|
Семь дней Нового года
|
|
| Straus | Дата: Вторник, 17.01.2012, 10:42 | Сообщение # 1 |
Болтун
Группа: Проверенные
Сообщений: 1006
Награды: 61
Репутация: 195
Статус: Offline
|
Автор: Straus
Название: Семь дней Нового года
Рейтинг: R
Пейринг: КВМ
Муза, она же Бета: Феl-lикс (Lenko-Viktor), Феникс (с KVM-FAN форума)
Жанр: Romance, AU
Статус: в процессе
Дисклеймер: дорогие читатели, к сожалению (так я тогда думала) этот фик не вышел "в свет" до Нового года, 31, как я планировала. Но зато теперь читатель прочитает его "на свежую голову"! 
Девочки, вы не сильно обидитесь, если мы комментировать останемся в той же теме - у меня там еще неотвеченные комментики еще есть... 
http://seriali-online.ru/forum/76-8953-12#1867088
Заглушая шаги биением рваного сердца,
Крадучись, осторожно и тихо... но так не догнать.
Если прыгнуть вперед - все испорчу, закроется дверца.
Все равно убежишь, раз уж начал однажды мне лгать.
Сообщение отредактировал Straus - Вторник, 17.01.2012, 10:59 |
| |
| |
| Straus | Дата: Вторник, 17.01.2012, 10:49 | Сообщение # 2 |
|
Болтун
Группа: Проверенные
Сообщений: 1006
Награды: 61
Репутация: 195
Статус: Offline
|
Машина, прибывшая со станции, остановилась, на примятый снег выпрыгнула девушка, из кабины ей подали сумку, она поблагодарила водителя и проводила взглядом стоп-огни попутного грузовика. Новый год в доме родной тети в Саратовской губернии – столько лет не приезжала, а тут и отпуск совпал, и родственники ждут, не дождутся.
Приятный скрип мягкого снежного покрывала под ногами. Сугробы наметены такие, что идешь по тропинке, словно по тоннелю. Дядя Миша, тетин муж, наверное, чистил дорожки, скидывая все по краям. А мороз, однако, не шуточный, в Москве так редко бывает – в метро весь снег в конечном счете превращается в коричневую жижу, несмотря на мороз. А тут… «Эх, попрошу у тети Кати валенки, дяди Мишин тулуп и пойду в сугробах валяться вместе с Веткой и Гаврюшей, он теперь, наверное, рад такому чистому снегу, любит носом сугробы рыть».
Еще с дороги не заметила дыма из трубы, а теперь девушка поняла, что и света в окнах, выходящих на улицу, нет. Даже приостановилась, надеясь, что в глубине дома засияет огонек елки. Нет, не видать и малюсенького намека на присутствие хозяев. Что же могло случиться.
Девушка провела рукой над притолокой, нащупывая ключ. Как и в старые добрые времена, он лежал на своем привычном месте – в углублении над дверью. Отбросив сомнения, она повернула его в скважине, и тут же на нее пахнуло теплом и ароматом домашней выпечки. Включила свет и, не раздеваясь, набрала номер тети Кати. Телефон по-прежнему молчал, лишь уведомив, что абонент вне зоны действия сети. Сняв шапку, девушка скинула сапоги и с огромной радостью засунула ноги в мягкие пушистые тапки. Тетя Катя всегда выдавала их ей, когда она приезжала – Лена привыкла к теплу квартиры, а потому дубовый пол всегда грозил остудить своей прохладой или даже мнимым сквозняком. А в тапках ей было уютней. Прошла в гостиную, затем в кухню. На столе увидела записку, прижатую к столу красивым подсвечником, которых на столе оказалось почему-то два. Аккуратно освободила записку и прочитала.
«Леночка, здравствуй!
Умница, что наконец-то ты до нас добралась, мы очень рады, но, к сожалению, не сможем провести Новый год с тобой. Помнишь бабушку Лиду, так вот мы уезжаем в Ростов, чтобы привезти ее сюда, к нам поближе, старенькая она стала, а неделю назад попала в больницу. Прости нас, что не дождались, ты располагайся, печка ты помнишь как топится, в духовке пирог, вино в погребе, соседка, тетя Клава принесет молока. А мы постараемся числу к пятому-шестому вернуться.
Целуем тебя, тетя Катя, дядя Миша, Вета.
P.S. Гаврюшу отвели к соседям, чтобы он не мешал тебе отдыхать».
«Во дают! Гаврюша – самое веселое на свете создание, разве он бы мешал! Надо выяснить, у каких соседей пес, и забрать его, вместе будем коротать новогодние каникулы. А в Рождество предстоит вернуться домой, в Москву. Грустно, но пока – неделя совершенного отдыха! Без городской суеты, практически без телефона, да и телевизор показывает всего три канала. Зато природа, чистый воздух, лыжи и море снега!»
Девушка рассмеялась своим мыслям, положила на место записку, вернулась в коридор, взяла сумку и пошла искать себе комнату.
В одной из спален отыскался ее любимый свитер – белый, с синей полосой и оленями на ней, по рукавам – синие снежинки, и воротник такой, что в него можно спрятать нос, если холодно. Вроде бы в этой спальне она ночевала в прошлый раз, пару лет назад. А может, и нет, неважно, но если свитер тут, значит, и ее место тоже тут.
Закружит хоровод и ворвется в открытые двери,
Обдавая колючим морозом лицо.
Если скажут, что так не бывает – я им не поверю,
Словно в сказке, укрытый пургой, ты ступил на крыльцо.
В волосах чуть заметно замерзло сосулек сиянье,
Твоих глаз непогода штормит где-то рядом, пленив.
И остывшего, хриплого голоса ноты
Очень долго потом отдаются мне где-то внутри.
Неожиданный, странный и мне непонятный… желанный.
Оказался совсем неподвластным законам и правилам, здесь,
Где Метелью надвое скрыты мы, где она непроглядно,
Необычно, но властно укрыла и город, и лес.
Из-под снежного крова не выбраться. Не поддаваться магниту
Твоих глаз, твоих рук, невозможно в немой тишине.
Но деньков пролетевших останется в памяти… мало, как нитка,
Белым кружевом ткавшая память о нашей Зиме.
Совсем уже стемнело, и, кажется, началась метель, завывая в трубе, в окошках, у входа. Лена ждала, что придет соседка, выходить из дома боялась, но потом поняла, что лучше бы уж эта женщина осталась дома, иначе заметет еще по дороге. Топить печь она тоже боялась, что там с поддувом и с какими-то задвижками – кто его знает. Лена выглянула в окно – пеленой стояла перед стеклом пурга, снежинки нестройным хороводом метались из стороны в сторону, так и не находя пристанища, сдуваемые с облюбованного места следующим порывом ветра. Вот такая суровая зима в глубинке, не то что в городе, такого буйства природы и не увидишь, а тут – голос вьюги, аккуратные шорохи снежных охапок за дверью, скрип деревьев во дворе.
Лена достала пирог, красивую скатерть, взяла один из приготовленных бокалов, очередной раз удивившись, почему тут всего по два, накрыла столик в гостиной. Хотела, было, слазить за вином в погреб, но передумала, уже темно, да и холодно там. А вдруг там мышка? Решила, что и компота ей хватит. Открыла банку с оливками, взяла зубочистки и натыкала их в черненькие ягодки.
Ноги стали замерзать, Лена уселась на диван в гостиной и включила телевизор. Натянула свитер на ладони, окунула подбородок в мягкий воротник, поджала колени. Негромкие звуки из динамиков не могли заглушить природных, и вскоре Лена, вздрогнув от неожиданности, подскочила и кинулась на стук открывать дверь. Думала, все-таки пришла соседка. Каким-то чудесным образом на миг подумала, что пришел Дед Мороз, как в детстве, за полчаса до полуночи приходил, стучал посохом и говорил папиным голосом. Но все равно оставалось в сердце это чудо. Но потом вспомнила, что уже большая, и сказка закончилась, а замерзшую женщину надо поскорее впустить.
Под напором воздуха дверь раскрылась шире, чем стоило бы, и перед девушкой возникла высоченная фигура с поднятым воротником и шапкой снега на голове. Мужчина притопывал, а когда увидел, что дверь ему открыли не хозяева дома, растерялся.
- Здравствуйте. – И молчит.
- Вы кто? – девушка натянула рукава, зажав их в ладошках. Сердце стучало от неожиданного вторжения незнакомца. Мужчина горбился и пытался втянуть руки в рукава – до такой степени настойчиво ветер пробирался под одежду.
- А… Михаила нет?
- Нет. Они уехали. Далеко.
- Понятно. – Он опустил взгляд. – Ну, ладно, извините.
Мужчина развернулся уходить, и девушка с трудом закрыла тяжелую дубовую дверь, едва справляясь с напором вьюги. Такие синие глаза, довольно темные, подчеркнутые белизной снега и отсветами лампы в доме. Тут-то тепло, по другую сторону ненастья. Она прислонилась спиной к двери, стараясь унять внутреннее смятение, страх, ведь неизвестно, кто он, чего хочет, но, если он дядю Мишу спросил, может, он его знакомый? Впустить или не впустить незнакомца в дом? Как быть девушке, отрезанной от цивилизации, одной, в чужом месте?
Когда она открыла дверь, мужчина, еще больше сгорбившись, чиркал зажигалкой, пытаясь закурить. Ветер тут же сдувал огонек, не давая эффекта. Заметив вновь зябнущую фигурку в проеме двери, он повернулся. Вопросительный синий замерзший взгляд.
- Зайдите в дом, у вас нос уже покраснел от холода, – сказал он и продолжил чиркать зажигалкой. Девушка резко схватилась за нос, пряча его в теплом рукаве свитера. «Нахал какой».
- Если я зайду, вы тут замерзнете. – Она отодвинулась, пропуская его в дом.
- Можно? – «Господи, да у него даже губы посинели уже… а в глазах столько надежды…» - она кивнула. На пороге он успел стряхнуть снег с волос, шагнул в коридор, загородив своей фигурой почти все пространство. Лена стала закрывать неподдающуюся дверь, но мужчина девушку отодвинул и сам все сделал, щелкнув замком.
- Здесь не намного теплее, но хоть не дует, – сказала девушка и, кутаясь в свитер, шмыгнула носом.
- А печку растопить – не судьба? – стаскивая окоченевшими руками пальто, спросил он.
- Я не умею топить печки.
- Городская что ли?
Окончательно освободившись от верхней одежды, мужчина прошел в зал, растирая ладони. Девушка, как на привязи, следовала за ним. Он провел рукой по полке камина, взял толстые спички, несколько поленьев с чугунной поленницы, брызнул масла, чиркнул и зажег огонек. Он пробежал сначала по поверхности поленьев, собрав горючее масло, затем забрался между ними, на время спрятался, а через несколько секунд откуда-то из глубины проснулось пламя и запахло древесиной. Мужчина поднялся, обошел девушку, сзади взял ее за плечи, поставил перед камином и сказал:
- Стой здесь, грейся. – И ушел растапливать печку.
Лена стояла и впитывала чудесный запах горящей коры – она обожала, когда горит дерево, словно согревая изнутри своим запахом. Мужчина возился где-то у печки, а она чувствовала, как покалывает в холодных ногах, как тепло пробирается к щекам, как начинают гореть уши. Или это не от камина…
Она повернулась и посмотрела на мужчину. Тот поднялся с корточек, потянулся и вытащил какую-то задвижку. Снова присел, приоткрыл дверцу и заглянул в печку. Влажные от снега волосы переливались в свете оранжевых языков пламени, широкая спина загораживала весь обзор кухни, а запах его парфюма ненавязчиво кружил голову. Он уже избавился от свитера, и теперь был в футболке, рукава которой плотно обтягивали мышцы рук. Кто он, Лена не знала, но он так умело управлялся тут с отоплением, прекрасно зная, что и где взять, что она подумала, что он часто бывает у тети Кати в доме.
- Меня Виктор зовут. Я сын Михаила. От первого брака. – Видя, что девушка удивлена, решил уточнить.
- Очень приятно. А я Лена. Тети Катина племянница. – Поняла, что сморозила глупость, щеки залились краской. Мужчина про себя улыбнулся. – Не знала, что у дяди Миши есть такой сын…
- Какой? – он повернулся и посмотрел в глаза.
- Взрослый. – Улыбнулась, «красивый». – Вы на отца похожи. – Он кивнул, отвернулся и снова чем-то зашуршал у печки.
Чувствуя, что согрелась от огня, она прошла на кухню, старательно обходя мужчину, чтобы не задеть. Его же, наверное, покормить надо, человек с дороги.
- А куда все подевались? – поднялся и проследовал за девушкой, чем заставил ее нервничать – чужой мужчина в доме родственников, они наедине… Взяла со стола и протянула ему записку. – Понятно. Ветку уж могли оставить, чего ее таскать.
- Она печку топить не умеет. Замерзла бы. А если бы я не приехала…
- А, ну да, а если бы приехала, замерзли бы вдвоем. Это, конечно, лучше. - Лена так и осталась стоять с открытым ртом. - Ветка давно топит печку, не маленькая уж. И голодная не стала бы сидеть. В погреб почему не заглянула? – он повернулся и посмотрел в глаза.
- Ну... там темно и холодно... а вино я не хочу.
- Испугалась? – заключил он.
- С чего вы взяли?
- Не «вы», а «ты». А с того, что ты боишься мышей, и поэтому сидишь впроголодь.
С этими словами мужчина вышел в коридор, убрал коврик, поднял крышку погреба и повернулся к девушке.
- Как ты думаешь, если в погребе будет хоть одна мышка, на сколько людям хватит припасов? - на лбу образовались складки, и голубые глаза засияли каким-то особенным светом, теплым и уютным.
- Значит, там нет мышей? – Он засмеялся.
- Да нет, говорю же.
Он достал из подземного холодильника множество кастрюль и банок. Вместе они оттащили все на кухню.
- Теперь тетя Катя похожа на себя, а то я уж подумал, что домом ошибся.
- Да, она очень любит готовить.
За короткими переговорами двое молодых людей накрыли стол в гостиной, Виктор, словно проделывал это тысячу раз, водрузил два подсвечника и зажег свечи, Лена нарезала пирог и поставила два бокала. Теперь она понимала, почему всего по два — родственники знали, что приедет Виктор. Но почему не сказали ей.
- Вам было известно, что я приеду? Только правду. - Чокнувшись «за знакомство», Лена отпила из бокала.
- Нет. - Виктор сделал глоток вина. - Я всегда появляюсь «нежданчиком», поэтому меня не предупредили.
- Я вас никогда раньше не видела. Даже не знала, что дядя Миша был женат. - Мужчина начал настойчиво крутиться, оглядываясь по сторонам, словно что-то разыскивая.
- Вы что-то ищите?
- Да, второго Виктора, иначе непонятно, почему мы еще на «вы». Или я для тебя такой старый? - Он испытующе смотрел в глаза. Она нравилась ему своей открытостью, искренностью, какой-то детской беззащитностью здесь, в условиях, где он чувствовал себя на своем месте. Это и понятно, она выросла в городе, но в ней не было этого притворства и жеманства, она знает, что она в гостях, и не позволит себе более этого. Что бы она сказала, если бы...
- Давай выпьем на брудершафт, чтобы ты запомнила.
- Послушайте, то есть, я пока не привыкла, но я обязательно запомню.
- А почему выпить не хочешь?
- Я не могу так сразу...
- У тебя есть парень.
- Не в этом дело. Извините... ой, извини… - она встала и, пряча взгляд, отошла к камину. Бокал взяла с собой. «Я так и подумал».
Он тоже подошел к камину и встал напротив. Молча отпили из бокалов.
- Согрелась? - Она закивала.
- Да, да, спасибо. Теперь уже тут тепло, да и вино греет.
- Угу, и тапочки. - Лена посмотрела на свои ноги. - Я всегда удивлялся, чьи такие смешные тапки. Тетя Катя смеялась и говорила, что есть одна мерзлячка, которая без этих тапок жить не может. - Он улыбался. – Значит, это ты была?
- Ну, я и сейчас есть. И мерзну, вроде, также. – Звуки колокола с башен Кремля перебили их.
- Сейчас президент говорить будет. Давай за Новый год выпьем.
- Пусть говорит, надоели они уже. - Звякнули бокалами, не слушая, что говорит глава государства.
- С Новым годом!
- С Новым годом. Так где ты видел эти тапки? – вернулась к интересующему вопросу Лена, подозрительно прищурив глаза.
- В своей комнате.
- В той, что дальняя, справа?
- Именно.
- Это моя комната!
- Здрасте! Я всегда там ночую, когда приезжаю.
- Я тоже! Еще аргументы?
- А я умею печку топить!
- А я бегаю быстрее! - Лена уже успела поставить свой бокал на полку камина, и теперь припустила по лестнице. Преодолев половину пути, Виктор не догнал ее, да и не особо спешил, иногда, если комнаты были заняты, он оставался ночевать внизу, на диване у камина. Компанию ему обычно составлял Гаврюша, мохнатым ковриком ложащийся в ногах.
Лена спать не хотела совершенно. Она легла на широкую кровать и взяла телефон. Сеть не ловилась, и почитать было решительно нечего. Тогда она встала и отправилась к немногочисленным полкам с книгами. Пикуль, Прус, Заболоцкий, - гласили корешки изданий. Их тут немного, но почему-то она решила, что не тетя Катя сюда принесла эти книги. Да. По комнате, наверное, многое можно сказать о человеке, вот и сейчас она точно знала, как Виктор не поступит. А потому не стоит и закрываться.
Через час раздался тихий стук в дверь. Лена улыбнулась и прислушалась.
- Лен, ты спишь?
- Нет.
- Я тебе принес вина и фруктов. А еще очень вкусный торт.
- Спасибо, Виктор, я не хочу.
- Ну и ладно. Я поставил поднос на пол у входа. Гаврика нет, поэтому не страшно, никто не тронет.
- Спасибо, Виктор, но я не хочу.
- Спокойной ночи.
- Спокойной.
Было интересно узнать, что за девушка, хотя, он уже чувствовал, что характер еще тот. Он опустился на пол с той стороны, куда откроется дверь и скроет его от ее взгляда, такого глубокого, летнего, что невольно засматриваешься. Он не обманулся — через несколько минут, не услышав звуков в доме, Лена приоткрыла дверь и забрала поднос. Снова закрыла. Виктор довольно улыбнулся. Не хочет она, как же. Отправился вниз устраиваться на ночь.
Заглушая шаги биением рваного сердца,
Крадучись, осторожно и тихо... но так не догнать.
Если прыгнуть вперед - все испорчу, закроется дверца.
Все равно убежишь, раз уж начал однажды мне лгать.
Сообщение отредактировал Straus - Вторник, 17.01.2012, 10:50 |
| |
| |
| Straus | Дата: Четверг, 19.01.2012, 08:51 | Сообщение # 3 |
|
Болтун
Группа: Проверенные
Сообщений: 1006
Награды: 61
Репутация: 195
Статус: Offline
|
Утро. Первое января.
Лена открыла глаза. Уже рассвело. Она выглянула, насколько смогла, в окошко. Все по самые форточки было заметено снегом. Казалось, что дом стоит в глухой шапке и дремлет, убаюканный ночной песней вьюги. Умылась, надела мягкий домашний костюм и выбежала из комнаты, пробежала по лестнице и остановилась. Виктор в этот момент вышел из-за печи, с кухни. В одних домашних штанах и босиком.
- Ой. Доброе утро. Я забыла там поднос, - ткнула пальцем в сторону комнаты. Она убежала, а он понял, что смутил ее. Мысленно улыбнулся. - Ты где спал? Тут? Не холодно? У меня от вида твоих босых ног мороз по коже...
- Не замерз, я привык. А ты не ходи без тапок, чтобы не застудить ноги.
- А сейчас печка не топится?
- Нет. Она еще теплая, потрогай. Чуть позже топить будем, - и она остынет, и как раз, чтобы ночью тепло шло.
Позавтракали, а точнее, уже к обеду дело было, и Виктор стал одевать свитер. Шерстяной, но довольно тонкий. Когда он достал валенки, Лена тоже сказала, что пойдет на улицу. Надо до соседей добраться, да еще выяснить, где же местное стихийное бедствие — Гаврюша.
- Подожди, давай сначала я откопаю дорогу, а потом уже пойдешь.
- В каком смысле «откопаю».
- Ты посмотри, сколько намело, сейчас бы дверь открыть, не то что идти куда-то. Будь тут.
Погремев в коридоре деревяшками, видимо, доставая лопату, Виктор открыл дверь. Лена не высовывалась, но и по движениям во дворе поняла, что снега действительно много. Часа два Виктора не было. Сначала девушка читала, устроившись поперек кровати и покачивая в воздухе ногой. Потом строки в книге стали путаться с мыслями, которые так или иначе сводились к одному — к снегу, который теперь сгребает Виктор. Лена встала и подошла к окну. Не видно ничего. Она спустилась вниз, надела куртку и шапку, впрыгнула в сапоги и, не застегнувшись, выглянула наружу. От входа была прокопана удобная дорога, а где-то за сугробом видно было кучки забрасываемого наверх снега. Под ногами лежал тулуп. Лена ступила на дорожку, шагая по направлению работающего мужчины. Как в сказке. Были бы краски, можно было бы сугробы разрисовать цветной водой — она бы замерзла, и получился бы красивый снежный орнамент.
- Еще не готово, зачем вышла.
- А что ты копаешь?
- Путь на свободу.
- Но дорога же есть, почему «не готово», вполне.
- Она никуда не ведет. - Виктор махнул в сторону снежных наносов вдоль ранее прокопанного в сугробе тоннеля.
- Здесь вполне можно пройти, при желании. И любая дорога обязательно куда-нибудь ведет.
- Хорошо, только в сапогах по такому бездорожью я не советую ходить. Пойдем, достанем валенки. - Лена улыбнулась.
- Ты не представляешь, сколько времени я мечтала о них.
- Вот и пойдем в дом. Тем более, тут дует.
Вьюга еще не совсем отступила, но с неба уже не падало ничего, и ветер лишь гонял легкий верхний снег с места на место. Отыскав обувь подходящего размера, через час двое снова выбрались на холод. Виктор подхватил свой тулуп со снега, Лена при этом поежилась — он даже задубел тут лежать.
- Куда пойдем? - Виктор посмотрел на Лену. Та тоже мельком глянула. Вообще-то она не звала его, она и сама знает дорогу, но, раз уж пошел, куда деваться.
- Я хотела сходить к тете Клаве, вроде так зовут эту женщину.
- Хорошо, все равно делать больше нечего, - Виктор развел руками и зашагал рядом.
Гаврюша временно жил у той самой соседки. Увидев Виктора, пес шамором кинулся к ногам, выражая свою радость. Когда же из-за Виктора выглянула Лена, мохнатое существо не выдержало и все-таки поставило лапы ей на плечи, облизывая лицо. Лена смеялась, пытаясь спрятать лицо, но Гаврюша тогда попытался снять шапку. Виктор пытался усмирить собаку, но тот не угомонился, пока не выплеснул все свои эмоции на людей.
- Леночка, вот тут молоко, еще кое-что вам, чтобы с голоду не умерли.
- Да вы что! Там тетя Катя оставила еды на целый пир. Не надо, тетя Клава!
- Берите, берите, в холод положите, не заметите, как пригодится. Витя, там у Паши есть настойка, будешь?
- Буду, конечно, Клавдия Михайловна. А сам Павел Геннадьевич где?
Женщина пошла на кухню за настойкой, Виктор отправился следом. Лена с Гаврилом остались у печки.
- А он в отъезде, на заготовке, я одна. Скоро должен вернуться.
- Вы, если что — говорите, я помогу.
Дальше Лена не услышала, потому что отвлеклась на собаку, которая ткнула носом в какой-то угол, и оттуда раздалось шипение. Лена присела на корточки. Под стулом в углу сидела кошка. При приближении собаки она встопорщила шерсть, готовясь дать отпор.
- Гаврик, тебе не стыдно! Ты что пугаешь кису, посмотри, какая красавица, трехцветная, - громким шепотом упрекнула девушка пса. Тот снова ткнул носом в ее щеку. - Отстань, проказник. Иди сюда, киска.
Когда Виктор вышел из кухни, увидел картину, как Лена носила пушистую кошку на руках, поглаживая за ушками, а та сверху спокойно наблюдала за вьющимся у ног псом, ревностно пытающимся избавить Лену от соперницы.
- Гаврик, я тебя люблю, ты у меня единственный такой умный и красивый, но и девушек обижать нельзя. Понял? А то по носу когтями получишь. - Приговаривала Лена, не видя хозяйку и Виктора.
- А, Мурка, на руки забралась! А ну иди-ка на место, - скомандовала женщина, кошка аккуратно спрыгнула с рук Лены и гордо удалилась.
- Тетя Клава, а вы одна? Приходите к нам, втроем веселее, чего вы тут одна.
- Леночка, да я бы с удовольствием, но мне некогда скучать. Паши нет, хозяйство большое. А еще вон телок народился. А холод какой - хоть домой забирай.
- Как же его от мамы-то забирать? - удивилась девушка.
- Да вот то-то же. Не до праздников, сама видишь. А вы заходите, я всегда рада гостям. И если что-то надо — не стесняйтесь.
Молодые люди поблагодарили женщину, Виктор взял тяжелую сумку, Лена позвала Гаврюшу, и они втроем отправились домой.
- Виктор, а чем мы будем кормить Гаврила?
- Да он все ест, только побольше. Любит мясо, но и от конфет не откажется, - улыбнулся мужчина, посмотрев на идущую рядом девушку. Она подняла голову, улыбаясь.
- Может, сходим в магазин?
- Первого числа вряд ли он работает.
- Точно. А для меня все дни слились в один, под названием «отдых».
- Учеба?
- Работа. - Мужчина поднял брови. Думал, что она еще студентка, а выходит... старше.
- Отдыхать надо где-нибудь на Канарах, в Альпах, на Бали, и так далее.
- Я родственников уже сто лет не видела. А отпуска не было еще дольше. Да и где такие деньжищи взять на Бали и Альпы. Да и не в этом дело, пусть там отдыхают те, кому это нравится. А мне и тут хорошо.
- Странная ты.
- Сам-то чего не на Канарах?
- Хм, один-один. - Они вошли в дом, он поставил сумки, развернулся и направился к двери. Лена удивилась, но ведь он не должен докладывать, куда пошел. Может, дела какие-то.
Гаврюша радостно носился по дому, заглядывая во все уголки, словно проверяя, все ли на том месте, где он оставил. Вытащил откуда-то кусок мишуры и долго таскал его, не зная, куда пристроить. Лена подумала, что в доме нет елки. Тетя Катя с Веткой любят наряжать елочку, украшать дом, а в этом году, видимо, не успели.
- Гаврюша, а откуда ты принес это? - Умные глаза собаки виновато смотрели на девушку. - Покажи.
Собака, понуро склонив голову, отправилась в сторону кладовки, думая, что его будут ругать. В ней Лена и отыскала большую коробку с мишурой и игрушками. Достала снежинки, гирлянды, даже цветные огоньки тут были.
- Спасибо, Гаврик, ты умница, мы сейчас украсим дом, Вета приедет, обрадуется. Где у нас тут кнопки?
Где-то через час Лена плюхнулась на диван, обводя критическим взглядом результаты своих трудов. Дверь открылась, и в нее просунулся ствол елки, а за ним появились ветки и Виктор.
- Виктор! Зачем тебе елка первого января? Праздник уже закончился!
- Правда? А я считаю, его стоит продлить. Тем более, впереди Рождество и Старый Новый год. Думаю, Вета обрадуется. - Прислонив дерево к стене, Виктор повернулся. - Ну а зачем тогда ты украсила дом, если праздник закончился?
- Подумала, что Вета обрадуется, - пожала плечами и улыбнулась.
«А сама, как ребенок, аж глаза блестят. Такая искренняя... красивая. Как весна улыбнулась».
- Так, Гаврик, вылезай из-под елки! - Виктор сбросил бушлат, плотно закрыл дверь и взялся за колючий ствол. Установил новогоднюю красавицу и посмотрел на Лену. - Вы уже убрали игрушки? Зря. Доставайте.
Лена с Гаврюшей вновь отправились в кладовку.
- Вот, даже гирлянды есть. Это хорошо, что елка будет, я под нее смогу сложить подарки. Только... Все равно идти в магазин, у меня нет подарочной бумаги и бантиков. - «И еще одного подарка».
- А мы их засыпим конфетти и завалим мишурой, и не надо бумаги, да, Гаврюша?
Гирлянда оказалась сломанной.
- Видимо, контакт где-то отошел. - Сказал Виктор и снова куда-то ушел. Вернулся с какой-то коробкой. Сел за стол, открыл окно, взял гирлянду, раскрутил коробочку и стал там что-то колдовать с паяльником.
«Интересно, он все умеет? Таким, наверное, должен быть мужчина, - все проблемы решит. Дядя Миша такой, и Виктор в него».
- Ну вот, - в руках мужчины переливалась огнями гирлянда. - Теперь нам свет не понадобится, от елки будет светло.
Виктор укрепил огоньки наверху, передал продолжение длинной гирлянды Лене, и она уже навешивала проводки на средние и нижние ветки елки. Протиснувшись между мужчиной, держащим гирлянду, и елкой, она задела волосами его щеку, не заметила. А он успел уловить запах ее волос, тонкий аромат духов, тепло от ее присутствия рядом.
- Надо печку затопить, - стряхивая с себя тревожное чувство близости к девушке, сказал он, отпустил гирлянду и отошел.
Лена закончила вешать шары, накинула мишуру и дождик и включила огоньки. Они сначала все замигали быстро-быстро, а затем сменили ритм и стали переливаться медленно и по очереди. Виктор щелкнул выключателем, и комната погрузилась во мрак. Лена прижала пальцы к губам — так волшебно смотрелась елка в темноте, что даже пес подошел и издалека понюхал воздух.
- Виктор, ты волшебник! - она подпрыгнула на месте, поворачиваясь к мужчине, стоявшему у входа в кухню и издалека наблюдающему за девушкой.
- Да ну, что я такого сделал, - вышел из оцепенения и махнул рукой. - А вот наряжала ты, ты и волшебница.
«И правда, какая она... странная. Но, что самое интересное, эта странность такая правильная, что даже думаешь, сейчас быть такого не может. Но ведь есть же».
Горел камин, было тепло от печки, от цветных огней, от его глаз, от вина, стоящего в бокалах над камином. Такого Нового года у нее не было давно. Максимум — это с подружкой по команде на кухне объедались двумя ложками салатиков и бутербродами, а первого числа бежали сжигать лишние калории, чтобы тренер не вкатал нарушение спортивного режима. И все же, теперь она уверена — это семейный праздник.
- Спасибо, Виктор. Спокойной ночи, - поднимаясь по лестнице, тихо сказала она. Он стоял спиной к перилам и повернулся, чтобы тоже пожелать ей всего хорошего. Но глаз так и не увидел, она взбежала по лестнице и скрылась в комнате. А он так и остался стоять у камина, глядя на неистовствующие в своем отживающем танце языки огня. «Спокойной ночи тебе. Лена».
Заглушая шаги биением рваного сердца,
Крадучись, осторожно и тихо... но так не догнать.
Если прыгнуть вперед - все испорчу, закроется дверца.
Все равно убежишь, раз уж начал однажды мне лгать.
|
| |
| |
| Straus | Дата: Четверг, 19.01.2012, 08:53 | Сообщение # 4 |
|
Болтун
Группа: Проверенные
Сообщений: 1006
Награды: 61
Репутация: 195
Статус: Offline
|
предыдущую проду не пропустили? ;)
Утро. Второе января.
Тишина в доме заставила подняться и пойти проверить, все ли в порядке. Девушка надвинула теплые тапки и спустилась на первый этаж. Ни мужчины, ни собаки не было. Гирлянда на елке не горела, постель с дивана была убрана, собачья тарелка была чисто вылизана. Лена улыбнулась. Мужчины тут командовали сами. Она вернулась в комнату, навела порядок там, умылась, а затем снова отправилась на кухню — поискать кофе и чего-нибудь перекусить. Как только из холодильника были извлечены продукты, дверь отворилась.
- Гаврюша, только тихо, давай не будем будить Лену, - раздался нравоучительный тихий голос. Лена улыбнулась и вышла в холл. Собака кинулась к ногам здороваться, а мужчина, снимая куртку, улыбнулся и сказал: - Доброе утро. Не пришлось тебя будить, соня.
- Доброе утро. Я кофе сварила, ты будешь? - Принесший с улицы прохладу, мужчина пробрался мимо девушки в кухню, потягивая носом.
- Буду! Пахнет вкусно. Любишь кофе? - на столе стояли две маленькие кружки дымящегося напитка.
- Да.
- Я тоже. - Он отпил из чашечки. - Предлагаю экскурсию.
- Здесь есть достопримечательности? - удивилась Лена.
- Это необычная экскурсия. Ты умеешь кататься на лыжах?
- Умею немного. Только если не быстро.
- Ладно, обещаю. Я притащил из сарая все, что есть. Давай найдем тебе среди них подходящие.
Лена улыбнулась. Такой милый! Все лыжи Лена сама сюда привезла. Она сама подбирала ботинки для дяди Миши, для Ветки, когда та еще была маленькой, даже тетя Катя, которая за зиму и выезжала всего пару раз, тоже была снабжена своей парой. А уж про Ленины и говорить нечего.
- Вон те, синие мне пойдут.
- Они уже старые и ободранные.
- Старый конь борозды не портит, - подмигнула она ему, отобрала свои и прислонила к стене. - У тебя какой размер? Как у дяди Миши?
- На один побольше.
- Тогда зачем тебе лыжи? - он засмеялся. - Вот эти, они самые тут большие. Померь.
- Ну... даже носок влезет.
- Не надо носок, пятки натрешь. А вот с палками сложнее. Бери дяди Мишины, длиннее нет. Какая погода там? Температура, хоть примерно. - Лена пошла к кладовке, Виктор наблюдал за ней. Она достала какую-то коробку, откуда торчали цветные обертки.
- Ну, думаю, градусов десять мороза.
- Хорошо, вот это подойдет. - Она извлекла две упаковки, напоминающих клей-карандаш.
- Что это?
- Лыжная смазка. Надо промазать, а то ссохлось все уже. У меня-то пластик, а вот твои могут и не скользить. - Лена вручила Виктору блестящий брусочек. - Не толстым слоем, просто, покрой пока сверху.
- Откуда такие познания? - Виктор смотрел, что делает Лена, повторял за ней.
- Отец лыжник был, вот и меня приучил.
Лена выбрала палки себе, ему, критически окинула взглядом его одежду. Пока Виктор относил непригодившиеся лыжи в сарай, Лена залезла в шкаф, где хранилась сезонная одежда. Нашла свой спортивный пуховик, штаны, достала шапку, варежки. Отыскала куртку дяди Миши, под которой висели штаны. Виктор был стройным, худощавым, а дядя Миша уже в эти штаны лет пять не влезал. Достала на всякий случай, вдруг подойдут. Перчатки лыжные.
- Да не надо, Лен...
- Одевай, одевай. Это специальные лыжные костюмы. А это... - Лена теребила в руках белую шапку с синими полосками. - Папина шапка.
Взяла свой костюм и пошла в комнату переодеться.
Когда спустилась, Виктор с Гаврюшей уже вышли из дома, захватив лыжи. Она зашнуровала ботинки и тоже отправилась на улицу. Мужчина уже застегнул в креплениях ботинки, натягивал перчатки, пристраивая лямки от палок. У Лены крепления были примитивнее — лыжи, наверное, самые первые ее беговые, но они и надежнее, ни разу не подводили, в отличии от новых. Сунула ноги под застежки, наклонилась, надавила на кнопки. Отточенным движением продела руки в лямки палок, поправила шапку, глянула в синие глаза.
- Готов?
- Так точно!
- Погнали.
Лыжи скользили отменно, Лена бежала впереди и прокладывала ровную параллель двух колей, по которой Виктору скользилось вдвойне быстрее. Пересекли огромное поле, затем удалились в лесополосу, а потом пошел лес. Лена с отцом и дядей Мишей часто тут катались, она хорошо знала дорогу; ехала не быстро, а потому успевала любоваться снежными пейзажами. А Виктор, напротив, приезжал все чаще летом, и зелень ему была бы привычней, но от этого зимний лес ему казался совершенно другим, знакомые места приобрели совершенно новые очертания, да и рельеф изменился — все впадины и бугры были словно оплавлены воском - покрыты толстыми слоями снега.
- Лена, через реку не пойдем? - крикнул сзади Виктор.
- А там у ручья есть еще тот мост?
- Летом был.
- Тогда пойдем.
- Давай я поведу?
- Давай, - согласилась подуставшая девушка. Она сошла с колеи, давая ему дорогу.
Полностью расслабилась и доверилась ему, следуя за широкой спиной. Ведущий должен держать темп, еще сопротивляться ветру и следить за лыжней - ему тяжелей. Но и ей теперь, когда начались повороты, приходилось работать ногами и пошла большая нагрузка на позвоночник.
- Виктор, подожди. - Лена стала отставать. Гаврюша, бежавший рядом с мужчиной, обернулся, и пристроился рядом, заглядывая в глаза.
- Что случилось, Лен? Я быстро ехал, да? Прости, я помедленней теперь буду.
- Нет, нет, ты езжай, не хочу тебя тормозить, иногда хочется вот так до упаду накататься... езжай. Я пойду назад потихоньку. А ты езжай, если догонишь — хорошо, а нет — я не заблужусь, этот лес мне знаком, да и по лыжне я нормально доеду.
- Что ты такое говоришь. Мы вместе выехали, значит я за тебя отвечаю. Все, давай, разворачивайся, домой, значит домой. Гаврил, домой! - присвистнул Виктор, подзывая пса, зарывшегося в снег под какой-то елкой.
- Правда, не стоит из-за меня...
- Отставить разговорчики, следуй за мной, и не спорь.
Приехали домой, Виктор оттащил лыжи в сарай, но убирать далеко не стал, вдруг еще соберутся куда выбраться. Помог Лене раздеться, развесив верхнюю одежду недалеко от печки, чтоб просохла. Несколько раз пытался заглянуть в лицо — казалось, что девушка бледная.
- Да все нормально, Виктор. - Заметив это, Лена успокоила мужчину.
- Мне кажется, ты бледная какая-то.
- Это от давления, со мной бывает такое. Пройдет, не переживай. - Он отвел ее в комнату, поставил подушки повыше, Лена забралась на кровать, но ложиться не стала.
- Знаешь, а если бы я уехал, то сейчас бы был без задних ног, а так, как раз сил хватило и на обратную дорогу. Спасибо тебе.
- За что спасибо-то? Ты приглашал на экскурсию, а я...
- Вместо этого ты сама мне провела экскурсию. - Засмеялся Виктор. - Да еще и на таких скоростях, сразу столько всего успели посмотреть! - Лена тоже заулыбалась. - Вот так лучше, когда ты улыбаешься, - щелкнул ее по носу. - Ты голодная. Пойду принесу что-нибудь.
- Спасибо.
Виктор поднялся по лестнице, аккуратно неся на подносе то, что успел быстренько собрать на тарелки. Бокалы и свечи были особенно ценны, и он старался так балансировать подносом, чтобы не разлить ни вино, ни воск. Донес без приключений, и поставил аккуратно на тумбочку, развернулся и замер. Лена спала, чуть стащив подушку пониже. Он коснулся руки. Холодная. Укрыл девушку легким, но теплым шерстяным пледом.
Лена проснулась, когда было темно. Понять, утро уже или еще вечер было сложно, и она аккуратно выбралась из комнаты. В холле мигали огни елки, но ни печка, ни камин не топились. Виктор спал на диване, на груди у него лежал пульт от телевизора, а Гаврюшу Лена не видела. Спустилась, аккуратно ступая, чтобы ни одна половица не скрипнула. Подошла и посмотрела на мужчину. «Загнала мужика, вон, спит, как убитый». Улыбнулась. Пошла на кухню, налила воды, взяла мандарины и поднялась обратно в комнату. На тумбочке увидела поднос с едой. Улыбнулась: «Виктор». На кровати под ее пледом завозились, и оттуда показалась заспанная морда овчарки. Зевнул.
- А, вот ты где, плут! А я удивилась, куда ты подевался. Давай посидим тихо, чтобы не будить Виктора, пусть поспит. На вот, пирога съешь. - Лена взяла с подноса пирог, отломила кусочек и дала собаке. Тот слопал и преданно посмотрел в глаза. - Что?! Еще? Нууу, это мне Виктор принес, не тебе! Ладно, только тихо, пойдем, покормлю тебя.
Спустились снова на кухню, Гаврюша печально посмотрел в свою тарелку, опустил хвост, и, пока Лена доставала ему еду, он дошел до дивана в холле, увидел Виктора и поцеловал его в нос. Лена поздно заметила и не успела — он второй раз облизал уже все лицо человека, подумав, видимо, что тот не понял сразу, что пора вставать.
- Гаврюша! Я же просила не будить его! Ты что! - Лена шепотом приговаривала, пытаясь оттащить овчарку от мужчины, который во сне потер лицо. Девушка приложила палец к губам, показывая собаке, что надо молчать. - Чшшш.
- Да я не сплю уже, Лен. - Виктор открыл глаза и приподнялся, оказавшись близко с лицом девушки, наклонившейся над диваном и за ошейник пытающейся оттащить пса. Темные глаза блестели смехом, она немного сморщила нос, улыбаясь, и теперь в цветных бликах от гирлянды смотрелась нежно, даже как-то по-детски. Сел на диване. - Ты сама как?
- Отлично, спасибо. Только во времени потерялась. Часы показывают семь часов. Утра или вечера — не знаю.
- Они показывают девятнадцать. А значит, кого-то пора кормить.
- Да, Гаврюша уже намекал.
- Гаврюшу я уже кормил! Намекал он, вымогатель.
- Ты сам-то голодный?
- Нет, - отмахнулся он.
- Ужинал? - добивалась девушка.
- Ну, я ждал когда ты проснешься, а потом вот... уснул. Кстати, надо же печку затапливать, а то пристыла уже.
- Тогда я достаю ужин. - Все разошлись по своим углам, но были все же где-то рядом — Лена носила на столик у дивана тарелки и блюда, Виктор разжигал в камине огонь, занимался печкой. - Виктор, а тут музыки нет никакой? Телевизор не хочется, а вот что-нибудь легкое бы... - он задумался.
- Подожди, я в сарае видел старый патефон, когда лыжи доставал. - Виктор закрыл дверцу печки и двинулся в коридор.
- Что? Патефон? А он работает? - обрадовалась Лена.
- Ну, вот и узнаем.
- Не поверишь! В кладовке есть пластинки, - Лена чуть не подпрыгивала.
- Неси! Если это старая папина коллекция, стоит ее послушать.
- Новый год в стиле ретро! Супер! - Лена унеслась в кладовку, Виктор, уходя, закрыл входную дверь, чтобы не дуло.
Вечер прошел под старые иностранные и русские песни. Совершенно другое звучание музыки под шуршание старенького патефона, даже атмосфера в доме согрелась — покрутишь ручку, и полчаса наслаждаешься глубоким звуком, хоть и искаженным от старости проигрывающей иголки. Даже разговаривать не хотелось, сидели на диване, Лена, поджав ноги, Виктор напротив, на полу устроился Гаврюша, вникая в покой тихого разговора.
- Папа любил заводить этот аппарат. Мы слушали его, когда мама была в ночную смену. А меня так раздражало, помню. Однажды устроил диверсию — налили воды в раструбы, чтобы испортить звук. Но как на зло, мама сменилась, а следующий раз отец включил его не скоро — он успел просохнуть, и даже вроде не осталось следов от моих проказ.
- Ты уже тогда знал, куда лить надо? - Лена улыбнулась.
- Ну, когда вырос — понял, как называется, а тогда просто лил туда, где дырочки были. - Тихонько засмеялись, боясь спугнуть это волшебное звучание. - Потанцуем?
Девушка кивнула, он поднял ее с дивана и аккуратно прижал к себе, увлекая под музыку в центр холла. Гаврил поднял морду, махнул хвостом, одобрив, и продолжил свое занятие — лежание на полу.
Когда уже стало невыносимо сладко от его объятий, Лена нехотя отодвинулась от мужчины. Глаза горели каким-то лихорадочным огнем, голова немного кружилась, и не хотелось расставаться, только бы он снова так наклонился, шепнув на ухо, - на какой-то миг позволила коснуться щекой его щеки. Тонкий запах парфюма и жесткость мышц под пальцами — Лена заправила прядь волос за ухо каким-то совершенно ненужным движением, никогда не убирала, а тут... не глядя в глаза, тихо сказала «спасибо», благодаря за все сразу, и ушла в комнату. Виктор стоял в таком же онемении. Легкое касание оказалось таким горячим, обжигающим, что колотилось внутри до сих пор. Ушла. Почему? Неприятно было что ли? Что он такого сказал? Не помнил. Вот хоть убей, не мог вспомнить, а потому разозлился — что это за реакция собственного разума на Лену? Ведь общались же нормально, что теперь-то. Мысленно махнул рукой на эти мысли, отодвинул столик подальше, чтобы не задеть, и устроился на диване. Не уснуть теперь полночи.
Заглушая шаги биением рваного сердца,
Крадучись, осторожно и тихо... но так не догнать.
Если прыгнуть вперед - все испорчу, закроется дверца.
Все равно убежишь, раз уж начал однажды мне лгать.
|
| |
| |
| Straus | Дата: Пятница, 20.01.2012, 10:16 | Сообщение # 5 |
|
Болтун
Группа: Проверенные
Сообщений: 1006
Награды: 61
Репутация: 195
Статус: Offline
|
Утро. Третье января.
Спала Лена плохо, а потому, задремав под утро на некоторое время, проснулась рано. Вышла из комнаты. Виктора не было, только Гаврюша крутился у ног, приветствуя девушку. Позавтракали. Лена выглянула на улицу — шквального ветра не было, падал снег, обновляя покров на полях и дорожках.
- Идем гулять? - спросила она у собаки, и, получив молчаливый ответ умных глаз, пошла одеваться.
Наверное, самое время посетить магазин. Запасы еды подходили к концу, нужно что-то приготовить, да и просто интересно было посмотреть, что есть.
На удивление магазин, до которого шли больше получаса, оказался супермаркетом местного масштаба. Сначала девушка удивилась, но потом рассудила, что жителям удобнее, чтобы все было сосредоточено в одном месте. Она взяла корзину и отправилась вдоль стеллажей, просматривая все, за что цеплялся взгляд. У нее для всех были подарки, даже для Гаврюши — большая косточка из собачьего магазина. А вот для Виктора не было. Хотя бы открытку надо найти, ведь некрасиво, если всем она что-то подарит, а ему — нет. Тем более, он ее практически спас от замерзания, да и все это время был рядом, заботился. Он забавный. Такой большой и суровый с виду, а на самом деле добрый и даже нежный. Улыбнулась. Кто-то из местных жителей посмотрел на нее, «странная какая-то». Под руки попадались какие-то новогодние вещицы, предметы быта, посуда. Странным образом ушла в глубь магазина, увлеченная обилием давно забытых вещей. Нашла. В самом углу высились стойки с мишурой, свечками, цветными лампочками, какими-то приборами, которыми давно никто не пользовался — керосиновые лампы и чайники со спиралью, рассекатели для огня и... пластинки! Самое настоящее чудо.
- Девушка, а сколько стоят эти пластинки? - На одной даже Элтон Джон, еще молодой на обложке. Лена провела пальцем по слою пыли.
- Ой, да это надо посмотреть в книге. Кто ж теперь вспомнит!
- Посмотрите, пожалуйста, я возьму всех по одной. И еще — какая-нибудь подарочная бумага у вас есть?
- Нет, только калька и ленточки.
- Давайте кальку и ленточки. И вот это тоже.
Довольная, Лена с полной сумкой аккуратно ступала по накатанной дороге, где проносились изредка машины, сани, пробегали дети. Боялась упасть и сломать пластинки — такое богатство, учитывая, какую ценность они имели для некоторых людей.
Дома достала ленточки, бумагу и приступила к обертыванию подарков. Наделала бантиков на коробки для тети Кати и Ветки, дяде Мише просто завязала, без банта. Задумалась. Это подарок для Виктора, или нет, просто пластинки, чтобы послушать вместе. Надо ли их завернуть, как подарок? Скорее, нет, ведь это его обяжет, он будет думать...
Дверь отворилась, и Лена быстро убрала все под кровать — и бумагу, и упакованные коробочки, и пластинки. Вышла из комнаты. В прихожей Виктор стаскивал старые рабочие штаны, снимал валенки, варежки уже лежали на печке. Она поняла, что он уставший, откуда-то пришел, наработавшись. Она подошла, помогла стащить бушлат, повесила на место. Он благодарно посмотрел в глаза.
- Что случилось?
- У Клавдии Михайловны ночью обвалилась стена и завалила загородку в сарае, холодно стало, теленок замерз, животные подрались, чуть не затоптали поросят...
- ...как замерз? - Виктор обернулся на ее шепот, - губы бледные.
- Да нет, Лена, он живой, просто холодно, ты чего! С ним все нормально, просто помещение выхолодилось... - он обеспокоенно заглянул в глаза девушки.
- Я подумала он... совсем...
- Починили все, обогреватель им поставил, скоро отогреется твой телок, - хмыкнул Виктор. И не прикоснуться к ней, не отдать своего тепла, хоть чуть-чуть, — руки грязные и замерзшие.
- Правда? - Он кивнул. - Иди в душ, я принесу чаю...
- Душ тут...
- В спальне, я знаю... иди, твоя же комната, а тебе надо согреться и смыть с себя все.
Спорить сил не было, он только кивнул, сказав «спасибо», и поплелся наверх. Гаврюша тоже последовал за мужчиной, но потом вернулся. Лена согрела чайник, заварила чаю с мятой, разогрела тети Клавины блины, взяла полотенце в шкафу, отнесла все в комнату и закрыла дверь. Ему нужно отдохнуть.
Сама набрала воды в кастрюлю и поставила на плиту. Достала овощи, соль, специи. «Будем варить щи».
Когда все было готово, Лена подумала, что тетя Клава, наверняка, тоже провела полдня в сарае, и готовить, понятно, ей было некогда. Лена налила в кастрюльку поменьше щей и пошла к соседке, позвав с собой Гаврюшу, помогавшего ей кашеварить.
***
Лена пришла от соседки в тот момент, когда Виктор, спустившись, опускал иглу патефона на крутящийся диск пластинки.
- Музыку? Не против?
- Если тихо, то можно.
- А чем тут так пахнет вкусно?
- Голодному человеку, чем бы ни пахло — лишь бы поесть. Вот, тетя Клава передала, - Лена показала пакетик, стаскивая с ног валенки. - Прошу к столу.
По сложившейся традиции стол накрыли в холле, напротив камина.
- Как там малыш?
- Тетя Клава сказала, что у них теперь тепло, благодаря тебе.
- Ой, да ладно, делов-то. Одна бы она не справилась.
- Виктор, но ведь не каждый... - он серьезно посмотрел на нее, Лена замолчала.
- Ситуация: ты приезжаешь в деревню, все работают, а один парень валяется на печи. У всех посевная, а у него отпуск. У всех жатва, а у него отпуск. Все во дворе со скотиной, а он отдыхает.
- Так, а если он не умеет? Не все же в деревне родились.
- А никто не заставляет делать то, что не умеет. И потом, при желании, можно спросить и подсмотреть, что и как делается. Не так ли?
- Ну, может, и так. Мне кажется, сейчас не все так рассуждают.
- От человека зависит. Только я бы подумал с таким идти на реку. Я буду тонуть, а у него отпуск, вряд ли он спасет меня.
Лена сначала молчала, а потом засмеялась.
- Ты здорово объясняешь. - Она спрятала взгляд в тарелке.
- А... у нас есть еще щи? - на его «у нас» Лена среагировала моментально — вскинула взгляд и внимательно посмотрела в глаза. Он не шутил, не смеялся, и, кажется, даже не заметил.
- Сейчас принесу. - Она встала, Виктор опередил ее.
- Я сам.
- Там, - Лена ткнула пальцем на улицу, - будешь командовать ты, а тут — я.
***
- Ой, я совсем забыла! - Лена поднялась с пола, где они с Виктором уютно устроились после ужина, протянув ноги к камину и наслаждаясь спокойным потрескиванием поленьев в камине. - Смотри, что мне попалось сегодня. - Она достала винил, Виктору протянув обложку.
- Ничего себе, это же сокровище для знающих людей.
- Послушаем? - Лена сменила пластинку на диске и завела патефон. Сначала было просто шуршание, а потом зазвучали джазовые нотки. - Обожаю саксофон, он тут так звучит - заслушаешься.
- Да, старые исполнители звучат особенно, как-то глубже, чувственнее.
- Аж пробирает... - Виктор повернулся и посмотрел на нее. Свет переливался на лице, в такт пляшущим языкам пламени напротив, волосы блестели, задумчивый взгляд грелся в каминной печи.
- Хочешь шампанского? - предложил Виктор. Девушка посмотрела на него и кивнула.
Бутылку поставили между собой, бокалы — прямо на пол. Виктор налил и протянул Лене, она аккуратно взяла, наблюдая, как он наполняет свой. Легкая улыбка на девичьих губах, напряженно сложенные губы мужчины. Звякнули бокалы и поверх краев встретились два взгляда. «Ты почему сейчас так смотришь?» «Зачем ты мне стал так... нужен!» Лена отвела взгляд. Вздохнула, поставила локоть на диван, положив на руку голову, пальцами приподняв волосы сбоку.
- Ты совсем спишь, это я полдня храпел. Пойдем, отведу тебя.
- Не надо, спасибо. Я сама, - улыбнулась. - Приятного вечера.
- Спокойной ночи.
В темной комнате сначала решила не включать свет – с улицы доходило немного света от фонаря, и сориентироваться в привычной обстановке было не сложно, но потом почувствовала тонкий непонятный запах. Его раньше тут не было. Прислушалась, даже глаза закрыла. Нет, не могла понять, откуда этот аромат, причем, в обычной обстановке могла сказать, что это цветы, но сознание упорно отрицало это – откуда в такой мороз взяться цветам. Щелкнула включателем – у кровати на тумбочке высилась охапка белых роз. Между лепестками некоторых из них блестели капли росы, или это снег растаял и теперь загадочно переливался бисером на листьях. Белые бутоны, еще не раскрытые, словно стесняясь, ютились плотно друг к другу, скованные диаметром вазы. А в ней – талый снег с нерастаявшими еще айсбергами сверху. Так цветы простоят дольше. Понюхала ароматные лепестки, потрогала капельки, подошла к двери, остановилась. «Идти или не идти? Я должна поблагодарить его, что бы это ни значило для него». Вышла в холл, заглянула на кухню, в коридор — его не было, Гаврюша тоже не показывался. «Ушел?» - на всякий случай открыла дверь, и сразу столкнулась с синим взглядом. Мужчина стоял на крыльце в накинутом бушлате и курил.
- Ты... куришь.
- Иногда. Когда... успокоиться нужно. - Словно задумался, но через мгновение: - Ты зачем вышла, простынешь.
- Хотела сказать...
- Иди сюда, - резко выкинул сигарету, схватил за руку, притянул к себе и запахнул бушлат за ее спиной, спрятав ее от холода по самые уши. - Говори. - Девушка перестала дышать, боялась шелохнуться, но упорно не отводила глаз.
- Спасибо за цветы. - Думал смутится, но она молодец...
- Пойдем, незачем тебе дышать дымом. Гаврил! - Свистнул собаке, и все трое зашли в дом.
***
Спокойной ночи у самого не получилось. Виктор патрулировал от одного окна до другого. Прикончил шампанское и налил настойки тети Клавы. Много думал о себе, о жизни. Как бы ни пытался он повернуть ход мыслей в другую сторону, выходило, что о ней он думает. Она ему нравится, это очевидно. Какое-то першение в груди, когда она что-то делает или смотрит, или прикасается так, а сердце забегает вперед собственного ритма. Уехать и не распалять этот уголек, или дать ему сгореть до тла, чтобы не осталось ничего, чтобы не волновало. Но что тогда станет с ней? Этот взгляд. Он не сулил ничего хорошего, не сможет он не считаться с ее чувствами, - он ей тоже небезразличен. Наверное, поэтому и уходит всегда от прямого контакта, от касаний, от продолжительных мыслей наедине. Задушить, перекрыть кислород, и он сам затухнет, этот уголек? Как? Уехать сейчас, оставить ее одну? «Можно. Но кто знает, когда приедет отец с Катей, что она одна станет тут делать с печкой. Нет. Не брошу. На расстоянии, как и она, только проследить, чтобы все было хорошо, а когда все приедут — сразу уеду, как только сдам ее с рук на руки. Так, наверное, лучше всего».
Заглушая шаги биением рваного сердца,
Крадучись, осторожно и тихо... но так не догнать.
Если прыгнуть вперед - все испорчу, закроется дверца.
Все равно убежишь, раз уж начал однажды мне лгать.
|
| |
| |
| Straus | Дата: Пятница, 20.01.2012, 10:18 | Сообщение # 6 |
|
Болтун
Группа: Проверенные
Сообщений: 1006
Награды: 61
Репутация: 195
Статус: Offline
|
смотрите предыдущую продку 
Утро. Четвертое января.
Наутро отправились вместе проведать соседку, хотели узнать, все ли в порядке у ее питомцев. Пес снова приставал к кошке, та шипела, пока его не забрали во двор. На этот раз Лене удалось увидеть теленка. Она гладила влажный нежный нос и восхищалась длиннющими белыми ресницами, а он норовил лизнуть ей руку, видимо, думая, что его покормить хотят. Мягкие ушки торчали в стороны, а мама ревностно поворачивалась к девушке, наблюдая, чтобы та не обидела ребенка.
- Виктор, возьми Шторма, покатай Лену. - Виктор не успел сказать решительного «нет», как Лена поднялась с коленок, произнесла:
- Не надо, тетя Клава, я лошадей боюсь.
- А что так? Падала?
- Да. - Она как-то грустно посмотрела, что женщина решила больше не развивать эту тему. Ей непонятно было, почему Виктор сам не догадался до этого, почему не захотел теперь, когда она предложила. Много лет она прожила на свете и кое-что в людях понимала. Видела, что что-то происходит между ними, но не знала, как им помочь.
- Ну вот, видишь, Витя, все в порядке. Спасибо тебе за помощь...
- Да что вы все заладили! Ничего я не сделал такого!
- Ладно, идем, пусть они тут отдыхают. - Трое направились к выходу.
- Давайте я натаскаю воды, у вас совсем в бочке не осталось, животным не хватит. - Виктор посмотрел на женщину и, не дождавшись возражений, ушел к колодцу.
- Леночка, давай чайку попьем. - Женщина повела девушку в дом.
- Спасибо, Клавдия Михайловна, не буду вас отвлекать, у вас работы, наверное, много. Пойду, нам тоже приготовить что-то надо.
- Хорошо, пойдем тогда дам тебе петуха, запеки его в духовке.
- Ой, спасибо, я как раз голову ломала, чем мужчин кормить, - Гаврил при этом посмотрел на свою временную хозяйку и тявкнул. Женщины засмеялись.
***
Очень хотелось размяться, и Лена, перебрав в уме возможные варианты, отправилась в сарай. У стены стояли лыжи. Она провела ладонью по пластиковой глади, потрогала пальчиками места, где ботинки почти порвались. «Надо забрать в Москву, пусть починят, послужат еще. Сколько в них пройдено, сколько побед и разочарований...» - Взяла лыжи, захватила палки и понесла к крыльцу. В доме переоделась, впрыгнула в крепления и направила загнутые носики по угадывающимся с прошлого раза колеям. Гаврюша семенил рядом.
- Гаврик, чего притих? А ну веселее! - Лена толкнулась двумя руками и прибавила ходу. - Давай, давай, лентяй, догоняй!
Собака, на ходу хватая снег, побежала следом.
Заезжать далеко Лена не стала — скоро сумерки покроют лес, тут они раньше и гуще ложатся, - каталась на ближнем трамплине, это небольшое лесное озеро, окруженное холмами. На зиму оно промерзало, а летом в нем, говорят, и купаться можно. Забиралась повыше на холм и, практически слаломом между деревьев скатывалась вниз. Потом долгий подъем и снова стремительный спуск.
***
Белым-бело вокруг, была бы осень — уже стемнело бы, но какой там! Словно серым карандашом подвели ветки, торчащие кое-где на полях былинки, длинненькие точки в небе - птиц. Даже вода в быстром ручье была металлического цвета — чуть сильнее нажмешь на карандаш, и получится блестящая сталь. Решив уже возвращаться, Виктор стянул с головы влажную шапку. Белая. С синими полосками - ее отца. «А как у нее фамилия? Катя в девичестве... не помню, но это сестра Лениной мамы. А Лена... Странно, даже не слышал никогда». Снова натянул шапку, толкнулся с места палками и начал подъем «елочкой».
***
- Нет, Гаврюша, уйди, задавлю сейчас! Ааай! - Лена летела с трамплина прямо на собаку, решившую поиграть с катающей и явно получающей от этого удовольствие девушкой. Либо падать самой, либо лыжами прямо на собаку. Стройный ряд деревьев не очень привлекал, а потому Лена как смогла затормозила и свернула в легкий подлесок. Кувырок и плавный полет вдоль склона. Собака подбежала, думая, что с ним играют, стала облизывать лицо, пытаясь отобрать шапку.
- Гаврик, все из-за тебя, дурачок! - смеялась Лена, все еще лежа в снежных кустах.
***
Виктор спускался к озеру, когда сквозь шум ветра в ушах услышал лай собаки. Замедлился и прислушался. Показалось, или действительно лаял Гаврил. То есть, получается, Лена тоже тут. Остановился и стал всматриваться в склоны окружающих холмов. Нащупал взглядом фигурку на горе, где был трамплин, на том, что ближе всего к дому. «Она».
Стоял и наблюдал некоторое время техничные сходы и повороты, прохождение трамплина, приземление — одна нога чуть впереди, баланс руками — как полет. Улыбнулся. «А говорила, не умеет». А потом она поднялась на вершину. Толкнулась и заскользила вниз. Собака ринулась ей наперерез, и реакция девушки ему была вполне понятна — уйти с траектории. В груди где-то похолодело, а где-то наоборот стало горячо, он мигом натянул перчатку, взял палку, все не сводя со склона взгляда. Кувырок. Сердце стукнуло, когда Лена упала. Уже готов был сорваться с места, когда увидел поднятую вверх лыжу. Гаврик стоял над Леной, явно вылизывая лицо. Лыжа опустилась. Девушка приподнялась, села. Тяжелый рок на сердце сменился более спокойным, Виктор еще понаблюдал и, когда удостоверился, что ей точно ничего не грозит, продолжил свой путь в обход озера.
***
Лена ждала его, а он не пришел. Уже стемнело, а Виктор не показывался. «Наверное ушел в деревню, с мужиками пиво пьют. Или к какой-нибудь знакомой девушке. Мало тут их что ли». Она завела патефон, снова натянула свой свитер, развела сама камин и уселась на пол напротив, наполнив бокал шампанским. Уютно, мягко... только чего-то не хватает.
***
Войдя в дом, мужчина обругал себя — он не топил сегодня печь, и в доме теперь поселился холод и какое-то даже уныние. Он почувствовал это тогда, когда шагнул в зал и увидел белокурую головку на диване — девушка сидела на полу, подтянув к себе ноги и мирно спала, устроив голову на сиденье дивана. Рядом на полу стоял недопитый бокал шампанского, открытая бутылка с перевернутой крышкой сверху, а рядом стоял еще один. Пустой. «Ждала кого-то. И вариантов-то немного, кого». Поднял на руки аккуратно и понес девушку в комнату.
Стал укладывать спящую на подушки и нечаянно разбудил. Она открыла глаза и, пока еще не совсем проснулась, потянулась к близким сейчас губам. В самый последний момент Виктор успел остановить ее.
- Лен... родственники...
Окончательно проснулась и не так все поняла, села ровно на кровати, оттолкнув его.
- Прости, я не должна была... тебя весь день не было, и я... я уснула, и... - Она заелозила на покрывале, потом и вовсе встала с кровати. - Извини...
- Подожди, Лена... я не это хотел... - Виктор поднялся следом, хотел подойти, обнять, но она остановила его жестом.
- Не говори ничего, ты прав, мы родственники, и... давай как раньше. Я больше не буду. Не буду тебе мешать, ты приехал отдыхать, вот и отдыхай, не надо обо мне беспокоиться.
- Отдыхать? - Он не ослышался?
- Ну, ты же днем где-то был, вот я и не хочу тебе мешать развлекаться. Иди. - Она указала на дверь.
- Развлекаться, значит? Да я весь день... а, чего тебе объяснять, вы, женщины, как вобьете себе что в голову — вовек не выбьешь.
- Мы? Ды... Да иди ты в баню!
- Вот и пойду.
- Да и наздоровье!
- Спокойной ночи!
- Аривидерчи.
Он стремительно покинул комнату, прогремел по лестнице и хлопнул входной дверью.
Лена присела на край кровати. Она не вынесет рядом с ним больше ни минуты — уж лучше вообще никак. И без него плохо. В комнату вошел Гаврюша, пригнув голову, хвост почти по полу волочился. Он заглянул в глаза девушке, на месте описал три круга вокруг себя и улегся у ног — сторожить будет. Лена потрепала по пушистой голове, жалея, что скоро расставаться с таким преданным другом. Легла на край кровати. Одна лампа в коридоре так и осталась гореть, дожидаясь Виктора.
Заглушая шаги биением рваного сердца,
Крадучись, осторожно и тихо... но так не догнать.
Если прыгнуть вперед - все испорчу, закроется дверца.
Все равно убежишь, раз уж начал однажды мне лгать.
|
| |
| |
| Straus | Дата: Понедельник, 23.01.2012, 11:44 | Сообщение # 7 |
|
Болтун
Группа: Проверенные
Сообщений: 1006
Награды: 61
Репутация: 195
Статус: Offline
|
Утро. Пятое января.
Вернувшись утром, Виктор ни звука не услышал от Лены. Сразу заметил чуть приоткрытую дверь комнаты, но даже на полступеньки не стал подниматься. Занимался завтраком, потом непривычное одиночество стало напрягать, и после бодрящего кофе, запахом которого надеялся привлечь девушку, стали приходить понятно оформленные мысли — Гаврюша даже и носом не вел в сторону Лены, в отличие от обычного своего сканирования от него до нее. Разозлившись от осенившей его догадки, он быстро преодолел ступени, пролетел маленький коридорчик и, не стуча, ворвался в комнату, - там никого не было. Под елкой — подарки, в духовке остывший под утро ужин, в холодильнике различные блюда, закрытые крышечками, полная тарелка Гаврила, и все. Как и не было ее. Не было волшебства, ее глаз, трепета внутри, запаха елки и ее духов. Не стало и музыки — Виктор пытался завести ручку, но патефон не играл больше. «Уехала, значит. Обиделась? Или сделала то, что он не смог — решила задушить огонь на корню, чтобы потом не было мучительно больно. Уважаю. За силу. Я не смог».
Через некоторое время появился у соседки снова. Женщина знала, чего ожидать — Лена утром заходила попрощаться, но и такая реакция молодого мужчины ее удивила. Он буркнул, что натаскает сена, и сразу ушел в сарай. Клавдия продолжала заниматься своими делами, искоса поглядывая на деловитого Виктора.
- Лена уехала. – Видимо, когда уже не стало сил молчать, поделился он. Короткий контакт взглядов, она кивнула.
- Да, я знаю. Сказала, что дела в Москве какие-то, только жалела, что тетю не увидела. Ей, наверное, позвонили.
- Да никто ей не звонил. – Хитрый прищур женщины Виктор не заметил. – Это я обидел ее.
- Витя! Ну, вы же родственники, должны жить дружно!
- Да какие мы, нафиг, родственники! Не хочу я быть родственником!
- Ну, тогда бери Шторма и езжай. Поезд в город идет утром, и она уже, наверное, замерзла там.
От прилива чувств Виктор чмокнул женщину в щеку, унесся в конюшню. Вороной уже был оседлан, и мужчина, не долго думая, вскочил в седло, на ходу пригнулся в воротах, когда ретивое животное, почувствовав скорую свободу, рвануло со двора.
***
Думал, что обогнать ветер невозможно – отнюдь, конь несся так, что и не пришпоривать его было не нужно, словно чувствовал, как торопится человек, как напряженно колени сжимают его бока, как грудью он наклонился к самой холке – чтобы удобнее держаться в седле и чтобы меньше было сопротивления ветру.
Вдоль железнодорожного полотна увидел луч света – поезд заходил на станцию, Виктор стиснул зубы. Мысленно умоляя поезд двигаться медленнее, он уже чувствовал, что коню приказать ускорить бег он не может – он и так выкладывался на всю мощь, Виктор чувствовал это по мощным толчкам о землю, по столбу пара из ноздрей и мерному стуку копыт. «Только бы успеть сказать, не отпустить…» Вскоре Виктор вывел коня к рельсам и пустил его вдоль, по ходу поезда. Железный монстр обгонял скакуна, но тот упорно боролся, стараясь не отпускать его намного вперед – это было делом и его чести – состязаться с таким сильным соперником!
Поезд начал замедлять ход перед остановкой, и Шторм, почувствовав преимущество, казалось, понесся еще быстрее – он на скаку влетел на деревянное покрытие платформы, оглашая округу топотом копыт. Немногочисленные пассажиры и встречающие прижались к решетке, чтобы их не сбило разгоряченное животное, но Виктор крепко держал поводья, придерживая и направляя Шторма туда, где заметил знакомую шапку.
***
Поезд остановился, Лена поднялась с бордюра резной решетки, взяла сумку и направилась к вагону с номером, указанным в билете. Пришлось чуть пройти вперед, чтобы отдать проводнику нужного вагона свой билет для проверки. Парень в форме открыл паспорт, сверил данные и протянул документы обратно. Вдруг где-то сзади раздался топот, и Лена резко обернулась – прямо на нее бежал огромный конь – из ноздрей валил пар, на ветру развевался хвост. Лена оцепенела на те мгновения, которые понадобились животному, чтобы преодолеть расстояние до нее, и, подбежав, оно остановилось. «Виктор», - встретилась с наездником взглядом, он спрыгнул с седла, зажав в руке поводья. «Успел», выдохнул он. И совсем не страшно стало почему-то, хотя от лошадей она предпочитала держаться подальше.
- Лен… не уезжай. Останься, я не вправе тебя выгонять так, получается, ты из-за меня уезжаешь… ты же к родным приехала… Но я прошу, останься здесь со мной.
Лена не могла отвести взгляда – его синие глаза сейчас, в утренних сумерках, были иссиня-черным, волосы блестели в полутьме нападавшим на них снегом, от разгоряченного дыхания он стоял словно в дымке, глядя прямо в глаза, ожидая ответа. Она только набрала в легкие воздуха, как справа раздался голос проводника:
- Девушка, пройдите на посадку, поезд отправляется.
Она мельком глянула на говорившего, затем опустила взгляд. Нужно принять решение. Быть может, неправильное… опять посмотрела на Виктора. «Такой он…»
Отвернулась, шагнув к поезду. У мужчины все оборвалось внутри. «Уедет». Она быстро взяла из рук проводника свои документы и обернулась. Шторм мордой толкнул Виктора в спину, и тот невольно сделал два шага вперед, оказавшись вплотную к девушке.
- Я останусь с тобой, я ведь еще тетю не видела…
- Только поэтому? – улыбнулся он, обняв девушку одной рукой за талию.
- Не только.
- А почему еще? – Лена весело блеснула глазами, пожимая плечами. Виктор наклонился и коснулся губами прохладных губ девушки. Поезд тронулся и тихонько стукнул колесами. А они не заметили, наслаждаясь губами и теплым дыханием друг друга. Уже несколько дней хотел узнать ее вкус – узнал теперь, и больше не хочется ничего – только она, ее безумно красивые глаза и мягкость сладких губ.
Локомотив набирал ход, и вскоре от вагонов в воздух поднялась мелкая снежная крошка, осыпая двоих на краю платформы. Виктор крепче прижал к сердцу свое сокровище и развернул так, чтобы укрыть от ветра. Внутри стучало от проходящего мимо состава, от нежности, от наступившего, наконец, в этом году счастья. Но оторваться от ее губ так и не решился — побоялся, что этот раз больше не повторится, он отпустит ее, и что-то изменится, а так хотелось сказать ей о своем зарождающемся ожидании, так зависящем от нее, от ее решения — потому и не мог отпустить, боялся.
Она открыла глаза и окунулась в синеву его глаз.
- Домой? – Она кивнула, но потом до нее начал доходить смысл.
- Как? На лошади? – Она с ужасом смотрела на Шторма, который пытался издалека поймать запах девушки, чтобы познакомиться.
- Не бойся, я же рядом.
Виктор поставил Лену перед собой, сам встал сзади, взял ее руку, протягивая к носу животного. Она сначала отдергивала ладонь.
- Тише, он не тронет. – Сквозь шапку услышала голос Виктора над ухом. – Смотри.
Девушка вздрогнула, когда в ладонь ткнулся бархатный нос, обдавая теплым воздухом. Она улыбнулась:
- Щекотно, - засмеялась.
- Трусиха, - улыбнулся и поцеловал в щеку. – Стой здесь.
Виктор вскочил в сиденье, похлопав Шторма по шее. За спину закинул сумку Лены и протянул ей руку.
- Издеваешься. – Она наклонила голову и сложила руки на груди.
- Боишься. – Шторм повернул голову, искоса глянув на девушку, и Лена придвинулась ближе к стремени, протянула руку. – Не ту ногу, Лен.
Усадив девушку перед собой, Виктор тронул с места коня. Сначала девушка была зажата в комок – она падала с коня, и с тех пор до дрожи боялась подходить к ним, но крепкие руки надежно держали ее, предупреждая любую возможность упасть.
- Расслабься и слушай ритм. – Она немного отпустила вцепившиеся в луку пальцы и немного расслабилась. – Ну вот, смотри, ты так можешь поворачивать корпус так, чтобы держать равновесие. - Она кивала шапкой, слушая его и пытаясь повторить его движения.
С облегчением увидела среди сугробов крышу дома Степновых.
- У меня теперь все болеть будет, - пожаловалась она, когда они остановились.
- У меня тоже, - он улыбнулся, спешился сам и протянул руки, помогая спрыгнуть с седла Лене.
– Спасибо, Шторм, - девушка протянула руку и погладила коня по морде. – Он такой добрый.
- Красавчик. - Виктор повел коня под уздцы по тропинке, Лена топала рядом. - Ты со мной пойдешь, или домой?
- Я домой, буду ждать... - Она улыбнулась, выглядывая из-под челки.
- Я мигом.
В доме встретил Гаврюша, радующийся девушке, да и тому, что кто-то появился. Он обнюхивал ее одежду, видимо, чувствуя запах лошади. Стащил у Лены варежку и засунул под диван. Борьба за шарф закончилась исчезновением последнего в кладовке. Лена носилась за резвившимся псом по всему дому, хохоча и тщетно пытаясь навести порядок.
- Гаврик! Вот, Ветка приедет, у нее и таскай одежду! А ну стой, обормот!
- Гаврил, место.
Мужской голос и уверенная команда подействовала на собаку мгновенно — он беспрекословно выполнил то, что от него требовали. Лена весело посмотрела в голубые глаза:
- Как?
- Ну, я же мужчина.
- М, ну, а я — женщина. И... кое-кто точно должен слушаться, если не хочет остаться голодным! - Гаврюша тявкнул и отправился к своей тарелке проверить, не изменилось ли там что-то.
Молодые люди засмеялись, и все отправились на кухню завтракать.
- Где твои тапочки, Лен. Холодно, обуй, пожалуйста.
- Да я не замерзла, спасибо!
Мужчина поднялся наверх, вошел в комнату, отыскал тапки и принес их девушке.
- Возражения не принимаются. - Лена благодарно посмотрела на него и всунула ноги в теплые тапки.
- Предлагаю прогулку.
- М, как интересно: что на этот раз нам предстоит осмотреть?
- Это будет местный аттракцион — снежная горка. Идем кататься на санях?
- Здорово, пойдем! Чур я — еду!
- И я!
- Так нечестно! А кто повезет?
- Гаврюша, кто же еще!
Пока одевались, хохотали и кидались варежками, а потом доставали ото всюду — даже на елке одна повисла, сбив и расколов одну игрушку. Вытащили из сарая большие сани — санками их не поворачивался язык назвать, они были высокими, длинными, на них вполне мог разместиться взрослый, вытянув ноги от спинки и до конька, где крепится веревка. Лена взгромоздилась на них, и Виктор повез девушку с ветерком, сопровождаемый лаем довольного Гаврила. Иногда на поворотах Лена не удерживалась и падала в сугроб, где была обычно «спасена» псом.
На горке было много народу — дети катались на ватрушках и санках, кто-то рядом по заснеженному спуску съезжал на лыжах, смех и общее веселье захватывало с головой. Лена с Виктором усаживались на сани и вместе катились с крутой горки. Внизу их встречал носящийся Гаврюша, лезущий под полозья. Они пытались и его покатать, но он не поддался, предпочитая самостоятельный способ передвижения на своих четырех лапах.
Однажды так вдвоем и пришлось свалиться с саней, чтобы не задавить собаку, решившую на склоне что-то выкопать из-под снега. Виктор выдернул Лену с сиденья, завалив на бок. Они, обнявшись, катились со склона, закидывая на себя снег. Остановились, и Виктор, смеясь, спросил, жива ли она. Повернул ее и посмотрел в лицо. Он лежал сверху, а Лена пыталась выбраться. Вся шапка, варежки и шарф были плотно набиты снегом. Даже на ресницах были снежинки. Виктор смахнул их аккуратно, потом провел по щеке, убирая растаявший снег. Коснулся губ своими, согревая, затем проник глубже, наслаждаясь ею, тем, как она отвечает, как захватывает его губы, как... Шапка слетела с головы, и счастливый обладатель головного убора потащил его подальше, чтобы расправиться с ним в одиночестве где-нибудь в сторонке. Виктор вскочил, поднял Лену, слепил большой комок и запустил в собаку — пес, конечно, увернулся, но шапку решил не отдавать и побежал в сторону дома, зная, что люди последуют за ним. Так и случилось — они подхватили веревку саней и отправились отвоевывать деталь одежды, без которой, Лена боялась, Виктор застудит уши.
Нагнали похитителя уже около дома. Ввалились в прихожую, внося в дом мороз и кучу снега, который выпадал отовсюду, тут же тая в тепле. Виктор сразу развел огонь в камине, постелил коврик Гаврила и приказал собаке лежать и сушиться, чтобы не разносить по дому сырость. Помог раздеться Лене, стащив с нее валенки и водрузив их на печку.
- Сейчас затопим, и валенки высохнут.
- Свои поставь тоже, все снежные какие.
Ужинать не хотелось — так устали, что просто развалились на диване, включили телевизор и просто смотрели в экран, не слушая толком.
- Спасибо. - Виктор уже несколько минут наблюдал за цветными бликами на лице девушки. Точеный профиль, загнутые ресницы, красивая линия губ, в уголках чуть вздернутая вверх, словно она улыбается всегда. Ровный носик, так упрямо раздувающий крылышки, если она злится. Глаза сейчас светло-зеленые, чистые, словно листва летом. Повернулась, потревоженная его голосом. Смотрит вопросительно. - Спасибо, что осталась. - Улыбнулась и еще несколько минут смотрела на него.
- Спасибо, что остановил. - «Какой он совсем другой с той, кого... кто ему нравится. Даже глаза совсем другие, даже голос, даже лучики морщинок вокруг глаз».
- Сколько тебе лет?
- Тридцать два, Лен. Старый уже. - Как-то даже виновато смотрел на нее.
- У тебя морщинки... - она дотронулась пальцами до лба, словно разглаживая складки, потом провела по виску, затем рука скользнула ниже, прокладывая прохладную дорожку по щеке вниз. Он повернулся и поймал губами ее пальчики. Она остановилась.
- Ну, я же мужчина, нам положено с морщинами... - он поцеловал ее в ладошку, захватив своей ладонью руку и прижав к лицу. Она отняла руку от лица, но оставляя в его ладонях, опустила голову. Потом села на диване, посмотрела мельком на него, уловив какую-то горечь в выражении лица, или во взгляде, сама не поняла. - Лен, прости, что-то не так?
- Нет, нет. Все в порядке. Я пойду, надо... хочу душ принять, вода нагрелась уже...
- Да, уже должна быть горячей. - Он тоже поднялся вслед за ней, прошел на кухню и опустошил пол-графина с водой.
Лена зашла в комнату, закрыла дверь и замерла, прислушиваясь к своим ощущениям. Стыдно. Ей стыдно, что глупо сбежала, а ведь вернулась именно потому, что хотела быть с ним, хотела, чтобы целовал, чтобы держал и не отпускал... - она сняла с себя одежду, вставая под струи воды, смывающей все, что накопилось за целый день — эмоции, усталость, страхи, сомнения...
***
- Виктор! - Позвала девушка сверху. Гаврил поднял голову, поставив уши торчком. Виктор поднялся по лестнице. Она открыла дверь, он замер — в носочках и махровом халате, чуть ниже колен. Влажный волнистый волос, не прикрывающий теперь глаза, розовое лицо и шея с цепочкой в вырезе запаха... - Ты не хочешь в душ? Полотенце там положила. - Лена показала рукой в сторону комнаты, обошла остолбеневшего Виктора и спустилась на кухню.
«Да, душ, хочу. Устал за день, столько событий...» - закрылся в комнате, снял футболку.
***
Он открыл дверь в тот момент, когда Лена, зажигающая свечу, обернулась. Махнула рукой, потушив спичку, и смущенно заправила волосы за ухо. Он в одном полотенце, в проеме двери, залитом светом, четко прорисовавшим контуры мышц. Почувствовав, как стало легче дышать от щекотки в животе, Лена, чтобы скрыть неловкость, взяла бокал красного вина.
- Ты будешь? - она показала на второй.
- Ты пришла... - Виктор одним мощным прыжком сократил расстояние, словно не слышал вопроса. - Ты... пришла... - он взял из ее дрогнувших пальцев бокал и поставил на стол. Заглянул в глаза. - Почему?
- Потому что я сегодня хочу быть с тобой.
Больше не было слов, только сладкие поцелуи, переходящие в покусывания в моменты, когда особенно жарко от ласк. Халат и полотенце валялись на полу, а Гаврил всю ночь сторожил вход в комнату, изредка поднимая голову и ставя уши торчком, ошибочно думая, что это его зовут из-за двери.
Заглушая шаги биением рваного сердца,
Крадучись, осторожно и тихо... но так не догнать.
Если прыгнуть вперед - все испорчу, закроется дверца.
Все равно убежишь, раз уж начал однажды мне лгать.
|
| |
| |
| Straus | Дата: Четверг, 26.01.2012, 12:42 | Сообщение # 8 |
|
Болтун
Группа: Проверенные
Сообщений: 1006
Награды: 61
Репутация: 195
Статус: Offline
|
***
Собака искренне удивлялась, неужели люди, уже давно не спящие, не хотят есть. Гаврюша совал нос в щель под дверью и пытался понять, может, у них там запасы еды. Тогда нужно срочно их выманивать оттуда.
По протяжному негромкому тоскливому вою у двери Лена и Виктор поняли, что пора выбираться из их комнаты.
- Пойдем, пойдем, красавчик, я покормлю тебя, пока Виктор в душе, - потрепав ладонью по пушистой голове, сказала Лена и стала спускаться по ступеням. Гаврюша указывал дорогу, виляя хвостом и тыкаясь носом в руки. - Соскучился, попрошайка?
Заполнив до краев тарелку собаки, Лена принялась колдовать над завтраком для них с Виктором. Поставила турку на плиту, взяла ложечку, достала кофе. Увлеклась и не услышала аккуратных шагов. Вздрогнула, когда теплые мужские руки легли на талию и крепко обвили стройную фигуру. Прижавшись, Виктор поцеловал ее в шею.
- Нельзя же так пугать!
- Прости, неприятно?
- Приятно. А то привыкну еще, - она повернулась и потерлась носом о гладкую щеку. Стало грустно.
- Ты когда уезжаешь?
- Завтра утром, - печально сложила губы. - Тренировки с понедельника. - Он понимающе кивнул. - Ай! - рядом что-то зашипело, и горелый запах привлек внимание обоих к плите.
- М-м-м-м, Люблю сбежавший кофе!
Они засмеялись, Виктор поцеловал девушку в нос, взял ложку из ее рук и снова насыпал кофе в турку.
- Теперь мой вариант завтрака.
Забрав с собой кружки, сладости и сыр, молодые люди устроились на диване в холле. Сняв с ее ног мягкие тапочки, Виктор укрыл стройные ножки в тонких носочках, согревая. Уютный свет из окна и медленное перемигивание елочных огней располагали к растягиванию завтрака, сопровождающемуся негромкой беседой.
Двери отворились, и в дом вошли три женские фигуры.
- Лена! - одна из пришедших, самая маленькая, не раздеваясь, кинулась к дивану. Лена сидела лицом ко входу, и ей был виден коридор.
- Вета! - А когда, поднимаясь, Виктор повернулся, девушка еще радостней подпрыгнула, обнимая по очереди родственников. - Мамочка, смотри, Ленка, Витя приехал! Гаврюша, как я соскучилась! Мам, смотри, елка! Так здорово! - Девочка прыгала от восторга, потом висела на Викторе под смех остальных. Лена обняла тетю, помогла раздеться старушке, которая все удивлялась, как Лена выросла за годы, что они не виделись. Когда вещи были убраны по комнатам, Виктор стал одеваться.
- Катя, я пойду, помогу отцу.
- Да, он в гараже должен быть. - Дальше уже Лена не слышала, ее отвлекла Виолетта.
- Лена, пойдем, мне столько тебе надо рассказать! - она утащила девушку по лестнице на верх, Лена только обернулась и, весело тряхнув челкой, пожала плечами.
Когда пришел дядя Миша с Виктором, гомон в доме усилился. Периодически женщины уединялись в каком-нибудь углу, что-то готовя, или накрывая стол, или разбирая вещи, но вскоре к ним присоединялись соскучившиеся мужчины.
- Ну, Витяяя! С тобой у нас еще будет время пообщаться, а Ленка завтра уедет... - девочка никак не могла отделаться от брата, не понимая, что ему-то тоже хочется побыть с Леной. Будь его воля, он бы вообще забрал ее себе, закрылся где-нибудь и не подпускал к родственникам.
- Ну, мы же с папой тоже хотим с Леной побыть, не только ты!
- Ты-то с ней общался вон сколько, а я...
- Дети, дети, не ссорьтесь! - смеялась Катя.
- Ух, я прям на расхват!
- Ветка, неси вилки и позови бабушку Лиду, пойдемте, уже стол накрыт. - Катя вручила Михаилу тарелки, сама подхватила блюдо и понесла в холл.
Лена с Виктором на какие-то минуты остались одни. Она посмотрела в синие глаза и улыбнулась.
- Прости, я должна уделить им внимание.
- Перестань, я все понимаю, они соскучились, это видно.
- Но ты...
- Ничего. Ты рядом еще целую ночь будешь. - Он провел ладонью по спине, от чего Лена прикрыла глаза — по телу пробежала дрожь. - Идем, нас ждут. - Девушка кивнула.
Остаток дня после ужина провели у камина, взрослые — потягивая вино и шампанское, Вете налили сливового компота. Несколько раз девочка пыталась отвоевать внимание Лены у Виктора, и все хором пытались ее утихомирить. Как-то в разговоре она не сдержалась.
- А Лена тут чуть было не уехала, я ее еле остановил, думал, что не дождется вас. - Рассказывал Виктор, когда речь зашла о том, как, наверное, скучно одним в доме в незнакомом селении.
- Я хотела дождаться всех, но решила, что мешаюсь Виктору, он все это время тут нянчился со мной, а мог спокойно отдыхать.
- Хм. Вот именно, тем более, ему было куда пойти, - фыркнула Виолетта. Катя напряглась, Лена не поняла, о чем она, но какой-то червячок внутри неприятно шевельнулся. Виктор заставил себя промолчать, но было видно, что слова сестры его задели. Не сами слова, а эффект, который они могли произвести на Лену. Он незаметно мельком глянул на нее.
- Вета, если бы Витя хотел, он бы ушел, и это не наше дело. Иди в свою комнату, родная, уже поздно, а мы тут посидим еще. - Катя говорила ласково, но твердо.
- Да конечно! Я же маленькая! Вот так всегда! - взбунтовалась девочка, но все равно встала и демонстративно затопала по лестнице.
- Я тут тоже самая маленькая, пойдем, я с тобой. - Лена поднялась и пошла за девочкой. Перед ступеньками обернулась и пожала плечами, одними глазами извинившись перед остальными. Катя едва заметно кивнула.
Когда за девушками закрылась дверь, Виктор поставил бокал на камин.
- Душно. Я пойду на улицу...
Михаил помог жене убрать со стола и тоже пошел одеваться. Гаврил, почувствовав скорую прогулку, занял место перед дверью. Когда отец вышел на улицу, Виктор стоял на заднем дворе и курил. Бушлат нараспашку, без шапки. Отец постоял некоторое время рядом, молча пряча руки в карманах.
- У нее переходный возраст, совсем несносная стала.
- Не обращай внимания. Помиримся. - Он затушил недокуренную сигарету. - Не хочу домой, давай пройдемся.
Двое высоких мужчин медленно шагали вдоль дороги. Виктор периодически курил, Михаил молча шел рядом.
- Пап, я хочу отремонтировать наш дом.
- Это твой дом, я там не был со смерти мамы, делай, что считаешь нужным. – Виктор только кивнул.
***
Девушки закрылись в комнате.
- Да он всегда так! Он приезжает к нам, а сам потом уматает куда-нибудь, все с какими-нибудь телками…
- Вета! – Лена смеясь, удивлялась, как выросла девочка. – Что за слова?
- Ну, а что, не так?
- И чего ты на него взъелась, он холостой, пусть гуляет, ты чего! А если бы он с девушкой приехал, или с женой и детьми? Что ты бы делала?
- Уж лучше бы с женой. Лен, ты бы видела этих швабр!
- Давай, я следующий раз приеду, будь дома, пожалуйста, покажешь мне их. Договорились? А теперь не злись на Виктора, я завтра уеду, и он будет полностью твой. Гарантирую! Кстати! Ты подарок мой видела? – Они сбегали вниз, из-под елки достали все коробки с надписью «Вета» и вернулись обратно.
Вскоре к ним присоединилась Катя. Вета крутилась у зеркала в новом платье, подаренном Леной. В коробке поменьше были часы, от которых девочка пришла в совершенный восторг.
- Настоящая невеста, теть Кать, скоро замуж выдавать будешь, - смеялась Лена.
- Нам сначала Виктора бы женить!
- Да кто за такого упрямого замуж-то пойдет! - Вета уперла руки в бока.
- Кстати, а эта маленькая коробочка — не от меня. - Лена указала на яркую упаковку, в которой были часики. Кивнула. Отказаться от подарка изумленная девочка не могла, ведь она уже сказала, что он ей очень понравился, но и признать, что не такой уж у нее плохой брат, тоже не смела, — это он подарил часы.
- Леночка, как там твоя работа? – обратилась Катя к Лене.
- Да а что с ней станет? Подопечные мои тоже, как и Вета, выросли, такие же обидчивые стали. Только они еще и звезды, иногда приходится спускать их с неба.
- Они это заслужили, своим горбом зарабатывают себе эту славу. Лишь бы только не сломаться…
- В спорте очень много зависит от психологического состояния. Мне тренерша говорила перед финалом не звонить в Москву, если бы я тогда не знала, что с родителями, до сих пор бы гоняла на лыжах...
- Не грусти, зато теперь ты даешь этим девочкам путевки в большой спорт.
- Да, и от них такая огромная отдача! И что ни делается – все к лучшему. – Катя обняла Лену и они так и просидели в обнимку на диване до самого возвращения мужчин.
Когда Виктор появился на пороге комнаты, Вета повисла на его шее. Лена с Катей счастливо улыбнулись, радуясь, что они не злятся друг на друга, и вышли из комнаты вслед за мельтешащим туда-сюда Гаврюшей.
- Леночка, милая, пойдем, я постелю тебе...
- Подождите, тетя Катя, а как же баба Лида? Где она спать будет?
- Послушай, она ляжет пока у нас, Мише мы на полу постелим...
- Нет, так не пойдет. Пусть она ложится уже на своем месте, давайте я только сумку заберу из комнаты, а я все равно не усну, да и, уверена, проболтаем с Виктором полночи, а там уже вставать.
Кое-как уговорила не запирать ее в комнате, оставить в холле. Пожелав спокойной ночи, все разошлись по комнатам, а Виктор с Леной уселись на диван по разные стороны.
- У меня нет для тебя подарка, поэтому выполняю любое желание, - задорный блеск глаз из-под челки, переливающийся в свете камина блеск на губах, тихий, низкий голос...
- Бесполезно просить тебя остаться? - Девушка в ответ грустно сложила губы и кивнула. - Подари мне эту ночь? - Несколько минут она смотрела в нежную синеву глаз. Он ждал ответа.
- Хорошо. - Виктор поднялся, предложил Лене руку, поднял ее с дивана. - Ты куда?
- Я тебя похищаю. Это моя ночь, и я уже ею распорядился. - Лена хохотнула.
- Интересно...
- Смотри, любопытство твое... не боишься?
- Не-а. Ты же рядом. - Он надел на нее шапку, чмокнул в нос.
- Верно! - поднял палец вверх.
Тихо закрыли за собой дверь, Виктор взял Лену за руку и повел по дороге в сторону, куда она редко ходила. Это была окраина деревни, дома располагались ближе к реке, тут уже не строили. Мягкий мороз щипал щеки, от ходьбы было тепло, а внутри волнительно — что хотел показать Виктор, Лена терялась в догадках. Наконец они подошли к какому-то забору. Виктор как-то справился с калиткой и за руку провел девушку во двор дома. Дорожки были не чищены, видимо, тут давно никого не было.
- Где это мы?
- Увидишь. - Он достал из кармана ключи и открыл входную дверь, откопав предварительно проход к ней. - Иди за мной.
В доме было холодно, и Лена не понимала, почему, ведь он стоял закрытый, и хоть как-то был защищен от снега, она думала. Она ошиблась. Виктор подвел ее к лестнице, и, сделав несколько шагов по ступеням, она заметила на перилах снег.
- Снег! - провела варежкой и показала ему.
- Да, вижу. - Он взял ее за руку и потянул наверх. Второй этаж был укрыт слоем снега. Он лежал кое-где горками, где-то был ветром раскидан тонким слоем, и в воздухе стоял его чистый запах. Вот не домом пахло, а снегом. Виктор остановился и оглянулся. Развел руки, сказав: - Ну вот. Пришли. Он поставил Лену в определенном месте и обнял, заглянув в глаза. Сказал: - Смотри.
Она не поняла, куда смотреть, глянула по сторонам, потом снова в глаза. Он не отпускал, и Лена уже набрала воздуха в легкие, чтобы спросить, но тут сверху что-то блеснуло, и она медленно подняла взгляд. Как дышать — она забыла сразу. Над головой, опустившись низко-низко, на нее смотрели миллиарды звезд куска черного зимнего неба. Они были так близко, что, казалось, нарисованы на потолке, и так далеко, что даже виден был Млечный путь. Виктор чуть повернулся, увлекая Лену вокруг своей оси, и картина галактики завертелась, падая брызгами света на лицо и снова отлетая. Не хотелось отрываться от волшебства, но голова закружилась, и показалось, что она летит вниз. Она снова посмотрела в глаза.
- Я никогда «так» не видела звезды.
- Они сейчас в твоих глазах. - Он легко коснулся ее губ своими.
- Спасибо.
Уже позже ей удалось рассмотреть, как огромная ветка могучего дерева насквозь проломила крышу, и человек немного помог природе в создании этого чуда — не стал ничего заделывать, оставив брешь на растерзание стихий, мягко очертивших снегом края пробоины. Насколько это было несправедливо к дому, некогда дававшему кров и тепло людям, настолько это было великолепно в своем разрушении, естественном, предопределенном, видимо, свыше. Не знала Лена, чего больше тут, восхищения или скорби, как и, сумев провести некую параллель с ее неожиданным счастьем, не знала, чего больше в сегодняшнем дне, грусти от предстоящей разлуки или светлой искренней благодарности за эти семь дней тихого счастья. Сейчас стало понятно, насколько незначительны могут стать препятствия и рамки, хотя бы в виде этого небольшого отверстия в крыше, если само небо смотрит тебе в глаза. Что семь дней по сравнению со всей жизнью.
- Мне тоже это нужно было.
- Что именно?
- То, что было написано в твоих глазах.
- Ты умеешь читать по звездам? – легко улыбнулась.
- С тобой это легко. - Виктор поцеловал Лену и прижал к груди. К сердцу.
***
Провожать Лену поехали Михаил и Виктор. По дороге Лена все больше молчала, а мужчины пытались наговорить ей информации на год вперед.
- Дядя Миша, спасибо вам еще раз. – Пока Виктор пошел с сумкой к кассам, Лена остановилась напротив дяди и посмотрела в глаза.
- Лена, да ты что… нас и не было…
- Были. Виктор был. И в вашем доме… так тепло. Я же по делу приезжала на самом деле. Но… Я, наверное, не смогу.
- Лен, тебе помощь нужна? Не пугай меня, - всполошился мужчина.
- Нет, нет, ничего страшного… Просто я хотела продать родительскую однокомнатную квартиру и переехать в двушку. У меня денег накопилось… Но теперь я поняла, что не смогу...
- Лена, почему?
- У меня осталось-то только: эти воспоминания и вы. Вы – далеко…
- Ох, Леночка, а может, не стоит жить прошлым? Останется то, что есть. А то, что было - уляжется в памяти.
- Я не знаю, дядя Миша. Подумаю. Но все равно, спасибо вам. – Она обняла мужчину, он прижал ее, как маленькую, словно успокаивая.
- Если решишь – набери меня, я постараюсь приехать, помочь тебе. Хорошо? – Она кивнула.
- Ну вот, осталось двадцать минут, - подошел Виктор. – Не замерзла?
- Не-а, я о дядю Мишу грелась, - засмеялись.
- Идем? – Виктор взял Лену за руку и повел на платформу.
***
Громкоговоритель оповестил об отправлении поезда, вынимая из души последние капли торопливого прощания. Теплая ладонь, ставший таким привычным голос и улыбка, рассаживающая лучики вокруг глаз. Лена еще не садилась в вагон, оттягивая до последнего – сразу уйти и не видеть больше, как тебе машут. Обняла Михаила, повернулась к Виктору, посмотрела в глаза. Он обнял ее, стискивая крепко-крепко, даже зажмурился. Потом чуть выпустил и поцеловал в губы. Сильно, горько.
- Ты будешь меня ждать? – раздался паровозный гудок, Виктор быстро взял за руку и повел к вагону. Помог заскочить на подножку ступенек, закинул сумку.
- Ты не ответила! – уже снизу крикнул, чтобы она услышала. Она пожала плечами, сказав:
- А сколько ждать-то? - Поезд тронулся.
- Если долго покажется - будешь? - Виктор шагнул следом.
- Буду! – крикнула она, выглядывая из дверей набирающего скорость вагона. Помахала теплой варежкой обоим мужчинам на перроне, оставляя у обоих на сердце ощущение весны.
конец
Заглушая шаги биением рваного сердца,
Крадучись, осторожно и тихо... но так не догнать.
Если прыгнуть вперед - все испорчу, закроется дверца.
Все равно убежишь, раз уж начал однажды мне лгать.
Сообщение отредактировал Straus - Четверг, 26.01.2012, 12:46 |
| |
| |
