Сериалы онлайн

- Гуцул, отстань, я не буду ничего рисовать. У меня нет вдохновения, нет больше желания брать кисть в руки. Нет. Я умерла и больше мне не подняться. – Белокурое создание сидело на узеньком подоконнике, подтянув к себе коленки и обняв их тонкими руками. Рядом на стуле примостился темноволосый кареглазый фотограф, который, не теряя времени даром, щелкал затвором фотоаппарата.
- Ленка, очнись! Это всего лишь работа! Я же не бросаю свою камеру каждый раз, когда уходит заказчик! Придут другие! – парень заглядывал в глаза девушке.
- Что ты равняешь? У тебя объекты на каждом шагу, ты их видишь, и хватит меня щелкать! А у меня ушел ведущий заказчик, наша последняя надежда. Мне не продержаться больше, даже аренду нечем выплачивать. Зарплату сотрудникам платить чем? Натурой?
- А что, я бы согласился! – гоготнул парень, наигранно-соблазняющим движением проведя по своим волосам.
- Дурак ты, Гуцул! – хрипло засмеялась Лена.
- Ну вот, ты уже улыбаешься. Давай так: ты сейчас идешь со мной.
- Куда?
- На Невский. Там мы ищем тебе клиента, ты выполняешь заказ, и если Петенька одобрит, то я бесплатно делаю тебе презентацию в Галерее на Миллионной, как положено, портфолио, приглашения... Только мне нужны все твои эскизы. И стены тоже! – девушка задумалась. Загоревшийся в глазах азартный огонек выдавал интерес, но она колебалась. Затвор так и щелкал, сохраняя в памяти отражение ее мыслей в глазах.
- Гуцул, я не смогу. Я не могу подобрать гамму в гостиную, а ты хочешь, чтобы я эмоции рисовала.
- Не эмоции, а просто лицо, - прикинулся шлангом, делая безразличный вид.
- Много ты понимаешь, - почти сдалась. – А если я проиграю?
- Ну тогда… тогда Серега у тебя будет жить три месяца.
- Я ж повешусь!
- Зато какой стимул для твоего вдохновения!
- А хотя… я согласна. Давно не было презентаций, очень хочу! Пора выбираться из подполья! Гуцул, пойдем! – она соскочила с подоконника, они пожали руки, и вдвоем отправились в сердце Питера, на Невский проспект – обитель богемы и пристанище творческой элиты культурной столицы.

***

- Степнов, Витька, как я рад тебя видеть!
- Серега, сколько лет, сколько зим! – двое парней обнялись и по-дружески похлопали друг друга по спине, радуясь встрече. – Со школы не виделись!
- Идем, устал с дороги? - худощавый светловолосый парень подхватил какую-то длинную сумку и пошел по платформе, весело что-то рассказывая своему другу, брюнету спортивного телосложения. – Чего так долго ждал, надо было раньше к нам перебираться! А ты только сейчас решился.
- В угол загнали. Думал, справлюсь, но так работать невозможно. Ты же знаешь, что такое, когда перекрывают кислород.
- Да, друг, но я очень рад, что ты теперь рядом будешь!
- Спасибо тебе за поддержку и что не бросил. – Брюнет посмотрел в глаза другу.
- Как я мог бросить тебя, столько пережили вместе! Слушай, мы сейчас заедем на Невский, мне нужно забрать кое-что у своей бывшей девушки, и двинемся домой.
- Слушай, а как же гостиница, ты не забронировал мне номер? – брюнет даже остановился.
- Нет. А зачем? Поживешь у нас, у Ленки, моей сестры, там просторно и весело, все время что-то происходит. Тебе понравится. Да и я хотел у нее пока перекантоваться. Так что – пойдем, обрадуем сестренку.
- А она не будет против, у нее же и своя жизнь есть… - засомневался тот, кого назвали Степновым.
- Вот и присмотрим за ней, чтобы эта жизнь не подкинула ей снова чего-нибудь.
- Сереж, ну неудобно, давай лучше в гостиницу!
- Все нормально, Вить, не переживай. Не выкинет же она нас на улицу!
- Что-то мне уже страшно.
- Не, Ленка у меня хорошая, она не предаст.

***

На высоком камне вдоль ограды Екатерининского садика расположилось множество мольбертов, столиков и раскладных стульчиков художников. Они шумно что-то обсуждали, предоставив на обзор прохожим свои работы, закрепленные в подставках, рамках и просто на стендах, под стеклом. Виктор медленно переходил от работ одного художника к другим картинам, скользя взглядом и выхватывая знакомые штрихи. Шагнув дальше, он заметил девушку, сидящую прямо на бордюре, которая, если и была художником, то уж очень отличающимся от остальных. Одухотворенность взора мастера не шла в сравнение с тем блеском, который был в ее глазах. Она не предлагала нарисовать его, восхваляя свои способности, как все, да и вообще никак не проявляла себя, только мерно качала ногой, постукивая о камень. Притормозив, он задержался, витая в своих мыслях, и его толкнул под локоть невысокий парень, смерив его пронзительным взглядом карих глаз. Он подбежал к девушке, что-то сказал, и она улыбнулась. Поймав на себе взгляд мужчины, она внимательно серьезно посмотрела на него через плечо парня, тот тоже обернулся.

- Хотите, девушка вас нарисует? Чего без дела стоять. – Пожал плечами парень, обращаясь к Виктору.
- Да я, вообще-то… жду…
- Ну вот, подождете сидя. Давайте, - он поставил перед мужчиной стул.
Наблюдая за тем, как она молча взялась за кусок «мела», он по движениям рук пытался представить, что там, на холсте.

Как непривычно рисовать лицо. Или это потому, что это Его лицо. Столько правильных элементов. Линии ложатся ровно, такие мужественные черты… так, Кулемина, спокойно, хорошо, что не портретистка, хотя, что-то в этом определенно есть. Осталось еще влюбиться в модель! Тряхнув головой, отгоняя мысли, она выглянула из-за мольберта и долго наблюдала за тем, как мужчина общается с Гуцулом. Мимика и жесты, разворот головы. На втором листе набросала профиль, пока он не поворачивался, увлеченный беседой. Через некоторое время, когда Лена снова выглянула, он сделал серьезное лицо, приняв первоначальное положение. Лена расхохоталась, заметив смешинки в синих глазах. Она задумалась. Потянулась и достала с мольберта соседа несколько цветных мелков.

***

Развернув рисунок к нему, она наблюдала за реакцией «клиента». Гуцул неопределенно икнул и унесся за Петенькой. За секунды замешательства на лицах коллег и главного судьи, призванного на этот спор, в светловолосой голове по несколько раз пролетели все мысли в разном порядке.

- Гуцул, готовь галерею! – сказал Петенька, обняв Лену за плечи и чмокнув в макушку. Он очень любил эту девочку, которую, как и ее брата, частенько катал на плечах, когда еще сам был молод.
Лена победно растянулась в улыбке, обняла Петра, показала язык Гуцулу. Голубоглазый мужчина так и стоял около рисунка, не отрывая взгляда. Она коснулась плеча, заглядывая в глаза.
- Вам не понравилось? Можете его тут оставить. Если не захотите, я никому не буду показывать.
- Нет, нет, меня очень задел этот рисунок.
- Чем же?
- Глубиной, - он повернулся и посмотрел ей в глаза. Красивые блестящие зеленью глаза прикрывала челка. «Убрать бы ее», - рука дернулась, но не посмела пошевелиться.
- Вас легко было рисовать, у вас все прописано во взгляде.
- Спасибо вам, - он достал портмоне.
- Не надо, - она остановила его руку. – Это был спор, а потому, пусть это будет подарок.
Гуцул щелкал камерой. Она сняла рисунок с мольберта, свернула и протянула мужчине тубус. Он кивнул, взял портрет и пошел обратно, туда, где его и оставил Сергей. Зеленые глаза проводили его, вскоре потеряв в толпе. Он обернулся, но толчея центра города укрыла от него хрупкую фигурку художницы.

***

- Ленка, Лен! – воскликнул Сергей Кулемин, переступив порог квартиры и жестом приглашая войти своего друга.
- Иду, чего кричишь! – раздался смутно знакомый голос. Виктор застыл в проходе, все еще готовя пути к отступлению. – Привет, братец!
Она обняла брата, не заметив, что у него за спиной кто-то еще стоит. А в нише прохода голубые глаза следили за двумя очень похожими молодыми людьми. В этот момент она, выпуская Сергея из объятий, повернулась и застыла, растерянно моргая.
- О, Лен, познакомься, это мой одногруппник, Виктор Степнов. Вить, это моя сестра, Лена.
Она протянула ладошку, он взял ее пальчики, сжал:
- Очень приятно, Лена.
- И мне, - она отняла руку и отошла назад, давая пространство мужчине.
- Ленка, мне нужна твоя помощь. Виктор пока поживет у тебя, пока не найдет работу.
Лена растерянно взглянула на брата, прислонившись спиной к стене. «Что?».

Она переводила взгляд с Виктора на Сергея. Молчание нарушил гость, истолковавший ситуацию по-своему.
- Сереж, я лучше пойду, я же говорил, что это не очень хорошая идея. – Он повернулся к еще не закрытой двери.
- Куда? – спросила девушка.
- В гостиницу, - пожал он плечами.
- Значит, некуда, - заключила она. - Оставайтесь, я не против. Не выгонять же человека на улицу. Сереж, покажешь Виктору комнату? – Лена обратилась к брату, кивнув в сторону маленького коридорчика, а сама отправилась в другую сторону.

На кухне появились через некоторое время. Сергей плюхнулся на стул, а Виктор остался стоять в проеме. Он не видел Лену, и она его тоже.
- Рассказывай, горе, - она прислонилась спиной к подоконнику, сложив руки на груди. – Опять тебя выгнали? – Брат опустил голову. – Сереж, это нормально, когда у мужчины в тридцать лет все вещи помещаются в одну сумку? Что опять случилось?
- Она застала меня с другой.
- Ты за старое?
- Так, ты, малая, яйца курицу не учат! Я пробую построить отношения, но когда понимаю, что все не то, срываюсь…
- Любишь Ее? Ну, так верни!
- Много ты понимаешь. Я ей не нужен.
- Она сказала?
- Нет. Она ушла.
- Я бы тоже ушла. Она забыть тебя пытается, но не скоро у нее получится, сам знаешь… вот и прячется за границей.
- Ты с чего такая умная стала? Сама-то чего не нашла себе, хоть попытайся...
- Нет уж, Сереж, вот глядя на тебя, мне хочется сразу начисто писать, а не пробовать и пытаться.
- Ладно, Ленок, я подумаю над твоими словами. А пока мы с Виктором…
- Кулемин, я иногда сомневаюсь в традиционности твоей ориентации! – хохотнула хрипловатым голосом Лена. При этих словах девушки Виктор хмыкнул, и Лена выглянула из-за арки, поймав взглядом его веселые огоньки в глазах. - Сережка, вечно ты мне все усложняешь! Но без тебя было бы так скучно жить! – она улыбнулась, обняла его за плечи. – Что стоите, присаживайтесь, в ногах правды нет, - обратилась она к брюнету.
Виктор кивнул в знак благодарности, смущенно опустился на стул рядом. Она долго изучала его внимательным взглядом.
- Спортом занимались?
- Бывших спортсменов не бывает.
- Отлично. Пойдемте. – Она вышла в коридор и открыла дверь в небольшую кладовку. – Во что сыграем? – На полках лежал инвентарь для разных видов спорта. Подняв голову под потолок, он даже увидел надувную лодку в чехле, закрепленную на самом верху. – Это дедова лодка. Любил он уток погонять на озере. – Виктор посмотрел на нее, взял в руки оранжевый мяч. Лена достала кроссовки, какую-то тканевую полосу и пошла в коридор. Обулась, надела на голову полоску, приподнимая волосы чуть выше, и поманила его за собой. – Серега, мы на крыше!
- Смотри не заездий его в первый же день! – крикнул из кухни брат.
Они поднялись на самый верхний этаж, опустили железную лестницу и выбрались на крышу. Виктор удивился. Широкое пространство крыши было огорожено сеткой, а весь бетонный пол исчерчен разноцветными линиями для командных игр. Стритбольная корзина была ровно в том месте, где и должна быть, крепления для сеток установлены правильно. Он удивленно посмотрел на Лену.
- Кто это все сделал?
- Я рисовала, а Сережка гвозди вбивал в том месте, где я говорила. Предупреждаю сразу: на кольце не висеть, боюсь, навыков моего брата недостаточно, чтобы надежно все укрепить. Он в ванной защелку-то сделать не может. До сих пор стучит и спрашивает, нет ли меня там.

Она стукнула мячом. Подняла взгляд и с вызовом посмотрела ему в глаза. Азарт вспыхнул голубым заревом и моментально вскипятил кровь.
- До шестидесяти.
- Проигравший…
- Моет посуду. - Приняв стойку, он приглашающе кивнул. Обманный полушаг вправо к кольцу и резкий рывок влево, обход сзади. Прыжок. – Два-ноль! А посуды мноооого будет!
Выбил мяч и уложил в корзинку.
- Два-два.
Стук о бетон, сбивающееся дыхание, взлет рук. В прыжке в развороте Виктор повалил Лену на жесткое покрытие. Испугался и подскочил к свернувшейся девушке, нависая сверху. Лица он не мог видеть из-за волос, свисающих со всех сторон. Коснулся плеча, второй рукой коленки, за которую она держалась обеими руками. Он опустился коленями на пол, и в этот момент пострадавшая вскочила, схватила мяч, забросила его в корзину и сказала, насмешливо глядя:
- Вы умеете и сидя играть? Ну, мастер! – засмеялась, и рванула от него на другой конец площадки с мячом. Счет был в пользу Лены, но на этом ее преимущество закончилось.
- Шестьдесят-пятьдесят два, - провозгласил Виктор, поймав вылетающий из сетки мячик.
Они пожали друг другу руки. Лена лукаво глянула из-под челки на «победителя».

***

Только теперь, спустившись в квартиру, Виктору удалось осмотреться вокруг. Поразился минимализму обстановки и легкости атмосферы. Светлые стены комнаты и гардины на окнах, плед на кровати и светлого дерева комод и маленький шкаф. И снова ничего лишнего. Виктор отметил, что тут было много воздуха из-за удачного расположения косого окна, освещающего все три оставшиеся стены комнаты неправильной геометрической формы, и тона покрытия стен, высокого потолка и не отягчающей обстановки. Как и коридор, стены были исписаны тонким нежным рисунком чуть темнее, чем фон. Только теперь заметил, что рисунок нанесен вручную. Удивился, тут же спросив себя, что за рисунок был в коридоре. Рисунок в коридоре также был живым, не штампованным, а индивидуальным, нанесенным заботливой рукой. Пошел спросить у Лены, как попасть в ванную, но не нашел ее, зато немного ознакомился с квартирой.

«Его» комната находилась, словно в стороне от всей квартиры, слева, куда вел небольшой коридорчик. Остальные помещения представляли собой широкое пространство холла, расположившегося в центре квартиры, откуда вели две арки – одна в коридорчик с приглушенным освещением, вторая – в кухню. «Отсюда, наверное, можно попасть в комнаты Сергея и Лены», - подумал Степнов. Вокруг холла заворачивал коридор, переходящий в предбанник ванных и душевых комнат, сужающийся дальше к арке на кухню.

Девушка отыскалась в огромном помещении, объединяющем столовую и кухню. Она что-то напевала у варочной панели, стуча большой деревянной ложкой по крышкам баночек со специями в такт приглушенным звукам из динамиков.

Пространство тут поделено на отдельные зоны цветами и покрытием полов. Там где стояла Лена – пол выложен ребристой керамикой, а в столовой части – ламинат. Современные элементы отделки в некоторых местах расписаны тонким серебряным шрифтом китайских иероглифов и украшены несколькими фресочными изображениями Дали, кое-где он заметил фрагменты мозайки в двух-трех тонах, но главное – как оно сочеталось в одном помещении, столь разное по духу, стилю, но такое завершенное в сочетании. Из другого коридора в столовую вошел Сергей.
- О, Ленок, чего делаешь? – спросил брат, тоже вышедший на запах еды из укрытия.
- Ужин готовлю. Скоро есть будем. Вы же с дороги, проголодались? – обратилась она к Виктору. Он смущенно опустил голову, а она поймала себя на том, что не может оторваться от него. «Как он так делает?». - В ванной полотенце, Сереж, вперед, покажи там все.

Ужин прошел весело; Виктор рассказал о своих приключениях в Москве, Серега расспросил о знакомых и бывших коллегах, кто уехал в столицу. Они много вспоминали с Сергеем задорные студенческие годы в голодные 90-е, Лена слушала и смеялась над их выходками, но как только обнаруживала его взгляд на своем лице, прятала глаза за челкой.

После чая весело составила посуду в мойку, еще рядом водрузила две кастрюльки, сверху несколько крышек, кружки.
- Ленок, спасибо тебе за ужин, беги, я помою, - брат обнял Лену за талию, чмокнул в щеку и подтолкнул ее к выходу с кухни. Виктор сидел с отвисшей челюстью и не моргал. Она весело подмигнула ему, улыбнувшись до ушей, и скрылась в лабиринте комнат.
- Сереж, что это было? Ты любишь посуду мыть?
- Нет, просто она ее мыть ненавидит, и это негласное правило, что посудой в этом доме занимаюсь я и посудомойка.
«Вот оторва! Как красиво она меня сделала! И кто тут проигравший?» - Виктор весело ухмыльнулся, тряхнув головой.
- Давай, что ли протирать буду? – он взял полотенце и встал рядом с Сергеем у стола.

вы меня найдете? или ссылку дать????

***

Он сидел в столовой с газетой в руках и чирикал ручкой. Рядом лежала трубка телефона. Вошедший Сергей опустился на стул рядом.
- Серег, мне нужна помощь. У меня есть несколько адресов, но нет карты города.
- Что там у тебя. Хочешь, вместе поедем? – Виктор благодарно посмотрел на друга.
Войдя в третье по счету агентство, они устроились в приемной на удобных стульях, куда им указала секретарь, записавшая фамилию и какую-то информацию о Викторе в журнал. Через некоторое время из-за дверей кабинета послышался мужской голос, потом какой-то грохот, затем дверь отворилась, и раздалось:
- Только через мой труп!
- Ты проиграешь тендер!
- Посмотрим.
- Посмотрим! – выкрикнул мужчина вслед вышедшей из двери девушке в белом.
Виктор вздрогнул. Лена. Она смотрела на поднявшихся в ее присутствии мужчин изумленным взглядом.
- Думаю, вам тут тоже делать нечего, - сказала она. Следом за Леной показался хозяин кабинета и троица повернулась в его сторону:
- Вернись, Кулемина!
- Я все сказала.
- Отдай мой проект!
- Это мой проект.
- Ты еще пожалеешь!
- Угрожаешь? Угомонись, у вас уже два года ничего стоящего не выходило. Поэтому проект – наш. – Она развернулась, вышла из приемной. Виктор и Сергей последовали за ней.

Оставшийся в приемной мужчина бросил секретарям:
- Позвать срочно Лебедеву, - и удалился обратно в кабинет.
- Я вас слушаю, Станислав Андреевич, - около стола материализовалась стройная фигуристая блондинка.
- Видела этого мужчину с Кулеминой? Займись им. Данные в журнале у девочек. Мне нужны ее эскизы через две недели, она их как раз подготовит. И еще. Тебе самой лучше не попадаться ей на глаза.

Уже на улице, вдохнув свежего воздуха, она повернулась к мужчинам и спросила:
- Вы другого места для прогулок не нашли? – она перевела взгляд с одного на другого, виновато смотрящих на нее. – Мне пора, счастливо.
Она ушла, а Виктор и Сергей так и остались стоять на проспекте.
- Ладно, для первого дня поисков достаточно, - сказал Кулемин. – Пойдем теперь покорять пространства. Познакомлю тебя с коллегами.

Они отправились в «офис» Сергея на Петроградскую сторону. Театр Балтийский Дом встретил их оживлением и радушием. Актеры отмечали последнюю премьеру, состоявшуюся две недели назад. На удивленный взгляд Виктора Сергей пожал плечами «Творческие люди!». Кулемин был востребованным актером, его приглашали сниматься и на экран, но он редко участвовал в подобных проектах. Он был в поиске, и этот поиск накладывал отпечаток и на карьеру. «БД» славился своим непостоянством, руководство пробовало все, бросалось в крайности, подбирая репертуар для постановок, благо, имея достаточно разношерстный талантливый контингент актеров, который мог сыграть практически все. Экспериментаторство и креативность этого коллектива завораживала петербуржцев и они, хоть и со скепсисом, но и с огромным интересом ходили на новые постановки, затем читая критику и хвалебные оды в сети.
- Ну вот. Режиссер предложил мне контракт. В Вене. Я согласился, – вздохнул Сергей.
- Ты не рад?
- Да нет, рад, конечно, просто это отдалит меня от одного дела.
- Может, я смогу чем-то помочь?
- Да нет, это личное. Я сам. Спасибо тебе.
- Когда ты уезжаешь?
- В конце недели.

Вечером, отдыхая в «своей» комнате, Виктор привыкал к звукам. Он слушал, как кто-то уходил и в доме все стихало. Затем приходили люди, и он мог отличить два голоса – мужской и женский. Иногда сознание выхватывало голос Сергея. Но мужчина отметил, что старались не шуметь, говорили тихо. В целом, квартира была довольно спокойная, пропитанная какой-то атмосферой полудремы, какого-то вдохновения. Он подскочил на кровати и раскрыл свою сумку. Достал кисти, альбомы и несколько тюбиков с красками. Сложил все в ящик тумбочки. Подумал. Взял карандаш. Мольберта не было, палитры тоже, но он не мог отпустить от себя это ощущение.

В комнату постучался и заглянул Сергей.
- Вить, пойдем с нами в клуб?
- Серега, да я не хочу мешаться…
- Ты не помешаешь нам, мы с друзьями решили вытащить тебя куда-нибудь, познакомиться. Пойдем, Питер покажем, чем живем, чем дышим.
- Уговорил.

Небольшая компания собралась уже там, в клубе, где друзья Сергея, судя по всему, были завсегдатаями. Располагающая обстановка, приятный свет ламп, дружеский смех и просто теплое общение; и Виктор немного расслабился. Тут были все примерно одного возраста, интересные люди под тридцать; остроумные шутки, злободневные темы и юмор не покидали тесный круг молодых людей. Виктору понравилось, несмотря на две вещи, не дающие ему покоя: во-первых, его немного напрягал интерес со стороны противоположного пола, особенно, когда девушки задавали личные вопросы, а во-вторых, он не понимал, почему не было Лены с ними в компании. Ему казалось, что, несмотря на ее возраст, она сможет тут совершенно спокойно поддержать любую тему. Хоть он с ней мало общался, но она ему казалась намного взрослее своих лет, и на порядок умнее многих девушек тут.

- Она не ходит с нами, тут нет ничего интересного для нее, она же на много младше нас. Сейчас пойдут в клуб, найдут себе парней… - он не договорил, их прервали. Девушки приглашали потанцевать. К Виктору подошла блондинка, которую ему представили как Ольгу. Она весь вечер невзначай роняла фразы и взгляды, чтобы привлечь его внимание. Виктор не стал ломаться. «Ну вот, и тут тоже есть совсем молодые девчонки» - не шли слова Сергея из головы.
- Ты же только приехал в Питер? Откуда, из Москвы? – спрашивала блондинка, преданно заглядывая в глаза.
- Да, приехал попытать счастья здесь, - смущенно опустил взгляд.
- Здорово. А чем ты занимаешься? – неподдельный интерес в глазах.
- Пока ищу работу. Вообще, хотелось бы чего-то нового, попробовать себя, скажем, в области режиссуры. Но, пока бы хоть что-то найти, зацепиться.
- Понятно. Есть варианты? – Оля как-то неопределенно улыбнулась, от чего на щеке появилась ямочка.
- Не много. А ты, что тебя интересует?
- А я… - Ольга попыталась сходу придумать себе занятие, - я работаю менеджером.
- Понятно. – Музыка закончилась, и никакого очарования не осталось. «Какая интересная девушка» - мелькнуло в уголке сознания.

Вечер решили продолжить уже на свободе, выбрались из душного помещения клуба и компания «творческих личностей» отправились по ночному городу в поисках вдохновения. Оля пошла с ними, уверенно взяв Виктора под руку. Степнов крутил головой, запоминая разные фрагменты: старинную лепнину, выхваченную пучком света из темноты, далекие силуэты белых фигур статуй среди сочной зелени Летнего сада, четкие очертания линии Петропавловской крепости на фоне заката Белых ночей, неровность мостовой на Дворцовой площади, обшарпанные стены дворов и замкнутость узких, уходящих вверх пролетов «колодцев». Все складывалось в один цельный незабываемый образ Города. Сумерки восхода рассеяли темные очертания домов, и город приобрел обыденный дневной вид, прорисовавшись в раннем зареве.

Придя домой под утро, когда уже небо было светлым, Виктор после душа отправился в свою комнату. Через некоторое время снова услышал шорох у двери, чей-то шепот, стук обуви. «Видимо, это Лена вернулась, и, кажется, не одна» - колыхнулось что-то в груди, что Виктор торопливо отогнал этот холодок. «Ревность что ли?». Потом за стеной, где, по идее, должна находиться спальня, послышался приглушенный смех, а еще через некоторое время Виктору пришлось накрывать голову подушкой, чтобы ничего не слышать и хотя бы попытаться уснуть. Но вскоре такой насыщенный впечатлениями день и его продолжение сморили усталостью, и Виктор не заметил, как уснул.

***

Утро встретило всех на кухне яркими бликами по стенам, разукрасив столовую в совершенно неожиданные оттенки, которые до поры до времени прятались среди основных цветов интерьера. Лучи солнца путались в светлых волосах девушки, которая за огромным столом что-то читала в альманахе и пила при этом дымящийся кофе из расписанной чашечки. Она подняла взгляд, и Виктор, вместо того, чтобы поздороваться, только через несколько секунд смог сказать:
- Какая чашка красивая.
- Да, это подглазурная акриловая краска. Она не очень стойкая, но если мыть не в посудомойке, то послужит. Как вечер прошел?
- Вечер удался. Столько впечатлений. Ночной Питер – мечта! – Она улыбнулась и снова спрятала взгляд в кружке. – А вы как?
- Весело. Спасибо, – выглянула из-за края посуды. «И все, не хочет рассказывать. И где же ее мужчина?». – Кофе будете?
- Не откажусь. Вы мне только покажите, я сам все сделаю.
- Мне не сложно, присаживайтесь пока.
В глубине квартиры стукнула дверь, и на кухне материализовался лохматый Сергей. Кивнул Виктору, чмокнул сестру в щеку.
- Сереж, иди причешись, а то ты моего муза и так все утро пугал, а сейчас он вообще сбежит от твоего вида.
- Иду, иду, - недовольно буркнул брат.
«Так это Серегина спальня, что ли, не Ленина…». Словно в ответ на его мысли в кухне появилась хрупкая фигурка девушки.
- Привет, Ленка, - зевнуло создание.
- Доброе утро, - улыбнулась она. – Кофе налить?
- Угу. – Плюхнулась на стул. - Познакомь со своим парнем.
- Виктор. Даша. – Представила молодых людей Лена, ставя блюдца с кружками на стол. Виктор поднял брови и удивленно посмотрел на хозяйку квартиры. «Даже отрицать не стала. Что это? Чувство собственности?»
Тихо пикнув, часы привлекли внимание Лены. Она поставила кружку на стол рядом с мойкой.
- Приятного аппетита, - она вышла из кухни. Через некоторое время он услышал легкие шаги по коридору, шорох одежды. Она крикнула брату хрипловатым голосом, что ушла и легонько хлопнула дверью.

***

Местный авторитет Петр Степанович, или попросту Петенька, уже давно не рисовал сам, но зато мог с легкостью отличить работы практически любого художника, к тому же, знал он почти всю молодежь из этой среды. Этот добродушный старик часто появлялся на Невском, где ему сразу были готовы стол и поле деятельности. Ему часто приходилось принимать участие в обсуждении работ юных дарований, судить споры и разнимать повздоривших на этой почве, и его слово становилось основным гарантом того, войдет ли новая фамилия в анналы богемной истории Санкт-Петербурга, или нет. Надо сказать, что много лет он работал экспертом, да и сейчас многие фирмы пытались привлечь его к себе заманчивыми предложениями различного характера, но он предпочитал свободу, выбирая себе, где и с кем он будет иметь дело. И самым главным подтверждением его свободы была маленькая квартирка под самой крышей на Владимирском проспекте, выходящая окнами на золотые купола Владимирского собора. Без единой перегородки чердачное помещение прекрасно вмещало в себя личное пространство и скудный скарб бывшего художника, о чем говорила внутренняя отделка - верх виртуозного сочетания стиля и чувства меры. Вот так скромно, но со вкусом он шел по жизни, веря только времени.

- Лена, к тебе Петр Никанорович и Петр Степанович.
- Отлично, зови! – Лена встала из-за стола и пошла к двери.
- Здравствуй, внученька, - просиял Кулемин-старший. Он крепко обнял Лену.
- Привет, дедуля. Здравствуйте, Петр Степанович, - Петенька тоже обнял Лену. – Рассказывайте, что случилось. Не каждый день ко мне такие делегации захаживают.
- Пришли поговорить о конкурсе. Ты же участвуешь в тендере? Так вот у нас предложение. Вы выигрываете его, и все ваши материалы мы продаем рекламщикам.
- Дед, нам, конечно, нужны деньги, но… Забудьте, - Лена махнула рукой. – Найдите фирмочку с нестандартным креативным направлением, и пусть снимают.
- Лена, мы на тебя делаем ставки, - сказал Петенька. – В городе я не вижу такого же потенциала, кто бы мог потянуть проект, а у вас художники, технари, имя и возможности. И Гуцул с вами.
- Дедуль, Комаров тоже охотится за проектом. А с ним я не буду связываться… ты знаешь его грязные методы. – Лена посмотрела на мужчин. Примирительно подняла ладошки. - Я подумаю. Что от меня лично нужно?
- Твои этюды и эскизы, - сказал Петенька, следя за реакцией девушки.
- Но я давно не рисовала эскизов! Тем более, для тендеров. Девочки рисовать будут, я не могу… – Щеки порозовели.
- Лен, а как же портрет? – хитро прищурился Петр Степанович.
- Я чего-то не знаю? – переводил дед взгляд с одного на другого.
- Да, Никанорыч, Лена тут на Невский выходила. Я видел ее работу. Неплохо, - потер подбородок Петр Степанович. – А теперь нужно это сделать также, но имея в виду, что это будут скрины и часть ролика.
- Ладно, Леночка, ты подумай. А мы пойдем работать. Брату привет. – Поднялись деды.
Она проводила гостей и отошла к окну. Пыльный воздух города создавал на стекле блики. Положила ладонь на прохладную поверхность. «Портрет. Снова он. Надо же, как тесен мир. Он такой необычный, не вписывался в этот город, бросалось в глаза, что он не такой… А потом так близко оказался. Кто он? Кто он для меня? Будоражит, я чувствую, что это где-то внутри. Три тома мыслей и образов – по одному на каждый день. И все о нем. Влюбилась что ли?»

Прошла неделя. Сергея проводили на съемки, а Лена даже боялась представить себе, как останется в доме с Виктором одна. Спасало одно – он отвлекался на какую-то девушку, но, как поняла Лена, пока у него не срывает от нее крышу. Лена была убеждена, что настоящая любовь никогда не проходит тихо.
Времени не хватало ни на что, не то, чтобы на мысли. Подготовка к конкурсу и еще Гуцул постоянно дергал и искал интересный материал для выставки. Однажды ночью он пришел нетрезвый и, ввалившись в коридор, стал горланить, прося Лену запечатлеть картинки, которые он «видит». Он совал ей в руки фотоаппарат, а она от смеха не могла и слова сказать. Разбудили Виктора, который спросонья не понял сути вопроса и ошарашено смотрел на эту безумную парочку. Утолкли наконец-то Игоря спать в зале, посмеялись над этим «сыщиком вдохновения» и Лена, выйдя с Виктором на кухню, набрала номер.
- Привет, Полина. Твое сокровище дрыхнет у меня на диване... Да, пришел, просил меня заснять его зеленых чертиков… - хохотали девушки в трубку. Виктор стоял, облокотившись на подоконник, и улыбался. – Как малой? Спит? Чмокни его в носик от меня. Ну, все, пока…
Лена опустила трубку на стол и посмотрела на Виктора, с интересом рассматривающего что-то на ее лице. Она, поправив челку, щелкнула кофеваркой.
- Идите спать. А я еще посижу, - мужчина оторвался от подоконника.
- Спокойной ночи.
- Спокойной.
Предстояла ночь кофе, такого, что ложка стоит, и шуршания пергамента. У Лены было всего два готовых этюда. Для линии ролика нужно четыре. А еще эскизы и пилоты на тендер. Завтра в офисе заказчика должна была появиться папка с проектом. Когда все успеть. Три часа ночи. Черно-белые листы взяла с собой, разложила на столе. Критически окинула эскизы взглядом. Два сразу отправила в мусорную корзину. Осталось три. Сидя на кухонном подоконнике, искоса поглядывая на рисунки, она издалека видела, что картинам не хватает души. Нет чего-то главного.

Виктор понимал, что Лена зашивается. И нет ни одного намека на то, что то, что она сейчас делает, сможет вывести ее дело из кризиса. Но, видимо, она не может по-другому, все взяла на себя, никому не доверяя. Сергей коротко обмолвился о том, что происходило у сестры в фирме. А память складывала всю информацию в одну ячейку с надписью «Ленка», и, перебирая эти сведения, он составлял ее образ для себя.

Рассвело, но Виктор также не спал в своей комнате, что-то увлеченно нанося на бумагу. Вышел на кухню попить воды и застыл в проходе. На столе в беспорядке раскиданных карандашей и бумаги покоилась вытянутая рука девушки, служащая подушкой светловолосой головке. Разметав по столу волосы, она посапывала, уткнувшись носом во вторую руку, сжимающую ластик. Виктор подошел и тронул светлые пряди пальцами. Не пошевелилась. Аккуратно поднял со стола, переместил голову к себе на плечо, поднял ее и понес в спальню. Приоткрытая дверь сказала о том, где именно комната Лены. Он уложил ее на кровать. Долго смотрел на нее, спящую, поправляя волосы. Ровный носик, вздрагивающие ресницы, сонные губы. И ее запах.

Он вернулся на кухню, взгляд упал на стол. С интересом перелистал эскизы. Собрал карандаши, раскатившиеся по столу и полу. Заметил рисунки в корзине. Достал. Долго смотрел, потом взял простой карандаш и стал что-то рисовать поверх имеющихся изображений.

***

Лена открыла глаза. Она не могла вспомнить, когда успела прийти с кухни, но потом, заметив в руке ластик, подумала, что все-таки смогла сама дотопать до кровати. Взглянув на часы, она мигом метнулась на кухню, сгребла все эскизы, даже не взглянув, посовала в папку и понеслась на работу, на ходу просовывая руку в рукав тонкой кофточки. Не глядя под ноги, она споткнулась о кроссовки Гуцула и чуть не спикировала на пол, но в коридоре на ее счастье оказался Виктор. Он поймал ее руками за талию, она подняла голову и встретилась с синими глазами. Учащенный пульс заставлял глубже вдыхать его запах, сводящий с ума. И тут откуда-то из зала раздался грохот и потом мат сонным голосом. Лена тихо засмеялась, от чего Виктор замер, вслушиваясь в ее голос, высвободилась из объятий и убежала, стукнув дверью.

***

В офисе на ходу бросила секретарше Жене папку с бумагами, сказала срочно все оформить и отправить заказчику с курьером. После обеда начался какой-то шквал звонков. Все обсуждали их проект и звонили поздравить и выразить одобрение их работе. Лена была в шоке. Что она могла там такого нарисовать, если уже глаза закрывались и руки отказывались держать карандаш, а в голове не было ни оной мысли. Про вдохновение речь не шла вообще. Только теперь поняла, что отправила оригиналы и даже снимков не осталось. И Гуцул напился. Лена медленно шагнула по кабинету, ступая ровно в луче солнца, падающем между полосками жалюзи. Она взяла мобильный и набрала номер. К телефону в квартире никто не подошел. Ни через час, ни позже Виктор трубку не поднял. Куда мог деваться человек в незнакомом городе. «Ну, он же мужчина, сообразит, наверное, что делать, если потеряется», - но это мало успокаивало. Она собралась и спустилась в холл, сказала Жене, что поехала домой, раздала указания и попросила подготовить ей скрины по проекту.

На выходе столкнулась с Петром Степановичем. Он, как всегда, галантно поцеловав руку, передал поздравления. На Ленино изумление он развернул Альманах, в котором печатались последние события в мире искусства, как раз на странице, где выставили работы претендентов по текущему конкурсу. Предполагалось учитывать голоса простых людей, которые могли оставить свои отзывы на сайте компании. Лена взяла в руки журнал и поднесла ближе, рассматривая СВОЙ рисунок. Это был он и не он. Она медленно прошла по холлу и села на диван. Петенька последовал ее примеру.
- Дядя Петя, вы видите тут меня?
- Да, в общем, это ты.
- А в деталях? – Лена повернулась к нему и заглянула в глаза. Он потер подбородок.
- Нет. Штрихи очень правильные. Очень тебе идут, но они не твои. Ты рисуешь наоборот, как бы снаружи вовнутрь, и я всегда тебя вижу. А тут – словно изнутри, из глубины, но очень четко. Тут школа другая. Я не скажу, что по учебнику, скорее, наоборот, но вот стиль… Лен. Кто это?
- Я сама не знаю, - она поднялась, гоня от себя единственно возможное объяснение этому. Подошла к Жене, показала ей страницу глянца. – Жень, это так и было, когда я принесла тебе?
- Да, Лена, конечно, я сразу сняла копии и положила в конверт. Что-то не так?
- Да нет, все так. Просто я рисовала ночью и сама не узнала…
Она вернулась к Петру Степановичу, пожала плечами.

***

Девушка зашла в магазин связи и купила симку. Вбила новый номер себе в записную книгу и пошлепала от метро к дому. В пустую квартиру. Неизвестность поднимала в душе панику. Куда идти искать его. В милицию бесполезно сообщать, тем более, если его поймали, то уже посадили за то, что он без документов. И как это узнать. Не может же она позвонить и спросить прямо.

Часы на микроволновке тихонько пикнули. Восемь вечера. В двери повернулся ключ. Она замерла в коридоре. Шурша пакетами, мужчина вошел в дом, одним свободным пальцем прикрывая дверь. Поставил ношу на пол и уперся взглядом в туфли Лены. Медленно поднялся по голым ногам до шортов, потом по фигуре вверх, замер на глазах. Они яростно горели изумрудами, щеки были розовыми, а губы были приоткрыты, видимо, готовые что-то сказать.
- Привет, - улыбнулся Виктор.
- Очень смешно. – Обезоруживающая чистая улыбка стерла из памяти ту часть монолога, которая была продумана вплоть до положения рук и изгиба бровей. - Весь день названиваю, уже в милиции собралась искать вас.
- Ну, вы же обычно к восьми приходите, вот я в магазин зашел…
- А днем…
- Я на собеседовании был, меня Гуцул проводил, а потом с Олей встречался… - опустил он голову. – Я не знал, что понадоблюсь….
- Да не вы мне нужны были… а Гуцул, - фыркнула Лена, развернулась и ушла в комнату.
Виктор прошел на кухню, немного расстроено мотнув головой «не вы мне нужны». Сложил покупки в холодильник. Растерянный, он вернулся к себе и там затих.
Стоя у окна, провела руками по плечам, пытаясь согреться. У него же девушка есть. Оля. Пока она тут с ума сходит, где он, этот самый Он гуляет с Олей. Или не гуляет, а у нее… Наверняка она постарше Лены, поопытнее, и уж явно одевается и выглядит получше. А она... Всего лишь маленькая девчонка. И не верилось, что может быть как-то по-другому. Вот непруха, даже рука не поднималась, а глаза упорно избегали бумагу. Внутри кто-то шептал, что он вернулся к сроку, зная время, когда Она приходит, но она не слушала этот голос. Поняла, что поработать не удастся, закрепила волосы полоской, взяла в кладовке мяч и пошла выколачивать злость на крышу.

***

Виктор вышел из комнаты, привычно вслушиваясь в звуки. Лена сидела на кухне. Над длинной деревянной полосочкой курилась ароматная свечка, источая запах лаванды, каких-то еще растений. Приглушенный свет, включенный только на вытяжке над плитой, хрипловатый голос:
- …Нет, Лерка , представь, совсем нет сил и желания вообще что-то рисовать, даже странно как-то… ну да ладно. Ты-то как?.. Молодец, учись… Гуцул? А что ему будет. Малыш растет, Поля очень изменилась. Нравится мне, что она очень ему помогает. Он просто летает… Комаров?.. – Лена замолчала. – Я слышу, слышу. Лера, все сложно. Он изменился. Мы теперь по разные стороны баррикад… Случилось. Но давай не будем об этом… Почти забыла… - прошептала она. – О, у Сереги все как всегда! А сейчас мой брат на съемках в Вене… Ладно, Лерик, не грусти, ты же знаешь, что у него одна любовь в жизни... Я ничего не хочу, хочу только, чтобы вы были, наконец, счастливы! Ты когда приедешь? Приезжай скорее, мне очень плохо без тебя... Почему?.. ЧТО?.. – Лена отодвинула от уха трубку и удивленно на нее уставилась. Потом заговорила: - Лера, скажи мне свой адрес, я приеду… Я очень хочу тебя видеть!.. Блин, Лера!
Кулемина бросила трубку на стол. Зарыла пальцы в волосы. Схватила аппаратик и еще раз набрала номер на телефоне. Долго не отвечали, но потом она сказала:
- Найди Леру. Это очень важно. ОЧЕНЬ! – отключилась. Посидела, потом встала и направилась к шкафчику. Достала рюмку, какую-то бутылку, налила и залпом выпила. Закашлялась. Потом еще раз налила - выпила. Села за стол, сложила руки, уронила на них голову. Из разговора, невольным свидетелем которого ему пришлось стать, Виктор понял, что что-то случилось. Это не очень страшное, что-то очень важное, и в одиночку ей не справиться. Но как ей помочь. Он подошел, провел рукой по белокурой головке. Присел рядом со стулом на корточки, заглядывая в лицо.
- Лен, посмотри на меня. Что случилось?
- Ничего. А что?
- Я же вижу. Послушай. Для некоторых вещей нужно время. Подожди, и все само собой решится. Только не спеши что-то предпринимать.
- Ага, - она быстро подняла голову и в упор посмотрела на него. Кивнула, встряхивая челку. – У вас, мужиков все просто. Вы пока с другой, мы тут с ума сходим. А этот вообще… - она махнула рукой. – Умотал, а она там… а я… - Замолчала. Рассматривала его лицо, смешно сдвинув брови. Потом коснулась пальчиками щеки. От ее прикосновения по телу мужчины прошел ток. Он прикрыл глаза и прильнул к ладони, накрыл сверху своей рукой ее кисть, повернулся и поцеловал в центр ладошки. Приятное возбуждающее тепло накрыло ее, она отдернула руку, вскочила со стула и со словами «Я, кажется, напилась», - убежала в свою комнату. Виктор так и сидел около стула, сжимая в кулак руку, в которой только что были ее пальчики. «Не было печали, нужно было влюбиться. Да как. И о чем она говорила сейчас. Вообще о женщинах, которые с ума сходят, или о себе, а это «вы» - она про всех, или… она меня еще на «вы» называет. Да нет, к чему бы это, при чем тут я. Тогда про кого она? Кто «она»? подруга? Черт, как сложно. Что у них тут вообще происходит!»

***

Утром она появилась на кухне первая. Сосредоточенно проделала привычные манипуляции, и к тому моменту, когда Виктор вышел из душа, Лена уже допивала кофе.
- Виктор, что это? – она показала в сторону холодильника.
- Холодильник.
- Издеваться будете? Я спрашиваю, зачем вы натащили продуктов. У нас что – есть нечего? – Лена сверкнула глазами.
- Лена, я не могу быть в доме нахлебником…
- Обалдели, что ли, совсем? – она с грохотом поставила кружку на стол, встала, протянула ему пакет с набором от оператора. – И прошу вас, будьте на связи.

Ушла, хлопнув дверью. «Ну вот, вся душа наизнанку. Она сказала далеко не все. Обиделась. Что теперь делать?» Виктор взял в руки симку.
- Алло, Гуцул? Слушай, у меня просьба… Через час.

***
Забежала домой, надвинула на ноги балетки, захватила с собой кофту и, уже открыв дверь, замерла. «Виктор. И чего он будет один сидеть. Может, позвать его? Или не надо, он не так поймет, подумает, что… Да нет, он вроде нормальный мужик. Да, надо позвать. Но, кажется, его нет.» Она постучалась в дверь. Никто не откликнулся. Она заглянула внутрь. Его не было. «Вот так. Опять со своей Олей. Черт, обидно-то как. Да и ладно, чего киснуть, пойду развеюсь.»

На построенной сцене под открытым небом выступали молодые коллективы разных направлений, развлекая публику, вдоволь уливающуюся пивом разных марок, продающимся под зонтиками. В самую толпу они не полезли, расположившись у ограды Анничкова дворца. Музыку было слышно и там, но хотелось поговорить, а потанцевать можно будет подойти поближе.
- Привет, вы тоже гуляете? – приятный бархат знакомого голоса отразился в зеленых глазах испугом: «Если я повернусь, и он с ней, я умру». Медленно, как во сне, повернулась. Выдохнула – один. Виктор здоровался с Гуцулом, знакомился с Полиной, а потом повернулся к ней. Виновато посмотрел в глаза. – Я не помешал?
- Нет, конечно! – воскликнул Гуцул еще до того, как Лена вышла из транса. – Вот нам с Полиной уже пора, а вы… О, Виктор, ты и проводишь Ленку домой. Вам все равно в одну сторону! – Он незаметно подмигнул Виктору, радостно помахал Лене, утаскивая Полину за собой. Не понимая, что произошло, почему вдруг так стремительно сменились планы, Лена повернулась к Виктору. Он смотрел на нее, словно стараясь запомнить каждый штрих, каждый поворот головы, каждую грань ее мимики. Она ему казалась каждый день разной. То сияющая жизнерадостная, то тихая, даже мудрая, то волнующая, соблазнительная, а сейчас – легкая, нежная, открытая. Он пожалел, что он не в том статусе, чтобы подойти и сказать ей об этом. Сказать, насколько она проникла в его сердце своей улыбкой, зажигая огонь блеском глаз.

- Привет. – Кивнула в сторону удаляющейся пары. – Посмотрите на него, вытащил меня сюда, обещал домой доставить в целости и сохранности, а сам…
- Можно я побуду сегодня телохранителем и провожу до дома? – он взял ее за руку. Она кивнула. – Лен, давай на ты?
- Я, если честно, привыкла уже…
- А ты попробуй, - он заглянул в глаза, поднес пальчики к губам и невесомо их коснулся. Лена спрятала глаза за челкой, кивнув.
- А ТЫ тогда больше не делай так. Ладно? – они обсудили вопрос с продуктами, с телефоном. Лене так легко стало, словно свалилось с плеч недосказанное.
- Это ты рисовал за меня эскизы?
- Нет, рисовала их ты. Я только добавил штрихов. Тебе не понравилось?
- Здорово, только не стоило, я бы сама справилась. Спасибо, ты спас эскизы. – Она смотрела в глаза, и так горячо стало на сердце, когда она ТАК произнесла эти слова. - Покажешь, как ты рисуешь?
- Покажу. Но я не специалист.
- Откуда тогда такая техника? Ты - самородок? – прищурилась, изобразив удивление и восхищение. Он улыбнулся.
- Нет, я учился, но художником не стал.
- А кем ты работал?
- Я работал в рекламе, создавал клипы и рекламные ролики.
- Понятно, почему ты сделал именно то, что нужно было на эскизах.
- А ты?
- А я дизайнер. В моей компании работают со всем: интерьеры, ландшафты, афиши.
- Понятно.
- А можно вопрос? – ему показалось, что в глазах заблестел какой-то холодок.
- Можно.
- А ты почему сегодня один? Без Оли. Так, кажется, зовут ва… твою девушку.
- Да она не девушка, встретились пару раз. А сюда я пришел посмотреть, как отдыхает Питерская молодежь. – Он отвернулся и посмотрел в сторону сцены. Потом снова повернулся к девушке.
- Нравится?
- Мне нравится тут, с тобой. Может, купим пива, или чего-нибудь. Ты пьешь пиво?
- Не очень пью, - она сморщила носик. – Мне пиво нравится некоторое, но потом надо искать туалет. – Она опустила взгляд, и ему показалось, что даже покраснела. Виктор улыбнулся, отдавая должное ее искренности. – Пойдем лучше поближе, послушаем музыку?
- Идем. Только, чур, от меня не отходить, - он протянул ей руку, она вложила туда свою ладошку. Встретились взглядами. «Мир?» «Мир».

Толпа вокруг норовила разделить, либо подталкивала ближе друг к другу, и Виктор боялся выпускать Лену из своего круга. Но и прикоснуться не мог, обнять, и не имел возможности просить ее об этом. Все казалось таким волнующим, ведь это первый шаг к сближению, а она такая необычная, что он не знал, чего с ней ждать. Началась медленная композиция, и Виктор, наконец, смог прижать ее к себе, вдохнуть запах волос, почувствовать ее в своих руках. Лена тоже млела от возможности безнаказанно незаметно скользнуть по плечу, вдоль мышц, устраивая руки поудобнее. Близость его теплого дыхания, синих глаз и его какой-то особый запах волновали ее.

Когда закончился медленный танец, и началась снова более быстрая музыка, Виктор так и не отпустил ее. Она повернулась к сцене лицом, а он остался сзади, загораживая спиной и создавая защиту вокруг девушки.

Домой пришли под утро, пешком, немного пьяные от пива и свежего воздуха, но довольные.

***

На работе рисовала. Сама. Немного посидев над эскизами, Лена выбрала один и положила его в папку. Пришла домой и устало стянула туфли с ног, засовывая в тумбочку. Никто не встречал, это было странно. Не успев додумать мысль, она услышала из сумки призыв мобильного телефона. Звонила взволнованная Женя из офиса, сказала, что какая-то проверка, требуется ее присутствие. Надевать туфли казалось мазохизмом, и Лена достала кроссовки. Подумала, сменила костюм на джинсы, взяла рюкзачок, положила паспорт и какие-то бумаги и вышла из дома.

Виктор метался около входа в метро, ждал, когда придет последняя электричка, хотя понимал, что это глупо, она могла поехать на такси. Но не сидеть же в доме, когда среди ночи он не может дозвониться до нее, потому что телефон играет мелодию сигнала в сумочке, лежащей в коридоре. Нервно чеканя шаг, сверился с часами, которые опережали последние показания ровно на полторы минуты.

С последней электричкой Лена не появилась. Виктор пнул какой-то мусор на тротуаре, взлохматил волосы и медленно пошел в сторону дома, где он временно обитал. Задумался, никак не понимая, что между ними происходило. Его влекло к этой молодой, такой сильной и такой нежной девушке. Она словно глоток холодной воды в жару – охлаждает истерзанное тело, пропитывая необходимой влагой, спасая душу, но, утолив первую жажду, ее хочется больше и больше. И, несмотря на ее внутреннюю силу, хочется ее прижать, не отпускать, защищать, согревая ее руки в ладонях.

Локтя коснулась прохладная ладошка, пробравшись на руку, и успокоилась там. Он повернулся и посмотрел в зеленые глаза.
- Что ты тут делаешь? – заинтересованная улыбка, голова чуть на бок, открывающая глаза стряхнутая набок челка.
- Да я прогуливался, подумал, вдруг тебя встречу, завернул сюда, а вот и ты, - поняла, что он сердится. «Неужели искал?» – Почему не сказала, даже мобильный не взяла! Ночь на дворе! – сменил тон Виктор.
- Я… наверное, потеряла его, - тихо сказала она. – А если постоянно грузить друзей своими проблемами, то их можно потерять…
- Ты меня считаешь другом? – с надеждой серьезно спросил Виктор, развернувшись к ней.
- Ну, конечно. Ты же всегда помогаешь мне, волновался…
- Спасибо, Лен. – Девушка так и не поняла, за что он благодарил. То ли за то, что доверяла ему, называя другом, то ли за то, что приняла его, даже когда Серега уехал, то ли еще за что-то. – Телефон твой дома. Ты его, наверное, забыла, когда собиралась.
- Хорошо, а то там столько контактов нужных!
Долго шли молча, а когда впереди замаячил дом, Лена остановилась, чувствуя неловкость. Она не могла так, ей нужно было решить сразу все, не оставляя недосказанностей и обид.
- Прости, что заставила волноваться, - тихо проговорила она, приложившись головой к плечу. Дыхание от ее близости перехватило, и Виктор вдохнул запах ее волос. «Черт, и всего лишь друг…»

Помимо поисков работы на Виктора еще свалилась проблема поиска квартиры. Пришли деньги от продажи его собственной жилплощади в Москве, и он теперь находился в постоянных бегах по городу. Несколько раз, не зная, как добраться до того или иного места, он, не желая отвлекать Лену и Игоря, просил Ольгу помочь ему. Девушка без умолку тараторила и уже через час была в курсе всех последних событий, удовлетворенная даже односложными ответами. Вопросы она ставила так, что потом ей не составляло большого труда собрать все кусочки паззла. И собеседник ни о чем не догадывался.

Виктор выбрал себе небольшую квартиру на Старом Невском, где из окон открывался вид на северную воду. Очень хотелось показать свою находку Лене, но он пока не решался мешать девушке перед сдачей проекта.

***

Виктор однажды вечером ввалился уставший в коридор и услышал голоса из зала.
- …так что, Петр Никанорович, станешь ты скоро прадедом. – У Виктора сумка выпала из рук. - Если, конечно, Серега тормозить не будет. – Это она уже сказала, видимо, на ходу, потому что через мгновение вышла в коридор и уставилась на нарушителя тишины.
- Привет, Лен, - смущенно проговорил.
- Привет. Иди, с дедом познакомлю.
Лена их представила, Кулемин и Степнов пожали руки.
- Очень приятно, Петр Никанорович, никогда не думал, что смогу вот так с вами разговаривать.
- Рад, что меня еще помнят читатели.
- Конечно, помнят! В свое время зачитывались романами!
- Да, были времена, а теперь муза меня совсем покинула!
- Да ладно, дед, не прибедняйся, тебя и сейчас хорошо печатают. Пойдемте лучше ужинать.
После ужина все снова разместились в зале. Лена с дедом смотрели снимки Игоря, листали эскизы, Кулемин качал головой, одобряя или наоборот не принимая что-то.
- Ты что, дед! Это же самый креатив!
- Не краетив, а пошлость какая-то. Ну, вот откуда же это тут взялось?
- А это такой довесок, без которого сейчас никак, Петр Никанорович… вот смотрите… – защищал Лену Виктор, пряча в глазах смешинки. Ленка дулась и обижалась, старый фантаст ухмылялся, глядя на обоих, и, почесывая бороду, продолжал спорить. – Ты бы еще глаза тут пририсовала!
- Точно, дед! Так и сделаю! – смеялась она, понимая, что все происходит шуткой.
Виктор оставил внучку с дедом наедине, понимая, что им нужно поговорить.
- Дедуль, и что нам делать с твоим внуком? Я думаю, мы должны им помочь! А он и слушать не хочет, говорит, что раз она уехала, значит видеть его не хочет. Дед, что делать?
- Эх. – Вздохнул Кулемин. – Придется опять изображать из себя больного. – Он хитро блеснул глазами.

***

Через три дня на проект были готовы несколько вариантов эскизов. Настроение художников зашкаливало, Гуцул носился с фотографиями для выставки и снимал на официальное портфолио для тендера. Виктор проводил много времени с Леной за рисунками, вырезая элементы и перетаскивая их на бумаге, подыскивая им место. Девушка и не заметила, как проект превратился в их совместное творчество. Показывая какие-то собственные секреты, Виктор узнавал много нового из питерской школы, да и о самой Лене тоже много становилось понятно. Он понимал, что, переехав вскоре из ее квартиры, ему будет не хватать ее голоса, ее глаз. Сейчас она рядом, он может ее каждый день видеть, любоваться сосредоточенным лицом, невзначай касаться ее пальцев, перехватывая карандаш, видеть блеск глаз в момент игры на площадке. Но, в то же время чувствовал, что нужно что-то еще. Но что?

Разрабатывали тему рекламного ролика. Взяли камеру и сами что-то нарезали, а потом под руководством Гуцула монтировали и смотрели, оценивали сюжет.
- Чтобы было интересно, возьми, скажем, средневековье. Какие темы, там можно такие локации забахать…
- Фу. Кринолин, парики… - девушка сморщила носик.
- Дворцы, парки, балы… - развивал мысль.
- Измены, тайны, предательства, яды… - не сдавалась.
- Подземные ходы, гроты… Лена! Собирайся! Поехали!
- Куда? Ты что?..
- У тебя полчаса! – он уже выскочил в коридор, а Лена только опомнилась.
- Эй, а форма одежды какая? – в проеме арки показалась голова и он сказал:
- Обуй лучше кроссовки!
Лена, пожав плечами, отправилась собираться. Через два часа они подъезжали к одному из пригородов Петербурга, чтобы окунуться в далекие времена царей и придворной красоты.
После экскурсии по дворцам они прошли к узенькому коридорчику с маленькой дверцей.

Подземелья бывают более интересны, чем замки. У Павловского дворца нет мрачных застенков, но имеется большой подземный ход – со своей историей, тайнами, привидениями и эхом. Старожилы утверждают, что в переходах и подвалах до сих пор бродит приведение императора, поэтому, если вы чувствительны к таким вещам – запаситесь хорошими фонарями и добрыми проводниками.
Грот «Эхо» - еще одно удивительное сооружение. Выход из него – в огромных валунах и зарослях кустов – кажется капризом природы. Но это сделано руками человека.
Сильное, многократное эхо грота – штука капризная, получить его можно, стоя только в определенных местах. Например, у второй от входа пары фонарей. Оно может повторить до четырех последних слогов слова, есть свидетельства, что некоторые слова повторялись до 30 раз.

С эхом связана такая забавная история. Когда-то на стенах грота была развешана различная конская упряжь. Однажды ее сняли. Дочь Павла I, играя в саду, вбежала в тоннель и, обнаружив отсутствие «украшений» на стенах, закричала: «Кто украл хомуты?». Конечно же, эхо ответило ей: «Ты… ты… ты…». С тех пор это одна из самых распространенных кричалок для общения с эхом в этом гроте.
Есть и другие. Например, «Какой цветок не боится мороза? – Роза!», «Как звалась первая дева? – Ева!». Но проявляет оно и некоторое своеволие. На вопрос: «Кто нами правил?», эхо дворца неуклонно отвечает: «Павел!».

Лена и Виктор, прослушав информацию, отправились ее проверять. Пройдя к входу, они встали у второго фонаря и стали кричать. Эхо повторяло слова и окончания фраз, они смеялись и так увлеклись, что стали продвигаться вглубь тоннеля. Действительно, не во всех местах была одинаковая акустика, и они долго смеялись над тем, как тут искажались слова.
- Гуцул! – «уснул».
- Что за эскиз? – «кис-кис».
- Кому связали свитер? – «Вите». Она специально сказала с мягкой «т». Мужчина сверкнул глазами и крикнул в тоннель:
- Ленка! – Эхо ответило «пенка». Он засмеялся, а она в шутку стукнула в грудь кулаком, взвизгнув
- Сейчас убью! – «люблю… люблю… люблю…» заметалось в камне и затихло в стенах грота. Не ожидавшие такого эффекта, оба замерли от изумления, глядя друг другу в глаза. Лена поняла, почему такие места называют мистическими, хранящими тайны. Откуда-то взявшаяся случайность расставила в сердце все на свои места. «Ведь эхо право: люблю». Мужчина наблюдал, как сменилось несколько отражений чувств в глазах девушки. Темные зрачки, блестящие в сумеречном свете, пронзенном кое-где лучами солнца, проникающими через люки, выдали смущение и растерянность. «Не может быть! Неужели я ей нравлюсь…» Виктор перевел взгляд в глубь тоннеля, Лена проследила за ним. Им обоим показалось какое-то шевеление вдалеке. Они переглянулись, Лена схватила за руку Виктора, и они побежали к выходу.
- Что это было? – тяжело дыша, она выглянула из-за плеча мужчины, когда они остановились у входа на витую узкую лестницу, оглядываясь в тоннель.
- Привидение, наверное. Испугалась? – она подняла взгляд на его лицо.
- Нет, - мотнула головой. Глаза горели, губы приоткрылись от сбившегося дыхания.

Виктор наклонился и коснулся горячих губ девушки, ловя теплый воздух ее дыхания. Нежные касания разожгли желание в груди, и, чувствуя, как она отвечает, Виктор смелее погрузился в ее тепло. Отпустил, торопливо пробежав по нижней губе. Лена посмотрела в глаза, ища признаки раскаяния или другие эмоции, но кроме благодарности и наслаждения не увидела ничего. Молча поднялись наверх и отправились домой, осмысливая, насколько этот поцелуй был желанным, важным и волнующим.

Приехал Гуцул, и они загрузили ему фотографии, которые удалось сделать во дворце. Пролистывая снимки и видео на ноутбуке, у Ленки по-новой начали трястись руки. Они с Виктором наперебой рассказали историю с привидением, и все вместе решили расслабиться после пережитых эмоций. Виски у Сереги в баре был хороший, дорогой, а потому Гуцул даже смог сам добраться до такси.

Лена сама не помнила, в какой момент стала зависима от всякого рода экспериментов с красками и разными видами творчества. Впервые разрисовывая стену, она поняла, что этот «холст» давал намного больше пищи воображению, чем просто бумага или даже планшет. Взяв в руки посуду, ощущения по силе повторились, но совершенно в неожиданной проекции – хотелось на хрупком маленьком пространстве передать не просто информацию, но создать сюжет, отразить динамику, показать жизнь, или смерть… И сейчас она стояла около полок с материалом для… бодипейнтинга. Отбросила сомнения и сгребла с полки несколько видов красок – на жирной основе, водные. Пришла домой и водрузила покупку на стол, достала, открыла коробки и задумалась.

На кухне появился Виктор, и Лена, хитро прищурившись, коротко сказала:
- Идем.
- Куда? – опешил Виктор.
Она молча взяла его за руку и повела в свою комнату. Скинула тоненькую кофточку, оставаясь в коротком топике. Всунула ему в руки краски, и сказала:
- Нарисуй что-нибудь, пожалуйста. - Села в кресло, и положила руки на подлокотники. Виктор долго не мог понять, чего она хочет, но когда опустил глаза на коробку, еще больше растерялся.
- Нарисовать на… тебе? – Лене показалось, что голос был даже не столько тихим, сколько севшим. Она твердо кивнула.
Мужчина собрал волю в кулак, произнес в уме мантру: «только бы не сорваться», и придвинул катающийся стул к креслу. Посмотрел на безвольно покоящуюся кисть и открыл краску. Лена следила за его сосредоточенным лицом, не глядя на рисунок. Еле перенесла пытку, когда тонкие кисточки скользили по запястьям, по плечам, по лопаткам. Вздрогнула, когда он отодвинул лямки топика. Перехватывало дыхание, когда он выводил линии на шее, обдавая кожу теплым дыханием.
- Не опускай руки, пусть краска подсохнет, - сам удивился хриплому голосу, даже в шепоте звучащему сдавленно.
Повернул ее, приблизившись к лицу, нанося рисунок на белую шею. Несколько раз переводил взгляд в глаза. Темные зрачки горели завораживающе, по губам часто быстро проскальзывал язык, что отвлекало и волновало мужчину. Сменив краску, скользнул на грудь. Глаза девушки расширились, она пошевелилась.
- Тише, я лишь закрою тему орнамента, не буду все забивать. – И он провел кисточкой до края топика. Лена закрыла глаза, едва сдерживая стон, прерывисто выдыхая горячий воздух.
Отставил краски, заглянул в лицо.
- Вставай, - шепнул.
Изумление девушки усилилось, когда, подняв ее, он опустил руки на бедра, и повернул к себе спиной. Соблазнительные ямочки на пояснице заставили вздохнуть, прикрывая глаза. Коснулся пальцами кожи, придерживая, водя медленно мягкими кончиками инструмента. Поворачивая ее, переходя плавно на бока, напряженно следил за собственной реакцией. Пульс стучал в висках, пальцы подрагивали, и он спешил, понимая, что разум начинает мутнеть. А дальше… мышцы пресса дрогнули под руками, когда кисть коснулась чувствительных мест тела девушки. Она закрыла глаза. Чуть ниже, вензель почти коснулся края шорт. Задохнулась и откинула голову назад, стряхивая челку с глаз.
- Ммм… - то ли стон, то ли хрип. Рука легла на его запястья. – Не надо…
- Почти все, Лен, - от ее реакции казалось, что он сейчас расплавится. В венах кровь раскалилась, наполняя тело и голову тяжелым огнем. Прикосновение к руке жгло где-то в сердце, отдаваясь внизу. «Да я безумно тебя хочу… а ты заставляешь терпеть это…»

***

В дверь позвонили как раз в тот момент, когда она закрыла краски. «Вот бы в холодный душ…» - поселилась мысль в сознании обоих. Касаясь обнаженного торса мужчины, Лена пыталась подавить горячие волны, накатывающие на нее. Она просила не шевелиться, боясь не вынести эту пытку – вид перекатывающихся мышц на спине, на руках. Могучая шея грозила остаться неразрисованной, а когда Лена, закусившая губами язык, поднималась кисточкой по подбородку, неудобно наклонившись над Виктором, мужчина взял ее за бедра и опустил ее себе на колени. Лена дернулась, но он, предвидевший такую реакцию, придержал, заглядывая в глаза, сообщая, что все в порядке.

Дверь отворилась, и Гуцул сначала вскрикнул от неожиданности, а потом присмотрелся. Из ступора его вывел знакомый голос.
- Отомри! – девушка засмеялась и протащила обалдевшего парня в прихожую.
- Ленка, это чудо!
- Ты еще Виктора не видел!
- Ого! Да вы тут время не теряете!
- Да, деловые – жуть прям!
- Привет, - мужчина протянул изрисованную руку Игорю.
- Привет, граф! Или как тебя звать-то теперь? – парень с интересом рассматривал мужчину, качая от восторга головой и ходя вокруг. – Сделай вот так, - он показал жест, Виктор повторил. – Офигенно! Так, Ленка, а где у тебя мои старые зонтики?
- Зачем?
- Я не могу не запечатлеть ЭТО! – он указал на обоих рукой. – Это потрясающе!
- Это экспромт…
- Только с условием – без лица, - слова Лены заставили Гуцула задуматься.
- Тогда иди, сделай прическу, помнишь, когда все дыбом стоит? Сюда это в самый раз. А я в кладовку за светом!
Когда в зале все было готово, Гуцул еще больше часа мучил своих моделей, говоря, как встать. Затвор щелкал не переставая, снимая все в движении, вылавливая эмоции, напряжение лиц, горящие глаза. Не сдержал обещания, наснимал с лицом – «для себя», успокаивал сам себя.
- Вить, руку за Лену… так, наклонись, Лен, откинь голову, он же вампир…
- Ага, а я вся белая и пушистая… - хохотнула она, запрокидывая голову, чувствуя губы на шее. Руки сами собой скользнули в волосы и сжали. Рисунок на руках стал четче, очерченный напрягшимися мышцами, Виктор, рукой, выходящей на камеру, прижимал девушку к себе, а второй, как бы невзначай, провел по спине.
- Вот так, Ленка, молодец! Витя, открой глаза!
Последние кадры, Лена с Виктором отпрыгнули друг от друга.
- Гуцул, иди на фиг, не буду тебе больше позировать… - оба тяжело дышали, глядя в безумные глаза друг друга. Она повернулась и ушла в комнату.

Гуцул подумал: «Да от них пахнет сексом, нереально искрит. Не поверю, что ничего не было. Ну, Кулемина! Тихоня!»

- Кулемина, колись, что между вами?
- Ничего, - пожала девушка плечами. – А что?
- Ты из меня-то дурака не делай, я тебя знаю, как облупленную, вон как глаза блестят.
Виктор был в душе, ему кто-то звонил, и он должен был уйти. Лена сидела на подоконнике, болтая ногами и сверху глядя на друга.
- Ничего, Гуцул! Уйдет сейчас к ней!
- К кому? – на кухне появился Виктор в полотенце. Гуцул что-то попытался сказать, но увидев мужчину, слова где-то застряли, и он только «хмыкнул».
- Моя очередь,- Лена спрыгнула с подоконника и пошла смывать с себя краску.
Зазвонил телефон, Лена взяла трубку, после разговора отключила ее и, взглянув на Гуцула, сказала:
- Боевая готовность, Игорь. Скажи Полине, что дед в санатории.
Когда она вышла из ванной, на кухне по-прежнему сидел Игорь. Виктора не было, она знала, что он ушел.
- Гуцул, давай выпьем?
- Давай, Лен, - на удивленно поднятые брови девушки парень ответил:
- Ушел.
- Я знаю.
- Лен, он хотел ехать к Петру Никаноровичу, проверить, как его здоровье.
- Чего? – скривившись от обжигающего горло напитка, она посмотрела на Гуцула.
- Вот так люди спиваются! – он протянул ей колбасу.
- А мы будем закусывать! Правда?
- Правда, Лен! Закусывай давай!
- Ты не ответил.
- Он подумал, что это правда, что твой дед заболел.

***

Виктор был рад этому неожиданному звонку Оли. Нужно было отвлечься, потому что находиться с Леной рядом не хватило бы сил. Нужно было бы обдумать, он чувствовал, что все не так просто у них, но вот так наспех не решить, не понять – слишком сильно было желание прижать ее к себе и не отпускать, и времени думать тоже не было.
И сам не заметил, как они оказались у девушки дома. Погруженный в свои мысли, он автоматически выпил чай, предложенный радушной хозяйкой.
- Витя, ты тут? – теребила Виктора за рукав Оля.
- А? Да. Задумался просто. – Виктор оторвал от груди прилипшую к нему Олю, выразительно томно вздыхающую и соблазнительно, как ей, наверное, казалось, облизывающую губы. В голове вспыхнул кадр из памяти, как Лена облизывает губу, особенно когда волнуется. Оля снова попыталась прижаться к Виктору, но тот отодвинул ее на вытянутые руки, удерживая за плечи. - Оля… Слушай, я пойду лучше, я кое-что вспомнил.

***

Лена услышала, как щелкнул замок.
- Я пойду, Гуцул. Передай, не забудь, пожалуйста, Полине про деда, может, Лерка ей первой позвонит.
- Хорошо, передам. Беги.
Виктор вошел на кухню в тот момент, когда Лена скрылась в коридорчике с другой стороны.
- Вить, садись, выпьем.
- Что отмечаете?
- Удачную фотосессию! – слукавил Гуцул. Он повернул ноутбук к Виктору, демонстрируя слайды из их новой папки.
Виктор и Игорь долго обсуждали фотографии, а Лена лежала на кровати, раскинув руки, и не могла прогнать мысли о нем. «Опять к ней ходил. Как же паршиво-то, а! Да, трогает, да, цепляет. Черт, ДА! Ревную!»

Когда услышала, как закрылась входная дверь, выбралась из комнаты. Слышала какие-то шорохи в коридоре, но полумрак единственной горящей лампочки не дал четкой картинки, только то, что Виктор на коленях что-то делал у тумбочки. Подошла близко, почти вплотную. Он снизу посмотрел на девушку, остановив движение рук. Она молчала, пытаясь что-то понять. Не выдержал, также стоя на коленях, обнял ее, обхватив бедра. Несколько секунд Лена растерянно старалась не дышать. Потом все более смело руки потянулись, и она зарылась пальцами в волосы мужчины. Прерывистый вздох, она с силой сжала руки, причиняя боль. «Это ее месть...» - полыхнули зловещей догадкой голубые глаза.
- Где ты был… - горький отчаянный шепот. Она знала ответ.
Она отпустила волосы, оттолкнула от себя мужчину, резко развернулась и быстро зашагала по коридору. Не услышала преследующих шагов от захлестнувшей обиды – горячие пальцы удержали запястье, сильные руки остановили бег, тихий, но настойчивый голос проник в самое сердце.
- У нее… но БЫЛ С ТОБОЙ! – носом провел по щеке до ее губ, заставляя ее губы открыться, разворачивая в объятиях к себе лицом.

Лена вдохнула прохладный воздух, остудивший жаркий поток внутри, уперлась ладошками в грудь мужчины, не давая привлечь ближе. Опустил руки, выпуская; но не ушла. Крепко вцепилась руками, притягивая к себе за шею, целуя, словно из последних сил.

Не выдержал, провел ладонью по волосам, спустился к плечам, по спине к талии, сделал шаг и прижал девушку к стенке, потом перевернулся, сам упираясь лопатками в прохладную поверхность, и заглянул в глаза. Тот незабываемый темный цвет, какой он уже видел. Нахлынули воспоминания страсти в глазах, привкуса адреналина и выбивающего изнутри ритма сердца при динамической съемке. И так зашкаливающие децибелы в сознании, кричащие уйти, сопротивление тел, стремящихся навстречу друг другу – секунды замершего движения. Медленный ток невесомого касания пальцев к коже руки. По внутренней стороне запястья, до сгиба локтя, выше до плеча, ладонью по шее на затылок. Тихий стон от одновременного бега пальчиков по груди, по шее, пульсирующей точке, до губ. Прикусил пальчик, приближаясь к горящим черным огнем глазам. Она сжала короткие волосы в пальцах, прикрывая глаза. Ощутила горячее прерывистое касание губ. Забыла обо всем, лишь принимая его вкус. Он наслаждался ее губами, поочередно лаская своими, чувствуя, как она отвечает. Ее руки в волосах, гибкое тело в руках, дышащее нежностью и страстью. Виски в крови убивал всякие посторонние мысли, напуская головокружительного туману, путающего, влекущего, проглатывающего своим безумием. Горячие поцелуи спустились к шее, руки ласкали спину, поднимая майку, доставая до чувствительной кожи. Она трогала упругие мышцы под футболкой, впиваясь пальчиками, когда он прикусывал кожу. Стоны смешивались с дурманом, стены коридора сменились открытой дверью, а потом и интерьером спальни, а двое не могли оторваться друг от друга, теряя по пути любое желание сопротивляться, вместе с верхними частями гардероба.

Прикосновения губ к коже на животе заставляли вздрагивать и вдыхать маленькими порциями жаркий воздух. Тонкие пальчики на спине и на прессе жгли нетерпеливым желанием, губы девушки скользнули по подбородку, затем на шею. От этих ласк мужчина издал какой-то рык, быстро избавил ее от брюк и остатков одежды, наслаждаясь открывшимся видом желанного тела. Она стащила брюки с Виктора и также замерла, разглядывая его, стоя на коленях на кровати. Когда подняла взгляд в глаза, забыла обо всем, отдавшись губам.
- Какая ты красивая, - прошептал на ушко, заключая в кольцо рук, проводя ладонью по прогнувшейся спине, укусил мочку, заставляя закрыть глаза. Уложил на покрывало, придавливая своим телом, скользнул к груди. Лена застонала, чувствуя его желание, ощущая свое желание и предвкушая его силу.

Забилась, принимая его в себя, словно задыхаясь, неистово впившись пальчиками в бедра. Виктор взвился и задвигался в ней, наращивая темп, затем прекращая гонку, и снова по кругу, изводя ее и себя, наслаждаясь стонами, даря сладкую муку, током завивающуюся в разных уголках тел. Фейерверк чувств, пережитых за день, выливался страстью в постели, накатывая и отступая. Почувствовал ее финальную дрожь, сильнее погрузился в нее, сливаясь в ярком экстазе. Опустился на нее, поцеловав влажную грудь, часто вздымающуюся под ним, лег рядом, прижимая девушку к себе. Она поцеловала его в губы, и они, уставшие, расслабленные от любви и алкоголя, погрузились в сон. Ночью, отдохнув, отправились в душ, награждая друг друга новой порцией ласк, поцелуев и допуская руки к новым целям.

Рассвет застал их, уснувших поперек кровати, перепутавших руки и ноги в глубокой дреме. Лучи солнца согрели, пробудив ото сна. Зашевелилась первой Лена, и, поняв, что уже позднее утро, дернулась, чтобы встать, и разбудила Виктора. Встретились взглядами и долго любовались собственным отражением в потеплевшем сиянии глаз друг друга. Легко улыбнулась в ответ на его улыбку. Моментальный испуг в глазах и возглас:
- Я опоздала! Сегодня сдача проекта! Вечером фуршет и объявление результатов! – она быстро соскочила с кровати и унеслась в ванную. Бегала по дому, пока Виктор ее не поймал. Приподняв подбородок, заглянул в глаза.
- Лена. Ты все равно опоздала. Спокойно соберись, а то что-нибудь забудешь, - авторитетно заявил мужчина.
- Я не могу спокойно, мне надо быстро! - взмахнула девушка руками и побежала собираться дальше.

Пришла в офис и достала эскизы. Но самого главного не оказалось. Быстро набрала номер.
- Вить, я все-таки забыла эскизы. Можешь привезти? Давай через час на Горьковской. Спасибо.

Виктор увидел папку с бумагами и диском на полу, около стола. Видимо, Лена столкнула его со стола, и, не заметив, уехала без него. И тут же раздался телефонный звонок. Уже надев рубаху, снова заметил светящийся экран.
- Привет, Оля... Что-то срочное?... - Давай через три часа?.. – Ладно, только у меня пять минут…
Виктора не на шутку взволновал голос Ольги. Хоть он и понимал, что кроме дружбы их не связывает ничего, но отказать девушке во внимании не мог. Через двадцать минут они сидели в кафе и Оля рассказывала какую-то душещипательную историю. Виктор глянул на часы.
- Оля, давай встретимся вечером, и я что-нибудь придумаю, как тебе помочь. Мне нужно передать кое-что одному человеку, это срочно… - девушка замахала руками, пытаясь что-то сказать, и пролила кофе ему на рубаху.
- Извини, Витя, я не хотела… - нытье и приторные извинения заставили мужчину удалиться в туалет, оставив папку на столе. Не теряя времени, девушка открыла папку.
Когда Виктор вернулся, ее уже не было. Удивился, взял папку и отправился на встречу с Леной.

***

В актовом зале было полно народу. Лена прошла к компании своих коллег, там же были художники из их подопечной студии. Она приземлилась в кресло, улыбаясь коллегам и знакомым. Увидела в толпе деда и Петра Степановича, помахала им рукой, в дверях показался знакомый силуэт брата. Она долго ждала, когда он вернет ей взгляд, заметив; он увидел Лену, кивнул и занял место где-то недалеко от выхода.
В зал вбежал Гуцул, и следом рядом с Леной плюхнулась в кресло Женя.
- Лен, плохие новости. Стас выиграет тендер.
- Что? С чего ты взял?
- Мне сказала Анечка, секретарь в Комитете культуры, - Женя опустила взгляд под вопросительным Лениным огненным.
- Этого быть не может. У нас завершенный проект, мы предусмотрели все… - Лена не могла поверить, что это правда.
- Лен, подожди, это не точно. Наверняка, ошибка.
Настроение упало. Она знала, что слухи не рождаются на пустом месте. Гуцул остался сидеть с Леной, а Женя куда-то исчезла.
- Привет, Кулемина, - резкий голос над ухом заставил вздрогнуть. За общим гулом в зале их никто не слышал. Рядом было свободное место, и сейчас на него опустилась Лебедева. – Скучаешь?
- Да, нет. Пока ты не появилась, все хорошо было.
- А где же твой хахаль? Бросил? Добился, чего хотел, и в сторону?
- Оля, ты о чем? – повернула голову и вупор посмотрела на девушку Кулемина.
- О тендере и о Викторе Степнове. Слышала о таком? – Спокойно сказала блондинка.

«Оля. Черт, неужели это и есть та самая Оля…» - застучало в висках.

- Лебедева, чего надо-то? Говори. Не отвлекай, - в зале потух свет, затихли звуки и все замерли в ожидании действий на сцене.
- Ты действительно подумала, что главный художник-реставратор Москвы, слетевший со скандалом с подиума и покинувший столицу, просто так появился у тебя на пути во время тендера? – шипела Оля на ухо Лене. – Ошибаешься. Это Стасик послал его. Помнишь своего бывшего? Витя не передавал привет от него? – она зло хихикнула. У Лены кулаки сжались. – Он выполнил свою работу, выкрав у тебя эскиз, получил деньги, на которые купил квартиру. Мне там очень понравилось, особенно спальня. Стасик очень доволен, особенно предстоящей победой. Он обещал отомстить, Кулемина, вот теперь ты на себе ощутишь, что такое банкротство.

Кулемина сидела бледная, молча наблюдая, как на широком экране проплывают слайды проекта-победителя. В голове складывалась та же картинка, только лишенная светлых оттенков. Все срасталось именно так, как и сказала Оля. Только о квартире она не знала. И не могла в это поверить.

Пробудившись от очередного кадра, резнувшего по сердцу, Лена поднялась со своего места. Она даже не заметила, что Лебедевой уже рядом не было. В тот момент, когда комментатор за трибуной ведущего говорил о том, что победителем стала фирма Комарова, Лена увидела на сцене с микрофоном Петра Степановича. Но она продолжала свой путь к выходу.
- Вы можете привлекать экспертов и долго спорить об авторских правах, но этот эскиз не может принадлежать фирме Комарова. Его рисовал один человек, которого нет тут.
- Вы можете это доказать?
- Конечно. На всех его работах есть вензель. Водный знак. И этот – не исключение. – Лена замерла в проходе между рядами. Она сама ставила их на Его рисунках. И как-то сказала об этом деду. И забыла. Улыбнулась и, повернувшись, благодарно посмотрела на Петеньку.

Жюри начало переглядываться, кивая, группа людей, работающих на Стаса Комарова, засуетилась; Лена заметила, как Гуцул поднес трубку к уху, а потом спешно покинул свое место. Она посмотрела на Стаса. Изумленное лицо, в отсветах с экранов выглядевшее бледным. Он напряженно переводил взгляд с экрана на жюри, на Петра Степановича, на свою команду.
- Вы можете его показать?
- Верхний правый угол, пожалуйста, увеличьте, - он обратился к техникам за пультами управления. Изображение начало съезжать в сторону, приближая до боли знакомые штрихи, прорисовывая легкую неровность, а потом все четче выдавая вензель автора «В.Степн_». Смотреть Лена не могла на это, развернулась, покидая темный зал. Мельком увидела в рядах копну волнистых волос, мысль скользнула по сознанию «Лера приехала, наконец-то все встало на свои места». Горячо отозвалось внутри сердце, - «на свои места, как будто и не было его». На выходе из зала натолкнулась на Серегу.
- Ленок, что это все значит?
- У Виктора спроси, он расскажет. Иди, Сереж, тебя там Лера ждет. – Лена положила руку на плечо, улыбнувшись одними губами. Слышала, как начались споры в зале, как жюри стало голосовать за приостановку конкурса и пересмотр результатов тендера, как кто-то из устроителей настаивал на осуждении Комарова. Ничто уже не было важно для нее. Она вышла из здания Комитета, набрала номер.
- Лен, привет. Освободилась? Послушай, у меня для тебя сюрприз, давно хотел показать.
- Квартира?
- Да. А… Ты откуда знаешь?
Она закрыла глаза. Растерянность его голоса сожгла последние сомнения в сердце.
- Зачем, Вить? Ты и так лучший, ты легко это доказал, зачем было так… - холод фраз разбился последними словами, которые она почти прошептала.
- Лен, подожди, что случилось... - Отключилась. Набрала Гуцула.
- Игорь. Да. Через полчаса. Один приходи.
Лена зашла в ближайшее турагентство.
- Девушка, на сегодня любой тур на две недели. Лучше с экскурсиями.
- Что желаете,..
- Мне все равно, даже страну не называйте, - она протянула документы и карточку.
Через полчаса сидела в кафе с дымящейся кружкой в руках.
- Куда ты убежал из Комитета?
- Слушай, я побежал к тебе в офис. Мы с Женькой сделали так, что Виктор уже целую неделю числится у тебя в сотрудниках. Теперь получается, тендер выиграли вы, а не Стасик!
- Гуцул, мне все равно, кто выиграет. – Она замолчала под непонимающим взглядом друга. - Это Степнов продал эскиз Комарову, - шепотом сказала она. Воцарилась тишина. Гуцул что-то соображал, хмурясь. От привкуса скорой победы не осталось и следа. Он растерянно посмотрел на Лену, в пальцах которой дрожала кружка.
- Но… Я не верю, - выдохнул он. - Он мне казался искренним, он был очень удивлен и… благодарен за то, что ты поставила его вензель на рисунках…
- …эскизах… - машинально поправила друга.
- Черт знает что... Лен, а это точно?
- Да. Мне Лебедева рассказала все. Она спала с ним, а он… Она сказала про квартиру, а он позвонил и подтвердил, что купил недавно...
- Он звонил?
- У меня телефон разрывается… хотя, нет… скорее, это о сердце…
- Лен. Было? Лен! Я убью его! - подскочил на месте друг.
- Нет, нет. Тише. - Она положила ладонь на его руку, удерживая взвившегося парня. - Не надо.
- Кто он для тебя?
- Он для меня… - поджала губы, чтобы не давать им дрожать. Тряхнула головой, глядя на кружку. - А я… он не сказал. - Она вздохнула и дрожащими руками поставила на стол напиток. Гуцул заметил, как она прогнала влагу из глаз и взглянула на него. - Отменяй работы по моей выставке. – Гуцул внимательно наблюдал за ней.
- Лен, ты уверена?
- Ты же сам понимаешь, что это теперь невозможно. – Ему было больно смотреть на Ленку.
- Ладно, все, закрыли тему. Поехали домой, я возьму только свою сумку. Не хочу никого видеть.

Дома никого не было. Лена только пожалела, что не увидела Леру и толком не поговорила с братом. Она прошла в свою комнату. Взгляд остановился на гладко заправленной кровати. Собираясь, она, конечно, даже не подумала накинуть покрывало, а теперь эта мелочь резанула по сердцу. Как же больно, что все так незначительно, машинально. По крайней мере, для него, а она теперь с ума сходит. «Наша постель… словно покрытая пледом тайна…» Обошла вокруг. Опустилась на самый краешек. «Почему?»
Когда вышла из комнаты, в коридоре ее позвал Гуцул.

- Лен, иди сюда, - она пошла за ним, он привел ее к комнате Виктора. Открыл дверь. – Только не падай.
Сначала она не заметила ничего, кроме свидетельств его присутствия. На тумбочке лежали карандаши, альбом на кровати, а над кроватью висел его портрет, тот самый, который рисовала Лена. С синими глазами. Сердце застучало сильнее.

Она развернулась и замерла. С той стены, куда не доставал луч солнца, смотрел ее собственный взгляд. Каким Он видел ее. Немного прикрытый челкой, но лукаво выглядывающий из-под ресниц, зовущий и спокойный, грустный и смеющийся изумруд какого-то специального карандаша, который рисует словно тенью, растушевкой по обоям. Линия губ такая четкая… «Неужели это я…» Словно хочет что-то сказать, но все замерло. Нежный румянец и неожиданный взгляд снова на глаза, а в них… «Столько страсти, огня… и губы горят как после поцелуя…» Мысли ожили в голове: «В какой момент он это рисовал? И что это значит…» Невесомая линия шеи и оттенок ключицы, уходящий линией в кончики волос. «Рисовал сегодня, после… после нашей ночи…» - губы дрогнули, в душе стоял такой гул от мыслей и ощущений… Только сейчас заметила, как в волосах на картине путались строки стихов. Пробегала глазами ни один не оставляя в памяти. Зачем?

… мне твоих подсказала в ресницах
Дрожь. Запутавшись болью в глазах…

Коснулась пальцами ровных строчек, волос, губ. «Как же, все-таки, красиво. Как четко. Как правильно. И так глубоко. И так больно…»
- Лен, - вздрогнула, когда Игорь прикоснулся к ее руке. – Такое мог сделать только влюбленный…
- Я ему не верю.
- Лена, так рисуют не кистью, а сердцем, - она прикрыла глаза. «Не надо, Гуцул, итак больно, словно рвется душа на куски. Молчи. Молчи»
- Он выиграл тендер одним эскизом, он сможет нарисовать все, что угодно. – Она махнула на стену. – И это все ничего не значит. Как для него, так и для меня. – Попыталась убедить себя Кулемина. Тряхнула головой, сгоняя дурман от эмоций, которые навевала эта работа. Только сейчас заметила, как Гуцул щелкал затвором камеры.
- Гуцул, сделай для меня одну вещь. Пусть выставка состоится… только не моя. Его. Он заслуживает, тем более, там все готово. Эскизы у Жени, московские работы найдешь в интернете, у него там богатый послужной список, если верить Лебедевой… Деньги есть…

Они вдвоем вышли из дома, Лена достала из телефона симку и выбросила ее в мусорку на улице.

- Я поехала. Гуцул, передай привет Сереге. Скажи, что я позвоню.
- Лен, куда ты уезжаешь?
- Не поверишь – сама не знаю. Узнаю в Пулково. Ну, все, пока, Полине привет.

Лена чмокнула его в щеку, села в такси и помахала в окно.

«Как глупо. Как же глупо сбежала...»
- Разрешите пройти? - из задумчивости ее выдернул приятный голос. Лена подняла голову. Женщина довольно почтенного возраста в элегантном костюме и кашемировой шали внимательно рассматривала девушку.
- Да, пожалуйста, - поднялась она, пропуская женщину к окошку. Решила, что даже рада, что соседкой будет именно она, а не какая-нибудь болтушка, или вообще мужчина. «Не хочу видеть их».
- Спасибо, - Лена улыбнулась и прикрыла глаза, откинув голову в удобном кресле. Никак не расслабиться. Мысли мешаются, и все какие-то невеселые, а что-то конструктивное не приходит в голову.

Немного помучившись, но так и не уснув, стала выглядывать в иллюминатор, что не прошло незамеченным любопытной соседкой, и уже через час полета обе смеялись над историями из жизни, которыми делилась старшая из них. В разговоре выяснилось, что летят они в один отель в Вене, и, по всей видимости, эти две недели Лене скучать не придется. Это и к лучшему, она специально хотела по максимуму заполнить время различными делами, экскурсиями, чтобы не грузиться и поменьше думать. Конечно, обдумать все нужно будет, но не сейчас, а тогда, когда можно будет взглянуть на это со стороны.
- А как вас зовут?
- Элеонора, или Эля.
- А отчество? Я не могу вас просто по имени называть... - растерялась Лена.
- Что, слишком старая? – лукаво улыбнулась женщина.
- Нет, слишком мудрая.
- Я всего лишь женщина, и мы все мудры, только не все об этом знают, - Лене показалось, что она как-то странно посмотрела на нее. Словно что-то пыталась ей сказать, а она не понимает. «Какая же я мудрая, так мудро сбежала!» - мысленно похвалила себя Кулемина.

Неугомонная трещетка не давала Лене ни минуты на самокопание. Женщина бывала в Вене и теперь она взялась за культурную сторону и организацию досуга. Их дни были расписаны по минутам и все, что было запланировано, успевалось и приносило огромную пользу - Лена снова взялась за карандаши. В большом альбоме оставались наброски с экскурсий, какие-то срисованные элементы архитектурных хитростей мастеров, возводивших памятники зодчества в самой Вене и за ее пределами. Время близилось к неизбежному возвращению домой.

Лена открыла глаза, собралась, сложила вещи. Странное чувство, что чего-то не хватает. Элеонора не появилась утром, и это настораживало. Лена несмело прошла по коридору до двери подруги. На ручке висела табличка. «Уехала? Что-то случилось…».
Когда Лена спустилась сдавать ключи, ей передали записку от Элеоноры. Девушка спросила, где можно ее найти, а ей ответили, что «мадам Степнова покинула отель».

Она опустила голову и улыбнулась под челкой. Покачала головой: «Нашел. Все-таки нашел меня».
Долго крутила в руках сложенный листочек. «Леночка, девочка моя, прости, что сразу не сказала тебе всего, но все, что я к тебе чувствую – все искреннее и я рада, что узнала тебя. Как бы ни было больно – прости. Желаю тебе только счастья. Эля Степнова.»

***

Питер встретил дождем и холодом. Лена отправилась к деду, чтобы поделиться и узнать как тут дела. Хочешь, не хочешь, а прятаться нет смысла. Кулемин рассказал ей о том, что происходило эти две недели. Победителем по тендеру признали фирму Лены. Теперь Гуцул раздал всем задания, чтобы сделать рекламный проект. Лена боялась поднимать глаза на деда, боясь, что он прочитает в них вопрос. Но старому фантасту итак было понятно все.
- Как ты думаешь, кто пишет ролик?
- Не знаю, - слукавила. Сердце стучало.
- Виктор.
- Он-то тут причем?
- Ты забыла, что он теперь у тебя в фирме?
- Дед, пусть еще пару наших эскизов продаст и откроет свою фирму. Он на это способен.
- Лен, а ты не думала, что ты можешь ошибаться?
- Думала.
- И?
- Я надеюсь, что я ошибаюсь.
- Представь, что он думает о тебе?
- А обо мне нечего думать, я не предавала никого.
- А у него другая информация. Комаров показал ему ваши фото с какими-то подземельями…
- гротами… - Лена слушала и пыталась понять, в чем подвох.
- Ты отдала «своему любовнику» идею ролика.
- Вот скотина! Но откуда у него снимки? Они только у меня…
- Лен, спокойно. Мы с Петей немного покопались в причинно-следственных связях… Вчера Петр Степанович расспрашивал Гуцула, а потом пошел в бар. В тот день они с Серегой и Виктором напились до поросячьего визга и потеряли камеру, мобильники, еще что-то. А потом в офис принесли пропажу, якобы от бармена того заведения, где они гуляли.
- Этих алкоголиков уже весь Питер знает... – покачала головой Лена. – И этот приехал, и туда же… Подожди. В МОЙ офис? – дед кивнул, Лена всплеснула руками. – Прекрасно! На этих двоих я найду управу, а вот как быть с еще одним – его же не уволишь с должности брата! – негодовала Лена.
- Лен, ты понимаешь, что это не просто так. Не исключаю, им что-то подсыпали или подмешали…
- Ага, и мозги выкачали!
- Кто-то специально забрал камеру, а потом, когда получил информацию, вернул все владельцу.
- Значит, ролик создается заново?
- Идею они не поняли, но кадры, конечно, уже не пойдут… а может, и идею придется менять.
- Ясно… - тихо сказала девушка, встала и подошла к окну.
- Дедуль, как там Лера?
- Лен, она вернулась.
- К нему?
- Нет пока, она вернулась в Питер. А это уже много значит. Пока Сережа на испытательном сроке, - Лена хохотнула. – Но мне кажется, все еще впереди. – Продолжил дед, словно не заметив смешка внучки.
- Хоть одна хорошая новость.
- Ты позвонишь ей?
- Да, нам нужно встретиться.
- Лен, а что с фирмой.
- Да к чертям эту фирму. Все из-за нее, из-за проектов, тендеров… надоело… Лучше глянь, что я нарисовала. Кстати, сейчас расскажу еще кое-что про твоего любимого Степнова…
Лена пересказала историю с Элеонорой. Хитрый взгляд деда сказал о том, что он знал, что Лена под присмотром.
- И после этого не обижайся, что мы тебе не все рассказываем! Сам тоже хорош! Как маленькие! Я вам что – ребенок? – дед с улыбкой смотрел на разбушевавшуюся Ленку. – Ну вот что смешного!
- Ленка, ты такая еще молодая! Ну посуди сама, а если бы там кого-нибудь встретила…
- Отлично! Так вот зачем нужно было надсмотрщика ко мне приставлять – чтобы я не влюбилась ни в кого!? Совсем что ли уже ку-ку! – она встала, возмущенно размахивая руками. – Дед, дай мне адрес этого чокнутого! Я ему устрою!
- Не кричи. Он куда-то пропал. У него послезавтра выставка. В 19 часов.
- Если ты думаешь, что я пойду – ты ошибаешься. – нахохлилась Кулемина. – Мне все равно.
- Ну вот что вы с Серегой все от себя бегаете? Любите ведь!
Лена опустилась на диван, открыла альбом, который создала в Вене, повернула к деду, а сама задумалась, положив подбородок на коленку.

- Лен, ты куда? Домой?
- А я пока поживу у дяди Пети, - Лена подхватила сумку.
- Леночка, я же не гоню тебя. Хочешь, оставайся у меня.
- Нет, дедуль, спасибо, но тут тебя и меня будут доставать, а там меня никто не знает.
Она обняла деда.

***
Лена не появилась в офисе эти два дня. Знала, что это трусость, что не сможет смотреть ему в глаза. И также знала, что поговорить нужно, выяснить. За две недели, что она провела в Европе, она передумала много всего. Сначала была злость и обида. А потом немного притупилось, потому что разогнать целую волну в душе не было времени.

Она жила у Петеньки, пока сам он отдыхал на минеральных водах. Потрясающий вид из окон его квартиры-студии каждое утро создавал настроение полета. Музыка колоколов Владимирского собора доставала до самой души, заставляла трепетать и парить, поселяясь внутри каким-то светом.

***
Был вечер. Звонила Лера, и они долго говорили обо всем, договорившись встретиться на следующий день, потому что Лена знала, что они все пойдут на выставку Виктора на Миллионной, так что вечер и у брата и у всех остальных будет занят. В 19 часов она включила фильм. Не видела, но упорно смотрела на экран, а когда стемнело, Лена решила прогуляться по магазинам, с радостью любуясь огнями ночного города, который утопал в собственных бликах холодного великолепия.

Лена вышла на Владимирский проспект и замерла.

На широких растяжках над улицами города обычно вывешивали рекламу, какие-то изображения города, цитаты классиков; сейчас остановиться ее заставил именно почерк, до боли знакомый, который снился плавными линиями множество ночей подряд. Она удивилась. Перед ней был фрагмент с рисунка, который они не стали использовать в своих проектах, отложив просто в папку. Кто именно его рисовал, она уже не помнила, да и создавалось впечатление, что именно оба характера в сочетании давали ту необычность, объемность, что заставило сейчас стоять ее на середине людного проспекта и терпеть толчки локтями от прохожих. Вынырнув из воспоминаний, она огляделась. На остальных плакатах были просто рекламные баннеры, и Лена подумала, что, возможно, Виктор все же решился осуществить свой замысел с продвижением собственных амбиций в рекламе. Она отогнала мысли от себя и шагнула дальше.

На перекрестке с Невским проспектом уже было три растяжки. И на всех трех были их работы. Словно приглашая, давая выбор, куда идти. И нужно было выбрать направление. «Хочешь, чтобы я пошла за тобой?» - Лена снова остановилась и задумалась. Это было сделано именно для нее, она знала. Она словно видела в этих картинах его руку, его взгляд, словно слышала голос. Прикрыла глаза и ощутила его крепкие объятия. «Пойду за тобой. Просто, чтобы узнать, куда ты приведешь. И не надейся, что я простила». Она глянула вдоль Невского: здесь была тема с их фотографий из подземелий. Немного ретуши, теней, оживший свет из колодцев. На Литейный висел фрагментаж с их росписи на стенах.
Они в гостиной устроили соревнования – она на одной стене, он на второй; на пол они уселись одновременно, выводя орнамент вдоль пола. Лена повернулась и засмеялась: Виктор уже перешел на смежную стену, увлекшись, а потом подхватил серебрянку Лены, присоединился к ней, соперничая уже в скорости. Она вспомнила, как смеялся дед, когда увидел разношерстный рисунок, а Лена удивлялась, как он заметил.
Ее линии плавно сплетались с его, и Лена улыбнулась: «без Гуцула тут не обошлось». Когда она повернула голову в другую сторону вдоль Невского проспекта, сердце застучало быстрее. Роспись на плече, уходящая на шею. Прикрыв глаза, почувствовала, как по телу пробегают мурашки, словно от прикосновений кисточки к коже. Она пошла по направлению, которое указывало это изображение, встречая по дороге плакаты и афиши непременно с их работами. «Сколько же труда и времени это унесло…» - она шла и даже сама не заметила, как увлекла ее эта игра. Ждала очередного перекрестка, чтобы увидеть, какой именно кадр из Их жизни поведет ее дальше.

Переулками мимо собора Спаса на Крови «провели» ее фрагменты росписи на посуде. Она однажды забрала из дома деда старую бутылку от какого-то коньяка и стала просто водить по ней. Подошел Виктор и тронул руку. Она дернулась, и краска легла криво, он зацепил кончик кисти и получился силуэт женщины в профиль… беременной, и словно ветер уносил полы одежды, облегая фигуру. Столько нежности излучал этот рисунок, столько света. Лена любила его, потому что он заставлял думать о Лере, и поставила бутылочку на подоконник. Когда утром в окно заходило солнце, казалось, как Мадонна в храмовых цветных витражах светится изнутри.

Вышла на открытое ветру пространство и запахнула пальто. Издалека увидела огромный щит, стоявший плоскостью вдоль Марсова поля. Ее собственный взгляд улыбался ей. Лица не было видно, одни глаза, но они смотрели именно на нее, словно чего-то ожидая. Она подошла ближе. Только сейчас она догадалась, куда вели ее плакаты. Выставка на Миллионной. Но как он узнал, что искать ее надо на Владимирском, как узнал, что она пойдет вечером на улицу. «Как? Почувствовал?»

Она подошла к залу, где обычно устраивали Вернисажи художники. Никого не было. Она открыла дверь и вошла в темные помещения, в которых тихо звучала музыка. Вокруг стояли стенды и в некоторых местах мольберты, все накрытые легкой шелковой тканью. Она сдернула ее с одной картины. Потом шагнула дальше. Освободила следующую. Продолжая двигаться по широким коридорам, снимала занавеси с картин по стенам, бросая их прямо на пол. Дошла до небольшого зала. По полу были расставлены свечки, и несколько картин также были накрыты. Осторожно, стараясь не потушить огонь, она сняла ткань. Тот самый портрет. «Ждал». Лена огляделась. Никого. Ни в одном помещении ее никто не встретил. Она выпустила из рук ткань, которая легко скользнула к ногам и накрыла кончики балеток.

- Зачем пришла? – Лена вздрогнула от неожиданного резкого голоса.

Он прижал ее к себе. Лена уткнулась в грудь лбом, вдыхая родной запах. Как в детстве, когда он еще защищал ее во дворе, маленькую, худенькую светловолосую девочку. А потом она сама научилась за себя постоять, но парень так и остался навсегда защитником, и девушка всегда на него рассчитывала, знала, что махать шашкой начнет раньше, чем думать, а потому многое скрывала, но он на то и брат, что все видел.

- Лен, пойдешь?
- Да.
- Знаешь куда?
- Нет, но что-то должно подсказать.

Она развернулась на выход, посмотрев на брата. «Иди», - подбадривал взгляд. Она молча вышла из здания. «И куда идти?» - в голове не было мыслей. Она побрела по темной улице, потом обогнула дом и вышла на шумную набережную. Добралась до высокого гранитного парапета и уперлась руками в камень, всматриваясь в темную рябь воды. Позади пролетали машины и проходили люди, а она стояла и вдыхала ветер полной грудью. Также, как ветер сдувал с лица волосы, он уносил мысли далеко куда-то назад. Она прикрыла глаза, наслаждаясь собственным покоем. Слышала, как по Неве прошел катер, что-то доносящий до ее слуха, еще один. А она стояла, прижавшись к холодным перилам. Еще один катер. Он не уплывал, а находился где-то рядом, видимо разворачиваясь. «Тут много места, не должен столкнуться» - ленивая мысль проводила звук мотора. Лена не помнит, в какой момент потеряла его из мыслей. Открыла глаза.

Напротив нее на воде качался небольшой катерок, повернутый носом на середину реки. Облокотившись на руль спиной, удерживая бот, сложив на груди руки, на нее, неуверенно улыбаясь, смотрел Виктор. Сердце стукнуло и разогнало по телу волнение.

Вначале была паника от того, что она даже не успела обдумать ничего, поглощенная вывесками по всему городу. Потом обида и злость на него, да и на себя тоже. А теперь что? Есть он и он пришел за ней. Не прося, не виня, он просто рядом, и она точно знает, что не бросит. Сжала губы, стараясь не подпустить слезы к глазам. «Или от ветра». Глянула в небо, ища там ответа, высушивая глаза. Потом повернулась и пошла вдоль парапета, ведя по камню рукой, словно боясь нарушить связь с ним, с водой, с этим городом, который привел его в ее жизнь. Постепенно ускоряя шаг, заметила, как катерок двинулся параллельно ей, обогнал и пришвартовался у каменных лесенок. Соскочила со ступенек и утонула в крепких объятиях. Губы шепнули у уха «Здравствуй». Она медленно подняла взгляд на Виктора. Синие глаза горели темным огнем, отраженные светом прибрежных огней. Белая рубаха была расстегнута сверху, открывая грудь. Внутри все дрогнуло от воспоминаний упругих мышц под ладонями. Она тихо сказала «Здравствуй», вдыхая его близкий запах. Видела, знала, чувствовала, что он не врет. Верила, любила. Протянула руку и дотронулась кончиками пальцев до щеки, потом до губ.
- Прости меня…
- Простила…
- Нет, прости за то, что не сказал раньше. Я люблю тебя, – подхватил ее ладонь, сжимая в руке. Она пробежала взглядом по лицу. – Ты для меня и радость, и горе, и свет и тень, ты для меня все. Не уходи больше, я не смогу без тебя. – Привлек к себе и обнял.
Она не могла сказать ни слова, уткнувшись носом в его плечо.
- Я тебя люблю. – сказала, все также прижимаясь к нему. А потом вскинула голову и заглянула в глаза. - Веришь?
- Я тебе всегда верил, – погладил тыльной стороной ладони по щеке.
- И когда сказали про Комарова?
- И тогда.
- Спасибо, - шепнула она.
- Ты же мне тоже поверила? – испытующе всматривался в глаза.
- Поверила, иначе не пришла бы. – Он улыбнулся и легко коснулся ее прохладных губ своими горячими. - Вить, скажи мне… У тебя что-то было… с Лебедевой? - она освободилась из объятий.
- Нет. Я уже тогда влюбился в тебя. – Он смущенно улыбнулся, и Лена удивленно на него посмотрела. «Вот как он так умеет?» – Постой, так это что, была ревность? – Она кивнула, убирая взгляд.
- Почему... была... - пробубнила девушка.
- Ленка! - подхватил ее на руки и закружил на месте. - Люблю, люблю, люблю... - целовались на палубе, пока не заметил, как похолодели ее ладошки. - Едем?
- Куда?
- Увидишь! - он усадил ее на сиденье и укутал в плед, а сам встал за штурвал. Подмигнул и повернул ключик, заводя мотор.

***
Утром, проснувшись раньше Виктора, Лена отправилась на кухню, но, открыв двери комнаты, уловила шепот. Постеснявшись своего внешнего вида, хоть и его рубаха прикрывала бедра, не решилась показаться из укрытия. «Ну, конечно, встанут, им только до готовки завтрака будет!» - возмущался один, до боли знакомый приглушенный голос. «Ничего, вот вместе и сделают, Эля! Пойдем уже!» - Лена выглянула. Лера тащила Элеонору от холодильника, не замечая шпионку. Девушка засмеялась, прикрывая рот рукой, чтобы не выдать себя, и снова спряталась. Женщины покинули квартиру, и Лена прокралась снова в теплые объятия любимого.

ЭПИЛОГ

Лена с закатанными по локти рукавами, держа карандаш в зубах, стояла на стремянке и что-то клеила на стекло. Раздалась мелодия входящего звона мобильного телефона, висящего на шее. Быстро сунула карандаш в волосы.
- Да!
- Ленка, поезд уже подошел, - прокричал в трубку Сергей.
- Сереженька, ну дай мне еще часок! Ну, задержи его! Прошу! В кафе своди…
- Ладно, постараюсь! Но не думаю, что его что-то может задержать, рваться к тебе будет, столько не виделись!
- Все, не отвлекай, не успею! – Лена отпустила мобильник, снова повисший на шее. – Да где этот карандаш!
Крутилась на лестнице, чуть не свалилась, потом вспомнила, выхватила инструмент из прически и продолжила свою работу, закусив губу.
- ВСЕ! УРА! – глянула на часы. – Два часа! А где Витя? – нажала кнопку вызова. – Сереж, вы где?
- М. Лен, тут… понимаешь…
- Ты чего там мычишь!? Что случилось?! Говори скорее! – встревожено затараторила Лена.
- Привет, – любимый голос. Лена замерла, сразу успокоившись. Если там Виктор, значит все в порядке.
- Привет, - улыбнулась в трубку.
- Пришлось отобрать у твоего брата телефон, а то он его разбил бы…
- Ты где, Вить?
- Как раз собрался тебе звонить. Я в роддоме, успокаиваю твоего братца.
- Что!? Началось!? – Лена на ходу, зажав плечом трубку, уже скидывала домашние штаны. – Я еду!
- А я жду тебя. Люблю.
- И я.

Ввалились в квартиру, уставшие, голодные; Лена поплелась в ванну, а Виктор понес вещи в комнату. Проходя мимо открытой двери на мансарду, мужчина, кинув мимолетный взгляд в стеклянную комнату, остановился и замер, не веря своим глазам.
Сколько так стоял – и сам не знал, удивляясь тому, чего раньше тут не было – на изначально гладком стекле теперь поселились оттенки, раскрашивающие серость Питерской осени в цвета. Голубое небо, зелень травы, откуда-то взявшиеся блики желтых лучей солнца.
- Вить! – послышалось из глубины квартиры. Лена заметила стоявшего в проходе мужчину, остановилась, ловя малейшие посылы его отношения к этому. – Я совсем забыла. Так спешила закончить, и забыла… - он не двинулся. – Если не нравится, я верну обратно…
- Лен… - Виктор наконец повернулся к ней. – Я, конечно, знал, что ты что-то придумала, но чтобы так…
- Мне почему-то захотелось раскрасить небо, воздух, землю…
- Очень здорово! Лен, ты – гений!
- Это твой салют мне подал идею, так что – ты сам, а я только поймала...
- Ты у меня самая-самая!
- Да?
- Да. – чмокнул в губы. – Да. – Еще раз. – Да.
Только теперь обнаружил, что она в полотенце.
- М, Лен… - он поднял голову к «небу». – Мне, кажется, пора в душ!
Под заливистый хохот Кулеминой, Виктор метнулся вдоль коридора.
Отыскал ее уже на кухне, обнял, зарывшись в волосы у шеи.
- Лен.
- М?
- Ленок, а у меня вот тоже есть один проект для детской. Поможешь? – Лена напряглась, развернулась в руках, заглянула в глаза.
- Ты что… хочешь…
- Серега такой счастливый был… - они вместе улыбнулись, вспомнив мечущегося в ожидании дочки Кулемина по коридорам приемного в больнице.
- Показывай свой проект, - нежно муркнула она. Глаза мужчины тут же загорелись хитрым огоньком.
- Угу, сейчас, он у меня в спальне, - подхватил Лену на руки и понес.
- О! Направление проекта мне уже нравится!

Конец.