|
Райские Яблоки
|
|
| Бестия | Дата: Воскресенье, 24.11.2013, 22:33 | Сообщение # 16 |
Старожил
Группа: Проверенные
Сообщений: 1273
Награды: 178
Репутация: 595
Статус: Offline
|
***
***
Около получаса Виталий разговаривал с Виолой, слушая её тонкий голос, который говорил о всяких мелочах. Поначалу она сильно обеспокоилась, выпытывая у него все подробности. Но в самую последнюю секунду он передумал раскрывать Виоле все тайны. Он рассказал ей самую малость, исключив из рассказа любые упоминания о малейшей близости с Леной, их поцелуях, непонятках и ссорах. Как умолчал о том, что сидит сейчас на полу тесной будки, истекая кровью после драки. Он убедил сестру в том, что Лена благополучно села на автобус до Абакана, а он остался в Шире и завтра двинется в обратный путь. Совсем скоро он будет дома. Совсем скоро, он всё забудет. Совсем скоро его отпустит.
Он даже смог невольно улыбнуться стоило ему только услышать слова Виолы о том, что кучка неудовлетворенных женщин ждет его, скучает по своему супермачо и жаждет увидеть, как он эротично ползает по сцене в одних трусах.
Взяв пару бутылок темного пива, Виталий снял номер в кемпинге на одну ночь. Мучительная бессонница довела его до состояния белого каления. Лежа на двуспальной кровати, он, намотав цепочку на ладонь, поглаживал кончиками пальцев серебряный крестик, который вытащил из воды сегодня утром. Образ светловолосой девушки не покидал его мысли ни на секунду. Он думал о том, где она сейчас. Что она делает в эту минуту. И вернется ли она потом обратно в Москву. Поразительно, он распахнул ей свою душу, а он так до сих пор о ней почти ничего не знает.
Кто она? Эта незнакомка, что выбежала в тот вечер на дорогу. Та, которая овладела его мыслями всего за неделю. Та, которая оставила на его сердце порезы в виде крестов.
Сонное царство Морфея понемногу окутывало мужчину, но её зеленые глаза следовали за ним повсюду.
Пять часов спустя.
- Нет! Этого не может быть! Ты должна была сказать мне! Почему ты мне ничего не сказала?! – заливаясь слезами, отчаянно кричала Лена, чувствуя, как грудная клетка буквально разрывается на части от невыносимой боли.
Она стояла посреди кухни, крича не своим голосом, от переполняющего её горького отчаяния. И виной всему эта пожилая женщина, которая полтора часа назад сообщила ей самое ужасное известие.
- Лена…
- Оставь меня! – воскликнула девушка, выбежав за ворота частного дома на дорогу.
Она бежала со всех ног, не различая дороги сквозь затуманенные глаза. Бежала по дороге прямо в чащу, а через нее в поле до тех пор, пока не рухнула на колени рядом со свежей могилой, не помня себя от горя.
- Нет-нет-нет! Всё это не правда! Так не должно быть! – содрогаясь от безудержных рыданий, кричала она, вцепившись пальцами в ледяную мраморную плиту. – Ты должен жить! Ты должен был жить… - царапая ногтями черный портрет, на котором был изображен молодой парень, выдавила Лена. – А ты? Как ты мог? Как ты мог так поступить со мной?! – не веря всему происходящему, кричала она, заливаясь слезами, устремив свой взгляд в небо, которое осталось к ней равнодушно. Ведь это невозможно. Бог не может быть так несправедлив.
Она снова нарушила обет и сбежала из монастыря. Она пересекла полстраны и чуть не сошла с ума от собственных чувств. И всё ради того, чтобы приехать сюда и узнать, что её родной брат умер неделю назад. Ему было всего двадцать шесть. И они с ним были так похожи. «Он умер» - эти два слова мгновенно заставили ноги Лены подкоситься в первую же секунду, побледнеть и свалиться в обморок. Но стоило ей только прийти в себя, как началась настоящая истерика. Она кричала, не в силах терпеть эту отравляющую острую боль, билась и умоляла сказать, что всё это не правда. Но с гулким звоном слышала лишь одно «Баржа. Ночь. Несчастный случай.»
Кажется, кто-то из команды свалился за борт, он бросился следом, вытолкнул утопленника на поверхность, а сам запутался в рыболовных сетях и не смог вовремя выбраться. Его зеленые глаза были устремлены сквозь черную толщу воды к небу. Он задыхался, издавая булькающие звуки. А его ледяные пальцы до последнего сжимали металлический крестик, подаренный сестренкой, который висел на шее. Она – последнее, о чем он успел подумать, прежде чем его неподвижное тело ушло ко дну.
Лена сразу почуяла что-то неладное, когда он перестал отвечать на ее звонки. Крестная не смогла сообщить ей эту прискорбную новость по телефону, поэтому сказала лишь, что будет лучше, если она приедет. Но тогда она и подумать не могла, что случилось нечто настолько ужасное. Да, он часто страдал из-за хронического бронхита, приобретенного им на Байкале, но всегда поднимался на ноги. Он просто жизни не мыслил без воды и, отслужив в морской пехоте военнообязанным, вернувшись, решил служить по контракту добровольцем. Он не находил себе места на суше, ведь там его никто не ждал кроме сестры, которая нашла свое спасение в стенах закрытого монастыря, куда попала еще младенцем.
Ему было пять лет, когда она родилась. Казалось, что счастливее, чем появление второго ребенка в семье ничего и быть не может, но в ту ночь случилось большое несчастье. Его мама умерла, продержавшись после тяжелых родов всего десять минут. Всё, что она успела это дать имя своей дочке. Отец был в ужасе, отказавшись даже взглянуть на маленькое кричащее существо в руках врачей, которое «убило» его жену. Это несчастье затуманило разум, ввергнув его в состояние полнейшего шока. Несколько дней он не ел, не спал и ни с кем не говорил. Казалось, проще было затянуть петлю на шее, чем взглянуть в лицо реальности. Он сам не помнил, как, собрав свои вещи и сына, покинул страну. Он сам не понимал, что наделал, обрекая себя и едва родившегося ребенка на большое несчастье. Позже, когда разум взял верх над эмоциями, он осознал, что совершил, возможно, самую большую ошибку в своей жизни. Но было уже поздно. Не прошло и года, как болезнь взяла над ним верх, забрав его в могилу вместе с горьким раскаянием. В бессвязном бреду, лежа на кровати, он повторял снова и снова всего одно слово «Лена».
Именно это имя для дочки выбрала его жена задолго до своей смерти. Именно это имя беспрестанно повторял его сын много лет спустя, растрачивая огромные суммы денег на поиски своей младшей сестренки. И он нашел её. Это случилось всего пять лет назад, но всё было как вчера. Он навсегда запомнит взволнованное лицо бледной пятнадцатилетней девчушки, которая смотрела на него своими большими зелеными глазами, когда он пришел к ней в первый раз. Её волнение вполне можно было понять. Ведь тогда ей было совершенно невдомек, что хочет от нее этот взрослый юноша, и почему он так пристально на нее смотрит. Тогда ему хватило всего одного взгляда, чтобы убедиться в том, что это она. Ведь она сама не знала, что была точной копией своей матери. Это от неё у неё такие пушистые ресницы, светлые волосы, зеленые глаза и мягкие черты лица. Она даже брови хмурила так похоже, что его непроизвольно бросало в дрожь. Но, даже узнав всю правду, она отказалась покинуть монастырь, в приюте которого прошло все ее детство. Он хотел, чтобы они снова стали одной семьей, но было уже слишком поздно. Светлая прядь её волос уже год назад была сострижена острыми ножницами под зорким присмотром пастора. Она настолько привыкла к своей нынешней жизни, что не могла уже представить себя за пределами монастыря. Здесь ей было хорошо и спокойно. Здесь был ее дом. Он же понимал, что время не вернуть. В тот же год его ждал морфлот, а это значило, что ей бы снова пришлось остаться одной. Как бы они не старались, между ними зияла огромная дыра глубиной в шестнадцать лет.
Так, он стал навещать её до службы и во время отпусков, а она с огромным нетерпением ждала его звонков и писем, всегда встречая его с широкой улыбкой возле ворот. Между ними были сотни разговоров и даже одна крупная ссора, когда он умолял её хорошо подумать и уехать вместе с ним. Её брат как никто другой понимал, что возможно она совершает ошибку, отказываясь от простой жизни за стенами этого храма. Её жизнь могла бы быть совсем другой, если бы его отец вовремя образумился много лет назад. Она бы могла бегать на занятия в институт, носить короткие юбки, ходить на свидания и изводить старшего братца своими выходками. Каждый раз он просил её хорошо подумать и сделать правильный выбор, но каждый раз слышал лишь один ответ – вера это мое всё. Она молилась за него днем и ночью, но отказывалась хвататься за его протянутую руку, которая приведет его в другой мир. Казалось, её просто невозможно исправить. В конце концов, он смирился, и перестал мучить ее этими просьбами. Она сделала свой выбор и он принял его, каким бы он ни был. Но она всё время ходила по краю.
Это именно из-за него она сорвалась и сбежала из монастыря два года назад. Он неделю не отвечал на звонки, вернувшись после очередного плавания и ни разу не навестил её. Она сердцем чуяла, что что-то не так. Что с ним что-то случилось. Страх потерять единственного близкого человека, который нашел ее даже столько лет спустя, оказался сильнее и она решилась. И она не прогадала. Сильная лихорадка свалила его в кровать, и он несколько дней подряд не вставал на ноги. Признаться честно, сначала он подумал, что это галлюцинация, и он находится в странном туманном бреду, но это оказалось не так. Это она настоящая, с порога бросилась к нему в объятия, осыпая бесконечными вопросами и чуть ли не плача в отчаянье. Тогда она провела возле его постели неделю и поставила его на ноги, а после снова вернулась в монастырь. Она понимала, что сознательно нарушила один из обетов и должна понести наказание, если хочет сохранить свой сан. В противном случае, ей придется покинуть монастырь. Она могла бы просто уйти, но что-то не позволяло ей этого сделать. Какая-то невидимая сила держала её здесь возле храма и распятого Христа, к которому она всегда приходила. Даже рассеченная в кровь кожа не могла заставить ее отказаться от веры.
Она сама не понимала откуда, но в ней с детства преобладало чувство справедливости и самобичевания. Это клеймо было на ней с самого рождения, когда её мать ушла из жизни. Она, как и её отец, возможно, в какой-то степени тоже винила себя в случившемся. Ведь выбор врачей мог бы пасть на мать, а не на ребенка. Тогда бы всё было совсем по-другому.
Её мама отдала ей свою жизнь, и она должна прожить ее достойно. Но бремя выбора, возложенное на плечи, никак не давало ей покоя. И только настоятельница всё время твердила ей лишь об одном «Если так случилось, значит, должно было быть. На всё воля Божья, помни».
Лена сама не помнила, сколько времени провела здесь на кладбище, лежа на могиле своего брата, который покинул ее навсегда. Слезы высохли на склеенных ресницах, а покрасневшие зеленые глаза смотрели куда-то в пустоту. Ей так хотелось сейчас увидеть его искреннюю улыбку и обнять, но теперь она могла обнимать только холодную землю. Внутри нее мертвыми лепестками осыпались цветы веры, к которой отныне она стала равнодушна. Она отдала свою душу Богу, а он ее предал. Столько лет она молила Бога не забирать больше у нее близких, но оказалось, что все эти годы он просто её не слышал. Он остался глух к шепоту её голоса и оставил ее одну. От этого в груди разрасталась зияющая дыра. Словно все эти годы она верила в то, чего на самом деле нет.
Что если всё это неправда? Что если вера – это самая большая ложь, которую она себе внушила? Что если она сделала не тот выбор? Ведь если бы она прислушалась к словам брата и попробовала жить нормальной жизнью рядом с ним, то он не ушел бы служить по контракту, а нашел бы работу поближе и остался жив. Что если она могла изменить его судьбу? И не только его. Она сгибала спину перед молитвенником, но чем она помогала людям? Она могла бы сделать гораздо больше, чем делала там в монастыре. Она могла бы изменить чью-то жизнь в лучшую сторону или изменить целый мир. Она с таким старанием облагораживала свою душу верой, что совершенно не задумывались о других. И что теперь? Её душа изранена, а вера осыпалась с тихим шорохом, как осыпается серый пепел. Во что превратилась ее жизнь? И жила ли она вообще до этого? Вся её жизнь – сплошная иллюзия, которая рассыпалась в одно мгновение.
Проснувшись наутро, Виталий, преодолев тупую боль, растекающуюся по всему телу, поднялся на ноги. И сидя на веранде после двухчасовых мучений над починкой байка, он, уминая сэндвич, думал о том, что будет дальше. Он не знал наверняка, что это будет – новая жизнь в попытках перечеркнуть старую или же старая, которая так и не смогла перетечь в новую.
Как ни странно, на небе не было ни одного облачка. Оно было абсолютно чистым, как лист бумаги, на котором ещё никто не успел оставить ни одной кляксы. Он думал о Лене и о том, думает ли она на нем. Наверняка нет. Скорее всего в данный момент она слишком занята, чтобы думать о нем, ведь не зря она так сломя голову стремилась на другой конец континента. Будь проклят этот чертов Абакан и то, что её туда так тянуло. Будь проклят тот день, когда они впервые встретились. Будь оно всё проклято.
Душа обессилела, устав кричать, срывая голос от отчаянья, и он тронулся в путь. Как бы ему не хотелось оставлять место их последней встречи, он понимал, что не может застрять тут навечно. Конечно, он мог бы остаться здесь и состариться, рассказывая всем подряд чудную историю о том, как однажды встретил настоящего ангела с небес. О том, что она была слишком хороша, чтобы жить на земле и улетела навстречу белым облакам. Но это было слишком сентиментально для его характера. Он всегда смотрел правде в глаза. И сейчас, как никогда, прекрасно понимал, что самое лучшее, что он может сделать – это отпустить ее и не держать за крылья.
Вот уже около часа Лена сидела на пустой остановке в полном одиночестве, не зная как ей быть. Она не знала, что ей делать и куда идти. Не знала, как ей жить и хочет ли она теперь жить вообще. Ей не сразу удалось прийти к такому смиренному спокойствию. Для начала ей пришлось пройти несколько километром истерики, утопая в слезах по прошлому, волочить за собой тяжелую сумку, а вместе с ней и невидимый груз. Она шла, сама не зная куда. Она словно потерялась в пространстве. Словно теперь её некому было вести по избранному пути. Словно теперь ей нужно было самой выбирать дороги, по которым идти. И это сводило её с ума. Её сводила с ума всего одна мысль о том, что у неё больше ничего нет. Что позади нее пустота, а впереди одна неизвестность. Словно сегодня утром она проснулась, не помня ни своей жизни, ни имени. Словно за ночь кто-то стер всю память и она не могла ничего вспомнить. Но одно всё-таки проплывало в её памяти. Это пронзительные голубые глаза, как утреннее небо над головой, которые пытались заглянуть гораздо глубже, чем другие.
«- Я всё пытаюсь тебя разгадать, но у меня ничего не выходит… - Ты ничего не видишь. Потому что твоя вера слепа… - Ты сгоришь в аду за эту грязную похоть! – Я уже в аду! – Значит, ты уже мертв!.. – Не бойся. Это не страшно. Доверься мне… - Не трогай меня! Больше никогда!... – Ты не должен был этого видеть. - На всё воля Божья, помнишь?.. - Не тело нужно растлевать, а заботиться о душе и украшать ее праведностью… - Может, растлевать тело не так уж отвратительно, откуда тебе знать?.. – Ты просто самовлюбленный невыносимо распутный и до невозможности похотливый эгоист! – Я воплощение всех смертных грехов, которые у тебя не хватает смелости совершить… - Чего ты добиваешься?.. – Когда ты рядом, мне кажется, что я вот-вот взорвусь!.. – Ты должна дать мне шанс… - Остановись, прошу тебя. – Ты чувствуешь то же, что и я?.. – Хватит! Довольно! Я ничего не хочу слышать… - Откуда у тебя этот шрам?.. – Какой обет ты нарушила? Какой обет ты нарушила, Лена?! – Я тебе нравлюсь… - Так сильно, что даже страшно… - Глупая! Я же люблю тебя!.. – Мы не можем быть вместе. – Но почему?.. – Потому что рядом с тобой я теряю над собой контроль… - А ты этого хочешь? – На всё воля Божья, помнишь?..» - ураганным вихрем пронеслись перед глазами девушки воспоминания, которые кричали их срывающимися голосами прямо в душу. Все эти слова были брошены в порывах самых настоящих и разнообразных эмоций. Они дышали их эмоциями, которые питались их же чувствами.
А что если это не он был слеп, а она? Что если все эти семь дней, проведенные рядом с ним и была настоящая жизнь? Ведь еще никто и никогда не заставлять переживать её такую кучу эмоций, как он. Это чувство, что так внезапно вспыхнуло в её груди, было намного сильнее любых законов о неземных притяжениях. И она это чувствовала.
|
| |
| |
| Бестия | Дата: Четверг, 12.12.2013, 17:07 | Сообщение # 17 |
|
Старожил
Группа: Проверенные
Сообщений: 1273
Награды: 178
Репутация: 595
Статус: Offline
|
***
Прошло ровно двое суток, как Виталий был в пути. Он летел с такой скоростью навстречу ветру, что, казалось, еще немного, и он взлетит. Боль не прошла, но слегка притупилась. Он всё также думал о ней каждую секунду и каждую секунду корил себя за это. Обратный путь показался ему короче, поскольку за двое суток он пересек полстраны и чуточку больше. Ещё одни сутки и он будет дома. Причина этому была ясна как день – его ничего не держало. Рядом с ней он просто тянул время, выбирая из двух путей самый длинный. Теперь же это было ни к чему. Он был один и рассекал дороги на своем стальном орле даже ночью. Он не спал двое суток, и, почувствовав, что дальше не протянет в том же духе, решил сделать остановку на ночлег. Виталий точно знал, что крепкий сон не придет к нему без хорошего снотворного, и поэтому прежде чем завалиться в снятый номер, засел в придорожном баре. К счастью, здесь было не так шумно, несмотря на позднее время. Взяв две бутылки темного нефильтрованного пива, он сел за столик возле витрины, которое было сделано из прозрачного стекла и заменяло стену. Отсюда хорошо была видна дорога, край стоянки и проезжающие мимо автомобили. Разум уже успел немного затуманиться, когда Виталий, глядя на одну из официанток, вспомнил о Виоле. Быть может, в это самое время она тоже вовсю вкалывает на работе, обслуживая местных пьянчуг.
«Вернусь, заставлю сменить ее работу и отправлю учиться» - подумал про себя мужчина, сделав еще пару глотков прямо из горла. Поставив пустую бутылку с глухим стуком обратно на стол, Виталий бросил мимолетный взгляд своих затуманенных глаз в сторону улицы, где виднелись редкие прохожие. Какой-то незнакомец уже полчаса ковырял что-то в капоте своего автомобиля, который дымил, как пароварка. Какая-то парочка шла мимо с овчаркой на поводке. Парочка дальнобойщиков резались в дурака, перевернув какую-то коробку и устроившись вокруг нее.
Он думал о том, как бы сложилась линия его судьбы, если бы в тот вечер он не решил довести Виолу до истерики. Если бы он оставил эти чертовы ключи, и она бы не пришла к нему и не устроила взбучку. Он бы остался в баре, снял какую-нибудь фифу с аппетитными формами и не вернулся домой. Он бы не несся по дороге с такой скоростью, гонимый злостью и неприличными дозами адреналина. Он бы не сбил на дороге незнакомку и никогда бы не узнал ее – ни имени, ни чудных зеленых глаз, ни алых губ. Он бы никогда не услышал звука ее голоса и не знал этих мучений. Он бы жил так как раньше в свое удовольствие. Ни о чем не думая.
Тогда он был абсолютно счастливым снаружи и совершенно пустым внутри.
Виталий смотрел на дорогу и словно со стороны видел призрачную картину, как он летит на всех скоростях по дороге, а ему под колеса внезапно бросается чудная незнакомка с большими зелеными глазами, которые были полны страха и ужаса. Она рухнула на асфальт, а он вслед за ней отлетел на метр.
И, о чудо! Та самая зеленоглазая незнакомка внезапно мелькнула перед глазами. Она была словно призрак, что блуждал без цели, чувствуя себя здесь чужим. Её светлые волосы развевались на ветру, а на плече висела дорожная сумка. Она просто бесцельно шла в сторону стоянки. Ее джинсы так и остались порванными на коленках, потертые кеды устало ступали по земле, а натянутые рукава её свитера ясно говорили о том, что она замерзла.
Не может быть. Не веря своим глазам, Виталий не мог отвести своего взгляда от блондинки, пытаясь понять, видение ли это или всё это происходит на самом деле. Несколько секунд он сомневался, но только до тех пор, пока она не оглянулась назад, словно опасаясь, что ее могут преследовать, и он не увидел её потерянные зеленые глаза, которые смотрели куда-то из-под светлой челки.
- Лена! – полувопросом полуутверждением воскликнул Виталий, не узнав собственного сдавленного голоса. Ему хватило доли секунды, чтобы выскочить из бара и оказаться на улице.
От сомнений не осталось и следа, когда девушка, едва услышав свое имя, тут же обернулась. Сердце вот-вот грозилось вырваться из груди, но он держал себя в руках.
- Что ты здесь делаешь? – приблизившись к ней практически вплотную, тут же спросил он, оглядывая её непонимающим взглядом. Странно, но отчего-то ему вдруг показалось, что перед ним сейчас стоит какая-то другая Лена. Совсем не та, что он знал раньше.
- Что-то случилось? – едва заметив, что глаза её не такие светлые, как прежде, добавил он.
Ему кажется или у нее такие глаза, словно она проплакала несколько ночей подряд? Даже ресницы не успели толком обсохнуть, превратившись в небрежные комочки. Скулы на лице впали ещё глубже, а кожа побледнела. Она выглядела подавленно.
- Я не знаю… Я не знаю, - едва успев сообразить, что это он стоит перед ней, потерянно выдавила Лена, не зная, что сказать.
Она и, правда, не знала, что она здесь делает. Она просто шла, куда глаза глядя, пересаживалась из одного автобус в другой и вот каким-то образом оказалась здесь, продолжая идти, сама не зная куда. Она даже подумать не могла, что может встретить его, хотя втайне на это надеялась. Она надеялась, что увидит его черный Харлей на заправке, которые проехала уже бесчисленное количество, но его нигде не было. Она сама не понимала, почему ищет его. Всё это происходило на каком-то подсознательном уровне. У нее не было цели найти его. Она просто надеялась, что каким-то образом судьба столкнет их где-нибудь снова.
Она смотрела в его усталые голубые глаза и не знала, что сказать. Что мир рухнул и ей страшно? Что всё, во что она верила, оказалось сплошной иллюзией? Что вся ее жизнь это сплошной обман?
- Ты вся дрожишь, - взволнованно произнес Виталий, заметив, что ее тело внезапно начала бить мелкая дрожь.
Ровно три секунды она не сводила с него своего отчаянного взгляда, а после, выронив сумку из дрожащей руки, внезапно крепко обняла его, прижавшись к нему всем телом. В эту самую секунду, замерев на полувдохе, Виталий, казалось, даже забыл, как дышать. Неужели это ее руки так крепко обнимают его тело?
- Я не знаю, что мне делать. Мне страшно, - услышал он сдавленный голос девушки, которая уткнулась носом в его грудь.
- Не бойся. Я рядом, - произнес Виталий, крепко обнимая её в ответ.
Она так и не рассказала ему о случившемся. Он решил, что не будет сейчас мучить ее своими расспросами. Всё, что ей сейчас хотелось это лечь и забыться крепким сном. Она отказалась от еды, и он отвел её в снятый им номер. Там, она к великому удивлению мужчины, запретила ему стаскивать матрас на пол, сказав, что они оба буду спать на кровати. Виталий был этому удивлен, но противиться не стал.
Лежа на кровати каждый по возможности ближе к своему краю, они оба не спали. Их глаза были открыты, а мысли, путаясь, витали в воздухе, создавая невидимое напряжение. Он всё никак не мог поверить в то, что всё это происходит на самом деле. Что она снова к нему вернулась. Что она здесь. Что она рядом. Ему была непонятно столь резкая перемена в ее отношении к нему. Ей было непонятно, чего она хочет. Повернувшись к мужчине некоторое время спустя, она увидела, что его открытые глаза смотрят куда-то сквозь потолок. Едва ощутив движение девушки, Виталий повернул голову в её сторону, встретившись с зеленым омутом ее глаз, который сверкал даже в темноте.
- Поцелуй меня, - внезапно прошептали ее губы, заставив сердечную кардиограмму мужчины резко подскочить наверх.
- Что? – не веря своим ушам, вполголоса произнес Виталий.
- Ты слышал, - на удивление спокойно ответила Лена, пытая его своим взглядом.
- Это ты сейчас говоришь? – с легкой улыбкой на губах, спросил он.
С минуту она не сводила с него взгляда своих глаз, а после, подумав, что он не воспринял ее просьбу всерьез, собиралась уже отвернуться, но он не позволили ей этого сделать. Приподнявшись на левом локте, он, положив свою свободную руку на спину девушки, прикоснулся к её губам своими. Его мягкие губы с неизведанной нежностью и желанием кусали её губы, чувствуя, как они отвечают ему тем же. Она сама не знала, зачем это делает. Зачем просит его делать то, от чего она совсем недавно бежала, сломя голову, отталкивая его от себя снова и снова. Эта недавнее потрясение просто помутило её рассудок. Она уже сама не знала, чего хочет на самом деле. Единственное, чего ей сейчас хотелось – это ощутить, что она еще жива. Что она еще чувствует. Что её сердце бьется и что она делает то, что ей действительно нравится. Ей нравится эта легкая дрожь в теле. Нравится, как пульс сходит с ума, стуча по венам. Нравится целоваться с ним и ощущать его прикосновения.
Его пальцы постепенно скользили вниз по спине, стягивая одеяло все ниже и ниже, до тех пор, пока они не сжали талию девушки. Даже сквозь плотную ткань ее майки, он ощущал, как пылает ее нежная кожа. Легкие невинные покусывания углублялись с каждым вдохом, становясь более разгоряченными и страстными. Жадно кусая губы девушки, как дикий волк, который голодал месяцами, он, чувствуя, как сердце громко стучит в висках, отбивая немыслимый ритм, крепче сжал её тело, проникнув пальцами под майку. Касаясь ее невероятно мягкой и бархатной кожи, он оставлял на них красные полоски от своих пальцев, чувствуя, что еще немного и произойдет самый настоящий ядерный взрыв. Это было просто невероятно. Он и мечтать не мог, что когда-нибудь сможет так страстно сжимать её в своих объятиях, утопая в этих чувствах с головой. Что более того, она сама его об этом попросит. Её пальцы скользили по его шее, зарываясь в темных прядях его волос, заставляя забывать обо всем на свете. И если это сон, то он хотел бы никогда не просыпаться. Но учащенное сердцебиение и ее горячее дыхание на его щеке говорили о том, что это не сон. Чувствуя, что еще немного, и он окончательно потеряет над собой контроль, Виталий, еле собравшись с силами, заставил себя оторваться от губ девушки, которые манили его своим сладостным ароматом.
- Извини. Я…не хотел… не хотел, чтобы всё так вышло, - выдавил Виталий, отстранившись от девушки и сев на краю кровати. – Это как-то не совсем правильно, - с нескрываемым волнением добавил он, поднявшись на ноги.
Господи, что происходит? Она просто сводит его с ума, оставаясь при этом в своей одежде! И он желал её так, как не желал никого и никогда. Желание обладать снова оказалось сильнее него. Но что это значит – владеть ею? Это было совсем не похоже на то, что прежде он понимал под обладанием. Её душой – вот чем он хотел завладеть на самом деле. Это было невероятно, но обычно в постели в нем будили только животное, а с ней хотелось совсем другого. С ней хотелось стать лучше.
Сердце билось где-то в районе кадыка, и он никак не мог справиться со своим волнением.
- Ничего…Ничего, всё в порядке, - приподнявшись с кровати, выдавила Лена предательски дрожащим голосом. Сердце билось где-то в районе кадыка, а вены разрывались от немыслимого напряжения, но это странное чувство, словно в пространстве без воздуха, было ей необходимо. Он своими прикосновениями заставлял её погружаться в совершенно иное измерение, где нет ничего кроме запредельного сердцебиения. Туда, где нет ни мыслей, ни воспоминаний, ни горького отчаянья. И всё чего ей сейчас хотелось это задохнуться им целиком.
- Что ты делаешь? – остановившись посреди комнаты, непонимающе выдавил Виталий. Она явно делала всё это намерено. И именно это сводило его с ума. Ведь только три дня назад её уста сладостно-ядовитым ядом, отравляющим душу, заявила ему о том, что они не могут быть вместе.
- «Да, хочу» - это мой ответ на твой последний вопрос, - внезапно произнесла Лена. Этого вполне хватило для того, чтобы голова мужчины пошла кругом.
«- Я поеду с тобой. – Нет. - Но почему? - Потому что рядом с тобой я теряю над собой контроль. - А ты этого хочешь?» - мгновенно пронеслись в его сознании голоса, которые разорвали разум в клочья.
«А ты этого хочешь?» - эхом стучал в голове Виталия его собственный голос, который блек на фоне ее взволнованного «Да, хочу».
Он бы всё отдал, чтобы услышать эти два слова из её уст три дня назад. Но сейчас он просто не знал, что ему и думать. Что сталось с ее стальными принципами за эти три дня? Что такого могло произойти за эти семьдесят два часа, что она так резко изменила свои позиции?
Это просто немыслимо. Он смотрел на потрепанную девушку, которая осталась сидеть на кровати, не веря, что всё это происходит на самом деле. Возможно, она просто оступилась или потерялась в собственных чувствах. Быть может, сегодня она бросается к нему в объятия, а завтра снова оттолкнет его от себя, и, помахав рукой, опять исчезнет в неизвестности. Что бы там не случилось, он просто обязан выяснить, что случилось с ней там в Абакане. Что-то здесь было не так.
Именно эти мысли мучили Виталия всю ночь, пока он лежал на кровати рядом с девушкой, которая так незаметно уснула у него на плече. И чувствовать её мирное горячее дыхание на своей груди даже сквозь плотную ткань футболки, было невыносимо приятно. Светлые пряди её шелковых волос щекотали кожу, а неповторимый аромат ее тела пробирал его легкие до дрожи в сердце. Она просто спала рядом с ним, а сердце сходило с ума в груди так, словно он минуту назад пробежал тысячи километров на спор. Внезапно перед глазами промелькнуло воспоминание, как он однажды застал ее спящей в кровати в его свитере. Как она тогда краснела, пытаясь сказать хоть что-то в оправдание. А он лишь умилялся, глядя на её растрепанный после сна вид и то, как она пыталась спрятать свои колени под коротким подолом вязаного свитера. И это мимолетное воспоминание заставило его губы непроизвольно растянуться в легкой улыбке.
|
| |
| |
| Бестия | Дата: Пятница, 03.01.2014, 20:20 | Сообщение # 18 |
|
Старожил
Группа: Проверенные
Сообщений: 1273
Награды: 178
Репутация: 595
Статус: Offline
|
***
Теплые лучи солнца незаметно пробрались в комнату, осыпая желтыми бликами смятые одеяла и лица двоих, что крепко спали, не помня ни реальности, ни времени. Виталий сам не заметил, как погрузился в запутанное царство Морфея. Пожалуй, так крепко они не спали никогда.
Спутанные светлые пряди волос слегка спадали на лицо девушки, что лежала на левом боку, а за ней мужчина, правая рука которого обнимала её за талию. Его пальцы во сне каким-то образом переплелись с пальцами девушки, накрыв сверху ее правую ладонь. Их головы покоились на мятых подушках, а одеяло наполовину сползло на пол. Солнечные блики щекотали их мирные лица, касаясь кончиков ресниц. Они словно были окутаны крепкими цепями Морфея, которые укачивал их в своей колыбели, затуманивая сознание и не давая возможности очнуться.
Вселенная словно застыла на несколько часов, боясь нарушить хрустальный покой.
Первым проснулся Виталий, который разлепив свои ресницы, не сразу понял, где находится. Кажется, ему снилось, что он снова встретился с Леной, и она попросила его поцеловать ее. Это был самый странный сон.
Однако первое, что увидели его голубые глаза это светлые пряди волос, а после хрупкое плечо девушки, с которого слегка сползла лямка от белой майки. Это был не сон.
Приподнявшись с кровати, он взглянул на лицо девушки, и, увидев ее плотно закрытые глаза, понял, что она еще спит. Ничего более странного Виталий в жизни не испытывал. Было необъяснимо странно слегка пошевелить своими пальцами, и понять, что они в свободном положении сплетены с ее тонкими пальцами. Сердце ни на секунду не сбавляло ритм, когда его губы невесомым поцелуем коснулись ее полуобнаженного плеча. Её бархатная кожа была так приятна на вкус, напоминая спелый сладкий абрикос, что хотелось прикасаться к ней снова и снова. Казалось, в эту самую секунду был готов взорваться счастья. Это была та самая секунда, ради которой стоило жить все эти годы.
Он находился в какой-то другой реальности. Когда он проснулся и около часа наблюдал за тем, как она спит. Когда они отправились завтракать в придорожное кафе, несмотря на то, что уже давно было пора пообедать. Когда они сидели друг напротив друга за столом. И он, чтобы разрядить обстановку забавлял ее какими-то байками. Когда она впервые заливалась при нем задорным смехом, который раньше он слышал только при Виоле. Она всегда вела себя при нем так сдержанно, что ему становилось неловко. Сейчас же всё было по-другому. Её словно подменили. Она не накинула на плечи свою джинсовую куртку, которая осталась лежать рядом с ней на скамейке, как делала это раньше. Искренне смеялась, а не улыбалась. Уминала второе пирожное подряд, вместо обычного куска хлеба с овсяной кашей, на которую он не мог даже смотреть, не то что есть.
Она выглядела свободной от рамок, и это не могло не радовать Виталия, который улыбаясь, вытер салфеткой взбитые сливки с кончика ее носа. На вопрос о том, куда она держит путь, она, не задумываясь, ответила «Никуда». Это казалось, странно, и в это мгновение Виталий понял, что ему никогда ее не разгадать. В ней слишком много тайн, которых ему никогда не узнать.
Мысли о том, что могло так изменить эту до невозможности правильную и вздорную монашку, не покидали Виталия ни на секунду. Ни когда они вышли из кафе, ни когда он ковырял свой мотоцикл на улице, когда она сидела на веранде, купаясь в лучах солнца. В его голове крутилось куча вопросов, но ни один из них он не осмеливался произнести вслух. Его одолевал страх сделать хоть одно неверное движение, боясь, что она снова исчезнет, как делала это уже не один раз.
Его сдвинутые брови ясно говорили о том, что внутри него борются много противоречий. То и дело во время работы, Виталий бросал свой взгляд в сторону светловолосой девушки, которая сидела на одной из ступенек. Взгляд ее глаз был скрыт под стеклами его солнечных очков, а на ее коленях лежала какая-то книжка, которую она листала. И это была отнюдь не ее священная Библия. На протяжении всего дня она ни разу не взяла в руки свои заветы, что не могло не ускользнуть от взгляда мужчины. Неужели она отреклась от своего монашества ради… него? Этот вопрос мучил Виталия весь день, отравляя душу. Она больше не просила его о поцелуях, а сам он не решался бросаться в наступление. Что-то здесь было не так, и он это чувствовал. Это предчувствие не позволяло ему кидаться в омут с головой до выяснения всех обстоятельств.
Это предчувствие усилилось еще больше, когда под предлогом «немного развеяться» они снова забрели в бар. Виталий заказал себе стопку текилы, чувствуя, что ему просто необходимо отвести душу, на которую навалился тяжелый камень подозрений. Едва он успел проглотить эту невыносимо жгучую жидкость, как она снова шокировала его сказав:
- Я хочу попробовать.
- Что? – подавившись, тут же едва выдавил Виталий, хотя направление ее взгляда было ему вполне понятно.
- Это, - ответила Лена без колебаний, указав на пустую рюмку, которую он с глухим стуком поставил обратно на барную стойку.
- Нет-нет-нет не наливайте ей, - завидев, как бармен уже наполняет очередную порцию шотов, запротестовал он, но не успел.
Едва бармен поставил перед ней рюмку с прозрачной жидкостью внутри и долькой лимона на краю, как девушка одним залпом опустошила ее до дна. Горький привкус мгновенно переполнил горью вперемешку с солью, а сама она тут же неприятно поморщилась.
- О, какая гадость! Как это вообще можно пить? – выдавила Лена, чувствуя, как всё внутри буквально закипает и горит.
- Ну, всё, хватит! – не выдержав, воскликнул Виталий. Схватив ее за руку, он стащил ее с высокого барного стула и потащил сквозь плотную толпу разгоряченных нетрезвых людей на улицу.
- Да что с тобой такое происходит? Сначала ты заявляешь о том, что между нами ничего может быть, а потом появляешься три дня спустя и вешаешься мне на шею! Потом просишь тебя поцеловать и глотаешь спиртное! Что дальше? Попросишь у меня закурить?! – как только они оказались на улице по ту сторону двери шумного бара, в одну секунду вспыхнул Виталий. – Решила в один день совершить все семь смертных грехов? Это что какой-то протест или что я не пойму?! – смотря прямо в её зеленые глаза напротив, горячо добавил он.
С минуту она смотрела на него, не сводя взгляда своих глаз, в которых всего на мгновение вспыхнул страх, но тут же исчез. Она душила в себе хоть одну мысль о том, что она, возможно, совершает ошибку и ей нужно вернуться. Но она запрещала самой себе оборачиваться назад на свою жизнь и могилу родного брата. Она хотела это забыть. А это было возможно только рядом с ним. Один глубокий взгляд его голубых глаз перекрывал в ней глубокую пустую дыру. Это было странно и необъяснимо, но рядом с ним она забывала о своей боли.
- Ты когда-нибудь чувствовал то, что невозможно увидеть, но ты знаешь, что оно есть внутри тебя? – внезапно произнесла Лена голосом в полтона, который заставил стаю мурашек пробежаться по телу мужчины.
- Я чувствую это уже на протяжении двух последних недель, - выдержав небольшую паузу, произнес Виталий, догадываясь, о чем она говорит.
Она говорит о неизведанном притяжении двух тел, которые тянулись друг к другу сквозь все расстояния. По крайней мере, он в это верил, когда её ладони ощутимо коснулись его сильных плеч и их губы снова прикоснулись друг к другу. Он чувствовал непреодолимое желание любить ее всю жизнь. Любить ее одну. Она ощущала жуткую потребность раствориться в другом пространстве, в котором она могла утопить свое горе. Он был ее спасением, ее лекарством. И именно поэтому ее руки тянулись к нему снова и снова.
- Тебе нельзя меня любить, - шептали ему её алые губы, когда они снова лежали рядом на одной кровати, глядя друг на друга.
Бог запретил её любить. Но он готов рискнуть вызвать его гнев. Он был готов вскрыть вены рассветом лишь бы просыпаться рядом с ней каждый день. Он хотел быть рядом с ней вопреки всем запретам. Он готов был отдать себя целиком и полностью, если она захочет. Он был готов сойти с ума, если только она ему в этом поможет.
Его правая ладонь лежала на ее плоском животе под плотной тканью белой майки, заставляя стаи безумных бабочек порхать внутри и шурша крыльями, биться наружу. Её нежная кожа пылала от таких откровенных прикосновений. Это были совершенно непередаваемые ощущения. Хотелось закрыть глаза и утопать в этом безумном блаженстве, забывая обо всем. Он касался губами её шеи, плеч и губ, притягивал к себе, но не больше. Ей и этого было достаточно для того, чтобы сойти с ума от бешеных ударов собственного сердца. Он касался губами ее шеи и видел, какими сумасшедшими ударами бьется ее пульс в сонной артерии. И это сносило ему крышу. Словно вся Вселенная кружилась только вокруг них одних. Это было космическое пространство, в котором их кружила гравитация. Всё это Лена чувствовала впервые, порой, забывая, как нужно дышать. Никогда в жизни она еще не испытывала ничего подобного. Он словно одним касанием взрывал ее космические корабли, которые яркими искрами вспыхивали у нее в груди. Никогда в жизни он еще не испытывал ничего подобного. Ни к одним женским губам он еще не припадал с таким истинным наслаждением, желая раствориться в этих прикосновениях целиком и полностью.
Он был готов кричать о любви во весь голос, когда на следующий день они летели по дороге на его мотоцикле. Ярко светило солнце, на небе не было ни единого облачка, а с их лиц ни на минуту не сходила безумная улыбка. Виталий сам не знал, в каком направлении они держат путь, но явно куда-то мимо Москвы. Впервые, она крепко обнимала его, сидя позади, клала свой подбородок на его плечо и ощущая прикосновение колючей щетины мужчины к своей щеке, улыбалась как никогда раньше.
Он снова пустил ее за руль, но на этот раз отпустил свои руки и не держал ее. Так что она сама управляла мотоциклом, крича от переполняющего ее восторга.
- Что ты делаешь? – сквозь безумную улыбку воскликнула Лена, крепко сжимая руль, когда он достал из кармана свой телефон.
- Хочу запомнить, что я чувствовал в эту секунду, - ответил Виталий, сфотографировав их безумные лица, которые буквально светились от счастья.
Стоял жаркий августовский день, когда они сделали остановку, чтобы переждать эту невыносимую жару, а заодно и освежиться.
Она не думала ни о чем, когда он взял ее за руку.
- На счет три со всех ног бежим в воду, - сказал он, улыбнувшись, когда они стояли на каменистом берегу. Она в его футболке, он – в своих шортах.
- Три! – мгновенно скомандовал Виталий, и они, держась за руки и звонко смеясь, бросились в прохладную реку.
Это была другая реальность, где их было только двое и никого больше.
Казалось, её искренний смех звонкими колокольчиками отдавался у него в груди. И всё, что ему хотелось – чтобы эти мгновения никогда не кончались. Не было ничего приятнее, чем прикосновения её нежных рук, ничего желаннее, чем её сладкие губы, ничего дороже взгляда её яблочных глаз, которые смотрели на него так, как никто и никогда не смотрел на него раньше.
Четыре дня они сходили с ума от близости друг к другу. Виталий до последнего не говорил девушке, куда он держит путь, пока на пятый день она не увидела бескрайнее Черное море, которое сливалось воедино с небом где-то там на горизонте. Они летели, словно птицы вдоль прибрежной дороги, а она всё никак не могла поверить своим глазам.
- Чего ты ждешь? – обернулся Виталий к девушке, которая стояла на берегу, не в силах сдвинуться с места, когда он уже успел скинуть с себя футболку.
- Невероятно! Это просто невероятно! – не переставала восклицать Лена, глядя на бирюзовые волны, которые с шелестом прибивались к берегу.
Она была потрясена до глубины души таким прекрасным видом. Ведь никогда в жизни она еще не видела моря. Настоящего моря. Такого соленого, бирюзового, буйного, кипящего жизнью и чувствами.
Виталий снял деревянное бунгало неподалеку от моря в самом тихом место этого прибрежья, так что они вполне могли насладиться соленым воздухом и спокойствием.
В тот вечер они снова целовались в кровати, утопая в водовороте чувств. Он всегда тонко чуял грань между тем, что можно и нельзя, понимая, что из них двоих хоть как-то контролировать ситуацию под силу только ему. Но даже имея такой огромный опыт, ему сложно было ухватиться за реальность, которая с каждым разом ускользала от него всё больше. Вот и сейчас, перевернув девушку на спину, он всё ощутимей чувствовал, что до пожара осталось совсем чуть-чуть. Самым невыносимым в этих страстных ласках было то, что она не сопротивлялась. Как бы далеко не заходили с каждым разом его руки, она не останавливала его и не говорила стоп. Это сводило его с ума. Как же пылала её кожа под его пальцами. Как же горячо она научилась кусать его губы. Каких же сил и выдержки ему стоило сдержать себя в руках, слыша её тяжелое дыхание и чувствуя, как её тело буквально трепещет в его руках, требуя более откровенных ласк. Сегодня его губы впервые коснулись её живота, заставив стаю бабочек разлететься в груди. Его губы двигались вдоль линии резинки от коротких шорт девушки, которая внезапно почувствовала, как какой-то невидимый тянущий комок шелковых нитей сжался внутри. Он вмиг почувствовал, как напряглись мышцы её плоского живота, и она слегка выгнулась наружу. Её тело показывало ответную реакцию на его прикосновения, которую она была не в силах контролировать. Оно буквально кричало ему о том, что хочет чего-то большего. Прикосновения горячих губ мужчины к чувствительной коже её живота, заставляли Лену тяжело дышать и поддаваться его откровенным ласкам. Сердце, громко стуча, готово было выпрыгнуть из груди, когда она, закрыв глаза, ощутила прикосновения его губ в самом центре между ребрами. Вмиг стало нечем дышать. Виталий внезапно почувствовал, как её колени сильнее сжали его бедра и вмиг оторвался от бархатной кожи девушки, заставив её открыть свои глаза несколько секунд спустя. Зрачки её искрящихся глаз были расширены донельзя. В них пульсом билось сумасшедшее сердцебиение ее сердца. Коснувшись приоткрытых губ девушки, он опустился рядом на подушку и через силу пытался выровнять свое дыхание.
- Просто сделай это, - внезапно произнесли её разгоряченные губы, когда она взглянула прямо в голубые глаза напротив.
- Что это? – спросил Виталий вполголоса, прекрасно понимая, о чем она говорит. Просто слышать это из её уст было не так просто, как могло показаться.
- Ты знаешь о чем я, - сказала Лена в ответ. Её левая нога, согнутая в колене по-прежнему осталась лежать на бедрах мужчины. Она чувствовала, как его ладонь слегка сжимает её обнаженное колено, поглаживая его в каких-то неведомых размышлениях.
- Это…не так просто как кажется, - выдавил в ответ Виталий, не сводя своего взгляда с её лица.
- Почему? Ты ведь делал это с другими, - неожиданно сказала она, заставив его сердце на мгновение сжаться в груди.
- Ты не такая как они. Ты особенная, - ответил он, чувствуя, что это внезапный разговор заходит в слишком откровенное русло.
- Я самая обычная. Единственное, что отличает меня от них это то, что у меня никогда этого не было, - с неожиданной твердостью сказала Лена, почувствовав, как его ладонь перестала сжимать её колено.
- Ты не понимаешь, - выдохнул Виталий, коснувшись своей ладонью щеки девушки и скользнув чуть ниже к шее. Нет, она определенно не понимает, что заниматься просто животным сексом и заниматься любовью это совершенно разные вещи. Ей не понять этой разницы, потому что в её жизни никогда не было ни того, ни другого. Она не понимала, как он боялся ранить её душу, если вдруг что-то случится не так.
- Тогда объясни. Уверена, я всё смогу понять, - ответила Лена с легким отчаянием в глазах, которое задевало его больше всего.
- Не сейчас. Ты ведь жила без этого столько лет, потерпишь и еще немного, - произнес он, коснувшись её губ кратким поцелуем.
Огонь, пылающий в груди обжигал Виталий с каждым днем всё больнее. И он чувствовал это, стоя под холодным душем некоторое время спустя, когда Лена мирно уснула, забывшись тревожным сном. В его представлениях об этом в самом начале всё было совсем по-другому. В них он рывком срывал с нее одежду, горячо покрывал её обнаженное тело безудержными поцелуями и заставлял кричать от неизведанного наслаждения. Но всё это было во времена, когда он ещё не осознавал всю серьезность своих чувств к ней. Сейчас всё было по-другому. Сейчас он боялся сделать первый шаг. Его одолевал леденящий страх перед будущим. Он уже проходил через это сотни раз, но что будет с ней? Что будет с ней потом? Когда всё случится обратного пути уже не будет. А что если потом она будет жалеть об этом поступке всю оставшуюся жизнь? Что если она возненавидит его, когда внезапно осознает, что это поставит окончательный крест на её вере и святом монашестве. Что если сейчас для нее это просто увлечение, которое со временем пройдет и тогда она всё проклянет. Одна только мысль о том, что она всерьез думает нарушить обет девственности, пожертвовав своей невинностью, вгоняла его в крайнюю степень безумства. Да что с ней такое? И что у неё на уме? Она так спокойно об этом говорит, словно это было для неё самым обычным делом. Эти резкие перемены сводили его с ума. У него было много женщин, но она была первой, кого он по-настоящему полюбил.
|
| |
| |
| Бестия | Дата: Воскресенье, 05.01.2014, 20:02 | Сообщение # 19 |
|
Старожил
Группа: Проверенные
Сообщений: 1273
Награды: 178
Репутация: 595
Статус: Offline
|
***
Весь следующий день Лена была не в лучшем расположении духа. Виной всему были дурные сны и навязчивые мысли, которые ни на секунду не оставляли её в покое. Море её больше не успокаивало, скорее даже наоборот, волновало душу. Она начинала понемногу вырываться из этого невесомого состояния, возвращаясь в реальность. Ей было просто необходимо снова забыться. Она снова начинала чувствовать колкую боль в сердце и горечь утраты, которая горьким комом засела в груди, заставляя душу кричать от отчаянья.
- Поговорим? – опустившись на песок рядом с девушкой, спросил Виталий, которого не на шутку тревожило её состояние.
Она, то смеялась во весь голос, то сменялась резкой задумчивостью и пустотой в глазах, которые отказывались смотреть в его сторону вот уже несколько часов. То бросалась к нему в объятия, то отворачивалась, говоря тем самым, что она хочет побыть одна. Он не знал, что у неё на душе, но то, что это «что-то» терзает её изнутри противоречиями, было очевидно.
- Ну, что с тобой происходит? – не выдержав, произнес он, заметив нескрываемую грусть в её зелёных глазах, взгляд которых был направлен куда-то вдаль. Туда, где темное закатное небо сливалось с бушующей стихией соленого моря.
Её светлые волосы слегка колыхались от редких порывов прохладного ветра. Она сжимала свои согнутые колени, обвив их руками. Рукава её кофты уже по привычке были натянуты, скрывая тонкие пальцы.
- Я умираю, - мгновение спустя вполголоса произнесли чуть приоткрытые губы Лены.
- Что? – тут же сквозь натянутую улыбку выдохнул Виталий. – Ты сошла с ума, - добавил он, обняв девушку, которая тут же устало уронила голову ему на плечо. – Станет намного легче, если поделиться, - сказал он, касаясь губами светлых прядей её волос.
- Со мной всё в порядке. Я просто устала, - ответила Лена, тяжело вздохнув.
Она сама не совсем до конца понимала, почему её губы немели, не желая говорить правды. Внутренний голос кричал о помощи, срывая голос, но внешний будто бы оставался глух. Она очень устала и совершенно запуталась. Всё, что ей хотелось это не слышать собственных мыслей. Заморозить разум и сжечь воспоминания, которые терзали её, мучая туманными видениями. Она снова молчала, он же не решался копать глубже, не желая силой вытягивать из неё всю правду. Возможно, стоит подождать. Придет время, и она сама ему всё расскажет.
- Нет, Лена, остановись, - сквозь частое сбивчивое дыхание выдавил Виталий, вмиг оторвавшись от губ девушки, которая снова терзала его губы, но на этот раз напористей, чем раньше. Сегодня её пальцы скользили по его плечам, сжимая его кожу. Сегодня её пылающие губы впервые коснулись его шеи. Сегодня она прижималась к нему всем телом плотнее, чем раньше.
- Ты не должна этого делать, - произнес мужчина, глядя прямо в глаза девушки, которые отчего-то кричали, моля о помощи.
- Пожалуйста…Просто сделай это, прошу тебя. Пожалуйста… - отчаянно шептали её губы.
- Я не могу, - выдавил он в ответ, не узнав собственного сдавленного голоса. – Лена! – воскликнул он, когда она внезапно вскочила с кровати и скрылась в ванной комнате, закрыв за собой дверь.
- Лена, открой дверь! Прошу тебя, давай поговорим! – отчаянно бросился Виталий к двери, боясь, что случилось именно то, чего он так боялся.
Она смотрела на свое отражение в зеркале и уже не узнавала себя в этой странной непонятной незнакомке, которая вытеснила её прежнюю. Это новое своенравное существо не желало разбираться в своих мыслях и чувствах, отказываясь думать о будущем. Оно желало только одного – вкусить запретный плод, который своим сладостным ядом отравит её мысли, вытеснив из них всё плохое и ненужное. Оно желало новых острых ощущений, которые могли бы отвлечь её от мыслей о прошлом. Оно требовало растления тела, чтобы освободиться от тяжких оков обязательств.
Спустя десять минут его отчаянных просьб и уговоров, девушка открыла дверь.
- Ты любишь меня? – внезапно спросила Лена прямо с порога, взглянув в глаза мужчине, который не знал, что и думать.
- Конечно, - тут же без раздумий ответил Виталий. - Я очень тебя люблю. Ты даже представить себе не можешь, как сильно я тебя люблю. Я люблю тебя до безумия. Больше жизни, - горячо шептали его губы, когда он, тут же приблизился к ней, коснувшись её лица.
- Тогда сделай это, - выдохнула она в ответ, сжав его ладони своими пальцами.
- Ты так сильно этого хочешь? – не понимая одержимого состояния девушки, которая так отчаянно жаждала отдать ему свою непорочную невинность, которую хранила столько лет, спросил Виталий. – Ты понимаешь, что это серьезный шаг?
- Я вполне к этому готова, - ответила она, глядя прямо ему в глаза.
- Нет, - выдержав небольшую паузу, внезапно произнес он, убрав свои руки от лица девушки, которая была сама не своя.
- Но почему? – тут же непонимающе спросила Лена.
- Ты не в себе. Я не хочу, чтобы ты потом об этом жалела, - ответил Виталий, глядя прямо в зеленые глаза напротив, которые молча тихо его о чем-то молили.
- Я буду жалеть, если этого не сделаю, - неожиданно твердо заявила она, выбив практически всю почву из-под ног мужчины.
Разум до последнего отказывался верить в то, что всё это происходит на самом деле. Что она так просто говорит ему эти слова, которые оседали гораздо глубже прямо в душу. Он никогда не церемонился с девушками, которых без зазрения совести укладывал в свою койку в первый же вечер знакомства. Но с НЕЙ всё было совсем по-другому. Его ни на секунду не оставляла мысль о том, что она слишком торопит события. Для НЕЁ все эти события происходят слишком быстро. Ведь у нормальных людей с нормальными серьезными отношениями всё происходит совсем по-другому. Для начала он бы неделю добивался свидания с ней. Потом минимум три месяца они бы встречались, ходя за ручку вместе везде и всюду. После он сделал бы ей предложение, и только дождавшись благословения на помолвку, он бы посмел на что-то решиться.
Но всё это никак не вписывалось в их отношения. Они были слишком внезапными. У них не было столько времени, как у других. Причиной тому было то, что она уже несколько раз исчезала из его жизни. Он до сих пор не мог поверить в то, что она здесь. Что она рядом. Что она каким-то чудом к нему вернулась. С той самой секунды как он увидел её на улице рядом с придорожным кафе, он боялся лишь одного – что она снова куда-то исчезнет. Растает как дымка, а он снова будет ловить пальцами воздух вместо её хрупкого силуэта. Его сердца дрожало от страха, стоило ему только допустить мысль о том, что он может потерять её снова.
- Ты должна подождать, - нарушив воцарившее между ними напряженное молчание, произнес Виталий, чувствуя, как сердце томными ударами сходит с ума в груди.
Это уже было чем-то совершенно запредельным. Не выдержав такого напряжения, он, схватив свою кофту, скрылся за дверью. Оказавшись на улице, Виталий, вдохнув прохладный ночной воздух, натянул тонкую кофту поверх обнаженного торса, а после спустился на берег. Лена же, как только за мужчиной захлопнулась дверь, с глубоким вздохом съехала вниз по стене, зарывшись пальцами в светлых прядях своих волос.
Пульс нервными ударами стучал в висках, увеличивая и без того высокое давление. Что она творит? Всё это ведь совершенно на неё непохоже! Она буквально разрывалась на части изнутри. Словно две её стороны – светлая и темная восстали друг против друга. И если одна из них молила её остановиться, то другая искушенными науськиваниями ядовито шептала идти до конца. Словно зеркало души сыграло с ней злую шутку, резко развернув все полюса в обратную сторону. И теперь она смотрела в собственное отражение и не узнавала в нем саму себя. Словно та светлая сторона осталась заключена с той обратной стороны в зеркале, которая, срывая голос, кричала от отчаянья и билась в эту стальную гладь, пока темная, наконец-то, по прошествии стольких лет оказавшись снаружи лишь нагло ухмылялась со словами «Попробуй меня остановить». Белоснежное оперение её крыльев с каждым днем обретало черные пятна, а глаза всё больше темнели, приобретая дьявольский блеск. Это пугало её, но в тоже время придавало уверенности. Ещё никогда в жизни она не чувствовала себя так уверенно. Уверенно в том, что быть на стороне темных не так уж и плохо.
Несколько часов Виталий провел на пустом пляже, пытаясь разобраться в собственных мыслях. Сидя на остывшем песке, он держал в своей раскрытой ладони металлический резной крестик на оборванной цепочке, поглаживая его большим пальцем. Всё это время он не расставался с ним, храня его в кармане своих джинсов. Он чувствовал холод металла и вычерченные грани узоров, не сводя с него своих глаз.
«- У тебя нет ни капли совести. Покайся перед Богом, пока есть время. – О, боюсь, для того чтобы замолить все мои грехи всей жизни не хватит. – Ты просто одержим страстным желанием плотских утех! Не тело нужно растлевать, а заботиться о душе и украшать её праведностью. – А ты оказывается всеизрядная учительница девственного чина. Может растлевать тело не так уж отвратительно, откуда тебе знать? Ты ведь ни разу не пробовала…» - смутными воспоминания всплыл в голове мужчины их давний диалог в кафе, когда она бросала на него многозначительные взгляды, всем своим видом выказывая свое презрение.
Её голос был тверд в тот день, а сама она уверенна, как никогда. В тот день на её шее всё ещё висел этот самый крестик, который оберегал её чистую душу. И что с ней стало теперь? Теперь она сама просила его о растлении тела, утопив свою веру под толщей ледяной воды и внезапного равнодушия к данным ею клятвам. Он готов был ждать её сколько угодно и даже думать не смел о том, что она добровольно сдастся в его плен.
Он ожидал сопротивления, но вместо этого получил свободу, которую она ощущала в его постели вместо скованности. Вопреки его ожиданиям, она не отталкивала его от себя, а напротив, притягивала к себе всё ближе и ближе. Она падала не на мягкую кровать, а на шелковистую зеленую траву, что росла в райском саду прямо под яблоней с кроваво-красными яблоками, которыми было усыпано всё вокруг. Она извивалась от тайных желаний, не в силах бороться с этим сладостным искушением. А он возвышался над ней как дьявол-искуситель, не веря в то, что сам же сотворил.
Он опорочил её невинные алые губы, обнажив тело и душу. Он затуманил её разум опьяняющим дурманом и заставил отказаться от самого дорогого, что у неё было – её вера. Он вспоминал, как в самом начале при знакомстве с ней, его терзали мысли о том, есть ли на свете что-то такое поистине сильное, что могло бы заставить её нарушить все правила и снять запреты. Сейчас он был как никогда близок к разгадке, но отчего-то внутренний голос шептал ему, что её чувства к нему могут быть не единственной тому причиной.
|
| |
| |
| Бестия | Дата: Четверг, 09.01.2014, 10:16 | Сообщение # 20 |
|
Старожил
Группа: Проверенные
Сообщений: 1273
Награды: 178
Репутация: 595
Статус: Offline
|
***
Вернувшись в дом практически в самое предрассветное утро, Виталий осторожно закрыл дверь и как можно тише подобрался к кровати, на которой лежала Лена. Она лежала на левом боку спиной к нему, подогнув обнаженные ноги. Её глаза были плотно закрыты и, судя по мирному выражению её лица, она, несомненно, спала. Но глядя на её слегка сдвинутые брови, можно было сказать о том, что ей явно снились какие-то не совсем легкие и приятные сны. Однако прежде чем он успел ещё хоть о чем-то подумать, как в сознание внезапно ворвался приглушенный звонок телефона, который тут же заставил его скрыться на кухне, чтобы не потревожить сон девушки. Достав телефон из заднего кармана джинс, Виталий словно резко выпал в реальность. На экране высвечивалось имя «Вилка» и её смешная фотография, где она корчила веселую рожицу так задорно сморщив носик. Поразительно, но за эти несколько дней он словно жил в другом пространстве, где их было только двое. Он совершенно позабыл о том, что обещал сестре вернуться ещё неделю назад. Он вообще забыл обо всем, что было до того момента, как нежные руки Лены крепко обняли его на улице.
- Прости сестренка, совсем вылетело из головы…Я задержусь ещё немного, - едва у него появилась возможность вставить хоть слово между бесконечными причитаниями Виолы, сказал Виталий, взъерошив свои волосы.
- Что значит ещё немного? Что-то случилось? Ты что снова куда-то вляпался? Я уже не знаю, что и думать! – услышал он встревоженный голос сестры на другом конце провода, которая всерьез была обеспокоена столь затянувшимся «путешествием» брата.
- Со мной всё в порядке. Просто…тут в общем…появились некоторые обстоятельства, - не совсем уверенно протянул Виталий, не зная, как сказать сестре о том, что там в другой комнате на кровати спит та самая несносная монашка, которую он ей божился и клялся не трогать. Если бы он сказал ей правду, она бы тут же отправила его в психушку. Ей проще было поверить в то, что он насилу привязал её к кровати, чем в то, что он столько времени находится рядом с девушкой, более того спит с ней в одной постели и при этом еще ни разу не залез ей под юбку.
К счастью Виола проявила понимание и не стала пытать его, хотя нотки подозрения отчетливо читались в каждом её слове.
Честно говоря, ему самому с каждым днем всё трудней верилось в то, что он ещё способен здраво мыслить и думать в присутствии Лены о чем-то другом кроме секса. О, как же тяжело ему давалось это терпение. Ведь он привык утолять свои зверские аппетиты когда, с кем и как ему захочется. Он практически не знал, что такое воздержание, но сам не заметил, как его посадили на жесткую «диету», которая длилась уже довольно-таки давно. И самое ужасное это то, что он делал это уже не по принуждению, а добровольно. Он сам добровольно отказывался от похоти, которая будоражила кровь в жилах, стоило ему только представить, как в один прекрасный день он просто-напросто сорвется и тогда его жертве придется ох как не сладко. Он будет пытать её очень долго и мучительно, пока весь накопившийся запас наэлектризованного напряжения не выльется наружу. Он буквально задавит её своей безудержной страстью, заставив кричать от будоражащего возбуждения, покоряться его полноправной власти и ускорять бешеный пульс до потери сознания.
Стоило только мужчине представить всё это в своей голове в самых ярких красках, как он мгновенно ринулся в душ под струи не просто холодной, а ледяной воды. Нет, это просто невыносимо. Она сводит его с ума! Сжимая скулы и кулаки, Виталий всеми силами умолял свое тело остыть. Казалось ещё немного, и он зарычит от собственных мыслей, которые не переставали будоражить сознание. Будь для него женщины не столь доступны, как это было на самом деле он бы, непременно, почитал о тысяче и одном способе, как бороться с этим невыносимым, сводящим с ума чувством. Пожалуй, отжимания для начала вполне подойдут. Остудив, наконец, свой жаркий пыл, он выключил воду и взъерошил свои мокрые волосы также как смешал все свои мысли, чтобы хоть немного взять себя в руки, а не думать всё время только об одном и том же.
Проснувшись утром от звука льющейся воды, Лена, открыла свои глаза. Прошло несколько минут, прежде чем она поняла, что по-прежнему лежит на кровати одна также как и вчера засыпала, совершенно измотав себя собственными же мыслями. Подняв голову с подушки, она протерла глаза, чувствуя, что не в силах вырваться из этого дурацкого полусонного состояния. Поднявшись на ноги ещё через минуту Лена, подавив зевок, босиком ступала по деревянному полу. Она была настолько потеряна в собственных мыслях о том, чтобы избавиться от этого невнятного полудрема, что совершенно не раздумывая дернула на себя ручку двери. Всё о чем она сейчас могла думать это о том, что ей срочно нужно умыться холодной водой, чтобы, наконец, проснуться.
Её разум был в состоянии спящего режима, отказываясь принимать какую-либо информацию. Она даже не подумала о том, что проснулась именно от звуков льющейся воды из душа. Она должна была подумать о том, что раз она льется, значит, там кто-то есть. Но стоило только этим звукам прекратиться, как она тут же об этом забыла. Забыла о том, что кроме неё в доме есть ещё один человек. И это мужчина, которого она, в секунду открыв дверь, увидела выходящим из душевой кабинки. Это было подобно временной коме, когда она резко застыла на месте, стоило ей только увидеть, что он стоит перед ней совершенно голый. Голый настолько, что на нем не было совсем ничего. Абсолютно ничего. Буквально раскрыв рот от такой шокирующей неожиданности, девушка сама не заметила, как рефлекторно опустила глаза с его обнаженного торса к низу живота, тазовым костям и…ниже. Виталию же, который был ошарашен не меньше Лены, хватило секундной заминки, чтобы схватиться за ближайшее полотенце и прикрыть именно то место, которое произвело на неё самое большое и неизгладимое впечатление. Именно это движение заставило девушку пулей вылететь из ванной.
- Твою мааать, - не выдержав, протянул Виталий, представляя, как только что шокировал её своим внешним видом. Он прекрасно понимал тот день, когда специально опустил свое полотенце, открыв вид на свои подтянутые ягодицы. И в каком шоке она пребывала тогда, увидев его голую задницу. Но это… Это было совершенно другое. Это было что-то интимное и сокровенное. То, что не выставляют напоказ тем более для таких впечатлительных личностей, как она.
Ему хватило двух минут, чтобы натянуть на себя джинсы и осознать весь масштаб катастрофы случившегося. Оказавшись в комнате, он застал Лену, сидящей на краю кровати в состоянии полнейшего ужаса и прострации, которая отчетливо читалась в её огромных зеленых глазах. Они словно смотрели куда-то в одну точку, но в тоже время ничего не видели. Ничего, кроме низа его живота, покрытого каплями воды, соблазнительно выпирающих тазовых костей, натянутых вен и… ещё кое-чего.
- Всё в порядке? – не узнав собственного взволнованного голоса, спросил Виталий, не зная, что и сказать. – Говорить можешь? – глядя на её безумное побледневшее выражение лица, добавил он.
Около тридцати секунд она совершенно не реагировала на его слова. Потом помотала головой из стороны в стороны в знак отрицания, а после покачала головой в знак согласия, пребывая в каком-то подвешенном состоянии. За неимением каких-либо других мыслей, Виталий сходил на кухню и накапал ей двойную дозу успокоительного, чтобы хоть немного привести её в себя.
- Прости, забыл закрыть дверь. Не думал, что ты так быстро проснешься, - наблюдая за тем, как девушка трясущимися пальцами сжимает стеклянный стакан, делая из него большие жадные глотки, словно её мучил жуткий сушняк, сказал он. Смотря на это восьмое чудо света, Виталий не знал плакать ему или смеяться. Он в любую секунду был готов рассмеяться во весь голос, осознавая всю нелепость сложившейся ситуации. В этот раз она не шептала судорожно молитвы с просьбами к Святой Деве Марии, зажмурив глаза. Она просто отрешенно смотрела в одну точку, пока её не отпустило это неистовое напряжение.
- Как ты? – нарушив слишком растянувшееся молчание, спросил мужчина, присев на корточки перед девушкой и сжав её прохладные пальцы на коленях. – Что неужели всё так страшно? – еле сдерживая улыбку, добавил он, глядя прямо в её зеленые глаза, которые секундой спустя, наконец, посмотрели на него. – Видишь? Ты не готова. Ты всего лишь увидела меня голым и уже чуть не потеряла сознание, - сказал он мягким тоном, в котором отчетливо читались ноты «Я же говорил». Он был уверен, что одно это «зрелище» отобьет у неё всякое желание на ближайшую неделю, как минимум. И это играло ему на руку. Теперь у неё будет время на то, чтобы всё обдумать и осознать. Осознать, что она еще не готова к таким откровениям.
На протяжении всего дня Лена не могла выбросить из головы утреннюю сцену в душе, как бы ей этого не хотелось. Назойливые мысли сами собой шумным роем влетали в голову, создавая там неимоверный хаос. Она думала о том, как же всё-таки различна физиология человека. И к вечеру стала ловить себя на мыслях о том, что даже после увиденного она не испытывает к нему отвращения. Она также сходит с ума от его крепких объятий, запаха его тела и поцелуев, которыми они сегодня баловались не так часто, как в последние дни.
Виталий делал всё возможное, чтобы отвлечь её от этих дурных мыслей и временами у него это получалось. Он купил хорошую бутылку крепкого красного вина у местных торговцев и вечером они устроили небольшой пикник на пляже с бокалами и фруктами. У него не было мыслей споить её или что-то в этом роде. Просто красное вино являлось в каком-то роде успокоительно-расслабляющим средством, после которого можно было забыться крепким сном.
- Можно задать тебе один вопрос? – сквозь успокаивающий шелест прибоя услышала Лена голос Виталия, когда они лежали в обнимку на песке, глядя в черное ночное небо, усыпанное мириадами сверкающих звезд.
- Да, - не сразу ответила она, сплетаясь с пальцами руки мужчины, которая свисала с её правого плеча.
- Ты счастлива? Сейчас. В эту самую секунду, - внезапно задал Виталий вопрос, который она совершенно не ожидала от него услышать. У неё даже сердце екнуло от такого откровения.
Счастлива ли она? Сейчас? Лежа с ним на берегу Черного моря и глядя в звездное небо? Слыша шум прибоя? Чувствуя соленый теплый ветер? Ощущая его волнующие объятия и томные удары собственного сердца? Испытывая то, что ни разу в жизни не испытывала в четырех стенах монастыря? Сплетаясь с его теплыми пальцами и не думая совершенно ни о чем? Рядом с ним? Не вспоминая прошлого и совершенно не думая о будущем? Здесь и сейчас? В эту самую секунду?
- Я счастлива, - ответила Лена после нескольких минут глубоких раздумий, почувствовав, как мягкие губы мужчины тут же коснулись её виска, заставив закрыть глаза от этих волнительных чувств, которые она испытывала каждый раз, когда он к ней прикасался. Счастлива, но в тоже время в глубине души несчастна до колкой боли от своих воспоминаний.
В эту самую секунду хотелось просто улететь. Туда в самую глубину Вселенной и не думать ни о чем, а только чувствовать. Чувствовать его дыхание и поцелуи, утопая в этих прикосновениях с головой.
- А ты? – повернувшись к нему несколько минут спустя, спросила Лена, глядя прямо в этот глубокий омут голубых глаз.
- Как никогда, - ответил Виталий, коснувшись губ девушки кратким поцелуем. - У меня появилась идея, - внезапно произнес он, поднимаясь на ноги и помогая встать девушке. – Может, потанцуем? – когда её глаза снова оказались напротив, спросил он, чем снова поверг девушку в очередное замешательство.
- Здесь? – тут же выдохнула Лена, не понимая, что на него нашло, когда одна рука мужчины опустилась на её талию, а вторая сжала ее руку.
- Тебя что-то смущает? – с полуулыбкой спросил Виталий, начиная двигаться в медленном танце.
- Отсутствие музыки, - сквозь улыбку ответила она, считая это полнейшим безумием.
- Она есть. Ты разве не слышишь? – не останавливаясь, произнес он улыбнувшись. – Пам…пам-пам…пам-пам-парам… - тихо шептали губы мужчины, передвигая девушку в ритме вальса, который она никогда в жизни не танцевала.
- Ты сумасшедший, - единственное, что смогла выдавить Лена, не выдержав и рассмеявшись. Так звонко и искренне, что его глаза буквально засияли, видя нескрываемую радость на её лице.
Он не знал, что действовало на него более опьяняюще – вино или её искренний смех, который хотелось слушать бесконечно.
- Ты неплохо двигаешься, - заметил Виталий тот факт, что она быстро уловила суть этих головокружительных оборотов.
- Ты мне льстишь! Я никогда не танцевала, - честно призналась Лена в ответ.
- О, ты многое упустила! Но мы можем легко это исправить, - не переставая улыбаться, сказал он, остановившись. Взяв девушку за руку, которая совершенно перестала понимать происходящее, он повел её к их домику. Они бежали босиком по пляжу, звонко смеясь, как звонко звучат хрустальные льдинки, касаясь друг друга, и чувство взаимного тепла, растекающегося изнутри, грело сердца обоих.
|
| |
| |
| Бестия | Дата: Вторник, 20.05.2014, 15:41 | Сообщение # 21 |
|
Старожил
Группа: Проверенные
Сообщений: 1273
Награды: 178
Репутация: 595
Статус: Offline
|
***
***
В доме нашлась целая аудиоустановка и диски с музыкой. Выбрав наиболее подходящий, Виталий вставил его в дисковод и через некоторое время из колонок полились неторопливые ритмичные звуки.
- Иди сюда, - снова взяв девушку за руку, которая уже успела сесть на кровать, притянул он её к себе. Они стояли посреди комнаты друг напротив друга. Из колонок лилась музыка, а рядом с ними на тумбочке стояла практически опустевшая бутылка вина и два бокала с красной жидкостью на самом дне. Он взял её за руки и стал не спеша двигаться в такт музыке.
- Давай. У тебя получится. Здесь нет ничего сложного. Просто слушай музыку, - не сводя своего взгляда с её лица, произнес Виталий. – Будь свободной. Я знаю, ты этого хочешь, - заметив неуверенный взгляд зеленых глаз, тут же добавил он, освобождая её разум от любых рамок и правил.
Она просто не могла поверить в то, что всё это происходит на самом деле. Что они стоят посреди комнаты, держатся за руки, а из колонок доносится зажигательная музыка, которая даже самого заядлого антитанцора не смогла бы оставить равнодушным. Он, чувствуя себя абсолютно свободным, просто двигался в такт музыке, качая головой. Он просто вел её за собой, задавая ритм, и её тело понемногу начинало поддаваться. Держа девушку за правую ладонь, он резво развернул её вокруг своей оси в ритме зажигательного танца, чем вызвал на её лице искреннюю улыбку и за это был вознагражден. Она сама не могла до конца в это поверить, но она действительно танцевала. И это действительно было очень здорово! Здорово отрываться от земли, кружиться, прыгать и размахивать волосами, звонко смеяться, как озорной подросток и делать то, что тебе по-настоящему хочется делать. Они просто веселились, не думая ни о чем. Всё было так просто и непринужденно. До тех пор пока череда зажигательных треков не сменилась на более спокойное латино. Пока Виталий не развернул её, а затем спиной прижал девушку вплотную к себе, заставляя её плавными покачиваниями двигаться вместе с ним. Его ладони скользнули по её животу, и тут она почувствовала, что ей нравится это странное безумие.
- Ну как? Нравится? – ощутила Лена прикосновения его горячих губ к своему виску, чувствуя, то они двигаются в одном ритме неотделимо друг от друга. Это новое невероятное чувство вызывало волнительные взрывы где-то там внутри, заставляя пульс учащаться с каждой секундой.
Это было настоящее сумасшествие. Но это сумасшествие было ей по вкусу. Как по вкусу были легкие укусы его губ на её шее, спускающиеся к плечам. Она чувствовала его горячее дыхание, которое оставляло ожоги на её коже, заставляя зрачки инстинктивно расширяться в очередном приступе безумия. Его пальцы скользили по тонкому силуэту её талии в точности повторяя все её изгибы, пробираясь под плотную ткань майки к плоскому животу, где стая бабочек уже взволнованно хлопала своими бархатными крыльями. С каждым его прикосновением её дыхание становилось всё тяжелее, но стоило ей только ощутить, как пальцы его правой руки слегка пробираются под джинсовую ткань её шорт, как его мгновенно перехватило. Сердце отбойным молотком стучало в груди, грозясь вырваться наружу, а по телу пробегала мелкая дрожь от таких откровенных касаний. Он ведь сам был против этого и что он творит с ней теперь?
Виталий не знал, что именно повлияло на его действия – жгучий алкоголь или запах её кожи и непреодолимое желание ощутить её близость. Это кружило голову им обоим, окутывая тела нестерпимым жаром. Она чувствовала, как сбивчиво стучит его сердце в груди, к которой она была вплотную прижата спиной, и какое-то возбужденное напряжение в каждой мышце его тела. И это сводило с ума.
Развернув девушку лицом к себе он коснулся её губ своими. Это были неторопливые, но безумно страстные покусывания. Он касался её губ, а после на мгновение застывал на полувдохе, не отрываясь от них ни на секунду. Его губы кусали её снова и снова, а после она ощутила то, что заставило что-то в её сознании разлететься на сотни осколков. Ещё ни разу до этого его язык не проникал так горячо и глубоко внутрь. И только сейчас она, как никогда, поняла, что у огненной горячей страсти нет никаких границ. Что он будет удивлять её чем-то новым снова и снова, а она снова будет терять рассудок, отдаваясь его власти.
- Всего одно слово и я остановлюсь, - не отрываясь от её мягких сладостных и таких желанных губ, до дрожи бархатным тоном произнес он. На мгновение они застыли на горячих губах друг друга, вдыхая друг в друга такой жизненно важный кислород, а вместе с ним и свою душу. Он заглянул в её глаза и увидел в них страстное желание утонуть в этой агонии с головой.
- Мы не будем делать этого сегодня, но я попробую показать тебе, что это за чувство, - тихо произнесли его губы, коснувшись горячим дыханием её лица, когда они вместе упали на кровать. – Только не бойся и… Я знаю, это будет странно, но ты не должна смущаться, - добавил он, понимая, что любое его движение будет воспринято ею неоднозначно.
Его пальцы неспеша скользнули от шеи девушки вниз по животу и остановились на металлической пуговице её джинсовых шорт. Расстегнув её, он потянул вниз молнию от ширинки, всё это время неотрывно глядя в её слегка опьяненные вином зеленые глаза. Они смотрели на неё снизу вверх со смешанными чувствами. Наполовину взбудораженные, наполовину взволнованные. Но ясно в них было лишь одно – она и не подумает сопротивляться.
- Расслабься, - бархатным тоном произнесли губы мужчины, когда его пальцы скользнули по тонкому краю её нижнего белья. – Ты можешь ненадолго «отключиться» в конце и уйти в…эйфорию. Ты сама поймешь, когда это почувствуешь, - добавил он, решив, что лучше заранее предупредить её обо всех последствиях. Ему было как никогда сложно подобрать слова, чтобы ненароком её не спугнуть. Мало ли, какая у нее будет реакция, ведь у нее этого еще никогда не было. У него был весьма огромный опыт в познаниях, как ведут себя девушки, доходя до самого крайнего пика. У некоторых реакция была вполне адекватна, у некоторых не совсем. К примеру, однажды ему попалась такая впечатлительная особа, что в конце она почти потеряла сознание и минут пятнадцать никак не реагировала на звуки его голоса. Тогда он не на шутку испугался, сейчас же вспоминал эту историю с забавной улыбкой на лице.
В ответ Лена лишь слабо кивнула головой, говоря тем самым, что она его услышала. Она смотрела прямо в его пронзительные голубые глаза напротив, и была уверена в том, что он знает что делает. Она чувствовала, как его теплые пальцы скользили по поверхности её кожи, вызывая внутреннее напряженное волнение. Он медленно забрался своими пальцами под тонкую ткань её нижнего белья, заставив щеки девушки в секунду налиться румянцем, стоило ей только почувствовать прикосновение его пальцев к её невинной плоти. Ещё никому и никогда она не позволяла такого творить. И только ему отчего-то не хотелось противиться.
- Доверься мне…просто расслабься… - тихо шептали губы мужчины, который почувствовал, как она вся вмиг сжалась от таких непривычных касаний.
Чувствуя неторопливые поглаживания там в самом низу, она старалась следовать его советам, но у нее ничего не выходило. Она не могла не думать о том, что он делает и как ей реагировать на всё происходящее. Он видел волнение в её глазах, зрачки которых вмиг расширились, стоило ему только слегка углубиться и заставить нежный невинный цветок немного раскрыться. Она глубоко выдохнула, раскрыв свои алые губы. Он нашел её слабое место, которое теперь правило её телом. Это неизведанная область с нежными складками плоти. Искушающий бугорок Венеры и восемь тысяч нервных окончаний внутри.
Немного ускорив темп, он коснулся своими губами губ девушки, не сбавляя ритм и ощущая её судорожные вдохи на своих устах. Чтобы это ни было, это было выше её сил. Все её мысли вмиг исчезли за белой пеленой тумана. Всё, о чем она могла думать это о своих новых ощущениях, которые она испытывала в эту самую секунду. Он был умелым искусителем так, что ему не составило особого труда заставить свою жертву извиваться под ним в порывах страстного неконтролируемого и необузданного возбуждения. Его прикосновения заставляли её слегка выгибаться в мучительных пытках. Её глаза смотрели на него, словно ища помощи. И в них читалось лишь одно – она всё ещё не верит, что это происходит на самом деле. Что это именно то, от чего она столько лет пыталась себя отгородить. И пусть формально он не лишит её невинности, но после этого она уже не будет так невинно чиста.
Её тело отвечало на его движения, поддаваясь власти мужчины. Он снова коснулся её губ, чтобы слегка облегчить её муки. Шелковые нити понемногу начинали слабеть и разрываться. Оторвавшись от губ мужчины, она часто дыша, смотрела в его голубые глаза. Он видел в её глазах целую Вселенную, готовую вот-вот взорваться тысячами ярких искр. И не было ничего более возбуждающего, чем видеть это. Видеть её безумное отчаяние и то, как она сходит с ума и заставляет делать его тоже самое.
До взрыва осталось совсем чуть-чуть, и он это чувствовал, не сбавляя ритм. Об этом ему говорили её сбивчивое горячее дыхание и глаза, умоляющие его прекратить эти пытки и позволить ей взлететь. И через пару мгновений это случилось. Частыми пульсирующими сокращениями невинный цветок сладостного наслаждения, стряхнув со своих лепестков тугие нити, наконец, распахнулся, сдвинув границы зрачков к самой грани и сорвавшись с алых губ девушки глубоким непроизвольным стоном. Всё её тело окутало жаром, растекаясь сладостным эликсиром блаженства по пульсирующим венам к самым кончикам пальцев. Казалось, что уши просто заложило, и она не слышала ничего, кроме громких ударов собственного сердца. Это было совершенно непередаваемое чувство. Чувство неземного полета и взрыва за пределами атмосферы. Это было ни с чем несравнимо. Но, несомненно, приятно. Это было состояние блаженной амнезии, в которой она забыла обо всем. Она видела лишь его глаза и тонула в них, не думая спасаться. Она словно на мгновение оторвалась от земли и только его руки могли удержать её здесь в настоящем.
- Как ты? – несколько минут спустя, во время которых она пыталась отдышаться, произнес Виталий, заметив, как холодная слеза скопившихся эмоций скатилась по виску девушки, затерявшись в светлых волосах.
Её тело била мелкая дрожь. Она просто смотрела ему в глаза и молчала. Словно смутно понимала, где она находится.
- Кажется…кажется, у меня случилась эйфория, - дрогнувшим голосом выдавила Лена две минуты спустя, всё ещё пытаясь прийти в себя после того, что случилось.
Услышав это, Виталий лишь улыбнулся в ответ. Как же много она ещё не знает, и как много ей еще предстоит узнать. Например, о том, что эта временная «эйфория» называется «оргазм», и что этих «эйфорий» бывает несколько видов. И всё равно, что бы ни случилось, в его глазах она по-прежнему останется такой же чистой и невинной.
- Это… это всегда так приятно? – внезапно произнесла она, выдержав небольшую паузу. Её глаза сверкали изнутри, а уголки губ тронула легкая улыбка.
- Боже, что я слышу из уст монашки? – не выдержав, растянулся Виталий в довольной улыбке. - В первый раз тебе может быть не так приятно. Скорее даже это будет больно, - добавил он после более серьезно. Он был безумно рад, что ей понравилось, но и не хотелось, чтобы она строила ложных иллюзий о том, что так будет всегда.
- Я была не права. Это не так уж отвратительно, - сказала Лена, заставив мужчину искренне рассмеяться.
- Я рад, что всё не так плохо, - произнес он в ответ, впившись в её улыбающиеся алые губы сладким поцелуем. Его пальцы скользили по поверхности её обнаженных бедер, поднимаясь к джинсовой ткани шорт. Их тела были слишком плотно прижаты друг с другом так, что электрического импульса было никак не избежать.
- Что такое? – почувствовав, как мягкие губы мужчины внезапно оторвались от неё и слегка отдалились, спросила Лена, глядя на него с нескрываемым волнением в глазах.
- Ничего, просто мне нужно немного освежиться, - тут же немного скомкано ответил Виталий, отпустив девушку и поднявшись с кровати. – Пожалуй, пойду искупаюсь, - добавил он, слегка взъерошив свои растрепанные волосы, как делал это всегда, когда его одолевало волнение.
- Я с тобой, - мгновенно отозвалась Лена, приподнявшись с кровати на коленях.
- Нет-нет, не нужно. Ты…ты лучше прими душ, отдыхай… - тут же протестующе отозвался Виталий.
- Я что-то не так сделала? – несколько секунд спустя внезапно задала Лена вопрос, который буквально застал мужчину врасплох, который никак не мог подобрать слова, чтобы объяснить ей, что всё как раз наоборот.
- Нет, что ты! Не бери в голову, - поторопился Виталий заверить её в том, что всё это ерунда. – Ты ужасно соблазнительно прекрасна, - добавил он, приблизившись к девушке на кровати. Слегка сжав своими пальцами её шею, он горячо коснулся её губ своими, чтобы окончательно убедить в том, что она зря забивает себе голову.
- Я не задержусь надолго, - сказал Виталий, отстранившись от девушки, которую, кажется, немного успокоили его слова.
Только оказавшись на улице он, наконец, смог спокойно выдохнуть сквозь сжатую грудную клетку. Стянув по дороге с себя майку, Виталий босиком по остывшему песку направился в сторону помоста, с которого буквально рухнул с головой в прохладное море две минуты спустя.
|
| |
| |
| Бестия | Дата: Вторник, 20.05.2014, 15:42 | Сообщение # 22 |
|
Старожил
Группа: Проверенные
Сообщений: 1273
Награды: 178
Репутация: 595
Статус: Offline
|
***
Следующее утро было поистине прекрасным. Стрелки часов уже перевалили за двенадцать, а Виталий всё никак не мог поднять Лену с постели. Ей снились слишком сладкие сны. Его губы приятно касались кожи её хрупких плеч и шеи, вызывая на лице девушки, которая не желала расставаться с мягкой подушкой, легкую улыбку. Оживиться и сбросить себя эту сладостно-полусонную дремоту помогла лишь щекотка, с которой он внезапно набросился на неё, заставив повернуться на спину. Комната тут же залилась звонким смехом девушки, которая старательно пыталась увернуться от пальцев мужчины, что до приятной дрожи щекотали её кожу.
И неизвестно что больше было причиной радости на лице Виталия – её звонкий смех или искренняя улыбка, блеск любимых глаз или то, как она по-смешному морщит нос, её нежная кожа или то приятное ощущение, что их голые ноги, сплетаясь, соприкасаются друг с другом. Это была его мечта – просыпаться утром рядом с девушкой, в которой была бы вся его жизнь. А не думать о том, как выставить очередную «цыпочку» за дверь, пока она окончательно ему не надоела. И не придумывать глупых оправданий. Она была его мечтой, которую он держал в своих руках, не веря своему счастью. И больше всего боялся лишь одного – что в один день она вдруг может внезапно погаснуть и ускользнуть, рассыпавшись в песок сквозь пальцы.
Сегодня они решили выехать в город, чтобы закупить свежих продуктов и немного развеяться. И не было ничего приятней, чем делать всё это вместе. Вместе придумывать, что приготовить на ужин. Вместе брать в руки одно и то же яблоко из корзины. Вместе смеяться и уплетать вкуснейшее мороженое. Вместе испачкаться и целоваться. Вместе готовить ужин и вместе есть его за одним столом. Казалось, с тех пор, как он увидел её на улице возле придорожного кафе, они не расставались ни на минуту. Виталий до сих пор не был уверен, случилось ли это случайно или по воле Божьей. Но эта встреча определенно сделала его самым счастливым. Таким счастливым, каким он не был, пожалуй, никогда. Её милая улыбка отрывала его от реальности, а взгляд зеленых глаз заставлял забывать обо всем. В том числе и о том, что на этой земле есть ещё один близкий ему человек. О том, что он уже несколько дней не брал в руки телефон, на экране которого высвечивалась куча пропущенных от Виолы. О том, что где-то за сотни тысяч километров отсюда у него есть другой дом.
Некоторое время спустя после плотного ужина Виталий внезапно объявил Лене, что у него есть для нее сюрприз. Эта новость немало удивила девушку, для которой это стало полной неожиданностью. Но ещё большей неожиданностью для неё было то, что он усадил её на стул со спинкой посреди комнаты, а сам вышел в коридор, оставив теряться в догадках. Ситуация немного прояснилась, когда из колонок музыкального центра до слуха Лены донеслись ноты музыки. Это была не простая музыка. Это была музыка, под которую он обычно снимал на сцене штаны. Однако прежде чем в голове девушки разыгрались откровенные картины, в дверном проеме появилась крепкая фигура мужчины. На нем не было ничего кроме черной шляпы, скромной бабочки и черных брюк с кожаным ремнем.
У себя в баре они называли это «горячей седушкой», когда выбранную жертву усаживали на стул и выпускали самого горячего супермачо для её разогрева. К концу выступления она всегда находилась в состоянии неземного экстаза от таких откровенных движений. Это всегда было грязно, пошло и феерично. Но сейчас у Виталия и в мыслях не было этой пошлости. Он устроил это представление не для этого. Всё, что ему хотелось – это развеселить свою любимую, которая буквально светилась изнутри. Она почти привыкла к виду его обнаженного торса, но по-прежнему чувствовала, как кровь приливает к лицу от вида этих рельефных мышц и черной татуировки на плече.
В таком виде и под такую музыку он выглядел безумно сексуально. Но ещё более сексуальными были его движения в танце. Он убрал из них всю пошлость так, что он больше был веселым, чем откровенным.
- О Боже, ты просто сумасшедший! – сквозь нескрываемую улыбку произнесла Лена, приложив ладони к губам и глядя на то, как он смешно, но в то же время харизматично вертит своими бедрами.
Расстегнув ремень на своих брюках в ритме откровенной музыки, Виталий приблизился к ней и, перекинув его через голову девушки, притянул её за шею ближе к себе.
- Уверен, детка, ты ещё не встречала таких горячих мужчин как я, - наигранно произнес Виталий томно-эротичным тоном, каким обычно говорил со своими жертвами, которые всегда покорно ждали его действий. – Я покажу тебе, как делают настоящие хот-доги со жгучей горчицей, - сказал он, слегка присев на бедра смеющейся девушки, которые теперь оказались между его ног. Их лица оказались на близком расстоянии друг напротив друга. Она еле сдерживала смех, он не сдерживал улыбки.
- Так вот как ты это делаешь. Соблазняешь девушек горячими хот-догами, - произнесла Лена с нескрываемой улыбкой на улице.
- Это всегда работает. Смотри, у тебя уже слюнки потекли, - произнесли его губы сквозь улыбку вполголоса, а после коснулись её алых губ. Скользнув пальцами по крепким обнаженным плечам мужчины, она обвила руками шею мужчины, сливаясь с ним в горячем страстном поцелуе. Несчастный стул не выдержал такого напора и всего одно неверное движение, заставило их потерять равновесие и они рухнули вместе с ним прямо на пол, залившись очередной порцией звонкого смеха.
- Ты в порядке? Не ушиблась? – глядя прямо в смеющиеся зеленые глаза, обеспокоенно, но с улыбкой на лице спросил Виталий, перекатившись спиной на пол и потянув девушку за собой.
- Нет. Всё в порядке. Лучше не бывает, - с улыбкой ответила Лена, смотря на него сверху вниз. Она смотрела прямо в его светящиеся теплом голубые глаза и не могла поверить в то, что когда-то могла жить без всего этого. Без этих беспричинных улыбок и искреннего смеха. Без этого волнения в груди и бабочек в животе. Без этого океана новых чувств. Без него.
Сегодня она как никогда была рада его крепким объятиям, когда они лежали в кровати. Она спиной чувствовала тепло его тела и томные удары его сердца в груди. И от этого порой пробегали мурашки, приятно щекоча кожу. Порой она замирала, слушая его ровное дыхание, не в силах поверить в то, что только вместе с ним её душа может свободно дышать. Чуть больше месяца назад она и подумать не могла, что позволит мужским рукам касаться её кожи. Она даже не знала, что это может быть так приятно. Когда чьи-то руки касаются тебя, а внутри всё переворачивается. Когда он смотрит в глаза, но, кажется, будто смотрит прямо в душу.
Но вот что странно – она уверена, что так приятны могут быть прикосновения только этого мужчины. Она бы не хотела, чтобы это были чьи-то другие руки, и представить не могла, что это может быть кто-то другой. Он не такой. У него совсем другие руки. Не такие, как у всех. Они особенные, и потому каждое его прикосновение было особенным. Он далеко не Святой, но свято было то, что у него внутри. Она видела это в его глазах, которые каждый раз говорили ей о том, что он ее никогда не обидит. Рядом с ним ей было нечего бояться. Она не боялась закрывать глаза, ведь когда он рядом она забывала про страх.
Но страх никуда не исчез. Он просто на время затаился где-то внутри и ждал момента, чтобы снова вырваться наружу. Он отравлял её разум дурными снами, которые так неслышно и незаметно проникали в неё. Ей снилось, будто она захлебывается водой на дне той реки. Будто она пытается выплыть наружу, но у неё ничего не выходит. Как бы она не билась, разгоняя вокруг себя вихри пузырьков, что-то неумолимо тянуло её на дно. Это «что-то» обладало такой поистине мощной силой, что сердце замирало в груди от страха и ужаса. Её одолевала истерическая паника от осознания того, что сейчас последние капли кислорода закончатся и её легкие наполнятся водой. Что её сердце остановится, и она окончательно пойдет ко дну. И вскоре это случилось. Грудную клетку до боли сдавило, тело перестало биться в судорожных конвульсиях, а просто зависло в водном пространстве без движения. В глазах помутнело, но даже сквозь эту туманную пелену она внезапно отчетливо увидела перед собой своего родного брата.
Она видела его бледное лицо и почти безжизненные зеленые глаза, которые смотрели прямо на неё. Видела, как плавно колыхается в воде серебряный крестик на цепочке, который висел на его шее. И который его не уберег. Она подарила его ему пять лет назад и была уверена в том, что эта маленькая частичка веры никогда его не покинет. Она была уверена в том, что Бог его не оставит. Но это было совсем не так. И теперь они вместе шли ко дну. Ей бы совсем немного силы, и она непременно бы его обняла. Так крепко и так отчаянно. Так, как она должна была обнять его, если бы он остался жив. Тогда всё было бы по-другому. Он бы вышел к ней навстречу в тот день, когда она приехала. Его зеленые глаза посмотрели бы на нее своим озорным живым блеском. Он бы закружил её в своих крепких объятиях и улыбнулся бы так искренне и тепло. Если бы он остался жив… Он бы не смотрел на неё сейчас таким холодным пустым взглядом.
Внезапно она почувствовала, как брат, словно прочитав её мысли, взял её за руки. Но вместо того, чтобы притянуть её к себе и обнять, он одним движением вытолкнул её на поверхность, а сам пошел ко дну, как и было предписано ему судьбой. Он утонул, но она не должна идти вслед за ним. Она должна найти силы выбраться на сушу и продолжить жить. Одновременно с глубоким жадным вдохом на поверхности Лена на другом конце сознания внезапно открыла свои глаза, резко сев в кровати. Часто дыша, она пыталась прийти в себя и убедить себя в том, что это всего лишь дурной сон и ничего больше.
Только несколько секунд спустя, Лена поняла, что вторая половина кровати пуста. Поднявшись на ноги, она поправила сплозшую вниз лямку своей майки и босиком направилась в сторону кухни, которая оказалась пуста. Во всем доме было темно и тихо, а мужчина, в обнимку с которым она засыпала, словно просто куда-то исчез. Не понимая, что происходит и куда его потянуло в столь позднее время, Лена вышла на улицу и оказалась на пляже. Голова плохо соображала спросонья, но уже десять шагов спустя, она смогла разглядеть на песке рядом с морем вещи Виталия. Но вот что странно – самого мужчину по-прежнему нигде не было видно. Ни на пляже, ни на поверхности воды, нигде. В голову лезло лишь одно объяснение всего происходящего. И именно оно со страхом и замиранием сердца заставило девушку со всех ног броситься в воду навстречу бушующим волнам. Она кричала, звала его по имени и умоляла отозваться. Она ныряла в пучину бездны, опускаясь на дно снова и снова, но всё было безрезультатно. Она бултыхалась в воде, ворочаясь из стороны в сторону в поисках мужчины. Но вот стоило ей только снова резко повернуться, как она, наконец, увидела его. Сердце вздрогнуло в груди от страха и неожиданности, когда она увидела его неподвижное тело, застывшее в пространстве. Его голубые глаза смотрели невидящим взглядом куда-то в пустоту, а рядом с полураскрытой правой ладонью в водном пространстве медленно покачивался резной крестик на сорванной цепочке, при виде которого зелёные глаза девушки расширились от страха. Это был её крестик. Тот самый, который он так неосторожно и случайно сорвал с её шеи. Что если это не совпадение? Её слепая вера убила их обоих. Что если это есть её проклятье?
Не веря своим глазам, она закричала, но вместо крика из её уст доносились лишь какие-то булькающие звуки. Горло словно сдавило, она не могла издать ни звука. Грудную клетку снова стянуло, однако прежде чем окончательно потонуть в этом океане страха и ужаса, Лена, наконец, внезапно открыла глаза и резко села в кровати.
Часто дыша, она пыталась прийти себя и убедить себя в том, что это всего лишь дурной сон. Просто страшный сон, который повторялся снова. Бросив взгляд на смятые простыни, Лена поняла, что вторая половина кровати пуста. Также, как и во сне. Конечно, если только она всё ещё не живет в этом кошмаре, не в силах проснуться. Но на этот раз всё было немного по-другому. На этот раз сквозь легкие занавески ярко светило утреннее солнце, а с кухни доносились звуки переставляемой посуды и шорох чьих-то шагов. Поднявшись на ноги, и не став поправлять сползшую вниз лямку своей майки, она босиком направилась в сторону кухни, где увидела силуэт живого мужчины в белой майке. На одно его плечо было закинуто кухонное полотенце, а сам он жарил блинчики, ловко подбрасывая их на скороводе и напевая себе что-то под нос.
- Доброе утро, соня, - улыбнулся Виталий несколько секунд спустя, заметив, что на кухне он уже не один. – Что-то случилось? – тут же добавил он, стоило ему только увидеть бледное лицо девушки, которая, кажется, была немного чем-то напугана.
- Нет…нет, ничего, - не совсем уверено выдавила Лена в ответ, когда руки мужчины коснулись её лица.
- Ничего? Да на тебе лица нет, - обеспокоенно произнес Виталий, пытаясь заглянуть в зелёные глаза, которые отчего-то так старательно его избегали.
- Всё в порядке. Пойду, умоюсь, - скомкано сказала Лена в ответ, поспешив скрыться в ванной комнате. Но как бы она не старалась, даже холодная вода, которой она плескала себе в лицо, не могла унять внутренней агонии. Голова шла кругом, а перед глазами то и дело всплывали картины недавнего кошмара.
За завтраком она была крайне молчалива. В итоге сделав всего пару глотков апельсинового сока и немного поковыряв вилкой в тарелке, она ушла обратно в спальню, сославшись на плохое самочувствие. С минуту Виталий смотрел на тарелку с практически нетронутыми блинчиками и банановым муссом, а после, бросив свою вилку на стол, поднялся с места. Снова тоже самое. Снова её мучают какие-то внутренние противоречия, и снова она от него закрывается. Как бы близок он к ней не был, её душа по-прежнему была от него далеко. Она не подпускала его к своему миру, в котором явно сгущались темные тучи. И она никак не желала ему их показывать. Она не была больна, и он это видел. Она просто в очередной раз поворачивалась к нему спиной, скрывая от него правду, которую она крепко сжимала в своих пальцах, прижимая их к груди и не желая разжимать. Решив, что этому пора положить конец, Виталий поднялся на ноги, и, будучи уверенным в том, что застанет девушку, лежащей в кровати, направился в сторону комнаты, которая к его величайшему удивлению оказалась абсолютно пуста.
И в то время как он выбежал на пляж и осматривал его взволнованными голубыми глазами, она уже скрывая глаза, шла мимо прохожих, направляясь в сторону выезда из прибрежного городка гостиничной зоны. Она сама не до конца понимала, что делает, когда садилась в первый же автобус и когда сходила с него на неизвестной пустынной остановке. Кажется, именно на одной из таких остановок она уже однажды выбрала свой путь.
Ей просто хотелось побыть одной, а рядом с ним это было невозможно. Она не могла видеть на себе этот пронзительный взгляд, который смотрел на неё словно сканер. Она сама не понимала, почему бы просто не рассказать обо всем. О том, зачем она направлялась в Абакан. О том, что там случилось. О том, что её вера треснула со смертью брата. О том, что она за одну ночь перевернула свою жизнь вверх тормашками. О том, что она думала. О том, что если бы её брат остался жив, всё было бы совсем по-другому. О том, что она часто вспоминает монастырь и свои обеты. О том, что её руки порой всё ещё тянутся к молитвам. О том, что она запуталась в этом коварном лабиринте жизни, и никак не могла найти выход. Она восхваляла свою веру, но в тоже время люто её ненавидела. Она часто вспоминала тот день возле могилы брата, когда она лила горькие слезы и вопрошала у Бога, за что он так с ней поступил. Она помнила то чувство непростительного предательства, которое выедало её изнутри. Это чувство всё ещё покалывало в груди. Она никак не могла разобраться в себе. Порой она смотрела в зеркало и видела там ту по-наивному простую монашку, которая смотрела на неё презренным взглядом, спрашивая, что же она творит. Порой этот голос пробивался в её сознание, говоря о том, что Вера никогда её не оставит, а вот ОН простой смертный может в один день просто уйти. Она отбрасывала эти глупые мысли из головы, но в тоже время не могла об этом не думать. Она видела его натуру искушенного дьявола, когда они только познакомились. Она видела блеск огненных чертей из глубины самого ада в его голубых глазах. Она слышала сотни историй от прихожан об этих бездушных демонах. Сотни девушек плакались на исповеди, рассказывая о том, как их соблазнили и горько плакали о том, что не сразу смогли разглядеть в этом очаровательном Адаме коварного змея-искусителя. И каждый раз слыша эти истории она клялась в том, что не поддастся ни одному из них во имя своего обета.
- Скажи же что-нибудь! Скажи хоть что-нибудь! – не выдержав, закричала Лена, остановившись посреди дороги, и подняв взгляд своих глаз к небу, затянутому хмурыми тучами. – Дай мне хоть какой-то знак! Я, правда, не знаю, что мне делать! – не в силах справиться с внутренними противоречиями, съедающими её изнутри, молила она Бога указать ей путь. – Ты же оставил меня! Ты забрал у меня единственного близкого человека и предал меня! – добавила она, почувствовав, как её лица коснулись прохладные капли дождя, который начал накрапывать, стоило ей только начать свою исповедь. – Отлично! Это и есть твой ответ?! – горячо воскликнула она, когда в небе разразилась ярко очерченная молния в сопровождении жуткого грохота. – Ты говорил, что растление тела губит душу, а вера её просветляет! А я тебе вот что скажу! Никакое тело не может быть свято, если у него отбирают веру! Ты забрал у меня мою веру! – срывала Лена голос в порывах сильного ветра, чувствуя лишь лютую злость. Она всего лишь обратилась к нему за советом, а он обрушил на нее грозную стихию, выказывая свою ярость. Холодные капли стекали по лицу, казалось, пробираясь прямо под кожу. Грудная клетка буквально пылала изнутри, часто вздымаясь от глубоких вдохов. Светлые волосы превращались в спутанные пряди, а мокрая кофта, которая сползла с одного плеча, обнажив его, тянула вниз. Она никогда не позволяла себе разговаривать так со Святейшим из всех Святых. Никогда ещё она не представала пред ним в таком виде – в растянутой кофте, коротких джинсовых шортах и шнурованных кедах, а не в закрытой ряса. С открытой наполовину грудной клеткой без креста. Посреди размытой дороги, а не пред алтарем. Стоя на ногах, а не на коленях. Поднимая голову к небу, а не преклоняя её перед ним.
- Ты злишься на меня! Но и я на тебя тоже очень зла! Я просила тебя лишь об одном! Я просила тебя сохранить жизнь моему брату! Но ты меня не слышал! – чувствуя, как дождь с удвоенной силой хлещет по лицу, продолжала она, не в силах остановиться. – Я берегла для тебя свою душу! Но знаешь что?! Ты её не получишь! Ты не сдержал своего слова, так теперь смотри, как я растлеваю её в объятиях смертного! – кричала она, не в силах сдержать себя в руках.
Огненные молнии рассекали небо, подобно ярым хлыстам, которые пытались дотянуться до неё. Она бежала против дождя и ветра. Быть может, она сошла с ума или у нее помутился рассудок, но сейчас её одолевало лишь одно желание – окончательно снять с себя оковы обязательств, нарушив последний обет. Да, она хочет этого. Даже если после окажется, что он всего лишь тот самый змей-искуситель, о котором она так часто слышала. Это совсем не важно. Важно то, что она станет свободна. Она испачкает свою душу назло Всевышнему и станет такой же как все – простой грешницей. Пусть Стражи небесные отрежут ей крылья, отныне она желает быть ближе к земле.
|
| |
| |
| Бестия | Дата: Воскресенье, 08.06.2014, 00:32 | Сообщение # 23 |
|
Старожил
Группа: Проверенные
Сообщений: 1273
Награды: 178
Репутация: 595
Статус: Offline
|
***
Дождь лил уже третий час подряд, а Виталий, уже совсем отчаявшись, сидел на крыльце дома. Весь день он пытался найти так внезапно исчезнувшую девушку. Он объехал весь район, обошел все пляжи, расспрашивая прохожих о пропавшей блондинке, обзвонил все ближайшие автобусные станции, но всё безрезультатно. Она просто снова сбежала, но на этот раз, даже не попрощавшись. Сердце сжималось в груди от одной мысли о том, что она могла так с ним поступить.
Зарывшись пальцами в мокрых волосах, он поднял свои глаза, и внезапно увидел светловолосую девушку, которая бежала к нему навстречу. Не чувствуя собственных ног, Виталий поднялся со ступеньки. Сердце на резкое ускорение отбивало немыслимые бешеные ритмы в груди, когда она с ходу набросилась на него, заставив пошатнуться, и рухнуть обратно на лестницу. Он не успел и слова вымолвить онемевшими устами, как она без всяких объяснений внезапно впилась в его губы жадными укусами. Ещё ни разу на его памяти она не вытворяла такого безумства. Буквально оседлав его сверху, она терзала его губы горячими покусываниями. Она сжимала пальцами его крепкие плечи, пробираясь ими в темные пряди его волос чуть выше. Она чувствовала, как его руки сжимают её талию под мокрой кофтой, и это заставляло её пылать изнутри, несмотря на холод и проливной дождь. Он просто не мог ей не ответить. Эта спонтанность сбила его с ног, но стоило ему только ощутить, как её пальцы с жадной страстью сжимают ткань его насквозь промокшей майки на груди, желая её обнажить, как что-то внутри перемкнуло. Это была не просьба. Это было требование. Она требовала того, чем так долго изводила его тело и душу. Но сейчас его изнуренная душа кричала совсем о другом. И это заставило его прекратить это внезапное безумие и оторваться от её сладких губ.
- Я так больше не могу, - на выдохе сорвалось с губ Виталия, которому эти слова стоили больших усилий. Он смотрел прямо в её зеленые глаза, пытаясь выровнять дыхание и пульс, который зашкаливал за все возможные пределы. Казалось, от него исходит пар, настолько горячо всё кипело внутри.
- Я…я чуть с ума не сошел, пока тебя не было. Тебя не было весь день Лена. А ты возвращаешься, как ни в чем не бывало и вдруг кидаешься мне на шею. Ты просто уходишь без объяснений, совершенно не думая о последствиях, - глядя прямо в этот зеленый омут, произнес Виталий немного придя в себя. - Не думая обо мне, - добавил он, ощутив, как сердце снова дало сбой в один удар. – Я так не могу, - немного сдавленно сказал он, говоря тем самым, что она задела его чувства, когда в очередной раз сбежала без всяких на то причин и объяснений. – Я не знаю, что творится у тебя в голове. И с ума схожу от этого. Ты должна мне всё рассказать.
Несколько секунд Лена пристально всматривалась в голубые глаза, словно не совсем понимая, о чем он говорит. А после, отстранившись, встала на ноги, поднялась по лестнице и, не сказав ни слова, скрылась за дверью в доме.
Закрыв мокрое лицо ладонями в отсутствии сил, Виталий, взяв себя в руки, поднялся с лестницы и вошел в дом вслед за девушкой. Да что с ней такое? Она то улыбается в лицо, то поворачивается к нему спиной, закрываясь в своих выдуманных стенах.
- Лена. Не отворачивайся от меня, нам нужно поговорить! – не выдержав, с напряжением сказал Виталий, когда за ним захлопнулась входная дверь. Стремительным шагом, направившись в сторону комнаты, он внезапно резко остановился, стоило ему только увидеть силуэт девушки, которая стояла спиной к нему рядом с кроватью. Ему хватило доли секунд, чтобы осознать, что её хрупкие плечи отчего-то подрагивают.
- Лена… - тут же выдохнул Виталий, слегка схватив её за руку и развернув лицом к себе. В ту же секунду всё внутри замерло и задрожало, стоило ему только увидеть, что её зеленые глаза переполнены жгучими слезами.
- Он убил его… Убил! – внезапно выдавила Лена сквозь горький ком, застрявший в горле, почувствовав, как по щеке скатилась первая слеза.
- Что? – не совсем понимая смысл её слов, кратко выдохнул Виталий. Он видел ненависть в её глазах и не мог в это поверить. Это совершенно не было похоже на то презрение, с которым она смотрела на него когда-то. Это чувство было намного сильнее и оно шло изнутри. Эта ненависть съедала её изнутри всё это время, а он просто этого не замечал.
- Он даже не оставил ему ни единого шанса! Он предал меня! – горячо воскликнула Лена, не в силах сдержать себя в руках. Её одолевали слишком сильные чувства, управлять которыми ей было не под силу.
- О чем ты говоришь? – всё ещё находясь в полнейшем замешательстве, спросил Виталий.
- Мой брат. Он…Он всего лишь хотел спасти жизнь человека, упавшего за борт. Он бросился за ним в воду и спас его, но за это ему пришлось отдать свою жизнь! Он убил его, понимаешь? – выдавливала она из себя слова сдавленным тоном.
Она говорила, а он слушал её голос и всё никак не мог взять в толк суть её речей. Её брат, Он... Кто такой этот Он? И почему он убил её брата?
- Он спас человека, но Господь не протянул ему руку помощи! Он оставил его умирать там на дне реки! – снова воскликнула Лена, срывая голос и тут до него стало немного доходить.
У неё был брат, который, по всей видимости, был моряком. Если брать в обозрение слово «борт», то скорее всего дело происходило на речном корабле. Он бросился в воду, чтобы спасти человека, выпавшего за борт и спас его. Но, судя по её словам, сам спастись не смог. И она винит в этом…Бога. Она считает убийцей того, кому так трепетно поклонялась всю свою жизнь.
- Разве это справедливо?! Он сделал то, на что многие бы не решились! Он проявил храбрость и сделал доброе дело! И за это отправился на дно! – не могла уняться Лена, распаляя свою ненависть и горькую обиду. - Он предал меня! – снова восклицала она. – Тот, кого я боготворила! Тот, перед кем я преклонялась день и ночь! Кому давала нерушимые клятвы! Для кого берегла свою душу! – кричала она с нестерпимой болью.
А он слушал её дрожащий сорванный голос и в его голове медленно сдвигались целые плиты внезапного осознания, ставя всё на свои места. То, что раньше ему казалось смутным и не совсем понятным, наконец-то прояснялось. Он вспоминал тот день, когда они разругались в такси.
« - Да ты…ты… Ты просто грязный похотливый развратник! Ты готов пообещать весь мир лишь бы затащить девушку в постель! – Да уж действительно! Я же ни одну юбку не могу пропустить! И да, ты права! Я всё это время только и думал, как бы затащить тебя в постель! У меня же просто ширинка лопается при одном взгляде не твои длинные ноги! – И чего же ты ждешь? Давай прямо здесь! – Да не вопрос! – Глупая! Я же люблю тебя!» - отдаленным эхом раздавались в голове их напряженные высокоэмоциональные голоса. Тогда он не на шутку на неё разозлился. Ему было больно от того, что она видела в нем только похотливого самца. От того, что она не замечала, что он смотрит на неё совсем по-другому. Так, как не смотрел ни на кого и никогда. Тогда он был готов кричать от отчаянья в порыве горячительных эмоций. Но важнее было то, что она сказала ему после.
« - Прости. Я не должен был всего этого говорить. – Ты не должен был появляться в моей жизни…» - внезапно зазвенело в ушах, рассыпая по венам острые осколки. «Ты не должен был появляться в моей жизни» - снова и снова стучало по вискам. Он вспоминал в мельчайших подробностях тот день, когда она сказала ему «Прощай» на автобусной станции перед тем, как сесть в автобус и отправиться в Абакан. И тут он внезапно понял, что именно после поездки туда она оказалась на перепутье. В тот день она узнала о смерти своего брата, и именно это эмоциональное потрясение заставило её бежать оттуда, куда она так стремилась попасть.
«Он предал меня!» - стучало в голове сквозь громкие бешеные удары взволнованного сердца. Смерть её родного брата стала для нее настоящим предательством и тогда она отвернулась от своего молитвенника. Они встретились снова. Но что если это была всего лишь случайность? Что если она сама не ведала, что творила в желании сбежать от боли? Что если он был всего лишь спасительной соломинкой, которую она увидела в нем в тот день? Все мысли перемешались. Чувства с каждой секундой всё больше накалялись. Отчего-то стало трудно дышать.
- И ты…ты только из-за этого отказалась от своей веры? Из-за смерти своего брата? – выдавил Виталий, чувствуя, как кровь стынет в жилах от одной мысли о том, как же он был слеп. Он настолько был ослеплен своей любовью, что совершенно не желал видеть того, что происходит в реальности. Она отказалась от своих обетов не из-за него. Она сделала это назло Богу, который забрал у неё близкого человека. Он как наивный дурак верил в то, что она сделала это во имя непреодолимой силы притяжения. Во имя любви. Но реальность заставила его рухнуть с высоты, отрезвив горькой правдой.
- А если бы твой брат остался жив? Ты бы вернулась ко мне? Что бы ты сделала тогда? – не желая верить в собственные догадки, сдавленно произнес Виталий, взглянув прямо в зелёные глаза напротив, которые смотрели на него с нескрываемым отчаяньем и сожалением. – На всё воля Божья, помнишь? Ты сама мне всё время это повторяла! А твой поступок это чья воля? Твоя или его? – не в силах сдержать себя в руках в порывах раскаленных эмоций, внезапно воскликнул он, не желая верить в то, что всё это происходит на самом деле.
Какой же он идиот! Всё это время она только и делала, что повторяла ему – им никогда не быть вместе. Её ведь буквально коробило от его откровенных выходок. Она называла его похотливым животным и проклинала, крича о том, что он сгорит в аду. Она крепко сжимала свою библию в руках, боясь хоть на миллиметр сойти с тропы истины. Всё что случилось после всего лишь стечение обстоятельств. Она бы ни за что не вернулась к нему, если бы её вера не рухнула. Она бы никогда не стала искать его. Она бы вернулась обратно в монастырь и продолжила преклоняться перед распятым Христом, отдавая всю себя священным молитвам. Это была не любовь. Это был всего лишь протест. Она просто напропалую рушила все свои обеты. И ей оставалось нарушить лишь один самый последний, о чем она и просила его всё последнее время. Всё это время он наивно верил в то, что всё дело в нем. Но на деле оказалось, что на его месте мог бы быть любой другой. И от осознания всего этого стало невыносимо больно.
- Оставь меня прошу, - едва слышно произнесли её дрожащие губы. Сердце Виталия не выдержало тяжести этого виноватого взгляда, и оно просто в одно мгновение разбилось на сотни осколков. К горлу подступил горький ком, и он внезапно поймал себя на том, что его глаза отчего-то обжигает какая-то жгучая соленая жидкость, которой он не мог позволить вылиться наружу.
Это было больнее самого предательского удара в спину, и он просто ушел, не выдержав такого неистового напряжения. Сердце словно колкой проволокой сдавило от острой невыносимой боли, когда он вышел на улицу и стремительным шагом направился к своему байку. Гулкий рев мотора доносился словно откуда-то с самого глубокого дна колодца, не в силах перекрыть громких ударов раненного сердца, что так отчаянно билось в груди.
Стрелка на спидометре резко подскочил до цифры 200, пока он ехал по пустой встречной, сжимая зубы от боли. Всё это время он был честен с ней, как ни с кем другим. Впервые в жизни он обнажил свое сердце и подставил его под открытый прицел. Отрицать нет смысла – она попала точно в цель. Эта боль буквально разрывала грудную клетку на части. Словно в одну секунду кто-то огромным острым лезвием безжалостно отсек ему крылья прямо на лету. И теперь он, крича от невыносимой боли, падал прямо в черную бездну пропасти. Он кричал, не узнавая собственного срывающегося голоса. Он больше не мог летать. За спиной остались лишь жалкие обрубки. Она раздавила его. Разбила. Она его убила.
«Глупая! Я же люблю тебя!» - снова звенел в ушах его собственный сорванный голос и сознание внезапно взорвал один единственный вопрос - А знала ли она вообще, что такое любовь? Понимала ли она, какие сильные чувства он к ней испытывал и испытывала ли она к нему тоже самое? И что она вообще знала про любовь? Какой была её любовь? И была ли она вообще?
Всё, что происходило дальше, Виталий помнил лишь в обрывках. Он помнил, как на запредельной скорости мчался по дороге. Потом какие-то пробелы. А после он уже падал на мокрую траву, чувствуя, как предательски дрожат колени. Ещё через мгновение он уже с силой сжимал свои виски, крича от невыносимой боли. Это чувство сжигало его изнутри, больно обжигая. В висках стучали замедляющиеся удары пульса, вены взрывались острыми осколками. В глубине голубых глаз там, среди сосудов разных калибров внутри самой сетчатки едва заметно проглядывала пигментация радужной оболочки пятнами зелёного цвета. Они раздвигали границы, открывая взгляду запретный райский сад. И в этом саду среди райских яблонь на одной из веток сидела ОНА с волосами мягче, чем шелк, кожей нежнее, чем солнечный абрикос, с глазами зеленее, чем весь этот рай. Он мечтал дотянуться до нее и у него это получилось. Он пробрался к ней сквозь все преграды, ломая ветки и собственные принципы, желая вкусить то сладкое сочное алое яблоко, которое она сжимала в своих тонких пальцах. На её алых губах играла легкая улыбка, когда она протянула ему этот запретный плод. И он откусил его, глядя ей в глаза. Он мечтал вкусить это алое яблоко и ощутить, как этот сладостный сок стекает по губам, пробираясь внутрь. И он вкусил его. Но он не знал лишь одного – что яблоки в том райском саду были отравлены.
Сладостный сок оказался смертельным ядом. Этот смертельный яд мгновенно растекся по венам, парализуя тело, а он смотрел в её глаза и никак не мог в это поверить. Райский плод выпал из раскрытых пальцев, и он рухнул вниз без движения. Он был раздавлен. Он был отравлен ею каждой клеткой своего сердца.
|
| |
| |
| Бестия | Дата: Воскресенье, 08.06.2014, 00:33 | Сообщение # 24 |
|
Старожил
Группа: Проверенные
Сообщений: 1273
Награды: 178
Репутация: 595
Статус: Offline
|
***
Он вернулся обратно только под утро. Убитый, помятый и подавленный. Деревянные половицы едва слышно скрипели под ногами Виталия, когда он осторожно вошел в комнату. Ему стоило огромных усилий взглянуть на ту, что всего за пару минут разбила его сердце. Она лежала на дальней стороне кровати спиной к нему так, что он не мог видеть её лица. Он даже был рад этому. Потому что не имел ни малейшего представления, как вообще смотреть ей в глаза после этого. После её вчерашних слов. После её молчания. После её «Оставь меня». Просто, без объяснений. Она и не думала ничего отрицать. Потому что знала, что каждое его слово, каждая его догадка была правдой. Она сама думала об этом всю ночь после получаса безудержных рыданий. Она думала о его словах, выстраивала в голове целый ряд воспоминаний, разбирала собственные чувства на части, но так и не смогла найти верный ответ. Она пыталась найти ответ на его вопрос о том, чтобы она сделала, если бы её брат остался жив. Она бродила по закоулкам собственного сознания, но так и не смогла найти ту нить, которая привела бы её обратно. Её просто не существовало. Всё заканчивалось на той автобусной станции, где она садилась в автобус и там же обрывалась нить. Она помнила каждую дорогу, которую выбирала на перепутье жизни, но эта изначально не входила в её планы. Значит, получается, что он был прав. Если бы не этот несчастный случай, она бы к нему не вернулась.
Приблизившись к тумбочке, чтобы положить на неё бумажный конверт, Виталий увидел на её поверхности потрепанную книжецу. Это была её Библия, которую она впервые за столько времени достала из сумки.
Оставив рядом с ней конверт из плотной бумаги, он забрал свою кожаную куртку со стула и вышел из комнаты, остановившись лишь на мгновение. И она это почувствовала. Она не спала, а просто лежала с открытыми глазами, но не смела подавать вида. Она слышала его тихие шаги и ровное дыхание. Она ощущала на себе пытливый взгляд его глаз, которые взглянули на неё в последний раз и покинули территорию этого дома. Она знала, зачем он вернулся. Он вернулся, чтобы попрощаться. И если бы он видел её лицо, то смог бы разглядеть холодную слезу, затерявшуюся в светлых волосах одновременно со стуком закрывающейся двери, который заставил её в ту же секунду вскочить с кровати и броситься к тумбочке. Взяв в руки заветный конверт, она тут же открыла его и дрожащими пальцами вытащила из него короткое письмо, которое было приложено к тонкой пачке крупных купюр.
Взгляд её взволнованных покрасневших глаз бегал по неровному почерку мужчины, который в нескольких строках написал ей о том, что она может остаться здесь столько сколько захочет, а на оставленные деньги может купить себе обратный билет тогда, когда хочет. А ещё он оставил ей номер своего мобильного, чтобы она могла позвонить ему. Зачем он это сделал? Сам до конца не понимал.
Но больше всего её взволновали его слова о том, что в шкафу остался так и не подаренный ей подарок, который она может оставить себе. Если только захочет. Поднявшись на ноги, Лена торопливо отодвинула дверцу шкафа, которая отъехав в сторону, открыла её глазам небольшой бумажный пакет с названием какого-то иностранного бутика. В нем оказалась совершенно новая черная кожаная куртка женской модели. Он давно мечтал увидеть её на ней, но всё никак не мог выбрать нужный момент, чтобы её подарить. Его одолевал безумный интерес, как она будет выглядеть в этом своеобразном предмете гардероба, который несет собой свободу и встречный байкерский ветер.
Меньше чем через минуту до слуха Лены донеслись звуки заведенного мотора и шорох колес, которые заставили её сердце замереть в груди. Бросив всё, она кинулась к двери, но к тому моменту, как она выбежала на улицу, от него остались лишь клубы пыли и ничего больше.
Двое суток он гнал свой мотоцикл, не жалея своего стального друга и делая остановки лишь для того, чтобы заправиться.
Ровно через 50 часов Виталий был дома. Оставив байк возле такого родного дома, он поднялся на веранду. На кухне горел свет, и сквозь неплотно задернутые шторы он уловил какое-то движение. Кажется, это был силуэт Виолы, и она была не одна, судя по тому, как он через дверь слышал два приглушенных голоса. И стоило только Виталию открыть дверь, как тут же стало ясно, что эти два голоса не говорили. Они кричали.
- Не желаю тебя больше видеть в этом доме, слышишь?! Убирайся! Пошел вон! – услышал он срывающийся голос сестры, который с каждым словом становился всё ближе и громче.
Едва Виталий успел прикоснуться к ручке двери, как она тут же резко распахнулась и его чуть не сбили с ног. Это был муж Виолы собственной персоной, который, судя по крайне напряженному выражению лица, был просто в ярости. Виталий, перегородивший ему дорогу, заставил его остановиться.
В следующую секунду, он увидел свою сестру, которая едва завидев его, тут же остановилась в дверях.
- Виталик… - тут же выдохнула она стихшим голосом, не веря своим глазам.
А он стоял на пороге, не в силах отвести от нее своего взгляда. Что с ней стало? Кожа побледнела, скулы впали, под глазами виднелись синяки, а сами глаза были залиты слезами, которые размазанной тушью стекали по щекам. Её длинные черные волосы были растрепаны, словно минуту назад она с кем-то подралась, на левой руке чуть выше локтя виднелись пара красных полосок, будто кто-то сжал её с силой.
Не совсем ясная картина за минуту сложилась в голове Виталий, заставив вены вскипеть в крайнем приступе бешенства. Схватив супруга своей сестры за грудки, он резким движением буквально вжал его в стену дома с такой силой, что, казалось, даже окна задрожали.
- Руки решил распустить ублюдок?! – вне себя от ярости прорычал Виталий прямо ему в лицо. – Я тебя так уделаю, что тебя скорая с асфальта соскребать устанет!
- Виталик! Ну, что ты делаешь? Не успел приехать, сразу в драку! Отпусти его, - едва заметив, как рука брата сжала горло её мужа с такой силой, что тот, казалось, сейчас задохнется, тут же воскликнула Виола. Один этот звериный взгляд голубых глаз выглядел настолько грозно, что она не на шутку испугалась.
- Отпусти его, слышишь? Ничего страшного не случилось. Он и пальцем ко мне не притронулся! – вцепившись в Виталия, изо всех пыталась разнять их Виола, боясь, что он его реально задушит. Она переводила взволнованный взгляд своих глаз с одного мужчины на другого, боясь, что случится ужасное. Она видела, как пульсируют вены на висках у её грозного брата, который буквально прожигал глазами своего противника. Нет, он был не просто зол. Он был в бешенстве! А что-что именно это чувство ему удавалось контролировать сложнее всего.
- Увижу твое тело в радиусе хотя бы пяти километров возле нее, клянусь, я убью тебя, - выдавил он сквозь стиснутые зубы с такой ненавистью, что сердце Виолы замерло на мгновенье. В правдивости его слов она не сомневалась, впрочем, как и её муж, который, как только Виталий немного ослабил свою хватку и перестал сжимать его горло, тут же быстрым шагом спустился по лестнице и поспешил покинуть чужую территорию.
- Ничего страшного. Ничего страшного, - не переставала повторять Виола, бросившись на шею своему блудному брату и крепко обняв его. – Ну, где же ты пропадал так долго? Я так рада, что ты вернулся! – чувствуя, как он обнимает её в ответ, с чувством добавила она.
- Я тоже рад, - немного суховато выдавил Виталий в ответ, когда она от него отстранилась. Он был всё ещё под впечатлением от того, что происходило здесь пару минут назад, а она вела себя так, словно это уже стало для нее нормой. Его руки скользнули по плечам девушки к ладоням, которые он тут же слегка сжал. Взгляд его глаз опустился вниз, а после, повернув правую ладонь Виолы тыльной стороной, он с щемящим чувством в сердце заметил, что на её безымянном пальце больше нет обручального кольца. И судя по тому, что на пальце не осталось ни единой вмятины, его там не было уже довольно-таки давно.
- Идем в дом, - заметив направление мыслей Виталия, тут же выдернула Виола свою руку и поспешила отвлечь его.
- Извини за всё это, - стерев пальцами следы размазанной туши под глазами, девушка остановилась возле раковины на кухне. – Ты, наверное, голоден, - несколько секунд спустя, повернулась она к мужчине, натянув на лицо беззаботную улыбку.
Бросив свою куртку на свободный стул, Виталий сел за кухонный стол, не сводя глаз со своей сестры, которая вела себя очень странно. Она изо всех сил старалась делать вид, что ничего не произошло, но ее дрожащие руки, которые нарезали хлеб, говорили об обратном.
- Виола… - хотел было что-то сказать Виталий, возможно, впервые назвав её полным именем.
- Я подала на развод, - едва он успел произнести ее имя, тут же резко оборвала его Виола. Она повернулась к нему, сложив руки на груди и прислонившись к кухонному гарнитуру, словно без опоры сейчас могла просто упасть.
- Ух ты, - несколько секунд спустя, вполголоса выдохнул Виталий, который с каждой минутой с трудом мог уследить за ходом событий. – Сколько меня было? Месяц? – выдержав небольшую паузу, вопросительно воскликнул он, словно пытаясь что-то вспомнить. – Так резко такие вопросы не решаются. Что могло такого случиться за три недели? Что?! Скажи мне Виола! – внезапно подскочив с места, подлетел Виталий к сестре, чувствуя, что не в силах сдержать себя в руках. – Что он сделал? Он ударил тебя? Или принуждал тебя к чему-то? Он заставлял тебя делать что-то против своей воли? – тут же кинулся он в наступления, чуя как кулаки уже чешутся начистить кому-то морду.
Не зря он всегда недолюбливал этого выскочку!
- Боже мой, Виталик, прошу тебя, успокойся! Ничего такого он не делал! – раздраженно бросила Виола в ответ.
- Серьезно? Почему то вот это говорит мне об обратном! Или что скажешь, случайно в дверь прищемила? – сжав руку девушку с двумя лиловыми полосками, тут же буквально вскипел Виталий. – А кольцо ты, наверное, сняла потому что посуду мыла. Я угадал? – добавил он, отпустив ее. – Сестренка, ты можешь врать сколько угодно, но только не мне!
С минуту, Виола не сводила с брата своего недовольного взглядом, а потом тяжело вздохнула и сказала:
- Я застала его с другой.
- Что?! Где? – не веря своим ушам, тут же воскликнул Виталий. Да как он мог?! Как мог этот недоделанный инженер променять его сестру на кого-то другого? Просто немыслимо!
- В твоем чертовом баре! Он снял себе какую-то потаскушку в твоем чертовом баре! – не выдержав, воскликнула Виола, словно это он был виноват в том, что случилось. Словно это был его личный бар.
- И что же ты позволь мне спросить делала в моем чертовом баре? – совершенно потеряв логическую цепочку всего происходящего, хладнокровно спросил Виталий, не понимая, каково вообще лешего ее могло туда понести. Она же терпеть не может это место!
Не успела Виола сказать что-то в ответ, как кто-то громко постучался в дверь. Первое, что пришло на ум Виталию то, что это вернулся её подлец-супруг. О том же подумала девушка, бросившись вслед за братом в коридор.
- Даже не думай, слышишь меня?! – нагнав его в коридоре, вцепилась в него Виола. Нет, она не защищала своего бывшего мужа, она боялась, что из-за этого подонка ее братец загремит в тюрьму за нанесение тяжких телесных повреждений. Уж его-то пылкий характер она знала как никто другой.
Сжимая кулаки, Виталий резким движением распахнул входную дверь, готовый к броску, но тот, кого он увидел на пороге, заставил его остановиться.
- Фил? – не веря своим глазам, недоуменно выдохнул он, глядя на своего старого приятеля.
- Привет, дружище! С возвращением, - немного напряженно и потеряно улыбнулся он как всегда своей бесподобной улыбкой.
- Откуда ты… - лихорадочно соображая, выдавил Виталий, пока его вдруг не осенила просто невероятная мысль. – Ты ведь не знал, что я здесь, не так ли? – выдержав небольшую паузу, произнес он, растягивая слова. Виталий был уверен, вряд ли его друг соскучился настолько, что прибежал к нему в первый же час приезда. Он не мог знать, что он уже здесь. А это значит лишь одно. Что он не пришел не к нему, а к..
- Какая разница! Это я ему сказала, - тут же встряла в разговор Виола, словно прочитав мысли брата, которые как назло шли в нужном направлении. – Извини, Фил, ты немного не вовремя. Загляни попозже, - взволнованно улыбнувшись, сказала она, а после поспешила захлопнуть входную дверь прямо перед носом мужчины.
- Ты ему сказала? И давно вы стали так тесно общаться? – тут же повернулся Виталий к девушке, взгляд который смотрел куда угодно, но только не на него.
- Это неважно, - явно не желая продолжать этот разговор, ответила Виола.
- Неважно? Да здесь всё очевидно! Так зачем ты говоришь, ходила в мой чертов бар? Не посмотреть ли случайно, как этот блондинчик, на которого, как ты меня уверяла ты не запала, ползает по сцене в одних трусах?! – не веря собственным догадкам, усмехнулся Виталий. – Признаюсь честно, Вилка. Я впечатлен! – со смесью непонимания, шока и нервного удивления, воскликнул он, заметив, как щеки девушки покрываются заметным румянцем. – Постой! Мы еще не договорили! И как часто он сюда приходит? – не отставал он от девушки, которая, закатив глаза, поспешила скрыться на кухне.
- Отстань! Не желаю говорить с тобой на эту тему! – не выдержала Виола такого напора, когда Виталий, схватив ее за руку, заставил остановиться и развернул к себе. – Что это? – заметив, как от резких движений мужчины, из-под его футболки выскочила черная веревка с резным крестиком, выдохнула она, взяв его в руки. – Это же… - не веря своим глазам, подняла она к нему свой озабоченный взгляд, догадавшись о том, кому он раньше принадлежал. – А ну-ка стой! Не так быстро, братец! – едва Виталий, забрав из ее тонких пальцев серебряный кулон, засунул его обратно, и уже собирался было уйти, тут же схватила Виола его за футболку, заставив остановиться. – Сейчас же расскажи мне, что там произошло! Я, надеюсь, ты ничего ей не сделал? – притянув его к себе, пристально всматривалась девушка в глаза мужчине, который поспешил их отвести.
- Ничего, - ответил Виталий. – Ничего такого, чего бы она сама не хотела, - добавил он, подняв свои глаза, а после, вырвал ткань своей футболки из цепких пальцев девушки.
- Виталик! Я надеюсь, ты не… - воскликнула Виола, готовая взорваться в любую секунду.
- Нет! Между нами н и ч е г о н е б ы л о! – надменно выдавил Виталий в ответ. – Что удивлена? Да, я целый месяц находился рядом с девушкой, более того спал с ней в одном номере и при этом ни разу не залез ей под юбку, - сказал он таким тоном, словно не оправдал надежды своей сестры, которая ждала от него совсем другого.
С минуту Виола не сводила с него взгляда своих проницательных голубых глаз. Она словно пыталась заглянуть ему в душу, и от этого ему становилось не по себе. Он не хотел, чтобы она видела, как его душа утопает в отчаянье и бьется из-за всех сил, умирая от смертельной раны, которая поразила его сердце.
- Ты изменился, - внезапно произнесла Виола вполголоса, заставив сердце Виталия на мгновение встрепенуться.
Она не видела его всего месяц, но результат был на лицо. Он изменился. Пусть он еще толком не отошел и только-только переступил порог дома. Она видела, что что-то с ним не так. Об этом ей говорили его усталые глаза, небритая щетина и тихая грусть, которая засела где-то глубоко внутри него. В нем словно погасла какая-то прежняя искра, и он повзрослел на пару лет.
- И снова с кем-то подрался, - добавила она, коснувшись ладонями его лица, где на щеке виднелась затянувшаяся ссадина, превратившаяся в белую полосу едва заметного шрама.
Она понимала его без слов. И это Виталий любил в ней больше всего.
- Если ты сейчас же меня не покормишь, я снова сделаю какую-нибудь глупость, - произнес Виталий, чувствуя, как ее теплые пальцы спускаются вниз к его шее. – Например, пойду к Филу и вправлю ему позвоночник, - добавил он, улыбнувшись, за что получил толчок от Виолы, которая, не удержавшись, тепло улыбнулась в ответ.
- Ты просто невыносим, - сказала она сквозь улыбку, начиная узнавать своего любимого брата.
- За это ты меня и любишь, - ответил он, внезапно подняв девушку на руки и заставив ее засмеяться.
Её заразительный смех всегда был лучшим лекарством от всех невзгод. И сейчас, смеясь вместе с ней, Виталий, как никогда ощущал, насколько она ему дорога и необходима.
|
| |
| |
| Бестия | Дата: Воскресенье, 08.06.2014, 00:33 | Сообщение # 25 |
|
Старожил
Группа: Проверенные
Сообщений: 1273
Награды: 178
Репутация: 595
Статус: Offline
|
**
За это он и любил её. За понимание, светящееся в глазах. За родную теплоту. За искренний смех и доброту. За эти простые разговоры. За то, как она тихо гладит его по волосам, когда он засыпает, положив голову к ней на колени. Это всегда действовало на него успокаивающее. И напоминало ему о том, что он не один. Он не спал почти трое суток, так что не было ничего удивительного в том, что он сам не заметил, как уснул на коленях у родной сестры. Виола не стала будить его, когда рано утром уходила на смену, еле заставив себя выйти из дома. Будь её воля она бы осталась. После целого месяца отсутствия Виталия, она, соскучившись до безумия, готова была просто смотреть на него целыми часами. Пока он здесь. Пока он спит.
Будучи абсолютно вымотанным столь долгой поездкой Виталий проснулся далеко за полдень. Голова шла кругом и вообще мало что соображала, когда он открыл глаза и понял, что лежит на диване. Что он дома. Так называемое позднее утро для него началось с принятия холодного душа и тщетных попыток привести в порядок мысли. И эти прохладные капли неумолимо напоминали ему о том проливном дожде. О том опечаленном взгляде зеленых глаз, которые просили его уйти, не расставляя точек.
Обернувшись в полотенце, он приблизился к зеркалу и тут же увидел в отражении очередное «напоминание» в виде стального крестика, который висел на его шее, касаясь обнаженной грудной клетки. Его взгляд словно магнитом был притянут к нему. Он смотрел на него в отражении и в глубине его голубых глаз тут же вспыхнул целый ряд воспоминаний. Вот он видит его впервые на её шее. Вот она сидит за завтраком напротив на его кухне, сложив руки в молитве, а вот он срывает его с шеи девушки, когда они в одно мгновение вместе рухнули вниз с обрыва. Вот она спит, а спутавшаяся цепочка спадает на белую подушку. Вот она сжимает его в своих тонких пальцах, совершая утреннюю молитву, а вот она разжимает их и выпускает её из руки прямо в реку, где она падает на самое дно. Эти видения всплывали словно из ниоткуда. И их было крайне сложно вытряхнуть из головы. Через силу отогнав от себя это внезапное наваждение, Виталий направился в сторону кухни, и только увидев на столе завтрак, оставленный ему Виолой со смешной запиской «Съешь меня», он понял, как же на самом деле голоден. Голоден настолько, что желудок сжимался внутри при виде его любимого омлета с зеленью. Бросившись на еду с таким рвением, словно он не ел целый месяц никак не меньше, Виталий мысленно рассыпался в признаниях и благодарностях своей сестренке, которая столько всего наготовила специально для него. Утоленный голод снова вызвал желание жить. Кажется, ему даже стало немного лучше, но всё это только казалось.
Прочитав сообщение от Виолы, которая просила зайти его к ней на работу, Виталий, собравшись направился выполнять просьбу сестры. Он застал её за стойкой в кафе, и выглядела она намного лучше, чем вчера.
- Ну, как? Выспался? – поставив на стойку целый поднос с новыми бокалами, тут же улыбнулась Виола при виде своего брата. – Ты вчера пропустил всё самое интересное. Я как раз начала изливать тебе душу, а ты как самый последний козел просто взял и уснул! – наигранно рукоплескала она, подобно обиженной супруге. В ней пропадала великая актриса – это Виталий знал всегда.
- Что, правда? О, прости, неловко получилось, - улыбнулся он в ответ, чувствуя, как от её искренней улыбки по глубоким порезам растекается тепло. - Что мне сделать, чтобы ты меня простила? – спросил он, подыграв ей.
- Даже не знаю, - задумчиво протянула Виола в ответ с насмешкой на лице. – Пожалуй, новой норковой шубы будет вполне достаточно, - добавила она, выдав стандартную просьбу всех женщин и самую распространенную шутку в исполнении мужчин.
Они вместе рассмеялись разыгранной сцене. А потом из подсобного помещения показалась новая официантка в короткой форме, которая соответствовала всем мужским стандартам. Она была весьма хороша собой и её красные губы слегка растянулись в приветливой улыбке при виде Виталия, который стоял за обратной стороной барной стойки. Это было мимолетное кокетство, после которого незнакомка, не останавливаясь, направилась в зал. Откровенные заигрывания новенькой нисколько не удивили Виолу. Её больше удивило другое. То, что её братец задержался на ней своим взглядом всего на секунду. Она следила за его реакцией, которая осталась ей не совсем понятна. Она знала его наизусть. И он никогда не упускал возможности посмотреть вслед какой-нибудь хорошенькой девице. Но как бы старательно и откровенно не выписывала официантка восьмерки своими впечатляющими формами, Виталий так их и не увидел. Он остался на редкость равнодушным к её заигрываниям.
Его мысли в этот момент были заняты совершенно другим. Он вспомнил тот день, когда он хитростью заставил Лену с ним пообедать здесь в этом кафе. Ему пришлось спрятать оставленную ею Библию, чтобы она согласилась. Тогда они сидели за дальним столом друг напротив друга. Он смотрел на неё и всё никак не мог разгадать, что же больше всего притягивало его в этой незнакомой блондинке.
Это очередное воспоминание заставило его сердце ощутимо сжаться, и он поспешил покинуть это место очередного «напоминания».
- Ты куда? – едва заметив, как её брат направляется к выходу, тут же воскликнула Виола.
- Прогуляюсь до бара, - бросил в ответ Виталий, на ходу решив навестить свое старое «рабочее место». – Не бойся, не трону я твоего Фила, - заметив открытое волнение в голубых глазах девушки, добавил он, словно прочитав ее мысли.
- Он не мой! – мгновенно вспыхнула Виола, изображая на лице полнейшее отрицание хотя бы одной мысли Виталия о том, что это может быть так.
- Увидимся дома, Вилка, - подмигнул в ответ Виталий, на лице которого было ясно написано, что он ей не верит.
Оказавшись на улице, Виталий почти на автомате вытащил телефон из кармана джинс. На экране высвечивалось 0 пропущенных, и это было вполне ожидаемо. Оседлав свой байк он почти за пятнадцать минут добрался до ночного бара. Открыв дверь под табличкой «Райские яблоки», Виталий зашел внутрь. Время было всего шесть вечера, так что всё только готовилось к принятию гостей. На барной стойке стояли неразобранные ящики спиртного, а стулья были перевернуты и седушкой сложены поверх столов. Сцена пустовала, если не считать оборудования и трех шестов. Здесь даже немного навевала ностальгия, хотя, если признаться честно, он не скучал по этому месту.
- Какие люди! Даааамыыы встречайте - наш самый горячий супермачо! Он улетел, но он вернулся! – увидев Виталия, тут же протянул Фил с широкой улыбкой на лице, изображая ведущего, который приглашает танцоров на сцену. - Привет, дружище! – по-дружески улыбнулся он, пожав руку приблизившемуся мужчине через барную стойку, за которой стоял. – Как обычно темное нефильтрованное? – спросил он, взяв на себя роль бармена.
- Пожалуй, - улыбнулся в ответ Виталий, усаживаясь на высокий барный стул. – Ну, как вы тут без меня?
- Справляемся понемногу. Но на всех нас не хватает. Когда планируешь свой выход? – спросил Фил, поставив перед другом высокий стакан на салфетке.
- Нет, я, пожалуй, пас, - сделав небольшой глоток, ответил Виталий.
- Сам знаешь – бывших стриптизеров не бывает, - лукаво улыбнулся Фил. – Чем планируешь заняться? – добавил он, зная, что «снимать штаны за деньги» для многих танцоров здесь всего лишь второстепенная подработка.
- Пока не знаю. Думаю, продвигать свой гараж, - ответил Виталий. Он уже давно подумывал поднять свою небольшую автомастерскую на новый уровень. Быть может, сейчас самое время заняться этим делом.
- Ясно, - кивнул головой в ответ блондин. – Как там Виола? – словно не сдержавшись, спросил он, выдержав небольшую паузу, сложно размышляя, стоит ли об этом спрашивать.
- Что-то мне подсказывает, что о её делах тебе известно больше, чем мне, - сказал Виталий, заметив, как что-то блеснуло в глазах его друга.
- Она часто вспоминала тебя. Почти каждую минуту, - внезапно произнес Фил, заставив внутри мужчины что-то сжаться от того, что он почти совсем не думал о ней. Его душило чувство стыда за то, что он вытеснил мысли о ней, заполнив голову другой. Эти сильные чувства совершенно его ослепили. Он словно потерял память или что-то вроде этого. Возможно, если бы его разум был более трезв он бы смог вовремя оказаться там, где был по-настоящему необходим.
- И часто каждую эту минуту ты был рядом с ней? – с небольшим прищуром, спросил Виталий, глядя на него пытливым взглядом.
- Не очень часто, - ответил он, смущенно поджав губы.
- Ты ведь понимаешь, что она моя сестра. И если ты её обидишь, то я наизнанку тебя выверну и не посмотрю, что ты мой друг, - сказал Виталий, глядя на своего друга, у которого на лице буквально было написано, что он к ней неравнодушен. По крайней мере, она ему точно нравится.
- Между нами ничего не было, если ты об этом. Мы встречались пару раз в кафе. Раза четыре, - произнес в ответ Фил, пытаясь доказать, что у него только благие намерения на счет его сестры. Или может, десять, - с виноватой улыбкой добавил он, выдержав небольшую паузу. - Она редко бывала дома. Говорила, что там без тебя пусто.
- Я просто никак в толк не могу взять! Как…как так вышло? – воскликнул в ответ Виталий, для которого было за гранью понимания, как его сестра, которая клялась и божилась в том, что никогда не станет встречаться с такими как ОН, вдруг резко поменяла свою точку зрения. Она же просто терпеть не могла этот бар и всех, с кем работал Виталий на одной сцене, называя их похотливыми кабелями. И что он видит теперь?
- Несколько дней спустя после твоего отъезда я увидел её здесь в баре. Она была словно не в своей тарелке, - сказал Фил. - А потом после смены я вышел на улицу и увидел её. Она сидела на лестнице вся в слезах, - осторожно добавил он. - Поначалу она жутко противилась, а потом рассказала о том, как два часа назад застукала своего мужа в туалетной кабинке с другой. Я проводил её домой и оставил свой номер. Сказал, что она может обратиться ко мне когда угодно. Звонка ждать пришлось недолго. Она позвонила через пару дней и попросила о помощи. У неё был испуганный голос. Её муж грозился выломать дверь, если она не пустит его в дом, - продолжил он свой рассказ, заметив, как Виталий с силой начинает сжимать бокал после его последних слов. - Тот ещё тип я тебе скажу. Он терроризировал её несколько дней подряд. В конце концов, я пригрозил ему. Сказал, что, если он от неё не отстанет, то последнее, что он увидит в своей жизни это машину скорой изнутри. И он вроде как отстал, - поразительно спокойным тоном сказал всё это блондин.
А Виталий слушал его и с каждым словом, всё более отчетливо понимал, что его друг составил ему достойную замену в его отсутствие. Он оказался рядом в том самом месте и в то самое время, когда был так необходим. Он был рядом всё это время и оберегал её. Он защищал её – и это лучше любых аргументов возвышало его статус в глазах Виталия. Именно такого он всегда и желал Виоле. Чтобы её было кому защищать и оберегать, если его не будет рядом.
- Спасибо, что присматривал за ней, - спустя несколько минут непростых раздумий, произнес Виталий. – Друг, - добавил он, улыбнувшись собственным мыслям о том, как всё в этой жизни тесно связано и переплетено.
Он думал об этом всю обратную дорогу домой. Он пока ещё до конца не знал, как относиться к этой мысли о том, что её сестра и его лучший друг могут стать хорошей парой, но в одном был уверен абсолютно точно – если его сестра будет счастлива с ним, то и он будет счастлив за нее.
Отказавшись от нудной готовки, они заказали на ужин пиццу. И как в детстве вместе уплели её за обе щеки, следя за тем, чтобы кому-нибудь из них не дай Бог просто так перепал лишний кусок.
- Нееет! Что ты делаешь? Я же ненавижу оливки! – протестующе воскликнула Виола, завидев, как её братец внаглую уплетают последний кусок с пепперони, оставив ей кусок с одними оливками. – Ненавижу тебя! – с выражением крайнего возмущения бросила она в него смятую салфетку.
- Кто успел, тот и съел! – выдавил Виталий с набитым ртом и явным чувством истинного удовольствия на лице. – Иди лучше посмотри кто там, - пережевав, наконец, то, что было у него во рту, сказал он, услышав дверной звонок.
- Мы ещё не закончили! – воскликнула Виола со злорадной усмешкой, которая означала лишь одно – она ещё отыграется.
Поднявшись со стула, девушка направилась к двери, а Виталий остался сидеть на кухне. Сердце на мгновение сжалось в груди в каком-то странном внезапном порыве. А что если это ОНА? Но вскоре до его слуха донеслись звуки открываемой двери и знакомый мужской голос. А предчувствие, его явно не обмануло. Это был Фил, которого Виола привела на кухню с таким удивленным видом, словно никого и не ждала.
- Не помешаю? – со своей привычной очаровательной улыбкой спросил Фил, поставив на стол бутылку хорошего красного вина. И по какой-то «случайности», того самого, которое было у его сестры в разряде «любимых».
- Конечно, нет, - тут же ответил Виталий. Он перевел взгляд своих глаз на Виолу, которая отчего-то заливаясь румянцем, заправила выпавшую длинную темную прядь своих волос за ухо, когда садилась на место. Она старательно пыталась делать вид, что ничего не происходит, но её загоревшиеся особым блеском глаза выдавали её с головой.
- Он уже показал тебе свои любимые трусы супермена? – тихо спросил Виталий, пока Фил открывал вино возле кухонных шкафчиков.
- Заткнись! – процедила Виола сквозь зубы в ответ, буквально крича глазами о том, чтобы он не говорил всяких глупостей.
- Откуда он знает, где у нас лежат бокалы? – заметив, как блондин вполне уверенно хозяйничает у них на кухне, открыв именно ту дверцу, за которой были спрятаны хрустальные бокалы, спросил Виталий, подозрения которого с каждой минутой всё больше подтверждались. – А может он и бритвой ещё моей тут пользуется? – добавил он.
- Спасибо, Фил! Ты так добр, - пнув ногой брата под столом, сказала Виола с широкой улыбкой на лице, словно ничего не происходит, когда Фил расставил на столе бокалы, наполненные темно-бордовой жидкостью.
- Да, спасибо Фил! Ты так добр, - тут же, словно специально, подхватил Виталий, явно издеваясь и испытывая нервы своей сестры. – А Вилка уже рассказывала тебе историю о том, как она сделала себе пирсинг в девятом классе? – внезапно обратился он к своему другу.
«Нет! Нет, даже не вздумай!» - тут же буквально закричали огромные глаза Виолы не делать этого.
- Это очень забавная история. Она проколола себе язык. Хотела впечатлить одного мальчика, кажется, он был готом. Но в итоге свидание сорвалось из-за того, сто кто-то потом селый месяс зутко сепелявил, - не удержался Виталий, чтобы не пощекотать нервы своей сестренке, которая тут же с глубоким стоном, приложила ладонь к лицу, говоря тем самым, что он просто невыносим.
- Всё! Хватит! Замолчи, иначе я расскажу Филу историю о том, что случилось с тобой в летнем лагере в одиннадцатом классе! – не выдержав, воскликнула Виола. - Марина – кажется, так звали ту вожатую, с которой ты… - саркастически начала было она рассказывать с опасной ухмылкой на лице, как Виталий оборвал её на полуслове.
- Ладно-ладно, я всё понял! – прервал он её со смиренной улыбкой, которая говорила о том, что он выносит белый флаг на поле боя.
- Нет, прости, всё-таки не могу удержаться! - с мстительным блеском в глазах, сказала Виола. - Их застукала повариха, когда они занимались «этим» под трибунами. И потом всю смену их заставляли читать лекции о половом созревании старшим отрядам. «Тычинки», «пестики» и всё такое. Кажется, именно с того времени он стал таким азом в этом деле, - с довольной усмешкой на лице, сравняла она счет в этом бою, поставив брата на место.
- Я думаю, на этом стоит остановиться, - улыбнулся Виталий, говоря тем самым, что он всё понял.
Филу же оставалось лишь улыбаться, наблюдая за тем, как эти двое забавно ведут себя. Весь оставшийся вечер они больше не затрагивали личные истории из прошлого. Даже в такой небольшой компании время пролетало незаметно, но скоро Виталий стал замечать, что из них троих – один лишний. Он видел, с каким трепетом в глазах они смотрели друг на друга. Как их ладони случайно соприкасались, когда они тянулись за своими бокалами или зачем-то еще. И как губ её сестры касалась смущенная улыбка. Как она буквально светилась изнутри. Как искренне она смеется над его шутками, по-смешному сморщив носик. Этот звонкий смех эхом отдавался в груди Виталия, отчего-то оседая тупой болью. Ему вспоминался другой такой же задорный и звонкий смех, который когда-то взрывался фейерверками внутри.
Поднявшись со стула, чтобы высыпать в миску заканчивающиеся чипсы, он невольно заметил, как их колени повернуты друг к другу под столом. Эти худые обнаженные острые коленки девушки и раздвинутые в свободной позе колени мужчины в синих джинсах. И как, перекинутая через правую ногу, левая нога Виолы практически касается ноги Фила. Их словно тянуло друг к другу какой-то неведомой силой так, что они даже сами не замечали, как становились ближе друг к другу.
- Ты куда? – подняла Виола взволнованный взгляд своих глаз, когда Виталий уже почти вышел из кухни, желая остаться незамеченным. Но как бы ему этого не хотелось, Виола всегда видела то, что другие не замечали.
- Пойду байк загоню в гараж. Я недолго, - как можно более убедительно заверил он сестру в том, что с ним всё в порядке.
Виталий точно не знал, поверила она ему или нет, но тот факт, что он снова слышал её приглушенный смех, когда закрывал за собой входную дверь, заставил его облегченно выдохнуть. Он чувствовал, что Виола лишь выжидает время. И что рано или поздно она заставит его всё ей рассказать. Байк был всего лишь отмазкой. На самом деле ему просто хотелось побыть одному. Пусть даже в гараже. Он просто сидел траве, прислонившись спиной к открытой двери гаража. На экране телефона по-прежнему было 0 пропущенных. Перелистав меню на сенсорном экране, он зашел в раздел галереи и открыл фотографию, которую сделал две недели назад.
« - Что ты делаешь? – Хочу запомнить, что я чувствовал в эту секунду!» - эхом прозвенели в ушах голоса. Тогда он пустил её за руль мотоцикла и сделал этот снимок, запечатлев их счастливые лица. Они и, правда, были счастливы. И, глядя на эту радостную улыбку на лице светловолосой девушки, он чувствовал, как сердце вновь обливается кровью от горечи и понимания того, что её чувства были лишь притворством.
|
| |
| |
| Бестия | Дата: Воскресенье, 08.06.2014, 15:51 | Сообщение # 26 |
|
Старожил
Группа: Проверенные
Сообщений: 1273
Награды: 178
Репутация: 595
Статус: Offline
|
***
Следующие пять дней в жизни Виталия были похожи один на другой. Его мучила жуткая бессонница, в которую он буквально сходил с ума от собственных мыслей о Лене. А когда сам Морфей снисходил до жалости, забирая его в свое царство, то ему снились её зеленые глаза. Неизвестно, что было хуже – сходить с ума от навязчивых мыслей и воспоминаний или видеть во сне то, что отныне для него недосягаемо и просыпаться в холодном поту по утрам. Он подобно волку-оборотню боялся наступления ночи, потому что стоило только солнцу зайти за горизонт, как он готов был рвать грудную клетку на части лишь бы не чувствовать этой колкой боли слева. А днем его спасала только Виола.
- Чем займемся сегодня? – увидев входящего на кухню мужчину, с улыбкой спросила Виола, накрывая завтрак на двоих. Сегодня был один из тех редких дней, когда она могла позволить себе отдохнуть, и назывался он «выходной».
- Я пойду на работу, а ты отдохнешь, - беспечно ответил Виталий, словно это было само собой разумеющимся.
- Хорошо, а вечером можем посмотреть какой-нибудь фильм с ведерком мороженого, - с той же легкостью сказала она, разливая кофе по чашкам.
- Слушай, Вилка. Ты не обязана сидеть дома из-за меня, - сказал Виталий, зная, что каждый вечер, когда она не работает, Виола находится дома только из-за него. Он понимает, что она старается быть ближе к нему. Это часть её плана. Плана, в котором он должен будет ей открыться. Уже несколько раз она невзначай спрашивала его о поездке, и каждый раз он уходил от темы. Пока ему это удавалось, но он знал, что придет день и она просто прижмет его к стенке.
- Сходи на свидание с Филом. Ты это заслужила, - добавил он. Уже несколько раз он был случайным свидетелем того, как она скидывает от него звонки. Фил больше не появлялся на пороге их дома, но Виталий был уверен, что это только потому что Виоле нужно, чтобы их разговоры происходили только наедине. Ведь только наедине можно поговорить о личном. Виталий часто видел своего друга в кафе, где работала Виола. Они часто обедали вместе, но по вечерам она отдавала всё свое время брату. Хотя порой ему казалось, что она нарочно бежит от чего-то или чего-то боится.
- Я не знаю, правильно ли всё это. Я ведь вроде как даже с мужем ещё официально не развелась, - поделилась она своими переживаниями, поставив турку на стол.
- Виииилка, - тут же протянул Виталий, словно она сказала какую-то глупость. – Если хочешь быть с Филом, просто будь с ним и всё! – сказал он, не понимая, как она вообще может себя в чем-то ограничивать только из-за этого гнусного подонка. – Слушай свое сердце. Оно тебя не обманет, - добавил он доверительным тоном.
- Мне послышалось или ты, правда, это сказал? С каких пор ты говоришь как романтик? – тут же подняла Виола к нему свои глаза, в которых читалось истинное удивление. – Я в жизни от тебя ещё не слышала ничего такого…трогательного, - добавила она. Признаться честно, его слова её задели. Она была приятно удивлена.
- Рад, что ещё способен тебя чем-то удивить, - беспечно улыбнулся Виталий. – Мне пора, опаздываю, - сказал он, натягивая на плечи кожаную куртку.
- Даже не позавтракаешь?
- Спасибо, не голоден, - бросил Виталий в ответ фразу, которую, пожалуй, стал произносить слишком часто в последнее время.
- Сегодня в баре вечеринка, - как бы невзначай произнесла Виола. – Ты придешь? Пообещай, что придешь! – посмотрела она на него умоляющим взглядом.
- Я подумаю, - ответил Виталий, который уже начал подозревать какой-то подвох в этом неожиданном предложении.
Быть может, она сменила тактику и решила, что ему нужно развеяться? Или наоборот, это всего лишь приманка. Хотя, вряд ли она станет трясти его за душу в ночном клубе.
Почти весь день Виталий провел в мастерской. Это его отвлекало. Он закупился новым оборудованием и сам, не покладая рук брался за любую работу. Он не боялся испачкать руки и пусть к концу дня от него пахло не первой свежестью и он весь с ног до головы был измазан машинным маслом, а на руках выступали трудовые мозоли. Зато он мог не думать. Просто что-то делать. Вечерняя прохлада пробиралась в легкие, а на экране телефона по-прежнему не было ни одного пропущенного. Прошло целых девять дней, как он с ней распрощался. И ничего не происходит. Это молчанье лишь подтверждало его предположение. Она воспользовалась им, как он делал это со многими другими. Она использовала его как амфетамин, чтобы стереть память. Она использовала его как носителя всех смертных грехов, чтобы во имя расплаты разрушить все обеты.
Он думал, что со временем ему станет легче, но с каждым днем груз на сердце становился всё тяжелее. Он думал, что дышит, но на самом деле лишь выдыхает то тепло, которое она в него вселила. Он не знал, как ему быть. Как дальше жить. Как всё забыть. Впервые в жизни ему показалось, что он нашел то, что искал всё это время. Он примерял к себе разные сердца, но ни одно из них ему не походило. А она прожгла его насквозь, заставив кричать от боли. Она выжгла в его грудной клетке дыру, которую невозможно было заполнить. Он умирал от этой боли и точно знал, что без неё ему не выжить.
Взвесив все за и против, Виталий решил рискнуть согласиться на предложение Виолы. Может, ему действительно стоит немного развеяться. Он приехал в бар с большим опозданием, но стоило ему только отыскать в толпе свою сестру и Фила, которые махали ему руками, как он тут же понял, что это всё-таки приманка. Вместе с ними каким-то «чудным» образом оказалась ещё одна знакомая Виолы, которой не с кем было скоротать этот вечер. Это была сногшибательная блондинка, мимо которой не смог бы пройти, пожалуй, ни один мужчина. У неё были удивительные большие голубые глаза, и большими у нее были не только они. И звали её Оксана. Оксана, как предполагалось, «по плану», тоже не планировала свидание пару на пару.
Уйти с вечеринки Виталию не позволило лишь счастливое лицо Виолы, которая зажигала на танцполе на пару с Филом. Он уже не помнил, когда в последний раз видел её такой. Слегка опьяненной, свободной и веселой. Это вызывало на его лице легкую, но в тоже время немного опечаленную улыбку. Она манила его на танцпол, сделав вид, что закидывает на его шею невидимую веревку и тянет за собой, но Виталий лишь рассмеялся и повертел головой из стороны в сторону, говоря, что он пас. Крепкий алкоголь немного ослаблял тиски, но он стал замечать, что пьет, но не пьянеет, как бы ему этого не хотелось. Просто напиться. Просто забыться.
- Кто она? – внезапно ворвался в сознание Виталия мелодичный голос Оксаны, которая уже давно вернулась из уборной, а он этого даже не заметил.
- Что? – не сразу, осознав, о чем она спрашивает, непонимающе спросил он. Музыка разрывала помещение своими децибелами, но их стулья возле барной стойки находились почти вплотную друг к другу так, что они могли хорошо слышать друг друга.
- Та девушка, что разбила тебе сердце, - пояснила она. – Да, я не только задницей умею вертеть, - сказала девушка, заметив некоторое удивление в глазах мужчины, который повернул к ней голову. – Я знаю этот взгляд. Ты словно смотришь, но ничего не видишь. И мысли где-то далеко. А эта штука, что висит у тебя не шее, вероятно, напоминает тебе о ней. Ты ведь её из рук почти не выпускаешь, - неожиданно выдала она целый ряд своих наблюдений, которые заметно привлекли его внимание. Как она всё это увидела? Он ведь сам не замечал, как время от времени иногда потирал пальцами металлический крестик, не выпуская его, будучи увлеченным своими мыслями. Пожалуй, впервые он посмотрел на девушку из её «разряда» совершенно по-другому.
- А вот они, похоже, счастливы, - добавила она несколько секунд спустя, взглянув в сторону танцпола. Виталий последовал направлению её взгляда и увидел Виолу с Филом. Они заметно выделялись из толпы, которая ритмично двигалась в такт клубной музыке. И только у этих двоих была своя музыка, под которую они сливались губами в едином поцелуе, медленно покачиваясь под звуки собственной симфонии.
- Да, это верно, - подтвердил Виталий её слова, которого одолевали смешанные чувства. С одной стороны он был безумно рад за сестру, а с другой его сдавливало щемящее чувство пустоты, которое подавляло все другие чувства.
- Извини. Ты невероятна прекрасно и всё такое. Более того, я ещё никогда не встречал таких чутких девушек… - выдержав небольшую паузу, начал изъясняться Виталий. – Но мне нужно уйти, - надеясь, что она не останется в обиде, добавил он, чувствуя, как невидимые жгуты снова начинают затягиваться на его горле. Он не хотел никого обижать. Просто стало трудно дышать.
- Понимаю. Скажу, что у тебя разыгралась жуткая диарея, - с удивительной легкостью понимающе улыбнулась девушка, и Виталий поймал себя на мысли о том, что, пожалуй, она первая из всех девиц, с которой ему захотелось бы встретиться еще раз.
Кратко поцеловав блондинку в щеку в знак своего извинения, Виталий, стащив свою куртку со спинки стула, направился к выходу. Но как оказалось, его уход не остался таким уж незамеченным, судя по тому, как через пятнадцать минут, за ним на парковку выбежала Виола.
- Ну, и когда это началось? – с ходу бросилась она в наступление, следуя вслед за братом, который продолжил свой путь к Харлею.
- Что началось? – чувствуя, что настал тот самый «момент», спросил он, не понимая, о чем она говорит.
- Проблемы с твоим мини-мачо! Ты уже неделю дома, а я еще ни разу не слышала скрип кровати и женских криков на весь дом! Ты что постригся в монахи? – воскликнула Виола в спину мужчине, который тут же обернулся с крайней степенью недовольства.
- Да нет у меня никаких проблем! По-твоему, если я не тащу женщин в кровать целую неделю, то у меня проблемы?! Можно подумать, что раньше я каждый божий день укладывал девиц в койку! – разозлившись, бросил в ответ Виталий. Ответ ясно был написан в голубых глазах девушки напротив.
- Да! Всё именно так! Ты же хренов повелитель секса и не знаешь, что такое воздержание! Вспомни, каким ты был! Ты же делал это даже просто для того, чтобы меня позлить! – выдала Виола, не сдерживаясь в выражениях. – Я знаю, что с тобой происходит, - внезапно сказала она на более пониженных тонах, не сводя глаз со своего брата. – Но я никак не могу взять в толк, почему она? Почему из миллиона женщин ты выбрал именно ту, которая для тебя недоступна?!
Конечно она всё знала и обо всем догадывалась. Она видела это в его глазах. Видела, как его что-то терзает изнутри. Чувствовала, что он закрывается от неё и скрывает то, что у него внутри. Но она не могла допустить того, что он будет умирать вот так в одиночку.
- Я не выбирал её ясно?! Я не знаю, почему именно она! Даже сам Господь не знает! – сорвался в одно мгновение Виталий на крик, чувствуя, что ходит по грани. - Может, это наказанье! Я не знаю! Она мое проклятье! И я не знаю, как от него избавиться! – восклицал он, срывая голос от боли, которой он был пропитан. – Я просто хочу побыть один! И перестань наступать мне на пятки! Иначе мне снова придется уехать! – бросил он в порыве горячительных эмоций, а после оседлал своего стального друга и с диким рычанием двигателя, выехал с парковки, оставив после себя лишь клубы пыли.
Он не хотел этого. Не хотел срываться на сестре и разговаривать с ней таким тоном, но она его вынудила. Ему и так было нелегко, а своими попытками забраться к нему в душу, она делала только хуже. Это был его крест и ему его нести.
|
| |
| |
| Бестия | Дата: Воскресенье, 08.06.2014, 15:52 | Сообщение # 27 |
|
Старожил
Группа: Проверенные
Сообщений: 1273
Награды: 178
Репутация: 595
Статус: Offline
|
***
Не зная, что ему делать и где от этого всего спрятаться, Виталий в конечном итоге вернулся обратно домой. Бросив байк возле подъездной дорожки, он ринулся в дом, где со злости швырнул свой мобильный в ближайшую стену, который тут же разлетелся на части. Именно с таким жалостным треском разбивалось его сердце. Стянув с себя куртку, он бросил её на пол и схватившись за голову стал метаться по гостиной. Его одолевали противоречивые мысли. Он еле подавлял в себе желание, бросить всё к чертям и снова куда-нибудь уехать. Туда, где его никто не сможет найти. Он чувствовал себя диким тигром, запертым в клетке, который недовольно рычал, но в тоже время понимал, что загнан в угол и ему отсюда никак не выбраться. Он с ума сходил от собственных мыслей, желая лишь одного – потерять память и не терзать себя больше этими воспоминаниями. Не успел Виталий толком остыть, как в ушах внезапно раздался дверной звонок.
- Нет, это просто невыносимо! – воскликнул вслух Виталий, бросившись к двери и будучи абсолютно уверенным в том, что это снова Виола преследует его по пятам. – Я же сказал, просто оставь меня в покое! – в секунду рывком распахнув входную дверь буквально зарычал он, и в ту же секунду ощутил, как земля уплывает куда-то из-под ног. Это была не Виола.
Это было очередное больное видение в образе светловолосой девушки. И теперь она стояла на пороге, смотря на него своими зелеными глазами, которые одним своим взглядом сбивали ровную пульсацию его сердца. По телу пробежала дрожь, когда он также внезапно захлопнул дверь, решив, что это всего лишь плод воображение. Дожили! Он уже дошел до белой горячки, и теперь она мерещится ему повсюду. Однако, не успел он и шага ступить, как в дверь снова позвонили.
Испугавшись собственных догадок, Виталий, чувствуя, как сердце судорожно бьется где-то в районе кадыка, медленно потянул ручку двери на себя, открывая взору сначала небольшую часть улицы, а после силуэт светловолосой девушки с зелеными глазами, которая по-прежнему стояла на пороге. Это была ОНА. ОНА настоящая! Это вовсе не видение и не сон. Всё это на самом деле происходит с ним в реальности. Не веря своим глазам, он всматривался в лицо девушки, которая смотрела прямо ему в глаза так, что сердце извивалось в нервных конвульсиях. Только несколько секунд спустя он заметил, что на ней надета черная кожаная куртка. Та самая, которую он ей подарил. И сидела она на ней просто потрясающе. Она словно придавала ей больше уверенности и внутренней свободы.
Сердце замерло в груди, стоило ей только увидеть свой резной металлический крестик на его груди. Он сохранил его.
Она смотрела на него своими зелёными глазами и в одном её взгляде он видел тысячи мыслей и сотни сомнений, которые терзали её всё это время. Ни прошло и секунды с момента их расставания, чтобы она не думала о нем. Она сходила с ума от собственных мыслей в четырех стенах, готовая рвать на себе волосы от безысходности. Она с жадностью сжимала в своих руках библию, а после запустила её в стену. Она с криками вырывала из нее одну страницу за другой, проклиная Всевышнего в очередном приступе отчаянья. Она лежала на полу среди этих обрывков и размышляла о том, как изменилась её жизнь. Из её груди была вырвана вера, но вместо неё там внутри появилось что-то другое. Что-то что прорастало в самую глубь сердца. Что-то что обладало поистине огромной силой притяжения и не давало спокойно дышать. И она знала, что это. Она всё понимала, но поначалу просто не признавала этого. Не признавала того, что её сердце также, как и сердца других людей, способно по-настоящему любить. Да, она любила своего брата. Но она даже подумать не могла, что существует еще совершенная другая любовь. Любовь к другому мужчине. Такая сильная, что, когда его нет рядом, кажется, что без него жизнь не имеет никакого смысла. Такая чувственная, что от одного едва ощутимого касания его пальцев к коже всё внутри буквально расцветает. Такая глубокая, что один взгляд его голубых глаз заставляет её сердце сходить с ума, отбивая немыслимые ритмы в груди. Она даже подумать не могла, что когда-нибудь один человек сделает её счастливой лишь тем, что просто будет рядом.
Он – её грех. Её змей-искуситель. Ядовитый и одновременно притягивающий. Очаровывающий настолько, что ему просто невозможно противостоять.
Несколько дней она терзала себя раздумьями, совершенно запутавшись в себе. Один раз выбравшись из дома она добралась до телефонной будки, но, так и не набрав последнюю цифру его телефонного номера, повесила трубку. Она просто не знала, что ему скажет, когда он ответит. При одной мысли о том, что она услышит звук его голоса, её пальцы непроизвольно начинали дрожать, а губы немели в парализующем молчании. Решив, что она просто не в силах сказать ему по телефону то, что давным-давно должна была сказать в лицо, она вместо бессмысленных попыток заставить себя снова набрать его номер, купила себе билет на первый же поезд до Москвы. И вот она уже стоит на пороге его дома. Снова. Да, возможно их встреча была всего лишь случайностью. Но, что если она ждала эту случайность всю свою жизнь?
- Прости меня, - произнесла она, первой нарушив молчание, а заодно и все сомнения Виталия по поводу того, что она действительно реальна. Он по-прежнему, молча, смотрел на неё, не в силах отвести от неё своего взгляда. Он просто смотрел на неё и не мог поверить в то, что она действительно это сделала. Она пришла к нему. Она пришла! Но на этот раз причиной тому была не оставленная ею библия или что-то еще. На этот раз причиной послужил он сам. ОН. И это не могло не задеть его душу.
- Прости, я вела себя ужасно. Я просто сама не понимала, что творю. Я молчала, когда нужно было говорить и стояла на месте, когда нужно было бежать…за тобой. Ты нужен мне. Ты мне, правда, очень нужен! Я просто чувствую это! – внезапно выдала Лена в порыве неконтролируемых эмоций. Ей столько всего хотелось ему рассказать. О том, сколько всего она передумала за эти дни. О том, как ломала голову от собственных мыслей и о том, как думала о нем каждую секунду. О том, как ковыряла собственную душу, пытаясь разобраться в своих чувствах.
А он смотрел на неё, не в силах произнести ни слова. Её слова глубоко проникали прямо в душу, задевая каждую парализованную клетку, которые вновь оживали от этих невидимых касаний.
- Я люблю тебя, - внезапно выдохнули губы девушки слова, после которых он мгновенно притянув её к себе, впился в них поцелуем, в который вложил все свои чувства к ней.
Сердце не выдержало такого напряжения и уже через секунду он прижимал её ко с грохотом захлопнутой двери. Ещё через несколько секунд её кожаная куртка упала на пол в порыве горячительных эмоций. Его пальцы крепко сжимали её талию, пробравшись под майкой. Он покрывал её лицо, шею и губы страстными поцелуями, пока её тонкие пальцы тянули ткань его футболки наверх, обнажая торс и грудную клетку мужчины. Его футболка полетела на пол, а вслед за ней и майка девушки, которую она с легкостью позволила ему с нее снять. Пульс неистовыми ударами стучал в висках, зашкаливая за все возможные пределы при виде её изящной подтянутой груди в синем лифчике. Подхватив девушку за талию, Виталий приподнял её и, почувствовав, как она обвивает его бедра своими ногами, направился в сторону своей комнаты. Чувства были на грани, и он чувствовал это, когда они вместе падали на его мягкую кровать. Он покрывал её обнаженные плечи горячими поцелуями, вдыхая глубоко в легкие аромат её бархатной нежной кожи.
- Выходи за меня, - оборвав очередной поцелуй, внезапно выдохнул Виталий, остановившись.
- Что? – не веря своим ушам, тут же произнесла Лена, глядя на него снизу удивленным взглядом своих зеленых глаз.
- Умоляю, просто скажи да! – не раздумывая, выпалил Виталий. Это не было какой-то спонтанностью. Он думал об этом уже много раз. И когда он размышлял о том, что ему чего-то не хватает, он точно знал, что ему не хватает именно этого – семьи. Любящей жены и детей. Да, он всегда мечтал о детях, но никогда никому в этом не признавался. Просто не было подходящего момента и подходящей девушки. Но ОНА изменила всю его жизнь. Она заставила поверить его в то, что всё, о чем он мечтал, вполне возможно. И глядя на неё такую красивую, родную и любимую он понимал, что она та единственная, которую бы он хотел видеть рядом с собой. С которой он готов прожить всю свою жизнь. Которой он отдаст всего себя целиком и полностью. Которую будет любить до конца своих дней и которой останется верен.
- Да, - ответила она после небольшой паузы, во время которой всматривалась в глубину его глаз, без которой теперь просто не мыслила своей жизни.
Пожалуй, сложно было представить себе кого-то счастливей, чем был Виталий в ту самую секунду. Его буквально распирало изнутри от того огромного неземного чувства любви, которое он к ней испытывал. Он коснулся её улыбающихся алых губ своими и снова впился в них поцелуем. Крепко прижимая к себе девушку, он повернулся на спину так, что она оказалась сверху. Оторвавшись от её сладких губ, он скользил своими пальцами по обнаженной коже её спины, чувствуя, под ними полоску неровного шрама. Он не сводил взгляда от её глаз, когда его пальцы добрались до застежки лифчика. В глубине её зеленых глаз не было ни капли сомнения, когда он расстегнул его. Она понимала, что сейчас произойдет откровение, на которое она ещё никогда не решалась. На лице девушки проступил лишь легкий румянец, когда он медленными касаниями спустил лямки лифчика вниз, обнажив её грудь. И это легкое смущение на лице делало её ещё более прекрасной. Повернув девушку на спину, Виталий уложил её поперек кровати, поймав себя на мысли о том, что на этом развратном ложе впервые лежит столь чистое и невинное создание. Громкие удары сердца гулко стучали в висках, стоило ей только почувствовать, как губы мужчины касаются обнаженной кожи её грудной клетки, плавно спускаясь вниз к животу. Её тело трепетало в его крепких руках при каждом его касании, заставляя стаи бабочек щекотать ее изнутри своими бархатными крыльями. Она непроизвольно втянула живот, стоило только ей почувствовать, как его губы касаются самого низа у края джинсовой ткани, которые он уже успел расстегнуть. Невидимые нити стягивались в тугой тянущий комок, когда он, схватившись за края её джинсов, потянул их вниз вместе с нижним бельем. Чувствуя, как сантиметр за сантиметром целиком он обнажает её тело, она внезапно прикрыла лицо ладонями, словно это могло хоть немного ослабить чувство, охватившего её стыда и смущения. Она ничего не видела, лишь минуту спустя почувствовала, как он, сжав её обнаженные колени, тянет её вниз.
- Открой свои глаза, глупышка. Тебе нечего бояться, - произнес Виталий бархатным тоном вполголоса сквозь непроизвольную улыбку, коснувшаяся его губ от вида девушки, которая так по-смешному себя вела. Ему были вполне понятны её страхи, но если смотреть им прямо в глаза, то они кажутся не такими уж и страшными.
- Я не сдвинусь с места, пока ты на меня не посмотришь, - сказал он, когда она отрицательно помотала головой в ответ. С минуту она продолжала упрямиться, а после неспеша опустила свои ладони, посмотрев в его голубые глаза напротив, которые смотрели на неё сверху своим проницательным глубоким взглядом.
- Ничего не бойся, слышишь? Будет немного больно, но тебе понравится, обещаю. Просто расслабься, - произнес он убедительным тоном, которому было просто невозможно не поверить. – Ты мне веришь?
- Верю, - полушепотом ответила Лена несколько секунд спустя, коснувшись пальцами его крепких плеч и скользнув ими к шее, которую обвивала черная веревка со знаменем её остывшей веры. Их губы снова соприкоснулись, обжигая своими касаниями.
Его пальцы сжимали её обнаженные бедра, сквозь кожу чувствуя в её теле легкую дрожь. Оторвавшись от мягких губ девушки, Виталий заглянул в её зеленые глаза, в глубине которых читалось лишь одно – она ему доверяет. Она ощущала его горячее дыхание на своем лице, их носы практически соприкасались, а губы находились в паре миллиметрах друг от друга. В одно мгновение она почувствовала в себе его плоть, которая проникала глубоко внутрь, заставив её чуть приоткрытые губы застыть на полувдохе и крепко впиться своими пальцами в кожу на спине мужчины. Ей было больно, и он видел это в её распахнутых глазах, которые смотрели на него в поисках единственного спасения. Он проверял её реакцию. Она была весьма терпелива, так что не подала и виду, что это было нестерпимо больно. Теперь её девственная плоть была окончательно опорочена, но она не испытывала ни капли сожаления в ту секунду. Плавные движения мужчины понемногу притупляли боль и вскоре под напором новых совершенно неизведанных ощущений, она совсем о ней забыла. Он смотрел в зеленые глаза и видел в них безудержное желание достичь самой грани сумасшедшего безумства. Они качались на волнах этого сладостного безумия, глядя друг другу в глаза и делая то, чего уже давно оба хотели. Он видел, как в её глаза буквально искрятся этим безумством. Она была безумно красива. Божественная. Обнаженная. Желанная.
Он и подумать не мог, что когда-нибудь сможет переступить границы запретного и она будет лежать голой в его постели, цепляясь за его плечи в порывах безудержной страсти. Он чувствовал её частое дыхание и внутреннее напряжение в предвкушении чего-то невероятного. Внутри неё словно постепенно распускался прекрасный цветок, который наливался силой и врастал в самую глубь, заполняя всё вокруг своим животворящим соком. В нем была вся его страсть. С каждым вдохом, с каждым движением, с каждой секундой их обнаженные души сплетались друг с другом. Переплетение черно-белых крыльев в порывах безудержной агонии. Он был прав. Это поистине невероятное чувство. Онемевшие пальцы до побеления впивались в его кожу, она чувствовала, как он заполняет её каждой клеткой своего тела. Запах его тела сквозь раскрытые поры проникал глубоко в легкие. Грудную клетку разрывали сумасшедшие удары сердца изнутри, а где-то там внизу живота поселилось чувство неведомой силы. Она просто повиновалась ему, отдаваясь целиком и полностью.
Он пытал её своими откровенными пытками, заставляя её извиваться под ним. Он слишком долго желал этого, чтобы просто так её отпустить. Она подчинилась, самозабвенно отдав себя ему во власть. И он повел её. Медленно. Шаг за шагом к блаженному краю пропасти. Порой, замедляя шаг, порой отступая. И тогда казалось, что они, растворившись друг в друге, летят высоко над землей. И снова на шаг ближе к краю. Но нет. Ещё нет. И весь путь повторяется снова. И сладкая мука почти невыносима. Финал был уже близок. Он видел это в её глазах и чувствовал в напряженной пульсации тела. Он слышал это в её сбивчивом дыхании и томных стонах, срывающихся с её алых губ. И вскоре он её отпустил, позволив утонуть в сладостной эйфории, которая накрыла их обоих с головой, застилая глаза пеленой долгожданного безумства. И наконец, они оба мгновенно достигли самого края. Симфония страсти в слитном аккорде. Это чувство было вдвойне сильнее того, что она испытала в первый раз. Уши в одно мгновение словно заложило, и она не слышала ничего кроме громких гулких частых ударов собственного сердца. Выгнув спину ему навстречу, она застыла в этом полете на краю кровати, раскинув руки и сжимая плотную ткань простыни своими пальцами с двух сторон. Блаженная, теплая истома переполняла её изнутри. И если можно было бы по желанию избирать себе конец жизни, она сейчас в это же мгновение приказала бы сердцу не биться. Ведь такие мгновения не повторяются никогда. И эти чувства, которые испытываешь в первый раз.
Это было просто невероятное чувство – сжимать её обнаженное дрожащее тело в своих руках и чувствовать его. Его губы коснулись поднятого подбородка девушки, поднимаясь к алым губам. Он чувствовал сумасшедшие удары её сердца и частое дыхание, которое понемногу начинало выравниваться, когда взглянул в её зеленые глаза, которые посмотрели на него совсем по-другому. Что-то в них изменилось. И это что-то светилось в ней ярким сиянием мириад звезд во всей Вселенной. Как же она жила раньше без этого?
- Как ты? – спросил он непривычно сдавленным тоном, глядя на свою любимую, которую только что сделал своей женщиной. Она только его и ничья больше.
- Хочу ещё, - ответила она немного дрогнувшим тоном, когда её губ внезапно коснулась легкая улыбка, которая вскоре превратилась в совместный смех и невероятное счастье от того, что их чувства взаимны.
|
| |
| |
| Бестия | Дата: Воскресенье, 08.06.2014, 15:53 | Сообщение # 28 |
|
Старожил
Группа: Проверенные
Сообщений: 1273
Награды: 178
Репутация: 595
Статус: Offline
|
***
Вернувшись под утро в расстроенных чувствах Виола, переступив порог дома, первым делом заметила разбросанные в коридоре вещи. Закрыв входную дверь, она подумала о том, что дело сдвинулось с мертвой точки и, кажется, Виталий прислушался к её словам и снял себе какую-то девицу, чтобы снять напряжение. Это заставило её немного облегченно вздохнуть, хотя ей показалось крайне странно, что её братец так быстро привел её спонтанный совет в действие. Ей нетерпелось увидеть лицо своего брата и извиниться перед ним за вчерашнее так, что она, не медля ни секунды, направилась в его спальню. Она часто любила так делать – врываться в комнату брата, чтобы застать его врасплох в постели со спящей нимфеткой. Хотя, признаться честно, такие незапланированные «визиты» сестры никогда его не смущали. Напротив, он лежал весьма довольный собой в постели среди простыней, прижимая к себе очередную «причину» бессонной ночи своей сестры, которая вынуждена выслушивать откровенные стоны, раздающиеся на весь дом.
Вот и сейчас, Виола, без зазрения совести уверенно распахнула дверь и ворвалась в комнату своего брата. Но, как ни странно она не застала его самодовольной рожи в кровати. Вместо этого она увидела светловолосую девушку, которая сладко спала на животе. Её голова лежала на мягкой подушке, а светлые пряди волос спадали на обнаженные плечи. Она была абсолютно голой. Это было видно, несмотря на то, что нижняя часть её тела была прикрыта смятой простыней. Узнать эту обнаженную блондинку Виоле не составило никакого труда. Более того, она была просто в шоке – именно это читалось на её лице, когда она повернулась к Виталию, который только что вышел из душа, обернув свои бедра махровым полотенцем.
- Тихо-тихо-тихо, сестренка, спокойно, - тут же шепотом произнес Виталий, завидев в глазах Виолы, что ещё немного, и она забьет тревогу. – Я всё тебе объясню, - добавил он также тихо, боясь разбудить Лену.
Как можно тише он вывел сестру из комнаты и закрыл за собой дверь.
- Это не то, что ты подумала, - тут же поспешил объясниться Виталий, чувствуя на себе осуждающий взгляд Виолы, которая не сводила с него взгляда своих глаз, когда они оказались в гостиной.
- Неужели? У тебя в постели лежит голая монашка! Так, о чем я, по-твоему, не так подумала? – не сразу обрела дар речи Виола, которая всё ещё не могла поверить во все происходящее.
- Я люблю её. И женюсь на ней, - напрямую ответил Виталий.
- Ну, конечно! После того, что ты с ней сделал, ты просто обязан на ней жениться! – тут же воскликнула Виола.
- Ты не понимаешь! Я сделал ей предложение ещё до того, как это случилось! – не выдержал Виталий, не понимая, отчего она не хочет замечать очевидных вещей. Он счастлив. И они любят друг друга.
- О Боже мой! Ты…ты что, правда, женишься? – внезапно выдавила Виола, которая, кажется, понемногу начала отходить от этого коматозного состояния. Ну, конечно, она видела, что у них всё серьезно. И знала, что он никогда не сделал бы этого против воли девушки. Как знала то, что впервые у её брата появились такие серьезные намерения. И это, признаться честно, её немного пугали. Её пугали эти перемены и непривычное поведение брата. Он так изменился, что порой казалось, будто это вовсе и не он.
- Ты что плачешь? – заметив в глазах своих сестры навернувшиеся слезы, не веря своим глазам, выдохнул Виталий. Такой реакции он уж точно от нее не ожидал.
- Нет… Нет, что ты. Я просто… Я уж думала, что не доживу до этого дня! – сбивчиво ответила Виола, а после внезапно набросилась на него с объятиями.
- Ну что ты. Я ведь уже большой мальчик, - улыбнулся Виталий, поглаживая по спине сестру, которая только что едва его не задушила.
- Я так рада за тебя! Боже, да я просто счастлива! – со всей искренностью, на которую она только была способна, восклицала Виола, улыбаясь и одновременно плача от счастья. Он слишком долго плавал в бушующем океане, не зная, к какому берегу ему прибиться. И вот, наконец. Он нашел свою тихую гавань в зелёных глазах этой блондинки.
Успокоить свою сверхэмоциональную сестру Виталию удалось не сразу. Один только её взгляд, чего стоил. Она смотрела на него, как на восьмое чудо света. Это утро, пожалуй, каждый из них запомнит на всю жизнь.
Только успокоившаяся Виола, не могла сдержать эмоций, когда увидела, как её брат, держа светловолосую девушку за руку, ведет её на кухню завтракать. Выглядела Лена немного потерянно, возможно опасаясь осуждения со стороны, но стоило только Виоле с улыбкой обнять её, как она тут же расслабилась и улыбнулась в ответ.
Сердце томно стучало в груди, когда они сидели за столом за завтраком. Он не мог отвести взгляда от девушки, не веря своему счастью. Она здесь. Рядом. И больше никогда его не покинет.
За эти два часа до пробуждения Лены у них с Виолой уже был сформирован небольшой план. Так, что когда Виталий почти незаметно подмигнул сестре, она с полусекунды уловила его сигнал.
- Эмм…Сахару? – когда Лена взялась за свою кружку с чаем, с улыбкой спросила Виола, протянув ей фарфоровую сахарницу, которая до этого стояла рядом с ней.
- Да, спасибо, - улыбнулась Лена в ответ, и ничего не подозревая, взяла из рук девушки сахарницу. Поставив её рядом с собой, Лена привычным движением подняла легкую крышку, но прежде чем она успела погрузить свою чайную ложку в сахар, взгляд её глаз в одно мгновение застыл на месте. Причиной тому был предмет, который был наполовину погружен в сахарный песок. Это было кольцо с бриллиантовым камнем и тонкой огранкой невероятной красоты.
Достав его из сахарницы дрогнувшими пальцами, она подняла свои глаза к Виталию, который внимательно смотрел на неё всё это время. Придвинув свой стул ближе к девушке, он взял у неё кольцо, и неспеша одел его на безымянный палец её правой руки.
- Что скажешь? – снова посмотрел он на неё после, словно желая убедиться в том, что её ответ остается прежним.
- Ты сумасшедший, - единственное, что смогла выдавить Лена. После чего их губы растянулись в улыбках и они рассмеялись.
- Боже мой, вы двое…Просто потрясающе смотритесь вместе, - сказала Виола, снова еле сдерживая слезы, но всё же стараясь держать себя в руках.
В порыве невероятных эмоций, она вскочила со стула и обняла их обоих. К счастью Виталия вскоре в доме раздался дверной звонок, который спас их от преждевременной смерти от удушья.
- Фил! Ты как раз вовремя! Идем, проходи, - услышали они голос Виолы из коридора, которая поспешила затащить мужчину внутрь, чтобы скорей поделиться с ним такой потрясающей радостной новостью.
Это было удивительное утро, в которое они вчетвером, сидя за столом, смеялись от души и были невероятно счастливы. И это было хорошее начало новой жизни для каждого из них. Ведь месяц спустя Виталий с Леной обвенчались. И он еле сдерживал слезы счастья, когда она шла к нему по красной дорожке к алтарю в белом подвенечном платье. Она была невероятно красива. И видеть улыбку на её лице было для него самой высшей наградой, которая только могла быть. Свадьба удалась на свадьбу. Они танцевали, пели и веселились. Виола постаралась на славу и за это получила награду в качестве пойманного букета невесты. Она была невероятно удивлена и счастлива одновременно. В тот же вечер Фил сделал ей предложение, от которого она просто не смогла отказаться. А новобрачные незаметно сбежали в самый разгар вечернего торжества. Они просто не могли сдержаться в желании скорее поздравить друг друга с новым статусом мужа и жены. Признаться честно, он был таким умелым искусителем, что она сама редко могла удержаться. Он не переставал удивлять её снова и снова. И с каждым днем она чувствовала, как её привязанность к нему крепнет всё больше и больше. Она просто не мыслила жизни без него. Ведь это он показал ей новую жизнь, научил её любить и помог обрести свой настоящий дом. Там, где всегда уютно. Где душа всегда свободна. Там, где он всегда рядом.
И на то была Воля Божья.
the happy end
|
| |
| |
