Сериалы онлайн

Автор: Monita
Название: Великий и могучий русский язык=)
Рейтинг: R
Жанр: RPF, виньетка
Статус: окончен

Вот делать больше нечего, кроме как читать эту дребедень! Но, чёрт возьми, как же настроение поднимает!
Абдулов уже второй час сидел и буквально трясся от хохота, заходя на всё новые и новые странички всемирной паутины – он читал и читал, и никак не мог остановиться – а всё потому, что читал он не просто какие-нибудь анекдоты, а…фан-фики. Фан-фики о нём и (кому сказать – оборжутся!) Ленке Третьяковой! И один – круче другого. Наткнувшись на них совершенно случайно два часа назад, он так и не смог от них оторваться – настолько забавляло его это неудержимое творчество влюблённых в сказку (как их там? Ах, да!) «овечек». А «перлы», которые выдают некоторые из них, он просто готов был записывать в ежедневник, чтобы любоваться, когда настроение катится ко всем чертям. Отпив из только что принесённого из кухни высокого стакана глоток безалкогольного пива, Виталий потянулся и снова удобно уселся в кресле - продолжить сегодняшний «смехомарофон».
Уже по привычке нашёл среди сотни однотипных названий самое «горяченькое» и открыл, уже предвкушая, как будет ухохатываться с новых потуг неграмотной авторской фантазии. Да, определённо, фантазия – просто фонтанирует, и за это только он мог поставить большинству авторов высшую оценку. Но, к сожалению, не за грамотность… И, как будто укрепляя в себе эту ироническую настроенность по отношению к данному виду творчества, он нарочно открывал ссылки с самыми призывными, «горячими» названиями. Итак, «Обольстительная искусительница». Что ж, интересно будет взглянуть на мужиковатую Третьякову в таком «хот» амплуа.
Будто смакуя все прелести замысловатых словесных переплетений, он вслух прочёл:
- И, как только его рука потянулась к застёжке лифчика, она застонала…- закрыв лицо руками, Абдулов пытался унять душивший его смех, а в голове всё ярче и ярче разгорался вопрос: «Интересно, а каким голосом стонет застёжка лифчика?! Наверняка очень возбуждающе», - кое-как успокоившись, он взял со стола стакан с пивом и отхлебнул ещё немного.
Абдулов подумал, что с этого произведения достаточно, и открыл новую ссылку. Что ж, о чём же ему поведают «Начальник и служанка»?
И заранее иронически настроенный мужчина погрузился в чтение наугад выбранного отрывка. Буквально с ходу наткнувшись на интересную фразу: «Светлая чёлка, свисающая на глаза, не могла скрыть её пронзительного взгляда ему в лицо, упиваясь собственным превосходством… », - он понял, что упивающаяся собственным превосходством светлая чёлка не сулит ему ничего, кроме как ещё одного приступа уже немного нервного смеха. Тааак… видимо, пора заканчивать. Хотя сейчас всего лишь шесть часов вечера и времени ещё, в принципе, полно, Виталий решил больше не расшатывать свою и без того уже немного поколебленную постоянной руганью с режиссером психику. Забавно, конечно, читать подобные смехотворные истории о том, чего никогда и ни в каком виде с Третьяковой у него и быть не может, по той простой причине, что она его не привлекает, как девушка, как женщина, не пробуждает в нём абсолютно никаких мужских инстинктов – а подобные фанатские фантазии очень даже неплохо повеселили его после недолгого рабочего дня. Но надо знать меру.
Виталий уже навёл курсор на кнопку-крестик, но его взгляд совершенно случайно задержался на магнетическом названии, неизвестно почему привлёкшем его внимание. Вроде бы не очень и «горячее», но какое-то притягательное. Нажал на ссылку, и, пообещав себе, что это бескорыстное творение – последний на сегодня анекдот, погрузился в чтение.
«Убеждая себя в том, что эта девушка – ни кто иная, кроме как всего-навсего его партнёрша по съёмкам, он отвернулся и старался не смотреть в её сторону. Однако выбившаяся из наспех завязанного на затылке хвостика (в тридцатипятиградусную жару распущенные волосы – мучительная роскошь) прядь то и дело мешала ей и заставляла девушку раз за разом проводить рукой по лицу, убирая мешающий локон, а после – слегка поддувать на него из под пухлой нижней губы, и вымученно улыбаться режиссёру, который то и дело спрашивал, не дать ли ей перерыв. В теле у Виталия поселилось неведомое доселе чувство – ему казалось, что все его внутренности медленно тают, как мороженое на солнце от одного взгляда на эту девушку. Она подняла взгляд, направила его в сторону сидящего у окна Абдулова и прищурилась. Хитрый взгляд – вот её «фишка». Хитрый, оценивающий, чуточку призывный и вечно задиристо говорящий: «А я не твоя!» Проведя рукой по обтянутому тонкой тканью белых бриджей бедру, она поправила края штанины, снова бросив на него странный взгляд исподлобья, от которого у мужчины внутри всё вскипело. Она встала со своего места и вышла из кабинета в коридор. Абдулов последовал её примеру, уже мысленно давая себе установку: «Сейчас или никогда».
И, едва за ним закрылась дверь съёмочного кабинета, он увидел, как Третьякова, медленным движением поднося ко рту тонкую сигарету, стоит у окна и искоса глядит на него, то ли призывая, то ли насмехаясь», - Виталий читал и читал – ни за одно конкретное предложение он просто не мог зацепиться – настолько жадно он проглатывал каждое слово, попутно невольно представляя каждое движение, каждый жаркий взгляд, который такая удачная авторская Третьякова бросала на очумевшего от желания него, Абдулова. Настолько реальной она казалась, как будто он сейчас видит её перед собой и никак не может наглядеться…Чёрт, надо читать дальше.
«Она медленно развернулась к нему, и, выдохнув сигаретный дым куда-то мимо него, приподняла одну бровь и соответствующий ей уголок губ, как бы спрашивая: «Ну, чего стоишь»?».
- Ёлки-палки, целуй уже! – зачем-то вслух подгонял самого себя, ненастоящего, выдуманного, Абдулов, и, только поняв, что сказал это вслух, в замешательстве оторвался от монитора и отхлебнул холодного пива – кажется, он сходит с ума…
«Он ответил на её немой вопрос лёгким, почти невесомым прикосновением ладони к её белоснежной шее».
«А ведь действительно, - подумалось настоящему Абудлову, - шея у неё очень светлая, и, кажется, будто фарфоровая».
«Она приоткрыла губы, прикрыла глаза и подалась навстречу, позволяя ему, наконец, сделать то, о чём он думал на протяжении последних нескольких дней… и Виталий тут же, с собственнической жадностью, начал ласкать горячими губами её мягкие, тёплые от сигареты губы».
Поправив ворот футболки, Абдулов сглотнул – теперь для того, чтобы унять эмоции, ему потребовалось не один, а два глотка прохладительного напитка. Настолько всё это было реально, что ему на мгновение, нет, даже не на мгновение, показалось, что это он, сам, абсолютно явственно, целует Третьякову. Такую загадочную, такую неведомую ему ранее Третьякову…
Виталий взглянул на часы, перевёл взгляд на телефонную трубку. Поддавшись мимолётному, но такому невероятно сильному порыву, он нашёл в телефонной книге необходимый номер. Как только на том конце провода послышалось хрипловатое, с задорными нотками в голосе «Аллё», он, помедлив для приличия долю секунды, отозвался:
- Алло, Лен? Это Виталик. Да, Абдулов. Что ты делаешь сегодня вечером?..

конец

P.S. если вы не до конца поняли смысл этого мини (просто, может быть, изложено немного путано), то смотрите название!

Ну, думаю, каждый этот миник поймёт по-своему. Но если вы совсем ничего не поняли, смотрите в шапку - а конкретно в жанр.
СОБЫТИЯ ФИКА НИЧЕГО ОБЩЕГО С РЕАЛЬНОЙ ЖИЗНЬЮ НЕ ИМЕЮТ И, НАДЕЮСЬ, НИКОГДА ИМЕТЬ НЕ БУДУТ!
Все совпадения случайны.
Читаем...

Автор: Monita
Название: Качели
Рейтинг: R
Жанр: виньетка, Deathfic
Статус: окончен

Туда-сюда… маятник часов, чётки на зеркале заднего вида в салоне уже давно не новенького авто, длинные висячие серьги в ушах у гламурной фифы, сидящей в автомобиле напротив, постоянно кивающей головой в такт раздающейся из динамиков автомагнитолы музыке. Километровая пробка не двигается с места уже почти полчаса, слава Богу, что на съёмки не надо – иначе режиссёр уже давно бы заставил её мобильник надрывать динамики до нервного истощения батареи. Ждали её на репетиционной базе, а девчонки – они понимающие, они не будут терзать её беспрерывными звонками. И, уж тем более, сегодня. Глаза больно защипало. Её жизнь уже давно напоминала ей не останавливающиеся качели.

Постоянное покачивание из стороны в сторону – от него к девчонкам, от девчонок – к нему. И в ту сторону, и в другую, было качаться безумно приятно и безумно проблематично одновременно. Но она всё раскачивалась и раскачивалась, несмотря на постоянные упрёки с его стороны и на сочувствующие, но всё-таки требовательные взгляды товарок по цеху.

Всё началось ещё тогда, когда они заканчивали снимать третий сезон – именно тогда неумолимо приближались гастроли, и именно тогда она впервые услышала из его уст: «Надо уметь делать выбор». Уходила и возвращалась, возвращалась – и снова уходила. А он, несмотря на свою гордость и угрозы навсегда вычеркнуть её из своей жизни, всё равно принимал её обратно, когда она после очередного концертного заезда врывалась в его квартиру и, не медля ни секунды, изо всех сил прижималась своим телом к его, пила его до дна, убивая и воскрешая, снова убивая и снова возрождая к жизни горячими поцелуями.
Ему не нравился её образ жизни – редкие часы, которые они проводили вместе, были для него радостью и мукой одновременно, так как он понимал, что ещё немного, ещё одна сумасшедшая ночь – и она снова уйдёт. Уедет, растворится в ярком разнообразии лиц и голосов, которые на каждом концерте будут преданно скандировать её имя и замысловатую аббревиатуру из трёх букв. Его жизнь тоже не отличалась однообразием, он до жути боялся этого самого однообразия, но после каждой мимолётной незапланированной встречи с ней он мечтал, чтобы его грёбаная жизнь приобрела, наконец, хоть какую-то стабильность.

Всё равно, что намёков на движение – ноль, а в груди - издевательски мучительно дерёт сердце. Ну и пусть эта пробка никогда не заканчивается, пусть горит всё синим пламенем. Пусть она никогда не попадёт на эту идиотскую репетиционную базу, из-за которой (точнее, из-за того, на что она постоянно тратит там своё время) ей так и не удалось позавчера урвать с его губ последний поцелуй. Не крайний. А именно последний – вчера её качели остановились…

Автор: Monita
Название: Шило на мыло
Рейтинг: R
Жанр: а фиг его знает! не Romance, не Action... ближе к Angst, наверное.
Пэйринг: КВМ (блин, аж самой не верится! )

читаем...

Светлые волосы разметались по подушке, пальцы до побеления в костяшках впились в тонкую простыню. Шумное дыхание где-то в районе уха, переместившееся на шею, будоражит сознание и заставляет сердце биться ещё чаще, хотя, кажется, куда уж быстрее. Путающиеся в голове шальные мысли и затолканные подальше вглубь подсознания угрызения совести. Закусив губу, она изо всех сил сдерживала стоны. А он лишь жадно, собственнически лаская её тело горячими руками, не уставал повторять ей, как в бреду: «Моя, моя, моя»! И лишь изредка где-то в глубине её сознания, отзываясь крохотным уколом в сердце, всплывал немой протест, изо всех сил игнорируемый ею и заглушаемый горячими волнами, накатывающими одна за одной на уже и без того почти сошедшую с ума от сбившегося дыхания девушку.
Её губы, еле двигаясь, произносят: «Быстрее», - а он, совершенно теряя рассудок от её надрывистого хриплого полушёпота, ускоряет темп, прижимая её ближе к себе раскалёнными ладонями за влажную спину.
Эта ночь – первая. Их первая ночь, но кажется, будто они шли к ней тысячи лет – все эти нежные поцелуи, милые знаки внимания с его стороны и старательно скрываемая симпатия – с её. Для неё эта сумасшедшая ночь – не первая в жизни, просто с этим человеком – первая. И от этого по телу снова разливается какой-то сладкий яд, который вроде бы насыщает тело невыносимой сладостью, а вроде бы отравляет изнутри всё её существо. Так будоражит сознание тот факт, что она пробует что-то новое, ранее неизведанное – именно тот факт, что она не имела в жизни альтернатив, и послужил причиной её многочисленных «загрузов» в отношениях с любимым (а любимым ли?) мужчиной.
Вот, вот она – самая главная, контрольная, так сказать, волна наслаждения, как цунами, накатывающая и накрывающая с головой, разливаясь по телу томным бессилием. Поймав ртом глоток раскалённого воздуха, она прикрыла глаза. Влажный мужской лоб уткнулся ей в ключицу, а горячие губы коснулись светлой кожи чуть выше груди. Страсть. Иначе это не назовёшь. Только после взрыва страсти, завладевшей разумом наступает такой ступор, от которого не можешь заставить себя шевельнуться.
Приподнявшись над девушкой, он взглянул на её лицо, на её прикрытые глаза и на её неподвижно сомкнутые губы. Лёг рядом, поцеловал в плечо и попытался обнять.
Лена открыла глаза – от стыда и бессилия хотелось волком выть. И застрелиться от осознания того, что она только что натворила.
Он - дома. Сидит и ждёт её. И смотрит на часы. Она села на постели, завернувшись в простыню, и глазами поискала на полу собственную одежду среди разбросанных по всей комнате в порыве ненормального умопомешательства шмоток. Стоило её телу принять вертикальное сидячее положение, как вдруг что-то из левой половины грудной клетки резко ухнуло вниз, заставляя Лену почувствовать весь тот стыд, который выполз наружу из затуманенного сознания, стоило ей удовлетворить своё неконтролируемое желание. Молча встала, подняла с пола джинсы, майку, молча, сопровождаемая обречённым взглядом темноволосого мужчины, натянула их на себя и поправила растрепавшиеся волосы. На грудь будто утюг положили – стало невыносимо противно от себя самой, от того, что лишний раз убедилась, что была неправа в своём подростковом максимализме. Предательница.
- Ты куда? – услышала она вопрос, заданный встревожено-обреченным голосом.
- Я пойду, Вась. Домой пойду. – Ответила она ещё более хмуро и надрывисто. Взяв со стула накинутую наспех на него куртку, она вышла из комнаты, а потом парень услышал, как хлопнула входная дверь. «Домой. К нему», - про себя конкретизировал он, откидываясь на подушку – теперь ни работы, ни девушки – видимо, не судьба.

КОНЕЦ