Сериалы онлайн

-Ненавижу! Гребанная сука! Когда же ты уже наконец сдохнешь! – высокая светловолосая девушка сердито распахнула дверь собственного дома в пригороде Москвы, одной рукой убрала с глаз непослушную челку и кинула сумку прямо в прихожей.
-В чем дело? – лениво поинтересовалась фигуристая блондинка с пронзительными карими глазами, насмешливо оглядывая растрепанную подругу с ног до головы.
Она сама была как всегда безупречна: идеально уложенные волосы, легкий, почти незаметный макияж, подчеркивающий все достоинства черт смазливого личика, обтягивающие зауженные джинсы по последней моде и розовая кофточка с довольно откровенным вырезом. Каждое ее движение, каждое слово, несмотря на внешнюю простоту, казалось, светилось грацией и изяществом. Валерии Новиковой с детства внушали, что она лучше других людей, поэтому вполне достойна того, чтобы смотреть на них свысока и, не задумываясь, ломать их судьбы.
Лена Кулёмина, только что вероломно вломившаяся в их общее жилище, воспитывалась в точно такой же семье, где наличие «голубой» крови ценилось куда больше человеческих качеств. Она тоже была в меру самолюбива и горда, но все-таки гораздо проще подруги относилась к закидонам их семей на почве родословных и прочей ерунды.
Как ни крути, ее родители всегда старались окружать ее любовью и заботой по мере возможности и наличия свободного времени. Когда они погибли 4 года назад, Елена почувствовала, что частица ее навсегда отправилась в небытие вместе с ними. И четко осознала, что уже никогда не сможет стать прежней. Она ожесточилась куда позже, благодаря жизненным ситуациям, которые заставляли быть сильной. Бесконечное деление наследства, едкие замечания приятелей ее родителей, все новые и новые подробности их не всегда законной деятельности – все это ломало ее сознание и по кусочкам собирало вновь. Уже другое, изменившееся.
Лера была такой с детства. Циничной, холодной, пренебрежительной ко всем вместе и к каждому в частности. Ее отец почти не бывал дома, пропадая на своей не совсем понятной работе, в компании таких же влиятельных друзей и дорогих шлюх, лучших борделей города. А мать… мать просто любила его. Искренне. Маленькая Лера чувствовала это по редким ее слезам, когда Кирилла долго не было дома. Но на людях она менялась, моментально превращалась в яркую, прекрасную и ледяную статую, без малейшего намека на хоть какие-либо эмоции.
Именно она с детства приучила дочь к тому, что все, в чьих жилах не течет кровь аристократов – лишь отбросы общества, обреченные вечно служить им. Так воспитывали ее, так было проще и привычнее. Их семья жила по своим неведомым законам, по которым разводы запрещены, а браки с теми, кто ниже по статусу и вовсе расцениваются как предательство фамилии.
Отец погиб вместе с родителями Лены, чья семья была, пожалуй, единственными, с кем Новикова - старшая могла нормально контактировать, а мать уехала заграницу, оставив почти все деньги дочери. Это происшествие сломало ее. Заставило выплеснуть наружу все, что копилось внутри долгие годы.
Лере до сих пор иногда снилось по ночам сгорбленное тело матери над могилой отца, ее глухие рыдания и приглушенный шепот: «Бей меня, унижай, оскорбляй, делай, что хочешь.… Только вернись, пожалуйста, вернись…».
Это отчаяние приносило так много боли Новиковой – младшей, что она просто пропала. Почти перестала появляться дома. Нет, конечно, она понимала, что должна поговорить с матерью, как-то успокоить ее, ободрить, но просто не могла. Не могла простить ей эту секундную слабость, как бы дико это не звучало.
Женщина, которая с младенчества учила ее быть сильной в любой ситуации, почти разочаровала ее своим безутешным горем по мужчине, который никогда не считался ни с одной из них.
И вот сейчас, спустя почти два года, когда очень многое изменилось, забылось, пережилось, когда они объединились под одной крышей с единственными близкими людьми, с которыми можно было не играть никакие роли и не одевать на себя маски, сейчас прошлое как будто снова жестоко напоминало о себе.
Бизнесмен, один из партнеров их отцов, вдруг решил, что вполне может отсудить себе часть компании, которую Новиков и Кулёмин основали вместе еще много лет назад. Той самой, которой сейчас вполне искусно управляли две юные девушки. Лере едва исполнилось двадцать, Лена была старше всего на год, но благодаря стараниям верных людей их родителей, они вполне успешно справлялись с такой ношей.
-Виделась со Степновым,- в бешенстве выплюнула Кулёмина, плюхаясь на пуфик в прихожей и яростно сдирая с ног фирменные кроссовки, даже не озаботясь тем, чтобы предварительно их развязать.
-И что? – Новикова в ожидании приподняла одну бровь, раздражение подруги насторожило ее, но еще не настолько, чтобы показывать какие-то свои эмоции.
-Этот мудак передал дело в суд, вот что! – возмущенно вскочила на ноги девушка, ее серо-зеленые глаза метали молнии,- И завтра я, черт возьми, должна все бросить, и ехать на встречу с его, сука, гребанным адвокатом!
Несмотря на весь драматизм ситуации, Лера не смогла сдержать легкую полуулыбку. Вот вам и аристократическое воспитание. Почему, когда злишься, на ум все равно приходят одни ругательства?
-Ну хочешь я встречусь? – поспешно предложила она, понимая, что еще немного, и Лена переключится на нее в своей гневной тираде.
-Валяй,- легко согласилась подруга, - Нравится общаться со всякими баранами, которым на какой-то хрен понадобилась наша компания – удачи! А у меня есть дела поважнее! – на этой гордой ноте закончив выступление, Кулёмина поспешила вверх по лестнице, в свою комнату, мысленно благодаря Бога за самоотверженность Новиковой.

Если есть что сказать, с нетерпением жду вас тут http://seriali-online.ru/forum/76-8939-1#1831129

Лера тяжело вздохнула, провожая подругу недовольным взглядом прищуренных карих глаз, схватила с вешалки свою сумочку, поспешно натянула изящные босоножки на шпильке, и выскользнула за дверь.
Что ж, если этому говнюку Степнову так необходимо, чтобы они встретились с его адвокатом, она сделает это прямо сейчас, даже не собираясь откладывать на завтра.
В конце концов, в ее жизни тоже найдется полно других занятий, помимо того, как выяснять отношения с каким-то индюком.
Девушка села в свою любимую машину, манерно игнорируя помощь подоспевшего дворецкого, осторожно закрыла дверцу и набрала номер Виктора. Несколько долгих гудков, и Новикова уже начала медленно, но верно закипать. Если уж собираешься лишить людей всего, то хотя бы имей к ним хоть малейшее уважение, черт возьми!
-Алло,- наконец послышался низкий приятный голос на том конце.
-Добрый вечер,- Лера изо всех сил старалась говорить спокойно, но нотки раздражения все равно проскальзывали, он не мог этого не заметить, - Лена сказала, что Вы желаете, чтобы мы пересеклись с Вашим представителем?
-Да-да, все именно так,- в голосе мужчины послышалась насмешка.
-Так вот, уважаемый Виктор Михайлович, или ваш адвокат встречается со мной через час в ресторане «Алмаз», или меня абсолютно не волнует, что вы там собираетесь нам предлагать! Я доступно объясняю? – она говорила уверенно, ни на секунду не сомневаясь в себе и своих силах. И плевать, что за ним половина Москвы и четверть Европы, плевать на влияние и имя. Она не из тех, кто легко сдается. Так учила мама, так всегда делал отец, значит, так тому и быть.
Какое-то время в трубке помолчали, словно размышляя.
-Ладно, пожалуй, я смогу это устроить,- выдал, наконец, Степнов, - До свидания.
Он как обычно первым нажал на сброс, но в этот раз блондинку это абсолютно не задело. Плевать.

Лена громко хлопнула дверью своей комнаты и, не раздеваясь, рухнула на кровать. Кто бы мог подумать, что общение с каким-то старым козлом может отнимать столько душевных сил. Он как будто высасывал из нее всю энергию одним лишь своим взглядом, не говоря уже о его едких замечаниях в ее сторону.
«Леночка, девушка в Вашем возрасте уже должна была бы научиться носить платья», «Леночка, давайте я подскажу Вам телефон своего знакомого стилиста, он приведет ваши волосы в божеский вид». Сука! Девушку передернуло от одних воспоминаний.
Высокий, статный, темноволосый и отлично сложенный – он даже не выглядел на свои сорок лет. Его даже можно было бы назвать вполне красивым, несмотря не грубые черты лица, она видела, что он умел быть и обаятельным и обходительным, когда ему это было нужно, но… стоило лишь посмотреть в ледяные серо-голубые глаза, как сердце как будто застывало в немом ужасе, забывая биться.
Неужели его бл*ди не видят этого мороза, этого равнодушия и почти жестокости его взгляда?
Кулёмина категорически не понимала многочисленных женщин, мечтающих оказаться в его постели. Они отлично осознавали, что известный на всю Москву ловелас лишь отымет их и бросит на следующий же день, а может даже и не дожидаясь его, но все равно летели к нему, как бабочки на огонь. Глупо, чертовски глупо и наивно.
Неужели он действительно так хорош?
«Тьфу, о чем ты только думаешь?» - мысленно отругала себя девушка, переворачиваясь на спину и оглядывая взглядом свои родные пенаты.
Плазма на стене, полупустой гардероб с одеждой, две полки с книгами, необходимыми для универа, письменный стол и фотографии на нем: с родителями, с Лерой, с их общим лучшим другом Игорем Гуцуловым, который, кстати говоря, должен был вот-вот вернуться из Америки, куда его отправили учиться состоятельные родители.
Куча мгновений, воспоминаний, радости и слез было связано с этими простыми снимками. Она дорожила каждым из них. Лишь они остались от тех беззаботных времен, когда мать и отец были живы, когда им с Новиковой было за чьими спинами укрыться, было на кого надеяться в трудную минуту. Это все было раньше, а теперь…
Сами по себе, без любви, без поддержки, без заботы. Жизнь устроила им проверку на прочность, наверное, сам Дьявол в обличие Степнова решил проучить избалованных жизнью девушек.
Ну что ж, эта война только начинается, и они не сдадутся, не дадут никому одержать над собой верх.
Справится ли Лера? Справится, в этом Лена не сомневалась ни на секунду. Столько силы духа, смелости и отчаянности не было, наверное, даже в Жанне Д’Арк.

Остаток вечера блондинка спокойно выслушивала его предложения, изредка кивая и вставляя едкие замечания, и ушла первой, в душе благодарная, что он не стал говорить о прошлом, теребя старые раны. Она держалась великолепно, ни давая ни намека на слабость или страх, а дома… Дома Лена молча села рядом с подругой, даже не разуваясь, кинувшейся на ее кровать, сотрясаясь в немых рыданиях. Забыла, пережила? Какие же это все глупости, когда боль вновь так близко.

«Сука, ненавижу. Ненавижу!» - кулаки Степнова судорожно сжались, костяшки побелели от напряжения. Хотелось кричать, выть, ползать по полу и биться головой о стены, но… он был в кабинете, тут нельзя давать волю эмоциям и чувствам. Но, черт возьми, так невозможно, так нереально сдержаться, когда тебя буквально рвет на части изнутри!
Наташа… сегодня ровно четыре года с того гребанного дня, когда он увидел ее, увидел эти глаза, которые въедаются в самое сердце, которые невозможно забыть, в последний раз, и она, эта глупая несносная девчонка, она так похожа на нее – каждой черточкой, каждым изгибом, каждой искринкой в своих отвратительно-зеленых глазах.
Дверь скрипнула и отворилась, в комнату, не дожидаясь приглашения, буквально влетела Кулёмина. Весь ее вид говорил о том, что сегодня она не собирается идти даже на малейшие уступки. Что-то неуловимо изменилось с их последней встречи, какое-то ожесточение появилось на ее красивом молодом лице.
Взгляд мужчины пробежался по обвисшим джинсам, ослепительно белым кедам, не до конца застегнутой кофте на замке – твою мать, они так похожи и так различны одновременно, что просто можно сойти с ума от напряжения, от почти физической боли в его голове и теле.
-Мы не договаривались на сегодня… - начал было он, но хрипловатый, с надрывом голос не дал ему продолжить.
-Меня, твою мать, не волнует, о чем мы там договаривались! – еще никогда Лена не позволяла себе разговаривать с ним в таком тоне и с такими выражениями, - С какого хрена ты, старый мудак, подсылаешь к моей подруге этого гребанного тупорылого адвоката, который доводит ее до слез?
Она ушла, как только Лера уснула, так и не дождавшись объяснений, за что и могла вполне поплатиться сейчас.
-Зная твою подругу, не могу себе представить ее в слезах, - несмотря на весь драматизм ситуации, уголки его губ дрогнули.
-Сука… ты еще и издеваешься?! Да кто ты такой, блин, чтобы глумиться над нашими и без того кончеными жизнями?! – как всегда в ярости, Кулёмина абсолютно перестала следить за своими словами.
Ее глаза горели таким огнем, что на них было невозможно смотреть, грудь вздымалась и опускалась от охватившего ее напряжения, руки тряслись от гнева.
«Черт, она так восхитительно прекрасна и одновременно отвратительна в этот момент».
Не отдавая отчета своим действиям, мужчина резко поднялся и направился к девушке, в глазах которой мелькнуло смятение и… страх?
-Что ты…
Прежде, чем она успела что-либо сообразить или предпринять, он грубо притянул ее к себе, обжигая запястье и талию своими прикосновениями, и впился в ее мягкие приоткрытые губы жестким поцелуем…
Девушка дернулась, пытаясь отстраниться, оттолкнуть его, но его хватка была слишком сильна, а губы слишком настойчивы. Внутри что-то едва ощутимо дрогнуло, миллионы бабочек запорхали в ее животе, и, почти ничего не соображая, Кулёмина с жаром ответила на поцелуй человека, которого ненавидела всем сердцем, всей душой.
Горячий танец сплетенных языков, жар тел, прижатых друг к другу так близко, что было невозможно сделать ни вздоха и полное ощущение безнадежности…
Он больно прикусил ее нижнюю губу, впитывая в себя солоноватый привкус ее крови, и на миг отстранился, чтобы вновь увидеть эти глаза, убедиться, что это ему не снится.
-Лена… - простое слово, сорвавшееся с губ, и она, почти презирая себя за это, сама притянула его к себе, невероятно, нестерпимо желая продолжить эту пытку…

Ни один из них не позволил бы себе этого, если бы не этот день… День смерти его любви. День смерти ее матери.