|
Вне Игры
|
|
| Бестия | Дата: Воскресенье, 12.06.2011, 15:52 | Сообщение # 16 |
Старожил
Группа: Проверенные
Сообщений: 1273
Награды: 178
Репутация: 595
Статус: Offline
|
***
«Да, у ТЕБЯ всё будет хорошо. Только без меня. Без меня…» - словно с натянутой до предела стрелы эхом стучали слова в голове мужчины, который пренебрегая всеми правилами безопасности дорожного движения, мчался на всех скоростях по дороге. Сердце отбивало гулкие удары в груди, останавливаясь через раз, пока в голове крутились ужасающие картины, как безжизненное тело девушки лежит на дороге среди осколков стекла, истекая кровью. Казалось, в его висках стучали её немые крики о помощи, и сейчас он жалел лишь о том, что не услышал их раньше, когда спокойно лежал на кровати с маленьким мальчиком, который сейчас был надежно пристегнут на заднем сидении и лишь по одному нервному состоянию отца понимал, что случилось что-то ужасное.
И какими бы реальными не были слова медсестры, он всё равно отказывался верить в случившееся. Даже в самых страшных кошмарах Виталий и представить себе такого не мог. Ведь только сегодня утром она лежала вместе с ним на кровати такая родная и любимая, щекотала плечи своими шелковыми волосами, искренне улыбалась ему, смотрела на него своими светлыми зелёными глазами, которые буквально светились изнутри, и так сладко целовала его в губы. Но всё это было до того ненавистного звонка, после которого они в очередной раз пустили друг в друга парочкой другой ядовитых стрел. И если он тут же вынес на поле боя белый флаг, то она просто ушла, хлопнув дверью, оставив после себя лишь холод наигранного равнодушия.
Едва перешагнув порог больницы, Виталий первым делом бросился выяснять, где его жена и всё ли с ней в порядке. Коридоры больницы встретили его своими печальными стенами отчаяния, которые за столько лет, были буквально пропитаны этим вкусом крови и страданий.
- Мужчина, вы куда? Вам туда нельзя, - еле остановила его одна из врачей в коридоре возле операционной, в которую он уже был готов ворваться.
- Там…там моя жена! Скажите, что с ней? Как она? – тут вцепившись в женщину, как за свою последнюю надежду, на одном сбивчивом дыхании, произнес Виталий, смотря на неё безумными глазами.
- Послушайте, я всё понимаю, но всё, что вы сейчас можете для неё сделать это успокоиться и немного подождать, - понимающе сжала она плечи мужчины, указав в сторону скамейки, где сидел маленький Рома.
«О Боже» - несколько секунд спустя после исчезновения медсестры, наткнулся Виталий глазами на больничную каталку, которая стояла чуть дальше. Красные пятна крови – всё, что отражалось в его голубых глазах. Маленькие и большие, размазанные полосками и каплями. Они были повсюду. В голове снова возник образ безжизненного тела девушки, которое сейчас лежало на операционном столе за дверью, в которую его не пускали.
- Я хочу к маме. Где мама? – внезапно донесся до слуха мужчины детский голос, когда он, повернувшись, увидел Ромашку, которому это место совсем не нравилось. Не нравилось настолько, что на его глазах поневоле наворачивались слезы, которые отрезвляюще подействовали на мужчину.
- Не волнуйся, малыш. Мама скоро придет. Просто она немного заболела. С ней всё будет хорошо, - присев рядом с мальчиком, тут же обнял его Виталий, поцеловав в светлую макушку. Единственное, чего ему сейчас хотелось это верить в собственные слова, которыми он несколько минут успокаивал Рому. Выполнить просьбу врача Виталию удавалось с огромным трудом, его то и дело подмывало пробить стену напротив, чтобы это всё наконец-то закончилось, к счастью воплощению его планов в реальность мешал маленький мальчик, который вскоре уснул у него на коленях.
Три часа и каждая секунда этого времени иголками пронзала тишину в то время, как в груди у мужчины бушевали самые настоящие ураганы, которых снаружи просто никто не слышал. Мимо то и дело сновали врачи и медсестры с новыми больными, говорили о всяких мелочах и обсуждали последние новости, а Виталия просто раздражало их спокойствие и изучающие взгляды, направленные в его сторону. В сторону мужчины, который сидел на скамейке с ребенком на руках, устало прислонившись головой к стене. Его глаза стеклянным взглядом смотрели в потолок, словно он пытался что-то увидеть сквозь него. Его терзали сотни вопросов и сомнений, пока он пытался воспроизвести в своей голове все события, которые происходили с Леной после того, как она нагло закурив прямо у него на глазах, села в машину. А после она весь день не брала трубку, отказываясь слышать его голос. Он даже успел позвонить её подруге, которая в тот день была вместе с ней и, по словам девушки, когда она уходила с работы, Лена ещё оставалась там, мучая себя и беговую дорожку.
И единственным большим вопросом для Виталия оставалось то – что же случилось там на дороге. Ведь, по словам постового она на всей скорости врезалась в огромный грузовик, который остановился прямо перед ней. Это значило, что её однозначно что-то отвлекло от дороги. Причем это «что-то» было настолько важным, что заставило её забыть обо всём – о дороге, светофоре и правилах дорожного движения, и даже о том, что у неё прямо под ногами есть педаль тормоза, на которую она просто не успела нажать. Так, что единственный, кто мог ответить на этот вопрос это сама Лена.
И во всей этой суматохе никто даже не подозревал о том, что настоящий «убийца» находится среди них. О том, что эта стройная брюнетка с длинными волосами, которая притворившись случайным водителем, стояла вместе с ними на дороге, наблюдая за тем, как окровавленная девушка лежит на асфальте, судорожно сжимая осколки стекла в ладонях от невыносимой боли с последними вздохами. Никто не знал о том, что последнее, что отразилось в её налившихся кровью и горячими слезами зелёных глазах, это та самая брюнетка, которая без тени сожаления на лице наблюдала за тем, как она быстро теряет сознание.
За этими собственными мыслями Виталий не сразу заметил появившегося перед ним мужчину в хирургическом костюме.
- Ну, как она? С ней всё в порядке? – с опаской в голосе тут же обратился он к нему, поднявшись с места.
- Послушайте, вы главное не волнуйтесь. Такое часто бывает после серьезных аварий и сильных черепно-мозговых травм, но это временно… - попытался успокоить его мужчина, явно готовя для него не самую лучшую новость, отчего сердце у Виталия просто рухнуло куда-то в пятки.
- Что с ней? – чувствуя, что ещё немного, и он просто потеряет сознание, тут же воскликнул Виталий, недоверчиво посмотрев на хирурга, который определенно не хотел что-то договаривать, а если быть точнее опасался произнести это вслух.
- Прошу вас, всё, что вам сейчас нужно это набраться немного терпения. Правда, я не могу сказать точно, сколько это займет времени. Может несколько дней, может несколько недель, месяцев или…лет. В общем… - продолжал торопливо говорить мужчина, по-дружески сжав плечо Виталия.
- Что с НЕЙ? – понимая, что врач просто отказывается его слышать, повысил голос Виталий, давая тем самым понять, что ему нужен диагноз, который он на самом деле очень боялся услышать.
- Она в коме. Мне очень жаль, - сильнее сжав плечи мужчины, чтобы тот не упал от такой ошарашивающей новости, произнес он, заметив, как черные зрачки в голубых глазах напротив тут же расширились от страха.
|
| |
| |
| Бестия | Дата: Воскресенье, 12.06.2011, 20:24 | Сообщение # 17 |
|
Старожил
Группа: Проверенные
Сообщений: 1273
Награды: 178
Репутация: 595
Статус: Offline
|
***
«Она в коме. Мне очень жаль. Такое часто бывает после серьезных аварий и сильных черепно-мозговых травм, но это временно… несколько дней, может несколько недель, месяцев или…лет. Она в коме. Мне очень жаль.» - снова и снова на повторе воспроизводились в голове мужчины слова, которые мучили его. Прошло несколько часов, прежде чем он добровольно покинул больницу. Ему так и не удалось её увидеть, сколько бы он не просил. На все его слова врачи лишь сострадательно пожимали плечами и, в конце концов, отправили домой выспаться и позаботиться о Роме.
Вернувшись домой он тут же уложил сына спать, а сам закрылся в спальне, крича немыми губами и выдергивая волосы на голове. Эта пустая кровать, этот распахнутый шкаф, из которого она утром так судорожно доставала вещи, её одежда и рамка на столе всё это отзывалось пустотой в его груди. Словно в одно мгновение кто-то взял и выдернул из его сердца самое важное и дорогое.
«Черт!» - в порыве злости, пнул Виталий чемодан, стоявший возле кровати, который он собирал на утро. Все его планы полетели к чертям, но это для него сейчас не имело никакого значения. Да ничего не имело значения, кроме того, что она сейчас ничего не чувствует, не может самостоятельно дышать и вообще что-либо делать. Она не живет, а просто существует и от этого сердце просто обливалось кровью. А что если она больше никогда не очнется? Что если пройдет три, пять, десять лет, а он так и не сможет взглянуть в её зелёные глаза? Что он скажет Роме, и как будет воспитывать его в одиночку? Это было просто невыносимо. Но единственное, он знал точно – она не хотела бы, чтобы он опускал руки, как бы тяжело ему не было. Она всегда верила в него, что бы ни случилось.
В квартире царила непривычная тишина. Пожалуй, это было самое тихое утро в его жизни, поскольку раньше его разбавлял хриплый голос, который всегда с утра был чем-то недоволен. Да будь то хоть его привычка ходить по дому без футболки и держащимися черти на чем штанами. Сегодня Лена могла бы им гордиться. Он не только надел футболку, но и приготовил завтрак, за которым в его голове, то и дело возникал образ девушки.
- Давай, кушай кашку, чтобы вырасти большим и сильным, - поставив перед Ромашкой небольшую тарелку с кашей, непривычно сдавленным тоном произнес Виталий, посмотрев на мальчика, который сегодня тоже был явно не в духе. – Ну, зайка. Мы ведь не хотим маму расстраивать? – заметив, что Рома нахмурившись, отодвинул от себя ненавистную тарелку, протянул он ему ложку. Расстраивать маму Роме совсем не хотелось, тем более, что он хотел скорее её увидеть, поэтому тут же взял ложку и тяжело вздохнув, начал есть кашу, заставив Виталия едва заметно улыбнуться. Ведь это светлое чудо было полной копией Лены, не считая цвета глаз.
Одолеваемый лишь одним желанием увидеть её, Виталий отвез Рому в садик, где его настроение немного улучшилось в компании друзей. Брать его с собой он не стал лишь по одной причине – она попала в автомобильную аварию, а это значило, что её внешний вид сейчас оставляет желать лучшего и он просто не мог чисто по психологическим причинам допустить того, чтобы он увидел её в таком состоянии. Он сам-то до конца не был уверен в том, что хочет видеть всё это, но другого выбора у него просто не было. Каким бы плохим не было её состояние он должен это выдержать.
Вчерашнего врача Виталий нашел на удивление быстро и, выслушав всю информацию о её состоянии, которое так и не изменилась, он с готовностью направился вслед за ним.
- Только пообещайте мне, что будете держать себя в руках, - вспомнив вчерашнее состояние Виталия, остановился мужчина перед входом в реанимацию, посмотрев на него многозначительным взглядом.
- Конечно, - тут же кивнул он в знак согласия, тем более, что сил на истерики у него сегодня просто не осталось.
Удостоверившись в правдивости его слов, мужчина открыл дверь, пропуская вперед посетителя, который в несколько шагов оказался внутри. Картина, открывшаяся его глазам, заставила всё внутри перевернуться. Всё его внимание тут же приковала больничная койка, которая стояла в центре комнаты, а если быть точным, то девушка, которая на ней лежала. У него тут же возникло большое желание закрыть рот руками, чтобы не закричать от этого душераздирающего зрелища. Но, несмотря на все эти многочисленные синяки и ссадины, для него она оставалась всё такой же красивой.
- У неё сломано несколько ребер, а в остальном можно считать, что ей очень повезло, - приблизившись к девушке, произнес мужчина в белом халате, словно надеясь тем самым утешить Виталия. – Правда, сердце слабовато, - посмотрев на него, добавил он своей неутешительный диагноз. – Но я думаю, что она справится. Ну, ладно. Оставлю вас, - понимающе взглянув на мужчину, оставил он его одного.
Несколько минут Виталий просто молча смотрел на девушку, которую ему сейчас очень хотелось поднять с кровати и с силой заставить её открыть глаза. Ему проще было вынести несколько нокаутов подряд, чем видеть её закрытые глаза, мертвенно-бледное лицо и полнейшее отсутствие хоть какого-то движения. Она словно была прикована к кровати, не в состоянии пошевелиться. Склонившись к девушке, он дрожащими пальцами прикоснулся к её лицу, которое оставалось таким же неподвижным, будто она была статуей, которая ничего не чувствовала.
- Ты даже не представляешь, какое у меня сегодня было необычное утро. Я даже смог заставить Ромашку съесть всю кашу до конца. А ещё я надел футболку, - тихим тоном произнес Виталий, не сводя глаз с лица Лены, надеясь, что она его слышит. – Хочешь, я буду надевать её каждое утро, только вернись ко мне, пожалуйста, - чувствуя, что ещё немного, и он сделает то, чего мужчинам делать категорически нельзя, добавил он дрогнувшим голосом. – Мне без тебя очень плохо, - чувствуя, как к глазам подступают предательские слезы, сжал Виталий её холодную руку, которая как бы ему этого не хотелось, не желала сжимать его в ответ.
Он гладил её дрожащими пальцами по светлым волосам, прикасался губами к её ледяной коже и что-то безостановочно шептал, умоляя её очнуться. Но затянувшая её кома, не позволяла ей этого сделать. И всё же, несмотря на всё это она его чувствовала где-то там, на грани сознания сквозь белую пелену коматозного сна. Она слышала его голос, но не понимала, что он говорил, не понимала, что это он, и не знала, что с ней и почему она не может ничего сделать. Почему она не может выбраться из этой белой бесконечной мглы и куда ведут эти бесконечные лабиринты.
Покинув палату лишь полтора часа спустя и лишь по настоятельной просьбе врача, Виталий вышел в коридор, чувствуя себя абсолютно потерянным. Звонкая мелодия мобильного быстро привела его в чувство, но еще быстрее с небес на землю спустил голос с той стороны провода. Это был спонсор, которому была очень интересна беспричинная неявка в аэропорт. Ведь он уже четыре часа как должен лететь обратно в Соединенные Штаты, а его место в самолете на данный момент почему-то пустовало. Начальству были абсолютно безынтересны истории об его личных проблемах и о том, что жена главного тренера вчера попала в аварию, и потому ровно через пять минут его уже уволили.
«Да пошли вы все!» - со злости вырубив телефон, воскликнул Виталий, чувствуя, как ураганы ярости снова начинают бушевать в груди. Его жена в коме и ему далеко наплевать на все эти планы, сроки и установки. Обойдутся как-нибудь без него на этом супер сложном турнире. И плевать, что он останется без работы и своей мечты. Единственное о чем он сейчас по-настоящему мечтал это о том, чтобы с Леной было всё хорошо.
За этими мыслями он даже не заметил девушку, которая внезапно появилась на его пути.
- Привет, - знакомый голос донесся до слуха мужчины, когда он, подняв глаза, увидел ту самую брюнетку, с которой он познакомился в баре и так ни разу ей не перезвонил. И сейчас она стояла перед ним, мило улыбаясь и смотря на него пронизывающим взглядом своих зелёных глаз, в которых читалось непонятное сожаление, словно она знала причину тех мучительных бурь, что разрывали его грудную клетку на части.
|
| |
| |
| Бестия | Дата: Пятница, 24.06.2011, 18:35 | Сообщение # 18 |
|
Старожил
Группа: Проверенные
Сообщений: 1273
Награды: 178
Репутация: 595
Статус: Offline
|
***
- Не рад меня видеть? – заметив смятение мужчины, вопросительно вскинула брови девушка.
- Нет…нет, просто сейчас не самое лучшее время и…, - чувствуя себя первоклашкой, который пытался придумать что-то в оправдание, выдавил Виталий, совершенно сбитый с толку неожиданным появлением «старой знакомой». – Что ты здесь делаешь? – наконец, взяв себя в руки, спросил он, посмотрев прямо в зелёные глаза напротив, словно они могли ему сейчас соврать.
- Приходила навещать друга. Неудачно упал с мотоцикла. Сотрясение мозга и всё такое, - тут же ответила Вика, не растерявшись, словно ожидала от него подобных расспросов. – А ты что здесь делаешь? – сложив руки на груди, задала она ему встречный вопрос, ответ на который прекрасно знала, но всё же хотела услышать его из уст мужчины.
- Моя жена попала в автомобильную аварию, - потянув несколько секунд, ответил Виталий, чувствуя, как в очередной раз кольнуло в груди.
- Оо…И как она? В смысле, с ней всё в порядке? – тут же изменилась девушка в лице, изобразив на нем искреннее сопереживание.
- Травматологическая кома, - обреченно выдохнул мужчина, заметив, как в её глазах тут же появилось волнение.
- О Боже. Сочувствую. Это, наверное, тяжело, - понимающе произнесла Вика, положив руку на крепкое плечо мужчины в знак своей поддержки.
Он ведь даже не подозревал о том, что скрывается за этими милыми глазами, которые вчера видели абсолютно всё. Её крики, её мучения и её взгляд. Если бы он только знал, что причина того, что его любимая жена сейчас лежит на больничной койке, не в силах пошевелиться стоит прямо перед ним и так тепло сжимает его плечо, изображая на лице искреннее сострадание. Если бы он знал, что тот страх, что поселился в глазах Лены в последнее время, вызывала именно эта брюнетка, которая не давала ей покоя своим присутствием и своими требовательными жгучими взглядами. Если бы он знал, как близко находится к своему врагу. Если бы он знал.
- Могу я чем-то помочь? – подняв к нему свой «понимающий» взгляд, спросила девушка, пытаясь всеми силами вселить в него доверие.
- Нет, спасибо. Я как-нибудь сам, - тут же выдавил Виталий в ответ, не желая ни с кем делиться своими внутренними страданиями. По крайне мере не сейчас.
- Ну, хорошо. Виталик. Может, ещё увидимся. Звони, если что, - не став навязываться мужчине, произнесла Вика. Похлопав его по плечу на прощание, она направилась вдоль коридора к выходу, чувствуя на себе тяжелый взгляд голубых глаз, которые смотрели ей вслед. Они видели лишь её спину, но не её улыбку, которая появилась на её лице, стоило ей только отвернуться. Она выполнила свое задание – враг пока что только ранен, но не убит.
Весь остаток дня Виталий убивался собственными мыслями. Ему так много нужно было сделать, но сломанный стержень внутри не давал ему собраться с силами. И только глядя на светлого мальчика, который бегал по квартире, играя в солдатиков, заставлял его верить в то, что всё будет хорошо. Скоро совсем скоро. Ведь в его отсутствие Лена как-то справлялась одна, значит и у него получится продержаться до её возвращения. Что-то уже для себя решив к концу дня Виталий, уже вспомнив о своих боксерских принципах стоять до победного конца, засыпал рядом с Ромашкой, который уснул вместе с ним на кровати, с мыслями о том, что завтра всё будет по-другому. Это не будет длиться вечно и рано или поздно черную полосу сменит белая и тогда всё встанет на свои места. Всё будет как раньше. Он, Лена и Рома. А ещё его тренировки в простых спортивных клубах и прежняя жизнь, которую у него больше никто не отберет.
День за днем Виталий пытался делать вид, что всё хорошо. Он рано утром выключал ненавистный будильник, готовил завтрак, одевал Рому, ходил вместе с ним по магазинам, обещая, что мама скоро вернется, мимоходом искал работу и ни на секунду не переставал думать о ней. Он навещал её каждый день, садился рядом с кроватью, рассказывал о всех событиях, которые происходили в его жизни, часами напролет просто смотрел на её спокойное лицо, целовал её на прощание и каждый раз мечтал о том, что когда-нибудь войдет в палату, а она ему мило улыбнется, скажет, что рада его видеть и посмотрит на него теплым взглядом своих глаз.
Несколько раз он сталкивался в коридоре с Викторией, которая при каждой встрече не уставала ему мило улыбаться и даже один раз смогла затащить его в буфет на чашку кофе. И каждый раз она во всех подробностях интересовалась состоянием Лены, спрашивала об изменениях, но самым главным её вопросом был – не пришла ли она в себя. На что Виталий каждый раз лишь отрицательно качал головой, удрученно вздыхая. Прошла целая неделя с тех пор, как в его трубке раздался прохладный голос дежурной медсестры, сообщившая о том, что его жена попала в аварию, а она всё также лежала на больничной койке с закрытыми глазами. И это не могло не тревожить мужчину, который с каждым днем всё больше начинал сдаваться, теряя остатки разума. В последний раз он так и вовсе сорвался прямо в палате, не в силах больше видеть её такой холодной и далекой. Ему просто начинало казаться, что с каждым днем она становится от него всё дальше и дальше, а в тот день, прикоснувшись к её руке, его впервые посетило чувство того, что она стала для него чужой. Просто чужое тело без души.
- Очнись, слышишь?! Открой глаза, прошу тебя! Я ведь знаю, что ты можешь! – резко схватив девушку за плечи, пытался он хоть как-то до неё достучаться, но всё было впустую. Она не слышала его и как назло просто обмякла в его сильных руках, не оказывая ровно никакого сопротивления.
- Ты не можешь так просто меня оставить! – крепко прижимал он её к себе, зарываясь пальцами в светлых волосах, чувствуя её мерное дыхание у себя на шее, которое больше не обжигало его кожу. Ничто так не ломало его изнутри, как понимание того, что он ничем не сможет ей помочь. Каким бы сильным и стойким он не казался снаружи, внутри него душа буквально кричала от отчаяния. Так больно ему, пожалуй, ещё не было никогда. С физической болью он с годами тренировок справлялся на раз, а вот с душевной он проигрывал бой за боем, обессилено падая на колени и отчаянно хватаясь за голову.
Единственным, кто смог остановить его нервные истерики это вовремя появившийся врач, который тут же буквально отодрал его от девушки, так как такие физические нагрузки ей явно не шли на пользу.
И вот уже два дня после того случая Виталий не решался прийти навестить её, слишком сильно сдавали нервы. Да и видеть её в таком состоянии он больше не мог, кончились силы. И сегодня утром он просто лежал на кровати после очередной бессонной ночи, сжимая в руке её обручальное кольцо, которое сняли с неё перед операцией. Оно было испачкано кровью, когда ему отдали его, и по возвращению домой он первым делом вернул кольцо в первоначальное состояние, чтобы больше не видеть эти ужасающие красные полоски.
«Только не бросай меня, пожалуйста!» - вот уже несколько минут отдавался в голове голос девушки, которая так крепко обнимала его в тот вечер, умоляя остаться. И это тут же заставило его вспомнить о том, что уже несколько дней к ней не наведывался, а ведь обещал, что никогда не бросит.
|
| |
| |
| Бестия | Дата: Суббота, 25.06.2011, 20:30 | Сообщение # 19 |
|
Старожил
Группа: Проверенные
Сообщений: 1273
Награды: 178
Репутация: 595
Статус: Offline
|
***
«Твою мать!» - едва успев вылететь из здания спортивного центра, выругался про себя Виталий, громко хлопнув дверью напоследок. Он был настолько зол, что казалось ещё немного, и он начнет выдыхать дым из груди от тех пожаров, что с треском рушили всё внутри. И причиной было очередное «нет», которое уже четвертый раз бросили ему в лицо без каких-либо объяснений. Хотя, что тут объяснять он и так всё знал. Знал, что его отказ вернуться обратно в Штаты вызвал немало негодований со стороны совета и спонсоров, которые таким образом решили перекрыть ему кислород, надеясь, что тот сдастся. Они по-прежнему ждали его там, несмотря на то, что его место пустовало недолго, и вскоре было занято другим не менее достойным кандидатом, но с профессиональной стороны чем-то их не устраивал. Команда без своего стойкого тренера проигрывала один бой за другим, спускаясь в минуса, что было крайне невыгодно для организаторов и крайне безразлично Виталию.
Страховая компания растягивала с решением о возмещении ущерба разбитому вдребезги автомобилю Лены, каждый день его засыпали бессмысленными звонками с расспросами о ней, Рома всё чаще стал устраивать беспричинные истерики, он же срывался по пустякам и нервно вычеркивал из списка возможных вариантов работы один адрес за другим.
Его раздражали эти сочувствующие фразы, на которые он всегда отвечал, что в порядке, выводили из себя жалостливые взгляды и эти пустые вопросы, но ничто так не бесило его как пустующая кровать и отсутствие звонков из больницы. Ему всё труднее было находиться дома, где он просто-напросто начинал задыхаться былыми воспоминаниями и её запахом, которым насквозь была пропитана постель. Но больше всего он ненавидел бессонные ночи, выматывающие всю душу до последнего вздоха в сопровождении мучительных мыслей и её образа. Нестерпимая боль поселилась в груди, с каждым днем всё больше ломая его изнутри.
Виталий всё чаще стал ловить себя на мысли о том, что превращается в тряпку и третья по счету за сегодняшний вечер бутылка пива это сполна подтвердила. Уложив Рому спать, он даже не прочитал ему привычной сказки, поскольку ком в горле и без того мешал ему говорить, да и просто не было настроения. Стрелки часов медленно, но верно, приближались к отметке два, Виталий, лежал на диване с полупустой бутылкой и без особого внимания смотрел по телевизору поединок двух мировых боксеров, когда до его слуха донесся какой-то шум из кухни.
Не сразу сообразив, что происходит он, поднявшись на ноги, направился на кухню, где по здравым соображениям никого не должно быть. Ведь дома только он и Рома, который уже давно, как он думал спит.
- Рома? Ты что делаешь? – заметив маленького мальчика, который стоял возле стола, с чашкой в руках, тут же воскликнул Виталий.
- Ты не оставил мне воды! – указав на графин с водой, до которого он так и не смог дотянуться, посмотрел на него Рома обиженными глазами. И только сейчас до Виталия дошло, что Лена каждый день перед сном оставляла ему стакан воды на тумбочке, потому что он боялся темноты для того, чтобы выходить ночью из комнаты, да и ему бы приходилось для начала вставать на табурет, с которого он мог запросто упасть. Она всегда всё рассчитывала на несколько шагов вперед и как могла оберегала его от любых острых предметов и углов в квартире. Он же в последнее время просто забыл обо всем.
- Ну, прости. Я забыл, - понимая, что это его вина, произнес в ответ мужчина, которому от взгляда этих потемневших глаз стало немного не по себе. Забрав у него кружку, он наполнил её до краев водой и протянул обратно Роме, который просто-напросто выбил её из его рук. Раздался глухой удар, с которым чашка упала на пол, разлив свое содержимое по полу, которое тут же растеклось в разные стороны.
- Рома! Какого черта?! – не понимая такого агрессивного настроя в свою сторону, не сдержался Виталий, бросив на него раздраженный взгляд.
- Не хочу! – тут же закричал он, смотря на него таким взглядом, словно перед ним стоял не папа, а самый ненавистный враг.
- А что ты тогда хочешь я не пойму?! – смотря сверху вниз на маленького мальчика, воскликнул Виталий такому внезапному заявлению. Да он просто издевается!
- Хочу к маме! Мама никогда так не делает! – слегка толкнув мужчину в живот, до которого мог более менее дотянуться, выпалил Рома со срывающимися нотами в голосе, которые говорили о том, что ещё немного, и он заплачет.
- Послушай! Я тоже очень хочу к маме, но она пока не может к тебе прийти, - тут же одним рывком подняв мальчика на руки, произнес Виталий, которому стоило немалых усилий держать себя в руках. Он всё понимал. Понимал, что ему её не хватает, не хватает её заботы и весёлой улыбки, не хватает её вкусных завтраков и нежных поцелуев. И от этого становилось только хуже. Он знал, что никогда не сможет заменить её, но и не сможет ничем ему сейчас помочь.
- Почему? Она больше не хочет быть моей мамой? – выдал он в ответ свои тайные предположения, которые просто шокировали мужчину.
- Конечно, нет! Что ты такое говоришь? Мама тебя очень-очень любит, - чувствуя, как внутри всё перевернулось от его слов, поспешил заверить его в обратном Виталий.
- Она больше не придет? – всхлипнул Рома, для которого слова папы прозвучали не слишком убедительно. – Папочка она больше не придет! – эти слова были последним выстрелом в сердце, которое буквально обливалось кровью от этих детских слез.
Ну как? Как можно объяснить трехлетнему ребенку, что его мама лежит без движения в реанимации и практически умирает? Как можно сказать ему, что он может больше никогда её не увидит и ему рано или поздно придется учиться жить без неё? Как можно рассказать ему о том, что случаются такие непоправимые вещи, за которые потом приходится расплачиваться всю свою жизнь?
И в то время как Виталий пытался справиться с этими ураганами эмоций, девушка, которая лежала на больничной койке в окружении различных приборов, словно услышав его мысленные молитвы, сначала слегка сжала кусок простыни своими ослабевшими пальцами, а несколько секунд открыла глаза, чувствуя, как сердце бешеными ударами бьется где-то в висках. Перед глазами расплывался белый потолок, в горле встал неприятный ком, когда она слегка приоткрыв губы, вдохнула прохладный воздух, заполнив им легкие донельзя.
|
| |
| |
| Бестия | Дата: Воскресенье, 26.06.2011, 18:12 | Сообщение # 20 |
|
Старожил
Группа: Проверенные
Сообщений: 1273
Награды: 178
Репутация: 595
Статус: Offline
|
Я понимаю, что эта "таинственная брюнетка" вам уже порядком надоела, но обещаю, что скоро она перестанет появляться только между строк.
***
Это утро для Виталия началось с холодного душа, который быстро привел его в себя. И эти холодные капли, стекающие по коже, словно заставляли оживать каждую клеточку его напряженного тела. Он специально встал пораньше, чтобы успеть приготовить завтрак до того, как проснется Рома, который остался спать в его кровати. Ведь после вчерашнего он просто не мог оставить его одного. Открыв холодильник, Виталий первым делом зацепился взглядом за бутылку холодного пива, с которого вот уже несколько дней подряд начиналось его утро. Потянувшись к заветному напитку, он несколько секунд спустя вернул бутылку на место, решив, что на этом, пожалуй, стоит остановиться. Так и спиться недолго. И как бы не болела голова, сегодня он обойдется простым кофе с гренками, которые насилу в себя затолкает, как бы его не тошнило от запаха еды, что без неё просто не лезла в горло.
Небо хмурилось с самого утра и потому молчание, царившее в салоне автомобиля, когда Виталий отвозил Рому в садик, было вполне оправдано. Всё как всегда милая улыбка воспитательницы, короткое «Веди себя хорошо» и грустные голубые глаза мальчика, смотрящие вслед высокому мужчине, которые ссутулив плечи, скрылся за дверью.
«- Лен..Лена! - Пусти! Не трогай меня! - Лен, успокойся, прошу тебя. Всё будет хорошо. - Да, у ТЕБЯ всё будет хорошо. Только без меня. - Не говори так. Никогда.» - вот уже несколько минут кричали в голове Виталия два голоса, когда он, вернувшись в машину, устало откинулся на спинку сидения, не зная, что ему делать дальше.
Если бы он только знал, что случится после этого последнего разговора, не дал бы ей уйти. Привязал бы насилу к себе и никуда не отпустил и плевать, что она будет кричать и вырываться, осыпать его острыми словами и злостными проклятиями. Главное, что будет рядом живая и невредимая. Но как бы ему сейчас не хотелось повернуть время вспять, вернуть всё обратно, перемотать пленку и переснять несколько кадров, это, увы, было просто невозможно. Грудную клетку больно стянуло от вновь нахлынувших воспоминаний и Виталий, понимая, что ему просто необходимо её увидеть направился в сторону больницы.
Белые стены как всегда встретили его с тоской и унынием и только по мере приближения к палате, где лежала Лена, он понял, что что-то случилось. Из двери то и дело выбегали медсестры, через несколько секунд возвращаясь обратно с какими-то шприцами, капельницами и лекарствами. Чьи-то голоса внутри торопливо что-то говорили, отдавая указания, а Виталий, застыв на месте в нескольких сантиметрах от палаты, не веря своим глазам, сквозь чуть приоткрытую дверь увидел широкие спины двух врачей.
- Голова не кружится? Есть боли в грудной клетке? Варь, поставь ей капельницу с той стороны, - донеслись до него слова одного из них.
Какие-то уколы, запах лекарств, едва ощутимая боль от иголки в левой руке, они все словно стая воронов окружили девушку со всех сторон, а она просто ничего не понимая, смотрела на них своими испуганными зелёными глазами. Голова раскалывалась пополам от их непонятных разговоров, а в глазах читался всего один вопрос «Что происходит?». Почему она лежит на больничной койке, как долго она здесь находится, и отчего так болят мышцы, что она с трудом шевелится.
Паника острыми дозами стучала в крови и Лена, чувствуя, как сердце бешеными ударами стучит в груди, отражаясь неровным почерком на приборах, которые просто начали сходить с ума от такого количества адреналина, выдернула свои руки из этой хватки «белых халатов» и попыталась подняться, но тут же схватилась за голову от этой нестерпимой боли, которая заставляла кровь закипать в венах.
- Тише-тише. Всё хорошо. Это простая посттравматическая истерика. Вам нельзя сейчас делать резких движений, - быстро уложил её главный врач обратно на подушку. – Посмотрите на меня, - посмотрел он на девушку, которая лежала, закрыв лицо руками, словно это могло укрыть её от этих назойливых врачей. – Как вас зовут? – когда она несколько секунд спустя убрала руки, посмотрев на него своим отчаянным взглядом, спросил он, заметив очередную волну паники в её глазах.
- Лена, - сквозь горький комок в горле, произнесла она дрогнувшим хриплым выдохом.
- Отлично. Вы помните, как попали в аварию? – тут же задал он ей второй вопрос, над которым она думала намного дольше, чем над первым, словно слышала об этом в первый раз. – Лена, это очень важно. Вы пробыли в коме чуть больше недели и мне важно знать помните ли вы самые последние события своей жизни. У вас может быть частичная потеря памяти, понимаете? – внимательно всматриваясь в лицо девушки, чтобы убедиться в том, что она вникает в смысл каждого его слова, добавил он, чем ещё больше её встревожил.
Больница, авария, кома – да они что издеваются? За кого они её принимают? Помнит, конечно же, она всё помнит! Помнит, но не может вспомнить. Не может, потому что слишком сильно кружится голова, слишком сильно болит где-то в груди, слишком много информации на неё обрушилось за пять минут, и слишком трудно было дышать, чтобы сосредоточиться на том, о чем её просят.
В голове крутилось множество образов людей, которых она знала и самыми первыми из них были Виталий и Рома. Где они сейчас и что с ними? Ответ на этот вопрос пришел незамедлительно, когда кто-то воскликнул о том, что в палате находится посторонний.
Обеспокоенный внешним видом мужчины врач тут же остановил его, схватив за плечи.
- Лена! – взглянув на девушку из-за плеча доктора, тут же воскликнул Виталий, едва завидев её открытые глаза и ту паникой, с которой она на него смотрела. – Почему вы не сообщили мне о том, что она пришла в себя?
- Мы пытались, но, по-моему, проще дозвониться до президента, чем до вас, - и только по этих слов Виталий понял, что со вчерашнего дня не брал телефон в руки, который сейчас находился неизвестно где в квартире. - Прошу вас, держите себя в руках. Вам нельзя сейчас здесь находиться. Так что покиньте помещение, - предупредил мужчина в белом халате, вспомнив, как на днях отдирал его от несчастной девушки. Однако слова врача Виталий как всегда принял в штыки и, вырвавшись из его рук, тут же кинулся к кровати. Никто был просто не в силах остановить его стремительный порыв обнять свою жену, которая целую неделю лежала здесь без сознания.
- Как же ты меня напугала, - взяв лицо Лены в свои теплые ладони, выдохнул Виталий, заглянув прямо в зелёные глаза, напротив, которые смотрели на него усталым взглядом снизу вверх и только когда она, повернувшись, прижалась к его груди подобно беззащитному котенку, заметил, как по её щеке скатилась холодная слеза. Он всё ещё не мог поверить в то, что это реальность и лишь ощущение того, что она сжимает его плечо своими слабыми пальцами, полностью подтверждало то, что это не сон. Это она живая и настоящая, дрожит в его руках и так тепло к нему прижимается, чтобы он защитил её всех, чтобы крепко обнял и больше не отпускал.
- Больше никогда так не делай, слышишь, - крепко прижав её к себе, произнес он, зарываясь пальцами в её светлых волосах и чувствуя её горячее дыхание у себя на шее. – Или я за себя не отвечаю, - прикоснувшись своими теплыми губами к виску девушки, добавил он, чувствуя, как сердце в груди по секундам набирает обороты так, что казалось, ещё немного, и оно просто выпрыгнет из груди.
Во всей этой суматохе не участвовал лишь один человек – это молодая брюнетка, которая наблюдала за всем этим со стороны через приоткрытую дверь, а взгляд её зелёных глаз был устремлен на мужчину, который крепко обнимая светловолосую девушку, что-то безостановочно шептал ей на ухо, боясь снова потерять её хотя бы на секунду.
|
| |
| |
| Бестия | Дата: Пятница, 01.07.2011, 22:22 | Сообщение # 21 |
|
Старожил
Группа: Проверенные
Сообщений: 1273
Награды: 178
Репутация: 595
Статус: Offline
|
***
С этого дня время летело быстрыми минутами, словно с этого момента стрелки часов просто сошли с ума, в два раза ускорив свой ход. И несмотря на то, что голова просто шла кругом от всех этих накопившихся проблем, Виталий был счастлив как никогда. Лена быстро шла на поправку, но всё также отказывалась разговаривать на тему того, что случилось той ночью перед тем, как она попала в аварию. Она рассказала лишь о том, что не успела заметить перед собой грузовик и, проскочив мимо светофора, врезалась в него на всех скоростях. Отказывалась от тошнотворных расспросов о мельчайших деталях и по неизвестным для него причинам начинала злиться, когда он снова заводил эту тему. Рома тоже заметно повеселел и с тех пор как Виталий впервые привел его к маме, часами напролет не покидал палату, заставляя её мило улыбаться при одном взгляде на него.
Но самой большой радостью для Виталия стало возвращение девушки домой, где без неё царил полнейший беспорядок, обернувшийся для него целым выговором.
- Виталик! Ты меня слышишь вообще?! – заметив отсутствующий взгляд мужчины, который, конечно же, пропустил все её нотации мимо ушей, негодующе воскликнула Лена. – Я что сказала что-то смешное? – когда Виталий растянулся в блаженной улыбке при виде её гневного выражения лица, тут же добавила она, но в этот самый момент он без каких-либо объяснений просто впился в её губы страстным поцелуем, заставив её замолчать.
- Ты даже не представляешь, как я скучал по твоим крикам, - оторвавшись от девушки, произнес он, почувствовав, как она улыбнулась.
Сложно было передать словами, что он чувствовал, глядя на неё такую настоящую и родную. Одна её улыбка могла растопить холодные ледники пустоты, что поселились в его груди в последнее время. Она словно теплый лучик солнца освещала квартиру, склеивая по осколкам всё, что сломалось в нем за это время.
Но, несмотря на отчаянное рвение девушки переделать все свои домашние дела или хотя бы приготовить ужин, Виталий не позволял ей слишком себя перегружать. Так что ровно в девять часов она уже послушно лежала в кровати, слушая бархатный голос мужчины, который сидя в обнимку с Ромашкой читал ему сказку.
- Ну, а тебе какую сказку рассказать, чтобы ты, наконец, заснула? – лег Виталий на подушку рядом с девушкой, после того, как уложил Рому спать. Она смотрела на него своими улыбающимися зелёными глазами, которые говорили намного больше, чем простые слова.
- О принце в боксерских перчатках, - ответила Лена, и тут же заметила, как потускнели глаза Виталия при одном упоминании о спорте всей его жизни. – Мне очень жаль, что всё так вышло, - добавила она полушепотом, смотря прямо в его голубые глаза напротив, искренне сожалея о том, что он лишился одной из самых ценных вещей в своей жизни. – Прости.
- Да брось, Лен. Ты ни в чем не виновата. Есть вещи намного важнее этого, поверь, - притянув девушку ближе к себе, обнял её Виталий, почувствовав, как она тут прижалась к его груди. – Главное, что с тобой всё хорошо, - добавил он, поцеловав девушку в светлую макушку, чем снова заставил её слегка улыбнуться.
Также приятно ей было, когда он однажды утром потащил её на пробежку, а она, притворившись, что подвернула ногу, заставила его хорошенько подсуетиться. Тогда он так заботливо за неё переживал, что ей стало немного не по себе, и она во всем призналась. А потом крепко обняла его, чувствуя, как по телу растекается теплое блаженство, а дальше… Дальше она увидела те самые зелёные глаза, которые пытались прожечь её насквозь и сейчас снова всплыли в её голове.
- Виталик, - несколько минут спустя, произнесла Лена, чувствуя, как волны паники при одном воспоминании об образе этой незнакомой брюнетке, заставляют сердце встревожено биться в груди.
- Что, - практически засыпая, невнятно пробормотал мужчина в ответ.
- Мне нужно тебе кое-что рассказать, - слегка потрепав его за майку, чтобы он проснулся, приподнялась она с его груди. – Об аварии, - помедлив несколько секунд, добавила Лена, тут же заставив Виталия открыть глаза и проснуться.
- Да. Я слушаю, - едва услышав слово «авария» принял мужчина сидячее положение, когда девушка от него отстранилась, опустив глаза, словно всё ещё сомневаясь, стоит ли об этом говорить.
- Ты, наверное, посчитаешь меня сумасшедшей, но у меня такое ощущение, будто меня преследуют, - нервно улыбнулась она, запустив пальцы правой руки в светлые пряди своих волос, словно собираясь с мыслями.
- Кто? – не сводя глаз с девушки, которая заметно нервничала, не зная как подобрать нужные слова. Её выдавали дрожащие пальцы и глаза, которые панически смотрели куда угодно, но только не на него.
- Девушка. Брюнетка, - немного помедлив, ответила Лена, ожидая реакции мужчины, которому первой, кто пришла на ум после его слов, была Вика, которая так старательно вертелась вокруг него в больнице. – В первый раз я увидела её тогда в парке после пробежки и в тот же день она ждала кого-то вечером во дворе в машине, - продолжила она, боясь, что если остановится, то не сможет рассказать ему всё до конца, а ей так было важно, чтобы он обо всем знал. – Она ехала за мной по дороге в день аварии, - чувствуя, как в горле начинает разрастаться удушливый комок, закончила она, не веря в то, что произнесла это вслух. Ведь она сама не до конца была уверена во всем происходящем. А что если она просто сильно ударилась головой и ей всё это просто приснилось? Что если этого не была и она просто всё напридумывала? Или у неё просто помутнение рассудка, которое так сказывается на её воображении?
- Ты заметила её в зеркале заднего вида и отвлеклась. Поэтому не заметила грузовик впереди и врезалась в него, - закончил за неё Виталий, чувствуя, что ещё немного и он задохнется от собственных мыслей и догадок. – Она явно хотела убить тебя. Но за что? – казалось, бешеное сердцебиение зашкаливало все допустимые пределы от одной мысли о том, что ещё немного и её могло сейчас не быть рядом.
- Я не знаю! Не знаю. Виталик, мне страшно, - дрогнувшим тоном, выдавила Лена в ответ, почувствовав, как он тут же приобняв её за плечи, притянул к себе. – Что если она вернется? – закрыв глаза, словно боясь собственных предположений, добавила она, крепче обняв мужчину.
- Не бойся. Тогда ей придется иметь дело со мной, - перебирая светлые пряди волос девушки, тут же твердым тоном произнес Виталий, холодный взгляд которого был устремлен в противоположную стену, где он уже представлял, как будет расправляться со своим врагом. Ярость разгоряченными волнами разливалась по его широким венам от одной мысли о том, что он был так близко к настоящему «убийце», а глаза наливались кровью при воспоминании о милой улыбке брюнетки, которая так правдиво сочувствовала ему в больнице. Если бы Лена рассказала ему об этом раньше, то сейчас всё могло быть по-другому.
Кто она и зачем она это делает? Ненависть острым огнем обжигала его изнутри, заставляя сжиматься ладони в стальные кулаки. За свои поступки эта тварь поплатится сполна. Он об этом лично позаботится.
|
| |
| |
| Бестия | Дата: Четверг, 07.07.2011, 20:09 | Сообщение # 22 |
|
Старожил
Группа: Проверенные
Сообщений: 1273
Награды: 178
Репутация: 595
Статус: Offline
|
***
«А я тебя знаю…Ты тот самый «бесстрашный и непобедимый»… Вика… Не рад меня видеть?.. Это, наверное, тяжело… Могу я чем-то помочь?.. Может, ещё увидимся… Как твоя жена?..» - всю ночь звучал в ушах Виталия этот сладкий голосок девушки, которая так мило растягивалась в улыбке при виде его.
Снились её хитрые зелёные глаза и звонкий смех, который постепенно превращался в торжествующую насмешку.
«Как твоя жена?.. Она всё ещё жива?.. Обожаю запах её крови…» - мучительными вздохами появился перед глазами образ девушки, которая к его бескрайнему ужасу поднесла к улыбающимся губам окровавленный нож, пачкая их красными сгустками крови, которая каплями стекала по её подбородку.
«Нет!» - всего за секунду резко открыл глаза Виталий, сев в кровати и чувствуя, что ещё немного и его просто стошнит от этого приторного запаха крови, который внезапно ударил по носу.
Часто вздымающаяся грудная клетка сжимала ребра внутри, мешая спокойно дышать, а бешеные удары сердца нервно стучали по вискам. И только безмятежное выражение лица девушки, которая лежала рядом убедили его в том, что это был всего лишь страшный сон. Страшный, но настолько реальный, что он почти поверил своим ночным видениям.
Проклиная всё на свете и эту чертову брюнетку в самую первую очередь, Виталий поднялся с кровати. Каждая клетка его тела буквально кричала о том, что его стальное терпение начинает разливаться через края золотой чаши.
«Ну, всё! С меня хватит!» - не выдержав этих головокружительных терзаний, он вышел из спальни, захватив с собой телефон. Глаза нервно искали заветное имя на экране телефона в списке контактов, куда она вбила свой номер ещё при их первой встрече, и теперь Виталий был этому особенно рад. И на её короткое «да» в телефонной трубке, он сказал всего два слова «надо встретиться», которые девушка восприняла с очередной улыбкой на губах.
Всего через две минуты, Виталий уже натягивал на себя толстовку, стараясь не разбудить Лену, которая уже начала ворочаться от его неосторожных шорохов.
- Виталик?..Ты куда? – донесся до его слуха сонный голос девушки, заставив обернуться.
- Ты спи-спи, я на пробежку, - тут же склонившись к ней, поцеловал Виталий её в висок так, что она, успокоившись снова закрыла глаза, даже не подозревая о том, что четыре часа утра для утренней пробежки это слишком рановато.
Услышав, что она что-то невнятно промямлила в ответ, он взял с тумбочки ключи от машины и вышел из комнаты, заглянул к Роме и, убедившись в том, что с ним всё в порядке покинул квартиру.
Ночной воздух неравномерными порциями поступал в легкие, а камень в груди мужчины с каждым его шагом становился всё тяжелее, будто предупреждая о том, что ему стоит вернуться обратно.
Однако в своих решениях Виталий был непоколебим и единственное чего он искренне желал, скрипя колесами по асфальту на бешеной скорости, это заглянуть в глаза этой чертовке, которая так нахально влезла в его жизнь, распоряжаясь ею по своему желанию.
Встречу Виталий назначил в том же баре, в котором они и познакомились, каким бы банальным это не казалось, почему то это первое, что пришло к нему в голову. Но он забыл предупредить девушку лишь об одном – о том, что они не войдут внутрь. Резкие смены ходов всегда хороши своей внезапностью, так как жертва не сразу осознает то, что попала в ловушку, выбраться из которой в большинстве случаев просто невозможно.
Она появилась ровно в назначенное время со стуком каблуков об асфальт, так что не заметить её было просто невозможно. Её решительная походка более чем говорила об её уверенных намерениях, а черные длинные кудри, развевающиеся на ветру придавали ей ещё больше стервозности.
От автостоянки с заднего двора до входа девушку отделяли каких-то десять шагов, но она не успела повернуть за угол, так как в эту самую секунду кто-то грубо схватив её за плечи резко прижал к кирпичной стене.
- Какого черта?! – увидев гневное выражение лица мужчины, который буквально прожигал её насквозь взглядом своих голубых глаз, выдавила девушка, почувствовав, как его рука с силой сжимает её горло, сокращая количество вздохов в два раза.
- Это я у тебя должен спросить! Какого черта ты следишь за моей женой?! Зачем ты хотела её убить?! – чувствуя, как её дрожащие пальцы пытаются ослабить его стальную хватку, сорвался Виталий в ответ, заметив, как изменилось выражение её лица после его слов.
И эта паника в её глазах казалось ему немного странной, ведь она знала, что Лена пришла в себя после комы и должна была догадываться о том, что она расскажет, кто на самом деле был виноват в этой кошмарной аварии.
Он не знал лишь одного – не знал о том, что «ответственный» врач сделал скоропалительные выводы о посттравматической амнезии у своей пациентки, которая желая избавиться от лишних расспросов и статуса «сумасшедшей» сказала, что ничего не помнит. И именно этот вариант, посчитавшийся самым верным, стал причиной временного спокойствия брюнетки. Она была просто уверена в том, что удачно сложившиеся обстоятельства избавили её от лишней работы и следы за собой заметать не пришлось.
- Что тебе от неё надо?! – напряженным тоном выдавил Виталий сквозь сжатые зубы, чувствуя, как вены на его руках начинают стремительно расширяться от этой неуправляемой ярости.
- Лично мне ничего, а вот ему… - помедлив несколько секунд, сквозь частое дыхание произнесла девушка в ответ. Кому «ему» Виталию было совсем не понятно, но стоило ему только заметить направление взгляда зеленых глаз, которые смотрели куда-то дальше, будто за его спиной кто-то стоял, и он не ошибся.
- Думаю, нам пора поговорить, не так ли, - раздался за спиной голос мужчины, после слов которого, Виталий с леденящим ужасом в груди почувствовал прикосновение ледяной стали оружия прямо в спину.
|
| |
| |
| Бестия | Дата: Суббота, 08.10.2011, 21:55 | Сообщение # 23 |
|
Старожил
Группа: Проверенные
Сообщений: 1273
Награды: 178
Репутация: 595
Статус: Offline
|
***
- Виталий Абдулов. Экс-чемпион, не так ли? – как только его насилу усадили на стул двое крепких охранников за один стол для последующих переговоров, вальяжно растягивая слова, произнес мужчина, которого Виталий всё это время буквально прожигал насквозь взглядом своих голубых глаз.
В его голове роились тысячи вопросов о том, кем же может быть этот самодовольный незнакомец, которому навскидку можно было дать лет пятьдесят не меньше. Финансовыми средствами он явно был не обделен и, судя по фирменному костюму и высокомерному взгляду, человеком был из списка тех, что нечисты на руку своей черствой душой.
- Ближе к делу, - всем своим видом показывая, что не намерен слушать его пустые слова, понапрасну сотрясающие воздух, выдавил сквозь зубы Виталий.
- Пять лет это немалый срок. Не скучаешь по перчаткам? – закурив с зажигалки девушки, которая сидела рядом, продолжил он, заметив, как изменилось лицо мужчины напротив.
- Я с этим завязал, - напряженным тоном ответил Виталий, чувствуя, как ребрам внутри становится тесно от бушующих ураганов в груди. Он просто не видел связи между его законченной карьерой и Леной, которую он несколько недель назад чуть не убил.
- Ты стойкий боец, мне нравится твоя техника. А этот легендарный нокаут с левой просто мировой шедевр, - всё с той же размеренностью и хладнокровным спокойствием, произнес мужчина, холодно улыбнувшись.
- Могу дать автограф, если хочешь, - раздраженно ответил Виталий, не понимая, к чему все эти прелюдии.
- Ты отправил моего брата в нокаут в 2006. Два года он пролежал в коме, а потом умер, так и не очнувшись. Твоей жене, признаться, повезло больше, чем ему, - смотря прямо в голубые глаза напротив, зрачки которых с каждым его словом всё больше расширялись от страха, сухим тоном без кратких пауз, раскрыл мужчина все карты перед его лицом.
Чувствуя, как его буквально переполняет изнутри лютая ярость, Виталий, еле держа себя в руках, пытался разложить в голове все мысли по полочкам. Он помнил тот злосчастный бой, который дался ему крайне нелегко и прекрасно понимал о ком идет речь.
Игорь Колычев – именно с ним ему пришлось бороться за титул чемпиона, который в тот день потом и кровью ему удалось завоевать. А вот его сопернику повезло меньше, он отправил его в третьем раунде мощным ударом в нокаут, но даже не подозревал тогда о том, что собственной рукой выпишет тому смертный приговор. В боксе это очень частое явление, которым ныне редко кого удивишь. Ведь спортсмены, надевая на руки перчатки, заранее знают о том, что фортуна штука непостоянная и когда-нибудь может от них отвернуться. Они знают, что любой удар для них может стать последним, потому здесь справедлив один закон – бей или беги.
- Мне очень жаль, - чувствуя, как сердце бешеными ударами пытается вырваться из грудной клетки, выдавил Виталий. Злость буквально распирала его изнутри от одной мысли о том, что его месть могла удасться на славу и Лену постигла бы та же участь, что и его брата.
- Одного сожаления здесь недостаточно. Ты ведь понимаешь, что вместе с братом я потерял значительную часть своей доли в боксе и теперь мне некого выставить на ринг, - тут же ответил мужчина, посмотрев на него взглядом голодного терьера, которого лишили любимой золотой косточки.
- От меня-то ты что хочешь? – с силой сжимая пальцы в стальные кулаки, произнес Виталий, заранее предвидя ответ, который определенно придется ему не по душе.
- Я хочу, чтобы ты его заменил, - озвучил мужчина те самые слова, которые так не хотелось слышать Виталию.
- К сожалению, я вынужден дать отрицательный ответ, - с нескрываемым презрением, выдавил Виталий с таким видом, будто бы только что плюнул своему врагу прямо в лицо.
- А сколько лет твоему сыну? Я слышал он пошел в отца. Такой же упрямый малый, - как бы невзначай спросил мужчина, саркастически вскинув брови и изобразив на лице искренний интерес.
- Если ты хотя бы пальцем его тронешь, я выпотрошу из тебя все кишки. Обещаю, - звенящим от злости голосом, процедил Виталий сквозь крепко сжатые зубы. Его просто лихорадило от того, что этот самодовольный ублюдок, просчитав все ходы наперед, давил на самое личное и больное. Подставляя под прицел тех, за которых он, не раздумывая, мог бы убить.
- А что если я уже? - заметив, как резко изменился его собеседник в лице, без тени сожаления, ответил мужчина, кивком приказав своим подопечным крепче держать именитого боксера, который уже в порыве эмоций успел вскочить на ноги.
Тишина размеренными дозами стучала по вискам. Прошло уже два часа с тех пор, как Виталий, разбудив её своим шорохом, ушел на пробежку, а она всё никак не могла уснуть. Проворочавшись в кровати под одеялом, Лена устало вздохнув, повернулась на спину. Бросив беглый взгляд на тумбочку, она зацепилась глазами за электронные часы, которые показывали ровно шесть утра. Только сейчас Лена сообразила, что мужчина, нагло обманув её, ушел неизвестно куда среди ночи. Однако не успела она о чем-либо подумать, как до её слуха донесся непонятный шорох за дверью. Встав с кровати, она босыми ногами направилась в сторону коридора, пытаясь обнаружить источник шума, который с каждым её шагом становился всё более отчетливей. И только остановившись напротив входной двери, она поняла, что эти звуки похожи на медленные повороты ключей в замочной скважине, которые доносились с обратной стороны. Первое о чем подумала девушка это о том, что вернулся её пропащий муж, однако как только раздался скрип тяжелой двери, она поняла, как сильно ошибалась.
|
| |
| |
| Бестия | Дата: Пятница, 20.01.2012, 10:11 | Сообщение # 24 |
|
Старожил
Группа: Проверенные
Сообщений: 1273
Награды: 178
Репутация: 595
Статус: Offline
|
***
Паника электрическими ударами тока стучала по вискам, когда Лена отчаянно крича, пыталась противиться натиску незнакомых мужчин, которые так внезапно ворвались в квартиру, наделав немало шуму. Тишина, царившая здесь пару минут назад была словно изорвана в клочья их тяжелыми шагами и голосами, её срывающимися криками и звонкими щелчками разблокированного оружия.
Они буквально срывали двери с петель всех комнат, выворачивали все полки и шкафы, били стекла и зеркала, разрушая всё, что попадалось им под руку. А она просто не могла ничего сделать, так как крепкие руки не позволяли ей вырваться на свободу. В её сознании бились всего два громких вопроса – кто они и что им нужно? А взгляд её испуганных зелёных глаз был направлен на дверь детской комнаты, в которую они ворвались несколько секунд спустя. Забившись в безудержной истерике, Лена, чувствуя, как крепкая ладонь мужчины, перекрывшая ей рот, приглушает её отчаянные крики, в которых она звала на помощь и умоляла не делать этого. Не заходить в комнату, где маленький мальчик в страхе от всего происходящего спрятался под кроватью.
В то время, пока Виталий, выжимая педаль газа до упора, на бешеной скорости несся домой. Его стеклянные голубые глаза, казалось, не видели ничего кроме мелькающих впереди расплывчатых огней машинных фар. Нет, он не посмеет! Не посмеет тронуть двух самых близких ему людей. Это всего лишь слова, он просто решил припугнуть его, чтобы подлить масла в огонь и не оставить ему другого выбора.
Дрожащие пальцы безперестанно набирали один и тот же номер, а прохладный голос оператора снова и снова выдавал информацию о том, что абонент временно недоступен. Адреналин нефильтрованными порциями бушевал в крови, напряженные вены буквально вскипали от коктейля ярости и страха, а ушные перепонки разрывались от громких ударов собственного сердца. Плохие предчувствия душили его изнутри, которым в скором времени суждено было оправдаться.
Уже, будучи на лестничной площадке Виталий не в силах бороться с собственными чувствами понял, что случилось ужасное, и приоткрытая входная дверь стала первым знаком. Ворвавшись в квартиру, он просто не поверил своим глазам. Просто не хотел верить в то, что эти разбитые вдребезги осколки всё, что у него осталось. Тишина тяжелым прессингом давила со всех сторон, поднимая уровень паники до предельной точки.
Первым делом, бросившись в детскую, где вместо мирно спящего Ромы его встретила перевернутая кровать и сломанные игрушки, валяющиеся под ногами. И только загнанный в угол паровоз жужжа заведенным моторчиком, пытался ехать дальше, уткнувшись в ножку сломанного стула. Казалось, ещё немного и его сердце взорвется на части, стоило ему только представить, как чьи-то чужие сильные руки насилу вытаскивают маленького мальчика из-под кровати. Они забрали их. Забрали всё самое дорогое, что было у него в жизни. Подняв с пола несчастный паровоз, Виталий хотел было уже запустить его в ближайшую стену, когда до его слуха внезапно донеслись чьи-то приглушенные всхлипывания. Уже не слыша ничего, кроме громких ударов собственного сердца, мужчина ворвался в спальню, где на полу возле кровати лежала девушка. Она лежала к нему спиной и всё, что он мог видеть это её спину, содрогающуюся от глухих рыданий. Её руки и плечи были испещрены тонкими царапинами от острых осколков, которые были рассыпаны повсюду.
- Лена! – тут же упал Виталий на колени рядом с ней, повернув лицо девушки к себе. Её мокрые зеленые глаза заставили дыхание замереть в груди, но ничто не могло так глубоко воткнуть нож в его сердце, как красные капли крови, стекающие с края разбитых губ, которые неровными полосками были размазаны по подбородку и осознание того, что кто-то посмел её ударить. А он не смог её защитить. Не смог, потому что его не было рядом. Потому что он ушел среди ночи в неизвестном направлении добровольно назначив встречу собственной судьбе.
- Они забрали его…Они его забрали! – срывающимся голосом выдавила она, цепляясь дрожащими пальцами за кофту мужчину, словно умоляя его что-нибудь с этим сделать.
А он просто не мог. Не мог что-то сказать или просто пошевелиться. Не мог поверить в то, что страшный сон превращается в настоящую реальность и что из-за него страдают самые близкие ему люди. Это всё его вина. Это он виноват в том, что она лежит сейчас здесь на холодном полу, ударяясь в глухую истерику. Виноват в том, что их маленькое чудо сейчас в чьих-то чужих руках. Он ведь просто ребенок! И он не виноват в том, что его отец когда-то по случайности «убил» одного человека.
- Всё будет хорошо. С ним всё будет хорошо, - подобно молитве снова и снова повторял Виталий, крепко прижимая к себе дрожащую девушку и стараясь не думать о том, что она может стать следующим козырем в этой неравной игре. – Я верну его. Обещаю, я верну его, - прижавшись своими теплыми губами к её светлой макушке, произнес он, пытаясь успокоить свою жену, которая билась в глухих рыданиях, не в силах усмирить в груди нестерпимую боль от невосполнимой утраты.
Это было больнее острого ножа прямым ударом в сердце. Смотреть, как близкие тебе люди страдают, и быть не в силах что-либо с этим сделать.
Он этого ни за что не допустит, чтобы с ней тоже что-нибудь случилось. Он защитит её и укроет. Минус одна мишень целью прямо в сердце и теперь их осталось только двое.
|
| |
| |
| Бестия | Дата: Вторник, 17.04.2012, 12:47 | Сообщение # 25 |
|
Старожил
Группа: Проверенные
Сообщений: 1273
Награды: 178
Репутация: 595
Статус: Offline
|
***
Острая боль сменилось на глухую истерику, стоило только начать говорить. Слово – это самое опасное оружие, которым можно как убить, так и излечить.
- Я так и знала! Так и знала, что это всё твой дурацкий бокс! – едва услышав из уст мужчины ту горькую правду, тут же буквально взорвалась Лена.
Слёзы высохли, оставшись тонкими линиями на щеках, и теперь она не могла побороть в себе два противоречивых чувства – страх и злобу. Она боялась. Больше всего на свете боялась, что с её маленьким сыном может что-то случиться. Сбылись её самые худшие опасения. Теперь он неизвестно где, неизвестно с кем, неизвестно, что вообще с ним будет дальше и что с ним там могут сделать. Она злилась. Ужасно злилась на него за это. Она даже не могла найти хоть что-то, что могло бы его оправдать. Просто горячо всем сердцем бросалась в омут злости и ярости, чувствуя, как в груди саднит сквозная рана от одной мысли о том, что она потеряла самое дорогое, что было у неё в жизни.
- Господи, как же я его ненавижу! Ненавижу тебя и твой чертов бокс! – неистово била она кулаками мужчину. Он стойко принимал её моральные удары, которые били больнее любых физических увечий. Теперь она возненавидит его, если с их сыном что-то случится.
- Если с ним что-то случится, я никогда, слышишь, НИКОГДА тебе этого не прощу! – срывающимся голосом отчаянно кричала она, заставляя сердце разрываться на части. У неё была настоящая истерика, которая переполняла её напряженные вены.
Она кричала, била его прямо в грудь, ударяя намного глубже, чем ей казалось. Эти зелёные разъяренные глаза, в глубине которых отчетливо читался забившийся в них страх, разрывали душу своим отчаяньем.
А он просто молчал. Просто наблюдал за тем, как она всаживала в него одну острую иглу за другой глубоко прямо в сердце. Просто слушал её сорванный голос, ноты которого пробирались прямо в душу. Просто молча сжимал стальные скулы, понимая, что заслужил всё это. Заслужил её ненависть и презрение, её обвинения и удары. И он искренне сожалел о том, что его прошлое коснулось его самых близких людей. Он не хотел этого. Не хотел, чтобы спустя четыре года их семейная жизнь превратилась в настоящий кошмар.
Всё, что он мог сейчас сделать это попытаться её успокоить, хватая за руки, прижимая крепче к себе, обнимая сильно как никогда раньше.
- Пусти меня! Не трогай! – вырвавшись из его крепких объятий, оттолкнула Лена от себя мужчину, который просто не знал, как себя вести.
- Лена, прошу тебя. Тебе просто нужно успокоиться, - в очередной раз перейдя в наступление, сдавленным тоном произнес Виталий, когда девушка на каждый его шаг вперед уверенно отступала назад.
- Нет! Мне нужно вернуть моего сына! – тут же бросила она на него озлобленный взгляд своих зелёных глаз.
- Нашего, Лен. Нашего сына, - как небольшое уточнение произнес Виталий несколько секунд спустя, чувствуя, как в груди что-то больно колит от её таких неосторожных и хладнокровных слов.
Некоторое время она просто молча пытала его взглядом своих измученных покрасневших глаз, словно пыталась найти в его словах какой-то подвох, а потом сказала то, отчего его сердце буквально сжалось в груди, будто на него обрушился целый поток ледяного холода и равнодушия.
- Моя мама была права. Ничем хорошим это не закончится! Я знала об этом! Знала с самого начала! – внезапно снова ударившись в глухую истерику, кричала Лена, чувствуя, как глаза снова переполняются жгучими слезами отчаяния.
- Зачем же ты тогда вышла за меня? – выдавил Виталий, не понимая, почему она сказала ему «да», если заранее знала, что их брак просто обречен на провал, о чем так часто твердили её родители, пытаясь образумить свою дочь.
С самого первого дня их встречи, они были абсолютно уверены в том, что он ей не пара. Он был слишком взрослым, по-спортивному вспыльчив, легкомыслен, а эти, как считали её родители, ужасные татуировки на его теле и вовсе наталкивали их на мысли о том, что он не чист перед законом. Им никогда не нравился ни он сам, ни его немного экстремальный образ жизни на ринге, считая это мордобойством и принужденным видом насилия. И только она знала, что всё это на самом деле не так. Что внутри этого сильного мужественного взрослого мужчины скрывается огромное благородство, доброта, искренность, забота и пылкая любовь. Она знала это, и поэтому так настойчиво пыталась противостоять натиску родителей, а теперь четыре года спустя она заявляет ему, что с самого начала знала, что после ей придется очень сильно пожалеть о своем выборе. Что в конечном счете и случилось. Именно сегодня. И это било намного сильнее любых слов и её откровенных обвинений. Это било намного глубже прямо в сердце, причиняя невыносимую боль.
- Просто оставь меня! Прошу тебя, просто оставь меня в покое! Мне нужно побыть одной. Пожалуйста… - чувствуя, как каждая клетка её тела буквально взрывается от боли, взвыла девушка. Схватившись за голову, она с силой сжав светлые пряди своих волос, сползла вниз по стене, куда её, в конечном счете, загнал мужчина своими наступлениями, и забилась в отчаянных рыданиях, сотрясающих её пробитую грудную клетку.
Потом её глухие рыдания сменились на тихие всхлипывания, а потом всё просто стихло. Двойная доза успокоительного и тишина. Холодная, немая, колкая.
Дрожащими руками, переставляя игрушечные фигурки, Лена сидела на полу в детской комнате, заново выстраивая сломанную железную дорогу. Её покрасневшие глаза лихорадочно бегали по полу в поисках недостающих деталей, отблескивая высохшими полосками слез на щеках, непослушными пальцами разбирала осколки, просто молчала и ни разу не подняла взгляда на мужчину, который сидел на пороге комнаты, облокотившись спиной о косяк. Он просто смотрел на неё, чувствуя, как сердце отчаянно стонет от боли в груди. Ему хотелось кричать, неистово бить кулаками стены, сбивать их в кровь лишь бы не чувствовать этой острой боли в груди. Минуты стремительно превращались в часы, а телефон так ни разу и не зазвонил. Кроваво-красный рассвет не спеша начинал пробираться в занавешенные окна, когда Виталий, с силой сжав свой мобильный в руке, поднялся на ноги. У него просто не осталось сил смотреть на то, как близкий ему человек намеренно мучает себя. Всего за одну ночь она успела погаснуть. Её кожа приняла болезненный вид, лицо приобрело бледный оттенок, под глазами начинали выделяться синяки, а онемевшие пальцы переставали её слушаться.
- Поднимайся, милая, тебе надо прилечь, - приблизившись к ней, осторожно поставил он девушку на ноги, которых она практически не чувствовала. И судя по её отрешенному взгляду, успокоительное возымело над ней эффект.
Она даже не пыталась противиться действиям мужчины, словно её тело просто стало тряпичным, как у куклы. Подхватив Лену на руки, Виталий отнес её в спальню и уложил на кровать, точнее на то, что от неё осталось. Она слегка покосилась на одну сторону, но матрас все же остался цел, как и подушки, которые были просто сброшены на пол. Последнее, что она почувствовала, прежде чем провалиться в тревожный сон это прикосновение теплых губ мужчины к своей щеке, который укрыл её одеялом и оставил одну.
У него было огромное желание снести к черту все стены в доме, чтобы хоть немного унять беснующую боль в груди, но это желание быстро померкло, как только до его слуха донеслась томная мелодия мобильного телефона, которая говорила о том, что время пришло.
|
| |
| |
| Бестия | Дата: Воскресенье, 13.05.2012, 20:55 | Сообщение # 26 |
|
Старожил
Группа: Проверенные
Сообщений: 1273
Награды: 178
Репутация: 595
Статус: Offline
|
***
Скулы нервно дрожали от знакомого мужского баритона в трубке, вены напряженно вздувались от каждого услышанного слова, пульс зашкаливал за все возможные пределы.
- Я убью тебя, - всего три слова сдавленным голосом сквозь крепко стиснутые зубы, выдавил Виталий, чувствуя, как онемевшие пальцы с силой до невозможного сжимают телефонную трубку.
- Тогда я отправлю её на тот свет вслед за твоим сыном. По твоей же вине, между прочим. Скажи-ка, ты сможешь с этим дальше жить? – тут же раздались с другого конца провода слова, произнесенные с несомненной ухмылкой на губах. – Сделай как я говорю. Или можешь заранее попрощаться со своей драгоценной женушкой. Ведь кто знает, будет ли она также мирно спать на кровати, когда ты вернешься обратно. Или быть может, ты найдешь её в луже собственной крови с пулей в голове, - подобно яду проникал голос собеседника в каждую клеточку тела Виталия, отравляя его своим кровавым смыслом.
Чувствуя, как сердце стремительно начинает учащать свой ритм, Виталий бросился обратно в комнату, будучи сильно напуганным тем обстоятельством, что он знает не только точное месторасположение Лены, но и то, что она делает в данный момент.
- Удивлен, не правда ли? – как только Виталий приблизился к окну и с леденящим душу страхом увидел отдаленный силуэт мужчины, снайперская винтовка которого была направлена прямо на него, тут же произнес голос собеседника в трубке, явно оставшегося довольным полученным результатом. – Учти, я слежу за каждым твоим шагом. Если вдруг в твою светлую голову придет мысль спрятать её от меня, то с первым же её шагом за пределы дома она получит пулю в сердце. Надеюсь, я ясно выразился, - последнее, что услышал Виталий, прежде чем связь оборвалась, и в трубке послышались короткие гудки, которые как-то болезненно отдавались в голове.
Не медля больше ни секунды, он тут же резким движением задвинул тяжелые разорванные шторы, скрыв с чужих глаз силуэт девушки, которая продолжала мирно спать на кровати, что находилась под прямым прицелом. После чего незамедлительно бросился в гостиную и детскую, торопливо закрывая все окна от прямых взглядов метких снайперов, которые были расставлены со всех углов соседних домов. Остановившись перед кухонным окном, с которого слетела сломанная гардина, Виталий, не став заморачиваться с дырявыми шторами, просто сдвинул ближайший шкаф, закрыв тем самым окно и погрузив квартиру в полумрак.
Лучи утреннего солнца больше не проникали ни в одну комнату, оставшись за пределами закрытой клетки, в которой они остались вдвоем. Осталась только темнота и страх, что с каждым вдохом всё больше разрастался в груди, поражая своим ядом каждую клетку тела.
И сидя в темной комнате на полу возле двери среди осколков их прежнего тепла и уюта, Виталий пытался осмыслить в голове все события, произошедшие с ним за последние двадцать четыре часа, которые кардинально изменили всё. За эти двадцать четыре часа он успел потерять любимого сына, доверие жены, веру в будущее и свободу.
И это душило его изнутри. Он словно чувствовал как его руки, горло и грудную клетку стягивают тугие веревки, которые он был просто не в силах сорвать с себя. Всё это было просто невыносимо. Невыносимо видеть, как она мучается. Невыносимо знать, что от каждого твоего шага зависит жизнь близкого человека. Невыносимо ждать чего-то неизвестного. Невыносимо допускать в голову хотя бы одну мысль о том, что с Ромой может что-нибудь случиться.
Он не простит себе этого. Никогда.
- Я люблю тебя, - всего три слова тихим шепотом, горячими прикосновениями губ к холодным исцарапанным осколками пальцам девушки, которая всё также находилась в состоянии невесомости, блуждая по запутанным лабиринтам своих снов.
Легкими прикосновениями руки Виталий перебирал её светлые волосы, с каким-то внутренним трепетом блуждая взглядом своих печальных глаз по её лицу, на котором виднелись свежие ссадины.
- Всё будет хорошо, слышишь. Я обещаю, - стихшим голосом произнес мужчина, надеясь, что она его услышит. Услышит и поверит ему, как делала это раньше.
Время гулкими ударами сердца отсчитывало секунды, оставшиеся до столкновения двух титаников в груди Виталия, который, стоило только стрелкам на часах остановиться на отметке «три» тут же сорвался с места. Всё ему необходимое он уже приготовил заранее, и потому ему оставалось лишь бросить последний взгляд в сторону девушки, подняться на ноги, накинуть на голову капюшон от толстовки, взять с пола спортивную сумку и переступить черту, за которой начинался бой длиною в двенадцать раундов. Бой за жизнь близкого человека, жизнь которого сейчас зависела напрямую от него.
Белые тревожные сны покинули Лены лишь ближе к вечеру, когда закончилось действие того коктейля различных успокоительных, которыми её напичкал мужчина.
Не без труда открыв свои измученные глаза, девушка, не сразу сообразив, что вообще происходит и где она находится, несколько минут просто лежала без движения, смотря куда-то в одну точку. Однако по мере склеивания разорванных фрагментов прошлой ночи, она, чувствуя, как к ней снова начинает возвращаться паническое состояние крайней истерики, приподнялась с кровати. Голова кружилась так, что все предметы просто сливались в одну смазанную картинку, а сердце стучало так громко, что казалось, вот-вот выскочит из груди.
Схватившись за голову, которая просто раскалывалась пополам, Лена, пытаясь привести свои мысли в порядок, почувствовала, как её руки снова начинают дрожать.
- Виталик… - хриплым шепотом еле слышно выдавила Лена немыми губами имя мужчины, которого почему-то сейчас не было рядом с ней. – Виталик, моя голова, - чуть громче произнесла она, чувствуя, что ещё немного, и она не выдержит этой тупой ноющей боли в висках.
Однако и на этот раз никакого ответа не последовало. Тогда, поднявшись на ноги, девушка, чуть пошатываясь медленными шагами, направилась к двери, хватаясь дрожащими пальцами за косяки. Казалось, она не чувствовала собственных онемевших босых ног, которые так неуверенно ступали по холодному полу, стараясь обходить мелкие осколки стекла.
- Виталик, ты здесь? – напряженно вслушиваясь в глухую тишину вокруг, встревожено выдавила Лена, кажется, начиная осознавать, что кроме неё в квартире больше нет ни одной живой души. И это её пугало.
Её пугала эта мертвая тишина, которая подобно клинической паранойе парализующе действовала на её разум.
Однако прежде чем она успела удариться в очередную истерику, до её слуха внезапно донеслась мелодия мобильного телефона, которая заставила её не на шутку испугаться. Это был её мобильный, который вызывающе вибрировал на полу в гостиной, лежа среди мелких острых осколков, которыми была переполнена её треснувшая душа.
|
| |
| |
| Бестия | Дата: Среда, 27.06.2012, 13:49 | Сообщение # 27 |
|
Старожил
Группа: Проверенные
Сообщений: 1273
Награды: 178
Репутация: 595
Статус: Offline
|
***
***
Дрожащие пальцы не с первого раза смогли найти кнопку ответа, после нажатия на которую, из трубки в ту же секунду раздался разрывающий сердце детский голос.
- Рома?! Ромашка, мальчик мой, - дрожащим голосом тут же воскликнула Лена, сильнее прижимая трубку к уху, так же насколько сильно ей сейчас хотелось его обнять. Горячие слезы солеными каплями одна за другой стекали по щекам от этого кричащего зова «Мама! Мама! Мамочка!».
- Зайка, всё будет хорошо, слышишь меня? Папа скоро заберет тебя оттуда. Ты…ты только веди там себя хорошо, ладно? – чувствуя, как сердце неистово рвется наружу, пыталась она держать себя в руках, но голос всё равно предательски дрожал. – И ничего не бойся. Как наш папа…
- Да, ваш папа явно ничего не боится, раз решился на такое, - несколько секунд спустя сквозь непонятный шорох, раздался чей-то мужской голос в трубке, который вмиг заставил девушку напрячься.
- Ты…ты сгоришь в аду, жестокий человек! – тут же прошипела Лена в трубку с застывшими слезами на глазах, в которых страх так быстро сменился ненавистью. – Он найдет тебя! Обязательно найдет!
- Ну-ну, маме нельзя так сильно нервничать. Сердечко может не выдержать, - холодно усмехнулся собеседник в ответ. – Мама ведь не хочет, чтобы папа остался совсем один. Папе итак сейчас нелегко.
- Ты заплатишь за это! За всё заплатишь! – чувствуя, как вены на висках вздуваются от переполняющей её злости и ярости, выдавила она сквозь крепко стиснутые зубы.
- Сначала ваш папа заплатит мне за всё. Твой истинный враг находится намного ближе, чем ты думаешь. Если бы не он, с твоим сыном ничего бы не случилось. Подумай над этим, - произнес он сухим равнодушным тоном, прежде чем повесить трубку, которую Лена ещё несколько секунд сжимала в руках, слушая холодные короткие гудки.
«Будь ты проклят!» - не выдержав, швырнула девушка свой мобильный куда-то в сторону разодранного дивана. Схватившись за голову, она, лихорадочно перебирая в голове всё услышанное, не могла найти себе места, метаясь из стороны в сторону.
Он не прав. Виталий ей не враг, но просто идеально подходит на роль виноватого. Ведь это из-за его прошлых ошибок, на её душе уже почти не осталось ни одного живого места. И от этого становилось только больнее. И от этой боли было никуда не деться.
Но где же он? Куда он ушел, ни о чем её не предупредив? И что ей теперь делать?
Не зная, куда спрятаться от этой мертвой напряженной тишины и собственных назойливых мыслей, Лена бессмысленно пыталась найти ответы на свои вопросы в этих четырех бетонных стенах. Эта тишина пугала её, но ещё больше её пугало пустое неведение того, что сейчас происходит за пределами этих стен, которые она не решалась покинуть. Она просто не знала, куда ей идти, у кого просить помощи, что делать.
В конечном итоге она просто обессилено опустилась на разодранный диван в гостиной рядом с телефоном, который уже во второй раз за сегодняшний день напугал её своим звонком. Не медля ни секунды, она тут же взяла его в руки, онемевшими пальцами торопливо нажимая на кнопку ответа, в надежде снова хотя бы на секунду услышать такой родной и любимый детский голос, который скажет ей, что всё в порядке, что он жив.
- Лена? Лен, ты слышишь меня? – с временной остановкой сердца раздался на том конце провода знакомый голос второго не менее родного ей человека.
- Да, слышу, - с короткой паузой, тихо ответила Лена, чувствуя, что в этот раз голос её не подвел и не дрогнул даже на секунду.
- Не трогай передвинутые шкафы, не открывай окна и ни в коем случае не выходи из дома, слышишь меня? – тут же раздался встревоженный голос Виталия в ответ, который как странно и торопливо говорил, словно у него была всего минута, по истечении которой, у него просто отнимут телефон.
- Где ты? – даже не думая что-то менять из всех перечисленных им просьб, взволнованно спросила она, заранее зная, что не услышит точного ответа на свой вопрос.
- Сделай всё, как я сказал, они будут следить за тобой, - намеренно избежав ответа на её вопрос, тем же напряженным тоном, ответил он.
- Когда ты вернешься? – словно не слыша этих пустых предупреждений, не отступала девушка, которой сейчас важно было знать лишь одно, что она не одна. – Когда ты вернешься, Виталик? – услышав лишь молчание в ответ, воскликнула она отчаянно, зная причину этого колкого молчания, и категорически отказываясь в это верить.
- Я не вернусь, Лен, - нарушил затянувшееся молчание его тихий бархатный голос, который мелкими острыми стрелами впивался прямо в душу. – Не сейчас. Прости, - услышав её неровное дыхание в трубке добавил он, даже сквозь расстояния чувствуя, как по её щекам стекают горячие слезы отчаяния, которые она пыталась скрыть от него, но он всё равно их увидел. – Так надо. Я обещал тебе вернуть его. Я сдержу свое слово, - последнее, что она успела услышать, прежде чем связь окончательно оборвалась.
- Нет! Виталик! Виталик! – отчаянно пыталась докричаться она до него сквозь короткие гудки, которые звенели в трубке, разрывая душу. – Не оставляй меня…пожалуйста… - чувствуя, как каждая клеточка её тела бьется в истерике, упала она на диван, закрыв мокрые глаза, словно это могло что-то изменить. Словно это могло вернуть всё обратно. Повернуть время вспять.
Нет ничего страшней душевной боли, когда остаешься совсем один в этом потускневшем треснувшем мире среди миллионов осколков. Один на один со своей болью.
|
| |
| |
| Бестия | Дата: Понедельник, 02.07.2012, 07:38 | Сообщение # 28 |
|
Старожил
Группа: Проверенные
Сообщений: 1273
Награды: 178
Репутация: 595
Статус: Offline
|
***
Бессмысленная пустота читалась в застывшем взгляде огромных зелёных глаз, которые смотрели куда-то в никуда. Она лежала на полу в спальне, устремив свой невидящий взгляд куда-то сквозь деревянную точеную ножку кровати, до которой она так и не смогла добраться. Казалось, у неё не осталось сил даже для того чтобы дышать. Она уже не помнила, сколько времени вот так пролежала на холодном полу посреди разгромленной комнаты, которую даже не пыталась привести в порядок. У неё просто не осталось сил. Прошла уже целая неделя с последнего звонка Виталия, голос которого все ещё эхом долетал до её слуха. Двадцать четыре часа в сутки она не отходила от телефона, но он упрямо продолжал молчать. И это молчание ломало её изнутри, заставляя с каждым днем всё больше замыкаться в себе. Вот уже два дня её желудок не видел ничего кроме воды, которой она запивала бесчисленное количество таблеток. Она пренебрегала снотворными, боясь пропустить важный звонок, и несколько суток не смыкала глаз. Она просто не могла. Она настолько ослабла, что была уже не в силах уверенно держать стакан воды в руке, которая сразу же начинала предательски дрожать.
Она лежала на этом холодном полу, словно рыба без воды, которую выбросило на берег, и теперь она доживала остатки своей короткой жизни, тяжело дыша сквозь едва раскрывающиеся жабры.
Но вот случилось чудо. Мобильный, что лежал возле неё внезапно засветился, заиграв знакомой мелодии, звук которой заставил её зашевелиться. Протянув онемевшие пальцы, Лена не с первого раза смогла взять в руки телефон, который даже не смогла поднести к уху, а просто пододвинула поближе к себе и нажала на кнопку ответа.
- Да… - не узнав собственного осипшего голоса, еле слышным шепотом, произнесла она, только сейчас осознав то, что целых семь дней ни с кем не говорила. – Алло… - выдавила она пересохшими губами, стараясь говорить как можно громче, насколько это было сейчас возможно.
- Лена? Ты слышишь меня? Что у тебя с голосом? – раздался в ответ встревоженный, но такой уверенный и ровный голос Виталия, который явно был обеспокоен её невнятным бормотанием.
- Да…да… - услышал он слабый голос девушки в ответ, глаза которой заметно оживились, стоило ей только услышать ноты родного голоса.
- С тобой всё в порядке? – снова услышала она его тревожный голос в ответ.
- Я…я умираю…я умираю… - собрав остатки своих последних сил, выдавила Лена, хватая губами так недостающий ей сейчас воздух, чувствуя, как сознание ускользает от неё сизой дымкой.
- Что? Что ты такое говоришь? – тут же вопросительно воскликнул Виталий, которому стало крайне не по себе от её последних слов. – Лена! Ты слышишь меня? Умоляю, скажи что-нибудь в ответ! Лена! – так и не дождавшись ответа, на грани истерики, кричал мужской голос с другой стороны провода из трубки, лежащей на полу рядом с девушкой, которая, так и не успев дать ответ, просто потеряла сознание.
«Лена!Лена!» - мысленно продолжал кричать про себя Виталий, надеясь, что она его услышит. Он целую неделю ждал этого звонка, хотел сказать ей, как сильно скучал по ней, как изо всех сил старается держаться, как вымоталась его душа за эту неделю без неё и Ромашки. Но просто не успел. Целую неделю он по шесть часов в день как бешеный тигр не вылезал из тренировочного зала, выливая весь свой гнев и всю свою боль на боксерскую грушу. Он сбил кулаки в кровь, но просто не мог остановиться. Двадцать четыре часа в сутки за ним была закреплена надежная охрана, которая не оставляла ему ни малейшего шанса на побег, который он даже не планировал. Это было бессмысленно. Он и так не собирался бежать отсюда. У него не было другого выбора. Он должен был вернуть сына. Он обещал. Он ел и спал в спортзале на жестких матах, угнетая себя мыслями о том, что ждет его впереди – победа или поражение.
Сегодня у него был первый бой, и именно поэтому ему так снисходительно дали одну минуту на один короткий звонок, который оборвался уже на тридцатой секунде.
- Твою мать! С ней что-то случилось! Я это чувствую! И я не выйду на ринг, пока не буду уверен в том, что с ней всё в порядке! – со всей дури выпалил Виталий, швырнув на пол перчатки. Он был просто взбешен одним видом этого наглеца, который пришел к нему, услышав о внезапно затеянном бунте своего подопечного.
- Тише-тише. Лишние скандалы нам ни к чему. Виктория съездит, узнает, в чем дело, а ты успокойся. У тебя сегодня важный день, - спокойным размеренным тоном ответил мужчина, словно это было проще простого. – Ты ведь понимаешь, что любая глупость с твоей стороны может обернуться против него, - добавил он, как бы, между прочим, напомнив Виталию о том, что Рома все ещё у него, и любой его шаг в сторону – это шаг маленького мальчика к краю пропасти.
Несколько секунд Виталий разъяренным взглядом своих потемневших глаз буравил того насквозь, но потом в конце концов сдался. Ему не хотелось, чтобы к ней ехала именно Вика, которая однажды уже чуть её не убила. Сожаления от неё ждать уж точно не приходилось. Но что он мог? Что он мог сделать в данном положении? Только ждать, надеяться и верить, что всё обойдется.
- У неё слабое сердце, - сухим тоном выдавил Виталий, прежде чем резко развернуться, и громко хлопнув дверью скрыться в специальной комнате для подготовки.
Короткие гудки разъединенной связи замолкли как раз в то время, когда в квартире послышались осторожные шаги брюнетки, которая нарушила, царивший здесь покой стуком своих каблуков.
Цепкий взгляд её глаз блуждал по бесконечным обломкам мебели в поисках хоть кого-то живого. Добравшись до спальни, она ещё из коридора сквозь приоткрытую покосившуюся дверь увидела силуэт девушки, которая лежала на полу без сознания.
- Кошмарно выглядишь, - приблизившись к ней, вполголоса произнесла Виктория, заметив, как её «бывшая» жертва заметно исхудала. Скулы стали более острыми, под глазами появились синяки, кожа побледнела. Весь её внешний вид оставлял желать лучшего. Она не соврала. Она действительно тихо умирала среди этих осколков одна.
|
| |
| |
| Бестия | Дата: Суббота, 09.03.2013, 20:16 | Сообщение # 29 |
|
Старожил
Группа: Проверенные
Сообщений: 1273
Награды: 178
Репутация: 595
Статус: Offline
|
***
Ей снились какие-то мучительные видения, в которых она,срывая дыхание, бежала к маленькому мальчику. Он стоял на самом краю пропасти, собираясь сделать шаг вперед, чтобы навсегда в ней исчезнуть. Голос срывался от безудержных хриплых криков, холодный ветер неистово бил по лицу, а сердце разрывалось от страха при одной мысли о том, что она может не успеть.«Рома! Нет!» - изо всех сил закричал её внутренний голос,заставив тут же распахнуть глаза, в которые тут же ударил яркий свет. Её ресницы дрожали,измученные зеленые глаза пытались привыкнуть к свету, а алые губы слегка приоткрылись в немом крике. Голова шла кругом от непонимания всего происходящего, пока память настойчиво отказывалась воспроизводить последние воспоминания. Откуда этот яркий свет и откуда тянет таким тошнотворным едким запахом лекарств? В ушах звучало настырное нервное пиканье какого-то прибора, раздражающее слух. Только спустя несколько минут Лена смогла различить предметы, окружающие её. Она лежала на какой-то кровати в комнате с белыми стенами, в которой так и витал запах больницы. Казалось, у неё не осталось сил просто пошевелиться, словно она пролежала здесь не меньше недели. Голос куда-то пропал, так, что она не смогла
издать ни звука. В голове вертелись тысячи вопросов о том, где она и как оназдесь оказалась. Из-под больничной рубашки с левой стороны торчали какие-то провода, приклеенные пластырем, которые одним своим видом вгоняли её в смятение. Паника понемногу овладевала разумом девушки, превратившаяся в настоящую истерику стоило ей только увидеть смутный образ брюнетки, которая,
положив ногу на ногу, сидела в кресле в дальнем углу комнаты возле двери, смотря на неё в упор ядовитым взглядом своих глаз.Страх невольно вспыхнул в растерянных зеленых глазах Лены,когда брюнетка, поднявшись со своего места, неспешным размеренным шагом направилась в её сторону.- Давно не виделись. Не переживай, я рада тебя видеть втакой же равной степени, как и ты меня, - остановившись возле её кровати, тут же растянулась Виктория в наигранной ухмылке. – Ты должна беречь себя, если хочешь дотянуть до развязки, - смотря прямо в отчаянные глаза девушки, которая
пыталась приподняться с постели, цепляясь за края больничных простыней, добавила она. – Да, кстати, не советую тебе сильно перегружаться, сердечко может не выдержать, - произнесла она, когда металлический кардио-аппарат начал стремительно набирать свой темп вместе с попытками Лены подняться с кровати. Она даже не успела толком прийти в себя, когда вызваннаямедсестра вколола ей двойную дозу успокоительного, которое заволокло белой пеленой всё вокруг. - Доволен? – спустя несколько секунд молчания, в которыеВиталий пристально всматривался в компьютерный монитор, где высвечивалась черно-белая картинка прямой записи небольшого больничного помещения, выдавил мужчина, стоящий позади. Прошло уже пять минут с тех пор как он впустил
Абдулова в эту тесную комнатку с мониторами, которые отражали всё, что ему следовало держать под контролем. В том числе и её – светловолосую девушку, которая лежала на больничной койке в окружении капельниц и различных приборов. Поскольку камера была установлена сверху, с такого расстояния сложно было разглядеть её лицо, прикрытое растрепанными волосами. Только одно можно было сказать наверняка – она спала. Это было видно по тому, как медленно вздымалась её
грудная клетка, а тело изредка совершало какие-то беспокойные движения. Но Виталию этого было недостаточно. Ему было недостаточнопросто взглянуть на неё со стороны, не имея никакой возможности к ней прикоснуться или поговорить. Ему было просто необходимо хотя бы на секунду
услышать её голос. - Что с ней? Зачем все эти провода? – как только онипокинули комнату по истечении отведенных ему пяти минут, встревожено произнес Виталий, которому всё это совсем не нравилось. Он всегда боялся больниц, но ещё больше боялся этих с виду безобидных, но таких устрашающих приборов с проводами, током и трубочками. Это вселяло в его сердце страх.- С ней всё в порядке. - Я тебе не верю, - смотря прямо в темные глаза мужчины, тутже сдавленно выдавил Виталий.- У тебя нет другого выбора, - похлопав его по плечу,усмехнулся Колычев в ответ. – Отведите его в зал, - бросил он двум высоким мужчинам в костюмах, внезапно появившихся на их пути. У него была последняя тренировка перед выходом на ринг, ноон не мог не о чем думать. Не о чем, кроме неё. Он разъяренно забивал грушу до трещин, рыча от злости и понимания того, что он ничего не может сделать. Отчаяние поглотило его с головой, но разум твердил о том, что он просто не смеет сдаваться. Всего на каких-то две минуты ему удалось глотнуть свежий воздух по
пути к автомобилю, в который его засунули двое вооруженных охранников. Целых
семь дней он провел в душном пыльном зале один на один с боксерской грушей в
четырех стенах, которые давили на него со всех сторон. Семь дней напряженной
работы, отжиманий, накачке и отработке ударов. Он отказался от тренеров, поскольку сам таковым являлся, поэтому у него были только помощники, которые заменяли пустые бутылки с водой на новые, меняли ему мокрые полотенца и убирались после него в спортзале. Он вытеснял свою злость на спортивных снаряжениях, пытая себя до десятого пота, который градом катился по его телу,
загнанного в клетку. Он закалял свой характер и, судя по стальным скулам и
сурово сдвинутым бровям, ему это удалось.Напряжение сковывало каждую натянутую мышцу Виталия, когда он,сидя в своей раздевалке в боксерских шортах и зашнурованных боксерках, перематывал свои ладони бинтами, затягивая их до предела. Крепко сжав обручальное кольцо
онемевшие пальцами, которое висело у него на шее, вдетое в золотую цепочку, он
приподнес его к губам, и, закрыв на мгновение глаза, тихо помолился о том,
чтобы та, с которой он связал свои узы четыре года назад, услышала его и не
покидала его ни на секунду до самого последнего раунда. После чего, сорвав
цепочку со своей шеи, Виталий убрал её в специальный шкафчик. Его мысли были
очень далеко от ринга, на который ему предстояло выйти через пять минут. Они
вертелись около маленького мальчика и светловолосой девушки, которая в этот
самый момент, лежа на больничной койке, открыла свои глаза. Яркий свет снова ударил по глазам, словно всё, чтопроисходило до этого, было лишь тяжелым сном. Она не знала, сколько часов
прошло с тех пор, как ей вкололи снотворное, но точно знала, что в этот раз она
приходила в себя гораздо дольше. Только спустя несколько минут Лена поняла, что
кресло Виктории пустует, а это значит, что в палате кроме нее больше никого не
было. Приглушенное завывание публики доносилось до слуха Абдулова,который стоял в своем черном шелковом халате у выхода. Позади него стояли двое
его помощников в спортивных костюмах. Нервно ударяя боксерскими перчатками друг
от друга, он ожидал сигнала для выхода, которым должен был послужить голос
комментатора, назвавший его имя. «Я хочу, чтобы ты сделал из него отбивную» - это былаединственная фраза, которую сказал ему Колычев, заглянув к нему перед самым
началом. В его темных глазах читалась сладкая расплата, которой он так долго
ждал. Если Виталий уложит сегодня на ринге своего соперника, то его личный счет
в банке пополнится пусть пока не на очень значительную для него, но всё же
кругленькую сумму. И это не могло не
радовать Константина Колычева, который желал возмездия и мести за смерть своего
брата Игоря.Какие-то странные противоречащие чувства одолевали Лену,которая отодрав со своей грудной клетки крепкий пластырь с проводами, вцепилась
слабыми пальцами за край кровати. Такое количество человек заставляло Виталия чувствовать себяне в своей тарелке. Прошло уже около пяти лет с его последнего кровавого боя,
так что он уже успел отвыкнуть от всего этого. Он отвык от этого напряжения,
громким криков, голоса судьи, зрителей, ринга. Он отвык подниматься на ринг, проходить сквозь тугие веревкии добровольно идти к центру ринга на бой с собственной судьбой. Бурные
аплодисменты зазвучали со всех сторон, как только Виталий шагнул на ринг к
своему сопернику, который уже ждал его, разминая свои плечи и шею. Алексей
Фомин – был его сегодняшним куском свежего мяса, которое ему предстояла
превратить в отбивную. Они были одинакового роста и почти одинакового телосложения,
что было совсем неудивительно, ведь они находились в одной весовой категории. У
него были черные глубокие глаза, которые одним своим взглядом красноречиво кричали
о том, что ему конец. Его длинные русые волосы были собраны в пучок, а всё тело
украшала россыпь татуировок. По сравнению с ним Виталий со своими двумя
татуировками казался просто голым. Остановившись напротив Фомина рядом с
судьей, который стоял между ними, Виталий ни на секунду не сводил глаз со
своего соперника, который, сделав короткое движение рукой поперек своей шеи,
предупредил его о том, что живым ему отсюда не выбраться. Но лютый взгляд
холодных голубых глаз красноречивее любых слов говорил о том, что пощады от
него ждать не стоит. Кто-то из помощников засунул Виталию капу в рот, которую
тот тут же стиснул своими зубами. Скинув свои халаты, они по сигналу судьи
сделали по одному шагу навстречу друг другу. Он, казалось, не слышал ни единого слова, сказанного судьей.Всё это не имело никакого смысла, он помнил все правила наизусть. Ему не
терпелось скорее перейти от теории к практике, чтобы размазать этого
самодовольного ублюдка напротив, который напрямую над ним ухмылялся, считая,
что ему здесь не место. Здесь не место тряпкам и слабакам. Здесь нет места
страху и жалости. Здесь есть всего одно правило – бей или умри. Пульс бешеными
ударами стучал по вздувающимся венам Виталия, который, смотря в глаза своему
сопернику ударил своими перчатками по его рукам сверху, после, дав ему сделать
тоже самое. Это было просто приветствие, которое вряд ли станет приятным для них обоих. Боковым
зрением Виталий чувствовал присутствие Колычева, который сидел в первых рядах,
затягиваясь дорогой сигарой. На его лице играла довольная ухмылка, которая
говорила о том, что ему нравится весь вид своего подопечного на ринге,
выглядевшего вполне внушительно и уверенно.С силой сжимая металлическую основу кровати, Лена подняласьс кровати, приняв сидячее положение. Отчего её била мелкая дрожь, а голова
кружилась так, что она почти ничего перед собой не видела. Услышав сигнал, поданный со стороны и оповещающий о том, чтобой может считаться начатым, Виталий, чувствуя, как по венам разливается мощная
сталь вперемешку с кровью встал в стойку. Тугие канаты с четырех сторон, словно
запертая клетка и он один на один со своим врагом, который провоцировал его на
удар одним своим взглядом. Двенадцать раундов по три минуты. Война началась. Ему
было не впервой испытывать такое напряжение, пытаясь разгадать мысли соперника,
который непременно захочет ударить первым. За спиной Виталия было тридцать
шесть побед и тридцать нокаутов, а это было немало для того, чтобы рискнуть и
замахнуться первым. Это был джеб – удар прямо в лицо сопернику, который тут же
разъяренно бросился на него, осыпая его своими тяжелыми ударами. Виталий словно
бросил ему вызов своим ударом, который пришелся прямо в цель. Но его немало
удивила прыткость Фомина, который заставлял его уворачиваться, ставить блоки и
уходить в защиту снова и снова. Соперник явно был не промах, но Абдулову не
помешало это для того, чтобы одарить его двойным апперкотом. Виталий взял четыре раунда подряд, одарив своего соперника рассеченнойбровью, которую во время перерыва пытались обработать врачи, пока они сидели в
разных углах, не сводя друг с друга глаз. Жадно глотая воду, Виталий, часто
дыша, чувствовал, как его начинает пробирать агония. Та самая, что приходила к
нему вместе с бешеным всплеском адреналина, который резал вены изнутри своей
остротой. Фомин не просто злился своим поражениям, он был взбешен до последней
крайности, уворачиваясь от врача, который пытался остановить кровотечение из
открытой раны. Всем своим видом он показывал то, что не нуждается в этих
сюсюканьях. Ему нужна была победа. Ему нужно было отправить в нокаут этого наглого
ублюдка, который вызывал ярость своей прямолинейной дерзостью. Да, именно таким
он был на ринге. Дерзким, смелым, хладнокровным, бесстрашным. Он всегда шел
вперед ради своей победы, но сегодня ставка была слишком высока. Сегодня на
кону стояли не деньги и награды, а живые люди, которых он боялся потерять
больше всего на свете. Это придавало ему сил. Это заставляло его идти вперед. Почувствовав ледяной пол под своими ногами, Лена осторожноподнялась с кровати. Колени дрожали, дыхание сбивалось, всё вокруг смешалось,
но это не мешало ей сделать шаг в сторону двери. Она даже не задумывалась над
тем, что она делает. Она просто знала, что ей нужно идти. Она просто должна. Задыхаясь от боли, Виталий рухнул на свой стул по истеченииещё трех раундов, которые он проиграл. Всё это время его не покидал привкус
крови на губах. Его сопернику удалось подобрать к нему подход, который позволял
наносить ему удары по самым чувствительным участкам. Мышцы Виталия были прочны,
но, казалось, что ещё немного и Фомин доберется до костей. Стоило признать то,
что соперник ощутимо измотал его за эти три раунда. И одна мысль о том, что он
может проиграть пугала Виталия одним своим существованием. Так не должно быть. Он
просто не может этого допустить. Опустошив очередную бутылку воды, Виталий,
наткнулся взглядом на Колычева. Он буквально видел в его глазах картину, как он
безжалостно пускает пулю в сердце его жены. И она беспомощно бьется в
конвульсиях прямо там, на больничной койке, обливаясь кровью. Она задыхается,
умоляя его помочь ей. Стоило только Виталию это представить, как он тут же
твердо встал на ноги, сжав свои дрожащие скулы. Его глаза, полные лютой
ненависти были устремлены на Фомина, который вслед за ним поднялся на ноги. Шаг. Ещё один шаг. Пошатываясь, Лена продолжала свой путьвдоль кровати в сторону стены, сжимая в руке кусок холодной простыни. Сердце
отбивало частые удары в груди, взрываясь острыми иголками в висках, но она даже
не думала остановиться.Удар за ударом. Виталий атаковал, уклонялся, пропускал,стискивал зубы, но не сдавался. Шел последний раунд, который стал решающим. Он
сам не заметил, как позволил своему врага загнать себя в угол. Он истекал потом
и кровью, но всё ещё стоял на ногах. Пропустив удар, который пришелся прямо по
печени, Виталий, скривившись от боли, попытался дать отпор, но наткнулся на
блок. Он промахнулся, а следующий удар соперника прямо по ребрам заставил его
согнуться. Непроизвольный стон сорвался с его окровавленных губ. Казалось, он
слышал, как трещат его собственные ребра. Острая невыносимая боль взорвалась
внутри мужчины, разлетевшись острыми осколками по всему телу. Словно в
замедленной съемке он падал на канаты, скривившись от боли. Сердце гулкими
ударами стучало в висках, заглушая
остальные звуки. В ту же секунду девушка, внезапно разжав свои онемевшие
пальцы, упала прямо на холодную стену, чувствуя, как острая боль пронзила её
тело, застилая глаза прозрачной пеленой. Её внезапно бросила в холодный пот,
она медленно сползала вниз по стене так же, как мужчина сползал вниз по канатам.
Зажмурив глаза, она вся сжималась от боли, готовая неистово кричать от этих
раздирающих тело чувств. «Виталик!» - кричала душа, когда Лена осела на пол«Лена!» - взрывалось криками сознание, когда Виталий рухнулна колени, приняв нокдаун от своего врага.- Раз, - словно откуда-то с самого дна колодца раздалсяголос судьи, который, нагнувшись к нему, стоял рядом, отсчитывая секунды до
возможной победы его соперника. – Два, - громкие удары сердца больно стучали в
висках. – Три, - невидящие голубые глаза, затянутые пеленой тумана стали
немного проясняться. – Четыре, - Виталий внезапно осознал весь ужас
складывающейся ситуации. Он должен был подняться на ноги сейчас же. Немедленно!
Иначе, он проиграет. Иначе он позволит случиться самому худшему. Иначе он
никогда себя не простит. - Пять, - одолев себя, Виталий поставил одно колено,показывая свое явное намерение продолжить бой. – Шесть, - он убирает руку со сломанных
ребер, которые до этого пытался вжать глубже в себя, словно это могло
утихомирить боль. – Семь, - он медленно поднимается на ноги прямо на глазах у
тысячи зрителей, которые, затаив дыхание, ожидали продолжения. Оказавшись напротив
пары черных глаз Фомина, которые смотрели прямо на него, предлагая сдаться,
Виталий сжал свои руки в кулаки в перчатках, говоря тем самым, что готов биться
дальше. По его лицу текли капли пота вперемешку с кровью, но уверенная стойка и
хладнокровный взгляд говорили о том, что сдаваться он не собирается. Раздавшийся
свисток оповестил о том, что раунд продолжается. Увернувшись от очередного
удара, Виталий перешел в нападение, ударив соперника сначала по почкам, а потом
прямо в солнечное сплетение. Последний удар заметно пошатнул Фомина, который
тут же отступил назад. Абдулов лишил его возможности дышать, что позволило ему
без труда нанести третий удар снизу прямо по подбородку. Кровь хлынула из губ
Фомина, который рухнул на спину, задыхаясь от нехватки воздуха и захлебываясь
собственной кровью. Рефери, склонившись к Фомину, отсчитывал десять секунд,
которые были даны сопернику для того, чтобы подняться, но всё тщетно. Он был
просто не в силах подняться на ноги и просто принял свое заслуженное и
неожиданное поражение. Арена тут же взорвалась громкими криками, зрители вскочили наноги, приветствуя победителя, который тут же рухнул на колени от усталости,
облегченно выдохнув. Подняв свои глаза, Виталий наткнулся на Колычева, который,
в отличие от многих, остался сидеть на своем месте, сухо хлопая в ладоши, как
бы говоря тем самым, что он разочарован.Пока Виталий пытался отдышаться, Виктория, ворвавшись впалату, тут же бросилась к Лене, которая смогла выровнять дыхание только тогда,
когда Виталий прикрыл свои глаза, наконец, осознав, что победил.
Сообщение отредактировал Бестия - Суббота, 09.03.2013, 20:20 |
| |
| |
| Бестия | Дата: Среда, 13.03.2013, 20:50 | Сообщение # 30 |
|
Старожил
Группа: Проверенные
Сообщений: 1273
Награды: 178
Репутация: 595
Статус: Offline
|
***
- Что с тобой Абдулов? – прижав мужчину к стене, как только тот перешагнул порог раздевалки, тут же накинулся на него Колычев. – Так быстро сдаешься? Может, мотивация недостаточно хороша?! – прижав Виталия к стене, негодующе воскликнул он, яростно сверкая глазами. – Скажи мне, твоя жена это достаточно хорошая мотивация?! Или для того, чтобы ты начал что-то делать мне нужно взяться за твоего сына?!
- Даже не думай, - еле выдавил Виталий, чувствуя, как сломанные ребра мешают дышать, как вдруг Колычев прибавил ему новую порцию боли, надавив на самое уязвимое и больное место, заставив его заскулить подобно побитой дворняге.
- Я сказал сделать из него отбивную, а не играть в поддавки, - склонившись к уху Абдулова, который сгибался пополам, более ровным тоном произнес Колычев. – Следующий бой через пять дней. Если не уложишь соперника в третьем раунде, я в тот же день живьем закопаю твою жену. Посмотрим, успеет ли твой сын раскопать её своей маленькой лопаткой до тех пор, пока она не задохнется, - подобно шипению ядовитой змеи, добавил он, отпустив мужчину, глаза которого тут же расшились от страха после представленной им картиной.
Холодная вода каплями стекала по скулам Виталия, который стоял под душем, пытаясь прийти в себя. На его лице виднелись несколько ссадин, нижняя губа была разбита, а с правой стороны под грудной клеткой отчетливо выделялась лиловая гематома. Это были сломанные ребра, которые не успеют срастись за пять дней, а это значит, что ему придется с этим мириться. Ему придется мириться с невыносимой острой болью, которая ощущалась с каждым вдохом. Казалось, у него болели все мышцы, которые тянуло, словно ткань разрывалась на части. Дальше так нельзя. Это всего лишь первый бой и неизвестно было, сколько его ещё ждет впереди. А он уже устал. Он уже не чувствует собственного пульса. Это прямая дорога в могилу. Вопреки его ожиданиям, соперники были слишком сильны. Дальше – хуже. Он ощущал, что не осталось сил не только физических, но и моральных. И это заставляло его руки сжиматься в кулаки. Он проклинал себя за собственную слабость. За то, что не смог оправдать надежд. Его желание победить оказалось сильнее, чем его физические возможности. У него не было сил, и он ничего не мог с этим поделать. И это осознание собственной ничтожности заставляло его биться стальными кулаками о стену. Сильнее, яростней, больнее. Кровавые следы оставались на белоснежном кафеле после каждого его удара, но он не останавливался. Ему нужно было разозлиться настолько, чтобы забыться в этой ярости, перебороть самого себя и стать сильнее.
И снова монотонное пиканье прибора донеслось до слуха девушки, которая открыла свои глаза. Она лежала всё на той же койке, но уже не помнила, как на ней оказалась. Помнила лишь крики врачей, кислородную маску и очередной укол.
- Я бы не советовала, - внезапно услышала Лена знакомый самодовольный голос из угла комнаты, стоило ей только снова попытаться сесть. Это была Виктория, которая снова восседала в своем кресле, как на троне.
- Виталик прислал, - сказала Виктория, заметив взгляд девушки, направленный на белую лилию, которая стояла в вазе на прикроватной тумбочке. – В честь победы, - добавила она, продержав достаточную паузу, чтобы Лена успела помучаться в противоречивых чувствах и догадках. Она думала о том, что это дело рук самого похитителя, но не Виталия. У него явно на данный момент были дела поважнее, чем это. И он никогда не дарил ей лилии. Она даже могла поспорить, что он даже не знает, как они выглядят. Но от этого с виду совершенно невинного цветка отчего-то веяло холодом.
– Ты знаешь, я даже по нему скучаю, - продолжила Виктория. - У него такие мягкие губы. Просто оторваться невозможно, - внезапно протянула она, прикусив нижнюю губу, словно вспомнив, какие они на вкус. – Он не рассказывал тебе о нашей первой встрече? О том, как мы нехило надрались с ним в баре, а потом…
- Перестань… Прошу тебя, замолчи, - не в силах больше выслушивать то, что плетет этот противный сладкий голосок, запротестовала Лена, которая отказывалась верить хоть единому её слову.
- Кажется, это было в день вашей годовщины. Знаешь, мне всегда нравились татуировки, - сделав вид, что пропустила мимо ушей слова девушки, продолжила брюнетка.
Она просто над ней издевалась, желая свести её с ума. Признаться честно, пока у нее это неплохо получалось. Одна только мысль о том, что её мужа и Викторию может что-то связывать, вызывало у нее приступ тошноты. Это было просто невозможно. Но с другой стороны, именно в тот день они разругались в пух и прах, а после он ушел, хлопнув дверью. Его не было целую ночь, и он мог быть где угодно. Это была их годовщина, и Лена просто отказывалась верить в то, что он предпочел провести эту ночь с кем-то другой.
- Ты можешь говорить всё, что угодно. Я всё равно не поверю ни единому твоему слову, - ответила Лена, посмотрев на брюнетку таким взглядом, в котором ясно читалось то, что её так просто не сломать. Ситуация была слишком острой, чтобы совершать какие-либо действия, не раздумывая. Виктория пыталась настроить их друг против друга, и это было для нее очень выгодное положение. Чем напряженнее эмоции, тем слабее контроль.
- Зря, - выдержав небольшую паузу, сказала брюнетка. Уголки её рта снова дернулись наверх, демонстрируя её коронную надменную усмешку. – Кстати, у тебя новый телохранитель, - как только скрипнула дверь и в палату внезапно вошел высокий мужчина средних лет, но крепкого телосложения, добавила она, вставая со своего места.
- Я передам Виталику привет от тебя, - успела сквозь улыбку бросить Виктория, прежде чем скрыться за дверью и прежде чем Лена успела понять смысл сказанных ею слов.
Открыв было рот, словно она хотела что-то сказать, Лена в растерянности посмотрела на своего нового охранника, который теперь день и ночь будет находиться рядом с ней. В отличие от Виктории он не стал соблюдать никаких условностей, сразу же выложив свое оружие на столик рядом с креслом, куда он опустился несколько секунд спустя. Отвернув свою голову в сторону стены, Лена подумала о Ромашке, который возможно мог находиться точно в такой же ситуации, что и она. Один на один с чужим человек, который был не только вооружен, но и готов выстрелить в любую секунду. И это не могло не заставить её волноваться.
Спустя два часа бессмысленной тишины в палату зашла медсестра с подносом еды, которой Лена не видела уже несколько дней. Она ослабла настолько, что когда сестра помогла ей сесть, подложив подушку под спину, и поставив поднос на специальный кроватный столик, она еле смогла взять в руку вилку. Несколько секунд Лена смотрела на тонкую металлическую вилку, которая блестела от света лампы, лежа на столе. Она необъяснимо притягивала взгляд девушки, которая сразу поняла, что ей нужно делать. Дрожащими пальцами, сжав её в руке, она бросила свой взгляд в сторону охранника, который сидел на своем месте, практически не двигаясь. Даже боковым зрением она чувствовала, что он периодически бросает на неё свои пронзительные пытливые взгляды. Она чувствовала, как острые металлические зубцы впиваются в её кожу, вызывая ощутимые покалывания. Понимая, что у неё нет другого выхода, Лена, всё ещё сжимая вилку в правой руке, взялась за хлеб. Стрелки на настенных часах нервно тикали, передвигая длинную стрелку всё ниже и ниже, казалось, каждый нерв девушки был напряжен до предела. Она изо всех сил пыталась делать вид, что ничего не происходит, при этом напряженно вслушиваясь в тиканье часов и шагам, что раздавались за дверью. Каждое её движение было натянуто, а мужчина, словно почуяв, что-то неладное, практически не сводил с неё глаз, ещё больше накаляя обстановку. В этом напряжении, казалось, можно было даже расслышать, как натягивается упругая тетива лука с острой стрелой, которая в любую секунду была готова отправиться в мишень. Пять минут. Десять. Пятнадцать. Двадцать. Он всё смотрел, а она медленно пережевывая пищу, считала секунды. Она считала секунды до того момента, как медсестра вернется за подносом и она сможет осуществить свой план. Но той всё не было и не было. Напряженно вздохнув, Лена, понимая, что начинает вызывать подозрение, нехотя разжала свои онемевшие пальцы, опустив вилку на стол, как вдруг в это самое мгновение дверь распахнулась и вошла та самая женщина в белом халате, которая могла дать ей шанс на спасение. Дождавшись, пока она приблизится к ней максимально близко, загородив её на секунду от цепких глаз мужчины, Лена одним быстрым движением схватилась за вилку и спрятала её под одеялом.
Этого не смог увидеть охранник, но смогла заметить медсестра, которая послужила в данной ситуации настоящим укрытием. Но умоляющий взгляд зелёных глаз, который с таким усердием умоляли не выдавать её, заставил женщину сделать вид, что ничего не произошло, просто забрать поднос, убрать столик и скрыться за дверью под благодарственные взгляды девушки. В какой-то мере медсестра знала, что ей это нужно. Это была самая странная VIP-палата из всех. Здесь постоянно крутились какие-то люди с не самыми добрыми намерениями. Здесь постоянно была охрана с лицензией на оружие, которую никто даже не смел проверять. Все просто сторонились этого места, чувствуя в нем что-то опасное. И это опасное касалось этой беззащитной светловолосой девушки, которая явно выступала в роли пленницы.
Не прошло и минуты с ухода медсестры, как мужчина, поднявшись с кресла, направился прямо к ней. В эту секунду сердце Лены ухнуло куда-то вниз от одной мысли о том, что он обо всем знает. Пульс бешеными ударами стучал в висках и давил на перепонки, когда она, опустив свой взгляд мысленно представляла свою предстоящую участь. Почувствовав, как он остановился рядом с её кроватью, девушка не решалась поднять свой взгляд. Паника овладела ею с ног до головы, лишив возможности двигаться или что-либо говорить.
- Звонок через пять минут, - внезапно услышала она твердый мужской голос, когда на тумбочку рядом с ней упал телефон. Тут же подняв свои глаза, как только мужчина повернулся к ней спиной, Лена, в душе облегченно вздохнув, перевела свой взгляд на телефон, разжав пальцы, которыми до этого сжимала кусок одеяла в том месте, под которым лежала острая металлическая вилка.
Звонок не заставил себя долго ждать. Она едва успела оправиться от недавнего страха, как до её слуха донеслась звонкая мелодия мобильного, который она тут же взяла в руки.
- Как ты? – тут же раздался до боли родной мужской голос в трубке, который буквально сквозил невыносимой усталостью. Сердце с полуноты ускорило свой ритм, заставив внутренне вздрогнуть. Больше всего на свете ей сейчас хотелось, чтобы он оказался здесь, рядом с ней. Чтобы он произнес это «Как ты?», едва прикоснувшись своими теплыми губами к её волосам. Чтобы она могла почувствовать его дыхание, а не просто услышать его в холодной трубке.
- Держусь, - выдавила Лена. - А ты?
- Держусь, - услышала она сухой ответ.
- Что-нибудь слышно о Роме? – тут же спросила девушка наиболее интересовавший её вопрос. Она боялась спрашивать его о прошедшем бое. По его голосу итак было слышно, что прошло всё не совсем так, как должно было быть. Он был вымотанный, ужасно усталый и просто выжат до последней капли. Она чувствовала это. В каждом вдохе. В каждом слове. В каждой ноте.
- Нет. Его здесь нет. Здесь только четыре стены и боксерская груша, - выдохнув, ответил Виталий, после чего образовалась небольшая пауза.
- Виталик… - вскоре нарушила молчание Лена, которую мучил ещё один немаловажный вопрос.
- Да? – тут же устало отозвался голос в трубке.
- Как ты познакомился с Викторией? – понимая, что сейчас возможно не самый лучший момент, но в то же время, зная, что если не услышит правду прямо здесь и сейчас, то к утру просто сойдет с ума, произнесла она с короткой паузой.
- Эм… - раздался в трубке многозначительный выдох, во время которого, она была просто уверена, он провел ладонью по лицу, чтобы собраться с мыслями. - Слушай, это долгая история. Может как-нибудь… как-нибудь в другой раз, - послышался неуверенный ответ человека, в голосе которого слышалось, что ему есть что скрывать.
- Это правда? Ты провел ту ночь с ней, а не под окнами нашего дома ведь так? – зная, что он поймет, какую именно ночь она имеет в виду, выдавила Лена, чувствуя, как в грудную клетку начинает проникать не совсем приятный холодок. Это была та самая ночь в их годовщину, когда он оставил её одну на кухне среди осколков битого стекла. Та самая, которую она провела в горьких слезах, пытаясь понять причину такого удара, под которым их отношения просто дали трещину. Он не вернулся. Ни через час. Ни через два. Ни даже рано утром. В тот день она впервые так сильно испугалась, когда узнала, что он забрал Рому у её подруги раньше, чем она. Он заклинал её в том, что провел ночь под окнами, объяснив это хронической непереносимостью женских слез, а её - в первую очередь. А теперь получается, что это была предательская ложь.
- Лена… - более настойчиво начал было Виталий, как его снова перебили.
- Просто скажи мне да или нет, - не выдержав, выдавила Лена. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем она услышала такое короткое, но такое тяжелое «Да». Закрыв глаза от невыносимой боли, которая внезапно пронзила её сердце, она медленно опустила конец трубки, словно он мог услышать те безудержные безумные крики, которые сейчас раздирали её разорванную душу. Словно в эту самую секунду после его «Да» стекло окончательно треснуло, и она рухнула куда-то вниз, не успев ухватиться за его руку. Вдруг стало невыносимо холодно от этого сквозящего ветра, который теперь витал между ними сквозь осколки стекла.
- Верни мне моего сына, - чувствуя, как из самого края глаза по щеке скатилась холодная слеза, произнесла Лена натянутым тоном, который дрогнул всего лишь на секунду.
***
Лютая злость переполняла всё нутро Виталия, который вот уже несколько часов подряд вымещал свою ярость на боксерской груше, которая жалостно скрипя, вот-вот грозилась сорваться с цепи. Она так и не смогла до конца его понять. И эти короткие гудки, которые потом ещё несколько минут звучали в ушах, действовали ему на нервы. Сейчас было не самое лучшее время для ссор, но именно сейчас, когда его терпение достигло самой крайней точки кипения, он просто взорвался. Да, он утаил от неё правду, не рассказав, как он на самом деле познакомился с Викторией. Но ведь ничего не было. Ничего, кроме того короткого поцелуя, которым его одарила брюнетка на прощание. Ничего не было. Но ведь именно с той самой ночи, когда он познакомился с этой вертихвосткой, его жизнь перевернулась с ног на голову. Сначала она свела с ума его жену, а потом и вовсе чуть не довела её до гроба. Она строила из себя невинную особу, путаясь у него под ногами в больнице, когда он приходил навещать Лену. И всё это время вела опасную игру, пуская ему пыль в глаза. Этот вопрос Лена задала неспроста. Виталий был на все сто процентов уверен в том, что это дело рук Виктории. Она просто в очередной раз толкала его жену к самому краю пропасти, желая сделать её ещё более уязвимой.
Как бы то ни было со следующим своим звонком, право на который у него было только после очередного боя, он непременно обо всем ей расскажет. Перед ним стояла непреодолимая задача продержаться ещё четыре дня и не слететь с катушек.
День за днем Виталий на автомате отрабатывал основные удары, не жалея себя. Выжимал из себя все силы, отжимаясь на кулаках не на количество, а на время. Он гнал себя вперед, не обращая внимания на тянущую боль в мышцах. В его ежедневном списке необходимых вещей, кроме еды, воды и чистых полотенец появилось ещё и обезболивающее, которое он вкалывал в себя дважды в день. Так менее чувствовались сломанные ребра, которые не давали ему покоя ни днем, ни ночью. С утра до вечера он изнурял себя тренировками, а ночью устало сваливался на жесткие маты, размышляя о предстоящем бое, а если быть точнее о своем будущем сопернике.
Каждый день его навещал Колычев, который не уставал напоминать ему о цене, назначенной за победу. И если для Константина она выражалась в денежном выражении, то для Виталия это была сохраненная жизнь двум его самым близким людям. Эти два человека были дороже любой тонны золотых слитков и мертвых президентов.
Напряжение были невыносимое. Он чувствовал, как его дергают за туго натянутые нити со всех сторон, не давая ему даже глотка свободы. Он задыхался в этих четырех стенах, не видя солнца по несколько дней подряд. В его груди словно был установлен секундомер, который отсчитывал время, отведенное ему на то, чтобы обезвредить бомбу до того как она взорвется и спасти свою семью.
До боя оставались ровно одни сутки, когда во время его очередной тренировки дверь зала распахнулась и на пороге показалась стройная брюнетка как всегда с легкой полуулыбкой на лице. Виталий отвлекся всего на секунду, а затем, не отрываясь, продолжить колотить грушу. Он уже почти не чувствовал своих пальцев, которые были перебинтованы специальными эластичными бинтами, но продолжал наносить удар за ударом, изо всех сил стараясь не сорваться. Боковым зрением он чувствовал, как она пересекла зал своей фирменной походкой с кошачьей грацией и остановилась прямо напротив.
- Ты что совсем по мне не скучал? – протянула она, когда цепкий взгляд её глаз прошелся по обнаженному торсу мужчины, каждая мышца которого была напряжена до предела, и это было видно. Он часто дышал, его тело было покрыто испариной и это заметно расшатывало показное спокойствие девушки.
- Держись от неё подальше, - внезапно вместо очередного удара взял Виталий чуть правее. Резко схватив Викторию за шею своей правой рукой так, что ей стало трудно дышать, он притянул её к себе, заглянув прямо в глаза, в которых всего на мгновение вспыхнул испуг и тут же исчез. – И от меня тоже, - добавил он твердым тоном, в котором сквозило стальное хладнокровие.
Прошло несколько секунд, прежде чем Виталий отпустил девушку, которая тут же схватившись за горло, попятилась назад. И снова, он, сделав вид, будто ничего не произошло, вернулся к своей груше, чувствуя, как с каждым ударом становится сильнее. Он стал ещё злее, и эта злость в любую секунду была готова выплеснуться наружу. Он берег её у себя внутри, стягивая её тугими веревками, чтобы завтра разорвать их, как срывают ошейники с голодных терьеров, чтобы выпустить их на охоту. Чтобы сорваться с цепи и схватить свою жертву острыми клыками и не отпускать до тех пор, пока она не испустит свой последний вдох.
Ситуация накалилась до предела на следующий день ещё острее. Виталий не спал практически всю ночь, проведя её в раздумьях о тактических действиях. На этот раз за ним пришла Виктория, которая одним кивком сказала ему о том, что им пора. Закинув на плечо свою спортивную сумку, Виталий проследовал вслед за девушкой, которая вывела его к машине. Сегодня она была молчалива как никогда, и где-то в глубине души мужчина догадывался о причине её такого напряженного спокойствия. Задержавшись на улице немного дольше положенного, он полными легкими вдыхал свежий вечерний воздух, которого ему так не хватало. На мгновение им даже овладела какая-то странная эйфория, но стоило ему только оказаться на заднем сидении автомобиля, как она тут же куда-то улетучилась.
И снова один на один со своими мыслями он сидел в своей раздевалке, перематывая руки бинтами, сжимая свои стальные скулы и освобождая свой разум от всего лишнего. Ему нужна была победа и только победа. У него есть всего три раунда, чтобы отправить своего соперника в нокаут, такова была ставка Колычева, который уже сидел на трибуне в предвкушении предстоящего зрелища. Публика ревела как никогда, ведь она сделала свои ставки, и им не терпелось скорее убедиться в том, что они не ошиблись в своем выборе.
Проделав свой прошлый ритуал с цепочкой, Виталий, зашнуровав свои боксерки, двинулся к выходу, возле которого его уже ждали двое помощников. Один из них надел на него перчатки, а второй накинул халат. Сердце, сбившись, успело отбить несколько тревожных ударов, прежде чем раздался голос судьи, приглашающего его на ринг. На этот раз Виталий вышел первым под громкий гул аплодисментов толпы, которая его даже не знала, как и он их. Здесь было около трех тысяч человек, и ни один из них даже на мгновение не мог представить себе всю тяжесть его участи. Он был один среди толпы, которая просила хлеба и зрелищ. Ведь им было совершенно неважно, что для кого-то из боксеров этот бой может стать последним.
Поднявшись на ринг, Виталий, напряженно переминаясь с ноги на ногу, ожидал выхода своего соперника, который тоже не заставил себя ждать. На этот раз это был американец Дэвид Мурер и, судя по крикам и улюлюканью людей его имя было им очень хорошо знакомо. Знакомо оно было и Виталию, который слышал о его легендарном бое, в котором он уложил соперника на первой минуте самого первого раунда, отправив его в чистейший нокаут. Это было просто фантастично, ведь Мурер в свои тридцать пять никогда не был чемпионом мира. Он был королем подпольных боев, где играл роль главного мясника, раскидывая своих соперников по углам.
Уверенная походка Мурера не вызывала никаких сомнений в том, что он твердо настроен на победу. Он был весьма крепко сложен, а его пронзительные голубые глаза смотрели в упор на соперника, как только он остановился напротив. Его короткие темные волосы торчали подобно острым иглам ежа, готовый ужалить своим ядом при первой же возможности. По сигналу судьи, они сделали по одному шагу навстречу друг другу. На этот раз Виталий уступил своему сопернику, который первым ударил по его перчаткам. Губы Дэвида растянулись в довольной улыбке, которая ясно говорила о том, что он здесь главный. Скинув с себя халат, он правой перчаткой слегка потер свою щетину, как бы говоря, что сегодня, несомненно «побреет» своего соперника. С достоинством приняв этот вызов, Виталий, избавившись от ненужного халата, бросил на него взгляд, полный ледяного хладнокровия и упорства. Он не собирался отступать, каким бы известным и крутым не был этот Мурер. Сегодня у Олимпа появится новый король, и звать его будут Виталий Абдулов.
Сжав свои руки в кулаки, Виталий с готовностью встал в стойку и с сигналом судьи первым пошел в наступление. Его соперник умело уклонялся, но от стального кулака Абдулова ему было не уйти. Мурер явно не ожидал от него такой прыти, потому, не успев напрячь свой пресс, позволил Виталию нанести прямой удар по животу, отчего тот согнулся пополам. Виталий же воспользовался его уязвимостью и одарил его хуком, а после прибавил бонус в виде ювелирно отработанного джеба. Всё это вместе взятым, превратилось в отличный комбо-удар, который просто сбил соперника с ног. Из сломанного носа Мурера ручьем хлестала кровь, а сам он, стоял на четвереньках, пока рефери отсчитывал секунды этого нокдауна. Один…Два…Три…Четыре… Дэвид поднял свой взгляд на Виталия, посмотрев на него снизу вверх своими разъяренными глазами. Как он посмел так просто сбросить его с трона уже с первых секунд первого раунда? Абдулов не сомневался в том, что Мурер поднимется на ноги, что он и сделал на седьмой секунде отсчета, поравнявшись с ним. Дэвид тут же приблизился в упор к Виталию, толкнув его своей грудной клеткой, как бы говоря, что он не местный петух, чтобы так борзо себя вести на чужой территории. Лоб в лоб они прожигали друг друга глазами, пока судья не развел их в разные стороны своими руками, объявив брейк. К этому моменту закончились три минуты первого раунда, и они разошлись по своим углам. Глотнув холодной воды, пока ему разминали плечи, Виталий наблюдал за своим соперником, которому сейчас пытались остановить кровь. Он видел, как тренер толкнул его в плечо и даже по его губам можно понять, о чем он говорит. Он говорил о деньгах, которые были поставлены на его победу. И которых он сейчас мог лишиться, если его подопечный не начнет ничего делать.
Второй раунд обещал быть зрелищным, это было видно по той дерзости, с которой Мурер бросился в бой. Уклон, нырок, блок – Виталий ловко блокировал каждый удар соперника, который пошел в нападение. Ему удалось не только отбиться, но и нанести удар по печени Мурера, но в тот самый момент, когда Виталий одарил его ударом, соперник, воспользовавшись тем, что он открыл свою правую сторону, так как наносил удар правой рукой, задел его сломанные ребра. Адская боль пронзила тело Виталия, на глаза которого непроизвольно навернулись слезы, но он, крепко стиснув зубы, продолжал держаться.
« Скажи мне, твоя жена это достаточно хорошая мотивация?! Или для того, чтобы ты начал что-то делать мне нужно взяться за твоего сына?! …я её живьем закопаю. Ты слышишь меня?.. Я её живьем закопаю…» - стучали в его голове слова, автор которых сейчас внимательно за ним следил. Внутренний голос переворачивал все сказанные фразы, пытаясь донести до разума самое главное.
«Сделать из него отбивную. Сделать из него отбивную! Сделать из него отбивную!» - не переставал повторять внутренний голос, когда Виталий внезапно взял своего противника в захват. Резким движением, схватив соперника за шею, он с силой заставил его наклониться, а сам тем временем наносил удар за ударом по открытым участкам жизненно важных органов, не давая ему ни единой возможности вырваться. Это была жестокая ловушка, в которой ему самому ни за что не хотелось бы оказаться. Из неё был всего один выход – сдаться. Отработанные удары были настолько тяжелыми, что со стороны казалось, будто он и, правда, сейчас сделает из него отбивную. Ребра Мурера трещали, он еле дышал и плевался кровью, еле стоя на ногах. Виталий чувствовал, как он отчаянно пытается вырваться, это было тоже самое, что душить невинную овечку, которую хотели отправить на убойную. Виталий измотал его настолько, что когда прозвучал сигнал, означавший окончание второго раунда, стоило ему только отпустить своего соперника, как он тут же рухнул на колени. Кровь красными каплями стекала на ринг. Мурер не встал ни после нокдауна, ни после объявленного нокаута. Противник был повержен, а это значит, что Виталий продлил жизнь своим близким ещё на несколько дней до следующего боя. На этот раз взгляд Колычева не выказывал разочарования, а даже наоборот. Его глаза блестели от впечатляющей победы его подопечного.
- Этот парень настоящий джек-пот, - в ту же секунду, когда судья под громкие крики зрителей, поднял руку Абдулова вверх в знак победы, произнес Константину на ухо один из знакомых бизнесменов, похлопав его по плечу, словно поздравляя с удачной покупкой, на что он лишь растянулся в довольной улыбке.
Едва оказавшись в раздевалке, Виталий тут же попросил двойную дозу обезболивающего, которую ему незамедлительно доставили.
- Уже намного лучше Абдулов! - минуту спустя ворвался разгоряченный Колычев, широко улыбаясь. Обрадованный такой внушительной победе Виталия, он даже вызвал ему своего лучшего врача, считая, что тот этого сегодня заслужил.
Но Виталию не нужны были сейчас ни врачи, ни поздравления, ничего. Ему нужен был один единственный звонок той, которая, он был в этом уверен, всё это время верила и ждала его.
|
| |
| |
