей на встрече с читателями.

Ну и напоследок, огромная балгодарность всем, кто читал мои воспоминания, ставил "спасибо" и писал комментарии на форуме или в личке. И большушее спасибо Marishka1503 за поддержку и просто за теплые слова именно в те моменты, когда они были больше всего нужны.
И добро пожаловать в комментарии http://seriali-online.ru/forum/58-8707-1

Ну вот, а теперь чувствую себя на церемонии Оскара, не иначе.