Сериалы онлайн

-1-

Дыхание сбилось в нервное заглатывание воздуха. Руки покалывало от постоянного трения баскетбольного мячика. Оставался всего шаг до кольца, когда девушке преградила путь соперница. На секунду замерла, разворачиваясь и прикрывая спиной оранжевый мяч. Время было на исходе. Спортсменка поняла это по обрывкам фраз, которые все еще доносились до затуманенного мозга. Решила играть вслепую, просто доверилась инстинктам. Слегка дернувшись в сторону и тем введя соперницу в заблуждение, она вернулась в исходное положение, резко повернулась. Бросок…
Крики со всех сторон на миг оглушили ее, но это не помешало девушке расслышать в шуме нежный шепот мужчины, крепко прижимавшего ее к своей груди.

- Ленок, ты это сделала… Ты сделала их! – Виктор Михалыч Степнов, учитель, наставник и просто друг, был первым, кто успел поздравить ее с победой. С виду обнимающаяся пара была счастливой, но только им самим было известно, каким трудом это далось. Сколько вечеров они провели в спортивном зале, оттачивая технику и совершенствуя ее игру. Виктор уделял Лене много времени, потому что возлагал большие надежды на эту хрупкую с виду девушку. Сначала проводил общую тренировку, потом занимался индивидуально с ней до восьми часов. После всего учитель, как обычно, доводил ее до дому, бросая на удаляющуюся спину девушки теплые взгляды. Он никогда не уходил с ней одновременно. Для него это было правило. Первой должна была уйти девушка, а потом мужчина.
Виктор чуть отстранился от Лены и заглянул в глаза. В них было счастье, искреннее, без фальши, вот только радость еще теснилась с усталостью.
- Иди, переодевайся. Я провожу тебя до дома, - произнес он и убрал руки с ее плеч. Лена кивнула с улыбкой во взгляде и направилась к выходу. Одноклассники и команда, пока девушка еще не скрылась в раздевалке, спешно поздравляли ее с победой. Спортсменка в ответ смущенно кивала и говорила «Спасибо».
Виктор ждал на крыльце, когда Лена через несколько минут вышла из здания школы. Поравнявшись со своим учителем, девушка не замедлила поделиться впечатлениями от игры. За этим разговором они не заметили, как подошли к Лениному подъезду. Свет горел во всех окнах, а это значило, что дедушка Лены еще не спал, дожидался внучку.
- Спасибо еще раз за чудесную игру! Ты держалась молодцом! – похвалил физрук свою подопечную и подмигнул ей.
- Виктор Михалыч, да хватит вам… - она зарделась, - Здесь и ваша заслуга.
- Кулемина, знаешь у Крылова такую басню « За что же, не боясь греха, кукушка хвалит петуха...?»
Ленка рассмеялась:
- «За то, что хвалит он кукушку». Знаю, - кивая.
- Вот, вот! Беги уже, а то дед, наверное, заждался.
Мужчина буквально подтолкнул ее к двери, на что Кулемина только покачала головой, все еще улыбаясь. С тем же выражением лица она открыла дверь своей квартиры.

- Дед, я дома! – крикнула с порога. Петр Никанорыч в очках и со стопкой бумаг в руках вышел встретить юную победительницу.
- Ну как отыграли?
- Супер, дед! – она показала ему большой палец. – Пятьдесят четыре-пятьдесят семь. В нашу пользу!
- Ну, молодцы! Прям порадовала старика. Давай раздевайся и за стол, - с этими словами он вышел из прихожей.
Тем временем Ленка уже стянула ботинки и сейчас разматывала шарф, когда телефон в кармане заиграл веселую трель. Споткнулась и тут же, смеясь сама над собой, она, не глядя на дисплей, ответила на вызов.
- Алло, - радостным голосом. – Алло, говорите, - повторила она, когда не услышала голоса. Кулемина хотела уже положить трубку, но вдруг в динамике раздалось что-то непонятное. Девушка еще сильнее прижала трубку к уху. Мало ли что, связь плохая. Ее просто затрясло, когда она отчетливо услышала тяжелое мужское дыхание. Оно сковывало сознание девушки своей настойчивой пошлостью...
Сбивчивое, хриплое, липучее. Лена просто окаменела. Сознание на миг включилось, но в чувства девушка еще так и не пришла. Не найдя рукой опоры, она просто съехала по стенке вниз. Сердце взволнованно колотилось внутри. Слова комом застряли в горле.
- Леночка, ты идешь кушать? - снова вернулся дед. Лена глянула на него испуганными глазами, почти дикими и вдруг, резко подскочив, пронеслась мимо старшего Кулемина в свою комнату, не объясняя ничего и не отвечая на вопросы деда.
Захлопнула дверь и в изнеможении опустилась на диван, прихватив с собой любимый мячик, подаренный Степновым. Растерянность помаленьку отступала, но не настолько, чтобы она не вздрогнула, услышав новый входящий звонок. Нервно схватила трубку. Номер был неизвестный. Но она не знала наверняка, был ли этот звонок намеренным, или же это была чья-то злая шутка. Телефон все звонил и звонил. Не выдержав, Ленка все же ответила на вызов, но на том конце были монотонные гудки.

Продолжение следует...

Следующие два дня прошли в каком-то нервном напряжении. Постоянные вздрагивания при любом звонке телефона, будь то свой или чужой. Если же это был ее телефон, то без дрожания рук не обходилось. С замиранием сердца бросала взгляды на номера и с шумом облегченно выдыхала, если это был не ТОТ номер. Она запомнила цифры номера, как свои фамилию и имя. Временами подумывала над тем, что стоит сменить сим карту, но связь с родителями не давала ей этого сделать. Так как они были недоступны, Лена просто не могла дозвониться и предупредить, что поменяет номер.
"А вдруг они позвонят? А я не смогу ответить. Что тогда?"
Потом Лена успокоилась. Звонков не было, а значит отпала необходимость в смене номера.
Была перемена. Кулемина вместе с девчонками стояли возле кабинета биологии и оживленно болтали о новой песне, которую придумала Аня Прокопьева. Девчонки только-только начинали свою активную музыкальную деятельность. Было решено провести сегодня внеплановую репетицию. Прозвенел звонок на урок и девушки поспешили разбежаться по своим кабинетам. Ленка краем глаза увидела в конце коридора Степнова и машинально помахала ему рукой, он ответил ей улыбкой. Про странные звонки девушка не рассказывала никому и ему в том числе. Не хотела кого-то беспокоить и грузить своими проблемами. Мысли прервал Гуцул, возникший перед Кулеминой из неоткуда. Вроде бы его сегодня не было в школе, значит опоздал. Девушка снова не успела додумать, потому что он заговорил с ней, объясняя как раз-таки, почему его не было в школе. Потом пошутил, от чего Ленка рассмеялась, но скорее от вида парня, а не от содержания анекдота. Текст все равно пролетел мимо ушей. От произведенного эффекта парень не сдержался и чмокнул Кулемину в щеку, от чего та слегка смутилась, но в ответ не успела ничего сказать. Кац уже подходила к кабинету.
Урок шел своим ходом. Была новая тема, и все усердно строчили в своих тетрадях. Писала и Ленка. Когда в ее кармане зазвонил телефон, она даже не сразу поняла что это у нее, ведь обычно перед уроком она ставила его на вибро-вызов. Все уже начали оглядываться на девушку. Зоя Семеновна сделала замечание, но Лена пропустила его мимо ушей. Кровь прилила к лицу. Еще даже не посмотрев на дисплей, у нее появилось какое-то нехорошее предчувствие, и, в довершении этому, она выронила мобильник из рук. Пришлось наклониться за ним, что меньше всего ей сейчас хотелось. Телефон мигал, извещая о смс-ке. Медленно привстала, сев на край стула. Пару раз вздохнув, открыла сообщение…
- Зоя Семеновна, можно выйти? – слабым голосом чуть с хрипотцой проговорила она и, не дожидаясь ответа, вскочила и выбежала из класса.
Ноги сами унесли ее в женский туалет, где впечатываясь в голову, перед глазами стояли строчки «Ты моя или ничья».
Это было первое сообщение, которое она получила от неизвестного. Первое время было не так жутко, как стало позже. Ее как будто видели насквозь, следили за каждым ее шагом.
ОН знал такие моменты, в которые девушка была более уязвима и от осознание этого было еще больше не по себе. Лену медленно начинала мучить паранойя. Ночью она изводила себя воспоминаниями, день – наступавшей реальностью. В скором времени вдобавок к звонкам появились ежедневные рифмованные строчки, поступавшие вместе с входящими сообщениями. Слова были красивыми, но в какой форме они доходили до Лены, вводило ее в ступор. Девушка медленно сходила с ума от собственного бессилия в этой ситуации. Держа все в себе, она начинала чувствовать себя ненормальной. Появились трудности на репетиции. Однажды, когда во время исполнения очередной песни зазвонил Наташин телефон, рука Кулеминой нервно дернулась и скребанула медиатором по струнам. Вышел такой мерзкий звук. Это было последней каплей. Девушка буквально сорвала с шеи ремень бас-гитары и села на колонку. По лицу одна за другой потекли горячие слезы. Женька Алехина поспешила утешить подругу, но Лена ничего ей так и не сказала. Репетицию она согласилась продолжать, несмотря на такое состояние.

По окончании репетиции пришел Виктор Михалыч, чтобы помочь убрать инструменты. Только увидев его, девушка поняла, насколько она отдалилась от него за последнее время. Была какая-то душевная тоска по мужчине. Вроде бы они и виделись каждый день, но тех коротких контактов во взглядах ей было мало. Только сейчас она понялала, что больше всего хочет прижаться к нему, как тогда после соревнований по баскетболу, уткнуться в мужскую грудь, ощутить тепло его горячих ладоней на спине. Хотела, но не могла. Слишком отчетлива была граница между ним и ей. Она была всего лишь его ученицей.
Лена до сих пор не понимала, что испытывала к нему, но знала, что это точно нечто большее, чем симпатия ученицы к учителю.
Он остановил ее на выходе, придержав за локоть. Хоть она и хотела очень поговорить с ним, но открыто не показывала этого, по крайней мере, старалась. Голову не поднимала, так было проще скрывать свою внутреннюю борьбу.
Но, как Кулемина поняла, Виктор просто не отступит. Он видел, что что-то не так и пытался это выяснить. Чуть коснувшись кожи лица рукой, приподнял ее подбородок, заставляя посмотреть на себя.
- Ленок, что случилось? – тихим успокаивающим голосом спросил он. Лена на миг замешкалась. Мужчина подтолкнул ее к лавке, настаивая на том, чтобы она села и все ему рассказала. Спортсменка не противилась. Он задавал направление, она плыла. Вовлекая себя в убаюкивающую ауру Степнова, Ленка расслабилась и немного придвинулась ближе к Виктору, чтобы было не так зябко. Учитель все понял и чуть приобнял девушку за плечи.
- Виктор Михалыч, я не знаю, что делать… Я никому не говорила, но я больше не могу молчать. Я чувствую, как это давит на меня. Он изводит меня своими звонками, смс-ками…
- Лен, тебя просто донимают звонками? – Виктор посмотрел в ее зеленые, слегка потемневшие от переживания глаза. Или может это бледная кожа так оттеняла их цвет. - Может поклонник? – предположил физрук.
- Какой поклонник, Виктор Михалыч? – она дернулась от мысли, что он ее не сможет понять. - Это ненормально!
- Тебе проявляют внимание мужской пол. Ты спортивная, умная, красивая… - выдохнул он, - Что же тут…? – но закончить не успел, потому что Кулемина его перебила.
- Он дышит мне в трубку! Понимаете? – Лена захлебывалась в своих словах, - Я беру трубку, а там мужское дыхание… Слышите? Я не понимаю, что ему надо от меня! Я схожу с ума… Ходить одна уже боюсь. Вдруг он знает, где я живу, вдруг он следит за мной?
- Лен, успокойся… - он прижал ее голову к себе и начал гладить по волосам, чувствуя, как вздрагивают под ладонями ее плечи. – Лен, у тебя номер есть?
- Да, - закивала в ответ. Руки уже вытаскивали телефон из кармана джинсов. Быстро найдя номер, протянула Степнову. Их руки на миг соприкоснулись, и Виктор понял, что Лена замерзла. Пальчики были совсем ледяные. Незамедлительно стянул с себя олимпийку и обернул ею девушку чуть ли не два раза. Она только плотнее куталась в теплую, хранившею мужской запах ткань. От этого чуть кружилась голова. Зеленые глаза внимательно наблюдали за тем, как мужчина поднес к уху мобильник и ждал. Ожидание длилось не долго, потому что абонент был недоступен.
- Ленок, вне зоны действия сети… - потупив взгляд, заключил он.
- Ясно… - сухо ответила она и убрала телефон обратно. – Мне везет…
- Не волнуйся, я с тобой…
Девушка подняла голову и усталым голосом произнесла:
- Спасибо, …Виктор… Михалыч… - и больше ничего сейчас не нужно было Лене. Рядом было твердое плечо, готовое в любой момент оказать ей поддержку. Она еще раз взглянула на учителя, и от осознания близости к нему становилось легче.

Продолжение следует...

Прошла еще неделя. Это была, наверное, самая спокойная неделя, по мнению девушки. Были друзья, школа, репетиции, тренировки и Степнов, и не было звонков. Виктор всячески пытался отвлечь Лену от грустных мыслей, что девушка действительно в скором времени вышла из этой апатии. С утра он доводил ее до школы, позже они пересекались на переменах, и путь до дома тоже был вместе. Вернулась живительная краска на щеках, а улыбка вновь стала ее вечным спутником. Девчонки не могли нарадоваться на Ленку.
В спортзале уже были Аня, Лера и Женя. Ранетки готовились к выступлению на школьной елке и, чтобы не терять даром время, решили занять все время после обеда. Наташа с Ленкой запаздывали. Сначала девушки были в столовой, а потом Лену остановил Степнов. Как оказалось, после обеда он ждал ее на индивидуальную тренировку, а у Кулеминой совсем вылетело из головы. Поджав губы, ей пришлось объяснить, что не сможет, потому что они должны были репетировать, готовиться к концерту. Учитель как-то странно отреагировал на ее слова. Тут еще и Гуцулов подвернулся. Принесла же нелегкая. Нет, чтобы спокойно пройти мимо, так он подошел и, поздоровавшись со Степновым, чмокнул Лену в щеку. Мог бы и без этого обойтись. Под пристальным взглядом Виктора это было и вовсе убийственно. Глаза девушки метались, ища спасения, но нет. Его не было.
Обиделся – не обиделся, Ленка не поняла. Вот надо же было ей забыть про тренировку, корила внутренне она саму себя. В любом случае, если мужчину это и задело, то он не подал виду, и понимающе кивнув, он ушел. Ленка потом еще бегала в учительскую сказать, что они могли бы позаниматься после всего, но учителя сказали, что Степнов ушел.
- Ушел… - тихо повторила это слово Лена, смакуя на вкус. Сзади ее одернула Наташа.
- Лен, ну ты идешь? Девчонки ждут долго уже… - сказала Липатова. – Лен, куку? Ты меня слышишь? У тебя телефон звонит!
До девушки только сейчас дошло, что она включила игнор и не слышала ничего вокруг. Мысли были полностью заняты учителем. И только когда разум уловил слово «телефон», вот тогда пришло опьянение реальностью. Кулемина нервно облизнула нижнюю губу, чуть прикусив ее при этом зубками. Она уже знала кто это по номеру, высвечивающемуся на дисплее. Нервно сглотнула. Опять. Казалось, для Него не существовало правил. Он играл в свою собственную игру. Он сам выбирал время. Он делал так, как желал. Он желал быть услышанным.
- Лен, ты чего замерла? Возьми трубку… - донесся до нее голос подруги.
Зажмурившись, она резко распахнула глаза, глянув в сторону. Это было не то, что невыносимо, это было еще хуже. Тело до мурашек пробирало от воспоминаний сбивчивого, прерывистого дыхания.
Не размышляя больше над этим, она резко нажала отбой. Наташа непонимающе смотрела на спортсменку. Звонок повторился. Снова сброс. На пятом она не выдержала и срывающим голосом закричала в трубку «Не звоните сюда больше! Никогда!»
От безвыходности стало трудно дышать.
- Наташ, прости. Я не смогу пойти на репетицию… - и побежала к выходу.
- Лена, Лен! – крикнула вдогонку черноволосая девушка.
- Прости… - еще раз бросила она и скрылась за поворотом.

Постоянно оглядываясь, Кулемина забежала на свой этаж и стала остервенело давить на звонок, но никто не открывал. Деда не было дома. Пришлось открывать своим ключом. С третьей попытки ей это удалось. Захлопнула дверь и прислонилась спиной к стене, пытаясь отдышаться. Мобильник она отключила еще по дороге. Нужно было с этим что-то делать и срочно. Для начала решила найти деда, поэтому сделала звонок Василию Данилычу. Как и думала Лена, Петр Никанорыч был у соседа. Данилыч сказал, что они с ее дедом поедут к их старому знакомому на пару дней в Петербург.
Кулемина покачала головой и попросила, чтобы дед перезвонил ей перед отъездом. Долго ждать не пришлось. Она заваривала зеленый чай с жасмином, нужно было прийти в себя. Тогда-то домашний и дал о себе знать. Спортсменка, перескакивая через вещи, накиданные на полу, подлетела к телефону и схватила трубку.
- Дед, ну ты чего удума…? – голос задрожал на последнем слове и дернувшись, пропал вовсе. Земля начала уходить из-под ног. Он знал и этот номер. Ненавистное дыхание, которое было предназначено ей, пытало слух. Девушка долбанула по сбросу и чуть ли не мимо кнопок стремительно начала набирать номер Степнова, заученный наизусть. На том конце провода ответили тут же, как будто он только и ждал ее звонка.
- Виктор Михалыч… Пожалуйста, - стирая с лица катившиеся слезы.
- Лена, что случилось? – встревоженный мужской голос.
- Пожалуйста… - взмолилась она и выдернула шнуры из вилки. Она надеялась. Нет. Она была уверена, что он поймет. Он придет. Кусая губы, она сидела на полу, обняв колени руками. Тихие всхлипы иногда раздавались в тишине. Ждала его.
Было ли это томительным ожиданием, или это просто нервы уже сдавали. Было не понять.
Виктор тихо постучал, и Лена поспешила открыть. Не произнося ни слова, девушка припала к его груди, обнимая мужчину за торс. В ответ он только крепче обнял хрупкое тело.
- Боже, ты вся дрожишь… - обеспокоенно прошептал он девушке.
- Виктор Михалыч, это повторилось… Снова… Он знает мой домашний номер, - бормотала она, мотая головой. – Знает чертов домашний. Я больше не могу так… Не могу.
- Что?
- Я боюсь, я очень боюсь…
- Все хорошо, я рядом.
- Виктор Михалыч, это было так мерзко… Я не смогу одна, не смогу без вас… Вы же не уйдете, правда? Не оставите меня…
- Ленок, я буду с тобой столько, сколько это потребуется. Пойдем, я уложу тебя в постель. Ты вся изнервничалась и тебе нужно поспать.
- Нет, я не могу… Не смогу заснуть. Вы мне нужны! Слышите? Слышишь… Ты мне нужен… Витя… - прохрипела она, всхлипнув, и еще сильнее прижалась к теплой груди. Мужчина вздрогнул, когда она произнесла его имя.
- Лен, это говоришь не ты, это все из-за того, что ты сильно переволновалась. Пойдем, ты поспишь, отдохнешь.
- Люби меня… - ноги как-то сами подкосились, и Лена повисла у Степнова на шее.
- Лена, ты бредишь, - пытался донести до нее слова учитель.
- Прошу, умоляю… - повторяла она, закрывая глаза, - Я хочу быть с тобой, хочу чувствовать себя защищенной, чувствовать спокойствие, тепло. Хочу чувствовать твои сильные руки на коже… Хочу забыться… с тобой. Сделай это. Сделай для меня…
- Ты не в себе.
- Я знаю, что хочу в этот момент быть любимой тобой. Люби меня всего лишь раз, потом можешь забыть… Оставить
- Я не оставлю, Лена... - Она приложила пальчик к его мягким губам.
- Люблю… - чуть отстранилась, отходя на шаг назад. – Скажи мне то же…
Девушка медленно стянула с себя футболку, обнажая плечи, плоский живот, присела на край кровати и повторила:
- Люби меня…
Виктор, до этого стоявший поодаль, спрятав руки в карманы, чтобы не поддаться соблазну, смотрел на Лену каким-то болезненным взглядом. Она была перед ним открыта. Она. Та, что сводила с ума ночами его, и без того затуманенный мозг. Та, что в один миг могла быть, и далеко, и близко. Та, чье имя огнем горело на сердце. Та, что тонула сейчас в ночи гаснущего света.
Мужчина несмело подошел к ней, присел рядом. Широкая ладонь скользнула к девичьему затылку, приподнимая волосы кверху и пропуская их меж пальцев. Вздрогнув, Лена закрыла глаза, чувствуя, как он вдыхает в нее воздух. Запах мужчины обволакивал, закручивая ее в чувственном дурмане. Первое неумелое касание ее губ. Она затаила дыхание, прислушиваясь к своим ощущениям. Сначала Виктор просто касался нежной плоти, пробуя ее сладкие губы, потом кончиком языка провел по нижней губе. Она резко глотнула воздуха, и в тот же момент мужчина чуть проник языком внутрь, даря ласку в поцелуе. На мгновение Лена слегка отстранилась, приходя в себя, но за этим сразу же последовал новый поцелуй, более смелый.
Все, что следовало после, лишило Кулемину рассудка. Она жила только ощущениями, дышала только касаниями.

Он медленно изучал миллиметр за миллиметром, вдыхая тонкий запах ее кожи. Гладил, любил, ласкал, превращая оба тела в два ярких пламени. При каждой новой пытке тело девушки только сильней извивалось под его горячими ладонями. Виктор не спешил и постепенно начинал доводить девушку до безумия. Она уже не убегала от смелых ласк. Нет. Только шла им навстречу.
Откинувшись на мягкие подушки, она ловила каждое его движение, принимая ускоряющийся с каждой секундой темп. Обняла одной рукой за шею, вторую положила на плечо, впиваясь ногтями. С губ слетали хрипловатые вскрики, когда Виктор подавался вперед. Прижимая ее своим телом к кровати, склонился к уху и укусил за мочку. Зашептал что-то невнятное, затем она уловила его тяжелое дыхание. Тело охватывала сладкая дрожь, переходящая в томящую боль при каждом толчке. Заглотила воздух и резко выдохнула. Вдох. Дрожь. Боль. Крик. Вспышка. Одна на двоих.

Кулемина быстро шла по коридору школы. Мимо слонялись группки других учеников, спешивших по своим делам. Блеклое солнце несмело заглядывало в окна здания.
Она шла к нему. Еще ранним утром, пока лучи не коснулись подушек, он прошептал, что должен уйти. Их не должны были видеть вместе, поэтому мужчина решительно настроился покинуть ложе раньше девушки, чтобы она без проблем могла дойти до школы. В полусонном состоянии Лена чувствовала, как Виктор нежно проводит губами по ее лбу и задерживается на щеках. Руки тянулись, цепляясь за спасительное тепло, но разум соглашался с действительностью.
Ресницы подрагивали на лице, а грудь тяжело вдыхала сладкий воздух. Другой воздух. Пьянящий воздух, ранее ей незнакомый.
Мысли нарушила его высокая фигура в конце коридора. Степнов тоже заметил спортсменку и сейчас шел к ней.
- Кулемина, привет, - вывернула из-за угла Наташа, преграждая девушке путь. – Ты Лерку не видела?
Лена чуть заметно поморщилась, но одноклассница даже не обратила внимания. Казалось она была на своей волне.
- Нет, Нат. Не видела… - поспешила отвязаться девушка, но не тут-то было.
- Позвони ей, а? Спроси, где она. У меня деньги закончились…
Ленка засопела, мельком глянув на Степнова, растаскивающего каких-то дерущихся первоклашек.
- Наташ…
- Ну, пожалуйста! – заканючила Липатова, - Чего тебе стоит?
Еще раз вздохнув, Ленка вытащила из сумки телефон, включила. Дала подруге.
- Сама разберешься?
- А то! – сразу заулыбалась та. Лена кивнула и, наконец, смогла развернуться к уже подходившему Степнову. Мужчина, тепло улыбаясь, смотрел на Кулемину. Вдруг произошло сразу две вещи. У Виктора зазвонил телефон, а Наташка чертыхнулась:
- Ой, черт! Я куда-то не туда нажала.
Лена нервно дернулась на голос подруги, подбежала к ней и увидела Какой номер она нечаянно набрала. Сердце ухнуло вниз, когда она увидело Его настоящие глаза. Быть может в них сейчас отражались "дыхание гудков", а может спина, убегающей девушки.

Конец.

Будет очень интересно узнать, что вы об этом думаете... Ссылка на тему с комментами выше

В квартире витал сладкий запах мандаринов и хвои. Пушистая пихта в углу зала, увешанная гирляндами и игрушками, радовала глаз. Вот большая минутная стрелка переместилась на двенадцать, телевизор сказал последние слова поздравления президента. Бой курантов, гимн. Раздались радостные крики, звон бокалов.
- До дна! – крикнул кто-то. Лена Кулемина медленно поднесла фужер с пузырящейся жидкостью к губам. С нежной улыбкой мельком глянула на елку. Красивую, праздничную. Желание, которое теплилось в сердце, растворилось в шампанском, щекотавшем горло: «Пусть Новый год подарит мне маленькое, но счастье…»

Начали обниматься, поздравлять друг друга. Этот праздник она проводила в кругу близких друзей. Любимые девчонки: Аня, Наташа, Женя, Лера, Нюта и мальчишки: Коля, Игорь, Стас, Степа, Антон, Миша (Семёнов), Боря (Южин). Тосты сменились шутками и забавными играми. Сделали проверку на то, кто больше выпьет и лучше всех споет в караоке. В итоге получился такой развеселый хор заплетающихся языков, и песня «Бухгалтер» плавно переименовалась в «Бюстгальтер». Дружно посмеялись, но допели. Потом включили музыку на проигрывателе.
Пока ребята танцевали, Лена откуда-то вытащила голубую шубку Снегурочки. «Обязательно надо натянуть, когда гулять пойдем. Хочу быть подарком и дарить людям радость!» - подумала девушка, доставая из шкафа валенки деда и посмеиваясь. Празднование шло своим чередом. Часа в два ночи, как тараканы, высыпали на заснеженную улицу.
Кулемина лучезарно улыбалась: «Класс!»

Во всех окнах горел яркий свет, мигали разноцветные лампочки, со всех сторон взрывались салюты, слышались крики: « С Новым годом!». Пока шли до горки, жгли бенгальские огни и фотографировались. На повороте Ленка немного дала тормоз. Валенки на гололеде были как коньки. Не удержав равновесия, села на пятую точку. Послышался безудержный смех. Снежки залетали над головой. Хотела уже встать, но тут ее внимание привлекла одна вещь.

- Кулемина, ты что там копаешься? – крикнул Семенов издалека.
- Тссс, - шикнула девушка на него, как будто ее добыча могла убежать. На снегу лежала «тысячная» купюра, но вся проблема была в том, что одна половина колыхалась на ветру, а вторая примерзла ко льду. Вопрос в том, как достать и не оторвать кусочек.
Сняла варежки и, высунув язык, начала потихоньку потягивать. Ребята подбежали к ней и столпились вокруг.
- Эй, свет не загораживайте! И так ничего не вижу, - пробубнила девушка в костюме Снегурки. – О, вот так хорошо! – с довольным видом произнесла она, когда дорогу залило ярким светом. Для нее сейчас главной задачей было вытащить заветную бумажку, и Лена даже не поняла, что свет исходил от фар машины. Высокий мужчина приоткрыл дверь рядом с согнувшейся Кулеминой и произнес:

- Девушка, вам помочь?
- Ага, посветите мне еще маленько, - не придав значения происходящему, на полном серьезе сказала она. Рука уже слегка замерзла, и пальчики покалывало от снега. «Ну, ну давай же! Еще чуть-чуть».
Водитель вышел из машины и присел на одно колено рядом с Леной. Тем временем она двумя пальчиками потянула на себя купюру, и вроде бы та уже поддалась, но тут незнакомец, вероятно решив помочь и для ускорения процесса, дернул Кулемину за рукав. Послышался звук рвущейся бумаги.
- Черт! – выругавшись, подскочила Ленка. - Да вы знаете кто? – хотела уже обрушить на него весь свой словарный запас, но взгляд упал на половинку в ее руке, и Кулемина стала потешаться над собственной глупостью. Мужчина взглянул и тоже стал смеяться. Пальчики мяли напечатанную купюру, на обратной стороне которой виднелась надпись «С Новым…». «… годом!», наверное, осталась на другой половине.
- Извините. Мне так неловко… - пробормотала Лена, взглянув на мужчину. Он смотрел на нее голубыми глазами и искреннее улыбался.
- Ничего страшного. Меня весьма позабавила эта ситуация, - просто ответил он, всматриваясь в ее лицо.
- Вот так номер, - красная, то ли от мороза, то ли от смущения. Глазами стала искать свои варежки, руки были ледяными. – Я, походу, посеяла варежки… - оглядываясь. – И все из-за своей глупости. Мужчина кивнул ей, мол «подождите», нырнул в машину и, взяв там что-то, вернулся.
- Вот. С Новым годом! – беря ее озябшие пальчики в свои руки и натягивая большие пушистые варежки. – Они очень теплые. И больше не теряйте.
- Спасибо, – поблагодарила Лена. - И Вас с Новым годом!
Проследила, как он сел в машину и, помахав с водительского места, поехал дальше.
- Ну вот, - Кулемина вздохнула, поняв, что даже имени его не узнала. Хотя, чтобы это решило? Поплелась к друзьям, напоследок еще раз взглянув на то место, где они встретились.

Утром, точнее в обед, так как легла она уже под утро, Лена встала и поплелась на кухню, мечтая, чтобы квартира сама себя убрала после праздника. Достала из холодильника салатик «Зимний», поковырялась немного в нем вилкой. Решив, что тянуть все же бесполезно, принялась наводить порядок. Зал, кухня.
Вышла на лестничную площадку, чтобы выкинуть мусор. По крайней мере попыталась. Какими-то коробками было заставлено все пространство. Вспомнила, что в соседнюю квартиру должен был заселиться новый жилец. Покачав головой, кое-как протиснулась к противоположной двери и нажала на звонок. Каково же было ее удивление, когда к ней вышел тот самый незнакомец с голубыми глазами. Слово за слово. Улыбки. Вечером Лена пригласила мужчину, которого, кстати, звали Виктором, к себе на чай. А потом он ее, потом еще раз. Через год они стали жить вместе, и тогда Лене подумалось, что, может, на той «липовой» купюре было написано не «С Новым годом!», а «С Новым счастьем!».

Конец.

-1-

Снег пушистыми хлопьями ложился на землю, застилая все вокруг белой периной. От легкого морозца щеки детей и взрослых, гулявших на улице, были чуть красные. Если не считать завывающего ветра, то погода под Новый Год выдалась довольно теплой. Оставалось три часа до первого января, и на улицах Новосибирска становилось шумно.
Новосибирск – сердце Сибири. Красивый зимний город со своими традициями и достопримечательностями. Именно в это место занесло Лену под самый Новый год, точнее, она просто сбежала из Москвы. Были на то причины. Пока люди готовились к предстоящему празднику, девушка качалась в поезде. К окну прилипали снежинки, дополняя иней белыми пятнами на стекле, а она, грустно глядя на них, вырисовывала пальчиком незамысловатые узоры.

«Пошел он на все четыре стороны! Другую нашел. Подумаешь. Тоже мне - идеал. Я даже плакать из-за этого не буду. Много чести! Он мне даже не нравился…»
- Прямо под праздник, – выругалась Ленка, стукнув кулаком по мягкой сидушке. Вжала голову в плечи. Пассажиры автобуса удивленно оглянулись на сердитую девушку. Извинившись, она посмотрела в окно.

Витрины, витрины, витрины... Заснеженные аллейки и скамеечки. Здания... Город как город, но все же не похож на остальные. Лена чувствовала какую-то необъяснимую тягу в этом воздухе, как будто ее всеми ветками деревьев тянуло вглубь, заставляя присматриваться и прислушиваться. Может не зря? Хотя Лена больше списывала все на свой взгляд художника – видеть и замечать все красивое. Рисовать она не рисовала, а вот фотографией занималась серьезно уже шесть лет. Это и была ее основная профессия. Родной фотоаппарат, конечно, был прихвачен с собой в поездку и аккуратно лежал в сумке-футляре.

Уже прошло несколько дней, как Лене исполнилось двадцать пять, но помимо любимой работы и верных друзей ей, как и многим другим девушкам, хотелось большой и светлой любви. Но как найти это чувство, когда вокруг такие типы? «А-а-а! К черту всех!» Собралась и уехала к друзьям в Новосибирск, которые пригласили ее отметить праздник вместе. То, что будет напоминать девушке о нем, не доставит большой радости - это точно.

Приехала на вокзал днем и сразу поняла, что судьба ответила ей тем же.
- Ну что за ерундовина? – сказала она сама себе, уперев руки в бока. Встретить на вокзале ее, к сожалению, не смогли. Попросили доехать до цирка, а там бы уже кто-нибудь вышел навстречу. Лена как-то раз года два назад бывала по работе здесь и помнила, что не особо и далеко было идти до пункта назначения. Решила пройтись пешком и случайно свернула не в ту сторону. Опомнилась только тогда, когда с губ сорвалось «Ёперный театр!». Перед глазами стоял он - Театр Оперы и Балета, собственной персоной. Теперь уже точно без транспорта не обойтись. Проклиная свою несобранность, она села на автобус и покатила в обратном направлении, но уже без остановки прямиком к цирку. Про инцидент друзьям говорить не стала, было стыдно.
Ну и понеслось. Первой ее мыслью, после того как встретилась с Сашей, Аней и их семилетней дочуркой Мариной, было то, куда спрятать купленные пятнадцатью минутами раньше подарки. Пакеты, скажем так, не маленькие и в глаза сразу бросаются, а Лена была девушкой, к счастью, с хорошей фигурой, и заслонить собой всё равно не вышло бы. А так хотелось подарить их под бой Курантов или даже под елочку положить, как это они делали в детстве. Саша и Аня были ее друзьями еще в школе. Они уже давно приглашали Лену приехать, но все как-то не получалось.

Решив пока прибрать подарки куда-нибудь в дальний угол, она окунулась в новогоднюю атмосферу. Готовили на стол. Елка уже давно стояла в зале: зеленая, пушистая, вся в игрушках и гирлянде. Маринка кое-где еще приткнула мишуру снизу, чтобы подставку не было видно. Все вроде шло хорошо. Лена уже напредставляла себе спокойствие и уют, бокал шампанского в руке, новогодние поздравления президента. Все как в старые добрые времена.
Но наверное ее мечтам не суждено было так легко сбыться, так как Марина закатила концерт на весь дом. Ребенок сучил ножками и не поддавался никаким уговорам. Пытаясь особо не лезть к девочке, Лена так аккуратненько поинтересовалась, в чем собственно дело. Детей она, если честно, побаивалась, не умела она с ними обращаться и с ужасом думала, что когда-нибудь у нее будут свои дети. Мысленно она уже их жалела. А Маринке всего-то и надо было, чтобы ее сводили в Ледовый городок.

«Куда бы смыться?» - быстро промелькнуло в голове у Лены, когда ребенок умоляющими глазами уставился на нее. Саша и Аня не могли отвезти дочь сами, им еще нужно было съездить к бабушке до двенадцати. «Третьякова, ну чего тебе стоит? Сама развеешься! А то вся зеленая со своей Москвы приехала!» - говорил Саша, часто поглядывая на время. А оно неумолимо бежало вперед, оставалось только четыре часа.
«Нет! Нет! Не трогайте меня! – кричали глаза девушки. - Хоть сегодня оставьте в покое!» - но под уговорами троих близких людей ей пришлось сдаться. Ворча всю дорогу до Ледового, она еле успевала за Мариной. Девчушка бежала вперед, не замечая никого и ничего. Лена даже толкнула кого-то нечаянно, пытаясь догнать ее. Бросив краткое «Извини», вновь вернулась к своим делам. «Что ж такое?» Решение, принятое ею о приезде сюда, уже не казалось таким гениальным, как по началу. Зато Марине было довольно весело. Слезы, пролитые дома над шубкой, были стремительно забыты.

А вообще зрелище предстояло довольно красивое, девушка даже потянулась к фотоаппарату, который прихватила с собой по привычке. Ледовый городок находился на берегу Оби-реки. Большой мост нависал над рекой, а сотни тысяч огней мерцали в предновогодних сумерках. Сам снежный городок казался чем-то нереальным. Всё вокруг, включая и вход, было сделано из ледяных квадратных кубиков. За бордюром светились разноцветными огнями и горки, и лабиринты, и скульптуры уходящего и приходящего годов. Архитектура, если так можно сказать, выглядело просто сногсшибательно.
Пока Ленка ходила с раскрытым ртом, Марина уже подсуетилась и купила им два билета. Сама провела обалдевшую Ленку через ворота. Тут-то и начиналась своя, отдельная новогодняя жизнь. Народу была тьма, и Лена строго настрого наказала Марине держаться рядом. Да ей бы самой тут хоть не потеряться.

На весь городок разливались веселая музыка, смех, песни и частушки. Чуть дальше от горок, рядом со сценой, играли в игры, водили хороводы. Были небольшие будочки, где продавался горячий кофе. Неподалёку стояли шатры с лотереями и игрушками. Далее можно было увидеть небольшой пункт раздачи коньков, а следом за ним - каток. Он уходил чуть ли не под самый мост. Именно туда-то Третьякову и потащила ее подопечная.
- Не-не-не! На коньки я не встану! Не заставишь! – наконец-таки смогла выдавить из себя Лена. Радость, охватившая ее при созерцании красоты, медленно начинала угасать.
- Ну, теть Лен, ну пожалуйста! – ныла Маринка, топчась на месте.
- Какая я тебе тетя Лена? – зашикала на нее девушка. – Я, Лена, без "тетя".
- Хорошо, Лена. Пошли на каток? Ну, пошли, пошли, пошли!
- Так! Цыц, муха! Я что.. ОЙ! – вскрикнула Ленка, поднимая руки к лицу и стряхивая снег с глаз. Какой- то придурок попал ей снежком прямо в лицо. Вот тебе и «Айс»!
"Ну, сейчас развернусь и кому-то дам!" Предвкушая этот сладостный момент, она медленно начала поворачиваться, но тут следом прилетел другой, теперь уже за шиворот.
- Ох, - послышалось позади, и тут Лена почувствовала, как чьи-то сильные руки начали ее обтряхивать, выворачивая капюшон, чтобы снег вывалился. – Игорь, я же тебе говорил, не бросай снежки через людей, - услышала Третьякова мужской голос.

- Папа, - детский, чуть обиженный. - Но ты же сам…
- Игорек, - шикнул на него мужчина, делая знаки, которые не укрылись от девушки, и шепот, которым заговорил мальчик, тоже прекрасно услышала.
- ...сам тоже кинул в тетю.
Ленка насупилась как ребенок, мысленно представив, что видок у нее наверно такой, как если бы на нее вылили ведро ледяной воды. Оглядела с ног до головы двух мужчин, то есть один-то точно был им - высокий, в большом дутом пуховике с пушистым капюшоном и без шапки.

«Рожденный в Сибири, закаленный» - пронеслось в голове. Второй же, малой который, был юным мужчиной – смешной такой, с шапкой набекрень, румяные от мороза щеки, и личико такое забавное. Стояли, как два провинившихся, скромно улыбаясь и опустив глазки. «И как это называется?» - подумала Ленка, пыхтя от злости. Еще чуть-чуть, и она точно бы сказала им пару ласковых, но вовремя спасла Маринка, которая потянула ее за руку на каток. Ну почему ее всегда заставляли делать то, чего она не хочет? Встали в очередь за коньками, нужно было еще в залог оставить какой-нибудь документ. Порывшись в карманах, достала паспорт из внутреннего. Расплатилась, взяв две пары. Над ухом послышалось покашливание и, от неожиданности развернувшись, Лена уронила свою записную книжку. Несколько листочком разлетелись по деревянному полу, пришлось собирать. Рука девушки уже потянулась за последней улетевшей голубенькой визиткой, как пальцы почувствовали себя во власти чужой руки. Лена почти нос к носу столкнулась с тем мужчиной.

- Вы что, за мной следите? – возмутилась она, пытаясь вытянуть из-под мужской руки визитку и обойти этот «шкаф».
- Нет, с чего вы взяли? – улыбнулся он. – Я тоже за коньками пришел.
Ее глаза недобро сверкнули насмешливой улыбке. Прижав коньки к груди, она отошла от него на приличное расстояние, села с девочкой на лавочку. «Ну и что, что он мне хотел помочь!» – фыркнула в пушистый шарф, который полускрывал ее холодные губы, - его это не оправдывает…»
Хотя она не могла не согласиться с тем, что мужчина был обаятельным, притягивающим к себе своей искренней, той самой невинной улыбкой, но быстро одернув себя тем, что он во-первых женат, раз ребенок есть, а во-вторых, он ее малость начинал раздражать. Вот и на каток вместе с ним ей придется идти. Поклявшись себе, что от бортика она не отойдет ни на шаг, на дрожащих коленях встала и пошлепала на выход. Первая преграда встретила ее у самого порога. Стоявшая до этого всего раз на коньках, Лена тут же поняла, что будет ой как не просто. Со злостью поглядывая на легко мимо проходивших людей, Третьякова кое-как добралась до ледяной поверхности. Маринка уже во всю наяривала круги по овальному периметру. «Деловая!» - пробурчала девушка и шагнула на лед, пальцами медленно перебирая по бортику, приговаривая при этом: «Один, второй, третий шажок…»

- Ленка, ну чего ты там копаешься? – недовольный голос девочки сквозь зубы. - Пошли кататься!
Ругаясь, на чем свет стоит, про себя конечно, Елена, сводя глаза в кучу, оторвалась от поручней и замерла от неожиданности на месте. Увлеченные катанием подростки так быстро проносились, что она аж покачнулась слегка, боясь потерять равновесие. Недовольно смахнула снежинку с носа. «Спокойствие, Третьякова. Только спокойст…»
- Твою! – выругалась Ленка, готовясь упасть, но сильные руки быстро подхватили ее и удержали на месте. – По голове…! – хмурясь, закончила, развернувшись и настороженно всматриваясь в смеющиеся голубые глаза.
- Девушка, может, я научу вас кататься, и вы избежите подобных падений? - с улыбкой предложил мужчина, подставляя Лене локоть.
- Слушайте, вы сюда пришли кататься или мне помогать? – стрельнула глазками. - Я полагаю, первое, вот и катитесь на все четыре, а ко мне не лезьте. – Третьякова вздернула носик к верху и с невозмутимым лицом шагнула вперед.
Незнакомец проводил ее слегка задумчивым взглядом. Его сын, Игорек, весело рассекал коньками лед и при первом же кивке отца стремительно подъехал. Мужчина наклонился к уху мальчика и что-то быстро зашептал.

- Папка! А если тетя на меня будет ругаться? – выставив ручонки в варежках вперед, эмоционально проговорил Игорек. Из ротика при каждом новом слове вылетал белый пар.
- Не боись, не будет.
- Ну что ты, сам не можешь что ли? – упрекнул его мальчонка и добавил, как бы по секрету, - мне дядя Володя сказал, что мужики все могут!
- Так, мужик ты мой, – заговорщицки прищурился мужчина, - а за робота?
- И Бетмена еще!
- Эй-ей, парень, так нечестно!
Мальчик резко надул губки, от чего пушистая шапка еще сильнее надвинулась на лоб, и сложил руки на груди. Папа только покачал головой, принимая поражение.
- Хорошо уговорил. Дуй, иди!
- За Бетмена! – уже на ходу.
- За Бетмена, - вздохнув, согласился тот и с удовольствием подметил, как быстро девушка оказалась на спине. Довольный своей находчивостью он махнул Игорю, чтобы продолжал кататься, но сын и без намеков уже пулей умчался с места события, а сам мужчина подъехал к Лене.
- А я вам говорил! – делая круг вокруг нее.
- Я вам, по-моему, тоже… - пробурчала Третьякова, пытаясь встать, но непривычные ощущения от коньков не давали ей этого сделать.
- Если вы и дальше будете сидеть на льду, то через пару часов сляжете с температурой. Учитывая ваше легкое пальтишко, я бы не стал так явно рисковать.
- Вы мне что, в отцы записались?
- Да хоть в матери, – отмахнулся мужчина. - Здоровье - это не игрушка!
- Тогда поберегите лучше свое здоровье, - нехотя, поднялась с его помощью. - В полночь у меня прорезаются клыки… - Лена смерила его насмешливым взглядом и пошла по бортику на выход. Маринка на удивление легко согласилась пойти в другое место.

Следующий час прошел вполне спокойно: Третьякова даже смогла в свое удовольствие сделать несколько хороших снимков, поучаствовать в беспроигрышной лотерее, но и то, только потому, что малая очень сильно просила, выпить горячего кофе со сливками, держа пластмассовый стаканчик замерзшими пальчиками. Все громче и веселее становились песни вокруг. Некоторые новосибирцы отправлялись справлять Новый год домой, а некоторые, их, казалось, было намного больше, наоборот, спешили окунуться в зимнюю сказку Ледового городка.
Девушка стояла неподалеку от катка, облокотившись локтями на холодный бортик, и смотрела вдаль, когда к ней подбежала Маринка и устроилась рядом, при этом задумчиво сдвинув брови в кучу. Лишь раз глянув на девчушку, Лена вернулась к своим мыслям. Немного грусти проскальзывало в ее снежно-зеленом взгляде, который скользил сейчас по замерзшей реке, темному мосту, находящемуся в тысячи огнях по периметру, который никогда не разводился и никогда не будет.
«Чего не скажешь про людей…» - горько усмехнулась Третьякова и, нацелив объектив, запечатлела открывшейся ей вид на фотографии. С шумом втянув в себя воздух и наспех вытерев одинокую слезинку, девушка пошла за Мариной, которая потянула ее на горку. Очередь прокатиться была огромная, и парочка оказалось сейчас почти в самом конце, так как за ними уже выстроилась немаленькая колонна желающих. Но, к облегчению Лены, они быстро добрались до самого верха. Горка была очень высокой, и сразу несколько дорожек вело в разные стороны, чтобы не столкнуться. Выбирать особо не пришлось. Проследив, чтобы дочку друзей никто не столкнул, Третьякова хотела уже идти встречать ее в низу, но тут услышала недовольный визг Марины.

До Нового года оставалось каких-то несколько минут. Женщины вносили в украшение стола несколько последних штрихов. Саша принес из холодильника шампанское и поставил на стол. Маринка крутилась перед зеркалом в новом голубеньком платьице.
Без пяти минут двенадцать начал говорить мер города, а затем и сам президент. Под куранты с громким хлопком отлетела пробка от шампанского, и пенистую жидкость разлили по трем бокалам, а кое-кому налили сок. Лена чуть пригубила из фужера – шампанское она не любила. Начали обниматься, поздравлять друг друга. Тут уж и пришло время дарить подарки.

Лена сидела на кухне, подперев щеку кулачком, и ковыряла «Зимний» салатик. Маринка как-то быстро улеглась спать, а молодые сейчас целовались в зале за праздничным столом. Не хотелось мешать и быть третьей лишней. Да и мысли ее сейчас были совсем не праздничные, даже «Голубой огонек» не тянуло смотреть. Третьякова глянула на куклу на столе, которую подарила девочке, и почему-то вспомнились последние часы уходящего года. Даже самой смешно стало от воспоминания их прогулки. Улыбаясь, покачала головой, но тут же загрустила. Может она зря так накричала на него? Ведь он просто хотел ее расшевелить, а она повела себя как последняя… «А он довольно милый, жаль женатый… Так, Третьякова, отставить такие мысли» - укорила сама себя девушка. Из коридора послышался голос Ани. Просила сфотографировать. Лена оживленно поднялась и пошла за фотоаппаратом, но футляра с прибором на месте не обнаружила. Ее бросило сначала в жар, потом в холод. Начала слоняться по дому в надежде все-таки найти пропажу. Ей не столько денег было жалко, сколько материала, сохраненного там. «Ну точно где-нибудь на горке обронила…»
- Зашибись! – присвистнула. Следующий час просидела как статуя на диване, кусая большой палец на руке, пока в квартире не раздался звонок, и не подошел Саша.
- Лен, там мужчина какой-то…
Третьякова пулей подскочила и выбежала в коридор. Сердце сладко екнуло в груди. В одной руке у него был пакет с мандаринами, а в другой ее футляр с фотоаппаратом.
- Но как? – задохнулась девушка, ловя себя на мысли, что расплывается в улыбке.
- Снежки, ваши рассыпанные визитки… - начал перечислять он, не сводя голубых глаз с ее зеленых, - каток, горка… Я, Виталий.
- Лена… - выдохнула она и смущенно опустила глаза.

Конец.

Возникало ли у вас такое чувство, как будто от сердца оторвали, как чувства маленького ребенка, у которого отобрали любимую игрушку. Уверен – да, и неоднократно. Я не маленький ребенок, мне уже тридцать три, и уж тем более у меня не забирали любимую игрушку. Она не игрушка, ею нельзя играть. Она живой человек, она способна чувствовать…
Всего каких-то пара слов, и душа готова расколоться надвое. Такое, по-моему, случилось и со мной. Сегодня я узнал, что она меня бросит…

Было воскресное летнее утро, и, имея в запасе еще два выходных, я решил поспать подольше. Так не хотелось вставать, но игривый лучик солнца скользнул по щеке и носу, и поневоле глаза сами по себе распахнулись. Из кухни я учуял приятные запахи, которые, казалось, распространились по всей квартире, просачиваясь в любые уголочки. Встал, потянулся. Хотел сделать любимой приятное – подойти неслышно сзади и обнять, нежно поцеловать в макушку. Пытаясь особо не шуметь, подобрался к двери, но тут, помимо бульканья в кастрюле, услышал ее хрипловатый голос. Она разговаривала по телефону, должно быть, с подругой. Знаю, подслушивать нехорошо. Я и не собирался, но когда разум выудил для себя определенную информацию, я машинально остановился за углом.
- Лер, ну, сколько можно? – так оно и есть. На проводе была ее школьная подруга – Лера Новикова, догадался я. А тем временем Лена продолжала: - Это уже просто вошло в привычку, я так не хочу жить. Я не хочу быть зависимой. Это началось еще в школе. Да. Глядя на то, как все это делают, мне тоже захотелось. Я должна разрубить этот узел раз и навсегда. Такое состояние просто уже давит. Я должна собраться и бросить. Конечно, Витя не знает, ему это не понравится. Как бы я ему сказала? Тогда бы мы поругались раньше. – Мое сердце стукнуло раз и остановилось, в груди как-то больно защемило. - Я не могу его больше обманывать. Это единственное умное решение.
В глазах застыло какое-то стекло. Я видел все будто через пленку. Предметы вокруг расплывались, но я держался. Чтобы не быть замеченным, поспешил удалиться и лег обратно в постель. Закрыл глаза. Казалось, все во мне умерло, и только этот стук внутри говорил, что я еще жив. Громкая пульсация в голове как посторонний шум. Вдруг, помимо своих ощущений, услышал, как отрылась дверь, и в спальню вошла Лена. Притворился, что сплю, а она подошла и укрыла мои раскрытые ноги одеялом. От этого стало еще больнее. Потом услышал, как хлопнула входная дверь, – ушла на работу. Я медленно встал и присел на кровати. Оцепенение. Я не знал, что делать. Я так испугался, что теперь ее не будет рядом. Я просто не выдержу этой тишины, которой сейчас была наполнена наша с ней квартира.
Мы вместе с Леной уже пять лет, пять счастливых незабываемых лет. Два года жили в гражданском браке, а затем официально расписались в ЗАГСе небольшого городка N недалеко от Москвы, где она родилась.
Лена. Это имя уже давно стало для меня всем, как и сама его обладательница. Давно, намного дольше, чем вы бы могли подумать. Впервые я увидел ее на своем уроке физкультуры (я преподаю ОБЖ и физическую культуру в школе), когда Лена училась в пятом классе. Тогда, еще будучи молодым, я даже и не думал, что она станет моей судьбой, но через четыре года выпускница зацепила мое сердце навсегда!
За все, чем я сейчас живу и что умею, я благодарен только Лене. Она научила меня справедливости и рассудительности, доброте и пониманию, находить границы между правдой и ложью, замечать и ценить те вещи, которые раньше казались мне банальностью и бессмыслицей, состраданию и самое главное – она научила меня любви. Нет. Не такой любви, когда мы извлекаем выгоду, ждем, чтобы в ответ любили нас, лелеяли и восхваляли. Она научила меня дышать этим чувством, ведь любовь - это когда живешь не для нее, не ради нее. Любовь – это когда живешь ею.
Она была самой лучшей для меня. Я никогда не знал человека искреннее, чем Лена. За все то время, что мы провели вместе, мы ни разу не поссорились. У нас никогда не было размолвок. Мы всегда поддерживали друг друга, ценили то, что имели. Я безумно ее любил, всегда. С каждым новым днем все больше и больше. Любил ее теплые весенние глаза, светлую улыбку, запах волос. Я почти никогда не видел ее слез. Если ее что-то расстраивало, она всегда старалась по-быстрому их смахнуть и уже через несколько мгновений смеялась вновь. Мы разделяли вместе и горе и радости, счастье и грусть, мы даже болели вместе, потому что если заболевал один, заболевал и другой, но лечиться совместными усилиями всегда приятнее, чем лежать одному под одеялом перед телевизором.
У нас всегда было все хорошо, и я каждый вечер благодарил судьбу за такой подарок, но, Господи, если бы ты только знал, как я боялся верить в эту сказку. Я постоянно боялся однажды проснуться и не найти ее рядом, но нет, она все так же спала у меня на груди, как вчера и позавчера… И я будил ее ласковыми поглаживаниями по обнаженной спине, целовал золотистые прядки.
Пока она не пришла, я все блуждал в своих мыслях. Мои ладони потели, когда я вспоминал наши с ней проведенные дни и жаркие ночи. Пролистал все имеющиеся в доме альбомы, наши совместные походы и прогулки, театры, кино, дни рождения и Новый год. Даже вытащил одну фотографию с Леной и спрятал к себе во внешний карман на груди, чтобы она всегда была рядом с сердцем.

Когда в замочной скважине заскрежетал ключ, я сидел на кухне и смотрел в одну точку. Всякое настроение отсутствовало. Краем глаза проследил, как она разулась и, взяв пакеты в руки, занесла их на кухню, поставила на стол. На лице блуждала сладкая улыбка. Она подошла и, сев ко мне на колени, обняла за шею.
- Доброе утро, дорогой, - произнесла она и приникла к моим губам. Я как умирающий втянул легкими этот глоток воздуха, уцепившись за шанс быть ближе к ней. Хотел почувствовать, как она трепетно отвечает на мои прикосновения, как горит в моих руках. Я целовал ее как в последний раз, неистово, жадно, но в то же время нежно, не пытаясь причинить ей боль. Я вкладывал в этот поцелуй все, что чувствовал, все, что испытывал к этой женщине, я пытался безмолвно сказать спасибо за то, что она была со мной, за то, что она была моя, хоть и не так долго. Всего каких-то пять лет, но все же дело было даже не в количестве, важно было, какими были для нас эти годы, и пусть она сейчас меня бросит, пусть оставит, пусть будет не со мной, я ей все прощу, я всегда все прощал этим малахитовым глазам. Я продолжал ее целовать и чувствовал, как ком подходит к горлу, мне было очень больно. Больно от того, что сам хотел этого и больно от того, что она мне отвечала. Моя Лена. Я сам сделал этот последний шаг, сам разорвал поцелуй, понимая, что, если мы зайдем слишком далеко, будет больнее вдвойне.
Она посмотрела на меня немного удивленно. Ее горящие глаза, ее опухшие губы. Мы оба тяжело дышали, но только мне было очень тяжело поглощать жизненный кислород, моя душа медленно погибала в человеческом теле. Лена встала, поправляя белую блузку.
- Ты ничего не ел? Все остыло… - тихо сказала она, наливая борщ в тарелку и ставя в микроволновку. Я ловил каждое ее действие, запоминал каждую детальку. Как она была красива сейчас. Смотря на нее, я понимал, что у меня нет ни обиды, ни зла на нее. Я все принимал, я готов был уйти, лишь бы только она была счастлива. Но одного я понять не мог, почему она тянула?
- Лен, - хрипло произнес я, - я не буду есть…
- Почему? Ты не голоден? Я думала…
- Просто не буду… И нам нужно поговорить, - выдавил я, не выдерживая боле напряжения в душе.
- Я тебя слушаю, - ответила она, перестав резать хлеб.
- Лен, я знаю, что ты хочешь меня бросить! – с ходу рубанул я и увидел, как Лена открыла рот от удивления.
- Что? Вить, что ты такое говоришь?
- Лен, не нужно отпираться. Я все знаю. Я только одного понять не могу: почему ты мне раньше не сказала, я бы понял. Мы бы сели вместе и все обговорили. Зачем нужно были эти игры, признания в любви, поцелуи? Зачем? – меня понесло. Все, что скопилось внутри, сейчас выплескивалось наружу.
- Вить… - прошептал она, подходя ближе ко мне. – Разве я когда нибудь играла с тобой в игры?
- Нет, но…
- Разве я когда нибудь давала тебе повода усомниться в моих чувствах?
- Нет.
- И разве я бы смогла бросить того человека, которого люблю больше жизни?
- Но тот утренний разговор с Лерой по телефону… - запнулся я. Я ничего не мог понять.
- Ах, ты об этом, - она улыбнулась уголками губ, - глупенький, я... Я не хотела тебе говорить, я бросила курить… Мне так стыдно, - сказала она и спрятала глаза. Хотя нет. Вот Лена вновь подняла взгляд и прямо посмотрела на меня, что руки затряслись от преисполняющих меня эмоций.
- Ленка, ты серьезно? – я не поверил своим ушам, она кивнула. – Я дурак, Ленка, прости меня! Да это же прекрасно! Я самый счастливый человек на свете! – радостно выкрикнул я и подхватил свое сокровище на руки, закружил по кухне.
- Так стоп! – резко остановился я, опустив ее на ноги. - ТЫ КУРИЛА?!
- Я совсем маленько, - игриво начала оправдываться она, делая шаг назад. Я наступал.
- А как же спортивный режим? – мои глаза сверкнули. - КУЛЕМИНА! – назвал я ее девичьей фамилией.
- Виктор Михалыч, спортивный режим в норме! Я вас уверяю! – И сорвалась с места, потому что я побежал за ней.
- А вот это мы сейчас и проверим! – Засмеявшись, поймал ее за талию и уронил на кровать.
Через девять месяцев в семье Степновых родился мальчик, которого назвали Петром, в честь старшего Кулемина – писателя-фантаста, дедушки и сводника.

Ст_Туман (сценарист)
Straus (редактор)
AnyaNuta (оператор)
$митюшик$ (иллюстратор)

Название: Минус семь
Жанр: Romance
Рейтинг: PG-13
Статус: окончен

Трейлер
# смотреть: http://www.youtube.com/watch?v=Yu-LIARerQs
# скачать: http://ifolder.ru/17214933

Обложка

Три слова: Любовь, мода, неуверенность

1.

- Так, сегодня будем отрабатывать бросок со средней дистанции. Лена вам покажет, как надо делать.
- А что сразу я? Может, я не хочу.
- Лен, перестань. Ты же лучше всех играешь.
- И что? Я вообще со спортом завязала, в музыкальный поступаю.
- Поступай куда хочешь. А если педагог сказал, надо делать.
- Мы что в казарме? Я не обязана вам… подчиняться.
- Кулемина, ты с кем разговариваешь? Прояви уважение к педагогу.
- Не вижу причин.
- Ну-ка пошла вон из зала!

Сглотнув ком в горле, Лена сделала вид, что ее это ничуть не задело и, не оборачиваясь, вышла из спортзала. Она зашла в пустую раздевалку и села на пол, прислонившись спиной к стене, закрыла лицо руками. В ушах непривычно шумело, голова слегка кружилась. Вмиг такая усталость навалилась на нее, что не оставила сил даже о чем-то думать. О чем тут можно было думать? Их отношения со скоростью света «бежали в обратном порядке».
Глянула на часы. Ого! Сколько она уже просидела так, по времени как раз должен был быть звонок, но его не было, да и вообще девушку окутывала такая тишина, что пришла мысль, что она вообще одна, и в радиусе ста километров нет ни единой души. Посидела еще немного, снова сверилась с часами.
- Вот, блин. Встали на месте! – постучала даже по ним кулачком для убедительности. Переодевшись и перекинув сумку через плечо, Лена рискнула зайти в спортзал. Какой-то непонятный страх одолел ее, когда она увидела темноту за окном. Сердце внутри отдавалось глухими ударами, что девушка могла отчетливо слышать эти звуки. Стук, стук… Так необычно. Подняла взгляд. Нет. Это дождь тарабанит по большим стеклам спортзала. Первый весенний дождь, смешанный со снегом. И опять «стук, стук». Точно, со снегом. Выглянула в окно, небо затянуло серыми дождевыми облаками. Снег намок под натиском небесной воды. Завораживает…
- Лена? Что ты здесь так поздно делаешь?
Кулемина подпрыгнула от неожиданности. Зря она сюда зашла, надо было пулей домой, так нет. Теперь грозы не миновать.
- Считайте, что меня уже нет, - съязвила девушка, спеша покинуть помещение.
- Ты чего чернее тучи?
Она непонимающе уставилась на своего учителя, в его глазах читалось искреннее беспокойство.
- Я вроде все правильно поняла с утра, теперь ухожу.
- Лен, у тебя все в порядке?
- Да, я домой.
Но когда спортсменка подошла к выходу, почти над самым ухом раздалось властное: «Иди назад!». Кулемина вздрогнула от неожиданности, резко повернулась.
- Вы что-то сказали? – надменно бросила она.
- Нет, я ничего не говорил.
Девушке стало не по себе, пожав плечами, взялась за ручку, как почувствовала легкое веяние по спине.
«Я же, по-моему, ясно сказал, иди назад! Непонятно что ли?»
Кулемина шарахнулась от двери, как от огня. Со страхом посмотрела на Виктора. Он мячи перетаскивал в снарядную и, казалось, даже не заметил ее замешательства. Странный голос до сих пор эхом звенел в ушах.
- Да что такое? – пробубнила себе под нос, но спорить почему-то не стала. В конце концов, не съест же он ее, если она подойдет, так хоть ЭТО молчать будет.
- Э… Виктор Михалыч, - «Что же сказать? Что же сказать? Глупо все это…» После сегодняшней физкультуры она боялась, как бы не выдать чего-нибудь, что вызвало бы новый ор физрука, тем более, она впервые видела его настолько рассерженным. Не зли зверя, не тронет. И, прекрасно понимая, что она виной его плохому настроению, желала бы вообще сейчас с ним не говорить. Степнов оторвался от своего дела и внимательно посмотрел на нее.
- Кулемина, ты сегодня, правда, какая-то другая. Может, мячик покидаем?
- Я другая? Мячик покидаем? А ты сам?! В смысле ВЫ сами? – специально нажала на ВЫ, презрительно подчеркивая его статус, - Что за странное поведение? – набросилась она на физкультурника, - Да Вы после сегодняшнего вообще меня… меня придушить должны! – сама себе обозначила приговор и прикусила язык. Мужчина изумленно смотрел на нее во все глаза.
- Лен, я не знаю, что на тебя сегодня нашло, но я, честно, не понимаю, о чем ты говоришь. Давай в мячик, все-таки? – он протянул девушке баскетбольный мяч, и она машинально обхватила шершавую поверхность руками. Знакомое родное ощущение. Появилось желание посмотреть на Виктора. Снова. И прочитать там ответ на свои вопросы. Вдох. Он как-то странно по-доброму смотрит. «Может, мир вокруг сошел с ума?» - Потом я тебя до дома провожу, Ленка.

В квартиру Кулемина зашла злая и весьма озадаченная сегодняшним вечером. Дед что-то делал на кухне, она не стала его беспокоить и прошмыгнула к себе в комнату. Наручные часы кинула на стол. С тех пор они вообще каким-то странным образом скакнули назад. Как будто у них было свое время, свой собственный ход. Сверив их с домашними, она поняла, что время сейчас отстает на семь часов.
- Сломались, должно быть.
Умывшись, девушка начала переодеваться.
Он пытался закрыть "лицо" руками и повторял: "Я не смотрю, я не смотр, я н... смотрю. О!".
Ленка как раз натянула пижамную майку, как ее ног коснулось что-то твердое. Обернулась.
- А ты что шалишь? – фыркнула Кулемина и подняла с пола мячик, который физрук подарил ей на день рожденья, и, обняв как ребенка, перекочевала на диван, откинувшись на подушку, посмотрела в потолок. Нужно было все хорошенько взвесить.
Начиная с утра, Степнов готов был ее в клочья порвать, потом физкультура, и он прогнал ее с урока, дальше она сидела в раздевалке, когда остановились часы, и она решила разведать обстановку. И тут ее как раз застигли врасплох. Виктор вел себя так, как будто ничего не произошло, на миг даже показалось, что она вернулась в те самые времена, когда не было еще его признания возле подъезда, когда было место баскетболу с педагогом после репетиций, провожаниям домой, его постоянной помощи… «И голос этот? Что это?» Может, сознание от усталости решило так поиграть с ней.
От беспомощности пару раз бросила оранжевый шар об стенку. Положила его у стеночки, сама она начала переворачиваться на другой бок, когда раздалось знакомое слегка обиженное: «Было больно». Не рассчитав силу, от неожиданности, Лена свалилась вниз.
- Черте что! – громко выругалась Кулемина и уставилась на единственный предмет, которому по идее могло быть больно. – Только не говори мне, что это Ты разговаривать научился, – скептически сверлила его, - Молчишь? – тишина, - Вот и молчи!
- А что мне сказать?
У девушки расширились глаза от удивления.
- Я однозначно сегодня перегрелась на солнце.
- Ну не веришь, и не надо! – фыркнуло оно и замолчало. В Ленке сыграло любопытство и, потеребив руками карман на кофте, произнесла:
- Ну, подожди… - «Блин, дожила. Разговариваю со спортивным инвентарем!» - Просто скажи, что ты плод моего воображения, и я успокоюсь. Хоть не буду считать себя сумасшедшей.
- Я плод твоего воображения!
- Так, хорошо. И что же ты хочешь, плод? То есть, получается, что я от себя хочу, что уже такое само на глазах оживает? – зажестикулировала руками Кулемина, садясь на край диванчика.
- Что ты делаешь?! – грозно пробасил мяч Ленкиным голосом, что девушка тут же выпрямилась.
- Я сесть хотела вообще-то…
- Я не про это. Что ты делаешь со Степновым? Вы вдвоем рушите не только вашу любовь, но и вашу дружбу.
- Ах, вот оно что. Да какая любовь?! Нет ничего! – вспыльчиво произнесла она, сжимая до боли руки в кулаки, а потом замерла на месте и, как-то притихши, произнесла, - Я просто пытаюсь его понять. Пыталась, по крайней мере… Сейчас я уже ничего не хочу, устала… от всего.
- Нет, не пыталась. Сейчас тобой движут только твои собственные желания, и тогда тоже ты действовала только для себя.
- Слушай, если ты такой умный, или я, или кто Ты там вообще. Скажи мне тогда, что, в конце концов, происходит? Почему я слышу странные голоса от своего мячика, и что творится со Степновым?! Почему он так себя ведет? Пусть чешет к своей Уткиной!
- Он ведет себя так, как и должен был после некоторого небольшого сдвига во времени.
- А-а-а, ты еще и мои часы сломал!? Ну, спасибо!
- Лена, не веди себя как ребенок. На самом деле то, что произошло сегодня, очень серьезно повлияло на определенный промежуток времени, и если не произвести некоторые изменения, все может закончиться весьма плачевно, – голос сделал небольшую паузу и продолжил: - Ответь мне, пожалуйста, на такой вопрос, когда у вас с Виктором пошло все в обратную сторону?
- Когда он сделал предложение этой Светочке, нашей библиотекарше, – не задумываясь, выпалила она, глядя куда-то в сторону.
- Ты уверена?
- Ну да, а тебе-то какое дело? Допрос со всем пристрастием?
- Может, допрос, а может, и нет. Ты сама должна разобраться в себе, времени у тебя столько, сколько дней прошло с того момента, когда все изменилось.
- Это что головоломка? Я должна предотвратить их свадьбу? Ха! Разбежалась!
- Степнов сейчас не думает ни о какой свадьбе, все что между вами было отзеркалилось… В том числе и свадьба, и поцелуй…
- Что сделало? Отзеркалилось? Это как? При чем тут поцелуй? Эй!!!
- Удачи!

2.

Лена резко села на кровати, тяжело дыша. Судорожно провела ладошкой по щекам и лбу.
Полгода назад, когда ей нужны были деньги, Кулемина была вынуждена драться на ринге. В самый последний свой бой, когда сил не было больше бороться, Степнов вытащил Ленку оттуда… На руках вынес. Он был рядом. Сейчас же у нее было какое-то странное чувство пустоты. Сон, который так ярко стоял перед глазами, заставлял ее дрожать всем телом. Сон, в котором его тогда не оказалось рядом. Девушка быстро отмела плохие мысли, все было в прошлом, все закончилось хорошо… Относительно хорошо. Тогда он первый раз ее отчитал, из дома не разрешал выходить, даже по квартире перемещаться, с дедом помог… а потом этот момент на кухне. Когда так резко закружилась голова, и еще сильнее от его усталого, но заботливого взгляда, от которого в животе приятной вспышкой екнуло что-то.
Спустила ноги вниз, вспоминая вчерашний странный вечер. Она разговаривала с собственным мячиком – вот это называется «дошла до ручки», но все же с каким-то подозрением посмотрела на подарок учителя. Дотронулась и только потом, когда ничего не произошло, облегченно выдохнула, взяла в руки. Твердый, шершавый на ощупь и такой родной… Самое светлое воспоминание о Степнове. «Где же сейчас все это? Выросла, изменилась, но не разлюбила… А сейчас это все обрело какой-то серый оттенок, ненавижу НАС за это!»
В школу вышла как обычно, за двадцать минуть до начала урока. На улице было сыро. Снег таял под теплыми весенними лучами солнца, и обходи – не обходи, ноги прохожих промокали. Кулемина в своих кедах, как могла, перепрыгивала через лужи, стараясь выбирать более сухие места, шагала по панелям, удерживая равновесие. Сзади плелись сонные первоклассники, подгоняемые своими родителями. Возле школы притормозил автобус, высаживая тех школьников, которые жили далеко от учебного заведения. Все занимались своими делами, спешили куда-то, и никто не знал ее историю, не знал, каково ей.
Лена Кулемина как раз обогнула желтый автобус, когда увидела Степнова, даже скорее услышала. Он стоял возле двери и подгонял школьников на выход, раздавая команды во весь свой голос. Так смешно было наблюдать это со стороны, Ленка и забыла, какой он может быть, каким она его полюбила. Прикрыв рот ладошкой, она тихонько посмеивалась в сторонке, облокотившись на железный корпус «школьной машины».
- Кулемина, ты чего филонишь? – спортсменка тут же спрятала улыбку и удивленно вскинула брови. – Иди помоги!
- Учеников гонять?
- Козлов вытащить! – довольно произнес Виктор Михалыч, - Дождался, родители спонсировали. Мне бы только маты еще, старые-то совсем затерлись. Эх, да ладно, - махнул рукой. – Где наша не пропадала! Да, Ленок?
- Так точно, - почему-то подыграла, хотя в голове щелкнула защитная реакция, она уже пристальней оглядела мужчину и, не сделав толком никаких выводов, спокойно подошла, но держась на расстоянии.
- Где там ваши козлы?
- Их между сидений запихали… Блин, Петров, аккуратней надо! – вдогонку крикнул он светловолосому мальчишке, который почти бегом вылетел из транспорта. – Нет там больше никого? – уже обращаясь к Лене.
Кулемина пожала плечами.
- Вроде нет…
Степнов, покачав головой и вздохнув, наклонился, чтобы поднять свисток, который с помощью Петрова шмякнулся на землю. В тот момент, когда Виктор начал подниматься, дверца автобуса со всего маху распахнулась и ударила мужчину прямо по лицу. Лена в этот момент, наблюдавшая ситуацию, застыла на месте с распахнутыми широко глазами. По лицу Степнова уже заходили желваки.
- Та-а-ак…! – раздался грозный рев.
- МАМА! – пискнула маленькая девчушка, что учитель даже сам испугался и забыл, что хотел сказать. Пока еще Виктор Михалыч не отошел от шока, девочка быстро сделала ноги с места события.
- Я ее запомнил! – выговорил физрук, когда к нему вернулся дар речи. - А ты, Кулемина, что смеешься? Не стыдно тебе?!
- Да просто вспомнила, как вы якобы в косяк с испугу не вписались, когда после боев меня дома не застали…
- Это когда такое было?
- Не поняла…
- Что-то не припомню, - мужчина почесал затылок, хмуря брови.
- Ладно, не важно, - осторожно произнесла она, мимоходом глянув на наручные часы. Одевала с утра сегодня по привычке, даже не глянув на время. А там… Силясь отвести заинтересованный взгляд от руки, дабы не вызвать подозрений, она машинально проговорила, - Покажите, что у вас там? Как бы синяка не было…
- Синяки украшают мужчину! – гордо произнес Виктор Михалыч, чуть кривясь от возникшей боли.
- Только не в вашем случае! – хмыкнула девушка.
- Не умничай, Кулемина.
- Стойте смирно, Виктор Михалыч… - ухмыльнувшись, произнесла Ленка и бережно взяла его лицо в свои ладони, чувствуя подушечками пальчиков небритую щеку.
- Кулемина, Кулемина… - выдохнул мужчина. Лена напряглась, стараясь не глядеть ему в глаза, легко ощупала ушибленное место. – Нормально, жить будете… - слегка хрипло произнесла Лена и убрала руки. – Извините, Виктор Михалыч, мне на уроки нужно, - быстро протараторила она и пошла прочь от учителя, сунув руки в карманы. Появилось какое-то некое чувство де жавю, и от этого только болезненно сжималось внутри. В голове, как стая пчел, роились мысли, и часы, ремешок которых сейчас как будто сильнее сжимал запястье - она их вчера не переводила, но каким-то странным образом сейчас они отставали на пять часов.
- Наташка, я упаду рядом? – спросила Лена девушку с прямыми черными волосами, когда зашла в класс.
- Конечно. Какой разговор?
Лена кивнула и с грохотом приземлила сумку на парту. Первую половину урока литературы они сидели молча. Кулемина была вся в себе, Липатова делала вид, что не замечает Ленкиного состояния, и спокойно разрисовывала сердечками последнюю страницу общей тетради.
- …Княгиня Шеина поняла в тот момент, что мимо нее прошла та самая любовь, которая случается с человеком только раз в жизни, но вернуть ее уже была не в силах. Почему же только после смерти Желткова она прониклась такими чувствами? Что ей раньше мешало любить этого молодого человека? Лена Кулемина, вас хочу послушать, - обратился Мирослав Николаевич к девушке. Лена вздрогнула от неожиданности и, нехотя, поднялась с места.
- Эм, у них были разные социальные статусы? - как-то тяжело произнесла она.
- Ладно, хорошо. Еще есть варианты?... – дальнейшее Ленка уже не слушала, Наташа затеребила ее за рукав.
- Лен, ты сегодня лимон съела на завтрак? Что кислая такая?
- Да я все из-за Степнова парюсь, достали эти непонятки с его стороны.
- Не замечала раньше, что у вас что-то не ладится, - задумчиво произнесла брюнетка, - Ты же его лучшая ученица.
- Наташ, ты смеешься? – у Ленки внутри все как-то резко оборвалось. – Так, стоп! Я тебе когда-то что-то говорила про Виктора Михайловича? – тяжело дыша, заранее уже догадываясь об ответе.
- Про баскетбол?
- Нет, не про баскетбол, - злостно бросила Лена и начала лихорадочно собирать вещи в сумку, еще секунда, и она, не обращая внимания на педагога, встала с места и почти бегом вылетела из класса. Она следовала в спортзал, сердце бешено колотилось.
«Отзеркалилось, говоришь… может теперь и понятно, что ничего непонятно. Он про бои с утра не понял, вчера – резкая перемена в его настроении после физкультуры. Что осталось тогда между нами? На какой стадии развития наши отношения? Я же не подойду так просто и не спрошу, что между нами было?»
Одно только ее пугало больше всего, он же ведь не мог разлюбить… Любовь не могут убить. Могут забыть, приглушить, запрятать, но не убить! И Светочке он сделал предложение ей назло, неосознанно, лишь бы Лена так не делала… «Не делала как? – она замерла в нерешительности перед массивной дверью. – Я сама задела его своим поведением, мы ссорились, не понимали друг друга, сказала ему про Гуцула, а до этого я его поцеловала… Неосознанно, конечно. Я не скажу, что я этого не хотела. Просто тогда я была так подавленна, неуверенна в себе, что мне хотелось чувствовать защиту, хотелось забыться в его руках и не чувствовать той отравляющей боли внутри за деда… Да, именно так все и было… Потом уже Витя начал отдаляться от меня. Потом пошли недопонимания, и как итог - ссоры… Вот откуда нужно было мыслить…»
- Виктор Михалыч… - тихо постучала и зашла. У него по расписанию был восьмой класс. – Можно вас?
Степнов отдал команду ребятам натянуть сетку для игры в волейбол и махнул Кулеминой, чтобы она заходила. Лена несмело подошла к педагогу.
« Вы, правда, ничего не помните?» - хотелось выкрикнуть, но вместо этого спросила, осматривая его лицо.
- Как ваш глаз?
- Да нормально, что ему сделается? Ложку холодную в столовой приложил. – Отчитался Виктор. - А ты почему не на уроке?
- Да я… - соображая, что ему ответить, замялась Ленка, как с другого конца зала создалось какое-то оживление.
- Капец сетке! – выкрикнул кто-то, физрук тут же сорвался к кучке учеников. Глядя на то, как он отчитывает провинившихся, жестикулируя при этом руками, она понимала, что Виктор не играет, не притворяется, не прощает… Он просто не знает, за что ему прощать ее, Лену. Он ни в чем сейчас ее не винит и не пытается бросаться в объятия Уткиной, чтобы разозлить девушку. И если она все это знает, то она действительно была не права, действительно следовала только своим желаниям, не пыталась искать компромиссы. Это больно - смотреть на любимого человека и знать, что он не помнит того, что они пережили ВМЕСТЕ. Поцелуй... И мяч «говорил» про Это… «Я должна его поцеловать?»
- Блин, ну если я права, дай мне знак! Пусть хоть СНЕГ пойдет! – крикнула она на улице, выбежав из душного спортзала, где ей было «тесно» находиться.

На следующий день учитель объявил всем, что на уроке физкультуры они идут на стадион, хоть там еще и было сыровато, но нормативы нужно было сдавать в обязательном порядке. В итоге, когда пришло время идти на урок, половина класса сделала попытку сбежать из-за нежелания бегать на улице. Самые же смелые, в том числе и Кулемина, пошли за куртками, чтобы не простыть на улице. Но, как оказалось потом, прогульщики наматывали уже второй круг по стадиону, а Степнов с довольным видом только и успевал их подгонять. Как он их отловил - для всех оставалось загадкой.
Ленка легко бежала рядом с Гуцуловым. Они не старались кого-то перегонять и придерживались общей толпы, весело болтали по ходу дела. Как видно, для Степнова этого оказалось мало, или наоборот слишком много, потому что он стоял возле трибун и кричал им:
- Кулемина, Гуцулов! Вы же лучшие спортсмены школы! Вы должны подавать пример остальным!
- Виктор Михалыч, - обратился парень к нему, - Я не могу быстро, у меня нога с прошлых соревнований болит.
- Ладно, тогда легким бегом еще один круг для разминки и садись, нормативы сдашь позже.
Тем временем Ленка оторвалась от всех и сейчас неслась на всех парах вперед, освобождая мозг от тяжелых мыслей и позволяя ветру вплетать себя в ее непослушные пряди. Все-таки весна на улице, когда хочется дышать всей грудью, вдыхать сладкий воздух распускающейся зелени, а еще весна - пора… влюбленных! Как итог, она завершила свои мысли с нескрываемой улыбкой, глаза уже давно были прикрыты, и девушка шла пешим ходом, растворяясь в прохладной неге приятных воспоминаний.
- Кулемина, пока ты тут ползешь, как черепаха, вторая зима наступила, - поддел ее знакомый голос.
- Что? – взволнованно произнесла она, оборачиваясь на Него и хлопая изумленно глазами.
- Да снег пошел, не заметила что ли? – как же, заметишь, когда океан перед глазами синий и глубокий, океан его глаз. «Снег…» Взгляд непроизвольно упал на его губы, сглотнула ком, подступивший к горлу.
- Ты почему без шапки? – продолжал Виктор.
- Так жарко…
- Жарко ей. Эх, Ленка, так хорошо бежала! Жаль, что сошла с дистанции. Сильно устала?
- Да нет, только разогрелась слегка.
- А почему глаза закрываешь? – с интересом спросил у нее мужчина.
- Вот закройте, тогда поймете, - усмехнулась она и проделала то же самое, втягивая весенние запахи, кружившие голову, как вдруг почувствовала легкое прикосновение мягких губ к щеке… «Господи, это сон…» - подумалось ей, до уха отдаленно донеслось:
- Кулемина, лови ритм. – Подняла веки, он бежит впереди, сливаясь с ветром. - Наперегонки!

Неделя быстро подходила к концу, для Лены она была как пара часов. Время вообще не стояло на месте, и, как она правильно поняла, ее наручные часы показывали совсем не местное. За эти дни она стала, чуть ли не тенью Степнова. При каждом удобном случае старалась находиться рядом, не считая тренировок, репетиций и уроков. Хотела дать ему время привыкнуть к ней. Только частенько выходило все весьма комично; Виктор, случалось, даже вздрагивал, когда спортсменка неожиданно появлялась возле него.
- Кулемина, взяла моду подкрадываться незаметно! Так и заикой недолго остаться.
Она только смеялась и невинно пожимала плечами. Тот момент на стадионе они не обсуждали, но Лена до последнего верила, что это, если и не проявление настоящего отношения, то хотя бы отзвуки из прошлого, и была уверена, что это неспроста.
Уроки закончились сегодня как-то удивительно быстро, и девчонки решили сделать внеплановую репетицию. Играли уже довольно долго, только Виктор почему-то все время возмущался и постоянно порывался поправить Нюту.
- Морозова, ну поешь ты машинально, нет в тебе искры… У вас же песни про любовь, а из тебя как из инкубатора ноты льются…
- Виктор Михалыч, ну Нюта совсем недавно у нас в группе, она только учится, - укоризненно посмотрела на него Прокопьева, беспокоясь, как бы это не задело Морозову.
- Учиться нужно сразу правильно, это же как в баскетболе… - с энтузиазмом начал он, но Лена с улыбкой его остановила.
- Виктор Михалыч, - сверкнула свой фирменной улыбкой. – Вот вы бы и показали Нюте, как правильно нужно петь.
- Я? – мужчина расправил плечи и приосанился, прокашливаясь. – Да я как-то… не в форме…
- А говорите, как в баскетболе, - поддела его Кулемина, подмигивая девчонкам, типа «Сейчас все будет!».
- Ну… - сделал небольшую паузу он, - … хорошо.
И Виктор начал немного тихо, смущаясь, передавать смысл сказанных им слов. В его исполнении песни «Ранеток» звучали слегка нелепо, но он их пел как-то по-другому, и Лена, не переставая слушать, отвернулась к окнам, кусая губу в улыбке и сжимая вспотевшими пальцами гриф баса. Только влюбленный человек мог так прочувствовать текст, ведь он у нее совсем не актер. Честный, открытый, только ее…

Солнце брызнуло девушке в глаза сразу, как только она открыла входную дверь. На крыльце толпились ребята и болтали, не желая расставаться. С крыш, поблескивая, падали капли. Это таял снег, выпавший за прошедшую зиму. Пора бы уже. Что-то она затянулась, хотя в России самые длинные зимы. Лена взглянула на свой наручный «путеводитель» и тяжело вздохнула. Каких-то пара часов разницы осталось, ей не успеть. Она не справится.
Накинула капюшон толстовки на голову и пошла прогуляться вдоль школы, меряя шагами небольшой бетонный тратуарчик вдоль голубых стен здания. Шаг. Второй. Без вариантов. Не зажимать же его насильно в самом темном углу его спортзала с криком «Ради нас!». Получится «Снова - здорова!», так и будем по кругу ходить? Поворот. Здесь луж больше. Остановилась на месте. Послышалось, или правда кто-то звал? Да нет же, вот опять.
- Ленка! – обернулась.
- Виктор Михалыч?
- Ты отправилась в романтическое путешествие вокруг школы? – пошутил он, наконец, подбегая ближе.
- Очень смешно, - съязвила она, - Вы что-то хотели?
- Хотел! Я в школе и забыл сказать. Тебе небольшой от меня подарок!
- Подарок? Мне? Э-э-э! - озадаченно уставила на коробку конфет в его руках, припоминая, в честь чего ей могло так подфартить, не дважды же переживать один и тот же момент «Нравишься ты мне!» - Это что, ко дню Космонавтики что ли?
- Ха-ха, насмешила, - мужчина искренне рассмеялся. - Ты в феврале в лыжном кроссе участвовала? Участвовала. Вот, получи за первое место конфеты и грамоту.
- Да, спасибо, - поблагодарила педагога и посмотрела в глаза, вспомнился ее недавний план по зажатию в углу, от чего она заулыбалась. – Пойдемте отсюда, я что-то дороги попутала.
- После тебя, - услужливо уступил он ей место. Кулемина обошла учителя боком и пошла вперед, нервно сжимая коробку конфет пальцами; мельком глянула на грамоту и почти застыла взглядом. Сам подписывал, его почерк… Немного размашистый, но каждому свое. «Говорят, по почерку можно узнать, что за человек…» - только и успела додумать спортсменка, как услышала сзади себя испуганный голос.
- Ленка! – в тот же момент Степнов дернул ее за рукав назад, и Кулемина оказалась зажата в его объятиях, дрожа всем телом от пережитого потрясения. Секундами назад в том месте, где она стояла, с крыши упал большой кусок льда, расколовшись на несколько кусков. – Ленка… - вновь донеслось обеспокоенное до ее слуха. Сердце отстукивало где-то в горле, если бы не он, неизвестно, чтобы еще могло с ней произойти. Лена прижималась щекой к его теплой груди и слушала учащенное биение его сердца. Он тоже был напуган не меньше ее, и судорожно гладил девушку по волосам, что-то взволнованно произнося ей в макушку.
- Виктор Михалыч, спасибо… - еле выдавила из себя она. - Если бы не вы…
- Леночка, да какое… спасибо? У меня чуть сердце не остановилось, - у Кулеминой больно кольнуло в груди, говорил… говорил уже такое. «И какой бы ты ни был, мой или чужой, все равно защищаешь и оберегаешь…» Медленно подняла глаза, ища на свой взгляд ответа в его голубых. А он… У девушки перехватило дыхание, красноречивее слов плескалось в них. Он близко. Момент. Секунды… Отвела взгляд, высвободилась из его теплых рук. Не смогла…

4.

На следующий день в школу она не пошла. Петр Никанорыч, ее дедушка, ушел раньше того времени, когда Лена должна была выходить, поэтому немного подумав, она осталась дома. Открыла окно, впуская свежий воздух в душную квартиру, и залезла на диван с ногами, взяв с собой мячик на руки.
- Не знаю, что тогда произошло, и было ли это всерьез, но теперь я многое понимаю. Понимаю и его и себя, что люблю его, не потому, что мне с ним хорошо, а потому, что я ему нужна, потому что он нужен мне. Мы нуждаемся друг в друге. Да, воистину, если ты хочешь наказать нас, то делаешь слепыми и глухими. Я не слышала его, не хотела понимать, что он говорит, но после вчерашнего… я теперь ни в чем не уверена. Что нас ждет потом, когда мы будем вместе? Быть может, судьба права, и нам не стоит ее испытывать, чтобы увериться в чем-то? – она посильнее стиснула мяч в руках. - Знаю, ты сейчас не ответишь, но, Господи, мне бы больше всего хотелось услышать от тебя слова, что я не права, что я должна бороться до конца… Должна! – Лена вздрогнула от пронзившего комнату телефонного звонка. Подняла трубку с замиранием сердца:
- Алло…
- И почему я не вижу самую красивую улыбку школы? – раздалось на том конце. «Он…»
- Виктор Михалыч, - сердечко встрепенулось. « Я все помню...», - Я приду!
К нему. Бегом. По лужам. На ветер. Если бы только Виктор знал, что самый лучший результат по бегу показывает только ее сердце… Что бы он сказал? Свистит в ушах – удовольствие скорости.
Казалось, не только она бежит, но и сама школа идет ей навстречу.
Что-то кричит Елена Петровна вдогонку по поводу того, что обувь грязная, но Лене это не важно. Главное, не упустить момент, такой шанс дается только раз в жизни, такая любовь бывает только однажды… Залетает в спортзал, громко зовет его по имени.
- Виктор Михалыч! – имя мужчины, которого она полюбила всем своим существом, которым дышала, которым жила. Не Витя, нет. Витей он станет потом, а сейчас он – Виктор Михалыч. Надежный, заботливый, любимый и только ЕЕ.
Руки с сомнением ложатся на плечи, но уверенно обхватывают мужскую шею, ищет его губы, а в горле бьется «Пожалуйста, вспомни меня… Люблю… Не могу… без тебя…». А он «встречает», целует, как же сильно колотится ее сердце или его… «НАШЕ сердце».
Виктор отстраняет на мгновение Лену, от чего у девушки внутри все замирает от страха, но он только вглядывается в серо-зеленые глаза, как будто давно их не видел, и снова подхватывает ее губы.
- Людмила Федоровна, безобразие! – слышится голос Елены Петровны. - Вы только посмотрите, весь пол утопта…
Тут уже подтягиваются и Николай Палыч, и тетя Лида, Светочка, Рассказов, Ранетки, их парни… и замирают на пороге спортзала.
- Кхм, - прокашливается директор, завуч приоткрывает рот, собираясь что-то сказать, но Игорь Ильич подставляет пальчик к губам, призывая к молчанию.
«Нет, не такой конец был у этой истории! Совсем не такой! =)»
Голова девушки кружилась от нахлынувших чувств, а Виктор все целовал и целовал. Чуть отстранилась от него, прислоняясь лбом к его лбу и касаясь кончиками пальцем его не менее распухших губ.
- Сумасшествие какое-то… - выдохнула она, замирая в его руках.
- Ленка… - коснулся светлых прядей, пропуская их через пальцы.
- Ты мне веришь?.. – спросила она. – Ты веришь мне?
- Даже больше, чем себе…
- Скажи тогда, где же ты был все это время?..
- Я… - сделал паузу и посмотрел в окно, - Я ждал… снега…
Лена проследила за его взглядом.
- Опять.
- Снова!
Неповторимое сладостное чувство растеклось по губам, проливаясь на сердце, но тут их ног коснулся старый баскетбольный мяч.
- Слушай, Лен, а ты же просто искала предлог, чтобы остаться, когда спрашивала в тот вечер, сказал я что-то, или нет…?
Девушка посмотрела в его глаза, а потом опустилась вниз и подняла мяч, покрутила в руках, как бы разглядывая. Простое:
- Да… - бросок в кольцо. Попала!

Что же касается наручных часов у нее на руке, то когда Лена посмотрела на время, минутная стрелка бежала на пять минут вперед. А что? Лишнее время иметь про запас еще никому не помешало, например, чтобы спасти свою любовь.

Конец...

Клип
смотреть: http://www.youtube.com/watch?v=5HmPmLNkgi0
скачать: http://ifolder.ru/17214944

Сижу на балконе. Солнце в глаза бьет. Мой первый рассвет… с Ним. Он еще спит, знаю, как ребенок, завернулся сейчас в простыню и посапывает. В руках утренний кофе, на коленках плед клетчатый. В груди спокойствие и умиротворение.
Бегло сую руку в карман джинсов и вытягиваю пачку сигарет. Хочется последний раз насладиться этой привычкой, а может, и не последний, просто он не любит, когда я курю. Долго пытался отучить, а я так и не поддалась. Он вообще не понимал, как я могу быть такой вольной и делать все наперекор. А намучился-то он за несколько месяцев со мной – будь здоров. Когда вспоминается, всегда улыбаюсь. Чиркнула спичкой, затяжка, и следом глоток горького кофе, и в тот же миг сладостное прикосновение к шее – поперхнулась. Смущенно гляжу на него, улыбается, в глазах его голубых искорки смеха, и не без удовольствия понимаю, что теперь мне придется помучаться, что теперь победитель он, а не я. «Попалась, - с нескрываемым удовольствием проносится в голове. – Ну и пусть!»
Снова щекотливые прикосновения к коже. Это уже что-то новое. Кажется, сейчас расплавлюсь под его губами. В сердце плещутся страх и трепет. Трепет, потому что приятно, а страх от того, что такое впервые…
Этой ночью нам не хотелось спать, мы лежали рядом и смотрели друг другу в глаза, как будто убивая тоску, когда-то жившую в наших сердцах. Это ни с чем несравнимое чувство: смотреть ему в лицо, скользить взглядом по слегка небритой щеке, красивым губам, а в глазах видеть любовь и нежность…

Он старше меня на десять лет, а Мне всего семнадцать, и, кажется, он боится немного моего возраста. Я его понимаю и стараюсь забирать все его страхи себе, а он – мои. Мы знаем друг друга уже очень давно, со школы. Он был моим учителем физкультуры, а я его ученицей. Лучшей ученицей, его гордостью, как он всегда говорил. Он был моим другом, он всегда был для меня самым лучшим. Во всем. Соревнования, кроссы, рок-группа – все это было у меня, потому что был он. Мне всегда казалось, что он знает меня даже лучше, чем я сама. Понимал, когда был мне нужен, и всегда был рядом. Но потом, когда я перешла в одиннадцатый класс, он уехал. Из-за меня. Я всегда знала, что между нами нечто большее, чем просто приятельские отношения. И он знал, но мы молчали об этом. Наверное, боялись порвать ту самую нить наших отношений. Не хотели терять поддержку в лице друг друга. Правильно боялись.
До сих пор помню, как он позвонил мне однажды вечером и позвал в школу, сказал тогда, что это важно. Я пришла, я не могла не прийти. Спортзал встретил меня полумраком и тишиной, а он сидел на скамейке возле подсобки. Лицо мужчины выражало серьезность, но в кои-то веки оно было грустно. И он признался мне во всем, говорил тихо и слегка печально, без какой-либо надежды, как бы излагая факт. Он не дал мне ответить и подумать и не сказал, что уедет… Я узнала об этом позже и все поняла.
Меня встретил пустой спортзал, который только хранил светлые воспоминания, но не мог их повторить. Больше я не занималась баскетболом, не старалась выделяться при новом учителе, без Него это было неважно. Начала курить…
Я очень хорошо помню тот момент, когда он первый раз после долгой разлуки мне позвонил. Теперь он жил в другом городе, и нас разделяли сотни километров. Разговор был сложный и короткий, я не смогла ничего тогда сказать, просто слушала, иногда поддакивая.
Когда-то я, наверное, бы сдалась, попыталась забыть, но в тот момент… Нет. Я твердо решила, что не позволю ему забыть обо мне, забыть чувства, о которых он мне поведал в тот вечер, но не позволил до конца объясниться.
Мы жили, казалось, в других мирках. У меня «зима», а у него «лето». Я звонила ему на неделе семь дней подряд. Мама косо смотрела на меня, когда я не спала до утра и ждала времени, чтобы услышать его голос. Но поделать я ничего с собой не могла, я нуждалась в этом как никогда. Я рассказывала ему обо всем, что со мной происходило: про школу, про друзей, про «Ранеток». Я начала снова заниматься спортом, и он был в курсе всех моих достижений. Я заставляла его вспоминать мой город, меня в нем, мою жизнь… Иногда он так тяжело вздыхал, что у меня сердце кровью обливалось, но самым непринужденным голосом внушала ему то, что я его не боюсь, что все как прежде. Я хотела, чтобы он привык ко мне, как я однажды привыкла, и обратной дороги уже не было, да и я ее не искала.
Бывало, когда уже родители совсем ругали меня за это сумасшествие, я забиралась с головой под одеяло и там смеялась вновь от той радости, которая охватывала меня при каждом нашем разговоре. Помню, как он меня попрекал за то, что я по-прежнему зову его «Виктор Михалыч» и обращаюсь, как и раньше, на «Вы»… Мое же имя он все так же произносил с нежностью в голосе и без тени смущения. Простое «Ленка». Я не заметила, как наши звонки перешли во что-то жизненно необходимое, просто это мне всегда нужно было, а он… он никогда не запрещал мне звонить, и более того…

- Виктор Михалыч, возвращайтесь к нам в школу… - прохрипела Я ему над ухом, с мольбой во взгляде посмотрев в его лицо. – Я без вас не могу…

Не скажу, что он ответил, – секрет. Просто открою тайну, что он вернулся через полгода после нашего с ним расставания. И пока он так несмело проявляет свои чувства, я понемногу узнаю с Виктором Михайловичем ту самую Кулемину, которая всегда жила рядом с ним. Там, в сердце…

Конец

- У Виктора Михалыча сегодня День Рождения! – торжественно изрекла Новикова, когда запыхавшаяся влетела в класс. Ребята весело загалдели. – Вопрос века: как мы его поздравлять будем?
- Нужно ему подарить какой-то подарок, - высказала свое мнение Наташа. – Только какой? Что можно подарить физруку? Он кроме своих матов и козлов никого не видит.
- А давайте Кулемину обвяжем бантиком и подарим! – подал голос Миша с задней парты.
- Семенов, хоть бы постеснялся, я же в классе, - раздался хрипловатый низкий голос девушки со светлыми волосами. Глаза недобро сверкнули зеленым светом из-под длинной челки.
- А что я такого сказал? – наигранно возмутился он. - Вот представь: темнота, большая белая коробка посередине спортзала, он открывает, а там…
- Семенов!!! – показала кулак Ленка, оборачиваясь к нему.
- Предлагаю небольшой сабантуйчик в спортзале. - Подмигнула Лерка, присаживаясь рядом с Кулеминой.
- Ага, если нас Борзова поймает, то нам всем хана.
- Кто не рискует, тот не пьет шампанское. Главное Михалыча уломать! Это ведь ради его же блага, в конце концов-то.
- А Борзову мы возьмем на себя! – вызвались Платонов с Гуцуловым. – Еще и Светочку.
- Вот и отлично. - Новикова, по ходу дела, взяла на себя обязанность руководящего. – Леночка, а ты сходишь к Михалычу на разведку, нужно знать, что он никуда не свалит пораньше.
- Вы готовы на Кулемину сесть и ножки свесить! Вот как вы это представляете? Приду я сейчас к нему с пустыми руками…
- Лена, не переживай на счет этого! Все будет! – невинно улыбнулся Платонов.

Спортсменка медленно шла по пустому коридору по направлению к спортзалу. Глаза скользили прямо по полу, руки потели в карманах. Был у нее один подарок в запасе, только вот дарить она его раньше времени не хотела. Она думала, что придет к нему в спокойной обстановке, посидят, поговорят, а тут «паника на корабле» намечается. Да и вообще так не делается. Он от нее ждет ответа, а она… Она готова сказать ему свое решение.
- Виктор Михалыч, - постучала она к нему в подсобку и чуть приоткрыла дверь, заглядывая внутрь, – здрасте.
- А, Ленок, хорошо, что зашла! – обрадовался учитель. – Ты сегодня как, в форме?
- Ну…
- Ты чего там мямлишь?
- Я всегда в форме!
- Вот, уже другое дело!
- Виктор Михалыч… - тихо позвала Кулемина, но физрук продолжал говорить.
- …Значит так, сегодня после уроков у нас соревнования по баскетболу…
- Виктор Михалыч, а как же…
- …Ты мне нужна там ВСЯ и ЦЕЛИКОМ! – Лена покраснела. - Чтобы была полная отдача! Я в тебя верю. И Гуцулову ск...
- Виктор Михалыч, - чуть громче позвала она и взяла его за руку. Мужчина тут же осекся и внимательно посмотрел на нее. - С Днем Рождения… Вас, - смущенно проговорила она и вложила в его руку конфетку. - Что сделаем сегодня всех!?
Степнов как завороженный смотрел на ее подарочек в своей ладони, но, опомнившись, кивнул в знак согласия. Лена улыбнулась учителю и вышла.

- Ребята, облом. Выпить не получится, - поникши, сказал Гуцул. – Ленка только что сказала, что вечером будет игра.
- Так только на прошлой неделе соревновались.
- Противники взяли реванш.
- То есть, как взяли? – парень пожал плечами. - Слушайте, а Платонов-то пошел заговаривать зубы Уткиной. Его уже час нет.
- Алехина за ним побежала и пропала.
- А я слышала, что Степнов нас звал к себе после баскетбола.
- Да ну?! – присвистнул кто-то.
- Ребята, у меня есть идея…

Пока наши спортсмены отдувались на баскетбольной площадке, за спинами по рукам знакомой нам компании пошел пластмассовый стаканчик. Дойдя до последнего, он спешно наполнился и небрежно пошел в обратный путь. Дали свисток на перерыв, и Гуцул уставший упал на лавочку.
- Ребят, дайте попить. Не могу, жарко.
Семенов с самым непринужденным видом протянул ему стаканчик. Парень сходу залил в себя жидкость и закашлялся от неожиданности.
- Вы что совсем тут?! – закричал он. – А послабее ничего нет?
В это время подошел Степнов.
- Та-а-а-ак, что у нас тут? – взял стаканчик у Гуцула и понюхал. – Все понятно.
- Виктор Михалыч, - начала оправдываться Новикова, - мы за Ваше здоровье…
- Я так и понял, - подозрительно спокойно произнес мужчина. – А Кулемина тоже за мое здоровье пила? – указал он на девушку, которая гоняла по полю как угорелая. Все дружно замотали головой. Виктор скептически осмотрел эти «невинные» лица и, покачав головой, пошел по направлению к Кулеминой, при этом выудив у них бутылку, со словами «Это я конфискую».
Ребята разочарованным взглядом проводили физкультурника.
- Кулемина, на минуточку, - крикнул Степнов и скрылся в подсобке. Лена спасовала мяч Игорю и легким бегом потрусила за Виктором.
- Виктор Михалыч, звали? – Лена уверенно зашла в подсобку и почти вплотную подошла к своему учителю.
- Звал, Кулемина. Ты пила?
- Вы чего?! - Слегка опустила глаза. Уверенность Виктора в том, что девушка пригубила, возросла.
- Уверена?
- Да.
- Мне проверить?
- Ну проверяйте, - сказала Лена, не задумываясь о смысле произнесенного.

- Новикова, вы что тут устроили? – подлетела взлохмаченная Кулемина к подруге.
- Так и знала, что он тебя проверять будет.
Лена задохнулась от возмущения.
- Да уж, он мне там устроил… кхм… допрос со всем пристрастием. – Слегка улыбнулась Ленка и коснулась губ кончиками пальцев, отворачиваясь.

После соревнований учитель подошел к своим ученикам.
- Так, орлы, сейчас строимся и идем за мной.
- Куда? – не отказала себе в удовольствии полюбопытствовать Лера.
- Пить за мое здоровье, Новикова, - усмехнулся он. - Жду всех на крыльце.

Буквально через десять минут вся орава одиннадцатого класса вместе с двумя учителями ввалилась в небольшую квартиру Степнова. Новикова по-хозяйски прошла вглубь помещения, так сказать на осмотр территории, оставляя за собой одноклассников и недоумевающего физрука. Отойдя от секундного шока, Виктор Михайлович с криком: «Проходите, гости дорогие», протолкнул всех ребят в гостиную.

- Виктор Михайлович! - В комнату ввалилась Лера, придерживая бутылку с бесцветной жидкостью крепостью градусов так сорок.
- Новикова! – вспылил мужчина и тут же вырвал из рук девушки прозрачную тару. - Ты с ума сошла? Я вас не для этого привел!
- А для чего тогда? Ладно, замнем. Вообще-то я хотела в бутылочку поиграть.
- Новикова! – физрук заорал пуще прежнего.
- Да я помню свою фамилию! С Вами век не забудешь. Так кто «за»? - Девушка вырвала из рук Степнова только что отнятый им предмет и приподняла его в руке.
- Я! - Хором закричали все кроме ошарашенного Виктора и тихо сидящей в самом дальнем углу комнаты Лены.
Хохот полился рекой. Вроде бы такая далеко не забавная игра, как бутылочка, вызывала такую бурю эмоций у подростков и простого учителя истории. Рассказов на удивление всех даже не противился, а сразу согласился играть, не подумав даже от том, что перед ним сидят его ученики, которых завтра он будет «пытать» на уроке. Новикова, как самая ярая затейница, перецеловала всех в комнате, кроме Степнова и Лены, которые тихо расставляли тарелки на небольшом столе, обмениваясь небольшими и ненавязчивыми фразами. В перерывах между очередными поцелуями в щеки, губы, руки и носы Лера поглядывала за необычной парочкой, в которой уже давно заметила что-то странное.

- Так, Игорь Ильич, Вы целуете, - глаза ребят не отрываясь следили за горлышком бутылки, которое сейчас должно было решить судьбу бедного учителя, - Наташу!
- Как? - очки педагога мигом сползли с носа. - Она же… я же… Учитель...
- Ну и что! Это игра! Давайте!
- Иди сюда, Липатова, - историк придвинулся ближе к девушке. - И не думай, что завтра я тебе просто так пять поставлю! - Чмокнул в щеку, оставляя остальных ребят, ждущих настоящего поцелуя, в небольшом разочаровании.

Через пару часов, когда все были довольные и счастливые, ребята начали расходиться. Лена ненавязчиво так осталась помочь убрать грязную посуду со стола и помыть ее. Именинник провожал последний гостей, благодарив их, как ни странно, за чудный вечер. Он прошел на кухню и облокотился о дверной косяк, рассматривая свою Ленку.
- Спасибо, устроили мне веселый День Рождения. – Девушка вздрогнула от неожиданности, но, повернувшись, улыбнулась мужчине уголками губ. С посудой она закончила.
- Виктор Михалыч, я вообще-то осталась, чтобы с Вами поговорить. Помните наш разговор неделю назад?
Он кивнул, пододвигая стул к Лене поближе и присаживаясь на него. Кулемина стояла напротив Виктора, прислонившись к окну.
- Я хочу Вам сказать, что я… Я Вам так и не подарила подарка. - Смущенно опустила глаза, вспоминая слова Семенова. – Сегодня в классе ребята предложили подарить… Кхм… У меня, конечно, нет красной ленточки, чтобы ею обвязаться…
Мужчина заулыбался, как начищенный самовар.
- Лен, это самый лучший День Рождения в мире! Позволь же и мне сделать тебе подарок.
Он подошел и нежно обнял ее за плечи.
- И… - хрипло начала она, сглотнув, - что же Вы хотите мне подарить?
- Себя… - просто ответил Виктор.

Конец.